Зан Тимоти. Дракон и раб

   – Не важно, – перебил Джек. – Прости, что сунулся с замечанием.
   – Как будто ты когда-то понимал поэтические иносказания. – В голосе Дрейкоса явно звучал намек на юмор. – Что будем делать теперь?
   – Хороший вопрос, – признался Джек. – Дай– ка подумать.
   Некоторое время мальчик сердито смотрел на упрямый компьютер, перебирая в голове идеи, как части головоломки.
   Он не мог проникнуть в систему. Следовательно, он должен в нее войти, когда компьютер будет уже включен и начнет работать. Это очень нелегкая задача. Или же он может подсмотреть, какие коды вводит Газен, когда включает компьютер по утрам. Это будет еще сложнее.
   Но как любил говорить дядя Вирджил: «Сложность – второе имя всех членов семьи Морганов».
   – Хорошо, – сказал Джек, выключая компьютер, – Пора перейти к плану «Б».
   – Это к какому?
   – Увидишь, – ответил Джек, вставая и окидывая взглядом стол Газена.
   Он увидел маленькое, но бросающееся в глаза пресс-папье. Эту вещь легко унести, и Газен наверняка заметит ее исчезновение. Как раз то, что надо!
   И Джек сунул пресс-папье в карман.
   – Зачем оно тебе? – спросил Дрейкос, когда Джек двинулся к двери.
   – Сувенир на память о визите, – ответил Джек. – Пошли, у нас еще есть работа.
   – Куда теперь? – спросил Дрейкос, когда Джек чуть-чуть приоткрыл дверь.
   – На кухню, – ответил мальчик, осторожно выглядывая в коридор. Там никого не было. – Надеюсь, завтрак еще не начали готовить.
   – На кухню ? – удивленно переспросил Дрейкос. – Зачем?
   Джек натянуто улыбнулся.
   – Я проголодался.

ГЛАВА 19

   Когда Джек с Дрейкосом появились на кухне, она была пустой. Пустой и темной – если не считать нескольких маленьких мерцающих лампочек.
   – Еда должна быть в кладовой, – заметил Дрейкос, когда Джек осторожно двинулся сквозь лабиринт теней.
   – Я пошутил, когда сказал, что проголодался, – ответил Джек.
   У него заурчало в животе.
   – Ну, почти пошутил.
   Мальчик остановился рядом с кулинарным столом, к которому было прикреплено записывающее устройство – он заметил его еще во время своего первого появления на кухне.
   – Вот почему мы здесь, – сказал Джек, вытаскивая записывающее устройство из держателя.
   – Что это? – спросил Дрейкос.
   – Прибор, с помощью которого можно записывать изображение и звук. – Джек повернулся к лампочке, чтобы лучше рассмотреть свою добычу. – Я считаю, камера в кабинете Газена не должна пропадать впустую.
   Он огляделся вокруг в поисках инструментов и решил, что один из кухонных ножей и вилка для морепродуктов, наверное, подойдут.
   – Последи за дверью, – сказал Джек Дрейкосу, двинувшись к стойке, в которой хранилось сто ловое серебро. – И дай знать, если услышишь, как кто-то идет по лестнице.
   Мальчик почувствовал, как дракон на мгновение навалился на его плечи, прежде чем выпрыгнуть из-за воротника.
   Дрейкос молча побежал к двери.
   Записывающее устройство оказалось простой, незамысловатой моделью: в него входило только самое необходимое и не было ни намека на сигнализацию. Джек потратил всего минуту, чтобы снять крышку, выпотрошить устройство и вернуть крышку на прежнее место. Прикрепив к столу пустую оболочку, он положил начинку устройства в карман и двинулся к выходу.
   – Все готово, – окликнул он тихо. – Дрейкос?
   Он обогнул стол и шкаф – и остановился. Вот и дверь: широкая темная тень на фоне белой кухонной стены. Но дракона нигде не было видно.
   – Дрейкос?
   – Я здесь, – откликнулся тот слева. – Иди сюда и посмотри.
