– В Агафоновку, – произнесла Яна с таким вздохом, будто это было само собой разумеющееся.
– В Агафоновку, так в Агафоновку, – обиделся водитель на показавшийся ему высокомерным тон и больше не стал вступать в разговор с клиенткой. А даже если б и попытался, едва ли б она ему ответила: как только машина тронулась с места, гадалка закрыла глаза и задремала.
ГЛАВА 14
ГЛАВА 15
– В Агафоновку, так в Агафоновку, – обиделся водитель на показавшийся ему высокомерным тон и больше не стал вступать в разговор с клиенткой. А даже если б и попытался, едва ли б она ему ответила: как только машина тронулась с места, гадалка закрыла глаза и задремала.
ГЛАВА 14
– Э-э-эй, тетя, вставай! – донеслось вдруг до Милославской.
Она удивленно открыла глаза.
– Тетя, ты что пугаешь? – взбудораженный водитель тряс гадалку за плечо, покинув свое место и подойдя к ней с задней двери.
– А? – не поняла Яна.
– Выходи, приехали, – сердито ответил кубанец, утерев под носом. – Я уж думал того, труп катаю.
– Да-да, сейчас-сейчас, – забормотала Милославская, выбираясь из машины, – простите ради бога. Я заснула…
– Вот это ты спишь! Как пароход на якоре… – водитель рассмеялся, испытав облечение.
Гадалка поспешила расплатиться с таксистом, которому, разумеется, не было смысла объяснять, что женщина просто восстанавливала силы после гадания. Едва ли он в таком случае поверил собственным ушам.
Автомобиль отъехал, а Яна отперла калитку и вошла в свой двор. Кругом было тихо, только сверчок радостно трещал где-то под крыльцом. Джемма, услышав, что хозяйка отпирает дверь, стала с обратной стороны царапать ее когтями.
– Сейчас, сейчас, – успокоила ее Милославская.
Собака кинулась навстречу ей с радостным поскуливанием. Потеревшись об ноги хозяйки и облизав ей все руки, она успокоилась и улеглась на свой коврик в углу прихожей, думая, наверное, что сегодня ей больше не о чем переживать.
– Э-э-э, – со смехом обратилась к ней Милославская, – можешь даже не прикладываться! Хотя, впрочем, минут десять у тебя есть.
Джемма поднялась на ноги, не понимая, к чему клонит ее хозяйка. Милославская же, понадежнее спрятав кейс, а справочник отнеся в свой кабинет, пошла переодеваться.
Яна выбрала темный спортивный костюм, потому что, по ее мнению, в нем она была менее всего заметна в темноте.
Волосы гадалка заплела в тугую косу, чтобы не мешали.
Она прихватила и небольшую, почти невесомую спортивную сумку, в которую покидала кое-какие «инструменты», как она их называла: фонарик, газовый баллончик, связку отмычек и еще ряд приспособлений, которыми Милославская не раз пользовалась в своей работе.
Пристегнув к шее Джеммы длинный кожаный поводок, Яна скомандовала:
– Теперь можем идти.
Однако как только нога ее вознеслась над порогом, собираясь переступить его, зазвенел телефон.
– Кто еще так поздно? – удивилась гадалка и, недоумевая по этому поводу, побежала к трубке.
«Может, Руденко? – на ходу подумала она. – Надо было ему раньше отзвониться!»
Гудки были так настойчивы, что, казалось, можно было почувствовать, как кто-то на том конце провода нервничает.
– Алло, – немного запыхавшись, произнесла Яна.
– Слушай сюда, – вдруг прогремело ей в ответ. – Завтра в восемь утра на железнодорожном вокзале в камере хранения тебя будет ждать сюрприз. Номер ячейки сообщу утром в половине восьмого. Приходи обязательно!
– Кто вы?! – воскликнула гадалка, но из трубки звонко посыпались короткие отрывистые гудки.
– Боже! – прошептала Яна, глядя на подбежавшую к ней Джемму. – Кто этот мужчина?
Голос его ей был совершенно не знаком. Да и глупо бы выглядело, ей бы знакомый человек преподносил ей сюрпризы подобным образом, тем более что и праздников-то никаких в ближайшие дни не намечалось.
Если бы это случилось накануне первого апреля, Яна от души бы порадовалась столь оригинальной шутке. Но сегодня такое предложение ничего, кроме настороженности, у гадалки не вызвало, потому что оно, вероятнее всего, было напрямую связано с ее расследованием.
Милославской сразу пришла мысль, что либо за ней все же следили, либо кто-то организовал прослушку. Могли прослушивать телефон или вообще само помещение. Безусловно, заинтересованным лицам важно было знать, стоит ли опасаться этой хрупкой на вид женщины и насколько далеко она зашла в своих попытках раскрыть преступление.
За истекший день Милославская говорила о важном деле по телефону, к ней приходил Игорь, потом Руденко, в конце концов она и поразмышлять вслух любит… В общем, при желании сноровистый преступник сегодня мог выудить все, что интересовало его начет гадалки.
– Едва ли тут обошлось одной только слежкой, – проговорила Яна, оглядывая комнату. – Наверняка была и прослушка.
Этим вопросом Милославская всерьез озадачилась, потому что находиться незамеченным рядом с ее домом и проникнуть в него, когда там находилась Джемма, было невозможно, а Джемма…
– Ах, да! – воскликнула гадалка, хлопнув по столу. – Мы уходили на пустырь!
Этим моментом преступник и мог воспользоваться. А потом звонил Игорь, затем он приехал, потом прибыл Руденко, в общем, в установившейся суете ни Яне, ни ее собаке просто некогда было присматриваться к тому, все ли вокруг в порядке.
Джемма, конечно, – существо необыкновенное, но этот день принес в дом гадалки столько новых запахов, что и она легко могла быть сбита с толку. Ей трудно было сообразить, что присутствовало в помещении как само собой разумеющееся, а что проникло извне совершенно незаконно.
Сначала Яна явилась, вся пропитанная запахом дорогого мужского одеколона, который въелся в ее одежду в кабинете Воробьева и который собачий нюх легко уловил… Потом она выложила на обозрение Джеммы кейс, как-то странно пахнущий… Распахнула его, и оттуда повеяло запахом бумаги и типографской краски… Явился Игорь, наполнив комнаты своим ароматом, стал доставать всякие «штучки», нюху овчарке также незнакомые… От Руденко попахивало «Шипром» и его излюбленным портвейном, плюс столовскими беляшами… Поди-ка тут разберись! Тем более что хозяйка никаких особенных команд не давала.
