Желязны Роджер. Если с Фаустом вам не повезло

   - Что вы имеете в виду?
   - Язык! На каком языке мне с ними говорить? Вряд ли они знают немецкий. Я, конечно, могу кое-как объясниться с ними на французском, но боюсь, что этого будет недостаточно.
   Брови Мефистофеля поднялись вверх.
   - Как же так? - спросил он.- Вы меня удивляете, доктор Фауст. Ведь, кроме своих непревзойденных успехов в алхимии, вы приобрели всемирную славу как выдающийся лингвист!
   - Это большое преувеличение,- вздохнул Мак.- Вы сами знаете, что людская молва обманчива. Кроме того, в течение долгого времени я был лишен практики в восточных языках. А языки так быстро забываются!..
   - Ну, хорошо,- сказал Мефистофель.- Я открою вам Малое Речевое Заклинание. Оно даст вам возможность понять другого человека, на каком бы языке он ни говорил, и наоборот - вы сами сможете свободно говорить на любом языке. Но будьте осторожны: это заклинание предназначено строго для служебного пользования. Я даю его только вам, и никому другому.
   - О! Малое Речевое Заклинание - это как раз то, что мне нужно! - обрадовался Мак.
   Демон тотчас сделал несколько быстрых, почти неуловимых движений пальцами:
   - Готово. Не забудьте вернуть его обратно, когда кончится срок вашего пребывания во дворце.
   - А как же я? - спросила Маргарита.
   - Вы будете при нем, как его подруга. Что касается Речевого Заклинания, на вас его действие не распространяется... Вы готовы? - повернулся Мефистофель к Маку.
   Мак перевел дыхание и кивнул. Мефистофель исчез в ту же секунду - на сей раз без дыма и пламени, просто растворился в воздухе, как будто его и не было. И тотчас же какой-то толстенький низенький человечек с длинной бородой столкнулся с Маком, чуть не сбив его с ног.
   - Оргунги,- произнес коротышка, поднимаясь с земли.
   - Ах, что вы! Это я виноват. Извините,- ответил Мак, удивляясь тому, что прекрасно понял незнакомца. И проворчал себе под нос: - Вот черт, не продумывает ничего до конца - сам исчезнет, а потом обязательно какая-нибудь накладка выйдет!.. Ну, ладно, что там мне надо сделать?
   В ту же минуту послышался громкий окрик:
   - Эй, ты!
   Оглянувшись, Мак увидел угрюмого широкоплечего воина в меховой шапке. Воин шел к нему, позвякивая блестящим оружием.
   - Вот это уже что-то знакомое,- вполголоса сказал он Маргарите и, повернувшись к воину, ответил: - Да?
   - Я тебя здесь раньше не видел,- сказал тот.- Ты кто такой?
   Мак гордо выпрямился:
   - Я офирский посол. Отведи меня к вашему хану... Да, со мной моя подруга Маргарита.
   - Ступайте оба за мной.
   И они пошли следом за воином. Завидев вооруженного человека, люди почтительно расступались перед ними, кланяясь на китайский манер. Они вышли на площадь перед дворцом Кублайхана; возле торговых рядов толпился народ. Волна незнакомых запахов обрушилась на Мака и его спутницу - это были специфические запахи востока. Здесь пахло Китаем, Индией и чуть-чуть - Южными Морями ((31)). К этим терпким ароматам порой примешивался легкий дух Европы. Проходя мимо торговых палаток, они почувствовали, что резкий запах пяти основных специй усилился. Съедобные морские водоросли в огромных мокрых корзинах пахли солью и йодом. Среди всего моря перемешанных друг с другом запахов чеснока, древесного угля, рисовой водки, уксуса и сладких орешков личи? ((32))Мак различил тонкие свежие ароматы бамбука и сандалового дерева. В плетеных корзинках лежали куски жареной свинины, на деревянных тарелках - подрумяненные по рецепту генерала Ку цыплята. Во всем чувствовался неповторимый дух Пекина, и больше всего - в специфическом запахе знаменитого пекинского соуса, которым китайцы приправляли все блюда.
