Томас Мелоди. Пусть будет лунный свет

   – Миледи, я жду вас в три часа дня на втором этаже в гостиной для примерки нового гардероба, – сказал он и, помолчав, добавил: – Об уроках танцев я тоже договорился.
   Майкл не вернулся и к полудню, так что Бриане пришлось скрепя сердце разделить трапезу с Чемберленом. Затем она вернулась к себе и села писать письма. Написала леди Александре и мистеру Смиту, которого поставила в известность о том, где ее можно найти, если он что-нибудь разузнает про амулет. Она переставила стол к окну и к тому времени, когда вернулся Майкл, успела примерить весь гардероб, однако опиумный настой Бланшара буквально свалил Майкла с ног.
   – Как я и опасался, у него снова лихорадка, – мрачно констатировал доктор, когда она вошла в комнату к мужу и положила ему руку на лоб.
   – Как же быстро они забывают о своем бренном теле. Вдруг ее схватили за руку, и от знакомого прикосновения у нее в груди сильно забилось сердце. Майкл широко открытыми глазами смотрел ей прямо в лицо.
   – Принцесса, я ничего не забыл.
   – Ты сегодня был занят чуть ли не весь день, – сказала она, снова потрогав его горячий лоб.
   – Клянусь, этого Бланшара я удавлю, – заплетающимся языком пригрозил он, и глаза у него стали слипаться. – За... его... проклятый... отвар.
   – Майкл, тебе необходимо поспать, – спокойно заметила Бриана и, дождавшись, когда муж засопел, поднялась.
   – Пожалуйста, следите, чтобы он находился в постели столько, сколько нужно, – обратилась она к Бланшару, прежде чем вернуться в свои покои.
   На следующее утро Майкл все еще спал, и Бриана решила прогуляться верхом на лошади по окрестностям. Надела пальто, сунула в карман «дерринджер».
   – Если меня будет спрашивать лорд Чемберлен, скажите, что не знаете, где я, – обратилась она к Грейси, которая продолжала распаковывать вещи.
   За главной усадьбой находились конюшни, амбары и коровники, жилища прислуги и конюхов, целый городок. Бриана проехала до берега озера и, обернувшись, посмотрела на усадьбу. В окнах играли солнечные лучи, золотили уступчатые крыши. Из многочисленных каминных труб в небо поднимались тонкие струйки дыма.
   Проехав чуть дальше, она углубилась в лес и неожиданно оказалась перед двухэтажным летним домиком в стиле династии Тюдоров. Привязав лошадь к дереву, Бриана подошла к нему и, с удивлением обнаружив, что дверь не заперта, вошла.
   На втором этаже вдоль стен стояли картины. Одни полотна законченные, другие едва начаты. Значит, в поместье есть художник. Тут Бриана подумала, что лучшего места для фотографической студии не найти.
   Снаружи донеслись голоса, и Бриана, подойдя к окну, с опаской посмотрела вниз. На поваленном дереве, скрестив ноги, сидела девочка лет семи и играла с котенком. Несмотря на холодную погоду, на ней было только платье. Вскоре появилась женщина в теплом пальто, которая несла детское пальтишко. Обе появились с противоположной стороны и не увидели лошади Брианы. Словно почувствовав, что за ними наблюдают, обе подняли головы и посмотрели в направлении окна, у которого стояла Бриана. Женщина схватила девочку за руку, и они направились в сторону поместья.
   Все произошло мгновенно, и Бриане захотелось узнать, кто они такие. Подождав немного, она спустилась вниз, вышла из домика и обнаружила, что кобыла ее исчезла.
   «Вот негодница, сумела-таки освободиться», – подумала Бриана, но тут увидела на сырой земле следы маленьких ног. Девчушка, игравшая с котенком, оказалась достаточно смышленой, чтобы отвязать ее лошадь.
   – Она что, дочь служанки?
   Час спустя Бриана стояла у буфета в столовой и смотрела на тарелку с овсянкой. При всей роскоши поместья кормили здесь просто ужасно.
