Тимофеева Лина. Ожерелье Онэли

   Хотя сильный дождь портил видимость, он обнаружил в нескольких шагах от себя Тара. Рукав мокрой рубахи альва был испачкан какой-то темной жидкостью, наверное, кровью. Куртку, которую Вепрь отобрал среди прочего тряпья в гостях у сванов, альв скинул — она мешала движениям. В левой руке альв сжимал меч, а в правой — один из ножей алхина. В свете молнии Хельви увидел, как Тар трясет головой, и брызги воды летят во все стороны от его волос.
   Вепрь стоял довольно далеко от костра, у его ног болтался разворошенный мешок, превратившийся в мокрый ком. Хельви успел разглядеть валяющийся на земле хлеб и одеяла. В руках алхин держал небольшой заряженный арбалет и целился вверх. Невозможно, подумал Хельви, попасть в этих вертлявых существ, у которых словно не было костей. На это не способен и самый меткий стрелок королевства. Но у Вепря было что-то на уме, поэтому он продолжал заниматься совершенно бесполезным делом, целясь в эти стремительно падающие тела, как деревенский мальчишка целится из рогатки в петуха на заборе.
   Еще один удар грома раздался над головой, и Хельви увидел, как две белые тени вдруг схлестнулись в безумном полете и, кружась и кувыркаясь, полетели вниз. Удивиться он не успел. Одна из тварей вдруг оторвалась от внезапно отскочившей победительницы и бессильно рухнула на землю. Вслед за уцелевшим летуном тут же бросились несколько чудовищ. Хельви, обернувшись к алхину, увидел, что тот перезаряжает арбалет.
   Дальше смотреть не было времени — твари все-таки решили попытаться свалить Хельви еще раз, и он вновь прыгнул навстречу нападавшим. Принц начал чувствовать массу врага и понимал, что прямой удар может снести его прямиком в овраг. Так что он успел отклониться в сторону, благо что летуны, потеряв ведущего, бросались на человека как попало. Хельви оказался на мгновение ровно напротив пролетавшего мимо монстра, и этого мига ему хватило на то, чтобы провести легкий горизонтальный удар, вывернув ладонь вниз. И снова визг разлетелся в ночном воздухе, а к ногам принца упала голова ужасного противника. Она была вполне человеческой и принадлежала, казалось, глубокому старику. Сотни морщин исполосовали искаженное в последнем крике лицо, высохший нос торчал крючком, а в раскрытом рту были видны белые ровные зубы, но не человеческие, а звериные. Хельви подумал о том, может ли во рту обычного человека поместиться волчья челюсть. Боги, да это же гарпия!
   Дождь немного утих, а на небе вдруг загорелась яркая звезда. Звезда Огена! В это время гарпии, сделав последний виток среди отползающих туч и беспрестанно воя, нырнули куда-то за темные кроны деревьев, и блаженная тишина, нарушаемая лишь шорохом капель в листьях деревьев, вновь опустилась на лес.
   — Наина! — Хельви крикнул, уже не рассчитывая получить ответ. Скорее всего, при виде сородичей гарпия не смогла больше сдерживать свои инстинкты и присоединилась к стае. В конце концов, она не альв, чтобы ставить превыше всего законы чести и чтить условия договора с человеком. Хельви вытер рукой мокрый лоб.
   — Тут она, красавица наша, — раздался довольный голос Вепря. — Хорошая охота, малыш. Пять тварей мертвы, еще двоих я, кажется, подбил. Вот такие «разговоры» мне по нраву.
   Хельви оглянулся и увидел гарпию, пытающуюся приладить полуоторванную кружевную оборку на тунике, которую по-хорошему нужно было сначала как следует выжать, и алхина, убиравшего арбалет на спину. Юноша поискал глазами Тара. Альв стоял у потухшего костра, держась рукой за плечо. У его ног Хельви увидел свежесваленные кучи. Сделав несколько шагов к Тару, он разглядел, что из куч торчали сморщенные лапки с длинными когтями. Видно, альв тоже не скупился на удары мечом и остановил на лету не одну гарпию. Он был очень бледен.
