Страница:
Но зачем, интересно, его люди решили наведаться к Косте Карасеву? Чтобы продолжить разговор о деньгах? Или надеялись найти здесь Дока с Артистом?
Ну, так или иначе, а любопытство у Битого разгорелось не на шутку, потому что привез он с собой человек семь-восемь, не меньше: двое стояли около «ауди», двое уже забрались в кабину «вольво» Карася — фургон-рефрижератор стоял в самом углу просторного участка под навесом; один прохлаждался на крыльце дома, из окна которого доносился разговор. А раз разговор — значит, там еще как минимум двое.
Что им тут надо? Кстати, ворота на улицу были закрыты. Значит, заезжали они спокойно, без суеты, с чувством, как говорится, собственного достоинства.
— Странно, — тихо сказал Артист, — я думал, что милиция здесь будет первой.
— Так даже лучше, — ответил Док, — будем встречать по очереди.
— С этими-то что будем делать? Выводим из игры?
— Не всех. С Битым надо поговорить.
— Логично.
Тем временем один из тех двоих, что сидели в кабине «вольво», выполз, недовольно огрызаясь на второго, и потрусил к дому.
— Ну я пошел, — сказал Артист, понимая, что момент вполне удачный.
— Сначала рефрижератор, — скорректировал Док, — потом «ауди». Я жду за крыльцом.
Артист кивнул, и в тот же момент обе бесшумные фигуры скрылись за сараем.
Через минуту Артист уже был у навеса с рефрижератором. Оглядевшись вокруг, он быстро подошел к кабине, несколько раз требовательно, но негромко стукнул в дверь и схватился за скобу.
— Ну, че? — откликнулся недовольный голос, и дверь «вольво» открылась.
И как только в этой двери показалась голова, Артист, чуть подтянувшись с помощью скобы, юркнул в кабину, и уже через секунду, осторожно прикрыв за собой дверь, бросил взгляд в сторону «ауди». Убедившись, что там ничего не заметили, Семен быстро облачился в куртку лежащего под сиденьем с разбитым носом парня, с удивлением обнаружив в ее кармане тяжелый ТТ. «Разберемся», — подумал Артист, собираясь для следующего броска. Спустя еще секунд десять дверь «вольво» открылась, оттуда бодро выскочил молодой человек в яркой пуховой куртке и, засунув руки в карманы, бодро засеменил по направлению к «ауди». Сначала стоявшие у белой легковушки двое дюжих молодцов не обратили на это никакого внимания, потом один из них обернулся.
— Чего случилось. Косарь? — спросил он после короткой паузы.
«Косарь» ничего не ответил, и только тут до спросившего вдруг дошло, что это совсем не Косарь. Но было уже поздно — Артист оказался слишком близко к нему. Поэтому все, что успели дюжие молодцы, так это только произнести не очень внятно «Эй, мужик», после чего послышался стук тел о железные бока «ауди». На этот легкий шум среагировал парень, стоявший на крыльце, но, видимо, с реакцией у него было еще хуже, потому что он не успел даже ничего произнести. А к тому моменту, когда он все же собрался произнести что-то, а может быть, что-то предпринять, незаметно выскользнувший из-за угла дома Док уже железной хваткой стаскивал его, чуть слышно хрипящего, с крыльца. Когда он затих, подоспел Артист. Док молча кивнул в сторону окна, и Артист юркнул мимо крыльца к окну. Он понял, что Док уже проверил: гости в гостиной, а окно там не защелкнуто на задвижку. А сам Док тем временем не торопясь зашел на крыльцо, тихо открыл дверь и осторожно вошел внутрь.
Голоса раздавались достаточно громко, и явно можно было различить, что говорящих трое. Док спокойно прошел в гостиную и остановился в дверях под недовольные слова Битого:
— …а меня это не трет! Понял? Я Смирновым верчу, как хочу! Все, я сказал.
Карася будем кончать вместе с этими москвичами!
— Битый… — тихо проговорил здоровенный мужик со шрамом на лбу, который раньше всех обнаружил Дока, поскольку двое остальных стояли к двери спиной.
Местный авторитет резко обернулся.
— Здорово, мужики, — сказал Док. — А я смотрю: дверь открыта. Константин здесь?
— Ты кто такой, бля? — спросил грозно здоровенный мужик.
— Так я к Константину. Битый вдруг осклабился.
— А я его помню, — сказал он, — эта сука тоже была в «Солнечном».
Док даже удивился, насколько тупы оказались эти идиоты. До них до сих пор не дошло, что при такой ораве на улице он просто не мог бы без шума зайти в дом.
Ну что ж, каждый соображает в меру своих возможностей. А все-таки природа иногда справедлива бывает. Если у тебя есть наглость и сила, то, скорее всего, у тебя слишком мало мозгов… Правда, молодой парнишка, который совсем недавно пришел в дом из «вольво», оказался посообразительней и, видимо, успел догадаться. Но окно за его спиной тихо растворилось, и с подоконника уже бесшумно опустился Артист.
— В «Солнечном»? — переспросил Док и кивнул:
— В «Солнечном» был. Кажется, тебя там помяли немного?
Битый вздрогнул, а мужик со шрамом медленно пошел по направлению к Доку.
— Удавить? — спросил он у Битого, кивнув на Дока.
— Не надо, Вова, — сказал Битый, — лучше посмотри на эту падлу в последний раз. Сейчас я его сам освежую.
— Нос-то прошел у тебя, Битый? — спросил вдруг Артист.
На этих словах все разом резко обернулись к окну, и в то же мгновение Док вырубил мужика со шрамом на лбу, а Артист отключил парнишку.
Битый никак не мог сообразить, что ему делать; он стоял на месте, ошарашенно оглядываясь по сторонам.
— Не суетись, — посоветовал ему Артист, — ты все равно один остался. Так что лучше побереги свой нос.
— Оружие, — потребовал Док.
— А, суки!! — вскрикнул вдруг Битый и попытался дернуться, но тут же получил от Артиста ногой в живот, охнул, упал на колени и согнулся.
Док помог Артисту быстро оттащить мычащего бандита к дивану и усадить его там.
— Упражнение на дыхание, — пояснил Артист, когда Битый был уже в состоянии воспринимать слова. — Если успеваешь выдохнуть весь воздух из легких и напрячь мышцы, остаешься невредимым, а если хоть немного воздуха осталось — отключаешься. Повторить? Молчание знак согласия. И знаешь что. Битый, не рыпайся больше, ладно?
