Виггз Сюзан. Лилия и леопард

   - Мы будем стоять здесь на якоре до завтрашнего утра, - сообщил Генрих. - Пока не произведут разведку местности, все остаются на кораблях. И никакого разбоя, - напомнил он. - Никакого грабежа крестьян, никакого насилия над женщинами, - при этих словах Генрих выразительно посмотрел на развратного Эдварда Йоркского. - И никаких излишеств. Люди Хар-флера находятся под моим покровительством. Мы служим великим целям, а не своей корысти.
   Ранд глубоко вздохнул и тут же поморщился: теплый ветер доносил с болот гнилостный запах. В его душе кровоточила нанесенная Лианной рана.
   - А ты вместе со своей женой должен покинуть корабль в течение часа, обратился к Ранду король. - Ее присутствие вносит сумятицу.
   Ранд молча кивнул. Слухи о красоте Лианны и ее смелом обращении с Генрихом облетели весь флот.
   Но все, кто восхищался его женой, конечно же, не подозревали о жестокости и бессердечности Лианны, с горечью думал Ранд.
   - Скачи что есть духу в Буа-Лонг и удержи для меня замок любой ценой, сказал Генрих. - От успеха этого предприятия зависит наша дальнейшая судьба, а может, и исход всей войны.
   Рука короля так долго покоилась на плече Ранда, что он сумел в полной мере ощутить весь груз ответственности за данные когда-то обещания. Ранд твердо посмотрел в глаза Генриху, который в свое время мог бы умереть, не окажись он поблизости от заговорщиков со своей арфой. Длинные изящные пальцы короля напомнили Ранду о том, что когда-то именно эта рука посвящала его в рыцари, вручила ему шпагу.
   Он вспомнил о Лианне и о ее невыполнимом требовании.
   - Я удержу для вас замок, Ваше Величество.
   - Да благословит тебя Бог, Ранд.
   Они обменялись крепким рукопожатием.
   ***
   Все сто миль от Харфлера до Буа-Лонга, которые им пришлось преодолеть верхом на лошадях, Лианна глубоко страдала. Ее душа разрывалась на части от любви к Ранду и необходимостью защищать интересы Франции.
   В Фекане, в небольшой таверне, больше похожей на лачугу, они узнали, что к королю Карлу вернулся здравый смысл и он отдал приказ готовиться к войне.
   А для Лианны стало открытием, что Ранд способен впасть в такое непробиваемое молчание, что порой ей казалось, что он спит в седле.
   В Аркезе, на переправе через реку им сообщили, что Генриха ожидают в Булони, и поэтому Карл д'Алберт, главнокомандующий Франции, приказал стягивать туда войска.
   А Ранд с удивлением обнаружил, что Лианна может длительное время скакать без передышки, совсем как заправский воин. За всю дорогу он не услышал от жены ни одной жалобы.
   В Гамашезе, где они скрывались в монастыре, до них дошли слухи, что во много раз возросли налоги с населения в королевскую казну и что герцог Бургундский отказался присоединиться к Арманьяку и находится сейчас в своем дворце в Льеже.
   Ранд убедился, что, несмотря на безумное требование Лианны предать английского короля, он все еще любит ее.
   Лианна тоже поняла, что несмотря на настойчивое стремление Ранда передать Буа-Лонг в руки английского короля, она по-прежнему любит своего мужа.
   Лианна украдкой взглянула на Ранда и увидела, что он также наблюдает за ней. Она догадывалась, что они думали все это время об одном и том же. Когда-нибудь войне придет конец. Как им жить друг с другом, что ожидает их в будущем?
   - Вот мы и дома, - тихо сказала Лианна.
   - Дома, - словно это повторил Ранд. - Однажды я подумал, что этот замок, действительно, стал моим домом.
   Она почувствовала острую боль в груди, потому что в его словах была правда. Картины прошлого, одна за другой, проплыли перед ее мысленным взором: вот они вместе сидят за столом, предаются безудержной страсти в их спальне, играют со своим сыном. Буа-Лонг был для них настоящим домом, когда Лианна и Ранд радовались первому зубу Эймери, когда сажали вишневое дерево или засыпали в объятиях друг друга.
