Таманцев Андрей. Закон подлости

   — Вспомни-ка хорошенько. Если этот капитан требовал любыми средствами арестовать приезжих, значит, он и любые средства предполагал?
   — Ну да. Он сказал, что ему все равно, в чем мы их обвиним.
   — А если нам придется повоевать немного? Это спишется на их операцию?
   — Да.
   — Отлично.
   Леонид тщательно затушил сигару и поднялся.
   — Знать бы, где они остановились. Не шерстить же весь город!
   — Капитан советовал начинать с дома участкового по фамилии Нелужа. Кажется, он уверен, что приезжие там кантуются.
   — Я так и думал! Великолепно.
   — Что великолепно, Леня?
   Леонид подошел к креслу Романа и, опершись о его спинку, наклонился к самому уху брата:
   — Этот придурок капитан дал нам карт-бланш на целый день. Мы можем делать все, что нам заблагорассудится, а потом свалить на него. Понимаешь, к чему я?
   — Не думаю, что это хорошая идея, — попытался было возразить мэр города.
   — Это я к тому, — продолжил директор леспромхоза, не обращая внимания на его возражения, — что у нас в городе есть несколько проблем, которые этот карт-бланш поможет нам разрешить. Кое-кто не платит деньги, кое-кто качает права, а кое-какие участковые суют свой нос куда не велено. Вот завтра мы под это дело со всеми и разберемся!
   — Ничего не хочу знать! — возмущенно замотал головой Роман. — Ничего! Делай что хочешь, но меня в это не втягивай!
   — Как скажешь, — согласился Леонид.
   — Только найди этих двух приезжих, хорошо? Смирнову я распоряжение дам, но я не доверяю милиции.
   — Не беспокойся. Эти двое приезжих мне тоже кое-что должны. Лично мне. А я долгов не забываю…

2

   — Ну как? — спросил Нелужа с надеждой.
   — Глухо, — вздохнул Док, кладя на рычаг мертво молчащую телефонную трубку.
   — Полная тишина. Участковый в растерянности потер подбородок.
   — Не может быть, — сказал он, но как-то не очень уверенно. — Наверно, что-то на подстанции. Так всегда бывает. Как только что-то срочно понадобится — так обязательно, это… начинают возникать проблемы.
   — Боюсь, что это не случайность, — проворчал Док.
   Как бы там ни было, а факт оставался фактом: дозвониться по межгороду не представлялось никакой возможности.
   …Еще вчера вечером Док и Артист пришли к мнению, что дело, в которое они оказались втянутыми, настолько серьезно, что ждать дальше нельзя. Все, пришел момент связываться со своими. Они должны были предупредить полковника Голубкова — начальника Оперативного отдела Управления по планированию специальных мероприятий, того самого человека, который выходил с ними на связь каждый раз, как спецслужба начинала нуждаться в услугах команды. А кроме того, они должны были найти Серегу Пастухова, командира, потому что настало время действовать им всем вместе. Одним словом, надо было звонить в Москву, и Док хотел осуществить это немедленно, но вчера вечером им не ответили ни по одному номеру. Не отвечал мобильный Голубкова. Не отвечал мобильный Пастуха. Не отвечали телефоны Мухи и Боцмана. Как назло. Поэтому когда рано утром Док с Артистом повторили попытку и обнаружили, что междугородная связь вообще перестала работать, они даже не удивились. Все правильно. По закону подлости так и должно было быть. Но, с другой стороны, это было уже слишком даже для закона подлости.
   Во время этой утренней их попытки к ним, на второй этаж своего собственного дома, заглянул Heлужа. Он так же, как и они, не смог заснуть и, зная, что ребята безуспешно пытаются связаться с Москвой, спросил у них первым делом: «Ну как?»
   Было еще только шесть часов утра, на улице тьма тьмущая. Но в доме спал только Пашка — сын участкового — ив своем глубоком детском сне спокойно сопел, совершенно не разделяя беспокойства взрослых.
