— Позови его! — быстро попросила Таэн. — Ему грозит опасность, он должен немедленно вернуться!
   Но не успела она договорить, как Темный сновидец нанес удар. Таэн попыталась прикрыть Анскиере защитным заклятием, но Маэлгрим оказался не так прост, чтобы напасть на самого Стража штормов. Вместо этого слуга Храма Теней атаковал человека, стоявшего за спиной волшебника, и сила гиерджей в одно мгновение смяла и погасила сознание жертвы. Воин выхватил кинжал и рванулся вперед, чтобы ударить Стража штормов в спину.
   Таэн в ужасе вскрикнула и быстро закрыла глаза, отчаянно пытаясь послать Анскиере предупреждение прежде, чем ему в спину вонзится клинок. Ей удалось ворваться в разум волшебника, но почти сразу ее обожгла пронзительная боль, и она услышала громкий крик.
   Уверенная, что кинжал нашел свою цель, сновидица вскинула голову и пораженно увидела целого и невредимого Стража штормов, стоящего посреди ошеломленных солдат.
   Воин, руками которого Маэлгрим пытался убить Анскиере, охваченный пламенем, корчился у ног волшебника. Один из старших офицеров поспешно потянулся к рукояти меча, чтобы избавить несчастного от страданий, и Таэн поняла, что Стража штормов спас Джарик: он успел поразить невольного предателя огнем. Но когда офицер вытащил из ножен меч, Таэн услышала сквозь песню гиерджей злобный смех — и в тот же миг Темный сновидец снова показал, на что он способен.
   Офицер нанес удар милосердия и почти сразу занес окровавленный клинок, готовясь пронзить стоящего рядом волшебника.
   Джарик на холме ахнул и снова бросил огненный шар. Пламя ослепило Таэн, но девушка не потеряла головы, разгадав ужасный замысел брата. Маэлгрим будет заставлять одного человека за другим браться за оружие, а Таэн не сможет закрыть от злых чар всех воинов на равнине. Чтобы спасти Стража штормов, Джарику, возможно, придется убить всех оставшихся в живых защитников Корлина…
   Ночь внезапно показалась сновидице невыносимо холодной, девушка задрожала, сидя на мокрой от росы траве. Душу ее терзало отчаяние; сновидица чувствовала, как страдает Джарик, нанося удар за ударом, чтобы спасти Стража штормов.
   — С этим надо кончать! — крикнул наконец сын Ивейна.
   Тем временем Килмарк заметил опасность, угрожающую Анскиере. Сметая все и вся на своем пути, повелитель Скалистой Гавани во главе своего отряда ринулся к Стражу штормов. Но его верность была чревата еще большей опасностью для того, кого он хотел спасти: убийственная ярость короля пиратов могла стать орудием демонов Маэлгрима.
   Джарик сжал кулаки, не решаясь больше метнуть огонь, потому что Килмарк был слишком близко. Хрипло и отчаянно он воззвал к сновидице:
   — Неужели ты не можешь создать защитное заклинание, которое не смогут прорвать одержимые демонами?
   Таэн подняла голову и посмотрела на него.
   Повелитель огня напряженно ждал ее ответа, но Таэн молчала. Почуяв неладное, Джарик бросил на нее встревоженный взгляд:
   — Что с тобой, ведьмочка?
   Таэн встряхнулась и прижала ладонь ко рту.
   Она вдруг поняла, что с ней что-то не так. Когда она проникла в башню, чтобы бросить вызов Маэлгриму, Темный сновидец каким-то образом сумел захватить ее в ловушку и теперь контролировал ее сознание.

13. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

   НЕ УСПЕЛА ТАЭН проверить свою ужасную догадку и понять, насколько сильно наложенное на нее заклятие Маэлгрима, как Анскиере пустил в ход свой посох.
   Его магия рассеяла остатки ночного мрака, и всю долину залил пурпурный свет. В этом сиянии стало видно, как еще один воин выхватывает меч. Анскиере порывом ураганного ветра сбил нападавшего с ног, но даже лежа тот все еще пытался поднять оружие.
