Страница:
— И есть полная уверенность, что они ничего не утаили?
— Может быть, что-то и утаили. Но сейчас нет времени разбираться в этом. Дело в том, что Евсеев назначил Василисе встречу в 12.00 в ресторане «Пигмей», где обычно обедают сотрудники областной администрации. Сама она пойти, к сожалению, не может. Тимур и остальные наставили ей синяков, и вообще девица еще не совсем от стресса отошла. Есть мнение, что надо задействовать вас.
— Это санкционировано теми, кто меня прислал сюда? — спросила Ирина. — У меня, насколько я догадываюсь, было немного иное задание.
— Мы самодеятельностью не занимаемся. Все согласовано. Евсеев будет ждать блондинку в белой ветровке. Вы тоже блондинка, а белую ветровку мы вам выдадим. На случай, если по какой-то причине появятся коллеги Тимура, подстрахуем.
— Он ее точно не знает в лицо?
— Нет. А вот ей показывали его фотографию.
— Голос тоже примета. Ведь этот Евсеев слышал голос Василисы по телефону… Если он не полный дурак, то сразу поймет, что пришла не та, что звонила. Едва я назову пароль.
— Там, в «Пигмее», единственный пароль — визитная карточка. Василиса должна подойти первой, присесть за столик и, ни слова не говоря, положить визитку. Вот эту!
И Кирилл Петрович выложил на стол карточку, которую Таран нашел под сиденьем Клепиной «шестерки».
РАБОТА В «ПИГМЕЕ»
ПОГОНЯ
— Может быть, что-то и утаили. Но сейчас нет времени разбираться в этом. Дело в том, что Евсеев назначил Василисе встречу в 12.00 в ресторане «Пигмей», где обычно обедают сотрудники областной администрации. Сама она пойти, к сожалению, не может. Тимур и остальные наставили ей синяков, и вообще девица еще не совсем от стресса отошла. Есть мнение, что надо задействовать вас.
— Это санкционировано теми, кто меня прислал сюда? — спросила Ирина. — У меня, насколько я догадываюсь, было немного иное задание.
— Мы самодеятельностью не занимаемся. Все согласовано. Евсеев будет ждать блондинку в белой ветровке. Вы тоже блондинка, а белую ветровку мы вам выдадим. На случай, если по какой-то причине появятся коллеги Тимура, подстрахуем.
— Он ее точно не знает в лицо?
— Нет. А вот ей показывали его фотографию.
— Голос тоже примета. Ведь этот Евсеев слышал голос Василисы по телефону… Если он не полный дурак, то сразу поймет, что пришла не та, что звонила. Едва я назову пароль.
— Там, в «Пигмее», единственный пароль — визитная карточка. Василиса должна подойти первой, присесть за столик и, ни слова не говоря, положить визитку. Вот эту!
И Кирилл Петрович выложил на стол карточку, которую Таран нашел под сиденьем Клепиной «шестерки».
РАБОТА В «ПИГМЕЕ»
Примерно в это самое время — на часах Тарана было уже без двадцати одиннадцать — «Ниссан-Патрол» под командой Ляпунова выкатил из закрытого поселка, где «мамонты» не только поужинали и переночевали, но и позавтракали. Осталось даже время на то, чтоб привести себя в порядок — побриться, погладить брюки и так далее. Капитан даже что-то вроде утреннего осмотра провел, убедился, что внешний вид приличный и бойцы на шпану не похожи, а затем, собрав свой «экипаж» в одной из комнат, начал инструктаж.
— Наверно, все уже поняли, что на базу мы сейчас не. поедем. Сперва предстоит немного поработать. Сейчас я раздам всем ксивы ФСБ. Не знаю, насколько они похожи на настоящие, но руководство утверждает, что для сельской местности сойдут и даже для нашего родного облцентра сгодятся. Тем более что вполне возможно, их вообще не придется предъявлять. Задача следующая: доехать до города, к 11.30 прибыть на внутренний двор особняка фирмы «Кентавр». Там к нам в машину сядет дама, молодая и красивая. Примерно к 11.45 мы должны доставить пассажирку в район ресторана «Пигмей», но не прямо к парадному входу, а к проходному двору на противоположной стороне улицы. Где-то в 12.00 или около того у ресторана должен припарковаться «Фольксваген-Гольф» темно-зеленого цвета, номер я помню. Из него выйдет вот этот гражданин, — Сергей показал бойцам фотографию, — и проследует в ресторан. Далее наша дама пойдет в это же заведение. По идее, она должна будет выйти минут через пять, максимум через десять. Если не появится, пошлем человека для контроля. Человеком этим, надо думать, будет Таран Юрий Николаевич, поскольку он у нас самый молодой и проворный. Кроме того, он эту даму знает лучше других, летом ее из ямы вытаскивал…
— Она сама вылезала, — заметил Таран.
— Не важно. Главное, что она тебя быстрее других заметит. Если ее в зале вдруг не окажется, выйдешь на улицу и помашешь ручкой. Подойдет Мила и проконтролирует женскую комнату. Если ее и там не окажется, Мила дает нам по рации сигнал «три— пятнадцать». Заходим в зал, предъявляем ксивы и шмонаем все помещения. Вопросы?
— Там черный ход есть? — спросил Топорик.
— Черный ход будет страховать Дударев со своей группой. Мы с ними будем на связи.
— Гражданина с «Фольксвагена» брать будем? — поинтересовался Алик.
— Только в самом крайнем случае. А вообще, лучше всего будет, если эта дама выйдет через пять минут и тихо сядет в машину. После этого мы высадим ее у «Кентавра» и поедем на базу.
— Не нравится мне все это, — проворчала Милка.
— В чем дело, Людмила Дмитриевна? Неприятно женский туалет посещать?
— Не нравится мне то, что посылают машину, которая уже вчера в городе светилась, — пропустив шпильку мимо ушей, буркнула Милка. — Примелькаться можем… «Ниссанов» в городе не вагон, тут не столица как-никак.
— Этот вопрос задашь Птицыну. После выполнения задачи.
— Обязательно задам.
— Еще вопросы? Нет вопросов. Едем!
До города доехали без приключений. На въезде, правда, у поста ГИБДД, инспектор указал жезлом: к обочине! Хотя «Ниссан» ехал без превышения скорости и был довольно чистый. Алик его перед поездкой отмыл до блеска от вчерашней грязюки. Таран, честно сказать, немного поежился, поскольку ему вспомнилось, что сказал Ляпунов насчет ксив. Однако когда инспектор заглянул в машину и увидел развернутые корочки, предъявленные Аликом, то почти сразу же махнул жезлом: проезжайте!
