Вагант выронил камень, изображая улыбку.
– Дружище огр! – Зирвент опять был подшофе. – Давно не виделись!
– Ты ушел всего два часа назад!
– Да? А… Ладно! Хочу познакомить тебя с Майлией. Иди сюда, детка…
Зирвент махнул кому-то, находящемуся вне поля зрения, и огр увидел румяную деваху в чепце и вышитом переднике.
– Майлия, это мой друг… ик… благоро…
Рот девахи превратился в вытянутый овал, а глаза в стеклянные шарики. Взвизгнув, она бросилась наутек. Подобрав юбки, Майлия, чесала вверх по улице, разгоняя гуляющих где ни попадя уток и гусей. Прохожие с удивлением оборачивались.
– Куда же ты? – воскликнул вагант, протягивая руки в сторону беглянки.
– Эй, – сказал ему огр, – а ну поднимайся! Надо поговорить!
Вагант вздохнул.
– Все равно она была… ик… глупа, словно колода для разделки мяса… – сказал Зирвент. – Вот Лума! Лума…
– Поднимайся! – прорычал огр.
Фея с перевязанной головой сидела на одном стуле, вагант на другом, напротив. Промежуточную позицию занимал Браги. Тук-Тук уже неоднократно грозилась наслать на Зирвента какие-нибудь чары, поэтому стоило опасаться выпадов с ее стороны.
Служка принес им троим пива и ушел, глазея на фею.
– Ужас, – сказала Тук-Тук. – Просто ужас. Мне, дочери короля, камнем по башке!.. – Она снова посмотрела на Зирвента, продолжающего пьяно и глупо лыбиться. – Ты что себе возомнил там? – фыркнула она. – А? Перестань на меня пялиться! Я тебе не подружка! Мурло пьяное…
Вагант проворковал некоторое количество корявых комплиментов.
– Пей лучше, – сказал огр, подвигая к нему кружку с пивом, справедливо полагая, что это поможет пораньше свалить студиозуса спать.
– Наверное, пора мне стать поэтом, – сказал Зирвент. – Ибо иной раз просто невозможно сдержать в себе восхищение красотой!..
Фея прикоснулась к смоченной водой тряпице, что охватывала ее голову, и поморщилась. Пиво она пила из маленького стаканчика.
– Значит, ты принцесса, милая Тук-Тук? – спросил Зирвент.
– Я тебе не милая! – заверещала крылатая красотка.
– Тише, тише! – вмешался огр. – Не будем пороть горячку. Я еще раз приношу свои извинения от имени себя и этого вот балбеса. Если он и совершает злодеяния, то делает это нечаянно.
– Вот от таких вся беда, – заметила фея с философическим видом.
Зирвент ощерил зубы, словно хищная рыбка.
– Вернемся к вопросу… – сказал Браги. – Тук-Тук, ты говорила о том, что твоему племени угрожает опасность. И типа серьезная…
Вагант подпер голову рукой и приготовился слушать. С благостной миной.
– Ладно! Расскажу! Хотя, вижу, никто мне помогать не собирается… Благородный рыцарь ведет себя словно торгаш, а его чокнутый дружок строит из себя героя-любовника и выглядит… Словом, наверное, я не у тех ищу поддержки.
– А есть другие кандидаты? – спросил огр.
– Я уже обращалась к некоторым.
– Например?
– Мервольксу Рябому.
– Знаю. Неужели он в Спарволле?
– Да. Пришлось изрядно полетать, поспрашивать, чтобы выяснить, есть ли в окрестностях города хоть кто-нибудь стоящий, – проворчала фея, потягивая пиво.
– И что Мерволькс?
– Ничего. Отказался. Лежит он в какой-то дыре. С жуткого похмелья, весь в бинтах. Говорит, что если бы был в состоянии, то обязательно помог… Говорит, перепил бражки намедни, да выехал в чисто поле поискать приключений. И нашел ведь. Увидел колонну каторжников, которых перегоняли на работы, и напал на конвой, чтобы их освободить.
– Это еще зачем?
– Ему, видите ли, показалось, что это работорговцы-злодеи, ведущие невольников из разоренного города в плен. Налетел, надавал солдатам по рогам, и те разбежались. Мерволькс освободил каторжников, а те в благодарность забросали его камнями. Да еще отобрали коня и всю амуницию. В одних портках приполз в поселок, еле живой.
– Мда… – Сказать тут было нечего. – И больше никого ты не уговорила?
– Не-а. У одних были дела, другие не связываются с колдовством…
– А есть колдовство?
– Обязательно, а как же!
– Понятно…
– Получается, некий Браги из Шидама, прозванный Страшилой – не без оснований, могу заметить, – моя последняя надежда.
– Ну, это как водится. Рассказывай, Тук-Тук. Браги из Шидама слушает.
– Было пророчество, написанное одной чокнутой феей двести лет назад, моей бабкой, кстати. Что проснется ото сна Зеленая Ведьма и поработит Народ Росы. Мой народ, стало быть, феи Мирквудского Леса…
– Зачем? – спросил Браги.
Тук-Тук выпятила губки.
– Все расскажу!
– Ну вот. В пророчество, как водится, никто не верил. Даже когда бабка обратилась в листик и начались знамения.
– Почему в листик? – спросил вагант.
– Потому что, умирая, феи обращаются в листики, – сказал Браги.
– Знамения начались, говорю! – произнесла, повысив голос, фея. – Всякие. То зеленое привидение стало шастать по лесу. То на деревьях проявлялся страшный лик… Какой? Страшный – говорю же! Мой жених, Бряк, видел один раз, что будто бы Мирквудский Лес превратился в пепелище, в пустыню, исчез… Ужас! Было и другое!.. Алое зарево над лесом, жар… Мед становился горьким. Пчелы не узнавали нас и вдруг набрасывались словно на врагов, хотя такого не бывало с основания мира… Цветы стали чахнуть и умирать.
– Ясно. Экологическая катастрофа…
– Чего?
– Так. Одна умная фразочка, которую я слышал от не в меру умного чародея.
– Стало быть, Зеленая Ведьма проснулась, – сказал Зирвент.
– Проснулась. Именно что. Стоит в Мирквуде башня. В самом центре его. Приземистая такая, страшная на вид, мхом обросла, плющом, поганками и мухоморами. Места вокруг нее гадкие, сырые, темные. Феи туда не летают, башня и чащобы вокруг нее считаются у нас проклятыми. И вот однажды видим – зарево над лесом. Словно вдалеке фейерверки кто пускает. Красиво, но жуть такая, что никакой мочи нету!.. В общем, отец мой, король Остролист, снарядил небольшой отряд разведчиков и отослал их поглядеть, что творится в башне, ведь именно там свистопляска эта и началась. Разведчики не вернулись. Тогда Остролист послал второй отряд – и он тоже не вернулся. Что делать? Тут все стали говорить о Зеленой Ведьме. Собственно, где ей еще просыпаться, где жить и творить свои козни?
