Страница:
В глубине окна своей комнаты Макс рассмотрел слабый огонек. Значит, Дейдра ждет его, несмотря ни на что.
Макс решительно вздохнул, стиснул зубы и ухватился за ветку, торчавшую у него над головой.
"Ну, ну, — сказала она самой себе, стараясь унять забившееся сердце, — здесь тебе совершенно нечего бояться”.
Она обвела внимательным взглядом свою комнату, которую сняла на эту ночь в “Черном Лебеде”, сделав остановку по пути в Бат.
Никого.
Да и кто может искать ее здесь, в Рединге?
Сара подняла с пола упавшую книгу и положила ее на стол. Где-то в отдалении послышался неясный шум. Что это? Утренний ветер в кронах деревьев? Да, наверное.
Она потянулась, разминая затекшие мышцы, и приподняла волосы сзади, чтобы немного освежить шею. Окно в комнате было раскрыто настежь, но и это не спасало от духоты. Даже легкая шелковая ночная рубашка казалась сейчас тяжелой и давила на горячую кожу. Сара расстегнула несколько верхних перламутровых пуговок и развела в стороны края рубашки, обнажив грудь. Нет, все равно жарко.
Она взяла со стола графин, но воды в нем не осталось ни капли. Очень жаль. Сара вздохнула и поставила его назад, на стол рядом с книгой.
Свеча на каминной полке почти догорела и начала мигать. Сара встала с кресла, подошла к камину и остановилась в нерешительности. Вряд ли ей удастся снова заснуть, так, может быть, лучше зажечь новую свечу и еще немного почитать? Ведь все равно ей не дадут спать неотвязные мысли об Уильяме. И главная среди них: жив он или мертв? А если жив, то что он с нею сделает, когда сумеет разыскать?
Впрочем, Сара не сомневалась в том, что он сделает в этом случае: убьет, вот и все. А затем Анна получит в наследство деньги, оставленные отцом, и Уильям наложит на них свою лапу. Ведь он всегда хотел в жизни только одного — денег. Много денег.
Но нет, она не позволит ему так поступить со своей семьей.
"Безнадежное дело” — так назвала Би их поездку в Бат. Может быть, и так, вот только выбора у нее нет. Ей нужно как можно скорее найти себе фиктивного мужа, и тогда Уильям не будет страшен. Она должна его опередить. Обязательно должна.
Но не глупо ли это — стараться опередить человека, который умер? Она же знает, что он умер!
Или нет?
Ах, если бы у нее был человек, с которым можно было бы посоветоваться, но.., но она была одна. Одна с глазу на глаз со своими страхами.
Сара потерла пальцами лоб над бровями. Ее мозг, казалось, готов был закипеть от обуревавших его мыслей. Хотя на самом деле и размышлять-то тут не о чем. “Выброси все из головы, — скомандовала Сара самой себе. — Выброси немедленно и ложись спать!"
Она поднялась на цыпочки, поставила ладонь перед свечой и приготовилась дунуть на нее с тем, чтобы затушить. Уже выдыхая воздух, Сара успела заметить в зеркале чье-то лицо, показавшееся в окне, но не успела рассмотреть его, как наступила темнота. Свеча погасла.
Неужели он все-таки жив и сумел отыскать ее?
— Уильям? — хриплым шепотом спросила Сара.
Тишина.
Дрожа от страха, Сара заставила себя медленно повернуться лицом к пришельцу. Ее глаза понемногу привыкали к темноте, и теперь она уже не казалась ей такой беспросветной. Луч фонаря слабо просачивался снизу, и в его отсветах можно было рассмотреть, что в окне никого нет. Однако, кроме зрения, человеку дан еще и слух, и Сара обнаружила, что в комнате, кроме нее, дышит еще кто-то. Кто? Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы закричать, и в это время послышался мужской голос:
— Вот уж не знал, что у тебя при свечах такие рыжеватые волосы. Словно и не твои. Впрочем, вы, женщины, способны и не на такие штуки. Погоди немного, дай мне отдышаться. Я словно на Эверест взобрался.
Нет, это был не Уильям, это не его голос. А если не Уильям, то кто же тогда? Один из его дружков? Наверное, Уильям послал его как гонца — объявить о том, что охота началась.
Сара была смертельно напугана, но гнев начинал пересиливать страх. Она представила себе, сколько гадостей наговорил о ней Уильям своему дружку. Уж шлюхой-то назвал точно. Ну что ж, придется кое в чем разубедить этого приятеля.
Нужно вести себя тихо, затаиться, ждать и решать, что же делать дальше. Если закричать, он набросится и заставит ее замолчать. Би спит в комнате напротив, но пока она проснется… Да и чем может помочь ей Би в такой ситуации? Может быть, ее крик услышат другие постояльцы, но пока они прибегут на помощь, все будет кончено. И не в ее пользу. А в лучшем случае незнакомца примут за ее очередного любовника — что еще можно подумать о женщине с такой репутацией, как у нее?
Нет, никто не поможет ей, кроме нее самой. Можно было бы попробовать бежать, но Сара совершенно не помнила, где находится дверь в этой комнате. Пистолет или нож? Ничего подобного у нее не было. Да и не умеет она пользоваться оружием, что бы про нее ни думали. А если бы и умела — как потом объяснить полиции, откуда взялся труп в комнате у женщины, недавно судимой по подозрению в убийстве?
На помощь зрению и слуху пришло обоняние. Оно подсказало Саре, что в комнате все сильнее начинает пахнуть спиртным. Он что, напился для храбрости? Ее рука нащупала в темноте кочергу, прислоненную к каминной стенке. Что ж, тоже неплохое оружие. Смертельное, если хотите знать.
"Нет, только не кочерга, — с отвращением подумала Сара. — Или уж на самый крайний случай”.
Может быть, лучше пустой графин? Два шага в сторону — и вот он, стоит, дожидается ее на столе. Можно оглушить незнакомца графином и бежать прочь из этой комнаты-ловушки.
Сара начала осторожно, шаг за шагом, пробираться к столу, но застыла, когда незнакомец вновь заговорил:
— Извини, что я так поздно. Не думал, что ты меня ждешь. Честно говоря, рассчитывал увидеть тебя уже в постели.
Эти слова, сказанные игривым тоном, возмутили Сару до глубины души. Неужели этот проходимец рассчитывает на то, что она встретит его с распростертыми объятиями? Ну уж нет! И сейчас она ему это докажет.
— Я хочу, чтобы ты ушел. Немедленно! Сара услышала, как дрожит ее голос, остановилась, откашлялась и затем продолжила:
— Если ты тронешь меня хоть пальцем, я выцарапаю тебе глаза, слышишь?