   Теперь сын находился в Англии, а его родители хоть и оставались по-прежнему вместе, но сердца их были врозь.
   - Буа-Лонг все еще мой дом, - тихо проговорила Лианна. - Это ты стремишься превратить его в английский бастион.
   - Только для того, чтобы не превращать замок во французские развалины.
   Их взгляды скрестились, а руки решительно сжались в кулаки.
   Когда Ранд и Лианна вошли в замок, их сердца отказывались стучать друг для друга.
   Глава 20
   Прошло две недели с тех пор, как они вернулись в Буа-Лонг. Лианна в одиночестве сидела у окна и занималась обычными хозяйственными подсчетами. В этом году, благодаря стараниям Ранда, урожай зерновых оказался значительно выше, чем в прошлом.
   Лианна сосредоточенно перебрасывала бусины на счетах, потом неожиданно о чем-то задумалась, водя пальцем по подбородку. Раньше она довольно быстро справлялась с этой работой, не отвлекаясь на разные мелочи. Лианну ждали другие неотложные дела хозяйки замка, которые заполняли ее день. Но сейчас, когда сын находился далеко, а Ранд отвернулся от нее, все валилось из рук баронессы, она ощущала внутри себя пустоту.
   Лианна узнала, что утрата любви переносится гораздо тяжелее, чем ее отсутствие.
   ***
   На площадке для турниров Ранд приказал переставить столб для метания копья и попросил Роланда испытать новую мишень. Затем он повернулся к Пьеру и Жану, которые, дурачась, сражались друг с другом. В прежние времена Ранд живо интересовался всем этим и принимал самое активное участие в тренировках и поединках. Но сейчас у него ни к чему не лежала душа, Ранд страдал без веселых криков Эймери и нежных рук Лианны.
   Он узнал, что даже иллюзия любви гораздо предпочтительнее ее отсутствия.
   ***
   К неудовольствию Лианны, в отчете не оказалось цифр об урожае ржи с восточных полей. Лианна закрыла чернильницу и отложила в сторону бумаги, решив выяснить все у мужа. Ранд должен знать эти данные: он вел записи так же тщательно, как и Лианна. Правда, в последнее время муж не склонен отвечать даже на самые простые вопросы.
   Мысль об этом болью отозвалась в сердце Лианны.
   С сыном ее разделяло море, а с мужем разлучила война. Хотя она старалась не подавать виду, страдание разъедало душу Лианны, оставляя глубокие невидимые шрамы.
   Отодвинув стул, баронесса поднялась и решительно направилась на площадку для турниров. Заметив мужа, она сделала ему знак рукой, и он медленно двинулся ей навстречу. Множество любопытных взглядов сразу же обратилось в их сторону. От обитателей замка трудно было что-то скрыть, слишком напряженными стали в последнее время отношения между супругами.
   Не обращая никакого внимания на окружающих, Лианна невозмутимо произнесла:
   - Я бы хотела поговорить с тобой об урожае ржи.
   С непроницаемым выражением лица Ранд повел жену в сад, где над жимолостью лениво гудели пчелы и радовали глаз цветы позднего лета.
   "Когда-то он научил меня любить красоту цветов", - с болью подумала Лианна, а вслух сказала:
   - Мне нужны цифры урожая ржи.
   - Я велю Батсфорду принести их тебе, - немного хрипло ответил Ранд. Это все?
   Их глаза встретились, и Лианна почувствовала, как у нее комок подступил к горлу.
   - Пожалуйста, - тихо сказала она, не в силах остановиться. Пожалуйста, не открывай Буа-Лонг королю Генриху.
   Боль исказила лицо Ранда.
   - Ты опять просишь меня о том, что я не в силах тебе дать, - нетвердой рукой он заботливо поправил светлую прядку волос у нее на виске. - Лианна, пусть армия пройдет незамеченной, - пытался убедить Ранд жену. - Ты - моя супруга. Ни один француз не осудит тебя за то, что ты выполнила волю мужа.