— Кто распоряжается сейчас в двоегорской милиции? — спросил Док, но Битый проигнорировал вопрос.
Артист уже хотел было продолжить дыхательную гимнастику, но Док его остановил.
— Подожди, Семен, — сказал он, — пойди собери лучше всех этих… до кучи.
— Как скажешь, — пожал плечами Артист, схватил за шиворот парнишку у окна и потащил на улицу.
А Док тем временем решил попробовать перейти на понятный для Битого язык.
— Спрашиваю еще раз, кто к ментам приехал? Артист не стал дожидаться ответа. Он вытащил парня на улицу, дотащил его до «ауди» и погрузил на заднее сиденье. Потом то же самое проделал со всеми, кто лежал в снегу. В машине Битого, правда, места всем не хватило, так что пришлось загружать вторую машину.
Когда Артист с ними покончил и вошел в дом за мужиком со шрамом, из гостиной навстречу ему вышел Док, волочащий за собой Битого.
— Разговор не сложился? — с интересом спросил Артист.
— Достал он меня, — отмахнулся Док. Спустя пять минут они загрузили семь расслабленных тел в две машины, и Артист открыл ворота.
— Ну что, — спросил он, — куда их? Может, отвезем в дежурную часть и сдадим лейтенанту Невскому?
— Не стоит рисковать… Знаешь, единственное, что я от него добился, так это адрес Леонида Заславского, того самого, на которого этот Битый работает. Хозяина местного. Давай забросим все это дерьмо к нему.
— Думаешь, Заславский что-нибудь знает?
— А вот мы и выясним.
Они сели по машинам и вырулили со двора. Потом Артист запер ворота, и кортеж из двух машин, несколько напоминающий похоронную процессию, отправился в сторону Затона — райончика на отшибе, где Леонид Заславский выстроил себе кирпичный особняк.
Кого можно бояться, если тебе принадлежит весь город? От кого охранять себя, если в городе наводят порядок уголовники-"дружинники", нанятые тобой, а начальник милиции вообще получает у тебя зарплату? И машину твою водить будут, и за домом твоим присмотрят. Именно так и думал всегда Леонид Заславский. Так, собственно, и жил уже достаточно давно и чувствовал себя вполне комфортно.
Но ровно в полдень этого дня ему пришлось несколько пересмотреть свои взгляды…
Ну, так или иначе, а любопытство у Битого разгорелось не на шутку, потому что привез он с собой человек семь-восемь, не меньше: двое стояли около «ауди», двое уже забрались в кабину «вольво» Карася — фургон-рефрижератор стоял в самом углу просторного участка под навесом; один прохлаждался на крыльце дома, из окна которого доносился разговор. А раз разговор — значит, там еще как минимум двое.
Что им тут надо? Кстати, ворота на улицу были закрыты. Значит, заезжали они спокойно, без суеты, с чувством, как говорится, собственного достоинства.
— Странно, — тихо сказал Артист, — я думал, что милиция здесь будет первой.
— Так даже лучше, — ответил Док, — будем встречать по очереди.
— С этими-то что будем делать? Выводим из игры?
— Не всех. С Битым надо поговорить.
— Логично.
Тем временем один из тех двоих, что сидели в кабине «вольво», выполз, недовольно огрызаясь на второго, и потрусил к дому.
— Ну я пошел, — сказал Артист, понимая, что момент вполне удачный.
— Сначала рефрижератор, — скорректировал Док, — потом «ауди». Я жду за крыльцом.
Артист кивнул, и в тот же момент обе бесшумные фигуры скрылись за сараем.
Через минуту Артист уже был у навеса с рефрижератором. Оглядевшись вокруг, он быстро подошел к кабине, несколько раз требовательно, но негромко стукнул в дверь и схватился за скобу.
— Ну, че? — откликнулся недовольный голос, и дверь «вольво» открылась.
И как только в этой двери показалась голова, Артист, чуть подтянувшись с помощью скобы, юркнул в кабину, и уже через секунду, осторожно прикрыв за собой дверь, бросил взгляд в сторону «ауди». Убедившись, что там ничего не заметили, Семен быстро облачился в куртку лежащего под сиденьем с разбитым носом парня, с удивлением обнаружив в ее кармане тяжелый ТТ. «Разберемся», — подумал Артист, собираясь для следующего броска. Спустя еще секунд десять дверь «вольво» открылась, оттуда бодро выскочил молодой человек в яркой пуховой куртке и, засунув руки в карманы, бодро засеменил по направлению к «ауди». Сначала стоявшие у белой легковушки двое дюжих молодцов не обратили на это никакого внимания, потом один из них обернулся.
— Чего случилось. Косарь? — спросил он после короткой паузы.
«Косарь» ничего не ответил, и только тут до спросившего вдруг дошло, что это совсем не Косарь. Но было уже поздно — Артист оказался слишком близко к нему. Поэтому все, что успели дюжие молодцы, так это только произнести не очень внятно «Эй, мужик», после чего послышался стук тел о железные бока «ауди». На этот легкий шум среагировал парень, стоявший на крыльце, но, видимо, с реакцией у него было еще хуже, потому что он не успел даже ничего произнести. А к тому моменту, когда он все же собрался произнести что-то, а может быть, что-то предпринять, незаметно выскользнувший из-за угла дома Док уже железной хваткой стаскивал его, чуть слышно хрипящего, с крыльца. Когда он затих, подоспел Артист. Док молча кивнул в сторону окна, и Артист юркнул мимо крыльца к окну. Он понял, что Док уже проверил: гости в гостиной, а окно там не защелкнуто на задвижку. А сам Док тем временем не торопясь зашел на крыльцо, тихо открыл дверь и осторожно вошел внутрь.
Голоса раздавались достаточно громко, и явно можно было различить, что говорящих трое. Док спокойно прошел в гостиную и остановился в дверях под недовольные слова Битого:
— …а меня это не трет! Понял? Я Смирновым верчу, как хочу! Все, я сказал.
Карася будем кончать вместе с этими москвичами!
— Битый… — тихо проговорил здоровенный мужик со шрамом на лбу, который раньше всех обнаружил Дока, поскольку двое остальных стояли к двери спиной.
Местный авторитет резко обернулся.
— Здорово, мужики, — сказал Док. — А я смотрю: дверь открыта. Константин здесь?
