Минимальные сигналы
Эриксон замечательно использовал минимальные сигналы. Он подмечал самые тонкие изменения и использовал их в терапевтических и диагностических целях. Розен (1982b) отмечал, что Эриксон научился разгадывать паттерны машинописи своих секретарш и мог сказать, в каком периоде они находятся — предменструальном, менструальном или постменструальном (см. также Zeig, 1980а). Хейли (1982) рассказывал, что Эриксон умел обнаруживать у женщин раннюю беременность по изменению цвета лба. (Хлоазма — медицинский термин, означающий обесцвечивание кожи лица, связанное с беременностью. Обычно оно обнаруживается вдоль лба или на носу и щеках. Это обесцвечивание может быть весьма незначительным, особенно в период ранней беременности. Часто это явление проходит незамеченным для всех, кроме проницательного наблюдателя. — Прим. ред.)
Иногда Эриксон делился своими наблюдениями с пациентами. В одном из случаев он распознал характерный паттерн поведения, когда муж лгал. Он рассказал об этом жене и на совместном сеансе разрешил ей задавать мужу вопросы, которые разоблачали бы его ложь.
Кроме этого, Эриксон использовал минимальные сигналы для работы на тонких уровнях. Он рассказывал истории, направляя свой голос в пол, и ненавязчиво, боковым зрением наблюдал за реакцией людей. Эффект этой техники состоял в том, что пациенты воспринимали его голос как внутренний диалог. Обращаясь к группе, он мог изменять даже направление своего голоса, чтобы выделить сообщение, обращенное к определенному лицу.
Эриксон также никогда не повышал тон своего голоса, когда за окнами его офиса слышался шум транспорта. Большинство говорящих начинают говорить громче, тем самым, настраивая своих слушателей на посторонний шум. Не повышая голоса, Эриксон побуждал пациентов оставаться невосприимчивыми к раздражающему звуку. Эта реакция аналогична классическому гипнотическому феномену негативной галлюцинации (Zeig, 1985a).
Поскольку Эриксон подчеркивал значение наблюдения в своей работе, часть его обучающего подхода была направлена на повышение моей восприимчивости. Он использовал несколько техник, включая рассказывание интригующих историй о наблюдении, и побуждал меня к проведению собственных опытов. Например, мне было велено наблюдать за детьми на детской площадке и предсказывать, кто с кем будет играть, чем они займутся дальше и т.д. Кроме того, надлежало наблюдать за группой в действии и предугадывать, кто уйдет первым, кто будет говорить следующим и т.д.
В ответ на вопрос о методах улучшения способности считывать минимальные сигналы, он заметил, что наблюдение подобно изучению алфавита: «Вы рано его разучиваете, а потом накапливаете новые способы его использования». Он спросил, знаю ли я, что означает слово «зиззва». Я не знал. Он сказал: «Разузнайте где-нибудь». Эриксон говорил, что не существует легкого пути обучения использованию минимальных сигналов. Это вопрос практики и опыта.
Во время той же встречи он рассказал мне историю о женщине, которая двигала кулаками вдоль груди по направлению к противоположному плечу. Он предположил, что подобная манерность могла означать, что у нее в груди опухоль и женщина не хочет принять это; или у нее маленькая грудь и ей это не нравится. В данном случае кулак означает гневный жест. (В тот день я размышлял над тем, что представляет собой моя невербальная коммуникация.)
Эриксон рассказал мне, как однажды пошел к экстрасенсу со своим другом, чтобы продемонстрировать тому, что экстрасенс может давать правильные ответы, но это не имеет ничего общего со сверхъестественными силами. Поразительно, насколько восприимчив был этот экстрасенс. Впоследствии Эриксон показал другу набор вымышленных ответов, которые он записал перед визитом. На самом деле этот человек вообще не был экстрасенсом, он просто замечательно читал минимальные сигналы и непроизносимые аспекты речи. Эриксон произносил свои вымышленные ответы, когда его спрашивали, а экстрасенс «читал» его невербальное поведение (Rosen, 1982a).
Эриксон рассказал своего рода миниатюру об известном эксперте по невербальному поведению. Во время визита к нему Эриксон увидел небольшую скульптуру, стоявшую на камине. Она его восхитила. В ходе беседы Эриксон старался не глядеть на это произведение искусства, поскольку не хотел, чтобы эксперт увидел, насколько он жаждет иметь эту фигурку. Беседа закончилась, хозяин поблагодарил его за визит и сказал: «Ах да! Вы можете взять эту скульптуру!»
Эриксон объяснил мне, что эксперт по акцентам может узнать многое о воспитании человека. Слова, заучиваемые в начальной школе, отражают особенности местного акцента. Если впоследствии человек переехал в другую часть страны, набор слов, усвоенный в высшей школе, может иметь другой акцент. Проговариваемые концепции, почерпнутые в колледже, указывают, в какой местности обучался этот человек.
Обучая врачей, Эриксон заставлял их измерять пульс по руке пациента. Он, бывало, сидел в комнате и снимал показания, наблюдая и отмечая удары пульса в шее пациента. Он рассказывал о примерах, когда его студенты не замечали того, что у пациента вставная челюсть или искусственный глаз, и призывал их к тому, чтобы при первом контакте с пациентом они замечали, сколько у него глаз, ушей, ног, пальцев на каждой руке и т.д.
Он говорил, что за полквартала может сказать, куда повернет шофер — направо или налево, поскольку, неведомо для себя, шофер заявит о своих намерениях, наклоняя свое тело в сторону от направления поворота. Это пример идеомоторного сигнала. Когда мы думаем о своем поведении, то часто отыгрываем его минимально и бессознательно. Эриксон был экспертом по считыванию и использованию идеомоторного поведения. Большинство людей пропускают минимальные сигналы либо из невежества, из-за недостатка образования, либо из-за предубеждений или потому что думают, что в них содержится не так уж много информации.
Резюме
Супервизорство Эриксона было кратким и проблемно-ориентированным. Он был заинтересован, чтобы выявить мои потенциалы терапевта, а не накачать информацией. Он поворачивал меня лицом к сути дела, побуждая рассчитывать на собственные силы.
