- Как поживаешь, Прыгунчик? - вежливо спросила его Жанна.
- Инвалид я, Жанна, а как может поживать духовный инвалид? Пока отдыхаю и отхожу от старых ран. Но вот как только приду в себя - сразу же отправлюсь на старое место службы! Буду Юльку с пути сбивать, козни строить. Уж коли приставлен к душе человеческой - не отвертишься!
- Да, не повезло тебе с подопечной! - с плохо скрываемым злорадством прохрипел Жан.
- Да уж… Но бывает и хуже! Ты Нулька видел? - Нулек был мелкий бес, с детства приставленный к Юрику Сажину. - Он тоже где-то здесь ошивается. Танцевать не может - оглох начисто, контузило его, беднягу, когда его Юрка крестился. Вон он, в углу сидит, похожий на жареную курицу! - Прыгун засмеялся, ткнув лапой в угол: там и вправду сидел, устроившись на полуспущенной камере от футбольного мяча, мелкий бес Нулек. - А бесиха Брюха, ну, которая Гулю вела - та вовсе чуть от голода не умерла, теперь в адском госпитале на излечении пребывает!
- Это как же так? - удивилась Жанна. - Гуля, хоть и крестилась, но отсутствием аппетита отнюдь не страдает!
- А посты? Она же мало того, что все четыре крупных поста соблюдает, так еще по средам и пятницам постится! Бедная наша Брюшка-хрюшка совсем отощала…
- Ну а Недокопка, он тоже тут? В доме его совсем не видно.
- Он теперь безвылазно в офисе Мишина сидит, и хоть через день, но все-таки влияет на вашего Акопа Спартаковича: в бизнесе пожива для опытного беса всегда найдется. Этот еще как-то держится. А сегодня он где-то здесь крутится, в толпе не видать, ну да сам отыщется!
- Выходит, Прыгун, вся крестовская бесобратия, опекавшая друзей Юлианн, так или иначе пострадала от Светлых?
- Выходит так.
- Ну а Кира? Кира-то ведь не крестилась?
- А ты поговори с Барби. Барби! - завопил Прыгун, подлетая к черному потолку подвала и оглядывая зал. - Ты где, Барби? Тут старые друзья хотят с тобой поговорить!
- Иду, Прыгун!
Ковыляя на тонких ножках с крошечными ступнями, к Жанне и Жану сквозь толпу танцующих бесов пробиралась бесовка Барби, «покровительница» Киры. Но что за вид у нее был! Бывшие белокурые локоны висели вдоль постаревшего лица длинными седыми патлами, само лицо покрылось глубокими черными морщинами, некогда сиявшие голубые глаза стали серыми и тусклыми, а спина - горбатой.
- Гад Всезлобный, до чего ты дошла, Барби! - воскликнул Жан, и в его голосе прозвучало что-то вроде сочувствия.
- Не дошла - довели! - беззубо прошамкала бывшая красавица Барби. - Истязает меня скверная отроковица Кира своими молитвами! А на Пасху ее крестить будут. Уж и не знаю, как я это переживу…
Жанна молчала, глядя на остатки когда-то сильной и наглой бесовской гвардии, окружавшей Юльку. И вдруг она сверкнула глазами и воскликнула:
- Нет! Мы должны отомстить скверным девчонкам, пока еще не слишком поздно, и отомстить жестоко!
- Ты думаешь, еще не поздно? - прищурился Жан.
- Нет! Сам Кактус сказал: «Еще не утро»! Пока темно - еще не поздно устроить им на прощанье хороший фейерверк! - И Жанна стала решительно пробираться сквозь толпу гостей к «трону» Кактуса.
- Ваше темное низкородие, помогите! -воскликнула она, бросаясь перед бесом на колени. - Помогите отомстить!
- Отомстить? Девчонкам твоим? Да с превеликим удовольствием! Пожар? Да какой хочешь! Устроим этой ночью настоящий Бельтайнский костер. - Он задумался. - А если повезет чуть-чуть, то и с настоящими бельтайнскими жертвоприношениями… Человеческими.
Среди ночи Александра вдруг проснулась оттого, что по потолку ее комнаты плясали разноцветные сполохи и откуда-то издалека доносились приглушенные звуки, похожие на стрельбу. «Это фейерверк. Еще у кого-то на острове сегодня праздник!» - подумала она и уже собиралась снова заснуть, как вдруг услышала за стеной, в комнате девочек, сначала телефонный звонок, а после восклицания и быстрый разговор Юлианн. Потом она услышала стук распахнутого окна. «Кто-то из ребят им позвонил и сказал про фейерверк, полюбоваться хотят, - подумала она. - Не простыли бы! Надо им сказать, чтобы надели на себя что-нибудь теплое». Она вскочила, накинула халат и пошла к двери в комнату девочек. Из-под запертой двери на нее пахнуло холодом. Она постучала.
- Юлианны! Закройте сейчас же окно, простудитесь! Или оденьтесь как следует! Вы меня слышите, девочки? - Никто ей не ответил. «Не слышат из-за выстрелов!» - подумала Александра. Она постучала еще раз, громче, потом повернулась к двери спиной и стала бить в нее ногами. Никакого ответа. Тогда Александра побежала обратно в свою комнату, там распахнула окно, высунулась из него и… увидела бегущих к воротам сестер.
- Юлианны! Куда вы? Что случилось?
- Юрик звонил, сказал, что часовня горит! - крикнула, обернувшись на бегу, Юлька. - Мы бежим туда!
- Догоняйте нас, Александра! - крикнула Аннушка. И обе скрылись за воротами. Александра успела только заметить, что обе были одеты в теплые куртки, вот только шапки надеть позабыли.
- Ах, негодницы! -воскликнула Александра и стала гадать, как же это Юлианны из запертой комнаты оказались вдруг в саду? Не выпрыгнули же они в окно! Она перевесилась через подоконник, повертела головой и все поняла: возле окна девочек шла водосточная труба - вот по ней они и спустились! Ну, она им потом задаст!
Через несколько минут Александра, тоже уже одетая и тоже без шапки, кубарем скатилась с лестницы и бросилась к дверям сквозь толпу гостей.
У самых дверей она наткнулась на Павла Ивановича.
- Ты куда это направилась среди ночи, Александра? - спросил он, останавливая ее за плечо.
