Уолен Ким. Сердцеед

   Бокал Сэма на секунду замер в воздухе. Видимо, он решил не останавливаться на достигнутом.
   – Вместе до конца наших дней. – Он снова протянул ей бокал. Лаки не шевельнулась.
   – Лаки?
   Она внимательно смотрела на него. Наконец они подошли к вопросу, который волновал ее больше всего. До конца их дней. Это были его слова. Он хотел, чтобы они остались вместе на всю жизнь.
   – Вместе до конца наших дней, – повторила она следом за ним.
   Они снова чокнулись и сделали по глотку, не отрывая взгляда друг от друга. Потом Сэм все-таки поставил бокал на стол, нагнулся и притянул ее к себе.
   – Лаки, дорогая, ты выйдешь за меня замуж?
   Она почувствовала, что ее сердце бешено забилось. Казалось, оно готово выпрыгнуть из груди. Выйти за него замуж? Замуж за Сэма?
   Лаки секунду изучала его лицо. Этот мужчина, этот повзрослевший соседский мальчишка был единственным человеком, с которым ей хотелось связать судьбу. Он всегда был единственным мужчиной в ее жизни.
   – Да, Сэм. Я согласна. Я выйду за тебя замуж, – прошептала она.
   Сложно сказать, кто из них почувствовал большее облегчение. Сэм встал и поцеловал ее, открыто, по-настоящему.
   «Ла Люси» не скоро забудет этот поцелуй.
 
   Весь четверг Лаки трудилась над проектом парка скейтбордистов. Запершись в своей комнатушке, она изучила все возможные способы получения финансирования, назначила встречи с членами правления и даже пригласила к себе юных скейтбордистов, которые могли бы ездить вместе с ней, наглядно демонстрируя общественности, что подобные дети не похожи на малолетних панков-правонарушителей. В конце дня она подвела итоги своей работы и осталась ими вполне довольна.
   Всю пятницу она ездила на встречи с членами правления. Это был длинный, но очень плодотворный день. Каждый участник одобрил ее предложения и подтвердил свою поддержку проекта. Всех очаровали дети-скейтбордисты, которых она привезла с собой. Пожалуй, это была очень хорошая идея – брать с собой нескольких мальчиков и девочек на заседания совета. План Лаки сработал. Весной парк станет реальностью.
   Из-за всего этого они с Сэмом практически не имели возможности побыть вместе. Но, хотя они и не могли выбираться на настоящие свидания, Сэм каждую ночь прокрадывался через дверь кухни в ее спальню для нескольких часов упоительных ласк. Лаки ждала его, не сомневаясь, что он появится, и надеялась, что скоро наступят времена, когда им не придется встречаться украдкой.
   В субботу утром она наконец-то выспалась. Когда же это было в последний раз? Она уже и вспомнить-то не могла. Но в десять минут одиннадцатого ее размышления прервал телефон.
   – Доброе утро, любовь моя.
   Сэм. Господи, как же она рада слышать его голос. Неужели он был здесь всего лишь несколько часов назад?
   – Привет, милый.
   Лаки нравилось называть его так. Про себя она делала это уже очень давно.
   – Ты встала?
   – Только проснулась. А ты?
   – Я тоже. Какие планы на день?
   – Пока никаких.
   – Я вот что подумал. Может быть, нам сходить к преподобному отцу Холкому?
   Лаки навострила уши.
   – К преподобному отцу?
   Сэм хихикнул на противоположном конце провода. Она знала, что это означает. Он что-то задумал.
   – Я хочу сказать, ведь уже прошло несколько дней. Ты навещала его с тех пор, как он сломал ногу? Я бы хотел знать, как он себя чувствует.
   – О Господи, я совершенно забыла! Я была так занята... Да, конечно, Сэм, нам нужно навестить его.
   – Отлично, значит, договорились. Я буду у тебя через час. Хорошо?
   – Конечно. Замечательно.
   Лаки повесила трубку и потянулась. Разглядывая потолок, она повторила про себя весь их разговор и задумалась. Тут было что-то еще, чего она не могла объяснить.
