Страница:
– Понял, – сказал Люк. – Все нормально. И все же – чем могу помочь?
Релларин шагнул к ограждению и показал массивной рукой вниз.
– Хотелось бы, чтобы вы увидели то, что сегодня вечером происходит в Каньонаде. Увидели и постарались понять.
Люк удивленно повернулся к ограждению и тоже посмотрел вниз. Ничего особенного – обычные улицы и огни транспорта. Обычный современный город.
– И куда нужно смотреть? – спросил он.
– Туда, – ответил Тре, указывая на большую площадь в форме ромба неподалеку от центра Каньонады, точно напротив того места, где они стояли.
Окруженная обычным уличным освещением, сама площадь была почти полностью погружена в темноту, и только у центра ее виднелась горстка огоньков.
– Похоже на парк, – отважился предположить Люк, пытаясь вспомнить карту города, которую он просмотрел по пути в космопорт. – Случаем, не парк Всеобщего Спокойствия?
– Совершенно верно, – сказал Тре. – Огни в центре видите?
– Да, – сказал Люк. – Они…
Он замер, напряженно вглядываясь. За несколько секунд беседы с Тре число огней как минимум удвоилось. Держатся вместе, плотно… затем, пока он вглядывался, к группе добавился еще один круг огоньков.
– Это огни мира, – сказал Тре. – Сегодня народ Цейянсия собирается в поддержку правосудия и справедливости.
– Да, – сказал Люк, – конечно, – он уже видел, чем это обычно кончается. – Правосудия, значит…
– Судя по вашему тону – вы пока что не понимаете, – сказал Тре, в голосе которого послышался мягкий упрек. – совет и сенат запрещают все подобного рода демонстрации, считая их массовыми беспорядками, связанными с насилием, или невежеством, или даже заговорами Империи. Но это отнюдь не всегда так.
– Ну, не думаю, что в сенате видят вещи так уж примитивно, – ответил Люк. Тем не менее следовало допускать и то, что Тре говорит не просто так. – И в какую же категорию попадает демонстрация внизу?
– В ту, что я сказал, – в поддержку справедливости, – сказал релларин. – Белые огни – они в память о народе Каамаса. Теперь уже скоро – вон там. Видите?
Люк кивнул. Вокруг группы белых огней возник тонкий кружок синих. Огоньков становилось все больше, синий круг вокруг белого постоянно увеличивался.
– Вижу.
– Эти огни – в память о жертвах во время резни на Врашше, – пояснил ему Тре. – Земля, которую в результате захватили преступники, принесла им огромные доходы; но ни правительство Пас'сика, ни Новая Республика даже словом не обмолвились о том, чтобы хоть что-то из этих богатств отдать семьям уцелевших. А этого требуют, между прочим, и древние, и современные законы данного мира.
– Один из моих учеников-джедаев был с Врашша, – сказал Люк и почувствовал, как сердце сжалось при одном воспоминании. – Ему пришлось здорово поработать, чтобы прогнать из сердца гнев и обиду. Только после этого он смог как следует приступить к основным занятиям.
– Их гнев вполне понятен, – заметил Тре. – Но собравшиеся внизу не питают обид.
Он вновь указал на растущий круг огоньков.
– По крайней мере, обиды в том смысле, в котором ее понимают люди. Они спокойны, миролюбивы и никому не угрожают. Но они никогда не забудут тех, кто причинил им зло. И не позволят забыть его тем, кто стоит у власти.
– Да, – пробормотал Люк. – Это так. Бывают вещи, о которых нельзя забывать.
Некоторое время они стояли молча и смотрели. Круг синих огней продолжал расти; вот белый цвет уступил дорогу синему, синий – желтому. Желтые огни соединились и оказались в кольце красных, затем – бледно-зеленых, потом фиолетовых, и наконец внешнее кольцо опять стало белым.
– Вот все и собрались, – прокомментировал Тре, когда образование концентрических кругов, одного за другим, наконец, закончилось. – Это те, кто сегодня вечером отдает дань памяти. Другие сделают то же самое, но потом, в другие вечера. И всем, смотрящим вниз, тоже найдется, что вспоминать. И все жители Цейянсия укрепятся в своем решении – забрасывать петициями тех, кто сидит в мягких креслах, до тех пор, пока справедливость не будет восстановлена.
Люк покачал головой.
– Дело в том, что ничего нельзя исправить, ун'яла Тре, – грустно сказал он. – Не вернуть ни Каамаса, ни остальных миров.
– Жители Цейянсия это понимают, – ответил релларин. – Они знают, что мертвого не воскресить, а уничтоженные планеты нельзя восстановить. Они ищут только той справедливости, которая была бы по силам смертным.
– И какой справедливости они пытаются добиться для Каамаса? – настойчиво поинтересовался Люк. – Наказания всего народа ботанов за преступления горстки?
– Многие скажут, что это не будет истинным правосудием, – согласился Тре. – Но это мнение разделяют отнюдь не все, а к их голосам тоже следовало бы прислушаться.
Он показал на круги света.
– Теперь смотрите. Они показывают, что правосудие и справедливость не могут ограничиваться одним народом или одним событием. Эти вещи должны существовать для всех.
Люк вгляделся. Четкие, правильные круги начали дробиться, разные цвета смешивались. Он решил было, что демонстрация закончилась и участники начали расходиться. Но группа огней не расползалась, как того можно было бы ожидать. Цвета продолжали сливаться, кольца начали становиться все более однородными.
Тут наконец до него дошло. Участники покидали свои кольца памяти и перемешивались с участниками других колец. Это была мирная, спокойная, но очень глубокая и уверенная демонстрация единства.
– Некоторые из тех, кто на площади, искренне считают, что все ботаны должны быть признаны ответственными за преступление на Каамасе, – спокойно сказал Тре. – По крайней мере, в отношении репараций уцелевшим каамаси. Другие жители Цейянсия такие аргументы отвергают, но вполне согласны с тем, что, пытаясь уничтожить свидетельства своей причастности к преступлению, лидеры ботанов сами лишили себя права на оправдание. Гости с других планет тоже приходят в парк. Они держат свои огни вместе со всеми, несмотря на все различия во мнениях.
– Вы говорите так, словно это касается всей Галактики, – сказал Люк.
– Вот, – удовлетворенно произнес Тре. – Это именно то, что я хотел, чтобы вы поняли, мастер Скайуокер. Что все различия – не результат вражеских заговоров и не следствие интриг политических соперников. Это – настоящие и честные различия во мнениях между многочисленными существами, населяющими Новую Республику. Попытки отбросить любое из них как незначимое или глупое являются оскорблением чести и достоинства как самих этих существ, так и их культур.
