Уэйс Маргарет. Братья по оружию

   Под ними раскинулся город Безнадёжность. Вражеские солдаты ходили по стенам или грелись вокруг костров, иногда посматривая в сторону огней осаждающих армий. Яркий свет разгонял ночную тьму, скальные уступы над Безнадёжностью были видны как на ладони, и если бы хоть один защитник города поднял голову, то увидел бы штурмовиков, ползущих по узкой тропе. Но всё было тихо, никто не ждал опасности со стороны гор.
   Стараясь вжиматься в каждую тень, штурмовики продолжали спускаться по козьей тропе, с каждым шагом приближаясь к Безнадёжности. Они подошли уже на расстояние броска камнем, когда самый чёрный кошмар Рейстлина сбылся: он начал хватать ртом воздух, сипеть, грудь сдавила невидимая сила – сейчас должен был начаться жуткий кашель. Маг боролся изо всех сил, но всё было напрасно.
   Мастер Сенедж тревожно посмотрел в сторону света.
   – Прекратить шум, – передал он назад по цепочке.
   – Прекратить шум! Прекратить шум! – Слова быстро перелетали из одних уст в другие.
   – Да он не может! – гневно прошептал Карамон, глядя на злые лица вокруг.
   Рейстлин возился с жидкостями, проглатывая одну за другой, но они могли подвести, не всегда срабатывая быстро, иногда кашель мог продолжаться часами. Маг понимал: ещё немного – и его просто сбросят с утёса, чтобы не выдавать остальных.
   Помогла ли настойка, или сила желания уничтожила огненную золу, что бушевала у Рейстлина в лёгких, но кашель внезапно отступил. Штурмовой отряд продолжил спуск до тех пор, пока стены не поднялись выше них, тогда Немисс снова выслала разведчиков вперёд. Солдаты, обняв отвесную скалу, терпеливо ждали их возвращения. Рейстлин осторожно вливал в себя травяную настойку, стараясь, чтобы горло не пересыхало.
   Разведка вернулась с плохими новостями: козья тропа доходила до маленького водоёма, который исчезал под городской стеной. Они облазили все вокруг, но дороги не было, только в стене отверстие для воды, однако оно было таким маленьким, что даже Крыса не смог бы пролезть внутрь. Единственный путь в город был через стены. Пришлось вернуться назад, к карнизу.
   Недалеко от них виднелась башенка стражи, в ней ярко горел огонь, и штурмовики могли рассмотреть, как в узких окнах мелькают чьи-то тени.
   – Надо пробираться через неё, – задумчиво проговорил Сенедж, глядя вперёд.
   – Так мы поднимем на ноги всю стражу, – покачала головой Немисс.
   – Но другого пути всё равно нет…
   Сенедж приказал лучникам готовиться. Услышав это, Рейстлин начал проталкиваться вперёд из задних рядов, прося солдат уступить дорогу и помочь удержаться на уступе.
   – Прикройте нас, пока мы не заберёмся, – отдавал последние распоряжения лучникам Сенедж. – Цельтесь как следует, один крик – и нам конец!
   – Вне зависимости от того, закричат они или нет, их найдут утром со стрелами в брюхе, – проговорил Рейстлин, подходя к мастеру. – И очень быстро догадаются, что в город пробрались чужаки.
   – Но им ещё придётся нас поискать…
   – И что? У них есть целый день на это – мы никуда не денемся.
   – Послушай, маг, у тебя есть лучший способ проникнуть в город? – напрямик спросил взбешённый Сенедж.
   – Да, мастер. Мой собственный способ. Я прослежу, чтобы мы вошли в город незаметно.
   Мастер и сержант с сомнением воззрились на него: единственным магом, которому они доверяли, был Хоркин, и то только потому, что был больше солдатом. Никому из солдат и командиров не нравился Рейстлин, его считали слабым и недисциплинированным, недавний случай с кашлем только укрепил их в этом убеждении. Но приказ в отношении мага был недвусмыслен: взять и использовать. Немисс с Сенеджем обменялись взглядами.
