Воронин Дмитрий. Операция "Одиночкство"

   Практически с первого дня Войны Патруль оказался в ситуации, которая становится видимой только в ходе реальных боевых действий. Оказалось, что десятилетиями разрабатываемая схема оснащения флота боевыми кораблями не только не удовлетворяет насущных потребностей, но и не может их удовлетворить в принципе. Юркие эсминцы были недостаточно сильны даже для того, чтобы противостоять крейсеру, не говоря уже об огромных авианосцах. Те, в свою очередь, оказались слишком медлительны и неповоротливы, из-за низкой маневренности становились уязвимы для противника, которого никто в общем-то не принимал в расчет – для истребителей. Казалось бы, ТАКРы – идеальное средство, сочетающее и силу, и маневр, однако и они были недостаточно мобильны, были относительно слабо защищены и имели недостаточный запас хода. Сильное бортовое вооружение несколько компенсировало недостатки, однако практика все больше убеждала военных – у ТАКРов нет будущего. И одиночные стычки, и крупномасштабные сражения ясно показали – крейсера уязвимы для даже небольших групп тяжелых истребителей, тем более – группы из трех – четырех эсминцев. Те, в свою очередь, не в силах были противостоять эскадрильям средних или полусредних машин типа "Палаш" или "Монингстар". А истребители сами по себе мало что могли сделать с авианосцем. Таким образом, практически любой корабль, столкнувшись с превосходящими силами противника, был обречен.
   Одновременно складывалась и иная картина – с созданием первой оборонительной станции "Цербер" внезапно выяснилось, что даже могучие авианосцы, в общем-то, не могут противостоять боевому спутнику. Немыслим был не только поединок один на один – даже три – четыре авианосца практически не имели реальных шансов в борьбе с орбитальными платформами.
   Таким образом, стало ясно, что входящие в состав Флота корабли не удовлетворяют предъявляемым требованиям. Возникла необходимость в разработке новых принципов боевых судов. Требовался тяжелый штурмовой корабль, способный потягаться с орбитальной обороной, и легкий разведчик, имеющий шансы потягаться с серьезным противником.
   Практически сразу началась разработка принципиально новых кораблей – над этой проблемой работали лучшие специалисты-сэйнсы, и первый результат их исследований, дестроер "Япония", блестяще доказал в бою у Ленна свое преимущество над системой планетарной обороны. Но дестроер был не единственной разработкой КБ.
   Разумеется, работа конструкторов велась не просто под пристальным вниманием СБ – безопасники покрыли работу КБ такой завесой тайны, что всего несколько людей в Федерации вообще знали о существовании довольно крупного центра, занимавшегося не только теоретическими изысканиями, но и их практическим претворением в жизнь. Именно КБ разработало "деформатор", не говоря уже о конструкции самого дестроера. После введения "Японии" в действие все усилия КБ сосредоточились в другой сфере.
   – Я прошу прощения, что сообщаю и без того известные вам вещи, – заметил Сергеев – однако так лучше понять проблему в целом. Эпоха ТАКРов прошла, теперь они скорее обуза, чем реальная сила. Я, конечно, не тактик, и высказываю мысль наших экспертов. Эта мысль заключается в следующем.
   Мыслится следующий порядок формирования флота. Тяжелые корабли – авианосцы (огневая мощь, истребители, десант) и дестроеры (ударная сила), прикрываются не крейсерами, как сейчас – по хорошему, тех самих надо прикрывать. Нет, требуется принципиально новый корабль, сочетающий в себе приличное вооружение, высокую маневренность и хорошую защиту. При этом должно быть обеспечено относительно простое их производство.
   Сергеев подошел к голографу и вставил в дисковод крошечный компакт-диск. Над прибором вспыхнуло искрящееся облачко, которое быстро уступило место трехмерному изображению.
   – Это же обычный эсминец – заметил Алмейда.
   – Верно. Было решено, что наибольшего успеха и дешевизны производства можно достичь путем некоторой модернизации эсминцев. Впрочем, "некоторой" – это еще мягко сказано. Техники на нем живого места не оставили. Прошу посмотреть на корабль после апгрейта ²⁷
   Изображение вообще говоря мало изменилось, однако опытному глазу кадровых офицеров даже незначительные изменения сразу стали очевидны. Прежде всего истребителей стало три вместо прежних двух. Более того, теперь это были не легкие "Крисы", которые имели более чем слабую огневую мощь, а тройка изящных "Монингстаров".