— Ты кто такой, бля? — спросил грозно здоровенный мужик.
— Так я к Константину. Битый вдруг осклабился.
— А я его помню, — сказал он, — эта сука тоже была в «Солнечном».
Док даже удивился, насколько тупы оказались эти идиоты. До них до сих пор не дошло, что при такой ораве на улице он просто не мог бы без шума зайти в дом.
Ну что ж, каждый соображает в меру своих возможностей. А все-таки природа иногда справедлива бывает. Если у тебя есть наглость и сила, то, скорее всего, у тебя слишком мало мозгов… Правда, молодой парнишка, который совсем недавно пришел в дом из «вольво», оказался посообразительней и, видимо, успел догадаться. Но окно за его спиной тихо растворилось, и с подоконника уже бесшумно опустился Артист.
— В «Солнечном»? — переспросил Док и кивнул:
— В «Солнечном» был. Кажется, тебя там помяли немного?
Битый вздрогнул, а мужик со шрамом медленно пошел по направлению к Доку.
— Удавить? — спросил он у Битого, кивнув на Дока.
— Не надо, Вова, — сказал Битый, — лучше посмотри на эту падлу в последний раз. Сейчас я его сам освежую.
— Нос-то прошел у тебя, Битый? — спросил вдруг Артист.
На этих словах все разом резко обернулись к окну, и в то же мгновение Док вырубил мужика со шрамом на лбу, а Артист отключил парнишку.
Битый никак не мог сообразить, что ему делать; он стоял на месте, ошарашенно оглядываясь по сторонам.
— Не суетись, — посоветовал ему Артист, — ты все равно один остался. Так что лучше побереги свой нос.
— Оружие, — потребовал Док.
— А, суки!! — вскрикнул вдруг Битый и попытался дернуться, но тут же получил от Артиста ногой в живот, охнул, упал на колени и согнулся.
Док помог Артисту быстро оттащить мычащего бандита к дивану и усадить его там.
— Упражнение на дыхание, — пояснил Артист, когда Битый был уже в состоянии воспринимать слова. — Если успеваешь выдохнуть весь воздух из легких и напрячь мышцы, остаешься невредимым, а если хоть немного воздуха осталось — отключаешься. Повторить? Молчание знак согласия. И знаешь что. Битый, не рыпайся больше, ладно?
— Кто распоряжается сейчас в двоегорской милиции? — спросил Док, но Битый проигнорировал вопрос.
Артист уже хотел было продолжить дыхательную гимнастику, но Док его остановил.
— Подожди, Семен, — сказал он, — пойди собери лучше всех этих… до кучи.
— Как скажешь, — пожал плечами Артист, схватил за шиворот парнишку у окна и потащил на улицу.
А Док тем временем решил попробовать перейти на понятный для Битого язык.
— Спрашиваю еще раз, кто к ментам приехал? Артист не стал дожидаться ответа. Он вытащил парня на улицу, дотащил его до «ауди» и погрузил на заднее сиденье. Потом то же самое проделал со всеми, кто лежал в снегу. В машине Битого, правда, места всем не хватило, так что пришлось загружать вторую машину.
Когда Артист с ними покончил и вошел в дом за мужиком со шрамом, из гостиной навстречу ему вышел Док, волочащий за собой Битого.
— Разговор не сложился? — с интересом спросил Артист.
— Достал он меня, — отмахнулся Док. Спустя пять минут они загрузили семь расслабленных тел в две машины, и Артист открыл ворота.
— Ну что, — спросил он, — куда их? Может, отвезем в дежурную часть и сдадим лейтенанту Невскому?
— Не стоит рисковать… Знаешь, единственное, что я от него добился, так это адрес Леонида Заславского, того самого, на которого этот Битый работает. Хозяина местного. Давай забросим все это дерьмо к нему.
— Думаешь, Заславский что-нибудь знает?
— А вот мы и выясним.
Они сели по машинам и вырулили со двора. Потом Артист запер ворота, и кортеж из двух машин, несколько напоминающий похоронную процессию, отправился в сторону Затона — райончика на отшибе, где Леонид Заславский выстроил себе кирпичный особняк.
Кого можно бояться, если тебе принадлежит весь город? От кого охранять себя, если в городе наводят порядок уголовники-"дружинники", нанятые тобой, а начальник милиции вообще получает у тебя зарплату? И машину твою водить будут, и за домом твоим присмотрят. Именно так и думал всегда Леонид Заславский. Так, собственно, и жил уже достаточно давно и чувствовал себя вполне комфортно.
Но ровно в полдень этого дня ему пришлось несколько пересмотреть свои взгляды…
5
— Ешкин кот! Да ведь это же… Точно, это Игорек!
Карась обалдело смотрел на труп и не мог поверить своим глазам. В голове была совершеннейшая каша, и в первую очередь именно от этого неожиданного открытия, поскольку потрясение от вида безжизненного тела приятеля накладывалось на тот простой факт, что увидеть здесь они должны были совсем другого.
— Ты уверен? — спросил Нелужа.
— Да что там уверен, Сан Саныч! Я ж его знал как родного!
Участковый покачал головой.
Только этого еще не хватало! Что еще им предстоит выяснить сегодня? Даже для него, замученного проблемами капитана Нелужи, это было слишком. Но сама собой возникала подлая уверенность, что все это только начало. Не более часа назад в неприятном разговоре с майором Смирновым Нелужа узнал о том, что некий Алексей Сомин не только существует, но уже убит и стал причиной уголовного дела, которым Смирнов и занят. Начальник двоегорской милиции подтвердил, что еще не все в этом деле ясно, но, несмотря на это, у него уже есть твердое убеждение в том, что здесь замешаны двое приезжих, тех самых, что устроили драку в «Солнечном». Кстати, личность одного из них уже удалось установить. Это некий Иван Перегудов по кличке Док. Правда, пока неизвестно, кто он такой, но это тоже очень скоро выяснится.
Нелужа не стал говорить Смирнову, что успел лично познакомиться с этими приезжими, но неожиданный поворот событий очень насторожил участкового. И он попытался прояснить ситуацию. Почему у майора такая уверенность в их виновности?
Каким образом он так быстро установил личность этого Дока? Откуда вообще взялся этот труп, если еще вчера о нем ничего не было известно? Но майора Смирнова просто взбесила настойчивость и любознательность участкового. Он и так с трудом терпел этого упертого капитана, а тут и без него такие проблемы на голову свалились, что хоть в отставку подавай.
