Страница:
Половой.Мы ничего не знаем.
Федя.Негодяй.
Артемьев.Я негодяй? Эй, городовой. Акт составить.
Федя встает и уходит. Артемьев держит его. Приходит городовой.
Занавес
Лиза.Теперь уж едет со станции.
Мальчик.Кто едет?
Лиза.Папа.
Мальчик.Папа едет со станции?
Лиза.C'est йtonnant comme il l'aime, tout-а-fait comme son pиre. [91]
Анна Дмитриевна.Tant mieux. Se souvient-il de son pиre vйritable?. [92]
Лиза (вздыхает).Я не говорю ему. Думаю, зачем его путать? А потом думаю, что надо сказать ему. Вы как думаете, maman?
Анна Дмитриевна.Я думаю, Лиза, что это дело чувства, и если ты отдашься своему чувству, твое сердце подскажет тебе, что и когда надо сказать. Как удивительно умиротворяет смерть. Признаюсь, было время, когда он, Федя, — ведь я его знала ребенком, — был мне неприятен, но теперь я только помню его милым юношей, другом Виктора и тем страстным человеком, который хоть и незаконно, нерелигиозно, но пожертвовал собой для тех, кого любил. On aura beau dire, l'action est belle… [93]Надеюсь, Викттр не забудет привезти шерсти, сейчас вся выйдет. (Вяжет.)
Лиза.Вот он и едет.
Слышны колеса и бубенчик. Лиза встает и подходит к краю террасы. Кто-то с ним, дама. Маша! Я ее сто лет не видала. (Идет к двери.)
Марья Васильевна [94] (целуется с Лизой и Анной Дмитриевной).Викттр меня встретил и увез.
Анна Дмитриевна.Прекрасно сделал.
Марья Васильевна.Да, разумеется. Думаю, когда еще увижу, и опять отложу, вот и приехала, если не прогоните, — до вечернего поезда.
Каренин (целует жену и мать и мальчика).А я как счастлив, поздравьте меня. Два дня дома. Завтра вес без меня сделают.
Лиза.Прекрасно. Два дня. Давно не бывало. Съездим в пустынь. Да?
Марья Васильевна.Как похож! Какой молодец! Только бы не все наследовал: сердце отцовское.
Анна Дмитриевна.Но не слабость.
Лиза.Всё, всё. Виктур согласен со мной, что если бы только смолоду оно было направлено.
Марья Васильевна.Ну, я этого ничего не понимаю. Я только не могу подумать о нем без слез.
Лиза.И мы тоже. Как он вырос в нашей памяти.
Марья Васильевна.Да, я думаю.
Лиза.Как казалось неразрешимо одно время. И как вдруг все разрешилось.
Анна Дмитриевна.Ну, Викттр, привез шерсть?
Каренин.Привез, привез. (Берет мешок и выбирает.)Вот шерсть, вот одеколон, и вот письма, и вот конверт казенный на твое имя (подает жене).Ну-с, Марья Васильевна, если вам угодно помыться, то я проведу вас. Мне и самому нужно почиститься, а то сейчас обедать. Лиза! Ведь в нижнюю угловую Марью Васильевну?
Лиза, бледная, трясущимися руками держит бумагу и читает. Что с тобой? Лиза! Что там?
Лиза.Он жив. Боже мой! Когда он освободит меня! Викттр! Что это? (Рыдает.)
Каренин (берет бумагу и читает).Это ужасно.
Анна Дмитриевна.Что, да скажи же.
Каренин.Это ужасно. Он жив. И она двоемужница, и я преступник. Это бумага от судебного следователя, который требует к себе Лизу.
Анна Дмитриевна.Какой ужасный человек… Зачем он это сделал?
Каренин.Все ложь, ложь.
Лиза.О, как я ненавижу его. Я не знаю, что я говорю. (Уходит в слезах. Каренин за нею.)
Марья Васильевна.Как же он остался жив?
Анна Дмитриевна.Знаю только, что как только Виктор прикоснулся к этому миру грязи, они затянут его. Вот и затянули. Все обман, все ложь.
Занавес
Действие шестое
Судебный следователь (сидит за столом и разговаривает с Мельниковым. Сбоку письмоводитель. Перебирает бумаги).Да я ей никогда этого не говорил. Она выдумала, а потом меня упрекает.
Мельников.Она не упрекает, а огорчается.
Судебный следователь.Ну хорошо, я приду обедать. А теперь дело очень интересное. (Письмоводителю.)Просите.
Письмоводитель.Обоих?
Судебный следователь (кончая курить и пряча папиросу).Нет, одну госпожу Каренину, или, правильнее, по первому мужу — Протасову.
Мельников (уходя).А, это Каренина.
Судебный следователь.Да. Грязное дело. Положим, я еще только начинаю расследование, но нехорошо. Ну, прощай.
Мельников уходит.
Судебный следователь.Прошу покорно. (Указывая на стул.)Поверьте, что очень сожалею о необходимости делать вам вопросы, но мы поставлены в необходимость… Пожалуйста, успокойтесь и знайте, что вы можете не отвечать на вопросы. Только мое мнение, что нам, да и для всех лучше — правда. Всегда лучше и даже практичнее.
Лиза.Мне нечего скрывать.
Судебный следователь.Так вот. (Смотрит в бумаги.).Ваше имя, звание, исповедание — это все я записал — так?
Лиза.Да.
Судебный следователь.Вы обвиняетесь в том, что вы, зная о том, что ваш муж жив, вышли замуж за другого.
Лиза.Я не знала.
Судебный следователь.И еще в том, что уговорили своего мужа, подкупив его деньгами, совершить обман — подобие самоубийства, с тем чтобы освободиться от него.
Лиза.Все это неправда.
Судебный следователь.Так вот позвольте несколько вопросов. Переслали вы ему в июле прошлого года деньги тысячу двести рублей?
Лиза.Деньги эти были его деньги. Они были выручены за его вещи. И в то время как я рассталась с ним и ждала от него развода, я послала их ему.
Судебный следователь.Так-с. Очень хорошо. Деньги эти посланы семнадцатого июля, то есть за два дня до его исчезновения.
Лиза.Кажется, что семнадцатого июля. Я не помню.
Судебный следователь.А почему прекращены были ходатайства в консистории в то же время и было отказано адвокату?
Лиза.Не знаю.
Судебный следователь.Ну-с, а когда полиция пригласила вас свидетельствовать труп, каким образом признали вы в нем своего супруга?
Лиза.Я была так взволнована тогда, что не смотрела на тело. И так была уверена, что это он, что, когда меня спросили, я ответила, кажется, что он.
