– Нет... тогда погибнете вы. Только это будет куда страшнее, чем мгновенная смерть в огненном облаке. Я же говорил, рекны не остановятся ни перед чем. Если не получится, Император бросит в бой брандеры с антивеществом и взорвет ваши планеты, были уже и такие предложения. Может, в этом есть какая-то высшая справедливость, в конце концов именно мы начали эту бессмысленную бойню. Как там у вас говорится? "Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет"... Чертовски верно замечено.
   Боб сухо кивнул и отвернулся. Он прекрасно понимал, что именно сейчас Рейкеру пришлось принимать решение, которое до сих пор не выпадало на долю ни одного живого существа. Да, полковник мог без особого усилия переломать шеи обоим находившимся здесь землянам, а затем... Да в конце концов не так уж и важно, что будет потом, во всяком случае несокрушимый "Файвер" в этой ситуации не достался бы Федерации. Часто бывало, что один человек отвечал за жизнь другого. Реже – за жизнь большой группы. Еще реже – за судьбу страны. Но еще никогда один разум одним своим бездействием не мог обречь на гибель целую расу, народ. Дженнингс поежился – ему не хотелось бы стоять перед таким выбором.
   – Что-то от наших ничего не слышно – в голосе полковника слышалась напускная бодрость, и вдруг он осознал, что впервые в жизни подумал о землянах, как о "своих", и эта мысль была лучом света, который пробился сквозь плотный мрак, затянувший его душу. Значит его выбор был верен, значит земляне, которые последние сотни лет не желали никому зла более, чем это было заложено в характере каждой конкретной особи. Земляне, которые бросали чудовищные средства на помощь слаборазвитым планетам, в том числе когда-то и Рекну. Те самые земляне, которые прошли через века войн и крови и все же поняли, что война – не самый лучший способ решения проблем. А значит, ему действительно с ними по пути, и хотя эти безволосые хрупкие создания и отличаются от него внешне, то в душе и прекрасный пилот Дик Старк, и талантливый программист Боб Дженнингс, и импульсивная красавица Джоанна Диксон куда ближе ему, чем холодный граф Брасс, безжалостный адмирал Бразраар и мстительный Император. Что ж, может быть ему и Рами придется стать Адамом и Евой нового мира рекнов, мира, в котором не будет крови и насилия, жестокости и убийств.
 
   Рич замер и рука потянулась к бластеру. Заметив это движение, Анни удивленно вскинула брови.
   – Что случилось, дорогой? – ее голос рефлекторно упал до шепота.
   – Не знаю... – он действительно не знал, что его обеспокоило, однако привык доверять инстинктам, что свойственно любому солдату, желающему дожить до парада победы.
   Тщательно все обдумав, Рич пришел к выводу, что его беспокойство связано со странным звуком, который раздался в наушниках шлемофона. Стук... да, точно, стук чего-то упавшего. Только вот такой звук совсем не характерен для наушников гермошлема.
   Рич одним броском оказался у дверного проема и аккуратно высунул голову, буквально на одну секунду бросив взгляд на окружающее пространство. И сразу понял, что у них появились серьезные трудности.
   Какое-то тело мешком лежало на бетоне у самого кольца телепортатора, почему-то он сразу понял, кому принадлежит тело и что за стук слышал он несколько секунд назад. Это был удар шлема о твердую поверхность, удар, вызванный падением. А еще он заметил неуклюжие тени, медленно приближающиеся к куполу. Очень характерные такие тени, боевой скафандр рекна не спутаешь с гориллой или каким-нибудь другим животным, которое решило полакомиться десантниками.
   – Анни, Диди – занимайте оборону. У нас гости.
   – Кто? – коротко спросил Дик, нащупывая бластер. Он еще был довольно слаб и тело плохо ему повиновалось, однако силы постепенно возвращались к капитану.
   – Думаю, рекны. И, похоже, нас стало на одного меньше.
   Девочки заняли позиции у дверного проема – Рич с глухой тоской подумал о том, что это местечко никак не создано для боя. Сам он пристроился слева от двери, Дик встал с другой стороны. "Кувалда" вопросительно глянул на командира – мол, начнем первыми? Дик кивнул – это был их единственный шанс, особенно с учетом того, что они ничего не знали ни о количественном, ни о качественном составе нападавших.
   – На счет три. – прошептал он – Раз... два... давай!