— Тебя, капитан, это не касается! — рявкнул Смирнов. — Иди и занимайся своим делом!
— А я чем занимаюсь? — возразил участковый. — Вы, товарищ майор, как-то странно понимаете мои обязанности… — Это не твои обязанности, понял? Этим делом Москва занимается… — Смирнов осекся, словно сболтнул лишнее, и от этого его раздражение немедленно усилилось.
— Значит, так, капитан Нелужа. Отправляйтесь на свой участок, домой, в отпуск… Отправляйтесь куда хотите, но чтобы три дня я вас не видел и не слышал! Все ясно?!
— Ясно, — сказал Нелужа.
Но он ни секунды не собирался оставлять это дело. По двум причинам.
Во-первых, он был твердо уверен, что не имеет морального права оставлять без внимания убийство на своем участке, а во-вторых, он должен был обязательно выяснить, имеют ли отношение к убийству его новые знакомые. Последнее было принципиально важным. Приезжие ему понравились, и если они никакого отношения к происшедшему не имеют, значит, Смирнов хочет на них это убийство повесить.
Такого беззакония Нелужа терпеть не собирался. Но! Если эти люди и в самом деле совершили убийство, то, как бы хорошо он к ним ни относился, он обязан их арестовать.
— Что случилось, Сан Саныч? — встревоженно спросил Карась, когда мрачный Нелужа вырулил из дежурной части.
— Пошли, Константин, будешь, это… у меня свидетелем.
— Куда?!
— В морг.
По дороге в городскую больницу, больше напоминавшую небольшую санчасть, участковый вкратце рассказал Карасю об убийстве и предупредил, что сейчас они с ним осмотрят труп. Костя отказываться не стал, хотя и почувствовал неприятный озноб от скорой встречи с покойником.
Главврач, который прекрасно знал участкового, провел их в отдельно стоящее одноэтажное здание морга, подвел к тележке с телом и откинул брезент. И как только Карась увидел покойного, он его тут же и узнал. Это было тело его приятеля-дальнобойщика, об исчезновении которого он рассказывал совсем недавно Доку с Артистом.
— Та-ак, — произнес Нелужа, чувствуя приближение очень больших неприятностей.
— Что будем делать? — спросил Карась.
— Когда его привезли? — поинтересовался Нелужа у главврача.
— Ночью.
— Кто?
— Смирнов и еще двое. Я их не знаю.
— При нем были какие-нибудь вещи?
— Никаких… А что случилось. Сан Саныч? Участковый пропустил вопрос мимо ушей. Он достал «беломорину» и закурил.
— А Смирнов, это… объяснял как-нибудь свой приезд?
— Да ничего особенного, — пожал плечами главврач, — сказал, что найден ночью труп и что будем, мол, разбираться.
— Ладно, спасибо… На этом Нелужа и Карась покинули больницу. Костя спрашивал еще раза два «что будем делать?», но участковый не реагировал. Он шел задумчиво впереди и только буркнул неразборчиво что-то вроде «и чего, твою мать, ему надо-то». Но потом докурил папиросу, выбросил окурок и обернулся-таки к Карасю.
— Пошли, Константин, ко мне. Будем ждать ребят. Кажется, у них, это… большие неприятности возникли.
И они бодрым шагом отправились к дому Нелужи.
Когда через полчаса они оказались на месте, у дома их уже ждали Артист и Док…
Для начала Нелужа подробно рассказал о своем посещении дежурной части, о разговоре с майором Смирновым и о трупе в городском морге. А потом Док и Артист рассказали о том, о чем умолчали раньше, — об оружии в подвале дома № 5, о Петровиче и о приключениях Артиста в той же дежурной части. Причем Нелужа совершенно отмел версию о том, что с помощью трупа Смирнов решил отомстить Артисту.
— Исключено, — сказал он. — Смирнов не стал бы связываться с убийством, если бы его не заставили.
— Да и вообще, — напомнил Артист, — он обещал повесить на меня оружие, а не труп.
Дело шло к ночи, за окном стемнело. Они разговаривали уже несколько часов.
Все, что за эти два дня произошло, было восстановлено и подробно обсуждено.
— Мне кажется, — решил наконец подвести итог Нелужа, — что вас здесь ждали с самого начала. Нависла короткая пауза.
— Очень похоже, — согласился Артист.
— Давайте с самого начала, — предложил Док. — Получается вот что. Нас пригласили… — Тебя пригласили, — напомнил Артист.
— Меня. Значит, о тебе ничего не знали сначала. Но в результате мы оказались вместе… Ладно, об этом потом. Итак, нас пригласили в город Двоегорск по адресу улица Карла Маркса, дом номер пять, и мы, ничего не подозревая, приехали. Дом оказался пустым и с подготовленным арсеналом оружия, причем за домом наблюдали. Из этого следует, что Сан Саныч прав. Нас действительно ждали с самого начала.
— Причем должны были, — добавил Нелужа, — взять вас сразу, как вы приехали, вместе с этим оружием, потому что дом пустой, там ничего нет и, это… вы бы сразу поняли, что здесь что-то не так.
— Но вышла небольшая промашка, — подхватил Артист. — Мы приехали на два дня раньше и спутали все планы.
— Мы не просто приехали на два дня раньше, — продолжил Док, — но и вовремя проверили подвал. Поэтому, когда те, кто нас ждал, с опозданием, но все же сориентировались и приехали нас брать, мы уже сидели у Константина и пили чай. И тогда они решили подкорректировать свой план. Они состряпали документы на имя Алексея Сомина, к которому мы ехали, и якобы обнаружили труп с этими документами. Причем я не удивлюсь, если уже нашлось оружие, из которого этот Сомин был убит, и оружием этим окажется, к примеру, одна из «беретт» из подвала.
— Скорее всего, — кивнул Нелужа, — таким образом они легко могут вас снова, это… привязать к делу.
— К какому делу? — спросил Артист. — Вот что самое интересное. К трупу? К оружию? Снова образовалась пауза.
— Мне кажется, — сказал Карась, — что у Игоря были проблемы с этим Битым.
Наверняка это он его убил.
— Тогда приходится сказать, — вздохнул Нелужа, — что Смирнов с самого начала прикрывал этого бандита и знал о трупе.
