Страница:
— Ему стало лучше! — обрадовалась я. — Он уже что-то ест.
— Да, действительно, ест, — прокомментировал Орез. — Но перед тем как есть еду, в том ее виде, что мы видим, ее нужно поймать. А фляжка, стоящая с наном рядом, не что иное, как гномское вино «Шток» из соседнего леса. Километров пятьдесят к западу
— Пятьдесят километров?! Но как же?.. Наверное, кто-то из того леса проходил мимо и, увидев больного нана, угостил его. Да и мясо ему, наверное, кто-то принес.
— А вероятнее всего, что твой друг нан просто притворился умирающим, чтобы помочь тебе попасть к нам в озеро. Так сказать, привел твое стремление и желание к максимально возможному, избрав не совсем честный в моральном отношении способ.
— Но, но… Как он мог?! Ведь я волновалась, переживала! Это нечестно.
— Зато ты благодаря ему попала сюда. Неизвестно, смогла бы ты это проделать самостоятельно без сильного движущего фактора. К тому же он знал о нашем Окне и о том, что я непременно догадаюсь о его уловке и поспешу тебя успокоить.
— Но откуда он мог знать, что вы догадаетесь и что меня до этого не хватит сердечный удар?!
— Все очень просто, — улыбнулся водяной, — подобный трюк провернул когда-то с ним его отец. Фар его просто повторил.
— Как глупо я, наверно, выглядела, когда требовала у вас живую воду. Ох уж этот Фар! Уж я принесу ему «живой» водички и пусть попробует ее не выпить!
Орез рассмеялся и, выключив Окно, повел меня обратно в тронный зал, где, по его словам, он хочет познакомить меня с тем, с кем мне будет более интересно провести те несколько часов, на которые я здесь задержусь.
В тронном зале почти никого не было, если не считать нескольких медленно переползающих моллюсков. Не думаю, что водяной мог иметь в виду именно их, когда говорил о «более интересном времяпрепровождении». Так что знакомиться было не с кем. Орез покачал головой и уже снова взялся за квихт, когда откуда-то сверху со свистом и негромким воплем на пол шлепнулась молодая девушка. Ее волосы были всклокочены, на шее болталось ожерелье из жемчуга и ракушек, а вокруг талии был надет кусок переливающейся материи, которая еще с утра, вероятно, была юбкой или платьем, а теперь превратилась лоскутный поясок дикарки. Пошипев от боли, потирая при этом ушибленное место (догадайтесь с трех раз какое?), девушка прокричала куда-то вверх, видно продолжая начатый с кем-то до этого разговор:
— Ты не прав! Говорила же, даже на такой скорости того расстояния не преодолеть!
Сверху раздался отдаленный детский мальчишеский голос:
— Но попробовать все же стоило, чтобы убедиться, что это не так.
— Ага, убеждаться, как ни странно, всегда приходится мне! — ворчала незнакомка. — А если быть точнее, моим многострадальным частям тела.
Голос сверху приближался, направляясь к явной жертве какого-то скоростного эксперимента. И через пару секунд около девушки появилась та желто-синяя рыбка, которая совсем недавно выплыла прямо передо мной и, кося под неговорящую, быстро покинула мое скромное общество.
— Ну мне же никак, — стала оправдываться рыбешка.
— Алези! — позвал девушку водяной.
Рыбка вздрогнула и быстро спряталась за спиной девушки, выглядывая одним глазом, а та, взмахнув своими длинными фиолетовыми волосами, обернулась на голос и заулыбалась:
— Папа! А мы с Флюпом плывем к тебе. Ты нас звал?
— Вообще-то я звал тебя. — Орез сердито взглянул на рыбку, и та целиком спряталась за девушку. — И что это с цветом твоих волос?!
— Папа, ну где твои манеры? Неужели ты не представишь меня нашей гостье? — умело сменила тему Алези.
Я усмехнулась тому, как дочь водяного выкручивается, переводя разговор, — сама иногда занимаюсь этим, очень, знаете ли, действенный метод выйти сухой из воды. Водяной откашлялся, но препираться при посторонних не стал и, указав на девушку, обратился ко мне:
— Позволь тебе представить мою младшую дочь — Алези. А тот, что у нее за спиной, ее друг Флюп.
— Младшая? У вас несколько дочерей? — решила я пополнить свой информационный запас, пока Алези вставала и приводила себя в порядок.
— У меня три дочери и сын, — по-отцовски гордо произнес водяной.
— А где они? — Мне почему-то очень захотелось увидеть все семейство.
— Старшая дочь сейчас заканчивает школу волшебства в Дарноге. Преподаватели говорят, что она очень умная девочка и далеко пойдет. Сын занимается исследованиями в Третьем мире, а средняя дочь просто путешествует.
— Но разве вам можно выходить на поверхность? — удивилась я, сразу отметая вариант путешествия посредством сидения в аквариуме или бочке с водой, что выглядело бы крайне глупо.
— Естественно! Правда, в этом случае мы потребляем много воды. Теперь я вынужден откланяться, дела не ждут… вам, как я полагаю, будет интересно друг с другом. До свидания!
И, не дожидаясь ответной речи с моей стороны, он махнул хвостом и быстро уплыл из зала. Озорная рыбешка незаметно помахала ему хвостом.
— Отец забыл мне представить тебя! — подскочила ко мне Алези, лишь водяной скрылся из вида.
— Аня и по совместительству Миледи здешних миров.
— Ух ты, круто! — встрял Флюп.
— У твоего отца, наверное, много дел, поэтому он в спешке и забыл меня представить, — попыталась я оправдать водяного, силясь вспомнить, а представилась ли я ему сама-то? — Он и так на меня много времени потратил.
— Отец занят?! Ха-ха-ха, — засмеялась Алези. — Как бы не так! Его дела занимают обычно не более двух-трех часов в день, а остальное время он откровенно мается со скуки. Так что не бери в голову! Сейчас к нам в озеро редко кто заглядывает… А ты правда Миледи?
— Говорят, что да.
— Класс! — И она ловко поймала Флюпа за хвост, зажимая ему рот ладонью, тем самым избавляя меня от очередной его реплики. — Чем хочешь заняться?
— А чем у вас здесь принято заниматься?
— Для ознакомления с местными обычаями или для веселья? — лукаво подмигнула она.
— Конечно, для веселья! О ваших обычаях я потом и по книгам узнаю.
— Правильный выбор! — провозгласила дочь водяного.
— Верное решение! — тут же добавила несносная рыбка.
— Побежали! — сказала Алези и, схватив меня за руку, потащила куда-то через боковой выход из зала.
И только тут я поняла, что меня смущало в ее облике, что казалось неправильным.
