Он прищелкнул пальцами.
— Что же вы предполагаете? — строго спросил Дик.
— Предполагаю, что вы и есть тот черный аббат!
Ни одним движением Дик не выдал себя.
— И не только предполагаю, но могу и доказать это! Сегодня утром на пути в город вы чуть не столкнулись с моим автомобилем. Когда ваша машина вильнула, оттуда вылетел ваш чемодан. Я поднял его, бросил в свой автомобиль и увидел, что он открыт. В этом чемодане оказалась мантия черного аббата, часто надевавшаяся и поношенная! Будете ли вы отрицать это?
— Представьте доказательства, — сказал Путлер.
— Доказательства? — торжествующе вскричал бывший адвокат. — Представлю и доказательства!
В сопровождении Дика и Путлера Джилдер быстро пересек вестибюль.
Чемодан он оставил под ковром на заднем сиденьи автомобиля.
— Вот ваш чемодан! — произнес он тоном факира. — А вот и…
Он открыл чемодан.
Тот был пуст.
— Ну… — ободряюще проговорил Путлер.
— Это было здесь всего несколько минут тому назад! Прежде чем войти в дом, я проверил — все было на месте. Кто-то вытащил пакет из чемодана. Это вы, — указал он пальцем на Дика.
Дик улыбнулся.
— Сержант Путлер удостоверит, что, выйдя из автомобиля, я прошел к вам, — саркастически произнес он.
Пораженный адвокат переводил глаза с одного на другого.
Трудно было поверить, что они состояли в заговоре.
Он пожал плечами.
— Вы победили меня, Алсфорд, — сказал Джилдер. — Но лишь на время. Уверен, что девушка находится не далее, чем за милю от замка. Я не успокоюсь до тех пор, пока она не будет найдена. Один только Бог знает, зачем вы это сделали! Она любит вас, и не было нужды…
Глава 39
Глава 40
Глава 41
Глава 42
— Что же вы предполагаете? — строго спросил Дик.
— Предполагаю, что вы и есть тот черный аббат!
Ни одним движением Дик не выдал себя.
— И не только предполагаю, но могу и доказать это! Сегодня утром на пути в город вы чуть не столкнулись с моим автомобилем. Когда ваша машина вильнула, оттуда вылетел ваш чемодан. Я поднял его, бросил в свой автомобиль и увидел, что он открыт. В этом чемодане оказалась мантия черного аббата, часто надевавшаяся и поношенная! Будете ли вы отрицать это?
— Представьте доказательства, — сказал Путлер.
— Доказательства? — торжествующе вскричал бывший адвокат. — Представлю и доказательства!
В сопровождении Дика и Путлера Джилдер быстро пересек вестибюль.
Чемодан он оставил под ковром на заднем сиденьи автомобиля.
— Вот ваш чемодан! — произнес он тоном факира. — А вот и…
Он открыл чемодан.
Тот был пуст.
— Ну… — ободряюще проговорил Путлер.
— Это было здесь всего несколько минут тому назад! Прежде чем войти в дом, я проверил — все было на месте. Кто-то вытащил пакет из чемодана. Это вы, — указал он пальцем на Дика.
Дик улыбнулся.
— Сержант Путлер удостоверит, что, выйдя из автомобиля, я прошел к вам, — саркастически произнес он.
Пораженный адвокат переводил глаза с одного на другого.
Трудно было поверить, что они состояли в заговоре.
Он пожал плечами.
— Вы победили меня, Алсфорд, — сказал Джилдер. — Но лишь на время. Уверен, что девушка находится не далее, чем за милю от замка. Я не успокоюсь до тех пор, пока она не будет найдена. Один только Бог знает, зачем вы это сделали! Она любит вас, и не было нужды…
Глава 39
Несмотря на все свои опасения и боязнь бессонной ночи, не успела Мэри Винер прилечь, как ее дыхание стало глубоким и размеренным.
Лесли Джин улыбнулась, немигающими глазами глядя на слабо мерцающую свечку, погасила ее и легла, но уснуть не смогла.
Пролежав таким образом минут десять, поняла, что пройдет немало томительных часов прежде, чем она сможет погрузиться в сон.
Девушка запретила себе шевелиться и лежала с открытыми глазами в ожидании дремоты.
Чем больше она всматривалась в темноту, тем больше ей казалось, что комната освещается каким-то странным неестественным светом.
До нее явственно донеслось:
«Дзинь»… «дзинь»…
Тишина, затем снова звук — звук песка, брошенного в оконное стекло.
Может быть, это Дик хочет поговорить с ней?
Она соскользнула с постели, набросила капот и на цыпочках прошла к темному окну.
Задвижки были заперты. В стекло окна снова ударила горсть песка.
Дрожащими руками она отодвинула штору и открыла окно.
Кто-то стоял в темноте, и в первую минуту Лесли не узнала этого человека.
Затем у нее закружилась голова и ей пришлось ухватиться за подоконник, чтобы удержаться на ногах.
Это был Гарри Челсфорд!..
— Это вы, моя дорогая? — прошептал он тихим, но четким голосом.
— Да, — едва слышно проговорила Лесли.
Она была так ошеломлена, что не сумела задать ни одного вопроса из тех, что теснились в ее голове.
Гарри!.. И живой!..
— Вы в смертельной опасности, — произнес он. — Можете ли вы спуститься вниз? Я достал лестницу!
Верхушка ее достигала подоконника.
— Я не могу, Гарри. Я не одета. Кроме того, мисс Винер в соседней комнате…
— Можете вы одеться? Мне необходимо видеть вас.
Что делать? Первым порывом было побежать к дверям и позвать часового, но его настойчивость и трепет в голосе заставили ее принять иное решение. Лесли быстро оделась при свете свечки, моля Бога, чтобы Мэри проснулась, но та продолжала спать.
Ей пришло в голову, что, возможно, и Дик ожидает ее внизу. Присев на подоконник, она поставила ногу на лестницу и бесшумно спустилась вниз.
Гарри, молчаливый и осторожный, ожидал ее внизу.
— В чем дело, Гарри? — прошептала она, но он приложил палец к губам и повел ее не к подъезду замка, как она ожидала, а кружным путем под сенью деревьев. Наконец, они вышли к зданию конюшни.
Здесь Лесли остановилась.
Он нетерпеливо схватил ее за руку и потащил дальше.
Вскоре они подошли к реке.
В лунном свете ее воды казались расплавленным серебром.
