Страница:
— Вот поэтому я секрет держу здесь, — согнув вздернутый еще палец, эклектик постучал себя по лбу. — Только здесь. Я не веду никаких записей. И секрет летающего корабля здесь же, — он повторно стукнул себя по лбу. — Нет ни единого чертежа. Скоро свойство «обманутой ртути» в его машине выродится, а негодяй Свилг не знает, как ее получить вновь. Вот тогда станет ясным, кто построил «Песнь Раи».
— Конечно, ты, наш многоумный коротыш. Ну и напугал ты нас! — рассмеялась Астра, выходя из-за сарая. — Я думала, дом олена Трима постигла участь того пиратского гнездышка. Бах — и стены в пыль!
— Что вы, госпожа Астра, я же пока не причинил вам столько бед, сколько, вспоминаемый так часто, господин Хивс, — пошутил Ренайт и, тщательно отряхнув камзол и штаны, подошел к ней. — Есть некоторые известья, — он стал серьезным, тонкие губы вытянулись в бледную линию. — Недавно я был в суде Архора, и оказалось, что все обвинительные документы против вас непонятным образом исчезли. А соответствующие записи в регистрационных книгах вычеркнуты, как ошибочные.
— Получается, меня более не обвиняют? — несколько удивившись, переспросила Астра.
— Получается так, — кивнул олен.
— Что-то я не пойму, Ренайт, вас это огорчает? — разглядывая внимательно ланерийца, поинтересовался рейнджер.
— Меня это настораживает. При тех свидетельствах, что я собрал, суд все равно был бы на нашей стороне. И есть еще второе известие, — он минуту помедлил и негромко сказал: — Только что «Гедон» вышел из гавани. На нем пять девушек, о которых вы говорили. Их переправили откуда-то шлюпкой перед самым отплытием, и нельзя уже было предпринять ничего. Увы, — олен расстегнул ворот и поправил кожаную перевязь, державшую короткий рохесский меч. — Вы, конечно же, поспешите следом. Я все понимаю, госпожа Пэй и вовсе не собираюсь вас отговаривать. Пойдемте в дом, поговорим за столом, — приглашая жестом, он шагнул на мощенную гранитными плитами дорожку. — Если бы вы только подождали десять дней, я бы тоже отправился на Карбос. Я очень хочу быть рядом с вами, но сейчас у меня крайне серьезные обязательства перед королем.
— Сожалею, Ренайт, но мы не можем ждать десять дней. Мы должны отправиться к острову скорее, — разволновавшись, ответила Астра, ступая следом за ним на террасу.
— Я понимаю. Я знал, что вы так скажите. И уже позаботился кое о чем, — ланериец опустился на табурет и придвинулся к столу. — Завтра, сразу после полудня отплывает почтовый флейт в Хельг-Амо. Я договорился с капитаном, он доставит вас на Карбос и заберет на обратном пути. Этот флейт «Кирида» — очень надежное судно с умелой, хорошо вооруженной командой, которое Давперу, случись что, будет не по зубам. Но как я представлю, что ждет вас на том, забытом всеми богами острове, то совсем теряю покой. Еще больше, госпожа Астра, чем прошлые дни, когда вы томились в Гарунской тюрьме. Лучше бы вы оставались в моем плену, — он грустно улыбнулся, встретившись с мэги взглядом.
— Ваш плен мне приятен, любезный олен. Только у нас нет другого выхода, — Астра взяла абрикос из вазочки и надкусила бархатистую кожицу.
— У нас нет другого выхода, господин Трим, — подтвердил Бернат, потянувшись к лилово-красной бутыли с вином, — кроме как устроить Хивсу самый справедливейший епть-коверть! Так, чтоб башка его в желудок провалилась!
Утром следующего дня Астра и Голаф в сопровождении Ренайта Трима обошли припортовые лавки, запасаясь всякого рода вещами, необходимыми в плавании и для их успешного пребывания на Карбосе. Все это было доставлено в трюм «Кириды», туда же погрузили немалый алхимический арсенал Берната Холига и несколько мешков рохесской соли.
Перед отплытием, когда матросы уже начали отвязывать концы, мэги сошла с господином Тримом на пристань.
— Спасибо за все, милый олен! — прощаясь, сказала она. — Я буду помнить о тебе в море и на Карбосе. А дальше не знаю, что будет…
— Прошу, если сможешь, если каким попутным ветром… хоть когда-нибудь возвращайся сюда! Я тоже буду помнить о тебе всегда! — ответил Ренайт.
— Очень надеюсь, что мы свидимся, — Астра жарко обняла ланерийца и, не дав сказать ему каких-то жгучих, рвущихся с его губ слов, взбежала на палубу.
«Кирида» вышла из гавани. Наполненные ветром паруса понесли ее через Среднее море к Карбосу.
Глава двенадцатая Самая древняя сила
— Конечно, ты, наш многоумный коротыш. Ну и напугал ты нас! — рассмеялась Астра, выходя из-за сарая. — Я думала, дом олена Трима постигла участь того пиратского гнездышка. Бах — и стены в пыль!
— Что вы, госпожа Астра, я же пока не причинил вам столько бед, сколько, вспоминаемый так часто, господин Хивс, — пошутил Ренайт и, тщательно отряхнув камзол и штаны, подошел к ней. — Есть некоторые известья, — он стал серьезным, тонкие губы вытянулись в бледную линию. — Недавно я был в суде Архора, и оказалось, что все обвинительные документы против вас непонятным образом исчезли. А соответствующие записи в регистрационных книгах вычеркнуты, как ошибочные.
— Получается, меня более не обвиняют? — несколько удивившись, переспросила Астра.
— Получается так, — кивнул олен.
— Что-то я не пойму, Ренайт, вас это огорчает? — разглядывая внимательно ланерийца, поинтересовался рейнджер.
— Меня это настораживает. При тех свидетельствах, что я собрал, суд все равно был бы на нашей стороне. И есть еще второе известие, — он минуту помедлил и негромко сказал: — Только что «Гедон» вышел из гавани. На нем пять девушек, о которых вы говорили. Их переправили откуда-то шлюпкой перед самым отплытием, и нельзя уже было предпринять ничего. Увы, — олен расстегнул ворот и поправил кожаную перевязь, державшую короткий рохесский меч. — Вы, конечно же, поспешите следом. Я все понимаю, госпожа Пэй и вовсе не собираюсь вас отговаривать. Пойдемте в дом, поговорим за столом, — приглашая жестом, он шагнул на мощенную гранитными плитами дорожку. — Если бы вы только подождали десять дней, я бы тоже отправился на Карбос. Я очень хочу быть рядом с вами, но сейчас у меня крайне серьезные обязательства перед королем.
— Сожалею, Ренайт, но мы не можем ждать десять дней. Мы должны отправиться к острову скорее, — разволновавшись, ответила Астра, ступая следом за ним на террасу.