   Нахмурившись, Джек пошел на голос.
   Дрейкос стоял за большой плитой, глядя на широкий плоский серый ящичек, вделанный в стену примерно на уровне глаз бруммги.
   – Какие-то проблемы? – спросил Джек.
   – Как раз наоборот, – ответил Дрейкос. – Я решил заняться разведкой и нашел вот эту коробку. На ней действительно написано то, что я думаю?
   Джек шагнул ближе и прищурился. В тусклом свете трудно было разобрать буквы.
   – Запасные... запасные что-то, – прочел он. – Запасные...
   – Запасные ключи? – предположил Дрейкос.
   Джек почувствовал, как его сердце заколотилось быстрей. Запасные ключи?
   – Стоит посмотреть, что там, – сказал он и, прижавшись спиной к ящику, подставил Дрейкосу руку.
   Дракон положил переднюю лапу на эту руку и исчез в рукаве. Джек почувствовал, как дракон скользит по его коже, выгибаясь над дверцей ящика.
   Но за этими знакомыми ощущениями последовало еще одно, тоже уже ставшее знакомым, но все равно очень странное ощущение, которое Джек испытал возле кабинета Газена. Как будто дракон соскальзывал с него...
   Еще одно шевеление – и Дрейкос вернулся.
   – Внутри коробки есть шесть рядов крючков, по пять крючков в каждом ряду, – доложил он. – На каждом висит от одного до трех ключей, и под каждым крючком есть надпись.
   – А как насчет сигнализации?
   – Насколько я мог разглядеть, ее нет, – ответил Дрейкос.
   Джек посмотрел на ящик, на простой с виду замок, который удерживал крышку. Это выглядело слишком уж легко.
   – Думаю, они решили, что достаточно упрятать ключи в запертый ящик, – сказал он. – Ты можешь разглядеть надписи?
   – Слишком темно, чтобы читать, – ответил Дрейкос.
   – Что ж, ключи всегда стоит проверить. – Джек вытащил отмычку. – Давай откроем эту штуку.
   Ровно через десять секунд замок открылся.
   «Хотя тот, кто отвечает за запасные ключи, повесил ящик в укромном месте, – хмуро подумал Джек, – вряд ли он читал инструкцию „Как надлежит охранять семью Чукок“».
   Сделав шаг назад, мальчик распахнул дверцу.
   И ошеломленно качнулся назад, когда Дрейкос вдруг прыгнул между ним и ящиком.
   Джек взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но толчок был слишком силен. Вскрикнув, он упал на изразцовый пол.
   – Дрейкос!
   – Лежи, – резко ответил дракон. Он припал к полу, выгнув длинную шею, и осторожно осматривал ящик. – Я услышал неожиданный звук, когда ты открыл дверцу, а потом щелчок. Может быть, ты активировал ловушку.
   – Просто отлично, – пробормотал Джек.
   Не вставая на ноги, он подобрался к стене рядом с коробкой. Потом осторожно встал. Ему хватило одного взгляда на ящик.
   – Здесь и вправду ловушка, ты прав, – сказал Джек. – Но она уже разряжена. Взгляни.
   Дрейкос осторожно выпрямился.
   – Вот. – Он выстрелил языком в сторону петли, на которой крепилась крышка. – Вот какой звук я слышал.
   – Это активатор ловушки, – согласился Джек. – А вот и сама ловушка – та маленькая дырка между первым и вторым рядом крючков. Видишь?
   – Да, – ответил Дрейкос. – Я полагал, это просто дефект материала.
   – С тем расчетом и устроена ловушка, – объяснил Джек. – Это линза скрытой камеры, установленной так, чтобы она включилась, когда откроют дверцу. С одного из нас только что сделали снимок.
   Дрейкос что-то зловеще пробормотал себе под нос.
   – Это моя вина.
