Страница:
Одно из насекомых нависало как раз над мальчишкой, и было отлично видно его маршевое сопло, изъеденное коростой времени и покрытое потеками ржавчины и зеленоватой слизи.
Лапы вросли в землю по щиколотки, если сравнивать их с человеческими ногами. И вьюнки уже многие годы опутывают их, словно желают покрепче связать металлических чудовищ.
Пройдя под брюхом зверюги, мальчик стукнул кулачком по трухлявому гулкому панцирю и направился к каменной постройке, отряхиваясь от посыпавшихся бурых чешуек.
Двери бесшумно разошлись в стороны, словно приглашая войти. Оглянувшись по сторонам, Яромир сделал первый шаг. Прохладный высокий свод навис над головой.
Изнутри помещение показалось больше, чем выглядело снаружи. Длинные коридоры, богато украшенные геометрическими узорами, свисающие с потолка бронзовые люстры. Лестницы, ведущие куда-то ввысь, на соседние этажи. Ступени истерты, в них вытоптаны многовековой ходьбой углубления. От этого они кажутся полукруглыми заготовками под бассейны для бумажных корабликов.
Местами краска облущилась, обнажая напластования штукатурки. Узоры кое-где разорвались, потеряв свою правильность.
И -- никого!
Вообще ни единого человека. Ржавые твари за окнами кажутся единственными обитателями этого сооружения. Неужели -- опоздал? Неужели легенды -- лишь сказки минувших эпох, и давно тут нет ни Хранителей, ни Храмового Совета, ни Патриарха? И только Лес, Сторожевой Лес хранит Храм, как и при живых хозяевах...
Двери, наверное, вели в комнаты, но проверить это было уже невозможно: они вросли в косяки, и теперь их можно было распахнуть только тараном...
На втором этаже -- такие же коридоры, лестницы и заросшие двери. И на третьем... Хотя нет, вон та дверь приоткрыта, и из-за нее выбивается тоненький желтенький луч. Электрический свет.
Звуки шагов тонут, словно идешь не по камню, а по дорогому ковру. Щелкнешь пальцами -- и звук оборвется, словно порвали ленту.
Ярик был уже почти у самой двери, когда наконец-то стали слышны доносившиеся из-за нее голоса. Кажется -- детские. Увы -- даже сейчас не разобрать, о чем они говорят... Слишком тихо...
Мальчик достал из кармана длинный бенгальский огонь с шариком у рукоятки. Зажег его и зашел внутрь.
За дверью был зал. Огромный зал, залитый огнем множества светильников. Стены его покрывали фрески, а посреди помещения стоял камень. Мраморный куб с нанесенными на боковых стенках знаками, сплетающимися в витую руническую надпись. У куба стояло трое мальчишек и о чем-то спорили между собой.
-- Вы -- Хранители? -- голос Яськи прозвучал громко и неожиданно звонко. -- Если да, то срочно позовите остальных! Мне надо показать вам всем кое-что важное! Срочно, пока не догорела эта свеча-огонек! И я должен показать это вам у алтаря!
Понимая, что в любом Храме главное место -- алтарь, он так и сказал: не "У самого главного места", а "у алтаря". Вот ему и ткнули в куб посреди зала.
Искрящаяся свеча не догорела еще и до половины, когда в зале появились еще пятеро мальчишек и парень лет двадцати пяти.
-- А где же остальные? -- удивленно и испуганно воскликнул Ярик. -- Я должен показать это всем! Всем вам!
-- Мы все здесь, -- последовал ответ.
-- Но ведь Хранители, Совет, Патриарх?..
-- Хранители -- здесь. Все восемь. Патриарх -- перед тобой.
-- Как "восемь"? Вас же девять!
Светловолосый остроскулый мальчишка вздохнул:
-- Ты с какой звезды свалился, малыш? Девятый умер еще в Шестую Эпоху... Пятый...
-- А Совет? Храмовый Совет -- они тоже?
-- Ушли. У них хватило смелости, как это ни странно. А мы -- тут.
Какой-то дурман окутал сознание мальчика, стали появляться странные, слишком взрослые мысли и воспоминания. Рука сама потянулась к кармашку за темными очками. Все произошло как в тумане. Словно прокручивали видеозапись на медленной скорости. Лица собравшихся исказились в удивлении и испуге, ослепительной магниевой вспышкой полыхнул серебристый шарик у основания догоревшего бенгальского огня. Повинуясь инстинкту все заслонились от вспыхнувшей штуковины, что держал Яромир.
Когда глаза отошли от магниевого сюрприза, ошеломленные Хранители узрели столб синевато-черного дыма, поглотивший пацана.
-- Кто? Что случилось? -- прошелестел шепот.
-- На миг мне показалось, что он -- взрослый... -- робко сказал мальчишка в пажеском одеянии и с сигнальным рогом на поясе.
-- Не может быть, -- возразил ему другой, -- Лес бы не пропустил его. Лес не обманешь...
Дым развеивался, представляя Хранителям все метаморфозы, произошедшие с Яромиром. Нанароботы уже сделали свое дело, изменив в назначенный срок не только внешность и одежду, но и мысли Яромира Савельича.
-- Да, да! Да, да, да... Все мы здесь взрослые! Хоть и выглядим как дети. Просто некоторые иногда предпочитают время от времени быть такими, как они есть, -- холодно, даже с легким презрением заявил СБ-шник. И прежде чем кто-то успел что-либо сделать, он ловким, хорошо отрепетированным жестом начертил в воздухе руну. Повинуясь этому пассу, через все щели Пространства к Загорскому потянулись Темные Энергии, образуя незримый, но прочный, блокирующий любую агрессию Щит Тьмы. Яромир знал, что и сам не должен производить ни малейшего агрессивного действа, чтоб не нарушить условия существования Щита, но это и не входило в его планы. Он просто огляделся, и мысли, воспоминания присутствующих стали для него открытой книгой -- после последней доработки нанароботов Загорский более не нуждался в гоблинском шлеме.
* * *
Первым оказался мальчишка в белой футболке с угловатой эмблемой на груди, шортиках до колен и ношеных кедах. Его удлиненное некрасивое лицо в то же время светилось внутренним добродушием, а каштановые волосы были тщательно расчесаны и уложены.
Считать имя -- Дэви Дим -- несложно, и не за этим явился Загорский в старый Храм среди непроходимого леса.
Каждый человек -- кладезь воспоминаний, даже если они и дремлют где-то в глубинах памяти.
...Была зима...
Снег летел мокрыми хлопьями, налипая на стволы деревьев, пригибая ветви к земле, одевая саваном уснувший с холодами лес... Скоро настоящие морозы скуют белесый покров в сплошную броню, и лишь под очень тяжелыми шагами будет похрустывать наст...