После звонка Джемма сразу сообразила: что-то не так и насторожилась, готовая жизнь отдать за Милославскую.
– Джемма, ищи! – сердито скомандовала ей Яна, и та поняла: все очень серьезно.
Овчарка кинулась рыскать по дому, обнюхивая каждый, даже знакомый ей, предмет. Гадалка пристально следила за всеми ее движениями. Проникнув в кабинет хозяйки, собака вдруг залаяла. Милославская кинулась туда, но тут же увидела, что Джемма возмущается по поводу справочника, лежащего на ее рабочем столе.
– Фу! – дала команду Милославская. – Отставить! Это мое.
Собака развернулась и принялась снова рыскать по комнатам. Довольно быстро она снова обнаружила подозрительный предмет и подняла лай. Джемма оперлась передними лапами на один из подоконников и голосила, глядя на форточку. Потом она вытянула морду и ухватила что-то небольшое зубами. Тут же засеменила к хозяйке и положила находку к ее ногам, покорно присев рядом.
– Что это? – Яна подняла найденный предмет и стала рассматривать его, приподняв к свету. – Ну точно! Была прослушка! – с горечью воскликнула она.
Преступники, не желая рисковать и отягощать вой поступок проникновением в дом, закрепили подслушивающее устройство у форточки, которую Яна летом никогда не закрывала. Сделав дело, они, видимо, хотели скрыть следы своей деятельности, но, очевидно, чего-то или кого-то испугавшись, заторопились и зацепившуюся за сетку часть устройства обломили. Ее и нашла Джемма. Но этого было вполне остаточно, чтобы установить: за Яной наблюдали.
– О черт! – сквозь зубы произнесла гадалка.
Она отыскала небольшой полиэтиленовый пакетик, в который поместила находку, пояснив:
– Будет, если что, вещдок.
Следом Милославская подошла к телефону, подняла трубку и торопливо набрала номер Семена Семеныча. Она покосилась на циферблат часов: для звонка было уже поздно, но повод для разговора казался гадалке более чем простительным.
Ответили Милославской почти сразу.
– Сема, спишь? – скороговоркой спросила она.
– Нет, – протянул Три Семерки.
– Уже нет, то есть после моего звонка, или вообще еще не спишь?
– Вообще не сплю, жду, когда ты звякнешь. Давай, отчитывайся.
Руденко говорил неспешно и спокойно, еще и подшучивал.
– Лучше я потом отчитаюсь, – приняла шутку Милославская.
– Сначала тебе новость сообщу! Готов?
– Всегда готов! – отрапортовал Три Семерки.
– Мне сейчас звонили, – начала гадалка.
– Ну, – требуя продолжения, произнес Семен Семеныч.
– Неизвестное лицо.
Яна выдержала паузу. Руденко уже не «нукал», а молчал, понимая: пахнет жареным.
– Таким громовым голосом неизвестный мужчина сказал, что завтра в восемь утра на железнодорожном вокзале в камере хранения меня будет ждать сюрприз. Придти я должна обязательно, – быстро проговорила гадалка.
– Что еще за сюрприз?!
– Хотела бы я знать.
– Это шутка?
– Боюсь, что нет.
– М-да… Дели-ишки… А номер, номер ячейки какой? Мы сейчас же можем туда оперов направить!
– Хм, мой бывший собеседник не такой дурак, чтобы с ходу говорить об этом. Номер он решил сообщить за полчаса до того, как я должна прибыть к месту назначения.
– Ну и подлец! Ловок, шельма!
– Ты дальше послушай. Я решила, что за мной следили или была прослушка. Велела Джемме искать. Она нашла осколок жучка.
– Ты уверена?
– Как никогда.
– Хороша Джемма!
– Ты лучше, что будем делать, скажи. Про Джемму я и без тебя знаю. Я считаю, что все это связано с нашим расследованием.
Далее Яна рассказала приятелю, все что узнала в его отсутствие, немало удивив его и обрадовав.
– Вот так повороты! – крякнув, произнес он. – Ну что ж, Яна, меры надо принимать самые экстренные! Тебе нужна охрана!
– Так, так, так, сто-оп! – протянула Милославская, перебив приятеля. – Меня не надо об этом спросить?
– Спрашиваю.
– Тогда отвечаю: охрана мне не-нуж-на.
– Ты же в опасности! – раздражаясь, воскликнул Семен Семеныч.
Яна не собиралась уступать ему, а потому принялась доходчиво отстаивать свою точку зрения:
– Во-первых, мне пока еще никто не угрожал. Во-вторых, в опасности я не первый раз. В-третьих, у меня есть Джемма, и я всегда на связи с тобой! И вообще, я сейчас ухожу. У меня… свидание, – под конец соврала гадалка, не желая посвящать Руденко в суть своего последнего решения. Он бы ни за что не дал согласия отпускать туда Яну одну и так далее, и далее, и далее…
– Ну ты даешь! Яна, ты… Тут такое, а у нее свидание!
– Когда-нибудь я должна устраивать свою личную жизнь…
– Слишком уже не вовремя, – буркнул Три Семерки. Он немного помолчал, недовольный и продолжил: – Ладно.
Уходишь, так уходишь. Насчет завтра что решила?
– Надо идти.
– Ну хоть тут ты проявила благоразумие. Свидания обычно лишают рассудка…
– Сема, я не поддамся на провокации и не пущусь в спор насчет собственного благоразумия, не надейся. Давай по поводу завтрашнего утра все обговорим. Ведь сюрприз может быть каким угодно…
– В наши «взрывные» дни, да.
– Знаешь, я тоже о взрывчатке сначала подумала. Но ведь, если бы от меня хотели избавиться, нашли бы какой-то другой способ. Я не Джеймс Бонд в конце концов.
– Да это я так, к слову. Сейчас попытаюсь установить, с какого телефона тебе звонили, определю данные абонента. И еще позабочусь о защите от прослушки на твой телефон.
– Вот это почести! Я точно, как агент ноль ноль семь.
– Не обольщайся, это на время, кто ж мне разрешит так о частном лице заботиться. Но на несколько дней… Думаю, смогу пробить этот вопрос.
– Спасибо, Сема, ты настоящий друг.
– Да, поспать мне сегодня не придется.
– Ну не мне же одной полуночничать…
– Надеюсь, кавалер твой надежный? Встретит? Проводит?
– С ним все в порядке, Сема.
– Ты уж смотри там, осторожнее.
– Буду стараться.
– В общем, завтра в половине восьмого будь как штык у калитки. Я за тобой заеду.