Судебный следователь.Да, вы не рассмотрели от весьма понятного волнения. Хорошо-с. Ну-с, а почему, позвольте узнать, от вас ежемесячно была посылка денег в Саратов, в тот самый город, в котором проживал ваш первый муж?
Лиза.Деньги эти посылал мой муж. И я не могу сказать про их назначение, так как это не моя тайна. Но только они не посылались Федору Васильевичу. Мы были твердо уверены, что его нет. Это я могу вам верно сказать.
Судебный следователь.Очень хорошо. Одно позвольте вам заметить, милостивая государыня, мы слуги закона, но это не мешает нам быть людьми. И поверьте, что я понимаю вполне ваше положение и принимаю участие в нем. Вы были связаны с человеком, который тратил имущество, делал неверности, ну, одним словом, делал несчастье вам.
Лиза.Я любила его.
Судебный следователь.Да, но все-таки вам естественно желание освободиться, и вы избрали этот более простой путь, не подумав о том, что это приведет вас к тому, что считается преступлением двоебрачия, — это понятно и мне. И присяжные поймут это. И потому я бы советовал вам открыть все.
Лиза.Мне нечего открывать. Я никогда не лгала. (Плачет.)Я не нужна больше?
Судебный следователь.Я бы попросил вас побыть еще здесь. Я не буду, не буду больше беспокоить вас вопросами. Только извольте прочесть и подписать вот допрос. Так ли выражены ваши ответы? Прошу покорно сюда. (Указывает кресло у окна. К письмоводителю.)Попросите господина Каренина.
Судебный следователь.Прошу покорно.
Каренин.Благодарю. (Стоит.)Что вам угодно?
Судебный следователь.Я обязан снять допрос.
Каренин.В качестве чего?
Судебный следователь (улыбаясь).Я в качестве судебного следователя. С вас же я должен снять допрос в качестве обвиняемого.
Каренин.Вот как? В чем же?
Судебный следователь.[В женитьбе на замужней женщине [95]]. Впрочем, позвольте сделать вопросы по порядку. Присядьте.
Каренин.Благодарю.
Судебный следователь.Ваше имя?
Каренин.Виктор Каренин.
Судебный следователь.Звание?
Каренин.Камергер, действительный статский советник.
Судебный следователь.Возраст?
Каренин.Тридцать восемь лет.
Судебный следователь.Веры?
Каренин.Православной, под судом и следствием не бывал. Ну-с?
Судебный следователь.Известно ли вам было, что Федор Васильевич Протасов жив, когда вы вступали в брак с его женою?
Каренин.Не было известно. Мы оба были убеждены, что он утонул.
Судебный следователь.Куда вы посылали ежемесячно деньги в Саратов после ложного известия о смерти Протасова?
Каренин.Я не желаю отвечать на этот вопрос.
Судебный следователь.Очень хорошо. С какою целью были посланы вами деньги тысячу двести рублей господину Протасову перед самой симуляцией его смерти семнадцатого июля?
Каренин.Деньги эти были переданы мне моею женою.
Судебный следователь.Госпожою Протасовой?
Каренин.Моею женою для отправки ее мужу. Деньги эти она считала его собственностью и, разорвав связи с ним, считала несправедливым удержать эти деньги.
Судебный следователь.Теперь еще один вопрос: почему вы прекратили ходатайство о разводе?
Каренин.Потому что Федор Васильевич взял на себя это ходатайство и писал мне об этом.
Судебный следователь.Есть у вас это письмо?
Каренин.Письмо затеряно.
Судебный следователь.Как странно, что затеряно и отсутствует все то, что могло бы убедить правосудие в справедливости ваших показаний.
Каренин.Нужно вам еще что-нибудь?
Судебный следователь.Мне ничего не нужно, кроме исполнения моего долга, а вам нужно оправдаться, и я сейчас советовал госпоже Протасовой и то же посоветовал бы вам: не скрывать того, что всем очевидно, а рассказать все, как было дело. Тем более что господин Протасов в таком положении, что он уже показывал все, как было, и, вероятно, и на суде все так же покажет. Я бы советовал…
Каренин.Я бы просил вас оставаться в рамках исполнения своих обязанностей. А советы свои оставить. Можем мы уйти? (Подходит к Лизе. Она встает и берет его за руку.)
Судебный следователь.Очень сожалею, что должен задержать вас…
Каренин удивленно оборачивается. О нет, не в том смысле, чтобы арестовать вас. Хотя это и было бы удобнее для расследования истины, я не прибегну к этой мере. Я только желал бы при вас сделать допрос Протасову и дать вам с ним очную ставку, при которой вам удобнее будет уличить его в неправде. Прошу присесть. Позовите господина Протасова.
Федя (обращается к Лизе и Каренину).Лиза, Лизавета Андреевна, Виктор. Я не виноват. Я хотел сделать лучше. А если виноват… Простите, простите… (Кланяется им в ноги.)
Судебный следователь.Прошу вас отвечать на вопросы.
Федя.Спрашивайте.
Судебный следователь.Ваше имя?
Федя.Ведь вы знаете.
Судебный следователь.Прошу вас отвечать.
Федя.Ну, Федор Протасов.
Судебный следователь.Ваше звание, года, вера?
Федя (молчит).Как вам не совестно спрашивать эти глупости? Спрашивайте, что нужно, а не пустяки.
Судебный следователь.Я прошу вас быть осторожнее в ваших выражениях и отвечать на мои вопросы.
Федя.Ну, коли не совестно, извольте. Звание — кандидат, года — сорок, веры — православной. Ну-с, дальше?
Судебный следователь.Было ли известно господину Каренину и вашей жене, что вы живы, когда вы оставили свою одежду на берегу реки и сами скрылись?
Федя.Наверно, нет. Я хотел точно убить себя, но потом… Ну, да это не нужно рассказывать. Дело в том, что они ничего не знали.
Судебный следователь.Как же вы полицейскому чиновнику показывали по-другому?
Федя.Какому полицейскому чиновнику? А, это когда он ко мне пришел в Ржанов дом? Я был пьян и врал ему, что — не помню. Все это вздор. Теперь я не пьян и говорю всю правду. Они ничего не знали. Они верили, что меня нет. И я рад был этому. И это бы так и осталось, если б не негодяй Артемьев. И если кто виноват, то я один.
Судебный следователь.Я понимаю, что вы хотите быть великодушны, но закон требует истины. Почему вам посланы были деньги?
Федя молчит. Вы получали через Симонова посылаемые вам в Саратов деньги?
Федя молчит. Почему же вы не отвечаете? В протоколе будет записано, что на эти вопросы обвиняемый не отвечал, и это может очень повредить и вам и им. Так как же?