   Они шли через площадь, и сотни узких темных глаз провожали эту маленькую процессию. Смуглолицые черноволосые люди со смешными тонкими косицами на затылках перешептывались, указывая на чужеземцев. Благодаря волшебству Мефистофеля, Мак понимал все, что говорили о нем и о его подруге.
   - Марта, взгляни вон туда.
   - Что такое, Бен?
   - Кажется, чужеземцы.
   - Какой странный цвет кожи...
   - Пучеглазые, словно рыбы! Ну и красавцы, нечего сказать!
   - А одеты как смешно! Никто таких кафтанов не носит...
   - А она-то как вырядилась!..
   - Ну и ну!
   - Ты только погляди на ее ноги!
   - А каблуки-то, каблуки!.. Мы здесь не носим таких высоких каблуков: они вечно где-нибудь застревают. Можешь себе представить, на что это похоже!
   Толпа шумела, разглядывая чужеземцев, но враждебности к ним никто не проявлял.
   Наконец пестрые торговые ряды и площадь остались позади. Мак с Маргаритой и сопровождающий их солдат оказались в самом начале широкого бульвара, ведущего прямо ко дворцу. Сюда не долетали ни резкие запахи рынка, ни гул человеческих голосов. Редкие прохожие двигались важно и чинно. Солдат провел двух чужеземцев во внутренний двор и остановился перед высокими дворцовыми воротами. Они были открыты, но перед ними стоял стражник в блестящих доспехах, вооруженный мечом и круглым щитом. Преградив путь троим незнакомым посетителям, он громко крикнул:
   - Кто идет?
   - Простой солдат,- ответил монгольский воин, сопровождавший Мака и Маргариту во дворец.- Привел с собой двух чужеземцев - офирского посла с женщиной - чтобы представить их хану.
   - Хорошая новость! - обрадовался стражник.- Кублай-хан собрал сегодня своих придворных в Большом приемном зале. Они уже закончили деловую беседу, но время обеда еще не наступило. Появление нового посла развлечет их. Проходи, солдат, сопровождающий почетных гостей!
   Изнутри ханский дворец поражал роскошью так же, как он притягивал взоры своею пышностью снаружи. Описывать сказочные богатства, собранные здесь, означало бы пытаться объять необъятное; поэтому мы не будем отвлекать внимание читателя утомительным перечислением разных диковин. Гости, сопровождаемые стражей, прошли по длинным коридорам, стены которых были украшены затейливой росписью - китайскими стихами, воспевавшими утонченную прелесть созерцания воды. Последние двери вели в Большой приемный зал. Это были тяжелые бронзовые двери, плавно закругленные наверху; обе створки украшала затейливая резьба. Когда маленькая процессия с Маком во главе приблизилась к ним, они распахнулись без единого звука, как будто приведенные в движение скрытым механизмом ни слуг, ни стражников, которые могли бы открыть их, не было видно.
   И в тот же миг перед Маком появился маленький смуглый человечек - словно из-под земли вырос.
   - Как прикажете доложить о вашем прибытии? - спросил он.
   - Посол из Офира,- важно ответил Мак.- И его спутница.