– Договорились.
– Удачи.
– Удачи.
Яна положила трубку и сказала Джемме:
– Ну что, идем, дорогая? Времени у нас не так много. Надо еще успеть вернуться и хоть чуточку поспать.
Собака побежала вперед, виляя хвостом. Милославская направилась вслед за ней, и вскоре они обе были за калиткой.
На улице совсем стемнело. Все вокруг заполонил назойливый посвист сверчков и треньканье других насекомых. Подул прохладный ветерок, и стало свежо. Горько пахло полынью. Небо казалось звездным, как никогда, и любоваться им было одно удовольствие. Только не для этого гадалка вышла на прогулку, а потому в любовании ей пришлось себе отказать.
Милославская, тесно скрестив на груди руки, поежилась.
– Ветеро-ок, – сказала она, глянув на Джемму. – Ладно, вперед.
Улицу освещали несколько тусклых фонарей, и спускаться вниз к дороге можно было почти безбоязненно – местность прекрасно просматривалась на несколько метров вокруг. Джемма держала уши востро, периодически выглядывая из-за травы, забором огородившей тропинку, по которой шла она со своей хозяйкой.
Кошка, испуганно выскочившая из-под забора соседского дома прямо под ноги гадалке, заставила Яну вздрогнуть и молниеносно скрылась в траве.
– Вот дрянь! – сердито воскликнула Милославская, машинально схватившись за заколотившееся сердце.
Досталось бы этой кошке, если бы гадалка не остановила Джемму – та рванула было вслед за Яниной обидчицей, но Милославская сказала:
– Джемма, у нас есть более серьезные враги. Оставь эту несчастную.
Тропинка вывела единомышленников к дороге, где гадалке снова пришлось голосовать. Машин в это время на дорогах обычно оставалось не так много, как днем, а в районе Агафоновки и подавно, поэтому Яне пришлось понервничать, прежде чем ищущий клиентов автолюбитель притормозил рядом.
Она удивленно открыла глаза.
– Тетя, ты что пугаешь? – взбудораженный водитель тряс гадалку за плечо, покинув свое место и подойдя к ней с задней двери.
– А? – не поняла Яна.
– Выходи, приехали, – сердито ответил кубанец, утерев под носом. – Я уж думал того, труп катаю.
– Да-да, сейчас-сейчас, – забормотала Милославская, выбираясь из машины, – простите ради бога. Я заснула…
– Вот это ты спишь! Как пароход на якоре… – водитель рассмеялся, испытав облечение.
Гадалка поспешила расплатиться с таксистом, которому, разумеется, не было смысла объяснять, что женщина просто восстанавливала силы после гадания. Едва ли он в таком случае поверил собственным ушам.
Автомобиль отъехал, а Яна отперла калитку и вошла в свой двор. Кругом было тихо, только сверчок радостно трещал где-то под крыльцом. Джемма, услышав, что хозяйка отпирает дверь, стала с обратной стороны царапать ее когтями.
– Сейчас, сейчас, – успокоила ее Милославская.
Собака кинулась навстречу ей с радостным поскуливанием. Потеревшись об ноги хозяйки и облизав ей все руки, она успокоилась и улеглась на свой коврик в углу прихожей, думая, наверное, что сегодня ей больше не о чем переживать.
– Э-э-э, – со смехом обратилась к ней Милославская, – можешь даже не прикладываться! Хотя, впрочем, минут десять у тебя есть.
Джемма поднялась на ноги, не понимая, к чему клонит ее хозяйка. Милославская же, понадежнее спрятав кейс, а справочник отнеся в свой кабинет, пошла переодеваться.
Яна выбрала темный спортивный костюм, потому что, по ее мнению, в нем она была менее всего заметна в темноте.
Волосы гадалка заплела в тугую косу, чтобы не мешали.
Она прихватила и небольшую, почти невесомую спортивную сумку, в которую покидала кое-какие «инструменты», как она их называла: фонарик, газовый баллончик, связку отмычек и еще ряд приспособлений, которыми Милославская не раз пользовалась в своей работе.
Пристегнув к шее Джеммы длинный кожаный поводок, Яна скомандовала:
– Теперь можем идти.
Однако как только нога ее вознеслась над порогом, собираясь переступить его, зазвенел телефон.
– Кто еще так поздно? – удивилась гадалка и, недоумевая по этому поводу, побежала к трубке.
«Может, Руденко? – на ходу подумала она. – Надо было ему раньше отзвониться!»
Гудки были так настойчивы, что, казалось, можно было почувствовать, как кто-то на том конце провода нервничает.
– Алло, – немного запыхавшись, произнесла Яна.
– Слушай сюда, – вдруг прогремело ей в ответ. – Завтра в восемь утра на железнодорожном вокзале в камере хранения тебя будет ждать сюрприз. Номер ячейки сообщу утром в половине восьмого. Приходи обязательно!
– Кто вы?! – воскликнула гадалка, но из трубки звонко посыпались короткие отрывистые гудки.
– Боже! – прошептала Яна, глядя на подбежавшую к ней Джемму. – Кто этот мужчина?
Голос его ей был совершенно не знаком. Да и глупо бы выглядело, ей бы знакомый человек преподносил ей сюрпризы подобным образом, тем более что и праздников-то никаких в ближайшие дни не намечалось.
Если бы это случилось накануне первого апреля, Яна от души бы порадовалась столь оригинальной шутке. Но сегодня такое предложение ничего, кроме настороженности, у гадалки не вызвало, потому что оно, вероятнее всего, было напрямую связано с ее расследованием.
Милославской сразу пришла мысль, что либо за ней все же следили, либо кто-то организовал прослушку. Могли прослушивать телефон или вообще само помещение. Безусловно, заинтересованным лицам важно было знать, стоит ли опасаться этой хрупкой на вид женщины и насколько далеко она зашла в своих попытках раскрыть преступление.
За истекший день Милославская говорила о важном деле по телефону, к ней приходил Игорь, потом Руденко, в конце концов она и поразмышлять вслух любит… В общем, при желании сноровистый преступник сегодня мог выудить все, что интересовало его начет гадалки.
– Едва ли тут обошлось одной только слежкой, – проговорила Яна, оглядывая комнату. – Наверняка была и прослушка.
Этим вопросом Милославская всерьез озадачилась, потому что находиться незамеченным рядом с ее домом и проникнуть в него, когда там находилась Джемма, было невозможно, а Джемма…
– Ах, да! – воскликнула гадалка, хлопнув по столу. – Мы уходили на пустырь!