– Ну это-то я знаю, – заметил Люк – Уверен, что и Сенат догадывается. Вопрос в том, как примирить все эти различия между собой. И не только по поводу Каамаса. Существуют тысячи иных причин
– Я не знаю, как вам это удастся, – ответил Тре. – Я знаю только, что это надо сделать, и сделать быстро. Мне уже приходилось слышать отголоски настоящей злобы, и связаны они были, кстати, с пассивностью Сената в этом вопросе. Есть и гораздо более неприятные симптомы: пошел шепоток, что Новую Республику более не заботит, как себя ведет тот или иной мир в отношении соседей или соперников. Уже сейчас некоторые готовятся вытащить из сундуков старые распри и обиды Их потенциальные противники, разумеется, ищут союзников для защиты.
Люк вздохнул.
– Я уже сбился со счета, пытаясь вспомнить, сколько раз за последние несколько лет правительство Новой Республики обвиняли за политику слишком жесткой руки при разрешении тех или иных кризисов. Теперь, при попытке перевести сектора и системы на большее самоуправление, его, естественно, будут обвинять в ничегонеделании.
– Вас это удивляет? – полюбопытствовал Тре. – Каждое принимаемое решение обязательно кому-то не понравится – это то, с чем приходится сталкиваться любому руководству.
– Да уж, – согласился Люк, глядя на мерцающие огоньки внизу.
– Многие из участвующих в демонстрации позже соберутся в кафе «МысльЕстьСвобода», – сказал Тре. – Это на дальнем конце парка, в западном углу ромба. Если вы не будете против встречи с ними, то и им доставит удовольствие обменяться с вами соображениями.
– Это уж наверняка, – заметил Люк, тщательно пряча гримасу. – Спасибо, что уделили мне время и показали все это.
– Мой долг – предоставлять информацию руководству Новой Республики, – серьезно ответил релларин. – Я дал присягу и отношусь к ней серьезнее всего на свете.
Он сложил кончики пальцев «домиком» и церемонно склонил голову.
– В свою очередь, я благодарю вас за уделенное мне время и проявленное внимание, мастер Скайуокер, и настоятельно рекомендую посетить сегодня ночью указанное мною кафе. Вы многое там узнаете и многое поймете, – еще раз поклонившись, он повернулся и пошел прочь по бульвару.
Сзади тихонько свистнул Р2Д2. Люк повернулся и увидел, что маленький дроид вытянулся на своих механических конечностях, словно хотел встать на цыпочки, и глазеет на огни Каньонады.
– Впечатляет, верно, – невесело согласился Люк. – Именно потому с этим и дело так тяжело иметь. Слишком уж много честных различий во мнениях.
Р2Д2 снова чирикнул, указывая поворотом купола на галерею слева: как раз в том направлении надо было идти через Каньонаду и потом спускаться вниз, к кафе, о котором говорил Тре
– Похоже, придется пойти взглянуть, – неохотно произнес Люк. – Хоть и сомневаюсь я, что мы узнаем что-то совсем уж новое. Как максимум, выслушаем еще несколько различных мнений.
Он оттолкнулся от ограждения и направился ко входу в галерею.
– Если хочешь получить настоящую информацию, надо идти к кому-то вроде Тэлона Каррде, – продолжил он излагать свою мысль дроиду, катившемуся рядом как хорошо выдрессированный домашний питомец. – На самом-то деле я всерьез подумывал, что нам не мешало бы с ним связаться.
Р2Д2 издал звук, который мог свидетельствовать только о глубокой невоспитанности дроида.
– Надеюсь, ты имел в виду отношение к нему официального Корусканта, а не личную неприязнь, – предупреждающим тоном заметил Люк. – Каррде сделал много хорошего для Новой Республики.
Дроид выдал двусмысленный щебет, за которым последовало изумительно точное воспроизведение звука позвякивающих монет.
– Да, и то, что ему платили за помощь, я тоже знаю, – подтвердил Люк. – Кстати, тебе неплохо бы вспомнить, что и Хэн когда-то примкнул к Альянсу исключительно из-за денег. И как все потом отлично сложилось!
Они подошли к входу в галерею и ступили на крытый, огражденный с боков мостик. Как и сам бульвар Кольца, мостки Каньонады были замечательными образцами инженерного искусства, мягко и грациозно нависали они над полукилометровой пропастью без каких-либо дополнительных опор или оттяжек. На правой половине моста тянулась простая пешеходная дорожка, явно предназначенная для тех, кому захочется не спеша пройтись или остановиться и полюбоваться на панораму Каньонады. Левая сторона, наоборот, была оборудована двумя движущимися тротуарами для серьезных путешественников, которым требовалось быстро переправиться с одного «берега» каньона на другой.
А ведь могла бы получиться замечательная прогулка, подумал Люк с ноткой сожаления. Как-то в последнее время совершенно не находилось возможностей для самых простых человеческих удовольствий.
– А еще важно то, что Каррде всегда в первую очередь приходил именно к нам и именно с той информацией, которая была нужна, – добавил он.
Люк подтолкнул дроида к движущемуся тротуару и сам встал на ленту позади него.
– И согласен он с таким положением дел или не согласен – все равно он на нашей стороне.
Р2Д2 повернул купол к Люку и хрюкнул. По всей видимости, это должно было означать, что он тоже на это надеется. Выразив мысль, Р2 снова стал смотреть вперед. А скорость дорожки увеличивается, отметил Люк с интересом, чем ближе к середине, тем быстрее. Наверное, не по всей длине, иначе на нее вряд ли кто-то сможет встать позади него – снесет. Сделана из какого-то псевдотекучего материала, догадался он, используется вариант ламинарного потока, что дает возможность менять скорости на разных участках. Еще одно инженерное чудо. Стоит запомнить.
Они докатились до вершины дуги, и Люк подумал было попросить Р2Д2 сделать для него анализ материала дорожки, как вдруг почувствовал волнение в Силе. Проблеск был совсем слабым, что-то вроде легкого болевого импульса в отдалении. Но и этого было более чем достаточно.
Невдалеке намечалось убийство.
Он соскочил с дорожки, правда, пришлось побороться с гравитацией, чтобы удержаться на ногах. Р2Д2, внезапно потерявший его, удивленно взвизгнул. Второй визг раздался, когда хозяин подхватил его Силой и поднял в воздух.
– Тихо! – прошипел Люк, опуская дроида на неподвижную часть моста.