   — Сан Саныч, — спросил Артист, — а телефон у вас не могли отключить как-нибудь? Ну, чтобы по межгороду позвонить нельзя было?
   — Отключить? — удивился Нелужа.
   — Ну, Смирнов ваш, например, — пояснил Артист. — Чтобы вы не накапали в район о его художествах?
   — Можно проверить, — предложил участковый. — Можно, это… позвонить Константину и попросить его набрать Москву со своего телефона.
   — Ага. А заодно и поинтересоваться его здоровьем, — недовольно ввернул Док.
   Дело в том, что Карась еще вчера вечером ушел к себе домой, несмотря на то что и Док, и Артист, и даже Нелужа отговаривали его от этого и пытались убедить остаться. Они боялись, что если их начнут усиленно искать, то начнут именно с карасевского дома, а тогда за жизнь дальнобойщика едва ли можно будет поручиться… Ребята никак не могли позволить себе подставить Карася. Но он наотрез отказался оставаться у Нелужи. Сказал, что должен посмотреть движок у своего «вольво», поскольку скоро очередной рейс, да и вообще, он у себя дома и плевать хотел на всех этих козлов. А если что — так у него есть охотничье ружьишко тульского разлива.
   Это было вчера, часов в девять вечера. А сейчас Нелужа присел у телефона, снял трубку и набрал номер Карася. Но в ответ услышал короткие гудки.
   — Ну что? — спросил Артист.
   — Занято, — удивленно ответил Нелужа. — С кем это он в шесть утра решил поговорить?
   — Что-то мне это не нравится, — проворчал Док.
   Он подошел к окну, откинул штору и выглянул на улицу.
   — Семен, — позвал он через минуту. Артист встал рядом и тоже выглянул в окно.
   — Видишь?
   — Что там? — спросил Нелужа. — Темно же и, это… не видно ни хрена.
   — Горит что-то, — сказал Артист.
   — У Константина?!
   — Не знаю, но в той стороне.
   — Кажется, у нашего приятеля возникли проблемы, — пробормотал Док.
   Участковый тоже подошел к ним. Так с минуту они стояли втроем у окна, а потом Нелужа как-то неожиданно встрепенулся и быстро пошел к двери.
   — Надо проверить, в чем там дело, — сказал он на ходу. — Ждите. Я скоро.
   — Не стоит его одного отпускать, — вполголоса проговорил Док Артисту. — Мало ли… Нелужа вышел из комнаты и застучал по лестнице вниз.
   — Тем более что нам надо проверить на междугородную связь еще и телеграф, — добавил Артист.
   Они одновременно оттолкнулись от подоконника и вышли из комнаты вслед за участковым. Нелужа уже успел надеть шинель и собирался открывать входную дверь, когда к нему подошли Док с Артистом.
   — Давай подвезем, Сан Саныч, — сказал Артист.
   — Ну, тогда, это… по машинам.
   Они выскочили из дома, быстро погрузились в «Ниву» и вырулили на улицу.
   Где-то в стороне карасевского дома виднелись всполохи огня, которые так их встревожили, все они не отрывали глаз от этих мерцаний, и чем ближе приближались к дому Кости Карасева, тем ярче становились эти всполохи и тем очевидней им становилось, что пожар разгорелся именно там.
   Минут через десять они подъехали наконец к дому дальнобойщика. Сомнений больше не оставалось — над зубцами высокого забора полыхало пламя, но горел явно не дом, и уже это обстоятельство обрадовало пассажиров «Нивы». Ну не то чтобы обрадовало — хорошего-то все равно было мало, — но все-таки у всех отлегло немного от сердца. Впрочем, буквально через полминуты они увидели в подробностях, что именно здесь произошло. Ворота у Карася были распахнуты, а одна из створок даже снесена с петель, так что Артист сразу влетел во двор и уже только здесь тормознул. Оказывается, горел грузовик Карася. Многострадальный «вольво». Док и Артист помчались в дом. Слава богу, Карась оказался на месте и был вполне живым, хотя и не очень здоровым. Он лежал на полу в гостиной и еле слышно стонал, а рядом валялся телефон. Вот почему, когда Нелужа звонил сюда, ответом ему были короткие гудки. Пока Док, склонившись над Карасем, быстро осматривал его, в гостиную, тяжело дыша, с грохотом ввалился Нелужа.
