Томас Мелоди. Пусть будет лунный свет

   – Ваша светлость. – Он сложил газету и почтительно поднялся.
   – Кофе, ваша светлость? – спросил слуга в ливрее.
   – Да, пожалуйста, – кивнула Бриана и с удовольствием приняла чашку с ароматным – напитком, с удивлением заметив, что кофе подали с молоком, так, как она любит.
   Она с наслаждением отпила глоток:
   – Божественно!
   – Ваша светлость, вам письмо. – Слуга протянул ей на серебряном подносе конверт. – Пришло с утренней почтой.
   Увидев, что запечатано письмо личной печатью Александры, Бриана поспешила его вскрыть. С бьющимся сердцем прочла наползавшие друг на друга торопливые строчки.
   – У моей невестки преждевременные роды. Ее врач прислал письмо.
   Бриана посмотрела в окно. Лил дождь, и небо было обложено тучами. Почему сама Александра не написала? Странно.
   – Мне нужно показать письмо мужу.
   – Он уехал в Уэндовер, ваша светлость, – сказал Чемберлен. – Вернется только завтра. Но я могу отправить верхового.
   Майкл уехал очень рано, она еще спала. Всю ночь они предавались любовным утехам, шутили, смеялись, радовались своему счастью.
   – Хорошо. Передайте ему, чтобы приехал ко мне в поместье леди Александры.
   – Будет исполнено, ваша светлость.
   Бриана встала из-за стола, охваченная сомнениями.
   – Милорд, – обратилась она к Чемберлену, – моей деловой переписке следует уделять особое внимание.
   – Она никак не связана с вашими поездками в деревню каждый четверг? – Чемберлен внимательно посмотрел на нее. – Кажется, крыша школы будет готова уже к середине лета. Вы, как я вижу, большая сторонница обучения. Похвально, похвально.
   – Стараюсь, милорд, делаю, что могу. Чемберлен извлек из кармана длинный конверт.
   – Лорд Рейвенспор не настаивает на просматривании почты. Но это письмо я решил придержать. – Он протянул конверт Бриане. – На счета поместья поступила солидная сумма денег. Банковским переводом.
   Бриана знала, что письмо это из Английского банка. Ей всегда хотелось сделать что-нибудь самой. Как ее братья. Как Майкл, который очень скоро займет место в палате лордов. А ее вкладом будет ребенок и поместье Олдбери.
   – Это мое приданое, – сказала она.
   – Это больше чем приданое. Вы же продали ваши акции компании «Донелли энд Бейли инжиниринг», так ведь? Он никогда бы вам этого не позволил.
   – Поместью нужен рабочий капитал, чтобы мой муж мог сделать то, что задумал. В конечном счете это его деньги. Олдбери-парк надо привести в порядок.
   – Миледи, он не наивный мальчик. Он знает, что вы много раз встречались с викарием. Рано или поздно он все равно узнает, куда вы вкладываете средства.
   – Хорошо, пусть это станет для него сюрпризом. Взгляд Брианы упал на конверт в его руке.
   – У моей служанки разыгралась подагра. Ей не к чему весь день напролет трястись в карете. К тому же Грейси сейчас нужнее графине. Та, кажется, даже к ней привязалась.
   Грейси со своими настоями и отварами без труда завоевывала сердце любого страждущего и немощного.
   – Тогда я отправлю с вами Луизу. Она ни разу не была в Лондоне. Пусть посмотрит.
   – И вот что еще, милорд. Сегодня закончится ремонт в летнем домике, так что графиня может рисовать там, сколько душе угодно.
   – Прекрасно-прекрасно, очень хороший урок вам обеим.
   – Хотя бы на этом мы можем сойтись во мнении, – улыбнулась в ответ Бриана.
   Чемберлен посмотрел на дождь за окном и покачал головой:
   – Если вы собираетесь ехать к вашей невестке, то чем раньше вы тронетесь в путь, тем лучше.
   – Очень прошу, проследите, чтобы его светлость обязательно прочел это письмо.
   Майкл сложил послание и посмотрел на мальчишку, который доставил письмо.