— Но, право, Гарри, я не могу идти дальше, — решительно заявила она.
В этот момент, когда издали их кто-то негромко окликнул, Лесли обратила внимание на лицо своего спутника — и ужаснулась: в нем сквозило безумие. В длинном фраке, без воротника, с голой шеей он представлял собой жуткое зрелище.
В испуге она отшатнулась от него, и тогда он крепко поймал ее за кисти рук.
— Если вы крикните, я швырну вас в реку и не выпущу на берег, пока вы не утонете, — прошептал он таким спокойным и деловым тоном, что было сразу понятно: это не шутка.
Лесли только теперь осознала, что действительно находится в смертельной опасности.
Этот бледный, анемичный человек был когда-то хорошим спортсменом… Лучшим спортсменом!.. Она вспомнила о пуле, предназначавшейся для нее, и не произнесла ни слова.
Нельзя было терять присутствия духа в этот критический момент!
Они направились к руинам.
Ранее Путлер говорил, что у подножия холма стоят два его агента. Надо полагать, что их заметят…
Но Гарри сразу направился к угловому камню башни и оттолкнул камень в сторону.
Сомнений не было: они направлялись в ту подземную пещеру, куда Дик водил ее раньше.
Дик знал, что его брат находится здесь!..
Она поняла это еще до того, как заметила корзинку с провизией, стоявшую на самой нижней ступени.
Гарри зажег свечу, и при ее свете девушка смогла спуститься.
— Он принес мне пищи, этот дьявол, — пробормотал он, указывая дрожащей рукой на корзину.
— Это принес Дик? — спросила она.
Он кивнул.
— Все отравлено, — заметил Гарри. — Но ему не обмануть меня! Я знаю, что отравлен каждый кусочек!
Он поднял бутылку вина и с улыбкой посмотрел на нее.
— Слишком уж по-детски! Разве меня можно обмануть таким образом?
Он положил бутылку и сэндвичи обратно в корзинку и накрыл салфеткой.
— Пойдемте, — проговорил Гарри.
Она увидела отверстие в полу и камень, стоявший посреди комнаты.
— У меня там, внизу, есть лампа. Я приготовил это место на всякий случай. Свет, пища. Вода — сколько хотите. Будьте добры спуститься первой…
Она оказалась в комнате, гораздо большей, чем первое помещение. Ни стены, ни потолок не имели ни малейших признаков разрушения.
Мебель состояла из старинного стола, крышка которого была, по крайней мере, в четыре дюйма толщиной, и широкого стула, напоминающего кресла епископа.
Окон не было видно, но потолок не достигал вплотную стен, там, очевидно, были щели, через которые и проходил воздух.
Гарри быстро развернул сверток, захваченный им с собой: он, к ее удивлению, нежно поцеловал полотно, потом понес его к низкой походной кровати, стоявшей в углу, и прицепил к какому-то деревянному крюку у изголовья.
Лесли моментально узнала картину.
Это было лицо его матери.
— Как хорошо! — вздохнул он. — И прекрасно! Знаете ли, Лесли, меня ничто теперь не беспокоит.
Он улыбался и выглядел таким счастливым, что ей захотелось заплакать.
— Дик ненавидел ее, — продолжал он. — Он никогда не упускал случая сказать что-нибудь плохое о ней. Мне рассказывали, что в мое отсутствие он созывал в библиотеку всю прислугу, и они все вместе хохотали и издевались над ней!
— Абсурд, Гарри! Вы сами знаете, что Дик никогда не позволил бы себе такого, — воскликнула девушка, побледнев от гнева.
Но Гарри не рассердился.
— Вы не знаете Дика, — просто ответил он. — Дик и есть, конечно, черный аббат. Я узнал это только две или три недели тому назад, когда пришел в его комнату и нашел в ящике мантию. Он позабыл запереть его…
Она не поверила и этому, но не возражала, решив, что лучше не спорить с ним.
— Гарри, я, как вы сами понимаете, не могу остаться с вами, — начала она. — Здесь только одна комната, потом я имею привычку каждый день принимать ванну…
Он пересек комнату и вытащил резиновую ванну, на которую и указал драматическим жестом.
— Вы найдете здесь все, чего только пожелаете, — сказал он. — Эта комната — ваша. Я буду спать наверху и сходить вниз только в случае опасности, угрожающей вам или мне. Положение требует спокойствия, и я надеюсь, что у моей будущей жены как раз и имеются эти качества.
Он широко улыбнулся.
— Кстати, здесь много прекрасных старых книг. Я принес их из дома. Они были тяжелы, и мне пришлось волочить их по земле, но, слава Богу, я принес все, что хотел, — он указал на книги, сваленные в кучу на столе.
Вскоре Гарри поднялся наверх.
— Спокойной ночи, Лесли, — произнес он, глядя на нее вниз сквозь очки. — Вы ничего не имеете против того, что у меня будет гореть огонь? Я хотел бы прочесть пару глав перед сном.
Девушка сидела на постели, сложив на коленях руки.
Через бесконечно, как казалось ей, долгое время свет наверху погас.
Неужели он заснул?
Сможет ли она пробраться мимо него?
Со своего места она могла видеть только его руку, неподвижно лежащую у щели. Ей невольно вспомнились слова Дика о том, какой чуткий сон был у Гарри…
Внимательно, не двигаясь с места, фут за футом она осмотрела все помещение.
Прошло несколько часов, прежде чем она снова услышала шорох его шагов.
С одеялом подмышкой и ружьем в руке он на цыпочках спустился по лестнице и закрыл деревянный барьер.
— В чем дело? — спросила девушка.
— Молчите… Он здесь, — прошептал Гарри и сел рядом с ней, положив руку ей на плечо.
Она услышала наверху звук шагов.
Дик…
Ей пришлось закусить губы, чтобы удержать рвущийся из уст крик.
Гарри следил за ней — один крик, и она умрет.
Дик никогда не успел бы сломать деревянный барьер вовремя, даже если бы он и догадался, откуда исходит крик.
Через несколько минут звук шагов утих, и рука на плече ослабла.
— Извините, что побеспокоил вас.
Он снова забрал свое одеяло и поднялся по ступенькам наверх.
Девушка молча следила за ним до тех пор, пока он не скрылся за камнем. Наступила тишина.
Если только легенда о любовных похождениях черного аббата была правдой, то здесь, безусловно, должен быть еще один выход…
Лесли сняла туфли и неслышно прошлась по полу, осматривая каждый его дюйм.