— Слушай, — спросила я, — а почему у тебя не хвост, а ноги? Ты ведь вроде как русалка!
— Хвост говоришь? — не оборачиваясь, проговорила она. — Что ж, можно и хвост.
Она, не останавливаясь и не сбавляя хода, подпрыгнула вверх и, отпустив на мгновение мою руку, быстро крутанулась вокруг своей оси, создав круговорот пузырьков. Сразу после этого мою руку уже взяла настоящая русалка с рыбьим хвостом. Я даже не успела удивиться.
— Хочешь такой же? — спросил Флюп.
— Что такой же? — растерялась я, разглядывая на ходу русалочий хвост.
— Ну, хвост, как у Алези.
— А что, это возможно? — Мое удивление не знало границ.
— Слушай, точно, давай тебе тоже хвостик сделаем! — обрадовалась русалка.
— Так это на самом деле возможно? — переспросила я, уже прикидывая, как они мне будут крепить к ногам какую-нибудь резину, имитирующую хвост.
— Сейчас организуем! — улыбнулась дочь водяного и, резко сменив направление, потащила меня к какому-то лазу в стене дворца.
Отверстие оказалось небольшим выходом, явно не главным. Мы вынырнули в местечке, которое Флюп назвал садом. Если поднапрячь свое воображение, то это место действительно было похоже на сад. Много разных водорослей, кораллов и небольших пузырящихся колодцев-источников, красиво отделанных камнями. Вода в этих колодцах была разных оттенков, а клубящийся над некоторыми из них пар вторил цветовой гамме «растений». Но мы долго не задержались ни у одного. Точнее, совсем не задержались ни у одного. Алези, не уменьшая хватки, тянула меня дальше.
Когда «пышноцветение» водорослей исчезло и остались позади кораллы, мы уперлись в красивую витую оградку высотой около метра. Дочь водяного резко повернула налево и, протянув меня на буксире вдоль ограды еще несколько метров, остановилась.
— Вот он! — сказала она, указывая на источник, обложенный простым камнем и с серовато-грязной водой, похожий на один из тех, что мы видели в саду, но имеющий удивительно убогий вид.
— Давай, залезай! — подбодрил меня Флюп.
— Куда? Сюда? Зачем? — последовала недоуменная тирада.
— Как зачем?! — возмутился друг Алези. — Чтобы хвост вырос!
— Это колодец для превращения людей в русалок, — пояснила девушка. — Но так как он, можно сказать, не используется, то его и забросили. А он действующий!
— То есть вы хотите сказать, что, стоит мне залезть в этот колодец, — я с сомнением заглянула вовнутрь, пытаясь определить его глубину: шиш, вода прозрачностью не отличалась, — я превращусь в русалку?
— Ну, наконец-то дошло! — Рыбка явно нарывалась на грубость.
— Не совсем, — вновь заговорила принцесса. — Ты обретешь хвост, как у меня, всего на пару часов, а потом снова станешь собой.
— Здорово! — Я не мешкая полезла в колодец, подобная перспектива вызвала у меня массу восторга, мечты, действительно, сбываются!
Вода в колодце была несколько прохладней и доходила мне всего до талии, а ниже было либо дно, либо что-то его заменяющее. Сперва ничего не происходило, я даже вопросительно взглянула на русалку, подозревая их с приятелем в подвохе. Но немного погодя в мои ноги будто впилось множество иголок — возникло ощущение попадания в сухой малинник. Я сморщилась и, решив прекратить надругательство над ногами, подпрыгнула вверх, вырываясь из объятий колючей воды. Прыжок получился рекордсменский, и я сразу очутилась рядом с русалкой.
— Ну что, поплыли развлекаться!
Алези взяла резкий старт, вновь увлекая меня за собой. Ее путь лежал через ограду сада, и я уже начала прикидывать, смогу ли при подобной скорости перемахнуть через это препятствие. Взглянув себе под ноги, я ахнула — вместо моих любимых кроссовочек подо мной мелькал зеленый, переливающийся чешуей рыбий хвост! Вот это да! Я теперь — русалка! И ни одного фотографа поблизости…
— Куда мы плывем? — спросила я Алези, как только догнала. Со своим приобретенным хвостом мне как-то удалось быстро «подружиться», и теперь я плавала ненамного хуже подводной принцессы. Во всяком случае, мне так казалось.
— На горки с препятствиями!
— Это что такое?
— Увидишь через минуту. — И русалка, весело перевернувшись через голову, прибавила ходу (или «плыву»?).
Как мне и было обещано, скоро прямо перед нами возникла огромная гора, одним краем напоминающая нежную горку в многократном увеличении. Но склон ее был далеко не гладким и пологим, а, наоборот, имел множество колдобин, ям и завалов. Кроме того, был довольно крут.
Русалка сразу взяла курс на вершину, где находилось какое-то подобие площадки.
— Это наш «старт», — заявила она. — Сейчас я тебе расскажу, чего ожидать от этой горки, а потом мы с Флюпом продемонстрируем, как мы с нее спускаемся.
— Я вся внимание! — не стала я кривить душой. Если уж ломать голову и другие части тела на этом аттракционе, то по крайней мере надо знать, как это сделать наиболее правильно.
— Значит, так. Видишь, вниз по склону горы идет поток? — Этот водопад в слоях воды было сложно не заметить. — Прыгаешь в него и несешься вниз внутри него. Ну, не свалиться в три ямы, вон там, там и там, — указала она мне их местоположение, — а перескочить через два завала из камней, думаю, для тебя не составит особого труда.
— Четыре, — вмешался Флюп, внимательно слушавший инструкции Алези.
— Что четыре? — переспросила та.
— Четыре завала. Ты забыла о тех, что сделали позавчера Лех с Мидом.
Русалка нахмурила брови, что-то припоминая.
— Точно! — улыбнулась она мгновение спустя. — Они же нам вчера хвастались, что сумели сделать еще два завала, чтобы усложнить проход. Как я могла забыть?! Значит, будет намного интереснее! Ну вот, перескочить через четыре завала из камней. Самое трудное — не попасть в щупальца к Цикопу, не налететь на тетушку Хрузу и не влепиться в большущий камень на финише.
— Так, а вот об этом поподробнее, — потребовала я уточнений.
— Самая противная тетка Хруза! — заявил рыб. — У-у-у, лучше ее даже не задевать.
— Подожди, Флюп. Давай расскажем все по порядку, — усмирила его пыл русалка. — Вон в той яме, — пальчик Алези показал мне расщелину, шириной примерно полтора-два метра, — сидит осьминог Цикоп. Он страстный художник и рисует все и всех, кто попадется ему на глаза. Он так всех достал своим «ну попозируй мне!», что ему предложили альтернативу — сидеть в этой яме и пытаться поймать участников спуска. Пойманный, по правилам игры, обязан позировать ему несколько часов. Он согласился. Никогда нельзя быть уверенным в том, что именно сегодня он там сидит и еще никого не поймал. Раньше он отлавливал сразу по несколько и каждому назначал время «приема» в своей мастерской. А сейчас ему хватает одного позера, поэтому совсем не факт, что он на месте.
