Страница:
— Простите, — сказала она социологу, поднявшись со своего места.
Испытав первый приступ паники, рванула на другую сторону вертолета, обращенную теперь в сторону автостоянки. Из этого положения площадка была видна как на ладони. Даже под таким углом Эйнджел заметила его.
Какого черта здесь делает «БМВ» Байрона?
Некоторые из ученых повернули головы в ее сторону. По виду социолога она поняла, что ей стоит пристегнуть ремни безопасности.
«БМВ» мог означать только одно, — что та банда моро была здесь. Не на самой базе, конечно, но где-то поблизости, — автостоянка находилась за пределами огороженной территории аэродрома. Их было четверо — ударная группа. Им ничего не стоило застать врасплох тренированного лиса, обученного защищаться от террористов голыми руками.
Скорее всего, эти бандиты вооружены.
Четверо против одного. Единственное, что у нее было в руках, это пустой бесполезный кейс.
Вертолет приземлился, и взметнувшиеся облачка пыли закрыли обзор. Толчок был таким сильным, что она едва не вылетела из кресла. Несмотря на то, что машина уже находилась на земле, Эйнджел так крепко вцепилась в подлокотники, что у нее побелели костяшки пальцев.
Винты начали вращаться медленнее и вскоре остановились. Двери открылись, и пассажиры стали покидать салон «Сикорского». Эйнджел оставалась у окна. Где же они?
Оторвавшись от иллюминатора, она поспешила к выходу. Испытывая полную растерянность, она не знала, как быть дальше. Что, если они на базе? Что, если они окажутся работниками какого-нибудь федерального органа?
Впереди нее шла группка ученых. Насколько она понимала, в скором времени должен появиться автобус, который доставит их в служебное помещение аэропорта для прохождения дальнейших формальностей, после чего каждый из них будет предоставлен сам себе. Ученые в ожидании транспорта собрались на краю взлетной полосы. Большинство людей в униформе столпились возле «Сикорского». Рядом с группой пассажиров Эйнджел увидела только одного федерала — молодого парня в гражданской одежде. Он стоял чуть поодаль и все время поглядывал на часы.
— Немного терпения, господа, транспорт прибудет с минуты на минуту.
Говоря это, федерал даже не посмотрел в их сторону. Тем не менее от внимания Эйнджел не ускользнул запах его раздражения. Отсрочка была ей только на руку. Ей требовалось время, чтобы хорошенько все обдумать.
Она стала медленно поворачиваться, чтобы как следует осмотреть взлетное поле. Взгляд скользнул по временно возведенным зданиям, вертолетам, океану и «Золотым Воротам». Над заливом, открывавшимся прямо за военно-воздушной базой, поднимался туман. Промелькнула мысль не мешкая ни минуты рвануть туда. Но вокруг аэродрома на расстоянии примерно в полкилометра — куда ни брось взгляд, за исключением, пожалуй, одной стороны, где располагалась автостоянка с припаркованной «БМВ», — не было ничего, кроме раскисших от влаги холмов и наземного транспорта. Если она совершит эту глупость, на такой раскисшей земле армейским мальчишкам не составит никакого труда поймать ее, тогда придется долго и много объясняться.
Если моро были представителями федеральных органов, то есть, если охотились за ней федералы, то было ясно, что чиновники на Алькатрасе пока были не в курсе событий. Значит, всеобщий розыск на нее еще не объявили. Правда, с нее вполне хватило бы какого-нибудь умника у пульта связи с органами безопасности, чтобы она оказалась в дерьме по самые уши.
— Не прикидывайся дурой. — пробормотала Эйнджел себе под нос, — ты и так уже в дерьме дальше некуда.
Показался приближавшийся к летному полю автобус. Нет, она не станет удирать и привлекать к себе внимание. Лучше пройдет через бюрократическую рутину и аэропортовские формальности, а потом исчезнет. Она сможет вылезти через окно в туалетной комнате или еще откуда-нибудь, а потом пешком выйти за территорию базы. Машину она оставит на стоянке, а как только окажется на улице, то поймает такси.
Нанятый для чартерного рейса автобус «Грейхаунд» был слишком большим для такого незначительного числа пассажиров. Он подкатил к ожидающим и остановился. Двери отползли в сторону. Первым в салон вошел молодой федерал. Он жестом пригласил ученых пройти и занять свои места. Так же, как и в вертолете, Эйнджел вошла в автобус последней.
Она уже была готова к самому худшему, так что стоило ей сделать только один шаг внутрь салона, как до нее донесся резкий запах.
— О черт!
Эйнджел развернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы выскочить из машины, но со всего размаха ударилась в закрывающиеся двери.
Федерал сделал в ее направлении один шаг.
— В чем дело?
Она повернулась в его сторону. В ноздри бил нестерпимый запах опасности. Ей хотелось заорать на пинка; как посмел тот пропустить такое? Как все они могли не заметить этого? Водитель находился в состоянии близком к шоку. Над ним маячила маска животного — не то собачья, не то кошачья. Стоял тяжелый запах зверя, приготовившегося нанести смертельный удар.
Когда Эйнджел обернулась, то за спиной парня из федеральной полиции в отделении для багажа, прямо над сиденьем, она заметила нечто, напомнившее ей руку.
— Сзади! — только и успела крикнуть она.
Но было поздно.
Парень еще не закончил поворота, как из багажного отделения за его спиной возникло все существо полностью. Это был пес, вернее не пес, а волк, — моро такого свирепого вида, каких она никогда раньше не видела. Волчище на целую голову превосходил федерала по росту. Макушка его касалась потолка салона автобуса.
Парень потянулся за пистолетом.
Волк нанес ему мощный удар слева.
Голова федерала повернулась на сто двадцать градусов в сторону, и Эйнджел услышала хруст. Из обширной раны на щеке фонтаном брызнула кровь, забрызгав стекло на противоположной стороне автобуса. Человек споткнулся и упал перед волком на колени. Тот занес над парнем кулак и опустил его на череп бедняги.
Федерал безвольно завалился и уткнулся носом в пол в проходе между рядами. Затем судорожно дернулся и затих.
Пистолет из кобуры он так и не вынул.