   – Когда тебе его передали?
   – Сегодня днем, ваша светлость. Только мы не знали, где вас искать. А потом ее светлость, вдова то есть, сказали, чтобы мы поискали в гостинице «У медведя», где вы обычно кушаете.
   Вошел лорд Бедфорд. Майкл отпустил мальчишку и смотрел, как Бедфорд идет к нему через весь зал. С волос, с ресниц у него капала вода. Впрочем, засиживаться Майкл не собирался.
   – Что за тайные заговоры, Рейвенспор, ты устраиваешь? К чему такая таинственность?
   – Я хочу, чтобы ты отогнал свою волчицу от моей жены.
   – Волчицу? – Бедфорд махнул рукой, заказывая себе кружку эля. – Еще никто не называл мою нежную Эми волчицей.
   – Послушай, обо мне ходят разные слухи. Совершенно беспочвенные, обычные сплетни. Но вот сплетня про Кэтрин Эмбер – это что-то новенькое. Ничего омерзительнее мне до сих пор слышать не доводилось. Как можно обливать грязью совершенно невинных людей, особенно твою племянницу. Она ведь ребенок! Вы оба друзья моего покойного брата. Что бы сказал Эдвард, если бы его отцовство подвергли сомнению?
   – Эми всегда очень уважала Эдварда. – Бедфорд повертел кольцо на пальце. – Что я тебе могу сказать? Я ее очень люблю.
   Майкл рассчитался за эль и попросил принести кофе.
   – У Брианы наступают трудные дни. Я прошу на время оставить ее в покое.
   Бедфорд поерзал на стуле.
   – Я не смог получить дело Чарлза Кросса.
   – Засекречено?
   – Нет, просто помещение заперто. Может быть, на следующей неделе. А зачем оно тебе нужно?
   – Мне он не нравится. Достаточная причина? – Он отпил кофе. – В Лондоне у меня срочное дело. И мне снова потребуется твоя помощь. Надо найти одного человека. Сэр Кристофер Донелли еще работает или уже не работает министром общественных работ в Египте? Он уволился с этого поста четыре недели назад, и с тех пор о нем никто ничего не слышал.
   – Он два дня назад прибыл в Саутгемптон. Довольно тяжело добирался, но такое уж это время года.
   – Ты об этом узнал недавно?
   – Министр иностранных дел весьма заинтересован в Донелли, он его зять. Друг друга они терпеть не могут, но старый негодяй в восторге от того, что его дочь в скором времени подарит ему долгожданного внука. Она сейчас живет в поместье своего отца в Денмарк-Хилл и последние три месяца занимается своей книгой о коптских храмах. Хотя, на мой вкус, «Тяготы и предвзятости жизни бедных в Лондоне» не очень увлекательное чтение. Насколько я понимаю, книгу написала твоя жена.
   – Где, ты сказал, живет сейчас леди Александра?
   – У своего отца. Переехала по его просьбе. Волнуется старый ворчун.
   Майкл был уверен, что Бриана не знает о том, что Александра сменила место жительства. В своей записке она написала, что едет в Эппинг.
   – Ты точно уверен, что Александра перебралась в поместье своего отца?
   – Господи, я только что из Лондона. Он даже со службы на Даунинг-стрит уходит раньше обычного и мчится сломя голову к себе. Заметь, каждый день.
   – Она что, очень плохо себя чувствует?
   – Да нет, черт возьми. – Бедфорд допил эль и тоже встал из-за стола. – Просто она дома.
   – Мост снесло, господин, – прокричал ему сквозь шум ливня человек в черном плаще. Прошло три часа, как он расстался с Бедфордом, и на тебе – такая незадача. – В Лондон сегодня невозможно проехать. По крайней мере тут.
   – Мне надо попасть в Хай-Бич, парень. Где тут другой переезд?
   – Ниже по реке, у Уотфорда. Только там мост тоже могло снести.
   Черт возьми! Ну что теперь делать? Дернув поводья, Майкл пустил жеребца на юг. Но на другом переезде картина была не менее удручающей.