   Ни в чем ты не виноват, – заявил Джек, вглядываясь в замаскированную линзу. Вероятно, дистанционная камера с оптоволоконной системой, передающей снимок в другое место. – Такого рода активатор трудно распознать. Особенно если смот ришь на него сквозь закрытую крышку так, как это делают к'да.
   – И все-таки это катастрофа, – сказал Дрейкос тихим, страдальческим голосом. – Я тебя подвел.
   – Давай не будем пока паниковать, хорошо? – предложил Джек. – Ты сказал, что слышал щелчок, когда камера выключилась. А когда в точности это произошло?
   – Почти сразу после первого звука, – медленно проговорил Дрейкос. – К тому времени я наверняка уже вернулся в трехмерную форму, надеясь защитить тебя от смертоносного оружия.
   И принять первый удар этого оружия на себя? Наверное, такое решение типично для воина к'да.
   – Итак, ты думаешь, что ты уже был трехмерным, когда камера сработала?
   – Да, уверен, – ответил дракон. – Я в этот момент находился между тобой и ящиком.
   К тому же, насколько мог припомнить Джек, Дрейкос вклинился между ним и ящиком довольно плотно.
   – Итак, ты прижался к ящику, – сказал мальчик. – И почти загородил собой свет. К тому же ты ведь очутился к камере спиной?
   – Скорее, правым плечом, – ответил Дрейкос. – Я начал поворачиваться спиной, но к тому времени не успел еще повернуться.
   – Итак, у них нет фотки Джека Моргана, запустившего пальцы в банку с вареньем, – сделал вывод Джек. – Все, что у них есть, – это снимок чешуи к'да крупным планом.
   – Но они наверняка не поймут, что это такое, – с надеждой предположил Дрейкос. – Здесь никто никогда раньше не видел к'да.
   – Предположительно, да, – мрачно проговорил Джек. – Вот только мы не знаем этого наверняка. Мы ведь не знаем, кто такие те парни, которые поставляют наемников-бруммг снюхавшимся с валагуа субъектам. А вдруг они не только поставщики, но и партнеры?
   – Если так, они могут показать этот снимок самим валагуа, – ответил Дрейкос – Ты прав. Мы должны уничтожить снимок.
   – Если нам это удастся. – Джек оглянулся через плечо на кухонные часы. Если часы не врали, время было уже на исходе. – Давай будем делать все по порядку. Раз уж мы здесь, посмотрим все– таки на ключи.
   Надписи под крючками, конечно, были сделаны бруммгианскими буквами, но кто-то предусмотрительно надписал от руки перевод на английский и на динский – вероятно, для рабов, ведь динский был одним из главных торговых языков Рукава Ориона.
   И когда Джек пробежал взглядом по надписям, он понял, что напрасно понадеялся на ошибку того, кто отвечал за ключи, но не потрудился как следует их охранять. Большинство ключей оказались от морозильников с мясом, от кладовок с кондитерскими изделиями, а один был даже от регулятора термостата. Если бруммги ради таких «сокровищ» передадут информацию валагуа, они заплатят высокую цену за барахло.
   Наконец Джек заметил маленький, странной формы ключ, висевший на одном из крючков в нижнем ряду. Ключ выглядел так, словно его сунули в ящик в последний миг.
   Наклонившись поближе и прищурившись, Джек попытался разобрать надпись. А когда разобрал, невольно улыбнулся. Как говаривал в таких случаях дядя Вирджил (по крайней мере до тех пор, пока не решил, что в присутствии Джека уже можно ругаться)...
   – Бинго! – пробормотал Джек.
   – Что-что? – переспросил Дрейкос.
   – Ключ от «горячих». – Джек взял ключ и сунул его в карман. – И поскольку тут написано во множественном числе – «горячие», думаю, что он подходит ко всем трем. Это может нам очень пригодиться.
   – Они заметят, что ключ исчез, – предупредил Дрейкос.
   – Только если как следует присмотрятся. – Джек перевесил на пустой крючок один из запасных ключей. – Теперь пропажа не будет бросаться в глаза.
   – А как насчет камеры?