Человеческие реакции слишком медлительны и не идут ни в какое сравнение с хорошо натренированными моро. Только сейчас двенадцать ученых, сидевших в автобусе, стали осознавать, что с представителем федеральной службы, уткнувшимся носом в коврик в проходе, было что-то не так. Не успели они заметить склонившегося над безжизненным телом своей бывшей няньки из федеральной полиции двухметрового волка, как с последних мест из хвоста автобуса высыпало еще два моро. Эйнджел, все еще находившаяся на ступеньках салона, не могла их видеть, но отчетливо услышала звук взводимых курков. Оттуда же до нее донесся знакомый кошачий голос:
— Не шевелиться и не дышать, и не дай Бог, если кто-нибудь произнесет хоть слово, хоть полслова.
Сомнений не было, говорила та самая кошка, угнавшая ее «БМВ».
Она подняла глаза на водителя и увидела то, что ускользнуло от взгляда федерала. По его лицу градом лился пот, и он источал резкий запах человеческого страха. Возле него находилась кошка. Пока волк с удовлетворением рассматривал то, что он сотворил с федералом, откуда-то из-под водительского сиденья она и вынырнула.
Ее движения были плавными и бесшумными. Она возникла из пространства, которое казалось слишком маленьким для нее, словно сама была бестелесной. Эйнджел видела, как затрясся водитель, когда откуда-то из-под его сиденья выскользнуло это исчадие ада.
— Поехали, — приказала она.
Когда автобус дернулся, Эйнджел почувствовала приступ дурноты.
Она стояла у дверей и хотела подняться, когда кошка заметила ее. Эйнджел вдруг увидела, что на нее нацелен ствол автоматического пистолета. Кошка покачала головой.
— Уж кто-кто, но ты-то должна хорошо знать, что шевелиться не следует.
Произнося это, кошка почти что мурлыкала и лениво повиливала хвостом, словно продырявить кролика было для нее плевым делом.
Эйнджел снова обмякла и привалилась к двери.
— С базы вам все равно не выбраться.
Из хвоста автобуса до Эйнджел продолжал долетать какой-то шум, но этот сектор оставался вне поля ее зрения. Волка она тоже больше не видела, но судя по долетавшим до нее звукам, он распихивал людей по местам.
Эйнджел, разрази ее гром, никак не могла определить вид, к которому относилась кошка. Та по-прежнему стояла, наведя на нее оружие и положив вторую, когтистую лапу на шею водителя.
Через полминуты этот автобус окажется в самом конце списка объектов первостепенной важности.
Послышался звук далекого раската, напоминающего удар грома, вслед за которым раздалась дробь многочисленных ружейных выстрелов. К ней присоединилось низкое уханье тяжелой артиллерии. Кусочек голубого неба, видимый Эйнджел из ее угла, затянуло черным дымом.
Вдали раздался пронзительный вой сирен.
— Что за черт…
Кошка со знанием дела улыбнулась.
— Атака на базу. Что же еще?
Мимо автобуса проплыл указатель, — они направлялись в сторону моста «Золотые Ворота».
— Что вы хотите? Кто ваши люди?
— Патриоты, Лопес. Вот кто мы.
Эйнджел показалось, что автобус стал набирать скорость. Она пожалела, что не видит, куда они едут.
— Если бы ты знала все, Лопес, то с радостью присоединилась бы к нам.
«Как бы не так. Ну-ну, продолжай, — подумала Эйнджел, — скажи мне еще что-нибудь».
— Вы же косите людей направо и налево. Вот уж большая радость!
Быстрее, чем она могла себе представить, кошка оказалась возле нее и уткнула ствол пистолета ей в подбородок.
— Заткнись, — отрывисто произнесла бандитка.
Боже милостивый, да кто она такая? Эйнджел всматривалась в ее злобные желтые глаза и гадала, в какой стране могли произвести такое.
— Заткнись и слушай, — шепотом промурлыкала хищница. — В отличие от тебя мы ни на минуту не забываем о стране, в которой родились и продолжаем верой и правдой служить ей. И ты поможешь нам спасти ее.
Эйнджел, продолжая пристально смотреть в кошачьи глаза, произвела в уме кое-какое сопоставление.
— ОАБТ, — прошептала она.
«Объединенные американские биотехнологии» была компанией, деятельность которой была пресечена правительством за нарушение запрета, налагаемого конституцией, на продолжение экспериментов по генной макроинженерии. Предполагалось, что федеральные органы не могут иметь отношения к исследованиям, связанным с производством моро. Эксперименты над мыслящими существами и производство таковых существ находились в Соединенных Штатах под строжайшим запретом.
Но глаза пумы, смотрящие на нее в эту минуту говорили об обратном. Она и волк, расправившийся с мальчишкой из федеральной полиции, были чистокровными американцами. К тому же эти моро имели явное отношение к федеральным органам. Сомнений быть не могло — программа, согласно которой они были произведены, носила подпольный характер.
Кошка как будто осталась довольна произведенным эффектом и понятливостью Эйнджел.
— Нас интересует только информация. Скажи, где она, и все будет кончено.
Что, черт возьми, ей остается делать? Ее загнали в угол, приставили к горлу пистолет. Спина ее прижималась к…
Эйнджел сжалась в комок, стараясь занять как можно меньше места. Ступнями она упиралась в край первой ступеньки. Если бы не проклятый пистолет, прижатый к горлу…
— Не будь дурой, как тот ублюдок-лис. Говори.
Эйнджел украдкой бросила взгляд на водителя. Он все еще обливался потом и время от времени поглядывал на них сверху вниз. Автобус немного замедлил скорость. Она ощущала, как в человеке нарастает чувство страха.
Потом на глаза Эйнджел попался кейс. Он лежал там, где она уронила его, — у ног мертвого федерала.
— Кейс. Она в кейсе.
Если бы только пума поверила ей и сама подошла к чемоданчику!
Но на такое везение трудно рассчитывать. Не отрывая глаз от Эйнджел, кошка крикнула:
— Айронуокер!
На зов откликнулся волк. Переступив через труп федерала, он поднял кейс. «Замечательно, — подумала Эйнджел, — это была неплохая попытка».
Заскрипели тормоза, и автобус резко остановился.
Тело пумы напряглось, она обернулась и перевела ствол на водителя.
— Почему мы остановились?
Лучшего предлога Эйнджел не могла и представить. Она что было сил оттолкнулась ногами от ступеньки, и двери за ее спиной не выдержали.
ГЛАВА 26
Испытав первый приступ паники, рванула на другую сторону вертолета, обращенную теперь в сторону автостоянки. Из этого положения площадка была видна как на ладони. Даже под таким углом Эйнджел заметила его.
Какого черта здесь делает «БМВ» Байрона?