   — Вепрь, у тебя ведь есть средство для лечения ран? И чистые лоскуты, и вода — ты у сванов заготовил?
   Алхин не спеша подошел к альву и начал осматривать его покалеченное плечо. Теплый дождик моросил не переставая, но на него уже не обращали внимания. Хельви подхватил труп ближайшей гарпии и свалил его в овраг. В свежем воздухе разливался какой-то резкий, но приятный запах. Тар застонал — Вепрь вправлял ему вывихнутый сустав. Он смазал глубокие, до кости, царапины на правом предплечье Младшего густым темным зельем, которое хранилось в небольшом глиняном пузырьке, заткнутом деревянной пробкой. Пузырек, разумеется, был извлечен из кармана старой куртки Вепря, которую алхин почему-то не бросил у сванов, а не поленился натянуть поверх нее обнову. В карманах алхина хлюпала вода, но он, кажется, не унывал. Завершали лечение несколько камушков Вари, которые Вепрь оторвал от ожерелья дикого, и теперь человек убеждал недоверчиво морщившегося альва проглотить эти странные кусочки.
   Что ж, несмотря на ранение Тара, нам все-таки здорово повезло, думал юноша. Противостоять стае голодных гарпий и не потерять ни одного бойца — такого, пожалуй, даже Айнидейл не слыхал. Принц не стал вкладывать меч алхина в ножны, а, поискав место посуше, воткнул его в землю и принялся стаскивать убитых врагов к краю оврага. Собственно, наука боя на мечах, которой их с Оме не один год с особой тщательностью обучали на Зеркальном озере, спасла ему жизнь. Более того, Хельви не чувствовал ни усталости, ни одышки, ни скованности в суставах и готов был в любой момент продолжить схватку, несмотря на грозу и другие катаклизмы. Он мог мгновенно и ловко выхватить меч как из ножен, так и из рыхлой лесной почвы.
   Однако нельзя было не обратить внимание, на то, что интуитивные решения, которые он принимал мгновенно, как будто услышав чью-то подсказку, в течение последнего времени оказывались наиболее верными и неизменно спасали ему и его отряду жизнь, размышлял Хельви. Возможно, это был внутренний голос, который Айнидейл называл не иначе как инстинктом самосохранения. Не то чтобы Хельви перестал мыслить логически, однако он понимал, что порядок вещей странным образом связан не только и не столько с логикой, но и с какими-то странными закономерностями и, возможно, с ним самим. Принц поморщился: от этой идеи за лигу несло безумием. Однако списать происходящее на волшебство было трудно — магия тоже имеет свою логику. Единственное, что было очевидно — до сих пор ему почему-то удается справляться со всеми испытаниями, которые подбрасывает ему судьба, все загадки неизменно находят свою отгадку.
   Убеждение в том, что судьба подыгрывает ему, было не слишком приятным для Хельви. Оно напоминало еретические идеи Халлена Темного об отличии героев от простых людей — теорию мрачную и кровавую, из-за которой было пролито немало крови. Однако меч он все-таки не убрал, потому что неожиданно поверил в свой странный и вдохновенный порыв — оставить оружие в земле. Или я просто схожу с ума, мрачно подытожил Хельви.
   После всех приключений, которые свалились на голову наследника за последние несколько месяцев, в этом не было бы ничего неожиданного. Побросав все, что осталось от гарпий, в овраг, Хельви вытащил оружие из земли и внимательно осмотрелся. Вокруг было тихо. Ясные звезды усыпали ночное небо, так что около оврага было довольно светло. Конечно, трупы врагов можно было оставить и здесь. Но Хельви почему-то пожалел этот светлый тихий лес, который будет осквернен гниющими телами ночных убийц. Может, лесная хозяйка, если она действительно существует, проникается к отряду симпатией за такой поступок и поможет побыстрее выйти на безопасную дорогу? Тот факт, что сваны ничего не знали о существовании Ашух, не смущал Хельви. Что можно требовать от существ, проведших Оген знает сколько времени в сундуке.