   – Ладно, терять нам всё равно нечего, – с отвращением махнул рукой Сенедж.
   – Вперёд, Маджере! – приказала Немисс, затем повернулась к лучникам. – А вы, парни, не спускайте с башни глаз и будьте наготове. На всякий случай.
   Она не упомянула, что первая стрела в случае предательства должна полететь в мага, – это было понятно и без слов.
   – Как ты заберёшься туда, Маджере? – спросила сержант.
   – Хороший вопрос, – нашёл в себе силы улыбнуться Рейстлин.
   Посох Магиуса обладал возможностью, делающей его владельца лёгким как пух, – маг много раз читал про это ещё в Башне Высшего Волшебства. В первый раз, когда он попробовал его, то больно упал с крыши сарая, а во второй раз всё получилось. Правда, в тот раз Рейстлин прочёл заклинание на земле. Он не был уверен, как долго заклятие будет работать, а времени на эксперименты не оставалось.
   – Я спущусь тем же способом, что и поднялся наверх, – громко сказал маг, чтобы его слова передали Карамону. Тот с готовностью вылез вперёд и стал крепить верёвку на скале.
   – Стойте! – подняла руку Немисс.
   Один из патрулей прошёл прямо под ними. Подождав, пока он не скрылся, Рейстлин снова взгромоздился на широкую спину Карамона, и тот соскользнул вниз. Братья начали спуск, укрытые тенями, но чем ниже опускались, тем ярче их освещал свет костров. Штурмовики на карнизе-выступе затаили дыхание. Всё, что надо сейчас страже в башенке, так это глянуть в окна, и они немедленно обнаружат близнецов. Рейстлин посмотрел через плечо брата и, похолодев, заметил, как большая тень закрыла свет факела в окне.
   – Стой, Карамон, – шепнул он близнецу. Карамон изо всех сил вцепился в канат, но он не долго мог так висеть – силы были на исходе, руки дрожали. Сейчас они с Рейстлином, беспомощно болтающиеся на верёвке, представляли идеальные мишени. Маг обречённо ждал, что в следующий миг раздастся тревожный возглас, но человек отошёл от окна; всё было спокойно.
   – Давай, – выдохнул Рейстлин.
   Карамон продолжил спуск, но на последних футах руки не выдержали, и он съехал вниз, обдирая ладони до мяса. Братья сжались в тени стены, напряжённо вслушиваясь в окружающие звуки, уверенные, что кто-то обязательно слышал шум падения тел.
   Стражи в башенке громко спорили, им было не до лазутчиков, они ничего не слышали. Рейстлин посмотрел вдоль стен – следующая башенка находилась на расстоянии пятидесяти ярдов. Оттуда тревоги можно было не ждать.
   – Что делаем дальше? – прошептал Карамон.
   – Дай мне свою флягу, – тихо ответил Рейстлин.
   – Флягу? – невинно переспросил Карамон. – Какую ещё…
   – Проклятье! Карамон, дай мне фляжку с «гномьей водкой», которую ты тащишь из самого лагеря! Я знаю, она у тебя за пазухой!
   Несказанно огорчённый, Карамон сунул руку под кожаную броню и, вытащив маленькую оловянную фляжку, отдал её брату.
   – Жди здесь, – приказал Рейстлин.
   – Но, Рейст…
   – Тихо! – прошипел маг. – Делай, как говорю!
   Он быстро удалился, а Карамон остался сидеть, положив руки на меч, гадая, что задумал его близнец и не подвергнется ли он один страшной опасности.
   Рейстлин тихо прокрался к башенке, пока не достиг окна, откуда ясно мог слышать разговоры внутри. Но сейчас это его не интересовало – маг полностью сосредоточился на произносимых заклинаниях. Опустившись на колени, Рейстлин достал из сумки маленькую коробочку и чуть приоткрыл крышку. Поражаясь собственному спокойствию, он начал произносить заклятие, удивляясь, как ясно и чётко все помнит. Магия закружилась вокруг него, откликаясь на зов; Рейстлин вытащил горсть песка и бросил его через себя в открытое окно.