   – Скорее всего это была Кэтрин, дочь леди Эмбер, ваша светлость, – сказал старый слуга. – Старшая дочь Эдварда.
   – Понятно. – Бриана уселась за обеденный стол и оправила юбки. – Ее мать завтракает здесь?
   – Леди Каролина завтракает в детской вместе со своими детьми.
   Бриана подумала, что Майкл проспит весь день. Именно этого ей и хотелось. Пусть набирается сил.
   – Значит, я сегодня завтракаю в одиночестве?
   – Лорд Чемберлен в это время всегда в библиотеке. Графиня Олдбери завтракает у себя.
   – Графиня Олдбери?
   – Мать вашего мужа, ваша светлость. Она живет в восточном крыле. Вы могли ее видеть вместе с Кэтрин Эмбер. Они обычно гуляют по утрам. Иногда добираются до летнего домика, где ее светлость занимается живописью. Но после смерти Эдварда она там ни разу не была.
   – А Майкл, его светлость, уже виделся с ней?
   – Нет, мэм.
   – Но почему?
   – Не знаю.
   Однако ответ на этот вопрос знали все. Бриана это поняла по мимолетным взглядам, которыми обменялась прислуга. История этой семьи была им известна во всех деталях.
   Бриана промокнула губы краешком шелковой салфетки и поднялась из-за стола.
   – А где детская? – спросила она.
   – На втором этаже, налево по коридору, ваша светлость. – Старый слуга кашлянул и неуверенно добавил: – Вы, может быть, хотите услышать, как хнычет малышка. Она сегодня нездорова.
   – Доктор Бланшар осмотрел ребенка?
   – Не думаю, ваша светлость. Послать за ним? Бриана поняла, что слуга искренне беспокоится за ребенка.
   – Скажите ему, что это по моей просьбе. Боюсь, он мучается оттого, что тратит время впустую. Это поможет вернуть ему доброе расположение духа.
   Детского плача Бриана так и не услышала. И ей пришлось искать детскую. В бесконечных коридорах второго этажа царила мертвая тишина. Казалось, здесь нет ни одной живой души. Она добралась до конца пустого коридора и за самой последней дверью услышала приглушенные голоса. Вдруг дверь распахнулась, в коридор вышла служанка и чуть не сбила с ног Бриану.
   – Ваша светлость! – испуганно воскликнула служанка, присев в реверансе. В руках она держала неприятно пахнувший узел белья. – Я вас не заметила!
   – Леди Каролина у себя?
   – Да, ваша светлость.
   Бриана вошла в комнату и остановилась, пораженная ярко-желтыми обоями. Пурпурного цвета шторы были отдернуты, и комнату щедро заливали лучи утреннего солнца. На полу сидела женщина и с нежностью ворковала над копошащимся у нее на коленях малышом. Услышав, что кто-то вошел, она подняла голову, увидела Бриану, и лицо ее осветила теплая улыбка.
   Бриана сразу поняла, что перед ней сама леди Каролина, а не нянька.
   – Пожалуйста, не вставайте, – попросила Бриана.
   – Тогда присаживайтесь рядом. Вы, должно быть, Бриана. – Женщина протянула руку. – Новая леди Рейвенспор. Извините, что не пришла встретить вас, когда вы приехали. У малышки режутся зубки, она тогда только-только заснула, и я боялась ее разбудить.
   У леди Каролины были светлые волосы, собранные в тугой пучок на затылке. Глаза скорее зеленые. Она не поражала своей красотой, но было в ней что-то неуловимое, что просто завораживало. Бриане захотелось с ней подружиться. Улыбка у нее была искренняя, открытая. Понравилась Бриане и ее простота в обхождении – она предложила Бриане сесть рядом с ней на пол.
   Значит, это и есть та самая Каролина? Женщина, которая отправила его на край света? И которой он поспешил написать, едва оказавшись в Саутгемптоне?
   – У вас еще есть дочка?
   – Да, Кэтрин Эмбер.
   – Я видела, как она играла с котенком возле летнего домика на берегу озера. С ней была еще какая-то женщина.
   Каролина подняла глаза.