   Десантники открыли кинжальный огонь и площадка перед куполами осветилась вспышками лазерных лучей. Старались не высовываться – те, что были справа, били по теням, приближающимся с левой стороны, остальные – наоборот. Лучи скрещивались, еще более затрудняя противнику определение целей, казалось, из двери льется сплошной поток огня.
   Впрочем, нападавшие быстро опомнились и открыли ответный огонь. Анни ойкнула – луч прошел-таки сквозь материал купола и зацепил ее плечо. Белый пластик оказался довольно тугоплавким, остатка энергии хватило только на то, чтобы слегка оплавить наплечник скафандра, однако следующее попадание могло оказаться и не столь безобидным. Стало ясно, что именно сейчас предпримет противник – попробует расстрелять десантников наобум, прямо сквозь стены.
   – Отходим – рявкнул Рич, сменив батарею в бластере и махнув рукой в сторону центрального зала, окруженного зеркальной броней – Быстро, я прикрою.
   Дик и девочки метнулись к двери, которая моментально открылась при их приближении. Рич начал поливать огнем пространство перед входом в купол, не слишком заботясь об экономии зарядов и преследуя лишь одну цель – не давать рекнам поднять головы от земли.
   Еще несколько лучей прошили стену, один влетел прямо в проем и полоснул по плечу немца. К счастью попадание пришлось по касательной, однако немец зашипел от боли – лазер прожег-таки броню и, хоть и не достал до тела, но раскаленный метал сильно обжег кожу сквозь уцелевшую кольчужную сетку надетого под скафандр хака. Ауэрбах срезал стрелка, влепив ему разряд прямо в голову, и, стиснув от боли зубы, продолжал посылать в темноту выстрел за выстрелом.
   – Рич, отходи, быстрее! – голос Анни, усиленный наушниками, больно резанул по барабанным перепонкам. Вместо того, чтобы броситься прямо к спасительному проему, он метнулся чуть левее, и правильно – серия лучей прошлась как раз там, где он мог оказаться в следующую секунду, если бы попытался рвануть прямо в укрытие. В ответ ударили три бластера засевших в центральном зале людей. Ричу, лежавшему на полу в относительной пока безопасности, послышался глухой удар упавшего тела. Воспользовавшись этим, он вскочил на ноги, одним прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от спасительных зеркальных стен, и нырнул в дверной проем. Перекатившись и поднявшись, он открыл с колена огонь, свалив еще одного противника, неосторожно появившегося в дверях.
   – Сколько их? – выдохнула Джоанна, лихорадочно вставляя в бластер новую батарею.
   – Десятка полтора... – неуверенно сказал Рихард, который видел цепь атакующих лишь мельком – Ну, может, чуть больше. И они, к счастью, не профессионалы.
   – Ага, как же... – криво усмехнулся Дик – То-то я смотрю, как ты тут акробатикой занимался. По крайней мере один стрелок у них нехилый, твой бросок предугадал с точностью до секунды, только в направлении чуть ошибся.
   – Значит так, пятнадцать... – прикинула Анни – Ну, пусть будет двадцать, для ровного счета. Я сняла по крайней мере двоих. Джоанна, ты?
   – Двое падали, это я видела. Но не знаю, просто неудачно залегли, или я в них все же попала. Еще один был позже, когда Рич перебирался к нам. Этот уж точно, прямо в грудь. С такого расстояния даже кираса не спасет.
   – О'кей – Рич недобро усмехнулся – Я точно попал в четверых. Эти уже не встанут, в этом я уверен. Дик?
   – Двое, в самом начале. Потом, в основном, в белый свет.
   – Значит, одиннадцать – подвела итог Анни. – Что ж, неплохо для начала. Но они нас загнали в тупик, хотя нас им здесь так просто не взять.
   – С чего это? – удивленно спросил Дик, стреляя в дверной проем, где мелькнула тень. Удовлетворенно хмыкнув, заметил – Двенадцать... Так почему они нас здесь не достанут?
   – Ты не в курсе. Видишь ли, пока мы пытались до тебя добраться, обнаружили, что здесь стены, как броня у корабля – свернутое пространство.
   – Ни хрена себе! – удивленно присвистнул капитан – Что же это они тут так защищали?
   – Знать бы... – протянул Рич, без особого восторга поглядывая на индикатор заряда – Девочки, найдется у кого лишняя батарея?
   – Держи – протянула Анни мужу цилиндрик – Последняя.