– Логично.
– Вот именно. – Фея мрачно вздохнула. – Теперь я осталась одна. Совсем. Все другие феи из Народа Росы попали к Зеленой Ведьме в плен. Это я точно знаю. Мой отец слишком долго решал, что делать, слишком долго советовался с нашими волшебниками, которые сами ничего не понимали. Однажды ночью слуги Ведьмы пришли к нашим домам… Был непродолжительный бой. Гремлины, которых злыдня использует в качестве солдат, хватали всех подряд. Вырваться и улететь удалось только мне.
– Им нужны были именно пленные?
– Да. Но я не знаю, для чего. Может быть, Зеленая Ведьма питается феями… Тогда горе мне. Горе Народу Росы!
Зирвент воздел очи горе. Очень пьяные очи.
– Откуда же эта Зеленая Ведьма взялась?
– Неизвестно. Когда бабка пророчила, она упомянула лишь, что это Древнее Зло. Оно существовало с незапамятных времен, возможно, когда и никакого леса здесь не росло. Башня – средоточие силы Ведьмы. А что внутри, никто не знает. Ясно только, что мои соплеменники угодили в ее утробу. Бряк, мой жених, тоже.
– Трудно бороться с Древним Злом, – сказал Браги. – Оно сильно и коварно, никогда не знаешь, чего ожидать. Риск велик.
– Для героя это не имеет значения, так я понимаю? – Тук-Тук задрала нос и икнула.
– Именно так.
– А ведь речь идет о целом народе! Случалось тебе, рыцарь, освобождать целые народы?
– Случалось.
– Ну так и освободи! Рыцарь ты, ядрена вошь, или не рыцарь? – Фея стукнула кулачком по столу.
– Ну, раз так ставится вопрос…
– Так и ставится. – Тук-Тук была порядочно пьяной. – Награды пока никакой обещать не могу, но, насколько известно, благородные странствующие рыцари обязаны не брать денег. Кодекс чести все-таки.
– Но странствующие рыцари тоже кушать хотят. И потом – те, кто был спасен обычно сам, без напоминаний одаривали героя чем-нибудь. В нынешние времена спасенные не спешат осыпать рыцаря золотом и каменьями… Приходится выставлять счет.
– Значит, ты и мне счет выставишь?
– Нет. Не выставлю. Я сражусь с Зеленой Ведьмой по велению своего большого доброго сердца…
– Ядовитая ирония? – спросила фея.
– Ничуть. Рыцарь я или не рыцарь?
Раздался грохот костей. Тук-Тук и Браги посмотрели туда, где только что сидел, подперев голову, Зирвент. Теперь вагант уже не сидел там, а валялся на полу.
– Чего это он? – спросила фея.
– Готов, – ответил огр.
Из-под стола уже раздавался молодецкий храп студиозуса. Браги поднял его с пола, уложил на кровать и накрыл одеялом.
– Тем лучше, не будет путаться под ногами.
– Ну и приятелей ты себе выбираешь! – хихикнула фея.
– Боюсь, это он меня выбрал, – вздохнул Рыцарь Железного Кулака. – Говорит, что это судьба.
Фея взмыла в воздух, покружилась над столом, выписывая кривые спирали. Крылышки трепетали несколько не в такт.
– Осторожней, – сказал Браги, видя, что Тук-Тук вот-вот врежется в стенку.
– Я в порядке, – сообщила летунья, икая.
– Вы что, пива не переносите?
– Мы вообще не пьем эту гадость… – Улыбка до самых прекрасных ушек.
– Тогда зачем же?
– Хотелось попробовать.
– Что скажет папа Остролист?
– Для начала его надо освободить.
– Ну так займемся этим делом, – сказал Браги. – Чего тянуть?
– Вот именно! Вперед! Надаем этой сраной Ведьме по жопе…
– Как не стыдно! Такая красотка, а выражается!
– А ты мне не папа… ик…
– И очень этому рад. Ну ладно. Приземлись! Ну. Вот так. Слушай внимательно. Сейчас я пойду готовиться к походу… Надо осмотреть снаряжение, запрячь лошадей и все такое прочее. А ты жди здесь, поняла?
Тук-Тук приземлилась на край столешницы, положила одну восхитительную ножку на другую, вильнула бедром.
– Нет проблем, пончик, – вальяжно промурлыкала фея.
– Что?
– Пончик.
– Не надо меня так называть. Уж лучше Страшила. Эй, не надо устраивать представлений… – сказал огр, видя, что фея расшнуровывает платье на груди. – Ну и бесстыдница! – Он хотел забрать пиво, но фея не дала. – Ладно. Сиди тихо. Я скоро. Не напивайся, ты мне нужна.
– Даа?
– Ах ты… Дорогу показывать!
Браги вернулся через сорок минут. Тук-Тук спала на кровати рядом с Зирвентом, положив на него правую ногу и правую руку. Из-под платья выглядывали белые трусики. Оба храпели в унисон.
– Этого еще не хватает! – обомлел огр и поднял фею с одеяла. Та что-то невнятно забормотала. – Нет уж, тебе придется идти! Даже если тебя придется нести.
Выли собаки и шипели коты. Жены рыбаков и детишки высовывали свои головы из-за плетней, чтобы посмотреть, что происходит. Рыцарь Железного Кулака проявлял стоическое спокойствие, терпеливо снося тычки пальцем в свой адрес и дружный смех. Один гном, правивший фурой, так ржал, что чуть не скатился на землю.
Все в порядке, скрипнул зубами огр. Ничего необычного… для тебя. Иди и все.
И он шел. Шел и шел, пока поселок не остался позади и запах моря не сменился запахом леса.
Насколько огру было известно, Мирквуд находился восточнее города-порта Спарволлы. В каких-то пятидесяти милях. А их еще надо было преодолеть. Браги прикинул – приступить к делу он сможет, скорее всего, ближе к ночи. Но сражаться с темными силами на их территории и по их правилам себе дороже. Следовательно, идти к башне лучше после восхода солнца.
Браги остановился возле перекрестка с указателем, отвел лошадей в сторону холма, отправил пастись. Потом снял с себя спящую фею и посадил на траву, спиной к камню. Тук-Тук съехала на бок и упала.
– Навязалась на мою голову, – проворчал рыцарь, возвращая летунью в прежнюю позицию.
– Мамочки! – крикнула Тук-Тук в этот момент и проснулась. Какое-то время бедняжка хлопала ресницами, терла глаза, стонала, охала, хваталась за больную голову.
– Очухалась, – сказал огр, – самое время.
– Да?
Фея поднялась на ноги и увидела свое порядком расшнурованное платье.
– Это что? – спросила она, воззрившись на Браги.