Молчание. Похоже было, что пришелец обдумывает ее слова и они его озадачили не меньше, чем саму Сару озадачило его появление. А может быть, он решил, что у нее в руках ружье?
Нужно что-то делать, пока не поздно.
— Это на тебя не похоже, — вновь заговорил незнакомец. — И голос совсем не похож. Наверное, я напился гораздо сильнее, чем мне казалось.
Его тень шевельнулась совсем рядом, и Сара резко отпрянула в сторону. Успела схватить пустой графин и отставила его подальше. На всякий случай.
— Не приближайся! — крикнула она.
— Послушай…
Сара вновь схватила графин и изо всех сил швырнула его в темноту. Графин со звоном разбился, и в следующее мгновение сильная рука схватила Сару и кинула на кровать.
Она оказалась совершенно беспомощной. Спина ее была прижата к матрасу, ноги широко раскинулись в стороны. Края ночной рубашки разошлись, и теперь острые пуговицы больно царапали обнаженную грудь. Над ней склонился незнакомец, и Сара отвернулась, насколько это было возможно в ее положении.
— Какая-то ты сегодня не такая, — озадаченно пробормотал мужчина. — Ничего не понимаю. Очевидно, я тебя недооценивал. Послушай, Дейдра, перестань злиться.
Затем его губы коснулись губ Сары. Поцелуй был нежным, и это поразило Сару. Незнакомец продолжал целовать ее, а мысли Сары бились в растерянности.
"Дейдра? При чем тут какая-то Дейдра? Наверное, он просто ошибся. А если так, то это простое недоразумение и мне нечего бояться”.
Она почувствовала облегчение и принялась тихонько отталкивать незнакомца, пытаясь освободиться от него. Очень скоро Сара поняла, что не справится, и прекратила борьбу. Теперь она лежала спокойно и ждала, что же будет дальше.
Незнакомец после очередного поцелуя немного отстранился от нее и поднял голову. Сара не могла рассмотреть его лица, но ощущала пальцами тело незнакомца — твердое, сухое, сильное. Тело атлета.
Затем в полумраке блеснули белые зубы — мужчина улыбнулся.
— Вы… Вы не Дейдра, — растерянно сказал он.
— Нет.
— Мне с самого начала показалось, что что-то не так. Я залез не в то окно, верно?
Невероятно, но после этих слов Сара улыбнулась в ответ. Нет, это не человек Уильяма, теперь можно не сомневаться. А значит, он не причинит ей никакого вреда. Просто этот пьяница перепутал окно и влез в ее комнату, думая, что лезет к этой своей, как ее.., к Дейдре.
Теперь все просто. Нужно подняться и выставить его за дверь. Сара зашевелилась, но по-прежнему была придавлена телом незнакомца. Она положила ладони на его плечи и принялась отталкивать.
— Похоже, что мы оба ошиблись, — сказала она.
— А мне уже так не кажется, — в голосе незнакомца слышалась улыбка. — Вы просто не знаете Дейдру. Уж она бы не промахнулась тем графином. Нет, я очень рад тому, что вы не Дейдра.
— Дейдра — это ваша жена?
— О нет, слава богу, нет! Сара вновь не смогла сдержать улыбку. Незнакомец начинал нравиться ей все больше и больше. Несмотря на свою силу, он казался вполне безобидным.
Этой Дейдре можно только позавидовать: такие мужчины не часто встречаются.
Однако все это становится неприличным — вдвоем на постели, в темноте…
Может быть, при ярком свете Сара давно уже положила бы конец этой двусмысленной ситуации, но в темноте их близость волновала ее все больше и сильней.
Впрочем, пора заканчивать. Сара вновь ухватила плечи незнакомца и оттолкнула его от себя. Он немного приподнялся на руках, но отпускать Сару, по-видимому, не спешил.
Она приподнялась на локтях, насколько это было возможно, и вежливо сказала:
— Давайте забудем все, что случилось. Мы оба ошиблись, и пусть это маленькое происшествие останется между нами.
— Между нами.
— Да.
Его сильное тело продолжало стеснять Сару, и она попросила:
— Вам лучше уйти.
Незнакомец помолчал и тихо ответил:
— А мне не хочется уходить. Думаю, что и вам этого не хочется.
По спине Сары пробежал холодок. Как это ни удивительно, но незнакомец был прав. Ей в самом деле не хотелось, чтобы он уходил. Но это же невозможно. Она совсем не знает его. Несколько минут тому назад она ненавидела его настолько, что готова была убить. Откуда в ней такая перемена?
Сара не хотела лгать и поэтому не стала отвечать, но вместо этого спросила:
— Почему вам кажется, что мне этого не хочется?
— Почему? По всему. Можете назвать это интуицией, но мне кажется…
Он коснулся щеки Сары кончиками пальцев так нежно, что она невольно зажмурилась. Ей хотелось продлить это прикосновение.
— Мне кажется, — тихо продолжил незнакомец, — что вам нужен друг.
На глаза Сары навернулись непрошеные слезы. Она редко плакала и никогда — в присутствии посторонних. В последний раз Сара рыдала в тот день, когда хоронили отца, и то закрывшись в своей комнате.
Этот человек так легко и быстро сумел проникнуть в ее мысли, в ее чувства. Как ему удалось понять ее одиночество, ее желание быть под чьей-то надежной защитой?
Прежде чем заговорить, Сара сглотнула, но это не помогло, и голос ее все же дрогнул:
— Странно… Как странно это слышать. Ведь вы совсем не знаете меня.
Он придвинулся ближе, и Сара почувствовала сильный запах бренди.
— Я кажусь вам странным? Действительно?
— Да… Нет.
— Тогда каким же?
Сара задумалась, прежде чем ответить.
— Близким, — сказала она наконец. Он и в самом деле казался ей давнишним другом, потерянным и обретенным вновь. Но это же абсурд. — Глупости все это. Я уверена, что мы никогда с вами не встречались.
— Мне тоже так кажется. — Его ладонь снова коснулась ее щеки. — Наверное, вы околдовали меня. А вы? Скажите, что вы чувствуете?
Саре казалось, что она пьяна. Ей было так хорошо и спокойно в этой маленькой комнате, рядом с этим человеком. Мир тихо плыл и качался перед ее глазами.
Полумрак, дальний отсвет уличных фонарей, тихий дождь, который накрапывал по крыше, — все это создавало уютный, тесный кокон, из которого не хотелось выбираться наружу. Как жаль, что ночь не может длиться вечно. Как жаль, что вскоре взойдет солнце и кончится волшебство.
