Уотт-Эванс Лоуренс. Военачальник поневоле

   Поселение, окружающее замок Семмы, сохранилось, но к нему постепенно приближался посад, растущий у Цитадели Вонда. Дома посада были выстроены из белого и золотистого мрамора и крыты красной черепицей. По углам центральной площади журчали небольшие фонтанчики, а на перекрестках расположились источники с питьевой водой для всех желающих. Перед воротами Цитадели из изящной резной чаши бил огромный фонтан. Из дюжин печных и каминных труб поднимались в небо легкие дымки с интригующими запахами.
   Оба поселения росли навстречу друг другу и вот-вот должны были слиться в единое целое.
   Со временем, подумал Стеррен, это будет настоящий город.
   Население замка Семмы резко сократилось. По мере истощения королевской сокровищницы и опустошения кладовых аристократы отбывали из Империи, или в редких случаях находили себе место в Цитадели. Королевская семья все еще оставалась в Семме, но большая часть придворных уже исчезла.
   То же самое происходило в Офкаре, Ксиналлионе, Скайе, Танории, Хлуроте, Акалле Алмазов, Жулура, Гелуа, Ансуоне, Фурнаре, Калшаре, Куоншаре, Деремине, Карминоре, Албоа и Хенде.
   Пока правление Вонда, несомненно, приносило Малым Королевствам только пользу. Да, он действительно сверг несколько сотен аристократов, но обогатил при этом тысячи крестьян. Да, во время своих захватов он вынужден был убить несколько человек. Но сколько сотен ему удалось спасти от голодной смерти?
   И все же он был обречен.
   Стеррену не верилось, что ворлок не ощущает нависшей над ним смертельной опасности. Она была очевидна. Обнаружение нового Источника Силы ничего не меняло. Стеррен считал, что Вонд получил более чем серьезное предупреждение, устанавливая северные границы Империи, но ворлок, очевидно, не понял его.
   Он продолжал прокладывать дороги, возводить здания, манипулировать погодой и время от времени расцвечивал огнями ночные небеса просто так, радуясь своему могуществу.
   Стеррен воздерживался от комментариев, но после нескольких месяцев размышлений пришел к выводу, что Вонд заслуживает лучшей участи, и дал себе обещание обязательно предупредить ворлока.
   Однако нужно было убедить Вонда, что он, Стеррен, только сейчас догадался о грозящей императору опасности. Если ворлок догадается, что канцлер так долго молчал, он наверняка будет взбешен.
   Стеррен просчитывал в уме возможные варианты, когда над его ухом раздалось легкое покашливание.
   Молодой человек обернулся и увидел дворцового слугу Илдирина, бывшего ранее помощником мясника в Ксиналлионе.
   — Прошу простить, лорд-канцлер, — извиняющимся тоном произнес он, — но император встречается с Советом и желает, чтобы вы присутствовали.
   — Прямо сейчас?
   — Да, милорд.
   Стеррен знал, что спорить и задерживаться опасно — Вонд не любил ждать.
   — Где?
   — В Палате Совета.
   Стеррен кивнул и, пройдя мимо Илдирина, начал спускаться по лестнице.
   Палата заседаний Совета планировалась совсем для другой цели. Вонд предназначил эту комнату для неофициальных аудиенций, где можно было бы встречаться с ближним окружением без помпы, но все же в более деловой обстановке, чем в личных апартаментах.
   Однако, кроме Стеррена, других приближенных у Вонда не оказалось. Вместо этого он получил Имперский Совет, и зал неформальных аудиенций превратился в Палату Совета.
   Советники не любили Вонда и не хотели, чтобы ворлок оставался у власти. Но они понимали, что Империя является реальностью и нуждается в управлении. Все семеро оказались превосходными специалистами в вопросах административной деятельности.
   Как правило, Совет занимался своими делами, а Вонд — своими, общаясь при посредстве Стеррена. Встреча императора с Советом в полном его составе была делом совершенно неслыханным.
   Стеррен торопливо спустился по лестнице, прошел по широкому коридору на первом этаже и направился к небольшой дверце розового дерева.
   Взявшись за ручку, он задержался, затем легко постучал и вошел.
   Семеро советников расположились за столом. Леди Калира, обычно занимавшая председательское место, сегодня сидела сбоку. Во главе стола, скрестив ноги, витал сам Великий Вонд. Он парил немного выше кресла, и его колени были скрыты столешницей.
   — Наконец-то! — воскликнул ворлок, увидев входящего Стеррена.