Стены были абсолютно непроницаемы. На потолке виднелась огромная каменная розетка в виде креста.
На столе Гарри оставил коробку спичек и свечку. Она зажгла ее и отправилась в ту сторону, откуда бил подземный ключ.
В этом месте девушка не могла увидеть потолка и решила, что здесь помещение тянулось до самого верха башни. Где-то наверху была лестница, которая вела в верхнее помещение…
Держа свечу над головой, она начала усиленно всматриваться в темноту и наконец различила железные скобы, вбитые одна за другой на расстоянии фута вплоть до самого верха. Далеко наверху блестела неяркая звезда.
И все же разгадки не было. Аббат был весьма галантен, и едва ли его прекрасные дамы приходили к нему столь неудобным путем.
Она приподнялась на цыпочки, но первая скоба находилась в трех футах от нее, и она не могла найти ничего, на что можно было бы встать.
Неслышно вернулась она к своей постели и сняла одну из простыней.
При помощи ружья, оставленного Гарри, она ухитрилась набросить конец простыни на нижнюю скобу и завязать узел.
Через десять минут она связала вместе концы двух простыней и испробовала их крепость.
Полотно выдержало, и девушка медленно взобралась к первой скобе.
Руки у нее ломило, дыхание прерывалось, но она, вытянувшись, все же ухватилась за третью скобу, в то время как ее ноги упирались в первую.
Она переждала немного, чтобы перевести дыхание, затем принялась лезть дальше…
Поднявшись еще выше, она обмерла, заметив, что над последней клетью была частая решетка, закрывающая выход из пещеры.
Через ее отверстия она не смогла бы просунуть даже руку — так мелки они были. Лесли, всхлипывая, спустилась вниз.
Итак, уйти этим путем было невозможно.
Она развязала простыни и положила их на постель. Она взглянула на ружье. Когда-то она увлекалась стрельбой и прекрасно знала как обращаться с оружием.
Вытащив магазинную коробку, она убедилась, что ружье полностью снаряжено к бою.
Итак, у нее, по крайней мере, была какая-то защита, хотя она и молила Бога о том, чтобы ей не пришлось таким способом защищаться от сумасшедшего, спокойно спавшего наверху.
Ружье может пригодиться только для того, чтобы, в крайнем случае, попугать его.
Она подошла к умывальнику и взглянула наверх.
Начинался день, и предстояло принять определенное решение.
Она хорошо понимала, что Гарри мог быть совершенно нормальным, но были и такие минуты, когда он не отвечал за себя и ей пришлось бы стрелять ради спасения собственной жизни.
Осторожно поднимаясь с ружьем в руке по ступеням лестницы, она услышала, как он зашевелился.
Тут же послышался его резкий голос:
— Куда вы идете? Сидите спокойно на своем месте, вы ведьма!..
Она подняла вверх приклад ружья и выбила деревянную балку, которая фиксировала поворотный камень у входа.
Камень немедленно закрыл отверстие, и девушка быстро опустила тяжелый барьер, не дающий ему возможности повернуться в прежнее положение.
Она слышала, как Гарри топал ногами и кричал наверху, посылая в ее адрес проклятия и угрозы.
Вскоре голова ее закружилась, она упала и скатилась по лестнице на холодный пол своей тюрьмы.
Лесли Джин улыбнулась, немигающими глазами глядя на слабо мерцающую свечку, погасила ее и легла, но уснуть не смогла.
Пролежав таким образом минут десять, поняла, что пройдет немало томительных часов прежде, чем она сможет погрузиться в сон.
Девушка запретила себе шевелиться и лежала с открытыми глазами в ожидании дремоты.
Чем больше она всматривалась в темноту, тем больше ей казалось, что комната освещается каким-то странным неестественным светом.
До нее явственно донеслось:
«Дзинь»… «дзинь»…
Тишина, затем снова звук — звук песка, брошенного в оконное стекло.
Может быть, это Дик хочет поговорить с ней?
Она соскользнула с постели, набросила капот и на цыпочках прошла к темному окну.
Задвижки были заперты. В стекло окна снова ударила горсть песка.
Дрожащими руками она отодвинула штору и открыла окно.
Кто-то стоял в темноте, и в первую минуту Лесли не узнала этого человека.
Затем у нее закружилась голова и ей пришлось ухватиться за подоконник, чтобы удержаться на ногах.
Это был Гарри Челсфорд!..
— Это вы, моя дорогая? — прошептал он тихим, но четким голосом.
— Да, — едва слышно проговорила Лесли.
Она была так ошеломлена, что не сумела задать ни одного вопроса из тех, что теснились в ее голове.
Гарри!.. И живой!..
— Вы в смертельной опасности, — произнес он. — Можете ли вы спуститься вниз? Я достал лестницу!
Верхушка ее достигала подоконника.
— Я не могу, Гарри. Я не одета. Кроме того, мисс Винер в соседней комнате…
— Можете вы одеться? Мне необходимо видеть вас.
Что делать? Первым порывом было побежать к дверям и позвать часового, но его настойчивость и трепет в голосе заставили ее принять иное решение. Лесли быстро оделась при свете свечки, моля Бога, чтобы Мэри проснулась, но та продолжала спать.
Ей пришло в голову, что, возможно, и Дик ожидает ее внизу. Присев на подоконник, она поставила ногу на лестницу и бесшумно спустилась вниз.
Гарри, молчаливый и осторожный, ожидал ее внизу.
— В чем дело, Гарри? — прошептала она, но он приложил палец к губам и повел ее не к подъезду замка, как она ожидала, а кружным путем под сенью деревьев. Наконец, они вышли к зданию конюшни.
Здесь Лесли остановилась.
Он нетерпеливо схватил ее за руку и потащил дальше.
Вскоре они подошли к реке.
В лунном свете ее воды казались расплавленным серебром.
— Но, право, Гарри, я не могу идти дальше, — решительно заявила она.
В этот момент, когда издали их кто-то негромко окликнул, Лесли обратила внимание на лицо своего спутника — и ужаснулась: в нем сквозило безумие. В длинном фраке, без воротника, с голой шеей он представлял собой жуткое зрелище.
В испуге она отшатнулась от него, и тогда он крепко поймал ее за кисти рук.
— Если вы крикните, я швырну вас в реку и не выпущу на берег, пока вы не утонете, — прошептал он таким спокойным и деловым тоном, что было сразу понятно: это не шутка.
Лесли только теперь осознала, что действительно находится в смертельной опасности.
