Страница:
– Не переживай, – Серджио снова махнул в его сторону рукой с бокалом, восприняв его задумчивость на вой лад. – Теперь, когда Миро нанял фрайденов, ему уже ничто не угрожает.
– А Дхази?
Юдгар и сам не знал, почему у него вырвался этот вопрос. Может, просто потому, что захотелось поговорить о женщине, официально приходившейся ему матерью? Раньше он не подозревал себя в такой сентиментальности, но за последнее время много произошло…
– Что Дхази? – его густые темные брови сошлись на переносице, а на чисто выбритом лице появилось то недовольное выражение, когда человек чего-то не понимает.
– Когда она прилетела?
– Перестань, – отмахнулся Серджио, – Миро сам вызвал Дхази три недели назад, Кроме того, она давнишняя его приятельница.
– Для бикаэлки нет понятия приятель или друг, когда дело касается работы. Они убивают даже собственных детей, если те становятся у них на пути.
Серджио отставил бокал, вперив в Юдгара недоуменно-подозрительный взгляд.
– Она же твоя мать. Зачем ты так?
– И раз она моя мать, она обязана быть хорошим человеком? – Юдгар с удивлением уставился на этого человека, который был вдвое старше его. – Ты не находишь, что этот аргумент весьма зыбок?
– Собственно, она прилетела сюда только ради тебя, – буркнул Серджио.
Юдгар фыркнул.
– Если ты мне сейчас начнешь доказывать, что я обязан ей собственной жизнью, то я отвечу: я ее не просил меня рожать. Когда она случайно залетела от моего отца, то знать не знала, кто у нее родится. Если бы я родился девчонкой, она бы взяла меня с собой. Но я оказался пацаном, и она меня бросила.
Несколько секунд особист пребывал в явном замешательстве. На Лардоване семья считалась чуть ли не святыней. Юдгар понял, что немного перегнул палку.
– Слушай, почему бы нам немного не сменить тему?
– И о чем же ты хочешь поговорить?
– Да о чем угодно. Вот, к примеру, ты сам – женат, или нет?
– Конечно, – лицо Серджио просветлело.
До скучного однообразно, подумал Юдгар. Если ты лардованец, и если ты женат, то ты всегда влюблен, ты никогда не разочаровываешься в своей второй половине, и несешь свое чувство до конца своих дней. Почти девяносто процентов лардованцев обожают свою вторую половину, боготворят ее и не могут без нее жить. И только десять – страдают, ревнуют, ссорятся по пустякам, как те молодожены в салоне «Осбора». Это те, кто так и не решился на психокоррекцию.
Но Серджио явно не относился к десятипроцентному исключению.
– Сколько у тебя детей?
– Двое. Жена хочет третьего, – он смущенно улыбнулся, точно подумал что-то нехорошее и застыдился собственных мыслей. – Но у нас не хватит денег, чтобы оплатить дополнительный налог. Я уже подумывал, нельзя ли улететь куда-нибудь на малоразвитую планету, куда-нибудь в дальние колонии, на разработки. Пусть бы нам жилось гораздо труднее, я имею в виду материальную сторону, но там всегда требуются люди, там требуется прирост. Многодетные семьи там получают дотацию от государств.
Юдгар невольно улыбнулся. Лично себя он с трудом представлял в роли отца. Впрочем, в ближайшее время ему это не грозит. Он был влюблен только раз, да и то не по собственной воле. Ему тогда только исполнилось пятнадцать, и отец, в качестве подарка, перевел на его банкос вполне приличную сумму, чтобы взрослый «ребенок» сам придумал им применение. И Юдгар придумал, это уж точно. Среди всех своих приятелей он оставался последним девственником, и испытывал дикий комплекс неполноценности по этому поводу. Мода диктовала свои законы, молодые леди клевали все больше на парней покруче, пошикарней, с имплантированными мышцами и искусственными зеркально-блестящими челюстями. Возможно, он даже готов был поддаться порыву и отправиться в косметологическую фирму, что занималась такими операциями, да только отец его был ярым противником всех этих наворотов, а потому категорически отказывался оплачивать дурь младшего сына. И вот, получив эту сумму, Юдгару не пришло в голову ничего лучше, как взять себе проститутку, а поскольку уже тогда берганки считались лучшими, то именно ее он и нанял на два часа… Это сейчас он с легкой улыбкой вспоминал свое не слишком удачное приключение, а тогда он представления не имел, на что подписывается. Нет, у него все получилось. Да и не могло не получиться. Берганка оказалась великолепна – сексуальными феромонами разила – будь здоров. Именно эти феромоны и сыграли с ним злую шутку. Два часа беспрерывных кувырканий в постели на фоне слепящей страсти вылились в итоге в настоящий ад. Он даже не помнил, как выбрался из этого номера, как сел в такси, и как добрался до дома. Очнулся он уже в собственной постели, под утро, с разрывающимся от позывов мочевым пузырем, и первая же попытка облегчиться в туалете вызвала слезы от острой ноющей боли в причинном месте. Но самое скверное было дальше. Шатаясь, он целый день сомнамбулой ходил по дому, задевая углы плечами, а в его мозгу, несмотря на боль и отвратительное самочувствие, с лихорадочной настойчивостью колотилась единственная мысль: где взять деньги? Он снова хотел эту красавицу, хотел с такой дикой, животной страстью, что больше ни о чем не мог связно думать… Вот что значит – отсутствие практики. В общем, пришлось наглотаться болеутоляющих, но самочувствие было таким, словно его избили, а боль не проходила еще целых два дня. Хорошо еще, что отец все это время пропадал на работе, и ничего такого не заметил…
– Странно, – сказал Юдгар. – Мне казалось, что корпорация не скупится на оплату, когда речь идет о специалистах.
– Угу. Ты что не в курсе? Налог на третьего ребенка снова подняли. Если мы продадим наш дом на окраине Игарьены, участок, кое-что из вещей, может, нам на него и хватит. Но жить тогда на что? Да еще с новым малышом?
– Ты действительно так хочешь третьего ребенка, что готов бросить работу у Миро? – не поверил Юдгар.
Серджио молча кивнул.
Юдгар скорчил скептическую физиономию:
– Не представляю, что в этом может быть интересного. Новорожденный… это же… – он попытался найти подходящие слова для описания своих впечатлений, но не смог, и недоуменно пожал плечами. – Он же только пьет, ест, спит, какает и писает. Безмозглый кусочек плоти, которому еще только предстоит стать человеком разумным.