Некоторые из ученых повернули головы в ее сторону. По виду социолога она поняла, что ей стоит пристегнуть ремни безопасности.
«БМВ» мог означать только одно, — что та банда моро была здесь. Не на самой базе, конечно, но где-то поблизости, — автостоянка находилась за пределами огороженной территории аэродрома. Их было четверо — ударная группа. Им ничего не стоило застать врасплох тренированного лиса, обученного защищаться от террористов голыми руками.
Скорее всего, эти бандиты вооружены.
Четверо против одного. Единственное, что у нее было в руках, это пустой бесполезный кейс.
Вертолет приземлился, и взметнувшиеся облачка пыли закрыли обзор. Толчок был таким сильным, что она едва не вылетела из кресла. Несмотря на то, что машина уже находилась на земле, Эйнджел так крепко вцепилась в подлокотники, что у нее побелели костяшки пальцев.
Винты начали вращаться медленнее и вскоре остановились. Двери открылись, и пассажиры стали покидать салон «Сикорского». Эйнджел оставалась у окна. Где же они?
Оторвавшись от иллюминатора, она поспешила к выходу. Испытывая полную растерянность, она не знала, как быть дальше. Что, если они на базе? Что, если они окажутся работниками какого-нибудь федерального органа?
Впереди нее шла группка ученых. Насколько она понимала, в скором времени должен появиться автобус, который доставит их в служебное помещение аэропорта для прохождения дальнейших формальностей, после чего каждый из них будет предоставлен сам себе. Ученые в ожидании транспорта собрались на краю взлетной полосы. Большинство людей в униформе столпились возле «Сикорского». Рядом с группой пассажиров Эйнджел увидела только одного федерала — молодого парня в гражданской одежде. Он стоял чуть поодаль и все время поглядывал на часы.
— Немного терпения, господа, транспорт прибудет с минуты на минуту.
Говоря это, федерал даже не посмотрел в их сторону. Тем не менее от внимания Эйнджел не ускользнул запах его раздражения. Отсрочка была ей только на руку. Ей требовалось время, чтобы хорошенько все обдумать.
Она стала медленно поворачиваться, чтобы как следует осмотреть взлетное поле. Взгляд скользнул по временно возведенным зданиям, вертолетам, океану и «Золотым Воротам». Над заливом, открывавшимся прямо за военно-воздушной базой, поднимался туман. Промелькнула мысль не мешкая ни минуты рвануть туда. Но вокруг аэродрома на расстоянии примерно в полкилометра — куда ни брось взгляд, за исключением, пожалуй, одной стороны, где располагалась автостоянка с припаркованной «БМВ», — не было ничего, кроме раскисших от влаги холмов и наземного транспорта. Если она совершит эту глупость, на такой раскисшей земле армейским мальчишкам не составит никакого труда поймать ее, тогда придется долго и много объясняться.
Если моро были представителями федеральных органов, то есть, если охотились за ней федералы, то было ясно, что чиновники на Алькатрасе пока были не в курсе событий. Значит, всеобщий розыск на нее еще не объявили. Правда, с нее вполне хватило бы какого-нибудь умника у пульта связи с органами безопасности, чтобы она оказалась в дерьме по самые уши.
— Не прикидывайся дурой. — пробормотала Эйнджел себе под нос, — ты и так уже в дерьме дальше некуда.
Показался приближавшийся к летному полю автобус. Нет, она не станет удирать и привлекать к себе внимание. Лучше пройдет через бюрократическую рутину и аэропортовские формальности, а потом исчезнет. Она сможет вылезти через окно в туалетной комнате или еще откуда-нибудь, а потом пешком выйти за территорию базы. Машину она оставит на стоянке, а как только окажется на улице, то поймает такси.
Нанятый для чартерного рейса автобус «Грейхаунд» был слишком большим для такого незначительного числа пассажиров. Он подкатил к ожидающим и остановился. Двери отползли в сторону. Первым в салон вошел молодой федерал. Он жестом пригласил ученых пройти и занять свои места. Так же, как и в вертолете, Эйнджел вошла в автобус последней.
Она уже была готова к самому худшему, так что стоило ей сделать только один шаг внутрь салона, как до нее донесся резкий запах.
— О черт!
Эйнджел развернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы выскочить из машины, но со всего размаха ударилась в закрывающиеся двери.
Федерал сделал в ее направлении один шаг.
— В чем дело?
Она повернулась в его сторону. В ноздри бил нестерпимый запах опасности. Ей хотелось заорать на пинка; как посмел тот пропустить такое? Как все они могли не заметить этого? Водитель находился в состоянии близком к шоку. Над ним маячила маска животного — не то собачья, не то кошачья. Стоял тяжелый запах зверя, приготовившегося нанести смертельный удар.
Когда Эйнджел обернулась, то за спиной парня из федеральной полиции в отделении для багажа, прямо над сиденьем, она заметила нечто, напомнившее ей руку.
— Сзади! — только и успела крикнуть она.
Но было поздно.
Парень еще не закончил поворота, как из багажного отделения за его спиной возникло все существо полностью. Это был пес, вернее не пес, а волк, — моро такого свирепого вида, каких она никогда раньше не видела. Волчище на целую голову превосходил федерала по росту. Макушка его касалась потолка салона автобуса.
Парень потянулся за пистолетом.
Волк нанес ему мощный удар слева.
Голова федерала повернулась на сто двадцать градусов в сторону, и Эйнджел услышала хруст. Из обширной раны на щеке фонтаном брызнула кровь, забрызгав стекло на противоположной стороне автобуса. Человек споткнулся и упал перед волком на колени. Тот занес над парнем кулак и опустил его на череп бедняги.
Федерал безвольно завалился и уткнулся носом в пол в проходе между рядами. Затем судорожно дернулся и затих.
Пистолет из кобуры он так и не вынул.
Человеческие реакции слишком медлительны и не идут ни в какое сравнение с хорошо натренированными моро. Только сейчас двенадцать ученых, сидевших в автобусе, стали осознавать, что с представителем федеральной службы, уткнувшимся носом в коврик в проходе, было что-то не так. Не успели они заметить склонившегося над безжизненным телом своей бывшей няньки из федеральной полиции двухметрового волка, как с последних мест из хвоста автобуса высыпало еще два моро. Эйнджел, все еще находившаяся на ступеньках салона, не могла их видеть, но отчетливо услышала звук взводимых курков. Оттуда же до нее донесся знакомый кошачий голос:
— Не шевелиться и не дышать, и не дай Бог, если кто-нибудь произнесет хоть слово, хоть полслова.