   – Проехать можно только до монастыря Святой Анны, – крикнули ему из темноты.
   Он с размаха ударил кулаком по луке седла и во весь голос выругался. Потоки дождя безжалостно заливали лицо. Он понимал, что загубит коня, если продолжит искать переправу. Оставалось лишь надеяться, что люди Финли находятся рядом и в случае чего грудью встанут на защиту его жены.
   Когда Бриана добралась до пригородов Лондона, уже совсем стемнело. Бриана все время думала о Майкле. Интересно, там, где он сейчас, тоже льет как из ведра? Или же он уже вернулся в Олдбери? Что-то проехалось по крыше кареты, Бриана выглянула в окно и увидела, что они наконец едут по подъездной аллее к дому Кристофера. Неожиданно карета остановилась, и кто-то снаружи распахнул дверь. Какой-то мужчина с фонарем в руке. Она так переживала за Александру, что не стала дожидаться, когда лакей проводит ее до дверей. Велев Луизе дожидаться ее в карете, Бриана подхватила свой ридикюль, накинула на голову капюшон и выскочила под дождь в темноту. Увидев раскрытые двери особняка, она устремилась туда, бросив на ходу человеку, который открыл дверь кареты, чтобы Луизу тоже проводили в дом.
   Оказавшись внутри, она поспешила захлопнуть дверь. Прихожая, к ее удивлению, оказалась пуста. . – Кто-нибудь! Есть здесь кто-нибудь?
   – Есть.
   От неожиданно прозвучавшего голоса с сильным восточным акцентом Бриана чуть не подпрыгнула и резко обернулась. И в ужасе застыла, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
   – Шакалы всегда ходят стаей, госпожа Донелли. Вы этого не знали?
   – Селим? – прошептала Бриана с остановившимся сердцем.
   – Где майор Фаллон, госпожа Донелли?
   Вопрос был задан таким вкрадчивым тоном, от которого Бриану бросило в дрожь.
   Все сошлось. Селим на самом деле был в том караване. Селим – сын шейха Омара. И теперь он здесь. Кошмар.
   – Боже! – задохнулась Бриана. – Что вы сделали с леди Александрой?
   – Вам, госпожа Донелли, не суждено ее больше увидеть. Вам вообще никого больше не придется увидеть.
   Он грубо толкнул ее в грудь, и Бриана ударилась о перила. Ридикюль она невольно прижала к груди и почувствовала там что-то твердое. «Дерринджер»!
   Входная дверь открылась, и вошел второй мужчина. С его плаща ручьями лилась вода. Сунув длинный нож за пояс, он что-то сказал по-арабски Селиму, и оба рассмеялись.
   Вдруг ее взгляд упал на предплечье вошедшего. Эти люди хотели убить Майкла!
   «Письмо было не от врача леди Александры», – подумала она.
   – Фаллону грозят крупные неприятности, госпожа. Нам бы только выманить его из логова. Но как? – Селим задумчиво потер подбородок. – Впрочем, вы теперь у нас.
   Бриана похолодела.
   Она не позволит им использовать ее для того, чтобы убить Майкла.
   – Жаль, но ждать вам осталось недолго, – ледяным тоном произнесла Бриана и со всего размаха заехала Селиму ридикюлем по лицу. Удар пришелся как раз рукояткой револьвера. Египтянин завопил и рухнул у подножия лестницы. Бриана взбежала на несколько ступенек, схватила тяжелый подсвечник и нанесла ему еще несколько ударов. Из носа у него хлынула кровь. Отбросив подсвечник, она помчалась наверх, в кабинет Кристофера, влетела туда, захлопнула дверь, потянулась к ключу и замерла. Напрягшись, Бриана подтащила к двери тяжелое кресло и задвинула ее. Потом бросилась в соседнюю комнату, распахнула шкаф, где, как она помнила, брат хранил военную форму. Она не сомневалась, что кучер убит. Что с Александрой и Луизой? И куда подевались слуги?