Серджио нисколько не рассердился, похоже, даже наоборот, такое заявление неожиданно развеселило его.
– Ты говоришь так потому, что у тебя нет своих детей, – его серые глаза вспыхнули, точно огоньки внутри зажглись. – Ребенка надо воспитывать с самого момента зачатия и до трех лет. После трех лет – это уже совершенно сформировавшаяся личность, которая сама знает, чего хочет. И если ты не успел привить ему тех навыков, которые хотел бы, то в одиннадцать лет или еще позже – уже поздно. Даже в пять – и то поздно.
Наверное, еще полгода назад Юдгар бы просто отмахнулся от такого разговора, но побывав на «Глитрази», и увидев смерть воочию, он вдруг осознал, насколько ценна жизнь сама по себе. Поэтому слова Серджио чем-то его зацепили.
– Серьезно, что ли?
– И вот еще что, – Серджио азартно щелкнул пальцем, нацелив указательный палец на грудь Юдгара, словно пистолет. – Только в раннем возрасте можно развить гармоничную личность, способную реализовать творческий потенциал, заложенный в любого из нас с рождения.
Юдгар откинулся на спинку кресла и саркастически хмыкнул.
– Слышал я эти байки. О том, что все люди изначально талантливы. Но что-то не верится. Достаточно посмотреть на тех, кто нас окружает в реальной жизни. Одно умное лицо на десять тупых морд.
– А о Фасгалиа ты слышал? – Спросил Серджио, улыбаясь.
– И что? Он же не создавал свои работы в трехлетнем возрасте.
– Верно, для этого надо было получить три образования, – согласился Серджио. – Но обучаться математике и основам квантовой физики он стал в годовалом возрасте. Отец Фасгалия был выдающимся педагогом. Он вырастил из своего сына абсолютного гения, который разработал современную систему космонавигации, математически доказал проходимость Барьера вокруг Галактики. Его работы можно найти в лингвистике, психоанализе, дизайне, архитектуре, химии, квантовой физике, астрономии и астрофизике, биоэнергетике… – Серджио развел руками, – пожалуй, нет такой области человеческого знания, где бы Фасгалия не оставил свой след. Чем-то подобным на старой Земле были Леонардо Да Винчи, Ломоносов… да мало ли таких.
Юдгар хмуро внимал этой лекции. Собственно, он всегда страдал недостатком внимания со стороны отца. Сначала тот считал, что общение с малолетним недоумком – не самое интересное дело, и до пяти лет его воспитывала нянька, выписанная из новых колоний. А потом он пошел учиться, у него появились свои увлечения, свои приятели, свои враги… и Юдгару уже стало не до отца, с его «отцовской любовью». Впрочем, отец особо эту самую любовь никогда и не проявлял. Он считал своей кровной обязанностью содержать сыновей, и внимательно бдить по поводу их моральных качеств. Он бурно реагировал, если на Марта или Юдгара кто-то жаловался, но даже не интересовался – по какой такой причине вдруг его младший отпрыск вцепился зубами в ухо соседскому мальчишке, которого потом, под дикий рев и вопли пришлось везти в медицинский центр в сопровождении его многочисленной родни. Он просто наказывал Юдгара, и наказал достаточно жестоко.
Юдгар встрепенулся, сбрасывая с себя старые воспоминания. Отца больше нет, он умер, и теперь ему самому предстоит жить дальше, со своим умом и со своим характером. Возможно, из него бы и самого получился не слишком хороший папаша, но уж такого безобразия он бы в своей семье никогда бы не допустил.
– Видишь ли, – увлеченно продолжал Серджио, – маленькому ребенку, который только начинает познавать мир – совершенно все равно, какую конкретно информацию воспринимать. Для него любая информация, любой сложности – просто что-то новое и только. Единственное, что требуется от родителей – правильно и вовремя объяснять то, что ребенок понять своим крохотным умом еще пока не в силах.
Юдгар невольно усмехнулся.
– Для этого самому надо быть гением.
– Учитель всегда должен знать гораздо больше, чем ученик, – подхватил Серджио. – И еще, как бы ни была мощна инфосеть, и как бы хорошо ребенок не ориентировался в ней, никакие няньки, никакие компьютеры, ИскИны и прочее не смогут ему заменить живого общения. Уже доказано, что дети, которые в младенчестве проводили время в основном с киборгами, ИскИнами и получали недостаточно внимания непосредственно от родителей – очень часто замыкаются в себе, плохо контактируют с другими людьми, и в конечном итоге им требуется немалая психокоррекция.
Юдгар с горечью прикусил губу.
– В свое время она бы и мне не помешала, – выдавил он неохотно, ощущая, как воспоминания и обиды с новой силой всплывают в душе.
И тут чья-то тяжелая лапища железной хваткой стиснула ему левое плечо, напрочь вышибая из головы обрывки мыслей. Юдгар успел удивиться только одному: почему он не почувствовал агрессии.
Глава 8
– А Дхази?
Юдгар и сам не знал, почему у него вырвался этот вопрос. Может, просто потому, что захотелось поговорить о женщине, официально приходившейся ему матерью? Раньше он не подозревал себя в такой сентиментальности, но за последнее время много произошло…
– Что Дхази? – его густые темные брови сошлись на переносице, а на чисто выбритом лице появилось то недовольное выражение, когда человек чего-то не понимает.
– Когда она прилетела?
– Перестань, – отмахнулся Серджио, – Миро сам вызвал Дхази три недели назад, Кроме того, она давнишняя его приятельница.
– Для бикаэлки нет понятия приятель или друг, когда дело касается работы. Они убивают даже собственных детей, если те становятся у них на пути.
Серджио отставил бокал, вперив в Юдгара недоуменно-подозрительный взгляд.
– Она же твоя мать. Зачем ты так?
– И раз она моя мать, она обязана быть хорошим человеком? – Юдгар с удивлением уставился на этого человека, который был вдвое старше его. – Ты не находишь, что этот аргумент весьма зыбок?
– Собственно, она прилетела сюда только ради тебя, – буркнул Серджио.
Юдгар фыркнул.