Супервизорство Эриксона, основанное на здравом смысле, было подобно его терапии и обучению. В отличие от других супервизоров, он не был заинтересован в том, чтобы через меня проводить свою собственную терапию. Наоборот, ему было интересно видеть, как я развиваю собственный стиль и собственные методы.
Впечатления пациентов от терапии
Я встретился с несколькими предыдущими пациентами Эриксона и спросил их о курсе терапии. В их отчетах неизменно присутствовал уникальный аспект, бросающий свет на подход Эриксона. В некоторых из описанных случаев Эриксон не добился успеха или обеспечил частичный успех. Тем не менее, изучать эти воздействия все еще интересно.
Пример 1
Я помог пациенту бросить курить. Несколькими годами ранее он без успеха встречался с Эриксоном. Пациент заметил: «Эриксон сказал мне, что я не собираюсь бросать курить, фактически, так и было». Он также говорил с Эриксоном по поводу своей тревожности, проявляющейся в социальных ситуациях. Эриксон рассказал ему несколько историй и предложил, чтобы он, входя в комнату, в которой много людей, думал про себя: «Не отступай ни на шаг, не отступай ни на шаг, не отступай ни на шаг». Пациент сказал: «Я использую эту технику по сей день, и она работает. Я, похоже, чувствую себя лучше, когда вхожу в комнату».
Пример 2
Амбулаторный психотический пациент требовал проведения сеанса гипноза, чтобы осуществить некие причудливые модели для изменения мира. Несколько лет назад он консультировался по этому поводу с Эриксоном, который сказал ему: «Я не могу загипнотизировать вас, потому что у вас очень быстрые движения глазных яблок». Пациент примирился с этим ответом.
Ответ Эриксона служил косвенной ссылкой на паранойю, его энергию и сверхбдительность. Придерживаясь стиля косвенного предписания, он не входил в конфронтацию. Эриксон решил не заниматься пациентом, и я полагаю, он думал, что этому человеку помочь нельзя.
Пример 3
Одна знакомая Эриксона консультировалась у него по поводу проблемы веса. Терапия состояла из советов и историй. Похоже, результаты оказались положительными.
Эриксон пытался создать у нее установку отвращения к перееданию, утверждая: «Это замаскированное самоубийство, попытка наказать себя за что-то, чего у вас нет или чего вы не сделали». Было предложено испытание, включающее десятикратное восхождение на Пик Скво за каждый набранный фунт. (Я не верю, что Эриксон ожидал, что пациентка решится на это; возможно, это было разрушение паттерна. Если она думала о задании, даже подсознательно, это могло предотвратить переедание.) Далее он снова напряг ее, попросив составить список принимаемой пищи, чтобы посмотреть, чем она питается на самом деле. «Вам нравится врать самой себе?» — поинтересовался Эриксон. Когда женщина рассказала, что ест, чтобы «заполнить пустоты» в своей жизни, он напомнил ей, что пустоты следует заполнять более подходящими вещами. Истории рассказывались для того, чтобы укрепить данный совет. Например, одна из дочерей Эриксона, увидев праздничный пирог, вышла на улицу, пробежала милю, вернулась домой и съела пирог. Число затраченных калорий равнялось числу потребленных. Съев пирог, она заявила: «Он этого не стоил». Кроме этого, Эриксон внушил пациентке изменение установки, рассказав о человеке, переменившем свои вкусы и полюбившем овощи.
Пример 4
Мой друг, психолог-стипендиат, посетил один из учебных семинаров Эриксона. Когда семинар закончился, Эриксон выделил его из остальных и пригласил в дом. Мой друг испытал гордость.
Во время последующего обсуждения Эриксон попросил миссис Эриксон принести галстук, который ему подарили его домашние. Он, конечно, был пурпурного цвета. В течение получаса они с Эриксоном обсуждали галстук: насколько удачно подобраны нити, пятна, подчеркивающие своеобразие, складки и изношенность вещи. Садилось солнце, и весь этот опыт общения был настолько эмоционален, что мой друг не мог разобраться в нем до конца.
Через некоторое время пришло запоздалое «Ага!». Эриксон обсуждал аспекты семейных связей!
Снова был взят предмет из реальной ситуации и использован метафорически. Также была очевидна восприимчивость Эриксона. Мой друг впоследствии говорил, что обсуждаемые вопросы оказались действительно уместными в его тогдашней ситуации.
Пример 5
Одна пациентка объяснила, что во время первого визита к Эриксону она почувствовала сонливость и утомление. Это ее смутило. Потом она поняла, что именно этого и добивался Эриксон. Поэтому она закрыла глаза и вошла в транс (Zeig, 1980a).
Один студент просил Эриксона провести с ним сеанс гипноза. Однако ему сообщили, что, поскольку он излишне бдителен, Эриксону придется затратить часы, рассказывая ему сказки про белого бычка и затягивая его в транс. Почти любое поведение можно использовать терапевтически, даже скуку. Хотя на поверхности скука, казалось бы, противопоказана хорошей терапии, Эриксон использовал ее и показал, что она может стать мощной и значимой техникой.
Пример 6
Один человек хотел избавиться от курения. С ним был проведен лишь один сеанс. Он был гомосексуалистом, но не хотел предавать этот факт гласности. Чтобы осуществить терапию, Эриксон использовал этот момент. Он сообщил пациенту, что тот выдает свою сексуальную ориентацию благодаря своей манере курить. Он провел с ним и другую терапию против курения, используя некоторые поведенческие техники. Эриксон дал пациенту несколько заданий, чтобы его руки были постоянно заняты. Тем не менее, терапия оказалась неэффективной. Пациент был слишком рационален и, рассудив, что методы Эриксона очень просты, решил не прибегать к ним.
Пример 7
Безусловно, многие из инструкций Эриксона в одно ухо входили и выходили из другого. Одна из моих пациенток сказала, что несколько лет тому назад ее муж встречался с Эриксоном по поводу проблемы веса, но вес так и не сбросил. Ее муж отказался от лечения после того, как ему было сказано, что он не сбросит вес до тех пор, пока не разрешит проблемы со своей матерью. Семья выразила негласное согласие с Эриксоном. Интересно отметить, что в данном случае Эриксон использовал психодинамическую интерпретацию. Он считал, что применять такие методы можно и без подготовки.