   Джарику больше некогда было смотреть на Таэн; он торопливо призвал на помощь свою власть над землей, и трава в мгновение ока связала упавшего воина по рукам и ногам. Но все понимали — эти путы не продержатся дольше нескольких мгновений.
   Пытаясь вырваться из ловушки Маэлгрима, Таэн услышала его злобный смех, словно Темного сновидца забавляли ее отчаянные усилия. Маэлгрим еще туже затянул невидимую сеть, мешавшую Таэн прибегнуть к помощи волшебства, а потом дал прийти в себя лежащему на земле воину.
   Тот очнулся, не помня, что произошло всего несколько мгновений назад, — и увидел, что его держит в плену трава, переплетенная в тугие веревки, что рядом дымятся тела его погибших товарищей, а над ним высится Анскиере из Эльринфаэра.
   Посмотрев в ледяные глаза волшебника, увидев грозное сияние его посоха, воин в ужасе закричал:
   — Огни Кора! Он предал нас, как когда-то предал людей Тьерл Эннета!
   То, что Анскиере пытались убить, видели только стоявшие рядом. В задних рядах толпы воины поняли только одно: их союзник внезапно стал их врагом. Командиры, не меньше простых солдат пораженные случившимся, уже начали отдавать приказы, и армия ощетинилась мечами, алебардами и копьями; лучники натянули тетивы, конники бросились к лошадям.
   Анскиере еще выше поднял посох.
   Налетевший вихрь отбросил назад длинные волосы волшебника, готового защищаться от людей, которые всего-навсего заблуждались, а не были захвачены демонами. Но Страж штормов и не подозревал, что воины, приготовившиеся на него напасть, действуют не по велению Темного сновидца, — и приготовился убивать.
   Таэн выпрямилась.
   Продолжая бороться с магическими путами, которые набросил на нее Маэлгрим, она крикнула Джарику:
   — Напугай их! Их не удерживают чары, поэтому они непременно сбегут!
   Это могло сработать. Кроме того, если начнется паника, Маэлгриму и его демонам сложнее будет подчинять себе души людей.
   Но Джарик отозвался не сразу. Повелитель огня неподвижно стоял на холме, глядя в небо, где тускнели последние звезды. Потом с отрешенным выражением лица медленно поднял меч.
   Свет пронзил тьму, и, почти ослепнув от яростного сияния, сновидица увидела перья с золотой каймой. Сокол света, который некогда помог ей добраться до острова ваэре, распростер крылья на полнеба и закричал. Его горящие желтые глаза вперились в воинов в долине, а когда Джарик выкрикнул заклинание, в раскинутых крыльях птицы засвистел ветер: прекрасное и грозное воплощение могущества Повелителя огня взмыло ввысь. Сокол промчался над рядами воинов, приготовившихся убить Анскиере, а за птицей протянулся огненный шлейф.
   Темный сновидец Маэлгрим ощутил, как на пути его магии встала иная, светлая сила. На время он забыл о Таэн, и девушка воспользовалась этим, чтобы вырваться на свободу. Убийственное оцепенение отпустило ее как раз в тот момент, когда люди внизу, опаленные жарким ветром крыльев сокола, закричали от ужаса.
   Волшебная птица рассекла сумрак подобно клинку, докрасна раскаленному на огне кузни. Ни одно оружие не могло сразить сокола Повелителя огня, и большинство воинов, оставив строй, бросились врассыпную. Но некоторые, обезумев от страха, кинулись на волшебника, который все еще стоял среди толпы.
   Страж штормов поднял было вихрь, чтобы защититься, но Таэн мысленно окликнула его, моля позволить ей образумить людей по-другому, — и вихрь остановился. Девушку больше не сковывала магия Маэлгрима, и она превратила страх воинов в свое оружие, насылая на них панику до тех пор, пока самые стойкие люди не выдержали и не побежали.