   Внезапно она догадалась.
   – Сэм Керк, хитрая лиса, – сказала она вслух, – тебе не удастся меня одурачить. Ты хочешь увидеться с преподобным отцом Холкомом совсем не потому, что тебя волнует его сломанная нога. Ты хочешь поговорить с ним о нашей свадьбе!
   Лаки рассмеялась, выпрыгнула из кровати и помчалась в ванную. Они с Сэмом собираются идти к священнику. Они собираются пожениться. Жизнь прекрасна.
 
   Дом приходского священника стоял рядом с церковью, но, когда они постучались, им никто не ответил. Похоже, самочувствие преподобного отца Холкома улучшилось настолько, что он смог позволить себе вылазку из дома.
   – Значит, перелом был не такой страшный, – сказала Лаки больше для собственного успокоения.
   – Да, преподобный отец наверняка уже может ходить на костылях без особых усилий, – отозвался Сэм.
   Он взял ее за руку, и они вошли в вестибюль, а потом спустились по лестнице на цокольный этаж.
   – Уверен, что он отлично себя чувствует, Лаки, и совершенно не считает тебя в чем-то виноватой.
   Ей тоже хотелось на это надеяться. Но проблема была не только в ее ответственности за произошедшее с пастором. Отнюдь не сломанная нога занимала сейчас ее мысли, и отнюдь не из-за этого она ощущала пустоту в животе и дрожь в коленях. И Сэм сейчас тоже думал о другом. Он поглядывал на нее и подмигивал при каждом удобном случае. Нет, он принял твердое решение, он не дурачил ее. По крайней мере сейчас. Они оба совершенно четко осознавали, что именно собираются обсуждать с преподобным отцом Холкомом.
   Свою свадьбу.
   Эта мысль одновременно тревожила и веселила Лаки, так что ей хотелось то смеяться, то плакать. Чего же, в конечном итоге, хочет Сэм? Роскошную свадьбу с толпой гостей и родственников, наряды и ломящиеся от еды столы? Или скромную, почти интимную, на которой они будут только вдвоем? О Господи... А ведь им еще обязательно нужно дождаться ее родителей. Где они могут быть сейчас? Наверное, где-то в Колорадо. Может быть, они соберутся позвонить домой в воскресенье? Они обещали ей как-нибудь дать о себе знать. Вот уж кто будет удивлен...
   Они подошли к служебным помещениям церкви. Лаки показала на приоткрытую дверь и сказала:
   – Думаю, он здесь.
   Сэм взглянул на носки своих ботинок и усмехнулся:
   – Отлично.
   Он сделал шаг к двери, потом повернулся обратно к Лаки и коротко поцеловал ее. В ее памяти моментально встала сцена их поцелуя в церкви, на хорах, в присутствии всех прихожан. Казалось, с тех пор прошла вечность.
   Надеюсь, когда ты в следующий раз поцелуешь меня в церкви, Сэм Керк, это будет на нашей свадьбе.
   Как бы ей хотелось набраться смелости и произнести это вслух! Но он, похоже, собирался сделать ей сюрприз, и она боялась его испортить. Он ведь не сказал ей, зачем именно они сюда приехали. Как было бы хорошо наконец выяснить все до конца! Как было бы хорошо рассказать обо всем преподобному отцу! Это было бы все равно что рассказать всему миру. Они бы стали женихом и невестой.
   В ту секунду, когда Сэм поднес руку к двери, до них донеслись голоса из классной комнаты воскресной школы, находившейся слева. Сэм замер и прислушался. Лаки тоже повернулась на звук.
   – Наверное, это собрание женского клуба методисток, – предположил Сэм.
   Лаки кивнула. Однако что-то в невольно подслушанном разговоре привлекло ее внимание. Сэм снова поднял руку.
   – Подожди.
   Он обернулся. Лаки напряженно вслушивалась... ей показалось или действительно было упомянуто ее имя?
   – Что?
   – Ш-ш-ш... подожди секунду.
   Заговорил другой, громкий и до боли знакомый голос, прерываемый лишь неясными замечаниями.