Федя (молчит и потом).Ах, господин следователь, как вам не стыдно. Ну что вы лезете в чужую жизнь? Рады, что имеете власть, и, чтоб показать ее, мучаете не физически, а нравственно людей, которые в тысячи раз лучше вас.
Судебный следователь.Прошу вас…
Федя.Нечего просить. Я скажу все, что думаю. (Письмоводителю.)А вы пишите. По крайней мере в первый раз будут в протоколе разумные человеческие речи. (Возвышает голос.)Живут три человека: я, он, она. Между ними сложные отношения, борьба добра со злом, такая духовная борьба, о которой вы понятия не имеете. Борьба эта кончается известным положением, которое все развязывает. Все успокоены. Они счастливы — любят память обо мне. Я в своем падении счастлив тем, что я сделал, что должно, что я, негодный, ушел из жизни, чтобы не мешать тем, кто полон жизни и хороши. И мы все живем. Вдруг является негодяй, шантажист, который требует от меня участия в шантаже. Я прогоняю его. Он идет к вам, к борцу за правосудие, к охранителю нравственности. И вы, получая двадцатого числа по двугривенному за пакость, надеваете мундир и с легким духом куражитесь над ними, над людьми, которых вы мизинца не стоите, которые вас к себе в переднюю не пустят. Но вы добрались и рады…
Судебный следователь.Я вас выведу.
Федя.Я не боюсь никого, потому что я труп и со мной ничего не сделаете; нет того положения, которое было бы хуже моего. Ну и ведите.
Каренин.Мы можем уйти?
Судебный следователь.Сейчас. Подписать протокол.
Федя.И как бы смешны вы были, если бы не были так гадки.
Судебный следователь.Уведите его. Я арестую вас.
Федя (к Каренину и Лизе).Так простите.
Каренин (подходит и подает руку).Так, видно, должно было быть.
Лиза проходит. Федя низко кланяется.
Занавес
Курьер.Куда? Нельзя. Вишь, лезет.
Иван Петрович.Отчего нельзя? Закон гласит: заседания публичны.
Раздаются аплодисменты.
Курьер.А вот нельзя, да и все. Не велено.
Иван Петрович.Невежа. Не знаешь, с кем говоришь.
Выходит молодой адвокат во фраке.
Молодой адвокат.Что вы, по делу?
Иван Петрович.Нет, я публика. А вот невежда, цербер. Не пускает.
Молодой адвокат.Да ведь здесь не для публики?
Иван Петрович.Знаю. Там не пускают. Меня-то можно пустить.
Молодой адвокат.Погодите, перерыв будет сейчас. (Хочет уходить, встречает князя Абрезкова.)
Князь Абрезков.Позвольте узнать, в каком положении дело?
Молодой адвокат.Речи адвокатов. Петрушин говорит.
Опять аплодисменты.
Князь Абрезков.Что же, как подсудимые несут свое положение?
Молодой адвокат.С большим достоинством, особенно Каренин и Лизавета Андреевна. Не их судят, а они судят общество. Это чувствуется. На эту тему и говорит Петрушин.
Князь Абрезков.Ну, а Протасов?
Молодой адвокат.Ужасно взволнован. Весь трясется как-то. Но это понятно по его жизни. Но как-то особенно раздражен: перебивал несколько раз и прокурора и адвоката. В каком-то особенном возбуждении.
Князь Абрезков.Какой же результат полагаете?
Молодой адвокат.Трудно сказать. Состав присяжных смешанный. Во всяком случае, предумышленности не признают, но все-таки…
Выходит господин, князь Абрезков двигается к двери. Вы хотите пройти?
Князь Абрезков.Да, хотел бы.
Молодой адвокат.Вы князь Абрезков?
Князь Абрезков.Я.
Молодой адвокат (к курьеру).Пропустите. Тут сейчас налево стул свободный. (Пропускает князя Абрезкова.)
Дверь отворяется, и виден говорящий адвокат.
Иван Петрович.Аристократы! Я аристократ духа. А это выше.
Молодой адвокат.Ну уж извините. (Проходит.)
Петушков.А, здравствуй, Иван Петрович! Что дело?
Иван Петрович.Да еще речи адвокатов. Да вот не пускают.
Курьер.А вы не шумите тут. Тут не кабак.
Опять аплодисменты, отворяются двери, выходят адвокаты, зрители: мужчины и дамы.
Дама.Прекрасно. Прямо до слез довел.
Офицер.Лучше всякого романа. Только непонятно, как она могла так любить его. Ужасная фигура.
Дама.Тише. Вот он. Посмотрите, как он взволнован. (Дама и офицер проходят.)
Федя (подходит к Ивану Петровичу).Принес?
Иван Петрович.Вот он. (Подает что-то.)
Федя (прячет в карман и хочет идти; видит Петушкова).Глупо, пошло. Скучно. Скучно. Бессмысленно. (Хочет уходить.)
Петрушин.Ну, батюшка, дела наши хороши, только вы в последней речи не напортите мне..
Федя.Да я не буду говорить. Что им говорить? Я не буду.
Петрушин.Нет, сказать надо. Да вы не тревожьтесь. Теперь уж все дело в шляпе. Вы только скажите, то, что вы мне говорили, что, если вас судят, так только за то, что вы несовершили самоубийства, то есть того, что считается преступлением по закону и гражданскому и церковному.
Федя.Я ничего не скажу.
Петрушин.Отчего?
Федя.Не хочу и не скажу. Вы только мне скажите: в худшем случае что может быть?
Петрушин.Я уже говорил вам: в худшем случае ссылка в Сибирь.
Федя.То есть кого ссылка?
Петрушин.И вас и вашей жены.
Федя.А в лучшем?
Петрушин.Церковное покаяние и, разумеется, расторжение второго брака.
Федя.То есть они опять меня свяжут с ней, то есть ее со мной?
Петрушин.Да, уж это как должно быть. Да вы не волнуйтесь. И, пожалуйста, скажите, как я вам говорю. И только. Главное, ничего лишнего. Ну, впрочем… (Замечая, что их окружили и слушают.)Я устал, пойду посижу, и вы отдохните, пока присяжные совещаются. Главное, не робеть.
Федя.И другого не может быть решения?
Петрушин (уходя).Никакого другого.
Судейский.Проходите, проходите, нечего в коридоре стоять.
Федя.Сейчас. (Вынимает пистолет и, стреляет себе в сердце. Падает. Все бросаются к нему.)Ничего, кажется, хорошо. Лизу…
Лиза.Что ты сделал, Федя? Зачем?