   Голоса стражей стали громче, языки начали заплетаться, словно каждый из них разом выпил по бочонку «гномьей водки», но скоро всё стихло. Затем что-то с грохотом упало. Рейстлин съёжился, опасаясь, как бы никто не услышал шума, но вокруг было тихо и мирно. Рядом больше никого не было. Маг встал и заглянул в окно: на полу лежали три тела, которые, судя по богатырскому храпу, спали мёртвым сном. Грохот произвела кружка, выпавшая из бессильно повисшей руки одного из них, Рейстлин откупорил флягу и бросил её внутрь, на широкий стол, где содержимое посудины расплескалось, распространяя вокруг себя неповторимый запах. Скоро все помещение пропахнет «гномьей водкой».
   Рейстлин залюбовался своей работой: когда придёт смена, её командир увидит стражу, набравшуюся сверх всякой меры и заснувшую на посту. Прекрасное зрелище, гораздо лучше, чем стража, лежащая в лужах крови со стрелами в спинах. Конечно, когда они проснутся, все будут отрицать, да кто им поверит? Охрану накажут, возможно, даже, отдадут палачам…
   Маг присмотрелся к стражникам: одному из них едва исполнилось семнадцать, двое других постарше, наверняка имеют семьи, жён, которые ждут и беспокоятся… Юноша отпрянул от окна. «Они – враги, – сказал он себе. – Нельзя считать их людьми… Нельзя… Охрана города мирно успокоена».
   Мягкими шагами Рейстлин вернулся к брату.
   – Все в полном порядке, – сообщил он.
   – Что ты с ними сделал? – спросил Карамон.
   – Позже, сейчас нет времени для объяснений, – поторопил Рейстлин. – Подавай сигнал остальным.
   Карамон трижды дёрнул за верёвку, и через несколько минут к ним скользнул улыбающийся Фляга, а за ним и сержант.
   – Башня? – напряжённо бросила она.
   – Порядок, сержант, – кивнул маг.
   Немисс удивлённо подняла бровь:
   – Фляга, сбегай, проверь.
   Рейстлин изо всех сил сжал губы, с которых чуть не сорвалось громкое проклятие, – его проверяли, как жалкого недоучку!
   – Все храпят, сержант, – доложил вернувшийся Фляга, подмигивая магу.
   – Прекрасно. – Немисс одобрительно кивнула Рейстлину и быстро задёргала верёвку. Следующим сверху слетел Крыса, возбуждённый до предела. – Фляга, размешай прибывающих вдоль стены, потом в разведку, – скомандовала сержант. – Крыса, следи за соседней башней.
   Небо окрасилось в серые тона, намекая на раннее утро. Фляга доложил, что нашёл недалеко большое пустующее здание, – возможно, тот самый нужный им склад.
   – Пока рядом ни одной живой души, – закончил он.
   – Скоро появятся, – пробормотала Немисс. Сейчас отряд мог прятаться в тенях, но быстро наступавшее утро лишало их и этого укрытия. – Поторопите парней наверху!
   Она оглядела спящий город, не наблюдая и признака волнения, которое должно было возникнуть, начни войска союзников отвлекающий манёвр. Мимо неё стремительно проносились вниз штурмовики, Карамон помогал им приземляться бесшумно. После того как все спустились к башне, Фляга обвязал тросом зубцы стены, и солдаты скользили вниз, в переулки города.
   Один из разведчиков призывно замахал в воздухе руками, очевидно найдя вход на склад, где они намерены укрыться.
   – Сержант! – подбежал Крыса. – Кто-то идёт сюда от моей башни, я слышал шаги!
   Немисс грязно выругалась – почти весь отряд успел проскочить, но пять человек, включая мастера Сенеджа, ещё висели на верёвках. И ни одного звука обещанного отвлекающего удара!
   – Это, скорее всего командир, – проговорила сержант, доставая кинжал, – обходит посты…
   – Позволь мне поздороваться с ним, – предложил Рейстлин.