   – Насколько я вижу – сказал Ченнинг, изучая схему нового корабля – Импульс-орудия вы убрали вообще.
   – Да, и вдвое увеличили число лазеров. Импульсные орудия по своему хороши, однако лазер-батареи имеют намного более высокую скорострельность. Кроме того, мы сумели установить одно мезонное орудие. К сожалению, размеры мезонного бластера вынудили нас установить его жестко в корпусе, поэтому прицеливание осуществляется всем фюзеляжем корвета, как мы решили назвать этот класс кораблей.
   – И чем вам пришлось пожертвовать? – скептически поинтересовался Алмейда – Ничто не дается даром, тем более, такое вооружение.
   – Разумеется. В первую очередь мы пожертвовали половиной экипажа. Теперь он составляет всего двадцать три человека, шестеро из которых – пилоты истребителей и их стрелки. Потом полностью исключили всякую возможность размещения на борту десанта – теперь там просто негде повернуться.
   Сергеев нажал несколько кнопок на дистанционном пульте и изображение внешнего вида корабля исчезло. Зато теперь был виден его продольный разрез. Алмейда даже присвистнул от изумления – прослужив около десяти лет командиром эсминца, он знал его план как свои пять пальцев, однако эта схема весьма мало напоминала привычную картину.
   – Как видите, теперь большую часть корабля занимают двигатели, гейген-генераторы и хранилища топлива. Теперь корвет по запасу хода сравнился с авианосцем. Его защита на тридцать процентов мощнее, чем у крейсера, а вооружение лишь немногим слабее. А теперь главная новость – мы повысили скорость по сравнению с эсминцем более чем вдвое.
   – Однако! – Ченнинг был изумлен – Значит теперь ваш корвет почти сравним по скорости с "Барбосом", многократно превосходя его по вооружению и защите?
   – И по маневренности. Но это еще не все. Как вы видите, мы изменили систему подвески внешних истребителей, теперь вместо стандартных "Крисов" корвет несет три "Монингстара", тем самым его огневая мощь увеличивается чуть ли не вдвое. В настоящее время один из эсминцев полностью модернизирован и почти готов к полевым испытаниям. Это бывший "Надежный", однако, поскольку от самого эсминца остался, по сути, только корпус, было решено сменить название. Учитывая, что основная его задача – набеги на предельно больших дистанциях, корвет получил имя "Викинг". На очереди еще два корабля, "Печенег" и "Корсар".
   – Да-а, названьица многообещающие... – протянул Ченнинг, любуясь новым пополнением для его эскадр. – И как вы собираетесь его испытать?
   – Это уж ваша прерогатива, сэр. Единственная просьба у меня к контр-адмиралу. Я бы просил укомплектовать корабль самыми лучшими пилотами. От их мастерства, в конечном счете, будет зависеть успешное возвращение корвета с задания.
   – Согласен с этим – Ченнинг взглянул на Алмейду – Не жадничай, Франсиско, дело того стоит.
   – Добро – задумчиво сказал Алмейда, взвешивая, с кем из пилотов он может расстаться. Потом махнул рукой – Ладно, грабители. Забирайте Четвертую. Это мои лучшие пилоты.
   – Честно признаться – вставил Сергеев – я на них и рассчитывал.
   – Не сомневаюсь – язвительно заметил испанец.
   – "Викинг" будет готов к старту через две недели. Только пока не стоит информировать пилотов о предстоящем переводе.
   – Разумеется.
   – Кстати, Коля, как там идут дела по поиску резидента – поинтересовался Ченнинг, нисколько не сомневаясь в ответе.
   – Ищем... – развел руками полковник. – Есть пара версий, сейчас мы их прорабатываем. Из сообщения Рейкера становится более или менее ясно, что резидент, вообще говоря, один. Свое разведывательную сеть он формировал уже сам, по крайней мере мы так считаем. Если накрыть шефа, то и подчиненные не будут представлять особой опасности.
   Сергеев не счел нужным доложить о том, что практически резидента он вычислил. То есть логические построения неопровержимо указывали на одного человека, однако ему, естественно, требовались доказательства, поэтому предполагаемого шпиона взяли под непрерывное наблюдение. Полковнику оставалось только надеяться, что его оперативники работают достаточно тонко и противник не почувствует слежки, в противном случае рыбка сорвется с крючка – ищи ее потом по всей галактике.