— Ну да, — закончил Артист, — а когда труп понадобился, ему приделали новую фамилию… — Что-то мы упускаем, — проговорил Док. — Что-то очень важное… Сан Саныч, подумайте еще раз, что в этом деле непонятно.
— Да все! — сразу ответил Нелужа. — И главное, зачем это нужно… — Потом задумался и сказал:
— Вот что. В этом деле, это… все шито белыми нитками.
— Что вы имеете в виду?
— Понимаете, как-то хлипко у них все получается. На том, что есть, человеку не предъявить серьезных обвинений… Знаете что, я, кажется, понял.
— И я, — подхватил Артист. — Все становится логичным, если предположить, что местная милиция тут вообще ни при чем. Ее просто используют, а тем, кто все это задумал, надо было просто на время нас задержать именно в этом городе и именно… Док, когда там свадьба должна была состояться?
— Послезавтра.
— Вот. Послезавтра. Поэтому им не очень важны доказательства.
— Но зато очень важно нас взять, — добавил Док. — Они даже труп придумали!
— Сан Саныч, — спросил Артист, — вы говорили, что этим делом занимается Москва?
— Смирнов проговорился, это… мне кажется, случайно.
— Значит, сюда приехал кто-то из Москвы по ваши души, — констатировал Карась. — Ну и вляпались вы, ребята… — Не кто-то, а люди ФСБ, — сказал Док.
— Откуда вы знаете?
— С нами делились информацией.
— Кто?
— Заславский ваш.
— Вы что, и к Заславскому ездили?!
— Понимаешь, Сан Саныч, Битый больно уж обнаглел. Надо было предупредить его хозяина, чтоб попридержал своего пса маленько, ну мы и решили к нему заехать, — пояснил Артист. — А он нам возьми да и расскажи, что толком ничего не знает, а знает только, что ФСБ нами интересуется. И даже специально из-за нас прислали сюда людей.
— Зря вы это, — недовольно сказал Нелужа.
— Ничего, вам с Карасем спокойней будет.
— А почему, — задал Нелужа вопрос, который давно хотел задать, — ФСБ вами, это… интересуется?
— Вот мы и должны выяснить, — сказал Артист. — И потом, послезавтра все само может разъясниться. Не зря же нас ждали послезавтра.
— И все-таки, — повторил участковый свою утреннюю мысль, — лучше вам уехать.
— Ни в коем случае.
— Почему?
— Потому что вас не имеем права оставить… Знаете, зачем мы ездили к Заславскому? Пока тебя, Константин, не было, Битый завалился в твой дом. Может быть, он и не стал бы отрезать твою голову, но покалечил бы точно. Я лично в этом не сомневаюсь.
Карась невольно поежился.
— Так что, — закончил Артист, — давайте дождемся послезавтра. Кое-что мы уже знаем. Осталось выяснить, что это за ФСБ такое, как-то в ФСБ я не очень-то верю, хорошо бы своими глазами увидеть то, что должно произойти. А увидим — по обстановке сориентируемся. Нам с Доком скрывать нечего. Мы не преступники.
На том и закончили.
Нелужа предложил всем оставаться у него. На всякий случай. Все согласились и вскоре разбрелись по комнатам.
— И все-таки Пастух был прав, — сказал Док, когда они разбирали с Артистом свои лежанки на втором этаже.
— Может, связаться с ним?
— Рано пока… Знаешь, мне не дает покоя одна мысль.
— Какая?
Док немного помолчал.
— Как ни крути, а приглашение-то все же написано Лешкой. Собственноручно.
Артист ничего не ответил. Да и что сказать? Но когда они уже легли, он вдруг вспомнил их сегодняшний разговор с Заславским. Вспомнил, как тот, трясясь от страха, рассказал им, что имени и фамилии главного фээсбэшника он не знает, но как-то слышал, что его назвали Коперником.
— Как ты думаешь, Коперник — это имя или фамилия?
— Творческий псевдоним, — хмыкнул Док.
Карась обалдело смотрел на труп и не мог поверить своим глазам. В голове была совершеннейшая каша, и в первую очередь именно от этого неожиданного открытия, поскольку потрясение от вида безжизненного тела приятеля накладывалось на тот простой факт, что увидеть здесь они должны были совсем другого.
— Ты уверен? — спросил Нелужа.
— Да что там уверен, Сан Саныч! Я ж его знал как родного!
Участковый покачал головой.
Только этого еще не хватало! Что еще им предстоит выяснить сегодня? Даже для него, замученного проблемами капитана Нелужи, это было слишком. Но сама собой возникала подлая уверенность, что все это только начало. Не более часа назад в неприятном разговоре с майором Смирновым Нелужа узнал о том, что некий Алексей Сомин не только существует, но уже убит и стал причиной уголовного дела, которым Смирнов и занят. Начальник двоегорской милиции подтвердил, что еще не все в этом деле ясно, но, несмотря на это, у него уже есть твердое убеждение в том, что здесь замешаны двое приезжих, тех самых, что устроили драку в «Солнечном». Кстати, личность одного из них уже удалось установить. Это некий Иван Перегудов по кличке Док. Правда, пока неизвестно, кто он такой, но это тоже очень скоро выяснится.
Нелужа не стал говорить Смирнову, что успел лично познакомиться с этими приезжими, но неожиданный поворот событий очень насторожил участкового. И он попытался прояснить ситуацию. Почему у майора такая уверенность в их виновности?
Каким образом он так быстро установил личность этого Дока? Откуда вообще взялся этот труп, если еще вчера о нем ничего не было известно? Но майора Смирнова просто взбесила настойчивость и любознательность участкового. Он и так с трудом терпел этого упертого капитана, а тут и без него такие проблемы на голову свалились, что хоть в отставку подавай.
— Тебя, капитан, это не касается! — рявкнул Смирнов. — Иди и занимайся своим делом!
— А я чем занимаюсь? — возразил участковый. — Вы, товарищ майор, как-то странно понимаете мои обязанности… — Это не твои обязанности, понял? Этим делом Москва занимается… — Смирнов осекся, словно сболтнул лишнее, и от этого его раздражение немедленно усилилось.
— Значит, так, капитан Нелужа. Отправляйтесь на свой участок, домой, в отпуск… Отправляйтесь куда хотите, но чтобы три дня я вас не видел и не слышал! Все ясно?!
— Ясно, — сказал Нелужа.
Но он ни секунды не собирался оставлять это дело. По двум причинам.