   Оставшись один, Анскиере поднял свой сияющий посох, и вихрь послушно опустился у его ног. Посреди дыма и медленно оседающего пепла он склонил голову, горюя о жертвах Темного сновидца.
   На холме и в долине воцарились тишина, и Джарик вложил меч в ножны. Ровным безжизненным голосом он сказал:
   — Нам надо спуститься вниз.
   Но Таэн не обманула его сдержанность. Сновидица знала, какие эмоции сейчас бушуют в его душе. Девушке очень хотелось утешить своего возлюбленного, но она не осмелилась дотронуться до него. Большинство солдат армии Корлина выжило, и город должен был устоять, но все-таки их победа над Маэлгримом не была полной. Скоро по всему Кейтланду будут рассказывать о чудесах, случившихся в этой долине, и люди поверят, будто новый Повелитель огня унаследовал злобный нрав своего отца Ивейна. Теперь Джарику придется то и дело сталкиваться с подозрительностью и враждебностью простого люда: перед его носом хозяева будут чаще захлопывать дверь, чем приглашать его к очагу.
   Таэн отвернулась. То, что человек с такой ранимой душой оказался вынужден принести себя в жертву, причиняло ей почти невыносимую боль. Но сейчас не время было горевать и сокрушаться. Она знала: Маэлгрим не сдастся и скоро снова поднимет своих гиерджей. Скорее всего, на сей раз его жертвами станут самые беззащитные — женщины, дети и старики, укрывшиеся в Корлине.
   — Мы остановим Темного сновидца, — голос Джарика звучал решительно, и все же Таэн услышала в нем отголоски собственного страха. — Твой брат больше не будет управлять гиерджами, даже если ради этого нам придется снести крепостные стены Морбрита. — Сжав рукоять меча, он зашагал вниз по склону, к Анскиере.
   Сновидица последовала за ним.
   Она подумала, что даже если им удастся разрушить стены Морбрита, это ничем не поможет. Маэлгрим и его демоны набрали слишком большую силу, чтобы их можно было остановить оружием. Врагов способно остановить только волшебство, но кто может сравниться в магическом могуществе с Темным сновидцем?
   Возможности Таэн были вовсе не беспредельны, а поскольку лошади не умеют нестись со скоростью ветра, Страж штормов и Повелитель огня просто не успеют вовремя достичь Корлина, чтобы защитить его от вражеской магии.
   Так думала не одна Таэн. Сын Ивейна помедлил на полдороге к подножию холма, положив руки на ограду овечьего выгона.
   — Как насчет того, чтобы послать подмогу в Корлин? После всего, что случилось, было бы глупо идти на Морбрит.
   Сновидица пыталась говорить так же сдержанно, как он, и все же голос ее невольно задрожал:
   — Я предупредила Килмарка, поднятые по его приказу роты уже возвращаются к герцогу. Но Килмарк настоял на том, чтобы остаться с нами. — В ответ на невысказанный протест Джарика она пожала плечами. — Думаю, мне будет проще позаботиться о том, чтобы его разумом не овладели гиерджи, чем пытаться его отговорить.
   Джарик прижал ее к себе.
   — Прости, ведьмочка, — прошептал он.
   Одежда сына Ивейна пахла гарью и потом, и, прижавшись к юноше, Таэн почувствовала, как тот дрожит. Не в силах утешить ни его, ни себя, она все же попыталась пошутить:
   — Уж лучше быть здесь, чем пережидать заварушку в Скалистой Гавани. Как ты думаешь, у Корли сейчас остался хоть один клинок, который он еще не сточил до рукоятки?
   Джарик поднял ее и посадил на каменную ограду.
   — Конечно. У Килмарка в оружейных столько мечей и кинжалов, что ими можно было бы запрудить весь пролив. И смотри-ка, король пиратов уже идет к Анскиере.
   Таэн повернулась и увидела, что повелитель Скалистой Гавани — широкоплечий, в покрытых кровью доспехах — шагает к Стражу штормов через сожженное, заваленное трупами поле, таща за поводья четырех упирающихся коней.