   Пышный приемный зал ярко освещали факелы, привезенные из Франции специально для дворца Великого Хана. В их неживом, холодном, резком свете лица придворных казались застывшими гипсовыми масками. На богатых одеждах сверкали драгоценные камни, словно капли росы на ярких, роскошных южных цветах. На возвышении стоял трон, где сидел невысокий, ничем не примечательный человек средних лет, с маленькими узкими глазами и жидковатой бородкой. Его голову венчал высокий тюрбан, украшенный таким огромным бриллиантом, что Мак сразу понял: этот человек и есть Кублай-хан. По обе стороны от трона были отведены места для особо приближенных лиц и родственников хана - тетушек и дядюшек, нескольких братьев и сестер, их наперсников и ближайшей родни. Чуть поодаль был сооружен другой помост - пониже; там стоял другой трон. На нем в неудобной позе замерла светловолосая белокожая женщина - Мак подумал, что это принцесса Ирена. За спинами придворных стояли рослые солдаты-лучники, держа свои стрелы наготове. Они следили за всеми присутствующими в зале, не доверяя никому. Их узкие черные глаза перебегали с одной фигуры на другую, замечая малейшее движение руки или поворот головы. Над отдельным столиком возвышался высокий островерхий колпак, расшитый звездами и таинственными символами. Его обладатель, худой сутулый старик в длинной мантии, разукрашенной под стать колпаку, очевидно, был придворным мудрецом и звездочетом. Рядом со столиком мудреца стоял изящно одетый молодой человек, судя по внешности - европеец. На нем были панталоны и камзол; щегольской наряд довершала маленькая фетровая шапочка с соколиным пером. Мак догадался, что это знаменитый путешественник Марко Поло.
   - Значит, вы прибыли из Офира? - спросил Кублай-хан.
   Припомнив недавний разговор с Мефистофелем, Мак заметил, что хан держит в руке какой-то скипетр. Маку казалось, что скипетр этот вовсе не похож на магический предмет; но, с другой стороны, у него не было серьезных оснований не верить Мефистофелю.
   Кублай-хан продолжал:
   - Вы первый офириец, которого мы принимаем при своем дворе. Или, может быть, правильнее говорить "офирянин"?
   - Как вашему величеству больше нравится,- ответил Мак.
   - Послушай, Марко! - обратился Кублай-хан к человеку в европейской одежде.- Он, оказывается, европеец!
   Молодой человек повернул голову; перо на его шапочке слегка качнулось. Бросив на Мака подозрительный недружелюбный взгляд, он сказал:
   - Я с ним незнаком. Как вас звать, милейший, и откуда вы родом?
   - Я доктор Иоганн Фауст,- ответил Мак.- Я родился в городе Виттенберге, в Германии. В настоящее время я исполняю обязанности офирского посла.
   - Офирского посла?.. В Европе никогда не слышали о таком государстве.
   - О, это неудивительно. Мы, офирийцы, большие домоседы. Мы не любим путешествовать, и наша страна не так сильно преуспела в торговом деле, как, например, ваша родная Венеция, Марко.
   - А!.. Вам известно мое имя!
   - Конечно. Ваша слава бежит далеко впереди вас; она достигла даже Офира.
   Взгляд Марко потеплел - знаменитый путешественник был польщен.
   - Чем же богата ваша страна? - спросил Марко.
   - Всего не перечислишь,- ответил Мак.- Мы торгуем в основном с соседними странами. Мы продаем иноземным купцам золото, серебро, слоновую кость, обезьян и павлинов.
   - Обезьян!.. Это интересно...- задумчиво произнес Марко.Великому хану как раз нужен надежный поставщик обезьян.
   - О, в таком случае вы вряд ли найдете лучшего поставщика, чем Офир,- сказал Мак, широко улыбаясь.- У нас их очень много, на любой вкус: большие обезьяны и совсем крошечные обезьянки, огромные гориллы и оранжевые оранг... оранж... оранг... оранжутаны. И много-много других. Наши обезьяны по качеству соответствуют лучшим мировым стандартам, и я думаю, что мы сможем удовлетворить запросы вашего обезьянника.
   - Хорошо. Мы еще вернемся к этому вопросу и уточним некоторые детали. Кажется, перечисляя вывозимые из вашей страны товары, вы упомянули про павлинов?.. Великому Хану могут понадобиться павлины - если, конечно, ваши цены не слишком высоки.
   - Вам стоит только пожелать,- улыбнулся Мак.- Я сам назначу для вас цену.
   В этот самый миг придворный мудрец, мирно дремавший в кресле за своим низеньким столиком, вдруг встрепенулся и выкрикнул резким, дребезжащим голосом:
   - Офир, да?.. Это город, расположенный в тех же краях, что и Сава?