Сара попыталась всмотреться в лицо незнакомца, насколько это было возможно в призрачном матовом полумраке. Ей удалось понять, что у него светлые волосы, удалось рассмотреть очертания его губ — крупных и чувственных. Вот, пожалуй, и все. Остальное Сара могла только домысливать. Глаза? Они должны быть у него добрыми. И непременно — с сеточкой легких морщин в уголках. А еще — улыбка. Мягкая и добрая, под стать глазам. Под стать его приятному низкому голосу.
— Хотите, чтобы я остался? — Он легко коснулся губами ее щеки. — Скажите, вам хочется, чтобы я остался?
Это было безумием. Сара не могла ответить “да”, но и сказать “нет” было выше ее сил.
Она промолчала, а незнакомец вновь поцеловал ее в губы. На этот раз Сара не почувствовала испуга. Она почему-то была уверена, что его всегда можно будет остановить. Сара запрокинула голову, и мужчина потянулся вперед, всем своим телом накрывая ее тело. Но и это не испугало Сару. Губы незнакомца были теплыми и нежными, и Сара начала трепетать всем телом.
Он слегка оторвал свои губы от ее рта.
— Не бойтесь. Я не причиню вам зла. И не стану заходить слишком далеко, если вам не захочется.
Сара подняла руку и коснулась ладонью его щеки.
— Я вовсе не боюсь вас, — прошептала она.
— Я знаю, — ответил незнакомец и сглотнул. — Бояться скорее должен я.
Не успела Сара удивиться его словам, как мужские губы вновь накрыли ее рот. На этот раз поцелуй был другим — сильным и страстным. Губы Сары сами собой раскрылись навстречу губам незнакомца, жадно ловя их. Рука мужчины скользнула по груди Сары и опустилась ниже, на талию, а затем на ее бедро. Голова Сары закружилась, и в ней молнией пронеслась мысль: “Он хочет заняться со мной любовью. Но я тоже этого хочу”, — мысленно ответила она самой себе.
Да, она, Сара Карстерс, хочет заняться любовью с человеком, которого даже толком не разглядела. Сара знала, что это безумие, что нельзя позволять чувствам брать верх над разумом, и все же, все же… Что она знала об этом человеке? Только то, что он добр. Но разве этого мало? И эти нежные руки. Разве можно найти в себе силы на то, чтобы оттолкнуть их?
Никогда в жизни Саре не было так хорошо и удивительно, как сейчас. Поцелуи незнакомца становились все жарче, а его руки… О эти руки! Они творили с Сарой что-то невероятное! Это были руки волшебника. Они знали, как ласкать ее тело, и знали, где его нужно ласкать, чтобы оно налилось жаром. Они буквально сводили Сару с ума.
У нее не было больше сил сопротивляться.
Сара не отталкивала теперь плечи незнакомца, а напротив, все сильнее притягивала их к себе. Незнакомец прижался к ней всем своим большим горячим телом, и Сара ощутила твердую плоть, которая рвалась сквозь тонкую ткань его брюк. Голова Сары начала кружиться и становиться невесомой, как воздушный шар.
— С ума сойти, — бессвязно пробормотал незнакомец. — Это просто какая-то пытка.
Сара не могла больше ни терпеть, ни сопротивляться. Она мучительно, долго застонала и вознеслась к своей вершине блаженства, не дожидаясь вступления в игру своего неизвестного партнера.
Позже, когда Сара немного пришла в себя и отдышалась, он нежно поцеловал ее глаза, плечи, грудь и прошептал, приподнимаясь на локтях:
— Мне кажется, нам пора представиться друг другу. Только сначала я зажгу свечу.
Саре не хотелось нарушать это волшебство, и она возразила:
— Нет! Не нужно все портить! Это было так.., так прекрасно. А свет разрушит это чудо. — И добавила мягко и грустно:
— Нам лучше расстаться вот так, в темноте. Честное слово, так будет лучше.
Но в голосе, который ответил ей из темноты, вместо бархата, к которому Сара уже успела привыкнуть, неожиданно прозвучала сталь:
— Полночное безумство — и только? Я так не считаю.
Вы хотите остаться неузнанной. Что ж, понимаю. Но боюсь, что не могу вам позволить этого.
О, теперь этот голос не был голосом старинного друга. Куда испарилось его очарование? Откуда появились в нем эти жесткие нотки?
Сара приподнялась на локтях и услышала звук зажигаемой спички. Этот мужчина вовсе не был ягненком. Как бы он не оказался серым волком!
И Сара вновь ощутила испуг.
Глава 4
Макс решительно вздохнул, стиснул зубы и ухватился за ветку, торчавшую у него над головой.
* * *
Книга с тихим шумом упала на ковер. От этого звука Сара проснулась и испуганно замерла. Ей показалось, что это стукнули в дверь. Увидев книгу, лежащую на полу, она все поняла и опустилась назад, в кресло, с которого была готова сорваться прочь."Ну, ну, — сказала она самой себе, стараясь унять забившееся сердце, — здесь тебе совершенно нечего бояться”.
Она обвела внимательным взглядом свою комнату, которую сняла на эту ночь в “Черном Лебеде”, сделав остановку по пути в Бат.
Никого.
Да и кто может искать ее здесь, в Рединге?
Сара подняла с пола упавшую книгу и положила ее на стол. Где-то в отдалении послышался неясный шум. Что это? Утренний ветер в кронах деревьев? Да, наверное.
Она потянулась, разминая затекшие мышцы, и приподняла волосы сзади, чтобы немного освежить шею. Окно в комнате было раскрыто настежь, но и это не спасало от духоты. Даже легкая шелковая ночная рубашка казалась сейчас тяжелой и давила на горячую кожу. Сара расстегнула несколько верхних перламутровых пуговок и развела в стороны края рубашки, обнажив грудь. Нет, все равно жарко.
Она взяла со стола графин, но воды в нем не осталось ни капли. Очень жаль. Сара вздохнула и поставила его назад, на стол рядом с книгой.
Свеча на каминной полке почти догорела и начала мигать. Сара встала с кресла, подошла к камину и остановилась в нерешительности. Вряд ли ей удастся снова заснуть, так, может быть, лучше зажечь новую свечу и еще немного почитать? Ведь все равно ей не дадут спать неотвязные мысли об Уильяме. И главная среди них: жив он или мертв? А если жив, то что он с нею сделает, когда сумеет разыскать?
Впрочем, Сара не сомневалась в том, что он сделает в этом случае: убьет, вот и все. А затем Анна получит в наследство деньги, оставленные отцом, и Уильям наложит на них свою лапу. Ведь он всегда хотел в жизни только одного — денег. Много денег.
Но нет, она не позволит ему так поступить со своей семьей.