— С этим разобрались, — кивнула я. — Теперь про вредную тетушку.
— Тетушка Хруза сидит за тем нагромождением камней, — новый жест в сторону местного «слалома». — Причем находится там по собственной инициативе. Она уже старая и дома ей скучно, вот она и нашла развлечение по вкусу. Любой, кто, перепрыгнув этот завал, хоть немного ее задевает, вынужден смиренно выслушать примерно получасовую лекцию на тему «Нынешняя молодежь абсолютно не уважает старость…». Правила запрещают покидать эту почтенную «леди», покуда она не выдохнется и не начнет набираться сил для нового игрока. Признаться, это еще хуже, чем позировать осьминогу, поэтому этот участок все проходят максимально осторожно.
— Как я их понимаю, — не удержалась я от комментария, а Флюп лишь часто закивал.
— Далее камень на финише. Про него все легко объяснить, но обойти намного сложнее. Влепляться в камень очень больно. Он огромный, стоит в самом низу. Раньше мы пытались убрать его с дороги, даже моего отца хотели попросить посодействовать трезубцем, но потом передумали и оставили все как есть. Так даже лучше. Внизу водяной поток буквально врубается в этот камень и потом, разбиваясь на мелкие части, рассеивается и исчезает. Поэтому важно, как только он появится в поле видимости, быстро перебраться на верхнюю часть потока и перед самым камнем выпрыгнуть из него вверх. Если тебе это удастся, то ты победила — прошла весь путь. Ну как, здорово? Будешь с нами спускаться?
— Буду. Только бы мне посмотреть на чей-нибудь спуск с этой горки разочек со стороны.
— Легко! Вон, смотри, как раз Лех новую трассу пробует.
Я посмотрела в сторону потока, где нужно было в него запрыгивать, и увидела небольшого осьминога с яркой повязкой на голове. Он бочком подбирался к «скоростной водяной трассе» и, подойдя достаточно близко, резко спружинив сразу всеми щупальцами, попал в поток и стремительно понесся вниз. Я честно вглядывалась в его то тут то там мелькавшее в потоке тело, но только пришла к неутешительному выводу — придется мне знакомиться со всем самой, без наглядного пособия.
— Полетели?! — заметался вокруг Флюп.
— Ты как? — спросила Алези.
Я посмотрела на свой хвост, на несущийся поток и решила, что, во всяком случае, выживу, так как о летальных исходах мне бы рассказали. Поживем — увидим.
— Полетели!
Мы втроем подплыли к потоку и приготовились к прыжку. Принцесса прыгнула первой, вторым влетел Флюп, а я, на секунду закрыв глаза и сделав пару вдохов, третьей.
Сразу меня со всех сторон охватил круговорот гудящей воды и множества пузырьков, значительно снижающих видимость. Такое уже происходило со мной несколько часов назад — подобный водоворот «затащил» меня в это озеро. А может быть, это и есть тот самый поток?
Первую яму я перелетела, даже не осознав, что ее надо перепрыгнуть. Нижняя часть потока устремилась в эту «черную бездну», а я, по счастливой случайности, находилась в средней части потока, так что миновала «пасть Сциллы», как я сама ее назвала, и понеслась к следующему препятствию — яме осьминога. Впереди показался один из каменных завалов. Обойти его действительно не составило трудности — главное было правильно выбрать нужную часть потока, что у меня получалось как-то интуитивно.
Передо мной маячил Флюп — его яркий окрас был хорошо заметен в бушующей воде. Яма художника выросла как-то внезапно, и я не успела сменить уровень потока. В голове мелькнула картинка, как я в свое оправдание за долгое отсутствие преподношу ворчащему Фару свой портрет местного дарования. И вынырнувшее из ямы щупальце меня нисколько не удивило. Оно пронеслось в метре от меня и тут же сгинуло обратно с чем-то желто-синим, ужасно напоминающим Флюпа. Но он же был далеко впереди меня! Несущийся поток не оставил мне времени на размышления.
Остаток пути я проделала с некоторой легкостью — как-то приноровилась менять положение в потоке в зависимости от ситуации. Даже камень Хрузы не отвлек надолго мое внимание. Меня так захватило постоянное маневрирование, что я просто забыла о поджидавшей свою жертву пенсионерке. Но все это оказалось цветочками, а «ягодка», одна, и очень большая, терпеливо ждала меня на финише в виде закрывающего выход «камешка».
Поток стремительно приближал меня к этой преграде, и, стоило мне его увидеть, почему-то сразу же захотелось на поверхность, причем немедленно. Озеро мое желание выполнять не стало, поэтому пришлось решать проблему на месте. Для начала я перебралась (если можно так сказать про яростные гребки руками и хвостом) на самый верх потока и приготовилась к прыжку. Камень летел на меня со скоростью «боинга». Вот, еще мгновение, и… я со всей силой заработала своим хвостом, стремясь унестись вверх, выше камня.
Красивое па «рыбкой» мне не удалось, зато небольшое сальто заслуживало всяческих похвал!
Водная струя, несущая меня с горы, действительно резко прерывала свое существование у этого самого камня. Поэтому, когда мой кульбит закончился, я, потеряв равновесие от неожиданной свободы, полетела кубарем вниз. Выровняться так и не вышло — всей своей массой, немного (незначительно!) смягченной водой, я шмякнулась на куст красно-зеленых водорослей и несколько секунд боялась даже пошевелиться. Зато ясно ощутила какое-то шевеление под собой.
— Эй, слазь давай, тяжело! — послышался голос подо мной.
Я собрала остатки силы в кулак и сняла свои килограммы с придавленного мной объекта. Это оказалась дочь водяного, которой тоже посчастливилось финишировать в этот куст. Мы посмотрели друг на друга, заботливо сняли обрывки водорослей и в голос спросили:
— А где Флюп? — И, как по команде, посмотрели на бушующий поток.
Из потока никто не появлялся, и мы поплыли на розыски дружка принцессы. Первый, на кого мы наткнулись, был осьминог Лех, который понуро выслушивал лекцию тетушки Хрузы. Да, действительно, услышав ее голос хотя бы один раз, даже на расстоянии, будешь всеми доступными плавсредствами избегать повторной встречи. Мы старательно проплыли стороной это «милое» место.
— Вспомнила! — осенило меня. — Я видела, как щупалец осьминога прямо перед моим носом уволок в свою яму что-то желтенькое.