— Блин, у него ж карман от взяток лопается! — заметил Ляпунов, когда они отъехали от поста.
— Жаль, что торопимся, — хмыкнул Топорик. — Надо было, е-мое, сказать, будто мы за ним наблюдение вели и факт дачи взятки на видео засняли. Он бы точно все отдал, лишь бы акт не составили…
— Не балабонь! — посоветовал капитан. — Посерьезней, если можно.
«Ниссан» подъехал к особняку, где размещался «Кентавр», не со стороны главного входа, находившегося на оживленной улице, а через узкий переулок, два проходных двора и низкую арку-подворотню, выводившую во внутренний дворик. Сразу и за подворотней к машине подошли двое парней в униформе «ЧОП „Антарес“. Ляпунов вылез, поручкался с ними, и один из охранников пробубнил в рацию:
— Есть транспорт, стоит у подъезда.
Из рации прохрюкали:
— Принято, ждите.
Минут пять подождали, затем из какой-то неприметной двери в сопровождении еще одного «антареса» вышла молодая дама. Одежда ее всем участникам вчерашних событий показалась очень знакомой, но Таран сразу разглядел, что Василисин прикид явно поменял хозяйку. Дама, безусловно, была постарше, и именно та, которую Юрка освобождал из «зиндана». Таран даже припомнил, что Птицын называл эту женщину Ириной.
— Здравствуйте! — Энергичная блондинка влезла в салон и уселась на свободное место. — Приятно видеть старых знакомых!
И подмигнула Тарану. Юрка скромно кивнул, но немного смутился. Хотя Ирина и выглядела моложе своих лет, но все-таки она Тарану в матери годится. Да и Милка какое-то раздраженное сопение произвела. Правда, неярко выраженное, но отчетливое. Ишь, дескать, карга старая! И ты туда же!
— Поехали! — распорядился Ляпунов.
«Ниссан» сумел благополучно развернуться в тесном дворике и выкатил через арку. Потом не торопясь проехал в обратном порядке проходные дворы и переулок, выбрался на большую улицу.
Как видно, капитан точно рассчитал маршрут по времени. Джип очутился в проходном дворе ровно в 11.45, ни минутой раньше, ни минутой позже.
Двор этот находился между двумя симметрично расположенными домами, напоминавшими в плане две буквы П, обращенные ножками друг к другу. Середина двора была занята чахлым сквериком, самостроенными жестяными гаражами, маленькой хоккейной коробкой, внутри которой несколько пацанят, невзирая на дождик, гоняли по грязи футбольный мяч, а также мусорными баками и контейнерами. «Ниссан» припарковался у бордюра скверика, втиснувшись между облупленной и начавшей ржаветь «Волгой ГАЗ-24», стоявшей на спущенных шинах, и ее свеженькой землячкой «Газелью». Тент над кузовом полуторки делал «Ниссан» не столь приметным, но не мешал хорошо видеть вход в ресторан «Пигмей», около которого находилась небольшая платная стояночка, где в настоящий момент стояло три-четыре иномарки. Ресторан считался дорогим, сюда приезжала только очень обеспеченная публика. Темно-зеленого «Гольфа» на стоянке не было.
— Будем ждать, — сказал Ляпунов. — Топорик, приглядись-ка к стоянке. По-моему, там знакомый аппарат паркуется.
— «Тойота», что ли? — Пока Топорик доставал из-под куртки небольшой бинокль, размером с театральный, но намного более мощный, иномарку уже приметил Алик.
— Да, вон та, «Королла», — кивнул Сергей.
— Похожа, — согласился Алик, — номерок бы посмотреть. Я схожу?
— Отставить. Ты за рулем нужен, мало ли какая вводная поступит, — капитан щелкнул ногтем по мобильному. — Топорик, не поленись. Бинокль пока отдай Миле, все равно ты через него ни фига не увидишь, раз тачка к нам стоит боком.
— Эх, старость не радость! — прокряхтел Топорик, выбираясь из джипа.
— Заодно сигареток купи! — напутствовал его Ляпунов. Топорик неторопливо вышел со двора на улицу, перебежал на другую сторону и направился к одному из киосков. Купил сигареты, бросил косой взгляд в сторону «Тойоты-Короллы», а потом не спеша вернулся во двор и забрался в джип.
— Она, — лаконично сообщил гонец, подавая капитану пачку «Мальборо».
— Народ есть внутри?
— Нету. Похоже, обедают…
— Не здорово, — помрачнел Ляпунов. — Хорошо, если они просто пожрать зашли… А если нет?
— Может, дадим отбой? — предложил Топорик. — Стремно ведь такое свидание на чужих глазах проводить.
— А как этот отбой дать? — хмыкнула Колосова. — Вчера с вокзала звонила одна, сегодня другая. Товарищ Евсеев нас явно не поймет…
— Поздно рассуждать, — заметила Милка. — «Фольксваген» приехал.
Действительно, небольшая темно-зеленая машинка уже зарулила на площадку перед «Пигмеем». Из нее вылез среднего роста, немного грузноватый, но не толстый господин в коричневом плаще и кепке.
— Мне пора, — заявила Колосова.
— Не торопитесь, — заметил капитан. — Он сейчас головой по сторонам крутит. Лучше будет, если он не увидит, на какой машине вы приехали. Выйдете после того, как клиент окажется за дверями ресторана.
— Ладно, подождем…
Дожидаться пришлось недолго. Обладатель коричневого плаща запер машину электронным ключом и неторопливо проследовал ко входу в ресторан. На запястье у него болталась небольшая барсетка.
— Так, я пошла! — сказала Ирина Михайловна, набросила на плечо ремешок сумочки и, цокая каблучками по мокрому асфальту, быстро зашагала со двора на улицу.
Она еще не начала переходить дорогу, как из дверей ресторана один за другим вышли два рослых парня в кожаных куртках.
— Внимание! — Ляпунов впился в них взглядом. — Алик, запусти мотор на всякий случай!
Парни, однако, спокойно дошли до «Тойоты-Короллы», сели в нее и отъехали с парковки еще до того, как Ирина Михайловна решилась перейти улицу, ибо движение было тут довольно интенсивное.
— Похоже, и впрямь обедали, — пробормотал Ляпунов со вздохом облегчения, когда «Тойота» скрылась из виду, а Ирина перебежала на другую сторону улицы и скрылась в дверях ресторана.
— Значит, десять минут ждем? — спросил Таран. Но не прошло и двух минут, как Колосова вышла из ресторана, а затем очень быстро направилась к «Ниссану».