   – Мы должны снять весь ящик со стены и посмотреть, куда тянется кабель от линзы. – Джек закрыл дверцу и снова запер ее. – Тогда мы сможем узнать, где находится камера. Остается только надеяться, что снимки не проверяют каждый день.
   – Но если они все-таки...
   – Тогда мы влипнем, – резко оборвал Джек.
   Ему все это нравилось не больше, чем Дрейкосу. Но что они могли поделать? Это же не штопка, вязание или вышивка, которые можно подправить. По крайней мере сейчас они были бессильны.
   – А может, и не влипнем. Я сомневаюсь, что в этом доме есть валагуа... Ты, наверное, учуял бы их, если бы они тут были. А остальным чешуйки к'да крупным планом ничего не скажут.
   – Возможно, – неохотно согласился Дрейкос. – И что теперь?
   – Вернемся в кабинет Газена. – Джек снова двинулся к двери. – И будем надеяться, что он не встал сегодня ни свет ни заря.
   У Джека ушло больше времени, чем он рассчитывал, чтобы установить записывающее устройство. Кабель от камеры наблюдения исчезал в стене не подалеку от кабинета Газена, и Джек с Дрейкосом потратили несколько драгоценных минут на то, чтобы проследить, куда он ведет. Он вел к двери в конференц-зал.
   Потом все пошло веселее. Проникнув в вентиляционную шахту, Дрейкос проделал дыру там, где кабель проходил сквозь стену. Джек установил устройство на запись по кругу, хорошенько спрятал его и вернул на место вентиляционную решетку.
   – Ты ведь понимаешь, что этот кабель – один из проводов, которые мы разорвали, – напомнил Дрейкос.
   – Ничего страшного, – заверил Джек, вытряхивая из-под решетки остатки предательской пыли и пытаясь равномерно размазать эту пыль по полу. – Они починят кабель, как только поймут, что больше не получают снимков. Наверное, не пройдет и часа, как кабель снова будет в порядке.
   – И что тогда?
   – Тогда эта камера начнет показывать отличные виды кабинета Газена, в том числе и его компьютера, – ответил Джек. – Мы вернемся завтра, заберем записывающее устройство, и тогда у нас будет все необходимое, чтобы проникнуть в операционную систему компьютеров семьи Чукок.
   Джек почувствовал на коже легкую дрожь – это дракон покачал головой.
   – Иногда ты поражаешь меня, Джек.
   – Творческим подходом к проблемам?
   – Невероятной дерзостью. Кто еще смог бы использовать против врага его собственную охранную систему?
   – О, так поступили бы многие воры, стоящие той суммы, под которую их выпускают на поруки, – сказал Джек с натянутой улыбкой. – Вот так мы и делаем свою работу.
   – Это ты так делаешь твою работу, а не вы, – поправил Дрейкос. – Ты же исправился.
   – Да ну? – пробормотал Джек. – На твоем месте я бы не был так уверен.
   Он отряхнул с ладоней остатки пыли и обозрел дело своих рук. Не то чтобы совершенство, но – сойдет.
   Шагнув к двери, Джек приоткрыл ее и осторожно выглянул.
   Он потратил слишком много времени. На той стороне просторного холла светились огни, в кухне начиналась суматоха: наверное, рабы уже готовили завтрак.
   – Дорога к лестницам все еще свободна, если мы поторопимся, – пробормотал ему на ухо Дрейкос.
   Джек сглотнул.
   – Пошли.
   Им сопутствовала удача – а может, везенье воинов к'да. Рабы пока суетились только в кухне, в большинстве комнат все еще царила сонная тишина.
   Они наткнулись только на одного бруммгу, и Дрейкос услышал его шаги как раз вовремя, чтобы Джек успел нырнуть за большой ящик с комнатными растениями. Спустя две минуты они снова были в комнате ее высочайшества.
   – А теперь что? – спросил Дрейкос, когда Джек лег в ногах кровати, на которой храпела бруммга.