   — Кор, — сказала сновидица и даже сумела рассмеяться. — Как он догадался, что мы остались без лошадей? Но боюсь, если я снова сяду в седло, то упаду и разобьюсь до смерти!
   — Только попробуй. — Повелитель огня перепрыгнул через ограду и снял с нее Таэн. — Есть кое-что, что для меня важнее всего Кейтланда. Ты пойдешь к лошадям сама, или отнести тебя на руках?
   Страж штормов с каменным лицом шел по истерзанной земле, где еще недавно кипела битва.
   — Гиерджи все еще поют, — заметил он приблизившимся Джарику и Таэн.
   Как ни старался он казаться невозмутимым, по его голосу чувствовалось, как сильно он озабочен.
   Колдунья и Повелитель огня были грязными и измученными. Джарик, облаченный лишь в обожженную льняную рубашку и мятые штаны, выглядел так, будто недавно вырвался из преисподней. Нарядная мантия Таэн тоже была испачкана и измята, а настроение сновидицы было немногим лучше настроения сына Ивейна.
   Остановившись подальше от лошадей, которых держал Килмарк, она откликнулась на слова Анскиере:
   — Я не могла остановить гиерджей — Маэлгрим слишком силен! Может, если мы двинемся в Морбрит…
   Страж штормов резко остановился.
   — Ни в коем случае! Если гиерджи до сих пор дают силу Темному сновидцу, мы не можем отправиться в Морбрит — это будет означать наше поражение и скорую гибель Корлина. Я и Повелитель огня попробуем поддержать твою магию, Таэн, а ты попытайся еще раз разорвать связь твоего брата с гиерджами.
   Эта идея была настолько опасна, что кровь стыла в жилах при одной мысли о подобном риске. Если бы земля не была завалена обугленными костями, Таэн упала бы на колени, умоляя Стража штормов не заставлять ее делать это. Как он мог возложить на нее такой безумно тяжелый долг?
   Она управляла всего одним кристаллом сатида, а Анскиере и Джарику подчинялись сразу два. Если бы все эти кристаллы объединились, чтобы восстать против своих владельцев, последствия даже трудно было предугадать. Таэн, обладавшая куда меньшей силой, чем Джарик и Анскиере, содрогалась при мысли о том, чтобы слить свою магию с магией Стража штормов и Повелителя огня, — это было бы немыслимым нарушением границ природы.
   — Я боюсь! — воскликнула она.
   Джарик обнял ее, но ничего не сказал. Анскиере тоже молчал, и глаза его были непроницаемыми, как полированное серебро. Ни Страж штормов, ни Повелитель огня не собирались уговаривать Таэн браться за такое опасное дело и, конечно, не стали бы ругать ее, если бы мужество ей изменило.
   Килмарка такие тонкости не волновали.
   — Ты должна, девочка! — Он мертвой хваткой держал поводья рвущихся лошадей. — Что может быть хуже, чем победа Храма Теней?
   — Хуже будет, если у меня не получится, — сказала Таэн так тихо, что ее голос едва можно было расслышать.
   Только волшебник, черпавший силу от сатида, мог знать или хотя бы предполагать, чем грозила неудача в подобном деле. Малейшая ошибка могла принести такую магическую отдачу, что трагедии в Тьерл Эннете и в Эльринфаэре показались бы ничтожными по сравнению с ней. И первыми среди бесчисленных жертв станут волшебники, от которых зависит судьба всего человечества.
   Таэн подумала, что, если бы можно было повернуть время вспять, она предпочла бы снова стать хромой калекой, не ведающей о своем даре. Ее приводило в отчаяние и то, что этот дар теперь придется пустить в ход на погибель тому, кто был когда-то ее братом.
   О последнем обстоятельстве, похоже, подумал только Джарик и крепко прижал девушку к груди.