   Разозленная и разочарованная его словами, она отрезала:
   - Меня совершенно не интересует, что скажут другие. Я не смогу жить в мире сама с собой, если не попытаюсь остановить армию Генриха.
   - А я не прощу себе, если не попытаюсь помочь ему получить корону Франции.
   - Итак, мы по-прежнему находимся в тупике, - холодно заметила Лианна.
   - Да.
   Она с трудом сдержала готовые вырваться наружу слезы. Господи, неужели этот бесчувственный незнакомец и есть тот человек, который клялся, что любит ее? Неужели все, что между ними было, значит для него меньше, чем его обещание королю Генриху, а для нее - меньше, чем безоглядная преданность Франции?
   - Когда-нибудь эта война закончится, - сказала Лианна. - Что тогда? Что будет с нами?
   Глаза Ранда потеплели, таящаяся в их глубине печаль разрывала ее сердце.
   - Это зависит от того, как сильно мы любим друг друга, Лианна, и насколько умеем прощать.
   - Я не смогу ни любить, ни простить человека, который поставил честолюбивые планы своего короля выше жены и сына, - выпалила она.
   - Я также не смогу ни любить, ни простить женщину, которая просит своего мужа стать предателем.
   Лианна разрыдалась. Проклиная в душе все на свете, Ранд нежно притянул ее к себе.
   - Господи, Лианна, мы оба говорим совсем не то, что думаем. Неужели мы не можем прийти к согласию?
   - Нет, - всхлипнула она. - Это невозможно.
   Вечером, за ужином, они молчали, лишь изредка бросая друг на друга настороженные взгляды.
   Эдит, разливая медовый напиток, нечаянно засмотрелась и выплеснула его на Лианну.
   - Как можно быть такой неуклюжей? - вспылила баронесса, чувствуя, как липкая жидкость стекает за вырез платья.
   Девушка огрызнулась.
   - После того как госпожа целый день просидит за цифрами, она становится очень раздражительной. Следовало бы больше уделять внимания вашему мужу...
   - Боже мой! Попридержи язык! - приказала Лианна.
   - Возвращайся на кухню, Эдит, - строго сказал Ранд, заметив, что его жена просто кипит от возмущения. - Быстро, - добавил он и, смочив салфетку в подкисленной воде для ополаскивания рук, принялся неторопливо чистить платье Лианны. - Не нужно срывать на Эдит свое дурное настроение, - пробормотал Ранд. - Ведь и так ясно, что твой гнев направлен на меня.
   Только присутствие других обитателей замка помешало Лианне оттолкнуть его руку. Стиснув зубы, она молча позволила Ранду ухаживать за собой.
   Если бы и сердце Лианны могло оставаться таким же спокойным. Но прикосновение рук Ранда обжигало ее, его мягкая понимающая улыбка заставляла кипеть кровь.
   - Достаточно, - сквозь зубы процедила она. - Я все равно отдам платье в стирку.
   - Я был бы только рад помочь тебе снять его.
   Взгляд Ранда скользнул по ее груди, а затем и рука последовала следом за ним.
   Лианна отпрянула, вспыхнув от негодования: на них смотрели все находящиеся в зале.
   Неожиданное появление английского посланника разрядило накалившуюся обстановку. Тяжело дыша, он подошел к столу и поклонился. Лианна с замиранием сердца молилась о том, чтобы услышать сообщение, что англичане наконец убрались восвояси.
   - Как осада? - спросил Ранд.
   - Все идет хорошо. Брат короля, Томас Кла-ренский, со своими людьми захватил склад оружия французов.
   Ранд улыбнулся, - Но к Харфлеру подошел Гокур с тремястами воинов.
   Это сообщение вызвало у Лианны улыбку.
   - Тяжелые пушки уже установлены? - поинтересовался барон.
   - Да, "Дочь короля", "Вестник" и "Лондон" - все на месте.
   Ранд удовлетворенно хмыкнул.