   - Совершенно верно,- кивнул головою Мак.- Вы угадали.
   - Посмотрим,- сказал старик.- Я еще должен сам в этом убедиться.
   - Полагаю, вы убедитесь в том, что город наш стоит и дела в нем идут весьма неплохо,- сказал Мак, засмеявшись собственной шутке. Однако все придворные сохраняли серьезный и важный вид - ни один не позволил себе улыбнуться даже уголком рта. Смех Мака прозвучал довольно резко и оборвался.
   Кублай-хан, неподвижно сидевший на своем троне, шевельнулся и открыл рот. Взоры всех присутствующих в зале устремились к нему.
   - Добро пожаловать, доктор Фауст, офирский посол. Мы принимаем вас при своем дворе,- промолвил хан.- Мы еще побеседуем с вами, ибо, да будет вам известно, мы любим послушать разные истории про дальние страны и рассказы путешественников про их удивительные приключения. Это очень поучительно, и потому мы много говорим со вновь прибывшими к нашему двору. Наш возлюбленный сын Марко услаждал наш слух своими повествованиями, но нашему уху всегда приятно слышать новое от новых людей.
   - Я весь к услугам вашего величества,- ответил Мак.
   Рот Марко скривился в неприятной усмешке, а хмурый, неприветливый взгляд, устремленный на новичка, стал колючим и злым. Мак понял, что ему не удалось расположить к себе хитрого венецианца, а значит, ему будет сложно приобрести надежных союзников при дворе Великого Хана.
   - А женщина? - просил хан.
   - Он обращается к тебе! - шепнул Мак своей спутнице.
   - Что он говорит? - спросила Маргарита.- Я ни слова не понимаю!
   - Я буду говорить за тебя,- сказал ей Мак. Повернувшись к Кублай-хану, он произнес: - Это Маргарита, моя спутница. К сожалению, она совсем не знает монгольского языка.
   - Совсем не знает? Как же так? Ведь мы хотим послушать и ее рассказ тоже.
   - Я буду переводить вам ее слова. Очень жаль, что она не может сказать ни слова по-монгольски - она мастерица рассказывать разные истории.
   - Не нужно,- возразил Кублай-хан.- Благодаря нашему мудрому распоряжению, у нас создан специальный институт Институт Монгольского Языка. Опытные учителя очень быстро обучают монгольскому языку тех, кто прибывает к нашему двору, не понимая ни слова по-монгольски. Вы-то сами владеете монгольским языком в совершенстве, мой дорогой Фауст.
   - Благодарю вас,- улыбнулся Мак.- Языки - это мое маленькое хобби. Я увлекался ими всю жизнь.
   - Но женщину необходимо обучить. Объясните ей, что надо идти на занятия. Сейчас ее проводят в класс. Она выйдет оттуда лишь после того как научится хорошо говорить по-монгольски.
   Мак повернулся к девушке:
   - Послушай, мне очень жаль, но я ничего не могу поделать. Они сейчас отведут тебя в класс, где будут учить монгольскому языку.
   - О-о,- простонала Маргарита,- опять в школу!.. Все, что угодно, только не это!
   - Мне очень жаль, но я ничем не могу тебе помочь.
   - Черт возьми! - в сердцах воскликнула Маргарита.- Вот уж не было печали!
   Но ей пришлось послушно выйти из зала вместе с двумя девушками-служанками, чьи руки сжали ее локти и мягко, но настойчиво подталкивали спутницу офирского посла к выходу.
   2
   Мак шел по бесконечным дворцовым коридорам. Слуга Вонг, приставленный к важной особе офирского посла, чтобы проводить его до отведенных ему комнат, шагал впереди, держа в руке фонарь. Язычок пламени дрожал и колыхался, хотя пахнущий пылью воздух был совершенно неподвижен. Мак не чувствовал ни малейшего дыхания ветра. Проходя по полутемным залам, из которых в разные стороны разбегались коридоры, Мак заметил, что вход в один из этих коридоров прегражден тяжелым малиновым шнуром, подвешенным на двух золотых кольцах, ввинченных в стены коридора. Темный коридор, казалось, скрывал какую-то мрачную тайну.
