Витковский Алексей. Выбор воина (Витязь - 2)

   - Кто? - спросил Рагнвальд.
   - Торфин...
   - Лук с собой?
   - Ну...
   - Подковы гну! Стреляй в проем!
   Одна за другой несколько стрел влетели в дверь. Там было тихо.
   - Стреляй, пока я не войду внутрь, - шепнул ярл, - а как войду - живо за мной! Да прихвати факел!
   Эйнар не успел обрубить все веревки с кошками, и на стену взобралось двое халогаландцев. Они оттеснили воина от края, и, пока он отбивался, через забрало перевалило еще с десяток. Тут пришла подмога: трое пожилых, но еще крепких хирдманов. И старики показали, что молодость и сила - еще не все... Теперь их было четверо, против шестерых врагов, а еще шестеро нападавших уже лежали мертвыми. Остальные не ожидали такого напора и попятились по гребню стены.
   Но тут по веревке взобрался еще один противник. И старикам пришлось туго. Новый враг держал в каждой руке по топору, и топоры эти, казалось, жили собственной жизнью. В мгновение ока они разрушили маленькую стену щитов, составленную старыми хирдманами, и их осталось трое... С-с-с! Крак! С-с-са!
   Уже вдвоем они отбивались от страшного, обоерукого противника. Еще несколько ударов, и Эйнар остался один. Он понял, что это его последняя битва, и ринулся вперед... Темные фигуры за спиной обоерукого восторженно взвыли. С-сс! Крак!!!
   Сразив очередного врага, Свейни побежал по гребню стены. Впереди раздавались лязг железа и крики. За воином спешило несколько хирдманов из его десятка и здоровенный трэль с секирой в руке. Трэля звали Брандом, и был он кузнечным подмастерьем. Свейни ловко перепрыгивал через убитых. Наконец за поворотом он увидел врагов, столпившихся в проходе. Там, впереди, кто-то сдерживал их натиск. Стоявший сзади халогаландец даже не успел обернуться. Клинок Свейни располовинил ему череп. Воин ударил следующего навершием щита. Тот упал, толкнув впереди стоящего. Враг начал оборачиваться, но руна "Сиг" опрокинула его, и халогаландец сорвался со стены. Шлеп!.. Опрокинутый щитом закричал и попытался встать. Кто-то из хирдманов заткнул ему рот железом. Враги опомнились и повернулись навстречу опасности. Свейни ворвался в их толпу, как ястреб в стаю уток. Крики умирающих слились с лязгом клинка и хлюпаньем крови. Хирдманы следовали по пятам за своим предводителем. Ор, хрип, стон! Над плечом свистнуло копье...
   Эорвис выпустила копье из рук и отразила удар мечом. Противник бил на звук. Опытный, пес! Но она едва не достала его в глазницу шлема. Враг отступил и, словно по наитию, поднял щит. В то же мгновение над ухом Эорвис пронесся топор Сигурни. Щит загудел, но выдержал. "Ну и девка!" восхитилась Эорвис. И услышала скрип тетивы. Женщина схватила свою невестку за плечо и рванула в сторону. В то же мгновение в дверь влетела стрела. А за ней еще несколько.
   "Понятно, что ты задумал, халогаландская свинья!" Эорвис зло улыбнулась и взяла в левую руку заранее приготовленный щит. Сигурни молча присела рядом. Похоже, она действительно видела в темноте, как кошка.
   Стрелы продолжали влетать в проем. Одна, другая, третья... "Ну, давай же!" Эорвис напружинила ноги. И враг, словно услышав ее, стремительным вихрем вкатился внутрь. Воительница полоснула его наискось...
   Рагнвальд колобком вкатился в башню. Чутье не подвело и на этот раз. Удар обрушился, стремительный, точный. Но сила вращения и меч, который ярл держал чуть сбоку, сотворили на миг щит из крутящейся стали! Кланг! Удар прошел мимо, а ярл уже вскочил на ноги и отступил от входа. Наитием он почувствовал новый удар и уклонился. "Смердящий хорек!" - прошипела темнота. В это мгновение Торфин зажег-таки факел и с бычьим топотом устремился следом за своим вождем. Багровые сполохи прогнали темноту, и Рагнвальд увидел перед собой двух женщин в доспехах и трупы его дренгов, грудой валяющиеся в углу. "Проклятые ведьмы оттаскивали их, чтобы не насторожить следующих!" - понял Рагнвальд.