— Я понимаю. Я знал, что вы так скажите. И уже позаботился кое о чем, — ланериец опустился на табурет и придвинулся к столу. — Завтра, сразу после полудня отплывает почтовый флейт в Хельг-Амо. Я договорился с капитаном, он доставит вас на Карбос и заберет на обратном пути. Этот флейт «Кирида» — очень надежное судно с умелой, хорошо вооруженной командой, которое Давперу, случись что, будет не по зубам. Но как я представлю, что ждет вас на том, забытом всеми богами острове, то совсем теряю покой. Еще больше, госпожа Астра, чем прошлые дни, когда вы томились в Гарунской тюрьме. Лучше бы вы оставались в моем плену, — он грустно улыбнулся, встретившись с мэги взглядом.
— Ваш плен мне приятен, любезный олен. Только у нас нет другого выхода, — Астра взяла абрикос из вазочки и надкусила бархатистую кожицу.
— У нас нет другого выхода, господин Трим, — подтвердил Бернат, потянувшись к лилово-красной бутыли с вином, — кроме как устроить Хивсу самый справедливейший епть-коверть! Так, чтоб башка его в желудок провалилась!
Утром следующего дня Астра и Голаф в сопровождении Ренайта Трима обошли припортовые лавки, запасаясь всякого рода вещами, необходимыми в плавании и для их успешного пребывания на Карбосе. Все это было доставлено в трюм «Кириды», туда же погрузили немалый алхимический арсенал Берната Холига и несколько мешков рохесской соли.
Перед отплытием, когда матросы уже начали отвязывать концы, мэги сошла с господином Тримом на пристань.
— Спасибо за все, милый олен! — прощаясь, сказала она. — Я буду помнить о тебе в море и на Карбосе. А дальше не знаю, что будет…
— Прошу, если сможешь, если каким попутным ветром… хоть когда-нибудь возвращайся сюда! Я тоже буду помнить о тебе всегда! — ответил Ренайт.
— Очень надеюсь, что мы свидимся, — Астра жарко обняла ланерийца и, не дав сказать ему каких-то жгучих, рвущихся с его губ слов, взбежала на палубу.
«Кирида» вышла из гавани. Наполненные ветром паруса понесли ее через Среднее море к Карбосу.
Глава двенадцатая Самая древняя сила
Сизые утесы вырастали из моря, словно каменный, печальный цветок. Это был Карбос. У восточной оконечности скального массива светлела песчаная полоса, за ней виднелись зеленые верхушки пальм и кустов, цеплявшихся за склоны и оплетавших разломы малахитово-зеленым узором. Западнее, над правым берегом глубокой бухты, темнели стены храма Абопа, наверное, такого же древнего, как сам змеетелый бог.
Пиратский корабль, стоявший на якоре, капитан «Кириды» заметил еще точкой на горизонте, и флейт сразу взял круто к юго-востоку, обходя остров с противоположной стороны. Приложив ладонь ко лбу, щурясь от солнца, боцман подыскивал удобное место для высадки. Они проплыли несколько лиг на юг, маневрируя меж отмелей и множеством крошечных островков, пока кто-то из моряков не подметил:
— Вот там хорошо будет.
— Пожалуй, да, — согласился Голаф Брис, всматриваясь в расселину, серебрящуюся извилистой нитью ручья.
— Фор-марсель ить! — прикрикнул капитан, тыча большим пальцем вниз.
Судно стало на якорь, матросы засуетились у шлюпки, заскользили за борт намазанные жиром канаты. Чтобы перевезти алхимическую лабораторию Берната, тяжелые мешки и бочки, потребовалось сделать две ходки. Третьей забрали остальное: запасы провианта, кое-какие вещи, два дорожных сундука.
— Кэп, постарайтесь вернуться скорее, — попросил Голаф, спускаясь в шлюпку последним. — Нам непросто придется без вашей поддержки и этих ребят, — он глянул на паладина Греда и его мечников, в полном вооружении выстроившихся у борта.
— Не сомневайтесь, господин Брис, — ответил капитан. — До Хегель-Амо плыть шесть суток. Там не задержимся. Даже если фахиша на месте не будет, дней через четырнадцать-пятнадцать вернемся сюда. Лишь бы ветры не подвели.
— А вы затаитесь. Главное, не показывайте себя до нашего возвращения, — добавил Гред Фаром, придерживая спадавший с плеча пурпурный плащ. — Уже потом решим, Брис. Чую, дело будет трудным, но мы-то справимся.
— Счастливого плаванья, — сложив ладони знаком удачи, пожелала Астра, и сама подумала: «Дурак вы, паладин Гред». Вспомнились слова Некомарха: «Эти глупцы так верят в силу железа, но оно оказывается едва крепче их хрупких костей». Со времени отплытия из Ланерии рыцарская хвальба и героические истории слишком утомили мэги, ей не терпелось скорей оказаться на берегу, дальше от бравой команды Греда.
— И вам везенья, госпожа! Крон вам защитник! — выкрикнул паладин, цепляясь за ванты. — Поет вам его труба!
Скрипнули уключины весел, шлюпка качнулась, хлюпая бортом в волну, и двинулась к Карбосу.
Часа через полтора рейнджер нашел место пригодное для стоянки. Недалеко от берега, если следовать вверх по стекавшему между скал ручью, темнело несколько глубоких пещер. Вход в одну из них скрывала трава и курчавый, плетущийся высоко по стенам кустарник. С трех сторон поднимались крутые утесы — здесь можно было разводить на ночь костер без опасения, что его отблеск заметят смотровые с «Гедона» или кто-нибудь из храмовых стражей. Избранная Голафом пещера, понравилась мэги, еще больше пришлась она по душе Бернату Холигу. До полудня они переносили корзины, сундуки, прочий скарб, которого, стараниями эклектика, собралось непосильно много. Мешки и свертки с алхимическими веществами решили оставить пока на берегу, привалив камнями и присыпав от посторонних глаз песком.
Пещера, должная служить им жилищем до возращения «Кириды», состояла из четырех нешироких залов и имела продолжение — сужающийся ход, уходивший вглубь горы. Рейнджер не решился обследовать его в первый день, лишь ограничился установкой сигнальной ловушки из веревок и железных скоб — штуки полезной на случай, если из глубин вздумает пожаловать какое-нибудь незваное существо. Астра, пройдя по залам, развесила светляки— их мерцавшие отблески раскрасили стены голубым и медно-красным светом. От этого стало уютно, мастер Холиг вспомнил далекое детство и подземелья архаэсских гномов. Испытывая силу своей магии, которая почти восстановилась со дня освобождения из Гарунской тюрьмы, Астра оплавила продолговатый выступ стены. Усердно мэги поглаживала размякший камень горячими волнами, исходившими из рук, и через полчаса скальная ступень превратилась в удобную полукруглую скамью.