   – Наверное, графиня Олдбери. – Помолчав, Каролина нерешительно спросила: – Она рас видела?
   – Не знаю, возможно, мельком.
   – Вам к ней надо будет привыкнуть. После смерти Эдварда она тронулась умом. Избегает людей. А со вдовой встречались?
   – Она уехала еще вчера.
   – Не обращайте внимания на то, как она себя ведет. Отъезд Джеймса из Англии явился для нее настоящим ударом. Вы знаете, что Майкла назвали в честь архангела, который сидит ближе всего к Богу? Мне кажется, в этом есть какая-то ирония.
   – И как это понимать? – раздался с порога удивленный мужской голос.
   Обе женщины одновременно подняли головы и увидели в дверях Майкла. Раненая рука его по-прежнему оставалась на перевязи. Еще Бриана заметила, что он небрит и вид у него заспанный.
   – А понимать надо так: потому что вас, Джеймс Майкл Олдбери, никак нельзя было назвать праведником. – Каролина поднялась на ноги и машинально разгладила юбки. – Ты был забиякой. Ни одна драка не обходилась без тебя. А нас потом из-за тебя пороли.
   Майкл не сводил глаз с Брианы.
   – Он в отличие от нас всегда вел жизнь, полную опасностей и острых ощущений, – продолжила Каролина, и Майкл наконец перевел взгляд на нее. Бриана с замиранием сердца поняла, что между этими двумя существуют очень давние отношения. – А я завидовала твоей свободе.
   – Я прошел через две военные кампании, Каролина. И свобода была той роскошью, которой у меня никогда не было.
   – Я слышала про случившееся в Лондоне.
   – Секундная потеря бдительности, которая больше не повторится.
   Майкл вошел в комнату и присел на корточки около Брианы. Она чувствовала на себе его пристальный взгляд.
   – Принцесса, приношу свои извинения за то, что вчера оставил тебя за ужином в одиночестве.
   – Пустяки, – ответила она, не испытывая ни малейших угрызений совести за то, что упросила Бланшара отправить его на боковую. – Я была рада, что ты смог хорошенько отоспаться.
   – Напомни, чтобы я тебя достойно отблагодарил. Самодовольная усмешка сползла с лица Брианы. Малыш снова закапризничал, и Майкл отвлекся, а Бриана терялась в догадках, что же он имел в виду.
   – Как ее зовут? – поинтересовался он.
   – Эдвина. У нее, как и у Кэтрин Эмбер, глаза Олдбери. Глаза – это ваше семейное клеймо.
   И тут Бриану осенило. Все ждут, что супруга Рейвенспор произведет на свет очередного наследника.
   Именно это и пообещал ей сейчас сероглазый владелец всего наследства династии Рейвенспор, собиравшийся исполнить свой супружеский долг. Ей вдруг захотелось вскочить и выбежать вон из комнаты.
   – Она мой ангелочек, – улыбнулась Каролина, взяла девочку на руки и посмотрела на Майкла и Бриану. – Ты с матерью уже виделся?
   – Нет, – ответил Майкл.
   Атмосфера в комнате накалилась. Так по крайней мере показалось Бриане. Майкл поднялся на ноги.
   – Я думала, ты приедешь домой раньше, – сказала Каролина. – Ждать предложила не я.
   – Что ты этим хочешь сказать? – Майкл помог Бриане подняться с пола. – Он явно не намеревался позволить ей сбежать. – Чтобы все было по-другому? Поверь, я очень хотел.
   – Черт возьми, Бриана, я привез тебя сюда не для того, чтобы ты пускала мне кровь...
   – Сиди спокойно. – Она наклонила голову Майкла еще левее и обрезала второй шов у него над ухом. – Как же так, Майкл? Ты до сих пор не навестил свою мать.
   Майкл ничего не ответил, потому что все его внимание было направлено на хирургические ножницы в руке Брианы.
   – Ты уверена в том, что делаешь? – с опаской в голосе поинтересовался он.