   - Французы, должно быть, принимают ответные меры? - вставила баронесса.
   - Увы, это так.
   Лианна довольно кивнула.
   Все последующие недели подобные доклады постоянно держали их в курсе событий.
   Английские пушки обрушивали на стены осажденного города град камней и железа.
   Французы прилагали все усилия, чтобы тут же устранять бреши.
   Молодое вино, испорченная вода и болезни стали настоящим бедствием для английской армии.
   Несмотря на военные действия, вражда между герцогом Бургундским и графом Арманьяком не прекращалась.
   Жан Бесстрашный лицемерно предложил своему зятю, дофину, подкрепление, но Луи из-за страха перед Арманьяком отказался и остался в Верноне.
   Король Генрих послал в Верной вызов, предлагая решить все спорные вопросы в честном поединке между ним и дофином Луи.
   Луи проигнорировал вызов Генриха. Его отказ смял боевой дух защитников Харфлера.
   22 сентября город пал.
   К этому времени армия Генриха заметно поредела. В ходе штурма, а также из-за болезней число вооруженных рыцарей сократилось до девятисот человек. Лучников насчитывалось всего пять тысяч.
   Генрих собирался дойти до Кале, захватывая все города и замки, которые повстречаются им на пути.
   ***
   В конце сентября Лианна потребовала у Ранда вернуть сына во Францию.
   Лицо мужа омрачилось. Он задумчиво провел рукой по золотистой шевелюре.
   - Это по-прежнему небезопасно. Через три недели армия Генриха будет здесь. Пойми, я не могу оставить замок и не доверю никому привезти сюда Эймери.
   - Но ты обещал, что через несколько недель ребенок будет со мной.
   - Лианна, разве я предполагал, что осада продлится так долго?!
   - Я думала, что ты сдержишь свое обещание.
   В его глазах отразилась боль.
   - Я тоже скучаю по Эймери, но не хочу подвергать опасности жизнь сына.
   Лианне стало стыдно. Безусловно, Ранд любил Эймери так же сильно, как и она. Но если ослабленная армия Генриха начнет отступление и покинет Францию, он никогда не привезет сына домой. Мысль об этом придала ей решимости.
   - Да, конечно, ты не должен позволять такой незначительной мелочи, как наш ребенок, вмешиваться в твои планы относительно передачи Буа-Лонга Генриху, - с сарказмом произнесла она.
   Пропасть между ними росла. Страх за Эймери и беспокойство за свое будущее еще больше способствовали этому.
   Время тянулось бесконечно медленно. Казалось, недели не спешили сменять одна другую.
   Шла третья неделя ожидания. Однажды во время ужина к их столу приблизились Бонни и Джек. Их появление прервало царившее между ними ледяное молчание.
   - Через два дня мы собираемся пожениться, - сказал Джек. - Нам бы очень хотелось, чтобы вы спели на нашем венчании.
   - Вы оба, - добавила Бонни.
   - Я не могу, - слабо запротестовала Лианна. - Мое исполнение слишком далеко от совершенства...
   - Я слышала, как вы поете, - не согласилась Бонни.
   - Мы можем на вас рассчитывать, господин, госпожа? - спросил Джек тоном умоляющего ребенка.
   Переглянувшись между собой, Ранд и Лианна без слов решили, что их разногласия не должны омрачать счастье Бонни и Джека.
   - Мы споем на вашей свадьбе, - улыбнулся Ранд.
   Свечи золотили счастливые лица Джека и Бонни, когда они перед алтарем произносили свою клятву. Ради такого случая Батсфорд тщательно спрятал кожаные манжеты под сутану и торжественно благословил новобрачных.
   Все внимательно смотрели на Ранда и Лианну.
   Сначала Лианна решила, что ее не затруднит спеть вместе с мужем, но Бонни и Джек с многозначительным видом попросили исполнить "Песнь Песней".
   Лианна провела языком по пересохшим от волнения губами и взяла в руки арфу.
   Они запели красиво и слаженно, хотя их сердца сейчас находились далеко друг от друга.