 
   Поддерживаемый силовыми полями, корвет неподвижно висел в доке. Снегов с любовью взглянул на свой корабль – сейчас он казался огромным, хотя по сравнению даже с крейсером выглядел бы более чем скромно. Однако майор, изучивший за последний месяц свой новый корабль как свои пять пальцев, не без оснований считал, что может померяться силами с парой крейсеров одновременно.
   Не менее полусотни техников и роботов различных моделей копошились вокруг корабля, сверкали сварочные лазеры, грохот механизмов наполнял огромное пространство дока. Кран потащил лазерную турель – технари подхватили сдвоенное орудие и стали крепить его, одновременно андроид, занимавшийся кабелями, начал подключать пушки к многочисленным разъемам в недрах массивного корпуса. Через несколько минут один из техников что-то сказал в микрофон – Игорь не понял, что именно, но догадаться было несложно – после чего все отодвинулись от спарки подальше.
   Орудие дрогнуло, плавно сместилось в одну сторону, затем в другую, дернулось и остановилось. Даже отсюда была слышна ругань технарей, принявшихся искать причину остановки. Наконец, видимо, неисправность была устранена, кто-то невидимый внутри корвета включил управление орудием, но в этот раз все уже было в порядке. Пушка быстро меняла прицел, метаясь в разные стороны.
   – Внимание. Через три минуты турель номер шесть произведет пробный залп. Всем, находящимся в секторе "А" немедленно покинуть зону. – сообщил приятный женский голос. – Повторяю...
   Снегов усмехнулся – еще пару месяцев назад он даже не подозревал о существовании этого дока, да что там дока, мало кто вообще знал о том, что в этом малоприметном кратере скрывается огромный исследовательский центр, оснащенный доками, заводами и массой других "удобств".
   Исследовательский центр располагался в крошечном кратере, название которого если и можно было отыскать в каком-нибудь пухлом справочнике, то только после длительных и нудных поисков. Станция первоначально представляла собой исследовательскую лабораторию, довольно большую и неплохо оснащенную. Однако с момента начала войны СБ приняло решение об организации засекреченного учебного центра и тогда-то аналитики обратили внимание на огромную лунную станцию. Оказалось проще простого провести информацию о том, что "Лунная лаборатория Р6-21бис" полностью разрушена попаданием торпеды, восстановлению не подлежит и так далее.
   Разумеется, кто-то был в курсе. Особенно в первое время, пока окружающие станцию скалы не были еще нашпигованы различными убийственными средствами, СБ придерживалась просто жесточайшей конспирации. Однако постепенно оборона Центра была доведена практически до абсолюта, и тогда в нем начали появляться гости – эксперты, адмиралы, даже представители гражданских властей. По-прежнему местонахождение базы оставалось тайной, по крайней мере Сергеев очень на это рассчитывал. Однако теперь уровень засекреченности ослаб и персонал вздохнул несколько спокойней.
   Мысли Снегова прервало осознание того, что он находится как раз в том самом секторе "А", из которого всем было велено убраться. Майор поспешил уйти с опасной территории и, поднявшись на обзорную галерею, удобно устроился в кресле, ожидая испытания.
   – Внимание, первый залп. – диспетчер информировал тех, кто сейчас наблюдал за испытаниями. На обзорной галерее собралось с десяток техников, двое специалистов-оружейников и он, будущий капитан этого изумительного корабля. Испытания вооружения всегда собирали немало зрителей. – Условия испытания: три цели, управление ручное.
   Батарея полыхнула огнем – лазерные лучи ударили вниз, почти в то место, где недавно стоял Снегов, затем орудие развернулось и светящиеся стрелы вонзились в стену, где появилась вторая мишень, а еще через секунду пушки выплюнули новый сноп огня, теперь уже вверх, поражая третью цель.
   – Попадание сто процентов. Время на поражение целей – 6,9 секунды. Второй залп, цели те же, управление от бортового компьютера.
   В этот раз все три выстрела, как показалось Игорю, слились в один – теперь орудием управлял компьютер. Конечно, в реальном бою машина никогда не перестреляет человека, прежде всего потому, что защищенные полями цели не фиксируются радарами, а масс-детекторы недостаточно точны для точной локализации объектов. В этом случае может помочь только усиленное техническими средствами зрение артиллеристов, компьютерное наведение тут не поможет. Однако это может пригодиться, например, в случае гибели стрелков, или при проходе сквозь метеоритное облако, да мало ли когда нужна может и не очень прицельная, зато очень быстрая стрельба.