Этим моментом преступник и мог воспользоваться. А потом звонил Игорь, затем он приехал, потом прибыл Руденко, в общем, в установившейся суете ни Яне, ни ее собаке просто некогда было присматриваться к тому, все ли вокруг в порядке.
Джемма, конечно, – существо необыкновенное, но этот день принес в дом гадалки столько новых запахов, что и она легко могла быть сбита с толку. Ей трудно было сообразить, что присутствовало в помещении как само собой разумеющееся, а что проникло извне совершенно незаконно.
Сначала Яна явилась, вся пропитанная запахом дорогого мужского одеколона, который въелся в ее одежду в кабинете Воробьева и который собачий нюх легко уловил… Потом она выложила на обозрение Джеммы кейс, как-то странно пахнущий… Распахнула его, и оттуда повеяло запахом бумаги и типографской краски… Явился Игорь, наполнив комнаты своим ароматом, стал доставать всякие «штучки», нюху овчарке также незнакомые… От Руденко попахивало «Шипром» и его излюбленным портвейном, плюс столовскими беляшами… Поди-ка тут разберись! Тем более что хозяйка никаких особенных команд не давала.
После звонка Джемма сразу сообразила: что-то не так и насторожилась, готовая жизнь отдать за Милославскую.
– Джемма, ищи! – сердито скомандовала ей Яна, и та поняла: все очень серьезно.
Овчарка кинулась рыскать по дому, обнюхивая каждый, даже знакомый ей, предмет. Гадалка пристально следила за всеми ее движениями. Проникнув в кабинет хозяйки, собака вдруг залаяла. Милославская кинулась туда, но тут же увидела, что Джемма возмущается по поводу справочника, лежащего на ее рабочем столе.
– Фу! – дала команду Милославская. – Отставить! Это мое.
Собака развернулась и принялась снова рыскать по комнатам. Довольно быстро она снова обнаружила подозрительный предмет и подняла лай. Джемма оперлась передними лапами на один из подоконников и голосила, глядя на форточку. Потом она вытянула морду и ухватила что-то небольшое зубами. Тут же засеменила к хозяйке и положила находку к ее ногам, покорно присев рядом.
– Что это? – Яна подняла найденный предмет и стала рассматривать его, приподняв к свету. – Ну точно! Была прослушка! – с горечью воскликнула она.
Преступники, не желая рисковать и отягощать вой поступок проникновением в дом, закрепили подслушивающее устройство у форточки, которую Яна летом никогда не закрывала. Сделав дело, они, видимо, хотели скрыть следы своей деятельности, но, очевидно, чего-то или кого-то испугавшись, заторопились и зацепившуюся за сетку часть устройства обломили. Ее и нашла Джемма. Но этого было вполне остаточно, чтобы установить: за Яной наблюдали.
– О черт! – сквозь зубы произнесла гадалка.
Она отыскала небольшой полиэтиленовый пакетик, в который поместила находку, пояснив:
– Будет, если что, вещдок.
Следом Милославская подошла к телефону, подняла трубку и торопливо набрала номер Семена Семеныча. Она покосилась на циферблат часов: для звонка было уже поздно, но повод для разговора казался гадалке более чем простительным.
Ответили Милославской почти сразу.
– Сема, спишь? – скороговоркой спросила она.
– Нет, – протянул Три Семерки.
– Уже нет, то есть после моего звонка, или вообще еще не спишь?
– Вообще не сплю, жду, когда ты звякнешь. Давай, отчитывайся.
Руденко говорил неспешно и спокойно, еще и подшучивал.
– Лучше я потом отчитаюсь, – приняла шутку Милославская.
– Сначала тебе новость сообщу! Готов?
– Всегда готов! – отрапортовал Три Семерки.
– Мне сейчас звонили, – начала гадалка.
– Ну, – требуя продолжения, произнес Семен Семеныч.
– Неизвестное лицо.
Яна выдержала паузу. Руденко уже не «нукал», а молчал, понимая: пахнет жареным.
– Таким громовым голосом неизвестный мужчина сказал, что завтра в восемь утра на железнодорожном вокзале в камере хранения меня будет ждать сюрприз. Придти я должна обязательно, – быстро проговорила гадалка.
– Что еще за сюрприз?!
– Хотела бы я знать.
– Это шутка?
– Боюсь, что нет.
– М-да… Дели-ишки… А номер, номер ячейки какой? Мы сейчас же можем туда оперов направить!
– Хм, мой бывший собеседник не такой дурак, чтобы с ходу говорить об этом. Номер он решил сообщить за полчаса до того, как я должна прибыть к месту назначения.
– Ну и подлец! Ловок, шельма!
– Ты дальше послушай. Я решила, что за мной следили или была прослушка. Велела Джемме искать. Она нашла осколок жучка.
– Ты уверена?
– Как никогда.
– Хороша Джемма!
– Ты лучше, что будем делать, скажи. Про Джемму я и без тебя знаю. Я считаю, что все это связано с нашим расследованием.
Далее Яна рассказала приятелю, все что узнала в его отсутствие, немало удивив его и обрадовав.
– Вот так повороты! – крякнув, произнес он. – Ну что ж, Яна, меры надо принимать самые экстренные! Тебе нужна охрана!
– Так, так, так, сто-оп! – протянула Милославская, перебив приятеля. – Меня не надо об этом спросить?
– Спрашиваю.
– Тогда отвечаю: охрана мне не-нуж-на.
– Ты же в опасности! – раздражаясь, воскликнул Семен Семеныч.
Яна не собиралась уступать ему, а потому принялась доходчиво отстаивать свою точку зрения:
– Во-первых, мне пока еще никто не угрожал. Во-вторых, в опасности я не первый раз. В-третьих, у меня есть Джемма, и я всегда на связи с тобой! И вообще, я сейчас ухожу. У меня… свидание, – под конец соврала гадалка, не желая посвящать Руденко в суть своего последнего решения. Он бы ни за что не дал согласия отпускать туда Яну одну и так далее, и далее, и далее…
– Ну ты даешь! Яна, ты… Тут такое, а у нее свидание!
– Когда-нибудь я должна устраивать свою личную жизнь…
– Слишком уже не вовремя, – буркнул Три Семерки. Он немного помолчал, недовольный и продолжил: – Ладно.
Уходишь, так уходишь. Насчет завтра что решила?
– Надо идти.
– Ну хоть тут ты проявила благоразумие. Свидания обычно лишают рассудка…
– Сема, я не поддамся на провокации и не пущусь в спор насчет собственного благоразумия, не надейся. Давай по поводу завтрашнего утра все обговорим. Ведь сюрприз может быть каким угодно…
– В наши «взрывные» дни, да.