Снег не таял нигде... Почти нигде. Только на теле зеленого чудовища хлопья превращались в массивные капли воды, собирающиеся в лужицы и ручейками сбегающие на лопнувшие гусеницы, на грязную, побуревшую землю.
Танк стоял у кромки леса, чуждый и неуклюжий. Три фигуры в белом, нелепо раскинувшись, свисали с брони там, где настигли их выстрелы.
Но их неподвижность не смущала пятерых совершенно одинаковых человекоподобных рыцарей в черных доспехах и шлемах, напоминающий перевернутые ведра с Т-образной прорезью. Рыцари деловито обыскивали танк и лежащих на нем, не обращая внимания на вырывающиеся между гусениц язычки пламени.
Обшарив все снаружи, двое ловким движением запрыгнули в башню, еще один залез в машинный отсек. Наружу полетела зола в перемешку с обгорелыми конфетными фантиками и сплюснутыми энергокассетами от пушки главного калибра. Затем из башни показалась голова одного черного, его прорезь в шлеме ярко блеснула пурпуром в лучах восходящего солнца.
И тут одинокая фигурка появилась из лесу. Мгновение -- и пятеро мародеров исчезли в метели столь внезапно, что показалось, будто они просто растаяли в снежной дали...
Гэлли любил прогуляться перед уроками, и непогода не страшила его. Напротив -- это было еще приятнее, чем в приторное безветрие. Видимо -любовь к непогоде осталась у него еще от далеких предков, обитавших в лесах далеко к западу... Интересно -- не мерзли ли они в зимние вечера в своих жилищах на деревьях, или делони существовали только в древних легендах и сказаниях?..
В лесу в такую метель на удивление тихо: снег неистово мечется там, в вышине, а вниз опадает медленно и плавно, устав от несносного метания между деревьями. Все ниже и ниже склоняются ветви, пока на какой-то из них не станет снега больше, чем монеток у скряги. И тогда снежная шапка срывается вниз, а ветка взмывает, рассыпая серебро искр. И прохлада тающих капелек приятно щекочет лицо...
После таких прогулок на душе легко и радостно...
Но -- надо спешить. Скоро начнутся уроки, а опаздывать -- значит, нажить себе лишние неприятности. Классная руководительница -- слишком строгая, а порой просто сердитая... И порой так беспричинно может рассвирепеть... Но даже не это самое страшное. Если накричит там или сделает в дневнике запись на пол-страницы -- то Эру с ней. А вот если просто слегка пожурит тихим голосом -- вот тогда берегись: значит -- не раз и не два еще аукнется тебе это происшествие...
У кромки леса торчало что-то темное и массивное, еле различимое сквозь летящие хлопья. Похоже -- застрял грузовик или лесовоз. Подойти посмотреть, что ли?
Гэлли просто глазам не поверил, увидев полузасыпанный снегом танк. Боевая машина словно сошла со старых картинок, которыми пестрит учебник истории. Обугленные грязно-зеленые борта, лопнувшие гусеницы...
Полузасыпанный бугорок рядом с передним колесом почему-то резанул взгляд. Мальчик склонился перед ним и осторожно разгреб снег. Руки наткнулись на что-то мягкое и холодное.
Это был человек. Невысокий человек в белом комбинезоне. Мертвый человек.
Трудно сказать, что испугало больше: само мертвое тело с маленьким черным пятнышком на груди, или круглые, истинно человеческие зрачки незнакомого покойника. Глаза, казалось, желающие заглянуть в саму душу мальчишки через щелочки зрачков Гэлли.
Дико вскрикнув, мальчишка кинулся подальше от страшного места, где разыгралась никому не ведомая трагедия... Следов черных рыцарей он не видел -- снег скрыл их раньше. Остались незамеченными и еще два тела по ту сторону танка... Но и без этого смерть, ранее встречавшаяся только на видеозаписях, испугала своей обыденностью и неэстетичностью.
Черные рыцари скрылись, мальчишка убежал... И лишь теперь из снежного марева появились трое. Их можно было бы принять за духов убитых тут людей в белом, если б было кому наблюдать... Но наблюдать было некому, и поэтому никто не видел, как самый молодой из троих запустил руку в тайничок над гусеницей и вынул оттуда плоскую коробочку, напоминающую старинную готовальню.
Они успели выскочить из танка до того, как машину подстрелили вторично. По какой-то счастливой случайности никто так и не приметил белых воинов на белом снегу. Никто не увидел их и у танка. И теперь они бежали вперед и вперед, неизвестно куда. А спроси их, куда бегут -- наверняка прозвучало б в ответ "Не куда, а откуда!", и это было бы правдой. Лес словно сопротивлялся бегущим. Ветви переплетались перед самым носом, пеньки и стволы валежника захламляли тропинки... И вдруг...
Внезапно ветви разлетелись в стороны, и трое путников выскочили на поляну. Прямо в невероятное солнечное затишье. В тень. В тень от вознесшегося в самые небеса пятибашенного храма.
Кажется -- это вмешались воспоминания Патриарха. Ведь именно он тогда вышел незримо навстречу пришедшим. Да, он встречал их незримо, невидимкой сопровождал их по лесу, раздвигая перед ними ветви и обезвреживая ловушки. Ведь они заинтересовали его: они были первыми иномирянами, зашедшими в Вековечный Лес. Но надо было присматривать за лесом: нежданные гости были уже не детьми, но еще и не взрослыми, и предсказать реакцию Леса на подростков было невозможно. Вот и пришлось устанавливавшему когда-то все эти ловушки и заклятия самому примораживать их на время прохода ребят.
А дальше все было просто: встретить их в первом же коридоре, расспросить, услышать какие-то невнятные сообщения о гражданской войне в Дне, о боях Квадрата и Треугольника... И -- вышвырнуть рассказчиков через ближайший портал прямиком в их собственный мир...
Мысли Патриарха -- короткие, скупые, медленные. Они словно заржавели за эти века и не желают шевелиться. Зато резво скачут воспоминания Дэви. О танке и трупах он в тот же день услышал от Гэлли в школе, прямо перед уроками. Но даже не успел расспросить подробнее -- в окно влетел алый луч, и Гэлли упал, чтобы больше не пошевелиться. Впрочем -- бессмертному эльфу гибель не страшна: лет через пять родится вновь, помня все, что помнил и знал до этого момента. И все же Дэви закричал: его человеческая природа не могла принять спокойной и философской рассудительности эльфов о смерти и жизни.
Закричал вовремя: проходившая по коридору Ли-Тао, преподававшая им прикладную магию, обернулась на крик. Увидев дымящееся тело -- кинулась к окну.
К школе шли существа. Черные, одинаковые, с горящими багровыми Т-образными прорезями в блестящих ведрообразных шлемах.