Оглядевшись, он снова прислушался к Силе.
Намерение убить было тут как тут, совсем рядом. Но хотя в поле зрения и находилась кучка пешеходов, в ней не обнаруживалось никого, кто попадал бы под его ощущения.
По крайней мере, в этой галерее.
Он повернулся, вглядываясь вверх, за край кровли галереи и через сетку ограждения в мост, который шел параллельно, но уровнем выше. Вот они – метрах в десяти от того места, где стоял он: две фигуры в плащах с капюшонами, стоят, прижавшись к ограждению спинами. Одна из фигур, судя по росту, ребенок, отчаянно вцепилась в своего спутника. Трое убийц неспешно и уверенно приближались к жертвам. В руке одного из них блеснуло лезвие.
Времени почти не оставалось, к тому же существовал только один путь, еще дававший шансы успеть. Для обычного человека такой прыжок мог оказаться и последним, но для джедая в таком трюке ничего невозможного не было. Единственное, что могло оказаться совершенно нежелательной помехой, – лучи-ловушки. Если они успеют среагировать достаточно быстро, то перехватят бравого джедая в воздухе и вернут обратно – уже в виде довольно беспомощного груза.
Был только один способ это выяснить.
– Р2, жди здесь, – шепнул он.
Призвав на помощь Силу, он перелетел через движущуюся дорожку на перила моста. На пару секунд он присел, побалансировал на краю и прикинул в последний раз расстояние до моста уровнем выше Затем, набрав полную грудь воздуха, он опять призвал Силу и прыгнул.
Аварийные лучи-ловушки оказались не настолько чувствительными, как опасался Люк, и он перелетел на уровень вверх без малейших затруднений. Ухватившись за перила, он перебросил ноги в промежуток между крышей и ограждением и пружинисто приземлился как раз на неподвижной части галереи.
Ему хватило беглого взгляда, чтобы охватить всю картину. Потенциальные жертвы, как и раньше, стояли чуть спереди справа, вжавшись спинами в ограждение. Капюшон той, что повыше ростом, откинулся назад, открывая морщинистое лицо и седые волосы весьма почтенного возраста женщины. Лицо ребенка, прижавшегося к ее боку (вероятнее всего, внука, а то и правнука), было скрыто в тени. Но и без того было видно, как ребенок, онемев от ужаса, отчаянно вцепился в бок то ли бабушки, то ли прабабушки.
Для ужаса имелись более чем веские основания. С нижней галереи Люк смог тогда разглядеть только трех вооруженных ножами людей, приближавшихся к этой паре. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это был только авангард гораздо большей компании. В нескольких шагах позади троицы, образуя вокруг жертвы полукруг, стояли еще девять громил. На физиономиях этой девятки отчетливо читалось, что убийства для них – дело привычное; к тому же все они держали наготове бластеры.
В тот же момент девять лиц и пять бластеров повернулись к Люку.
– Пошутили, и будет! – прикрикнул Люк, выпрямляясь после приземления. – Быстренько положили оружие на землю.
Почему-то это ни на кого впечатления не произвело.
– У меня идея получше, – рыкнул один из громил голосом не менее изысканным, чем его внешность. – Разворачивайся и быстренько вали отсюда. Пока еще есть такая возможность.
– Я так не думаю, – возразил Люк, стараясь придать голосу больше уверенности, чем ее было на самом деле.
Когда на тебя смотрят пять – нет, уже шесть – бластеров, быстро выхватить меч и отразить выстрелы бывает проблематично. Особенно если учесть, что огонь они явно успевают открыть раньше, чем он дернется за оружием.
Так. В двух шагах слева – движущиеся дорожки. Идут в обоих направлениях с вполне приличной скоростью…
– Нечего время терять, – сплюнул другой бандит. – Поджарим его и…
И тут, не успел убийца договорить, пришел в движение ребенок.
Движение это было настолько плавным и незаметным, что Люк сперва даже не понял, что происходит. Деточка разжала вцепившиеся в бабушку смертельной хваткой пальчики, крутнулась к ближайшему из убийц с ножами, последовал хлесткий удар рукой по груди, который, как показалось Люку, отбросил невинное дитя ко второму противнику; еще одно хлесткое движение, и дитя уже летит к третьему…
С булькающим хрипом первый из убийц осел на пол бесформенной грудой.
Раздалось испуганное замысловатое ругательство, и стволы направленных на Люка бластеров заметались: то, что парой секунд назад казалось совершенно рядовой, с точки зрения убийц, ситуацией, разворачивалось в каком-то совершенно неожиданном направлении. Головы начали поворачиваться в сторону невинного дитяти и бабушки…
Рухнул второй убийца, за ним начал оседать на пол третий, нож которого неведомым образом оказался в детской ручонке. Правда, долго он там не задержался: почти невидимое глазу движение кистью, и рукоятка ножа уже торчит из груди одного из девятки с бластерами
Тут капюшон, наконец, откинулся, открыв детское лицо.
Вот только ребенка под одеждой не было. Это оказался ногри.
И это был последний не-человек, которого бандиты смогли четко рассмотреть. Более того, это вообще оказалось последним, что они увидели в жизни. Пока Люк хватался за меч, ногри продолжал двигаться, причем движения выглядели как размазанный в воздухе вихрь: нырок, вертушка, удар, теперь уже двумя ножами, небрежно легкий уход от беспорядочных выстрелов из бластера. Рядом с ногами женщины лязгнула граната, которая тут же исчезла – Люк подхватил ее Силой и отправил в зазор между ограждением и крышей, запустив вверх и подальше.
К тому времени, как она, не причинив никому вреда, взорвалась высоко над ними, бой уже закончился.
– Мастер Скайуокер, – сказал ногри и с весьма серьезным видом отвесил поклон, стоя посреди небрежно разбросанных трупов и пряча в скрытые гнезда два отобранных у убийц ножа. – Ваше присутствие – большая честь для меня, и я очень благодарен за оказанную помощь.
– Если это можно было так назвать, – изумленно покачивая головой, только и смог сказать Люк.
Ему приходилось видеть тренировки и боевую практику ногри, и он полагал, что знает все о пределах их боевого мастерства. Оказалось с точностью до наоборот.
– Мне почему-то кажется, что вы прекрасно управились бы и без меня.
– Простите, но тут вы не совсем правы, – возразил ногри, перешагивая через тела и подходя поближе. – Ваше вмешательство оказалось исключительно своевременным и дало мне почти четыре лишних секунды, которых в ином случае не оказалось бы.