Этот бледный, анемичный человек был когда-то хорошим спортсменом… Лучшим спортсменом!.. Она вспомнила о пуле, предназначавшейся для нее, и не произнесла ни слова.
Нельзя было терять присутствия духа в этот критический момент!
Они направились к руинам.
Ранее Путлер говорил, что у подножия холма стоят два его агента. Надо полагать, что их заметят…
Но Гарри сразу направился к угловому камню башни и оттолкнул камень в сторону.
Сомнений не было: они направлялись в ту подземную пещеру, куда Дик водил ее раньше.
Дик знал, что его брат находится здесь!..
Она поняла это еще до того, как заметила корзинку с провизией, стоявшую на самой нижней ступени.
Гарри зажег свечу, и при ее свете девушка смогла спуститься.
— Он принес мне пищи, этот дьявол, — пробормотал он, указывая дрожащей рукой на корзину.
— Это принес Дик? — спросила она.
Он кивнул.
— Все отравлено, — заметил Гарри. — Но ему не обмануть меня! Я знаю, что отравлен каждый кусочек!
Он поднял бутылку вина и с улыбкой посмотрел на нее.
— Слишком уж по-детски! Разве меня можно обмануть таким образом?
Он положил бутылку и сэндвичи обратно в корзинку и накрыл салфеткой.
— Пойдемте, — проговорил Гарри.
Она увидела отверстие в полу и камень, стоявший посреди комнаты.
— У меня там, внизу, есть лампа. Я приготовил это место на всякий случай. Свет, пища. Вода — сколько хотите. Будьте добры спуститься первой…
Она оказалась в комнате, гораздо большей, чем первое помещение. Ни стены, ни потолок не имели ни малейших признаков разрушения.
Мебель состояла из старинного стола, крышка которого была, по крайней мере, в четыре дюйма толщиной, и широкого стула, напоминающего кресла епископа.
Окон не было видно, но потолок не достигал вплотную стен, там, очевидно, были щели, через которые и проходил воздух.
Гарри быстро развернул сверток, захваченный им с собой: он, к ее удивлению, нежно поцеловал полотно, потом понес его к низкой походной кровати, стоявшей в углу, и прицепил к какому-то деревянному крюку у изголовья.
Лесли моментально узнала картину.
Это было лицо его матери.
— Как хорошо! — вздохнул он. — И прекрасно! Знаете ли, Лесли, меня ничто теперь не беспокоит.
Он улыбался и выглядел таким счастливым, что ей захотелось заплакать.
— Дик ненавидел ее, — продолжал он. — Он никогда не упускал случая сказать что-нибудь плохое о ней. Мне рассказывали, что в мое отсутствие он созывал в библиотеку всю прислугу, и они все вместе хохотали и издевались над ней!
— Абсурд, Гарри! Вы сами знаете, что Дик никогда не позволил бы себе такого, — воскликнула девушка, побледнев от гнева.
Но Гарри не рассердился.
— Вы не знаете Дика, — просто ответил он. — Дик и есть, конечно, черный аббат. Я узнал это только две или три недели тому назад, когда пришел в его комнату и нашел в ящике мантию. Он позабыл запереть его…
Она не поверила и этому, но не возражала, решив, что лучше не спорить с ним.
— Гарри, я, как вы сами понимаете, не могу остаться с вами, — начала она. — Здесь только одна комната, потом я имею привычку каждый день принимать ванну…
Он пересек комнату и вытащил резиновую ванну, на которую и указал драматическим жестом.
— Вы найдете здесь все, чего только пожелаете, — сказал он. — Эта комната — ваша. Я буду спать наверху и сходить вниз только в случае опасности, угрожающей вам или мне. Положение требует спокойствия, и я надеюсь, что у моей будущей жены как раз и имеются эти качества.
Он широко улыбнулся.
— Кстати, здесь много прекрасных старых книг. Я принес их из дома. Они были тяжелы, и мне пришлось волочить их по земле, но, слава Богу, я принес все, что хотел, — он указал на книги, сваленные в кучу на столе.
Вскоре Гарри поднялся наверх.
— Спокойной ночи, Лесли, — произнес он, глядя на нее вниз сквозь очки. — Вы ничего не имеете против того, что у меня будет гореть огонь? Я хотел бы прочесть пару глав перед сном.
Девушка сидела на постели, сложив на коленях руки.
Через бесконечно, как казалось ей, долгое время свет наверху погас.
Неужели он заснул?
Сможет ли она пробраться мимо него?
Со своего места она могла видеть только его руку, неподвижно лежащую у щели. Ей невольно вспомнились слова Дика о том, какой чуткий сон был у Гарри…
Внимательно, не двигаясь с места, фут за футом она осмотрела все помещение.
Прошло несколько часов, прежде чем она снова услышала шорох его шагов.
С одеялом подмышкой и ружьем в руке он на цыпочках спустился по лестнице и закрыл деревянный барьер.
— В чем дело? — спросила девушка.
— Молчите… Он здесь, — прошептал Гарри и сел рядом с ней, положив руку ей на плечо.
Она услышала наверху звук шагов.
Дик…
Ей пришлось закусить губы, чтобы удержать рвущийся из уст крик.
Гарри следил за ней — один крик, и она умрет.
Дик никогда не успел бы сломать деревянный барьер вовремя, даже если бы он и догадался, откуда исходит крик.
Через несколько минут звук шагов утих, и рука на плече ослабла.
— Извините, что побеспокоил вас.
Он снова забрал свое одеяло и поднялся по ступенькам наверх.
Девушка молча следила за ним до тех пор, пока он не скрылся за камнем. Наступила тишина.
Если только легенда о любовных похождениях черного аббата была правдой, то здесь, безусловно, должен быть еще один выход…
Лесли сняла туфли и неслышно прошлась по полу, осматривая каждый его дюйм.
Стены были абсолютно непроницаемы. На потолке виднелась огромная каменная розетка в виде креста.
На столе Гарри оставил коробку спичек и свечку. Она зажгла ее и отправилась в ту сторону, откуда бил подземный ключ.
В этом месте девушка не могла увидеть потолка и решила, что здесь помещение тянулось до самого верха башни. Где-то наверху была лестница, которая вела в верхнее помещение…
Держа свечу над головой, она начала усиленно всматриваться в темноту и наконец различила железные скобы, вбитые одна за другой на расстоянии фута вплоть до самого верха. Далеко наверху блестела неяркая звезда.