— Всего и делов-то… — произнесла Милка, но осеклась, заметив, что Ирина Михайловна торопится намного больше, чем ей следовало. А когда Колосова приблизилась настолько, что можно было разглядеть ее лицо, то всем стало ясно: произошел какой-то очень серьезный облом.
— Быстро отсюда! — буквально вваливаясь в салон джипа, прошипела Ирина. Как можно быстрее!
— Понял! — произнес Ляпунов и мигнул Алику. «Ниссан» ловко вывернул из своего укрытия и пустился в обратный путь.
— Машину, которая у черного хода дежурит, отправьте! — вся кипя от ярости, прорычала Колосова.
— Дудик! Слышишь меня? — позвал Ляпунов.
— Слышу, Серый. Какие ЦУ?
— Идешь на базу, отбой. Понял? Я позже буду.
— Принято.
Насчет облома все поняли, но уточнять, отчего да почему, долго никто не решался. Вдруг Милка пробормотала:
— Барсетка! Эти козлы с «Тойоты» вышли из ресторана с точно такой же барсеткой, как у того, в коричневой кепке!
— Точно?! — вскрикнула Ирина. — И ты молчала?!
— Это ты молчала, — буркнула Милка. — Надо было сразу сказать, что его вырубили…
— Наверно, все уже поняли, что на базу мы сейчас не. поедем. Сперва предстоит немного поработать. Сейчас я раздам всем ксивы ФСБ. Не знаю, насколько они похожи на настоящие, но руководство утверждает, что для сельской местности сойдут и даже для нашего родного облцентра сгодятся. Тем более что вполне возможно, их вообще не придется предъявлять. Задача следующая: доехать до города, к 11.30 прибыть на внутренний двор особняка фирмы «Кентавр». Там к нам в машину сядет дама, молодая и красивая. Примерно к 11.45 мы должны доставить пассажирку в район ресторана «Пигмей», но не прямо к парадному входу, а к проходному двору на противоположной стороне улицы. Где-то в 12.00 или около того у ресторана должен припарковаться «Фольксваген-Гольф» темно-зеленого цвета, номер я помню. Из него выйдет вот этот гражданин, — Сергей показал бойцам фотографию, — и проследует в ресторан. Далее наша дама пойдет в это же заведение. По идее, она должна будет выйти минут через пять, максимум через десять. Если не появится, пошлем человека для контроля. Человеком этим, надо думать, будет Таран Юрий Николаевич, поскольку он у нас самый молодой и проворный. Кроме того, он эту даму знает лучше других, летом ее из ямы вытаскивал…
— Она сама вылезала, — заметил Таран.
— Не важно. Главное, что она тебя быстрее других заметит. Если ее в зале вдруг не окажется, выйдешь на улицу и помашешь ручкой. Подойдет Мила и проконтролирует женскую комнату. Если ее и там не окажется, Мила дает нам по рации сигнал «три— пятнадцать». Заходим в зал, предъявляем ксивы и шмонаем все помещения. Вопросы?
— Там черный ход есть? — спросил Топорик.
— Черный ход будет страховать Дударев со своей группой. Мы с ними будем на связи.
— Гражданина с «Фольксвагена» брать будем? — поинтересовался Алик.
— Только в самом крайнем случае. А вообще, лучше всего будет, если эта дама выйдет через пять минут и тихо сядет в машину. После этого мы высадим ее у «Кентавра» и поедем на базу.
— Не нравится мне все это, — проворчала Милка.
— В чем дело, Людмила Дмитриевна? Неприятно женский туалет посещать?
— Не нравится мне то, что посылают машину, которая уже вчера в городе светилась, — пропустив шпильку мимо ушей, буркнула Милка. — Примелькаться можем… «Ниссанов» в городе не вагон, тут не столица как-никак.
— Этот вопрос задашь Птицыну. После выполнения задачи.
— Обязательно задам.
— Еще вопросы? Нет вопросов. Едем!
До города доехали без приключений. На въезде, правда, у поста ГИБДД, инспектор указал жезлом: к обочине! Хотя «Ниссан» ехал без превышения скорости и был довольно чистый. Алик его перед поездкой отмыл до блеска от вчерашней грязюки. Таран, честно сказать, немного поежился, поскольку ему вспомнилось, что сказал Ляпунов насчет ксив. Однако когда инспектор заглянул в машину и увидел развернутые корочки, предъявленные Аликом, то почти сразу же махнул жезлом: проезжайте!
— Блин, у него ж карман от взяток лопается! — заметил Ляпунов, когда они отъехали от поста.
— Жаль, что торопимся, — хмыкнул Топорик. — Надо было, е-мое, сказать, будто мы за ним наблюдение вели и факт дачи взятки на видео засняли. Он бы точно все отдал, лишь бы акт не составили…
— Не балабонь! — посоветовал капитан. — Посерьезней, если можно.
«Ниссан» подъехал к особняку, где размещался «Кентавр», не со стороны главного входа, находившегося на оживленной улице, а через узкий переулок, два проходных двора и низкую арку-подворотню, выводившую во внутренний дворик. Сразу и за подворотней к машине подошли двое парней в униформе «ЧОП „Антарес“. Ляпунов вылез, поручкался с ними, и один из охранников пробубнил в рацию:
— Есть транспорт, стоит у подъезда.
Из рации прохрюкали:
— Принято, ждите.
Минут пять подождали, затем из какой-то неприметной двери в сопровождении еще одного «антареса» вышла молодая дама. Одежда ее всем участникам вчерашних событий показалась очень знакомой, но Таран сразу разглядел, что Василисин прикид явно поменял хозяйку. Дама, безусловно, была постарше, и именно та, которую Юрка освобождал из «зиндана». Таран даже припомнил, что Птицын называл эту женщину Ириной.
— Здравствуйте! — Энергичная блондинка влезла в салон и уселась на свободное место. — Приятно видеть старых знакомых!
И подмигнула Тарану. Юрка скромно кивнул, но немного смутился. Хотя Ирина и выглядела моложе своих лет, но все-таки она Тарану в матери годится. Да и Милка какое-то раздраженное сопение произвела. Правда, неярко выраженное, но отчетливое. Ишь, дескать, карга старая! И ты туда же!
— Поехали! — распорядился Ляпунов.
«Ниссан» сумел благополучно развернуться в тесном дворике и выкатил через арку. Потом не торопясь проехал в обратном порядке проходные дворы и переулок, выбрался на большую улицу.
Как видно, капитан точно рассчитал маршрут по времени. Джип очутился в проходном дворе ровно в 11.45, ни минутой раньше, ни минутой позже.