   — Мое почтение, — поклонился Стеррен. — Что здесь происходит?
   Он огляделся и увидел незанятое кресло:
   — Можно мне сесть?
   Вонд махнул рукой и повернулся к слуге:
   — Принеси нам вина. Разговор будет долгим.
   Илдирин неуклюже шаркнул ногой и ретировался, прикрыв за собой дверь.
   — Итак, — начал Вонд, — я думаю, вы все умираете от нетерпения узнать, для чего мы здесь собрались. Поэтому перехожу прямо к делу. Мне не нравится этот ваш «Имперский Совет».
   Советники посмотрели друг на друга, после чего все взгляды сошлись на леди Калире.
   Она приняла молчаливое предложение выступить от имени всех и поднялась с кресла.
   — Ваше Императорское Величество, — начала она по-этшарски, — мы несем службу ради вас. Если вы недовольны, мы без промедления и с радостью самораспустимся.
   Две или три головы закивали, выражая согласие. Возражений ни у кого не было.
   — Не очень-то торопитесь убегать в отставку! — выпалил Вонд. — Великому Вонду нужны люди, занимающиеся повседневными делами. Но я не уверен, что мне нужны именно вы и в таком составе! Вы ведете дела не так, как мне бы этого хотелось.
   — Мы служим Вашему Императорскому Величеству, — повторила леди Калира, наклонив голову.
   Стеррен отметил, что ее произношение за последние месяцы значительно улучшилось.
   — У меня другие сведения, — заявил Вонд. — Из каждого угла я постоянно слышу, что вы плетете заговор, целью которого является реставрация старых монархий. Ведь вы — аристократы и не можете признать императором человека низшего сословия.
   Леди Калира вознамерилась что-то сказать, но Вонд остановил ее жестом руки.
   «Интересно, — промелькнуло в голове у Стеррена, — что это он постоянно слышит? Слухи, портящие ему настроение, или все-таки шепот из Лумета Башен?»
   Ворлок повернулся в его сторону:
   — Скажите, милорд канцлер, почему в мой Совет вошли только представители аристократии?
   Ответ был настолько очевиден, что Стеррена заинтересовало, куда же на самом деле гнет ворлок.
   — Да потому, Ваше Величество, что ни одна душа в вашей Империи не имеет опыта в деле управления государством, — ответил канцлер.
   — А вы не сочли возможным организовать подготовку?
   — Нет, Ваше Величество, не счел. Я старался создать Совет, способный управлять сейчас, а не в отдаленном будущем. Кроме того, я не больше вас разбираюсь в вопросах управления или проблемах подготовки крестьян для этой цели.
   — Почему обязательно крестьян? Разве нельзя было подыскать коммерсантов? Управление государством, по-моему, ничем не отличается от управления собственным предприятием.
   Стеррен сильно сомневался в справедливости последнего утверждения, но решил не спорить и просто ответил на поставленный вопрос:
   — Где вы видели здесь коммерсантов? Это же не Этшар. Кроме того, я не видел ничего плохого в использовании аристократов, которым уже знакомо это занятие.
   — Не видели ничего плохого? Да я же отлучил аристократов от власти! Эти люди вполне способны попытаться возбудить недовольство среди моих подданных.
   — С какой стати? Послушайте, Вонд. Мне кажется, вы недооцениваете то, что делают для вас эти люди. Я подобрал самых компетентных специалистов, вовсе не думая об их происхождении. Они согласились управлять Империей, потому что решили остаться в ней жить. За это друзья и родственники заклеймили их как предателей! Если ваша Империя рухнет, членов Совета могут повесить за государственную измену — за то, что они помогали вам!
   В этот момент в зал тихо вошел Илдирин, неся в руках поднос с графином и дюжиной винных бокалов. Слуга направился к императору. Этикет требовал, чтобы его обслужили первым.
   — Значит, вы не пытаетесь вернуть аристократию к власти, превратив меня в номинального правителя? — ядовито осведомился Вонд.
   — А почему я должен этого хотеть? — искренне удивился Стеррен.
   Вонд взял бокал вина и выкрикнул:
   — Да потому, что вы сам — аристократ, Стеррен Девятый Военачальник!
   От изумления у Стеррена отвисла челюсть. Кто-то из советников хихикнул, но тут же замолк. Илдирин молча наполнял бокалы.