   – Я понимаю твое беспокойство. Особенно после того, как твоя жена вышла из комнаты твоей первой любви и орудует ножницами. Ты до сих пор считаешь ее красивой?
   Майкл перехватил ее запястье.
   – Ну и характер же у тебя, принцесса. – Он отобрал у нее ножницы и покачал головой. – Уж лучше я дождусь Бланшара, пусть закончит перевязку без кровопусканий.
   – Майкл, я хочу с тобой серьезно поговорить.
   – Я тоже. – Одним движением он опрокинул ее на постель и подмял под себя. Тут Бриана вспомнила, что в кармане у нее «дерринджер». Что он заряжен.
   – Я попрошу Бланшара напоить тебя одним из его волшебных отваров. Ради разнообразия, – продолжил между тем Майкл.
   – Не надо сердиться. Прости.
   – Сердиться? – с издевкой переспросил Майкл. – Мне важнее ясная голова, нежели несколько лишних часов сна. Не делай этого больше. Если только у тебя не появится желание проверить мою выносливость.
   – Твоя внимательность граничит с высокомерием. Ты ни за что не уступишь в споре.
   – Мы, оказывается, спорим?
   Как умело он манипулирует ею! Его раны, ее естественное беспокойство за него. Возможностей хоть отбавляй.
   – Майкл, я не хочу ложиться с тобой, ты все время хрустишь пальцами. Извини.
   – Вот как? – Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. – Когда это я хрустел пальцами, принцесса?
   Ответить она не успела, он прильнул губами к ее губам. Реальный мир перестал для Брианы существовать. И тут ее охватила паника. Она-то думала, что знает его, но заблуждалась.
   – Майкл! – отчаянно выдохнула она ему в губы. «Дерринджер» больно упирался ей в бедро. – Прекрати!
   Тяжело дыша, они отпрянули друг от друга.
   – Хочешь, чтобы я выкинул Каролину вон? – Майкл пожал плечами. – Я могу отправить ее к ее брату. Или в заброшенную хижину где-нибудь в Сибири.
   – Попроси как полагается, и я позволю ей остаться, – все еще задыхаясь, ответила Бриана. Она понимала, что Майкл не может отослать Каролину прочь, поскольку является опекуном ее детей.
   Помимо этого, у нее были веские причины сердиться, и Майкл это прекрасно знал. Дело было, конечно, не в Каролине и не в ее ревности. Он не удосужился рассказать ей о скелетах в шкафу своего семейства. Она никак не могла понять их взаимоотношения. Холодное презрение его родственников друг к другу было ей чуждой непонятно. В своей семье она ничего подобного не видела. Там если и случались стычки, то честно и в открытую.
   – Майкл, сходи к матери. – Бриана перевела дыхание. – Ты из тех счастливцев, у которых она есть. Моя мама умерла, когда я была совсем еще маленькой. Еще до того, как смогла понять, что она тяжело больна. Я с ней даже не попрощалась.
   – Моя мать, Бриана, самая настоящая деревенщина.
   – Ты говоришь ужасные вещи, Майкл!
   – Черт возьми, Бриана! Прекрати! – Майкл демонстративно повернулся к ней спиной, и она поднялась с кровати. – Ты очень хорошо мне все объяснила. Спасибо. Только я не просил об этом.
   – Честное слово, Майкл, – Бриана дрожащими руками поправила юбки, – как я могу что-то объяснять, если ничего не понимаю? – Больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться где-нибудь далеко-далеко. – Обо мне можешь не беспокоиться.
   Выйти она не успела. Майкл схватил ее здоровой рукой за плечо, повернул к себе и одновременно захлопнул ногой дверь буквально у нее под носом.
   – Ты о моей семье спрашивала, – зашептал он ей прямо в лицо. – В мыслях и сердце моей матери мне никогда не находилось места. В отличие от ирландцев мы, бритты, считаем проявление чувств постыдным делом. Вот так. Отец был тираном, он продал бы собственных детей, если бы мог заработать на этом политические дивиденды. Он продал собственного сына, не оправдавшего его ожиданий. В семье он был царь и бог. Люди вроде Чемберлена зорко стояли на страже династии, как Петр на страже у врат рая. Что бы ты там ни напридумывала, здесь я не посторонний.