"Безнадежное дело” — так назвала Би их поездку в Бат. Может быть, и так, вот только выбора у нее нет. Ей нужно как можно скорее найти себе фиктивного мужа, и тогда Уильям не будет страшен. Она должна его опередить. Обязательно должна.
Но не глупо ли это — стараться опередить человека, который умер? Она же знает, что он умер!
Или нет?
Ах, если бы у нее был человек, с которым можно было бы посоветоваться, но.., но она была одна. Одна с глазу на глаз со своими страхами.
Сара потерла пальцами лоб над бровями. Ее мозг, казалось, готов был закипеть от обуревавших его мыслей. Хотя на самом деле и размышлять-то тут не о чем. “Выброси все из головы, — скомандовала Сара самой себе. — Выброси немедленно и ложись спать!"
Она поднялась на цыпочки, поставила ладонь перед свечой и приготовилась дунуть на нее с тем, чтобы затушить. Уже выдыхая воздух, Сара успела заметить в зеркале чье-то лицо, показавшееся в окне, но не успела рассмотреть его, как наступила темнота. Свеча погасла.
Неужели он все-таки жив и сумел отыскать ее?
— Уильям? — хриплым шепотом спросила Сара.
Тишина.
Дрожа от страха, Сара заставила себя медленно повернуться лицом к пришельцу. Ее глаза понемногу привыкали к темноте, и теперь она уже не казалась ей такой беспросветной. Луч фонаря слабо просачивался снизу, и в его отсветах можно было рассмотреть, что в окне никого нет. Однако, кроме зрения, человеку дан еще и слух, и Сара обнаружила, что в комнате, кроме нее, дышит еще кто-то. Кто? Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы закричать, и в это время послышался мужской голос:
— Вот уж не знал, что у тебя при свечах такие рыжеватые волосы. Словно и не твои. Впрочем, вы, женщины, способны и не на такие штуки. Погоди немного, дай мне отдышаться. Я словно на Эверест взобрался.
Нет, это был не Уильям, это не его голос. А если не Уильям, то кто же тогда? Один из его дружков? Наверное, Уильям послал его как гонца — объявить о том, что охота началась.
Сара была смертельно напугана, но гнев начинал пересиливать страх. Она представила себе, сколько гадостей наговорил о ней Уильям своему дружку. Уж шлюхой-то назвал точно. Ну что ж, придется кое в чем разубедить этого приятеля.
Нужно вести себя тихо, затаиться, ждать и решать, что же делать дальше. Если закричать, он набросится и заставит ее замолчать. Би спит в комнате напротив, но пока она проснется… Да и чем может помочь ей Би в такой ситуации? Может быть, ее крик услышат другие постояльцы, но пока они прибегут на помощь, все будет кончено. И не в ее пользу. А в лучшем случае незнакомца примут за ее очередного любовника — что еще можно подумать о женщине с такой репутацией, как у нее?
Нет, никто не поможет ей, кроме нее самой. Можно было бы попробовать бежать, но Сара совершенно не помнила, где находится дверь в этой комнате. Пистолет или нож? Ничего подобного у нее не было. Да и не умеет она пользоваться оружием, что бы про нее ни думали. А если бы и умела — как потом объяснить полиции, откуда взялся труп в комнате у женщины, недавно судимой по подозрению в убийстве?
На помощь зрению и слуху пришло обоняние. Оно подсказало Саре, что в комнате все сильнее начинает пахнуть спиртным. Он что, напился для храбрости? Ее рука нащупала в темноте кочергу, прислоненную к каминной стенке. Что ж, тоже неплохое оружие. Смертельное, если хотите знать.
"Нет, только не кочерга, — с отвращением подумала Сара. — Или уж на самый крайний случай”.
Может быть, лучше пустой графин? Два шага в сторону — и вот он, стоит, дожидается ее на столе. Можно оглушить незнакомца графином и бежать прочь из этой комнаты-ловушки.
Сара начала осторожно, шаг за шагом, пробираться к столу, но застыла, когда незнакомец вновь заговорил:
— Извини, что я так поздно. Не думал, что ты меня ждешь. Честно говоря, рассчитывал увидеть тебя уже в постели.
Эти слова, сказанные игривым тоном, возмутили Сару до глубины души. Неужели этот проходимец рассчитывает на то, что она встретит его с распростертыми объятиями? Ну уж нет! И сейчас она ему это докажет.
— Я хочу, чтобы ты ушел. Немедленно! Сара услышала, как дрожит ее голос, остановилась, откашлялась и затем продолжила:
— Если ты тронешь меня хоть пальцем, я выцарапаю тебе глаза, слышишь?
Молчание. Похоже было, что пришелец обдумывает ее слова и они его озадачили не меньше, чем саму Сару озадачило его появление. А может быть, он решил, что у нее в руках ружье?
Нужно что-то делать, пока не поздно.
— Это на тебя не похоже, — вновь заговорил незнакомец. — И голос совсем не похож. Наверное, я напился гораздо сильнее, чем мне казалось.
Его тень шевельнулась совсем рядом, и Сара резко отпрянула в сторону. Успела схватить пустой графин и отставила его подальше. На всякий случай.
— Не приближайся! — крикнула она.
— Послушай…
Сара вновь схватила графин и изо всех сил швырнула его в темноту. Графин со звоном разбился, и в следующее мгновение сильная рука схватила Сару и кинула на кровать.
Она оказалась совершенно беспомощной. Спина ее была прижата к матрасу, ноги широко раскинулись в стороны. Края ночной рубашки разошлись, и теперь острые пуговицы больно царапали обнаженную грудь. Над ней склонился незнакомец, и Сара отвернулась, насколько это было возможно в ее положении.
— Какая-то ты сегодня не такая, — озадаченно пробормотал мужчина. — Ничего не понимаю. Очевидно, я тебя недооценивал. Послушай, Дейдра, перестань злиться.
Затем его губы коснулись губ Сары. Поцелуй был нежным, и это поразило Сару. Незнакомец продолжал целовать ее, а мысли Сары бились в растерянности.
"Дейдра? При чем тут какая-то Дейдра? Наверное, он просто ошибся. А если так, то это простое недоразумение и мне нечего бояться”.
Она почувствовала облегчение и принялась тихонько отталкивать незнакомца, пытаясь освободиться от него. Очень скоро Сара поняла, что не справится, и прекратила борьбу. Теперь она лежала спокойно и ждала, что же будет дальше.
Незнакомец после очередного поцелуя немного отстранился от нее и поднял голову. Сара не могла рассмотреть его лица, но ощущала пальцами тело незнакомца — твердое, сухое, сильное. Тело атлета.
Затем в полумраке блеснули белые зубы — мужчина улыбнулся.
— Вы… Вы не Дейдра, — растерянно сказал он.