Пример 8
Один весьма отчужденный человек с довольно ограниченным эмоциональным диапазоном и низкой самооценкой обратился ко мне с просьбой о гипнозе. Он оказался гомосексуалистом. Пациент консультировался у Эриксона и сказал, что тот его поразил, но испугал так, что он не смог открыться. Хотя этот пациент не чувствовал себя непринужденно, его проблемы постепенно разрешались.
Пациент вспомнил, как Эриксон истолковал один сон. Я подумал, что это интересно, поскольку не знал, что Эриксон толковал сны. Я попросил его продолжить рассказ. Пациент согласился:"Хорошо, это был сон о животном, сурке (marmot), и Эриксон сказал, что это сон о моей матери (mother). Когда я спросил, почему, он ответил:"Ну, та и таг означает Ma, a mot— три первые буквы слова mother (мать). Следовательно, это сон о вашей матери". Пациент завершил свой рассказ: «Господи, я и представить себе не мог, что у моего бессознательного столько творческих способностей».
Возможно, Эриксон подумал, что этому человеку было бы полезно немного подумать о своей матери, и вот он нашел путь, как повернуть его в этом направлении. По ходу дела пациент осуществил замечательное формирование Эго.
Предсказания
Эриксон призывал своих учеников развивать способность предсказывать поведение и использовать предсказания диагностически, а также терапевтически. Например, он вручил мне роман Уильяма Грешема «Аллея кошмаров», попросил прочитать первую страницу и сообщить ему, что говорится на последней странице (личная встреча, 1974). Мне это не удалось, но, прочитав книгу, я понял, что указания на финал явно содержатся на первой странице.
Он рекомендовал своим студентам читать книги как обычным образом, так и задом наперед, и предсказывать, что случится в следующей или предыдущей главе (Zeig, 1980a). Понимание бессознательных паттернов, обусловливающих поведение, повышает эффективность терапевта.
Используя свою восприимчивость к минимальным сигналам и полученное знание о влиянии на пациента его социальной истории, Эриксон осуществлял мощные воздействия. Я встречался с пациентами Эриксона, которые были удивлены точностью его предсказаний.
Пример 1
Одна женщина пришла к Эриксону в качестве ученицы. Он попросил заполнить ее обычную анкету, которую предлагал всем новым пациентам и ученикам — дата, имя, адрес, телефон, семейное положение, количество детей (имена и возраст), род занятий, образование (включая степени и учебу в университетах), возраст, дата рождения, количество братьев и сестер (имена и возраст), среда формирования личности — городская или сельская.
Эриксон прервал процесс заполнения анкеты и сказал: «Вы из Европы». Женщина подтвердила это, но не придала значения наблюдению Эриксона. Оказывается, существует существенное различие в почерках у тех, кто учился писать в Европе и в Соединенных Штатах.
После этого Эриксон уточнил: «Вы, вероятно, из южной Европы — Италии или Греции». Она подумала, что здесь не требуется особой проницательности: цвет кожи указывал на ее происхождение.
Но Эриксон продолжал: «А в детстве вы были достаточно полной». Пациентка была сражена наповал: на момент визита она была довольно стройной. Женщина спросила Эриксона, как он догадался об этом. Тот объяснил, что она держится так, как свойственно толстым людям.
Проницательные воздействия Эриксона имели ряд последствий. Он устанавливал контроль над взаимоотношениями и выбивал пациента из любой предвзятой установки, попытайся он такую выдвинуть. Более того, Эриксон подтверждал свою компетентность как диагност и наблюдатель. Он обучал себя обращать внимание на мельчайшие детали и использовать эту информацию для предсказания последствий поведения пациента.
Пример 2
Уже после смерти Эриксона я разговаривал с одной из его бывших пациенток. Я спросил женщину, не сохранились ли у нее какие-то особые впечатления от общения с Эриксоном. Она сказала, что во время первой беседы Эриксон взглянул на нее и произнес: «Вы не были любимицей своей матери». Пациентка была слегка шокирована и подтвердила это.
Потом Эриксон заметил: «Вы были любимицей вашей бабушки, вероятно, по материнской линии». И снова оказался прав. Пациентка была удивлена его восприимчивостью и проницательностью. И снова Эриксон прекрасно использовал свое прилежное самообучение и умение наблюдать минимальные сигналы.
Пример 3
Одна из бывших пациенток Эриксона разыскала меня и попросила провести терапию. Двадцать лет тому назад, вскоре после замужества, она начала страдать от приступов потери сознания. Медицинские тесты ничего не показали, и женщина пошла на консультацию к Эриксону вместе со своим мужем. Эриксон подумал, что ее супруг ей не пара: он был холодным и отчужденным человеком. В присутствии пациентки Эриксон безрезультатно вошел с ним в конфронтацию. Потом предложил пациентке развестись с мужем, но она решительно отвергла это. Далее, понимая, что она будет хорошей матерью, Эриксон предложил женщине завести детей! Пациентка согласилась, и терапия успешно закончилась через несколько месяцев. Эриксон предупредил, что по достижении сорока лет ей, возможно, снова потребуется терапия.
Когда пациентке было слегка за сорок, она позвонила Эриксону, потому что у нее опять начались обмороки. Эриксон уже умер, и миссис Эриксон посоветовала ей обратиться ко мне. Пациентка достигла эволюционной вехи в своей зрелой жизни. У нее было двое прекрасных детей, которые учились в колледже. Из жизни исчезла конструктивная организующая сила (раньше эту функцию выполняли дети), и вот вернулись обмороки.
Интерпретация ее борьбы за сохранение равновесия и независимости не привела бы к изменению. Ни Эриксон, ни я не подходили к пациентке подобным образом.
Воздействие Эриксона позволило пациентке не прибегать к лечению в течение 20 лет. Его метод состоял в том, чтобы добиться контроля над симптомом или помочь пациенту преодолеть проблему развития, а потом побудить его жить собственной жизнью. Как прагматический терапевт, он не пытался осуществить долговременное изменение характера, если только не считал, что это действительно необходимо.
Пример 4
У меня возникла идея исследовательского проекта, связанного со зрительным восприятием. Я попросил Эриксона поработать с Полом, чтобы гипнотически индуцировать различное цветовое видение. Тем не менее, ему не удалось добиться результата.