   В дверь постучали. Лорд Чемберлен напомнил Майклу о назначенной встрече. Майкл недовольно поморщился, но встречу не отменил.
   – Я сейчас вернусь, – бросил он с порога Бриане.
   – Ты мог бы передать управление поместьем Чемберлену.
   – Мог бы, но делать этого пока не стану. Раньше завоюю доверие людей.
   – Непременно завоюешь, Майкл, – согласилась Бриана. Ей было за него обидно до слез. Как можно ему не доверять! – Ты рожден властвовать.
   Он покачал головой и сменил тему:
   – Тебе здесь нравится?
   – Естественно, – ответила она. – Все вокруг изумляет и вызывает восхищение. Да, большое спасибо за розу.
   – Не за что, Бриана.

Глава 19

   – Полагаю, необходимо обсудить еще несколько весьма важных дел, ваша светлость.
   Чемберлен почтительно стоял перед столом Майкла в библиотеке. Прошло уже три недели со дня его приезда сюда, но ничего не изменилось.
   Стол завален кипами бумаг, дожидавшихся его подписи. Арендаторы, банкиры, адвокаты, на каждого нужно время. Все дни напролет он только и делал, что встречался с нужными людьми, проверял счета и объезжал верхом поместье.
   На этот раз Чемберлен принес ему полный финансовый отчет о положении дел. Майкл рассеянно отложил его в сторону.
   – Вам известно, что делал мой брат с доходами от поместья на протяжении последних трех лет? – обратился он к Чемберлену.
   Тот заложил руки за спину и, прежде чем ответить, несколько раз покачался с носка на пятки и обратно.
   – Он начал строить в Олдбери лазарет.
   – Это дело Каролины. Потребуется целое состояние, чтобы его достроить. Я был там сегодня пополудни.
   – Еще он покупал в Англии скаковых лошадей. Ваша светлость, я не был доверенным лицом у вашего брата.
   – Конечно, конечно. Только распоряжались его средствами. Черт! – Майкл поморщился, неловко шевельнув больной рукой. – Ладно, Чемберлен, будем во всем этом разбираться.
   Он еще раз с тоской посмотрел на кучу бумаг на столе. В финансовых вопросах и в сельском хозяйстве он мало что смыслил, однако понимал, в каком плачевном состоянии находятся и само поместье, и финансы. Последние пострадали из-за того, что три года подряд был неурожай и продажа зерна резко упала. К тому же денежные вложения были в полном беспорядке.
   В коридоре с грохотом упала ваза.
   – Это она! – Бланшар побледнел. – Надо, чтобы кто-нибудь позвал ее служанку. А еще лучше мать! И немедленно запереть дверь, пока она не заявилась сюда!
   Майкл непонимающе посмотрел на него.
   – Надо послать кого-нибудь прибраться. Пойдите разберитесь. Какого черта! Неужели никто не в состоянии найти управу на одиннадцатилетнюю хулиганку?
   – Ваша светлость, с леди Эмбер невозможно справиться.
   – У нее хоть есть друзья?
   Майкл знал, что ее ближайшие родственники живут в часе езды отсюда и у них нет детей, а если бы и были, Майкл не сомневался, что они заперли бы своих отпрысков, чтобы уберечь от родной племянницы. Старшего ребенка его брата называли диким буйным пацаном. Майкл в своих оценках был более пессимистичным. Дочь своего брата он называл не иначе как вконец испорченной невежей. Когда она входила в комнату, все немедленно разбегались.
   – Почта, ваша светлость. – В комнату вошел привратник, неся на подносе несколько конвертов.
   Майкл взял их и просмотрел. Все письма были для Брианы. Одно от Александры, два других от Донелли, чьи имена ему ничего не говорили, а четвертое от некоего мистера Смита. Майкл подержал конверт в руке.
   – Вам это имя о чем-нибудь говорит? – обратился он к привратнику.