   – Попытаемся немного поспать, – сказал Джек, вытягиваясь на твердом полу и закрывая глаза. – У меня такое чувство,' что в ближайшее время у нас не будет более удобного спального местечка.

ГЛАВА 20

   Джек надеялся, что успеет проспать не меньше двух часов, прежде чем грянет гром, но прошло едва ли полчаса – и его разбудил звук двери, саданувшей по стене. Не успел мальчик открыть глаза, как грубые руки бруммг схватили его под мышки и резко подняли.
   – Эй, – запротестовал Джек, моргая – его слепил свет, ворвавшийся в комнату из холла. – Что за?..
   Один из бруммг не дал ему договорить, стукнув по голове.
   – Молчать, раб, – прорычал бруммга, влепив Джеку еще один подзатыльник, чтобы придать вес своим словам. – Пошли!
   Схватив Джека за руки, бруммги выволокли его в холл, и вскоре храп ее высочайшества стих вдали. Через холл, потом вниз по лестнице... Ноги Джека лишь изредка касались пола, и один раз у него мелькнула мысль, что так, наверное, чувствуешь себя, попав в реку во время разлива.
   Газен ждал в своем кабинете. Он сидел в уютном кресле – том самом, в котором совсем недавно удалось посидеть Джеку.
   – Спасибо, – бросил Газен бруммгам, когда те поставили перед ним мальчика. – Оставьте нас.
   Бруммги молча вышли, закрыв за собой дверь.
   Долгую минуту Газен смотрел на Джека – лицо рабовладельца было непроницаемой маской, его темно-карие глаза ничего не выражали.
   – Итак, – наконец проговорил Газен голосом, таким же бесцветным, как выражение его лица, – вот мы и встретились снова.
   Джек слегка пожал плечами.
   – Похоже на то, – ответил он.
   В следующий миг жгучая боль пронзила его плечо, и он упал на колени.
   – Прояви немного уважения, будь добр, – сказал Газен все тем же ровным тоном.
   В его руке, как пшеничный колос под легким ветерком, лениво покачивалась длинная хлопушка, которую Джек раньше не заметил.
   – Да, сэр, – умудрился выговорить мальчик. И мгновение спустя упал на живот, когда новая острая боль полоснула его по левому бедру.
   – «Сэр»? – донесся до него приглушенный голос Газена. – «Сэр»? У меня другой титул, раб.
   Джек сжал зубы, отчаянно пытаясь припомнить, как бруммги звали Газена, когда въезжали в ворота поместья. Пижам? Пажам? Панжог?
   Панжан. Да, точно – панжан.
   – Простите, панжан Газен, – сказал он.
   И едва сдержал крик, когда новый удар хлопушки резанул его по спине.
   – Панжаном зовут меня бруммги, – проговорил Газен – Джек еле расслышал его голос сквозь свои судорожные вдохи. – Людям надлежит звать меня иначе. Сделай еще одну попытку.
   Джек потряс головой, это движение послало через его тело новые волны боли.
   – Я не знаю... чего вы от меня хотите, – выдохнул он. – Я не знаю, как вас называть.
   Он собрался с силами, чтобы выдержать новый удар, но удара не последовало.
   – Так-то лучше, – сказал Газен. – Ты начинаешь понимать.
   Внезапно перед лицом Джека появился ботинок, и мальчик рванулся назад, не сомневаясь, что в следующий миг ботинок врежется в его щеку.
   И вновь его ожидания не оправдались.
   – Встань, – приказал Газен.
   Джек попытался сделать так, как ему сказали. Он очень старался. Но его слишком трясло после ударов хлопушкой.
   – Я...
   Он неистово дернулся назад, когда хлопушка мелькнула перед его глазами. Боль, которую разбудило это движение, была почти такой же сильной, как если бы Газен и в самом деле нанес ему удар.
   – Я сказал – встать!
   Сжав зубы, Джек с усилием оперся на руки и медленно, дюйм за дюймом, оттолкнулся от пола. Перекатившись на бок, он посмотрел на Газена.
   Тот снова сидел в кресле.