   – Нет, маг обязан… – начала сержант, но Рейстлин уже не слушал – он двинулся вперёд, растворяясь в последних сумерках ночи.
   Немисс рванулась вслед, но рука Карамона удержала её.
   – Прошу прощения, сержант, – проговорил силач с достоинством, – но раз Рейст сказал, значит, знает, что делает. Раз он не подвёл нас недавно, не подведёт и сейчас.
   Огромная деревянная бочка с дождевой водой, предназначенная для тушения пожаров, возникших при обстрелах, перегораживала почти весь проход. Рейстлин укрылся за ней, слушая, как приближаются шаги командира. Тот шёл не спеша, погружённый в собственные мысли, но если он поднимет голову и вглядится, то увидит верёвку, тянущуюся со скалы к стенам. И тогда всё будет кончено.
   – Мастер, постой! – внезапно заорал чей-то голос.
   Рейстлин выглянул из-за бочки и увидел, что командир развернулся и прислушивается к крику.
   – Сюда! Иди сюда! – надрывался голос. – Скорей, враги на подходе!
   Командир заколебался, и в этот момент ударили барабаны и трубы армии Холоса. Человек бегом кинулся к главным воротам.
   Отвлекающий манёвр начался.
   Хрип труб и грохот барабанов прозвучал в ушах Рейстлина самой сладкой музыкой. Он, усмехнувшись, облокотился на стену – давненько ему не приходилось использовать свой чревовещательский талант, с тех самых пор как он подрабатывал фокусами на ярмарках. Хорошо сознавать, что ты не растерял старых навыков…
   Когда он вернулся, на стене оставались лишь Карамон и Фляга.
   – Как же мы будем спускаться? – спросил силач.
   – Так же, как и все, по верёвке, – улыбнулся Фляга.
   – А узлы? – спросил Карамон. – Верёвка же останется здесь, а утром её найдут.
   – Острая мысль, – ещё шире заухмылялся бывший циркач. – Тогда я полезу первым, а ты останешься здесь и сбросишь канат.
   – Хорошо, – кивнул Карамон, но вдруг нахмурился. – А как тогда спущусь я?
   – Да, это проблема, – притворился озабоченным Фляга. – Может, ты умеешь летать? Нет? Тогда лезь вперёд и не задавай глупых вопросов, я сам обо всём позабочусь.
   Все ещё покачивая в удивлении головой, Карамон подсадил брата и соскользнул вниз, в переулок. Фляга подождал, когда они отойдут, и в один миг очутился на земле, почти не держась за верёвку. Потом дёрнул канат особым образом, и тот, шелестя, упал к его ногам. Фляга поклонился и подмигнул обоими глазами поочерёдно.
   – Он не сказал, что узел развязан! – воскликнул поражённый силач. – Мы же могли разбиться!
   – Перестань, Карамон! – раздражённо одёрнул его Рейстлин. Возбуждение быстро покидало его, сменяясь усталостью, обычной после применения магии. – Не трать столько времени, доказывая всему миру, какой ты глупец!
   – Но, Рейст, я не понял… – Продолжая бубнить, Карамон поплёлся за близнецом.
   Фляга не спеша, смотал верёвку в бухту и направился следом. Они успели укрыться на старом складе до того, как город пробудился, чтобы дать отпор нападавшим.

12

   Как только склад был обыскан сверху донизу и признан настолько безопасным, каким только может быть укрытие внутри вражеского города, сержант выставила посты, разрешив остальным штурмовикам немного поспать.
   Рейстлин и так уже находился на грани обморока, обессиленный и безучастный ко всему. Даже ветераны, сохранившие больше сил, не могли спокойно слушать храп товарищей и проваливались в сено. Стража затаилась на втором этаже, осторожно выглядывая в окна и тихо переговариваясь. К концу дежурства они лишь вздрагивали, услышав посторонний шум, не в силах противостоять дремоте. К их счастью, оснований для тревоги не было, вокруг шуршали мыши, а за весь день мимо прошли только четверо солдат да торопливо пробежало несколько горожан.