   – Если вас интересует мое мнение, мы просто переливаем из пустого в порожнее, и дело не стоит выеденного яйца. – Это была Мисси Хокинс.
   Лаки взглянула на Сэма. Он тоже внимательно вслушивался.
   Снова продолжил первый голос:
   – Но нам нужно составить план, нам всем, мы же не можем допустить, чтобы это событие прошло незамеченным. Я думаю, нам нужно устроить им праздник, это будет лучше всего.
   Лаки пожала плечами.
   – Похоже, они собираются кого-то поздравлять. Наверное, у кого-то будет ребенок. – Видимо, она ослышалась и речь шла не о ней.
   – Понятия не имею. – Сэм снова повернулся к двери.
   – А я вам говорю, что Сэм Керк и Лаки Стивенсон не собираются пожениться, поэтому готовить им поздравление – просто пустая трата времени. Зачем готовиться к тому, что никогда не произойдет?
   Лаки снова замерла и схватила Сэма за руку. Что все это означает? Она должна это услышать!
   – Ну хорошо, Мисси Хокинс, расскажи нам, что заставляет тебя быть такой уверенной. Сначала мы думали, что ты встречаешься с Сэмом, но последнее время ты не отходишь от преподобного отца Холкома. Поверь, это не прошло не замеченным во Фридоме.
   – И к тому же, Мисси, – добавил еще один голос, – мы все знаем, что они встречаются. Кэтлин Коннер нас об этом информировала. Сэм сказал ей, что любит Лаки. И мы все видели ее, – похоже, она на седьмом небе от счастья.
   – Кроме того, нам рассказывали об их ужине в «Ла Люси» Так себя ведут только люди, у которых очень близкие отношения. Я слышала, Сэм поцеловал ее на виду у всех посетителей ресторана. Похоже, они что-то праздновали. По крайней мере мне так передали.
   – Да и если вспомнить их поцелуй в церкви в прошлое воскресенье. Господи, да еще немного, и они раздевать бы друг друга начали!
   – Луиза! Тебе не пристало думать о таких вещах! Тебе же семьдесят пять лет!
   Та усмехнулась:
   – Но я же еще не умерла, Ханна. По крайней мере пока нет.
   – Все это не имеет никакого значения. Сэм и Лаки не собираются пожениться. Я в этом абсолютно уверена, это факт! – Мисси почти прокричала последнюю фразу, пытаясь привлечь к себе всеобщее внимание.
   Лаки повернулась к Сэму.
   – О чем идет речь? – Она пыталась подавить поднимавшуюся внутри панику.
   Он покачал головой:
   – Я не знаю. Просто несколько сплетниц собрались здесь, чтобы перемыть кому-то кости. Ты же знаешь, здесь их гнездо. – Он снова собрался стучать в дверь. – У нас есть более важное занятие. Давай посмотрим...
   – Нет, подожди секунду.
   В этом разговоре было что-то, что ей было нужно прояснить до конца.
   – Все-таки, Мисси, будь добра, объясни нам, с чего ты взяла, что они не собираются пожениться?
   Наконец-то ей предоставили слово.
   – Мне об этом сказала Кэтлин. Она говорит, что она прямо спросила Сэма, собираются ли они с Лаки пожениться, и он четко сказал ей, что нет. Что они с Лаки просто хорошие друзья. Близкие друзья, что, по моему мнению, означает, что они спят вместе, но у них нет планов насчет свадьбы. Абсолютно никаких планов. Кэтлин рассказывала, что он так и сказал: «Мы с Лаки не строим никаких планов насчет женитьбы». Если вы не верите мне, спросите у Кэт. Она сегодня сидит с ребенком, так что можете позвонить ей домой.
   Лаки смотрела прямо перед собой, чувствуя, как внутри нее все леденеет. Она попыталась осознать то, что услышала, прежде чем задавать Сэму какие-то вопросы.
   Итак, он сказал Кэтлин, что они близкие друзья, но у них нет никаких планов насчет женитьбы.