   Гарпия подошла ближе к погасшему костру и равнодушным взглядом провожала каждое движение принца. Очевидно, зов рода у гарпий более слабый то сравнению с людьми, решил Хельви. Смог бы он остаться верным данной клятве и держаться слова, видя, как его соплеменников рубит в капусту Младший? Принц не смог ответить на этот вопрос. Между тем Вепрь закончил лечение альва. Тар был по-прежнему очень бледен, но держался на ногах. Убирая пузырек с лекарством и бинты, Вепрь подошел к Хельви.
   — Наш альв плох. Сильная кровопотеря, серьезные раны. Камушки Вари не допустят гниения, но этого недостаточно. Я предложил зашить их, но у Младшего, видно, на меня зуб. Я сильно сомневаюсь, что в таком состоянии он сможет вместе с нами обойти этот овраг. Оген знает, сколько времени и сил нам потребуется. Может, тебе удастся его убедить, хороший мой?
   — Тар, было бы лучше, если бы Вепрь все-таки обработал твою рану как следует. Нам всем это крайне необходимо, — как можно миролюбивее обратился Хельви к альву.
   Однако альв молча покачал головой. Глупое упрямство не подобает настоящему воину, вспомнил Хельви одно из правил Айнидейла, но решил не цитировать учителя. Конечно, обидно, что члены отряда не доверяют друг другу. Однако это не причина для того, чтобы не пытаться спастись. А спастись в их случае означает идти дальше, пока гарпии не решились повторить налет. Что же делать? Не силой же заставить альва обработать раны?
   — Там есть мост, — негромко сказала Наина.
   — Мост через овраг? — Вепрь был удивлен.
   — Да. — И гарпия спокойно отвернулась, словно не замечая уставившихся на нее в ожидании продолжения спутников.
   — Наина, — устало спросил Хельви, — в какой стороне мост? Тебе не показалось? Это точно мост или бревно, перекинутое через провал?
   — Это мост. Хотя в вашей ситуации, — Гарпия ехидно подчеркнула слово «вашей», — я бы не стала привередничать и выбирать между мостом и бревном. Разницы для вас никакой.
   — Разговорилась, — пробурчал Вепрь.
   Хельви слегка удивился. Еще недавно алхин боялся лишний раз подойти к гарпии. Правда, никто бы не мог обвинить его в трусости — гарпии очень коварны и ловки, а их острые когти и зубы мгновенно могут разорвать нежное горло человека. Но, кажется, недавний бой внес некие перемены в отношения между Вепрем и Наиной. Хотя гарпия не была связана с алхином клятвой верности, а последнее слово охотника за сокровищами Младших вполне можно было расценить как провокацию и приглашение к драке, она не вцепилась ему в лицо, а лишь равнодушно пожала плечами. Ну и дела.
   — Наина, покажи нам этот мост, пожалуйста.
   Гарпия подошла ближе. Ее фигура матово сияла в темноте. Тут только Хельви разглядел, что роскошная коса их спутницы изрядно растрепана, мокрые волосы торчат во все стороны, а на щеке сияют две глубокие царапины, которые, однако, не кровоточили, а были затянуты уродливой черной коркой. Наина фыркнула, словно прочла мысли человека по поводу своей непрезентабельной внешности, вытянула руки и взмыла в небо. Она застыла над головой Хельви, и юноша чувствовал, как с ее намокшей туники на него падают крупные капли холодной дождевой воды.
   — Хочешь увидеть мост — пошли.
   — Одну минуту, хорошая моя. Тар, ты слышал что-нибудь о том, что твои соплеменники выстроили в этой глуши мост?