   - Ну, течные суки, прощайтесь с жизнью! - рявкнул он. - Только сначала мы оприходуем вас всем хирдом!
   - Гы!.. - невнятно подтвердил Торфин. Его пугала куча в углу.
   - Ты сначала отрасти то, чем приходовать собрался, Рагнвальд! Детей-то у тебя нет! - спокойно сказала старшая из женщин, а младшая звонко рассмеялась.
   - Э! - Ярл удивленно посмотрел на старшую. - Да это никак Эорвис, вдова Стурри Злосчастного! Ты-то мне и нужна!
   Его первый удар был стремителен. Второй - неотразим, третий смертелен. Но проклятая валькирия отразила все три, крича:
   - Ты!.. Его!.. Не хоронил!..
   Свейни трудился, как жнец на уборке урожая. Десятник уже давно потерял счет убитым им врагам. Он только краем глаза увидел несколько теней, спускающихся по веревкам с внутренней части стены. "Что ж, там их встретят бонды! Олав знает свое дело!" Внизу тотчас загремело железо и послышались крики...
   Вдруг враги расступились перед Свейни, и из темноты, изредка озаряемой багровыми сполохами, возник воин с двумя топорами. Свейни ясно увидел, как с их лезвий медленно капает кровь. "Это как в том сне", - подумал десятник и поднял щит...
   Кажется, он все-таки ранил этого, обоерукого. Но топоры сказали: с-с-сса! И тьма стала кромешной...
   Бранивой, которого нурманы звали Брандом, увидел, как упал Свейни. Противник с двумя топорами медленно перешагнул его и взмахнул оружием.
   - Я Бранивой из Рарога31! - крикнул бывший трэль, а до того бывший воевода бодричей и медленно поднял секиру.
   - Синфьетли! - прошипел обоерукий и, не останавливаясь, стремительно атаковал...
   Эорвис сражалась со спокойной усмешкой на лице. Рядом гремела сталь. Сигурни схватилась со вторым халогаландцем.
   Этот Рагнвальд оказался непрост. Даже без щита он не уступал Эорвис в бою на мечах.
   "Спасибо, Сигурни, - подумала воительница, принимая очередной удар оковкой щита, - твой топор заставил его бросить щит!" Эорвис сделала быстрый шаг, заходя к ярлу с незащищенного бока. Нога отозвалась резкой болью. "Только не сейчас!" - подумала женщина, нанося один за другим три быстрых удара.
   Рагнвальд начал уставать. "Эта сука, похоже, сделана из железа!" Он никак не мог пробиться сквозь ее защиту. Такого мастерского владения мечом ярл не встречал и у мужчин. "Ничего! - он ускользнул от очередного коварного выпада. - Должна же ты ошибиться, подстилка!"
   Сигурни ловко пригнулась, пропуская над плечом лезвие топора. Факел в левой руке Торфина едва не угодил ей в лицо. Она крутанулась на пятке, снова ускользая, и ударила в ответ. Здоровяк удивленно вскрикнул. Меч Сигурни вспорол ему бедро.
   Топоры врага пели песнь смерти. Бранивой спокойно уклонялся, изредка отбивая самые опасные удары обухом секиры. Мощный обнаженный торс славянина блестел в кровавых сполохах пламени. Вновь став воином, Бранивой ждал своего мгновения...
   Когда клинок врага пробил ее кольчугу, Эорвис даже не вскрикнула. Багровые тени заметались по стенам. Несколько ударов сердца ничего не происходило. Потом...
   Рагнвальд нашел-таки лазейку в защите безумной валькирии. Вот она чуть опустила меч, собираясь атаковать. Край щита пошел вбок.