После сеанса Пол пошел прогуляться и вернулся с галлоном £: молока и огромным количеством молочного шоколада. Покупки Пола поразили меня: мы уезжали на следующий день, и казалось, что потребить такое количество молока и шоколада до отъезда просто невозможно. Пол был растерян, он не мог объяснить своего поведения.
На следующий день, в ходе сеанса, Эриксон спросил: «Какие странные поступки совершил Пол после вчерашнего сеанса?» Мы были поражены! Эриксона не удивила реакция Пола, он, фактически, ее интерпретировал. Проводя наведение транса, Эриксон обсуждал с Полом тему полярностей (например, красное видение против зеленого). Пол не мог достичь эффекта, хотя действительно хотел этого, он был заранее настроен на реакцию. Поскольку I ему надо было что-то делать, Пол вышел на улицу и, направляемый бессознательным, купил что-то черное и что-то белое!
Эриксон знал о восприимчивости Пола и о том, что его внушения должны были дать результат, пусть даже не тот, к которому он стремился.
(Резюме Точность предсказаний Эриксона, безусловно, укрепляла его компетентность. Более того, он брал на себя ответственность за взаимоотношения и эффективно разрушал привычные установки. Эриксон не просто держался за свою репутацию, он мог поставлять настоящий товар.
Обзор терапевтических методов Эриксона
Мне посчастливилось присутствовать на нескольких сеансах, когда Эриксон проводил терапию с пациентами. Было весьма познавательно воочию убедиться в размахе и диапазоне его деятельности.
Пример 1
Следующий случай описан в другой работе (Zeig, 1985a). Тем не менее, недавно я нашел кое-какие заметки, которые записал после сеанса, и могу добавить некоторые новые факты (Эриксон, частная беседа).
Я попросил у Эриксона разрешения присутствовать на одном из утренних сеансов. Он отказал мне, объяснив, что, вероятно, мне не следует присутствовать на сеансах пациентов его частной практики.
В тот день, пока он работал с пациентами, я отдыхал в спальне, примыкающей к офису Эриксона. Стук в дверь вывел меня из дремотного состояния. Я открыл дверь, и весьма привлекательная, консервативно одетая женщина, объяснила мне, что Эриксон хочет меня видеть. Я привел себя в порядок и вошел в офис Эриксона. В кресле пациента сидела женщина. Эриксон сказал, что не собирается меня представлять. Мне надлежало просто присесть. Он спросил меня, что я вижу. Я ответил: «Женщину». Женщина ответила: «Три головы». Она нервно поигрывала своими темными очками и поджимала губы. Эриксон уловил, что она застенчива, напугана и хочет уйти. Когда пациентка собралась это сделать, он взял ее за руку и попросил остаться.
Эриксон сказал:
— Кэти (вымышленное имя) рассказала мне, что носит темные очки, чтобы защитить себя от враждебного мира. Однако я сказал ей, что здесь, со мной, ей эти очки не понадобятся.
Фактически, в этот момент очки лежали на краю стола возле Кэти.
Внезапно Эриксон изменил контекст и спросил:
— Не правда ли, она хорошенькая?
Я взглянул на Кэти и ответил:
—Да.
Кэти спросила, не являюсь ли я студентом психологии, и Эриксон уловил в этом попытку снизить мой статус. Он сказал, что я терапевт из Калифорнии.
Эриксон продолжил беседу:
— Не правда ли, у нее красивые черты лица?
Я взглянул на Кэти и сказал:
—Да.
— Не правда ли, у нее красивые глаза?
Я взглянул на Кэти и сказал:
—Да.
Хотя, возможно, мой ответ прозвучал не слишком уверенно.
— Не правда ли, у нее красивые губы?
Я взглянул на Кэти, сглотнул и сказал:
—Да.
Следующий вопрос Эриксона был таким:
— Не правда ли, ее губки вполне целовабельны?
Я начал покрываться потом. Эриксон все больше оживлялся, ерзал в своем кресле. Он говорил все быстрее, за одним вопросом немедленно следовал другой. «Не правда ли, у нее чудные ноги? Не правда ли, она прекрасно одета? Не правда ли, из нее выйдет прекрасная жена? А вы не думаете, что она женибельна?»
Эриксон осыпал ее комплиментами. Он сказал, что уверен: она примет комплименты, поскольку ее губы поджаты.
Я был обескуражен. Помню, как я думал: «Она что, в трансе? Я тоже? Она — пациентка? А я? Зачем все это? Может, он пытается меня женить?»
Эриксон сказал пациентке, что у него есть две родственницы по i имени Кэти и теперь у него есть третья Кэти. Он хотел вызвать в ней ощущение принадлежности и снизить вероятность того, что она будет видеть в нем угрозу.
Он попросил ее дать торжественное обещание перебраться в Феникс, подальше от своей деспотичной матери. Пациентка утвердительно кивнула головой и пообещала приехать после того, как закончит одну коммерческую сделку. Предварительно он посеял в ней идею, что она может совершать собственные коммерческие сделки по доверенности. Эриксон сказал, что позаботится о деспотичной матери Кэти, если пациентка переедет в Феникс, и он не позволит матери влиять на процесс терапии.
Эриксон продолжал извлекать из нее обещания необременительного характера. Он спросил:
— Когда вы придете на терапию?
— Седьмого числа.
— Какого месяца?
— Июня.
— Какого года?
— 1974-го.
Потом он попросил пациентку соединить все это вместе. Она сказала, что сделает то, о чем он ее просит.
Эриксон спросил меня, не могла бы моя кузина Эллен или его дочь Кристи подружиться с его пациенткой. Он обращал внимание на то, что я упускал из виду. Кэти была незамужем: она не носила обручальное кольцо.
Пациентка говорила мало, однако Эриксон был весьма активен, вербально и физически. Одаривая ее комплиментами, он раскачивался в своем кресле. По сути дела, он вовсе не пребывал в позиции терапевта; он был роскошен и естественен, был ее защитником и даже отцом. Он был одновременно заботливым и энергичным.
Внезапно появилась миссис Эриксон, выкатила Эриксона из кабинета, и я остался наедине с Кэти. Я попрощался с женщиной и запер офис на ключ. Несколько минут спустя раздался стук в дверь — это была Кэти. В несколько смущенной манере она выпалила:
— Я забыла свои темные очки.