— Великолепно, госпожа! — восхитился эклектик. — У опытных камнерезов на такую работу ушел бы целый день. И как удобно! — оценивая достоинство чудорожденного сидения, Бернат опустился на него и с воплем вскочил. В воздухе поплыл смрад паленой шерсти.
— Не так быстро, милый коротыш! — смех Астры отразился от высокого свода, зазвенел в бледно-зеленых иглах сталагмитов. — Магия, она, как ваш порошок — может больно сделать. Помогите-ка мне, — мэги наклонилась, отодвигая большой плоский камень.
Когда место у противоположной стены было расчищено, Астра принялась трудиться над выступами вокруг неглубокой ниши, вытянув руки и собирая нити эфира в плотный, послушный мысли, пучок. Часть скальной породы будто растворилась, и там проступили очертания трона; ножки в форме грифоньих лап и подлокотники, украшенные головами ларс. Вкрапления кварца, выхваченные магическим резцом, засияли, словно яркие соцветия звезд.
— Правда, хорошо? — довольная работой, Астра отошла от стены. — Этот зал мы назовем — Зал Высокого Совета. Как в магистрате Лузины. На троне, конечно, буду восседать я. Вы рады такому решению, господин Брис? — спросила она с легкой издевкой рейнджера, заносившего дорожный сундук.
— Моя принцесса, даже на пустом месте вам так не терпится возвыситься, — со стуком Голаф опустил сундук посреди зала и вытер стекавший по щеке пот. — Только не думайте, что я буду в вашей свите шутом. На сегодня есть заботы поважнее, чем фальшивые чудеса магии, — он устало сел на обитый медными полосами ящик. — Я обошел скалу по тропке от ручья — за ней совсем рядышком дорога. Ведет она ровно к воротам храма. А вот откуда ведет? И, что неприятно, следы на ней свежие. Следы груженых повозок и мулов неподкованных.
— Смею предположить, господин Брис, что в поселок дорога ведет. Прямо в тот, о котором нам матросы твердили, — сказал Бернат Холиг, все еще ощупывая подпаленные сзади штаны. — Помните? Мол, нехороший поселок. И тихими рыбаками эти селяне становятся только тогда, когда в округе грабить некого.
— Тот поселок должен быть у западной оконечности. Лиг двадцать отсюда. Не слишком близко, но соседство неприятное, — заметил Голаф, вспоминая карту острова. — Поэтому вам тихо надо сидеть. Далеко от пещеры не отходить. Я передохну чуть и прогуляюсь к храму. Осмотрю с горы двор. А стемнеет, может, поближе подкрадусь.
— Я пойду с тобой, — рассудив, что лучше переодеться в мергийский костюм и лосины, Астра направилась к сундуку со своими вещами.
— Нет уж, останешься здесь. Во-первых, там сторожевые башни у ворот. А во-вторых, мы еще не знаем, с кем имеем дело, — в полной решимости возразил Брис.
— Да не пугают меня твои башни. Я хочу посмотреть, что там творится. Своими глазами посмотреть и потом уже думать, с кем мы имеем дело. Жрецы Абопа — неплохие маги, чтоб ты знал. Пш-ш… — подняв правую руку и растопырив пальцы, она стала в позу Хеги, изображаемой золотой краской на древних либийских алтарях. — Сейчас переоденусь, и пойдем.
— Я же сказал: ты не пойдешь, — остановил ее Брис. — Это дело рейнджера. Пожалуйста, госпожа Пэй, будь разумна и не создавай мне лишних хлопот. Их и так хватает.
— Голаф! Не надо мною командовать! — в широко раскрывшихся глазах Астры сверкнуло возмущение. — Я тебе не девчонка за два сальда! Указывать он мне еще будет! Пойду куда захочу!
— У тебя голова дурная. Сколько бы неприятностей на нее не падало, а ума не прибавляется, — старясь оставаться спокойным, Голаф взял лук и свой старый, серый, как пыль, плащ. — Не вздумай ходить за мной, — сказал он и направился к выходу.
— Это ты — дурак! Франкиец питхнутый! Пойду сейчас! — крикнула мэги ему. — Вот пойду, поселок ваш страшный смотреть!
— Не надо бы так, госпожа, — хрипловато сказал Бернат. — Зачем важное дело начинать руганью. Ведь кто-то же должен быть умнее?
— Да, мастер-коротыш, должен! Но почему именно я должна быть умнее?!.. — она осеклась.
— Во! Вот видишь? — эклектик со значением поднял толстенький палец, — Ты умнее. Разве не приятно? У нас в Архаэсе важные дела начинаются глоточком тепленького. Не желаешь? — он достал из корзины баклажку с вином и ловко откупорил ее.
— Дай сюда, — Астра отпила немного и протянула сосуд Холигу. — Я все равно пойду. Да не дрейфь ты, — она слегка дернула эклектика за крученую прядь рыжей бороды, — просто пойду, прогуляюсь к морю.
— Но только к морю, девчонка-госпожа. Лишь бы тебя дальше не занесло, — неуверенно согласился Бернат. — А то ж знаешь… рейнджер, он мора-бора…
— Френ-перден он, вот. Пока. Искупаюсь пойду, а ты можешь на моем стульчике посидеть.
Спустившись по ручью, Астра вышла к месту, где Бернат спрятал мешки и бочонки с алхимическими веществами. За каменными глыбами, громоздившимися у подножья скалы, начиналось море. Волны с негромким плеском накатывались на берег, изгибавшийся дугой к мысу, у которого кружилось множество крупных белых птиц. Мэги прошла дальше шагов двести, хрустя босыми ногами по гальке, розовато-серым ракушкам, потом разделась и с разбегу бросилась в воду. Отгоняя мысли о рейнджере, не на шутку разозлившем ее, она поплыла, перевернувшись на спину и стараясь думать о своих развившихся способностях, о магии и об удачном воплощении трона, похожего на тот, что стоял в главном зале магистрата. Конечно, Изольда сделала бы его точнее, тоньше в деталях, но магистр не сумела бы справиться с этой задачей так быстро. С тех пор, как Астра покинула замок возле Вергины, минуло не много времени — лишь малая капля в сравнении с долгой, полной чудес и приключений жизнью мэги, но и за этот небольшой период она многому научилась, поняла яснее то, что раньше говорила Изольда а, главное, силы ее заметно возросли.
«Что вы понимаете, господин Брис. У вас пустая голова. Не голова, а горшок треснутый!» — бултыхая ногами, потихоньку поворачивая к отмели, думала Астра и вслух добавила: — А я — настоящая мэги, — она услышала всплеск и голос амфитриона:
— Ты — прекрасная мэги.
— Коралисс! — обрадовалась Астра, шлепая ладонями по воде, взметнув фонтаны брызг.