- К часовне! Часовня горит! Да пустите же меня - там Юлианны!
- Что за чушь! - воскликнул подошедший Мишин. - Я же их запер на ключ, он и сейчас у меня в кармане!
- Как же - удержишь ваших дочерей ключами и запорами! Они по водосточной трубе спустились и убежали. Скорее туда, к часовне! - крикнула Александра, летя к дверям.
- Да постойте же! Объясните… Какая часовня горит? Что за часовня? Где она? - Но Александры уже и след простыл.
Мишин бросился наверх, в комнату девочек. Там гулял ветер, окно было распахнуто, а комната была пуста. Он побежал вниз, выскочил на крыльцо и успел увидеть выезжающий за ворота автомобиль Александры.
- Куда это она? Какая часовня горит? Где мои дочери? Ты что-нибудь понимаешь, Павлуша? - спросил Мишин у подошедшего Павла Ивановича.
- Понимаю. Кто-то поджег их часовню, вот они и побежали на пожар. Ну, а гувернантка, как ей и положено, за ними отправилась.
- Куда ее опять понесло? Нет чтобы остановиться, объяснить в чем дело…
- Она ведь обещала тебе, Митя, никогда и ни при каких обстоятельствах не оставлять твоих дочерей без присмотра? Вот она и помчалась за ними присматривать!
- Сумасшедшие девчонки! И она тоже сумасшедшая!
- Есть немного. А теперь, Митя, надо срочно ехать за ними к старому сараю. Думаю, что там сейчас не только они, но и вся их крестовская компания - Юрик Сажин, Гуля Гуляровская, Кира Лопухина и остальные.
- Так что горит - часовня или сарай? Я что-то опять ничего не понимаю.
- Сарай и есть часовня, Митя. Дети старый сарай в часовню перестраивают.
- Теперь кое-что проясняется… Эй, послушайте все! Там, в конце острова - пожар, горит часовня, и наши дети побежали ее тушить! - крикнул Мишин вышедшим на крыльцо гостям. - По машинам! Дети в беде!
- Какие дети? Какая часовня? Это просто фейерверк! Нет, Митя знает что делает - это же его девочки! Ах, эти девочки Мишины! Вечно они что-нибудь придумают и всех детей увлекут! Безобразницы! Да нет, они хорошие девочки, смышленые, только уж очень любят всякие приключения. Ну да, на нашу голову! - переговаривались между собой гости, стоя на крыльце.
Павел Иванович уже вывел из гаража джип и распахнул дверцу со стороны пассажира:
- Садись, Митя! Я знаю, где они!
- Надо ехать за Мишиным! - крикнул Сажин гостям и тоже бросился к своей машине.
На выезде из ворот джип Павла Ивановича чуть не столкнулся с «хондой» Жанны.
- Жанна! Ты видела Юлианн? - закричал ей Мишин.
Жанна остановила машину, открыла дверцу и один долгий миг пристально глядела на Мишина, а потом подняла руку и легонько помахала ею Дмитрию Сергеевичу. Он успел заметить, что лицо у нее перемазано чем-то черным, и явно не тушью для ресниц, а на сиденье рядом с нею лежит пластиковая канистра.
Потом Жанна откинулась на сиденье и отвернулась.
- А, ну да черт с тобой! - Мишин в сердцах махнул на нее рукой.
Он был прав: черт, а вернее бес, был с Жанной - сидел на заднем сиденье в ее машине и злобно скалился.
- Давай, Павлуша, трогай! Ты вправду знаешь, где дети?
- Знаю, Митя, не волнуйся! Это недалеко.
У полыхающего в ночи сарая были не только дети.
Ангелы и демоны сражались в воздухе. Это была Вторая битва при сарае.
Горела пленка на крыше, горели сухие стропила и новенькая рама окна. Хуже того, внутри сарая горели сложенные там доски и даже новый смолистый пол. В воздухе пахло бензином, горящим пластиком и дымом.
Бесы метались вокруг детей, подталкивая их к сараю и крича им: «Спасайте, спасайте свою часовню! Кидайтесь в огонь! Смелее, детки! Вперед!».
Прыгун прыгал вокруг Юльки, Нулек подскакивал к Юрику и толкал его в спину: «Ну будь же ты рыцарем, лезь прямо в огонь -пусть все на тебя смотрят, какой ты герой!».
Барби улучила момент и пролезла к Кире: «Ах, как хорошо было бы совершить перед крещением настоящий христианский подвиг! Все бы тебя хвалили и тобой любовались! Лезь в огонь, дура, кому говорят!»
Ангелы с мечами бросались на бесов и отгоняли их от ребят, а мальчишек и девчонок разворачивали за плечи и выталкивали за опасную черту жара.
Александра помогала Ангелам, как могла. Ей приходилось оттаскивать храмостроителей, пытавшихся спасти из огня то доску, то рулон пластиковой пленки, то ящик с раскаленными гвоздями. Она их тащила, уговаривала, на кого просто кричала и ни на секунду не выпускала из виду обеих Юлианн. В воздухе летали горящие клочья пленки, искры и хлопья черной сажи. За какие-то четверть часа все перемазались, а больше всех сама Александра.
Тут раздался рокот автомобильных моторов и бешеные гудки. Прямо напролом сквозь голые кусты сирени первым выехал к месту пожара джип с Павлом Ивановичем за рулем. Рядом с ним сидел бледный от волнения Дмитрий Сергеевич. Джип еще не успел остановиться, как Мишин выскочил из кабины, крича:
- Юлианна! Юлианна! Аннушка, Юлька, Александра, где вы?
- Мы здесь!
Он увидел чумазую Александру, державшую за плечи его растрепанных и заплаканных дочерей, подбежал к ним и обнял всех троих.
- Слава Богу, целые! Ну я вам задам! Дорогие вы мои, солнышки мои! На месяц под домашний арест! Все трое!
- А, да ладно вам, Дмитрий Сергеевич! - сказала Александра, шмыгая носом. - У нас такая беда, а вы…
Раздался вой сирены и к сараю подъехали две пожарные машины. Для профессионалов потушить такой пожар было раз плюнуть - из брандспойтов плюнуть, конечно, - и его затушили буквально в несколько минут.
Потом подсчитывали ожоги и материальный урон. Ожогов благодаря Александре оказалось совсем немного.