   - Куда ведет этот коридор? - спросил Мак слугу.
   - В западное крыло, крыло духов,- ответил Вонг.- Эта часть дворца отведена для духов умерших поэтов. Живым туда входить запрещено. Только сам Великий Хан в сопровождении избранных мастеров, служителей искусства, проходит в это крыло, чтобы принести жертвы.
   - Какие жертвы?
   - Разноцветные камни, морские раковины, мох и многое другое, что любят духи умерших.
   И Вонг рассказал Маку, что до Кублай-хана было много правителей, принимавших гостей из дальних стран при дворе и заводивших новые полезные обычаи, но Кублай-хан далеко превзошел их в своей любви ко всему чужеземному. Он резко отличается от остальных монголов: его уши всегда открыты для старинных преданий и легенд, а также для рассказов путешественников, прибывших из заморских краев. Он велел приводить к нему иноземцев, чтобы они рассказывали о своих странах и о том, каковы обычаи в каждой из этих стран. Он также любит слушать рассказы о семьях и родственниках чужестранцев, и чем длиннее рассказ, тем больше бывает доволен Великий Хан. Одно крыло ханского дворца отведено для гостей, прибывших издалека. В этих роскошных покоях разные бродяги, собравшиеся со всего света, могут жить, сколько им вздумается, ничего не платя за стол и кров.
   Во дворце Кублай-хана жили не только знатные особы, послы и ученые. В гостевых покоях находили пристанище нищие, калеки, попрошайки и мошенники, подонки общества, стекавшиеся во дворец. Однако хан оказывал им столь же щедрый прием, как и всем остальным, ибо он полагал, что этим людям недостает не столько хлеба, сколько поучительных историй. В каждом нищем или попрошайке хан видел погибшего поэта или сказителя. Давая приют несчастным и обездоленным, Великий Хан проявлял царственное милосердие, на все лады воспеваемое придворными льстецами.
   Вонг подробно описал таинственное западное крыло дворца, крыло духов. Великий Хан верил в загробную жизнь; он верил, что души поэтов и сказителей бессмертны, что они обитают в Небесном Царстве, созданном специально для них Власть Предержащими. Но иногда эти души покидают свою небесную обитель и спускаются на землю, ибо поэты черпают вдохновение из земных источников. Духи охотнее всего посещают те места, с которыми связаны самые яркие впечатления и дорогие воспоминания - как радостные, так и печальные. Странствуя по свету, духи нередко попадают под влияние посторонних сил. С помощью специальных обрядов и заклинаний искушенные в тайных науках люди могут привлечь какого-нибудь духа, случайно проходящего мимо. Это значит, что духов можно заманить и в ханский дворец - нужно только показать им, что здесь всегда будут рады появлению нового поэта или сказителя, особенно если дорогой гость давно умер. Поэтому в западном крыле дворца были отведены специальные покои, где днем и ночью горели ароматизированные свечи, а в золотых курильницах дымились ладан и драгоценное сандаловое дерево. В полутемных залах лежали мягкие звериные шкуры, блестящие осколки разбитых зеркал, куски янтаря, кристаллы горного хрусталя, старинные серебряные монеты, разноцветные камни и множество других вещей, притягательных для любого духа. Духи слетались в западное крыло, как воробьи на рассыпанное зерно, и часто какой-нибудь дух, насладившись видом столь дорогих ему предметов, в благодарность за этот роскошный пир посылал хану чудесный сон.