   Когда они отправлялись выручать Старка, у них было по две батареи на брата, одна в бластере, одна – запасная. Теперь у Джоанны и Рича запасы кончились, однако бластеры были заряжены полностью. Анни, которая вела огонь более экономно, имела еще половину боекомплекта. Дик, который вообще пользовался оружием Фреда, вообще остался почти на нуле – с десяток выстрелов, максимум. В общем, положение было не из веселых.
   Рекны затаились, время от времени постреливая в дверной проем, рассчитывая не столько зацепить кого-то из десантников, сколько пытаясь заставить их не высовываться. Стрелки из них были никакие, и Рич с надеждой думал о том, что тот, кто пытался подстрелить его, уже медленно остывает где-то на подходе к куполу. В том, что среди противников был по крайней мере один профессионал, он уже не сомневался. Оставалось надеяться, что "был".
   Одному из рекнов явно захотелось стать героем – он ворвался в купол, на ходу выпуская заряд за зарядом в сторону открытой двери. Оружие он держал неловко, у пояса – огонь был неприцельным и серьезной опасности не представлял. По крайней мере для десантников. Однако эта идиотская атака имела другой, неожиданный для рекнов результат – поток слепящих лучей ударил в стену и... отразился от нее. Первым рухнул сам стрелок – кинжальный удар лазера пробил его скафандр насквозь. Однако уже мертвые пальцы еще с полсекунды давили на спуск, и отразившийся от стены поток огня, изменивший направления, буквально разрезал пополам еще одного неуклюжего в громоздком скафандре бойца, который не сумел заблаговременно пригнуться.
   – Тринадцать – отметила Анни, не заметившая второго покойника – Чтоб они и дальше так сами себя расстреливали, мы бы и заряды сэкономили.
   – Вот за что я уважаю рекнов – усмехнулся Дик – так это за то, что они дважды на одни грабли не наступают.
   Рич вскинул бластер и выпустил заряд в копошившуюся у входа фигуру. Та метнулась в сторону, и лазер без толку вспахал бетон. Рихард мысленно продолжил траекторию движения рекна, поставив себя на его место и сделав скидку на явное отсутствие боевого опыта, примерно определил место, где сейчас должен был бы лежать противник, и выпустил сразу десяток разрядов в вычисленную точку стены купола. Он не знал, попал или нет, однако в дальнейшем в том конце никакого движения уже не замечалось.
   – Что-то слишком легко – заметил Дик – может, у них там пополнение ожидается?
   – Сейчас проверим – неожиданно заявила Анни и, отодвинувшись в сторону от двери, принялась стаскивать с себя неуклюжий скафандр. Оставшись в одном легком хаке, не сковывающем движений, одна взяла бластер на изготовку, а затем молнией устремилась вперед, выполняя на ходу странный и чем-то красивый в своей хаотичности танец. Несколько лучей просвистели в опасной близости от нее, отразившись от "зеркальных" стен и бессильно увязнув в пластике купола.
   Дик восхищенно наблюдал за бегом японки – "качать маятник" она умела лучше всех, даже лучше инструктора, который обучал их этому искусству в Академии. Вот качнувшись в одну сторону, явно намереваясь продолжить движение вперед и чуть влево, Анни внезапно с кошачьей грацией изогнулась и оказалось совсем не в том месте, которое пронзили смертоносные лучи. Одновременно с этим ее бластер исторг струю огня в сторону незадачливого стрелка, который сделал последний в своей жизни и столь неудачный выстрел.
   Внезапно опасность появилась сзади, там, где Анни ее не видела – Дик бросился вперед, выпуская последние заряды из своего оружия. Раздался сухой щелчок, и поток огня прекратился, однако цель была достигнута. Прицелившийся было в Аню рекн неловко согнулся и ничком рухнул на пол, над телом поднимался неприятный дымок – с малого расстояния лазер буквально сжег большую часть плоти, оставив нетронутыми только голову и конечности.
   Некоторое время Анни еще продолжала танцевать, ее бластер искал цель и не находил ее. Затем девушка остановилась.
   – Кажется, это был последний. Кажется, все мертвы. Раз... два... три... – быстро осмотрев территорию, она закончила: – Двадцать один. Даже больше, чем мы предполагали...