И все же разгадки не было. Аббат был весьма галантен, и едва ли его прекрасные дамы приходили к нему столь неудобным путем.
Она приподнялась на цыпочки, но первая скоба находилась в трех футах от нее, и она не могла найти ничего, на что можно было бы встать.
Неслышно вернулась она к своей постели и сняла одну из простыней.
При помощи ружья, оставленного Гарри, она ухитрилась набросить конец простыни на нижнюю скобу и завязать узел.
Через десять минут она связала вместе концы двух простыней и испробовала их крепость.
Полотно выдержало, и девушка медленно взобралась к первой скобе.
Руки у нее ломило, дыхание прерывалось, но она, вытянувшись, все же ухватилась за третью скобу, в то время как ее ноги упирались в первую.
Она переждала немного, чтобы перевести дыхание, затем принялась лезть дальше…
Поднявшись еще выше, она обмерла, заметив, что над последней клетью была частая решетка, закрывающая выход из пещеры.
Через ее отверстия она не смогла бы просунуть даже руку — так мелки они были. Лесли, всхлипывая, спустилась вниз.
Итак, уйти этим путем было невозможно.
Она развязала простыни и положила их на постель. Она взглянула на ружье. Когда-то она увлекалась стрельбой и прекрасно знала как обращаться с оружием.
Вытащив магазинную коробку, она убедилась, что ружье полностью снаряжено к бою.
Итак, у нее, по крайней мере, была какая-то защита, хотя она и молила Бога о том, чтобы ей не пришлось таким способом защищаться от сумасшедшего, спокойно спавшего наверху.
Ружье может пригодиться только для того, чтобы, в крайнем случае, попугать его.
Она подошла к умывальнику и взглянула наверх.
Начинался день, и предстояло принять определенное решение.
Она хорошо понимала, что Гарри мог быть совершенно нормальным, но были и такие минуты, когда он не отвечал за себя и ей пришлось бы стрелять ради спасения собственной жизни.
Осторожно поднимаясь с ружьем в руке по ступеням лестницы, она услышала, как он зашевелился.
Тут же послышался его резкий голос:
— Куда вы идете? Сидите спокойно на своем месте, вы ведьма!..
Она подняла вверх приклад ружья и выбила деревянную балку, которая фиксировала поворотный камень у входа.
Камень немедленно закрыл отверстие, и девушка быстро опустила тяжелый барьер, не дающий ему возможности повернуться в прежнее положение.
Она слышала, как Гарри топал ногами и кричал наверху, посылая в ее адрес проклятия и угрозы.
Вскоре голова ее закружилась, она упала и скатилась по лестнице на холодный пол своей тюрьмы.
Глава 40
Один из старших чиновников Скотленд-Ярда приехал в замок, чтобы ознакомиться с ситуацией на месте. Происходящие события привлекали к себе все большее внимание.
— Моя вина, — сказал Дик. — Я всегда знал, что мой брат со странностями, но приблизительно год тому назад окончательно убедился, что острая форма безумия, унаследованная им от матери, быстро вела его к печальному концу…
Я просил его посоветоваться с доктором, но он ненавидел медиков. Из Лондона я привозил лучших специалистов под разными предлогами, — то как покупателей, то как адвокатов, но в их присутствии Гарри держался так спокойно и разумно, что было невозможно получить медицинское заключение о его ненормальности.
Мое собственное положение было очень тяжелым. Я являюсь вторым наследником, поэтому каждый такой шаг неминуемо передал бы в мои руки все имущество. А когда бедняжка Гарри умер бы, — по словам одного из докторов это могло произойти через несколько лет, — безусловно, поползли бы слухи, что я специально устранил его. Мне же всегда хотелось, чтобы наша фамилия осталась чиста. Более всего боялся я, чтобы он не вздумал жениться…
— Почему же вы не поделились этим секретом с Лесли Джин?
Дик помолчал несколько секунд.
— Я не мог!.. На это были свои причины…
Чиновник, поняв в чем дело, переменил тему разговора.
— Значит, вы и были черным аббатом?
— Отчасти, — сознался Дик. — Брат очень боялся черного аббата и не выходил из дома, когда появлялась тень этого призрака. Я, главным образом, был озабочен тем, чтобы держать его дома. Его страшные припадки и вопли пугали всю округу. Человек, которого все боялись и называли черным аббатом, на самом деле был Гарри. Я был очень тихим черным аббатом, — слабо улыбнулся он. — И моей единственной целью — было удержать Гарри дома. К сожалению, я не всегда преуспевал в этом.
— Боюсь, что теперь правда выплывет наружу, — заметил чиновник.
— Хотел бы я, чтобы это случилось еще на прошлой неделе, — горько ответил Дик.
— Итак, вы думаете, что за исчезновение мисс Джин ответственен ваш брат?
— Безусловно. Он, должно быть, подозвал ее к окну и упросил спуститься вниз. Он был очень хитер, никто бы не подумал, что он не в своем уме, и только я, видевший…
Он глубоко вздохнул.
— Видевший что? — переспросил высокопоставленный следователь.
— Видевший то, что видел я. Вот что скажу я вам, полковник: ни титул Челсфордов, ни все его поместья и сокровища не заставили бы меня снова прожить последние пять лет так, как прожил их я. Временами мне хотелось разбросать все эти камни, снести замок и превратить все в общественный парк…
Он горько рассмеялся.
— Моя вина, — сказал Дик. — Я всегда знал, что мой брат со странностями, но приблизительно год тому назад окончательно убедился, что острая форма безумия, унаследованная им от матери, быстро вела его к печальному концу…
Я просил его посоветоваться с доктором, но он ненавидел медиков. Из Лондона я привозил лучших специалистов под разными предлогами, — то как покупателей, то как адвокатов, но в их присутствии Гарри держался так спокойно и разумно, что было невозможно получить медицинское заключение о его ненормальности.
Мое собственное положение было очень тяжелым. Я являюсь вторым наследником, поэтому каждый такой шаг неминуемо передал бы в мои руки все имущество. А когда бедняжка Гарри умер бы, — по словам одного из докторов это могло произойти через несколько лет, — безусловно, поползли бы слухи, что я специально устранил его. Мне же всегда хотелось, чтобы наша фамилия осталась чиста. Более всего боялся я, чтобы он не вздумал жениться…
— Почему же вы не поделились этим секретом с Лесли Джин?
Дик помолчал несколько секунд.
— Я не мог!.. На это были свои причины…
Чиновник, поняв в чем дело, переменил тему разговора.