Ну и благодаря Ангелам, само собой! Сверкая мечами, они разогнали всю стаю Крестовских бесов во главе с Кактусом и оттеснили их далеко за Гребной канал.
А вот недостроенной часовне урон был нанесен значительный. Проще говоря, на месте часовни теперь опять стоял старый полуразрушенный сарай, только на этот раз еще и дочерна обгоревший. На месте еще недавно золотистых новеньких стропил и перекладин теперь дымились длинные мокрые головешки, и пожарники стаскивали их с крыши длинными баграми.
- Да, хоть и отогнали мы бесов от детей, а битву, кажется, все-таки проиграли, - сказал, убирая меч, Ангел Юлиус. - Нет больше часовни святых Анны и Иулии!
- Не спеши, брат, еще не утро! - сказал Ангел Иоанн.
- Ну что вы, что вы теперь-то плачете? - успокаивал дочерей Дмитрий Сергеевич. - Никто серьезно не пострадал, никого даже в больницу везти не надо. Перемазались все, как чушки, ну так ведь это ваше хобби - то у вас зайцы, то у вас стройка, а теперь вот еще и пожар! Ох, скорее бы ваша бабушка приехала, нам с Александрой, чувствую я, вдвоем с вами никак не справиться!
- Папочка, как же ты не понимаешь? Ведь Жанна сожгла нашу часовню! - рыдая, проговорила Аннушка.
- Она обещала нам устроить фейерверк - вот и устроила! - мрачно сказала Юлька.
- Вы уверены, что это именно Жанна устроила пожар? - спросил Дмитрий Сергеевич. Он вспомнил и копоть на лице Жанны и пустую канистру рядом с ней в машине, но ему хотелось все выяснить до конца.
- Да вы посмотрите вокруг, Дмитрий Сергеевич! - сказал Юрик. - Вон же упаковки от ее берлинских ракет повсюду валяются!
При свете горящих машинных фар Мишин, Павел Иванович и его гости увидели валявшиеся на земле яркие упаковки от дорогущих германских ракет и шутих.
- Да, это те самые ракеты, которые Жанна покупала в магазине «Фейерверки и салюты», - сказал Павел Иванович. - Она советовалась со мной, какие ракеты и где покупать, и я сам велел ей брать только немецкие и в специальном магазине. Лучше бы я ей посоветовал взять китайские: глядишь, хоть одна бы у нее под носом взорвалась и опалила ее слегка - для вразумления.
- Да бросьте вы, Павел Иванович! - сказала Александра. - Не нужны нам никакие несчастные случаи перед нашей часовней!
- Была у нас часовня, - мрачно сказал Юрик.
- А может, это сами дети купили ракеты и стали их тут запускать? - сказал кто-то из гостей. - Вот и устроили пожар…
- Выдрать их всех до одного и под домашний арест посадить, как Митя говорит! - поддержали его другие.
- Да вы что, с ума все посходили? - взорвался вдруг всегда спокойный Павел Иванович. - Дети отдавали все свои карманные деньги на кирпичи, на гвозди, на цемент, на песок. Они дисков не покупали, в кино не ходили, мороженого не ели! С каких это капиталов им на фейерверки тратиться? Да и с какой такой радости им было фейерверки запускать, скажите, пожалуйста? Строительство часовни остановилось, потому что родители не дают благословения на это дело, а без родительского благословения строить им нельзя. Ну, а теперь, видно, часовня так и не будет достроена… Эх, жаль ребят. Мало того, что собственные родители их не понимают, так еще и эта ведьма Жанна спалила дело на корню!
Мальчишки насупились, а девочки снова заплакали.
И тут не выдержал Мишин.
- Да что же это такое творится, братья островитяне! Это же стыд и позор нам, взрослым! Понастроили мы тут всего, вон какие элитные дома отгрохали, гостиницы, яхт-клубы, бассейны, дельфинарий - как хотим, так и строим себе на острове счастливую и комфортную жизнь, полное, так сказать, процветание на отдельно взятом островке! Все исключительно для собственного удовольствия! А где у нас на нашем островке храм Божий, и какое может быть процветание без Бога и без храма? Наши дети умнее оказались и сами о нас с вами позаботились! Они по своим силенкам дело затеяли - часовню начали строить. Да еще втайне, потому что от нас ни понимания, ни одобрения, ни тем более помощи не ждали. Вот такие уж мы с вами русские православные родители! И нам после этого их наказывать и под арест сажать? Да нам впору самим под арест садиться, поститься да каяться! Не стыдно вам, островитяне?
Островитяне молчали и только переглядывались и кивали: большинство уже соглашалось, что Мишин дело говорит.
- Не знаю, как вам, а мне очень стыдно перед моими дочурками. И перед их друзьями тоже! Простите меня, ребятишки, Христа ради!
- Ничего, дядя Митя, мы ж понимаем! Да мы не сердимся на вас! Спасибо, что хоть вы-то нас понимаете! - наперебой закричали ребята. - Не то что наши родители!
- А вот я им сейчас кое-что скажу за себя и за вас. - И Мишин повернулся к родителям. - И вот что я вам скажу, дорогие родители! А давайте мы не будем ни ругать, ни наказывать наших сыновей и дочерей, а просто, вот прямо здесь и сейчас, благословим их на хорошее дело!
Пока Мишин говорил свою речь, родители уже отыскали в общей неразберихе собственных детей и теперь каждый стоял рядом со своим сыном или дочерью, крепко держа их за руку.
- Ну, так что, благословим детей строить часовню? - повторил Мишин.
- Благословим, конечно! Отчего не благословить на хорошее дело?
И каждый крестовский родитель благословил своего ребенка как умел и поцеловал его.
- Ура! - закричали дети.
- А поджигательницу под суд отдадим! - предложил какой-то еще не откипевший родитель.
- Постойте, постойте! Я еще не все сказал! - остановил сердитого родителя Мишин. - Пожар - это, конечно, преступление. Еще хуже, что дети пытались потушить пожар и могли сильно пострадать. Преступник должен был это предвидеть и даже наверняка предвидел. Но в суд мы подавать на этого человека не станем, хотя все знаем кто это. Не станем, чтобы не задерживать строительство часовни. Начнется расследование, то да се… Но я вам прямо скажу, что лучше этой поджигательнице больше никогда не попадаться мне на глаза!