– Знаешь, я тоже о взрывчатке сначала подумала. Но ведь, если бы от меня хотели избавиться, нашли бы какой-то другой способ. Я не Джеймс Бонд в конце концов.
– Да это я так, к слову. Сейчас попытаюсь установить, с какого телефона тебе звонили, определю данные абонента. И еще позабочусь о защите от прослушки на твой телефон.
– Вот это почести! Я точно, как агент ноль ноль семь.
– Не обольщайся, это на время, кто ж мне разрешит так о частном лице заботиться. Но на несколько дней… Думаю, смогу пробить этот вопрос.
– Спасибо, Сема, ты настоящий друг.
– Да, поспать мне сегодня не придется.
– Ну не мне же одной полуночничать…
– Надеюсь, кавалер твой надежный? Встретит? Проводит?
– С ним все в порядке, Сема.
– Ты уж смотри там, осторожнее.
– Буду стараться.
– В общем, завтра в половине восьмого будь как штык у калитки. Я за тобой заеду.
– Договорились.
– Удачи.
– Удачи.
Яна положила трубку и сказала Джемме:
– Ну что, идем, дорогая? Времени у нас не так много. Надо еще успеть вернуться и хоть чуточку поспать.
Собака побежала вперед, виляя хвостом. Милославская направилась вслед за ней, и вскоре они обе были за калиткой.
На улице совсем стемнело. Все вокруг заполонил назойливый посвист сверчков и треньканье других насекомых. Подул прохладный ветерок, и стало свежо. Горько пахло полынью. Небо казалось звездным, как никогда, и любоваться им было одно удовольствие. Только не для этого гадалка вышла на прогулку, а потому в любовании ей пришлось себе отказать.
Милославская, тесно скрестив на груди руки, поежилась.
– Ветеро-ок, – сказала она, глянув на Джемму. – Ладно, вперед.
Улицу освещали несколько тусклых фонарей, и спускаться вниз к дороге можно было почти безбоязненно – местность прекрасно просматривалась на несколько метров вокруг. Джемма держала уши востро, периодически выглядывая из-за травы, забором огородившей тропинку, по которой шла она со своей хозяйкой.
Кошка, испуганно выскочившая из-под забора соседского дома прямо под ноги гадалке, заставила Яну вздрогнуть и молниеносно скрылась в траве.
– Вот дрянь! – сердито воскликнула Милославская, машинально схватившись за заколотившееся сердце.
Досталось бы этой кошке, если бы гадалка не остановила Джемму – та рванула было вслед за Яниной обидчицей, но Милославская сказала:
– Джемма, у нас есть более серьезные враги. Оставь эту несчастную.
Тропинка вывела единомышленников к дороге, где гадалке снова пришлось голосовать. Машин в это время на дорогах обычно оставалось не так много, как днем, а в районе Агафоновки и подавно, поэтому Яне пришлось понервничать, прежде чем ищущий клиентов автолюбитель притормозил рядом.
ГЛАВА 15
– Вперед! Только тихо! – скомандовала Милославская своей собаке.
Они стояли на окраине дороги, напротив которой и находилось ООО «Парус». Предприятие было обнесено высоким бетонным забором и, разумеется, охранялось, поэтому остаться незамеченными – было первой гадалкиной задачей.
Яна потуже натянула поводок и большими шагами двинулась за Джеммой, рвущейся вперед. Прямо на них смотрели высокие металлические ворота. Но они не были предназначены для незваных гостей, а потому Яна решила сначала обойти бетонный забор вокруг, чтобы найти подходящее для проникновения на территорию «Паруса» место.
Никаких тропок вдоль забора не наблюдалось. Предприятие находилось в довольно уединенном месте, в паре километров от жилого микрорайона, и пешеходы тут встречались очень редко. По этой причине гадалке пришлось самой прокладывать себе дорогу. Почти по пояс войдя в бурьян, живой стеной окруживший забор, она пошла вдоль плит, пустив впереди себя Джемму, которая хоть немного раздвигала траву и облегчала хозяйке движение.
На территории предприятия горел мощный фонарь, но в той части, с которой начала свое следование Яна, было совсем темно, потому что высокий забор преломлял свет. Местами гадалка оступалась, попадая ногами в промежутки между высокими кочками. Она старалась не произносить ни звука, хотя испуганное «ой» так и норовило соваться с губ.
Милославской необходимо было не только смотреть себе под ноги, но и изучать забор, подыскивая в нем дыру или выступы арматуры, которые помогли бы ей проникнуть внутрь. Этим движение вперед и усложнялось.
Гадалка достала фонарик, но зажигала его только временами, когда требовалось рассмотреть что-нибудь более пристально. Яна включала только ближний, более слабый свет, так как опасалась быть замеченной и привлечь к себе внимание.
При остановке Милославская крепко натягивала поводок, что было сигналом для Джеммы остановиться. Собака сразу подчинялась таким бессловесным командам, прекрасно понимая, что того требует сложившаяся ситуация.
В какой-то миг в траве что-то зашуршало и, раздвигая кусты, стало удаляться. Джемма сразу резко остановилась, навострила уши и дернулась было в погоню, однако хозяйка тут же остановила ее, светом фонарика указав на перепуганного ежа.
Иногда гадалка останавливалась, прислушиваясь, нет ли за забором шагов охранника и не нужно ли ей на время притаиться. Но вокруг было тихо, и она шла вперед. Потом где-то вдалеке загудела электричка, и все ближе и ближе стало слышаться мерное постукивание колес состава. Это позволило Милославской двигаться вперед быстрее, не боясь посторонним шумом обнаружить свое присутствие.
В одном месте она обнаружила небольшое отверстие между плит и сразу приложилась к нему глазом. Отверстие позволяло увидеть только небольшую часть двора, зато обзор на охранную вышку был прекрасный.
Вышка располагалась на высоком кирпичном фундаменте, который при более внимательном взгляде оказался гаражом. Яна скромно назвала помещение для охраны будкой, но по размерам оно было не менее пятнадцати квадратных метров.
Будка оказалась до половины застекленной, и легко можно было наблюдать, что происходит внутри. А внутри горел свет. Яна заметила сидящих, вероятно, вокруг стола мужчин. Их она насчитала пятеро. Они, по-видимому, всем составом обедали, что Милославской играло на руку.