 
   Сознание возвращалось медленно, рывками. Вместе с сознанием появилась и боль – острая, заставляющая мозг при каждом приступе на мгновение нырять в приятную пучину беспамятства. Райсс чуть заметно пошевелился и скосил глаза вниз, туда, где еще недавно были его ноги. Теперь ног не было, вообще. Начисто отсеченные лазерным лучом, они лежали чуть в стороне. Он находился у стены купола, куда отполз, стараясь уйти с простреливаемого пространства. С каким-то чувством гордости он подумал, что если бы, как это сделал бы на его месте любой из этих недоносков, он отполз от двери чуть дальше, то заряды, пробившие дыру в стенке купола, прожгли бы ему грудь. Проклятая макака правильно рассчитала, чувствуется опыт... Однако он еще жив, а значит сможет завершить свое дело. Он знал, что жить осталось недолго, однако эта мысль его мало беспокоила.
   Он знал, что погибли все. Все до одного. Эти... оказались куда лучшими воинами, чем его официанты и техники. Что ж, этого следовало ожидать, и он ничуть не удивлен. Однако он, Райсс, еще жив, и докажет этим ублюдкам, что может сделать даже один опытный солдат, пусть он и смертельно ранен. Его подвиг навсегда вошел бы в историю Рекна... жаль, что некому будет рассказать о нем Императору.
   Медленно Райсс подтянул к себе оружие и, стараясь не закричать от мучительной боли в обожженных культях ног, направил его в сторону двери. Вот, вот сейчас они выйдут... главное, чтобы выглядеть трупом, тогда они ничего не заподозрят.
   Наконец, бластер занял нужное положение. Теперь он хотел только одного – чтобы сознание не покинуло его навечно прежде, чем он нажмет в последний раз на спуск.
 
   Десантники вышли из купола. Рич стащил с себя прожженный скафандр, присел, прислонившись к стене, и Анни принялась обрабатывать ожог средствами из пристегнутой к поясу мини-аптечки. Ее муж старался держаться молодцом, однако было заметно, как побелело от боли лицо немца. Пока она делала обезболивающий укол, Джоанна, стоя на коленях возле раненного, вскрывала перевязочный пакет.
   Краем глаза Дик уловил едва заметное движение. Резко обернувшись, он увидел, как внезапно ожило безногое тело, до этого ничком лежавшее у стены. И теперь бластер был направлен прямо в спину Джоанне, и палец, казалось, мучительно медленно давит на спуск.
   – Берегись! – заорал Дик, понимая, что уже не успеет. Бесполезное оружие с разряженной батареей болталось за плечом. И в эту секунду он сделал единственное, что ему оставалось – бросился вперед и подставил свою грудь под ударивший из ствола всесокрушающий огненный луч.

Забытая теория Нуартье

   Дженнингс уже битый час стучал по клавишам, время от времени глубокомысленно хмыкая, удовлетворенно кивая или изрыгая проклятия – в зависимости от степени удовлетворения увиденным. Проклятий, вообще говоря, было заметно больше. Некоторое время Рейкер, прилагая немалые усилия, наблюдал за этим процессом, героически пытаясь понять, чем собственно занимается коллега, потом, наконец, его терпение иссякло.
   – Черт подери, Боб, ты можешь сказать, что ты ищешь?
   Боб обернулся с некоторым выражением удивления на лице, отражавшего мысль: "А оно тебе надо?", однако все же счел нужным просветить товарища по кораблекрушению.
   – Честно признаться, я ищу способ отсюда убраться. Только что-то у меня сегодня не выходит. Наверное, плохо позавтракал...
   Рами вспыхнула, принимая упрек в свой адрес, однако Боб, заметив реакцию рекни, поспешил ее успокоить.
   – Это не про вас, графиня. Я, как мне помнится, последний раз хорошо завтракал в грудном возрасте. С тех пор, знаете ли, хорошие продукты не идут впрок, могу целыми днями что-то жевать, и без всякого эффекта. Все время остается чувство пустоты в желудке.
   – Попробуй опилки – совершенно серьезно посоветовал Ким – Говорят, очень питательны. И вызывают стойкое насыщение.
   – Спасибо, друг! – язвительно, но с ноткой торжественности в голосе ответил Дженнингс. – Вместо того, чтобы от всей души предложить мне хороший сэндвич, мой старый приятель готов накормить меня опилками. Спасибо, век не забуду.
   Рейкер улыбнулся – он уже успел заметить, что худой как щепка Дженнингс действительно способен есть двадцать четыре часа в сутки, причем совершенно что попало. Даже Рами имела в виду эту его особенность, поэтому приготовленного ею для Боба обеда хватило бы на десяток голодных мужиков. Около получаса назад лейтенант подмел последние остатки трапезы и в настоящий момент был бы не прочь слегка перекусить.