   — Нет, — тихо ответил альв. — Я знаю только один мост в округе — Петушиное перо, который проложен через Серебряный поток.
   — Значит, опять сваны. — Вепрь достал из-за пояса кинжал с изогнутым лезвием и поправил арбалет так, чтобы дотянуться до него было ловчее. — Не убирайте мечи далеко, хорошие мои. Оген знает, что ждет нас на этом треклятом мосту.
   «Благословленные» этими невеселыми словами, они медленно тронулись вслед за гарпией. Трава была скользкой, зато дождь практически прекратился. Где-то за лесом изредка грохотал гром, видно, гроза ушла дальше. Тар, который с видимым трудом нес в левой руке меч, был освобожден от фляг с водой, которые тащил в лабиринте. Хельви взял их на себя. Алхин, закрепив мешок на плечах, одной рукой волочил двуручный меч, а второй сжимал кинжал. Очевидно, на него Вепрь надеялся больше, чем на арбалет и двуручник, подумал Хельви.
   По молчаливому согласию отряд теперь замыкал алхин. В таком строю они прошли шагов двести. Провал, кажется, не сужался. Почти отвесные стены уходили в глубокую пропасть, дна не было видно. Возможно, этот овраг образовался в результате движения земной коры, о котором рассказывал учитель Айнидейл. Однако размышлять об этом у Хельви не было времени.
   Вепрь первым увидел мост и присвистнул. В самом деле, встретить в такой глуши такое странное сооружение — такое и во сне не приснится. Издали казалось, что мост сплетен из кружева. Множество гладких блестящих веревок переплетались, словно макраме безумного мастера, превращаясь в огромную сеть невообразимой формы — плод фантазии гигантского паука. Однако она в самом деле соединяла оба края обрыва и казалась достаточно прочной, чтобы выдержать вес нескольких человек.
   — Ты всерьез полагаешь, что мы можем воспользоваться этим, чтобы перейти на другую сторону? — после недолгой паузы спросил Хельви алхина, во все глаза рассматривавшего удивительный мост.
   — Понятия не имею, хороший мой. Впервые в жизни вижу такую штуку. И даже готов поверить Младшему — на работу альвов это действительно не похоже. Слушай, Тар, а про больших таких паучков, которые кушают в лесу Ашух незадачливых путников, ты никаких легенд не слышал?
   — Нет, — мрачно ответил Тар.
   — Мне все больше нравится наш немногословный проводник. Ничего он не видел, ничего не слышал и уж, верно, ничего не скажет.
   — Вепрь, не цепляйся к нему. Тебе же объяснили, что отряды ездят только по знакомым тропинкам, не углубляясь в лес. Откуда он знает, что за монстры тут водятся. У нас все равно нет выбора — или попробовать перейти овраг, или достаться на ужин гарпиям. — Хельви покосился на парящую Наину. — Думаю, они скоро вернутся.
   С этими словами он сделал шаг и вытянул руку, чтобы схватиться ею за сеть. Блестящие веревки неожиданно вспыхнули ярко-красным цветом. Принц в испуге отдернул руку. Однако верный талисман — ожерелье на шее никак не отреагировало на эту таинственную неожиданность. Отчасти успокоенный этим, Хельви повторил попытку поймать рукой сетку, однако Тар, подошедший сзади, вдруг перехватил его ладонь и крепко сжал.
   — Ты что? — Хельви удивленно посмотрел на альва.
   Негромкий хлюпающий звук позади значил, что Вепрь кинул тяжелый меч в лужу и готов ударить Младшего кинжалом. Однако альв, не отвечая, молча отнял руку и поднял ее вверх, давая понять, что никаких недобрых замыслов против юноши он не имеет. Затем Тар засунул руку за пояс и вытащил небольшой полотняный мешочек. Несмотря на то, что на Младшем не было сухой нитки, мешочек выглядел так, словно его достали с каминной полки — блестящая ткань какой-то пестрой расцветки шуршала в мокрых пальцах Тара, однако не промокала. Магия Младших, напрягся Хельви. Видно, алхину эти приготовления тоже были не по душе.