— Я молился Морской, чтобы нам скорее увидеться!
— И она услышала. Это она надоумила меня сходить к морю, а не путаться с надутым господином рейнджером. Где твои веселые подруги, Коралисс? — мэги с опаской оглядела морские ряби.
— Они будут здесь послезавтра. Мы знаем, что тебе потребуется помощь: Бирессиа и Ламириа задержались, чтобы позвать еще кое-кого. Поплыли ближе к тем островкам, — предложил амфитрион, кивнув в сторону невысоких скал, тянувшихся прерывистой цепью вдоль побережья Карбоса. — Там вода чище и много интересного.
— Поплыли. Только ты меня повезешь, — Астра схватилась за его упругие плечи, и амфитрион двинулся вперед, разбивая головой волну.
Иногда Коралисс погружался неглубоко — мэги, затаив дыхание, прижимаясь крепче к нему, разглядывала подводные пейзажи, открывавшиеся в прозрачной, зеленовато-хрустальной воде. Над бурыми, причудливо изогнутыми пестами кораллов суетились стайки разноцветных рыб. Лучи низкого солнца, похожие на золотые спицы, падали косо, едва достигая дна. В их блеске появлялись то стеклянные чаши медуз, отороченных розовой бахромой, то морские коньки, лениво качавшиеся над песчаным дном. Между перьями красных водорослей мелькали полосатые скумбрии.
— Набери воздуха больше, — сказал Коралисс, когда они проплыли половину расстояния, отделявшего от островков. — Сейчас мы нырнем глубоко — покажу кое-что.
Астра отдышалась и в знак готовности стиснула амфитриона коленями. Он нырнул, быстро погружаясь вдоль скального выступа. Внизу показались смутные силуэты каких-то сооружений, скрытых длинными темно-зелеными лентами водорослей. Скоро мэги различила разрушенные стены странных зданий из грубых гранитных глыб, широкие ступени и торчавшие из донного песка черные обелиски. Впереди, за обломками рифленых колонн, показались скульптуры неизвестных существ с человеческими телами и недобрыми клыкастыми лицами. Амфитрион проплыл дальше, и там, за темными ветвями кораллов, поднимавшимися, словно мертвый лес, у границы погибшего города, мэги увидела скелет чудовища — только длинна клыков его была с человеческий рост. Из темно-зеленого сумрака взгляд пустых глазниц, казался взглядом смерти, притаившейся на глубине. Рядом с черепом исполина, будто молчаливые слуги, медленно фланировали молодые акулы.
Астра сжала шею Коралисса, давая понять, что пора на поверхность. Когда они вынырнули, мэги долго не могла прийти в себя, жадно хватая воздух и отплевывая воду. Перед глазами вращались, лопались черно-зеленые круги, и по спине бежал колючий озноб.
— Видно, этот город древнее всех тех, что погибли с Атрией, — сказал Коралисс, придерживая Астру над волнами.
— Думаешь, его построили сами хораги? — спросила она, отдышавшись.
— Не знаю кто, — увлекая мэги за собой, амфитрион направился к ближнему островку. — В развалинах могут остаться таинственные вещи, похожие на те, что мы находим изредка в атрийских городах. Тебе это интересно?
— Очень! Особенно, если эти вещи волшебные. Интересно, Коралисс, — держась за его руку, она перевернулась на спину — амфитрион тянул ее за собой, словно огромная рыба. — Только я ничем не смогу помочь. Я едва не задохнулась, а мы не погрузились даже наполовину.
— Скоро приплывет Бирессиа, старик Волоб и Ламириа. Вместе мы посмотрим, что может быть полезного в руинах. Я обязательно найду что-нибудь для тебя, — добравшись до островка, Коралисс помог мэги вскарабкаться на скользкую каменную ступень.
Они долго сидели там, глядя, как солнце опускается за горизонт. Как гаснет его блеск, и в море тускнеет рябящий кровавый след. Вспомнилась легенда о черном либийском боге — Абопе, живущем в глубокой пропасти за Океаном и будто пожирающем на ночь светило. Но даже нутро этого чудовищного бога не могло стать пленом животворному огню. Корчась от мук жара его, Абоп выпускал солнце под утро, и начинался новый день, а бог с чешуйчатым телом гада мучился от боли и злобы. И дрожала земля, и над ней темными тенями витали Боль и Зло. Только логово Абопа находилось далеко — никто не знал точно где, здесь же, у Карбоса, скоро должен был появиться Аасфир.
До наступления сумерек Коралисс рассказывал мэги все, что он успел узнать об устройстве либийского храма и обряде морского Змея. В конце рассказа амфитрион добавил, что с корабля Давпера девушек уже перевезли в святилище. Это было печальной вестью, и Астра думала, что до того, как вернется сюда сын Абопа, им нужно было попробовать вызволить хотя бы кого-нибудь из пленниц.
— Храм стоит почти на самом берегу, — задумчиво сказала мэги, — но со стороны моря в него можно пройти лишь через Змеиные ворота…
— Еще в него можно проплыть. Да, — кивнул Коралисс, заметив недоумение на ее лице. — Со стороны моря в храм ведет узкий подводный туннель. Узкий, но я вчера проплывал через него и подслушивал разговоры жрецов.
— Вот как? И ты бы рискнул провести тем путем меня? — Астра наклонилась, посмотрев в его блестящие глаза. — Вместе с Голафом Брисом. Этой или следующей ночью.
— Туннель длинный, но там есть полости с воздухом. Думаю, можно, — согласился он, поглаживая волосы мэги, спадавшие на грудь, и глядя на нее с тихим вожделением. — Только для тебя это опасно. Лучше потерпеть два дня, дождаться возвращения амфитрит.
— Прекрасно! Пока рейнджер ищет верный путь в храм, мы уже нашли самый хитрый и неожиданный. Поплыли назад, Коралисс, — Астра спустилась со скальной ступеньки. — Ну-ка, — она подтолкнула его, принуждая повернуться.
Амфитрион не подчинился — обнял ее и толчком отплыл от скалы.
— Коралисс, рыбий сын! — Астра вздрогнула от его поцелуя и напряглась всем телом. — Это нельзя со мной… — прошептала она. — Наверное, нельзя. У тебя соленые губы…
— Я представил, что ты тоже этого хочешь, — амфитрион направился к Карбосу, бережно прижимая мэги к себе, с блаженством ощущая, как ее обнаженная грудь с маленькими жесткими сосками касается его груди.
— Мало ли, что на уме у земных дев. Совсем не значит, что ты должен это делать. Пусти, я сама поплыву, — попросила она, лаская ладонью его гладкую кожу, под которой перекатывались упругие мышцы.