— Это Флюп! — обрадовалась русалка, обеспокоенная за своего друга, и резко сменила направление.
— Но яма Цикопа находится там! — Я указала в направлении потока.
— Да, но мастерская за горой. А он наверняка уже привлек беднягу Флюпа к позированию. Попробуем его «отбить».
Проплыв мимо водопада, несущегося с горы, мы заплыли по другую сторону этого аттракциона и подплыли к небольшому низкому лазу в самой горе.
— Подожди меня здесь, я сейчас! — крикнула русалка и скрылась в недрах этой дыры.
Отсутствовала она минут пять. Я от нечего делать осваивала технику плавания с помощью хвоста. Интересно, сколько мне еще «носить» хвост? И как там Фар?
Наконец из лаза появилась пылающая Алези, а следом за ней на свет выплыл счастливый Флюп.
— Как вам удалось уговорить осьминога? — сразу спросила я.
— Алези пообещала через пару дней полчаса попозировать Цикопу, и он сразу меня отпустил, — весело признался рыб.
— Ага, пришлось пообещать, — возмущалась русалка. — А до этого ни в какую! Говорит, творческой личности надо постоянно работать. С ним в полемику на данную тему лучше не вступать — не переспорить! Нет, конечно, абсолютно бездарных личностей нет… просто каждый бездарен в своей области. У Цикопа эта область — рисование!
Дочь водяного гордо вскинула голову и поплыла вперед.
— Давайте скорее уберемся от этого места!
Я взяла резкий старт и неожиданно поняла, что со мной что-то не так. Мой взгляд упал на рыбий хвостик, но тот по-прежнему был на месте. Еще раз попробовав плыть, я поняла, что плыть-то я могу, но хвост в этом процессе участвовать если и собирался, то далеко не на полную мощность. Поспевать за Алези мне теперь удавалось с большим трудом.
— Ой, а у нее хвост исчезает, — закричал рыб, плывущий чуть позади меня.
Снова посмотрев на хвост, я обнаружила, что тот стал немного прозрачным и через него уже видны мои ноги. Русалка подплыла ко мне, изучила мои конечности и объявила вынужденную остановку до полного моего обратного восстановления. Мы уселись на камни и стали с интересом наблюдать, как хвост словно тает, постепенно становясь незаметным. Таким «интересным» занятием мы занимались несколько минут, а потом русалка вновь крутанулась вокруг своей оси, создав небольшой вихрь пузырьков, и сменила хвост на обычные ноги.
— А не пора ли нам нарушить кислотно-щелочной баланс? — задала Алези риторический вопрос, как только мои ноги окончательно обрели прежнюю форму, полностью избавившись от хвоста.
— Пора! — как-то радостно согласились мы с Флюпом.
Принцесса встала на ноги, и мы двинулись в сторону подводного дворца для осмотра местной столовой. Столовая была похожа на небольшой зал с овальным столом посредине и стульями-ракушками по бокам. Мы расселись, и сразу откуда-то стали приползать, приплывать разные жители этого озера, неся на себе небольшие тарелки со всяческой едой.
Любой ресторан, славящийся морскими деликатесами, просто бы удавился от зависти, а любитель этих самых деликатесов изошел бы обильной слюной. Я же не относилась ни к первой категории, ни ко второй, но даже у меня здешнее меню вызвало невольное восхищение. Про икру я вообще молчу — икра красная (тазик), икра черная (такая же емкость)… Разве что икры заморской — баклажанной — здесь не было, но я как-то не очень расстроилась по этому поводу. Даже такое блюдо, как салат из водорослей, вызывающее у меня до этого стойкое сокращение мышц лица в выражение «ФИ!», пришлось мне по вкусу.
После обеда мы направились в домик Алези, который был скорее одной большой комнатой с множеством всякой всячины: игрушек и инструментов, бутылочек и пузырьков, ковриков, подушек, украшений и еще с невозможным количеством разной ерунды. Правда, все это лежало здесь разложенным в каком-то определенном порядке, аккуратно по своим местам.
Мы уселись на большую кровать, стоящую посредине комнаты, и болтали о разной чепухе, рассказывая друг другу о развлечениях своих миров. А затем наша беседа плавно перетекла на обсуждение моего появления здесь, приближающегося возвращения на поверхность, Фара и его проделки, заставившей меня в спешном порядке искать здесь живую воду.
— Ну, он дает! — стала возмущаться Алези, узнав о нанских уловках. — А если бы ты сознание от волнения потеряла или еще что?! Так делать нельзя! Надо его наказать, как-то отомстить.
— Как? — пожала я плечами.
— Давай над ним подшутим! Он подсмеялся над тобой, а мы над ним. Будем бить врага его же оружием!
— Мы?! Ты хочешь сказать, что сможешь мне помочь разыграть Фара?
— Конечно! Мы же подруги. А для чего еще нужны друзья? Только не отказывайся! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
— Да я-то не против. Ну и что ты предлагаешь? — заинтересовалась я, прекрасно зная, что нана провести не так уж легко.
— Все очень просто. Я выйду с тобой на поверхность. Скажем, что отец в отъезде, а я вроде как за него, но мне абсолютно ничего не известно о живой воде. Мы, мол, поискали у водяного по его хранилищам, кладовкам и с большим трудом отыскали вот это, — она выудила из набедренной повязки небольшой изящный пузырек с ярко-розовой жидкостью, — вроде бы это и есть живая вода. Мне же должна быть неизвестна история с отцом нана, когда тот поступил так же, как сейчас Фар! Ну так вот, мы с самыми заботливыми и обеспокоенными физиономиями немного поохаем над ним, а потом вольем в него эту жидкость. — Она снова помахала у меня перед носом пузырьком и аккуратно его спрятала.
— Ты думаешь, он будет это пить, если ему известно, что живой воды здесь нет? — попыталась возразить я.
— Выпьет как миленький! Он же «умирающий»! Неужели он откажет двум взволнованным по поводу его самочувствия особам в попытке избавить его от «неминуемой смерти»? Да ни в жизнь! Ему стыдно будет.
— Хорошо. Ты права, — сказала я, представив, как Фар попытается отвертеться от «заботливых» девиц. — А что в этом пузырьке? Это ему не повредит?
Русалка хихикнула и поманила меня пальцем за коралл. Там, спокойно зарывшись в песок, лежал морской еж и совершенно не обращал внимания на двух «заговорщиц» и одну рыбешку, избравших его в качестве подопытного животного. Алези вновь вынула пузырек и капнула на «добровольца» розовой жидкости. Еж сразу начал менять окрас. Сначала он стал зеленым, потом желтым и в итоге окрасился в яркий фиолетовый цвет. Причем для самого ежа все эти преображения прошли незамеченными.