Она уже приметила несколько мест, где можно было попытаться преодолеть забор и, сделав кольцо вокруг него и снова увидев перед собой ворота, решила определить, какая из лазеек ей предоставляет больше шансов. Это Милославская их так назвала, лазейками, на самом деле, забор вокруг «Паруса» был добротный, и лучшим, что выбрала Яна, оказалась чуть выступающая посередине плиты арматура, наступив на которую можно было попытаться руками достать до верха плиты, подтянуться и… спрыгнуть уже на территорию предприятия.
Задача, конечно, предстояла не из легких, однако гадалка надеялась на свою физическую форму, которую она в перерывах между расследованиями старалась поддерживать. Яна посещала фитнес-зал, иногда покупала абонемент в бассейн, в свободное время предавалась увлечению аромотерапией и прочими модными направлениями в оздоровлении организма, которые в комплексе делали тело Милославской крепче. А в здоровом теле, как известно, здоровый дух. Этот дух тоже был призван помочь ей в преодолении нового препятствия. Хорошей подмогой всегда являлась и Джемма, и необходимо было поторопиться, чтобы в очередной раз доказать себе это.
Территория предприятия оказалась не такой уж и большой, к тому же идти по проторенной дорожке оказалось легче, и Милославская довольно скоро снова достигла найденного и запримеченного ею места.
Маленький кусок железа смотрел на гадалку и, как ей казалось, посмеивался. Но Яна во что бы то ни стало обязана была преодолеть препятствие. Она понимала, что тяжелее всего будет дотянуться до арматуры, которая и была тут главной точкой опоры. Но в этом Милославская рассчитывала на Джемму.
Она притянула ее к себе за поводок и что-то нашептала той на ухо. Гадалка немного размялась, пошевелив плечевым поясом и скомандовала собаке, уже чуть громче:
– Держать!
Джемма послушно подставила свою мощную спину, на которую ловко вспрыгнула Милославская.
– Отлично! – шепнула Яна, переводя дух.
Теперь надо было надеяться на силу ног. Гадалка высоко задрала одну из них, и вот она уже кончиком кроссовка нащупала выступающий металл. Потянувшись рукой влево, Яна зацепилась ею за край плиты. Это была еще одна точка опоры. Одно ловкое движение, и Милославская резко поднялась вверх, встав на арматуру и придерживаясь обеими руками за верх плиты. Джемма, высунув язык и часто дыша, с волнением наблюдала за хозяйкой.
Немного переведя дух, Яна сделала еще одно усилие, и напрягшиеся руки по пояс вознесли ее над плитой. Ноги висели в воздухе и оставалось только перекинуть их через забор.
Милославская обернулась на Джемму и скомандовала:
– За мной!
Все среднеазиатские овчарки удивляют людей своим размером и силой, но Джемма очень выделялась даже на общем весьма положительном фоне. Поэтому одним мощным прыжком, царапнув в нескольких местах плиту, она перемахнула через забор, очутившись по обратную его сторону почти одновременно с хозяйкой.
Яна прислонилась к плите, чтобы отдышаться. Пятки у нее горели, как когда-то в детстве, когда она с подругой на перегонки прыгала с крыши сарая. Плита была выше того ветхого старого сарайчика, да и Милославская давно уже вышла из детского возраста, поэтому ощущения от прыжка оказались куда острее ожидаемых. В этой части забора было достаточно темно, поэтому гадалка могла себе позволить чуточку постоять в тени.
Первым делом она, конечно, огляделась и была поражена увиденным. По одну сторону от нее возвышалось несколько сравнительно небольших металлических резервуаров. Яна уже давно почувствовала запах бензина, но здесь он ощущался еще острее, поэтому она с окончательной уверенностью заключила, что резервуары предназначены для хранения продуктов нефтепереработки.
От емкостей шло несколько труб достаточно большого диаметра. Все они вели в помещение, стоящее неподалеку от пункта охраны. Милославская уже догадалась, что находилось за стенами помещения, но одними догадками руководствоваться она не имела права, а потому решила подобраться к зданию и для пущей убедительности заглянуть внутрь.
Гадалке прежде всего нужно было преодолеть хорошо освещенный участок территории, который начинался в нескольких шагах от нее. Потом она снова могла скрыться в тени, падающей на землю от здания. Вокруг, кажется, никого не было и, дав команду Джемме, Яна рванула вперед.
Попав тень, обе они поспешили прижаться к стене здания, потому что послышались чьи-то шаги. В будку охранников вела деревянная лестница, и ступени ее скрипели под тяжелыми бутсами одного из мужчин.
Яна затаила дыхание и жестом велела собаке вести себя как можно тише. Охранник вышел наконец на улицу и, насвистывая, пошел по территории прямо в направлении Милославской. «Ну все, пропала!» – с ужасом подумала она, еще сильнее прижимаясь к стене и считая, что ее заметили.
Гадалка не знала, что мужчина, выйдя из ярко освещенной комнаты, хорошо видеть во дворе еще не мог. Ему требовалось время, чтобы глаза привыкли к свету фонаря и стали различать предметы. Постепенно он приблизился к Яне и остановился всего в нескольких шагах от нее, тоже в тени. Женщина едва дышала.
Охранник продолжал насвистывать какую-то веселую мелодию. Он повернулся спиной к Милославской. «Значит, не видит,» – тут же с облегчением подумала она. Послышался звук расстегивающейся молнии и вслед за ним тихое журчанье. Узкий ручеек побежал от парня прямо к гадалке, потому что земля в этом месте имела небольшой наклон. Милославская поморщилась и раздвинула ноги, пропуская ручей к стене.
– А-а-а… – удовлетворенно протянул охранник, застегнул ширинку и быстрым шагом направился назад в будку, даже не глядя по сторонам.
– О Боже… – прошептала Яна, сползая по стене.
Она, конечно, допускала, что ее могут обнаружить. В этой ситуации гадалка придумала бы какую-нибудь историю, связанную с побегом собаки и ее поисками по все округе.
Как женщина, она вряд ли оказалась бы под подозрением. Но ее, конечно, немедленно бы выдворили за забор. А быть застигнутой в тот момент, когда Милославская еще не достигла своей цели – не выяснила, что скрывает за своими стенами здание – означало проиграть этот бой. Этого Яна допустить не могла, а потому так остро и пережила последний эпизод.
Она, так же близко находясь к стене, начала передвигаться вдоль нее, пытаясь обнаружить вход в помещение. Он оказался с противоположной стороны, и одна стена попадала под самый яркий свет прожектора. Две фигуры скорее бы привлекли постороннее внимание, поэтому Джемме Милославская велела остаться в тени.