Сомнений не было, говорила та самая кошка, угнавшая ее «БМВ».
Она подняла глаза на водителя и увидела то, что ускользнуло от взгляда федерала. По его лицу градом лился пот, и он источал резкий запах человеческого страха. Возле него находилась кошка. Пока волк с удовлетворением рассматривал то, что он сотворил с федералом, откуда-то из-под водительского сиденья она и вынырнула.
Ее движения были плавными и бесшумными. Она возникла из пространства, которое казалось слишком маленьким для нее, словно сама была бестелесной. Эйнджел видела, как затрясся водитель, когда откуда-то из-под его сиденья выскользнуло это исчадие ада.
— Поехали, — приказала она.
Когда автобус дернулся, Эйнджел почувствовала приступ дурноты.
Она стояла у дверей и хотела подняться, когда кошка заметила ее. Эйнджел вдруг увидела, что на нее нацелен ствол автоматического пистолета. Кошка покачала головой.
— Уж кто-кто, но ты-то должна хорошо знать, что шевелиться не следует.
Произнося это, кошка почти что мурлыкала и лениво повиливала хвостом, словно продырявить кролика было для нее плевым делом.
Эйнджел снова обмякла и привалилась к двери.
— С базы вам все равно не выбраться.
Из хвоста автобуса до Эйнджел продолжал долетать какой-то шум, но этот сектор оставался вне поля ее зрения. Волка она тоже больше не видела, но судя по долетавшим до нее звукам, он распихивал людей по местам.
Эйнджел, разрази ее гром, никак не могла определить вид, к которому относилась кошка. Та по-прежнему стояла, наведя на нее оружие и положив вторую, когтистую лапу на шею водителя.
Через полминуты этот автобус окажется в самом конце списка объектов первостепенной важности.
Послышался звук далекого раската, напоминающего удар грома, вслед за которым раздалась дробь многочисленных ружейных выстрелов. К ней присоединилось низкое уханье тяжелой артиллерии. Кусочек голубого неба, видимый Эйнджел из ее угла, затянуло черным дымом.
Вдали раздался пронзительный вой сирен.
— Что за черт…
Кошка со знанием дела улыбнулась.
— Атака на базу. Что же еще?
Мимо автобуса проплыл указатель, — они направлялись в сторону моста «Золотые Ворота».
— Что вы хотите? Кто ваши люди?
— Патриоты, Лопес. Вот кто мы.
Эйнджел показалось, что автобус стал набирать скорость. Она пожалела, что не видит, куда они едут.
— Если бы ты знала все, Лопес, то с радостью присоединилась бы к нам.
«Как бы не так. Ну-ну, продолжай, — подумала Эйнджел, — скажи мне еще что-нибудь».
— Вы же косите людей направо и налево. Вот уж большая радость!
Быстрее, чем она могла себе представить, кошка оказалась возле нее и уткнула ствол пистолета ей в подбородок.
— Заткнись, — отрывисто произнесла бандитка.
Боже милостивый, да кто она такая? Эйнджел всматривалась в ее злобные желтые глаза и гадала, в какой стране могли произвести такое.
— Заткнись и слушай, — шепотом промурлыкала хищница. — В отличие от тебя мы ни на минуту не забываем о стране, в которой родились и продолжаем верой и правдой служить ей. И ты поможешь нам спасти ее.
Эйнджел, продолжая пристально смотреть в кошачьи глаза, произвела в уме кое-какое сопоставление.
— ОАБТ, — прошептала она.
«Объединенные американские биотехнологии» была компанией, деятельность которой была пресечена правительством за нарушение запрета, налагаемого конституцией, на продолжение экспериментов по генной макроинженерии. Предполагалось, что федеральные органы не могут иметь отношения к исследованиям, связанным с производством моро. Эксперименты над мыслящими существами и производство таковых существ находились в Соединенных Штатах под строжайшим запретом.
Но глаза пумы, смотрящие на нее в эту минуту говорили об обратном. Она и волк, расправившийся с мальчишкой из федеральной полиции, были чистокровными американцами. К тому же эти моро имели явное отношение к федеральным органам. Сомнений быть не могло — программа, согласно которой они были произведены, носила подпольный характер.
Кошка как будто осталась довольна произведенным эффектом и понятливостью Эйнджел.
— Нас интересует только информация. Скажи, где она, и все будет кончено.
Что, черт возьми, ей остается делать? Ее загнали в угол, приставили к горлу пистолет. Спина ее прижималась к…
Эйнджел сжалась в комок, стараясь занять как можно меньше места. Ступнями она упиралась в край первой ступеньки. Если бы не проклятый пистолет, прижатый к горлу…
— Не будь дурой, как тот ублюдок-лис. Говори.
Эйнджел украдкой бросила взгляд на водителя. Он все еще обливался потом и время от времени поглядывал на них сверху вниз. Автобус немного замедлил скорость. Она ощущала, как в человеке нарастает чувство страха.
Потом на глаза Эйнджел попался кейс. Он лежал там, где она уронила его, — у ног мертвого федерала.
— Кейс. Она в кейсе.
Если бы только пума поверила ей и сама подошла к чемоданчику!
Но на такое везение трудно рассчитывать. Не отрывая глаз от Эйнджел, кошка крикнула:
— Айронуокер!
На зов откликнулся волк. Переступив через труп федерала, он поднял кейс. «Замечательно, — подумала Эйнджел, — это была неплохая попытка».
Заскрипели тормоза, и автобус резко остановился.
Тело пумы напряглось, она обернулась и перевела ствол на водителя.
— Почему мы остановились?
Лучшего предлога Эйнджел не могла и представить. Она что было сил оттолкнулась ногами от ступеньки, и двери за ее спиной не выдержали.
ГЛАВА 26
Дверь поддалась легче, чем Эйнджел ожидала.
Сила, заставившая дверь автобуса открыться, швырнула ее на соседний ряд. Еще находясь в воздухе, как раз над серединой дороги, она услышала визг тормозов и низкий звук клаксона грузовика. Прямо на нее мчалась фура таких огромных размеров, какая Эйнджел и не снилась.
Пума, оставшаяся в автобусе, выстрелила ей вслед. Из-за грохота приближавшегося грузовика хлопка выстрела Эйнджел не услышала. Дверь автобуса захлопнулась, и наружу посыпались осколки разбитого стекла.