   — Ну что? — выдохнул он.
   — Все в порядке, — сказал Док. — Ни огнестрельных ранений, ни ожогов нет.
   — А что с ним?
   — Сильно избит… Костя! Константин!.. Карась открыл глаза, попытался улыбнуться, но у него это не очень получилось. Он снова застонал.
   — Машину мою… гады… — выдавил он.
   — Лежи спокойно, не дергайся, — сказал Док. — Жить будешь, обещаю. Только придется немного потерпеть, пока мы тебя в больницу отвезем.
   Дом Карася был разгромлен. Хорошо хоть, что не пришло в голову поджечь его, так же как машину. Стекла в двух окнах были выбиты, мебель разбита и перевернута, и повсюду было так натоптано, словно здесь побывало человек пятьдесят, и все — очень на Карася обиженные.
   — Кто это сделал. Костя? — спросил Нелужа. Карась ответил не сразу.
   Пришлось повторить вопрос, чтобы до него наконец дошло, о чем его спрашивают.
   — Битый, — сказал наконец Карась. Мысль о том, что в его городе возможно такое беззаконие и такой наглый разбой при попустительстве со стороны милиции, просто вывела участкового из себя. Он готов был в одиночку идти против всех, только чтобы остановить все это. Но, конечно, никуда в одиночку Док с Артистом его не отпустили. Так же как и не позволили больше задавать вопросы Карасю… — Отнесем его в машину, — сказал Док. Они осторожно подняли парня и медленно понесли к «Ниве», потом уложили его на заднее сиденье, туда же втиснулся и участковый. Артист сказал:
   «Секундочку» — и быстро вернулся в дом. Там он поднял телефон и еще раз попытался набрать московский номер. И опять у него ничего не вышло. Межгород не работал и здесь. Артист захлопнул за собой входную дверь и подбежал к машине.
   — Молчит межгород, — сообщил он.
   — Это Коперник, — убежденно констатировал Док. — Решил связь нам отрубить.
   — Какой Коперник? — не понял Нелужа.
   — Тот самый, знаменитый, — схохмил Артист. — Ну, я польщен! Ради нас целый город без телефона оставили!
   — Как бы нам за все это платить не пришлось… — Мужики, надо бы здесь, это… в порядок все привести. — Нелужа кивнул на окружающий их разгром.
   — Некогда, — отмахнулся Артист, садясь за руль. — Рефрижератор не спасти, а пламя через полчасика само стихнет.
   — А дом? Он же открыт!
   — Так окна все равно разбиты, какой смысл запирать дверь? Все, поехали.
   По дороге к городской больнице Карась снова пришел в себя. Сообразив, где он, что он и куда он, Константин сначала сообщил, что он в порядке, но, увидев, что ему все равно никто не верит, позвал Дока.
   — Уезжайте, — сказал Карась. — Уезжайте отсюда прямо сейчас.
   — Константин, — подал голос Артист, не отрывая взгляда от дороги, — боюсь, что ты до Москвы не дотянешь. Мы уж сначала тебя подвезем, а потом сами. О'кей?
   Карась невольно улыбнулся, но с основной мысли слова Артиста его все равно не сбили.
   — Уезжайте, — повторил он. — Они ищут вас. Их много. Милиция им мешать не будет — я слышал… — Ты только не волнуйся, Константин, — сказал Артист, — тебе это вредно.
   — Они вооружены? — спросил Док.
   — Да.