Семенящими шагами она миновала освещенную территорию и скрылась за большой железной дверью, которая была распахнута настежь и позволяла укрыться за собой. В проеме между петлями открытой двери образовалась щель, сквозь которую гадалка могла вполне хорошо видеть все, что происходило внутри.
Милославская поняла, что предположения ее подтвердились, когда увидела новенькое оборудование мини-нефтезавода. Работа здесь шла, видимо, круглосуточно, и за установкой сейчас следили несколько человек. Один из них сидел за столом и что-то записывал. Двое разговаривали, облокотившись на металлическую лестницу, лежавшую вдоль стены. Еще один что-то регулировал, стоя у установки. Большего Яна видеть не могла.
Все работники были одеты в черные форменные комбинезоны и бейсболки и выглядели как сотрудники вполне приличного предприятия. Неожиданно в поле зрения гадалки появилась женщина в белом халате.
– Давай на пробу, – сказала она тому, что сидел за столом, посмеиваясь. – Я за тобой бегать должна что ли?
Тот, скрипнув отодвигающимся стулом, молча встал и пошел вслед за удаляющейся женщиной. Что они делали дальше, Милославская видеть не могла – щель не позволяла ей этого. Но женщина достаточно быстро вернулась и, ругаясь, крикнула тем двоим, что беседовали:
– Дело опять дрянь, ребята! Октановое – снова шестьдесят!
Голос женщины, отдаваясь среди металла, звучал звонко, и ей это, видимо, нравилось.
– Что за ерунда! – воскликнул один из мужчин и приправил фразу крепким словцом.
Они стояли на окраине дороги, напротив которой и находилось ООО «Парус». Предприятие было обнесено высоким бетонным забором и, разумеется, охранялось, поэтому остаться незамеченными – было первой гадалкиной задачей.
Яна потуже натянула поводок и большими шагами двинулась за Джеммой, рвущейся вперед. Прямо на них смотрели высокие металлические ворота. Но они не были предназначены для незваных гостей, а потому Яна решила сначала обойти бетонный забор вокруг, чтобы найти подходящее для проникновения на территорию «Паруса» место.
Никаких тропок вдоль забора не наблюдалось. Предприятие находилось в довольно уединенном месте, в паре километров от жилого микрорайона, и пешеходы тут встречались очень редко. По этой причине гадалке пришлось самой прокладывать себе дорогу. Почти по пояс войдя в бурьян, живой стеной окруживший забор, она пошла вдоль плит, пустив впереди себя Джемму, которая хоть немного раздвигала траву и облегчала хозяйке движение.
На территории предприятия горел мощный фонарь, но в той части, с которой начала свое следование Яна, было совсем темно, потому что высокий забор преломлял свет. Местами гадалка оступалась, попадая ногами в промежутки между высокими кочками. Она старалась не произносить ни звука, хотя испуганное «ой» так и норовило соваться с губ.
Милославской необходимо было не только смотреть себе под ноги, но и изучать забор, подыскивая в нем дыру или выступы арматуры, которые помогли бы ей проникнуть внутрь. Этим движение вперед и усложнялось.
Гадалка достала фонарик, но зажигала его только временами, когда требовалось рассмотреть что-нибудь более пристально. Яна включала только ближний, более слабый свет, так как опасалась быть замеченной и привлечь к себе внимание.
При остановке Милославская крепко натягивала поводок, что было сигналом для Джеммы остановиться. Собака сразу подчинялась таким бессловесным командам, прекрасно понимая, что того требует сложившаяся ситуация.
В какой-то миг в траве что-то зашуршало и, раздвигая кусты, стало удаляться. Джемма сразу резко остановилась, навострила уши и дернулась было в погоню, однако хозяйка тут же остановила ее, светом фонарика указав на перепуганного ежа.
Иногда гадалка останавливалась, прислушиваясь, нет ли за забором шагов охранника и не нужно ли ей на время притаиться. Но вокруг было тихо, и она шла вперед. Потом где-то вдалеке загудела электричка, и все ближе и ближе стало слышаться мерное постукивание колес состава. Это позволило Милославской двигаться вперед быстрее, не боясь посторонним шумом обнаружить свое присутствие.
В одном месте она обнаружила небольшое отверстие между плит и сразу приложилась к нему глазом. Отверстие позволяло увидеть только небольшую часть двора, зато обзор на охранную вышку был прекрасный.
Вышка располагалась на высоком кирпичном фундаменте, который при более внимательном взгляде оказался гаражом. Яна скромно назвала помещение для охраны будкой, но по размерам оно было не менее пятнадцати квадратных метров.
Будка оказалась до половины застекленной, и легко можно было наблюдать, что происходит внутри. А внутри горел свет. Яна заметила сидящих, вероятно, вокруг стола мужчин. Их она насчитала пятеро. Они, по-видимому, всем составом обедали, что Милославской играло на руку.
Она уже приметила несколько мест, где можно было попытаться преодолеть забор и, сделав кольцо вокруг него и снова увидев перед собой ворота, решила определить, какая из лазеек ей предоставляет больше шансов. Это Милославская их так назвала, лазейками, на самом деле, забор вокруг «Паруса» был добротный, и лучшим, что выбрала Яна, оказалась чуть выступающая посередине плиты арматура, наступив на которую можно было попытаться руками достать до верха плиты, подтянуться и… спрыгнуть уже на территорию предприятия.
Задача, конечно, предстояла не из легких, однако гадалка надеялась на свою физическую форму, которую она в перерывах между расследованиями старалась поддерживать. Яна посещала фитнес-зал, иногда покупала абонемент в бассейн, в свободное время предавалась увлечению аромотерапией и прочими модными направлениями в оздоровлении организма, которые в комплексе делали тело Милославской крепче. А в здоровом теле, как известно, здоровый дух. Этот дух тоже был призван помочь ей в преодолении нового препятствия. Хорошей подмогой всегда являлась и Джемма, и необходимо было поторопиться, чтобы в очередной раз доказать себе это.
Территория предприятия оказалась не такой уж и большой, к тому же идти по проторенной дорожке оказалось легче, и Милославская довольно скоро снова достигла найденного и запримеченного ею места.
Маленький кусок железа смотрел на гадалку и, как ей казалось, посмеивался. Но Яна во что бы то ни стало обязана была преодолеть препятствие. Она понимала, что тяжелее всего будет дотянуться до арматуры, которая и была тут главной точкой опоры. Но в этом Милославская рассчитывала на Джемму.