– Не говоря уже о гранате, – добавила пожилая дама; она нагнулась над одним из убитых и весьма умело обшаривала его карманы. – Если бы не ваши быстрые действия, нас разнесло бы всех. Так что спасибо.
– Да не за что, – сказал Люк, с нарастающим сомнением наблюдая, как она закончила обыскивать одного и перешла к следующему покойнику.
Воин-ногри и дама с замашками профессионального карманника – совсем не те, кого он ожидал увидеть, когда рванулся на помощь.
– А могу ли я узнать, кто вы такая?
– Не пугайтесь, я – не та, за кого меня можно принять, – ответила дама, прерывая поиски и посылая Люку милейшую улыбку. – Все вполне честно и почти что законно. Меня зовут Моранда Савич, Плакхмиракх сейчас – мой временный телохранитель. А работаем мы на вашего старого приятеля, Тэлона Каррде.
– Надо же, – сказал Люк. – И ведь вот что занятно: я как раз думал, как бы мне с ним связаться.
– Значит, вы в нужном месте, – ответила, выпрямляясь, Моранда. – Он только что прибыл на Цейянсий.
– Шутите, – нахмурившись, сказал Люк. – Тут-то ему что понадобилось?
– Кто знает, что и где может понадобиться Когтю? – философски заметила Моранда. – Почему бы вам не пойти и не спросить самому?
Люк посмотрел через ограждение вниз на городские огни. Он снова осознал, что оказался в нужном месте и в нужное время. Великая сила и в самом деле не оставляла его.
– Спасибо, – ответил он Моранде. – Думаю, именно так я и поступлю.
* * *
– Шеф?
Подавив горячее желание размассировать затекшую шею, Каррде поднял голову и обнаружил голову Данкина, которую тот сунул в приоткрытую дверь.
– Ну, и в чем на этот раз дело?
– Пришли Савич и ее ногри, – доверительно сообщил помощник. – И принесли данные, которые ты так хотел получить.
– Хорошо.
Помнится, когда бравый экипаж его корабля собирался преподнести ни о чем не подозревающей Х'сиши подарочек в виде имперского «разрушителя», на физиономии Данкина сияла плохо скрытая ухмылка. Точно такая же, как и сейчас.
– И?
Ухмылка стала совсем уж откровенной.
– Они приволокли тебе сюрприз.
– Вот как? – произнес Каррде, на несколько градусов понижая температуру голоса. – Надеюсь, ты не забыл, как я обожаю сюрпризы.
– Этот тебе придется по вкусу, босс! – радостно заверил Данкин.
Его голова исчезла, после чего дверь распахнулась, и Данкин явился взору Тэлона уже целиком. И сделал приглашающий жест. Внутрь промаршировала небольшая процессия. Во-первых, Моранда Савич с небольшим контейнером в руках. Во-вторых, ее телохранитель Плакхмиракх без ничего, но с где-то спрятанным ножом. В-третьих…
– Чтобы мне на Кесселе очутиться, – Каррде поднялся на ноги. – Данкин, ты был прав, мне нравится. Привет, Скайуокер.
– Привет, – кивнул в ответ новый гость. – Не ожидал видеть вас всех здесь.
– Взаимно, – согласился Тэлон. – Ты один?
– Р2Д2 со… – Скайуокер оглянулся. – Был со мной. Но, похоже, сейчас он остановился поболтать с Г2-9Т, что работает у вас в трюме.
– Надеюсь, останется доволен, но это последний Г2, которого я покупаю в этой жизни, – не теряя времени, Каррде взял у Савич небольшой цилиндр и стал разглядывать маркировку. – Трудности были, Моранда?
– На обратном пути нас пытались перехватить, – ответила та. – Двенадцать человек, действовали весьма профессионально, никаких намеков, на кого они могут работать.
– Вероятно, на кого-нибудь из хаттов, – меланхолично предположил Коготь, вертя цилиндр в руках. – Их не слишком воодушевляют потери.
– Возможно, – сказала Моранда. – Кто бы это ни был, Плакхмиракх о них позаботился.
– Не без помощи сына господина нашего Дарта Вейдера, – сипло мяукнул ногри. – Он подоспел вовремя.
– Было у джедаев такое обыкновение, – сухо сказал Каррде, возвращая цилиндр Моранде. – Отнеси, будь добра, Одоннлу, а пока он проверяет товар и отсчитывает твой гонорар, можешь отдохнуть в кают-компании. Интересует еще одно поручение?
– Только если оно будет веселее курьерской работы, – усмехнулась Савич. – Если не считать нападения, я чуть было не умерла со скуки.
Она махнула рукой сначала в сторону Скайуокера, потом – ногри.
– А с этой парочкой и нападение-то оказалось не слишком занятным.
– В следующий раз постараюсь придумать что-нибудь получше, – пообещал Тэлон. – Собственно, есть у меня одна работенка, где могут понадобиться твои таланты. Загляни ко мне после того, как получишь деньги, и поговорим, ладно?
– Согласна, – кивнула Моранда.
Плакхмиракх изобразил короткий поклон и вместе с подопечной вышел из кабинета. Каррде подождал, когда за ними закроется дверь, и приподнял бровь.
– Благодарю за помощь, – сказал он Скайуокеру. – Полагаю, теперь моя очередь выплачивать долг.
– Да чего уж там… – зарделся тот. – Вообще-то, Плакхмиракх здорово преувеличил мое участие.
– Да, как правило, они в посторонней помощи не нуждаются, – согласился Тэлон. – Поэтому я нанимаю их с большим удовольствием. Итак, если не считать небольшой стычки с наемниками, что привело тебя на Цейянсий?
Скайуокер пожал плечами.
– Собственно, Великая сила, – признался он. – Хотел вот увидеть будущее и увидел себя здесь. Ну, вот и…
– А-а… То есть несогласованность расписаний. Я лично нахожу подобную методу весьма удобной.
– А я так вовсе ничего в этом не понимаю, вот и не пользуюсь. А так вот… я тут думал, что неплохо было бы с тобой посоветоваться, а вы тут. Стало быть, получилось. Кстати, а можно спросить, а что вам здесь надо?
– Какие могут быть секреты от великих магистров!
Скайуокер опять порадовал его здоровым румянцем.
– Я шучу, – вздохнул Тэлон. – Я раскапываю случаи участия… э-э, внешних раздражителей в акциях протеста, которые стали в последнее время так популярны в Новой Республике.
Скайуокер смотрел на него с видом нерфа, ведомого на заклание Помойеме.
– И поскольку Цейянсий имеет долгую историю проведения мирных демонстраций, я решил, что он – очевидная мишень для подобной подрывной деятельности.