Глава 16
На улице было не прохладно, но туманно. Леди жадно вдыхала влажный воздух, такой ароматный после спертого духа в таверне.
-- Боюсь Вас огорчить, но я во всех этих интригах менее всего заинтересованное лицо, -- Моред машинально накинул на голову большой капюшон.
-- Зато явно разбираешься в другом... Так вот: ты случаем не знаешь, что за тварь выпила жизнь из тех двоих в сортире, а?
-- Собственно говоря, я хотел это же спросить у Вас.
-- Э, милай, гонишь, как Арлекино на ярмарке! Знаки-то чертил от ентого самого -- так вот и колись, что это моим другом и моим недругом закусило!
-- А, кто из них был твой друг, а кто недруг? -- в вопросе мага явно был какой-то подвох.
-- Не люблю пижонов: у них в постели часто проблемы бывают... -ответила леди. -- Я думаю, ты понял, что я имею в виду?
-- Боюсь, что нет. Не в смысле постели, а в смысле пижонов...
-- Другом был тот из них, у кого на любой пол проблем не возникало, да две мало казалось...
-- Ну знаешь ли, милочка, я с ними в постели не бывал, так что Ваши намеки мне ни о чем не говорят, -- Моред явно издевался, пытаясь вывести интриганку на чистую воду.
-- А жаль... Помнится, как-то Макарий говорил, что юный паж придворной даме -- как изысканные специи к главному блюду, разумеется -- если все это в королевской посуде... Так что кто знает, как бы ты к наискромнейшему из тех двоих бы отнесся, узнай ты его поближе... Впрочем -- ты его и так знал поближе, пра-аказник, ведь рядом с ним за столом жался!..
-- Скажем так, -- Моред сделал серьезное лицо. -- Вашим другом был тот тип, что сидел за столиком, соседним с моим?
-- Скажем так -- он был очень хорошим другом одной моей подруги, которая опаздывала на встречу с ним, потому что испытывала новый шлифовальный аппарат под наблюдением Шерифа, и поэтому негласно попросила меня сходить вместо нее и попросить его дождаться ее... Увы -- я ему этого так и не смогла сказать...
-- Кстати, как звали того стилягу, за которым погнался Ваш собеседник?
-- А я-то откуда знаю?! Я с гопниками не знакомлюсь, да и имен никогда не спрашиваю у тех, на кого не имею постельных видов...
-- Вот Вы, леди и попались. Того "гопника" звали Боргенс, он был шпионом Черного Герцога.
-- Упсь... Значит -- о его вакансии мне можно забыть... Так что Вы говорили об интересе к моим способностям?
-- О интересе к Вашим способностям? -- Моред наигранно вздохнул. -Боюсь, что актрисы мне не нужны...
-- Даже такие талантливые?! А знаешь ли ты, что обо мне хоббиты говорят? Они утверждают, что я могу заболтать самого Сарумана! Не знаю, кто такой этот ихний Саруман, но похвала-то явно нетрехсмысленная!
-- Ладно. Посмотрим, на что Вы можете мне пригодиться, поскольку другого способа добиться от Вас хоть какой-нибудь интересной для меня информации я не вижу. Если я дам Вам возможность укрыться, Вы сообщите, или по крайней мере раздобудете для меня некоторую информацию?
-- Кажется, я это пообещала, еще вставая из-за стола...
-- Точнее, со стола... -- ехидно заметил Моред.
-- А что, на нем я смотрелась очень даже сексуально... Нет?
-- Возможно. Я уже давно не интересуюсь женским полом... И мужским тоже, -- предусмотрительно добавил маг.
-- Бедные единороги... -- сказала леди тихо, словно сама себе...
-- Так вот, -- Моред пропустил последнюю фразу опальной леди мимо ушей, -- меня интересует, что за интриги плетет Герцог, что было нужно Вашему другу и, по возможности, кто прикончил человека Герцога и Вашего приятеля. Но самое главное -- что их всех объединяет, -- Моред достал из кармана какой-то кулончик. -- Поясняю: там, в таверне, полчаса назад кто-то прибил "Бесшумкой" сразу двоих, причем, судя по позам, одновременно. А через полчаса, когда трупы были обнаружены, попытался накрыть всю таверну "Спорами Смерти". И все это он делал, находясь на расстоянии! Иначе я бы его засек. Магов такого уровня я не знаю. Причем "Споры Смерти" предназначались либо Вам, либо мне. Последнее более вероятно. Но тем не менее я о этих интригах до сегодняшнего вечера не имел никакого понятия. Так что мне более чем интересно, кто хотел меня убить и чем я ему мешаю.
-- Кто хотел? Первое, что приходит в голову -- так это камикадзе. Предположим -- Черному Герцогу не угодила я, да, я, а не ты, и он заслал камикадзе для устранения меня и Гарина. Успел запустить заклинания, ухлопав и себя, и моего приятеля. Я же осталась жива из-за того, что кто-то, не будем говорить, кто, хотя это были Вы, умело запустил мой наимощнейший талисман. Будь я на месте Герцога -- я бы именно так и поступила, раз -- и не надо заботиться о том, что убийца что-то сболтнет! Бедняжка Герцог, теперь он так и не узнает, что Гарин оправдал его, идиота, и готов был привести доказательства непричастности Герцога к... некоторым происшествиям! Увы -- доказательства померли вместе с Гариным... Впрочем -- это первое впечатление... А вот если ты подучишь меня своему искусству заклинаний -то, может, у меня появится идея и поновей, пооригинальнее.. Так как?
-- Ну во-первых: Боргенс никогда не был магом.
-- А ничего, что рана ножом в руку не может убить, это во-первых. А вот если навесить на нож свойства яда -- то сможет. Тот гопник бил ножом, а не ядом. Ядом его посыпал посылавший его...
-- Во вторых: я прекрасно знаю что такое "Бесшумка", а это была именно она. В-третьих: у Вас при себе нет никакого "мощнейшего талисмана" и, наконец, в-четвертых: Герцог никогда не станет вот так просто разбрасываться людьми, а тем более Боргенсом. Он и терпел-то этого дурака только потому, что тот когда-то спас ему жизнь, а Герцог -- человек чести.
-- Значит -- тем более надо разбираться... И узнавать подробности... Так что -- лишнее знание лишним не бывает... Вы правы во всем, кроме талисмана: моя подруга, оставившая его мне, говорила, что тот невидим даже для магов, пока кто-то его не активирует ненароком... И я пока что склонна ей верить. Помните, как говорил странствующий лицедей, как его ж звали, Вилли, кажется: "Есть многое, товарищи, на свете, что и не снилось нашим мудрецам"! Так что наверняка есть где-то и драконы, и Серые Короли, и Сны Черного Короля... И мощные незримые талисманы тоже бывают...