Они поплыли рядом. Коралисс лишь помогал ей, скользя то справа, то слева в черной, блестящей искрами звезд, воде. Обессилев у самого берега, Астра схватилась за руку амфитриона, они одолели остаток пути и вместе повалились на мокрую гальку.
— Ты волшебное существо, — прошептал Коралисс, трогая губами ее грудь. — Будто Эриса, покинувшая на миг море.
Спасаясь от его поцелуев, мэги повернулась лицом вниз, чувствуя, как волны, набегающие с плеском, ласкают ее ноги, а руки амфитриона сильнее разогревают страсть, страсть, которая проснулась много раньше от прикосновений гладкого тела. Коралисс приподнялся, разглядывая ее, даже в бледном блеске луны так манящую солнечным теплом. Растирая соленые брызги, перепончатая ладонь опустилась по спине мэги, едва касаясь, прошла по внутренней стороне бедер. Далеко сзади нарастал шум прибоя, отзывающийся шальной, беспокойной мелодией где-то в голове и груди. Астре показалось, что амфитрион шепчет молитву властной богине, в следующий миг он выдохнул порывисто, шумно. И то ли сам он, то ли, вздыбившаяся вдруг, могучая морская волна, накатилась на мэги, прижала к земле, вошла в нее прохладной струей. Астре чудилось, что безумная сила моря нещадно овладела ей. Волны накатывались, разливались по телу, шипя теплой пеной, не отпуская ни на миг. Вскрикнув, она схватилась за зыбкий берег — рыхлая галька и ракушки рассыпались в пальцах. Амфитрион судорожно обнял юную мэги, будто впитывая ее тепло, изогнулся, еще теснее прижимая ее к земле, и через миг отпустил.
Он исчез, хлюпнув, будто рыба, не сказав ни слова. Открыв глаза, Астра поднялась на четвереньки, отползла к высокому камню и встала, придерживаясь за его край. Глова кружилась, и ноги не слушались. Твердый, верный берег казался ей все тем же изменчивым, волнующимся морем.
— Шетов амфитрион, — прошептала она. — Дрянной лягушонок… Ты, наверное, изнасиловал меня. Что ты со мной сделал?
Она стояла, растеряно глядя на отражение звезд и луны в воде, совсем не понимая наполнявших ее неясных, но сильных желаний. То ей хотелось броситься в море, найти там Коралисса и жарко обнять его, а может выплеснуть на амфитриона зачавшийся гнев или схватить одежду, лежавшую невдалеке, и скорее бежать, бежать подальше отсюда. Пройдя несколько шагов, Астра прислонилась спиной к скале. Стихия Эрисы еще не отпустила ее, струясь по всему телу теплыми волнами, шипя пеной и оседая легким зудом где-то внутри.
— Дрянной лягушонок… — рассмеявшись, повторила мэги, потом неторопливо оделась, смыла песок с лица и пошла к ручью.
Луна, поднявшаяся над вершиной утеса, кое-как освещала узкую тропу, исчезающую в траве. Подувший с моря ветерок легко качал серебристые папоротники и ветви деревьев. У зуба нависшей над проходом скалы мелькали быстрые черные крылья летучих мышей, иногда слышался их тонкий писк.
— И где же ты была? — Голаф появился бесшумно из-за разлапистых зарослей, начинавшихся вблизи пещер.
— Искупаться ходила, — придерживая край юбки, Астра перепрыгнула через ручей.
— Я это понял, — сказал рейнджер, поглядывая на ее мокрые волосы. — Конечно, с амфитритами. Ночное купание — как романтично, — он стал посреди тропы, заслоняя проход.
— Да. С Коралиссом. В море кувыркались. И целовались еще. И… Тебя это тревожит, Голаф? — Астра остановилась в шаге перед ним. — Нет? Пропусти.
— Не надо пытаться меня этим дразнить. Ничего не выйдет, госпожа Пэй. Я не из тех мужчин, которых можно пользовать, как тряпку, — лицо его помрачнело, он неохотно отступил в сторону.
— Вот и хорошо. А я не из тех женщин, которые овечками в стаде пастуха, — Астра направилась к входу в пещеру, мерцавшему отблесками костра.
Голаф молча пошел следом.
Из глубины жилища тянуло дымом и кисловатым запахом сырных лепешек, которые Холиг разогрел на ужин.
— Наконец-то, госпожа Пэй, господин Брис, — завидев их, засуетился эклектик, расставляя на куске рогожи, накрывавшем плоский камень, чашки. — Подгорело кое-что малость. Поймите, я в кухне не сильно опытный. Все же алхимия желудка имеет неясные мне особенности, — он протянул руку, приглашая к столу.
— Главное, что горячее, Бернат. Да лишь бы в зубах не взорвалось, — Астра взяла дымящуюся лепешку, горстку маслин и направилась к трону. Отражая пламя костра, кристаллы кварца вокруг него сияли торжественным золотисто-красным светом.
Пиратский корабль, стоявший на якоре, капитан «Кириды» заметил еще точкой на горизонте, и флейт сразу взял круто к юго-востоку, обходя остров с противоположной стороны. Приложив ладонь ко лбу, щурясь от солнца, боцман подыскивал удобное место для высадки. Они проплыли несколько лиг на юг, маневрируя меж отмелей и множеством крошечных островков, пока кто-то из моряков не подметил:
— Вот там хорошо будет.
— Пожалуй, да, — согласился Голаф Брис, всматриваясь в расселину, серебрящуюся извилистой нитью ручья.
— Фор-марсель ить! — прикрикнул капитан, тыча большим пальцем вниз.
Судно стало на якорь, матросы засуетились у шлюпки, заскользили за борт намазанные жиром канаты. Чтобы перевезти алхимическую лабораторию Берната, тяжелые мешки и бочки, потребовалось сделать две ходки. Третьей забрали остальное: запасы провианта, кое-какие вещи, два дорожных сундука.
— Кэп, постарайтесь вернуться скорее, — попросил Голаф, спускаясь в шлюпку последним. — Нам непросто придется без вашей поддержки и этих ребят, — он глянул на паладина Греда и его мечников, в полном вооружении выстроившихся у борта.
— Не сомневайтесь, господин Брис, — ответил капитан. — До Хегель-Амо плыть шесть суток. Там не задержимся. Даже если фахиша на месте не будет, дней через четырнадцать-пятнадцать вернемся сюда. Лишь бы ветры не подвели.
— А вы затаитесь. Главное, не показывайте себя до нашего возвращения, — добавил Гред Фаром, придерживая спадавший с плеча пурпурный плащ. — Уже потом решим, Брис. Чую, дело будет трудным, но мы-то справимся.
— Счастливого плаванья, — сложив ладони знаком удачи, пожелала Астра, и сама подумала: «Дурак вы, паладин Гред». Вспомнились слова Некомарха: «Эти глупцы так верят в силу железа, но оно оказывается едва крепче их хрупких костей». Со времени отплытия из Ланерии рыцарская хвальба и героические истории слишком утомили мэги, ей не терпелось скорей оказаться на берегу, дальше от бравой команды Греда.