Двор этот находился между двумя симметрично расположенными домами, напоминавшими в плане две буквы П, обращенные ножками друг к другу. Середина двора была занята чахлым сквериком, самостроенными жестяными гаражами, маленькой хоккейной коробкой, внутри которой несколько пацанят, невзирая на дождик, гоняли по грязи футбольный мяч, а также мусорными баками и контейнерами. «Ниссан» припарковался у бордюра скверика, втиснувшись между облупленной и начавшей ржаветь «Волгой ГАЗ-24», стоявшей на спущенных шинах, и ее свеженькой землячкой «Газелью». Тент над кузовом полуторки делал «Ниссан» не столь приметным, но не мешал хорошо видеть вход в ресторан «Пигмей», около которого находилась небольшая платная стояночка, где в настоящий момент стояло три-четыре иномарки. Ресторан считался дорогим, сюда приезжала только очень обеспеченная публика. Темно-зеленого «Гольфа» на стоянке не было.
— Будем ждать, — сказал Ляпунов. — Топорик, приглядись-ка к стоянке. По-моему, там знакомый аппарат паркуется.
— «Тойота», что ли? — Пока Топорик доставал из-под куртки небольшой бинокль, размером с театральный, но намного более мощный, иномарку уже приметил Алик.
— Да, вон та, «Королла», — кивнул Сергей.
— Похожа, — согласился Алик, — номерок бы посмотреть. Я схожу?
— Отставить. Ты за рулем нужен, мало ли какая вводная поступит, — капитан щелкнул ногтем по мобильному. — Топорик, не поленись. Бинокль пока отдай Миле, все равно ты через него ни фига не увидишь, раз тачка к нам стоит боком.
— Эх, старость не радость! — прокряхтел Топорик, выбираясь из джипа.
— Заодно сигареток купи! — напутствовал его Ляпунов. Топорик неторопливо вышел со двора на улицу, перебежал на другую сторону и направился к одному из киосков. Купил сигареты, бросил косой взгляд в сторону «Тойоты-Короллы», а потом не спеша вернулся во двор и забрался в джип.
— Она, — лаконично сообщил гонец, подавая капитану пачку «Мальборо».
— Народ есть внутри?
— Нету. Похоже, обедают…
— Не здорово, — помрачнел Ляпунов. — Хорошо, если они просто пожрать зашли… А если нет?
— Может, дадим отбой? — предложил Топорик. — Стремно ведь такое свидание на чужих глазах проводить.
— А как этот отбой дать? — хмыкнула Колосова. — Вчера с вокзала звонила одна, сегодня другая. Товарищ Евсеев нас явно не поймет…
— Поздно рассуждать, — заметила Милка. — «Фольксваген» приехал.
Действительно, небольшая темно-зеленая машинка уже зарулила на площадку перед «Пигмеем». Из нее вылез среднего роста, немного грузноватый, но не толстый господин в коричневом плаще и кепке.
— Мне пора, — заявила Колосова.
— Не торопитесь, — заметил капитан. — Он сейчас головой по сторонам крутит. Лучше будет, если он не увидит, на какой машине вы приехали. Выйдете после того, как клиент окажется за дверями ресторана.
— Ладно, подождем…
Дожидаться пришлось недолго. Обладатель коричневого плаща запер машину электронным ключом и неторопливо проследовал ко входу в ресторан. На запястье у него болталась небольшая барсетка.
— Так, я пошла! — сказала Ирина Михайловна, набросила на плечо ремешок сумочки и, цокая каблучками по мокрому асфальту, быстро зашагала со двора на улицу.
Она еще не начала переходить дорогу, как из дверей ресторана один за другим вышли два рослых парня в кожаных куртках.
— Внимание! — Ляпунов впился в них взглядом. — Алик, запусти мотор на всякий случай!
Парни, однако, спокойно дошли до «Тойоты-Короллы», сели в нее и отъехали с парковки еще до того, как Ирина Михайловна решилась перейти улицу, ибо движение было тут довольно интенсивное.
— Похоже, и впрямь обедали, — пробормотал Ляпунов со вздохом облегчения, когда «Тойота» скрылась из виду, а Ирина перебежала на другую сторону улицы и скрылась в дверях ресторана.
— Значит, десять минут ждем? — спросил Таран. Но не прошло и двух минут, как Колосова вышла из ресторана, а затем очень быстро направилась к «Ниссану».
— Всего и делов-то… — произнесла Милка, но осеклась, заметив, что Ирина Михайловна торопится намного больше, чем ей следовало. А когда Колосова приблизилась настолько, что можно было разглядеть ее лицо, то всем стало ясно: произошел какой-то очень серьезный облом.
— Быстро отсюда! — буквально вваливаясь в салон джипа, прошипела Ирина. Как можно быстрее!
— Понял! — произнес Ляпунов и мигнул Алику. «Ниссан» ловко вывернул из своего укрытия и пустился в обратный путь.
— Машину, которая у черного хода дежурит, отправьте! — вся кипя от ярости, прорычала Колосова.
— Дудик! Слышишь меня? — позвал Ляпунов.
— Слышу, Серый. Какие ЦУ?
— Идешь на базу, отбой. Понял? Я позже буду.
— Принято.
Насчет облома все поняли, но уточнять, отчего да почему, долго никто не решался. Вдруг Милка пробормотала:
— Барсетка! Эти козлы с «Тойоты» вышли из ресторана с точно такой же барсеткой, как у того, в коричневой кепке!
— Точно?! — вскрикнула Ирина. — И ты молчала?!
— Это ты молчала, — буркнула Милка. — Надо было сразу сказать, что его вырубили…
ПОГОНЯ
— Я и не сообразила, что его могли вырубить! — ошалело пробормотала Колосова. — Ни крови, ни раны, ничего! Думала, сердечный приступ или еще что-то. Если б я сразу за ним пошла, как сначала хотела!
— Тогда бы и ты там коньки отбросила, — нелицеприятно заметила «Королева воинов».
— Не иначе, его из ручки, стреляющей шприц-иголками, укантовали, предположил Таран, вспомнив свои весенние приключения. — Сам такую употреблял, только со снотворным. А тут, наверное, яд был…
— Алик! Разворачивайся! Попробуем достать! — приказал Ляпунов, перекрыв галдеж зычным басом. А затем, достав рацию, нажал на кнопку передачи и позвал:
— Дудик! Дудик! Отзовись, прием!
— Слушаю, Дудик. Серый, какого хрена? Отбой же объявил…
— Короче, не базарь. Ты где, во-первых?
— К Пролетарской площади подъезжаю.
— Нормально! Вчерашнюю тачку помнишь?
— Как свою!