Эриксон замечательно использовал минимальные сигналы. Он подмечал самые тонкие изменения и использовал их в терапевтических и диагностических целях. Розен (1982b) отмечал, что Эриксон научился разгадывать паттерны машинописи своих секретарш и мог сказать, в каком периоде они находятся — предменструальном, менструальном или постменструальном (см. также Zeig, 1980а). Хейли (1982) рассказывал, что Эриксон умел обнаруживать у женщин раннюю беременность по изменению цвета лба. (Хлоазма — медицинский термин, означающий обесцвечивание кожи лица, связанное с беременностью. Обычно оно обнаруживается вдоль лба или на носу и щеках. Это обесцвечивание может быть весьма незначительным, особенно в период ранней беременности. Часто это явление проходит незамеченным для всех, кроме проницательного наблюдателя. — Прим. ред.)
Иногда Эриксон делился своими наблюдениями с пациентами. В одном из случаев он распознал характерный паттерн поведения, когда муж лгал. Он рассказал об этом жене и на совместном сеансе разрешил ей задавать мужу вопросы, которые разоблачали бы его ложь.
Кроме этого, Эриксон использовал минимальные сигналы для работы на тонких уровнях. Он рассказывал истории, направляя свой голос в пол, и ненавязчиво, боковым зрением наблюдал за реакцией людей. Эффект этой техники состоял в том, что пациенты воспринимали его голос как внутренний диалог. Обращаясь к группе, он мог изменять даже направление своего голоса, чтобы выделить сообщение, обращенное к определенному лицу.
Эриксон также никогда не повышал тон своего голоса, когда за окнами его офиса слышался шум транспорта. Большинство говорящих начинают говорить громче, тем самым, настраивая своих слушателей на посторонний шум. Не повышая голоса, Эриксон побуждал пациентов оставаться невосприимчивыми к раздражающему звуку. Эта реакция аналогична классическому гипнотическому феномену негативной галлюцинации (Zeig, 1985a).
Поскольку Эриксон подчеркивал значение наблюдения в своей работе, часть его обучающего подхода была направлена на повышение моей восприимчивости. Он использовал несколько техник, включая рассказывание интригующих историй о наблюдении, и побуждал меня к проведению собственных опытов. Например, мне было велено наблюдать за детьми на детской площадке и предсказывать, кто с кем будет играть, чем они займутся дальше и т.д. Кроме того, надлежало наблюдать за группой в действии и предугадывать, кто уйдет первым, кто будет говорить следующим и т.д.
В ответ на вопрос о методах улучшения способности считывать минимальные сигналы, он заметил, что наблюдение подобно изучению алфавита: «Вы рано его разучиваете, а потом накапливаете новые способы его использования». Он спросил, знаю ли я, что означает слово «зиззва». Я не знал. Он сказал: «Разузнайте где-нибудь». Эриксон говорил, что не существует легкого пути обучения использованию минимальных сигналов. Это вопрос практики и опыта.
Во время той же встречи он рассказал мне историю о женщине, которая двигала кулаками вдоль груди по направлению к противоположному плечу. Он предположил, что подобная манерность могла означать, что у нее в груди опухоль и женщина не хочет принять это; или у нее маленькая грудь и ей это не нравится. В данном случае кулак означает гневный жест. (В тот день я размышлял над тем, что представляет собой моя невербальная коммуникация.)
Эриксон рассказал мне, как однажды пошел к экстрасенсу со своим другом, чтобы продемонстрировать тому, что экстрасенс может давать правильные ответы, но это не имеет ничего общего со сверхъестественными силами. Поразительно, насколько восприимчив был этот экстрасенс. Впоследствии Эриксон показал другу набор вымышленных ответов, которые он записал перед визитом. На самом деле этот человек вообще не был экстрасенсом, он просто замечательно читал минимальные сигналы и непроизносимые аспекты речи. Эриксон произносил свои вымышленные ответы, когда его спрашивали, а экстрасенс «читал» его невербальное поведение (Rosen, 1982a).
Эриксон рассказал своего рода миниатюру об известном эксперте по невербальному поведению. Во время визита к нему Эриксон увидел небольшую скульптуру, стоявшую на камине. Она его восхитила. В ходе беседы Эриксон старался не глядеть на это произведение искусства, поскольку не хотел, чтобы эксперт увидел, насколько он жаждет иметь эту фигурку. Беседа закончилась, хозяин поблагодарил его за визит и сказал: «Ах да! Вы можете взять эту скульптуру!»
Эриксон объяснил мне, что эксперт по акцентам может узнать многое о воспитании человека. Слова, заучиваемые в начальной школе, отражают особенности местного акцента. Если впоследствии человек переехал в другую часть страны, набор слов, усвоенный в высшей школе, может иметь другой акцент. Проговариваемые концепции, почерпнутые в колледже, указывают, в какой местности обучался этот человек.
Обучая врачей, Эриксон заставлял их измерять пульс по руке пациента. Он, бывало, сидел в комнате и снимал показания, наблюдая и отмечая удары пульса в шее пациента. Он рассказывал о примерах, когда его студенты не замечали того, что у пациента вставная челюсть или искусственный глаз, и призывал их к тому, чтобы при первом контакте с пациентом они замечали, сколько у него глаз, ушей, ног, пальцев на каждой руке и т.д.
Он говорил, что за полквартала может сказать, куда повернет шофер — направо или налево, поскольку, неведомо для себя, шофер заявит о своих намерениях, наклоняя свое тело в сторону от направления поворота. Это пример идеомоторного сигнала. Когда мы думаем о своем поведении, то часто отыгрываем его минимально и бессознательно. Эриксон был экспертом по считыванию и использованию идеомоторного поведения. Большинство людей пропускают минимальные сигналы либо из невежества, из-за недостатка образования, либо из-за предубеждений или потому что думают, что в них содержится не так уж много информации.
Резюме
Супервизорство Эриксона было кратким и проблемно-ориентированным. Он был заинтересован, чтобы выявить мои потенциалы терапевта, а не накачать информацией. Он поворачивал меня лицом к сути дела, побуждая рассчитывать на собственные силы.