– Ничего. Не поверишь, ты это сама. Если бы не мои высокие моральные устои, быть беде…
– Моральные отстои, – проворчала Тук-Тук, искоса оглядывая этакую махину. – Чтоб мне сдохнуть, беда была бы.
Огр никогда не видел, как феи краснеют. Теперь имел случай полюбоваться. В частности, эта краснела прекрасно.
– Ну, на романтические темы мы поговорим позже. Сейчас самое время пуститься в дорогу. Зеленая Ведьма не ждет.
Фея схватилась за голову, размотала тюрбанчик, потрогала шишку, автором которой был Зирвент. Шишка стала больше раза в два.
– И? – спросила Тук-Тук.
– Ничего особенного.
– Да?
– Выросла совсем чуть-чуть. Маленько.
– Так я тебе и поверила!
– Что у вас здесь творится? – спросил он.
– Чары Зеленой Ведьмы, – ответила фея, вспархивая с седла вьючной коняги. – Думаю, птиц и зверей она просто усыпила. Либо тоже уволокла к себе в башню.
– Всю живность в лесу она бы не уволокла, – сказал Браги шепотом.
– Не она, а гремлины. Их у нее много.
– Все равно. Да и смысл?
– Но ведь надо чем-то кормить эту ораву!
– Мда… ты мыслишь рационально.
– Просто я пытаюсь сообразить, что бы делала, будь я Зеленой Ведьмой.
Огр вел лошадей по еле заметной тропке, что бежала вглубь Мирквудского Леса.
– Кстати, может, заодно придумаешь, как мне победить эту твою злыдню, – сказал огр. – Попытайся себе представить, что ты – это я.
Фея проделала кульбит над веткой, спикировала, зависла в двух метрах над землей.
– То есть, ты не знаешь, как прибить эту курву?..
– Нет.
– А как же…
– Ты мне ничего путного не рассказала. Это во-первых. Во-вторых, я еще не видел башни, я не знаю, в чем суть колдовства Ведьмы… Такие вещи выясняются на месте. Но если у тебя найдутся светлые мысли, я готов выслушать. Может, что-то на этот счет говорила твоя ненормальная бабуля?
Фея проделала несколько фигур высшего пилотажа. Дорожка спустилась в сухой яр, задернутый туманной дымкой.
– Помню, бабуля твердила о том, что нет у Ведьмы сердца и мозга. Она их спрятала.
– Вот еще новость. Куда?
– Где-то в башне должен быть тайник, я полагаю, – сказала Тук-Тук.
– Давай точнее.
– Бабка говорила, что Зеленая Ведьма боится увидеть сама себя. Потому, дескать, в логове ее нету зеркал.
– И как это между собой связывается? Нет сердца и мозга. Зеркал тоже нет.
– Понятия не имею.
– Хороша же была твоя бабуля. Провидица! Не могла поясней выражаться?
– Насколько я знаю, все пророчества должны быть туманными и иносказательными, – сказала Тук-Тук.
– Плохое утешение для того, кто полезет в логово Древнего Зла.
– Чего ты все ворчишь? Чего все недоволен?
– Я – страшное чудовище в не слишком хорошем настроении…
– Понятно. Слушай, а может, ты ее просто напугаешь?
– Ведьму?
– Но…
– Древнее Зло не так-то легко напугать. Оно само кого хочешь напугает.
– Резонно.
После яра дорожка-тропинка пошла по редколесью. Стало свободней. Дальше путь лежал вверх – на огромный пологий холм.
– Там наше селение, – сказала фея, указывая вправо. – Заглянем?
– А сколько до башни от ваших домов?
– Миль шесть-семь.
– Если не возражаешь, я устрою у вас лагерь, а дальше пойду пешком. Захвачу только пару-тройку убивалок.
– Не возражаю. Все равно там пусто. – Тук-Тук погрустнела, махнула рукой и взмыла высоко вверх. Вернулась почти через минуту. Все это время огр ждал. – Идем. Идем, не будем терять время!
В одном месте холм обзавелся приличным возвышением и гигантскими камнями, поросшими мхом. Браги забрался на один из них, чтобы осмотреться. Перед ним раскинулся освещенный солнцем ковер леса. Картинка была самой мирной – ни единого намека на всякие зловещие штучки. Кроме все той же неприятной тишины. Огр пытался рассмотреть кружащих над верхушками деревьев птиц, но его постигла неудача.
Фея присела на ветку.
– Там на севере башня и стоит. В низине. Отсюда не видно.
– Там сплошной туман, – заметил Браги.
– Колдовской.
– Понятно… Фактория веников не вяжет, как говорят кобольды. Едем.
Огр спустился с холма, протопал через широкий неглубокий ручей и ступил во владения Народа Росы. В котловине, огороженной со всех сторон высокими мощными дубами, каждому из которых было лет по пятьсот, стояли домики фей. Издали они смахивали на осиные ульи.
– Эге… – сказал Страшила, почесав нос.
Так себе и представлял рыцарь селение летающих крохотуль. Домики-игрушки, цветущие садики за ажурными оградками, витиеватый узор дорожек, посыпанных дробленым кварцем. Сюжет для поздравительной открытки – ни больше, ни меньше. Большая часть домиков стояла на земле, но некоторое их количество примостилось на ветвях дубов по краям деревни. Феи жили и внутри дубов – огр заметил дупла, снабженные дверцами.
– Таилак Тариасс, – произнесла Тук-Тук, делая приглашающий жест. – Что означает «Чаша Щедрости». Это название носит наш город с незапамятных времен…
Огр кивнул. Они вошли. Рыцарь Железного Кулака вытянул из ножен большой широкий кинжал. На всякий пожарный.
Лошадей следовало оставить на окраине. Першерон был слишком велик для этих дорожек и мостиков над серебристыми ручейками, дно которых сверкало разноцветными камешками.
Браги двигался с максимальной осторожностью, на какую был способен.
– Сколько здесь жило фей?
– Много. Сотен шесть.
– Хм…
Огр остановился на перекрестке двух улочек. Домики фей оказались меньше, чем он думал. Чтобы попасть внутрь одного из них, Браги пришлось бы встать на четвереньки. Но перед этим раз в пять расширить двери.
Следы вторжения виднелись повсюду. Гремлины, устроившие набег на Таилак Тариасс, похулиганили вволю. Стекла разбиты, садики вытоптаны, стены домиков исписаны какой-то непереводимой похабщиной.
– Они вытаскивали нас из домов, запихивали в мешки и уносили. А в тех, кто взлетал, бросали сетями, скидывали на землю, – сказал фея. – Все произошло очень быстро. Мы ведь не выставляем охраны, здесь, как мы думали, нам нечего опасаться. Мирквуд всегда был добр к феям, и мы платили ему той же монетой.
– Если у Зеленой Ведьмы есть слуги, гремлины, зачем ей вы?