— Она должна быть где-то поблизости. Крути головой вовсю, понял? Может и сзади появиться, а может и спереди. Ежели попадется на глаза — тут же докладывай и иди следом. Как понял?
— Нормально понял. Жму на газ.
— А мы срезать попробуем. До связи!
— Серый! Не отключайся! Видим мы эту тачку, она только что свернула на Симеоновскую. Идем за ней.
— Не прилипай только, понял? Куда свернет, сразу докладывай, не телись!
Алик сосредоточенно крутил баранку, петляя по проходным дворам, и потихоньку матерился себе под нос, должно быть, стесняясь общества Ирины Михайловны. Милка была человек свой.
— Быстрее можно? — нервно спросила Ирина.
— Можно, — проворчал водитель. — И углы сшибать можно, и контейнеры мусорные, и людей, на фиг, давить не страшно…
— Не волнуйтесь, — попытался успокоить Колосову Ляпунов, — достанем! Вот она, Симеоновская…
Таран эту улицу очень не любил. Она у него вызывала самые неприятные воспоминания. Именно тут проклятая Дашка разыграла перед ним трагикомедию, соврав, будто ее, невинную, «режиссер» Крылов изнасиловал, и втравила в бандитские дела. Сука лживая! Изнасилования, конечно, никакого не было, Крылов этот самый оказался вовсе не режиссером, а журналистом, который досаждал губернской мафии. В общем, Вася Самолет и Ваня Седой решили его проучить и использовать сильного, но глупого пацана в качестве слепого орудия. Хорошо еще, что настоящего Крылова дома не было, и Юрка с Дашей по ошибке затоптали до смерти домушника, которому Жора Калмык поручил выкрасть у журналиста кассету с компроматом. Но именно с этого момента вся Юркина жизнь резко изменилась, стала двойной, а то и тройной, замазалась грязью и кровью…
— Серый! — прохрипел Дударев из динамика рации. — «Корова» позади тебя идет! Полтораста метров сзади. Зажмем?!
— Не спеши, — отозвался Сергей, — здесь поворотов во дворы полно. Начнем зажимать — свернет. Протянем его до пересечения с Леоновской…
Почти все в «Ниссане» — кроме Алика, конечно! — обернулись и поглядели в заднее стекло. «Тойота» действительно маячила позади, и расстояние между ней и джипом помаленьку сокращалось. А следом за ней, еще на полсотни метров дальше, катила красная «девятка». Вот на ней-то и находился лейтенант Дударев, по кличке Дудаев или просто Дудик.
Однако «протянуть» «Тойоту» до Леоновской не удалось. Она внезапно прибавила скорость и на полном ходу, едва не встав на два колеса, свернула в проходной двор, точнее, в промежуток между двумя облупленными пятиэтажками с номерами 30 и 32 на глухих, без окон, торцах, обращенных к улице. Именно здесь, на Симеоновской, 32, в квартире 37, жил ныне покойный журналист Крылов. Достали его бандиты все-таки, хотя он сумел было спрятаться у своего друга, фермера Душина, бывшего майора спецназа, сослуживца и друга Генриха Птицына. Дашка, стерва, навела на него Седого…
— Блин! — вырвалось у Ляпунова. — Засекли нас!
— Я ж говорила, — зловредно заметила Милка, — на хрена было ехать на «Ниссане», раз вы вчера на нем за этой «коровой» гонялись?
— Помолчи, а? — прорычал капитан, хотя в душе был полностью согласен с Милкой.
Алик между тем, не дожидаясь команды, свернул в очередной промежуток между пятиэтажками, а «девятка» Дударова юркнула следом за «Короллой».
— Отсекли они нас, однако, — проворчал шофер. — Теперь только на Дудика надежда.
— Если они сейчас в самостроевский сектор занырнут и машину бросят — их вообще хрен найдешь, — мрачно предположил Топорик.
Знал Юрка этот самостроевский сектор. И не мог не согласиться с Топориком.
Самостроевский сектор, или, как его называли старожилы города, «Шанхай», появился не то сразу после войны, не то еще во время ее. Город-то был здорово разрушен, а жителей уцелело не так уж и мало. Конечно, первым делом начали отстраивать центр, ставить кирпичные дома «сталинского типа», квартир в которых, естественно, на всех не хватало. А жить-то надо было где-то. В общем, на окраинных пустырях пошел самострой по системе «кто во что горазд». Сначала землянки были, потом бараки, а после деревянные и кирпичные домишки с крохотными огородиками. Там и улиц-то, по сути дела, не было. Во всяком случае, таких, чтоб с названиями, долго не имелось. При Хрущеве, например, все самостроевские дома имели номера по улице Пионерской
— так называлась Симеоновская в период с 1925 по 1991 год, — хотя многие домишки находились аж в километре, а то и в полутора от самой улицы.
Потом на «Шанхай» стали стройными рядами наступать пятиэтажки. Самостроевские халупы десятками шли под бульдозер, а их население помаленьку перебиралось в «хрущобы», которые поначалу казались чудом градостроительства и комфорта. Горячая вода, ванна, туалет с унитазом, газовая плита — разве не счастье для человека, который многие годы прожил в халупе с печным отоплением и керосинками, мылся в тазу или корыте?! До ближайшей городской бани надо было чуть ли не час на автобусе ехать, а свою индивидуальную баню во дворе могли поставить лишь немногие счастливцы.
Казалось, что всего ничего — и самострой будет стерт с лица земли. Однако тут начался отвод земель под дачные участки. Облцентр, выполняя постановление ЦК и СМ СССР, отобрал у нескольких пригородных колхозов и совхозов бросовые земли и отдал их садово-огородным товариществам крупнейших предприятий и организаций города. «Шестисоточники» довольно быстро заняли территорию огородиками и фанерными хозблоками, но не вплотную к городской черте — тем более что в данном городе черта эта самая была довольно эфемерной и существовала только на картах и планах. Получилось несколько Довольно больших пустырей, которые ни город не застраивал, ни дачники. Вот туда-то и влезло новое поколение самостройщиков, которые явочным порядком соорудили себе халупы из списанных или ворованных строительных балков, больших дощатых ящиков из-под заводского оборудования. Не вступая ни в какие кооперативы, эти граждане отвели себе участочки и растили всякую зелень для личного стола и даже на продажу. Само собой, что люд, который селился там, был не совсем чист перед законом уже по самому факту незаконного строительства, но, кроме того, там проживало немалое число граждан, не имевших даже справки об условно-досрочном освобождении, а также числившихся во всесоюзном розыске. Правда, позже, после победы демократии и крушения проклятого тоталитаризма, часть этих граждан резко поменяла социальный статус, обзавелась особняками в три этажа, вполне приличными паспортами — даже заграничными! — «Мерседесами», «Вольво», «Ауди» и другой бытовой техникой. Те, которым повезло немного меньше, упокоились под мраморными и гранитными памятниками на престижных кладбищах с трогательными надписями на стелах, типа: «Коляну от братвы. Кто не был, тот будет, кто был, не забудет». Наконец, те, кто в рыночную экономику вписаться не сумел, пришли в бомжовое состояние. Точнее, в полубомжовое, поскольку изначально аббревиатура «БОМЖ», как известно, употреблялась ментами для обозначения лиц «без определенного места жительства», а у обитателей «Шанхая» оно, это «определенное место жительства», как правило, все же имелось.