   — Я?! — наконец выговорил Стеррен. — Я — потомок этшарского торговца! Моя бабка убежала из дома сто лет назад, и мне совершенно плевать, кем были здесь ее папаша и брат. Я такой же аристократ, как и вы!
   Выражение лица Вонда остановило его, и он поправился:
   — Ну скажем, немного больше, чем вы. Кроме того, я не знал, что во мне течет благородная кровь. — Юноша скользнул взглядом по лицам советников и добавил: — И если бы я хотел восстановить власть старой аристократии, не логичнее было бы ввести в Совет королей и принцев?
   — Участие королей слишком явно выдавало бы ваши намерения, — заметил Вонд. — Но принцев вы ввели.
   — Принцев? — Стеррен еще раз осмотрел членов Совета и узнал принца Феррала из Энмуринона.
   — О-о, — протянул он и тут же воинственно добавил: — Единственного.
   — Пока единственного.
   Илдирин обслужил всех советников и приблизился с полным бокалом к Стеррену. Тот отмахнулся. В данный момент сохранность головы зависела от ясности ума.
   — Сейчас и навсегда. Советники сами будут назначать своих преемников.
   Илдирин, по-прежнему стоящий возле Стеррена, заметил, что бокал императора опустел. Он отступил назад и поспешил к председательскому креслу.
   — Теперь я понял! — осклабившись, прошипел ворлок. — Эти семеро назовут королей своими наследниками, а сами уйдут в отставку!
   — Не глупите, — сказал Стеррен, и за столом кто-то громко ахнул, услышав такое обращение к императору. — Имперский Совет служит мне, равно как и вам. Я могу сместить любого советника. Так же как и вы можете сместить меня с поста канцлера. Уверяю вас, что прогоню любого короля или королеву, если какой-нибудь идиот догадается назвать их своими преемниками.
   — Прогоните? Почему же это?
   — Потому что мы не желаем возвращения к власти старых королевских родов. Мы не желаем, чтобы хоть один советник был назначен, исходя из его положения в прошлом. Один такой человек способен нарушить работу всего Совета! Наконец, мы не хотим сеять смуту в умах крестьян, предоставив хотя бы одному бывшему королю нечто, напоминающее власть.
   — Вот это правильно, — сказал Вонд принимая из рук Илдирина полный бокал. — И мы не желаем ничего такого. Уверен, крестьяне считают меня узурпатором...
   Алгарвен, некогда бывший королевским экономом, поперхнулся вином.
   — Простите, Ваше Величество, — выдавил он, откашлявшись. — Но крестьяне... Почему вы полагаете, что они недовольны вами?
   На лице Вонда промелькнуло выражение неуверенности:
   — Я низложил их королей.
   — Умоляю простить, Ваше Величество, — вступил Веракон сын Герата, ранее бывший королевским казначеем в Акалле Алмазном, — но что из этого? Что прежние короли делали для крестьянства? Вы же проложили дороги, построили дома, положили конец войнам и совершили невозможное — стали регулировать погоду. Несмотря на это, налоги не возросли. Поверьте мне. Ваше Величество, крестьяне довольны. Правда, они несколько беспокоятся по поводу цены, которую им придется заплатить за подобную щедрость.
   Вонд протянул Илдирину пустой бокал, но прежде чем принять его от императора, слуга несколько секунд балансировал подносом. Вонд бросил на него раздраженный взгляд.
   — Прекрасно, — сказал ворлок, — забудем о крестьянах. — Вы утверждаете, что здесь никто не желает реставрации монархии, но в составе Совета имеется принц. Что произойдет, когда умрет его отец?
   — Ваше Величество, — спокойно произнес принц Феррал, — мой отец умер пять лет назад. У него была большая семья. Я стою восьмым в линии наследования.
   Вонд, не глядя, потянулся за новым бокалом как раз в тот момент, когда Илдирин начал протягивать его. Их руки столкнулись, и вино выплеснулось на грудь императора, залило отвратительными подтеками золотое шитье его черной мантии.
   — Идиот!
   Взмах руки, и Илдирин отлетел к мраморной стене. Все сидящие в комнате ясно услышали, как хрустнул его позвоночник.
   Еще один взмах, и голова слуги оказалась раздавленной, а кости — раздробленными. Тело пустым мешком обмякло на полу. Кровь потоком хлынула из ноздрей и рта умирающего.
   Потрясенные советники молча взирали на страшную сцену. Поднос с графином все еще стоял на столе. Вонд отряхивал мантию. Случившееся, похоже, ничуть его не обеспокоило.