— Да, действительно, ест, — прокомментировал Орез. — Но перед тем как есть еду, в том ее виде, что мы видим, ее нужно поймать. А фляжка, стоящая с наном рядом, не что иное, как гномское вино «Шток» из соседнего леса. Километров пятьдесят к западу
— Пятьдесят километров?! Но как же?.. Наверное, кто-то из того леса проходил мимо и, увидев больного нана, угостил его. Да и мясо ему, наверное, кто-то принес.
— А вероятнее всего, что твой друг нан просто притворился умирающим, чтобы помочь тебе попасть к нам в озеро. Так сказать, привел твое стремление и желание к максимально возможному, избрав не совсем честный в моральном отношении способ.
— Но, но… Как он мог?! Ведь я волновалась, переживала! Это нечестно.
— Зато ты благодаря ему попала сюда. Неизвестно, смогла бы ты это проделать самостоятельно без сильного движущего фактора. К тому же он знал о нашем Окне и о том, что я непременно догадаюсь о его уловке и поспешу тебя успокоить.
— Но откуда он мог знать, что вы догадаетесь и что меня до этого не хватит сердечный удар?!
— Все очень просто, — улыбнулся водяной, — подобный трюк провернул когда-то с ним его отец. Фар его просто повторил.
— Как глупо я, наверно, выглядела, когда требовала у вас живую воду. Ох уж этот Фар! Уж я принесу ему «живой» водички и пусть попробует ее не выпить!
Орез рассмеялся и, выключив Окно, повел меня обратно в тронный зал, где, по его словам, он хочет познакомить меня с тем, с кем мне будет более интересно провести те несколько часов, на которые я здесь задержусь.
В тронном зале почти никого не было, если не считать нескольких медленно переползающих моллюсков. Не думаю, что водяной мог иметь в виду именно их, когда говорил о «более интересном времяпрепровождении». Так что знакомиться было не с кем. Орез покачал головой и уже снова взялся за квихт, когда откуда-то сверху со свистом и негромким воплем на пол шлепнулась молодая девушка. Ее волосы были всклокочены, на шее болталось ожерелье из жемчуга и ракушек, а вокруг талии был надет кусок переливающейся материи, которая еще с утра, вероятно, была юбкой или платьем, а теперь превратилась лоскутный поясок дикарки. Пошипев от боли, потирая при этом ушибленное место (догадайтесь с трех раз какое?), девушка прокричала куда-то вверх, видно продолжая начатый с кем-то до этого разговор:
— Ты не прав! Говорила же, даже на такой скорости того расстояния не преодолеть!
Сверху раздался отдаленный детский мальчишеский голос:
— Но попробовать все же стоило, чтобы убедиться, что это не так.
— Ага, убеждаться, как ни странно, всегда приходится мне! — ворчала незнакомка. — А если быть точнее, моим многострадальным частям тела.
Голос сверху приближался, направляясь к явной жертве какого-то скоростного эксперимента. И через пару секунд около девушки появилась та желто-синяя рыбка, которая совсем недавно выплыла прямо передо мной и, кося под неговорящую, быстро покинула мое скромное общество.
— Ну мне же никак, — стала оправдываться рыбешка.
— Алези! — позвал девушку водяной.
Рыбка вздрогнула и быстро спряталась за спиной девушки, выглядывая одним глазом, а та, взмахнув своими длинными фиолетовыми волосами, обернулась на голос и заулыбалась:
— Папа! А мы с Флюпом плывем к тебе. Ты нас звал?
— Вообще-то я звал тебя. — Орез сердито взглянул на рыбку, и та целиком спряталась за девушку. — И что это с цветом твоих волос?!
— Папа, ну где твои манеры? Неужели ты не представишь меня нашей гостье? — умело сменила тему Алези.
Я усмехнулась тому, как дочь водяного выкручивается, переводя разговор, — сама иногда занимаюсь этим, очень, знаете ли, действенный метод выйти сухой из воды. Водяной откашлялся, но препираться при посторонних не стал и, указав на девушку, обратился ко мне:
— Позволь тебе представить мою младшую дочь — Алези. А тот, что у нее за спиной, ее друг Флюп.
— Младшая? У вас несколько дочерей? — решила я пополнить свой информационный запас, пока Алези вставала и приводила себя в порядок.
— У меня три дочери и сын, — по-отцовски гордо произнес водяной.
— А где они? — Мне почему-то очень захотелось увидеть все семейство.
— Старшая дочь сейчас заканчивает школу волшебства в Дарноге. Преподаватели говорят, что она очень умная девочка и далеко пойдет. Сын занимается исследованиями в Третьем мире, а средняя дочь просто путешествует.
— Но разве вам можно выходить на поверхность? — удивилась я, сразу отметая вариант путешествия посредством сидения в аквариуме или бочке с водой, что выглядело бы крайне глупо.
— Естественно! Правда, в этом случае мы потребляем много воды. Теперь я вынужден откланяться, дела не ждут… вам, как я полагаю, будет интересно друг с другом. До свидания!
И, не дожидаясь ответной речи с моей стороны, он махнул хвостом и быстро уплыл из зала. Озорная рыбешка незаметно помахала ему хвостом.
— Отец забыл мне представить тебя! — подскочила ко мне Алези, лишь водяной скрылся из вида.
— Аня и по совместительству Миледи здешних миров.
— Ух ты, круто! — встрял Флюп.
— У твоего отца, наверное, много дел, поэтому он в спешке и забыл меня представить, — попыталась я оправдать водяного, силясь вспомнить, а представилась ли я ему сама-то? — Он и так на меня много времени потратил.
— Отец занят?! Ха-ха-ха, — засмеялась Алези. — Как бы не так! Его дела занимают обычно не более двух-трех часов в день, а остальное время он откровенно мается со скуки. Так что не бери в голову! Сейчас к нам в озеро редко кто заглядывает… А ты правда Миледи?
— Говорят, что да.
— Класс! — И она ловко поймала Флюпа за хвост, зажимая ему рот ладонью, тем самым избавляя меня от очередной его реплики. — Чем хочешь заняться?
— А чем у вас здесь принято заниматься?
— Для ознакомления с местными обычаями или для веселья? — лукаво подмигнула она.
— Конечно, для веселья! О ваших обычаях я потом и по книгам узнаю.
— Правильный выбор! — провозгласила дочь водяного.
— Верное решение! — тут же добавила несносная рыбка.
— Побежали! — сказала Алези и, схватив меня за руку, потащила куда-то через боковой выход из зала.
И только тут я поняла, что меня смущало в ее облике, что казалось неправильным.
— Слушай, — спросила я, — а почему у тебя не хвост, а ноги? Ты ведь вроде как русалка!