   – Попадание сто процентов. Время на поражение целей 2,7 секунды. Испытание завершены. Технический состав может вернуться к работе.
   Кто-то сел в кресло рядом с майором, тот повернулся к соседу.
   – А, привет, Эббес. Как тебе испытания?
   – Нормально. Знаешь, кэп, шестой раз смотрю, и каждый раз получаю удовольствие. Говорят, мезон испытывать не будем?
   – Непременно будем, но потом. Бабахнуть главным калибром в доке, значит угробить и док, и половину станции. А то ты не знаешь...
   – Да знаю я, знаю – сокрушенно вздохнул специалист по вооружению, большой любитель пострелять. – Я, кстати, договорился с техниками, седьмую турель буду испытывать сам. Так надежнее.
   – Не доверяешь?
   – Доверяй, но проверяй. А потом, мне уже порядком осточертело смотреть, хочется приложить к чему-нибудь руки. – Эббес задумчиво посмотрел на корабль. Как и его капитан, он никак не мог дождаться завершения работ и выхода корвета в космос – Слышал, сегодня Сергеев прилетал?
   – Да, я его видел. Говорит, через две недели работы будут завершены. Не знаю, правда, что нам предстоит, кажется, он тоже не в курсе, но что Ченнинг придумает что-нибудь из ряда вон выходящее, нисколько не сомневаюсь. Кстати, нам выделяют отличных пилотов. Настолько отличных, насколько это вообще возможно.
   – Ты с ними знаком? – меланхолично поинтересовался Эббес. Кроме его драгоценных орудий, оружейника ничто не интересовало. По мнению Снегова, он даже истребители поддержки рассматривал как досадную помеху, сужающую сектор обстрела.
   Игорь усмехнулся. Это он, вообще говоря, подкинул Сергееву идею выклянчить у Алмейды его лучших пилотов, однако не слишком-то надеялся на успех. "Интересно, чем полковник убедил испанца – думал он – Или Ченнинг помог? Во всяком случае, Алмейда дал добро и теперь у меня лучший во Флоте корабль и лучшие в Патруле пилоты. Неплохо, черт подери!". Эббесу он так ничего и не ответил, но, впрочем, тот и не нуждался в ответе, будучи поглощен мыслями о скором испытании седьмой турели.
   Конечно ему, как и Эббесу, осточертело безделье. Они торчали здесь уже больше полутора месяцев – только троим из экипажа, командиру, оружейнику и главному инженеру было дозволено прибыть в Центр для принятия участия в модернизации корабля. И если Лопатин, пятидесятилетний механик "Надежного" не слишком-то скучал, большую часть времени увлеченно командуя неожиданно появившимися у него подчиненными (которые все равно делали все по-своему) и пропадая в недрах Корвета, то двум остальным "членам приемной комиссии", как их окрестил персонал, делать было нечего. Поначалу Игорь несколько недель чуть ли не сутками изучал документацию, пока не понял, что она, в целом, мало отличается от стандартной. Чуть больше того, чуть меньше иного... День за днем проходил в просматривании нудной документации, или на смотровой площадке, где Снегов часами наблюдал, как на корабль устанавливают тот или иной узел. Когда черед дошел до монтажа вооружения, Эббес на некоторое время воспрянул духом, ожидая, что наконец-то и для него найдется работа, однако тут его постигло глубокое разочарование. Специалисты Центра внимательно выслушивали его пожелания и рекомендации, дружно кивали головами, после чего напрочь забывали об услышанном.
   Не без участия Снегова, который в свою очередь нажаловался даже Сергееву, одна из идей Эббеса, касающаяся размещения бортовых орудий, все же была реализована. Теперь часть лазерных спарок могла выдвигаться из корпуса на телескопических установках с тем, чтобы получить возможность вести огонь вперед или назад – у эсминцев при подходе противника сзади, бездействовало не только носовое вооружение, но и часть бортового. Теперь любого истребителя, попытавшегося бы атаковать корвет с тыла, ждал довольно неприятный сюрприз. Сергеев внимательно изучил предложенную Эббесом конструкцию, проконсультировался с оружейниками Центра и идея была принята к реализации, после чего пушкарь неделю аж раздувался от самодовольства. Впрочем, его восторг быстро увял, когда комиссия из крупнейших специалистов центра тщательно рассмотрела, а затем в пух и прах разбила его следующую идею. Впрочем, он не унывал и продолжал приставать ко всем специалистам центра со своими прожектами. Снегов не обращал на все это внимание – Эббес был, пожалуй, лучшим специалистом по стрельбе во всем Флоте и, хотя и не блистал талантами в других сферах, тем не менее был исключительно коммуникабельным человеком, умея найти общий язык с кем угодно. Особенно, когда ему это было для чего-нибудь надо.