-- Возможно... -- Моред немного помолчал. -- Вот Вам небольшой презент -- та защита, которую я Вам обещал... -- он раскрыл ладонь, на которой красовался маленький симпатичный кулончик в виде полумесяца. -- Трижды Вы сможете стать незаметной. Точнее, Вас будут видеть, но не обратят внимания, кто Вы такая.
-- А еще точнее -- все, кроме драконов и сфинксов, так, кажется, если я правильно помню сказки?
-- И кроме меня тоже...
-- Я не сомневалась в этом, -- и Морена, взяв кулончик, шутливо "чокнулась" им о заколку с крысиной мордочкой: -- Познакомьтесь, девочки, теперь вы обе будете жить у меня...
Разговаривая, они постепенно приблизились к скверику. Неподалеку в кустах раздался какой-то подозрительный шорох. Маг и придворная дама насторожились. В кустах послышался тихий, но отчетливый шепот:
-- Глазам своим не верю, эта штука движется со скоростью 452 километра в час!
-- Уже 453!
-- Она сейчас промчится возле нас!
-- Приготовься...
Вдруг над головой Морены что-то просвистело. Небольшой черный шар стремительно пронесся над головой и скрылся где-то между домов. Ошарашенная леди словно окаменела.
-- Что это было? Ты успел его запель...
-- Тише, тут кроме нас еще кто-то есть, лучше спрячь его.
Из кустов показались две фигуры. Одеты они были, как обычные мастеровые. У одного была небольшая сумка.
Леди повернулась к своему спутнику:
-- Не знаю, кто они, но сдается, что стоит их задержать и ПОДРОБНЕЙШЕ расспросить... -- сказала она, выделяя слово "подробнейше". -- Нутром чую заговор!
Засунув правую руку в карман, Моред быстрыми шагами направился навстречу двум неизвестным.
-- Простите господа, но мне хотелось бы узнать кто вы такие и откуда идете, -- Моред решил пойти напрямую и был прост, как доска. Ничего не ответив, незнакомцы бросились бежать. Не растерявшись, маг выпрямил в их направлении правую руку и что-то тихо прошептал. С кончиков его пальцев сорвалось синеватое свечение. Но, приближаясь к убегающим, оно растаяло и две фигуры бесследно скрылись в сгустившемся мраке прежде, чем Моред успел телепортироваться к ним поближе.
-- Ничего не понимаю! Мой парализ еще никогда просто так не распадался, не достигнув цели. Да и защиты у них никакой не было. Да еще эта штука круглая. Сколько я тварей перевидал, а про такую никогда и не слыхивал. Определенно тут что-то заваривается неладное, вот только что -- хоть лбом об пол стучись, не пойму! Ладно, пойдемте в таверну, а то темнеет уже. А там стражники уже порасходились.
В таверне было довольно людно. Стражники уже разошлись, тела унесли, и теперь набежавшая толпа вовсю обсуждала происшедшее.
Моред подошел к стойке, заплатил хозяину и возвратился, неся на подносе два эля и окорока.
-- Пойдемте ко мне наверх, а то тут такой гвалт, что и поговорить нормально нельзя.
-- О, так у тебя и жилье в этой таверне?! -- обрадовалась леди Морена. -- Так чего же мы туда не идем?! Я согласна!
* * *
Трое беглецов, пробравшись таки через чердачную пыль и паутину, расположились на старых, потемневших от времени, сундуках. Видимо -- в этот день фортуна была к ним более благосклонна: ни на заднем дворе, ни в таверне по пути к лестнице на чердак их никто не заметил. Только вот есть хотелось... Но не пойдешь же заказывать еду в зал, битком набитый посетителями и прислугой. Тем более что все работники сбежались туда, привлеченные чьим-то истерическим воплем.
Крагер не побрезговал бы закусить и пауками, и плевать ему, как на это посмотрели бы его спутники, но, увы, эти почтенные ткачи вымерли тут, похоже, века назад, оставив в наследство только свои гобелены и кружева.
Мари поднятой с земли палкой разорила целый стенд паучьего музея и с удовольствием уселась на освободившийся сундук.
-- Откуда ты знаешь тут все эти входы и выходы? -- спросил Райен.
-- А она тут раньше работала... по ночам... -- ехидно заметил старик.
-- Хе! Так за что ж тебя в самом деле взяли? Вроде ж блудодейством полиция нравов занимается.
-- За гадание на картах и приворотные зелья, -- отмахнулась девушка, явно с неохотой вспоминая прошедшее злоключение в ЦДП.
-- Тише! -- Крагер поднял правую руку. -- Сюда кто-то идет...
Прямо под ними скрипнула дверь.
Они поднялись наверх. Полутемный коридор освещала только одна маленькая жалкая световая трубка. Остановившись возле двери под номером 8, Моред прислушался.
-- Теперь я всего могу ожидать! -- сказал маг, открывая дверь номера.
Внутри было темно. Но щелчок пальцами сразу исправил положение -- на столе вспыхнула керосиновая лампа.
-- Итак, на чем мы остановились? -- сказал Моред, подвигая даме стул. -- У нас имеется: а) -- Два трупа, один из которых Боргенс, а другой -- Ваш приятель. бэ) -- Вы, которая, по всей видимости, знает не более меня. цэ) -хрен знает кто, кто решил меня зачем-то прикончить... или Вас, что при таком раскладе маловероятно, -- Маг откусил здоровенный кусок окорока и стал его деловито пережевывать, предоставляя тем самым даме возможность вставить и свое словечко.
-- У Вас джентльменство в крови? -- спросила Морена.
-- В квови, в квови, -- ответил маг, дожевывая кусок окорока.
-- Оно и видно, -- сказала леди. -- Сам лопает, а даме не предлагает.
-- Я, значит, по Вашему, для себя два эля и два окорока взял?
-- При дворе обычно принято, что даму УГОЩАЮТ! -- леди притворно вздохнула. -- Я конечно могла бы и сама схватить, но не хотела прослыть нахалкой.
-- Могу Вас обрадовать: мы не при дворе, -- ехидно заметил Моред, допивая эль и так и не делая Морене предложения перекусить, которое она так ждала.
-- Я действительно обрадовалась, -- сказала леди, впиваясь зубами в окорок.
-- Ну Вы и нахалка! Я, правда, и сам хотел предложить Вам перекусить... -- съязвил Моред.
Прильнув к многочисленным щелям в полу, юный Крагер и его спутники с завистью наблюдали за трапезой мага и интриганки. Надежда переждать погоню на чердаке превратилась в добровольную голодную пытку. И, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о еде, невольные шпионы стали прислушиваться к беседе, проходившей этажом ниже.
-- Вшо было вкушна, -- промямлила Морена, выковыривая кончиком заколки жилку из зубов. Жилка сопротивлялась, и поэтому крысиная головка на заколке нервно оборачивалась из стороны в сторону. -- Эль даме можно?