– Если ты мне сейчас начнешь доказывать, что я обязан ей собственной жизнью, то я отвечу: я ее не просил меня рожать. Когда она случайно залетела от моего отца, то знать не знала, кто у нее родится. Если бы я родился девчонкой, она бы взяла меня с собой. Но я оказался пацаном, и она меня бросила.
Несколько секунд особист пребывал в явном замешательстве. На Лардоване семья считалась чуть ли не святыней. Юдгар понял, что немного перегнул палку.
– Слушай, почему бы нам немного не сменить тему?
– И о чем же ты хочешь поговорить?
– Да о чем угодно. Вот, к примеру, ты сам – женат, или нет?
– Конечно, – лицо Серджио просветлело.
До скучного однообразно, подумал Юдгар. Если ты лардованец, и если ты женат, то ты всегда влюблен, ты никогда не разочаровываешься в своей второй половине, и несешь свое чувство до конца своих дней. Почти девяносто процентов лардованцев обожают свою вторую половину, боготворят ее и не могут без нее жить. И только десять – страдают, ревнуют, ссорятся по пустякам, как те молодожены в салоне «Осбора». Это те, кто так и не решился на психокоррекцию.
Но Серджио явно не относился к десятипроцентному исключению.
– Сколько у тебя детей?
– Двое. Жена хочет третьего, – он смущенно улыбнулся, точно подумал что-то нехорошее и застыдился собственных мыслей. – Но у нас не хватит денег, чтобы оплатить дополнительный налог. Я уже подумывал, нельзя ли улететь куда-нибудь на малоразвитую планету, куда-нибудь в дальние колонии, на разработки. Пусть бы нам жилось гораздо труднее, я имею в виду материальную сторону, но там всегда требуются люди, там требуется прирост. Многодетные семьи там получают дотацию от государств.
Юдгар невольно улыбнулся. Лично себя он с трудом представлял в роли отца. Впрочем, в ближайшее время ему это не грозит. Он был влюблен только раз, да и то не по собственной воле. Ему тогда только исполнилось пятнадцать, и отец, в качестве подарка, перевел на его банкос вполне приличную сумму, чтобы взрослый «ребенок» сам придумал им применение. И Юдгар придумал, это уж точно. Среди всех своих приятелей он оставался последним девственником, и испытывал дикий комплекс неполноценности по этому поводу. Мода диктовала свои законы, молодые леди клевали все больше на парней покруче, пошикарней, с имплантированными мышцами и искусственными зеркально-блестящими челюстями. Возможно, он даже готов был поддаться порыву и отправиться в косметологическую фирму, что занималась такими операциями, да только отец его был ярым противником всех этих наворотов, а потому категорически отказывался оплачивать дурь младшего сына. И вот, получив эту сумму, Юдгару не пришло в голову ничего лучше, как взять себе проститутку, а поскольку уже тогда берганки считались лучшими, то именно ее он и нанял на два часа… Это сейчас он с легкой улыбкой вспоминал свое не слишком удачное приключение, а тогда он представления не имел, на что подписывается. Нет, у него все получилось. Да и не могло не получиться. Берганка оказалась великолепна – сексуальными феромонами разила – будь здоров. Именно эти феромоны и сыграли с ним злую шутку. Два часа беспрерывных кувырканий в постели на фоне слепящей страсти вылились в итоге в настоящий ад. Он даже не помнил, как выбрался из этого номера, как сел в такси, и как добрался до дома. Очнулся он уже в собственной постели, под утро, с разрывающимся от позывов мочевым пузырем, и первая же попытка облегчиться в туалете вызвала слезы от острой ноющей боли в причинном месте. Но самое скверное было дальше. Шатаясь, он целый день сомнамбулой ходил по дому, задевая углы плечами, а в его мозгу, несмотря на боль и отвратительное самочувствие, с лихорадочной настойчивостью колотилась единственная мысль: где взять деньги? Он снова хотел эту красавицу, хотел с такой дикой, животной страстью, что больше ни о чем не мог связно думать… Вот что значит – отсутствие практики. В общем, пришлось наглотаться болеутоляющих, но самочувствие было таким, словно его избили, а боль не проходила еще целых два дня. Хорошо еще, что отец все это время пропадал на работе, и ничего такого не заметил…
– Странно, – сказал Юдгар. – Мне казалось, что корпорация не скупится на оплату, когда речь идет о специалистах.
– Угу. Ты что не в курсе? Налог на третьего ребенка снова подняли. Если мы продадим наш дом на окраине Игарьены, участок, кое-что из вещей, может, нам на него и хватит. Но жить тогда на что? Да еще с новым малышом?
– Ты действительно так хочешь третьего ребенка, что готов бросить работу у Миро? – не поверил Юдгар.
Серджио молча кивнул.
Юдгар скорчил скептическую физиономию:
– Не представляю, что в этом может быть интересного. Новорожденный… это же… – он попытался найти подходящие слова для описания своих впечатлений, но не смог, и недоуменно пожал плечами. – Он же только пьет, ест, спит, какает и писает. Безмозглый кусочек плоти, которому еще только предстоит стать человеком разумным.
Серджио нисколько не рассердился, похоже, даже наоборот, такое заявление неожиданно развеселило его.
– Ты говоришь так потому, что у тебя нет своих детей, – его серые глаза вспыхнули, точно огоньки внутри зажглись. – Ребенка надо воспитывать с самого момента зачатия и до трех лет. После трех лет – это уже совершенно сформировавшаяся личность, которая сама знает, чего хочет. И если ты не успел привить ему тех навыков, которые хотел бы, то в одиннадцать лет или еще позже – уже поздно. Даже в пять – и то поздно.
Наверное, еще полгода назад Юдгар бы просто отмахнулся от такого разговора, но побывав на «Глитрази», и увидев смерть воочию, он вдруг осознал, насколько ценна жизнь сама по себе. Поэтому слова Серджио чем-то его зацепили.
– Серьезно, что ли?
– И вот еще что, – Серджио азартно щелкнул пальцем, нацелив указательный палец на грудь Юдгара, словно пистолет. – Только в раннем возрасте можно развить гармоничную личность, способную реализовать творческий потенциал, заложенный в любого из нас с рождения.
Юдгар откинулся на спинку кресла и саркастически хмыкнул.
– Слышал я эти байки. О том, что все люди изначально талантливы. Но что-то не верится. Достаточно посмотреть на тех, кто нас окружает в реальной жизни. Одно умное лицо на десять тупых морд.