   - Получай! - вскричал он, чувствуя, как меч разрывает плетение стальных колец! Затем... что-то вдруг вспыхнуло в левом глазу ярла! Он попытался отдернуть голову, но ее словно держало. Рагнвальд скосил правый глаз и увидел... торчащий из его собственной головы клинок! Клинок резко провернулся и... ярла Рагнвальда не стало...
   Торфин обезумел от ярости. Воздух выл под ударами его топора, но проклятая ведьма была неуловима. Воин зарычал, как медведь, которого разбудили среди зимы. Его топор снова устремился вниз... но тонкий бабский клинок внезапно вонзился в левую руку Торфина. От боли воин выронил факел, и пламя, зашипев в луже крови, погасло. Торфин, мгновенно ослепнув, еще несколько раз наобум рубанул топором. Тщетно! Но вдруг он увидел... Глаза ведьмы! Они светились в темноте!!! Воин взвыл от ужаса и попытался ударить проклятое чудовище. Глаза погасли... Чтобы вспыхнуть сбоку! Удара в шею Торфин не почувствовал...
   Бранивой дождался своего мига... и шагнул прямо под топоры. Враг не успел ничего сделать. Его руки судорожно дернулись, выпустив оружие. Секира Бранивоя разрубила тело обоерукого от паха до грудной клетки...
   Славянин вырвал оружие из тела убитого и оглянулся. На стене, кроме него, оставался только один воин, совсем еще мальчишка. И он был из своих... "Да, теперь это свои! - подумал Бранивой. - А, здесь все кончено..." Зато внизу, под стеной, бой продолжался с все нарастающей силой. "Видать, немало их смогло прорваться!" Славянин махнул рукой юному хирдману и направился к ближайшему спуску.
   Сигурни посмотрела вслед великану и нехотя вернулась в башню. Она не могла оставить Эорвис одну...
   Еще с моря они увидели столб жирного черного дыма, поднимающийся над фьордом. Хаген даже не успел толком рассмотреть его, а руки уже привычно застегнули подбородочный ремень шлема и взялись за оружие. Сердце застыло в груди ледяным комом, и откуда-то издалека он слышал свой, почти неузнаваемый голос, отдающий приказы. Грохотал барабан, и сотни весел пенили воду. Драккар Хагена, а за ним и весь отряд входили в устье фьорда. А хевдинг стоял на носу своего корабля и смотрел, как жарко полыхают корабельные сараи на берегу. Как летит в синеву неба пепел родного дома. И как воет где-то потерявшая хозяина собака... Нет, не собака! Волк воет на руинах! И Хаген прыгнул на берег, чтобы сразиться с волком, обгладывающим тела его любимых. Не понимая, что вой рвется уже из его собственной груди! Мечи визжали в руках, требуя крови, и тут он увидел Врага. Тот был малоросл, но в вороненой кольчуге, а в руке Враг держал любимый клинок матери Хагена. Мечи молодого хевдинга внезапно ожили, рванувшись вперед. И за ничтожный миг до удара он успел узнать лицо... Это была Валькирия. И Хаген понял, что умирает...
   Глава 11
   Ульфхелнар32
   Сурт едет с востока
   С губящим ветви,33
   Солнце блестит
   На мечах богов;
   Рушатся горы,
   Мрут великанши,
   В Хель идут люди,
   Расколото небо...
   Из "Младшей Эдды"
   Сашка так никогда и не смог понять потом, как это все случилось. Почему его тяжеловесный "Медведь" оказался вторым в кильватерной колонне, которой шла эскадра. Когда Хаген вдруг завыл по-волчьи и ринулся на берег, совершив при этом невероятной длины прыжок, он, Савинов, выкрикнул только одно слово:
   - Рысенок!