— Хвост говоришь? — не оборачиваясь, проговорила она. — Что ж, можно и хвост.
Она, не останавливаясь и не сбавляя хода, подпрыгнула вверх и, отпустив на мгновение мою руку, быстро крутанулась вокруг своей оси, создав круговорот пузырьков. Сразу после этого мою руку уже взяла настоящая русалка с рыбьим хвостом. Я даже не успела удивиться.
— Хочешь такой же? — спросил Флюп.
— Что такой же? — растерялась я, разглядывая на ходу русалочий хвост.
— Ну, хвост, как у Алези.
— А что, это возможно? — Мое удивление не знало границ.
— Слушай, точно, давай тебе тоже хвостик сделаем! — обрадовалась русалка.
— Так это на самом деле возможно? — переспросила я, уже прикидывая, как они мне будут крепить к ногам какую-нибудь резину, имитирующую хвост.
— Сейчас организуем! — улыбнулась дочь водяного и, резко сменив направление, потащила меня к какому-то лазу в стене дворца.
Отверстие оказалось небольшим выходом, явно не главным. Мы вынырнули в местечке, которое Флюп назвал садом. Если поднапрячь свое воображение, то это место действительно было похоже на сад. Много разных водорослей, кораллов и небольших пузырящихся колодцев-источников, красиво отделанных камнями. Вода в этих колодцах была разных оттенков, а клубящийся над некоторыми из них пар вторил цветовой гамме «растений». Но мы долго не задержались ни у одного. Точнее, совсем не задержались ни у одного. Алези, не уменьшая хватки, тянула меня дальше.
Когда «пышноцветение» водорослей исчезло и остались позади кораллы, мы уперлись в красивую витую оградку высотой около метра. Дочь водяного резко повернула налево и, протянув меня на буксире вдоль ограды еще несколько метров, остановилась.
— Вот он! — сказала она, указывая на источник, обложенный простым камнем и с серовато-грязной водой, похожий на один из тех, что мы видели в саду, но имеющий удивительно убогий вид.
— Давай, залезай! — подбодрил меня Флюп.
— Куда? Сюда? Зачем? — последовала недоуменная тирада.
— Как зачем?! — возмутился друг Алези. — Чтобы хвост вырос!
— Это колодец для превращения людей в русалок, — пояснила девушка. — Но так как он, можно сказать, не используется, то его и забросили. А он действующий!
— То есть вы хотите сказать, что, стоит мне залезть в этот колодец, — я с сомнением заглянула вовнутрь, пытаясь определить его глубину: шиш, вода прозрачностью не отличалась, — я превращусь в русалку?
— Ну, наконец-то дошло! — Рыбка явно нарывалась на грубость.
— Не совсем, — вновь заговорила принцесса. — Ты обретешь хвост, как у меня, всего на пару часов, а потом снова станешь собой.
— Здорово! — Я не мешкая полезла в колодец, подобная перспектива вызвала у меня массу восторга, мечты, действительно, сбываются!
Вода в колодце была несколько прохладней и доходила мне всего до талии, а ниже было либо дно, либо что-то его заменяющее. Сперва ничего не происходило, я даже вопросительно взглянула на русалку, подозревая их с приятелем в подвохе. Но немного погодя в мои ноги будто впилось множество иголок — возникло ощущение попадания в сухой малинник. Я сморщилась и, решив прекратить надругательство над ногами, подпрыгнула вверх, вырываясь из объятий колючей воды. Прыжок получился рекордсменский, и я сразу очутилась рядом с русалкой.
— Ну что, поплыли развлекаться!
Алези взяла резкий старт, вновь увлекая меня за собой. Ее путь лежал через ограду сада, и я уже начала прикидывать, смогу ли при подобной скорости перемахнуть через это препятствие. Взглянув себе под ноги, я ахнула — вместо моих любимых кроссовочек подо мной мелькал зеленый, переливающийся чешуей рыбий хвост! Вот это да! Я теперь — русалка! И ни одного фотографа поблизости…
— Куда мы плывем? — спросила я Алези, как только догнала. Со своим приобретенным хвостом мне как-то удалось быстро «подружиться», и теперь я плавала ненамного хуже подводной принцессы. Во всяком случае, мне так казалось.
— На горки с препятствиями!
— Это что такое?
— Увидишь через минуту. — И русалка, весело перевернувшись через голову, прибавила ходу (или «плыву»?).
Как мне и было обещано, скоро прямо перед нами возникла огромная гора, одним краем напоминающая нежную горку в многократном увеличении. Но склон ее был далеко не гладким и пологим, а, наоборот, имел множество колдобин, ям и завалов. Кроме того, был довольно крут.
Русалка сразу взяла курс на вершину, где находилось какое-то подобие площадки.
— Это наш «старт», — заявила она. — Сейчас я тебе расскажу, чего ожидать от этой горки, а потом мы с Флюпом продемонстрируем, как мы с нее спускаемся.
— Я вся внимание! — не стала я кривить душой. Если уж ломать голову и другие части тела на этом аттракционе, то по крайней мере надо знать, как это сделать наиболее правильно.
— Значит, так. Видишь, вниз по склону горы идет поток? — Этот водопад в слоях воды было сложно не заметить. — Прыгаешь в него и несешься вниз внутри него. Ну, не свалиться в три ямы, вон там, там и там, — указала она мне их местоположение, — а перескочить через два завала из камней, думаю, для тебя не составит особого труда.
— Четыре, — вмешался Флюп, внимательно слушавший инструкции Алези.
— Что четыре? — переспросила та.
— Четыре завала. Ты забыла о тех, что сделали позавчера Лех с Мидом.
Русалка нахмурила брови, что-то припоминая.
— Точно! — улыбнулась она мгновение спустя. — Они же нам вчера хвастались, что сумели сделать еще два завала, чтобы усложнить проход. Как я могла забыть?! Значит, будет намного интереснее! Ну вот, перескочить через четыре завала из камней. Самое трудное — не попасть в щупальца к Цикопу, не налететь на тетушку Хрузу и не влепиться в большущий камень на финише.
— Так, а вот об этом поподробнее, — потребовала я уточнений.
— Самая противная тетка Хруза! — заявил рыб. — У-у-у, лучше ее даже не задевать.
— Подожди, Флюп. Давай расскажем все по порядку, — усмирила его пыл русалка. — Вон в той яме, — пальчик Алези показал мне расщелину, шириной примерно полтора-два метра, — сидит осьминог Цикоп. Он страстный художник и рисует все и всех, кто попадется ему на глаза. Он так всех достал своим «ну попозируй мне!», что ему предложили альтернативу — сидеть в этой яме и пытаться поймать участников спуска. Пойманный, по правилам игры, обязан позировать ему несколько часов. Он согласился. Никогда нельзя быть уверенным в том, что именно сегодня он там сидит и еще никого не поймал. Раньше он отлавливал сразу по несколько и каждому назначал время «приема» в своей мастерской. А сейчас ему хватает одного позера, поэтому совсем не факт, что он на месте.