Супервизорство Эриксона, основанное на здравом смысле, было подобно его терапии и обучению. В отличие от других супервизоров, он не был заинтересован в том, чтобы через меня проводить свою собственную терапию. Наоборот, ему было интересно видеть, как я развиваю собственный стиль и собственные методы.
Впечатления пациентов от терапии
Я встретился с несколькими предыдущими пациентами Эриксона и спросил их о курсе терапии. В их отчетах неизменно присутствовал уникальный аспект, бросающий свет на подход Эриксона. В некоторых из описанных случаев Эриксон не добился успеха или обеспечил частичный успех. Тем не менее, изучать эти воздействия все еще интересно.
Пример 1
Я помог пациенту бросить курить. Несколькими годами ранее он без успеха встречался с Эриксоном. Пациент заметил: «Эриксон сказал мне, что я не собираюсь бросать курить, фактически, так и было». Он также говорил с Эриксоном по поводу своей тревожности, проявляющейся в социальных ситуациях. Эриксон рассказал ему несколько историй и предложил, чтобы он, входя в комнату, в которой много людей, думал про себя: «Не отступай ни на шаг, не отступай ни на шаг, не отступай ни на шаг». Пациент сказал: «Я использую эту технику по сей день, и она работает. Я, похоже, чувствую себя лучше, когда вхожу в комнату».
Пример 2
Амбулаторный психотический пациент требовал проведения сеанса гипноза, чтобы осуществить некие причудливые модели для изменения мира. Несколько лет назад он консультировался по этому поводу с Эриксоном, который сказал ему: «Я не могу загипнотизировать вас, потому что у вас очень быстрые движения глазных яблок». Пациент примирился с этим ответом.
Ответ Эриксона служил косвенной ссылкой на паранойю, его энергию и сверхбдительность. Придерживаясь стиля косвенного предписания, он не входил в конфронтацию. Эриксон решил не заниматься пациентом, и я полагаю, он думал, что этому человеку помочь нельзя.
Пример 3
Одна знакомая Эриксона консультировалась у него по поводу проблемы веса. Терапия состояла из советов и историй. Похоже, результаты оказались положительными.
Эриксон пытался создать у нее установку отвращения к перееданию, утверждая: «Это замаскированное самоубийство, попытка наказать себя за что-то, чего у вас нет или чего вы не сделали». Было предложено испытание, включающее десятикратное восхождение на Пик Скво за каждый набранный фунт. (Я не верю, что Эриксон ожидал, что пациентка решится на это; возможно, это было разрушение паттерна. Если она думала о задании, даже подсознательно, это могло предотвратить переедание.) Далее он снова напряг ее, попросив составить список принимаемой пищи, чтобы посмотреть, чем она питается на самом деле. «Вам нравится врать самой себе?» — поинтересовался Эриксон. Когда женщина рассказала, что ест, чтобы «заполнить пустоты» в своей жизни, он напомнил ей, что пустоты следует заполнять более подходящими вещами. Истории рассказывались для того, чтобы укрепить данный совет. Например, одна из дочерей Эриксона, увидев праздничный пирог, вышла на улицу, пробежала милю, вернулась домой и съела пирог. Число затраченных калорий равнялось числу потребленных. Съев пирог, она заявила: «Он этого не стоил». Кроме этого, Эриксон внушил пациентке изменение установки, рассказав о человеке, переменившем свои вкусы и полюбившем овощи.
Пример 4
Мой друг, психолог-стипендиат, посетил один из учебных семинаров Эриксона. Когда семинар закончился, Эриксон выделил его из остальных и пригласил в дом. Мой друг испытал гордость.
Во время последующего обсуждения Эриксон попросил миссис Эриксон принести галстук, который ему подарили его домашние. Он, конечно, был пурпурного цвета. В течение получаса они с Эриксоном обсуждали галстук: насколько удачно подобраны нити, пятна, подчеркивающие своеобразие, складки и изношенность вещи. Садилось солнце, и весь этот опыт общения был настолько эмоционален, что мой друг не мог разобраться в нем до конца.
Через некоторое время пришло запоздалое «Ага!». Эриксон обсуждал аспекты семейных связей!
Снова был взят предмет из реальной ситуации и использован метафорически. Также была очевидна восприимчивость Эриксона. Мой друг впоследствии говорил, что обсуждаемые вопросы оказались действительно уместными в его тогдашней ситуации.
Пример 5
Одна пациентка объяснила, что во время первого визита к Эриксону она почувствовала сонливость и утомление. Это ее смутило. Потом она поняла, что именно этого и добивался Эриксон. Поэтому она закрыла глаза и вошла в транс (Zeig, 1980a).
Один студент просил Эриксона провести с ним сеанс гипноза. Однако ему сообщили, что, поскольку он излишне бдителен, Эриксону придется затратить часы, рассказывая ему сказки про белого бычка и затягивая его в транс. Почти любое поведение можно использовать терапевтически, даже скуку. Хотя на поверхности скука, казалось бы, противопоказана хорошей терапии, Эриксон использовал ее и показал, что она может стать мощной и значимой техникой.
Пример 6
Один человек хотел избавиться от курения. С ним был проведен лишь один сеанс. Он был гомосексуалистом, но не хотел предавать этот факт гласности. Чтобы осуществить терапию, Эриксон использовал этот момент. Он сообщил пациенту, что тот выдает свою сексуальную ориентацию благодаря своей манере курить. Он провел с ним и другую терапию против курения, используя некоторые поведенческие техники. Эриксон дал пациенту несколько заданий, чтобы его руки были постоянно заняты. Тем не менее, терапия оказалась неэффективной. Пациент был слишком рационален и, рассудив, что методы Эриксона очень просты, решил не прибегать к ним.
Пример 7
Безусловно, многие из инструкций Эриксона в одно ухо входили и выходили из другого. Одна из моих пациенток сказала, что несколько лет тому назад ее муж встречался с Эриксоном по поводу проблемы веса, но вес так и не сбросил. Ее муж отказался от лечения после того, как ему было сказано, что он не сбросит вес до тех пор, пока не разрешит проблемы со своей матерью. Семья выразила негласное согласие с Эриксоном. Интересно отметить, что в данном случае Эриксон использовал психодинамическую интерпретацию. Он считал, что применять такие методы можно и без подготовки.