   Господи, он снова пытается ее одурачить.
   – Это правда?
   Сэм облизнул губы.
   – Что правда?
   – Ты говорил это Кэтлин?
   Он нерешительно взглянул на нее.
   – Говорил?
   Он кивнул.
   – Да, но...
   Лаки размахнулась и ударила его по щеке, звук пощечины гулким эхом отозвался в вестибюле.
   Она помчалась наверх, быстро-быстро, прочь от Сэма и этих ненавистных сплетниц, слыша за спиной звуки отодвигаемых стульев и шарканье ног в классной комнате воскресной школы. И громкий голос Сэма, пытавшегося вернуть ее.
 
   Почти оглушенный, Сэм смотрел вслед мгновенно исчезнувшей Лаки. Что это все означает?
   – Похоже, она случайно услышала наш разговор. Прости, Сэм. Мы не знали, что вы здесь.
   Он повернулся. Перед ним стоял клуб женщин-методисток в полном составе, за исключением Кэтлин Коннер. Из своей комнаты выглянул и преподобный отец Холком.
   – Я слышал, что здесь кто-то кому-то дал пощечину, или мне показалось?
   Все взгляды обратились к лицу Сэма. Он поднял руку и прижал ее к горевшей щеке.
   – Да, Сэмми, у тебя там неплохой отпечаток, – заметила Элоиз Хантер. – Ну и что же нам делать с Лаки?
   – Думаю, я знаю, что нам нужно делать.
   Он понимал, что произошло. Ведь Лаки догадалась, зачем они пришли к преподобному отцу, он был в этом уверен. И вдруг это...
   Сэм оглядел комнату. Глаза всех присутствовавших по-прежнему были прикованы к нему.
   – Сердце Лаки разбито. И в этом есть вина каждой из вас. И каждая из вас должна помочь мне исправить ситуацию. Вы слышите меня?
   Преподобный отец Холком, Мисси Хокинс, Элоиз Хантер и все прочие переглянулись. Он чувствовал, они начинают осознавать, что натворили. И хотят помочь ему разрешить возникшую проблему.
   – Я подведу итог. Я люблю Лаки Стивенсон, и я хочу, чтобы она вышла за меня замуж. Но она не верит мне, пока нет. Разговор, невольной свидетельницей которого она стала, больно ударил ее. Я наконец понял, что хочу провести всю оставшуюся жизнь рядом с ней. А теперь...
   – А теперь мы все испортили? – Впервые в жизни Мисси Хокинс чувствовала себя такой виноватой.
   – Да, Мисси. Именно так.
   – И мы можем тебе чем-то помочь? – Преподобный отец подошел и встал рядом с Мисси.
   – Да, можете.
   Все закивали. Сэм улыбнулся. Есть одна вещь, в которой он уверен на все сто процентов. Лаки не сможет противиться натиску целого города. Города Фридома.
   – Отлично. Итак, вот мой план.

Глава 14

   Она не видела Сэма целую неделю, намеренно избегая встреч с ним. С той самой пощечины, которая, возможно, и стала последней точкой в истории их отношений. За всю свою жизнь Лаки ни разу никого не ударила. Может быть, для Сэма это было страшным унижением, которое он не в силах будет позабыть.
   Но она была очень зла, и ей было невероятно больно.
   Такое ощущение, что кто-то посторонний управлял ею в тот момент, и она, словно марионетка, просто подчинилась злой воле. Вне всякого сомнения, он никогда не простит ее.
   Теперь она со стыдом вспоминала об этом.
   Но не меньшую муку вызывало воспоминание о том, как ее любовь, ее личная жизнь запросто обсуждались кумушками в церкви! И тот факт, что Сэм сказал Кэтлин, что у них нет планов пожениться... что они просто близкие друзья. Да, это было больше, чем она могла вынести.
   Ей было безумно трудно заставлять себя не предаваться унынию и не чувствовать себя несчастной. Даже Рик и тот, похоже, почувствовал, что она переживает не лучшие дни в своей жизни, и не слишком докучал ей своими поручениями. Пинки всеми силами старалась поднять ей настроение.