— И вам везенья, госпожа! Крон вам защитник! — выкрикнул паладин, цепляясь за ванты. — Поет вам его труба!
Скрипнули уключины весел, шлюпка качнулась, хлюпая бортом в волну, и двинулась к Карбосу.
Часа через полтора рейнджер нашел место пригодное для стоянки. Недалеко от берега, если следовать вверх по стекавшему между скал ручью, темнело несколько глубоких пещер. Вход в одну из них скрывала трава и курчавый, плетущийся высоко по стенам кустарник. С трех сторон поднимались крутые утесы — здесь можно было разводить на ночь костер без опасения, что его отблеск заметят смотровые с «Гедона» или кто-нибудь из храмовых стражей. Избранная Голафом пещера, понравилась мэги, еще больше пришлась она по душе Бернату Холигу. До полудня они переносили корзины, сундуки, прочий скарб, которого, стараниями эклектика, собралось непосильно много. Мешки и свертки с алхимическими веществами решили оставить пока на берегу, привалив камнями и присыпав от посторонних глаз песком.
Пещера, должная служить им жилищем до возращения «Кириды», состояла из четырех нешироких залов и имела продолжение — сужающийся ход, уходивший вглубь горы. Рейнджер не решился обследовать его в первый день, лишь ограничился установкой сигнальной ловушки из веревок и железных скоб — штуки полезной на случай, если из глубин вздумает пожаловать какое-нибудь незваное существо. Астра, пройдя по залам, развесила светляки— их мерцавшие отблески раскрасили стены голубым и медно-красным светом. От этого стало уютно, мастер Холиг вспомнил далекое детство и подземелья архаэсских гномов. Испытывая силу своей магии, которая почти восстановилась со дня освобождения из Гарунской тюрьмы, Астра оплавила продолговатый выступ стены. Усердно мэги поглаживала размякший камень горячими волнами, исходившими из рук, и через полчаса скальная ступень превратилась в удобную полукруглую скамью.
— Великолепно, госпожа! — восхитился эклектик. — У опытных камнерезов на такую работу ушел бы целый день. И как удобно! — оценивая достоинство чудорожденного сидения, Бернат опустился на него и с воплем вскочил. В воздухе поплыл смрад паленой шерсти.
— Не так быстро, милый коротыш! — смех Астры отразился от высокого свода, зазвенел в бледно-зеленых иглах сталагмитов. — Магия, она, как ваш порошок — может больно сделать. Помогите-ка мне, — мэги наклонилась, отодвигая большой плоский камень.
Когда место у противоположной стены было расчищено, Астра принялась трудиться над выступами вокруг неглубокой ниши, вытянув руки и собирая нити эфира в плотный, послушный мысли, пучок. Часть скальной породы будто растворилась, и там проступили очертания трона; ножки в форме грифоньих лап и подлокотники, украшенные головами ларс. Вкрапления кварца, выхваченные магическим резцом, засияли, словно яркие соцветия звезд.
— Правда, хорошо? — довольная работой, Астра отошла от стены. — Этот зал мы назовем — Зал Высокого Совета. Как в магистрате Лузины. На троне, конечно, буду восседать я. Вы рады такому решению, господин Брис? — спросила она с легкой издевкой рейнджера, заносившего дорожный сундук.
— Моя принцесса, даже на пустом месте вам так не терпится возвыситься, — со стуком Голаф опустил сундук посреди зала и вытер стекавший по щеке пот. — Только не думайте, что я буду в вашей свите шутом. На сегодня есть заботы поважнее, чем фальшивые чудеса магии, — он устало сел на обитый медными полосами ящик. — Я обошел скалу по тропке от ручья — за ней совсем рядышком дорога. Ведет она ровно к воротам храма. А вот откуда ведет? И, что неприятно, следы на ней свежие. Следы груженых повозок и мулов неподкованных.
— Смею предположить, господин Брис, что в поселок дорога ведет. Прямо в тот, о котором нам матросы твердили, — сказал Бернат Холиг, все еще ощупывая подпаленные сзади штаны. — Помните? Мол, нехороший поселок. И тихими рыбаками эти селяне становятся только тогда, когда в округе грабить некого.
— Тот поселок должен быть у западной оконечности. Лиг двадцать отсюда. Не слишком близко, но соседство неприятное, — заметил Голаф, вспоминая карту острова. — Поэтому вам тихо надо сидеть. Далеко от пещеры не отходить. Я передохну чуть и прогуляюсь к храму. Осмотрю с горы двор. А стемнеет, может, поближе подкрадусь.
— Я пойду с тобой, — рассудив, что лучше переодеться в мергийский костюм и лосины, Астра направилась к сундуку со своими вещами.
— Нет уж, останешься здесь. Во-первых, там сторожевые башни у ворот. А во-вторых, мы еще не знаем, с кем имеем дело, — в полной решимости возразил Брис.
— Да не пугают меня твои башни. Я хочу посмотреть, что там творится. Своими глазами посмотреть и потом уже думать, с кем мы имеем дело. Жрецы Абопа — неплохие маги, чтоб ты знал. Пш-ш… — подняв правую руку и растопырив пальцы, она стала в позу Хеги, изображаемой золотой краской на древних либийских алтарях. — Сейчас переоденусь, и пойдем.
— Я же сказал: ты не пойдешь, — остановил ее Брис. — Это дело рейнджера. Пожалуйста, госпожа Пэй, будь разумна и не создавай мне лишних хлопот. Их и так хватает.
— Голаф! Не надо мною командовать! — в широко раскрывшихся глазах Астры сверкнуло возмущение. — Я тебе не девчонка за два сальда! Указывать он мне еще будет! Пойду куда захочу!
— У тебя голова дурная. Сколько бы неприятностей на нее не падало, а ума не прибавляется, — старясь оставаться спокойным, Голаф взял лук и свой старый, серый, как пыль, плащ. — Не вздумай ходить за мной, — сказал он и направился к выходу.
— Это ты — дурак! Франкиец питхнутый! Пойду сейчас! — крикнула мэги ему. — Вот пойду, поселок ваш страшный смотреть!
— Не надо бы так, госпожа, — хрипловато сказал Бернат. — Зачем важное дело начинать руганью. Ведь кто-то же должен быть умнее?
— Да, мастер-коротыш, должен! Но почему именно я должна быть умнее?!.. — она осеклась.
— Во! Вот видишь? — эклектик со значением поднял толстенький палец, — Ты умнее. Разве не приятно? У нас в Архаэсе важные дела начинаются глоточком тепленького. Не желаешь? — он достал из корзины баклажку с вином и ловко откупорил ее.