   Стеррен смотрел на труп. Теперь он твердо знал, что не станет предупреждать Вонда.

Глава 36

   После смерти слуги заседание продолжалось недолго. Советники замкнулись в себе, а Вонд, похоже, уже выплеснул свой гнев. В конце концов он согласился на то, чтобы Имперский Совет продолжал работу в своем настоящем составе, но подчеркнул, что тот существует только благодаря его безграничной милости. Император подтвердил свое право в любое время смещать членов Совета и отменять его решения.
   Последнее никогда не подвергалось сомнениям, но у членов Совета хватило ума не упоминать об этом.
   Затем Стеррен совершил длительную прогулку.
   Становится ясно, что Вонд начинает терять над собой контроль. Величественные здания, процветающая Империя, богатые урожаи скрывали этот прискорбный факт, но кошмарная смерть Илдирина сделала все очевидным.
   Ни о каком предупреждении речи быть не могло, более того, Стеррен решил, что надо сделать все, чтобы как можно скорее устранить ворлока.
   В тот вечер Вонд ужинал в Большом Зале. По правую руку от него сидел Стеррен. Ворлок, которого мало занимали вопросы еды, питался в личных апартаментах, но на сей раз он решил дать формальный ужин. Император, канцлер и члены Имперского Совета восседали за верхним столом, остальные придворные расположились за тремя столами внизу.
   — Ваше Величество, не кажется ли вам, что вы слишком давно не вершите по-настоящему эффектных магических действий, — произнес Стеррен, жуя яблоко.
   — Разве? — покосился на канцлера ворлок.
   — В последнее время самым вашим впечатляющим достижением было мощение дорог. Это полезно, кто спорит, так же как и регулирование погоды. Но вы уже несколько месяцев не демонстрируете ничего зрелищного.
   — Озарение небес по ночам недостаточно зрелищно?
   Стеррен притворился, что размышляет над этим вопросом.
   — Это уже не ново, — признался он, — все привыкли к ночному освещению.
   — А почему я постоянно должен потрясать чье-то воображение? — спросил Вонд.
   — Чтобы напомнить людям, на что способен их император. Если перед вами будут испытывать благоговейный трепет, которого вы заслуживаете, вам не придется беспокоиться об измене, и у нас не будет неприятностей, подобных утренней встрече на Совете.
   Вонд покачал головой.
   — Кроме того, мне кажется, — продолжил Стеррен, — вам и самому не хочется растрачивать могущество по пустякам.
   — Да, — согласился ворлок. — По совести говоря, в последнее время я несколько нервозен. Наверное, потому, что я недостаточно пользуюсь магическими способностями. Ведь Сила для того и существует, чтобы ею пользовались. Она всегда со мной, здесь в глубине мозга, и я так ясно чувствую ее... — Он замолчал, не закончив фразы.
   Стеррен подбадривающе кивнул.
   — Что бы вы могли посоветовать? — спросил ворлок.
   — О, не знаю... Может быть, сдвинуть гору?
   Вонд презрительно фыркнул:
   — Вначале мне придется ее возвести. Во всей Империи нет ни одной горы.
   — Не надо гор, — махнул рукой Стеррен. — В нескольких лигах отсюда находится край Мира. Может, вы могли бы что-нибудь с ним сделать?
   — Например?
   — Предположим, немного отогнуть и посмотреть, что находится внизу. Вам это по силам? Я слышал множество фантастических историй о том, что удерживает Мир от падения в Нижнее Пространство. Может быть, действительно стоит заглянуть под край и принести кусочек того, на чем покоится Мир?
   — А разве там есть что-нибудь? — спросил Вонд.
   — Этого никто не знает.
   Вонд задумался, он был явно заинтригован.
   На следующее утро, десятого дня месяца Сбора Урожая Стеррен пробудился, плавая в воздухе за открытым окном своей комнаты.
   — Доброе утро! — весело поприветствовал его парящий рядом Вонд. — Я решил, что вам будет интересно заглянуть со мной за край Мира.
   Стеррен нервно покосился вниз. На такое он не рассчитывал.
   — Доброе утро! Надеюсь, вы хорошо спали?
   Вонд помрачнел:
   — По правде говоря, нет. И все эти сны... не помню точно, но снилось мне нечто весьма неприятное. — Его лицо прояснилось, и он добавил: — Не стоит беспокоиться! Итак, мы отправляемся на край Мира!
   Канцлер постарался скрыть отсутствие энтузиазма и повернулся в воздухе так, чтобы видеть, куда летит.