   – В общем, патовая ситуация – вернулся Боб к затронутой теме – Я не могу отвести корабль к Земле, так как не знаю координат Земли в эланском счислении. Я не могу перевести известные мне координаты в эланские, так как не знаю формул пересчета. Я не могу заставить компьютер работать на нашей координатной сетке, так как не имею ни малейшего представления о нашем нынешнем расположении и не могу его узнать, опять-таки из за отсутствия формул пересчета. В этом идиотском компьютере есть масса идиотских данных. Например перевод с древнегреческого на язык клиотов. Или меню крупнейших Парижских ресторанов. Даже полное собрание сочинений Достоевского. Но формул пересчета там нет.
   – Ну и что? – невинно поинтересовался Рейкер.
   – Как что? – опешил от такого непонимания Дженнингс – Разве непонятно? Я хочу сказать, что мы заблудились и не знаем дороги домой. Вполне вероятно, что в этом их чертовом каталоге имеется и Солнечная система, благо один из их кораблей мы нашли буквально у себя под носом, на Марсе, однако я не имею ни малейшего понятия, как именно они называли наше Солнце. А раз так, то гадать можно до второго пришествия – тем более, что желтых карликов в галактике до хрена и больше.
   Рейкер некоторое время над чем-то раздумывал, затем взял лежащий на пульте управления листок бумаги и ручку. Нарисовал на листке две жирные точки в противоположных углах, возле одной из них старательно написал "А", возле другой – не менее старательно вывел "Б". Дженнингс следил взглядом за движением ручки, не имея ни малейшего представления о том, что задумал Рейкер, однако заранее подозревая какой-то подвох и, так сказать, авансом уже готовясь к достойному отпору. Закончив рисовать эту бесподобную картину, полковник протянул листок вместе с ручкой Бобу, который к этому моменту начал медленно но верно закипать.
   – И что это означает? – в голосе слышался пока еще успешно сдерживаемая злость.
   – Скажите, уважаемый, вернее, нарисуйте мне пожалуйста, как добраться из пункта "А" в пункт "Б".
   – Послушайте, полковник, вы решили поиздеваться надо мной? – вспылил Дженнингс, однако Рейкер никак не прореагировал на эту вспышку, все так же спокойно улыбаясь. Впрочем, улыбка рекна казалась обаятельной только другому рекну, у людей обычно эта гримаса вызывала дрожь в коленках и мурашки на коже – зубки собеседника весьма впечатляли. Поэтому Боб изо всех сил постарался успокоиться и не нарываться на неприятности.
   – Я прошу вас, мистер Дженнингс – исключительно убедительным тоном попросил рекн – Так как пройти этот путь?
   Со злостью Боб черканул ручкой по листку – в конце стержень даже прорвал бумагу. Получилась не слишком ровная линия, соединяющая две точки. Рейкер снисходительно усмехнулся.
   – И это все?
   – А вы можете предложить что-нибудь получше? – съязвил лейтенант, все еще не понимая, зачем этот... коллега его мучает.
   – Стереотип мышления – с притворной грустью вздохнул Рейкер – Это все потому, что вам в школе вбили в голову, что "кратчайшим расстоянием между двумя точками является прямая". Жизнь, мой дорогой, не математика... Представьте, к примеру, что между двумя точками лежит... ну, допустим, огромная гора. Вы что же, начнете копать тоннель?
   – Дорогой, тебе бы проповедником работать – проворковала Рами – только они умеют говорить целый час и не сказать ничего полезного. Может, ваше святейшество снизойдет до простых смертных и соизволит донести до них свои глубокие мысли нормальным языком.
   Дженнингс с глубокой признательностью улыбнулся графине. Ким тоже осклабился, довольный неожиданной поддержке. Рейкер, возмущенный подобной тупостью, взорвался.
   – Боже, ты дал им головы, но забыл их наполнить! Это же проще простого, вот – он схватил листок и нарисовал еще одну точку, в стороне от проведенного Бобом отрезка, затем соединил точку "А" с промежуточным пунктом, откуда провел линию к точке "Б". – Ну? Чего еще проще?
   – Ага, теперь я должен посыпать голову пеплом или заплакать от умиления – глаза Боба, казалось, метали молнии – Кажется вы увеличиваете наш путь раза в полтора, вместо того, чтобы его сокращать...