Во-первых, он был твердо уверен, что не имеет морального права оставлять без внимания убийство на своем участке, а во-вторых, он должен был обязательно выяснить, имеют ли отношение к убийству его новые знакомые. Последнее было принципиально важным. Приезжие ему понравились, и если они никакого отношения к происшедшему не имеют, значит, Смирнов хочет на них это убийство повесить.
Такого беззакония Нелужа терпеть не собирался. Но! Если эти люди и в самом деле совершили убийство, то, как бы хорошо он к ним ни относился, он обязан их арестовать.
— Что случилось, Сан Саныч? — встревоженно спросил Карась, когда мрачный Нелужа вырулил из дежурной части.
— Пошли, Константин, будешь, это… у меня свидетелем.
— Куда?!
— В морг.
По дороге в городскую больницу, больше напоминавшую небольшую санчасть, участковый вкратце рассказал Карасю об убийстве и предупредил, что сейчас они с ним осмотрят труп. Костя отказываться не стал, хотя и почувствовал неприятный озноб от скорой встречи с покойником.
Главврач, который прекрасно знал участкового, провел их в отдельно стоящее одноэтажное здание морга, подвел к тележке с телом и откинул брезент. И как только Карась увидел покойного, он его тут же и узнал. Это было тело его приятеля-дальнобойщика, об исчезновении которого он рассказывал совсем недавно Доку с Артистом.
— Та-ак, — произнес Нелужа, чувствуя приближение очень больших неприятностей.
— Что будем делать? — спросил Карась.
— Когда его привезли? — поинтересовался Нелужа у главврача.
— Ночью.
— Кто?
— Смирнов и еще двое. Я их не знаю.
— При нем были какие-нибудь вещи?
— Никаких… А что случилось. Сан Саныч? Участковый пропустил вопрос мимо ушей. Он достал «беломорину» и закурил.
— А Смирнов, это… объяснял как-нибудь свой приезд?
— Да ничего особенного, — пожал плечами главврач, — сказал, что найден ночью труп и что будем, мол, разбираться.
— Ладно, спасибо… На этом Нелужа и Карась покинули больницу. Костя спрашивал еще раза два «что будем делать?», но участковый не реагировал. Он шел задумчиво впереди и только буркнул неразборчиво что-то вроде «и чего, твою мать, ему надо-то». Но потом докурил папиросу, выбросил окурок и обернулся-таки к Карасю.
— Пошли, Константин, ко мне. Будем ждать ребят. Кажется, у них, это… большие неприятности возникли.
И они бодрым шагом отправились к дому Нелужи.
Когда через полчаса они оказались на месте, у дома их уже ждали Артист и Док…
* * *
Время зимой бежит почему-то значительно быстрее, чем в любое другое время года. Возможно, это связано с коротким зимним днем, а возможно, с холодной погодой. Но в любом случае ты практически не успеваешь оглянуться, как утро уже перетекает в вечер, почти ничего не оставляя на день. Вот и сейчас Док, Артист, Костя Карасев и капитан Нелужа сидели в натопленной комнате при свете люстры, потому что за окном быстро темнело, хотя, казалось, только что на улице был день… После того как все они встретились снова, им было необходимо поделиться друг с другом добытой информацией и информацию эту как следует обмозговать, чтобы понять, куда они попали. А то, что попали они все, а не только Док и Артист, стало очевидно уже через час после начала разговора. Теперь им всем было проще, потому что у Нелужи не осталось сомнений относительно приезжих москвичей, да и у приезжих москвичей по отношению к участковому сомнения, если они и были, развеялись окончательно. Так что говорить можно было откровенно, не тратя время на недомолвки.Для начала Нелужа подробно рассказал о своем посещении дежурной части, о разговоре с майором Смирновым и о трупе в городском морге. А потом Док и Артист рассказали о том, о чем умолчали раньше, — об оружии в подвале дома № 5, о Петровиче и о приключениях Артиста в той же дежурной части. Причем Нелужа совершенно отмел версию о том, что с помощью трупа Смирнов решил отомстить Артисту.
— Исключено, — сказал он. — Смирнов не стал бы связываться с убийством, если бы его не заставили.
— Да и вообще, — напомнил Артист, — он обещал повесить на меня оружие, а не труп.
Дело шло к ночи, за окном стемнело. Они разговаривали уже несколько часов.
Все, что за эти два дня произошло, было восстановлено и подробно обсуждено.
— Мне кажется, — решил наконец подвести итог Нелужа, — что вас здесь ждали с самого начала. Нависла короткая пауза.
— Очень похоже, — согласился Артист.
— Давайте с самого начала, — предложил Док. — Получается вот что. Нас пригласили… — Тебя пригласили, — напомнил Артист.
— Меня. Значит, о тебе ничего не знали сначала. Но в результате мы оказались вместе… Ладно, об этом потом. Итак, нас пригласили в город Двоегорск по адресу улица Карла Маркса, дом номер пять, и мы, ничего не подозревая, приехали. Дом оказался пустым и с подготовленным арсеналом оружия, причем за домом наблюдали. Из этого следует, что Сан Саныч прав. Нас действительно ждали с самого начала.
— Причем должны были, — добавил Нелужа, — взять вас сразу, как вы приехали, вместе с этим оружием, потому что дом пустой, там ничего нет и, это… вы бы сразу поняли, что здесь что-то не так.
— Но вышла небольшая промашка, — подхватил Артист. — Мы приехали на два дня раньше и спутали все планы.
— Мы не просто приехали на два дня раньше, — продолжил Док, — но и вовремя проверили подвал. Поэтому, когда те, кто нас ждал, с опозданием, но все же сориентировались и приехали нас брать, мы уже сидели у Константина и пили чай. И тогда они решили подкорректировать свой план. Они состряпали документы на имя Алексея Сомина, к которому мы ехали, и якобы обнаружили труп с этими документами. Причем я не удивлюсь, если уже нашлось оружие, из которого этот Сомин был убит, и оружием этим окажется, к примеру, одна из «беретт» из подвала.
— Скорее всего, — кивнул Нелужа, — таким образом они легко могут вас снова, это… привязать к делу.
— К какому делу? — спросил Артист. — Вот что самое интересное. К трупу? К оружию? Снова образовалась пауза.
— Мне кажется, — сказал Карась, — что у Игоря были проблемы с этим Битым.
Наверняка это он его убил.