   Как парень сообразил, что нужно делать? Почему Сашка знал, что нельзя дать побратиму убить того щуплого воина с мечом? Мгновение растянулось в томительные часы и годы. Ноги Хагена очень медленно коснулись бревен пристани. Его движения расплывались в воздухе от скорости, но в то же время остались плавными, как будто викинг двигался в воде. Стрела, медленно вращаясь, проплыла мимо Сашкиного плеча, смертельно острая и страшная. Савинов успел в деталях разглядеть ее наконечник и оперение. Потом течение секунд немного ускорилось, Сашка увидел, как стрела догоняет Хагена, как тот заносит мечи, как маленький воин удивленно поднимает лицо и широко распахиваются его глаза... Ее глаза! Сигурни!!! И время пустилось вскачь...
   Хаген не почувствовал удара. Просто ноги его вдруг наткнулись на препятствие, которого только что не было, и воин начал падать. Волк в нем старался извернуться и в падении достать Врага клыками мечей. Но человек не видел ничего, кроме глаз своей Судьбы. И поэтому разжал пальцы. Рукоятки выскользнули из ладоней, и клинки серебряными рыбками скользнули в траву. Зеленый ковер ткнулся в лицо человеку, но тот уже ничего не чувствовал. Волк Хаген был мертв.
   Она не сразу поняла, что случилось. Только что Сигурни бежала мимо пылающих корабельных сараев. Бежала навстречу Хагену, и жар пламени хватал ее за выбившиеся из-под шлема волосы. Она уже видела любимого, стоящего на носу своего драккара, и девушке казалось, что все ужасы и кровь - позади. И тут завыла собака...
   Сигурни не смогла сразу остановиться и, как завороженная, сделала еще несколько шагов к пристани. А там, на борту корабля с вороньим клювом, вдруг взвихрился клоком тьмы черный плащ. Звериный вой ударил девушку в грудь. Сигурни пошатнулась и застыла... Ноги Хагена уже коснулись закопченных досок настила пристани и... Нет, это был не Хаген! Жуткое существо, волк в человечьем обличье! Чудовище ловко пригнулось, ловя равновесие, и бросилось вперед. Его движения казались настолько быстрыми, что глаз не успевал толком их разглядеть...
   Наверное, Сигурни успела бы как-то защититься или увернуться от этого смертоносного броска. Наверное... Если б не ждала Хагена как спасения! Если б не надеялась, что он придет - и сразу все закончится! Она устала быть сильной за эту ночь... Поэтому Сигурни даже и не подумала поднять меч, который все еще был у нее в руке. Просто стояла и смотрела, как нечто, забравшее тело ее любимого, собирается ее убить... Знакомое лицо, искаженное нечеловеческой яростью... белая пена бешенства, срывающаяся с губ, которые целовали ее... глаза, из голубых ставшие черными от расширившихся зрачков... и вой. Волчий вой!.. Клинки мечей, словно обретшие собственную жизнь, трепетали и изгибались. Рвались вперед, подобные стальному жалу чудовищной змеи... Холод коснулся сердца девушки. "Неужели все так глупо закончится?" Мысль промчалась равнодушной тенью и исчезла. Сигурни в последний раз взглянула в глаза собственной Судьбе... И увидела, как Хаген смотрит на нее из-под личины волка! Как пытается остановиться! Волк не пускает! Кровь! Кровь в его крике!!! Зверь хочет крови! Но Хаген сильнее! Он одолевает... Поздно! Волк прыгнул!!!
   Тонкий свист, как будто стрела...
   Ольбард склонился над телом Хагена, перевернул. Глаза урманина были открыты. На губах застыла улыбка. Вихрем подлетел Александр, едва не запнувшись о торчащую из травы стрелу. Стрелу, сбившую последний бросок Волка... Медведкович упал на колени, рванул ворот кольчуги на груди побратима. Пальцем нашарил вену на шее. Потом обернулся, потерянно взглянул на князя:
   - Сердце... Сердце не бьется!
   Ольбард посмотрел ему в глаза:
   - Хаген остановил свое сердце, когда понял, что зверя победить не успеет.
   - Но он же победил его! Уже давно!!! - В голосе Александра звенело отчаяние.
   - Зверя нельзя победить! Можно только заставить служить себе...