   — Лично я, — снова сказал Артист, — этого Битого уже видел и пару раз с ним разговаривал. Так что меня им напугать сложновато будет… Док, ты как, не обделался еще?
   — Почему ты говоришь, что милиция не станет вмешиваться? — возмущенно спросил Нелужа.
   — Битый так сказал. Сказал, что Смирнову дано указание не вмешиваться.
   — Вот гады… — Константин, ты преувеличиваешь. А как же Сан Саныч? Он что, не милиция?
   Карась вздохнул.
   — Уезжайте, — снова повторил он и устало закрыл глаза.
   Нелужа тихо матюгнулся.
   — Все понятно, — сказал Док. — Коперник запаниковал. Или этот генерал его запаниковал… — Или оба запаниковали, — вставил Артист. — Док, я балдею! Они ведь нас боятся!
   — Рано радоваться, Семен. Похоже, они решили уничтожить нас руками местных бандитов. И, как видишь, их хорошо слушается местное начальство. Но я вот чего не пойму: ведь у них в распоряжении спецназ, почему они его-то не используют?
   — Тебе что — спецназа не хватает?
   — Да нет, мне и без спецназа неплохо. А только согласись, что это как-то странно… — Может быть, просто еще не пришло время его использовать?
   — Ну! Я тебе просто и говорю, что рано радоваться.
   — Мужики, — сказал Нелужа, — так, может, нам, это… к командиру части, к Старыге заглянуть? Может, он что-нибудь прояснит?
   — Хорошая мысль. Вот отвезем Константина — и заглянем.
   Дальше они ехали молча.
   Они думали о том, что, по большому счету, уже готовы были к любым столкновениям и к любым проблемам, что вряд ли все может закончиться без этого.
   Но такое неожиданное и раннее начало все-таки застало их врасплох. Еще только семь часов утра, а в городе уже творится черт знает что. А еще они думали о том, что кто-то из них может и не дожить до сегодняшнего вечера, но эта мысль не только не пугала их, но и вообще возникала как-то краем, отдаленно и ненавязчиво. Как говорится, живы будем — не помрем, а помирать все равно один раз.
   Минут через десять Артист притормозил у городской больницы. Идти сам Карась не мог — кроме всего прочего ему сломали лодыжку. Поэтому Док и Нелужа вытащили его из салона и понесли в приемный покой, сопровождаемые Артистом. Главврача еще не было, но участкового здесь знали почти все, так что никаких проблем не возникло. Санитары переложили Карася на каталку, а дежурный врач осмотрел его. И пока он осматривал, Док стоял рядом и тихо о чем-то с ним разговаривал. Наконец осмотр был закончен, дежурный врач закивал головой на какую-то фразу Дока, а потом подтолкнул его к выходу.
   — Идите, — сказал он всем. — Мы все сделаем как надо.
   Спорить не стали. Троица быстро покинула здание больницы и загрузилась в машину. Док и Артист теперь вообще все делали быстро, потому что каждую минуту и каждую секунду возникало нервирующее ощущение, что надо торопиться, чтобы не опоздать. Это ощущение всегда возникает в форс-мажорных обстоятельствах, особенно в таких, как сегодня, и очень важно не поддаваться ему, потому что в таких обстоятельствах поговорка «поспешишь — людей насмешишь» явно норовит зазвучать несколько по-другому, например, так: «поспешаешь — пулю поймаешь» или что-нибудь в этом роде. Док и Артист вполне справлялись с этим нервным позывом спешить, спешить, спешить, не раз уже побывали в похожих переделках, но Сан Саныч Нелужа, обычный участковый милиционер, привыкший к неторопливым и понятным событиям, поймался на этот крючок. Он уже был на взводе и в любую минуту мог сорваться.
   — Поехали, мужики, — торопил Нелужа, когда они сели в «Ниву», — Старыга может уйти… — Спокойно, Сан Саныч, без нервов, — ответил Артист. — Никуда подполковник от нас не денется. Сначала надо выяснить, что в городе с телефонной связью случилось. Телеграф-то тут рядом, насколько я помню, так?