От резко подскочившего в крови содержания адреналина у нее на виске запульсировала жилка. Стук собственного сердца казался ей таким громким, что заглушал даже звуковой сигнал грузовика. Время словно остановилось. Эйнджел показалось, что в воздухе над асфальтом она парила целую вечность. Единственное, чего она боялась, это того, что хромированный бампер грузовика размажет ее еще до того, как она коснется земли.
Не успела она подумать об этом, как задела плечом бетон. Судорожно заработав ногами, Эйнджел откатилась в сторону. Грузовик был так близко, что ее волной окатило запахом смазки. Но уточнять конкретно расстояние ей не хотелось.
Ее обдало ветром и запахом горящей резины. Возле самого уха она слышала скрип полдюжины заклинивших дисковых тормозов. И не открывая глаз, почувствовала, как мимо пронеслась махина автомобиля. Эйнджел еще несколько раз перевернулась и вскочила на ноги.
Наконец она увидела, где очутилась. Однако размышлять было некогда, и она бросилась бежать.
Эйнджел мчалась вдоль аварийной полосы скоростной трассы моста «Золотые ворота» и находилась, примерно в сотне метров от будок, где оплачивали пошлину за проезд. От автобуса ее теперь отделяло три трейлера компании «Продукты биосферы», занимающейся обработкой водорослей. Машины остановились рядом с ней и служили своего рода прикрытием.
Доносящиеся до слуха Эйнджел звуки продолжающейся пальбы, подстегнули ее, и она припустилась еще быстрее.
Настал решающий момент в ее жизни, когда рассчитывать она могла только на свои ноги. Каждой клеточкой своего организма Эйнджел ощущала нависшую над ней угрозу. Ей как можно быстрее нужно было убираться отсюда. Во рту пересохло, в груди словно разгорелся пожар. Все чувства обострились до предела, в глазах прыгали красные точки, окружающий мир виделся сквозь пелену тумана.
Ее мозг существовал как бы отдельно от тела, которое бежало само по себе, в то время как все ее мысли были заняты решением проблемы, как выпутаться из того дерьма, в котором она очутилась. Куда ей бежать? Пройдет несколько секунд, и один из моро обогнет цистерну с водорослями.
Но даже и этих секунд у нее не было.
Эйнджел слышала, как за ее спиной приземлилась пума. Прежде чем кошка открыла огонь, Эйнджел нырнула в пространство между грузовиками. До нее донеслась раздавшаяся позади автоматная очередь. Ни один из выстрелов не задел ее. Несколько пуль угодили в цистерну. Послышалось журчание, и в воздухе разлился кислый запах гниющих овощей. Неподалеку от того места, где она спряталась, стала растекаться лужица черно-зеленого ила.
Еще мгновение, и кошка достанет ее. Эйнджел, не теряя времени даром, бросилась к лесенке, ведущей на верх цистерны, и стрелой взлетела по ней.
С ее стороны это было весьма предусмотрительно, поскольку следующая очередь накрыла то место, где она только что находилась. Было слышно, что еще несколько выстрелов угодили в цистерну. Запах водорослей усилился. Голова ее звенела ничуть не хуже, чем цистерна. Звон этот стал приобретать высокочастотные характеристики. Во рту ощущался привкус меди. Вздувшаяся на виске жилка грозила вот-вот лопнуть. От горячего дыхания нос высох и горел огнем.
Перескакивая через люки, Эйнджел в два прыжка оказалась на дальнем конце цистерны.
Выстрелы приближались. Теперь стреляли сразу со всех сторон. Цистерна под ней «кровоточила» водорослями, как какой-нибудь инопланетный бегемот.
Чтобы обдумать следующий шаг, у нее не было и доли секунды. Позади нее, наступая буквально на пятки, ее преследовала пума. Краем глаза Эйнджел заметила, что со стороны первой цистерны к ней приближался волк. Она не стала прыгать на соседний грузовик, так как тотчас оказалась бы в ловушке. Вместо этого Эйнджел, хорошо оттолкнувшись, метнулась вбок.
В сторону крыши автобуса.
Еще в прыжке она глазами стала искать место, куда можно будет прыгнуть с автобуса.
Как только она приземлилась на крышу, моро, находившиеся в салоне, открыли пальбу. Автоматная очередь прошила стенку автобуса и грозила подобраться к ней. Эйнджел бежала не останавливаясь. То там, то здесь, прямо под ногами, со свистом пролетали пули. Когда бежать дальше было некуда, она, не размышляя и ничего не видя перед собой, снова прыгнула и очутилась на другой полосе движения.
Приземление оказалось не очень удачным. Под ногами Эйнджел был еле ползущий фургон «Додж Электролайн». Чтобы не скатиться с крыши, ей пришлось ухватиться за первое, что попалось под руки. Это была антенна. Ей стоило большого труда, чтобы удержаться, так как сработала программа автоматического торможения,
Теперь Эйнджел уже могла разглядеть шлагбаум и будки. Судя по всему, находившиеся там люди уже знали о том, что здесь творилось что-то неладное. Поток транспорта, движущегося в северном направлении, почти прекратился. Она видела, что в их сторону, включив мигалку, выруливает патрульная машина.
По-видимому, она оставалась на одном месте чересчур долго, потому что в опасной близости от ее головы в обшивку машины возилась пуля. Когда выключилась противоугонная сирена фургона, водитель его стал подавать ритмичные звуковые сигналы клаксоном. Машина напоминала раненое животное.
Прыгая, как лягушка, Эйнджел перескакивала с одной неподвижно стоящей машины на другую, пока не достигла разделительного заграждения. Транспорт, идущий в южном направлении, все еще двигался. Она оставалась на месте столько, сколько смогла, затем перемахнула через заграждение и нацелилась на автопогрузчик с фургоном средних размеров и программным управлением. Не самый удачный выбор — грузовик был настоящей движущейся мишенью. Ей нужно быть предельно осторожной, чтобы не задеть датчики столкновения, располагавшиеся спереди и сзади машины.
Она не совсем точно рассчитала высоту и плашмя шлепнулась на стенку фургона, едва успев ухватиться руками. Датчики она умудрилась не задеть, так как грузовик продолжал движение. Не свалилась она просто чудом.
Вокруг нее в стенке фургона стали образовываться дыры.