Релларин шагнул к ограждению и показал массивной рукой вниз.
– Хотелось бы, чтобы вы увидели то, что сегодня вечером происходит в Каньонаде. Увидели и постарались понять.
Люк удивленно повернулся к ограждению и тоже посмотрел вниз. Ничего особенного – обычные улицы и огни транспорта. Обычный современный город.
– И куда нужно смотреть? – спросил он.
– Туда, – ответил Тре, указывая на большую площадь в форме ромба неподалеку от центра Каньонады, точно напротив того места, где они стояли.
Окруженная обычным уличным освещением, сама площадь была почти полностью погружена в темноту, и только у центра ее виднелась горстка огоньков.
– Похоже на парк, – отважился предположить Люк, пытаясь вспомнить карту города, которую он просмотрел по пути в космопорт. – Случаем, не парк Всеобщего Спокойствия?
– Совершенно верно, – сказал Тре. – Огни в центре видите?
– Да, – сказал Люк. – Они…
Он замер, напряженно вглядываясь. За несколько секунд беседы с Тре число огней как минимум удвоилось. Держатся вместе, плотно… затем, пока он вглядывался, к группе добавился еще один круг огоньков.
– Это огни мира, – сказал Тре. – Сегодня народ Цейянсия собирается в поддержку правосудия и справедливости.
– Да, – сказал Люк, – конечно, – он уже видел, чем это обычно кончается. – Правосудия, значит…
– Судя по вашему тону – вы пока что не понимаете, – сказал Тре, в голосе которого послышался мягкий упрек. – совет и сенат запрещают все подобного рода демонстрации, считая их массовыми беспорядками, связанными с насилием, или невежеством, или даже заговорами Империи. Но это отнюдь не всегда так.
– Ну, не думаю, что в сенате видят вещи так уж примитивно, – ответил Люк. Тем не менее следовало допускать и то, что Тре говорит не просто так. – И в какую же категорию попадает демонстрация внизу?
– В ту, что я сказал, – в поддержку справедливости, – сказал релларин. – Белые огни – они в память о народе Каамаса. Теперь уже скоро – вон там. Видите?
Люк кивнул. Вокруг группы белых огней возник тонкий кружок синих. Огоньков становилось все больше, синий круг вокруг белого постоянно увеличивался.
– Вижу.
– Эти огни – в память о жертвах во время резни на Врашше, – пояснил ему Тре. – Земля, которую в результате захватили преступники, принесла им огромные доходы; но ни правительство Пас'сика, ни Новая Республика даже словом не обмолвились о том, чтобы хоть что-то из этих богатств отдать семьям уцелевших. А этого требуют, между прочим, и древние, и современные законы данного мира.
– Один из моих учеников-джедаев был с Врашша, – сказал Люк и почувствовал, как сердце сжалось при одном воспоминании. – Ему пришлось здорово поработать, чтобы прогнать из сердца гнев и обиду. Только после этого он смог как следует приступить к основным занятиям.
– Их гнев вполне понятен, – заметил Тре. – Но собравшиеся внизу не питают обид.
Он вновь указал на растущий круг огоньков.
– По крайней мере, обиды в том смысле, в котором ее понимают люди. Они спокойны, миролюбивы и никому не угрожают. Но они никогда не забудут тех, кто причинил им зло. И не позволят забыть его тем, кто стоит у власти.
– Да, – пробормотал Люк. – Это так. Бывают вещи, о которых нельзя забывать.
Некоторое время они стояли молча и смотрели. Круг синих огней продолжал расти; вот белый цвет уступил дорогу синему, синий – желтому. Желтые огни соединились и оказались в кольце красных, затем – бледно-зеленых, потом фиолетовых, и наконец внешнее кольцо опять стало белым.
– Вот все и собрались, – прокомментировал Тре, когда образование концентрических кругов, одного за другим, наконец, закончилось. – Это те, кто сегодня вечером отдает дань памяти. Другие сделают то же самое, но потом, в другие вечера. И всем, смотрящим вниз, тоже найдется, что вспоминать. И все жители Цейянсия укрепятся в своем решении – забрасывать петициями тех, кто сидит в мягких креслах, до тех пор, пока справедливость не будет восстановлена.
Люк покачал головой.
– Дело в том, что ничего нельзя исправить, ун'яла Тре, – грустно сказал он. – Не вернуть ни Каамаса, ни остальных миров.
– Жители Цейянсия это понимают, – ответил релларин. – Они знают, что мертвого не воскресить, а уничтоженные планеты нельзя восстановить. Они ищут только той справедливости, которая была бы по силам смертным.
– И какой справедливости они пытаются добиться для Каамаса? – настойчиво поинтересовался Люк. – Наказания всего народа ботанов за преступления горстки?
– Многие скажут, что это не будет истинным правосудием, – согласился Тре. – Но это мнение разделяют отнюдь не все, а к их голосам тоже следовало бы прислушаться.
Он показал на круги света.
– Теперь смотрите. Они показывают, что правосудие и справедливость не могут ограничиваться одним народом или одним событием. Эти вещи должны существовать для всех.
Люк вгляделся. Четкие, правильные круги начали дробиться, разные цвета смешивались. Он решил было, что демонстрация закончилась и участники начали расходиться. Но группа огней не расползалась, как того можно было бы ожидать. Цвета продолжали сливаться, кольца начали становиться все более однородными.
Тут наконец до него дошло. Участники покидали свои кольца памяти и перемешивались с участниками других колец. Это была мирная, спокойная, но очень глубокая и уверенная демонстрация единства.
– Некоторые из тех, кто на площади, искренне считают, что все ботаны должны быть признаны ответственными за преступление на Каамасе, – спокойно сказал Тре. – По крайней мере, в отношении репараций уцелевшим каамаси. Другие жители Цейянсия такие аргументы отвергают, но вполне согласны с тем, что, пытаясь уничтожить свидетельства своей причастности к преступлению, лидеры ботанов сами лишили себя права на оправдание. Гости с других планет тоже приходят в парк. Они держат свои огни вместе со всеми, несмотря на все различия во мнениях.
– Вы говорите так, словно это касается всей Галактики, – сказал Люк.
– Вот, – удовлетворенно произнес Тре. – Это именно то, что я хотел, чтобы вы поняли, мастер Скайуокер. Что все различия – не результат вражеских заговоров и не следствие интриг политических соперников. Это – настоящие и честные различия во мнениях между многочисленными существами, населяющими Новую Республику. Попытки отбросить любое из них как незначимое или глупое являются оскорблением чести и достоинства как самих этих существ, так и их культур.