– А о Фасгалиа ты слышал? – Спросил Серджио, улыбаясь.
– И что? Он же не создавал свои работы в трехлетнем возрасте.
– Верно, для этого надо было получить три образования, – согласился Серджио. – Но обучаться математике и основам квантовой физики он стал в годовалом возрасте. Отец Фасгалия был выдающимся педагогом. Он вырастил из своего сына абсолютного гения, который разработал современную систему космонавигации, математически доказал проходимость Барьера вокруг Галактики. Его работы можно найти в лингвистике, психоанализе, дизайне, архитектуре, химии, квантовой физике, астрономии и астрофизике, биоэнергетике… – Серджио развел руками, – пожалуй, нет такой области человеческого знания, где бы Фасгалия не оставил свой след. Чем-то подобным на старой Земле были Леонардо Да Винчи, Ломоносов… да мало ли таких.
Юдгар хмуро внимал этой лекции. Собственно, он всегда страдал недостатком внимания со стороны отца. Сначала тот считал, что общение с малолетним недоумком – не самое интересное дело, и до пяти лет его воспитывала нянька, выписанная из новых колоний. А потом он пошел учиться, у него появились свои увлечения, свои приятели, свои враги… и Юдгару уже стало не до отца, с его «отцовской любовью». Впрочем, отец особо эту самую любовь никогда и не проявлял. Он считал своей кровной обязанностью содержать сыновей, и внимательно бдить по поводу их моральных качеств. Он бурно реагировал, если на Марта или Юдгара кто-то жаловался, но даже не интересовался – по какой такой причине вдруг его младший отпрыск вцепился зубами в ухо соседскому мальчишке, которого потом, под дикий рев и вопли пришлось везти в медицинский центр в сопровождении его многочисленной родни. Он просто наказывал Юдгара, и наказал достаточно жестоко.
Юдгар встрепенулся, сбрасывая с себя старые воспоминания. Отца больше нет, он умер, и теперь ему самому предстоит жить дальше, со своим умом и со своим характером. Возможно, из него бы и самого получился не слишком хороший папаша, но уж такого безобразия он бы в своей семье никогда бы не допустил.
– Видишь ли, – увлеченно продолжал Серджио, – маленькому ребенку, который только начинает познавать мир – совершенно все равно, какую конкретно информацию воспринимать. Для него любая информация, любой сложности – просто что-то новое и только. Единственное, что требуется от родителей – правильно и вовремя объяснять то, что ребенок понять своим крохотным умом еще пока не в силах.
Юдгар невольно усмехнулся.
– Для этого самому надо быть гением.
– Учитель всегда должен знать гораздо больше, чем ученик, – подхватил Серджио. – И еще, как бы ни была мощна инфосеть, и как бы хорошо ребенок не ориентировался в ней, никакие няньки, никакие компьютеры, ИскИны и прочее не смогут ему заменить живого общения. Уже доказано, что дети, которые в младенчестве проводили время в основном с киборгами, ИскИнами и получали недостаточно внимания непосредственно от родителей – очень часто замыкаются в себе, плохо контактируют с другими людьми, и в конечном итоге им требуется немалая психокоррекция.
Юдгар с горечью прикусил губу.
– В свое время она бы и мне не помешала, – выдавил он неохотно, ощущая, как воспоминания и обиды с новой силой всплывают в душе.
И тут чья-то тяжелая лапища железной хваткой стиснула ему левое плечо, напрочь вышибая из головы обрывки мыслей. Юдгар успел удивиться только одному: почему он не почувствовал агрессии.
Глава 8
Бикаэлка! Одна из тех… Она стояла рядом с креслом, и ее тонкие, точеные пальцы продолжали держать плечо Юдгара с такой силой что, казалось, попытайся он вырваться, она просто раздавит его всмятку. Из-за ее спины с вызывающим видом выглядывал еще один половозрелый «экземпляр» женского пола, чуть поменьше ростом – та самая светловолосая ученица, видимо, этой «матроне» и принадлежавшая.
Сердце у Юдгара упало. Жить стало тоскливо и неинтересно. Ему уже надоела подобная бесцеремонность, но не драться же с утра до вечера, доказывая всем и вся, что ты не вещь и тоже имеешь право хоть на какое-то уважение?
– Я Амсадди, – коротко представилась бикаэлка и сразу же приказала: – Пошли в твой номер. Надо поговорить.
– О чем?
– Не здесь, – отрезала бикаэлка.
Серджио поднялся и твердо заявил:
– Я пойду с вами.
– Это тебя не касается, – отпарировала наемница, бросив на Серджио холодный взгляд из-под пушистых ресниц.
– Касается, – ухватился за соломинку Юдгар, – или я никуда не пойду! – он демонстративно вцепился в кресло, прекрасно осознавая, что если понадобится, у бикаэлки хватит сил утащить его даже вместе со столом. Наверное, эта Амсадди приняла его упрямство за страх, потому что усмехнулась, скривив полные губы.
– Я не собираюсь тебя бить. Мне надо с тобой поговорить. И только. – Она отпустила плечо и приглашающе мотнула головой.
Очень вежливое приглашение, подумал Юдгар, растирая плечо, дальше некуда. Он попытался прощупать бикаэлку ментально, но в ее сознании стоял такой мощный барьер, сломать который оказалось ему не под силу. Это его удивило. Откуда у бикаэлок ментальные способности? Чушь какая-то. Отродясь ведь не бывало.
Возникший официант приветливо глянул на двух высоченных женщин, точно это были не воительницы, а матроны с детишками. Впрочем, ему-то чего бояться? Для него любой клиент – желанный клиент.
– Не могу ли я предложить вам более…
– Не стоит беспокойств, эти двое уже отобедали, а мы пришли не за этим. Запишите все на счет господина Миро, – Амсадди делано улыбнулась, обнажая два ряда шикарных белых зубов, и быстрым шагом направилась к выходу. Ее молчаливая светловолосая спутница жестом пригласила двух мужчин следовать за собой. Юдгар ухмыльнулся и завел руки за спину, точно арестант, однако оценил его шутку только Серджио, бикаэлки уже целеустремленно шагали впереди.
«Не дрейфь, я тебя в обиду не дам», – сбросил Серджио сообщение на виртуалку Юдгара.