   Она стала рыться в одежде, моля Бога, чтобы там оказался револьвер. Точно! Вот он! Торопливо вытащив «кольт» 1857 года, она вздрогнула, услышав, как дверь затрещала под ударами. Порывшись еще, она нащупала обойму с патронами.
   Тут дверь открылась и кто-то вошел в кабинет.
   Трясущимися руками Бриана принялась заряжать «кольт». Страх прошел. Движения стали четкими, уверенными.
   На пороге возникла темная фигура.
   – Ни с места! – крикнула Бриана, роняя на пол патроны. Остался всего один. Зарядив им револьвер, она нацелила его на негодяя. – Клянусь, я сейчас выстрелю!
   – Бриана... Знакомый голос...
   Бриана положила палец на спусковой крючок.

Глава 24

   Особняк Донелли стоял на высоком холме, и Майкл еще издалека увидел его покатые крыши и стрельчатые окна. Когда он проехал через распахнутые ворота и направил коня по подъездной аллее к дому, лошадь вдруг запрядала ушами, зафыркала, и Майкл намотал поводья на руку. Затем вытащил револьвер и взвел курок. Мужчина, ехавший рядом с ним на муле, с опаской огляделся.
   Майкл провел бессонную ночь вместе с сотнями таких же горемык, как и он, в монастыре Святой Анны. Лишь к вечеру он добрался до особняка Донелли. По дороге он встретил садовника.
   – Почти все слуги, которые здесь работают, живут не в усадьбе, – объяснил ему коренастый мужчина. – Ее светлость вернулась из Каира в январе. А сейчас уехала погостить к отцу.
   Майкл насторожился:
   – А вы когда здесь были в последний раз?
   – До этих ужасных дождей. Третьего дня.
   – А она когда уехала?
   – Две недели назад, ваша светлость.
   Майкл соскочил с седла, присел на корточки и внимательно осмотрел землю, даже потрогал ее в некоторых местах. И обнаружил свежие следы лошадиных копыт.
   – Останешься здесь. И за лошадью приглядишь, – приказал он садовнику.
   Майкл отошел к обочине и, крадучись, двинулся к дому. Как ни странно, кареты он не обнаружил.
   Где-то зафыркала лошадь. Жеребец Майкла не замедлил фыркнуть в ответ. Конюшни. Надо подобраться к конюшне. Держа наготове револьвер, он затаился в густой тени дома. Уловив краем уха тихий щелчок другого взводимого курка, он резко повернулся и направил револьвер в сторону дома. В небе полыхнула далекая молния, осветив лицо стоявшего напротив него человека, и Майкл со вздохом облегчения опустил револьвер.
   – Господи, Донелли! – Видеть наведенный на тебя «смит и вессон» сорок четвертого калибра – вещь малоприятная. – И давно вы здесь стоите? – со злостью спросил он.
   – Фаллон, еще немного, и я бы снес вам полголовы, черт возьми! – Донелли тоже опустил револьвер. – Не очень подходящая ночь для прогулок по моему саду, вы не находите? И где, черт возьми, моя жена?
   Леди Александра как раз ужинала с отцом, когда из коридора донеслись яростная перебранка, громкий топот и гул голосов.
   – Альфред, я сам о себе доложу! – раздался до боли знакомый голос, дверь в столовую распахнулась, и на пороге появился Кристофер.
   – Что, черт возьми, здесь происходит? – рассерженно воскликнул ее отец, поднимаясь из-за стола.
   Кристофер шагнул в столовую, и сразу стало тесно. Александра каким-то непостижимым образом оказалась в его объятиях.
   – Лорд Уэйр, – проговорил он, здороваясь с отцом жены приветственным кивком. Потом, накрыв ладонью заметно выпирающий живот Александры, сказал: – Чтобы не опоздать, я провел три кошмарные недели на грузовом судне. – Он поцеловал супругу в губы, нимало не смущаясь ее отца. Она обвила руками его шею и ответила не менее жарким поцелуем. – Чтобы добраться до этого проклятого города, у меня ушло черт знает сколько дней. – Он снова поцеловал жену. – приехал домой, а там никого, даже слуг нет. Я чуть с ума не сошел! Так что прости мне мое вторжение. И скажи, что Бриана у вас.