— Нет.
— Мне с самого начала показалось, что что-то не так. Я залез не в то окно, верно?
Невероятно, но после этих слов Сара улыбнулась в ответ. Нет, это не человек Уильяма, теперь можно не сомневаться. А значит, он не причинит ей никакого вреда. Просто этот пьяница перепутал окно и влез в ее комнату, думая, что лезет к этой своей, как ее.., к Дейдре.
Теперь все просто. Нужно подняться и выставить его за дверь. Сара зашевелилась, но по-прежнему была придавлена телом незнакомца. Она положила ладони на его плечи и принялась отталкивать.
— Похоже, что мы оба ошиблись, — сказала она.
— А мне уже так не кажется, — в голосе незнакомца слышалась улыбка. — Вы просто не знаете Дейдру. Уж она бы не промахнулась тем графином. Нет, я очень рад тому, что вы не Дейдра.
— Дейдра — это ваша жена?
— О нет, слава богу, нет! Сара вновь не смогла сдержать улыбку. Незнакомец начинал нравиться ей все больше и больше. Несмотря на свою силу, он казался вполне безобидным.
Этой Дейдре можно только позавидовать: такие мужчины не часто встречаются.
Однако все это становится неприличным — вдвоем на постели, в темноте…
Может быть, при ярком свете Сара давно уже положила бы конец этой двусмысленной ситуации, но в темноте их близость волновала ее все больше и сильней.
Впрочем, пора заканчивать. Сара вновь ухватила плечи незнакомца и оттолкнула его от себя. Он немного приподнялся на руках, но отпускать Сару, по-видимому, не спешил.
Она приподнялась на локтях, насколько это было возможно, и вежливо сказала:
— Давайте забудем все, что случилось. Мы оба ошиблись, и пусть это маленькое происшествие останется между нами.
— Между нами.
— Да.
Его сильное тело продолжало стеснять Сару, и она попросила:
— Вам лучше уйти.
Незнакомец помолчал и тихо ответил:
— А мне не хочется уходить. Думаю, что и вам этого не хочется.
По спине Сары пробежал холодок. Как это ни удивительно, но незнакомец был прав. Ей в самом деле не хотелось, чтобы он уходил. Но это же невозможно. Она совсем не знает его. Несколько минут тому назад она ненавидела его настолько, что готова была убить. Откуда в ней такая перемена?
Сара не хотела лгать и поэтому не стала отвечать, но вместо этого спросила:
— Почему вам кажется, что мне этого не хочется?
— Почему? По всему. Можете назвать это интуицией, но мне кажется…
Он коснулся щеки Сары кончиками пальцев так нежно, что она невольно зажмурилась. Ей хотелось продлить это прикосновение.
— Мне кажется, — тихо продолжил незнакомец, — что вам нужен друг.
На глаза Сары навернулись непрошеные слезы. Она редко плакала и никогда — в присутствии посторонних. В последний раз Сара рыдала в тот день, когда хоронили отца, и то закрывшись в своей комнате.
Этот человек так легко и быстро сумел проникнуть в ее мысли, в ее чувства. Как ему удалось понять ее одиночество, ее желание быть под чьей-то надежной защитой?
Прежде чем заговорить, Сара сглотнула, но это не помогло, и голос ее все же дрогнул:
— Странно… Как странно это слышать. Ведь вы совсем не знаете меня.
Он придвинулся ближе, и Сара почувствовала сильный запах бренди.
— Я кажусь вам странным? Действительно?
— Да… Нет.
— Тогда каким же?
Сара задумалась, прежде чем ответить.
— Близким, — сказала она наконец. Он и в самом деле казался ей давнишним другом, потерянным и обретенным вновь. Но это же абсурд. — Глупости все это. Я уверена, что мы никогда с вами не встречались.
— Мне тоже так кажется. — Его ладонь снова коснулась ее щеки. — Наверное, вы околдовали меня. А вы? Скажите, что вы чувствуете?
Саре казалось, что она пьяна. Ей было так хорошо и спокойно в этой маленькой комнате, рядом с этим человеком. Мир тихо плыл и качался перед ее глазами.
Полумрак, дальний отсвет уличных фонарей, тихий дождь, который накрапывал по крыше, — все это создавало уютный, тесный кокон, из которого не хотелось выбираться наружу. Как жаль, что ночь не может длиться вечно. Как жаль, что вскоре взойдет солнце и кончится волшебство.
Сара попыталась всмотреться в лицо незнакомца, насколько это было возможно в призрачном матовом полумраке. Ей удалось понять, что у него светлые волосы, удалось рассмотреть очертания его губ — крупных и чувственных. Вот, пожалуй, и все. Остальное Сара могла только домысливать. Глаза? Они должны быть у него добрыми. И непременно — с сеточкой легких морщин в уголках. А еще — улыбка. Мягкая и добрая, под стать глазам. Под стать его приятному низкому голосу.
— Хотите, чтобы я остался? — Он легко коснулся губами ее щеки. — Скажите, вам хочется, чтобы я остался?
Это было безумием. Сара не могла ответить “да”, но и сказать “нет” было выше ее сил.
Она промолчала, а незнакомец вновь поцеловал ее в губы. На этот раз Сара не почувствовала испуга. Она почему-то была уверена, что его всегда можно будет остановить. Сара запрокинула голову, и мужчина потянулся вперед, всем своим телом накрывая ее тело. Но и это не испугало Сару. Губы незнакомца были теплыми и нежными, и Сара начала трепетать всем телом.
Он слегка оторвал свои губы от ее рта.
— Не бойтесь. Я не причиню вам зла. И не стану заходить слишком далеко, если вам не захочется.
Сара подняла руку и коснулась ладонью его щеки.
— Я вовсе не боюсь вас, — прошептала она.
— Я знаю, — ответил незнакомец и сглотнул. — Бояться скорее должен я.
Не успела Сара удивиться его словам, как мужские губы вновь накрыли ее рот. На этот раз поцелуй был другим — сильным и страстным. Губы Сары сами собой раскрылись навстречу губам незнакомца, жадно ловя их. Рука мужчины скользнула по груди Сары и опустилась ниже, на талию, а затем на ее бедро. Голова Сары закружилась, и в ней молнией пронеслась мысль: “Он хочет заняться со мной любовью. Но я тоже этого хочу”, — мысленно ответила она самой себе.
Да, она, Сара Карстерс, хочет заняться любовью с человеком, которого даже толком не разглядела. Сара знала, что это безумие, что нельзя позволять чувствам брать верх над разумом, и все же, все же… Что она знала об этом человеке? Только то, что он добр. Но разве этого мало? И эти нежные руки. Разве можно найти в себе силы на то, чтобы оттолкнуть их?