   — Гибель Маэлгриму не обязательно должна принести именно ты, ведьмочка. Просто лиши его сил, которые придают ему гиерджи, а удар нанесем я или Анскиере.
   — Или я, — тут же добавил Килмарк. — Я не забыл, что поклялся оплатить долг сновидице, которая спасла Скалистую Гавань.
   Но поддержка друзей и возлюбленного не помогла Таэн. Это решение она должна была принять сама — а пока она думала, песня демонов продолжала звенеть в ее сознании, проникая до самой глубины души, парализуя мысли и волю. Таэн воздвигла вокруг своего разума защитные барьеры, но этих мер предосторожности явно не хватало: сила Маэлгри-ма нарастала, захлестывая сознание сновидицы, пытаясь подчинить ее своей воле.
   Лошади как безумные рвались из рук Килмарка, но сама земля, казалось замерла, пока Темный сновидец собирал свои разрушающие силы.
   Наконец Таэн высвободилась из объятий Джарика и измученными глазами посмотрела на волшебников и Килмарка.
   — Ради божественной милости Кора, — ровным голосом проговорила она. — Давайте приступим, да побыстрее.
   — Джарик! — резко окликнул Анскиере.
   Повелитель огня с трудом оторвал взгляд от сновидицы. Страж штормов боялся, что его любовь к Таэн отвлечет и сына Ивейна, и девушку, поставив под угрозу весь план; рано или поздно Джарик сосредоточился бы на своей задаче, но сейчас малейшая задержка могла все погубить. Не желая рисковать, Анскиере немедленно пустил в ход магию своего посоха, и заклятия вспыхнули ярким светом. Чтобы слиться с ним, Джарику придется прибегнуть к такому же мощному волшебству, но противоположной направленности.
   С неподвижным лицом юноша обнажил меч. Он двигался не так быстро, как Анскиере, но мастерство его с каждым днем росло, и он искусно плел заклятия до тех пор, пока ореолы вокруг посоха и меча не стали зеркальным отражением друг друга.
   Красновато-оранжевый свет власти над огнем сливался с бело-голубым сиянием власти над штормами, и Таэн с дрожью приготовилась сделать то, чему ее никогда не учили ваэре. Ауры обоих волшебников слились в пылающий ореол, и у нее оставалось лишь одно мгновение на то, чтобы собраться с мыслями. Потом Страж штормов и Повелитель огня втянули ее в водоворот своих объединенных магических сил.
   Это походило на удар огромного молота. Сквозь душу, разум, чувства Таэн словно промчался бурлящий поток раскаленной добела магмы, и ее связь с реальностью прервалась. Чувствуя себя беспомощной игрушкой, подхваченной разбушевавшимися стихиями, она как будто заглянула в пропасть, существовавшую еще до создания мира.
   Перед ее внутренним взором струились цвета, перетекая один в другой, в ушах раздавались непонятные звуки. Таэн пыталась сориентироваться, обуздать захватившие ее силы, но ничего не могла поделать. Тогда она сосредоточила сознание до острия иглы, грозившей пронзить самое ее существо, — и вдруг оказалось, что силы, напоминавшие яростный ураган, подчиняются легкому как перышко прикосновению.
   Таэн настолько растерялась, сделав это открытие, что на некоторое время просто замерла. Она боялась управлять захлестнувшими ее могучими силами, потому что малейшая ошибка могла все погубить, но в то же время девушка знала — если она останется неподвижной, она погибнет.
   — Представь, что удерживаешь камень на острие иголки, — раздался вдруг голос Джарика.
   Юноша делился опытом, приобретенным в ту пору, когда он пытался совладать со своими двумя сатидами, и совет Повелителя огня оказался дельным и достаточно простым. И все же, когда Таэн попыталась совладать с силами, бушевавшими внутри нее, она поняла, что у нее ничего не получается. Ей просто было никак не охватить мысленным взглядом широты и глубины объединенного могущества двух волшебников.
   Тогда она попробовала найти спасительную зацепку в сознании обоих магов… Но чтобы ее отыскать, девушке следовало нащупать ее самой и извлечь из клубка их мыслей и воспоминаний.