   Александра ошеломленно смотрела на майора Фаллона, который выступил из-за спины ее мужа. Лицо у него было небритое, глаза метали молнии. Майор Фаллон явно пребывал не в самом мирном расположении духа.
   – Послушай, я ничего не понимаю, – жалобно обратилась она к Кристоферу.
   – По просьбе твоего лечащего врача Бриана уехала вчера из Олдбери к тебе, чтобы помочь во время родов. Видимо, она поехала в наш особняк.
   – Ты же видишь, я себя вполне сносно чувствую. – Она переводила взгляд с Кристофера на Майкла. – И не просила ее приезжать. Она даже не знает, что я здесь.
   – Моя дочь находится у меня две недели, – вступил в разговор Уэйр. – Я подумал, что так будет лучше... для внука, который скоро родится.
   – Какого черта вы даже не удосужились поставить меня в известность о переезде?! – Майкл перешел на крик. Махнув рукой, он повернулся, чтобы уйти, но тут его окликнул Донелли:
   – Фаллон, надо дождаться утра, осмотреть все дороги, которые ведут к особняку. В одиночку тебе не справиться.
   – Я не собираюсь ждать, мне необходимо найти жену! Донелли схватил его за рукав.
   – Беготня взад-вперед ничего не даст!
   – Она там брошена на произвол судьбы! – огрызнулся Майкл. – Она доверилась мне, а я предал ее!
   Майкл потер рукой висок, в котором все сильнее пульсировала боль. Да, Бриану заманили в ловушку. Но сердце ему говорило, что она жива. Видимо, тот, кто отправил подложное письмо Бриане, на самом деле хотел заполучить его, Майкла Фаллона, рассчитывая, что он поедет вместе с ней, когда Бриана получила это письмо.
   – Письмо доставил в Олдбери человек, посланный вашим врачом, миледи. На конверте, запечатанном воском, была ваша личная печать. Кто-нибудь мог хоть ненадолго заполучить вашу печать?
   – Никто! – Александра сорвалась на крик. – Я всегда ношу печать с собой.
   – Лечащий врач знает ее чуть ли не с колыбели, – заметил Уэйр. – Он ни за что не стал бы предавать ни ее, ни меня.
   – А может быть, она просто не доехала до особняка? Иначе куда подевалась карета?
   – Если так было задумано, карета вполне могла исчезнуть, – мрачно произнес Майкл. – Совершить преступление в этом чертовом Лондоне ничего не стоит. Надо только его организовать. Уж мне-то это хорошо известно. А я, как последний идиот, дал себя втянуть в это проклятое разбирательство!
   – Но теперь все в порядке?! – взорвался Уэйр. – После рейда полиции в доки? Всех, кого следует, арестовали?
   – Вы забыли о министерстве! – резко бросил Майкл. – Надо выяснить, кто еще мог добраться до вашей печати. Новых служанок или лакеев не нанимали?
   – Не нанимали. Все служат много лет, – ответил Уэйр. – Почту уже не первый год из поместья привозит молодой парень.
   – Я собиралась пробыть у папы пару-другую недель, – прошептала Александра. – В конце месяца издатель должен сдать в печать мою книгу. Мистер Кросс, помогая мне, столько раз ездил взад и вперед, что с ног сбился. Когда папа пригласил меня к себе, я согласилась.
   – Чарлз Кросс с вами работал? – мрачно спросил Майкл.
   Наступила тишина.
   – Когда вы последний раз виделись с ним?
   – Я получила от него сегодня записку, он сообщил, что болеет. Почему вы на меня так смотрите? – Она обвела всех взглядом. – Мы знаем мистера Кросса не первый год. Он работает на министерство иностранных дел. Если бы не он, расследование контрабандной торговли не дало бы никаких результатов.
   – Итак, Кросс был тесно связан с генеральным консулом, – сказал Донелли Майклу, который давно это подозревал.