— Тогда приходится сказать, — вздохнул Нелужа, — что Смирнов с самого начала прикрывал этого бандита и знал о трупе.
— Ну да, — закончил Артист, — а когда труп понадобился, ему приделали новую фамилию… — Что-то мы упускаем, — проговорил Док. — Что-то очень важное… Сан Саныч, подумайте еще раз, что в этом деле непонятно.
— Да все! — сразу ответил Нелужа. — И главное, зачем это нужно… — Потом задумался и сказал:
— Вот что. В этом деле, это… все шито белыми нитками.
— Что вы имеете в виду?
— Понимаете, как-то хлипко у них все получается. На том, что есть, человеку не предъявить серьезных обвинений… Знаете что, я, кажется, понял.
— И я, — подхватил Артист. — Все становится логичным, если предположить, что местная милиция тут вообще ни при чем. Ее просто используют, а тем, кто все это задумал, надо было просто на время нас задержать именно в этом городе и именно… Док, когда там свадьба должна была состояться?
— Послезавтра.
— Вот. Послезавтра. Поэтому им не очень важны доказательства.
— Но зато очень важно нас взять, — добавил Док. — Они даже труп придумали!
— Сан Саныч, — спросил Артист, — вы говорили, что этим делом занимается Москва?
— Смирнов проговорился, это… мне кажется, случайно.
— Значит, сюда приехал кто-то из Москвы по ваши души, — констатировал Карась. — Ну и вляпались вы, ребята… — Не кто-то, а люди ФСБ, — сказал Док.
— Откуда вы знаете?
— С нами делились информацией.
— Кто?
— Заславский ваш.
— Вы что, и к Заславскому ездили?!
— Понимаешь, Сан Саныч, Битый больно уж обнаглел. Надо было предупредить его хозяина, чтоб попридержал своего пса маленько, ну мы и решили к нему заехать, — пояснил Артист. — А он нам возьми да и расскажи, что толком ничего не знает, а знает только, что ФСБ нами интересуется. И даже специально из-за нас прислали сюда людей.
— Зря вы это, — недовольно сказал Нелужа.
— Ничего, вам с Карасем спокойней будет.
— А почему, — задал Нелужа вопрос, который давно хотел задать, — ФСБ вами, это… интересуется?
— Вот мы и должны выяснить, — сказал Артист. — И потом, послезавтра все само может разъясниться. Не зря же нас ждали послезавтра.
— И все-таки, — повторил участковый свою утреннюю мысль, — лучше вам уехать.
— Ни в коем случае.
— Почему?
— Потому что вас не имеем права оставить… Знаете, зачем мы ездили к Заславскому? Пока тебя, Константин, не было, Битый завалился в твой дом. Может быть, он и не стал бы отрезать твою голову, но покалечил бы точно. Я лично в этом не сомневаюсь.
Карась невольно поежился.
— Так что, — закончил Артист, — давайте дождемся послезавтра. Кое-что мы уже знаем. Осталось выяснить, что это за ФСБ такое, как-то в ФСБ я не очень-то верю, хорошо бы своими глазами увидеть то, что должно произойти. А увидим — по обстановке сориентируемся. Нам с Доком скрывать нечего. Мы не преступники.
На том и закончили.
Нелужа предложил всем оставаться у него. На всякий случай. Все согласились и вскоре разбрелись по комнатам.
— И все-таки Пастух был прав, — сказал Док, когда они разбирали с Артистом свои лежанки на втором этаже.
— Может, связаться с ним?
— Рано пока… Знаешь, мне не дает покоя одна мысль.
— Какая?
Док немного помолчал.
— Как ни крути, а приглашение-то все же написано Лешкой. Собственноручно.
Артист ничего не ответил. Да и что сказать? Но когда они уже легли, он вдруг вспомнил их сегодняшний разговор с Заславским. Вспомнил, как тот, трясясь от страха, рассказал им, что имени и фамилии главного фээсбэшника он не знает, но как-то слышал, что его назвали Коперником.
— Как ты думаешь, Коперник — это имя или фамилия?
— Творческий псевдоним, — хмыкнул Док.
Глава пятая. Запасной вариант
1
Аджамал Гхош купил порцию шаурмы и теперь с явным удовольствием уничтожал ее, с удобством расположившись на лавочке на набережной Тигра. Каждый раз, когда он откусывал очередной кусок, мясо начинало исходить соком, так что ему то и дело приходилось наклоняться вперед, чтобы не испачкать одежду.
Прошел уже почти месяц, как он сидел в Багдаде, и пока его жизнь больше напоминала отпуск на курорте, нежели выполнение опасного задания, ради которого он, собственно, здесь и оказался. Время шло, и каждый новый день, в сущности, ничем не отличался от предыдущего. Утром, пока ночной холодок еще не успел смениться дневным зноем, Аджамал отправлялся на набережную, чтобы съесть здесь же завтрак — порцию сочной шаурмы. Здесь же, на лавочке, он не спеша прочитывал все газеты, которые мог купить на ближайшем лотке. В основном это были арабские газеты. Иногда попадалась лондонская «Тайме», а однажды Аджамалу достался даже номер «Известий», только каких-то совсем незнакомых: название газеты было напечатано красной краской, а сверху почему-то добавилось слово «Новые».
С наступлением полуденного зноя Аджамал возвращался к себе — неподалеку он снимал комнату у одной вдовы, чей муж погиб еще на ирано-иракской войне. У него даже был здесь телевизор, и от безделья он смотрел все программы телевидения подряд. Основное содержание большинства из них укладывалось в две фразы:
«Американцы — сволочи» и «Саддам просто молодец»… Снова он выползал в город только вечером — пообедать в дешевом ресторанчике, просто поболтаться по городу. И так каждый день. Временами ему начинало казаться, что он обречен навсегда остаться в этом городе.
Сегодняшнее утро началось как обычно. Расправившись с шаурмой, Аджамал тщательно вытер пальцы и рот носовым платком и поднялся со скамейки, чтобы купить газеты. Продавец газет, прекрасно изучивший вкусы своего постоянного клиента, уже приготовил для него свежие номера.
— Обратите внимание, уважаемый, — посоветовал он, — много пишут о визите русской делегации. Есть мнение, что Россия наконец-то решится открыто выступить против Америки на стороне Ирака. Как вы думаете? Говорят, что делегация вела переговоры о военной помощи.