   Они быстро миновали замок Семмы и несколько лиг фермерских земель, за которыми началась пустыня.
   Внизу и во все стороны, насколько хватало глаз, простирались желтые песчаные дюны, прорезанные редкими полосками жесткой травы.
   Позади постепенно исчезали вдали башни Цитадели.
   Впереди же вообще ничего не было видно. Край Мира был окутан желтым туманом.
   К удивлению Стеррена, это оказался очень редкий золотистый туман, который был бы просто не виден в любом замкнутом пространстве. Но здесь он заполнял бесконечность, поэтому, если у края Мира что-то и находилось, увидеть это что-то было невозможно.
   — Может быть, мы сможем подняться над туманом? — осведомился сверху Вонд.
   — Понятия не имею.
   — Хочу попытаться.
   С этими словами ворлок начал набирать высоту, увлекая за собой Стеррена.
   Молодому человеку казалось, что они поднимаются уже много часов; дымка становилась разряженной, впрочем, как и воздух, которым им приходилось дышать. Небо постепенно темнело. Одновременно усиливался холод. Вскоре Стеррена начала бить такая дрожь, что он едва смог выдавить из себя протестующий вопль.
   Они все-таки поднялись над тем, что представлялось им желтым туманом, и неслись теперь над бесконечным желтым морем. Сзади открывался вид на Малые Королевства. На западе виднелась горная цепь, отделявшая буйную зелень побережья от блеклой растительности восточных равнин. И дальше до самого горизонта бескрайний океан. На востоке белели опаленные яростным солнцем пески пустынь. На юге, куда они летели, по-прежнему ничего не было видно, кроме золотистой дымки.
   Увидев, как клубы тумана заворачивают за юго-восточную оконечность Мира, Вонд сдался.
   Когда они вновь достигли теплой плотной атмосферы обычного мира, он заметил:
   — Я никогда так высоко не забирался. Производит впечатление, не так ли?
   В отличие от Вонда он не обладал сверхъестественной силой, способной обогреть его или дать больше кислорода из разреженного воздуха. Когда Вонд начал снижаться, Стеррен уже едва дышал. На его лице и руках осел иней.
   Заледенелые мышцы не повиновались, и Стеррен ничего не ответил.
   Когда они приземлились, Вонд направился к краю, а молодой человек остался ждать его на вершине небольшой дюны.
   Край оказался обычным обрывистым утесом.
   Единственная его особенность состояла в том, что он простирался в обе стороны насколько позволяли взгляд и легкая золотистая дымка.
   Вонд заглянул вниз.
   — Ничего не видно! — крикнул он, не оборачиваясь. — Везде этот треклятый туман!
   Стеррен осторожно подобрался к краю и вытянул шею. Ничего. Одна золотая дымка.
   — Ждите здесь, — бросил ворлок и решительно нырнул вниз.
   Минуту спустя он опустился рядом со Стерреном и выдавил:
   — Там совсем нет воздуха! Я не мог дышать! Кроме того, желтая мразь воняет и обжигает горло!
   Стеррен посмотрел вверх, потом вниз:
   — Интересно, почему густой туман держится с одной стороны, а воздух — с другой? Что их разделяет?
   Вонд, как и Стеррен, посмотрел вверх и вниз и, пожав плечами, ответил:
   — Магия. Скорее всего проделки чародеев.
   — Никогда не видел такого грандиозного магического действа, — заметил Стеррен.
   — Наверное, это сделали боги, — сказал Вонд так, словно на него нашло озарение. — Легенды гласят, что они создали мир из хаоса. Желтая субстанция как раз может быть хаосом!
   Стеррену это предположение показалось неубедительным. Сказания говорили, что Мир остался отколовшимся и оставшимся незамеченным куском, после того как Вселенная разделилась на Небеса и Инферно. Боги обнаружили осколок позже и помогли ему оформиться.
   Кроме того, почему хаос должен быть желтого цвета? С какой стати он вообще должен иметь какой-то цвет?
   Стеррен еще не отогрелся и не желал искать объяснение происхождению золотистой дымки. Она просто существует, и ее следует принимать как данность.
   — Что теперь, — спросил он.
   Вонд огляделся, осмысливая ситуацию:
   — Думаю, не стоит валять дурака с этой субстанцией. Если это хаос, он может быть опасным.
   Юноша промолчал.