   Таэн так и сделала — и запуталась в нитях чужих судеб.
   Сначала она заглянула в прошлое Анскиере — и услышала рев волн, поднявшихся, чтобы смыть с берегов дома, людей и скот. Она услышала, как рушатся дома, как толпы людей бегут с испуганным криком.
   Но ни один смертный не может обогнать море. Вопли обреченных затихли, волны обрушились на черепицу домов, а потом отхлынули, утащив в пучину свои жертвы, оставив вместо прекрасного города одни руины. Тазн содрогнулась, чувствуя боль Стража штормов, и невольно подумала, что несчастье, случившееся некогда в Тьерл Эннете, легко может повториться теперь в Диком Хэлле. Она мысленно выпалила: «Как ты можешь требовать от меня, чтобы я пошла на такой риск, после того что произошло в Тьерл Эннете?»
   «Я знаю, чего прошу от тебя, — спокойно отозвался Анскиере. — Разве можно сравнить обученную ваэре сновидицу с воровкой, служанкой демонов? Татагрес не понимала, что за силу выпускает на свободу. Но если я ошибся, Таэн, если мой план потерпит неудачу, пусть лучше северный берег Кейтланда будет уничтожен, чем подпадет под власть Темного сновидца. Как человек, которого готовили к тому, чтобы властвовать, я говорю тебе: такой риск оправдан».
   Волшебник, который некогда был наследником короны Эльринфаэра, помолчал, но его печаль нашла отзвук в душах двух других учеников ваэре.
   «Я никогда не говорил, что пошел на это с охотой, но у нас нет иного выбора».
   В словах Стража штормов звучало смирение, и ярость Таэн прошла. Ей все еще очень хотелось отказаться, повернуть назад, но она понимала, что уже поздно. Джарик рискнул пройти Круг Огня, хотя боялся, что его постигнет отцовское безумие; Анскиере видел гибель Тьерл Эннета, а перед этим своего королевства Эльринфаэр, — но ни тот ни другой не отказались от ответственности, которая ложится на плечи волшебника. Могла ли она, Таэн, струсить и отступить? А если она сбежит, найдет ли она после этого покой даже в самом отдаленном уголке Кейтланда?
   Ее сердце по-прежнему сжималось, душа была полна сомнений, — и все же Таэн представила себе, что удерживает камень на острие иголки.
   И тогда ее дар наконец-то подал голос из бури чужих магических сил — и Таэн почувствовала, что ее способности приобрели неслыханный размах и мощь.
   Ее сознание соединилось с силами Стража штормов и Повелителя огня, и она почти вплотную подошла к пределам, за которыми лежала пропасть. Если ее прикосновение будет слишком резким, она нарушит равновесие тройной связи, а если, наоборот, промедлит, то атака Маэлгрима сметет ее оборону прежде, чем сновидица успеет построить защитное заклятие.
   Таэн сосредоточилась и так ясно увидела Морбрит, что у нее на миг закружилась голова. Замок посеребрило лунное сиянье, но сторожевая башня была темна. Силы Стража штормов и Повелителя огня позволили Таэн почувствовать, что Морбрит полон пустоты, странной, мрачной и грозной, будто затишье перед штормом. По заросшим сорняками полям вокруг замка гулял ветер, и дар сновидицы, слившись с восприятием Повелителя земли, помог Таэн почувствовать, как медленно чахнут неубранные урожаи и не подрезанные изгороди. Сами камни теперь говорили с ней, но девушке некогда было упиваться новыми ощущениями.
   Она быстро осмотрела Морбрит: во всем городе, от шпилей с флагами до подземелий замка, ощущалось дыхание Маэлгрима и его демонов, как гниение в сердце цветка.
   В тот самый миг, когда сновидица нашла врага, слуга Храма Теней тоже почувствовал ее присутствие и ударил быстро, как атакующая змея.