 
   – Дик, что у тебя сегодня? – Клаудиа старательно расчесывала свою роскошную гриву. Дик задумчиво смотрел на девушку.
   В последнее время, как ему казалось, в их отношениях сквозил некоторый холодок. Клай, конечно, старалась его в этом разубедить, однако Дик все чаще и чаще замечал, что даже в самые, так сказать кульминационные моменты, его подруга думает непонятно о чем. Во всяком случае, не о нем. И сейчас вопрос был задан с легким оттенком равнодушия – мне все это безразлично, однако надо поинтересоваться твоими делами, чтобы поддерживать отношения.
   – Ничего интересного, простой патрульный полет. Придется пять часов мотаться по космосу и разглядывать пустые экраны.
   Он поежился, представляя себе это "развлечение". Пилоты вообще не любили патрули – ладно еще Четвертая, в конце концов это их основное занятие, к тому же в кои-то веки они осматривают корабли фритов, какое-никакое, а разнообразие. Истребители же Первой и Второй эскадр бороздили околоземное пространство, без всякой надежды на какое-нибудь неординарное событие.
   – Ты же начальник, неужели нельзя никого послать вместо себя?
   – Ну и что, что начальник – пожал плечами Дик – Все летают в патрули, даже Джеймисон, когда приходит его очередь. Я, понятно, не в восторге, но тут уж ничего не поделаешь, надо – значит надо.
   – Кстати, все хотела тебя спросить. Выяснилось, почему вам приказали щадить рекнов в тот раз?
   – Не-а. Я уже и забыл... Хотя, знаешь, интересная вещь получается. Ты помнишь Рейкера? Ну, того майора, которого мы утащили с собой, когда удрали с "Крайта"?
   – Ну?
   – Дед говорил, что видел его на Арколе. Вроде как он помог лагерникам, подбросил им оружие. Странно, я думал, Рейкер где-то на Земле, в плену.
   – Да? – равнодушно зевнула Клай – Кстати, я кажется припоминаю... Рейкер был одним из двух рекнов, которые умыкнули истребитель у твоего драгоценного Рича.
   – Странно все это...
   Он взглянул на часы и с сожалением поднялся – пора было идти. До вылета еще час, но надо проверить машину – Дик не любил доверять эту работу техникам. К тому же в прошлый раз опять забарахлил сенсор масс-детектора, который оказался до неприличия чувствителен к сильным перегрузкам, и Дику пришлось потерять весь вчерашний вечер на поиск и устранение неполадки.
   Он вышел из каюты Клай и буквально у самого порога наткнулся на Кима. Радости не было границ.
   – Ким! Вот это удача! Откуда?
   – С Луны свалился, откуда же еще. Я тебя по всему кораблю ищу. Меня выписали и... – тут он принял стойку "смирно", лицо изобразило служебное рвение – Сэр, разрешите доложить. Сержант Юн-Си явился для прохождения службы на нашем дырявом корыте... или дыры вы уже залатали, сэр?
   – Увы, Ким – развел руками Дик – в прошлый раз дыр оказалось столько, что технарь из ремгруппы сказал великую фразу. "Вашу, говорит, машину починить безусловно можно. Надо только снять с нее пушки и вложить между ними новый истребитель".
   – Так мы теперь безлошадные?
   – Ну зачем уж так, дали новый. Хотя должен заметить, первые машины этой серии собирались чуть ли не вручную, и им цены не было. А как пошли в серию – стали гораздо хуже. То одно полетит, то другое. Впрочем, я иного и не ожидал. Кстати, у нас сейчас вылет на патруль, надо предупредить моего временного стрелка, что он свободен.
   – На патруль? – разочарованно протянул Ким – Я думаю, ты вполне можешь не торопиться с освобождением твоего стрелка от его обязанностей. Во всяком случае я бы не возражал пару часов поспать...
   – А поспать в своем кресле на "Звездочке" ты не хочешь?