— С этим разобрались, — кивнула я. — Теперь про вредную тетушку.
— Тетушка Хруза сидит за тем нагромождением камней, — новый жест в сторону местного «слалома». — Причем находится там по собственной инициативе. Она уже старая и дома ей скучно, вот она и нашла развлечение по вкусу. Любой, кто, перепрыгнув этот завал, хоть немного ее задевает, вынужден смиренно выслушать примерно получасовую лекцию на тему «Нынешняя молодежь абсолютно не уважает старость…». Правила запрещают покидать эту почтенную «леди», покуда она не выдохнется и не начнет набираться сил для нового игрока. Признаться, это еще хуже, чем позировать осьминогу, поэтому этот участок все проходят максимально осторожно.
— Как я их понимаю, — не удержалась я от комментария, а Флюп лишь часто закивал.
— Далее камень на финише. Про него все легко объяснить, но обойти намного сложнее. Влепляться в камень очень больно. Он огромный, стоит в самом низу. Раньше мы пытались убрать его с дороги, даже моего отца хотели попросить посодействовать трезубцем, но потом передумали и оставили все как есть. Так даже лучше. Внизу водяной поток буквально врубается в этот камень и потом, разбиваясь на мелкие части, рассеивается и исчезает. Поэтому важно, как только он появится в поле видимости, быстро перебраться на верхнюю часть потока и перед самым камнем выпрыгнуть из него вверх. Если тебе это удастся, то ты победила — прошла весь путь. Ну как, здорово? Будешь с нами спускаться?
— Буду. Только бы мне посмотреть на чей-нибудь спуск с этой горки разочек со стороны.
— Легко! Вон, смотри, как раз Лех новую трассу пробует.
Я посмотрела в сторону потока, где нужно было в него запрыгивать, и увидела небольшого осьминога с яркой повязкой на голове. Он бочком подбирался к «скоростной водяной трассе» и, подойдя достаточно близко, резко спружинив сразу всеми щупальцами, попал в поток и стремительно понесся вниз. Я честно вглядывалась в его то тут то там мелькавшее в потоке тело, но только пришла к неутешительному выводу — придется мне знакомиться со всем самой, без наглядного пособия.
— Полетели?! — заметался вокруг Флюп.
— Ты как? — спросила Алези.
Я посмотрела на свой хвост, на несущийся поток и решила, что, во всяком случае, выживу, так как о летальных исходах мне бы рассказали. Поживем — увидим.
— Полетели!
Мы втроем подплыли к потоку и приготовились к прыжку. Принцесса прыгнула первой, вторым влетел Флюп, а я, на секунду закрыв глаза и сделав пару вдохов, третьей.
Сразу меня со всех сторон охватил круговорот гудящей воды и множества пузырьков, значительно снижающих видимость. Такое уже происходило со мной несколько часов назад — подобный водоворот «затащил» меня в это озеро. А может быть, это и есть тот самый поток?
Первую яму я перелетела, даже не осознав, что ее надо перепрыгнуть. Нижняя часть потока устремилась в эту «черную бездну», а я, по счастливой случайности, находилась в средней части потока, так что миновала «пасть Сциллы», как я сама ее назвала, и понеслась к следующему препятствию — яме осьминога. Впереди показался один из каменных завалов. Обойти его действительно не составило трудности — главное было правильно выбрать нужную часть потока, что у меня получалось как-то интуитивно.
Передо мной маячил Флюп — его яркий окрас был хорошо заметен в бушующей воде. Яма художника выросла как-то внезапно, и я не успела сменить уровень потока. В голове мелькнула картинка, как я в свое оправдание за долгое отсутствие преподношу ворчащему Фару свой портрет местного дарования. И вынырнувшее из ямы щупальце меня нисколько не удивило. Оно пронеслось в метре от меня и тут же сгинуло обратно с чем-то желто-синим, ужасно напоминающим Флюпа. Но он же был далеко впереди меня! Несущийся поток не оставил мне времени на размышления.
Остаток пути я проделала с некоторой легкостью — как-то приноровилась менять положение в потоке в зависимости от ситуации. Даже камень Хрузы не отвлек надолго мое внимание. Меня так захватило постоянное маневрирование, что я просто забыла о поджидавшей свою жертву пенсионерке. Но все это оказалось цветочками, а «ягодка», одна, и очень большая, терпеливо ждала меня на финише в виде закрывающего выход «камешка».
Поток стремительно приближал меня к этой преграде, и, стоило мне его увидеть, почему-то сразу же захотелось на поверхность, причем немедленно. Озеро мое желание выполнять не стало, поэтому пришлось решать проблему на месте. Для начала я перебралась (если можно так сказать про яростные гребки руками и хвостом) на самый верх потока и приготовилась к прыжку. Камень летел на меня со скоростью «боинга». Вот, еще мгновение, и… я со всей силой заработала своим хвостом, стремясь унестись вверх, выше камня.
Красивое па «рыбкой» мне не удалось, зато небольшое сальто заслуживало всяческих похвал!
Водная струя, несущая меня с горы, действительно резко прерывала свое существование у этого самого камня. Поэтому, когда мой кульбит закончился, я, потеряв равновесие от неожиданной свободы, полетела кубарем вниз. Выровняться так и не вышло — всей своей массой, немного (незначительно!) смягченной водой, я шмякнулась на куст красно-зеленых водорослей и несколько секунд боялась даже пошевелиться. Зато ясно ощутила какое-то шевеление под собой.
— Эй, слазь давай, тяжело! — послышался голос подо мной.
Я собрала остатки силы в кулак и сняла свои килограммы с придавленного мной объекта. Это оказалась дочь водяного, которой тоже посчастливилось финишировать в этот куст. Мы посмотрели друг на друга, заботливо сняли обрывки водорослей и в голос спросили:
— А где Флюп? — И, как по команде, посмотрели на бушующий поток.
Из потока никто не появлялся, и мы поплыли на розыски дружка принцессы. Первый, на кого мы наткнулись, был осьминог Лех, который понуро выслушивал лекцию тетушки Хрузы. Да, действительно, услышав ее голос хотя бы один раз, даже на расстоянии, будешь всеми доступными плавсредствами избегать повторной встречи. Мы старательно проплыли стороной это «милое» место.
— Вспомнила! — осенило меня. — Я видела, как щупалец осьминога прямо перед моим носом уволок в свою яму что-то желтенькое.