   Все еще теребя хлопушку, Газен наблюдал за Джеком с легким интересом – как будто смотрел на слизняка, ползущего по стеклу.
   Джек подумал, что для Газена он и вправду всего лишь слизняк. Слизняк, ползающий под ногами с кучкой других таких же слизняков. Все они жили лишь потому, что не стоило тратить силы, чтобы их раздавить.
   Крепче сжав зубы, Джек снова попытался встать.
   Казалось, он поднимался на ноги целую вечность. Но в конце концов, взмокнув от пота и чувствуя, как все его тело горит, будто у него ожог третьей степени, он почти сумел выпрямиться.
   – Впечатляет, – проговорил Газен. – Ты крепче, чем кажешься, Маккой. В следующий раз надо будет поставить хлопушку на большую мощность.
   И он для наглядности помахал хлопушкой. Джек инстинктивно отшатнулся и почти потерял равновесие.
   Газен одарил его холодной полуулыбкой.
   – Вдобавок ты быстро учишься, – заметил Газен. – Хорошо. Думаю, мне не придется повторять урок.
   Джек покачал головой, не осмеливаясь заговорить.
   – Хорошо, – повторил Газен.
   Похоже, нынче утром то было его любимое слово.
   – За твоей спиной стоит кресло. Садись.
   Джек обнаружил, что садиться почти так же больно, как больно было вставать. Но теперь ему хотя бы не приходилось беспокоиться, что у него в самый неподходящий миг подогнутся колени.
   – А теперь поговорим, – сказал Газен, положив хлопушку на стол рядом с компьютером. – Ты был в этом кабинете нынче ночью. Зачем?
   Джек сделал глубокий вдох.
   Сперва он собирался все отрицать, чтобы заставить Газена проговориться о том, что именно ему известно о ночных похождениях Джека. Но удары хлопушкой лишили мальчика желания играть с этим человеком в психологические игры.
   – Я устал собирать ягоды и получать тумаки от ее высочайшества, – пробормотал он онемевшими губами. – И подумал, что таким образом смогу напомнить вам, на что я способен.
   – И на что же именно ты способен, как по-твоему?
   Джек хотел было пожать плечами, но вовремя вспомнил, что произошло, когда он в последний раз так поступил.
   – Я вырубил охранную систему и проник в ваш кабинет, – сказал он. – Думаю, это кое о чем говорит.
   Вытащив из кармана пресс-папье, он положил его на край стола, за которым сидел Газен.
   – Не каждый может такое проделать и уйти с добычей.
   Газен слегка приподнял брови.
   – Ты действительно думаешь, что ушел с добычей?
   Джек вздрогнул.
   – Вообще-то нет.
   – Хорошо, – проговорил Газен. – Тогда мы должны решить только одно: что же мне с тобой сделать.
   Джек почувствовал, как на его шее бешено заколотилась жилка. Их план изначально основывался на том, что Джек стоил слишком много денег, чтобы его можно было запросто убить. Но теперь, глядя в мертвые глаза Газена, он засомневался в надежности этих выкладок.
   – Я профессиональный вор, – проговорил он осторожно. – К тому же я хороший вор. Я мог бы выполнять для вас подобного рода работу.
   – У меня есть собственные воры, – сказал Газен. – Так зачем мне ты?
   Сердце Джека заколотилось еще сильней.
   Неужели Газен отказался от идеи продать его на аукционе, о котором упоминал дядя Вирдж? Или решил сам поиграть в психологическую игру?
   – Обычно люди не ожидают, что мальчишка вроде меня может оказаться вором, – сказал Джек.
   – Особенно если этот вор выступает под другим именем? – предположил Газен. – Или Хеетоориееф по ошибке дал тебе не то имя, записывая тебя в списки домашних рабов?
   – Нет, я сам назвался чужим именем, – признался Джек.
   – Зачем?
   Джек признал, что это хороший вопрос. Который заслуживал такого же хорошего ответа. Проблема заключалась в том, что у него такого ответа не было.