Одно из главных недостатков кролика, даже обладающего модифицированными боевыми способностями — недостаточная сила верхних конечностей. Эйнджел пыталась подтянуться изо всех сил, но руки ее были такими слабыми, что не могли справиться с такой относительно простой задачей.
Панический ужас охватил ее, когда еще несколько пуль разорвали обшивку. Эйнджел, как безумная, замолотила ногами, отчаянно пытаясь на гладкой поверхности стенки фургона найти для них хоть какую-нибудь опору.
Наконец пальцами правой ноги ей удалось нащупать какой-то выступ, и она что было сил оттолкнулась, посылая тело вверх. Когда зазубренный край впился в стопу, она поняла, что спас ее большой след, оставленный пулей.
Благодаря такому решительному действию верхняя часть ее туловища оказалась на крыше, а нижняя свисала, как и раньше. Чтобы не сползти вниз, пришлось судорожно искать новую опору для ноги. Ноги ее скользили, оставляя пятна крови, но все-таки Эйнджел умудрилась за что-то зацепиться на крыше фургона.
Несмотря на то, что почти все ее силы ушли на то, чтобы не превратиться в кровавое месиво, она с удовлетворением отметила, что двое из боевиков моро, находившиеся на цистерне, при виде приближающейся патрульной машины, обратились в бегство.
Итак, она сумела продержаться.
Ей следовало заранее предвидеть, какой поворот примут события и ничему не удивляться. Автокэб мчался по Чайнатауну, но доставить ее по указанному адресу, он не смог бы, потому что выше Гранта Пост-стрит была заблокирована.
Всюду стояли люди в полицейской форме. Однако, количество съехавшихся сюда седанов без опознавательных знаков, почти в два раза превышало число копов. Люди в комбинезонах и солнцезащитных очках переговаривались по рации. Вооружены они были короткоствольным — что не делало его менее устрашающим — автоматическим оружием. За этой стеной, представляющей законную силу, к обочине дороге, как раз напротив блистающего хромом многоэтажного азиатского монстра в стиле постмодерн, который Кайи Тетсами называл своим домом, было припарковано два фургона с инструментами и вспомогательным оборудованием.
Кэб, в ожидании от нее новой команды, остановился.
Эйнджел привстала на сиденье, чтобы увидеть, как рухнула полулегальная империя мистера Кея. Она молча наблюдала за происходившим почти десять минут. Зрелище было захватывающим. Туда и обратно сновали агенты в комбинезонах. Некоторые из них неподвижно стояли рядом со вспомогательным персоналом. То здесь, то там возникали споры. Один из рабочих, кипятясь, темпераментно размахивал руками, делая красноречивые жесты в сторону установленного тут же портативного компьютера.
На перекрестке Пост-стрит и Киарни группа людей стала устанавливать оцепление. Они расставляли треноги, развешивая на них желтые мигающие огоньки. Когда извлекли отбойный молоток, Эйнджел уже начала догадываться о том, что они собираются делать, и решила, что наблюдать дальше у нее нет ни малейшего желания.
Автокэбу она велела доставить ее в ближайший отель. Сан-Франциско есть Сан-Франциско, и уже через полминуты она оказалась на месте. Причем большую часть этого времени кэб выполнял разнообразные маневры, стараясь выбраться из мелких уличных пробок, возникших из-за того, что многие дороги были перекрыты.
Остановившись возле уличного банкомата, она получила две тысячи из денег Байрона. На регистрации постояльцев в «Чанселоре» заправлял делами человек, а не компьютер. У него хватило выдержки и глазом не моргнуть, когда кролик-моро сказал, что собирается снять в гостинице одну комнату на одну ночь и будет рассчитываться наличными. Для Эйнджел тот факт, что ее присутствие в отеле выйдет для них боком и ее не скоро забудут, не значил ровным счетом ничего. Вся эта маскировка уже начинала ей порядком действовать на нервы.
Когда ей протянули электронное стило и попросили поставить свое имя, она подписалась: «Джон Смит».
Эйнджел вошла в комнату и, заперев за собой дверь, рухнула на кровать.
— Что б тебе гореть ярким пламенем, Байрон.
Мистеру Кею, ее единственному союзнику в этом деле, пришел конец. Теперь она чувствовала себя одинокой, как никогда.
Эйнджел долго лежала в постели, уставясь в потолок и дрожа всем телом. Она была слишком измучена, но нервное напряжение не позволяло расслабиться. Мысли ее заклинило, и они вращались вокруг одного и того же. Только к полудню она почувствовала себя достаточно спокойно, чтобы сделать то, что должна была сделать.
Первым делом Эйнджел позвонила Де Гармо, своему адвокату. Конечно, в воскресенье в офисе его не оказалось, но он оказал ей большую услугу тем, что включил ее имя в список тех абонентов, звонки от которых его домашний видеоком пропускал в любое время дня и ночи.
Понадобился только один гудок, чтобы в трубке раздался его взволнованный голос.
— Мисс Лопес, Эйнджел… вы в порядке?
Эйнджел рассмеялась, потому что ничего более подходящего придумать не смогла и только коротко ответила:
— Я жива.
— Полиция…
— … разыскивает меня, не так ли?
Де Гармо кивнул:
— Я говорю о детективе Уайте.
— Ладно, но пока воздержитесь от сообщений, где я нахожусь.
— Я учту это, но считаю своим долгом дать вам совет…
— Оставьте ваши советы при себе. Вы мне нужны для того, чтобы кое-что сделать для меня.
— Например?
Эйнджел внезапно ощутила какую-то непонятную пустоту, приближение финала. Помешкав несколько мгновений с ответом, она произнесла:
— Прах Байрона…
Не закончив мысли, она судорожно глотнула воздух.
— Да? Он у меня. Я ждал…
— Займитесь этим сами. Хотите похороните, хотите спустите в канализацию, меня это не волнует. Да, и не забудьте пригласить его остальных наследников.
— Вы действительно этого хотите?
Эйнджел закрыла глаза и кивнула:
— Мне не нужна даже малая толика этого.
— Это все?
— Нет. Моя соседка по комнате, — ее зовут Лей Нуйджен, — находится в лечебнице Святого Луки. Я хочу, чтобы вы позаботились о расходах на ее лечение и рассчитались за операцию, лекарства и все прочее.
Сила, заставившая дверь автобуса открыться, швырнула ее на соседний ряд. Еще находясь в воздухе, как раз над серединой дороги, она услышала визг тормозов и низкий звук клаксона грузовика. Прямо на нее мчалась фура таких огромных размеров, какая Эйнджел и не снилась.