— Значит, вы и были черным аббатом?
— Отчасти, — сознался Дик. — Брат очень боялся черного аббата и не выходил из дома, когда появлялась тень этого призрака. Я, главным образом, был озабочен тем, чтобы держать его дома. Его страшные припадки и вопли пугали всю округу. Человек, которого все боялись и называли черным аббатом, на самом деле был Гарри. Я был очень тихим черным аббатом, — слабо улыбнулся он. — И моей единственной целью — было удержать Гарри дома. К сожалению, я не всегда преуспевал в этом.
— Боюсь, что теперь правда выплывет наружу, — заметил чиновник.
— Хотел бы я, чтобы это случилось еще на прошлой неделе, — горько ответил Дик.
— Итак, вы думаете, что за исчезновение мисс Джин ответственен ваш брат?
— Безусловно. Он, должно быть, подозвал ее к окну и упросил спуститься вниз. Он был очень хитер, никто бы не подумал, что он не в своем уме, и только я, видевший…
Он глубоко вздохнул.
— Видевший что? — переспросил высокопоставленный следователь.
— Видевший то, что видел я. Вот что скажу я вам, полковник: ни титул Челсфордов, ни все его поместья и сокровища не заставили бы меня снова прожить последние пять лет так, как прожил их я. Временами мне хотелось разбросать все эти камни, снести замок и превратить все в общественный парк…
Он горько рассмеялся.
Глава 41
Лесли надеялась, что деревянный барьер выдержит любой натиск, поэтому не двигалась с места, закрыв уши, чтобы не слышать от Гарри ужасных проклятий, пока припадок его гнева не прошел.
Очевидно, в таком же припадке ярости, как теперь, произвел он разгром своей комнаты после убийства Томаса, потом в неожиданном приливе паники вылез в окно и, забрав из библиотеки книги и сложив их в наволочку от подушки, потащил к своему нынешнему убежищу.
Наконец она отняла руки от ушей.
Теперь Гарри только стонал.
К счастью, когда она одевалась, то машинально надела и часы, и теперь они помогали ориентироваться во времени.
Уже полдень, наверное, по всему поместью сейчас уже рассыпались люди, но вполне возможно, что Дик не подойдет к развалинам до тех пор, пока что-нибудь не привлечет к ним его внимания…
Она решила привести задуманный план в исполнение.
Стоя под железной решеткой, Лесли несколько раз подряд выстрелила в воздух.
Третья пуля ударилась о решетку и с жужжанием отскочила.
Из комнаты наверху не доносилось ни звука.
Привлекая внимание Дика к руинам, Лесли надеялась обнаружить свое местонахождение.
А если у Гарри второе ружье… Она похолодела при одной мысли о том, что жизнь Дика может подвергнуться опасности.
Она решила пробиваться к выходу, рассчитывая на свое ружье.
Но было уже поздно. Она услышала слабый и глухой голос Гарри.
— Лесли!..
Она поднялась по ступеням, чтобы лучше слышать его.
— Они идут, Лесли… Вы скажете им, что я не причинил вам вреда, не правда ли?
— Да, да, — торопливо успокоила она его.
Через несколько минут до нее донесся звук чьих-то шагов, затем Гарри воскликнул:
— Здравствуй, Дик, здравствуй, дружище!.. Надеюсь, что я не причинил вам особых беспокойств?
Стоя внизу и услышав какой-то гул, который мог быть голосом прибывшего, она торопливо отодвинула деревянный барьер, оттолкнула камень и выбралась наверх, покинув западню.
Лесли попала в сплошную темень и не могла ничего различить уже в двух шагах от себя.
— Дик! — позвала она.
Вдруг чья-то рука схватила ее, и она с ужасом поняла, что звук шагов и разговор был просто разыгран Гарри.
Она слабо отбивалась от него, помертвев от страха, а он продолжал держать ее в своих удивительно сильных руках.
— Пойдем вниз, моя милая! — яростно прошептал он. — Наконец-то я узнал правду… Значит, это Дика хотите вы… Милый Дик…
Он тихо рассмеялся, ведя ее к лестнице.
— Спуститесь ли вы сами или я должен буду сбросить вас? — спросил он таким спокойным и хладнокровным тоном, как будто бы предлагал ей самую обычную услугу.
С дрожащими коленями она спустилась вниз в освещенную комнату, и он последовал за ней, не забыв плотно закрыть за собой вход.
— Присядьте, — указал он на скамейку у стола.
Она повиновалась — мужество окончательно покинуло ее.
— Вы обидели меня, Лесли, — продолжал он, не сводя с нее строгого взгляда. — Понимаете ли вы, что наделали? Вы пытались обмануть Гарри Алсфорда, восемнадцатого лорда Челсфордского, виконта Карберийского, барона Алсфордского!
С видом ребенка, повторяющего хорошо заученный урок, он называл свои титулы один за другим вплоть до баронетства Аквитанского, который лорды Челсфорда имели с самых древних времен.
Ей казалось, что она находится перед судьей и выслушивает долгий список содеянных ею преступлений.
— Вы хотели подвергнуть опасности мою жизнь и вошли в сговор с теми, кто ненавидит меня! Вы общались и дружили с моими врагами!
Кроме этих, были и иные обвинения, которые в другое время казались бы ей дикими и нелепыми, но сейчас она молча выслушала все это, собирая силы для предстоящей борьбы.
Его ружье лежало на ступенях, но он надежно преградил ей путь к выходу.
Оглядевшись кругом в поисках какого-нибудь оружия, она увидела только лампу, но та была слишком тяжела для нее.
— Для вас, — закончил он самым серьезным тоном — может быть только одно наказание — смерть!
Голос его дрожал.
Она чувствовала, что по своему безумному соображению он даже жалел ее и сокрушался, что нужно будет прибегнуть к убийству.
Она попробовала встать, но ни один мускул не повиновался ей.
Лесли умоляюще подняла руки, и в этот момент он одним прыжком бросился на нее.
Его руки сжались на ее горле.
В это время наверху явственно послышался звук шагов и голоса.
Конечно, это мог быть только Дик!
Девушка хотела позвать его, но Гарри по-прежнему сжимал ей горло. Когда шаги приблизились, Гарри освободил одну руку и погасил лампу. И вот тогда-то в последнем порыве отчаяния Лесли оттолкнула его и на миг освободилась от его сильных рук.