   — Вообще-то рядом. Через два дома, — уже более спокойно проговорил Нелужа.
   — А при чем тут телеграф? Это же телефонная станция нужна.
   — Если межгород отрубили везде, — пояснил Док, — то на телеграфе будут знать причину, хотя бы косвенную. А если не везде, то мы прямо оттуда и прозвонимся.
   Артист врубил движок и двинул «Ниву» к телеграфу.
   Над Двоегорском едва-едва рассветало, ночная тьма рассеялась еще не полностью, люди только просыпались, город только оживал. Было холодно и пасмурно. Самое время для проблем и форс-мажорных обстоятельств.
   Двоегорский телеграф работал круглосуточно, поэтому можно было не опасаться, что там не окажется никого из служащих. Но то, что подъехавшие увидели здесь, привело их в изумление. На телеграфе наблюдалось совершенно необычное для семи утра многолюдье. Кроме недовольных горожан, кроме дежурных телефонисток туда уже приехал начальник городского узла связи, человек лет шестидесяти, с крючковатым носом, недовольно поджатыми губами и огромной лысиной, который сразу и вышел к приехавшим. Нелужа в своей форме выглядел вполне официально, так что доверие к нему у начальника возникло полное.
   — Что у вас случилось? — строго спросил участковый. — Весь город остался без междугородной связи?
   — А мы тут при чем? — возмутился начальник. — Вы видите, мы сами сидим без связи. Это я у вас должен спрашивать, что случилось! А пока, если хотите, можете отправить телеграмму или заказное письмо.
   — Значит, отсюда в Москву прозвониться тоже нельзя? — спросил Артист.
   — Пока нет.
   — А вы выясняли, что произошло? — настоял на своем вопросе Нелужа.
   — Пытались… Только у меня такое ощущение, что связь здесь ни при чем.
   — Как это?
   — Да во всем городе что-то происходит! Я уж и не знаю, прятаться куда-нибудь или караул кричать.
   — Что вы имеете в виду? — спросил Док.
   — Мы думали, что на линии обрыв кабеля, и сообщили техникам, чтобы те попытались восстановить. А они вернулись через полчаса и заявили, что их из города не выпускают!
   И Док, и Артист, и Нелужа были в легком замешательстве.
   — Как не выпускают? — не понял участковый. — Кто не выпускает?
   — А хрен его знает, — пожал плечами начальник. — Какие-то люди в форме и с оружием перекрыли въезд и выезд из города у «Солнечного» и с противоположной стороны — там, где дорога на Ашукино, вдоль которой кабель проложен… Бред какой-то!
   — А обойти нельзя было? — поинтересовался Артист.
   — Если такой умный, иди да обходи, — огрызнулся начальник.
   — Да что же это такое! — возмутился Нелужа. — Беспредел просто!
   — Теперь понятно, зачем им спецназ понадобился, — проворчал Док. — Ну ладно, здесь нам больше делать нечего. Поехали к Старыге. Может, он нас чем порадует.
   Он молча развернулся и направился к выходу. За ним потянулся Нелужа.
   — Эй, эй! — вскрикнул начальник. — Товарищ капитан! Вы должны объяснить, что все это значит. Ведь вы же здесь власть!
   — Власти в вашем городе давно уже нет, — назидательно произнес Артист.
   И вышел вслед за Доком и Нелужей. Они сели в машину, хмурые и напряженные.
   — Да, — сказал Артист, — подготовились они конкретно. Ничего не скажешь.
   Изолировали целый город.
   — Сдается мне, что это импровизация Коперника, — возразил Док.
   — А спецназ?
   — А спецназ предназначен был для другого. Я уверен.
   — Да? — Артист вырулил на улицу. — Ну, тогда поехали к вашему Старыге.
   Зарычал двигатель, и «Нива» понеслась по пустынной улице.