   Но сержант не снимала охраны, хотя было видно, что тактика мага сработала, – воинов никто не искал. Город не подозревал, что враги проникли внутрь и уже готовятся нанести удар в спину. Дождь прекратился с рассветом, яркое солнце обещало жаркий день. Рейстлин спал так, словно никогда не собирался просыпаться, его близнец зорко наблюдал за братом, остальные вовсю пользовались возможностью побездельничать, пока есть время, перед долгой и опасной ночью.
   Все, кроме Крысы.
   Кровь кендера, растворённая в человеческой, обычно вела себя спокойно, но иногда она вспыхивала и пузырилась на самой поверхности, словно драконье дыхание. В такие моменты Крыса сходил с ума, готовый на любые безумства. Скучающий кендер – страшная сила, это вам подтвердит любой человек на Ансалоне, а скучающий полукендер – ровно половина такой опасности. Крыса честно проспал почти четыре часа, больше ему и не надо было, а потом потратил час, лично облазив склад сверху донизу в поисках чего-нибудь интересного. Судя по пыли и мякине на полу, раньше здесь хранили зерно, а в углу чердака лежали старые мешки, попорченные местными грызунами. Ничего любопытного, никакой годной для обмена вещи!
   Крыса попробовал разговорить Карамона, но был немедленно отогнан со строгим приказом «держать рот на замке, иначе проснётся Рейст». Крыса пытался возразить, что даже гномское Паровое-Визжащее-Устройство-Для-Мойки-Окон, виденное им как-то в юности, не сможет сейчас разбудить мага, но безрезультатно.
   Очень кстати ему вспомнилась одна история, связанная с этим гномским изобретением.
   Дело в том, что оно так и не научилось мыть окна, зато исправно их било. Взбешённые владельцы домов хотели подать на странствующих механиков в суд, но те заявили, что именно теперь из домов получился самый ясный и прозрачный вид, как и было записано в контракте. Объявив, таким образом, свою полную победу, гномы быстро покинули город… Через некоторое время по их следам прибыли другие гномы из Стекольно-Зеркально-Пряльного-и-Разбивающим-Зеркала-Приносящего-Семь-Лет-Неудачи комитета в поисках горе-изобретателей, но жители смогли показать только в сторону границы…
   На самом интересном месте Карамон снова погнал его, а ведь Крыса как раз собирался рассказать, что когда гномы включили машину, а уши мэра внезапно начали кровоточить…
   Полукендер грустно поплёлся прочь. Он попробовал пристать к ещё одному телу, спящему в другом углу, но был отринут пожеланием убираться в Бездну. Мастер Сенедж и сержант Немисс ссутулились над картой, планируя вечернее нападение. Это было хоть что-то, и Крыса молча встал рядом, заглядывая командирам через плечо.
   – Если верить карте, вот главная улица, ведущая к северным воротам, – говорил Сенедж, водя пальцем по карте. – А вот это здание вполне может укрыть нас, пока…
   – А я говорю, что, согласно донесениям шпионов, это здание сгорело дотла месяц назад, – спорила Немисс. – Нам там ничего не светит! И если оно действительно сгорело, то где мы будем прятаться?
   – А вот эти заросли деревьев?
   – Согласно тому же донесению, они были недавно вырублены. Я знаю, что ты ему не доверяешь, потому что он не предупредил нас о катапультах, но-
   – Минутку, Немисс. – Сенедж почувствовал присутствие за спиной. – Чем я могу помочь тебе, солдат?
   – Я могу пойти, – доложил Крыса, игнорируя сарказм. – Могу глянуть насчёт того дома и деревьев, есть они или нет. У меня ноги и руки зудят так, что сладу нет. Пожалуйста, командир, мне нужно сделать хоть что-то!
   – Страшно? – нахмурился Сенедж.
   – Нет, мастер, ему не страшно, – покачала головой сержант Немисс. – Он кендер. Ну, или полукендер.