– Должно быть, в качестве еды…
– Нет, не думаю. Дело в чем-то другом. А гремлинов у вас в Мирквуде было много до этого случая?
– Совсем даже нет, – сказала Тук-Тук, приземляясь на крышу одного из домиков. – Гремлины живут в темных урочищах далеко на севере, где мы никогда не бываем, но общее их число было невелико…
– Это вы так считали, – отозвался Браги. – Злокозненность гремлинов известна. Ведьма использовала их, а они, похоже, только и ждали случая. И плодились все то время, пока жили в своих урочищах. Беспечность часто выходит боком, Тук-Тук. При таком соседстве надо всегда быть начеку.
– Теперь я ученая, – надулась фея. – У нас были стычки с гремлинами, но скорее по недоразумению. Набегов они на нас никогда не совершали. Боялись чар, видимо. Теперь, с Ведьмой-то, не боятся…
Тишина эта действует на нервы, подумал огр, осматриваясь и вслушиваясь. Ни единого насекомого. Ни комара, ни стрекозы, ни шмеля. Спят? Мертвы? Допустим. Но если башня Ведьмы распространяет усыпляющие чары, почему мы с Тук-Тук не уснули, когда въехали в лес? Самый простой способ для Ведьмы обезопасить себя – погрузить Мирквуд в сон. Чтобы никто и пяти шагов пройти не смог, не говоря уже о планах вторгнуться в ее логово…
– Как думаешь, почему гремлины не поселились в Таилак Тариасс?
Фея сморщила прелестное личико.
– Фу! Понятия не имею! Еще не хватало! Здесь до сих пор витает их запах. Представляю, что было бы… Эти твари испоганят все. Такие уж есть… Ну так что скажешь, огр?
– Скажу, что останусь здесь. Солнце низко. Пока доберусь до башни, начнет темнеть, а в подмогу мне нужен свет – как можно больше света… Известно, что Древнее Зло и его порождения его очень не любят. В темноте лучше не рисковать…
– Слушай, а огры – не порождения тьмы? – спросила фея.
– Это как посмотреть. Главное, не верь сказкам и дурацким легендам, которые сочиняют типы с чересчур буйной фантазией. Злой человек считается порождением тьмы? Или злой фей, фея?
– Наверное, нет.
– Ну так и огры. Один такой, другой такой… Тьма и Свет здесь не причем.
– А человеческое мясо огры едят?
– Нет.
– А в сказках…
– А фею можно оживить хлопками в ладоши?
– Не думаю…
– Вот именно – не верь сказкам, фея. Кругом полно всякой жратвы. Для чего бросаться на людей, у большей части которых не будет мясца даже на второй укус?
– Верно. Насчет пожрать ты, как видно, горазд.
– А то, – ухмыльнулся огр. – Кстати, насчет жратвы и всего остального… Мне бы не мешало местечко для ночлега. И приготовить ужин надо. Ты, небось, тоже… Не мешало бы, словом, подкрепиться.
– Если гремлины не забрали еду, а я подозреваю, выгребли все, я принесу что-нибудь. Полетели, покажу место, где ты, пожалуй, мог бы переночевать.
– Ну, если что, у меня найдется перекусить. Только костер развести.
– Из-за тебя у меня в животе забурчало, громила!
– Браги…
– А? – Провалившись в неглубокий сон, огр проснулся. От резкого движения треснулся головой.
Приоткрыв дверь кладовой, внутрь проскользнула Тук-Тук. В ее руке был светильник в виде цветка, в котором горел золотисто-зеленый огонек.
– Ты чего? – спросил огр, почесывая голову. С трудом сел.
– Я… Мне холодно… – сказала фея, закрывая за собой дверь.
– Холодно…
– Ну да.
Тук-Тук куталась в одеяло, которое отыскала в своем доме. Пока добиралась сюда, вся промокла. Голубые волосы торчали в беспорядке.
– Ну… хочешь устроиться здесь?
– Если ты не против…
– Э… Ну, кажется, вот тут найдется местечко. – Огр указал в угол. Пол кладовой он застелил толстым шерстяным одеялом и укрывался накидкой.
– Я не хочу спать в пустом доме, – сказала Тук-Тук, дрожа. – Так что… А ты очень ворочаешься во сне? А то если что, от меня мокрое место останется.
– Постараюсь не ворочаться.
– Ладно.
Фея устроилась в углу, легла на бок, свернулась калачиком. Светильник начал гаснуть. Огр почесал репу, думая, что надо что-то сказать, но ничего на ум не пришло. Затем начал устраиваться сам. Делом это оказалось нелегким, и рыцарю пришлось попыхтеть.
Светильник погас.
– Браги?
– М?
– Расскажи мне сказку.
– Чего-о?
– Маленькую сказочку… Такусенькую…
– Я тебе нянька, что ли?
– Фу! Противное чудовище…
– Лучше быть противным чудовищем, чем нянькой.
– Ну и ладно.
– Да спи ты. Мне вставать ни свет ни заря!
– Бе-бе-бе…
Фея долго ерзала у него под боком. Браги лежал, отвернувшись и словно окаменев, пока у него не затекла спина. Наконец, Тук-Тук затихла. Огр подождал.
А потом провалился в глубокий сон.
Во сне он видел себя идущим по берегу большого озера, прозрачного чуть не до самого дна.
Спокойную гладь воды рассекали белоснежные лебеди. Далекие горы спали, закутанные в облачные накидки.
Вдохнуть полной грудью, сделать широкий шаг, раскинуть руки…
Браги радовался солнцу. Телом овладела небывалая легкость.
Кто-то окликнул его. Огр обернулся, хотя вовсе не был уверен, что обращались к именно нему. С этого момента в нем поселилось чувство раздвоенности, нечто мучительно-неопределенное, тянущее за собой более четкое и ясное ощущение.
Страх.
Браги огляделся, ни никого не увидел. На берегу озера он стоял в одиночестве, не понимая, что здесь делает, что это за место и… кто он сам…
Огр зашагал к воде. Достигнув ее края, посмотрел в спокойную зеркальную поверхность.
– Дружище огр! – Зирвент опять был подшофе. – Давно не виделись!
– Ты ушел всего два часа назад!
– Да? А… Ладно! Хочу познакомить тебя с Майлией. Иди сюда, детка…
Зирвент махнул кому-то, находящемуся вне поля зрения, и огр увидел румяную деваху в чепце и вышитом переднике.
– Майлия, это мой друг… ик… благоро…
Рот девахи превратился в вытянутый овал, а глаза в стеклянные шарики. Взвизгнув, она бросилась наутек. Подобрав юбки, Майлия, чесала вверх по улице, разгоняя гуляющих где ни попадя уток и гусей. Прохожие с удивлением оборачивались.
– Куда же ты? – воскликнул вагант, протягивая руки в сторону беглянки.