   - А-а, черт! - Медведкович резко отвернулся. Потом ударил кулаком по траве. - Хрена лысого! Ты, брат, от нас так не сбежишь!
   Он говорил что-то еще, обеими ладонями резко надавливая на грудь Хагена. Ольбард разбирал не все слова. Тело урманина вздрагивало под мощными толчками.
   - Сигурни! - Медведкович, не останавливаясь, бросил быстрый взгляд на девушку. - Сделай ему искусственн... Проклятие! Вдохни ему воздух!!!
   Та, словно очнувшись ото сна, молча кинулась помогать.
   Ольбард не вмешивался. За его спиной с грохотом ссыпались через борта воины. Урмане, слушая приказания Дайна, уже сбивали свой хирд в клин. Дружина строила стену. Насколько отсюда было видно, крепость подверглась нападению. Оно оказалось неудачным, но неизвестно еще, все ли нападавшие перебиты. Воины видели только тела у стен, обгоревшую надвратную башню и пылающие корабельные сараи. Может, вон в том лесу враг уже готовит атаку или со стен сейчас полетят смертоносные стрелы...
   Они все делали верно. Но князь знал - угрозы нет. Враг отбит. Но, сам не ведая того, враг достиг своей цели. Все мужчины из рода Ингольва мертвы.
   - Он дышит! - Сашка сам не поверил своим словам, когда под его пальцами на шее Хагена слабо билась тонкая жилка. - Дышит! Давайте носилки!!!
   Сигурни смотрела на Савинова безумными глазами. "Ничего, девочка! подумал он. - Все будет хорошо! Летчики своих не бросают!" Она, словно услышав, слабо кивнула, и только теперь из глаз девушки вдруг покатились крупные слезы. "Черт!" Сашка поспешно отвел взгляд. Подобно многим нормальным мужчинам, он не мог смотреть, как женщины плачут.
   Рядом беззвучно возник Диармайд, благодарно стиснул Сашкино плечо. Следом подбежали двое мрачных хирдманов. Бросили наземь копья. Поперек мечи в ножнах. Накрыли импровизированные носилки плащом и положили на них Хагена. Сашка тоже отдал свой меч и подумал, словно пытаясь убедить самого себя: "Все хорошо! Все обязательно будет хорошо..."
   Носилки качнулись и поплыли к крепости. Хаген возвращался домой...
   Глава 12
   Тропа Духов
   Чертог она видит
   Солнца чудесней,
   На Гимле стоит он,
   Сияя золотом,
   Там будут жить
   Дружины верные,
   Вечное счастье
   Там суждено им.
   Из "Младшей Эдды"
   Он стремительно летел куда-то сквозь вихри клубящейся мглы. Время от времени мгла расступалась и по сторонам становились видны исполинские стены, сложенные из глыб дикого камня. Потолка не было, точнее, он, как и пол, тонул во тьме. Расстояние между стенами постепенно сокращалось, и от этого казалось, что полет все убыстряется. А может, так оно и было...
   Впереди, в конце прохода, мерцало пятнышко света. По мере приближения свет становился все ярче. Летевший не знал, как долго он находится здесь и что делает в этом непонятном месте. Время тут не имело силы. Внезапно свет впереди резко приблизился, стал ослепительно ярок. Видения прошлого волной поднялись в душе летящего человека, и он вдруг вспомнил свое имя. "Хаген! Меня зовут Хаген!" А в следующий миг его вынесло под сияющее синее небо. И Хаген, охватив взором окоем, вспомнил еще одно: "Я умер!.."
   В помещении горели факелы. Низкие своды, закопченные и темные, казались древними, как само время. Стены, обшитые дубовыми панелями, покрывала искусная резьба, изображавшая неведомых зверей, воинов и птиц. Изображения явно передавали какие-то сюжеты, но Савинов плохо знал скандинавскую мифологию, смутно помня только имена главных богов да понятие "Рагнарек". Савинова всегда больше интересовала история отечественная, да еще, пожалуй, античность.