Никогда в жизни Саре не было так хорошо и удивительно, как сейчас. Поцелуи незнакомца становились все жарче, а его руки… О эти руки! Они творили с Сарой что-то невероятное! Это были руки волшебника. Они знали, как ласкать ее тело, и знали, где его нужно ласкать, чтобы оно налилось жаром. Они буквально сводили Сару с ума.
У нее не было больше сил сопротивляться.
Сара не отталкивала теперь плечи незнакомца, а напротив, все сильнее притягивала их к себе. Незнакомец прижался к ней всем своим большим горячим телом, и Сара ощутила твердую плоть, которая рвалась сквозь тонкую ткань его брюк. Голова Сары начала кружиться и становиться невесомой, как воздушный шар.
— С ума сойти, — бессвязно пробормотал незнакомец. — Это просто какая-то пытка.
Сара не могла больше ни терпеть, ни сопротивляться. Она мучительно, долго застонала и вознеслась к своей вершине блаженства, не дожидаясь вступления в игру своего неизвестного партнера.
Позже, когда Сара немного пришла в себя и отдышалась, он нежно поцеловал ее глаза, плечи, грудь и прошептал, приподнимаясь на локтях:
— Мне кажется, нам пора представиться друг другу. Только сначала я зажгу свечу.
Саре не хотелось нарушать это волшебство, и она возразила:
— Нет! Не нужно все портить! Это было так.., так прекрасно. А свет разрушит это чудо. — И добавила мягко и грустно:
— Нам лучше расстаться вот так, в темноте. Честное слово, так будет лучше.
Но в голосе, который ответил ей из темноты, вместо бархата, к которому Сара уже успела привыкнуть, неожиданно прозвучала сталь:
— Полночное безумство — и только? Я так не считаю.
Вы хотите остаться неузнанной. Что ж, понимаю. Но боюсь, что не могу вам позволить этого.
О, теперь этот голос не был голосом старинного друга. Куда испарилось его очарование? Откуда появились в нем эти жесткие нотки?
Сара приподнялась на локтях и услышала звук зажигаемой спички. Этот мужчина вовсе не был ягненком. Как бы он не оказался серым волком!
И Сара вновь ощутила испуг.
Глава 4
Макс зажег две свечи, стоявшие на каминной полке, и медленно повернулся, чтобы увидеть лицо женщины, которая ворвалась в его жизнь словно комета. Однажды, когда он был еще мальчишкой, в дерево, под которым он стоял, ударила молния. Тогда ему удалось убежать. Удастся ли ему сделать это и на сей раз?
Сара тем временем принялась собирать с пола осколки стекла от разбитого графина. Собрав, она бросила их в мусорную корзину и только после этого подняла свое лицо.
Каштановые спутавшиеся волосы падали ей на плечи — точеные, тонкие. Карие глаза казались еще темнее на матовом бледном лице. Было трудно понять направление ее взгляда — он был сосредоточенным и рассеянным в одно и то же время. Но она не отводила глаз, и это очень понравилось Максу. Еще ему нравилось, что эта женщина не собиралась плакать или упрекать его в том, что только что произошло. Но что на самом деле произошло между ними — вот вопрос!
Макс затруднялся на него ответить. Единственное, что он знал теперь наверняка: он не станет убегать от этой женщины, как мальчик, спасающийся в грозу от молнии.
Сара только теперь заметила свою обнаженную грудь. И вновь, как с уважением заметил Макс, не проявила ни волнения, ни суеты. Просто застегнула ночную рубашку на все пуговицы, продолжая смотреть на Макса. Судя по всему, у нее была железная выдержка.
Макс мягко улыбнулся и сказал негромко:
— Не бойтесь. На самом деле я тихоня.
— Это вы-то тихоня? — Взгляд ее стал холодным. — Не сказала бы. Во всяком случае, выглядите вы так, словно только что вернулись с войны.
Боже, до чего же нравился Максу ее голос — низкий, волнующий, слегка хрипловатый. Он опустил глаза на свою одежду, увидел, что та испачкана кровью — его кровью, — и криво усмехнулся.
— А, это, — сказал он. — Пустяки. Я дрался. И проиграл. У меня просто был такой тяжелый день.
— Вы коринфянин?
По ее тону было заметно, что она не очень-то высокого мнения о них.
— Вроде того, а что?
— У меня двое братьев. Они тоже считают себя коринфянами. И тоже постоянно попадают во всякие переделки.
— Я дрался на ринге, — обиженно возразил Макс. Сара окинула насмешливым взглядом его тесный сюртук, желтые брюки и высокие модные ботинки с непременными идиотскими золотыми пряжками.
— Если вы хотите узнать, у кого я одеваюсь, могу ответить: у Вестона, — улыбнулся Макс. — А обуваюсь у Шульца с Бонд-стрит.
— Я так и думала, — холодно сказала Сара.
Итак, она решила, что перед ней просто богатый бездельник. Макс не знал, как ему реагировать на это — просто рассмеяться или рассказать этой женщине о том, что он не последний человек среди журналистов.
Для начала Макс решил промолчать. Зачем раньше времени раскрывать свои карты?
Он сделал небольшой осторожный шаг вперед. Она не стала отступать или закрываться. Просто подхватила со стула халат и нырнула в него.
— Прошу вас, — сказал Макс, — присядьте. Нам нужно поговорить.
— Я предпочитаю стоять.
— И все же.
Их взгляды встретились. Немного поколебавшись, она все же сдалась и присела на стул с высокой спинкой, стоявший рядом с газетным столиком из красного дерева. Макс устроился напротив.
После непродолжительной паузы Сара спросила спокойно и даже равнодушно:
— Так что? О чем вы хотели поговорить со мной?
— Во-первых, — начал Макс, — я хотел бы кое-что прояснить.
Он коснулся ее левой руки. Обручального кольца на пальце не было. Макс отпустил руку Сары и подытожил:
— Итак, вы не замужем. Я тоже свободен.
— И что же?
— Это упрощает дело. Меня зовут Макс Уорт. Поверьте, я не так часто забираюсь в окна к незнакомым женщинам. Обычно я не прихожу без приглашения и не делаю того, что произошло в этой комнате несколько минут назад.
Она не смутилась, только дрогнули слегка ее длинные ресницы.
— Мистер Уорт… — начала Сара.
— Прошу вас, зовите меня просто Макс. Она только вздохнула.
— Я полагаю, что ваши слова нужно принимать как попытку извиниться. Это лишнее, поверьте. — Сара подняла свой взгляд и теперь смотрела прямо в глаза Максу. — Не вижу повода поднимать шум вокруг того, что случилось. Да и не случилось ничего особенного, если уж честно говорить. Мы с вами взрослые люди и отвечаем за свои поступки. Что случилось, то случилось. И пора забыть обо всем. Все было прекрасно, но все закончено.