   — Положи мешочек на землю, хороший мой, не зли старого Вепря!
   — Тар, ты собрался колдовать? Сейчас не время и не место. Перейдем на другую сторону, тогда покажешь свое искусство.
   — Мы не сможем воспользоваться этим мостом. Он сделан не для людей и не для альвов. Но я помогу вам, мы переправимся прежде, чем эти твари вновь набросятся на нас, — слабым голосом, но четко проговорил альв.
   Вепрь рванулся вперед, снимая кинжал, Хельви выхватил из ножен меч алхина, но они безнадежно опоздали — раненый Тар был гораздо быстрее людей. Впрочем, он особо не дергался, а просто подбросил высоко в небо свой мешочек. Гарпия, с удивлением наблюдавшая всю сцену, клацнула когтями, пытаясь схватить маленький пестрый комочек, но то ли он был заколдован, то ли Наина просчиталась, но поймать заветную вещицу ей не удалось. Мешочек взметнулся вверх и вдруг взорвался тучей разноцветных искр.

ГЛАВА 13

   Когда Вепрь открыл глаза, солнце уже стояло в зените. Он несколько секунд щурился на свет, а потом, резко вскочив на ноги, выхватил из-за пояса два метательных ножа. Алхин не смог сдержать стона — поясницу ломило так, словно всю ночь он носил на спине бревна. Оглянувшись, он убедился, что вокруг плотной стеной стоит все тот же опротивевший ему за последний месяц лес. Оружие и мешок свалены у корней огромной березы, тут же пристроился спящий в одной рубахе Хельви. Тара и гарпии не было видно, однако вдалеке за деревьями вился легкий дымок — кто-то развел костер.
   Стараясь двигаться бесшумно, Вепрь подошел к лежавшему принцу и толкнул его ногой. Хельви что-то забормотал и затряс головой, как человек, просыпающийся после глубокого сна. Наконец он открыл глаза. Алхин приложил палец к губам, призывая к тишине, и протянул юноше один из ножей. Хельви удивленно принял оружие и быстро поднялся с земли. Он взглянул на свои новые ножны, но меча алхина в них не было. Вепрь подал знак, приглашая следовать за ним, и люди, прячась за деревьями, бросились к месту, откуда поднимался дымок костра.
   Затаившись за большим, покрытым мхом деревом, Хельви выглянул и увидел небольшую полянку с горевшим посредине костром. На аккуратно собранных из веток подпорках сушились их куртки и штаны. Возле самого огня стояли три пары сапог. Тар со свежеперевязанным плечом сидел подле сапог и курил маленькую трубочку. Гарпии поблизости не было.
   — Тебя совесть не мучает? — вкрадчиво поинтересовался Вепрь, приставляя нож к горлу альва.
   — С чего бы это? — Тар не выпустил трубку из зубов.
   — А если бы ты нас убил своей ворожбой?
   — Но ведь не убил. Скорее бы вас убили гарпии. И меня бы заодно с вами.
   — Хельви, помоги мне.
   Вдвоем они закрутили руки Тара за спину и связали веревкой, которая нашлась в кармане старой куртки Вепря, которую, видно, альв не сумел стащить с алхина. Возможно, она была надета при помощи какого-нибудь колдовства, подумал Хельви. Тар поморщился, когда люди дернули больное плечо, однако особо не возмущался. Он посмотрел на своих путников влажными карими глазами и привычно вскинул бровь. Вепрь тщательно обыскал связанного альва, внимательно ощупал пояс, но ничего не нашел и загрустил. Хельви накинул высохший щегольской кафтан и начал натягивать сапоги.