   Глядя в глаза Ранда, Лианна дрожащим от волнения голосом выводила:
   Твоя любовь сильнее, чем вино:
   Я - роза Шарона
   И лилия долин.
   Муж с чувством отвечал ей:
   Моя возлюбленная сказала мне:
   "Вставай, любимый мой, и уходи".
   Слова и мелодия всколыхнули сладкие воспоминания в душе Лианны.
   Ночью я искала его, того,
   Кого ждала душа моя;
   Я искала его, но не нашла.
   В голосе Ранда слышалась боль.
   Ты похитила мое сердце
   И куда-то исчезла.
   Быть может, ты в саду
   Одна срываешь лилии..
   Их голоса снова слились воедино, и все вокруг перестало существовать. Они опять были вместе, в той рощице, на той полянке, где впервые встретили друг друга...
   Давай соединим сердца,
   Любовь сильна как смерть;
   Ничто не сможет ее погасить,
   И вечно ей гореть.
   Лианна неожиданно почувствовала на своей руке горячую слезу. Взглянув на Ранда, она поняла, что он тоже тронут этими вечными словами и чарующей мелодией.
   Какое-то время все молчали, потрясенные музыкой. Но вот отец Батсфорд обнял Бонни и Джека и от всей души пожелал им счастья. Словно очнувшись, окружающие стали наперебой поздравлять жениха и невесту. Пожелания сыпались со всех сторон, как и восхищенные возгласы в адрес Бонни.
   Ранд и Лианна оказались стиснутыми со всех сторон и не имели ни малейшей возможности рассказать друг другу, что сейчас происходило в их сердцах. Но Ранд все-таки успел кое-что сказать ей.
   - Сегодня ночью, - шепнул он, и толпа тут же разъединила его с Лианной.
   У Лианны было такое чувство, словно после долгой засухи полил долгожданный теплый дождь.
   ***
   Ранд с нетерпением ждал удобного момента, чтобы выйти из зала и отправиться в комнату Лианны. Сумеют ли они забыть свои разногласия и, хотя бы в постели, не вспоминать о политике? Он решил во что бы то ни стало попытаться сделать это. Но будет ли ждать его Лианна? Да, сказал себе Ранд, вспомнив многообещающий взгляд ее прекрасных глаз.
   Он расстроенно посмотрел на собравшихся в зале людей. Известие о том, что армия Генриха со дня на день окажется в Буа-Лонге, взбудоражило обитателей замка. Рыцари-французы разрывались между преданностью Ранду и своему королю.
   Страсти, подогреваемые вином, накалялись. Ранд вынужден был остаться в зале и наблюдать за порядком. Обычно этим всегда занимался Джек, но сегодня он рано ушел с праздника со своей молодой женой.
   Пока все сохраняли спокойствие. В дальнем углу Пьер и Симон распевали непристойную песню. Жан и Шионг сосредоточенно склонились над шахматной доской. За игрой, мирно беседуя, наблюдали Дилан и Роланд. За столом Годфри, Жиль, Невилл и Питер Финч вместе с тремя французами потягивали вино.
   Ранд решил, что страсти уже улеглись и можно удалиться. Горя нетерпением, он направился к широкой каменной лестнице, ведущей наверх.
   Громкое ругательство заставило Ранда оглянуться. Он увидел, как Роланд с силой ударил Дилана кулаком в живот. Валлиец согнулся от боли и отшатнулся назад, опрокинув шахматную доску.
   Вне себя от ярости, Жан вскочил на ноги, собираясь нанести Дилану ответный удар. На помощь англичанину уже спешили Пьер и Годфри.
   - О Господи! - пробормотал Ранд и вернулся в зал.
   ***
   В дверь негромко постучали. Лианна вздрогнула от неожиданности. Она уже мысленно перебрала дюжину фраз, которыми собиралась встретить Ранда, но так и не решила, что ему сказать.