Но прежде чем ее истерзанное горло смогло издать хотя бы звук, Гарри снова прыгнул на нее и прижал ее спиной к столу. Она пыталась оторвать его руки от себя, но тщетно.
Итак, это была смерть.
Звон в ушах, красные огни перед глазами — она уже начала терять сознание, как вдруг почувствовала, что стол под ней качнулся, поплыл, и она потеряла равновесие.
В этот миг руки Гарри разжались, он оторвался от девушки, и Лесли шагнула в пустоту, которая разверзлась перед ней: внизу зияло широкое отверстие.
С отчаянием пытаясь удержаться на ногах, она ухватилась за края пола, но покатилась по скрипящей лестнице все ниже и ниже… Наконец ее ноги нащупали что-то мягкое и жидкое.
Над головой ей послышался звон и щелканье какой-то щеколды, потом снова наступила тишина.
Очевидно, в таком же припадке ярости, как теперь, произвел он разгром своей комнаты после убийства Томаса, потом в неожиданном приливе паники вылез в окно и, забрав из библиотеки книги и сложив их в наволочку от подушки, потащил к своему нынешнему убежищу.
Наконец она отняла руки от ушей.
Теперь Гарри только стонал.
К счастью, когда она одевалась, то машинально надела и часы, и теперь они помогали ориентироваться во времени.
Уже полдень, наверное, по всему поместью сейчас уже рассыпались люди, но вполне возможно, что Дик не подойдет к развалинам до тех пор, пока что-нибудь не привлечет к ним его внимания…
Она решила привести задуманный план в исполнение.
Стоя под железной решеткой, Лесли несколько раз подряд выстрелила в воздух.
Третья пуля ударилась о решетку и с жужжанием отскочила.
Из комнаты наверху не доносилось ни звука.
Привлекая внимание Дика к руинам, Лесли надеялась обнаружить свое местонахождение.
А если у Гарри второе ружье… Она похолодела при одной мысли о том, что жизнь Дика может подвергнуться опасности.
Она решила пробиваться к выходу, рассчитывая на свое ружье.
Но было уже поздно. Она услышала слабый и глухой голос Гарри.
— Лесли!..
Она поднялась по ступеням, чтобы лучше слышать его.
— Они идут, Лесли… Вы скажете им, что я не причинил вам вреда, не правда ли?
— Да, да, — торопливо успокоила она его.
Через несколько минут до нее донесся звук чьих-то шагов, затем Гарри воскликнул:
— Здравствуй, Дик, здравствуй, дружище!.. Надеюсь, что я не причинил вам особых беспокойств?
Стоя внизу и услышав какой-то гул, который мог быть голосом прибывшего, она торопливо отодвинула деревянный барьер, оттолкнула камень и выбралась наверх, покинув западню.
Лесли попала в сплошную темень и не могла ничего различить уже в двух шагах от себя.
— Дик! — позвала она.
Вдруг чья-то рука схватила ее, и она с ужасом поняла, что звук шагов и разговор был просто разыгран Гарри.
Она слабо отбивалась от него, помертвев от страха, а он продолжал держать ее в своих удивительно сильных руках.
— Пойдем вниз, моя милая! — яростно прошептал он. — Наконец-то я узнал правду… Значит, это Дика хотите вы… Милый Дик…
Он тихо рассмеялся, ведя ее к лестнице.
— Спуститесь ли вы сами или я должен буду сбросить вас? — спросил он таким спокойным и хладнокровным тоном, как будто бы предлагал ей самую обычную услугу.
С дрожащими коленями она спустилась вниз в освещенную комнату, и он последовал за ней, не забыв плотно закрыть за собой вход.
— Присядьте, — указал он на скамейку у стола.
Она повиновалась — мужество окончательно покинуло ее.
— Вы обидели меня, Лесли, — продолжал он, не сводя с нее строгого взгляда. — Понимаете ли вы, что наделали? Вы пытались обмануть Гарри Алсфорда, восемнадцатого лорда Челсфордского, виконта Карберийского, барона Алсфордского!
С видом ребенка, повторяющего хорошо заученный урок, он называл свои титулы один за другим вплоть до баронетства Аквитанского, который лорды Челсфорда имели с самых древних времен.
Ей казалось, что она находится перед судьей и выслушивает долгий список содеянных ею преступлений.
— Вы хотели подвергнуть опасности мою жизнь и вошли в сговор с теми, кто ненавидит меня! Вы общались и дружили с моими врагами!
Кроме этих, были и иные обвинения, которые в другое время казались бы ей дикими и нелепыми, но сейчас она молча выслушала все это, собирая силы для предстоящей борьбы.
Его ружье лежало на ступенях, но он надежно преградил ей путь к выходу.
Оглядевшись кругом в поисках какого-нибудь оружия, она увидела только лампу, но та была слишком тяжела для нее.
— Для вас, — закончил он самым серьезным тоном — может быть только одно наказание — смерть!
Голос его дрожал.
Она чувствовала, что по своему безумному соображению он даже жалел ее и сокрушался, что нужно будет прибегнуть к убийству.
Она попробовала встать, но ни один мускул не повиновался ей.
Лесли умоляюще подняла руки, и в этот момент он одним прыжком бросился на нее.
Его руки сжались на ее горле.
В это время наверху явственно послышался звук шагов и голоса.
Конечно, это мог быть только Дик!
Девушка хотела позвать его, но Гарри по-прежнему сжимал ей горло. Когда шаги приблизились, Гарри освободил одну руку и погасил лампу. И вот тогда-то в последнем порыве отчаяния Лесли оттолкнула его и на миг освободилась от его сильных рук.
Но прежде чем ее истерзанное горло смогло издать хотя бы звук, Гарри снова прыгнул на нее и прижал ее спиной к столу. Она пыталась оторвать его руки от себя, но тщетно.
Итак, это была смерть.
Звон в ушах, красные огни перед глазами — она уже начала терять сознание, как вдруг почувствовала, что стол под ней качнулся, поплыл, и она потеряла равновесие.
В этот миг руки Гарри разжались, он оторвался от девушки, и Лесли шагнула в пустоту, которая разверзлась перед ней: внизу зияло широкое отверстие.
С отчаянием пытаясь удержаться на ногах, она ухватилась за края пола, но покатилась по скрипящей лестнице все ниже и ниже… Наконец ее ноги нащупали что-то мягкое и жидкое.
Над головой ей послышался звон и щелканье какой-то щеколды, потом снова наступила тишина.
Глава 42
Гарри был без сознания.