   Мэтт не отставал от подруги. Они оба походили на участников соревнования на звание самого сладкого человека города. Один раз они даже пригласили ее на ужин, заметив, что ей не хочется возвращаться домой как можно дольше. В тот день Лаки почему-то решила, что Сэм может поджидать ее около въезда в гараж, и ей стало почти нехорошо. Она не хочет разговаривать с ним. Никогда.
   Она даже начала подумывать о том, чтобы после возвращения родителей перебраться в Пибоди. Они предлагали ей это в течение многих лет, но она раньше не задумывалась о переезде всерьез. Теперь, наверное, пришло время.
   По счастью, всю неделю у нее находилось достаточно поводов задерживаться на работе. Предстоящий в четверг совет и связанные с ним проблемы полностью поглотили ее внимание, так что в любом случае она не могла много времени посвящать горестным раздумьям по поводу Сэма. Лаки даже не пошла в церковь в воскресенье. Первый раз за долгие годы.
   Однако в этом было даже что-то забавное. Он не звонил. И она ни разу не видела его около дома. Правда, ей позвонил Джей-Джей и сообщил, что до конца недели он будет гулять с Картошкой, его испытательный срок кончился, и в Пибоди он больше не поедет.
   Так оборвалась последняя ниточка, связывавшая ее с Сэмом.
   Впрочем, в эти дни Лаки не общалась ни с одним человеком во Фридоме, что было более чем странно. Она ожидала, что на нее обрушится поток вопросов и советов, но все вокруг словно воды в рот набрали.
   Сэм был так настойчив, так упорен, а чем это в результате кончилось? Ничем.
   Ну что ж, это только к лучшему.
   Теперь она должна просто вернуться в свою маленькую жизнь и смириться с всеобщим безразличием жителей Фридома к ней и ее судьбе.
   Слава Богу, думала Лаки, запирая вечером в пятницу дверь своей комнатушки, что заседание совета наконец прошло. По крайней мере есть хоть одна проблема, которую она может выбросить из головы. Если городской совет одобрил ее проект и выделил фонды, скорее всего, все пройдет гладко и на следующей неделе во время совета округа.
   Она сможет снова заниматься своими детьми. Теперь они были нужны ей как никогда.
 
   В субботу Лаки решила, что пора набраться храбрости и совершить вылазку за продуктами – в доме уже нечего было есть.
   Утверждение проекта отняло неделю ее жизни. Теперь ей хотелось посвятить себя чему-то более приятному.
   Именно об этом Лаки и думала субботним утром, проходя через автоматические двери универсального магазина Перлмана. Может быть, мысль о том, что она может хоть немного расслабиться, заставила ее слабо улыбнуться. Она подумала о своих детях. Какие же они молодцы! Она была очень горда за них на прошедшем заседании. Они все сделали правильно и помогли ей.
   Она так задумалась, что не заметила вынырнувшую из бокового прохода Элоиз Хантер.
   – Привет! Что, Сэм уже вернулся из Мемфиса? Я вижу улыбку на твоем лице.
   Лаки замерла на секунду, пытаясь осознать услышанное. Сэм в Мемфисе? Элоиз Хантер вдруг прикрыла рот ладонью, словно сказала что-то такое, чего не следовало говорить.
   – Прости, Элоиз?
   Та отрицательно покачала головой:
   – Нет, нет, ничего, просто мысли вслух. Ничего.
   Но Лаки-то знала, что это совсем не «ничего».
   – Сэм в Мемфисе? Я не знала.
   – Да, дорогая, я уверена, что ты была не в курсе. – Элоиз была похожа на кошку, которую застукали за воровством мяса из супа.
   – Ну же, Элоиз! Я знаю, ты хотела мне что-то сказать.
   Та снова покачала головой и крепко сжала губы, ясно давая понять, что не произнесет больше ни слова, а потом метнулась в хлебный отдел, так что Лаки только ее и видела.
   – Однако это странно, – пробормотала она.