Сара нахмурилась, когда Макс громко расхохотался в ответ.
— Если бы вы только знали, — сказал Макс, качая головой, — сколько раз я сам говорил эти слова при расставаниях! Но сегодня я не хочу ни говорить их, ни слышать. И запомните: во-первых, я вовсе не собирался извиняться. А во-вторых, “ничего особенного”, как вы говорите, не случилось только потому, что я сумел об этом позаботиться. Вы понимаете, о чем я говорю?
Сара прекрасно поняла, что он имеет в виду, и густо покраснела. Грудь ее высоко поднималась в такт дыханию.
— Я напомнил вам об этом только для того, чтобы подчеркнуть, что я — человек слова. Я обещал вам не заходить за рамки и сдержал обещание, — договорил Макс.
Сара хотела встать, но Макс удержал ее взглядом.
— Если вы ждете моей благодарности, — сказала она, прижимаясь спиной к спинке стула, — то можете считать, что добились ее. Что дальше? К чему весь этот разговор? На этом моя благодарность заканчивается, и если вы намеревались снова затащить меня в постель, то мне придется вас огорчить отказом.
Ее маленькая речь восхитила Макса. Вот это женщина, вот это характер! Ни тени ложной скромности, ни малейшего возмущения или обиды. Все сказано прямо и точно, без недомолвок или уверток.
— К чему весь этот разговор? — переспросил Макс. — Я и сам не знаю, к чему он.
Здесь он немного покривил душой. Макс прекрасно знал, к чему клонится их объяснение. Его неудержимо тянуло к этой женщине. Так неудержимо, что это даже озадачило его. Такое Макс переживал впервые.
— Я хотел бы ближе узнать вас, — сказал он и улыбнулся своей неотразимой улыбкой. — Но здесь мы оба будем чувствовать себя скованно. Не хотите немного пройтись? — неожиданно предложил он.
— Что? — наклонилась к нему Сара. — Пройтись? В три часа утра?
— Ну, хорошо, давайте останемся здесь, — согласился Макс. — Как вас зовут?
— Дайте слово, что после этого вы уйдете.
— Предположим.
— Меня зовут Сара.
— А точнее?
— Сара Чайлд.
— Сара, — повторил он, перекатывая на кончике языка ее имя. — Прекрасно. А кто такой Уильям?
— Уильям? — переспросила Сара, стараясь выиграть время, и откинулась на спинку стула.
— Вы назвали это имя, когда я залезал к вам в окно.
— Тогда позвольте мне сначала узнать, кто такая Дейдра, — ощетинилась Сара.
— Дейдра, — покачал головой Макс, — это теперь история. Древняя история. Можете забыть о ней.
Сара окинула Макса осуждающим взглядом, словно мальчишку, пойманного в чужом саду.
— Вы очень жестоки, — сказала она.
— Вовсе нет, — запротестовал Макс. — Наши отношения ни к чему никого не обязывали. Каждый из нас вправе в любой момент прекратить их. Вы удовлетворены?
— Мне не доставляет ни малейшего удовольствия думать, что вы разорвали отношения с вашей любовницей из-за меня, — сухо сказала Сара.
— Пусть вас это не волнует, — улыбнулся Макс. — Считайте, что вы здесь ни при чем. Лучше расскажите мне про Уильяма.
Взгляд Сары потух.
— Уильям… — медленно сказала она. — Можете считать, что это тоже древняя история.
— Бывший любовник?
— Не совсем то, что вы думаете. Наступило молчание. Наконец Макс глубоко вздохнул и заметил:
— Интересно. Мы с вами провели вместе почти всю ночь, а вы так и не ответили толком ни на один мой вопрос. Вы назвали имя Уильяма, когда увидели меня в окне. Затем пытались оглушить меня графином. Это наводит на мысль, что вы боитесь этого человека. Хотелось бы знать, почему. Сара слегка прищурилась и сказала:
— Если вы расслышали имя Уильяма, значит, с самого начала должны были знать, что я не Дейдра.
— Ошибаетесь, — усмехнулся Макс. — У Дейдры есть муж, и зовут его не как-нибудь, а Уильям. Не надо, не поджимайте губы, вам это не к лицу. Дейдра и ее муж давно живут каждый сам по себе.
Сара разжала губы, но сказала только одно слово:
— Понятно.
Макс подавил вздох. Он начал подозревать, что у него с этой женщиной ничего не сложится. Разве что со временем, если у них будет возможность получше узнать друг друга.
Сара тем временем принялась собирать с пола осколки стекла от разбитого графина. Собрав, она бросила их в мусорную корзину и только после этого подняла свое лицо.
Каштановые спутавшиеся волосы падали ей на плечи — точеные, тонкие. Карие глаза казались еще темнее на матовом бледном лице. Было трудно понять направление ее взгляда — он был сосредоточенным и рассеянным в одно и то же время. Но она не отводила глаз, и это очень понравилось Максу. Еще ему нравилось, что эта женщина не собиралась плакать или упрекать его в том, что только что произошло. Но что на самом деле произошло между ними — вот вопрос!
Макс затруднялся на него ответить. Единственное, что он знал теперь наверняка: он не станет убегать от этой женщины, как мальчик, спасающийся в грозу от молнии.
Сара только теперь заметила свою обнаженную грудь. И вновь, как с уважением заметил Макс, не проявила ни волнения, ни суеты. Просто застегнула ночную рубашку на все пуговицы, продолжая смотреть на Макса. Судя по всему, у нее была железная выдержка.
Макс мягко улыбнулся и сказал негромко:
— Не бойтесь. На самом деле я тихоня.
— Это вы-то тихоня? — Взгляд ее стал холодным. — Не сказала бы. Во всяком случае, выглядите вы так, словно только что вернулись с войны.
Боже, до чего же нравился Максу ее голос — низкий, волнующий, слегка хрипловатый. Он опустил глаза на свою одежду, увидел, что та испачкана кровью — его кровью, — и криво усмехнулся.
— А, это, — сказал он. — Пустяки. Я дрался. И проиграл. У меня просто был такой тяжелый день.
— Вы коринфянин?
По ее тону было заметно, что она не очень-то высокого мнения о них.
— Вроде того, а что?
— У меня двое братьев. Они тоже считают себя коринфянами. И тоже постоянно попадают во всякие переделки.
— Я дрался на ринге, — обиженно возразил Макс. Сара окинула насмешливым взглядом его тесный сюртук, желтые брюки и высокие модные ботинки с непременными идиотскими золотыми пряжками.