   Танцы, поздравления, шумное пиршество в течение всего вечера держали их вдали друг от друга, но она даже радовалась этому обстоятельству. Лианна боялась, что случайно брошенное слово или неправильно понятая фраза могут все испортить.
   Стук повторился. "Господи, насколько мы стали чужими друг другу", - с горечью подумала она. Ей почти хотелось, чтобы Ранд распахнул дверь ногой, как той памятной ночью, когда она заперлась от него на ключ. Но лучше всего, чтобы он просто зашел в комнату, уверенный в том, что его с нетерпением ожидает жена.
   Вздохнув, Лианна открыла дверь. Трепетная улыбка тут же исчезла с ее лица: перед ней стоял не Ранд, а - Жофрей.
   - Я думала, что ты охраняешь ворота, - Лианна даже не потрудилась скрыть свое разочарование.
   - Так и есть, госпожа. Но к вам... посетитель. Он ждет там, у ворот, и просит, чтобы вы пришли одна.
   - Я никого не принимаю тайком, - отрезала баронесса. - Если кто-нибудь хочет видеть меня, пусть идет в зал.
   Жофрей нервно перекрестился.
   - Человек, который хочет вас увидеть... прислал вот это.
   Лианна с недовольным видом развернула протянутый сверток и ахнула. Это оказался тщательно выстиранный плащ Ранда, оброненный им в Мезонселе у дома Жерве.
   Сердце ее бешено стучало.
   - Мой муж знает об этом?
   - Нет, он занят. В зале драка...
   - Ничего не говори Ранду, - сказала Лианна. - Подожди, я только наброшу плащ.
   Она вышла на улицу, стараясь остаться незамеченной. Подойдя к ожидавшему ее у ворот человеку, Лианна присела в глубоком реверансе.
   Перед ней стоял Луи, дофин Франции.
   Их взгляды встретились, и она поняла, что он узнал ее.
   - Кузина, - произнес дофин. - Надеюсь, ты извинишь меня за столь поздний и тайный визит. Я думаю, мне лучше не навлекать на себя гнев англичан, обитающих в замке.
   Сначала Лианна не поверила, что Луи пришел один, ей чудилось, что какие-то зловещие тени шевелились и перешептывались между собой у реки. Она решила, что дофин опасается стать пленником Буа-Лонга, поэтому ведет себя так таинственно.
   - Добро пожаловать, Ваша Светлость, - машинально произнесла Лианна.
   - Меня радует твоя преданность. Почему же ты не открылась мне в Мезонселе, Беллиан? Я бы с удовольствием познакомился с кузиной моей дорогой жены.
   - Обстоятельства не позволили...
   - Ничего страшного, - махнул рукой Луи. При свете луны его лицо казалось более привлекательным. - В замке уже знают об осаде Харфлера?
   Она кивнула.
   - Город перешел королю Генриху, он ведет свою армию на север, в Кале.
   - Генрих собирается здесь пересечь Сомму?
   Лианна снова сделала кивок, судорожно сглотнув при этом слюну. Говорят, что часть англичан разбита у Бланш-Така?
   - Да, действительно, - уголки губ дофина поползли вверх. - Сомма хорошо охраняется французами, поэтому... - он внимательно посмотрел на Лианну. Буа-Лонг - единственная надежда Генриха.
   Лианна почувствовала, что у нее пересохло во рту. Она бессмысленно уставилась на посеребренную луной поверхность реки, но, ощутив знакомое беспокойство, перевела взгляд на Луи.
   - Беллиан... Выслушай меня, кузина, - это было сказано очень мягко, но прозвучало, как королевский приказ.
   Лианна уже знала, о чем пойдет речь, и все ее существо протестовало против этого.
   Но дофин неумолимо произнес:
   - Я хочу, чтобы ты не позволила английской армии переправиться здесь через реку.
   Она в ужасе отшатнулась.
   - Но мой муж собирается открыть замок англичанам.
   - Зачем? - насмешливо спросил Луи. - Тебе, конечно, известно о состоянии армии Генриха. Его люди болеют, голодают, умирают десятками. Триумфальный поход давно уже превратился в похоронную процессию. С Генрихом скоро будет покончено, кузина.