   – Если он участник преступного сговора, наверняка снабжал полицию ценными сведениями, чтобы спасти собственную шкуру. Ведь еще пара дней, и мы в любом случае вышли бы на этот потайной склад. – Майкл в упор посмотрел на Уэйра. – Где он живет?
   – Тут следует проявить особую осторожность, – недовольно процедил Уэйр.
   Александра прижала пальцы к вискам.
   – Он снимает дом где-то в районе Грин-парка. Дом принадлежит вдове Соломон.
   – Этот дом вот уже больше десяти лет пустует, – заметил Уэйр. – Кто его арендовал для мистера Кросса?
   – Не знаю. Мне лишь известно, что он приложил массу усилий, чтобы заполучить этот дом. Он не из состоятельной семьи, еще не окончил Оксфорд, учится на последнем курсе. Из Каира он постоянно посылал деньги и посылки своей матери. Как можно заподозрить такого человека в совершении столь гнусного преступления?
   – Послушай, Лекси, такой глупости от тебя мне еще слышать не приходилось, – возмутился Уэйр.
   – Александра... – Донелли взял ее за руки.
   – Вы не понимаете, – высвободилась она. – С Брианой его познакомила я. А если он использовал меня, чтобы добраться до нее? Я хочу поехать с вами.
   Голос у Александры дрогнул, и она не сдержала слез.
   – Никуда ты не поедешь, – заявил Донелли и, обняв жену за плечи, повернулся к Майклу: – Я провожу ее наверх.
   – Папа! – взмолилась она. – Помоги нам ее найти. Пожалуйста!
   Оставшись наедине с Уэйром, Майкл испытующе посмотрел на него.
   – Ее записная книжка у нее в рабочем кабинете, – неохотно сообщил Уэйр и вышел из комнаты.
   Майкл буквально упал в кресло и спрятал лицо в ладонях. Все говорило о том, что Кросс именно тот, кто ему нужен. Но он не станет увозить Бриану туда, где ее легко отыскать. Скорее всего его уже нет в городе.
   Вернулся Уэйр.
   – Вот записная книжка моей дочери, Рейвенспор.
   Уэйр положил на стол перед Майклом небольшую книжку в сафьяновом переплете. Тот взял ее и принялся листать, не пропустив ни единой страницы.
   – Вы в самом деле собираетесь ехать? – спросил он у Уэйра.
   – Только попробуйте меня остановить, – ответил тот. Поездка через ночной Лондон заняла немного времени, город практически вымер. Наконец карета резко остановилась.
   – Человеку в стесненных обстоятельствах такое жилье не по карману, – заметил Майкл, окинув взглядом массивную каменную ограду, окружавшую особняк. Было темно, хоть глаз выколи. Затем облака немного рассеялись, и сквозь них просочился бледный лунный свет. Вокруг дома росли высокие деревья. Ни одно окно не светилось. Тишина. Окна и двери забраны толстыми железными решетками.
   – Что случилось со вдовой, которая здесь жила?
   – Говорят, она была безумной. Где ее сыновья, никто не знает. Похоже, в доме никого нет, – хмыкнул он, оглядывая темный фасад.
   Майкл вытащил револьвер.
   – Я посоветовал бы вам пока остаться возле экипажа. Постарайтесь, чтобы констебль, который будет совершать обход, примерно через полчаса знал, кто вы такой.
   – Разрази меня гром, Рейвенспор. – Уэйр постучал в дверь кареты и подождал, когда она откроется. – Возможно, он действительно заболел, о чем и сообщил в записке. Обойдитесь без кавалерийских наскоков.
   Майкл сидел в кресле, обшитом красным бархатом, и размышлял. Услышав шаги, поднял голову. В комнату вошел Кросс в сопровождении дворецкого. Майкл поднялся.
   – Лорд Уэйр. – Кросс узнал министра. Он растерянно посмотрел на Майкла:.– Что-то случилось? Почему вы прибыли в столь неурочный час? Я посылал записку.
   – Мы приносим извинения за вторжение, – начал лорд Уэйр, – но нам необходимо было увидеть вас по весьма срочному делу.