Пример 8
Один весьма отчужденный человек с довольно ограниченным эмоциональным диапазоном и низкой самооценкой обратился ко мне с просьбой о гипнозе. Он оказался гомосексуалистом. Пациент консультировался у Эриксона и сказал, что тот его поразил, но испугал так, что он не смог открыться. Хотя этот пациент не чувствовал себя непринужденно, его проблемы постепенно разрешались.
Пациент вспомнил, как Эриксон истолковал один сон. Я подумал, что это интересно, поскольку не знал, что Эриксон толковал сны. Я попросил его продолжить рассказ. Пациент согласился:"Хорошо, это был сон о животном, сурке (marmot), и Эриксон сказал, что это сон о моей матери (mother). Когда я спросил, почему, он ответил:"Ну, та и таг означает Ma, a mot— три первые буквы слова mother (мать). Следовательно, это сон о вашей матери". Пациент завершил свой рассказ: «Господи, я и представить себе не мог, что у моего бессознательного столько творческих способностей».
Возможно, Эриксон подумал, что этому человеку было бы полезно немного подумать о своей матери, и вот он нашел путь, как повернуть его в этом направлении. По ходу дела пациент осуществил замечательное формирование Эго.
Предсказания
Эриксон призывал своих учеников развивать способность предсказывать поведение и использовать предсказания диагностически, а также терапевтически. Например, он вручил мне роман Уильяма Грешема «Аллея кошмаров», попросил прочитать первую страницу и сообщить ему, что говорится на последней странице (личная встреча, 1974). Мне это не удалось, но, прочитав книгу, я понял, что указания на финал явно содержатся на первой странице.
Он рекомендовал своим студентам читать книги как обычным образом, так и задом наперед, и предсказывать, что случится в следующей или предыдущей главе (Zeig, 1980a). Понимание бессознательных паттернов, обусловливающих поведение, повышает эффективность терапевта.
Используя свою восприимчивость к минимальным сигналам и полученное знание о влиянии на пациента его социальной истории, Эриксон осуществлял мощные воздействия. Я встречался с пациентами Эриксона, которые были удивлены точностью его предсказаний.
Пример 1
Одна женщина пришла к Эриксону в качестве ученицы. Он попросил заполнить ее обычную анкету, которую предлагал всем новым пациентам и ученикам — дата, имя, адрес, телефон, семейное положение, количество детей (имена и возраст), род занятий, образование (включая степени и учебу в университетах), возраст, дата рождения, количество братьев и сестер (имена и возраст), среда формирования личности — городская или сельская.
Эриксон прервал процесс заполнения анкеты и сказал: «Вы из Европы». Женщина подтвердила это, но не придала значения наблюдению Эриксона. Оказывается, существует существенное различие в почерках у тех, кто учился писать в Европе и в Соединенных Штатах.
После этого Эриксон уточнил: «Вы, вероятно, из южной Европы — Италии или Греции». Она подумала, что здесь не требуется особой проницательности: цвет кожи указывал на ее происхождение.
Но Эриксон продолжал: «А в детстве вы были достаточно полной». Пациентка была сражена наповал: на момент визита она была довольно стройной. Женщина спросила Эриксона, как он догадался об этом. Тот объяснил, что она держится так, как свойственно толстым людям.
Проницательные воздействия Эриксона имели ряд последствий. Он устанавливал контроль над взаимоотношениями и выбивал пациента из любой предвзятой установки, попытайся он такую выдвинуть. Более того, Эриксон подтверждал свою компетентность как диагност и наблюдатель. Он обучал себя обращать внимание на мельчайшие детали и использовать эту информацию для предсказания последствий поведения пациента.
Пример 2
Уже после смерти Эриксона я разговаривал с одной из его бывших пациенток. Я спросил женщину, не сохранились ли у нее какие-то особые впечатления от общения с Эриксоном. Она сказала, что во время первой беседы Эриксон взглянул на нее и произнес: «Вы не были любимицей своей матери». Пациентка была слегка шокирована и подтвердила это.
Потом Эриксон заметил: «Вы были любимицей вашей бабушки, вероятно, по материнской линии». И снова оказался прав. Пациентка была удивлена его восприимчивостью и проницательностью. И снова Эриксон прекрасно использовал свое прилежное самообучение и умение наблюдать минимальные сигналы.
Пример 3
Одна из бывших пациенток Эриксона разыскала меня и попросила провести терапию. Двадцать лет тому назад, вскоре после замужества, она начала страдать от приступов потери сознания. Медицинские тесты ничего не показали, и женщина пошла на консультацию к Эриксону вместе со своим мужем. Эриксон подумал, что ее супруг ей не пара: он был холодным и отчужденным человеком. В присутствии пациентки Эриксон безрезультатно вошел с ним в конфронтацию. Потом предложил пациентке развестись с мужем, но она решительно отвергла это. Далее, понимая, что она будет хорошей матерью, Эриксон предложил женщине завести детей! Пациентка согласилась, и терапия успешно закончилась через несколько месяцев. Эриксон предупредил, что по достижении сорока лет ей, возможно, снова потребуется терапия.
Когда пациентке было слегка за сорок, она позвонила Эриксону, потому что у нее опять начались обмороки. Эриксон уже умер, и миссис Эриксон посоветовала ей обратиться ко мне. Пациентка достигла эволюционной вехи в своей зрелой жизни. У нее было двое прекрасных детей, которые учились в колледже. Из жизни исчезла конструктивная организующая сила (раньше эту функцию выполняли дети), и вот вернулись обмороки.
Интерпретация ее борьбы за сохранение равновесия и независимости не привела бы к изменению. Ни Эриксон, ни я не подходили к пациентке подобным образом.
Воздействие Эриксона позволило пациентке не прибегать к лечению в течение 20 лет. Его метод состоял в том, чтобы добиться контроля над симптомом или помочь пациенту преодолеть проблему развития, а потом побудить его жить собственной жизнью. Как прагматический терапевт, он не пытался осуществить долговременное изменение характера, если только не считал, что это действительно необходимо.
Пример 4
У меня возникла идея исследовательского проекта, связанного со зрительным восприятием. Я попросил Эриксона поработать с Полом, чтобы гипнотически индуцировать различное цветовое видение. Тем не менее, ему не удалось добиться результата.