   - Вы так уверены? - слабым голосом спросила Лианна.
   Дофин понизил голос.
   - Герцоги Аленконский и Бар соединили свои силы с Бурбоном и Берри. Герцог Бретани привел с собой двенадцать тысяч воинов. Граф Сислей собрал пять тысяч лучников, - Лианна без сил прислонилась к стене; Луи придвинулся ближе. - Герцог Бургундский, чтоб ему было пусто, сейчас в Турнее. Но его братья, граф Невер-ский и Антуан, герцог Брабантский, поддержат короля. Главнокомандующий нашей армии находится к северу отсюда и готов в любую минуту наголову разбить англичан. Лучники! - презрительно фыркнул дофин. Что может сделать горстка лучников против французских рыцарей?
   - Но английские лучники, Ваша Светлость, завоевали Буа-Лонг, напомнила Лианна.
   - Это был всего лишь простой трюк, - парировал Луи. - Лонгвуд выждал, пока рыцари попадут в расставленную им на турнире ловушку.
   Прежде чем она успела задуматься над тем, откуда у дофина эти сведения, он заговорил опять.
   - Кузина, я раскрыл тебе все карты не только потому, что хочу пресечь попытки Генриха продвинуться в глубь Франции, но еще и потому, что ты - моя родственница, и мне не хочется, чтобы ты пострадала от ошибок своего мужа. Выполнив мою просьбу, ты спасешь не только свою, но и многие, другие жизни.
   - А если англичане все-таки одержат верх? Ранда обезглавят за измену королю!
   - Абсурд, - отозвался Луи. - Взгляни в лицо фактам, Беллиан. Численность армии Генриха уменьшилась до пяти тысяч, и большинство в ней лучники. У Франции же сил в пять раз больше, и все - хорошо обученные воины. Когда Генрих будет разбит, ничто не спасет твоего мужа. Но ты можешь помочь ему избежать смерти, если сделаешь то, о чем я прошу.
   Лианну терзали сомнения. Можно ли доверять дофину? Имели ли она право, даже ради спасения Франции, предать Ранда?
   - А как же мой муж? Неужели вы думаете, что он будет сидеть сложа руки и смотреть, как разрушают мост?
   - Я оставляю за тобой право решать, как поступить с ним. Ты находчивая женщина. Кстати, времени не так уж и много. Все нужно сделать до завтра, до захода солнца.
   - А если я... откажусь?
   Они долго смотрели друг другу в глаза. Лианна не могла удержаться от искушения не сравнить Луи с Генрихом, что было отнюдь не в пользу дофина. Дородный Луи еще в девятнадцать лет снискал себе славу обжоры и разгильдяя. По ее спине пробежал холодок, когда она представила его на троне Франции. Есть ли в нем хоть капля силы и проницательности Генриха?
   - Ты забыла про Мезонсель? - вкрадчивый голос Луи вывел Лианну из задумчивости.
   Она напряглась, вспомнив тот леденящий душу момент, когда дофин чуть было не задержал ее с ребенком, но потом все-таки махнул рукой, отпуская в Кале...
   - Я... я не смогу это сделать, - беспомощно произнесла Лианна.
   - Ты сможешь. Ты сделаешь, - твердо сказал Луи. - Завтра на заходе солнца сюда придут мои люди. Если тебе дорога жизнь твоего мужа, ты сделаешь так, чтобы его не оказалось в замке.
   - Ваша Светлость, вы не знаете, о чем просите! Ранд никогда...
   - Он ни о чем не должен догадываться, - холодная влажная рука Луи прикоснулась к подбородку Лианны. Дофин вплотную приблизил к ней свое мясистое лицо.
   - Беллиан, - в его голосе звучала скрытая угроза. - Я знаю, где находится твой сын.
   ***
   Луи больше ничего не сказал ей, словно растворившись в темноте после этих ужасных слов. Бдва сдерживая готовый вырваться наружу отчаянный крик, Лианна поспешила обратно в замок.