   Боги тоже были здесь. Высокие - в полтора-два человеческих роста идолы, вырезанные из дубовых бревен, местами покрытые позолотой и тоже, как и настенные панели, украшенные затейливой резьбой. Лица богов в оранжевом мятущемся свете факелов казались то грозными, то вопрошающими. На круглой жаровне в центре зала, установленной на бронзовом треножнике, курились какие-то веточки. По запаху дым напоминал можжевеловый...
   Тело Хагена лежало у подножия идола, стоявшего в центре божественного строя. У бога был только один глаз, горевший недобрым пламенем крупного самоцвета. Вторая глазница зияла пустотой. В руках бог держал копье, а на поясе его висел меч. "Наверное, это Один", - подумал Сашка. Идол стоял в центре, значит - главный. И еще что-то смутно припоминалось о том, что Один, Отец Дружин, был мудр, неистов и одноглаз. "А одноглаз потому, что мудр...34 Или наоборот?"
   Сигурни и Ольбард стояли рядом с жаровней, на которой горели какие-то веточки, распространявшие густой аромат. "Можжевельник?" В руках Сигурни держала рог с медом. Она протянула рог князю, и тот высыпал в напиток белесый порошок... Савинов отстраненно наблюдал за происходящим. Храм действовал на него угнетающе, а Один вызывал смутную неприязнь. Славянский бог Воинов, Перун, тоже кровожаден и свиреп, но храм его стоял на вершине горы и куполом ему служило небо.
   - Александр! - Савинов перестал глазеть по сторонам и повернулся. Сигурни с князем ждали его. - Подойди! - сказал Ольбард, протягивая Сашке рог. Тот подошел, механически принял сосуд и только после этого спохватился.
   - Что это?
   - Хагену нужна помощь, - просто сказала Сигурни. - Мы должны отправиться следом за его Духом, чтобы помочь ему вернуться в тело. Там, где он сейчас, очень легко забыть о своем прошлом и очень трудно найти дорогу обратно.
   - Ну хорошо. - Савинов с сомнением заглянул в рог. На вид - мед как мед. - А пить обязательно?
   - Мне - нет, - ответила девушка, - но ты пока не умеешь сам входить в иной мир. Только как берсерк, поэтому нужен проводник. - Она указала на кубок. - Пей. Грибы помогут...
   "Ладненько, - подумал Сашка, - надеюсь только, что это не мухоморы..."
   Питье на вкус почти ничем не отличалось от обычного меда. Почти ничем... Он протянул Ольбарду опустевший кубок и хотел спросить: "Что дальше?" Но все вдруг подернулось мелкой цветной рябью, а слова вылетели изо рта и повисли огромным янтарным пузырем. Внутри пузыря что-то вращалось.
   "Не отвлекайся". Голос Сигурни звучал будто из-под воды. Савинов почувствовал, что его ведут, а затем как-то сразу обнаружил себя лежащим на плаще, рядом с носилками Хагена.
   Тело приобрело необычную легкость, будто превратилось в воздушный шар. Сигурни села рядом, и ее лицо в полумраке вдруг осветилось неким внутренним светом. Оно казалось сотканным из множества разноцветных сияющих нитей, образующих сложный и очень красивый узор. Откуда-то из глубин памяти всплыло слово "геодезический". Слово повисело в темноте, переливаясь яркими красками, затем погасло, и Сашка снова увидел Сигурни. Ее глаза казались огромными, волосы сияли металлом и выглядели очень тяжелыми, словно действительно были сплетены из золотых нитей. Сашкин взгляд намертво приковался к ее лицу. Вот узор из сияющих линий стал меняться. В нем проявились концентрические круги и спирали. Нити вибрировали и пели. Савинов поднял руку, чтобы прикоснуться к этому чуду, и с изумлением увидел, что его ладонь выглядит точно так же, а пальцы испускают длинные световые волокна. "Атас! - подумал он, но мысль была вялая и равнодушная. Я, кажется, брежу..." Тут он заметил за спиной Сигурни Ольбарда.