   – С тобой уснешь, как же. Нет уж, лучше пусть этот твой парень отработает за меня последнюю вахту. Тем более, что он уже настроился, не будем его разочаровывать, ладно?
   – Черт с тобой, ладно. Тогда иди устраивайся, а я полетел. Будь он неладен, этот патруль. Ну, пока!
   Ким отправился в свою каюту, а Дик пошел на флайдек. Стрелок уже ждал его, устроившись в своем кресле. Собственно говоря, не то чтобы ждал, скорее мирно дремал, благо кресло было довольно удобным. Впрочем, Дик был уверен, что Жуг способен заснуть в любое время и в любом месте. Будить стрелка капитан не стал.
   Истребитель стоял на площадке лифта, готовый к запуску. Для порядка Дик подключил диагност к бортовым системам и удовлетворенно выслушал диагноз – машина в полном порядке. Конечно слепо полагаться на компьютерную диагностику не стоило, однако вчера он излазил свою машину вдоль и поперек и, в целом, остался доволен результатами. Отключив тестер и с некоторой натугой откатив его в сторонку, он уселся в пилотское кресло и включил прогрев двигателей.
   – Салют, командир! – в люке появилась физиономия Рича. – Слышал, у тебя сегодня наметилось развлечение?
   – Тебе бы такое – буркнул Старк, затягивая ремни безопасности. – А ты чего здесь торчишь?
   – Да так, профосмотр проводил. Похоже, технике надоело нормально работать.
   – Она ж новая...
   – А ей заранее надоело. Нет, серьезно – Рич в сердцах сплюнул на металл палубы – Сегодня тест показывает, что все хорошо, а завтра, ни с того ни с сего начинает пищать и выдавать сообщения об ошибках. И поди знай, то ли опять какое-то реле накрылось, то ли у диагноста крыша поехала. Во всяком случае два часа работы мне сегодня этот дурацкий ящик обеспечил. К тому же еще одна головная боль – позавчера мы с Аней помогали грузить какое-то оборудование, а теперь она заявляет, что потеряла сюрикен, и требует, чтобы я его нашел.
   – Это твой крест, дорогой, кто тебя заставлял жениться – усмехнулся Дик, зная восторженное обожание, с которым его приятель относился к своей миниатюрной супруге – Расстался со свободной жизнью, теперь пожинай плоды...
   – Да мне-то нетрудно, подумаешь, облазить пару трюмов. Кстати, дай фонарик, у моего батарея села до нуля, а там, кажется, вчера перегорело освещение. Техники что-то ковыряли, но раньше чем через пару дней они не приведут свет в порядок, это не в их правилах.
   – Да уж... если работу можно сделать за час, они будут возиться неделю. Иначе как довести до общества собственную незаменимость.
   Капитан открыл контейнер аварийного запаса и протянул Ричу небольшой фонарь, мощности которого, в принципе, хватило бы на подачу сигнала с поверхности Луны на орбитальную станцию. При условии свежей батареи, конечно. Рич включил свет, помянул незлым тихим словом вечно севшие аккумуляторы, поблагодарил шефа за "щедрость" и удалился. На прощание он, обернувшись, весело сообщил:
   – К тому же ты не один такой счастливый, через четыре часа я тоже вылетаю в патруль, так что сейчас мы с тобой товарищи по несчастью. Ладно, салют! Не скучай.
   Дик проводил взглядом приятеля и включил передатчик.
   – Я "Фалькон", прошу разрешение на взлет.
   – Уточните ваше задание, "Фалькон" – отозвался диспетчер. Операторам было вменено в обязанности контролировать и координировать действия пилотов, от чего они получали истинное наслаждение.
   – Патрульный облет, сектор НB16.
   – Верно, "Фалькон". ALS готова выпустить вас, можете стартовать. Время возвращения в док – девятнадцать ноль-ноль. Удачи, пилот.
   – Счастливо оставаться. Не скучайте.
   Компьютер перешел под управление автоматической посадочной системы. После того, как неделю назад один из новичков врубился в стену флайдека, Джеймисон приказал не только посадки производить на автоматике, но и взлеты тоже. Конечно, случай был единичным, однако вспоминая мат техников, ремонтировавших искореженную машину, Дик подумал, что эта мера вполне своевременна. Академия, на его взгляд, слишком торопилась, выпуская весьма недостаточно подготовленных пилотов.