Девушка ощупала его лицо, и ее пальцы дотронулись до чего-то теплого и влажного.
Темнота вокруг нее была непроницаемая, ничего нельзя было различить…
Ни звука не доносилось из той комнаты, откуда они скатились вниз.
Пол имел толщину в несколько дюймов. Стол был сделан из дубового дерева и катался, как она предположила, на роликах в продолжении нескольких сотен лет. Еще черный аббат употреблял этот выход для своих нужд.
Сейчас стол вернулся на свое место.
Если бы ей удалось раздобыть фонарь!..
Ей пришло в голову обыскать бесчувственного Гарри, и наконец, она нашла у него серебряную спичечницу. Зажгла спичку и оглянулась вокруг…
Она и Гарри оказались у подножия того, что было когда-то деревянной лестницей.
Теперь перила сгнили, ступени поломались, осталась только бесформенная груда дерева.
Направо и налево от того места, где они упали, шли два узких коридора, по которым струились небольшие ручьи.
Девушка зажгла вторую спичку.
Коридор изгибался так, что видно было всего на несколько футов вперед.
Лужи воды стояли в углублениях пола, длинные пряди мха свисали с потолка.
И все же здесь не было душно.
Девушка почувствовала легкий ветерок, дующий из левого коридора, но не рискнула идти одна и вернулась к Гарри.
Глаза его были закрыты, губы бескровны, как и лицо под слоем грязи.
Лесли с ужасом подумала, что, может быть, он уже мертв. Положив руку на его грудь, она уловила слабое биение сердца и с облегчением вздохнула.
Она вспомнила, что он говорил ей что-то об электрическом фонарике и принялась разыскивать его.
Для этого ей пришлось приподнять его, и он застонал.
Фонарик нашелся в кармане его фрака.
Она сначала подумала, что у него два фонарика, но потом убедилась, что то была лишь запасная батарея для того же фонарика.
Включив свет, она исследовала крышу над головой, сломанную лестницу и увидела, что крыша представляла из себя дубовый квадрат.
Она смогла даже различить то место, где сверху проходили ролики, катавшие стол. Натолкнувшись на препятствие, стол автоматически вернулся на прежнее место.
Взглянув на Гарри, она заметила, что тот приподнялся на локтях и смотрел на нее недоумевающими глазами.
— Что случилось? — спросил он.
— Мы, очевидно, провалились и оказались в западне, — заметила она. — Не сможете ли вы сдвинуть с места этот деревянный квадрат?
Он с усилием поднялся на ноги, надел очки, упавшие при падении, и посмотрел вверх.
Затем попробовал сдвинуть с места дубовый квадрат.
— Нет, это выше моих сил.
В этот момент девушка заметила рану на его руке и заставила его смирно посидеть, пока она сделает перевязку. Для этого ей пришлось оторвать от своей юбки кусок шелка.
— Каким образом мы попали в это проклятое место? — удивленно спросил он. — Где мы находимся?
— Под аббатством, — ответила она и увидела на его лице гримасу боли.
— А где Дик? — снова спросил он.
— Вероятно, наверху.
Она с горечью подумала, что Дик все еще не может найти вход в нижнюю комнату, где находился стол.
— Можете ли вы идти?
Он нерешительно огляделся.
— Идти я могу, но куда?
Девушка ощупала его лицо, и ее пальцы дотронулись до чего-то теплого и влажного.
Темнота вокруг нее была непроницаемая, ничего нельзя было различить…
Ни звука не доносилось из той комнаты, откуда они скатились вниз.
Пол имел толщину в несколько дюймов. Стол был сделан из дубового дерева и катался, как она предположила, на роликах в продолжении нескольких сотен лет. Еще черный аббат употреблял этот выход для своих нужд.
Сейчас стол вернулся на свое место.
Если бы ей удалось раздобыть фонарь!..
Ей пришло в голову обыскать бесчувственного Гарри, и наконец, она нашла у него серебряную спичечницу. Зажгла спичку и оглянулась вокруг…
Она и Гарри оказались у подножия того, что было когда-то деревянной лестницей.
Теперь перила сгнили, ступени поломались, осталась только бесформенная груда дерева.
Направо и налево от того места, где они упали, шли два узких коридора, по которым струились небольшие ручьи.
Девушка зажгла вторую спичку.
Коридор изгибался так, что видно было всего на несколько футов вперед.
Лужи воды стояли в углублениях пола, длинные пряди мха свисали с потолка.
И все же здесь не было душно.
Девушка почувствовала легкий ветерок, дующий из левого коридора, но не рискнула идти одна и вернулась к Гарри.
Глаза его были закрыты, губы бескровны, как и лицо под слоем грязи.
Лесли с ужасом подумала, что, может быть, он уже мертв. Положив руку на его грудь, она уловила слабое биение сердца и с облегчением вздохнула.
Она вспомнила, что он говорил ей что-то об электрическом фонарике и принялась разыскивать его.
Для этого ей пришлось приподнять его, и он застонал.
Фонарик нашелся в кармане его фрака.
Она сначала подумала, что у него два фонарика, но потом убедилась, что то была лишь запасная батарея для того же фонарика.
Включив свет, она исследовала крышу над головой, сломанную лестницу и увидела, что крыша представляла из себя дубовый квадрат.
Она смогла даже различить то место, где сверху проходили ролики, катавшие стол. Натолкнувшись на препятствие, стол автоматически вернулся на прежнее место.
Взглянув на Гарри, она заметила, что тот приподнялся на локтях и смотрел на нее недоумевающими глазами.
— Что случилось? — спросил он.
— Мы, очевидно, провалились и оказались в западне, — заметила она. — Не сможете ли вы сдвинуть с места этот деревянный квадрат?
Он с усилием поднялся на ноги, надел очки, упавшие при падении, и посмотрел вверх.
Затем попробовал сдвинуть с места дубовый квадрат.
— Нет, это выше моих сил.
В этот момент девушка заметила рану на его руке и заставила его смирно посидеть, пока она сделает перевязку. Для этого ей пришлось оторвать от своей юбки кусок шелка.
— Каким образом мы попали в это проклятое место? — удивленно спросил он. — Где мы находимся?
— Под аббатством, — ответила она и увидела на его лице гримасу боли.
— А где Дик? — снова спросил он.
— Вероятно, наверху.
Она с горечью подумала, что Дик все еще не может найти вход в нижнюю комнату, где находился стол.
— Можете ли вы идти?
Он нерешительно огляделся.
— Идти я могу, но куда?