- Я думаю, что за такое святотатство эту любительницу фейерверков и без нас накажут, да так, что мало не покажется, - вставил Павел Иванович. - Есть суд человеческий, но есть и суд Божий!
- Накажут, да нескоро, - сказал Ангел Павлос.
- Страшный грех, страшна и расплата. Но всего страшней ожидание расплаты! - сказал Ангел Иоанн. - Впору пожалеть несчастную Жанну.
- Что ж, так и оставить? Дети вон плачут! - возмутился отец Юрика Сажина. - Это ж какая обида детям нанесена!
- Нет, так мы это дело не оставим. А сделаем мы с вами вот что. Завтра ведь у нас воскресенье? Ну так вот, давайте мы все после обеда, а православные - после обедни, соберемся здесь возле недостроенной часовни в честь… Как там, Юлианны?
- В честь святых Анны Кашинской и Иулии Карфагенской, - сказала Аннушка, и чумазое ее личико осветилось улыбкой: она уже знала, что сейчас скажет ее ненаглядный папочка.
- Вот… В честь святых Анны и Юлии. - И давайте мы все вместе поможем им эту часовню достроить!
- Урра-а-а! - закричали дети на этот раз так дружно и громко, что воробьи, уже давно проснувшиеся от огня, света и шума, всполошились еще больше и оглушительно зачирикали в кустах, будто тоже кричали «Ура!» - по-своему, конечно, по-воробьиному.
- Все согласны?
- Согласны! Конечно, поможем в таком деле! Таким детям - да не помочь!
- Дмитрий Сергеевич! - кто-то дергал Мишина за рукав. Он оглянулся - это была Александра.
- Что… Санька-Встанька?
- Надо бы сначала благословение от священника получить!
- Ты думаешь?
- Уверена!
- А как его получить?
- Легко! - Это вмешался Павел Иванович. - Я завтра поеду в Лавру и привезу отца Георгия. Он нас всех и благословит, и молебен отслужит о призывании помощи Божией на строительство новой часовни имени Иулии Карфагенской и Анны Кашинской.
- Вот так, - сказал Ангел Иоанн. - И Вторая битва при сарае, последняя Сараевская битва, закончилась полной победой Светлых Сил!
- А почему «последняя битва», Иванушка? - спросил Ангел Димитриус. - Ты ведь не думаешь, что бесы теперь совсем угомонятся?
- Да нет, бесы совсем никогда не угомонятся, до самого Страшного Суда, на то они и бесы. Просто сарая не станет, вот и не будет больше Сараевских битв. А другие битвы будут, это уж точно!
- Но на месте старого сарая на Крестовском острове все-таки будет стоять часовня святых Иулии Карфагенской и Анны Кашинской! - мечтательно проговорил Ангел Юлиус.- Стены голубые с белым, а купол и крест - золотые, и голубые цветы у стен. И море сирени кругом!
- Так тому и быть, - кивнул Ангел Иван.
Взрослые разобрали детей по машинам и развезли их по домам. Но еще за полчаса до того, как джип, в котором сидели Павел Иванович, Дмитрий Сергеевич и Юлианны с Александрой, подъехал к дому Мишиных, из ворот его вырулил доверху нагруженный чемоданами автомобиль марки «хонда». Это Жанна Рачок навсегда выехала из дома Мишиных в неизвестном направлении - и из нашей повести тоже.
- Как хочется спать! Какая сегодня была длинная-предлинная ночь! - сказала Аннушка сестре, когда они наконец-то снова оказались в постели.
- И какая прекрасная, полная приключений ночь! - сладко простонала Юлька.
- Тебе бы все приключения, Юленька! - пробормотала сквозь сон Аннушка. - А знаешь, какое самое прекрасное приключение нас еще ждет впереди?
- Свадьба Александры и нашего папы?
- Это, конечно, просто счастье, что вместо мачехи Жанны у нас будет старшая сестра Александра. Но я о другом приключении. Представляешь, мы к приезду бабушки вместе со всеми нашими родителями своими руками достроим часовню!
- Да, это, конечно, самое приключенческое приключение на свете - своими руками построить храм Божий! - восторженно проговорила Юлька. - Ну ладно, ладно, не храм - часовенку… Но ведь с чего-то надо начинать?
- Правильно. С чего-то надо начинать - и вот мы и начали. Спи теперь, Юленька, и пусть поскорее начнется завтра.
- Уже сплю, Аннушка.
Спокойной ночи, Юлианны, и светлого вам завтра!
Конец и Богу слава
*«Бубенцы звенят» (англ.).
*Эфа - ядовитая змея.
**Скорпена - ядовитая рыба.
*Григорий Петрович Грабовой, известный аван¬тюрист и обманщик, выдававший себя за академика и профессора, а также и за новое воплощение Хрис¬та. Главная афера - воскрешение мертвых. Пред¬сказал о себе, что в 2008 г. станет президентом Рос¬сии, что навряд ли исполнится, поскольку вскоре после обещания воскресить детей, погибших в Бес¬лане, был арестован (5 апреля 2006 г.) за мошенниче¬ство и обман.
*Песня группы «Мультики».
*Стихи Д. Кудрина.
*Благодать - Божественная энергия, проявление и действие Божией силы в мире. Основанием для действия благодати в человеке является присутствие Святого Духа - Третьего Лица Пресвятой Троицы.
*Бренд (от англ. brand), эконом. - фабричная марка, тавро, сорт, клеймо. Здесь всемирно извест¬ная торговая марка; ставший модным и популярным товар массового потребления
**Фэйк (от англ. fake), жарг. - здесь подделка известной торговой марки, модного продукта, фаль¬шивка.
*Я хочу, чтобы моя соседка сломала ногу (англ.).
*От названия ядовитого паука каракурта.
*Ядозуб - ядовитая ящерица.
*Вальпургиева ночь - в германской средневеко¬вой мифологии ночь с 30 апреля на 1 мая (день като¬лической св. Вальпургии, Уимбурнской монахини (Англия), приехавшей в Германию в 748 году с целью основания монастыря). По поверью, в эту ночь на горе Броккен происходил ежегодный шабаш ведьм, на который они слетались верхом на метлах и вилах. Совпадает с языческим кельтским праздником вес¬ны Бельтайн, отмечавшимся 1 мая, на котором, по некоторым данным, делались человеческие жертво¬приношения.