Федя.Прости меня, что не мог… иначе распутать тебя… Не для тебя… мне этак лучше. Ведь я уж давно… готов…
Лиза.Ты будешь жив.
Доктор нагибается. Слушает.
Федя.Я без доктора знаю… Викттр, прощай. А Маша опоздала… (Плачет.)Как хорошо… Как хорошо… (Кончается.)
Занавес
От ней все качества
Михайла, ее сын, 35 лет, страстный, самолюбивый, тщеславный, сильный.
Марфа, ее сноха, 32 лет, ворчливая, говорит много и быстро.
Парашка, 10 лет, дочь Марфы и Михайлы.
Десятский Тарас, 50 лет, степенный, говорит медленно, важничает.
Прохожий, 40 лет, вертлявый, худой, говорит значительно. В пьяном виде особенно развязен.
Игнат, 40 лет, балагур, веселый, глупый.
Сосед, 40 лет, суетливый.
Первое действие
Федя.Негодяй.
Артемьев.Я негодяй? Эй, городовой. Акт составить.
Федя встает и уходит. Артемьев держит его. Приходит городовой.
Занавес
Картина вторая
Действие в деревне, на террасе, обросшей плющом.Явление первое
Анна Дмитриевна Каренина, Лиза беременная, нянька с ребенком.Лиза.Теперь уж едет со станции.
Мальчик.Кто едет?
Лиза.Папа.
Мальчик.Папа едет со станции?
Лиза.C'est йtonnant comme il l'aime, tout-а-fait comme son pиre. [91]
Анна Дмитриевна.Tant mieux. Se souvient-il de son pиre vйritable?. [92]
Лиза (вздыхает).Я не говорю ему. Думаю, зачем его путать? А потом думаю, что надо сказать ему. Вы как думаете, maman?
Анна Дмитриевна.Я думаю, Лиза, что это дело чувства, и если ты отдашься своему чувству, твое сердце подскажет тебе, что и когда надо сказать. Как удивительно умиротворяет смерть. Признаюсь, было время, когда он, Федя, — ведь я его знала ребенком, — был мне неприятен, но теперь я только помню его милым юношей, другом Виктора и тем страстным человеком, который хоть и незаконно, нерелигиозно, но пожертвовал собой для тех, кого любил. On aura beau dire, l'action est belle… [93]Надеюсь, Викттр не забудет привезти шерсти, сейчас вся выйдет. (Вяжет.)
Лиза.Вот он и едет.
Слышны колеса и бубенчик. Лиза встает и подходит к краю террасы. Кто-то с ним, дама. Маша! Я ее сто лет не видала. (Идет к двери.)
Явление второе
Те же. Входят Каренин и Марья Васильевна.Марья Васильевна [94] (целуется с Лизой и Анной Дмитриевной).Викттр меня встретил и увез.
Анна Дмитриевна.Прекрасно сделал.
Марья Васильевна.Да, разумеется. Думаю, когда еще увижу, и опять отложу, вот и приехала, если не прогоните, — до вечернего поезда.
Каренин (целует жену и мать и мальчика).А я как счастлив, поздравьте меня. Два дня дома. Завтра вес без меня сделают.
Лиза.Прекрасно. Два дня. Давно не бывало. Съездим в пустынь. Да?
Марья Васильевна.Как похож! Какой молодец! Только бы не все наследовал: сердце отцовское.
Анна Дмитриевна.Но не слабость.
Лиза.Всё, всё. Виктур согласен со мной, что если бы только смолоду оно было направлено.
Марья Васильевна.Ну, я этого ничего не понимаю. Я только не могу подумать о нем без слез.
Лиза.И мы тоже. Как он вырос в нашей памяти.
Марья Васильевна.Да, я думаю.
Лиза.Как казалось неразрешимо одно время. И как вдруг все разрешилось.
Анна Дмитриевна.Ну, Викттр, привез шерсть?
Каренин.Привез, привез. (Берет мешок и выбирает.)Вот шерсть, вот одеколон, и вот письма, и вот конверт казенный на твое имя (подает жене).Ну-с, Марья Васильевна, если вам угодно помыться, то я проведу вас. Мне и самому нужно почиститься, а то сейчас обедать. Лиза! Ведь в нижнюю угловую Марью Васильевну?
Лиза, бледная, трясущимися руками держит бумагу и читает. Что с тобой? Лиза! Что там?
Лиза.Он жив. Боже мой! Когда он освободит меня! Викттр! Что это? (Рыдает.)
Каренин (берет бумагу и читает).Это ужасно.
Анна Дмитриевна.Что, да скажи же.
Каренин.Это ужасно. Он жив. И она двоемужница, и я преступник. Это бумага от судебного следователя, который требует к себе Лизу.
Анна Дмитриевна.Какой ужасный человек… Зачем он это сделал?
Каренин.Все ложь, ложь.
Лиза.О, как я ненавижу его. Я не знаю, что я говорю. (Уходит в слезах. Каренин за нею.)
Явление третье
Анна Дмитриевна и Марья Васильевна.Марья Васильевна.Как же он остался жив?
Анна Дмитриевна.Знаю только, что как только Виктор прикоснулся к этому миру грязи, они затянут его. Вот и затянули. Все обман, все ложь.
Занавес
Действие шестое
Картина первая
Камера судебного следователя.Явление первое
Судебный следователь. Мельников и письмоводитель.Судебный следователь (сидит за столом и разговаривает с Мельниковым. Сбоку письмоводитель. Перебирает бумаги).Да я ей никогда этого не говорил. Она выдумала, а потом меня упрекает.
Мельников.Она не упрекает, а огорчается.
Судебный следователь.Ну хорошо, я приду обедать. А теперь дело очень интересное. (Письмоводителю.)Просите.
Письмоводитель.Обоих?
Судебный следователь (кончая курить и пряча папиросу).Нет, одну госпожу Каренину, или, правильнее, по первому мужу — Протасову.
Мельников (уходя).А, это Каренина.
Судебный следователь.Да. Грязное дело. Положим, я еще только начинаю расследование, но нехорошо. Ну, прощай.
Мельников уходит.
Явление второе
Судебный следователь, письмоводитель и Лиза под вуалью, в черном, входит.Судебный следователь.Прошу покорно. (Указывая на стул.)Поверьте, что очень сожалею о необходимости делать вам вопросы, но мы поставлены в необходимость… Пожалуйста, успокойтесь и знайте, что вы можете не отвечать на вопросы. Только мое мнение, что нам, да и для всех лучше — правда. Всегда лучше и даже практичнее.
Лиза.Мне нечего скрывать.
Судебный следователь.Так вот. (Смотрит в бумаги.).Ваше имя, звание, исповедание — это все я записал — так?