   Лицо мастера Сенеджа стало ещё мрачней.
   – Я мог бы сбегать и вернуться за два удара хвоста грифона, – умолял Крыса.
   – Без вариантов, – произнёс Сенедж. – Риск, что тебя поймают или опознают, слишком велик.
   – Но, мастер…
   Сенедж яростно уставился на полукендера и вскочил на ноги:
   – Я немедленно прикажу связать тебя, если ты не заткнёшься!
   – А знаешь, командир, это хорошая идея, – внезапно усмехнулась Немисс.
   – Связать негодяя?
   – Да нет, послать его в разведку. Все наши жизни зависят от того, есть укрытие у ворот или нет. Пока Крыса доказывал нам только свою полезность…
   Сам Крыса под пристальным взглядом командира старался выглядеть как можно более по-человечески, испарив кендерскую часть.
   – Согласен, – наконец произнёс Сенедж. – Информация необходима. Пусть идёт. Но помни, – обратился он к полукендеру, – ты будешь совсем один; если тебя поймают, не рассчитывай на спасение.
   – Я все понимаю, – кивнул Крыса. – Меня никто не заметит. Я умею сливаться с толпой так, что никто не обращает на меня внимания, а если и обращает, то через минуту уже забывает.
   Мастер Сенедж махнул рукой:
   – Тогда давай мигом. Чего ты ждёшь?
   – Да, мастер, уже ушёл. – Крыса кивнул и быстро прокрался в тот угол, где спал Рейстлин и стерёг сон брата Карамон. – Карамон, – прошептал полукендер, – мне нужен на время тот мешок…
   – Но там же наша еда… – запротестовал Карамон, а потом уныло добавил: – Вернее, то, что от неё осталось.
   – Да знаю. Я все верну, обещаю тебе, принесу даже больше!
   – Но у тебя есть свой! – продолжал сопротивляться Карамон.
   – Посох… – забормотал во сне Рейстлин. – Он мой… нет! – внезапно закричал маг и принялся метаться по соломе.
   – Тихо, Рейст, тихо, – зашептал Карамон. – Все в порядке, все нормально. – Он покосился на сержанта Немисс, которая в негодовании их рассматривала. – Твой посох здесь… вот ок, рядом… – Силач вложил древко в сонную руку брата.
   Рейстлин мёртвой хваткой сжал посох и немедленно успокоился, снова ровно задышав.
   – Если он ещё раз так завопит, сержант будет в ярости, – заметил Крыса.
   – Знаю, поэтому я и рядом, – ответил Карамон. – Со мной он ведёт себя тише. Не знаю, что случилось, обычно с ним такого не бывает.
   – Наверное, думает, что его посох снова хотят украсть, – пожал плечами Крыса. Сейчас Рейстлин его совершенно не интересовал. – Давай, Карамон, гони свой мешок.
   Крыса повесил свой мешок на одно плечо, а мешок силача на другое.
   – Мне бы, конечно, надо побольше, но, боюсь, никто не даст… Плохо, что я коротко подстригся… А как вот так смотрится? – Крыса взъерошил свою короткую шевелюру и мило и обезоруживающе улыбнулся.
   – Надо же! – воскликнул удивлённый Карамон. – Ты выглядишь в точности как кендер! Не обижайся… – добавил он, зная, как чувствителен его друг к этому вопросу.
   – Все в порядке, – заулыбался Крыса. – Это именно то, что я хотел услышать. Ну, увидимся!
   – А ты куда? – удивился Карамон.
   – В разведку, – гордо ответил Крыса.
   В окружённом стенами городе каждый знает в лицо всех соседей, и любой приезжий быстро выделяется в толпе, как бы обыденно он ни выглядел. Теперь, в глухой осаде, жителями Безнадёжности овладела глухая подозрительность. Люди расхаживали по улицам вооружённые до зубов, и любой подозрительный немедленно задерживался и допрашивался. Кроме кендеров.