*Стихотворение Дм. Бельского
- Инвалид я, Жанна, а как может поживать духовный инвалид? Пока отдыхаю и отхожу от старых ран. Но вот как только приду в себя - сразу же отправлюсь на старое место службы! Буду Юльку с пути сбивать, козни строить. Уж коли приставлен к душе человеческой - не отвертишься!
- Да, не повезло тебе с подопечной! - с плохо скрываемым злорадством прохрипел Жан.
- Да уж… Но бывает и хуже! Ты Нулька видел? - Нулек был мелкий бес, с детства приставленный к Юрику Сажину. - Он тоже где-то здесь ошивается. Танцевать не может - оглох начисто, контузило его, беднягу, когда его Юрка крестился. Вон он, в углу сидит, похожий на жареную курицу! - Прыгун засмеялся, ткнув лапой в угол: там и вправду сидел, устроившись на полуспущенной камере от футбольного мяча, мелкий бес Нулек. - А бесиха Брюха, ну, которая Гулю вела - та вовсе чуть от голода не умерла, теперь в адском госпитале на излечении пребывает!
- Это как же так? - удивилась Жанна. - Гуля, хоть и крестилась, но отсутствием аппетита отнюдь не страдает!
- А посты? Она же мало того, что все четыре крупных поста соблюдает, так еще по средам и пятницам постится! Бедная наша Брюшка-хрюшка совсем отощала…
- Ну а Недокопка, он тоже тут? В доме его совсем не видно.
- Он теперь безвылазно в офисе Мишина сидит, и хоть через день, но все-таки влияет на вашего Акопа Спартаковича: в бизнесе пожива для опытного беса всегда найдется. Этот еще как-то держится. А сегодня он где-то здесь крутится, в толпе не видать, ну да сам отыщется!
- Выходит, Прыгун, вся крестовская бесобратия, опекавшая друзей Юлианн, так или иначе пострадала от Светлых?
- Выходит так.
- Ну а Кира? Кира-то ведь не крестилась?
- А ты поговори с Барби. Барби! - завопил Прыгун, подлетая к черному потолку подвала и оглядывая зал. - Ты где, Барби? Тут старые друзья хотят с тобой поговорить!
- Иду, Прыгун!
Ковыляя на тонких ножках с крошечными ступнями, к Жанне и Жану сквозь толпу танцующих бесов пробиралась бесовка Барби, «покровительница» Киры. Но что за вид у нее был! Бывшие белокурые локоны висели вдоль постаревшего лица длинными седыми патлами, само лицо покрылось глубокими черными морщинами, некогда сиявшие голубые глаза стали серыми и тусклыми, а спина - горбатой.
- Гад Всезлобный, до чего ты дошла, Барби! - воскликнул Жан, и в его голосе прозвучало что-то вроде сочувствия.
- Не дошла - довели! - беззубо прошамкала бывшая красавица Барби. - Истязает меня скверная отроковица Кира своими молитвами! А на Пасху ее крестить будут. Уж и не знаю, как я это переживу…
Жанна молчала, глядя на остатки когда-то сильной и наглой бесовской гвардии, окружавшей Юльку. И вдруг она сверкнула глазами и воскликнула:
- Нет! Мы должны отомстить скверным девчонкам, пока еще не слишком поздно, и отомстить жестоко!
- Ты думаешь, еще не поздно? - прищурился Жан.
- Нет! Сам Кактус сказал: «Еще не утро»! Пока темно - еще не поздно устроить им на прощанье хороший фейерверк! - И Жанна стала решительно пробираться сквозь толпу гостей к «трону» Кактуса.
- Ваше темное низкородие, помогите! -воскликнула она, бросаясь перед бесом на колени. - Помогите отомстить!
- Отомстить? Девчонкам твоим? Да с превеликим удовольствием! Пожар? Да какой хочешь! Устроим этой ночью настоящий Бельтайнский костер. - Он задумался. - А если повезет чуть-чуть, то и с настоящими бельтайнскими жертвоприношениями… Человеческими.
Среди ночи Александра вдруг проснулась оттого, что по потолку ее комнаты плясали разноцветные сполохи и откуда-то издалека доносились приглушенные звуки, похожие на стрельбу. «Это фейерверк. Еще у кого-то на острове сегодня праздник!» - подумала она и уже собиралась снова заснуть, как вдруг услышала за стеной, в комнате девочек, сначала телефонный звонок, а после восклицания и быстрый разговор Юлианн. Потом она услышала стук распахнутого окна. «Кто-то из ребят им позвонил и сказал про фейерверк, полюбоваться хотят, - подумала она. - Не простыли бы! Надо им сказать, чтобы надели на себя что-нибудь теплое». Она вскочила, накинула халат и пошла к двери в комнату девочек. Из-под запертой двери на нее пахнуло холодом. Она постучала.
- Юлианны! Закройте сейчас же окно, простудитесь! Или оденьтесь как следует! Вы меня слышите, девочки? - Никто ей не ответил. «Не слышат из-за выстрелов!» - подумала Александра. Она постучала еще раз, громче, потом повернулась к двери спиной и стала бить в нее ногами. Никакого ответа. Тогда Александра побежала обратно в свою комнату, там распахнула окно, высунулась из него и… увидела бегущих к воротам сестер.
- Юлианны! Куда вы? Что случилось?
- Юрик звонил, сказал, что часовня горит! - крикнула, обернувшись на бегу, Юлька. - Мы бежим туда!
- Догоняйте нас, Александра! - крикнула Аннушка. И обе скрылись за воротами. Александра успела только заметить, что обе были одеты в теплые куртки, вот только шапки надеть позабыли.
- Ах, негодницы! -воскликнула Александра и стала гадать, как же это Юлианны из запертой комнаты оказались вдруг в саду? Не выпрыгнули же они в окно! Она перевесилась через подоконник, повертела головой и все поняла: возле окна девочек шла водосточная труба - вот по ней они и спустились! Ну, она им потом задаст!
Через несколько минут Александра, тоже уже одетая и тоже без шапки, кубарем скатилась с лестницы и бросилась к дверям сквозь толпу гостей.
У самых дверей она наткнулась на Павла Ивановича.
- Ты куда это направилась среди ночи, Александра? - спросил он, останавливая ее за плечо.
- К часовне! Часовня горит! Да пустите же меня - там Юлианны!