Лапы вросли в землю по щиколотки, если сравнивать их с человеческими ногами. И вьюнки уже многие годы опутывают их, словно желают покрепче связать металлических чудовищ.
Пройдя под брюхом зверюги, мальчик стукнул кулачком по трухлявому гулкому панцирю и направился к каменной постройке, отряхиваясь от посыпавшихся бурых чешуек.
Двери бесшумно разошлись в стороны, словно приглашая войти. Оглянувшись по сторонам, Яромир сделал первый шаг. Прохладный высокий свод навис над головой.
Изнутри помещение показалось больше, чем выглядело снаружи. Длинные коридоры, богато украшенные геометрическими узорами, свисающие с потолка бронзовые люстры. Лестницы, ведущие куда-то ввысь, на соседние этажи. Ступени истерты, в них вытоптаны многовековой ходьбой углубления. От этого они кажутся полукруглыми заготовками под бассейны для бумажных корабликов.
Местами краска облущилась, обнажая напластования штукатурки. Узоры кое-где разорвались, потеряв свою правильность.
И -- никого!
Вообще ни единого человека. Ржавые твари за окнами кажутся единственными обитателями этого сооружения. Неужели -- опоздал? Неужели легенды -- лишь сказки минувших эпох, и давно тут нет ни Хранителей, ни Храмового Совета, ни Патриарха? И только Лес, Сторожевой Лес хранит Храм, как и при живых хозяевах...
Двери, наверное, вели в комнаты, но проверить это было уже невозможно: они вросли в косяки, и теперь их можно было распахнуть только тараном...
На втором этаже -- такие же коридоры, лестницы и заросшие двери. И на третьем... Хотя нет, вон та дверь приоткрыта, и из-за нее выбивается тоненький желтенький луч. Электрический свет.
Звуки шагов тонут, словно идешь не по камню, а по дорогому ковру. Щелкнешь пальцами -- и звук оборвется, словно порвали ленту.
Ярик был уже почти у самой двери, когда наконец-то стали слышны доносившиеся из-за нее голоса. Кажется -- детские. Увы -- даже сейчас не разобрать, о чем они говорят... Слишком тихо...
Мальчик достал из кармана длинный бенгальский огонь с шариком у рукоятки. Зажег его и зашел внутрь.
За дверью был зал. Огромный зал, залитый огнем множества светильников. Стены его покрывали фрески, а посреди помещения стоял камень. Мраморный куб с нанесенными на боковых стенках знаками, сплетающимися в витую руническую надпись. У куба стояло трое мальчишек и о чем-то спорили между собой.
-- Вы -- Хранители? -- голос Яськи прозвучал громко и неожиданно звонко. -- Если да, то срочно позовите остальных! Мне надо показать вам всем кое-что важное! Срочно, пока не догорела эта свеча-огонек! И я должен показать это вам у алтаря!
Понимая, что в любом Храме главное место -- алтарь, он так и сказал: не "У самого главного места", а "у алтаря". Вот ему и ткнули в куб посреди зала.
Искрящаяся свеча не догорела еще и до половины, когда в зале появились еще пятеро мальчишек и парень лет двадцати пяти.
-- А где же остальные? -- удивленно и испуганно воскликнул Ярик. -- Я должен показать это всем! Всем вам!
-- Мы все здесь, -- последовал ответ.
-- Но ведь Хранители, Совет, Патриарх?..
-- Хранители -- здесь. Все восемь. Патриарх -- перед тобой.
-- Как "восемь"? Вас же девять!
Светловолосый остроскулый мальчишка вздохнул:
-- Ты с какой звезды свалился, малыш? Девятый умер еще в Шестую Эпоху... Пятый...
-- А Совет? Храмовый Совет -- они тоже?
-- Ушли. У них хватило смелости, как это ни странно. А мы -- тут.
Какой-то дурман окутал сознание мальчика, стали появляться странные, слишком взрослые мысли и воспоминания. Рука сама потянулась к кармашку за темными очками. Все произошло как в тумане. Словно прокручивали видеозапись на медленной скорости. Лица собравшихся исказились в удивлении и испуге, ослепительной магниевой вспышкой полыхнул серебристый шарик у основания догоревшего бенгальского огня. Повинуясь инстинкту все заслонились от вспыхнувшей штуковины, что держал Яромир.
Когда глаза отошли от магниевого сюрприза, ошеломленные Хранители узрели столб синевато-черного дыма, поглотивший пацана.
-- Кто? Что случилось? -- прошелестел шепот.
-- На миг мне показалось, что он -- взрослый... -- робко сказал мальчишка в пажеском одеянии и с сигнальным рогом на поясе.
-- Не может быть, -- возразил ему другой, -- Лес бы не пропустил его. Лес не обманешь...
Дым развеивался, представляя Хранителям все метаморфозы, произошедшие с Яромиром. Нанароботы уже сделали свое дело, изменив в назначенный срок не только внешность и одежду, но и мысли Яромира Савельича.
-- Да, да! Да, да, да... Все мы здесь взрослые! Хоть и выглядим как дети. Просто некоторые иногда предпочитают время от времени быть такими, как они есть, -- холодно, даже с легким презрением заявил СБ-шник. И прежде чем кто-то успел что-либо сделать, он ловким, хорошо отрепетированным жестом начертил в воздухе руну. Повинуясь этому пассу, через все щели Пространства к Загорскому потянулись Темные Энергии, образуя незримый, но прочный, блокирующий любую агрессию Щит Тьмы. Яромир знал, что и сам не должен производить ни малейшего агрессивного действа, чтоб не нарушить условия существования Щита, но это и не входило в его планы. Он просто огляделся, и мысли, воспоминания присутствующих стали для него открытой книгой -- после последней доработки нанароботов Загорский более не нуждался в гоблинском шлеме.
* * *
Первым оказался мальчишка в белой футболке с угловатой эмблемой на груди, шортиках до колен и ношеных кедах. Его удлиненное некрасивое лицо в то же время светилось внутренним добродушием, а каштановые волосы были тщательно расчесаны и уложены.
Считать имя -- Дэви Дим -- несложно, и не за этим явился Загорский в старый Храм среди непроходимого леса.
Каждый человек -- кладезь воспоминаний, даже если они и дремлют где-то в глубинах памяти.
...Была зима...
Снег летел мокрыми хлопьями, налипая на стволы деревьев, пригибая ветви к земле, одевая саваном уснувший с холодами лес... Скоро настоящие морозы скуют белесый покров в сплошную броню, и лишь под очень тяжелыми шагами будет похрустывать наст...