Серьезные люди, переселившиеся в приличные места, о «Шанхае» не забывали. Там, среди всех этих халуп и сараюшек, много чего пряталось. И менты при желании могли бы там и склады наркоты найти, и оружие, вплоть до пулеметов и гранатометов, и не один десяток угнанных машин, и заложников. Но не искали, за исключением тех случаев, когда не искать было нельзя. Например, если машины пропадали у высоких чинов областной или городской администрации или бизнесменов, спонсировавших предвыборную кампанию губернатора. Тогда все находилось через день-другой, и в абсолютно исправном состоянии…
Очень скоро предположение Топорика подтвердилось.
— Серый, — доложил по рации Дударев, — они в «Шанхай» пулят. Попробуй раньше их на мостик проскочить!
— Понял, — отозвался Ляпунов и бросил Алику: — Жми!
И опять Таран был мысленно с ними согласен. Узкий деревянный мостик через жутко грязную и заваленную хламом безымянную речушку, наискось протекавшую через «Шанхай» и делившую его на две неравные части, был наилучшим местом для перехвата. В «малом» «Шанхае», находившемся на правом берегу и непосредственно примыкавшем к пятиэтажкам, искать «Короллу» было бы существенно проще. А вот если она проскочит на левый берег, в «большой» «Шанхай», и нырнет в один из многих закоулков да еще и укроется в каком-нибудь ржаво-жестяном гаражике пиши пропало.
Алик заметно прибавил скорость, и «Ниссан», лишь чудом вписываясь в повороты и не сшибая многочисленные мусорные баки— их отсюда, наверное, вывозили раз в три года! — понесся через дворы пятиэтажек. Хорошо еще, что народу во дворах было мало — дождь к тому не располагал, а то бы и впрямь кого-нибудь задавили. Но обошлось лишь тем, что прокатились через большую лужу, заполнившую глубокую вмятину в асфальте, и крепко плесканули мутной водой на толстую бабку, которая вела по тротуару на поводке большую собаку неопределенной породы.
Вскоре последняя линия пятиэтажек осталась позади. «Ниссан-Патрол» очутился перед длиннющим рядом разномастных гаражей, «хлебниц» и «ракушек», круто свернул направо и помчался туда, где в этом ряду находился узкий проезд. За несколько секунд джип пронесся двести метров до проезда, и Алик, лихо крутанув баранку влево, проскочил сквозь него.
— «Корова» справа! — завопила Милка. — Тормози, а то пропустим!
Действительно, «Тойота» на полном ходу вынеслась справа, из-за пятиэтажек, а за ней вывернула и «девятка» Дударова. Алик успел не только притормозить, но и резко сдать назад, одновременно вывернув баранку вправо, чтобы подставить под бозможный удар запаску на задней дверце.
Но те двое, что сидели в «корове», не собирались бодать лбом увесистый джип. Водитель «Тойоты» вовремя даванул на тормоза, и тачка, проюзив по мокрому асфальту, все-таки сумела остановиться метрах в пяти от «Ниссана». Оба мордоворота разом выскочили из машины и рванули бегом в разные стороны. Тот, что выпрыгнул из водительской дверцы, помчался к углу пятиэтажки, а другой нырнул в узкую щель между гаражами — как и протиснуться-то сумел, сукин сын!
— Все мужики — за мной! — заорал Ляпунов. — Мила, страхуешь Иру!
«Девятка» тоже тормознула, из нее выскочили четверо с пистолетами в руках.
— Дудик! Этого! — Капитан махнул рукой в сторону пятиэтажек. — Топор, за мной в обход! Юрик, Алик— контролируйте дыры, чтоб он обратно не выскочил!
Дударев и его команда с топотом рванули за угол пятиэтажки, Ляпунов с Топориком — в проезд между гаражами, а Таран и Алик подскочили к той щели, через которую протиснулся бандюган. Держа наготове оружие, Алик рискнул заглянуть в этот узенький, меньше чем полметра в ширину, проходик. Увы, там было уже пусто, только слышался удаляющийся топот. Таран в это время поглядывал вдоль линии гаражей — не попробует ли этот ловкач, пробежав метров сто или даже меньше, вновь проскочить через какую-нибудь дырку между гаражами и драпануть в обратном направлении.
— Блин, — прошипел Алик, оценив размеры щели между гаражами, — я думал, он тут застрянет на хрен! Здоровый кабан, а просклизнул без мыла.
— Небось брюхо на полметра втянул, — хмыкнул Юрка.
— Слышь, — озабоченно произнес водила, — надо бы кому-то на крышу влезть. Иначе прозеваем, если он обратно к пятиэтажкам попрет! Здесь таких щелей — до фига и больше.
— Понял, — кивнул Таран, — подсаживай!
С помощью Алика Юрка вскарабкался на толевую крышу ближайшего гаража и почти сразу же рассмотрел все, что происходило по ту сторону гаражного ряда. За первой линией гаражей было еще три, а дальше начинался путаный лабиринт «шанхайских» построек. Ляпунов и Топорик, забежав в проезд, пересекающий ряды гаражей, обогнули первый ряд и теперь крутили головами, пытаясь понять, куда подевался беглец, потому что в проезде между первым и вторым рядами его не просматривалось. А вот Таран с крыши успел заметить, что макушка стриженой башки промелькнула в промежутке между относительно новым, крашенным в защитный цвет зеленым гаражом и старым, облупленным, из мятого кровельного железа, покрытого потеками ржавчины.
— Тогда бы и ты там коньки отбросила, — нелицеприятно заметила «Королева воинов».
— Не иначе, его из ручки, стреляющей шприц-иголками, укантовали, предположил Таран, вспомнив свои весенние приключения. — Сам такую употреблял, только со снотворным. А тут, наверное, яд был…
— Алик! Разворачивайся! Попробуем достать! — приказал Ляпунов, перекрыв галдеж зычным басом. А затем, достав рацию, нажал на кнопку передачи и позвал:
— Дудик! Дудик! Отзовись, прием!