Лиза.Да.
Судебный следователь.Вы обвиняетесь в том, что вы, зная о том, что ваш муж жив, вышли замуж за другого.
Лиза.Я не знала.
Судебный следователь.И еще в том, что уговорили своего мужа, подкупив его деньгами, совершить обман — подобие самоубийства, с тем чтобы освободиться от него.
Лиза.Все это неправда.
Судебный следователь.Так вот позвольте несколько вопросов. Переслали вы ему в июле прошлого года деньги тысячу двести рублей?
Лиза.Деньги эти были его деньги. Они были выручены за его вещи. И в то время как я рассталась с ним и ждала от него развода, я послала их ему.
Судебный следователь.Так-с. Очень хорошо. Деньги эти посланы семнадцатого июля, то есть за два дня до его исчезновения.
Лиза.Кажется, что семнадцатого июля. Я не помню.
Судебный следователь.А почему прекращены были ходатайства в консистории в то же время и было отказано адвокату?
Лиза.Не знаю.
Судебный следователь.Ну-с, а когда полиция пригласила вас свидетельствовать труп, каким образом признали вы в нем своего супруга?
Лиза.Я была так взволнована тогда, что не смотрела на тело. И так была уверена, что это он, что, когда меня спросили, я ответила, кажется, что он.
Судебный следователь.Да, вы не рассмотрели от весьма понятного волнения. Хорошо-с. Ну-с, а почему, позвольте узнать, от вас ежемесячно была посылка денег в Саратов, в тот самый город, в котором проживал ваш первый муж?
Лиза.Деньги эти посылал мой муж. И я не могу сказать про их назначение, так как это не моя тайна. Но только они не посылались Федору Васильевичу. Мы были твердо уверены, что его нет. Это я могу вам верно сказать.
Судебный следователь.Очень хорошо. Одно позвольте вам заметить, милостивая государыня, мы слуги закона, но это не мешает нам быть людьми. И поверьте, что я понимаю вполне ваше положение и принимаю участие в нем. Вы были связаны с человеком, который тратил имущество, делал неверности, ну, одним словом, делал несчастье вам.
Лиза.Я любила его.
Судебный следователь.Да, но все-таки вам естественно желание освободиться, и вы избрали этот более простой путь, не подумав о том, что это приведет вас к тому, что считается преступлением двоебрачия, — это понятно и мне. И присяжные поймут это. И потому я бы советовал вам открыть все.
Лиза.Мне нечего открывать. Я никогда не лгала. (Плачет.)Я не нужна больше?
Судебный следователь.Я бы попросил вас побыть еще здесь. Я не буду, не буду больше беспокоить вас вопросами. Только извольте прочесть и подписать вот допрос. Так ли выражены ваши ответы? Прошу покорно сюда. (Указывает кресло у окна. К письмоводителю.)Попросите господина Каренина.
Явление третье
Те же. Входит Каренин, строго, торжественно.Судебный следователь.Прошу покорно.
Каренин.Благодарю. (Стоит.)Что вам угодно?
Судебный следователь.Я обязан снять допрос.
Каренин.В качестве чего?
Судебный следователь (улыбаясь).Я в качестве судебного следователя. С вас же я должен снять допрос в качестве обвиняемого.
Каренин.Вот как? В чем же?
Судебный следователь.[В женитьбе на замужней женщине [95]]. Впрочем, позвольте сделать вопросы по порядку. Присядьте.
Каренин.Благодарю.
Судебный следователь.Ваше имя?
Каренин.Виктор Каренин.
Судебный следователь.Звание?
Каренин.Камергер, действительный статский советник.
Судебный следователь.Возраст?
Каренин.Тридцать восемь лет.
Судебный следователь.Веры?
Каренин.Православной, под судом и следствием не бывал. Ну-с?
Судебный следователь.Известно ли вам было, что Федор Васильевич Протасов жив, когда вы вступали в брак с его женою?
Каренин.Не было известно. Мы оба были убеждены, что он утонул.
Судебный следователь.Куда вы посылали ежемесячно деньги в Саратов после ложного известия о смерти Протасова?
Каренин.Я не желаю отвечать на этот вопрос.
Судебный следователь.Очень хорошо. С какою целью были посланы вами деньги тысячу двести рублей господину Протасову перед самой симуляцией его смерти семнадцатого июля?
Каренин.Деньги эти были переданы мне моею женою.
Судебный следователь.Госпожою Протасовой?
Каренин.Моею женою для отправки ее мужу. Деньги эти она считала его собственностью и, разорвав связи с ним, считала несправедливым удержать эти деньги.
Судебный следователь.Теперь еще один вопрос: почему вы прекратили ходатайство о разводе?
Каренин.Потому что Федор Васильевич взял на себя это ходатайство и писал мне об этом.
Судебный следователь.Есть у вас это письмо?
Каренин.Письмо затеряно.
Судебный следователь.Как странно, что затеряно и отсутствует все то, что могло бы убедить правосудие в справедливости ваших показаний.
Каренин.Нужно вам еще что-нибудь?
Судебный следователь.Мне ничего не нужно, кроме исполнения моего долга, а вам нужно оправдаться, и я сейчас советовал госпоже Протасовой и то же посоветовал бы вам: не скрывать того, что всем очевидно, а рассказать все, как было дело. Тем более что господин Протасов в таком положении, что он уже показывал все, как было, и, вероятно, и на суде все так же покажет. Я бы советовал…
Каренин.Я бы просил вас оставаться в рамках исполнения своих обязанностей. А советы свои оставить. Можем мы уйти? (Подходит к Лизе. Она встает и берет его за руку.)
Судебный следователь.Очень сожалею, что должен задержать вас…
Каренин удивленно оборачивается. О нет, не в том смысле, чтобы арестовать вас. Хотя это и было бы удобнее для расследования истины, я не прибегну к этой мере. Я только желал бы при вас сделать допрос Протасову и дать вам с ним очную ставку, при которой вам удобнее будет уличить его в неправде. Прошу присесть. Позовите господина Протасова.
Явление четвертое
Те же. Входит грязный, опустившийся Федя.Федя (обращается к Лизе и Каренину).Лиза, Лизавета Андреевна, Виктор. Я не виноват. Я хотел сделать лучше. А если виноват… Простите, простите… (Кланяется им в ноги.)
Судебный следователь.Прошу вас отвечать на вопросы.
Федя.Спрашивайте.
Судебный следователь.Ваше имя?
Федя.Ведь вы знаете.
Судебный следователь.Прошу вас отвечать.
Федя.Ну, Федор Протасов.
Судебный следователь.Ваше звание, года, вера?