Снег не таял нигде... Почти нигде. Только на теле зеленого чудовища хлопья превращались в массивные капли воды, собирающиеся в лужицы и ручейками сбегающие на лопнувшие гусеницы, на грязную, побуревшую землю.
Танк стоял у кромки леса, чуждый и неуклюжий. Три фигуры в белом, нелепо раскинувшись, свисали с брони там, где настигли их выстрелы.
Но их неподвижность не смущала пятерых совершенно одинаковых человекоподобных рыцарей в черных доспехах и шлемах, напоминающий перевернутые ведра с Т-образной прорезью. Рыцари деловито обыскивали танк и лежащих на нем, не обращая внимания на вырывающиеся между гусениц язычки пламени.
Обшарив все снаружи, двое ловким движением запрыгнули в башню, еще один залез в машинный отсек. Наружу полетела зола в перемешку с обгорелыми конфетными фантиками и сплюснутыми энергокассетами от пушки главного калибра. Затем из башни показалась голова одного черного, его прорезь в шлеме ярко блеснула пурпуром в лучах восходящего солнца.
И тут одинокая фигурка появилась из лесу. Мгновение -- и пятеро мародеров исчезли в метели столь внезапно, что показалось, будто они просто растаяли в снежной дали...
Гэлли любил прогуляться перед уроками, и непогода не страшила его. Напротив -- это было еще приятнее, чем в приторное безветрие. Видимо -любовь к непогоде осталась у него еще от далеких предков, обитавших в лесах далеко к западу... Интересно -- не мерзли ли они в зимние вечера в своих жилищах на деревьях, или делони существовали только в древних легендах и сказаниях?..
В лесу в такую метель на удивление тихо: снег неистово мечется там, в вышине, а вниз опадает медленно и плавно, устав от несносного метания между деревьями. Все ниже и ниже склоняются ветви, пока на какой-то из них не станет снега больше, чем монеток у скряги. И тогда снежная шапка срывается вниз, а ветка взмывает, рассыпая серебро искр. И прохлада тающих капелек приятно щекочет лицо...
После таких прогулок на душе легко и радостно...
Но -- надо спешить. Скоро начнутся уроки, а опаздывать -- значит, нажить себе лишние неприятности. Классная руководительница -- слишком строгая, а порой просто сердитая... И порой так беспричинно может рассвирепеть... Но даже не это самое страшное. Если накричит там или сделает в дневнике запись на пол-страницы -- то Эру с ней. А вот если просто слегка пожурит тихим голосом -- вот тогда берегись: значит -- не раз и не два еще аукнется тебе это происшествие...
У кромки леса торчало что-то темное и массивное, еле различимое сквозь летящие хлопья. Похоже -- застрял грузовик или лесовоз. Подойти посмотреть, что ли?
Гэлли просто глазам не поверил, увидев полузасыпанный снегом танк. Боевая машина словно сошла со старых картинок, которыми пестрит учебник истории. Обугленные грязно-зеленые борта, лопнувшие гусеницы...
Полузасыпанный бугорок рядом с передним колесом почему-то резанул взгляд. Мальчик склонился перед ним и осторожно разгреб снег. Руки наткнулись на что-то мягкое и холодное.
Это был человек. Невысокий человек в белом комбинезоне. Мертвый человек.
Трудно сказать, что испугало больше: само мертвое тело с маленьким черным пятнышком на груди, или круглые, истинно человеческие зрачки незнакомого покойника. Глаза, казалось, желающие заглянуть в саму душу мальчишки через щелочки зрачков Гэлли.
Дико вскрикнув, мальчишка кинулся подальше от страшного места, где разыгралась никому не ведомая трагедия... Следов черных рыцарей он не видел -- снег скрыл их раньше. Остались незамеченными и еще два тела по ту сторону танка... Но и без этого смерть, ранее встречавшаяся только на видеозаписях, испугала своей обыденностью и неэстетичностью.
Черные рыцари скрылись, мальчишка убежал... И лишь теперь из снежного марева появились трое. Их можно было бы принять за духов убитых тут людей в белом, если б было кому наблюдать... Но наблюдать было некому, и поэтому никто не видел, как самый молодой из троих запустил руку в тайничок над гусеницей и вынул оттуда плоскую коробочку, напоминающую старинную готовальню.
Они успели выскочить из танка до того, как машину подстрелили вторично. По какой-то счастливой случайности никто так и не приметил белых воинов на белом снегу. Никто не увидел их и у танка. И теперь они бежали вперед и вперед, неизвестно куда. А спроси их, куда бегут -- наверняка прозвучало б в ответ "Не куда, а откуда!", и это было бы правдой. Лес словно сопротивлялся бегущим. Ветви переплетались перед самым носом, пеньки и стволы валежника захламляли тропинки... И вдруг...
Внезапно ветви разлетелись в стороны, и трое путников выскочили на поляну. Прямо в невероятное солнечное затишье. В тень. В тень от вознесшегося в самые небеса пятибашенного храма.
Кажется -- это вмешались воспоминания Патриарха. Ведь именно он тогда вышел незримо навстречу пришедшим. Да, он встречал их незримо, невидимкой сопровождал их по лесу, раздвигая перед ними ветви и обезвреживая ловушки. Ведь они заинтересовали его: они были первыми иномирянами, зашедшими в Вековечный Лес. Но надо было присматривать за лесом: нежданные гости были уже не детьми, но еще и не взрослыми, и предсказать реакцию Леса на подростков было невозможно. Вот и пришлось устанавливавшему когда-то все эти ловушки и заклятия самому примораживать их на время прохода ребят.
А дальше все было просто: встретить их в первом же коридоре, расспросить, услышать какие-то невнятные сообщения о гражданской войне в Дне, о боях Квадрата и Треугольника... И -- вышвырнуть рассказчиков через ближайший портал прямиком в их собственный мир...
Мысли Патриарха -- короткие, скупые, медленные. Они словно заржавели за эти века и не желают шевелиться. Зато резво скачут воспоминания Дэви. О танке и трупах он в тот же день услышал от Гэлли в школе, прямо перед уроками. Но даже не успел расспросить подробнее -- в окно влетел алый луч, и Гэлли упал, чтобы больше не пошевелиться. Впрочем -- бессмертному эльфу гибель не страшна: лет через пять родится вновь, помня все, что помнил и знал до этого момента. И все же Дэви закричал: его человеческая природа не могла принять спокойной и философской рассудительности эльфов о смерти и жизни.
Закричал вовремя: проходившая по коридору Ли-Тао, преподававшая им прикладную магию, обернулась на крик. Увидев дымящееся тело -- кинулась к окну.
К школе шли существа. Черные, одинаковые, с горящими багровыми Т-образными прорезями в блестящих ведрообразных шлемах.
Глава 16
На улице было не прохладно, но туманно. Леди жадно вдыхала влажный воздух, такой ароматный после спертого духа в таверне.