— Слушаю, Дудик. Серый, какого хрена? Отбой же объявил…
— Короче, не базарь. Ты где, во-первых?
— К Пролетарской площади подъезжаю.
— Нормально! Вчерашнюю тачку помнишь?
— Как свою!
— Она должна быть где-то поблизости. Крути головой вовсю, понял? Может и сзади появиться, а может и спереди. Ежели попадется на глаза — тут же докладывай и иди следом. Как понял?
— Нормально понял. Жму на газ.
— А мы срезать попробуем. До связи!
— Серый! Не отключайся! Видим мы эту тачку, она только что свернула на Симеоновскую. Идем за ней.
— Не прилипай только, понял? Куда свернет, сразу докладывай, не телись!
Алик сосредоточенно крутил баранку, петляя по проходным дворам, и потихоньку матерился себе под нос, должно быть, стесняясь общества Ирины Михайловны. Милка была человек свой.
— Быстрее можно? — нервно спросила Ирина.
— Можно, — проворчал водитель. — И углы сшибать можно, и контейнеры мусорные, и людей, на фиг, давить не страшно…
— Не волнуйтесь, — попытался успокоить Колосову Ляпунов, — достанем! Вот она, Симеоновская…
Таран эту улицу очень не любил. Она у него вызывала самые неприятные воспоминания. Именно тут проклятая Дашка разыграла перед ним трагикомедию, соврав, будто ее, невинную, «режиссер» Крылов изнасиловал, и втравила в бандитские дела. Сука лживая! Изнасилования, конечно, никакого не было, Крылов этот самый оказался вовсе не режиссером, а журналистом, который досаждал губернской мафии. В общем, Вася Самолет и Ваня Седой решили его проучить и использовать сильного, но глупого пацана в качестве слепого орудия. Хорошо еще, что настоящего Крылова дома не было, и Юрка с Дашей по ошибке затоптали до смерти домушника, которому Жора Калмык поручил выкрасть у журналиста кассету с компроматом. Но именно с этого момента вся Юркина жизнь резко изменилась, стала двойной, а то и тройной, замазалась грязью и кровью…
— Серый! — прохрипел Дударев из динамика рации. — «Корова» позади тебя идет! Полтораста метров сзади. Зажмем?!
— Не спеши, — отозвался Сергей, — здесь поворотов во дворы полно. Начнем зажимать — свернет. Протянем его до пересечения с Леоновской…
Почти все в «Ниссане» — кроме Алика, конечно! — обернулись и поглядели в заднее стекло. «Тойота» действительно маячила позади, и расстояние между ней и джипом помаленьку сокращалось. А следом за ней, еще на полсотни метров дальше, катила красная «девятка». Вот на ней-то и находился лейтенант Дударев, по кличке Дудаев или просто Дудик.
Однако «протянуть» «Тойоту» до Леоновской не удалось. Она внезапно прибавила скорость и на полном ходу, едва не встав на два колеса, свернула в проходной двор, точнее, в промежуток между двумя облупленными пятиэтажками с номерами 30 и 32 на глухих, без окон, торцах, обращенных к улице. Именно здесь, на Симеоновской, 32, в квартире 37, жил ныне покойный журналист Крылов. Достали его бандиты все-таки, хотя он сумел было спрятаться у своего друга, фермера Душина, бывшего майора спецназа, сослуживца и друга Генриха Птицына. Дашка, стерва, навела на него Седого…
— Блин! — вырвалось у Ляпунова. — Засекли нас!
— Я ж говорила, — зловредно заметила Милка, — на хрена было ехать на «Ниссане», раз вы вчера на нем за этой «коровой» гонялись?
— Помолчи, а? — прорычал капитан, хотя в душе был полностью согласен с Милкой.
Алик между тем, не дожидаясь команды, свернул в очередной промежуток между пятиэтажками, а «девятка» Дударова юркнула следом за «Короллой».
— Отсекли они нас, однако, — проворчал шофер. — Теперь только на Дудика надежда.
— Если они сейчас в самостроевский сектор занырнут и машину бросят — их вообще хрен найдешь, — мрачно предположил Топорик.
Знал Юрка этот самостроевский сектор. И не мог не согласиться с Топориком.
Самостроевский сектор, или, как его называли старожилы города, «Шанхай», появился не то сразу после войны, не то еще во время ее. Город-то был здорово разрушен, а жителей уцелело не так уж и мало. Конечно, первым делом начали отстраивать центр, ставить кирпичные дома «сталинского типа», квартир в которых, естественно, на всех не хватало. А жить-то надо было где-то. В общем, на окраинных пустырях пошел самострой по системе «кто во что горазд». Сначала землянки были, потом бараки, а после деревянные и кирпичные домишки с крохотными огородиками. Там и улиц-то, по сути дела, не было. Во всяком случае, таких, чтоб с названиями, долго не имелось. При Хрущеве, например, все самостроевские дома имели номера по улице Пионерской
— так называлась Симеоновская в период с 1925 по 1991 год, — хотя многие домишки находились аж в километре, а то и в полутора от самой улицы.
Потом на «Шанхай» стали стройными рядами наступать пятиэтажки. Самостроевские халупы десятками шли под бульдозер, а их население помаленьку перебиралось в «хрущобы», которые поначалу казались чудом градостроительства и комфорта. Горячая вода, ванна, туалет с унитазом, газовая плита — разве не счастье для человека, который многие годы прожил в халупе с печным отоплением и керосинками, мылся в тазу или корыте?! До ближайшей городской бани надо было чуть ли не час на автобусе ехать, а свою индивидуальную баню во дворе могли поставить лишь немногие счастливцы.