   Таэн отреагировала машинально. Ответное заклятие, в котором слились силы трех обученных ваэре волшебников, взметнулось, блистая как молния. Огонь опалил камни, а Маэлгрим бешено и удивленно выругался.
   Однако он остался цел — и сразу понял, что Страж штормов и Повелитель огня объединили силы, чтобы погубить его. Темный сновидец созвал своих гиерджей, и Таэн почувствовала, как его ненависть налетела на нее всесокрушающим штормом, угрожая прорвать ее оборону.
   Она боролась с обрушившимися на нее кошмарами, зная, что если она дрогнет хоть на минуту, Маэлгрим и его демоны уничтожат ее разум, а потом зверски убьют. Сновидица держалась, хотя ужас терзал все ее существо. Да, Маэлгрим был очень силен, и даже объединенной магии Стража штормов и Повелителя огня могло не хватить, чтобы помешать чудовищу, в которое превратился ее брат!
   Испуганная до полусмерти, Таэн стала сплетать шипящие, светящиеся нити чужой магии, которую даровали ей Джарик и Анскиере, в волшебную сеть-ловушку для Маэлгрима.
   Если ее задумка удастся, сам Морбрит станет тюрьмой для Темного сновидца. Она вплела в волшебный узор камни стен этой крепости, металл замков и кирпич башен, и когда плетение ее колдовства осветило валы укреплений и башни ворот, почувствовала, что трудится не одна. Страж штормов и Повелитель огня добавили к ее заклятиям свои собственные, тонкие, как паутинки, но крепкие, как стальная проволока. Опыт, который приобрел Анскиере, находясь в плену у демонов, позволил ему работать быстро и уверенно. Не успел Маэлгрим нанести ответный удар, как созданная Таэн ловушка стала еще прочней благодаря заклятиям воздуха и воды. Потом к друзьям присоединился Джарик, и его заклятия стали якорями, намертво укрепившимися в скалах и земле.
   Маэлгрим понял, какая ему грозит опасность, и наконец-то в небо взвилась дрожащая песнь гиерджей, а удар Темного сновидца высек искры из заклятий Таэн, Анскиере и Джарика. Но удар был отбит с ослепительной вспышкой. Замок Морбрит из убежища превратился в тюрьму слуги демонов, и гневный яростный крик Маэлгрима эхом разнесся по заброшенным башням.
   Теперь единственной надеждой на спасение Темного сновидца оставалась не сила, а хитрость, и он немедленно пустил ее в ход.
   Песня гиерджей пробила защитные заклятия Таэн, и девушка увидела своего брата, которого так безжалостно использовали Проклятые Кором, — брата, умолявшего сестру о прощении. Эмиен, сын Марла, клялся, что, если Таэн сжалится и простит его, он навсегда бросит своих хозяев-демонов! Храм Теней разделит недавнюю судьбу Морбрита, и человечество будет спасено!
   — Нет! — Крик Таэн эхом разнесся по замку, прежние обитатели которого были давно мертвы.
   Как и ее предки-рыбаки, она привыкла смиряться с потерями, и теперь закрыла свое сердце от того, кто стал предателем и чудовищем. Эмиен сам выбрал свой путь; то, что он успел натворить, лишало его всякого права на прощение. Таэн не дрогнула, однако мощь Стража штормов и Повелителя огня поколебалась под натиском образов, которые посылал им враг, и сновидица с ужасом увидела, что Маэлгрим почти вырвался из ловушки.
   Анскиере из Эльринфаэра увидел свою сестру-принцессу, погибшую вместе со своим королевством от набега ужасных демонов-мхарг. Юная и одинокая принцесса плакала, безнадежно сжимая в руках корону, к которой никогда не стремилась. Снова и снова она проклинала брата за то, что, решив стать волшебником, он оставил трон ей. Да, Анскиере и впрямь сделался великим колдуном — но, несмотря на свое магическое могущество, не пришел к ней на помощь, когда кошмарные твари упали с неба, убивая людей Эльринфаэра.