   Пройдя по лоткам с овощами и фруктами, она последовала за Элоиз и остановилась в хлебном отделе, разглядывая стройные ряды пончиков. Ей нужно было купить что-нибудь, что она могла бы оставить в своем грузовике.
   Что-нибудь для завтрака по дороге на работу.
   Господи... как ей хотелось бы есть по утрам те волшебные вафли...
   – И на сколько человек ты делаешь покупки, на одного или на двоих?
   Лаки вздрогнула и посмотрела через плечо. Около полок с булками и пирожками стоял Ламар Томпсон.
   – Что ты сказал, Ламар?
   Он медленно повернул голову в ее сторону. Он никогда и ничего не делал в спешке.
   – Да нет, соседка, ничего.
   Озадаченная, она смотрела, как он все так же неторопливо тянется к коробке с печеньем.
   – Нет, ты что-то произнес насчет покупок для одного или двоих. Не так ли, Ламар?
   Прежде чем ответить, он выдержал длинную паузу.
   – Ничего подобного. Я просто задумался, купить мне одну коробку печенья или две. В понедельник ко мне в гости приезжают внуки.
   Лаки смутилась и отступила на шаг назад.
   – Конечно, купи две. Это просто замечательно. Желаю вам хорошо провести время.
   Он кивнул и тоже исчез.
   Странно, очень странно. Лаки покачала головой и направилась к замороженным продуктам.
   В ту минуту, когда она пыталась сделать выбор между пепперони и пиццей, приятной во всех отношениях, на ее плечо легла чья-то тень.
   – Я бы на твоем месте купила пиццу, дорогая. Знаешь, мужчины любят, когда в пицце много всякой всячины.
   Лаки круто развернулась:
   – О чем, черт побери, ты говоришь, Мисси?
   Неужели весь Фридом сошел с ума?
   – И еще, лучше возьми большую пиццу, так дешевле. Хотя на твоем месте я бы вообще отказалась от замороженных продуктов. Знаешь, теперь ведь тебе придется готовить не для себя одной, а для двоих, может быть, даже для троих. Мужчины предпочитают домашнюю еду. Советую тебе над этим подумать.
   Лаки почувствовала, что ее лицо помимо воли вытягивается.
   – О чем это ты толкуешь, черт побери?
   – Это просто мысль.
   И она тоже умчалась со скоростью света.
   Нет, пожалуй, ей лучше избегать укромных уголков в этом магазине.
   Она быстро прошла мимо полок с мясом, крупами, миновала консервный отдел, но, огибая стойку с молочными продуктами, почти врезалась в Кэтлин Коннер, разглядывавшую сыры.
   – Лаки! Рада тебя видеть! Где же ты пропадала всю неделю? С тобой все в порядке?
   – Да, Кэт, со мной все отлично. – Она взвешивала каждое слово.
   – Ну, всю прошлую неделю ты вела себя, как маленький крот. Никто даже и мельком тебя не видел!
   Лаки слегка расслабилась. Наконец-то хоть один нормальный разговор.
   – Я была очень занята, Кэт. У меня была куча работы в Пибоди. Знаешь, я разрабатывала проект парка скейтбордистов для моих детей.
   Кэтлин похлопала ее по руке:
   – Это замечательно, дорогая. Просто побереги силы, они тебе еще понадобятся. Тебе предстоит не менее загруженная неделя. Кстати, ты уже сделала все прививки?
   Загруженная неделя?
   – Прививки?
   – Ну да, профилактические прививки. Никогда не знаешь, когда тебе это пригодится.
   Кажется, Кэтлин начала страдать галлюцинациями.
   – Кэт, я думаю, с моими прививками все в порядке.
   – Ну, ты знаешь, в чужих странах все может случиться, ты можешь подцепить что-нибудь из... – Она так же, как и Элоиз, прихлопнула рот ладонью. – В любом случае у тебя будет куча дел. Отдыхай, дорогая.
   – Да, конечно. Меня ждет заседание окружного совета в четверг, но потом...
   Кэтлин хихикнула и снова похлопала ее по руке.