   Проблема тут в том, что кендер никогда не выглядит похожим сам на себя дважды. Он или поменялся одеждой с другом, или украл её у врага, а может, просто стянул понравившуюся тряпку с забора. Сегодня у него цветы в волосах, а завтра он весь вымазан кленовым сиропом. У него могут быть сапоги, могут быть ваши сапоги, а также он может просто носиться босиком.
   Поэтому, даже сейчас, когда люди были озлоблены и напуганы, никто не мог поручиться, видел ли он одного кендера, или их было несколько. Никто в Безнадёжности не обращал внимания на Крысу, разве только проверяли сохранность кошелька, когда он проходил мимо.
   Крыса с наслаждением шёл по главной улице по направлению к стенам города, с восхищением оглядываясь по сторонам. Его удивляли огромные здания, теснящиеся кругом, и искрящиеся стекла витражей, вставленных в потемневшее дерево. Однако большинство домов уже давно требовали ремонта: кое-где осыпалась штукатурка, поблекла и шелушилась краска, в крышах зияли дыры. Торговые ряды, мимо которых он проходил, были пусты и заколочены, уличные прилавки покрыты пылью и заброшены. Только в тавернах толпились люди, пришедшие сюда главным образом послушать новости. А новости были неутешительные. Крыса видел бледные и осунувшиеся лица, когда горожане прерывали свои разговоры, никто не смотрел другому в глаза. Эхом разносились тяжёлые вздохи…
   Единственными, кто ещё мог веселиться, были встреченные дети, которые с радостными криками лупили друг друга деревянными мечами, проносясь по улице. «Так вот как выглядят мятежники», – подумал Крыса. Он заглянул в окно, где полуголодная мать пыталась успокоить кричащего ребёнка.
   Полукендер попытался вызвать в памяти образ Борара с пронзённым стрелой горлом, вспомнить раздавленные тела друзей, по которым прокатился валун, с трудом собирая ненависть, которую должен был чувствовать по отношению к этим людям. Но человеком он был только наполовину, поэтому, продолжив путь, разрывался от противоречивых чувств.
   Шпион был частично прав. Дом, про который он упоминал, действительно сгорел, но роща высоких деревьев у стен оказалась цела – теперь она укроет штурмовиков, позволит подготовиться к атаке. Крыса задержался рядом, впитывая мельчайшие детали, предвосхищая те вопросы, которые ему зададут Сенедж и Немисс. Это не заняло много времени, и можно было возвращаться, но мысль о том, что скоро он опять окажется взаперти, рядом со спящим Рейстлином и другими, была невыносимой. «Наверняка командиру понравится, если я принесу дополнительную информацию о противнике, – сказал себе Крыса. – Враги вокруг, должны же они говорить о своих планах».
   Он покрутился возле рощи и быстро нашёл толпу людей, выглядевшую как хороший источник новостей. Наверху, у сторожевой башни, стояли и горожане, и солдаты, громко обсуждая что-то. Один из них, необъятных размеров толстяк, гордо носил на шее здоровенную золотую цепь, что, несомненно, говорило о его высоком положении. Крысе было только жаль, что он не летучая мышь и не может незаметно порхать рядом. Подумав немного, полукендер просиял и направился к тем самым высоким деревьям, растущим вдоль городской стены. Затаившись в густой тени, он терпеливо выждал, пока не убедился, что никто из прохожих не заметил его манёвра. Скинув с себя мешки и положив у основания дерева. Крыса быстро полез вверх. Ловко и осторожно он карабкался с ветки на ветку, стараясь не выдать себя шорохом ветвей или шелестом листвы.
   Он был настолько бесшумен, что застал врасплох белку, сидящую в дупле. Та панически метнулась в сторону, пронзительно запищав, её поддержало несколько голосов справа и слева. Суматоха и писк белок позволили Крысе подняться выше, чем он ожидал. Зацепившись за длинный сук, он весь превратился в слух. Мурашки пробежали у полукендера по спине, когда он услышал, как один из мужчин обращается к толстяку не иначе как «лорд-мэр».