   – Балда ты... – внезапно остыл Рейкер, пришедший к выводу, что лучше и в самом деле объяснить этим тупоумным, в чем тут дело – Ты знаешь координаты нашего текущего места?
   – Ну... да. По эланской сетке.
   – Это пункт "А" – полковник ткнул пальцем в листок – Пойдем дальше. Ты знаешь координаты Земли?
   – Я же говорил, знаю, но в другой системе измерений...
   – Прекрасно. Это будет пункт "Б". Ты можешь заставить компьютер корабля принять земные координаты конечной точки?
   – Могу, но для этого и координаты исходного пункта должны быть в том же исчислении...
   Рейкер посмотрел на Дженнингса с печалью и легкой жалостью, как на неизлечимо больного, которого лечить уже бессмысленно, а хоронить пока что рановато.
   – Есть по крайней мере одна точка, для которой тебе известны и эланские координаты, и земные. Это...
   – Эла!!! – завопил Дженнингс, чуть не подпрыгнув на месте – Точно, боже, какой я кретин! Мы же можем прыгнуть к Эле по их координатам, а оттуда к Земле по нашим.
   – К тому же – встрял в разговор Ким – насколько я знаю, на Эле все еще работает экспедиция. Правда, их там теперь осталось мало, однако они с удовольствием нам пособят. И, на крайний случай, у них наверняка полно струнных капсул, можно будет вызвать помощь.
   Теперь дело было за малым. Оставалось убедить навигационный компьютер "Файвера", что некий Роберт Дженнингс обладает достаточными знаниями и, что не маловажно, достаточными полномочиями, чтобы принять на себя управление этим кораблем. Но тут уж Боб был в своей стихии – ломать программную защиту было его любимым увлечением с детских лет, поэтому он приник к клавиатуре, и Рейкер понял, что разговор окончен. В ближайшие часы от лейтенанта не добьешься и слова.
   Полковник вздохнул и отложил листок со схемой в сторону. Ну что тут скажешь, в конце концов он старше этих мальчишек и девчонок лет на двадцать, должен же кто-нибудь учить их уму-разуму.
   – Что ж, дорогая – обратился он к Рами, встретившись с ее восторженным и обожающим взглядом – придется тебе срочно заняться обедом. Может после пятой или шестой порции наш друг начнет соображать лучше. Это, похоже, ему понадобится, да и всем нам тоже...
 
   Джоанна дико вскрикнула и попыталась подхватить падающее тело, Анни с разворота метнула неизвестно как оказавшийся у нее в руке сюрикен прямо в голову стрелка. Стальная звездочка врезалась в переносицу рекна, пробив череп и глубоко погрузившись в мозг. Райсс умер мгновенно, однако за долю секунды до этого он испытал вспышку гордости – он сделал это. Хотя бы одна из обезьян повержена...
   Тело Дика, в грудь которого ударил лазерный луч, должно было, по теории, рухнуть на руки девушки бессильной грудой жаренного мяса, однако по неизвестной причине удержалось на ногах. Затем тело стало тщательно ощупывать место поражения, лихорадочно пытаясь понять, а что же, собственно, с ним произошло.
   – Ди-и-к... – выдохнула Джоанна – Жи-и-ивой!!!
   Скафандр на груди был прожжен насквозь, да и не удивительно, с такого расстояния его должно было пробить навылет, даже не заметив вложенного между броневыми пластинами куска мяса и костей. В полированной грудной пластине зияла дыра диаметром с кулак, окаймленная оплавленным металлом, обрывками обугленной ткани хака... и на дне дыры виднелось нормальное человеческое тело, на котором не было заметно не только ожидаемого отверстия, но даже следов ожога. Дик тупо смотрел на дыру, пытаясь понять, что же собственно произошло. Немая сцена, казалось, длилась целую вечность.
   – Что случилось? – наконец оправился от потрясения Рич, которому так и не удалось ничего увидеть – Ну? Скажет мне кто-нибудь...
   – Только что один из рекнов влепил Дику в грудь заряд из бластера. Рекна я добила, Дик жив – будничным тоном сообщила Анни, возвращаясь к перевязке раненого мужа, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Затем повернулась к подруге – Джоанна, погляди вокруг, может из этих ублюдков еще кто живой.
   – Постой-постой – отстранил ее Рич – Как это так, заряд в грудь? И он после этого живой? И даже на ногах стоит без посторонней помощи? Что-то я не понимаю, или ты уже погнала, или...