   — Нужно было все-таки тебя там, на полянке, прикончить. Лежал бы сейчас тихо, рядом с предками, вызывал бы ужас и никому не мешал, — покачал головой Вепрь, садясь возле огня и обращаясь к альву.
   — Не много ли на себя берешь, человек, — тихо и невозмутимо отозвался Тар. — Если судьбе было угодно оставить меня живым после встречи со стражниками Ашух, едва ли тебе удастся убить меня.
   — Проверим правильность этого предположения после того, как я натяну сапоги?
   — Перестаньте. А где гарпия?
   Вепрь посмотрел на Хельви, но промолчал. Тар выпустил из трубки струйку белого дыма. Принц переводил взгляд с одного на другого, но ответа на свой вопрос так и не получил. Он еще раз тоскливо огляделся по сторонам, привычно всмотрелся в густые кроны стоявших по краям полянки деревьям. Наины нигде не было. Возможно, она охотится?
   — А теперь давайте поговорим спокойно. Вепрь, развяжи его и сядь к костру.
   — Развязать? Да ты совсем голову потерял, малыш? А вдруг у него с собой еще какой-нибудь финт? Мы его развяжем, а он подорвет нас ко всем драконам, Рогрова тварь ему в печенки.
   — Ты же обыскал его и ничего не нашел. Вепрь, мне очень нужно задать ему несколько важных вопросов, но связанный альв не станет на них отвечать. Я ведь прав?
   Тар молча и достойно кивнул. Алхин сплюнул прямо в костер:
   — Поджарить ему пятки, и будет отвечать, как миленький!
   — Вепрь, пожалуйста. От того, как точно он ответит на наши вопросы, будет зависеть, насколько быстро мы сумеем выйти из леса. Лично мне здесь уже немного надоело. А ты, альв, запомни хорошенько, что от твоих ответов будет зависеть и твоя жизнь.
   Алхин поворчал, но все-таки достал нож и разрезал веревку. Тар с облегчением выпростал плечо и бережно погладил больное место. Хельви подбросил в огонь несколько заготовленных веток, лежащих подле.
   — Учти, предупреждать больше не буду. Убью.
   — Понял, — отмахнулся от алхина Тар.
   — Итак. Вопрос первый. Зачем ты пошел с нами в усыпальницу Ашух?
   — Я же говорил, что таково было мое решение…
   — Кончай заливать. Даже гарпии понятно, что твои объяснения не стоят ломаного гроша. Ты прекрасно знал, что проникнуть в усыпальницу и выйти оттуда живым нельзя. Твой господин Хате знает об этом не хуже. Но ему пришлось ломать комедию насчет того, что мы ограбили эти клятые гробницы, чтобы отобрать у него цепь. — Вепрь показал рукой на Хельви. — Только поэтому он обвинил нас в воровстве и радостно принял мою легенду о том, что мы якобы виновны в осквернении святыни. Тогда в зале дома Красных петухов ты понял это не хуже остальных. К чему же устраивать спектакль, идти за нами, «ворами», на верную смерть? Или для тебя существовали варианты? Ты каким-то образом собирался выйти из усыпальницы живым и невредимым. Не понимаю, почему ты все-таки решил пойти туда? Неужели тоже позарился на ожерелье принца?
   — Я не понимаю, о чем ты говоришь. Если я в чем и виновен перед тобой, то только в том, что спас тебя чуть позже, чем мог бы. Гарпии налетели так неожиданно, что я просто растерялся. Но, в конце концов, никто не пострадал, кроме меня. Одна из ведьм разодрала мне плечо своими когтями.
   — Ты почему-то решительно отказываешься отвечать на наши вопросы. И ты считаешь себя рыцарем чести? — Голос Хельви дрожал от негодования. Его рука непроизвольно сжалась в кулак.
   — Я всего лишь слуга своего господина. Я не хозяин своей чести, — подумав, отвечал Тар.
   — Это не ответ. — Вепрь приставил клинок к шее альва. Тот не шелохнулся.