Федя (молчит).Как вам не совестно спрашивать эти глупости? Спрашивайте, что нужно, а не пустяки.
Судебный следователь.Я прошу вас быть осторожнее в ваших выражениях и отвечать на мои вопросы.
Федя.Ну, коли не совестно, извольте. Звание — кандидат, года — сорок, веры — православной. Ну-с, дальше?
Судебный следователь.Было ли известно господину Каренину и вашей жене, что вы живы, когда вы оставили свою одежду на берегу реки и сами скрылись?
Федя.Наверно, нет. Я хотел точно убить себя, но потом… Ну, да это не нужно рассказывать. Дело в том, что они ничего не знали.
Судебный следователь.Как же вы полицейскому чиновнику показывали по-другому?
Федя.Какому полицейскому чиновнику? А, это когда он ко мне пришел в Ржанов дом? Я был пьян и врал ему, что — не помню. Все это вздор. Теперь я не пьян и говорю всю правду. Они ничего не знали. Они верили, что меня нет. И я рад был этому. И это бы так и осталось, если б не негодяй Артемьев. И если кто виноват, то я один.
Судебный следователь.Я понимаю, что вы хотите быть великодушны, но закон требует истины. Почему вам посланы были деньги?
Федя молчит. Вы получали через Симонова посылаемые вам в Саратов деньги?
Федя молчит. Почему же вы не отвечаете? В протоколе будет записано, что на эти вопросы обвиняемый не отвечал, и это может очень повредить и вам и им. Так как же?
Федя (молчит и потом).Ах, господин следователь, как вам не стыдно. Ну что вы лезете в чужую жизнь? Рады, что имеете власть, и, чтоб показать ее, мучаете не физически, а нравственно людей, которые в тысячи раз лучше вас.
Судебный следователь.Прошу вас…
Федя.Нечего просить. Я скажу все, что думаю. (Письмоводителю.)А вы пишите. По крайней мере в первый раз будут в протоколе разумные человеческие речи. (Возвышает голос.)Живут три человека: я, он, она. Между ними сложные отношения, борьба добра со злом, такая духовная борьба, о которой вы понятия не имеете. Борьба эта кончается известным положением, которое все развязывает. Все успокоены. Они счастливы — любят память обо мне. Я в своем падении счастлив тем, что я сделал, что должно, что я, негодный, ушел из жизни, чтобы не мешать тем, кто полон жизни и хороши. И мы все живем. Вдруг является негодяй, шантажист, который требует от меня участия в шантаже. Я прогоняю его. Он идет к вам, к борцу за правосудие, к охранителю нравственности. И вы, получая двадцатого числа по двугривенному за пакость, надеваете мундир и с легким духом куражитесь над ними, над людьми, которых вы мизинца не стоите, которые вас к себе в переднюю не пустят. Но вы добрались и рады…
Судебный следователь.Я вас выведу.
Федя.Я не боюсь никого, потому что я труп и со мной ничего не сделаете; нет того положения, которое было бы хуже моего. Ну и ведите.
Каренин.Мы можем уйти?
Судебный следователь.Сейчас. Подписать протокол.
Федя.И как бы смешны вы были, если бы не были так гадки.
Судебный следователь.Уведите его. Я арестую вас.
Федя (к Каренину и Лизе).Так простите.
Каренин (подходит и подает руку).Так, видно, должно было быть.
Лиза проходит. Федя низко кланяется.
Занавес
Картина вторая
Коридор в здании окружного суда. На заднем плане стеклянная дверь, у которой стоит курьер. Правее другая дверь, в которую вводят подсудимых. К первой двери подходит Иван Петрович, оборванный, хочет пройти.Явление первое
Курьер и Иван Петрович.Курьер.Куда? Нельзя. Вишь, лезет.
Иван Петрович.Отчего нельзя? Закон гласит: заседания публичны.
Раздаются аплодисменты.
Курьер.А вот нельзя, да и все. Не велено.
Иван Петрович.Невежа. Не знаешь, с кем говоришь.
Выходит молодой адвокат во фраке.
Явление второе
Те же и молодой адвокат.Молодой адвокат.Что вы, по делу?
Иван Петрович.Нет, я публика. А вот невежда, цербер. Не пускает.
Молодой адвокат.Да ведь здесь не для публики?
Иван Петрович.Знаю. Там не пускают. Меня-то можно пустить.
Молодой адвокат.Погодите, перерыв будет сейчас. (Хочет уходить, встречает князя Абрезкова.)
Явление третье
Те же и князь Абрезков.Князь Абрезков.Позвольте узнать, в каком положении дело?
Молодой адвокат.Речи адвокатов. Петрушин говорит.
Опять аплодисменты.
Князь Абрезков.Что же, как подсудимые несут свое положение?
Молодой адвокат.С большим достоинством, особенно Каренин и Лизавета Андреевна. Не их судят, а они судят общество. Это чувствуется. На эту тему и говорит Петрушин.
Князь Абрезков.Ну, а Протасов?
Молодой адвокат.Ужасно взволнован. Весь трясется как-то. Но это понятно по его жизни. Но как-то особенно раздражен: перебивал несколько раз и прокурора и адвоката. В каком-то особенном возбуждении.
Князь Абрезков.Какой же результат полагаете?
Молодой адвокат.Трудно сказать. Состав присяжных смешанный. Во всяком случае, предумышленности не признают, но все-таки…
Выходит господин, князь Абрезков двигается к двери. Вы хотите пройти?
Князь Абрезков.Да, хотел бы.
Молодой адвокат.Вы князь Абрезков?
Князь Абрезков.Я.
Молодой адвокат (к курьеру).Пропустите. Тут сейчас налево стул свободный. (Пропускает князя Абрезкова.)
Дверь отворяется, и виден говорящий адвокат.
Явление четвертое
Курьер, молодой адвокат и Иван Петрович.Иван Петрович.Аристократы! Я аристократ духа. А это выше.
Молодой адвокат.Ну уж извините. (Проходит.)
Явление пятое
Курьер, Иван Петрович и Петушков поспешно идет.Петушков.А, здравствуй, Иван Петрович! Что дело?
Иван Петрович.Да еще речи адвокатов. Да вот не пускают.
Курьер.А вы не шумите тут. Тут не кабак.
Опять аплодисменты, отворяются двери, выходят адвокаты, зрители: мужчины и дамы.
Явление шестое
Те же, дама и офицер.Дама.Прекрасно. Прямо до слез довел.
Офицер.Лучше всякого романа. Только непонятно, как она могла так любить его. Ужасная фигура.