«Не особо-то я и боюсь» – ответил Юдгар. Он и не боялся. Но немного опасался. Бикаэлки – существа непредсказуемые. Неизвестно, что им стукнет в голову. С одной он еще мог бы справиться, но вот с двумя разом… сомнительное предприятие. С Сантой он так легко сладил только по двум причинам. Во-первых, тот был на взводе, отвлечен другой задачей и ничего не замечал. Во-вторых, сам Юдгар в этот момент сильно разозлился…
Он оглянулся на Серджио. Нет, против такой массы тот не выстоит. Это как с лазерным слейером против линкора. Оставалось надеяться, что бикаэлка и в самом деле просто желала с ним потолковать. Впрочем, бояться и в самом деле нечего. Он на своей родной планете, под защитой юрисдикции Лардованы…
Они вошли в лифт.
– Кстати, – Юдгар повернулся к татуированной красавице. – А что это за жест, который ты мне показала там, в салоне Осбора?
– Пыталась тебя успокоить, что все будет отлично.
– А с чего вдруг?
– Миро приказал за тобой присмотреть.
– Так вы потому и летели в салоне третьего класса? – Юдгар был озадачен.
Сдержанный кивок. И все. Никаких комментариев. Что-то во всем этом не клеилось. Он не настолько значительная персона, чтобы Миро приставлял к нему телохранительниц. Тогда какого черта? Работа пилота – только прикрытие, и Миро на самом деле нужно от него что-то другое? Или что-то еще?
Лифт мягко скользил в силовом колодце шахты, вознося их на головокружительную высоту. Огромный вестибюль гостиницы уплывал вниз, только колонны световых панелей да проблески других лифтов, снующих вверх и вниз…
Юдгар вдруг остро ощутил опасность, притаившуюся где-то рядом. Мышцы мгновенно напряглись, сердце застучало учащенно. Он невольно покосился на бикаэлку, стоявшую чуть сзади и слева. Нет, опасность исходила не от нее. От кого-то другого, и этот другой ждал его где-то впереди.
– Нам нельзя в номер, – скованно произнес он, отдавая по лоцману приказ лифту катить на самый верхний этаж в спортзал.
– Это еще почему? – Амсадди хмуро уставилась ему в затылок. – Не стоит затевать со мной игру, мальчик, я уже дала тебе слово, что не причиню вреда.
Юдгар резко обернулся:
– Да дело не в тебе. Свяжись с Таклид-Ди, я не успел узнать его ком-код, пусть проверит мой номер.
– Что там может быть?
– Не что, а кто, – поправил ее Юдгар. – Там кто-то есть. Я чувствую угрозу.
Бикаэлка и ее ученица многозначительно переглянулись. А Серджио недоуменно вздернул брови, спрашивая взглядом Юдгара, в чем дело.
– Готово, – сообщила бикаэлка, и в ее голосе не прозвучало даже намека на недовольство. – Он все сделает.
Лифт остановился, двери открылись. Они вышли в коридор.
Второй раз за день я уже здесь, – подумал Юдгар. Первый раз это едва не кончилось убийством. А теперь? Чувство тревоги не проходило. Скорее нарастало. Бикаэлка шла впереди, светловолосая следом. Теперь замыкал шествие Серджио. Шаг, еще шаг по мягкому, теплому ковру. Юдгар, казалось, ощущал плотные, упругие ворсинки сквозь подошвы ботинок, как если бы ступал босиком…
А потом время потекло иначе, медленно, с натугой, как патока. Воздух загустел и приобрел физическую плотность.
«Падай!» – он не просто отдал приказ, он мысленно заорал, заорал на пределе своих ментальных способностей. И все кучей повалились на пол. Это их и спасло. Вскипела левая стена, выплевывая смерч огненных брызг, черной пеной вспух пол, Амсадди перекатилась ближе к правой стене, выхватила тяжелый слейер, выстрелила, впереди в проеме мелькнул расплывчатое темное пятно, но лишь на сотую долю секунды – мелькнуло и пропало, точно его и не было.
Юдгар лежал, уткнувшись в ковер лицом и зажав голову руками. Ничего этого он не должен был видеть, но видел. Он и сам не представлял, как это у него получается, но картинка была отчетливой, точно ее подавал хороший лоцман непосредственно на зрительный нерв.
Он приподнял голову, бикаэлка вскочила и бросилась по коридору, светловолосая за ней. Луч лазера, невидимый в почти идеально чистом воздухе едва ли не стерильной гостиницы, взрезал угол, задев левое плечо светловолосой.
– Назад! – Юдгар снова заорал, приподнимаясь на руках. В горле запершило. Никогда ему до сих пор не приходилось так надсаживать голосовые связки. – Ловушка!
Амсадди отреагировала быстрее ученицы. В невероятном прыжке назад она перекувырнулась через голову и плашмя упала на пол, вжимаясь в него, точно ящерица-песчанка. Всполох взрыва сотряс стены и потолок, пронесся грохочущей ударной волной, снося световые панели и ероша ковровое покрытие. На секунду Юдгар зажмурился, но даже сквозь плотно сведенные веки отчетливо видел, как швырнуло тело светловолосой, с силой ударив о стену. Она отлетела и рухнула на пол рядом с Амсадди.
«Просьба всех гостей и постояльцев гостиницы удалиться в свои номера», – поступило на лоцман сообщение ИскИна, управлявшего гостиницей. – «Освободите коридоры и не покидайте своих номеров до особого разрешения, спасибо за внимание».
– Он уходит на крышу! – Юдгар подскочил и метнулся следом.
Сильные руки ухватили его за ноги, повалили, вжимая в ворс. Он хрюкнул, уткнувшись носом в покрытие. Бикаэлка навалилась на него, точно многотонная глыба.
– Оставайся здесь. Пусть уходит.
– Но…
– Ему нужен был ты, – и от ее жесткого, холодного шепота в затылок стало страшно. – Он охотится за тобой. Но тебя он не получит.
Она вскочила на ноги одним мощным движением, заодно вздергивая Юдгара и, не давая опомниться, потащила подальше от этого места.
– А как же…
– Через двадцать секунд здесь будет вся охрана отеля, о ней позаботятся.