Она притянула ее к себе за поводок и что-то нашептала той на ухо. Гадалка немного размялась, пошевелив плечевым поясом и скомандовала собаке, уже чуть громче:
– Держать!
Джемма послушно подставила свою мощную спину, на которую ловко вспрыгнула Милославская.
– Отлично! – шепнула Яна, переводя дух.
Теперь надо было надеяться на силу ног. Гадалка высоко задрала одну из них, и вот она уже кончиком кроссовка нащупала выступающий металл. Потянувшись рукой влево, Яна зацепилась ею за край плиты. Это была еще одна точка опоры. Одно ловкое движение, и Милославская резко поднялась вверх, встав на арматуру и придерживаясь обеими руками за верх плиты. Джемма, высунув язык и часто дыша, с волнением наблюдала за хозяйкой.
Немного переведя дух, Яна сделала еще одно усилие, и напрягшиеся руки по пояс вознесли ее над плитой. Ноги висели в воздухе и оставалось только перекинуть их через забор.
Милославская обернулась на Джемму и скомандовала:
– За мной!
Все среднеазиатские овчарки удивляют людей своим размером и силой, но Джемма очень выделялась даже на общем весьма положительном фоне. Поэтому одним мощным прыжком, царапнув в нескольких местах плиту, она перемахнула через забор, очутившись по обратную его сторону почти одновременно с хозяйкой.
Яна прислонилась к плите, чтобы отдышаться. Пятки у нее горели, как когда-то в детстве, когда она с подругой на перегонки прыгала с крыши сарая. Плита была выше того ветхого старого сарайчика, да и Милославская давно уже вышла из детского возраста, поэтому ощущения от прыжка оказались куда острее ожидаемых. В этой части забора было достаточно темно, поэтому гадалка могла себе позволить чуточку постоять в тени.
Первым делом она, конечно, огляделась и была поражена увиденным. По одну сторону от нее возвышалось несколько сравнительно небольших металлических резервуаров. Яна уже давно почувствовала запах бензина, но здесь он ощущался еще острее, поэтому она с окончательной уверенностью заключила, что резервуары предназначены для хранения продуктов нефтепереработки.
От емкостей шло несколько труб достаточно большого диаметра. Все они вели в помещение, стоящее неподалеку от пункта охраны. Милославская уже догадалась, что находилось за стенами помещения, но одними догадками руководствоваться она не имела права, а потому решила подобраться к зданию и для пущей убедительности заглянуть внутрь.
Гадалке прежде всего нужно было преодолеть хорошо освещенный участок территории, который начинался в нескольких шагах от нее. Потом она снова могла скрыться в тени, падающей на землю от здания. Вокруг, кажется, никого не было и, дав команду Джемме, Яна рванула вперед.
Попав тень, обе они поспешили прижаться к стене здания, потому что послышались чьи-то шаги. В будку охранников вела деревянная лестница, и ступени ее скрипели под тяжелыми бутсами одного из мужчин.
Яна затаила дыхание и жестом велела собаке вести себя как можно тише. Охранник вышел наконец на улицу и, насвистывая, пошел по территории прямо в направлении Милославской. «Ну все, пропала!» – с ужасом подумала она, еще сильнее прижимаясь к стене и считая, что ее заметили.
Гадалка не знала, что мужчина, выйдя из ярко освещенной комнаты, хорошо видеть во дворе еще не мог. Ему требовалось время, чтобы глаза привыкли к свету фонаря и стали различать предметы. Постепенно он приблизился к Яне и остановился всего в нескольких шагах от нее, тоже в тени. Женщина едва дышала.
Охранник продолжал насвистывать какую-то веселую мелодию. Он повернулся спиной к Милославской. «Значит, не видит,» – тут же с облегчением подумала она. Послышался звук расстегивающейся молнии и вслед за ним тихое журчанье. Узкий ручеек побежал от парня прямо к гадалке, потому что земля в этом месте имела небольшой наклон. Милославская поморщилась и раздвинула ноги, пропуская ручей к стене.
– А-а-а… – удовлетворенно протянул охранник, застегнул ширинку и быстрым шагом направился назад в будку, даже не глядя по сторонам.
– О Боже… – прошептала Яна, сползая по стене.
Она, конечно, допускала, что ее могут обнаружить. В этой ситуации гадалка придумала бы какую-нибудь историю, связанную с побегом собаки и ее поисками по все округе.
Как женщина, она вряд ли оказалась бы под подозрением. Но ее, конечно, немедленно бы выдворили за забор. А быть застигнутой в тот момент, когда Милославская еще не достигла своей цели – не выяснила, что скрывает за своими стенами здание – означало проиграть этот бой. Этого Яна допустить не могла, а потому так остро и пережила последний эпизод.
Она, так же близко находясь к стене, начала передвигаться вдоль нее, пытаясь обнаружить вход в помещение. Он оказался с противоположной стороны, и одна стена попадала под самый яркий свет прожектора. Две фигуры скорее бы привлекли постороннее внимание, поэтому Джемме Милославская велела остаться в тени.
Семенящими шагами она миновала освещенную территорию и скрылась за большой железной дверью, которая была распахнута настежь и позволяла укрыться за собой. В проеме между петлями открытой двери образовалась щель, сквозь которую гадалка могла вполне хорошо видеть все, что происходило внутри.
Милославская поняла, что предположения ее подтвердились, когда увидела новенькое оборудование мини-нефтезавода. Работа здесь шла, видимо, круглосуточно, и за установкой сейчас следили несколько человек. Один из них сидел за столом и что-то записывал. Двое разговаривали, облокотившись на металлическую лестницу, лежавшую вдоль стены. Еще один что-то регулировал, стоя у установки. Большего Яна видеть не могла.
Все работники были одеты в черные форменные комбинезоны и бейсболки и выглядели как сотрудники вполне приличного предприятия. Неожиданно в поле зрения гадалки появилась женщина в белом халате.
– Давай на пробу, – сказала она тому, что сидел за столом, посмеиваясь. – Я за тобой бегать должна что ли?
Тот, скрипнув отодвигающимся стулом, молча встал и пошел вслед за удаляющейся женщиной. Что они делали дальше, Милославская видеть не могла – щель не позволяла ей этого. Но женщина достаточно быстро вернулась и, ругаясь, крикнула тем двоим, что беседовали:
– Дело опять дрянь, ребята! Октановое – снова шестьдесят!
Голос женщины, отдаваясь среди металла, звучал звонко, и ей это, видимо, нравилось.
– Что за ерунда! – воскликнул один из мужчин и приправил фразу крепким словцом.