— Глава этой делегации, — ответил Аджамал, — у себя дома написал книгу о том, как он мечтает, чтобы русский солдат омыл свои сапоги в Индийском океане.
Посмотрите на карту, уважаемый Сайд! Из России путь к океану пролегает как раз через Ирак… — Ай-яй… — покачал головой торговец. — Значит, все врут про то, что Россия нам поможет? Неужели Аллах оставил нашу несчастную страну?..
— Свежую газету, пожалуйста.
Услышав этот голос, Аджамал обрадовался. Даже не взглянув на нового покупателя, он узнал человека, называвшего себя Коперником. Взяв газету, Коперник сделал знак глазами и не спеша пошел вдоль набережной. Гхош, не подавая вида, что знает его, неспешно расплатился с торговцем и, взяв кипу газет, двинулся следом.
Так они шли, пока не оказались в той части набережной, которая пострадала во время бомбежек еще в девяностом году. Сюда упала одна из американских бомб.
За прошедшие годы воронка немного осыпалась, заполнилась водой и густо поросла бурьяном. Иракцы старались как можно реже заглядывать в этот район набережной — похоже, воронка эта будила в них неприятные воспоминания, а то и ущемляла национальную гордость… Наконец Коперник решил остановиться. Расстелив только что купленные газеты на вывороченной бетонной плите, они с удобством расположились на ней. Коперник закурил и первым нарушил молчание:
— Рад вас видеть, Аджамал. У вас примечательное постоянство — каждое утро шаурма и газета. Не очень-то хорошее качество для нашей профессии. Вы не находите?
— Прогулки полезны для моего здоровья, — пожал плечами Аджамал.
— Кстати, как ваши боли?
— Да, благодарю. Стало легче. Но я так думаю, что не ради вопросов о моем здоровье вы решили со мной встретиться.
— Вы пессимист, дорогой Аджамал, — улыбнулся Коперник. — Но, как всегда, правы. Вы наверняка уже устали от безделья.
— Пожалуй, да, — грустно согласился Гхош. — Последние полгода я только тем и занимаюсь, что бездельничаю.
— Тогда могу вас обрадовать. — Коперник зашвырнул окурок в воронку. — Ваше время настало. Работа предстоит серьезная, а действовать вам почти всегда придется в одиночку.
Прошел уже почти месяц, как он сидел в Багдаде, и пока его жизнь больше напоминала отпуск на курорте, нежели выполнение опасного задания, ради которого он, собственно, здесь и оказался. Время шло, и каждый новый день, в сущности, ничем не отличался от предыдущего. Утром, пока ночной холодок еще не успел смениться дневным зноем, Аджамал отправлялся на набережную, чтобы съесть здесь же завтрак — порцию сочной шаурмы. Здесь же, на лавочке, он не спеша прочитывал все газеты, которые мог купить на ближайшем лотке. В основном это были арабские газеты. Иногда попадалась лондонская «Тайме», а однажды Аджамалу достался даже номер «Известий», только каких-то совсем незнакомых: название газеты было напечатано красной краской, а сверху почему-то добавилось слово «Новые».
С наступлением полуденного зноя Аджамал возвращался к себе — неподалеку он снимал комнату у одной вдовы, чей муж погиб еще на ирано-иракской войне. У него даже был здесь телевизор, и от безделья он смотрел все программы телевидения подряд. Основное содержание большинства из них укладывалось в две фразы:
«Американцы — сволочи» и «Саддам просто молодец»… Снова он выползал в город только вечером — пообедать в дешевом ресторанчике, просто поболтаться по городу. И так каждый день. Временами ему начинало казаться, что он обречен навсегда остаться в этом городе.
Сегодняшнее утро началось как обычно. Расправившись с шаурмой, Аджамал тщательно вытер пальцы и рот носовым платком и поднялся со скамейки, чтобы купить газеты. Продавец газет, прекрасно изучивший вкусы своего постоянного клиента, уже приготовил для него свежие номера.
— Обратите внимание, уважаемый, — посоветовал он, — много пишут о визите русской делегации. Есть мнение, что Россия наконец-то решится открыто выступить против Америки на стороне Ирака. Как вы думаете? Говорят, что делегация вела переговоры о военной помощи.
— Глава этой делегации, — ответил Аджамал, — у себя дома написал книгу о том, как он мечтает, чтобы русский солдат омыл свои сапоги в Индийском океане.
Посмотрите на карту, уважаемый Сайд! Из России путь к океану пролегает как раз через Ирак… — Ай-яй… — покачал головой торговец. — Значит, все врут про то, что Россия нам поможет? Неужели Аллах оставил нашу несчастную страну?..
— Свежую газету, пожалуйста.
Услышав этот голос, Аджамал обрадовался. Даже не взглянув на нового покупателя, он узнал человека, называвшего себя Коперником. Взяв газету, Коперник сделал знак глазами и не спеша пошел вдоль набережной. Гхош, не подавая вида, что знает его, неспешно расплатился с торговцем и, взяв кипу газет, двинулся следом.
Так они шли, пока не оказались в той части набережной, которая пострадала во время бомбежек еще в девяностом году. Сюда упала одна из американских бомб.
За прошедшие годы воронка немного осыпалась, заполнилась водой и густо поросла бурьяном. Иракцы старались как можно реже заглядывать в этот район набережной — похоже, воронка эта будила в них неприятные воспоминания, а то и ущемляла национальную гордость… Наконец Коперник решил остановиться. Расстелив только что купленные газеты на вывороченной бетонной плите, они с удобством расположились на ней. Коперник закурил и первым нарушил молчание:
— Рад вас видеть, Аджамал. У вас примечательное постоянство — каждое утро шаурма и газета. Не очень-то хорошее качество для нашей профессии. Вы не находите?
— Прогулки полезны для моего здоровья, — пожал плечами Аджамал.
— Кстати, как ваши боли?
— Да, благодарю. Стало легче. Но я так думаю, что не ради вопросов о моем здоровье вы решили со мной встретиться.
— Вы пессимист, дорогой Аджамал, — улыбнулся Коперник. — Но, как всегда, правы. Вы наверняка уже устали от безделья.
— Пожалуй, да, — грустно согласился Гхош. — Последние полгода я только тем и занимаюсь, что бездельничаю.
— Тогда могу вас обрадовать. — Коперник зашвырнул окурок в воронку. — Ваше время настало. Работа предстоит серьезная, а действовать вам почти всегда придется в одиночку.