– Эй, – сказал ему огр, – а ну поднимайся! Надо поговорить!
Вагант вздохнул.
– Все равно она была… ик… глупа, словно колода для разделки мяса… – сказал Зирвент. – Вот Лума! Лума…
– Поднимайся! – прорычал огр.
2
Вагант всем своим видом выражал раскаяние и желание загладить вину. В то же самое время в его хитрых глазенках играли бесовские искорки, заставлявшие Браги думать, что ничего подобного на самом деле Зирвент не испытывает. Огр успел достаточно хорошо узнать вечного студента, чтобы верить в его исправление.Фея с перевязанной головой сидела на одном стуле, вагант на другом, напротив. Промежуточную позицию занимал Браги. Тук-Тук уже неоднократно грозилась наслать на Зирвента какие-нибудь чары, поэтому стоило опасаться выпадов с ее стороны.
Служка принес им троим пива и ушел, глазея на фею.
– Ужас, – сказала Тук-Тук. – Просто ужас. Мне, дочери короля, камнем по башке!.. – Она снова посмотрела на Зирвента, продолжающего пьяно и глупо лыбиться. – Ты что себе возомнил там? – фыркнула она. – А? Перестань на меня пялиться! Я тебе не подружка! Мурло пьяное…
Вагант проворковал некоторое количество корявых комплиментов.
– Пей лучше, – сказал огр, подвигая к нему кружку с пивом, справедливо полагая, что это поможет пораньше свалить студиозуса спать.
– Наверное, пора мне стать поэтом, – сказал Зирвент. – Ибо иной раз просто невозможно сдержать в себе восхищение красотой!..
Фея прикоснулась к смоченной водой тряпице, что охватывала ее голову, и поморщилась. Пиво она пила из маленького стаканчика.
– Значит, ты принцесса, милая Тук-Тук? – спросил Зирвент.
– Я тебе не милая! – заверещала крылатая красотка.
– Тише, тише! – вмешался огр. – Не будем пороть горячку. Я еще раз приношу свои извинения от имени себя и этого вот балбеса. Если он и совершает злодеяния, то делает это нечаянно.
– Вот от таких вся беда, – заметила фея с философическим видом.
Зирвент ощерил зубы, словно хищная рыбка.
– Вернемся к вопросу… – сказал Браги. – Тук-Тук, ты говорила о том, что твоему племени угрожает опасность. И типа серьезная…
Вагант подпер голову рукой и приготовился слушать. С благостной миной.
– Ладно! Расскажу! Хотя, вижу, никто мне помогать не собирается… Благородный рыцарь ведет себя словно торгаш, а его чокнутый дружок строит из себя героя-любовника и выглядит… Словом, наверное, я не у тех ищу поддержки.
– А есть другие кандидаты? – спросил огр.
– Я уже обращалась к некоторым.
– Например?
– Мервольксу Рябому.
– Знаю. Неужели он в Спарволле?
– Да. Пришлось изрядно полетать, поспрашивать, чтобы выяснить, есть ли в окрестностях города хоть кто-нибудь стоящий, – проворчала фея, потягивая пиво.
– И что Мерволькс?
– Ничего. Отказался. Лежит он в какой-то дыре. С жуткого похмелья, весь в бинтах. Говорит, что если бы был в состоянии, то обязательно помог… Говорит, перепил бражки намедни, да выехал в чисто поле поискать приключений. И нашел ведь. Увидел колонну каторжников, которых перегоняли на работы, и напал на конвой, чтобы их освободить.
– Это еще зачем?
– Ему, видите ли, показалось, что это работорговцы-злодеи, ведущие невольников из разоренного города в плен. Налетел, надавал солдатам по рогам, и те разбежались. Мерволькс освободил каторжников, а те в благодарность забросали его камнями. Да еще отобрали коня и всю амуницию. В одних портках приполз в поселок, еле живой.
– Мда… – Сказать тут было нечего. – И больше никого ты не уговорила?
– Не-а. У одних были дела, другие не связываются с колдовством…
– А есть колдовство?
– Обязательно, а как же!
– Понятно…
– Получается, некий Браги из Шидама, прозванный Страшилой – не без оснований, могу заметить, – моя последняя надежда.
– Ну, это как водится. Рассказывай, Тук-Тук. Браги из Шидама слушает.
– Было пророчество, написанное одной чокнутой феей двести лет назад, моей бабкой, кстати. Что проснется ото сна Зеленая Ведьма и поработит Народ Росы. Мой народ, стало быть, феи Мирквудского Леса…
– Зачем? – спросил Браги.
Тук-Тук выпятила губки.
– Все расскажу!
– Ну вот. В пророчество, как водится, никто не верил. Даже когда бабка обратилась в листик и начались знамения.
– Почему в листик? – спросил вагант.
– Потому что, умирая, феи обращаются в листики, – сказал Браги.
– Знамения начались, говорю! – произнесла, повысив голос, фея. – Всякие. То зеленое привидение стало шастать по лесу. То на деревьях проявлялся страшный лик… Какой? Страшный – говорю же! Мой жених, Бряк, видел один раз, что будто бы Мирквудский Лес превратился в пепелище, в пустыню, исчез… Ужас! Было и другое!.. Алое зарево над лесом, жар… Мед становился горьким. Пчелы не узнавали нас и вдруг набрасывались словно на врагов, хотя такого не бывало с основания мира… Цветы стали чахнуть и умирать.
– Ясно. Экологическая катастрофа…
– Чего?
– Так. Одна умная фразочка, которую я слышал от не в меру умного чародея.
– Стало быть, Зеленая Ведьма проснулась, – сказал Зирвент.
– Проснулась. Именно что. Стоит в Мирквуде башня. В самом центре его. Приземистая такая, страшная на вид, мхом обросла, плющом, поганками и мухоморами. Места вокруг нее гадкие, сырые, темные. Феи туда не летают, башня и чащобы вокруг нее считаются у нас проклятыми. И вот однажды видим – зарево над лесом. Словно вдалеке фейерверки кто пускает. Красиво, но жуть такая, что никакой мочи нету!.. В общем, отец мой, король Остролист, снарядил небольшой отряд разведчиков и отослал их поглядеть, что творится в башне, ведь именно там свистопляска эта и началась. Разведчики не вернулись. Тогда Остролист послал второй отряд – и он тоже не вернулся. Что делать? Тут все стали говорить о Зеленой Ведьме. Собственно, где ей еще просыпаться, где жить и творить свои козни?
– Логично.
– Вот именно. – Фея мрачно вздохнула. – Теперь я осталась одна. Совсем. Все другие феи из Народа Росы попали к Зеленой Ведьме в плен. Это я точно знаю. Мой отец слишком долго решал, что делать, слишком долго советовался с нашими волшебниками, которые сами ничего не понимали. Однажды ночью слуги Ведьмы пришли к нашим домам… Был непродолжительный бой. Гремлины, которых злыдня использует в качестве солдат, хватали всех подряд. Вырваться и улететь удалось только мне.