   — Постой, алхин. Если я правильно понимаю тебя, Младший, ты хочешь сказать, что твоя честь не принадлежит тебе. Тем не менее, когда на поляне с кольями ты выразил желание присоединиться к нашему небольшому отряду, ты говорил о нарушениях чести, которые допустил господин Хате, и о том, что ты желаешь загладить этот проступок. Но как существо без чести ты не имеешь права выступать арбитром в этом деле. Значит ли это, что ты действовал не от своего имени? Кто они — твои истинные хозяева?
   Вепрь, который не ожидал такого оборота, от удивления убрал кинжал. Он с самого начала подозревал Младшего во лжи. Но одно дело — наказать потерявшего от жадности последние мозги альва, и совсем другое — связываться с могущественным тайным обществом, которое может послать своего ставленника на верную гибель, да так, что тот и слова не возразит. А что, если они не удовлетворятся только одним шпионом и сейчас по их следам уже рыщут сотни наемников, вооруженных лучшей сталью из императорских кузниц его величества Раги Второго? Вепрь застонал. Почему, почему он не убежал сразу, как только они вышли из этой клятой пещеры в ночной лес Ашух!
   Между тем Тар молчал. Он только внимательно вглядывался в лицо принца, словно жаждал прочитать там некую крайне важную мысль, которая должна спасти ему жизнь. Хельви сосредоточенно думал. Разные несостыковки, связанные с пребыванием в плену у альвов и походом в усыпальницу Ашух, наконец сложились у него в голове в четкую схему.
   — Ты знаком с Мудрым, который проживает в подземелье сванов и которого они величают Стражем?
   Тар молчал, только по лбу у него текла капля пота.
   — Ты знал, что мы выйдем из подземелья именно к этому странному мосту, и запасся специальным зельем? Или его принесли тебе в пещере сваны? Это они указали тебе, куда ты должен завести нас?
   — Я никуда не заводил вас. Если ты помнишь, в лабиринте во главе отряда шел ты. Убей меня, принц. Я не могу сказать тебе больше, чем сказал. Это будет стоить мне гораздо больше, чем просто жизнь.
   — Значит, ты не можешь сказать нам, кто послал тебя, даже если я велю алхину начать отрубать тебе пальцы?
   Тар отрицательно помотал головой. Он был бледен, но едва ли из-за того, что боялся Вепря.
   — Тар, — Хельви неожиданно склонился прямо к лицу альва. — Как же мы сможем идти дальше вместе? Как мы сможем прикрывать друг друга, зная, что один из нас исполняет чужую, возможно, враждебную нам волю?
   — Я не имею ничего против алхина и ведьмы, они не сделали мне ничего дурного, по крайней мере до сих пор.
   — Значит, ты имеешь что-то против меня? Но за что? Что я сделал дурного тебе?
   — Ты вновь задаешь мне вопрос, на который я не могу ответить. Ты не сделал лично мне ничего дурного, принц Хельви. Но подчас интересы общей пользы имеют куда большее значение, чем симпатии между отдельными особями.
   — Опять мне говорят про интересы какой-то общей пользы, ради которых мне следует принести жертву. Меня уже лишили трона, а теперь что требуется? Моя жизнь! — Хельви кричал, не контролируя себя.
   — Честь и достоинство рода превыше твоей собственной чести, — твердо ответил альв.
   — Нельзя ли поподробнее про лишение трона, — негромко, но очень серьезно спросил алхин.
   — Я изгнанник, Вепрь. Меня лишили права престолонаследия. Королем стал мой брат Омас. Я должен был быть доставлен на вечное поселение в крепость Шоллвет, однако по дороге на мой кортеж напали. Я оказался в Тихом лесу и там встретил тебя. Наверное, в королевстве я давно объявлен государственным преступником. Извини, что не сказал тебе раньше. Я был не до конца уверен в том, что ты тот, за кого себя выдаешь.