Еще никогда в жизни его не волокли так бесцеремонно – словно неодушевленную вещь. Или щенка. Точно – щенка. Носки ботинок едва доставали до пола. Как-то унизительно, но не время возмущаться, бикаэлка пыталась спасти его шкуру, по-своему. Это он понимал без дополнительных разъяснений. Черт, ну и силища – нести его в одной руке, да еще на бегу…
По дороге попадались слегка испуганные постояльцы. Мимо пронесся, пыхтя, точно древний агрегат, доррикс, его шершавая серо-коричневая голова была покрыта липким потом – из-за повышенной влажности, непривычной для его тела. Он явно задыхался. Для своей расы он отличался грузноватыми габаритами… Затем промелькнули две берганки – от переживаний специфический запах от них шел сильней обычного, но окружающим было не до них. Одна из них инстинктивно бросила чарующий взгляд на Серджио, но вторая моментально втянула ее внутрь номера, дверь с глухим чмоканьем захлопнулась… Затянутые в костюмы с экзоскелетом, с осмотическими масками на лицах, трое попавшихся навстречу кардонийцев что-то оживленно чирикали между собой…
Бикаэлка перла напролом, как эскадра федералов при Сулине, и встречные шарахались в стороны, чтобы не столкнуться с ней.
– Да отпусти же ты меня! – Юдгар дернулся, но бикаэлка на его потуги освободиться не обратила никакого внимания. Похоже, ему везет на бикаэлок. Сначала мать попыталась установить над ним опеку, теперь эта… и почему они все так рвутся навязаться ему в няньки?
Навстречу пробежал один из служащих в синевато-черном форменном костюме, скользнув по их компании профессионально-внимательным взглядом. Юдгар машинально отметил легкую скованность в движениях мужчины – под формой явно был бронежилет. Отелем руководили не такие уж идиоты. Если бы охранники в полной боевой готовности постоянно курсировали по коридорам, то наверняка бы своим видом только напрасно нервировали постояльцев.
Они миновали еще несколько радиальных коридоров, похожих один на другой, как братья-близнецы, пока не добрались до номера бикаэлки. Стальная хватка наконец разжалась, и Юдгар плюхнулся на широкую кровать, а когда поднял лицо, чтобы высказать Амсадди все, что думает о ней в связи с таким бесцеремонным обращением, та уже инструктировала Серджио. Особист немного запыхался, но тут же весь превратился во внимание. Наверное, Миро выплачивал ему за хладнокровие дополнительно бонус…
– Если охрана или полиция станет задавать вопросы – ты ничего не слышал, ничего не видел. Понятно? Все, что нужно будет сказать, я скажу сама.
Серджио кивнул. И Юдгар вдруг понял, что особист обеспокоен происшествием не меньше других, вот только беспокоится он не за себя, а за нее – воительницу, которая сейчас так лихо им командует. Ну что ты будешь делать с этими лардованцами, особенно женатыми! С этой всепланетной модой на психокорекцию супружеских пар они тут все немного «переделанные». Потому как он после данной процедуры и в бикаэлке, прежде всего, видит женщину, которая в минуту опасности нуждается в его защите. Даже не взирая на то, что она в несколько раз сильнее и тренированнее его самого. Искусственно усиленный инстинкт.
– Теперь ты! – бикаэлка круто развернулась к Юдгару и угрожающе нависла над ним. – Запомни, ты тоже ничего не видел и не слышал. Твое дело – хлопать ушами и делать вид, будто ты здесь вообще ни при чем.
– Да там же до черта камер… полиция…
Бикаэлка нависла еще ниже.
– Слушай, что тебе говорят. Полиция – не твоя забота. Миро замнет. Кого надо – подмаслит. Кроме того – я рядом, бояться тебе нечего.
Она выпрямилась, небрежным жестом отбрасывая на спину шестипрядную косу с каветтами, усыпанными множеством серебряных бисеринок.
Юдгар, хотя и был все еще напуган недавним происшествием, не смог сдержать усмешку. Ну, точно – еще одна нянька на его голову. Женщина восприняла его реакцию по-своему.
– Я не хуже твоей матери, – ее тонкие темные брови съехались на переносице, татуировка пошла мелкими морщинками, исказилась. – Правда, я еще не выполнила столько контрактов, сколько она, но мой статус не ниже. И не смотри на нижние каветты, смотри сюда. – Она так резко повернулась к нему спиной, что одна из каветт едва ли не со свистом пронеслась в паре сантиметров от его носа. – Видишь этот бриллиант?
Только теперь Юдгар и в самом деле заметил довольно крупный бриллиант на самой первой каветте, вплетенной в основание толстенной косы.
– Я принадлежу к Белой касте, и если ты не знаешь, что это такое, спроси у своей матери.
Сердцебиение слегка улеглось. Юдгар поудобней примостился на локте, осознавая, что руки-ноги ему отрывать не станут, по крайней мере, немедленно. Серджио за спиной бикаэлки уже сидел в кресле, с интересом наблюдая за ними обоими.
– Какое внимание к моей незначительной персоне…
– Я должна выполнить особую миссию, и эта миссия связана именно с тобой.
– Со мной? – Юдгар решил пока не удивляться, не выяснив все до конца. – Да кто я, по-твоему, такой? Меня же выставили из летной академии, я даже практику не прошел! Ты мое личное дело видела?
Бикаэлка медленно покачала головой.
Сердце у Юдгара упало. Жить стало тоскливо и неинтересно. Ему уже надоела подобная бесцеремонность, но не драться же с утра до вечера, доказывая всем и вся, что ты не вещь и тоже имеешь право хоть на какое-то уважение?
– Я Амсадди, – коротко представилась бикаэлка и сразу же приказала: – Пошли в твой номер. Надо поговорить.
– О чем?
– Не здесь, – отрезала бикаэлка.
Серджио поднялся и твердо заявил:
– Я пойду с вами.
– Это тебя не касается, – отпарировала наемница, бросив на Серджио холодный взгляд из-под пушистых ресниц.
– Касается, – ухватился за соломинку Юдгар, – или я никуда не пойду! – он демонстративно вцепился в кресло, прекрасно осознавая, что если понадобится, у бикаэлки хватит сил утащить его даже вместе со столом. Наверное, эта Амсадди приняла его упрямство за страх, потому что усмехнулась, скривив полные губы.
– Я не собираюсь тебя бить. Мне надо с тобой поговорить. И только. – Она отпустила плечо и приглашающе мотнула головой.