Пума, оставшаяся в автобусе, выстрелила ей вслед. Из-за грохота приближавшегося грузовика хлопка выстрела Эйнджел не услышала. Дверь автобуса захлопнулась, и наружу посыпались осколки разбитого стекла.
От резко подскочившего в крови содержания адреналина у нее на виске запульсировала жилка. Стук собственного сердца казался ей таким громким, что заглушал даже звуковой сигнал грузовика. Время словно остановилось. Эйнджел показалось, что в воздухе над асфальтом она парила целую вечность. Единственное, чего она боялась, это того, что хромированный бампер грузовика размажет ее еще до того, как она коснется земли.
Не успела она подумать об этом, как задела плечом бетон. Судорожно заработав ногами, Эйнджел откатилась в сторону. Грузовик был так близко, что ее волной окатило запахом смазки. Но уточнять конкретно расстояние ей не хотелось.
Ее обдало ветром и запахом горящей резины. Возле самого уха она слышала скрип полдюжины заклинивших дисковых тормозов. И не открывая глаз, почувствовала, как мимо пронеслась махина автомобиля. Эйнджел еще несколько раз перевернулась и вскочила на ноги.
Наконец она увидела, где очутилась. Однако размышлять было некогда, и она бросилась бежать.
Эйнджел мчалась вдоль аварийной полосы скоростной трассы моста «Золотые ворота» и находилась, примерно в сотне метров от будок, где оплачивали пошлину за проезд. От автобуса ее теперь отделяло три трейлера компании «Продукты биосферы», занимающейся обработкой водорослей. Машины остановились рядом с ней и служили своего рода прикрытием.
Доносящиеся до слуха Эйнджел звуки продолжающейся пальбы, подстегнули ее, и она припустилась еще быстрее.
Настал решающий момент в ее жизни, когда рассчитывать она могла только на свои ноги. Каждой клеточкой своего организма Эйнджел ощущала нависшую над ней угрозу. Ей как можно быстрее нужно было убираться отсюда. Во рту пересохло, в груди словно разгорелся пожар. Все чувства обострились до предела, в глазах прыгали красные точки, окружающий мир виделся сквозь пелену тумана.
Ее мозг существовал как бы отдельно от тела, которое бежало само по себе, в то время как все ее мысли были заняты решением проблемы, как выпутаться из того дерьма, в котором она очутилась. Куда ей бежать? Пройдет несколько секунд, и один из моро обогнет цистерну с водорослями.
Но даже и этих секунд у нее не было.
Эйнджел слышала, как за ее спиной приземлилась пума. Прежде чем кошка открыла огонь, Эйнджел нырнула в пространство между грузовиками. До нее донеслась раздавшаяся позади автоматная очередь. Ни один из выстрелов не задел ее. Несколько пуль угодили в цистерну. Послышалось журчание, и в воздухе разлился кислый запах гниющих овощей. Неподалеку от того места, где она спряталась, стала растекаться лужица черно-зеленого ила.
Еще мгновение, и кошка достанет ее. Эйнджел, не теряя времени даром, бросилась к лесенке, ведущей на верх цистерны, и стрелой взлетела по ней.
С ее стороны это было весьма предусмотрительно, поскольку следующая очередь накрыла то место, где она только что находилась. Было слышно, что еще несколько выстрелов угодили в цистерну. Запах водорослей усилился. Голова ее звенела ничуть не хуже, чем цистерна. Звон этот стал приобретать высокочастотные характеристики. Во рту ощущался привкус меди. Вздувшаяся на виске жилка грозила вот-вот лопнуть. От горячего дыхания нос высох и горел огнем.
Перескакивая через люки, Эйнджел в два прыжка оказалась на дальнем конце цистерны.
Выстрелы приближались. Теперь стреляли сразу со всех сторон. Цистерна под ней «кровоточила» водорослями, как какой-нибудь инопланетный бегемот.
Чтобы обдумать следующий шаг, у нее не было и доли секунды. Позади нее, наступая буквально на пятки, ее преследовала пума. Краем глаза Эйнджел заметила, что со стороны первой цистерны к ней приближался волк. Она не стала прыгать на соседний грузовик, так как тотчас оказалась бы в ловушке. Вместо этого Эйнджел, хорошо оттолкнувшись, метнулась вбок.
В сторону крыши автобуса.
Еще в прыжке она глазами стала искать место, куда можно будет прыгнуть с автобуса.
Как только она приземлилась на крышу, моро, находившиеся в салоне, открыли пальбу. Автоматная очередь прошила стенку автобуса и грозила подобраться к ней. Эйнджел бежала не останавливаясь. То там, то здесь, прямо под ногами, со свистом пролетали пули. Когда бежать дальше было некуда, она, не размышляя и ничего не видя перед собой, снова прыгнула и очутилась на другой полосе движения.
Приземление оказалось не очень удачным. Под ногами Эйнджел был еле ползущий фургон «Додж Электролайн». Чтобы не скатиться с крыши, ей пришлось ухватиться за первое, что попалось под руки. Это была антенна. Ей стоило большого труда, чтобы удержаться, так как сработала программа автоматического торможения,
Теперь Эйнджел уже могла разглядеть шлагбаум и будки. Судя по всему, находившиеся там люди уже знали о том, что здесь творилось что-то неладное. Поток транспорта, движущегося в северном направлении, почти прекратился. Она видела, что в их сторону, включив мигалку, выруливает патрульная машина.
По-видимому, она оставалась на одном месте чересчур долго, потому что в опасной близости от ее головы в обшивку машины возилась пуля. Когда выключилась противоугонная сирена фургона, водитель его стал подавать ритмичные звуковые сигналы клаксоном. Машина напоминала раненое животное.
Прыгая, как лягушка, Эйнджел перескакивала с одной неподвижно стоящей машины на другую, пока не достигла разделительного заграждения. Транспорт, идущий в южном направлении, все еще двигался. Она оставалась на месте столько, сколько смогла, затем перемахнула через заграждение и нацелилась на автопогрузчик с фургоном средних размеров и программным управлением. Не самый удачный выбор — грузовик был настоящей движущейся мишенью. Ей нужно быть предельно осторожной, чтобы не задеть датчики столкновения, располагавшиеся спереди и сзади машины.
Она не совсем точно рассчитала высоту и плашмя шлепнулась на стенку фургона, едва успев ухватиться руками. Датчики она умудрилась не задеть, так как грузовик продолжал движение. Не свалилась она просто чудом.