– Ну это-то я знаю, – заметил Люк – Уверен, что и Сенат догадывается. Вопрос в том, как примирить все эти различия между собой. И не только по поводу Каамаса. Существуют тысячи иных причин
– Я не знаю, как вам это удастся, – ответил Тре. – Я знаю только, что это надо сделать, и сделать быстро. Мне уже приходилось слышать отголоски настоящей злобы, и связаны они были, кстати, с пассивностью Сената в этом вопросе. Есть и гораздо более неприятные симптомы: пошел шепоток, что Новую Республику более не заботит, как себя ведет тот или иной мир в отношении соседей или соперников. Уже сейчас некоторые готовятся вытащить из сундуков старые распри и обиды Их потенциальные противники, разумеется, ищут союзников для защиты.
Люк вздохнул.
– Я уже сбился со счета, пытаясь вспомнить, сколько раз за последние несколько лет правительство Новой Республики обвиняли за политику слишком жесткой руки при разрешении тех или иных кризисов. Теперь, при попытке перевести сектора и системы на большее самоуправление, его, естественно, будут обвинять в ничегонеделании.
– Вас это удивляет? – полюбопытствовал Тре. – Каждое принимаемое решение обязательно кому-то не понравится – это то, с чем приходится сталкиваться любому руководству.
– Да уж, – согласился Люк, глядя на мерцающие огоньки внизу.
– Многие из участвующих в демонстрации позже соберутся в кафе «МысльЕстьСвобода», – сказал Тре. – Это на дальнем конце парка, в западном углу ромба. Если вы не будете против встречи с ними, то и им доставит удовольствие обменяться с вами соображениями.
– Это уж наверняка, – заметил Люк, тщательно пряча гримасу. – Спасибо, что уделили мне время и показали все это.
– Мой долг – предоставлять информацию руководству Новой Республики, – серьезно ответил релларин. – Я дал присягу и отношусь к ней серьезнее всего на свете.
Он сложил кончики пальцев «домиком» и церемонно склонил голову.
– В свою очередь, я благодарю вас за уделенное мне время и проявленное внимание, мастер Скайуокер, и настоятельно рекомендую посетить сегодня ночью указанное мною кафе. Вы многое там узнаете и многое поймете, – еще раз поклонившись, он повернулся и пошел прочь по бульвару.
Сзади тихонько свистнул Р2Д2. Люк повернулся и увидел, что маленький дроид вытянулся на своих механических конечностях, словно хотел встать на цыпочки, и глазеет на огни Каньонады.
– Впечатляет, верно, – невесело согласился Люк. – Именно потому с этим и дело так тяжело иметь. Слишком уж много честных различий во мнениях.
Р2Д2 снова чирикнул, указывая поворотом купола на галерею слева: как раз в том направлении надо было идти через Каньонаду и потом спускаться вниз, к кафе, о котором говорил Тре
– Похоже, придется пойти взглянуть, – неохотно произнес Люк. – Хоть и сомневаюсь я, что мы узнаем что-то совсем уж новое. Как максимум, выслушаем еще несколько различных мнений.
Он оттолкнулся от ограждения и направился ко входу в галерею.
– Если хочешь получить настоящую информацию, надо идти к кому-то вроде Тэлона Каррде, – продолжил он излагать свою мысль дроиду, катившемуся рядом как хорошо выдрессированный домашний питомец. – На самом-то деле я всерьез подумывал, что нам не мешало бы с ним связаться.
Р2Д2 издал звук, который мог свидетельствовать только о глубокой невоспитанности дроида.
– Надеюсь, ты имел в виду отношение к нему официального Корусканта, а не личную неприязнь, – предупреждающим тоном заметил Люк. – Каррде сделал много хорошего для Новой Республики.
Дроид выдал двусмысленный щебет, за которым последовало изумительно точное воспроизведение звука позвякивающих монет.
– Да, и то, что ему платили за помощь, я тоже знаю, – подтвердил Люк. – Кстати, тебе неплохо бы вспомнить, что и Хэн когда-то примкнул к Альянсу исключительно из-за денег. И как все потом отлично сложилось!
Они подошли к входу в галерею и ступили на крытый, огражденный с боков мостик. Как и сам бульвар Кольца, мостки Каньонады были замечательными образцами инженерного искусства, мягко и грациозно нависали они над полукилометровой пропастью без каких-либо дополнительных опор или оттяжек. На правой половине моста тянулась простая пешеходная дорожка, явно предназначенная для тех, кому захочется не спеша пройтись или остановиться и полюбоваться на панораму Каньонады. Левая сторона, наоборот, была оборудована двумя движущимися тротуарами для серьезных путешественников, которым требовалось быстро переправиться с одного «берега» каньона на другой.
А ведь могла бы получиться замечательная прогулка, подумал Люк с ноткой сожаления. Как-то в последнее время совершенно не находилось возможностей для самых простых человеческих удовольствий.
– А еще важно то, что Каррде всегда в первую очередь приходил именно к нам и именно с той информацией, которая была нужна, – добавил он.
Люк подтолкнул дроида к движущемуся тротуару и сам встал на ленту позади него.
– И согласен он с таким положением дел или не согласен – все равно он на нашей стороне.
Р2Д2 повернул купол к Люку и хрюкнул. По всей видимости, это должно было означать, что он тоже на это надеется. Выразив мысль, Р2 снова стал смотреть вперед. А скорость дорожки увеличивается, отметил Люк с интересом, чем ближе к середине, тем быстрее. Наверное, не по всей длине, иначе на нее вряд ли кто-то сможет встать позади него – снесет. Сделана из какого-то псевдотекучего материала, догадался он, используется вариант ламинарного потока, что дает возможность менять скорости на разных участках. Еще одно инженерное чудо. Стоит запомнить.
Они докатились до вершины дуги, и Люк подумал было попросить Р2Д2 сделать для него анализ материала дорожки, как вдруг почувствовал волнение в Силе. Проблеск был совсем слабым, что-то вроде легкого болевого импульса в отдалении. Но и этого было более чем достаточно.
Невдалеке намечалось убийство.
Он соскочил с дорожки, правда, пришлось побороться с гравитацией, чтобы удержаться на ногах. Р2Д2, внезапно потерявший его, удивленно взвизгнул. Второй визг раздался, когда хозяин подхватил его Силой и поднял в воздух.
– Тихо! – прошипел Люк, опуская дроида на неподвижную часть моста.
Оглядевшись, он снова прислушался к Силе.