Очень вежливое приглашение, подумал Юдгар, растирая плечо, дальше некуда. Он попытался прощупать бикаэлку ментально, но в ее сознании стоял такой мощный барьер, сломать который оказалось ему не под силу. Это его удивило. Откуда у бикаэлок ментальные способности? Чушь какая-то. Отродясь ведь не бывало.
Возникший официант приветливо глянул на двух высоченных женщин, точно это были не воительницы, а матроны с детишками. Впрочем, ему-то чего бояться? Для него любой клиент – желанный клиент.
– Не могу ли я предложить вам более…
– Не стоит беспокойств, эти двое уже отобедали, а мы пришли не за этим. Запишите все на счет господина Миро, – Амсадди делано улыбнулась, обнажая два ряда шикарных белых зубов, и быстрым шагом направилась к выходу. Ее молчаливая светловолосая спутница жестом пригласила двух мужчин следовать за собой. Юдгар ухмыльнулся и завел руки за спину, точно арестант, однако оценил его шутку только Серджио, бикаэлки уже целеустремленно шагали впереди.
«Не дрейфь, я тебя в обиду не дам», – сбросил Серджио сообщение на виртуалку Юдгара.
«Не особо-то я и боюсь» – ответил Юдгар. Он и не боялся. Но немного опасался. Бикаэлки – существа непредсказуемые. Неизвестно, что им стукнет в голову. С одной он еще мог бы справиться, но вот с двумя разом… сомнительное предприятие. С Сантой он так легко сладил только по двум причинам. Во-первых, тот был на взводе, отвлечен другой задачей и ничего не замечал. Во-вторых, сам Юдгар в этот момент сильно разозлился…
Он оглянулся на Серджио. Нет, против такой массы тот не выстоит. Это как с лазерным слейером против линкора. Оставалось надеяться, что бикаэлка и в самом деле просто желала с ним потолковать. Впрочем, бояться и в самом деле нечего. Он на своей родной планете, под защитой юрисдикции Лардованы…
Они вошли в лифт.
– Кстати, – Юдгар повернулся к татуированной красавице. – А что это за жест, который ты мне показала там, в салоне Осбора?
– Пыталась тебя успокоить, что все будет отлично.
– А с чего вдруг?
– Миро приказал за тобой присмотреть.
– Так вы потому и летели в салоне третьего класса? – Юдгар был озадачен.
Сдержанный кивок. И все. Никаких комментариев. Что-то во всем этом не клеилось. Он не настолько значительная персона, чтобы Миро приставлял к нему телохранительниц. Тогда какого черта? Работа пилота – только прикрытие, и Миро на самом деле нужно от него что-то другое? Или что-то еще?
Лифт мягко скользил в силовом колодце шахты, вознося их на головокружительную высоту. Огромный вестибюль гостиницы уплывал вниз, только колонны световых панелей да проблески других лифтов, снующих вверх и вниз…
Юдгар вдруг остро ощутил опасность, притаившуюся где-то рядом. Мышцы мгновенно напряглись, сердце застучало учащенно. Он невольно покосился на бикаэлку, стоявшую чуть сзади и слева. Нет, опасность исходила не от нее. От кого-то другого, и этот другой ждал его где-то впереди.
– Нам нельзя в номер, – скованно произнес он, отдавая по лоцману приказ лифту катить на самый верхний этаж в спортзал.
– Это еще почему? – Амсадди хмуро уставилась ему в затылок. – Не стоит затевать со мной игру, мальчик, я уже дала тебе слово, что не причиню вреда.
Юдгар резко обернулся:
– Да дело не в тебе. Свяжись с Таклид-Ди, я не успел узнать его ком-код, пусть проверит мой номер.
– Что там может быть?
– Не что, а кто, – поправил ее Юдгар. – Там кто-то есть. Я чувствую угрозу.
Бикаэлка и ее ученица многозначительно переглянулись. А Серджио недоуменно вздернул брови, спрашивая взглядом Юдгара, в чем дело.
– Готово, – сообщила бикаэлка, и в ее голосе не прозвучало даже намека на недовольство. – Он все сделает.
Лифт остановился, двери открылись. Они вышли в коридор.
Второй раз за день я уже здесь, – подумал Юдгар. Первый раз это едва не кончилось убийством. А теперь? Чувство тревоги не проходило. Скорее нарастало. Бикаэлка шла впереди, светловолосая следом. Теперь замыкал шествие Серджио. Шаг, еще шаг по мягкому, теплому ковру. Юдгар, казалось, ощущал плотные, упругие ворсинки сквозь подошвы ботинок, как если бы ступал босиком…
А потом время потекло иначе, медленно, с натугой, как патока. Воздух загустел и приобрел физическую плотность.
«Падай!» – он не просто отдал приказ, он мысленно заорал, заорал на пределе своих ментальных способностей. И все кучей повалились на пол. Это их и спасло. Вскипела левая стена, выплевывая смерч огненных брызг, черной пеной вспух пол, Амсадди перекатилась ближе к правой стене, выхватила тяжелый слейер, выстрелила, впереди в проеме мелькнул расплывчатое темное пятно, но лишь на сотую долю секунды – мелькнуло и пропало, точно его и не было.
Юдгар лежал, уткнувшись в ковер лицом и зажав голову руками. Ничего этого он не должен был видеть, но видел. Он и сам не представлял, как это у него получается, но картинка была отчетливой, точно ее подавал хороший лоцман непосредственно на зрительный нерв.
Он приподнял голову, бикаэлка вскочила и бросилась по коридору, светловолосая за ней. Луч лазера, невидимый в почти идеально чистом воздухе едва ли не стерильной гостиницы, взрезал угол, задев левое плечо светловолосой.
– Назад! – Юдгар снова заорал, приподнимаясь на руках. В горле запершило. Никогда ему до сих пор не приходилось так надсаживать голосовые связки. – Ловушка!
Амсадди отреагировала быстрее ученицы. В невероятном прыжке назад она перекувырнулась через голову и плашмя упала на пол, вжимаясь в него, точно ящерица-песчанка. Всполох взрыва сотряс стены и потолок, пронесся грохочущей ударной волной, снося световые панели и ероша ковровое покрытие. На секунду Юдгар зажмурился, но даже сквозь плотно сведенные веки отчетливо видел, как швырнуло тело светловолосой, с силой ударив о стену. Она отлетела и рухнула на пол рядом с Амсадди.