Вокруг нее в стенке фургона стали образовываться дыры.
Одно из главных недостатков кролика, даже обладающего модифицированными боевыми способностями — недостаточная сила верхних конечностей. Эйнджел пыталась подтянуться изо всех сил, но руки ее были такими слабыми, что не могли справиться с такой относительно простой задачей.
Панический ужас охватил ее, когда еще несколько пуль разорвали обшивку. Эйнджел, как безумная, замолотила ногами, отчаянно пытаясь на гладкой поверхности стенки фургона найти для них хоть какую-нибудь опору.
Наконец пальцами правой ноги ей удалось нащупать какой-то выступ, и она что было сил оттолкнулась, посылая тело вверх. Когда зазубренный край впился в стопу, она поняла, что спас ее большой след, оставленный пулей.
Благодаря такому решительному действию верхняя часть ее туловища оказалась на крыше, а нижняя свисала, как и раньше. Чтобы не сползти вниз, пришлось судорожно искать новую опору для ноги. Ноги ее скользили, оставляя пятна крови, но все-таки Эйнджел умудрилась за что-то зацепиться на крыше фургона.
Несмотря на то, что почти все ее силы ушли на то, чтобы не превратиться в кровавое месиво, она с удовлетворением отметила, что двое из боевиков моро, находившиеся на цистерне, при виде приближающейся патрульной машины, обратились в бегство.
Итак, она сумела продержаться.
Ей следовало заранее предвидеть, какой поворот примут события и ничему не удивляться. Автокэб мчался по Чайнатауну, но доставить ее по указанному адресу, он не смог бы, потому что выше Гранта Пост-стрит была заблокирована.
Всюду стояли люди в полицейской форме. Однако, количество съехавшихся сюда седанов без опознавательных знаков, почти в два раза превышало число копов. Люди в комбинезонах и солнцезащитных очках переговаривались по рации. Вооружены они были короткоствольным — что не делало его менее устрашающим — автоматическим оружием. За этой стеной, представляющей законную силу, к обочине дороге, как раз напротив блистающего хромом многоэтажного азиатского монстра в стиле постмодерн, который Кайи Тетсами называл своим домом, было припарковано два фургона с инструментами и вспомогательным оборудованием.
Кэб, в ожидании от нее новой команды, остановился.
Эйнджел привстала на сиденье, чтобы увидеть, как рухнула полулегальная империя мистера Кея. Она молча наблюдала за происходившим почти десять минут. Зрелище было захватывающим. Туда и обратно сновали агенты в комбинезонах. Некоторые из них неподвижно стояли рядом со вспомогательным персоналом. То здесь, то там возникали споры. Один из рабочих, кипятясь, темпераментно размахивал руками, делая красноречивые жесты в сторону установленного тут же портативного компьютера.
На перекрестке Пост-стрит и Киарни группа людей стала устанавливать оцепление. Они расставляли треноги, развешивая на них желтые мигающие огоньки. Когда извлекли отбойный молоток, Эйнджел уже начала догадываться о том, что они собираются делать, и решила, что наблюдать дальше у нее нет ни малейшего желания.
Автокэбу она велела доставить ее в ближайший отель. Сан-Франциско есть Сан-Франциско, и уже через полминуты она оказалась на месте. Причем большую часть этого времени кэб выполнял разнообразные маневры, стараясь выбраться из мелких уличных пробок, возникших из-за того, что многие дороги были перекрыты.
Остановившись возле уличного банкомата, она получила две тысячи из денег Байрона. На регистрации постояльцев в «Чанселоре» заправлял делами человек, а не компьютер. У него хватило выдержки и глазом не моргнуть, когда кролик-моро сказал, что собирается снять в гостинице одну комнату на одну ночь и будет рассчитываться наличными. Для Эйнджел тот факт, что ее присутствие в отеле выйдет для них боком и ее не скоро забудут, не значил ровным счетом ничего. Вся эта маскировка уже начинала ей порядком действовать на нервы.
Когда ей протянули электронное стило и попросили поставить свое имя, она подписалась: «Джон Смит».
Эйнджел вошла в комнату и, заперев за собой дверь, рухнула на кровать.
— Что б тебе гореть ярким пламенем, Байрон.
Мистеру Кею, ее единственному союзнику в этом деле, пришел конец. Теперь она чувствовала себя одинокой, как никогда.
Эйнджел долго лежала в постели, уставясь в потолок и дрожа всем телом. Она была слишком измучена, но нервное напряжение не позволяло расслабиться. Мысли ее заклинило, и они вращались вокруг одного и того же. Только к полудню она почувствовала себя достаточно спокойно, чтобы сделать то, что должна была сделать.
Первым делом Эйнджел позвонила Де Гармо, своему адвокату. Конечно, в воскресенье в офисе его не оказалось, но он оказал ей большую услугу тем, что включил ее имя в список тех абонентов, звонки от которых его домашний видеоком пропускал в любое время дня и ночи.
Понадобился только один гудок, чтобы в трубке раздался его взволнованный голос.
— Мисс Лопес, Эйнджел… вы в порядке?
Эйнджел рассмеялась, потому что ничего более подходящего придумать не смогла и только коротко ответила:
— Я жива.
— Полиция…
— … разыскивает меня, не так ли?
Де Гармо кивнул:
— Я говорю о детективе Уайте.
— Ладно, но пока воздержитесь от сообщений, где я нахожусь.
— Я учту это, но считаю своим долгом дать вам совет…
— Оставьте ваши советы при себе. Вы мне нужны для того, чтобы кое-что сделать для меня.
— Например?
Эйнджел внезапно ощутила какую-то непонятную пустоту, приближение финала. Помешкав несколько мгновений с ответом, она произнесла:
— Прах Байрона…
Не закончив мысли, она судорожно глотнула воздух.
— Да? Он у меня. Я ждал…
— Займитесь этим сами. Хотите похороните, хотите спустите в канализацию, меня это не волнует. Да, и не забудьте пригласить его остальных наследников.
— Вы действительно этого хотите?
Эйнджел закрыла глаза и кивнула:
— Мне не нужна даже малая толика этого.
— Это все?
— Нет. Моя соседка по комнате, — ее зовут Лей Нуйджен, — находится в лечебнице Святого Луки. Я хочу, чтобы вы позаботились о расходах на ее лечение и рассчитались за операцию, лекарства и все прочее.