— Дай сюда, — Астра отпила немного и протянула сосуд Холигу. — Я все равно пойду. Да не дрейфь ты, — она слегка дернула эклектика за крученую прядь рыжей бороды, — просто пойду, прогуляюсь к морю.
— Но только к морю, девчонка-госпожа. Лишь бы тебя дальше не занесло, — неуверенно согласился Бернат. — А то ж знаешь… рейнджер, он мора-бора…
— Френ-перден он, вот. Пока. Искупаюсь пойду, а ты можешь на моем стульчике посидеть.
Спустившись по ручью, Астра вышла к месту, где Бернат спрятал мешки и бочонки с алхимическими веществами. За каменными глыбами, громоздившимися у подножья скалы, начиналось море. Волны с негромким плеском накатывались на берег, изгибавшийся дугой к мысу, у которого кружилось множество крупных белых птиц. Мэги прошла дальше шагов двести, хрустя босыми ногами по гальке, розовато-серым ракушкам, потом разделась и с разбегу бросилась в воду. Отгоняя мысли о рейнджере, не на шутку разозлившем ее, она поплыла, перевернувшись на спину и стараясь думать о своих развившихся способностях, о магии и об удачном воплощении трона, похожего на тот, что стоял в главном зале магистрата. Конечно, Изольда сделала бы его точнее, тоньше в деталях, но магистр не сумела бы справиться с этой задачей так быстро. С тех пор, как Астра покинула замок возле Вергины, минуло не много времени — лишь малая капля в сравнении с долгой, полной чудес и приключений жизнью мэги, но и за этот небольшой период она многому научилась, поняла яснее то, что раньше говорила Изольда а, главное, силы ее заметно возросли.
«Что вы понимаете, господин Брис. У вас пустая голова. Не голова, а горшок треснутый!» — бултыхая ногами, потихоньку поворачивая к отмели, думала Астра и вслух добавила: — А я — настоящая мэги, — она услышала всплеск и голос амфитриона:
— Ты — прекрасная мэги.
— Коралисс! — обрадовалась Астра, шлепая ладонями по воде, взметнув фонтаны брызг.
— Я молился Морской, чтобы нам скорее увидеться!
— И она услышала. Это она надоумила меня сходить к морю, а не путаться с надутым господином рейнджером. Где твои веселые подруги, Коралисс? — мэги с опаской оглядела морские ряби.
— Они будут здесь послезавтра. Мы знаем, что тебе потребуется помощь: Бирессиа и Ламириа задержались, чтобы позвать еще кое-кого. Поплыли ближе к тем островкам, — предложил амфитрион, кивнув в сторону невысоких скал, тянувшихся прерывистой цепью вдоль побережья Карбоса. — Там вода чище и много интересного.
— Поплыли. Только ты меня повезешь, — Астра схватилась за его упругие плечи, и амфитрион двинулся вперед, разбивая головой волну.
Иногда Коралисс погружался неглубоко — мэги, затаив дыхание, прижимаясь крепче к нему, разглядывала подводные пейзажи, открывавшиеся в прозрачной, зеленовато-хрустальной воде. Над бурыми, причудливо изогнутыми пестами кораллов суетились стайки разноцветных рыб. Лучи низкого солнца, похожие на золотые спицы, падали косо, едва достигая дна. В их блеске появлялись то стеклянные чаши медуз, отороченных розовой бахромой, то морские коньки, лениво качавшиеся над песчаным дном. Между перьями красных водорослей мелькали полосатые скумбрии.
— Набери воздуха больше, — сказал Коралисс, когда они проплыли половину расстояния, отделявшего от островков. — Сейчас мы нырнем глубоко — покажу кое-что.
Астра отдышалась и в знак готовности стиснула амфитриона коленями. Он нырнул, быстро погружаясь вдоль скального выступа. Внизу показались смутные силуэты каких-то сооружений, скрытых длинными темно-зелеными лентами водорослей. Скоро мэги различила разрушенные стены странных зданий из грубых гранитных глыб, широкие ступени и торчавшие из донного песка черные обелиски. Впереди, за обломками рифленых колонн, показались скульптуры неизвестных существ с человеческими телами и недобрыми клыкастыми лицами. Амфитрион проплыл дальше, и там, за темными ветвями кораллов, поднимавшимися, словно мертвый лес, у границы погибшего города, мэги увидела скелет чудовища — только длинна клыков его была с человеческий рост. Из темно-зеленого сумрака взгляд пустых глазниц, казался взглядом смерти, притаившейся на глубине. Рядом с черепом исполина, будто молчаливые слуги, медленно фланировали молодые акулы.
Астра сжала шею Коралисса, давая понять, что пора на поверхность. Когда они вынырнули, мэги долго не могла прийти в себя, жадно хватая воздух и отплевывая воду. Перед глазами вращались, лопались черно-зеленые круги, и по спине бежал колючий озноб.
— Видно, этот город древнее всех тех, что погибли с Атрией, — сказал Коралисс, придерживая Астру над волнами.
— Думаешь, его построили сами хораги? — спросила она, отдышавшись.
— Не знаю кто, — увлекая мэги за собой, амфитрион направился к ближнему островку. — В развалинах могут остаться таинственные вещи, похожие на те, что мы находим изредка в атрийских городах. Тебе это интересно?
— Очень! Особенно, если эти вещи волшебные. Интересно, Коралисс, — держась за его руку, она перевернулась на спину — амфитрион тянул ее за собой, словно огромная рыба. — Только я ничем не смогу помочь. Я едва не задохнулась, а мы не погрузились даже наполовину.
— Скоро приплывет Бирессиа, старик Волоб и Ламириа. Вместе мы посмотрим, что может быть полезного в руинах. Я обязательно найду что-нибудь для тебя, — добравшись до островка, Коралисс помог мэги вскарабкаться на скользкую каменную ступень.
Они долго сидели там, глядя, как солнце опускается за горизонт. Как гаснет его блеск, и в море тускнеет рябящий кровавый след. Вспомнилась легенда о черном либийском боге — Абопе, живущем в глубокой пропасти за Океаном и будто пожирающем на ночь светило. Но даже нутро этого чудовищного бога не могло стать пленом животворному огню. Корчась от мук жара его, Абоп выпускал солнце под утро, и начинался новый день, а бог с чешуйчатым телом гада мучился от боли и злобы. И дрожала земля, и над ней темными тенями витали Боль и Зло. Только логово Абопа находилось далеко — никто не знал точно где, здесь же, у Карбоса, скоро должен был появиться Аасфир.
До наступления сумерек Коралисс рассказывал мэги все, что он успел узнать об устройстве либийского храма и обряде морского Змея. В конце рассказа амфитрион добавил, что с корабля Давпера девушек уже перевезли в святилище. Это было печальной вестью, и Астра думала, что до того, как вернется сюда сын Абопа, им нужно было попробовать вызволить хотя бы кого-нибудь из пленниц.