-- Боюсь Вас огорчить, но я во всех этих интригах менее всего заинтересованное лицо, -- Моред машинально накинул на голову большой капюшон.
-- Зато явно разбираешься в другом... Так вот: ты случаем не знаешь, что за тварь выпила жизнь из тех двоих в сортире, а?
-- Собственно говоря, я хотел это же спросить у Вас.
-- Э, милай, гонишь, как Арлекино на ярмарке! Знаки-то чертил от ентого самого -- так вот и колись, что это моим другом и моим недругом закусило!
-- А, кто из них был твой друг, а кто недруг? -- в вопросе мага явно был какой-то подвох.
-- Не люблю пижонов: у них в постели часто проблемы бывают... -ответила леди. -- Я думаю, ты понял, что я имею в виду?
-- Боюсь, что нет. Не в смысле постели, а в смысле пижонов...
-- Другом был тот из них, у кого на любой пол проблем не возникало, да две мало казалось...
-- Ну знаешь ли, милочка, я с ними в постели не бывал, так что Ваши намеки мне ни о чем не говорят, -- Моред явно издевался, пытаясь вывести интриганку на чистую воду.
-- А жаль... Помнится, как-то Макарий говорил, что юный паж придворной даме -- как изысканные специи к главному блюду, разумеется -- если все это в королевской посуде... Так что кто знает, как бы ты к наискромнейшему из тех двоих бы отнесся, узнай ты его поближе... Впрочем -- ты его и так знал поближе, пра-аказник, ведь рядом с ним за столом жался!..
-- Скажем так, -- Моред сделал серьезное лицо. -- Вашим другом был тот тип, что сидел за столиком, соседним с моим?
-- Скажем так -- он был очень хорошим другом одной моей подруги, которая опаздывала на встречу с ним, потому что испытывала новый шлифовальный аппарат под наблюдением Шерифа, и поэтому негласно попросила меня сходить вместо нее и попросить его дождаться ее... Увы -- я ему этого так и не смогла сказать...
-- Кстати, как звали того стилягу, за которым погнался Ваш собеседник?
-- А я-то откуда знаю?! Я с гопниками не знакомлюсь, да и имен никогда не спрашиваю у тех, на кого не имею постельных видов...
-- Вот Вы, леди и попались. Того "гопника" звали Боргенс, он был шпионом Черного Герцога.
-- Упсь... Значит -- о его вакансии мне можно забыть... Так что Вы говорили об интересе к моим способностям?
-- О интересе к Вашим способностям? -- Моред наигранно вздохнул. -Боюсь, что актрисы мне не нужны...
-- Даже такие талантливые?! А знаешь ли ты, что обо мне хоббиты говорят? Они утверждают, что я могу заболтать самого Сарумана! Не знаю, кто такой этот ихний Саруман, но похвала-то явно нетрехсмысленная!
-- Ладно. Посмотрим, на что Вы можете мне пригодиться, поскольку другого способа добиться от Вас хоть какой-нибудь интересной для меня информации я не вижу. Если я дам Вам возможность укрыться, Вы сообщите, или по крайней мере раздобудете для меня некоторую информацию?
-- Кажется, я это пообещала, еще вставая из-за стола...
-- Точнее, со стола... -- ехидно заметил Моред.
-- А что, на нем я смотрелась очень даже сексуально... Нет?
-- Возможно. Я уже давно не интересуюсь женским полом... И мужским тоже, -- предусмотрительно добавил маг.
-- Бедные единороги... -- сказала леди тихо, словно сама себе...
-- Так вот, -- Моред пропустил последнюю фразу опальной леди мимо ушей, -- меня интересует, что за интриги плетет Герцог, что было нужно Вашему другу и, по возможности, кто прикончил человека Герцога и Вашего приятеля. Но самое главное -- что их всех объединяет, -- Моред достал из кармана какой-то кулончик. -- Поясняю: там, в таверне, полчаса назад кто-то прибил "Бесшумкой" сразу двоих, причем, судя по позам, одновременно. А через полчаса, когда трупы были обнаружены, попытался накрыть всю таверну "Спорами Смерти". И все это он делал, находясь на расстоянии! Иначе я бы его засек. Магов такого уровня я не знаю. Причем "Споры Смерти" предназначались либо Вам, либо мне. Последнее более вероятно. Но тем не менее я о этих интригах до сегодняшнего вечера не имел никакого понятия. Так что мне более чем интересно, кто хотел меня убить и чем я ему мешаю.
-- Кто хотел? Первое, что приходит в голову -- так это камикадзе. Предположим -- Черному Герцогу не угодила я, да, я, а не ты, и он заслал камикадзе для устранения меня и Гарина. Успел запустить заклинания, ухлопав и себя, и моего приятеля. Я же осталась жива из-за того, что кто-то, не будем говорить, кто, хотя это были Вы, умело запустил мой наимощнейший талисман. Будь я на месте Герцога -- я бы именно так и поступила, раз -- и не надо заботиться о том, что убийца что-то сболтнет! Бедняжка Герцог, теперь он так и не узнает, что Гарин оправдал его, идиота, и готов был привести доказательства непричастности Герцога к... некоторым происшествиям! Увы -- доказательства померли вместе с Гариным... Впрочем -- это первое впечатление... А вот если ты подучишь меня своему искусству заклинаний -то, может, у меня появится идея и поновей, пооригинальнее.. Так как?
-- Ну во-первых: Боргенс никогда не был магом.
-- А ничего, что рана ножом в руку не может убить, это во-первых. А вот если навесить на нож свойства яда -- то сможет. Тот гопник бил ножом, а не ядом. Ядом его посыпал посылавший его...
-- Во вторых: я прекрасно знаю что такое "Бесшумка", а это была именно она. В-третьих: у Вас при себе нет никакого "мощнейшего талисмана" и, наконец, в-четвертых: Герцог никогда не станет вот так просто разбрасываться людьми, а тем более Боргенсом. Он и терпел-то этого дурака только потому, что тот когда-то спас ему жизнь, а Герцог -- человек чести.
-- Значит -- тем более надо разбираться... И узнавать подробности... Так что -- лишнее знание лишним не бывает... Вы правы во всем, кроме талисмана: моя подруга, оставившая его мне, говорила, что тот невидим даже для магов, пока кто-то его не активирует ненароком... И я пока что склонна ей верить. Помните, как говорил странствующий лицедей, как его ж звали, Вилли, кажется: "Есть многое, товарищи, на свете, что и не снилось нашим мудрецам"! Так что наверняка есть где-то и драконы, и Серые Короли, и Сны Черного Короля... И мощные незримые талисманы тоже бывают...