   Князь возвышался исполинской боевой башней едва ли не до самого потолка. Его доспехи льдисто сверкали, а в глазах вращались огненные спирали. Усы Ольбарда жутковато шевелились, а длинный чуб то свивался тугими кольцами, то, распрямляясь, поднимался прямо вверх над теменем князя. Вокруг чуба кружился серебряный вихрь... Сашка обнаружил, что воздух состоит из отдельных частичек, похожих на разноцветные шестереночки. Они вращались, цепляясь одна за другую и из них состояло все: и князь, и Сигурни, и он сам... Надо рассмотреть поподробнее... В этот миг его руку стиснули и женский голос произнес: "Встань!"
   Что-то треснуло у Савинова в затылке. В ушах зазвенело, и он оказался на ногах. Рядом, держа его за руку, стояла Сигурни... А на полу у их ног, на расстеленных плащах лежало двое мужчин, и сидела женщина... Сашка вопросительно взглянул на Сигурни. Та кивнула. Золотая волна волос качнулась вперед - назад. "Да, это я... И ты... И Хаген..." Савинов смотрел на себя самого, чувствуя все нарастающее беспокойство. Почему-то вовсе не хотелось покидать "себя", оставляя беззащитным... Беззащитным от чего? Сашка хотел оглянуться в поисках опасности, но Сигурни дернула его за руку:
   - Князь защитит наши тела! А теперь - вперед! - И они полетели...
   Кроме храма старых богов в борге Стурлауга была и церковь. С остроконечным чешуйчатым шатром, собранным из мелких, тщательно пригнанных дощечек, увенчанная деревянным крестом, она стояла почти посередине борга. Совсем не похожая на те церкви, которые Диармайд помнил в Ирландии, она, однако, тоже была домом Христа. Он вошел в нее, затворив за собой резные деревянные двери, подвешенные на узорных кованых петлях, оставив позади улицу крепости, запруженную людьми, дома, в которых стонали раненые и плакали дети. Борг отразил нападение, но жертвы оказались велики...
   В церкви царил полумрак. Через узкие окна на алтарь падали лучи солнечного света. Горели свечи, и стояла особая, гулкая тишина. "Господь Всемилостивый! - Диармайд преклонил колена перед распятием. - Сохрани жизнь воспитанника моего. Он одержим, но в сердце его нет зла. Он боролся и победил тьму в себе. Так даруй же ему прощение..."
   Свет ударил в глаза, но Хаген не почувствовал боли. Темный проход остался где-то далеко позади. А перед ним... Искрилось и сияло в солнечном свете море, все в мелких барашках волн. Высокий берег вздымался от самой воды, зеленые луга и холмы, рощи деревьев с удивительными красными и серебряными листьями. На высокой горе, посреди всего этого великолепия, сверкал, переливаясь в лучах солнца, высокий чертог. Стены его до половины были красными, а сверху словно сделаны из серебра. Врата чертога, набранные из стальных клинков, грозно блистали. Над чертогом воздвиглось, уходя ветвями в синеву неба, исполинское древо: ясень Иггдрасиль. И листья его были - облака, а корни - твердь земная... И от самых врат Города богов до ног Хагена тянулся радужный мост, по которому несся, стремительно вырастая в размерах, всадник в темных доспехах. Алый плащ крыльями бился за его спиной, а в руках, раскинутых в стороны, он держал боевой рог и меч.
   "Это Хеймдаль, вестник богов! - понял Хаген. - Когда зазвучит ЕГО рог, кончится время и настанут Сумерки Богов, Рагнарек - последняя битва! Выйдут из хлада и пламени свирепые турсы - великаны. Выползут из мрака чудовища, порождения Утгарда Локи, расступятся воды и ринутся на землю. И волк Фенрир сойдется с Одином в битве, а Тор поразит змея Ермунгарда, но и сам падет, отравленный ядом... Эйнхерми, воины Одина, сразятся с великанами. И не будет победителей... Мир погрузится в морские воды..."
   Хаген стоял неподвижно и смотрел, как близится грозный всадник, вышедший ему навстречу из врат Вальхаллы. Вот конь бога стал замедлять свой бег. Вот седок натянул повод...