– Им нужны были именно пленные?
– Да. Но я не знаю, для чего. Может быть, Зеленая Ведьма питается феями… Тогда горе мне. Горе Народу Росы!
Зирвент воздел очи горе. Очень пьяные очи.
– Откуда же эта Зеленая Ведьма взялась?
– Неизвестно. Когда бабка пророчила, она упомянула лишь, что это Древнее Зло. Оно существовало с незапамятных времен, возможно, когда и никакого леса здесь не росло. Башня – средоточие силы Ведьмы. А что внутри, никто не знает. Ясно только, что мои соплеменники угодили в ее утробу. Бряк, мой жених, тоже.
– Трудно бороться с Древним Злом, – сказал Браги. – Оно сильно и коварно, никогда не знаешь, чего ожидать. Риск велик.
– Для героя это не имеет значения, так я понимаю? – Тук-Тук задрала нос и икнула.
– Именно так.
– А ведь речь идет о целом народе! Случалось тебе, рыцарь, освобождать целые народы?
– Случалось.
– Ну так и освободи! Рыцарь ты, ядрена вошь, или не рыцарь? – Фея стукнула кулачком по столу.
– Ну, раз так ставится вопрос…
– Так и ставится. – Тук-Тук была порядочно пьяной. – Награды пока никакой обещать не могу, но, насколько известно, благородные странствующие рыцари обязаны не брать денег. Кодекс чести все-таки.
– Но странствующие рыцари тоже кушать хотят. И потом – те, кто был спасен обычно сам, без напоминаний одаривали героя чем-нибудь. В нынешние времена спасенные не спешат осыпать рыцаря золотом и каменьями… Приходится выставлять счет.
– Значит, ты и мне счет выставишь?
– Нет. Не выставлю. Я сражусь с Зеленой Ведьмой по велению своего большого доброго сердца…
– Ядовитая ирония? – спросила фея.
– Ничуть. Рыцарь я или не рыцарь?
Раздался грохот костей. Тук-Тук и Браги посмотрели туда, где только что сидел, подперев голову, Зирвент. Теперь вагант уже не сидел там, а валялся на полу.
– Чего это он? – спросила фея.
– Готов, – ответил огр.
Из-под стола уже раздавался молодецкий храп студиозуса. Браги поднял его с пола, уложил на кровать и накрыл одеялом.
– Тем лучше, не будет путаться под ногами.
– Ну и приятелей ты себе выбираешь! – хихикнула фея.
– Боюсь, это он меня выбрал, – вздохнул Рыцарь Железного Кулака. – Говорит, что это судьба.
Фея взмыла в воздух, покружилась над столом, выписывая кривые спирали. Крылышки трепетали несколько не в такт.
– Осторожней, – сказал Браги, видя, что Тук-Тук вот-вот врежется в стенку.
– Я в порядке, – сообщила летунья, икая.
– Вы что, пива не переносите?
– Мы вообще не пьем эту гадость… – Улыбка до самых прекрасных ушек.
– Тогда зачем же?
– Хотелось попробовать.
– Что скажет папа Остролист?
– Для начала его надо освободить.
– Ну так займемся этим делом, – сказал Браги. – Чего тянуть?
– Вот именно! Вперед! Надаем этой сраной Ведьме по жопе…
– Как не стыдно! Такая красотка, а выражается!
– А ты мне не папа… ик…
– И очень этому рад. Ну ладно. Приземлись! Ну. Вот так. Слушай внимательно. Сейчас я пойду готовиться к походу… Надо осмотреть снаряжение, запрячь лошадей и все такое прочее. А ты жди здесь, поняла?
Тук-Тук приземлилась на край столешницы, положила одну восхитительную ножку на другую, вильнула бедром.
– Нет проблем, пончик, – вальяжно промурлыкала фея.
– Что?
– Пончик.
– Не надо меня так называть. Уж лучше Страшила. Эй, не надо устраивать представлений… – сказал огр, видя, что фея расшнуровывает платье на груди. – Ну и бесстыдница! – Он хотел забрать пиво, но фея не дала. – Ладно. Сиди тихо. Я скоро. Не напивайся, ты мне нужна.
– Даа?
– Ах ты… Дорогу показывать!
Браги вернулся через сорок минут. Тук-Тук спала на кровати рядом с Зирвентом, положив на него правую ногу и правую руку. Из-под платья выглядывали белые трусики. Оба храпели в унисон.
– Этого еще не хватает! – обомлел огр и поднял фею с одеяла. Та что-то невнятно забормотала. – Нет уж, тебе придется идти! Даже если тебя придется нести.
3
В самый разгар дня жители рыбачьего поселка на берегу моря, а также гости могли наблюдать странную и необычную картину. По центральной улице, что бежала на север от береговой линии, шагал огр, ведущий под уздцы двух лошадей – першерона и вьючную клячу, нагруженную снаряжением. Чудовище было решительным и сердитым. На закорках у него, похрапывая, сидела фея в коротком платьице. Голову летуньи охватывала тряпка, повязанная на манер тюрбана.Выли собаки и шипели коты. Жены рыбаков и детишки высовывали свои головы из-за плетней, чтобы посмотреть, что происходит. Рыцарь Железного Кулака проявлял стоическое спокойствие, терпеливо снося тычки пальцем в свой адрес и дружный смех. Один гном, правивший фурой, так ржал, что чуть не скатился на землю.
Все в порядке, скрипнул зубами огр. Ничего необычного… для тебя. Иди и все.
И он шел. Шел и шел, пока поселок не остался позади и запах моря не сменился запахом леса.
Насколько огру было известно, Мирквуд находился восточнее города-порта Спарволлы. В каких-то пятидесяти милях. А их еще надо было преодолеть. Браги прикинул – приступить к делу он сможет, скорее всего, ближе к ночи. Но сражаться с темными силами на их территории и по их правилам себе дороже. Следовательно, идти к башне лучше после восхода солнца.
Браги остановился возле перекрестка с указателем, отвел лошадей в сторону холма, отправил пастись. Потом снял с себя спящую фею и посадил на траву, спиной к камню. Тук-Тук съехала на бок и упала.
– Навязалась на мою голову, – проворчал рыцарь, возвращая летунью в прежнюю позицию.
– Мамочки! – крикнула Тук-Тук в этот момент и проснулась. Какое-то время бедняжка хлопала ресницами, терла глаза, стонала, охала, хваталась за больную голову.
– Очухалась, – сказал огр, – самое время.
– Да?
Фея поднялась на ноги и увидела свое порядком расшнурованное платье.
– Это что? – спросила она, воззрившись на Браги.