   — Нет, — произнес потрясенно Нелужа, покачав головой, — я просто не могу поверить, что все это происходит в нашем городе… Когда они свернули на ту самую улицу, где стояли рядом дома Нелужи и подполковника Старыги, уже совсем рассвело. Однако погода впервые за эти несколько дней испортилась, все небо было затянуто облаками, а вдоль улиц дул неприятный колючий ветер. Впрочем, им было сейчас не до погоды.
   У дома Старыги все трое молча вылезли из машины и быстрым шагом, словно их кто-то требовательно окликнул, направились, не обращая внимания на появившихся уже редких прохожих, к входу. Артист, шедший первым, нажал дверной звонок.
   Ответом была тишина. Тогда Артист постучал. И снова в ответ только тишина.
   Артист оглянулся.
   — Открывай, — сказал Док.
   — Может, его просто нет дома? — предположил Нелужа. Идея взламывать двери ему не очень понравилась.
   — Откроем на всякий случай, — мягко настоял Док.
   Артист взялся за ручку, примериваясь к двери, как вдруг обнаружил, что она не заперта. Дверь легко подалась и растворилась. Артист тут же поднял руку, потребовав полной тишины, постоял несколько секунд, прислушиваясь, а потом неслышно скользнул внутрь. За ним Док. Последним в дом вошел Нелужа, уже ясно предчувствуя что-то недоброе.
   Подполковника Старыгу они нашли почти сразу. Он лежал в луже крови в небольшом коридорчике возле кухни. Его руки были неестественно раскинуты, а в голове рядом с правым ухом зияла страшная рана. Подполковника Старыгу пристрелили уверенно и хладнокровно.
   Док нагнулся и внимательно осмотрел тело.
   — Его убили часа четыре назад, — сказал он. — Значит, часа четыре назад, еще ночью, в двух шагах ©т нас был… был Сомин.
   Гримаса боли за своего бывшего друга на мгновение исказила лицо Дока.
   — Коперник, — поправил его Артист. — Он давно уже перестал быть Соминым, понял, Док? Так что четыре часа назад в двух шагах от нас был Коперник.
   — Коперник, — отозвался Док.
   — Да что это еще за Коперник? — возмутился Нелужа, уже и так изрядно растревоженный валящимися одно на другое с утра происшествиями. — Что за Коперник тут отключает телефонную связь в городе и расстреливает людей?!
   — Не берите в голову, Сан Саныч, — серьезно сказал Артист. — К вашему участку этот человек не имеет никакого отношения.
   — А кто он?
   — Тот, кто пригласил нас на свадьбу. Видимо, от такого ответа Нелужа настолько опешил, что вопросов больше не задавал. Док и Артист стерли все отпечатки, которые могли оставить, и вместе с Нелужей покинули дом, а потом прикрыли дверь как было и быстро вернулись к своей машине.
   — Что будем делать? — спросил Артист, когда они все расположились в салоне.
   Док ответил не сразу.
   — Кажется, я понимаю его основной ход, — сказал он. — Он должен был подготовить себе свободу действий в городе.
   — Так он связь отрубил! — вставил Нелужа.
   — Раньше, — мотнул головой Док.
   — Мэр Заславский? — догадался Артист.
   — Точно.
   — Что вы имеете в виду? — невольно спросил участковый.
   — Коперник был прекрасно проинформирован о местных делах. О делишках мэра и его брата. А значит, он наверняка припугнул Заславского прокуратурой и таким образом взял все в свои руки. Мэр делает то, что скажет Коперник. А мэру подчиняется тут все и вся, потому что у него есть брат Леонид. Что из этого следует?
   — Что мэр Заславский должен знать планы Коперника, — подхватил Артист.
   — Вот именно! Какую бы лапшу Коперник ему ни повесил на уши, а кое-что Заславский знать должен. Хотя бы то, где Коперник и что собирается делать сразу после встречи самолета… Сан Саныч, вы знаете, где живет ваш мэр?