   – Да, ваша светлость. Сказать миледи, что ее письма у вас? Она непременно спросит про почту, ваша светлость. Я всегда кладу письма на ее ночной столик.
   – Ей всегда приходит так много писем?
   – У нее большая семья, ваша светлость, и они все переписываются друг с другом. – Он кашлянул и добавил: – Так она мне сказала, ваша светлость.
   – Понятно. Моя жена уже вернулась?
   – Да, ваша светлость, но, кажется, опять ушла. На озеро.
   – Она отпустила учителя музыки, ваша светлость, – вступил в разговор Чемберлен. – Иначе была бы сейчас в комнате для занятий.
   От Грейси Майкл знал, что Бриана старается свои дела решать сама, не прибегая к помощи Чемберлена. Впрочем, по вечерам ее всегда можно было найти в библиотеке.
   – Карета будет подана минут через десять, ваша светлость, – сообщил привратник. – Приготовить вам пальто? Похоже, снег будет идти сегодня весь день.
   Движение у двери заставило их прервать разговор и обернуться.
   – Графиня Олдбери, – произнес Чемберлен. – Миледи.
   Графиня с порога кивнула Чемберлену и устремила взгляд на Майкла, однако в комнату не вошла.
   – Джеймс!
   Майкл не двинулся с места, жестом отправив за дверь Чемберлена с дворецким. Он недоумевал, зачем графиня отправилась на его поиски. Она была в трауре, хотя после смерти Эдварда уже прошел год.
   – Раз уж ты решил все это время не замечать моего присутствия в доме, я решила, что пора тебя разыскать, – сказала она. – Ты единственный, кому все подчиняются.
   Майкл чуть приподнял брови.
   – Хотелось бы знать, кто именно?
   – Я говорю о твоей жене. Слуги судачат, Джеймс. Очень плохо, когда о жене герцога судачат слуги.
   – И о чем же они судачат?
   – О том, что она забрала, нет, украла у меня мой летний домик и сделала из него место для своих фотографических снимков.
   Двенадцать лет мать о нем не вспоминала, а сейчас вспомнила и с ходу потребовала изгнать его жену из летнего домика, который ей стоило невероятных усилий привести в порядок за эти последние дни.
   – Мама, она там проявляет фотографии. Домик пустовал. Он просто потихоньку разваливался.
   – Летом я там рисую. Это мой домик.
   – Так поделись им с моей женой! Поговори с ней?
   – Ни с кем я не буду делиться. А говорить хочу с тобой. Разве не пора? Она перекрасила стены. По какому праву? Джеймс, напомни ей, что она не наша. Не наша!
   – Я посмотрю, что можно сделать, мама.
   – Вот Эдвард знал бы, что нужно делать, – плаксивым тоном произнесла она.
   – Эдварда здесь нет. Есть я.
   В комнате наступила тишина. Только огонь потрескивал в камине.
   – Я знаю, что ты не Эдвард, – сказала она наконец. – Но он все равно знал бы, что нужно делать.
   Она повернулась и, не сказав ни слова, ушла. Дворецкий принес Майклу пальто. Тот надел его и вышел на террасу.
   – Дядя Джеймс?
   Рядом с ним стояла Кэтрин Эмбер и смотрела на него снизу вверх. Он заметил, что девочка часто ходит за ним, пару раз даже чуть не сбил ее с ног. Сейчас она держала на руках котенка, одетого в кукольное платье.
   – Как думаешь, коту нравится быть в кукольном платье? – спросил он у девочки.
   – Его зовут Сэм, – сообщила Кэтрин, прижимая своего любимца к груди.
   – Возвращайся в дом, Кэтрин. Здесь холодно. Девочка погрустнела, и что-то дрогнуло в душе у Майкла. Ведь у Кэтрин здесь нет ни подруг, ни отца, всю свою сознательную жизнь она прожила с бабушкой.
   – Ты в одном платье, продрогнешь.
   – Папа тоже любил выходить сюда после разговоров с бабушкой. Он еще курил. А иногда был пьяным и ругался нехорошими словами. Бабушка не любила, когда он ругался. Она говорила, что он попадет в ад, так же как вы. Вы собираетесь в ад, дядя Джеймс?