Казалось, что всего ничего — и самострой будет стерт с лица земли. Однако тут начался отвод земель под дачные участки. Облцентр, выполняя постановление ЦК и СМ СССР, отобрал у нескольких пригородных колхозов и совхозов бросовые земли и отдал их садово-огородным товариществам крупнейших предприятий и организаций города. «Шестисоточники» довольно быстро заняли территорию огородиками и фанерными хозблоками, но не вплотную к городской черте — тем более что в данном городе черта эта самая была довольно эфемерной и существовала только на картах и планах. Получилось несколько Довольно больших пустырей, которые ни город не застраивал, ни дачники. Вот туда-то и влезло новое поколение самостройщиков, которые явочным порядком соорудили себе халупы из списанных или ворованных строительных балков, больших дощатых ящиков из-под заводского оборудования. Не вступая ни в какие кооперативы, эти граждане отвели себе участочки и растили всякую зелень для личного стола и даже на продажу. Само собой, что люд, который селился там, был не совсем чист перед законом уже по самому факту незаконного строительства, но, кроме того, там проживало немалое число граждан, не имевших даже справки об условно-досрочном освобождении, а также числившихся во всесоюзном розыске. Правда, позже, после победы демократии и крушения проклятого тоталитаризма, часть этих граждан резко поменяла социальный статус, обзавелась особняками в три этажа, вполне приличными паспортами — даже заграничными! — «Мерседесами», «Вольво», «Ауди» и другой бытовой техникой. Те, которым повезло немного меньше, упокоились под мраморными и гранитными памятниками на престижных кладбищах с трогательными надписями на стелах, типа: «Коляну от братвы. Кто не был, тот будет, кто был, не забудет». Наконец, те, кто в рыночную экономику вписаться не сумел, пришли в бомжовое состояние. Точнее, в полубомжовое, поскольку изначально аббревиатура «БОМЖ», как известно, употреблялась ментами для обозначения лиц «без определенного места жительства», а у обитателей «Шанхая» оно, это «определенное место жительства», как правило, все же имелось.
Серьезные люди, переселившиеся в приличные места, о «Шанхае» не забывали. Там, среди всех этих халуп и сараюшек, много чего пряталось. И менты при желании могли бы там и склады наркоты найти, и оружие, вплоть до пулеметов и гранатометов, и не один десяток угнанных машин, и заложников. Но не искали, за исключением тех случаев, когда не искать было нельзя. Например, если машины пропадали у высоких чинов областной или городской администрации или бизнесменов, спонсировавших предвыборную кампанию губернатора. Тогда все находилось через день-другой, и в абсолютно исправном состоянии…
Очень скоро предположение Топорика подтвердилось.
— Серый, — доложил по рации Дударев, — они в «Шанхай» пулят. Попробуй раньше их на мостик проскочить!
— Понял, — отозвался Ляпунов и бросил Алику: — Жми!
И опять Таран был мысленно с ними согласен. Узкий деревянный мостик через жутко грязную и заваленную хламом безымянную речушку, наискось протекавшую через «Шанхай» и делившую его на две неравные части, был наилучшим местом для перехвата. В «малом» «Шанхае», находившемся на правом берегу и непосредственно примыкавшем к пятиэтажкам, искать «Короллу» было бы существенно проще. А вот если она проскочит на левый берег, в «большой» «Шанхай», и нырнет в один из многих закоулков да еще и укроется в каком-нибудь ржаво-жестяном гаражике пиши пропало.
Алик заметно прибавил скорость, и «Ниссан», лишь чудом вписываясь в повороты и не сшибая многочисленные мусорные баки— их отсюда, наверное, вывозили раз в три года! — понесся через дворы пятиэтажек. Хорошо еще, что народу во дворах было мало — дождь к тому не располагал, а то бы и впрямь кого-нибудь задавили. Но обошлось лишь тем, что прокатились через большую лужу, заполнившую глубокую вмятину в асфальте, и крепко плесканули мутной водой на толстую бабку, которая вела по тротуару на поводке большую собаку неопределенной породы.
Вскоре последняя линия пятиэтажек осталась позади. «Ниссан-Патрол» очутился перед длиннющим рядом разномастных гаражей, «хлебниц» и «ракушек», круто свернул направо и помчался туда, где в этом ряду находился узкий проезд. За несколько секунд джип пронесся двести метров до проезда, и Алик, лихо крутанув баранку влево, проскочил сквозь него.
— «Корова» справа! — завопила Милка. — Тормози, а то пропустим!
Действительно, «Тойота» на полном ходу вынеслась справа, из-за пятиэтажек, а за ней вывернула и «девятка» Дударова. Алик успел не только притормозить, но и резко сдать назад, одновременно вывернув баранку вправо, чтобы подставить под бозможный удар запаску на задней дверце.
Но те двое, что сидели в «корове», не собирались бодать лбом увесистый джип. Водитель «Тойоты» вовремя даванул на тормоза, и тачка, проюзив по мокрому асфальту, все-таки сумела остановиться метрах в пяти от «Ниссана». Оба мордоворота разом выскочили из машины и рванули бегом в разные стороны. Тот, что выпрыгнул из водительской дверцы, помчался к углу пятиэтажки, а другой нырнул в узкую щель между гаражами — как и протиснуться-то сумел, сукин сын!
— Все мужики — за мной! — заорал Ляпунов. — Мила, страхуешь Иру!
«Девятка» тоже тормознула, из нее выскочили четверо с пистолетами в руках.
— Дудик! Этого! — Капитан махнул рукой в сторону пятиэтажек. — Топор, за мной в обход! Юрик, Алик— контролируйте дыры, чтоб он обратно не выскочил!
Дударев и его команда с топотом рванули за угол пятиэтажки, Ляпунов с Топориком — в проезд между гаражами, а Таран и Алик подскочили к той щели, через которую протиснулся бандюган. Держа наготове оружие, Алик рискнул заглянуть в этот узенький, меньше чем полметра в ширину, проходик. Увы, там было уже пусто, только слышался удаляющийся топот. Таран в это время поглядывал вдоль линии гаражей — не попробует ли этот ловкач, пробежав метров сто или даже меньше, вновь проскочить через какую-нибудь дырку между гаражами и драпануть в обратном направлении.
— Блин, — прошипел Алик, оценив размеры щели между гаражами, — я думал, он тут застрянет на хрен! Здоровый кабан, а просклизнул без мыла.
— Небось брюхо на полметра втянул, — хмыкнул Юрка.
— Слышь, — озабоченно произнес водила, — надо бы кому-то на крышу влезть. Иначе прозеваем, если он обратно к пятиэтажкам попрет! Здесь таких щелей — до фига и больше.
— Понял, — кивнул Таран, — подсаживай!
С помощью Алика Юрка вскарабкался на толевую крышу ближайшего гаража и почти сразу же рассмотрел все, что происходило по ту сторону гаражного ряда. За первой линией гаражей было еще три, а дальше начинался путаный лабиринт «шанхайских» построек. Ляпунов и Топорик, забежав в проезд, пересекающий ряды гаражей, обогнули первый ряд и теперь крутили головами, пытаясь понять, куда подевался беглец, потому что в проезде между первым и вторым рядами его не просматривалось. А вот Таран с крыши успел заметить, что макушка стриженой башки промелькнула в промежутке между относительно новым, крашенным в защитный цвет зеленым гаражом и старым, облупленным, из мятого кровельного железа, покрытого потеками ржавчины.