   – В основном затем, чтобы... Его перебил стук в дверь.
   – Войдите, – сказал Газен.
   Дверь открылась, и в кабинет протопал сверхширокий бруммга.
   – Утренние рапорты, панжан Газен, – доложил он, протягивая Газену информационник.
   – Спасибо.
   Газен вставил информационник в компьютер и пролистал несколько страниц, пробегая взглядом по дисплею.
   – Все еще болен, вот как.
   Он снова посмотрел на Джека.
   – В следующий раз, когда решишь одолжить чужое имя, попробуй выбрать того, кто не значится в списках больных, – проговорил он. – Или ты считаешь, что бруммгианская компьютерная система слишком глупа, чтобы заметить такую подробность?
   У Джека сжалось горло. Он вспомнил, что в тот день, когда он давал волшебное представление, Ной то и дело кашлял.
   – Я не знал, что он болен, – пробормотал он.
   И тебе было на это плевать, я полагаю. – Газен оторвал глаза от экрана. – Поместите его в изо лятор, – велел он бруммге. – Мне вовсе не надо, чтобы он заразил остальных.
   – Лечение? – спросил бруммга.
   – Никакого, – мрачно ответил Газен. – Мне это осточертело. От мальчишки всегда было больше хлопот, чем пользы.
   – Как и от его родителей, – заметил бруммга.
   – В точности как и от его родителей, – согласился Газен с ноткой отвращения в голосе. – Поместите его в изолятор и оставьте там. Если выздоровеет – прекрасно, тогда он сможет еще какое-то время работать.
   Он вытащил информационник из компьютера и вернул бруммге.
   – А если не выздоровеет, не забудьте продезинфицировать тело, прежде чем избавиться от него.
   Бруммга, кивнув, взял информационник.
   – Слушаюсь, панжан Газен.
   Он протопал вон из кабинета и закрыл за собой дверь.
   – Итак, – проговорил Газен, откинувшись на спинку кресла и скрестив вытянутые ноги, – на чем мы остановились?
   Джек сделал осторожный вдох, но не успел ответить.
   – Ах да, – сказал Газен. – Ты собирался солгать мне о том, зачем ты назвался чужим именем, когда тебя сюда привезли.
   Он взял хлопушку и снова принялся небрежно помахивать ею.
   – Хочешь, я расскажу, что я сам думаю? – спросил он.
   Джек все еще пытался решить, полагается ли ему на это отвечать, когда Газен махнул в его сторону хлопушкой...
   И боль резанула Джека по плечу, как удар молнии.
   Он задохнулся, шарахнувшись прочь от стола, – и только тогда понял, что случилось. Оружие Газена не было обычной хлопушкой. В этой хлопушке была гибкая спираль, которая могла вытягиваться на несколько футов, стоило Газену крутануть запястьем. В тот миг, когда Джек схватился за плечо, Газен поднял хлопушку так, что она смотрела теперь в потолок, и растягивающаяся спираль легко скользнула в чехол.
   – Когда я задаю вопрос, я ожидаю ответа, – заявил Газен. – Повторить урок?
   Джек покачал головой.
   – Да, мне хотелось бы, чтобы вы рассказали, что вы думаете, – выдавил он.
   – Так-то лучше, – одобрительно проговорил Газен, снова помахав хлопушкой. – Я думаю, что все эти басни насчет того, что-де твой партнер тебя продал, были жульничеством чистейшей воды. Я думаю, сейчас твой партнер сидит на корабле, следит, как у тебя идут дела, и ждет, когда же ты достигнешь цели.
   Он приподнял брови.
   – Ну давай, скажи, что я не прав.

ГЛАВА 21

   Раньше сердце Джека припустило рысцой. Теперь, когда мальчик посмотрел в лицо Газену, оно начало настоящий спринт.
   – Я не понимаю, – – сказал Джек. – Что вы имеете в виду: как это «он меня продал»?
   Улыбка Газена была такой же лживой, как честное слово жулика.