- Что за чушь! - воскликнул подошедший Мишин. - Я же их запер на ключ, он и сейчас у меня в кармане!
- Как же - удержишь ваших дочерей ключами и запорами! Они по водосточной трубе спустились и убежали. Скорее туда, к часовне! - крикнула Александра, летя к дверям.
- Да постойте же! Объясните… Какая часовня горит? Что за часовня? Где она? - Но Александры уже и след простыл.
Мишин бросился наверх, в комнату девочек. Там гулял ветер, окно было распахнуто, а комната была пуста. Он побежал вниз, выскочил на крыльцо и успел увидеть выезжающий за ворота автомобиль Александры.
- Куда это она? Какая часовня горит? Где мои дочери? Ты что-нибудь понимаешь, Павлуша? - спросил Мишин у подошедшего Павла Ивановича.
- Понимаю. Кто-то поджег их часовню, вот они и побежали на пожар. Ну, а гувернантка, как ей и положено, за ними отправилась.
- Куда ее опять понесло? Нет чтобы остановиться, объяснить в чем дело…
- Она ведь обещала тебе, Митя, никогда и ни при каких обстоятельствах не оставлять твоих дочерей без присмотра? Вот она и помчалась за ними присматривать!
- Сумасшедшие девчонки! И она тоже сумасшедшая!
- Есть немного. А теперь, Митя, надо срочно ехать за ними к старому сараю. Думаю, что там сейчас не только они, но и вся их крестовская компания - Юрик Сажин, Гуля Гуляровская, Кира Лопухина и остальные.
- Так что горит - часовня или сарай? Я что-то опять ничего не понимаю.
- Сарай и есть часовня, Митя. Дети старый сарай в часовню перестраивают.
- Теперь кое-что проясняется… Эй, послушайте все! Там, в конце острова - пожар, горит часовня, и наши дети побежали ее тушить! - крикнул Мишин вышедшим на крыльцо гостям. - По машинам! Дети в беде!
- Какие дети? Какая часовня? Это просто фейерверк! Нет, Митя знает что делает - это же его девочки! Ах, эти девочки Мишины! Вечно они что-нибудь придумают и всех детей увлекут! Безобразницы! Да нет, они хорошие девочки, смышленые, только уж очень любят всякие приключения. Ну да, на нашу голову! - переговаривались между собой гости, стоя на крыльце.
Павел Иванович уже вывел из гаража джип и распахнул дверцу со стороны пассажира:
- Садись, Митя! Я знаю, где они!
- Надо ехать за Мишиным! - крикнул Сажин гостям и тоже бросился к своей машине.
На выезде из ворот джип Павла Ивановича чуть не столкнулся с «хондой» Жанны.
- Жанна! Ты видела Юлианн? - закричал ей Мишин.
Жанна остановила машину, открыла дверцу и один долгий миг пристально глядела на Мишина, а потом подняла руку и легонько помахала ею Дмитрию Сергеевичу. Он успел заметить, что лицо у нее перемазано чем-то черным, и явно не тушью для ресниц, а на сиденье рядом с нею лежит пластиковая канистра.
Потом Жанна откинулась на сиденье и отвернулась.
- А, ну да черт с тобой! - Мишин в сердцах махнул на нее рукой.
Он был прав: черт, а вернее бес, был с Жанной - сидел на заднем сиденье в ее машине и злобно скалился.
- Давай, Павлуша, трогай! Ты вправду знаешь, где дети?
- Знаю, Митя, не волнуйся! Это недалеко.
У полыхающего в ночи сарая были не только дети.
Ангелы и демоны сражались в воздухе. Это была Вторая битва при сарае.
Горела пленка на крыше, горели сухие стропила и новенькая рама окна. Хуже того, внутри сарая горели сложенные там доски и даже новый смолистый пол. В воздухе пахло бензином, горящим пластиком и дымом.
Бесы метались вокруг детей, подталкивая их к сараю и крича им: «Спасайте, спасайте свою часовню! Кидайтесь в огонь! Смелее, детки! Вперед!».
Прыгун прыгал вокруг Юльки, Нулек подскакивал к Юрику и толкал его в спину: «Ну будь же ты рыцарем, лезь прямо в огонь -пусть все на тебя смотрят, какой ты герой!».
Барби улучила момент и пролезла к Кире: «Ах, как хорошо было бы совершить перед крещением настоящий христианский подвиг! Все бы тебя хвалили и тобой любовались! Лезь в огонь, дура, кому говорят!»
Ангелы с мечами бросались на бесов и отгоняли их от ребят, а мальчишек и девчонок разворачивали за плечи и выталкивали за опасную черту жара.
Александра помогала Ангелам, как могла. Ей приходилось оттаскивать храмостроителей, пытавшихся спасти из огня то доску, то рулон пластиковой пленки, то ящик с раскаленными гвоздями. Она их тащила, уговаривала, на кого просто кричала и ни на секунду не выпускала из виду обеих Юлианн. В воздухе летали горящие клочья пленки, искры и хлопья черной сажи. За какие-то четверть часа все перемазались, а больше всех сама Александра.
Тут раздался рокот автомобильных моторов и бешеные гудки. Прямо напролом сквозь голые кусты сирени первым выехал к месту пожара джип с Павлом Ивановичем за рулем. Рядом с ним сидел бледный от волнения Дмитрий Сергеевич. Джип еще не успел остановиться, как Мишин выскочил из кабины, крича:
- Юлианна! Юлианна! Аннушка, Юлька, Александра, где вы?
- Мы здесь!
Он увидел чумазую Александру, державшую за плечи его растрепанных и заплаканных дочерей, подбежал к ним и обнял всех троих.
- Слава Богу, целые! Ну я вам задам! Дорогие вы мои, солнышки мои! На месяц под домашний арест! Все трое!
- А, да ладно вам, Дмитрий Сергеевич! - сказала Александра, шмыгая носом. - У нас такая беда, а вы…
Раздался вой сирены и к сараю подъехали две пожарные машины. Для профессионалов потушить такой пожар было раз плюнуть - из брандспойтов плюнуть, конечно, - и его затушили буквально в несколько минут.
Потом подсчитывали ожоги и материальный урон. Ожогов благодаря Александре оказалось совсем немного.