«Просьба всех гостей и постояльцев гостиницы удалиться в свои номера», – поступило на лоцман сообщение ИскИна, управлявшего гостиницей. – «Освободите коридоры и не покидайте своих номеров до особого разрешения, спасибо за внимание».
– Он уходит на крышу! – Юдгар подскочил и метнулся следом.
Сильные руки ухватили его за ноги, повалили, вжимая в ворс. Он хрюкнул, уткнувшись носом в покрытие. Бикаэлка навалилась на него, точно многотонная глыба.
– Оставайся здесь. Пусть уходит.
– Но…
– Ему нужен был ты, – и от ее жесткого, холодного шепота в затылок стало страшно. – Он охотится за тобой. Но тебя он не получит.
Она вскочила на ноги одним мощным движением, заодно вздергивая Юдгара и, не давая опомниться, потащила подальше от этого места.
– А как же…
– Через двадцать секунд здесь будет вся охрана отеля, о ней позаботятся.
Еще никогда в жизни его не волокли так бесцеремонно – словно неодушевленную вещь. Или щенка. Точно – щенка. Носки ботинок едва доставали до пола. Как-то унизительно, но не время возмущаться, бикаэлка пыталась спасти его шкуру, по-своему. Это он понимал без дополнительных разъяснений. Черт, ну и силища – нести его в одной руке, да еще на бегу…
По дороге попадались слегка испуганные постояльцы. Мимо пронесся, пыхтя, точно древний агрегат, доррикс, его шершавая серо-коричневая голова была покрыта липким потом – из-за повышенной влажности, непривычной для его тела. Он явно задыхался. Для своей расы он отличался грузноватыми габаритами… Затем промелькнули две берганки – от переживаний специфический запах от них шел сильней обычного, но окружающим было не до них. Одна из них инстинктивно бросила чарующий взгляд на Серджио, но вторая моментально втянула ее внутрь номера, дверь с глухим чмоканьем захлопнулась… Затянутые в костюмы с экзоскелетом, с осмотическими масками на лицах, трое попавшихся навстречу кардонийцев что-то оживленно чирикали между собой…
Бикаэлка перла напролом, как эскадра федералов при Сулине, и встречные шарахались в стороны, чтобы не столкнуться с ней.
– Да отпусти же ты меня! – Юдгар дернулся, но бикаэлка на его потуги освободиться не обратила никакого внимания. Похоже, ему везет на бикаэлок. Сначала мать попыталась установить над ним опеку, теперь эта… и почему они все так рвутся навязаться ему в няньки?
Навстречу пробежал один из служащих в синевато-черном форменном костюме, скользнув по их компании профессионально-внимательным взглядом. Юдгар машинально отметил легкую скованность в движениях мужчины – под формой явно был бронежилет. Отелем руководили не такие уж идиоты. Если бы охранники в полной боевой готовности постоянно курсировали по коридорам, то наверняка бы своим видом только напрасно нервировали постояльцев.
Они миновали еще несколько радиальных коридоров, похожих один на другой, как братья-близнецы, пока не добрались до номера бикаэлки. Стальная хватка наконец разжалась, и Юдгар плюхнулся на широкую кровать, а когда поднял лицо, чтобы высказать Амсадди все, что думает о ней в связи с таким бесцеремонным обращением, та уже инструктировала Серджио. Особист немного запыхался, но тут же весь превратился во внимание. Наверное, Миро выплачивал ему за хладнокровие дополнительно бонус…
– Если охрана или полиция станет задавать вопросы – ты ничего не слышал, ничего не видел. Понятно? Все, что нужно будет сказать, я скажу сама.
Серджио кивнул. И Юдгар вдруг понял, что особист обеспокоен происшествием не меньше других, вот только беспокоится он не за себя, а за нее – воительницу, которая сейчас так лихо им командует. Ну что ты будешь делать с этими лардованцами, особенно женатыми! С этой всепланетной модой на психокорекцию супружеских пар они тут все немного «переделанные». Потому как он после данной процедуры и в бикаэлке, прежде всего, видит женщину, которая в минуту опасности нуждается в его защите. Даже не взирая на то, что она в несколько раз сильнее и тренированнее его самого. Искусственно усиленный инстинкт.
– Теперь ты! – бикаэлка круто развернулась к Юдгару и угрожающе нависла над ним. – Запомни, ты тоже ничего не видел и не слышал. Твое дело – хлопать ушами и делать вид, будто ты здесь вообще ни при чем.
– Да там же до черта камер… полиция…
Бикаэлка нависла еще ниже.
– Слушай, что тебе говорят. Полиция – не твоя забота. Миро замнет. Кого надо – подмаслит. Кроме того – я рядом, бояться тебе нечего.
Она выпрямилась, небрежным жестом отбрасывая на спину шестипрядную косу с каветтами, усыпанными множеством серебряных бисеринок.
Юдгар, хотя и был все еще напуган недавним происшествием, не смог сдержать усмешку. Ну, точно – еще одна нянька на его голову. Женщина восприняла его реакцию по-своему.
– Я не хуже твоей матери, – ее тонкие темные брови съехались на переносице, татуировка пошла мелкими морщинками, исказилась. – Правда, я еще не выполнила столько контрактов, сколько она, но мой статус не ниже. И не смотри на нижние каветты, смотри сюда. – Она так резко повернулась к нему спиной, что одна из каветт едва ли не со свистом пронеслась в паре сантиметров от его носа. – Видишь этот бриллиант?
Только теперь Юдгар и в самом деле заметил довольно крупный бриллиант на самой первой каветте, вплетенной в основание толстенной косы.
– Я принадлежу к Белой касте, и если ты не знаешь, что это такое, спроси у своей матери.
Сердцебиение слегка улеглось. Юдгар поудобней примостился на локте, осознавая, что руки-ноги ему отрывать не станут, по крайней мере, немедленно. Серджио за спиной бикаэлки уже сидел в кресле, с интересом наблюдая за ними обоими.
– Какое внимание к моей незначительной персоне…
– Я должна выполнить особую миссию, и эта миссия связана именно с тобой.
– Со мной? – Юдгар решил пока не удивляться, не выяснив все до конца. – Да кто я, по-твоему, такой? Меня же выставили из летной академии, я даже практику не прошел! Ты мое личное дело видела?
Бикаэлка медленно покачала головой.