— Это Флюп! — обрадовалась русалка, обеспокоенная за своего друга, и резко сменила направление.
— Но яма Цикопа находится там! — Я указала в направлении потока.
— Да, но мастерская за горой. А он наверняка уже привлек беднягу Флюпа к позированию. Попробуем его «отбить».
Проплыв мимо водопада, несущегося с горы, мы заплыли по другую сторону этого аттракциона и подплыли к небольшому низкому лазу в самой горе.
— Подожди меня здесь, я сейчас! — крикнула русалка и скрылась в недрах этой дыры.
Отсутствовала она минут пять. Я от нечего делать осваивала технику плавания с помощью хвоста. Интересно, сколько мне еще «носить» хвост? И как там Фар?
Наконец из лаза появилась пылающая Алези, а следом за ней на свет выплыл счастливый Флюп.
— Как вам удалось уговорить осьминога? — сразу спросила я.
— Алези пообещала через пару дней полчаса попозировать Цикопу, и он сразу меня отпустил, — весело признался рыб.
— Ага, пришлось пообещать, — возмущалась русалка. — А до этого ни в какую! Говорит, творческой личности надо постоянно работать. С ним в полемику на данную тему лучше не вступать — не переспорить! Нет, конечно, абсолютно бездарных личностей нет… просто каждый бездарен в своей области. У Цикопа эта область — рисование!
Дочь водяного гордо вскинула голову и поплыла вперед.
— Давайте скорее уберемся от этого места!
Я взяла резкий старт и неожиданно поняла, что со мной что-то не так. Мой взгляд упал на рыбий хвостик, но тот по-прежнему был на месте. Еще раз попробовав плыть, я поняла, что плыть-то я могу, но хвост в этом процессе участвовать если и собирался, то далеко не на полную мощность. Поспевать за Алези мне теперь удавалось с большим трудом.
— Ой, а у нее хвост исчезает, — закричал рыб, плывущий чуть позади меня.
Снова посмотрев на хвост, я обнаружила, что тот стал немного прозрачным и через него уже видны мои ноги. Русалка подплыла ко мне, изучила мои конечности и объявила вынужденную остановку до полного моего обратного восстановления. Мы уселись на камни и стали с интересом наблюдать, как хвост словно тает, постепенно становясь незаметным. Таким «интересным» занятием мы занимались несколько минут, а потом русалка вновь крутанулась вокруг своей оси, создав небольшой вихрь пузырьков, и сменила хвост на обычные ноги.
— А не пора ли нам нарушить кислотно-щелочной баланс? — задала Алези риторический вопрос, как только мои ноги окончательно обрели прежнюю форму, полностью избавившись от хвоста.
— Пора! — как-то радостно согласились мы с Флюпом.
Принцесса встала на ноги, и мы двинулись в сторону подводного дворца для осмотра местной столовой. Столовая была похожа на небольшой зал с овальным столом посредине и стульями-ракушками по бокам. Мы расселись, и сразу откуда-то стали приползать, приплывать разные жители этого озера, неся на себе небольшие тарелки со всяческой едой.
Любой ресторан, славящийся морскими деликатесами, просто бы удавился от зависти, а любитель этих самых деликатесов изошел бы обильной слюной. Я же не относилась ни к первой категории, ни ко второй, но даже у меня здешнее меню вызвало невольное восхищение. Про икру я вообще молчу — икра красная (тазик), икра черная (такая же емкость)… Разве что икры заморской — баклажанной — здесь не было, но я как-то не очень расстроилась по этому поводу. Даже такое блюдо, как салат из водорослей, вызывающее у меня до этого стойкое сокращение мышц лица в выражение «ФИ!», пришлось мне по вкусу.
После обеда мы направились в домик Алези, который был скорее одной большой комнатой с множеством всякой всячины: игрушек и инструментов, бутылочек и пузырьков, ковриков, подушек, украшений и еще с невозможным количеством разной ерунды. Правда, все это лежало здесь разложенным в каком-то определенном порядке, аккуратно по своим местам.
Мы уселись на большую кровать, стоящую посредине комнаты, и болтали о разной чепухе, рассказывая друг другу о развлечениях своих миров. А затем наша беседа плавно перетекла на обсуждение моего появления здесь, приближающегося возвращения на поверхность, Фара и его проделки, заставившей меня в спешном порядке искать здесь живую воду.
— Ну, он дает! — стала возмущаться Алези, узнав о нанских уловках. — А если бы ты сознание от волнения потеряла или еще что?! Так делать нельзя! Надо его наказать, как-то отомстить.
— Как? — пожала я плечами.
— Давай над ним подшутим! Он подсмеялся над тобой, а мы над ним. Будем бить врага его же оружием!
— Мы?! Ты хочешь сказать, что сможешь мне помочь разыграть Фара?
— Конечно! Мы же подруги. А для чего еще нужны друзья? Только не отказывайся! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
— Да я-то не против. Ну и что ты предлагаешь? — заинтересовалась я, прекрасно зная, что нана провести не так уж легко.
— Все очень просто. Я выйду с тобой на поверхность. Скажем, что отец в отъезде, а я вроде как за него, но мне абсолютно ничего не известно о живой воде. Мы, мол, поискали у водяного по его хранилищам, кладовкам и с большим трудом отыскали вот это, — она выудила из набедренной повязки небольшой изящный пузырек с ярко-розовой жидкостью, — вроде бы это и есть живая вода. Мне же должна быть неизвестна история с отцом нана, когда тот поступил так же, как сейчас Фар! Ну так вот, мы с самыми заботливыми и обеспокоенными физиономиями немного поохаем над ним, а потом вольем в него эту жидкость. — Она снова помахала у меня перед носом пузырьком и аккуратно его спрятала.
— Ты думаешь, он будет это пить, если ему известно, что живой воды здесь нет? — попыталась возразить я.
— Выпьет как миленький! Он же «умирающий»! Неужели он откажет двум взволнованным по поводу его самочувствия особам в попытке избавить его от «неминуемой смерти»? Да ни в жизнь! Ему стыдно будет.
— Хорошо. Ты права, — сказала я, представив, как Фар попытается отвертеться от «заботливых» девиц. — А что в этом пузырьке? Это ему не повредит?
Русалка хихикнула и поманила меня пальцем за коралл. Там, спокойно зарывшись в песок, лежал морской еж и совершенно не обращал внимания на двух «заговорщиц» и одну рыбешку, избравших его в качестве подопытного животного. Алези вновь вынула пузырек и капнула на «добровольца» розовой жидкости. Еж сразу начал менять окрас. Сначала он стал зеленым, потом желтым и в итоге окрасился в яркий фиолетовый цвет. Причем для самого ежа все эти преображения прошли незамеченными.