Явление седьмое
Те же. Отворяется другая дверь, выходят подсудимые: сначала Лиза и Каренин — и проходят по коридору, за ними Федя один.Дама.Тише. Вот он. Посмотрите, как он взволнован. (Дама и офицер проходят.)
Федя (подходит к Ивану Петровичу).Принес?
Иван Петрович.Вот он. (Подает что-то.)
Федя (прячет в карман и хочет идти; видит Петушкова).Глупо, пошло. Скучно. Скучно. Бессмысленно. (Хочет уходить.)
Явление восьмое
Те же и Петрушин, адвокат, толстый, румяный, оживленный, подходит.Петрушин.Ну, батюшка, дела наши хороши, только вы в последней речи не напортите мне..
Федя.Да я не буду говорить. Что им говорить? Я не буду.
Петрушин.Нет, сказать надо. Да вы не тревожьтесь. Теперь уж все дело в шляпе. Вы только скажите, то, что вы мне говорили, что, если вас судят, так только за то, что вы несовершили самоубийства, то есть того, что считается преступлением по закону и гражданскому и церковному.
Федя.Я ничего не скажу.
Петрушин.Отчего?
Федя.Не хочу и не скажу. Вы только мне скажите: в худшем случае что может быть?
Петрушин.Я уже говорил вам: в худшем случае ссылка в Сибирь.
Федя.То есть кого ссылка?
Петрушин.И вас и вашей жены.
Федя.А в лучшем?
Петрушин.Церковное покаяние и, разумеется, расторжение второго брака.
Федя.То есть они опять меня свяжут с ней, то есть ее со мной?
Петрушин.Да, уж это как должно быть. Да вы не волнуйтесь. И, пожалуйста, скажите, как я вам говорю. И только. Главное, ничего лишнего. Ну, впрочем… (Замечая, что их окружили и слушают.)Я устал, пойду посижу, и вы отдохните, пока присяжные совещаются. Главное, не робеть.
Федя.И другого не может быть решения?
Петрушин (уходя).Никакого другого.
Явление девятое
Те же, кроме Петрушина, и судейский.Судейский.Проходите, проходите, нечего в коридоре стоять.
Федя.Сейчас. (Вынимает пистолет и, стреляет себе в сердце. Падает. Все бросаются к нему.)Ничего, кажется, хорошо. Лизу…
Явление десятое
Взбегают из всех дверей зрители, судьи, подсудимые, свидетели. Впереди всех Лиза. Сзади Маша и Каренин и Иван Петрович, князь Абрезков.Лиза.Что ты сделал, Федя? Зачем?
Федя.Прости меня, что не мог… иначе распутать тебя… Не для тебя… мне этак лучше. Ведь я уж давно… готов…
Лиза.Ты будешь жив.
Доктор нагибается. Слушает.
Федя.Я без доктора знаю… Викттр, прощай. А Маша опоздала… (Плачет.)Как хорошо… Как хорошо… (Кончается.)
Занавес
От ней все качества
Действующие лица
Старуха Акулина, 70 лет, еще бодрая, степенная, старого завета.Михайла, ее сын, 35 лет, страстный, самолюбивый, тщеславный, сильный.
Марфа, ее сноха, 32 лет, ворчливая, говорит много и быстро.
Парашка, 10 лет, дочь Марфы и Михайлы.
Десятский Тарас, 50 лет, степенный, говорит медленно, важничает.
Прохожий, 40 лет, вертлявый, худой, говорит значительно. В пьяном виде особенно развязен.
Игнат, 40 лет, балагур, веселый, глупый.
Сосед, 40 лет, суетливый.
Первое действие
Осень. Изба с чуланом.
Марфа.Ох, недоброе чует мое сердце. Чего стоять-то? Не хуже как намедни с дровами ездил. Без малого половину пропил. А все я виновата.
Акулина.Что плохое загадывать. Рано еще. Тоже не ближний свет. Пока что…
Марфа.Где рано. Акимыч вернулся же. А еще позже нашего поехал, а нашего все нет. Мыкаешься, мыкаешься, а только и радости.
Акулина.Акимыч на место ставил, а наш на базаре.
Марфа.Не думалось бы, кабы один. А то с Игнатом поехал. А как с толстомордым кобелем этим, прости господи, сойдется, добра не бывать. Не миновать напьются. День-деньской бьешься, бьешься. Все на тебе. Добро бы приждать чего было. А то только и радости, что трепись с утра до ночи.
Тарас.Здорово живете. Вот вам постояльца привел.
Прохожий (кланяется).Хозяевам мое почтение.
Марфа.Что больно часто к нам ставишь. У нас в середу ночевал. Все к нам да к нам. К Степаниде бы ставил. У них и ребят нет. А я с своими не разберусь. А ты все к нам да к нам.
Тарас.По череду ставим.
Марфа.Ты говоришь — по череду. У меня ребята. Да и хозяина нет.
Тарас.Переночует. Места не пролежит.
Акулина (к прохожему).Проходи, садись, гостем будешь.
Прохожий.Приношу благодарность. Покушать бы, если бы можно.
Марфа.Ничего не видамши сейчас и покушать. Что ж, разве по деревне не прошел?
Прохожий (вздыхает).По званию своему не привычен я. А так как продухтов своих не имеем…
Акулина встает, достает хлеб, отрезает и подает прохожему. (Берет хлеб.)Мерси. (Сидит на коннике и жадно ест.)
Тарас.Михайла-то где же?
Марфа.Да в городу. Сено повез. Пора бы вернуться, а все нет. Вот и думается, как бы чего не случилось.
Тарас.Чего же случится?
Марфа.Как чего? Хорошего не увидишь, а худого только и жди. А то как из дома уехал, ему и горюшка мало. Вот и теперь того и жду, что пьяный вернется.
Акулина (садится за прялку; к Тарасу и указывая на Марфу).Нет того, чтоб помолчать. Я и то говорю. У нашей сестры обо всем докука.
Марфа.Кабы он один, не думалось бы. А то с Игнатом поехали.
Тарас (усмехается).Ну, Игнат Иваныч точно что насчет выпивки дюже охотлив.
Акулина.Что ж, не видал он Игната? Игнат сам по себе, а он сам по себе.
Марфа.Тебе, матушка, хорошо говорить. А ведь его гульба-то вот где (показывает на шею).Пока тверез, грешить не стану, а пьяный — сама знаешь каков. Слова не скажи. Все не так.
Тарас.Да ведь и ваша сестра тоже. Человек выпил. Ну что ж, дай покуражится, выспится, опять все чередом пойдет. А ваша сестра тут-то и перечит.
Марфа.Что хошь делай. Если пьяный, все не по нем.