   Майкл не смог удержаться от озорной ухмылки.
   – По крайней мере не в ближайшие дни. И вот что, Кэтрин, мне нравится, как ты назвала кота.
   Бриана стояла на стуле и домывала окно, когда заметила, как во двор вошел Майкл. Эти последние недели с Майклом дались ей непросто. Он выздоравливал, и они чаще стали проводить время вместе. Сидели вечерами в библиотеке, Бриана смотрела, как он работал. Но на сердце у нее по-прежнему было тревожно.
   Прислуга уже успела ему донести, что она все переставила в своей спальне; святотатство, что и говорить, ведь здесь веками все стояло на своих местах. Но когда она поменяла на следующей неделе меню, он не сказал ни слова.
   Увидев, что Майкл направляется к домику, Бриана соскочила со стула, гадая о причине его прихода. Когда он ее окликнул, она поспешила спуститься вниз.
   – Мы же договорились, что ты сюда придешь, когда все будет готово. – В ее голосе звучал упрек. – Ты же обещал!
   – Мне надо с тобой поговорить. Где ты собираешься перекрасить стены в голубой цвет?
   – В угловой комнате наверху.
   – Сколько людей во всем этом занято, кроме тебя? – продолжал расспрашивать Майкл.
   – Двенадцать.
   – Все из моей прислуги?
   – Господи, конечно, нет! – рассмеялась Бриана. – Они из деревни.
   – Ты что, сходила в деревню и наняла на работу двенадцать человек.
   – Не забудь еще плотника. – Им Бриана особенно гордилась. – Мне бы хотелось, чтобы ты взял его на работу. Домик дышит на ладан.
   – В поместье есть плотник.
   – И чем он занимается? Как можно было довести дом и все остальное до такого плачевного состояния?
   – Послушай, Бриана, – покачал головой Майкл. – Это всего лишь старый дом.
   – Он живая история твоей семьи! Посмотрел бы ты, что я тут нашла. Это музейные редкости, честное слово! Как можно не гордиться таким старинным наследием.
   – И все-таки как тебе удалось уговорить деревенских?
   – Просто попросила помочь. На пороге возник дворецкий:
   – Ваша светлость, карета подана.
   – Кто-нибудь еще с тобой едет?
   – Я отвезу Каролину в Элсбери к родственникам. Пусть немного проветрится. Да, чуть не забыл. – Он протянул ей конверты. – Я принес твои письма.
   Бриана быстро их проглядела. Обнаружив послание от мистера Смита, она с трудом дождалась отъезда Майкла.
   – Спасибо, что потрудился мне их принести. – Она сунула конверты в карман фартука. – Зачем все-таки ты пришел? Попрощаться?
   Он взял ее за плечи, привлек к себе, заглянул в лицо.
   – Кто такой мистер Смит?
   – Мой ювелир, – без колебаний ответила она, радуясь, что Майкл не вскрыл письма. – Это он делал для тебя кольцо. Его лавка на Бонд-стрит.
   Все было правдой, все до единого слова. Он мог посмотреть ей в глаза и убедиться в этом.
   – Похоже, начинается снегопад, – сказала Бриана, глядя через его плечо в окно. – Обещай, что не застрянешь с Каролиной в снежном буране.
   Он ответил ей долгим взглядом и, прежде чем уйти, сказал: – Не устраивай себе неприятностей, Бриана.
   Что он имел в виду?
   Бриану охватило беспокойство. Она хотела спросить его об этом, но Майкл уже шел по двору. Бриана стояла на пороге, глядя вслед мужу, который увозил с собой свою первую любовь.

Глава 20

   Бриана чуть ли не бежала по улице, то и дело отворачиваясь, когда очередной порыв ветра бросал ей в лицо пригоршню колючего снега. Уже перевалило за полдень, а Бриана собиралась вернуться к вечеру, но непогода нарушила все планы. Ускорив шаг, она прошла мимо группы мужчин, сидевших вокруг ярко пылавшего костра.