   — А что, если я немного отогну край? Это может оказаться полезным. Если чары, удерживающие субстанцию рассеются, образовавшаяся стена станет второй линией защиты.
   У Стеррена не было настроения спорить, хотя он понимал, что Вонд несет чепуху. В то же время грандиозность самой затеи потрясла его.
   — Отогнуть край Мира? — переспросил он почему-то сразу охрипшим голосом.
   — Почему бы и нет? — сказал Вонд. — Правда, сначала надо посмотреть какой он толщины.
   — Кто он?
   — Мир, естественно.
   Ворлок согнулся и вперил глаза в песок. От его взгляда в поверхности начало образовываться неширокое отверстие.
   Стеррен наблюдал за этими манипуляциями, сидя на дюне. То, что происходит в дыре, его не волновало.
   Через несколько минут Вонд выпрямился и произнес:
   — Насквозь не пробиться. Так что придется отогнуть верхний слой и поставить его вертикально.
   Он огляделся и начал производить в уме расчеты. Затем взгляд ворлока остановился на Стеррене:
   — Пожалуй, я отправлю вас домой. Боюсь, будет много шума, пыли и беспорядка.
   — Хорошо, — согласился Стеррен, стараясь ничем не выдать своей радости.
   В то же мгновение уже знакомая магическая сила подхватила его и с фантастической скоростью понесла к замку Семмы.
   Через несколько мгновений юноша уже ковылял по улице в тени стен замка.

Глава 37

   Несмотря на огромное расстояние, глухой гул достигал замка Семмы. Из своего убежища в башне Стеррен видел, как по воздуху плыли тучи песка и огромные скальные глыбы.
   После наступления темноты зловещее оранжевое зарево залило всю южную сторону неба. Сияние, казалось, пульсировало и время от времени его пронзали ярко-красные или бледно-голубые молнии.
   Стеррен радовался, что не предложил Вонду совершить что-нибудь еще более эффектное, например убрать с неба малую луну. Процесс искривления края Мира оказался довольно некрасивым зрелищем.
   К полудню одиннадцатого дня месяца Сбора урожая титанический труд был закончен. Если раньше край Мира обозначался легким золотым сиянием, то теперь его ограничивала черная полоса, по предположению Стеррена, из камня.
   В небе показалось крошечное пятнышко, это возвращался Вонд. Стеррен не хотел, чтобы ворлок нашел его в башне замка Семмы, и заспешил к лестнице.
   На шестом этаже ему повстречалась Ширрин. Они почти одновременно остановились и некоторое время молчали. Пока Стеррен думал, как начать разговор, девушка повернулась и убежала. Пришлось идти дальше.
   Когда он примчался в Цитадель, Вонд уже был там. Он восседал в воздухе в Зале Аудиенций, огромные двери которого были распахнуты настежь.
   Стеррен замер в коридоре. Заговорить с ворлоком или незаметно проскользнуть к себе.
   Вонд сам разрешил эти сомнения:
   — Ах, это вы, Стеррен!
   Стеррен вошел в зал, стараясь сделать это как можно небрежнее.
   — Как все прошло? — спросил он.
   — Достаточно успешно, — с улыбкой ответил Вонд. — Песок, естественно, не хотел держаться, так что пришлось поднять коренную породу. Получился щит пятидесяти ярдов высотой, и только богам известно — какой длины. — Потянувшись, он добавил: — Как же прекрасно себя чувствуешь, когда работаешь в полную силу.
   Стеррен улыбнулся, надеясь, что Вонд не заметит всей фальши этой улыбки.
   — Я полюбовался вашим творением с башни.
   — С расстояния это выглядит не столь внушительно, — заметил Ворлок.
   — Верно. Но стену все же видно. Когда люди поймут, что это такое, представляете, как они будут потрясены? Их Император способен поднять край Мира! Сама идея больше говорит о вашем могуществе, чем ее воплощение.
   Вонд кивнул:
   — В следующий раз я сделаю что-нибудь еще более зрелищное. Нечто такое, что смогут увидеть даже в Этшаре. Что бы это могло быть, по вашему мнению, Стеррен? — Он замолк и, помрачнев, добавил: — Подумайте над этим, а мне сейчас, пожалуй, неплохо бы вздремнуть. Я работал всю ночь, и сейчас в голове у меня такой гул, будто вокруг разговаривают стены. — Вонд сопроводил эти слова слабым взмахом руки.
   Стеррен кивнул и молча проследил, как ворлок медленно левитирует в направлении своих личных апартаментов.