После сеанса Пол пошел прогуляться и вернулся с галлоном £: молока и огромным количеством молочного шоколада. Покупки Пола поразили меня: мы уезжали на следующий день, и казалось, что потребить такое количество молока и шоколада до отъезда просто невозможно. Пол был растерян, он не мог объяснить своего поведения.
На следующий день, в ходе сеанса, Эриксон спросил: «Какие странные поступки совершил Пол после вчерашнего сеанса?» Мы были поражены! Эриксона не удивила реакция Пола, он, фактически, ее интерпретировал. Проводя наведение транса, Эриксон обсуждал с Полом тему полярностей (например, красное видение против зеленого). Пол не мог достичь эффекта, хотя действительно хотел этого, он был заранее настроен на реакцию. Поскольку I ему надо было что-то делать, Пол вышел на улицу и, направляемый бессознательным, купил что-то черное и что-то белое!
Эриксон знал о восприимчивости Пола и о том, что его внушения должны были дать результат, пусть даже не тот, к которому он стремился.
(Резюме Точность предсказаний Эриксона, безусловно, укрепляла его компетентность. Более того, он брал на себя ответственность за взаимоотношения и эффективно разрушал привычные установки. Эриксон не просто держался за свою репутацию, он мог поставлять настоящий товар.
Обзор терапевтических методов Эриксона
Мне посчастливилось присутствовать на нескольких сеансах, когда Эриксон проводил терапию с пациентами. Было весьма познавательно воочию убедиться в размахе и диапазоне его деятельности.
Пример 1
Следующий случай описан в другой работе (Zeig, 1985a). Тем не менее, недавно я нашел кое-какие заметки, которые записал после сеанса, и могу добавить некоторые новые факты (Эриксон, частная беседа).
Я попросил у Эриксона разрешения присутствовать на одном из утренних сеансов. Он отказал мне, объяснив, что, вероятно, мне не следует присутствовать на сеансах пациентов его частной практики.
В тот день, пока он работал с пациентами, я отдыхал в спальне, примыкающей к офису Эриксона. Стук в дверь вывел меня из дремотного состояния. Я открыл дверь, и весьма привлекательная, консервативно одетая женщина, объяснила мне, что Эриксон хочет меня видеть. Я привел себя в порядок и вошел в офис Эриксона. В кресле пациента сидела женщина. Эриксон сказал, что не собирается меня представлять. Мне надлежало просто присесть. Он спросил меня, что я вижу. Я ответил: «Женщину». Женщина ответила: «Три головы». Она нервно поигрывала своими темными очками и поджимала губы. Эриксон уловил, что она застенчива, напугана и хочет уйти. Когда пациентка собралась это сделать, он взял ее за руку и попросил остаться.
Эриксон сказал:
— Кэти (вымышленное имя) рассказала мне, что носит темные очки, чтобы защитить себя от враждебного мира. Однако я сказал ей, что здесь, со мной, ей эти очки не понадобятся.
Фактически, в этот момент очки лежали на краю стола возле Кэти.
Внезапно Эриксон изменил контекст и спросил:
— Не правда ли, она хорошенькая?
Я взглянул на Кэти и ответил:
—Да.
Кэти спросила, не являюсь ли я студентом психологии, и Эриксон уловил в этом попытку снизить мой статус. Он сказал, что я терапевт из Калифорнии.
Эриксон продолжил беседу:
— Не правда ли, у нее красивые черты лица?
Я взглянул на Кэти и сказал:
—Да.
— Не правда ли, у нее красивые глаза?
Я взглянул на Кэти и сказал:
—Да.
Хотя, возможно, мой ответ прозвучал не слишком уверенно.
— Не правда ли, у нее красивые губы?
Я взглянул на Кэти, сглотнул и сказал:
—Да.
Следующий вопрос Эриксона был таким:
— Не правда ли, ее губки вполне целовабельны?
Я начал покрываться потом. Эриксон все больше оживлялся, ерзал в своем кресле. Он говорил все быстрее, за одним вопросом немедленно следовал другой. «Не правда ли, у нее чудные ноги? Не правда ли, она прекрасно одета? Не правда ли, из нее выйдет прекрасная жена? А вы не думаете, что она женибельна?»
Эриксон осыпал ее комплиментами. Он сказал, что уверен: она примет комплименты, поскольку ее губы поджаты.
Я был обескуражен. Помню, как я думал: «Она что, в трансе? Я тоже? Она — пациентка? А я? Зачем все это? Может, он пытается меня женить?»
Эриксон сказал пациентке, что у него есть две родственницы по i имени Кэти и теперь у него есть третья Кэти. Он хотел вызвать в ней ощущение принадлежности и снизить вероятность того, что она будет видеть в нем угрозу.
Он попросил ее дать торжественное обещание перебраться в Феникс, подальше от своей деспотичной матери. Пациентка утвердительно кивнула головой и пообещала приехать после того, как закончит одну коммерческую сделку. Предварительно он посеял в ней идею, что она может совершать собственные коммерческие сделки по доверенности. Эриксон сказал, что позаботится о деспотичной матери Кэти, если пациентка переедет в Феникс, и он не позволит матери влиять на процесс терапии.
Эриксон продолжал извлекать из нее обещания необременительного характера. Он спросил:
— Когда вы придете на терапию?
— Седьмого числа.
— Какого месяца?
— Июня.
— Какого года?
— 1974-го.
Потом он попросил пациентку соединить все это вместе. Она сказала, что сделает то, о чем он ее просит.
Эриксон спросил меня, не могла бы моя кузина Эллен или его дочь Кристи подружиться с его пациенткой. Он обращал внимание на то, что я упускал из виду. Кэти была незамужем: она не носила обручальное кольцо.
Пациентка говорила мало, однако Эриксон был весьма активен, вербально и физически. Одаривая ее комплиментами, он раскачивался в своем кресле. По сути дела, он вовсе не пребывал в позиции терапевта; он был роскошен и естественен, был ее защитником и даже отцом. Он был одновременно заботливым и энергичным.
Внезапно появилась миссис Эриксон, выкатила Эриксона из кабинета, и я остался наедине с Кэти. Я попрощался с женщиной и запер офис на ключ. Несколько минут спустя раздался стук в дверь — это была Кэти. В несколько смущенной манере она выпалила:
— Я забыла свои темные очки.