— Храм стоит почти на самом берегу, — задумчиво сказала мэги, — но со стороны моря в него можно пройти лишь через Змеиные ворота…
— Еще в него можно проплыть. Да, — кивнул Коралисс, заметив недоумение на ее лице. — Со стороны моря в храм ведет узкий подводный туннель. Узкий, но я вчера проплывал через него и подслушивал разговоры жрецов.
— Вот как? И ты бы рискнул провести тем путем меня? — Астра наклонилась, посмотрев в его блестящие глаза. — Вместе с Голафом Брисом. Этой или следующей ночью.
— Туннель длинный, но там есть полости с воздухом. Думаю, можно, — согласился он, поглаживая волосы мэги, спадавшие на грудь, и глядя на нее с тихим вожделением. — Только для тебя это опасно. Лучше потерпеть два дня, дождаться возвращения амфитрит.
— Прекрасно! Пока рейнджер ищет верный путь в храм, мы уже нашли самый хитрый и неожиданный. Поплыли назад, Коралисс, — Астра спустилась со скальной ступеньки. — Ну-ка, — она подтолкнула его, принуждая повернуться.
Амфитрион не подчинился — обнял ее и толчком отплыл от скалы.
— Коралисс, рыбий сын! — Астра вздрогнула от его поцелуя и напряглась всем телом. — Это нельзя со мной… — прошептала она. — Наверное, нельзя. У тебя соленые губы…
— Я представил, что ты тоже этого хочешь, — амфитрион направился к Карбосу, бережно прижимая мэги к себе, с блаженством ощущая, как ее обнаженная грудь с маленькими жесткими сосками касается его груди.
— Мало ли, что на уме у земных дев. Совсем не значит, что ты должен это делать. Пусти, я сама поплыву, — попросила она, лаская ладонью его гладкую кожу, под которой перекатывались упругие мышцы.
Они поплыли рядом. Коралисс лишь помогал ей, скользя то справа, то слева в черной, блестящей искрами звезд, воде. Обессилев у самого берега, Астра схватилась за руку амфитриона, они одолели остаток пути и вместе повалились на мокрую гальку.
— Ты волшебное существо, — прошептал Коралисс, трогая губами ее грудь. — Будто Эриса, покинувшая на миг море.
Спасаясь от его поцелуев, мэги повернулась лицом вниз, чувствуя, как волны, набегающие с плеском, ласкают ее ноги, а руки амфитриона сильнее разогревают страсть, страсть, которая проснулась много раньше от прикосновений гладкого тела. Коралисс приподнялся, разглядывая ее, даже в бледном блеске луны так манящую солнечным теплом. Растирая соленые брызги, перепончатая ладонь опустилась по спине мэги, едва касаясь, прошла по внутренней стороне бедер. Далеко сзади нарастал шум прибоя, отзывающийся шальной, беспокойной мелодией где-то в голове и груди. Астре показалось, что амфитрион шепчет молитву властной богине, в следующий миг он выдохнул порывисто, шумно. И то ли сам он, то ли, вздыбившаяся вдруг, могучая морская волна, накатилась на мэги, прижала к земле, вошла в нее прохладной струей. Астре чудилось, что безумная сила моря нещадно овладела ей. Волны накатывались, разливались по телу, шипя теплой пеной, не отпуская ни на миг. Вскрикнув, она схватилась за зыбкий берег — рыхлая галька и ракушки рассыпались в пальцах. Амфитрион судорожно обнял юную мэги, будто впитывая ее тепло, изогнулся, еще теснее прижимая ее к земле, и через миг отпустил.
Он исчез, хлюпнув, будто рыба, не сказав ни слова. Открыв глаза, Астра поднялась на четвереньки, отползла к высокому камню и встала, придерживаясь за его край. Глова кружилась, и ноги не слушались. Твердый, верный берег казался ей все тем же изменчивым, волнующимся морем.
— Шетов амфитрион, — прошептала она. — Дрянной лягушонок… Ты, наверное, изнасиловал меня. Что ты со мной сделал?
Она стояла, растеряно глядя на отражение звезд и луны в воде, совсем не понимая наполнявших ее неясных, но сильных желаний. То ей хотелось броситься в море, найти там Коралисса и жарко обнять его, а может выплеснуть на амфитриона зачавшийся гнев или схватить одежду, лежавшую невдалеке, и скорее бежать, бежать подальше отсюда. Пройдя несколько шагов, Астра прислонилась спиной к скале. Стихия Эрисы еще не отпустила ее, струясь по всему телу теплыми волнами, шипя пеной и оседая легким зудом где-то внутри.
— Дрянной лягушонок… — рассмеявшись, повторила мэги, потом неторопливо оделась, смыла песок с лица и пошла к ручью.
Луна, поднявшаяся над вершиной утеса, кое-как освещала узкую тропу, исчезающую в траве. Подувший с моря ветерок легко качал серебристые папоротники и ветви деревьев. У зуба нависшей над проходом скалы мелькали быстрые черные крылья летучих мышей, иногда слышался их тонкий писк.
— И где же ты была? — Голаф появился бесшумно из-за разлапистых зарослей, начинавшихся вблизи пещер.
— Искупаться ходила, — придерживая край юбки, Астра перепрыгнула через ручей.
— Я это понял, — сказал рейнджер, поглядывая на ее мокрые волосы. — Конечно, с амфитритами. Ночное купание — как романтично, — он стал посреди тропы, заслоняя проход.
— Да. С Коралиссом. В море кувыркались. И целовались еще. И… Тебя это тревожит, Голаф? — Астра остановилась в шаге перед ним. — Нет? Пропусти.
— Не надо пытаться меня этим дразнить. Ничего не выйдет, госпожа Пэй. Я не из тех мужчин, которых можно пользовать, как тряпку, — лицо его помрачнело, он неохотно отступил в сторону.
— Вот и хорошо. А я не из тех женщин, которые овечками в стаде пастуха, — Астра направилась к входу в пещеру, мерцавшему отблесками костра.
Голаф молча пошел следом.
Из глубины жилища тянуло дымом и кисловатым запахом сырных лепешек, которые Холиг разогрел на ужин.
— Наконец-то, госпожа Пэй, господин Брис, — завидев их, засуетился эклектик, расставляя на куске рогожи, накрывавшем плоский камень, чашки. — Подгорело кое-что малость. Поймите, я в кухне не сильно опытный. Все же алхимия желудка имеет неясные мне особенности, — он протянул руку, приглашая к столу.
— Главное, что горячее, Бернат. Да лишь бы в зубах не взорвалось, — Астра взяла дымящуюся лепешку, горстку маслин и направилась к трону. Отражая пламя костра, кристаллы кварца вокруг него сияли торжественным золотисто-красным светом.