Тарас.Да ведь все надо понимать. Нашему брату тоже нельзя другой раз не выпить. Ваше дело бабье — домашнее, а нашему брату нельзя — али по делу, али в компании. Ну и выпьет, авось беды нет.
Марфа.Да тебе хорошо говорить, а нашей сестре трудно. Ох, трудно. Кабы вашего брата хоть на недельку бы в нашу должность впрячь. Вы бы не то заговорили. И меси, и пеки, и вари, и пряди, и тки, и скотина, и все дела, и этих голопузых обмыть, одеть, накормить, все на нашей сестре, — а чуть что не по нем, сейчас. Особенно выпивши. Ох, житье наше бабье…
Прохожий (прожевывая).Это правильно. От ней все качества, значит, все катастрофы жизни от алкогольных напитков.
Тарас.Видно, она-то и тебя с пофей сбила.
Прохожий.Она не она, а тоже и от ней пострадал — кальера жизни моей могла бы совсем иная быть, кабы не она.
Тарас.А на мой разум, если пить ее с умом, вреда от ней нет никакого.
Прохожий.А я так скажу, что в ней такая сила енерции имеется, что она может вполне испортить человека.
Марфа.Я и говорю: ты хлопочи, старайся, и одна тебе утеха, что изругает да изобьет, как собаку.
Прохожий.Мало того. Есть такие люди, субъекты, значит, что вовсе от ней рассудка лишаются и поступки совсем несоответствующие производят. Пока не пьет, что хошь давай ему, ничего чужого не возьмет, а как выпил, что ни попади под руку тащит. И били сколько, и в тюрьме сидел. Пока не пью, все честно, благородно, а как выпью, как выпьет, значит, субъект этот, сейчас и тащит что попало.
Явление первое
Старуха Акулина прядет; хозяйка Марфа месит хлебы; девочка Парашка качает люльку.Марфа.Ох, недоброе чует мое сердце. Чего стоять-то? Не хуже как намедни с дровами ездил. Без малого половину пропил. А все я виновата.
Акулина.Что плохое загадывать. Рано еще. Тоже не ближний свет. Пока что…
Марфа.Где рано. Акимыч вернулся же. А еще позже нашего поехал, а нашего все нет. Мыкаешься, мыкаешься, а только и радости.
Акулина.Акимыч на место ставил, а наш на базаре.
Марфа.Не думалось бы, кабы один. А то с Игнатом поехал. А как с толстомордым кобелем этим, прости господи, сойдется, добра не бывать. Не миновать напьются. День-деньской бьешься, бьешься. Все на тебе. Добро бы приждать чего было. А то только и радости, что трепись с утра до ночи.
Явление второе
Отворяется дверь. Входит десятский Тарас и оборванный прохожий.Тарас.Здорово живете. Вот вам постояльца привел.
Прохожий (кланяется).Хозяевам мое почтение.
Марфа.Что больно часто к нам ставишь. У нас в середу ночевал. Все к нам да к нам. К Степаниде бы ставил. У них и ребят нет. А я с своими не разберусь. А ты все к нам да к нам.
Тарас.По череду ставим.
Марфа.Ты говоришь — по череду. У меня ребята. Да и хозяина нет.
Тарас.Переночует. Места не пролежит.
Акулина (к прохожему).Проходи, садись, гостем будешь.
Прохожий.Приношу благодарность. Покушать бы, если бы можно.
Марфа.Ничего не видамши сейчас и покушать. Что ж, разве по деревне не прошел?
Прохожий (вздыхает).По званию своему не привычен я. А так как продухтов своих не имеем…
Акулина встает, достает хлеб, отрезает и подает прохожему. (Берет хлеб.)Мерси. (Сидит на коннике и жадно ест.)
Тарас.Михайла-то где же?
Марфа.Да в городу. Сено повез. Пора бы вернуться, а все нет. Вот и думается, как бы чего не случилось.
Тарас.Чего же случится?
Марфа.Как чего? Хорошего не увидишь, а худого только и жди. А то как из дома уехал, ему и горюшка мало. Вот и теперь того и жду, что пьяный вернется.
Акулина (садится за прялку; к Тарасу и указывая на Марфу).Нет того, чтоб помолчать. Я и то говорю. У нашей сестры обо всем докука.
Марфа.Кабы он один, не думалось бы. А то с Игнатом поехали.
Тарас (усмехается).Ну, Игнат Иваныч точно что насчет выпивки дюже охотлив.
Акулина.Что ж, не видал он Игната? Игнат сам по себе, а он сам по себе.
Марфа.Тебе, матушка, хорошо говорить. А ведь его гульба-то вот где (показывает на шею).Пока тверез, грешить не стану, а пьяный — сама знаешь каков. Слова не скажи. Все не так.
Тарас.Да ведь и ваша сестра тоже. Человек выпил. Ну что ж, дай покуражится, выспится, опять все чередом пойдет. А ваша сестра тут-то и перечит.
Марфа.Что хошь делай. Если пьяный, все не по нем.
Тарас.Да ведь все надо понимать. Нашему брату тоже нельзя другой раз не выпить. Ваше дело бабье — домашнее, а нашему брату нельзя — али по делу, али в компании. Ну и выпьет, авось беды нет.
Марфа.Да тебе хорошо говорить, а нашей сестре трудно. Ох, трудно. Кабы вашего брата хоть на недельку бы в нашу должность впрячь. Вы бы не то заговорили. И меси, и пеки, и вари, и пряди, и тки, и скотина, и все дела, и этих голопузых обмыть, одеть, накормить, все на нашей сестре, — а чуть что не по нем, сейчас. Особенно выпивши. Ох, житье наше бабье…
Прохожий (прожевывая).Это правильно. От ней все качества, значит, все катастрофы жизни от алкогольных напитков.
Тарас.Видно, она-то и тебя с пофей сбила.
Прохожий.Она не она, а тоже и от ней пострадал — кальера жизни моей могла бы совсем иная быть, кабы не она.
Тарас.А на мой разум, если пить ее с умом, вреда от ней нет никакого.
Прохожий.А я так скажу, что в ней такая сила енерции имеется, что она может вполне испортить человека.
Марфа.Я и говорю: ты хлопочи, старайся, и одна тебе утеха, что изругает да изобьет, как собаку.
Прохожий.Мало того. Есть такие люди, субъекты, значит, что вовсе от ней рассудка лишаются и поступки совсем несоответствующие производят. Пока не пьет, что хошь давай ему, ничего чужого не возьмет, а как выпил, что ни попади под руку тащит. И били сколько, и в тюрьме сидел. Пока не пью, все честно, благородно, а как выпью, как выпьет, значит, субъект этот, сейчас и тащит что попало.