   – Дорогая, ты иногда бываешь непередаваемо очаровательна. Просто как следует отдохни, слышишь меня? Тебе это будет необходимо. И между прочим, у тебя еще есть то премилое шелковое светло-зеленое платье, которое ты надевала на свадьбу Мэри Бочамп прошлой весной?
   Лаки почувствовала, что у нее заходит ум за разум. Шелковое светло-зеленое платье? Чем закончится этот разговор?
   – Да, Кэт, у меня еще есть это платье. Ты хочешь его у меня одолжить?
   Зачем, интересно, это платье ей понадобилось? Оно ей мало по крайней мере на три размера. Кэтлин усмехнулась:
   – Да ты что, детка! Я просто подумала, почему бы тебе не надеть его в церковь завтра утром? Оно такое красивое. И ты в нем так замечательно смотришься. Тебе очень идет такой цвет. Поразмысли над этим, хорошо?
   Кэтлин снова усмехнулась и скрылась за лотком с легкими закусками.
   Да, похоже, Лаки попала в сумеречную зону, и люди стали превращаться в орехи без разума.
   Надо убираться отсюда. И побыстрее.
   Она кинула еще несколько пакетов в свою корзину и направилась к кассе, внимательно оглядывая все полки и лотки по дороге и тщательно выбирая путь. Хватит с нее на сегодня сюрпризов. Что-то случилось в городе Фридоме. И это что-то свело всех людей с ума.
   В тот момент, когда Лаки пыталась проскочить злополучный хлебный отдел, раздался пронзительный крик, и она почти врезалась в прилавок с кексами.
   – Вот она! Идите скорее сюда! – Около полок приплясывали Ханна Харпер и Луиза Палмер, взывавшие к появившемуся из ниоткуда преподобному отцу Холкому, который схватил Лаки за руку и вывел на середину магазина. Если подобная формулировка вообще применима к человеку на костылях.
   – Люсинда! Я, кажется, видел тебя последний раз сто лет назад. Почему тебя не было в церкви на прошлой неделе, дорогая?
   Лаки попыталась оглянуться. Ханна и Луиза размахивали руками и загораживали от нее что-то напоминавшее очень большой пирог.
   Она повернулась к пастору. Может быть, хотя бы он объяснит ей, что тут происходит.
   – Преподобный отец, что, ради всего святого, случилось со всеми этими людьми? Я хочу сказать, все произносят какие-то невероятно странные речи, и танцуют, и пытаются увести меня в противоположном направлении... как вы, например, только что.
   На лице отца Холкома отразилось удивление.
   – Люсинда, о чем это ты говоришь? Я просто решил проводить тебя до кассы. А теперь давай обсудим, какой гимн ты предпочитаешь? Что тебе больше нравится: «О, обещай мне» или что-нибудь более современное?
   – Лучше что-нибудь более современное...
   И тут она словно примерзла к полу.
   «О, обещай мне»?!
   Лаки уставилась на преподобного отца.
   – Похоже, вы тоже не в себе. Неужели во всем Фридоме не осталось ни одного разумного человека?
   Преподобный отец улыбнулся:
   – Нет, моя дорогая, напротив. Расплачивайся и не забудь, что я тебя сказал. Я жду тебя рано утром в прекрасном расположении духа. – Он наблюдал, как она выкладывает покупки около кассы. – Ты пропустила службу на прошлой неделе и опоздала в позапрошлый раз. Ай-ай-ай. Завтра уж приходи вовремя, хорошо, Люсинда?
   Лаки только кивнула. А что ей еще оставалось делать?
 
   Она проспала.
   Но похоже, это было только к лучшему.
   Но две недели подряд? Может ли она не ходить в церковь две недели подряд? В ее голове пронеслась маленькая заключительная речь преподобного отца Холкома.
   Итак, она быстро встала, приняла душ и попыталась придать своим волосам хоть какое-то подобие прически. Потом открыла гардероб и стала раздумывать, что бы ей надеть. Светло-зеленое шелковое платье соскользнуло с вешалки и упало к ее ногам. Какого черта! Она наденет его.