– Ничего. Не поверишь, ты это сама. Если бы не мои высокие моральные устои, быть беде…
– Моральные отстои, – проворчала Тук-Тук, искоса оглядывая этакую махину. – Чтоб мне сдохнуть, беда была бы.
Огр никогда не видел, как феи краснеют. Теперь имел случай полюбоваться. В частности, эта краснела прекрасно.
– Ну, на романтические темы мы поговорим позже. Сейчас самое время пуститься в дорогу. Зеленая Ведьма не ждет.
Фея схватилась за голову, размотала тюрбанчик, потрогала шишку, автором которой был Зирвент. Шишка стала больше раза в два.
– И? – спросила Тук-Тук.
– Ничего особенного.
– Да?
– Выросла совсем чуть-чуть. Маленько.
– Так я тебе и поверила!
4
Мирквудский Лес встретил их молчанием. Тишина разлилась повсюду, затопила самые отдаленные уголки, проникла под каждый листик и забралась в каждую трещинку в коре. Лошади испугались, застригли ушами. Огр начал их успокаивать и произвел много шума.– Что у вас здесь творится? – спросил он.
– Чары Зеленой Ведьмы, – ответила фея, вспархивая с седла вьючной коняги. – Думаю, птиц и зверей она просто усыпила. Либо тоже уволокла к себе в башню.
– Всю живность в лесу она бы не уволокла, – сказал Браги шепотом.
– Не она, а гремлины. Их у нее много.
– Все равно. Да и смысл?
– Но ведь надо чем-то кормить эту ораву!
– Мда… ты мыслишь рационально.
– Просто я пытаюсь сообразить, что бы делала, будь я Зеленой Ведьмой.
Огр вел лошадей по еле заметной тропке, что бежала вглубь Мирквудского Леса.
– Кстати, может, заодно придумаешь, как мне победить эту твою злыдню, – сказал огр. – Попытайся себе представить, что ты – это я.
Фея проделала кульбит над веткой, спикировала, зависла в двух метрах над землей.
– То есть, ты не знаешь, как прибить эту курву?..
– Нет.
– А как же…
– Ты мне ничего путного не рассказала. Это во-первых. Во-вторых, я еще не видел башни, я не знаю, в чем суть колдовства Ведьмы… Такие вещи выясняются на месте. Но если у тебя найдутся светлые мысли, я готов выслушать. Может, что-то на этот счет говорила твоя ненормальная бабуля?
Фея проделала несколько фигур высшего пилотажа. Дорожка спустилась в сухой яр, задернутый туманной дымкой.
– Помню, бабуля твердила о том, что нет у Ведьмы сердца и мозга. Она их спрятала.
– Вот еще новость. Куда?
– Где-то в башне должен быть тайник, я полагаю, – сказала Тук-Тук.
– Давай точнее.
– Бабка говорила, что Зеленая Ведьма боится увидеть сама себя. Потому, дескать, в логове ее нету зеркал.
– И как это между собой связывается? Нет сердца и мозга. Зеркал тоже нет.
– Понятия не имею.
– Хороша же была твоя бабуля. Провидица! Не могла поясней выражаться?
– Насколько я знаю, все пророчества должны быть туманными и иносказательными, – сказала Тук-Тук.
– Плохое утешение для того, кто полезет в логово Древнего Зла.
– Чего ты все ворчишь? Чего все недоволен?
– Я – страшное чудовище в не слишком хорошем настроении…
– Понятно. Слушай, а может, ты ее просто напугаешь?
– Ведьму?
– Но…
– Древнее Зло не так-то легко напугать. Оно само кого хочешь напугает.
– Резонно.
После яра дорожка-тропинка пошла по редколесью. Стало свободней. Дальше путь лежал вверх – на огромный пологий холм.
– Там наше селение, – сказала фея, указывая вправо. – Заглянем?
– А сколько до башни от ваших домов?
– Миль шесть-семь.
– Если не возражаешь, я устрою у вас лагерь, а дальше пойду пешком. Захвачу только пару-тройку убивалок.
– Не возражаю. Все равно там пусто. – Тук-Тук погрустнела, махнула рукой и взмыла высоко вверх. Вернулась почти через минуту. Все это время огр ждал. – Идем. Идем, не будем терять время!
В одном месте холм обзавелся приличным возвышением и гигантскими камнями, поросшими мхом. Браги забрался на один из них, чтобы осмотреться. Перед ним раскинулся освещенный солнцем ковер леса. Картинка была самой мирной – ни единого намека на всякие зловещие штучки. Кроме все той же неприятной тишины. Огр пытался рассмотреть кружащих над верхушками деревьев птиц, но его постигла неудача.
Фея присела на ветку.
– Там на севере башня и стоит. В низине. Отсюда не видно.
– Там сплошной туман, – заметил Браги.
– Колдовской.
– Понятно… Фактория веников не вяжет, как говорят кобольды. Едем.
Огр спустился с холма, протопал через широкий неглубокий ручей и ступил во владения Народа Росы. В котловине, огороженной со всех сторон высокими мощными дубами, каждому из которых было лет по пятьсот, стояли домики фей. Издали они смахивали на осиные ульи.
– Эге… – сказал Страшила, почесав нос.
Так себе и представлял рыцарь селение летающих крохотуль. Домики-игрушки, цветущие садики за ажурными оградками, витиеватый узор дорожек, посыпанных дробленым кварцем. Сюжет для поздравительной открытки – ни больше, ни меньше. Большая часть домиков стояла на земле, но некоторое их количество примостилось на ветвях дубов по краям деревни. Феи жили и внутри дубов – огр заметил дупла, снабженные дверцами.
– Таилак Тариасс, – произнесла Тук-Тук, делая приглашающий жест. – Что означает «Чаша Щедрости». Это название носит наш город с незапамятных времен…
Огр кивнул. Они вошли. Рыцарь Железного Кулака вытянул из ножен большой широкий кинжал. На всякий пожарный.
Лошадей следовало оставить на окраине. Першерон был слишком велик для этих дорожек и мостиков над серебристыми ручейками, дно которых сверкало разноцветными камешками.
Браги двигался с максимальной осторожностью, на какую был способен.
– Сколько здесь жило фей?
– Много. Сотен шесть.
– Хм…
Огр остановился на перекрестке двух улочек. Домики фей оказались меньше, чем он думал. Чтобы попасть внутрь одного из них, Браги пришлось бы встать на четвереньки. Но перед этим раз в пять расширить двери.
Следы вторжения виднелись повсюду. Гремлины, устроившие набег на Таилак Тариасс, похулиганили вволю. Стекла разбиты, садики вытоптаны, стены домиков исписаны какой-то непереводимой похабщиной.
– Они вытаскивали нас из домов, запихивали в мешки и уносили. А в тех, кто взлетал, бросали сетями, скидывали на землю, – сказал фея. – Все произошло очень быстро. Мы ведь не выставляем охраны, здесь, как мы думали, нам нечего опасаться. Мирквуд всегда был добр к феям, и мы платили ему той же монетой.