Ну и благодаря Ангелам, само собой! Сверкая мечами, они разогнали всю стаю Крестовских бесов во главе с Кактусом и оттеснили их далеко за Гребной канал.
А вот недостроенной часовне урон был нанесен значительный. Проще говоря, на месте часовни теперь опять стоял старый полуразрушенный сарай, только на этот раз еще и дочерна обгоревший. На месте еще недавно золотистых новеньких стропил и перекладин теперь дымились длинные мокрые головешки, и пожарники стаскивали их с крыши длинными баграми.
- Да, хоть и отогнали мы бесов от детей, а битву, кажется, все-таки проиграли, - сказал, убирая меч, Ангел Юлиус. - Нет больше часовни святых Анны и Иулии!
- Не спеши, брат, еще не утро! - сказал Ангел Иоанн.
- Ну что вы, что вы теперь-то плачете? - успокаивал дочерей Дмитрий Сергеевич. - Никто серьезно не пострадал, никого даже в больницу везти не надо. Перемазались все, как чушки, ну так ведь это ваше хобби - то у вас зайцы, то у вас стройка, а теперь вот еще и пожар! Ох, скорее бы ваша бабушка приехала, нам с Александрой, чувствую я, вдвоем с вами никак не справиться!
- Папочка, как же ты не понимаешь? Ведь Жанна сожгла нашу часовню! - рыдая, проговорила Аннушка.
- Она обещала нам устроить фейерверк - вот и устроила! - мрачно сказала Юлька.
- Вы уверены, что это именно Жанна устроила пожар? - спросил Дмитрий Сергеевич. Он вспомнил и копоть на лице Жанны и пустую канистру рядом с ней в машине, но ему хотелось все выяснить до конца.
- Да вы посмотрите вокруг, Дмитрий Сергеевич! - сказал Юрик. - Вон же упаковки от ее берлинских ракет повсюду валяются!
При свете горящих машинных фар Мишин, Павел Иванович и его гости увидели валявшиеся на земле яркие упаковки от дорогущих германских ракет и шутих.
- Да, это те самые ракеты, которые Жанна покупала в магазине «Фейерверки и салюты», - сказал Павел Иванович. - Она советовалась со мной, какие ракеты и где покупать, и я сам велел ей брать только немецкие и в специальном магазине. Лучше бы я ей посоветовал взять китайские: глядишь, хоть одна бы у нее под носом взорвалась и опалила ее слегка - для вразумления.
- Да бросьте вы, Павел Иванович! - сказала Александра. - Не нужны нам никакие несчастные случаи перед нашей часовней!
- Была у нас часовня, - мрачно сказал Юрик.
- А может, это сами дети купили ракеты и стали их тут запускать? - сказал кто-то из гостей. - Вот и устроили пожар…
- Выдрать их всех до одного и под домашний арест посадить, как Митя говорит! - поддержали его другие.
- Да вы что, с ума все посходили? - взорвался вдруг всегда спокойный Павел Иванович. - Дети отдавали все свои карманные деньги на кирпичи, на гвозди, на цемент, на песок. Они дисков не покупали, в кино не ходили, мороженого не ели! С каких это капиталов им на фейерверки тратиться? Да и с какой такой радости им было фейерверки запускать, скажите, пожалуйста? Строительство часовни остановилось, потому что родители не дают благословения на это дело, а без родительского благословения строить им нельзя. Ну, а теперь, видно, часовня так и не будет достроена… Эх, жаль ребят. Мало того, что собственные родители их не понимают, так еще и эта ведьма Жанна спалила дело на корню!
Мальчишки насупились, а девочки снова заплакали.
И тут не выдержал Мишин.
- Да что же это такое творится, братья островитяне! Это же стыд и позор нам, взрослым! Понастроили мы тут всего, вон какие элитные дома отгрохали, гостиницы, яхт-клубы, бассейны, дельфинарий - как хотим, так и строим себе на острове счастливую и комфортную жизнь, полное, так сказать, процветание на отдельно взятом островке! Все исключительно для собственного удовольствия! А где у нас на нашем островке храм Божий, и какое может быть процветание без Бога и без храма? Наши дети умнее оказались и сами о нас с вами позаботились! Они по своим силенкам дело затеяли - часовню начали строить. Да еще втайне, потому что от нас ни понимания, ни одобрения, ни тем более помощи не ждали. Вот такие уж мы с вами русские православные родители! И нам после этого их наказывать и под арест сажать? Да нам впору самим под арест садиться, поститься да каяться! Не стыдно вам, островитяне?
Островитяне молчали и только переглядывались и кивали: большинство уже соглашалось, что Мишин дело говорит.
- Не знаю, как вам, а мне очень стыдно перед моими дочурками. И перед их друзьями тоже! Простите меня, ребятишки, Христа ради!
- Ничего, дядя Митя, мы ж понимаем! Да мы не сердимся на вас! Спасибо, что хоть вы-то нас понимаете! - наперебой закричали ребята. - Не то что наши родители!
- А вот я им сейчас кое-что скажу за себя и за вас. - И Мишин повернулся к родителям. - И вот что я вам скажу, дорогие родители! А давайте мы не будем ни ругать, ни наказывать наших сыновей и дочерей, а просто, вот прямо здесь и сейчас, благословим их на хорошее дело!
Пока Мишин говорил свою речь, родители уже отыскали в общей неразберихе собственных детей и теперь каждый стоял рядом со своим сыном или дочерью, крепко держа их за руку.
- Ну, так что, благословим детей строить часовню? - повторил Мишин.
- Благословим, конечно! Отчего не благословить на хорошее дело?
И каждый крестовский родитель благословил своего ребенка как умел и поцеловал его.
- Ура! - закричали дети.
- А поджигательницу под суд отдадим! - предложил какой-то еще не откипевший родитель.
- Постойте, постойте! Я еще не все сказал! - остановил сердитого родителя Мишин. - Пожар - это, конечно, преступление. Еще хуже, что дети пытались потушить пожар и могли сильно пострадать. Преступник должен был это предвидеть и даже наверняка предвидел. Но в суд мы подавать на этого человека не станем, хотя все знаем кто это. Не станем, чтобы не задерживать строительство часовни. Начнется расследование, то да се… Но я вам прямо скажу, что лучше этой поджигательнице больше никогда не попадаться мне на глаза!