Намерение убить было тут как тут, совсем рядом. Но хотя в поле зрения и находилась кучка пешеходов, в ней не обнаруживалось никого, кто попадал бы под его ощущения.
По крайней мере, в этой галерее.
Он повернулся, вглядываясь вверх, за край кровли галереи и через сетку ограждения в мост, который шел параллельно, но уровнем выше. Вот они – метрах в десяти от того места, где стоял он: две фигуры в плащах с капюшонами, стоят, прижавшись к ограждению спинами. Одна из фигур, судя по росту, ребенок, отчаянно вцепилась в своего спутника. Трое убийц неспешно и уверенно приближались к жертвам. В руке одного из них блеснуло лезвие.
Времени почти не оставалось, к тому же существовал только один путь, еще дававший шансы успеть. Для обычного человека такой прыжок мог оказаться и последним, но для джедая в таком трюке ничего невозможного не было. Единственное, что могло оказаться совершенно нежелательной помехой, – лучи-ловушки. Если они успеют среагировать достаточно быстро, то перехватят бравого джедая в воздухе и вернут обратно – уже в виде довольно беспомощного груза.
Был только один способ это выяснить.
– Р2, жди здесь, – шепнул он.
Призвав на помощь Силу, он перелетел через движущуюся дорожку на перила моста. На пару секунд он присел, побалансировал на краю и прикинул в последний раз расстояние до моста уровнем выше Затем, набрав полную грудь воздуха, он опять призвал Силу и прыгнул.
Аварийные лучи-ловушки оказались не настолько чувствительными, как опасался Люк, и он перелетел на уровень вверх без малейших затруднений. Ухватившись за перила, он перебросил ноги в промежуток между крышей и ограждением и пружинисто приземлился как раз на неподвижной части галереи.
Ему хватило беглого взгляда, чтобы охватить всю картину. Потенциальные жертвы, как и раньше, стояли чуть спереди справа, вжавшись спинами в ограждение. Капюшон той, что повыше ростом, откинулся назад, открывая морщинистое лицо и седые волосы весьма почтенного возраста женщины. Лицо ребенка, прижавшегося к ее боку (вероятнее всего, внука, а то и правнука), было скрыто в тени. Но и без того было видно, как ребенок, онемев от ужаса, отчаянно вцепился в бок то ли бабушки, то ли прабабушки.
Для ужаса имелись более чем веские основания. С нижней галереи Люк смог тогда разглядеть только трех вооруженных ножами людей, приближавшихся к этой паре. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это был только авангард гораздо большей компании. В нескольких шагах позади троицы, образуя вокруг жертвы полукруг, стояли еще девять громил. На физиономиях этой девятки отчетливо читалось, что убийства для них – дело привычное; к тому же все они держали наготове бластеры.
В тот же момент девять лиц и пять бластеров повернулись к Люку.
– Пошутили, и будет! – прикрикнул Люк, выпрямляясь после приземления. – Быстренько положили оружие на землю.
Почему-то это ни на кого впечатления не произвело.
– У меня идея получше, – рыкнул один из громил голосом не менее изысканным, чем его внешность. – Разворачивайся и быстренько вали отсюда. Пока еще есть такая возможность.
– Я так не думаю, – возразил Люк, стараясь придать голосу больше уверенности, чем ее было на самом деле.
Когда на тебя смотрят пять – нет, уже шесть – бластеров, быстро выхватить меч и отразить выстрелы бывает проблематично. Особенно если учесть, что огонь они явно успевают открыть раньше, чем он дернется за оружием.
Так. В двух шагах слева – движущиеся дорожки. Идут в обоих направлениях с вполне приличной скоростью…
– Нечего время терять, – сплюнул другой бандит. – Поджарим его и…
И тут, не успел убийца договорить, пришел в движение ребенок.
Движение это было настолько плавным и незаметным, что Люк сперва даже не понял, что происходит. Деточка разжала вцепившиеся в бабушку смертельной хваткой пальчики, крутнулась к ближайшему из убийц с ножами, последовал хлесткий удар рукой по груди, который, как показалось Люку, отбросил невинное дитя ко второму противнику; еще одно хлесткое движение, и дитя уже летит к третьему…
С булькающим хрипом первый из убийц осел на пол бесформенной грудой.
Раздалось испуганное замысловатое ругательство, и стволы направленных на Люка бластеров заметались: то, что парой секунд назад казалось совершенно рядовой, с точки зрения убийц, ситуацией, разворачивалось в каком-то совершенно неожиданном направлении. Головы начали поворачиваться в сторону невинного дитяти и бабушки…
Рухнул второй убийца, за ним начал оседать на пол третий, нож которого неведомым образом оказался в детской ручонке. Правда, долго он там не задержался: почти невидимое глазу движение кистью, и рукоятка ножа уже торчит из груди одного из девятки с бластерами
Тут капюшон, наконец, откинулся, открыв детское лицо.
Вот только ребенка под одеждой не было. Это оказался ногри.
И это был последний не-человек, которого бандиты смогли четко рассмотреть. Более того, это вообще оказалось последним, что они увидели в жизни. Пока Люк хватался за меч, ногри продолжал двигаться, причем движения выглядели как размазанный в воздухе вихрь: нырок, вертушка, удар, теперь уже двумя ножами, небрежно легкий уход от беспорядочных выстрелов из бластера. Рядом с ногами женщины лязгнула граната, которая тут же исчезла – Люк подхватил ее Силой и отправил в зазор между ограждением и крышей, запустив вверх и подальше.
К тому времени, как она, не причинив никому вреда, взорвалась высоко над ними, бой уже закончился.
– Мастер Скайуокер, – сказал ногри и с весьма серьезным видом отвесил поклон, стоя посреди небрежно разбросанных трупов и пряча в скрытые гнезда два отобранных у убийц ножа. – Ваше присутствие – большая честь для меня, и я очень благодарен за оказанную помощь.
– Если это можно было так назвать, – изумленно покачивая головой, только и смог сказать Люк.
Ему приходилось видеть тренировки и боевую практику ногри, и он полагал, что знает все о пределах их боевого мастерства. Оказалось с точностью до наоборот.
– Мне почему-то кажется, что вы прекрасно управились бы и без меня.
– Простите, но тут вы не совсем правы, – возразил ногри, перешагивая через тела и подходя поближе. – Ваше вмешательство оказалось исключительно своевременным и дало мне почти четыре лишних секунды, которых в ином случае не оказалось бы.