– Если у Зеленой Ведьмы есть слуги, гремлины, зачем ей вы?
– Должно быть, в качестве еды…
– Нет, не думаю. Дело в чем-то другом. А гремлинов у вас в Мирквуде было много до этого случая?
– Совсем даже нет, – сказала Тук-Тук, приземляясь на крышу одного из домиков. – Гремлины живут в темных урочищах далеко на севере, где мы никогда не бываем, но общее их число было невелико…
– Это вы так считали, – отозвался Браги. – Злокозненность гремлинов известна. Ведьма использовала их, а они, похоже, только и ждали случая. И плодились все то время, пока жили в своих урочищах. Беспечность часто выходит боком, Тук-Тук. При таком соседстве надо всегда быть начеку.
– Теперь я ученая, – надулась фея. – У нас были стычки с гремлинами, но скорее по недоразумению. Набегов они на нас никогда не совершали. Боялись чар, видимо. Теперь, с Ведьмой-то, не боятся…
Тишина эта действует на нервы, подумал огр, осматриваясь и вслушиваясь. Ни единого насекомого. Ни комара, ни стрекозы, ни шмеля. Спят? Мертвы? Допустим. Но если башня Ведьмы распространяет усыпляющие чары, почему мы с Тук-Тук не уснули, когда въехали в лес? Самый простой способ для Ведьмы обезопасить себя – погрузить Мирквуд в сон. Чтобы никто и пяти шагов пройти не смог, не говоря уже о планах вторгнуться в ее логово…
– Как думаешь, почему гремлины не поселились в Таилак Тариасс?
Фея сморщила прелестное личико.
– Фу! Понятия не имею! Еще не хватало! Здесь до сих пор витает их запах. Представляю, что было бы… Эти твари испоганят все. Такие уж есть… Ну так что скажешь, огр?
– Скажу, что останусь здесь. Солнце низко. Пока доберусь до башни, начнет темнеть, а в подмогу мне нужен свет – как можно больше света… Известно, что Древнее Зло и его порождения его очень не любят. В темноте лучше не рисковать…
– Слушай, а огры – не порождения тьмы? – спросила фея.
– Это как посмотреть. Главное, не верь сказкам и дурацким легендам, которые сочиняют типы с чересчур буйной фантазией. Злой человек считается порождением тьмы? Или злой фей, фея?
– Наверное, нет.
– Ну так и огры. Один такой, другой такой… Тьма и Свет здесь не причем.
– А человеческое мясо огры едят?
– Нет.
– А в сказках…
– А фею можно оживить хлопками в ладоши?
– Не думаю…
– Вот именно – не верь сказкам, фея. Кругом полно всякой жратвы. Для чего бросаться на людей, у большей части которых не будет мясца даже на второй укус?
– Верно. Насчет пожрать ты, как видно, горазд.
– А то, – ухмыльнулся огр. – Кстати, насчет жратвы и всего остального… Мне бы не мешало местечко для ночлега. И приготовить ужин надо. Ты, небось, тоже… Не мешало бы, словом, подкрепиться.
– Если гремлины не забрали еду, а я подозреваю, выгребли все, я принесу что-нибудь. Полетели, покажу место, где ты, пожалуй, мог бы переночевать.
– Ну, если что, у меня найдется перекусить. Только костер развести.
– Из-за тебя у меня в животе забурчало, громила!
5
На ночь огр устроился в самом большом дупле в основании одного из дубов. Раньше здесь был склад, но после нашествия слуг Зеленой Ведьмы внутри не осталось ни крошки съестного. Зато появилась масса свободного места. Браги влез внутрь и долго ворочался, прислушиваясь к шуму дождя снаружи. Вода, бьющая по листьям, прогоняла сон. Лошади стояли под специально сооруженным навесом из листьев. Рыцарь слышал, как битюг и вьючная кобыла переминаются с копыта на копыто и фыркают.– Браги…
– А? – Провалившись в неглубокий сон, огр проснулся. От резкого движения треснулся головой.
Приоткрыв дверь кладовой, внутрь проскользнула Тук-Тук. В ее руке был светильник в виде цветка, в котором горел золотисто-зеленый огонек.
– Ты чего? – спросил огр, почесывая голову. С трудом сел.
– Я… Мне холодно… – сказала фея, закрывая за собой дверь.
– Холодно…
– Ну да.
Тук-Тук куталась в одеяло, которое отыскала в своем доме. Пока добиралась сюда, вся промокла. Голубые волосы торчали в беспорядке.
– Ну… хочешь устроиться здесь?
– Если ты не против…
– Э… Ну, кажется, вот тут найдется местечко. – Огр указал в угол. Пол кладовой он застелил толстым шерстяным одеялом и укрывался накидкой.
– Я не хочу спать в пустом доме, – сказала Тук-Тук, дрожа. – Так что… А ты очень ворочаешься во сне? А то если что, от меня мокрое место останется.
– Постараюсь не ворочаться.
– Ладно.
Фея устроилась в углу, легла на бок, свернулась калачиком. Светильник начал гаснуть. Огр почесал репу, думая, что надо что-то сказать, но ничего на ум не пришло. Затем начал устраиваться сам. Делом это оказалось нелегким, и рыцарю пришлось попыхтеть.
Светильник погас.
– Браги?
– М?
– Расскажи мне сказку.
– Чего-о?
– Маленькую сказочку… Такусенькую…
– Я тебе нянька, что ли?
– Фу! Противное чудовище…
– Лучше быть противным чудовищем, чем нянькой.
– Ну и ладно.
– Да спи ты. Мне вставать ни свет ни заря!
– Бе-бе-бе…
Фея долго ерзала у него под боком. Браги лежал, отвернувшись и словно окаменев, пока у него не затекла спина. Наконец, Тук-Тук затихла. Огр подождал.
А потом провалился в глубокий сон.
Во сне он видел себя идущим по берегу большого озера, прозрачного чуть не до самого дна.
Спокойную гладь воды рассекали белоснежные лебеди. Далекие горы спали, закутанные в облачные накидки.
Вдохнуть полной грудью, сделать широкий шаг, раскинуть руки…
Браги радовался солнцу. Телом овладела небывалая легкость.
Кто-то окликнул его. Огр обернулся, хотя вовсе не был уверен, что обращались к именно нему. С этого момента в нем поселилось чувство раздвоенности, нечто мучительно-неопределенное, тянущее за собой более четкое и ясное ощущение.
Страх.
Браги огляделся, ни никого не увидел. На берегу озера он стоял в одиночестве, не понимая, что здесь делает, что это за место и… кто он сам…
Огр зашагал к воде. Достигнув ее края, посмотрел в спокойную зеркальную поверхность.