   — Что вы собираетесь там, это… делать?
   — Задать ему пару вопросов. Вы же сами видите, что мы все время опаздываем!
   Так не годится!
   — Поймите, — добавил Артист, — в этом городе только Заславский может дать нам хоть какую-то информацию! Ни Смирнов, ни даже этот генерал в части не могут знать того, что случайно мог выудить ваш мэр из разговоров с Коперником! Мы должны к нему наведаться. Док прав.
   — Сан Саныч, как у вас с оружием? — спросил Артист.
   — С оружием? С каким?
   — С вашим! С табельным!
   — Нормально, — пожал плечами Нелужа.
   — С собой?
   — Да, — участковый похлопал по кобуре с пистолетом Макарова.
   — Так, хорошо. — Артист вытащил из-за пояса ТТ и протянул Доку. — Держи. А теперь помчались к Константину.
   Когда они гоняли Битого с его боевиками на участке Карася, Артист прикарманил на всякий случай этот пистолет у Косаря. Тогда этим бандитам еще не дали команды найти и уничтожить Дока с Артистом, а стало быть, их тогда еще не вооружили, и на всех у них был один ТТ. Но теперь-то их, надо полагать, вооружили, и двух пистолетов на них маловато… а Карась, помнится, говорил, что у него есть охотничье ружье… В облаках взметающейся снежной пыли «Нива» неслась, подскакивая и натужно взвывая, к дому Карася. Туда, откуда сегодня и начала свои метания по городу.
   Первый круг замыкался, и это было не очень хорошим знаком. Какое-то суетливое метание… — Есть один маленький вопрос, — сказал Док, когда они уже подъезжали. — Мы должны действовать быстро, жестко и уверенно. Но без вас. Сан Саныч, все эти действия будут иметь мало смысла. Вы готовы взять на себя ответственность за жесткие действия, вплоть до арестов?
   — Я не имею права на аресты без санкции… — Какие санкции, — раздраженно перебил Артист. — У нас даже на предупредительный выстрел нет времени!
   — Хорошо, — поправился Док, — задерживать-то вы имеете право подозреваемых в совершении преступлений?
   — Задерживать имею. Это… до трех суток, для выяснения.
   — Вот и отлично. Готовы вы взять на себя ответственность за жесткие действия, вплоть до задержания?
   Нелужа ответил не сразу. Он с удивлением глядел на Артиста и Дока и чувствовал, как в нем ломаются какие-то рамки и ограничения, всю жизнь направлявшие его действия. Он и побаивался этого, и с удивлением чувствовал, как у него прибавляется силы и уверенности… — Сейчас, — сказал убежденно Нелужа, — я готов взять на себя ответственность за что угодно.
   — Отлично. — Артист сделал крутой вираж, и «Нива» остановилась во дворе карасевского дома. — Тогда прошу минутный тайм-аут. Мне необходимо экипироваться. Сан Саныч, поможете?
   — Что ищем?
   — У Константина где-то должно быть ружьишко… Все трое выскочили из машины, переместились мимо дымящихся останков «вольво» в дом и разбежались по комнатам.
   Им пришлось порыскать по закоулкам жилища Кости Карасева минут пятнадцать, прежде чем Артист вылез из подвала, держа в руках оружие.
   — Все в порядке, — сказал он, деловито осматривая находку, — поехали.
   Артист и не подозревал, что им так подфартит. У Кости Карасева оказалось совсем не легкомысленное двуствольное ружьишко, а серьезный карабин тульского оружейного завода с оптическим прицелом. И пятьдесят патронов к нему, аккуратно уложенных в кожаную сумку на ремне. Артист предоставил место за рулем «Нивы»
   Доку, а сам занялся оружием. Он быстро проверил карабин, потом набил магазин, после чего аккуратно поставил оружие в ноги.
   — Вот теперь другое дело, — с удовлетворением произнес он. — Теперь можно и к господину Заславскому на чай.