— Если вы хотите узнать, у кого я одеваюсь, могу ответить: у Вестона, — улыбнулся Макс. — А обуваюсь у Шульца с Бонд-стрит.
— Я так и думала, — холодно сказала Сара.
Итак, она решила, что перед ней просто богатый бездельник. Макс не знал, как ему реагировать на это — просто рассмеяться или рассказать этой женщине о том, что он не последний человек среди журналистов.
Для начала Макс решил промолчать. Зачем раньше времени раскрывать свои карты?
Он сделал небольшой осторожный шаг вперед. Она не стала отступать или закрываться. Просто подхватила со стула халат и нырнула в него.
— Прошу вас, — сказал Макс, — присядьте. Нам нужно поговорить.
— Я предпочитаю стоять.
— И все же.
Их взгляды встретились. Немного поколебавшись, она все же сдалась и присела на стул с высокой спинкой, стоявший рядом с газетным столиком из красного дерева. Макс устроился напротив.
После непродолжительной паузы Сара спросила спокойно и даже равнодушно:
— Так что? О чем вы хотели поговорить со мной?
— Во-первых, — начал Макс, — я хотел бы кое-что прояснить.
Он коснулся ее левой руки. Обручального кольца на пальце не было. Макс отпустил руку Сары и подытожил:
— Итак, вы не замужем. Я тоже свободен.
— И что же?
— Это упрощает дело. Меня зовут Макс Уорт. Поверьте, я не так часто забираюсь в окна к незнакомым женщинам. Обычно я не прихожу без приглашения и не делаю того, что произошло в этой комнате несколько минут назад.
Она не смутилась, только дрогнули слегка ее длинные ресницы.
— Мистер Уорт… — начала Сара.
— Прошу вас, зовите меня просто Макс. Она только вздохнула.
— Я полагаю, что ваши слова нужно принимать как попытку извиниться. Это лишнее, поверьте. — Сара подняла свой взгляд и теперь смотрела прямо в глаза Максу. — Не вижу повода поднимать шум вокруг того, что случилось. Да и не случилось ничего особенного, если уж честно говорить. Мы с вами взрослые люди и отвечаем за свои поступки. Что случилось, то случилось. И пора забыть обо всем. Все было прекрасно, но все закончено.
Сара нахмурилась, когда Макс громко расхохотался в ответ.
— Если бы вы только знали, — сказал Макс, качая головой, — сколько раз я сам говорил эти слова при расставаниях! Но сегодня я не хочу ни говорить их, ни слышать. И запомните: во-первых, я вовсе не собирался извиняться. А во-вторых, “ничего особенного”, как вы говорите, не случилось только потому, что я сумел об этом позаботиться. Вы понимаете, о чем я говорю?
Сара прекрасно поняла, что он имеет в виду, и густо покраснела. Грудь ее высоко поднималась в такт дыханию.
— Я напомнил вам об этом только для того, чтобы подчеркнуть, что я — человек слова. Я обещал вам не заходить за рамки и сдержал обещание, — договорил Макс.
Сара хотела встать, но Макс удержал ее взглядом.
— Если вы ждете моей благодарности, — сказала она, прижимаясь спиной к спинке стула, — то можете считать, что добились ее. Что дальше? К чему весь этот разговор? На этом моя благодарность заканчивается, и если вы намеревались снова затащить меня в постель, то мне придется вас огорчить отказом.
Ее маленькая речь восхитила Макса. Вот это женщина, вот это характер! Ни тени ложной скромности, ни малейшего возмущения или обиды. Все сказано прямо и точно, без недомолвок или уверток.
— К чему весь этот разговор? — переспросил Макс. — Я и сам не знаю, к чему он.
Здесь он немного покривил душой. Макс прекрасно знал, к чему клонится их объяснение. Его неудержимо тянуло к этой женщине. Так неудержимо, что это даже озадачило его. Такое Макс переживал впервые.
— Я хотел бы ближе узнать вас, — сказал он и улыбнулся своей неотразимой улыбкой. — Но здесь мы оба будем чувствовать себя скованно. Не хотите немного пройтись? — неожиданно предложил он.
— Что? — наклонилась к нему Сара. — Пройтись? В три часа утра?
— Ну, хорошо, давайте останемся здесь, — согласился Макс. — Как вас зовут?
— Дайте слово, что после этого вы уйдете.
— Предположим.
— Меня зовут Сара.
— А точнее?
— Сара Чайлд.
— Сара, — повторил он, перекатывая на кончике языка ее имя. — Прекрасно. А кто такой Уильям?
— Уильям? — переспросила Сара, стараясь выиграть время, и откинулась на спинку стула.
— Вы назвали это имя, когда я залезал к вам в окно.
— Тогда позвольте мне сначала узнать, кто такая Дейдра, — ощетинилась Сара.
— Дейдра, — покачал головой Макс, — это теперь история. Древняя история. Можете забыть о ней.
Сара окинула Макса осуждающим взглядом, словно мальчишку, пойманного в чужом саду.
— Вы очень жестоки, — сказала она.
— Вовсе нет, — запротестовал Макс. — Наши отношения ни к чему никого не обязывали. Каждый из нас вправе в любой момент прекратить их. Вы удовлетворены?
— Мне не доставляет ни малейшего удовольствия думать, что вы разорвали отношения с вашей любовницей из-за меня, — сухо сказала Сара.
— Пусть вас это не волнует, — улыбнулся Макс. — Считайте, что вы здесь ни при чем. Лучше расскажите мне про Уильяма.
Взгляд Сары потух.
— Уильям… — медленно сказала она. — Можете считать, что это тоже древняя история.
— Бывший любовник?
— Не совсем то, что вы думаете. Наступило молчание. Наконец Макс глубоко вздохнул и заметил:
— Интересно. Мы с вами провели вместе почти всю ночь, а вы так и не ответили толком ни на один мой вопрос. Вы назвали имя Уильяма, когда увидели меня в окне. Затем пытались оглушить меня графином. Это наводит на мысль, что вы боитесь этого человека. Хотелось бы знать, почему. Сара слегка прищурилась и сказала:
— Если вы расслышали имя Уильяма, значит, с самого начала должны были знать, что я не Дейдра.
— Ошибаетесь, — усмехнулся Макс. — У Дейдры есть муж, и зовут его не как-нибудь, а Уильям. Не надо, не поджимайте губы, вам это не к лицу. Дейдра и ее муж давно живут каждый сам по себе.
Сара разжала губы, но сказала только одно слово:
— Понятно.
Макс подавил вздох. Он начал подозревать, что у него с этой женщиной ничего не сложится. Разве что со временем, если у них будет возможность получше узнать друг друга.