-- Возможно... -- Моред немного помолчал. -- Вот Вам небольшой презент -- та защита, которую я Вам обещал... -- он раскрыл ладонь, на которой красовался маленький симпатичный кулончик в виде полумесяца. -- Трижды Вы сможете стать незаметной. Точнее, Вас будут видеть, но не обратят внимания, кто Вы такая.
-- А еще точнее -- все, кроме драконов и сфинксов, так, кажется, если я правильно помню сказки?
-- И кроме меня тоже...
-- Я не сомневалась в этом, -- и Морена, взяв кулончик, шутливо "чокнулась" им о заколку с крысиной мордочкой: -- Познакомьтесь, девочки, теперь вы обе будете жить у меня...
Разговаривая, они постепенно приблизились к скверику. Неподалеку в кустах раздался какой-то подозрительный шорох. Маг и придворная дама насторожились. В кустах послышался тихий, но отчетливый шепот:
-- Глазам своим не верю, эта штука движется со скоростью 452 километра в час!
-- Уже 453!
-- Она сейчас промчится возле нас!
-- Приготовься...
Вдруг над головой Морены что-то просвистело. Небольшой черный шар стремительно пронесся над головой и скрылся где-то между домов. Ошарашенная леди словно окаменела.
-- Что это было? Ты успел его запель...
-- Тише, тут кроме нас еще кто-то есть, лучше спрячь его.
Из кустов показались две фигуры. Одеты они были, как обычные мастеровые. У одного была небольшая сумка.
Леди повернулась к своему спутнику:
-- Не знаю, кто они, но сдается, что стоит их задержать и ПОДРОБНЕЙШЕ расспросить... -- сказала она, выделяя слово "подробнейше". -- Нутром чую заговор!
Засунув правую руку в карман, Моред быстрыми шагами направился навстречу двум неизвестным.
-- Простите господа, но мне хотелось бы узнать кто вы такие и откуда идете, -- Моред решил пойти напрямую и был прост, как доска. Ничего не ответив, незнакомцы бросились бежать. Не растерявшись, маг выпрямил в их направлении правую руку и что-то тихо прошептал. С кончиков его пальцев сорвалось синеватое свечение. Но, приближаясь к убегающим, оно растаяло и две фигуры бесследно скрылись в сгустившемся мраке прежде, чем Моред успел телепортироваться к ним поближе.
-- Ничего не понимаю! Мой парализ еще никогда просто так не распадался, не достигнув цели. Да и защиты у них никакой не было. Да еще эта штука круглая. Сколько я тварей перевидал, а про такую никогда и не слыхивал. Определенно тут что-то заваривается неладное, вот только что -- хоть лбом об пол стучись, не пойму! Ладно, пойдемте в таверну, а то темнеет уже. А там стражники уже порасходились.
В таверне было довольно людно. Стражники уже разошлись, тела унесли, и теперь набежавшая толпа вовсю обсуждала происшедшее.
Моред подошел к стойке, заплатил хозяину и возвратился, неся на подносе два эля и окорока.
-- Пойдемте ко мне наверх, а то тут такой гвалт, что и поговорить нормально нельзя.
-- О, так у тебя и жилье в этой таверне?! -- обрадовалась леди Морена. -- Так чего же мы туда не идем?! Я согласна!
* * *
Трое беглецов, пробравшись таки через чердачную пыль и паутину, расположились на старых, потемневших от времени, сундуках. Видимо -- в этот день фортуна была к ним более благосклонна: ни на заднем дворе, ни в таверне по пути к лестнице на чердак их никто не заметил. Только вот есть хотелось... Но не пойдешь же заказывать еду в зал, битком набитый посетителями и прислугой. Тем более что все работники сбежались туда, привлеченные чьим-то истерическим воплем.
Крагер не побрезговал бы закусить и пауками, и плевать ему, как на это посмотрели бы его спутники, но, увы, эти почтенные ткачи вымерли тут, похоже, века назад, оставив в наследство только свои гобелены и кружева.
Мари поднятой с земли палкой разорила целый стенд паучьего музея и с удовольствием уселась на освободившийся сундук.
-- Откуда ты знаешь тут все эти входы и выходы? -- спросил Райен.
-- А она тут раньше работала... по ночам... -- ехидно заметил старик.
-- Хе! Так за что ж тебя в самом деле взяли? Вроде ж блудодейством полиция нравов занимается.
-- За гадание на картах и приворотные зелья, -- отмахнулась девушка, явно с неохотой вспоминая прошедшее злоключение в ЦДП.
-- Тише! -- Крагер поднял правую руку. -- Сюда кто-то идет...
Прямо под ними скрипнула дверь.
Они поднялись наверх. Полутемный коридор освещала только одна маленькая жалкая световая трубка. Остановившись возле двери под номером 8, Моред прислушался.
-- Теперь я всего могу ожидать! -- сказал маг, открывая дверь номера.
Внутри было темно. Но щелчок пальцами сразу исправил положение -- на столе вспыхнула керосиновая лампа.
-- Итак, на чем мы остановились? -- сказал Моред, подвигая даме стул. -- У нас имеется: а) -- Два трупа, один из которых Боргенс, а другой -- Ваш приятель. бэ) -- Вы, которая, по всей видимости, знает не более меня. цэ) -хрен знает кто, кто решил меня зачем-то прикончить... или Вас, что при таком раскладе маловероятно, -- Маг откусил здоровенный кусок окорока и стал его деловито пережевывать, предоставляя тем самым даме возможность вставить и свое словечко.
-- У Вас джентльменство в крови? -- спросила Морена.
-- В квови, в квови, -- ответил маг, дожевывая кусок окорока.
-- Оно и видно, -- сказала леди. -- Сам лопает, а даме не предлагает.
-- Я, значит, по Вашему, для себя два эля и два окорока взял?
-- При дворе обычно принято, что даму УГОЩАЮТ! -- леди притворно вздохнула. -- Я конечно могла бы и сама схватить, но не хотела прослыть нахалкой.
-- Могу Вас обрадовать: мы не при дворе, -- ехидно заметил Моред, допивая эль и так и не делая Морене предложения перекусить, которое она так ждала.
-- Я действительно обрадовалась, -- сказала леди, впиваясь зубами в окорок.
-- Ну Вы и нахалка! Я, правда, и сам хотел предложить Вам перекусить... -- съязвил Моред.
Прильнув к многочисленным щелям в полу, юный Крагер и его спутники с завистью наблюдали за трапезой мага и интриганки. Надежда переждать погоню на чердаке превратилась в добровольную голодную пытку. И, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о еде, невольные шпионы стали прислушиваться к беседе, проходившей этажом ниже.
-- Вшо было вкушна, -- промямлила Морена, выковыривая кончиком заколки жилку из зубов. Жилка сопротивлялась, и поэтому крысиная головка на заколке нервно оборачивалась из стороны в сторону. -- Эль даме можно?