– Не говоря уже о гранате, – добавила пожилая дама; она нагнулась над одним из убитых и весьма умело обшаривала его карманы. – Если бы не ваши быстрые действия, нас разнесло бы всех. Так что спасибо.
– Да не за что, – сказал Люк, с нарастающим сомнением наблюдая, как она закончила обыскивать одного и перешла к следующему покойнику.
Воин-ногри и дама с замашками профессионального карманника – совсем не те, кого он ожидал увидеть, когда рванулся на помощь.
– А могу ли я узнать, кто вы такая?
– Не пугайтесь, я – не та, за кого меня можно принять, – ответила дама, прерывая поиски и посылая Люку милейшую улыбку. – Все вполне честно и почти что законно. Меня зовут Моранда Савич, Плакхмиракх сейчас – мой временный телохранитель. А работаем мы на вашего старого приятеля, Тэлона Каррде.
– Надо же, – сказал Люк. – И ведь вот что занятно: я как раз думал, как бы мне с ним связаться.
– Значит, вы в нужном месте, – ответила, выпрямляясь, Моранда. – Он только что прибыл на Цейянсий.
– Шутите, – нахмурившись, сказал Люк. – Тут-то ему что понадобилось?
– Кто знает, что и где может понадобиться Когтю? – философски заметила Моранда. – Почему бы вам не пойти и не спросить самому?
Люк посмотрел через ограждение вниз на городские огни. Он снова осознал, что оказался в нужном месте и в нужное время. Великая сила и в самом деле не оставляла его.
– Спасибо, – ответил он Моранде. – Думаю, именно так я и поступлю.
* * *
– Шеф?
Подавив горячее желание размассировать затекшую шею, Каррде поднял голову и обнаружил голову Данкина, которую тот сунул в приоткрытую дверь.
– Ну, и в чем на этот раз дело?
– Пришли Савич и ее ногри, – доверительно сообщил помощник. – И принесли данные, которые ты так хотел получить.
– Хорошо.
Помнится, когда бравый экипаж его корабля собирался преподнести ни о чем не подозревающей Х'сиши подарочек в виде имперского «разрушителя», на физиономии Данкина сияла плохо скрытая ухмылка. Точно такая же, как и сейчас.
– И?
Ухмылка стала совсем уж откровенной.
– Они приволокли тебе сюрприз.
– Вот как? – произнес Каррде, на несколько градусов понижая температуру голоса. – Надеюсь, ты не забыл, как я обожаю сюрпризы.
– Этот тебе придется по вкусу, босс! – радостно заверил Данкин.
Его голова исчезла, после чего дверь распахнулась, и Данкин явился взору Тэлона уже целиком. И сделал приглашающий жест. Внутрь промаршировала небольшая процессия. Во-первых, Моранда Савич с небольшим контейнером в руках. Во-вторых, ее телохранитель Плакхмиракх без ничего, но с где-то спрятанным ножом. В-третьих…
– Чтобы мне на Кесселе очутиться, – Каррде поднялся на ноги. – Данкин, ты был прав, мне нравится. Привет, Скайуокер.
– Привет, – кивнул в ответ новый гость. – Не ожидал видеть вас всех здесь.
– Взаимно, – согласился Тэлон. – Ты один?
– Р2Д2 со… – Скайуокер оглянулся. – Был со мной. Но, похоже, сейчас он остановился поболтать с Г2-9Т, что работает у вас в трюме.
– Надеюсь, останется доволен, но это последний Г2, которого я покупаю в этой жизни, – не теряя времени, Каррде взял у Савич небольшой цилиндр и стал разглядывать маркировку. – Трудности были, Моранда?
– На обратном пути нас пытались перехватить, – ответила та. – Двенадцать человек, действовали весьма профессионально, никаких намеков, на кого они могут работать.
– Вероятно, на кого-нибудь из хаттов, – меланхолично предположил Коготь, вертя цилиндр в руках. – Их не слишком воодушевляют потери.
– Возможно, – сказала Моранда. – Кто бы это ни был, Плакхмиракх о них позаботился.
– Не без помощи сына господина нашего Дарта Вейдера, – сипло мяукнул ногри. – Он подоспел вовремя.
– Было у джедаев такое обыкновение, – сухо сказал Каррде, возвращая цилиндр Моранде. – Отнеси, будь добра, Одоннлу, а пока он проверяет товар и отсчитывает твой гонорар, можешь отдохнуть в кают-компании. Интересует еще одно поручение?
– Только если оно будет веселее курьерской работы, – усмехнулась Савич. – Если не считать нападения, я чуть было не умерла со скуки.
Она махнула рукой сначала в сторону Скайуокера, потом – ногри.
– А с этой парочкой и нападение-то оказалось не слишком занятным.
– В следующий раз постараюсь придумать что-нибудь получше, – пообещал Тэлон. – Собственно, есть у меня одна работенка, где могут понадобиться твои таланты. Загляни ко мне после того, как получишь деньги, и поговорим, ладно?
– Согласна, – кивнула Моранда.
Плакхмиракх изобразил короткий поклон и вместе с подопечной вышел из кабинета. Каррде подождал, когда за ними закроется дверь, и приподнял бровь.
– Благодарю за помощь, – сказал он Скайуокеру. – Полагаю, теперь моя очередь выплачивать долг.
– Да чего уж там… – зарделся тот. – Вообще-то, Плакхмиракх здорово преувеличил мое участие.
– Да, как правило, они в посторонней помощи не нуждаются, – согласился Тэлон. – Поэтому я нанимаю их с большим удовольствием. Итак, если не считать небольшой стычки с наемниками, что привело тебя на Цейянсий?
Скайуокер пожал плечами.
– Собственно, Великая сила, – признался он. – Хотел вот увидеть будущее и увидел себя здесь. Ну, вот и…
– А-а… То есть несогласованность расписаний. Я лично нахожу подобную методу весьма удобной.
– А я так вовсе ничего в этом не понимаю, вот и не пользуюсь. А так вот… я тут думал, что неплохо было бы с тобой посоветоваться, а вы тут. Стало быть, получилось. Кстати, а можно спросить, а что вам здесь надо?
– Какие могут быть секреты от великих магистров!
Скайуокер опять порадовал его здоровым румянцем.
– Я шучу, – вздохнул Тэлон. – Я раскапываю случаи участия… э-э, внешних раздражителей в акциях протеста, которые стали в последнее время так популярны в Новой Республике.
Скайуокер смотрел на него с видом нерфа, ведомого на заклание Помойеме.
– И поскольку Цейянсий имеет долгую историю проведения мирных демонстраций, я решил, что он – очевидная мишень для подобной подрывной деятельности.