- Я думаю, что за такое святотатство эту любительницу фейерверков и без нас накажут, да так, что мало не покажется, - вставил Павел Иванович. - Есть суд человеческий, но есть и суд Божий!
- Накажут, да нескоро, - сказал Ангел Павлос.
- Страшный грех, страшна и расплата. Но всего страшней ожидание расплаты! - сказал Ангел Иоанн. - Впору пожалеть несчастную Жанну.
- Что ж, так и оставить? Дети вон плачут! - возмутился отец Юрика Сажина. - Это ж какая обида детям нанесена!
- Нет, так мы это дело не оставим. А сделаем мы с вами вот что. Завтра ведь у нас воскресенье? Ну так вот, давайте мы все после обеда, а православные - после обедни, соберемся здесь возле недостроенной часовни в честь… Как там, Юлианны?
- В честь святых Анны Кашинской и Иулии Карфагенской, - сказала Аннушка, и чумазое ее личико осветилось улыбкой: она уже знала, что сейчас скажет ее ненаглядный папочка.
- Вот… В честь святых Анны и Юлии. - И давайте мы все вместе поможем им эту часовню достроить!
- Урра-а-а! - закричали дети на этот раз так дружно и громко, что воробьи, уже давно проснувшиеся от огня, света и шума, всполошились еще больше и оглушительно зачирикали в кустах, будто тоже кричали «Ура!» - по-своему, конечно, по-воробьиному.
- Все согласны?
- Согласны! Конечно, поможем в таком деле! Таким детям - да не помочь!
- Дмитрий Сергеевич! - кто-то дергал Мишина за рукав. Он оглянулся - это была Александра.
- Что… Санька-Встанька?
- Надо бы сначала благословение от священника получить!
- Ты думаешь?
- Уверена!
- А как его получить?
- Легко! - Это вмешался Павел Иванович. - Я завтра поеду в Лавру и привезу отца Георгия. Он нас всех и благословит, и молебен отслужит о призывании помощи Божией на строительство новой часовни имени Иулии Карфагенской и Анны Кашинской.
- Вот так, - сказал Ангел Иоанн. - И Вторая битва при сарае, последняя Сараевская битва, закончилась полной победой Светлых Сил!
- А почему «последняя битва», Иванушка? - спросил Ангел Димитриус. - Ты ведь не думаешь, что бесы теперь совсем угомонятся?
- Да нет, бесы совсем никогда не угомонятся, до самого Страшного Суда, на то они и бесы. Просто сарая не станет, вот и не будет больше Сараевских битв. А другие битвы будут, это уж точно!
- Но на месте старого сарая на Крестовском острове все-таки будет стоять часовня святых Иулии Карфагенской и Анны Кашинской! - мечтательно проговорил Ангел Юлиус.- Стены голубые с белым, а купол и крест - золотые, и голубые цветы у стен. И море сирени кругом!
- Так тому и быть, - кивнул Ангел Иван.
Взрослые разобрали детей по машинам и развезли их по домам. Но еще за полчаса до того, как джип, в котором сидели Павел Иванович, Дмитрий Сергеевич и Юлианны с Александрой, подъехал к дому Мишиных, из ворот его вырулил доверху нагруженный чемоданами автомобиль марки «хонда». Это Жанна Рачок навсегда выехала из дома Мишиных в неизвестном направлении - и из нашей повести тоже.
- Как хочется спать! Какая сегодня была длинная-предлинная ночь! - сказала Аннушка сестре, когда они наконец-то снова оказались в постели.
- И какая прекрасная, полная приключений ночь! - сладко простонала Юлька.
- Тебе бы все приключения, Юленька! - пробормотала сквозь сон Аннушка. - А знаешь, какое самое прекрасное приключение нас еще ждет впереди?
- Свадьба Александры и нашего папы?
- Это, конечно, просто счастье, что вместо мачехи Жанны у нас будет старшая сестра Александра. Но я о другом приключении. Представляешь, мы к приезду бабушки вместе со всеми нашими родителями своими руками достроим часовню!
- Да, это, конечно, самое приключенческое приключение на свете - своими руками построить храм Божий! - восторженно проговорила Юлька. - Ну ладно, ладно, не храм - часовенку… Но ведь с чего-то надо начинать?
- Правильно. С чего-то надо начинать - и вот мы и начали. Спи теперь, Юленька, и пусть поскорее начнется завтра.
- Уже сплю, Аннушка.
Спокойной ночи, Юлианны, и светлого вам завтра!
Конец и Богу слава
*«Бубенцы звенят» (англ.).
*Эфа - ядовитая змея.
**Скорпена - ядовитая рыба.
*Григорий Петрович Грабовой, известный аван¬тюрист и обманщик, выдававший себя за академика и профессора, а также и за новое воплощение Хрис¬та. Главная афера - воскрешение мертвых. Пред¬сказал о себе, что в 2008 г. станет президентом Рос¬сии, что навряд ли исполнится, поскольку вскоре после обещания воскресить детей, погибших в Бес¬лане, был арестован (5 апреля 2006 г.) за мошенниче¬ство и обман.
*Песня группы «Мультики».
*Стихи Д. Кудрина.
*Благодать - Божественная энергия, проявление и действие Божией силы в мире. Основанием для действия благодати в человеке является присутствие Святого Духа - Третьего Лица Пресвятой Троицы.
*Бренд (от англ. brand), эконом. - фабричная марка, тавро, сорт, клеймо. Здесь всемирно извест¬ная торговая марка; ставший модным и популярным товар массового потребления
**Фэйк (от англ. fake), жарг. - здесь подделка известной торговой марки, модного продукта, фаль¬шивка.
*Я хочу, чтобы моя соседка сломала ногу (англ.).
*От названия ядовитого паука каракурта.
*Ядозуб - ядовитая ящерица.
*Вальпургиева ночь - в германской средневеко¬вой мифологии ночь с 30 апреля на 1 мая (день като¬лической св. Вальпургии, Уимбурнской монахини (Англия), приехавшей в Германию в 748 году с целью основания монастыря). По поверью, в эту ночь на горе Броккен происходил ежегодный шабаш ведьм, на который они слетались верхом на метлах и вилах. Совпадает с языческим кельтским праздником вес¬ны Бельтайн, отмечавшимся 1 мая, на котором, по некоторым данным, делались человеческие жертво¬приношения.
*Стихотворение Дм. Бельского