   Кросс закашлялся и прижал ко рту платок. Вид у него был болезненный.
   – С вашего разрешения, я присяду. У меня лихорадка, простудился, наверное.
   Дворецкий поспешно положил в кресло пару подушек. Говорил он с арабским акцентом. Уэйр не стал делать секрета из того, что Бриана пропала, и пока старый дипломат вводил Кросса в курс дела короткими и точными фразами, Майкл в разговор не вступал.
   Месяц спустя после их последней встречи в Лондоне Чарлз Кросс изменился до неузнаваемости. Бледный, изможденный. Не возникало сомнений, что он тяжело болен.
   – Мы пришли к вам поговорить об одном амулете, некоторое время назад он был передан вам во владение, – говорил между тем Уэйр. – Лорд Рейвенспор уже беседовал с вами об этом в прошлом месяце в Лондоне.
   – Насколько мне известно, этот амулет возвращен в музей в Каире. Ваша дочь об этом знает.
   – Вам больше ничего противозаконного не передавали? Майкл не сомневался в том, что Кросс действительно ему нужен. Вот только Брианы здесь, судя по всему, не было.
   Не в силах больше сдерживать кипевшую внутри энергию, он встал и более внимательно огляделся вокруг. Богатые портьеры, роскошные восточные ковры, вычурные лампы... Казалось, их забросило далеко в прошлое, настолько здесь все пропитано стариной. Прямо музей восточной культуры. Фотографии, которыми были увешаны стены, чередовались с головой тигра и рогом носорога. Майкл остановился напротив фотографии, которую обычно делают на ярмарке. Два мальчика сидели по бокам красивой женщины. Позади традиционная пальма в кадушке. На женщине было простое платье из тех, какие носили лет десять назад. Одному мальчику было на вид лет пятнадцать, второму – десять. Мальчуган слева был вылитым Чарлзом Кроссом.
   – У вас есть брат? – спросил Майкл и тут же понял, что перебил разговаривающих. – Извините, ваша светлость, – обратился он к Уэйру.
   – Он учится в Оксфорде, – ответил Кросс, в очередной раз кашляя в платок.
   – Этот дом ваш? – Майкл обвел взглядом комнату. В самом деле, для человека скромного достатка обстановка выглядела по меньшей мере необычной.
   – Этот дом принадлежал моей матери. Она скончалась вскоре после того, как была сделана эта фотография.
   – Мы приносим извинения за то, что потревожили вас, – поклонился лорд Уэйр.
   – Передайте, пожалуйста, мои извинения леди Александре, – произнес уже у дверей Кросс. – Теперь вы убедились, что мне лучше не видеться с ней в таком состоянии.
   В доме стояла тишина. Майкл заметил, что в соседних комнатах полы покрыты пылью, мебель свалена в кучу. И все же что-то не давало ему покоя. Что-то неуловимое вселяло в душу тревогу. Едва уловимый запах лекарства, исходивший от Кросса. Он очень напоминал запах, который Майкл почувствовал в коридоре, около запертой двери (она оказалась вовсе и не запертой!) на «Северной звезде».
   – Вам нравятся свежесрезанные цветы? – как бы между прочим спросил он у Кросса. – В это время года в Лондоне непросто найти цветочницу, которая бы торговала розами.
   – Та, у которой я покупаю цветы, как раз и продает розы. В этот момент Кросс отнял платок от лица, и Майкл заметил кровь. Их взгляды встретились.
   Теперь Майкл знал! Черт возьми, он все понял! С лица Кросса исчезло благодушное выражение. Он промокнул уголок рта.
   – Вы считаете неуместным мое желание заполнить это место чем-то по-настоящему светлым и чистым? Оглянитесь вокруг, Фаллон, и скажите: неужели одна-единственная роза не добавит радости в эту мрачную и тягостную жизнь?
   Рука Уэйра легла на плечо Майкла.
   – Мы и так уже злоупотребили вашим вниманием, мистер Кросс.
   – Брат, надо было мне их убить.
   Чарлз, стоявший у высокого окна и смотревший во двор, обернулся.