   Благодаря частым посещениям духов, хан видел удивительные сны. Ему снились огромные киты, человек в белом плаще с красным подбоем, торжественно выкрикивавший слова на незнакомом языке перед притихшей толпой, фигуры людей в черных капюшонах, низко надвинутых на глаза (хану было известно лишь то, что эти люди - заговорщики; но кто они и зачем собрались в полночь в мрачном подземелье, Кублай-хан не знал), снились всадники, скачущие по заснеженным полям. Ему снилось, что он блуждает по темному лесу, сбившись с дороги, снилось, что он должен сделать выбор меж прекрасной принцессой и тигром... Таким образом, хан мог наслаждаться своими любимыми волшебными сказками и необычайными приключениями дни и ночи напролет; сама жизнь для него была лишь продолжением сна. Порою зыбкая граница меж сном и реальностью совсем стиралась, и сам хан не мог вспомнить, была ли его греза сном или он услышал эту повесть из уст очередного сказителя. В глубине своей души Великий Хан лелеял мечту перенестись после смерти в те небесные чертоги, где обитают души поэтов, и, восседая на высоком золотом троне, внимать рассказам духов.
   Комнаты, отведенные офирскому послу, были обставлены с восточной пышностью. Мак обнаружил, что обычаи, принятые при дворе Великого Хана, не только не обременительны, но, напротив, очень приятны. Недоучившийся студент, проведший почти всю свою вольную жизнь в дешевых трактирах и на постоялых дворах, никак не мог пожаловаться на отсутствие комфорта. Мягкая постель, вышколенная молчаливая прислуга, подававшая ему изысканные яства и напитки и подогретую воду для умывания - такую роскошь в Европе мог позволить себе далеко не каждый знатный господин. Сперва Маку казалось странным, что челядь, прибирающая в его комнатах или подающая ему воду и сервирующая стол, не обращает на него абсолютно никакого внимания и ведет себя так, словно его нет дома, однако позже он оценил все вытекающие из этого удобства: ничто не нарушало его покоя, никто не мешал ему предаваться размышлениям. А размышлять ему приходилось много: ведь он прибыл во дворец Великого Хана не по своей воле и отнюдь не из простого любопытства, как большинство обитателей гостевых покоев. Ему нужно было исполнить поручение Мефистофеля. Эта мысль не выходила у Мака из головы, не давала ему беспечно наслаждаться жизнью.
   Для начала Мак решил познакомиться поближе с тем человеком, чью жизнь ему было предложено спасти, - с Марко Поло, знаменитым путешественником. Отвести от Марко нависшую над его головой угрозу означало, по мнению Мака, совершить Доброе Дело. Чем дольше он размышлял, тем больше ему нравился такой способ действий: Мак считал, что он, по крайней мере, никому не причинит вреда. Расстраивать брак принцессы Ирены и искать ей другого жениха казалось ему крайне сложным и рискованным делом; к тому же он ни разу не видел саму принцессу. Что касается похищения магического скипетра у Кублай-хана, то этот план Мак отверг в самом начале, ибо трон Великого Хана охраняли двое монгольских воинов, вооруженных луками. Стоило кому-нибудь из присутствующих в зале сделать неосторожное, резкое движение или просто оступиться, как стрелы ложились на тугую тетиву. Пытаться приблизиться к трону Кублай-хана, а тем более похитить скипетр прямо из его рук означало идти на верную смерть.
   Итак, для начала нужно было разузнать побольше о Марко.
   - Скажи мне,- обратился Мак к слуге Вонгу,- не живет ли Марко Поло где-нибудь поблизости?
   - Ему отведены комнаты в гостевых покоях,- ответил тот,но, кроме того, ему принадлежат несколько больших домов в городе, несколько загородных поместий, где построены великолепные дворцы, и еще у него есть земли далеко за пределами...
   - Остановись! - воскликнул Мак, рассмеявшись.- Меня не интересует его недвижимое имущество. Я только хотел узнать, где его можно найти.
   - Сейчас он находится в Главном Банкетном Зале. Он наблюдает за тем, чтобы зал был должным образом украшен для пира в честь Великого Хана, который будет устроен во дворце сегодня вечером.
   - Пожалуйста, проведи меня в этот зал.
   3
   В Главном Банкетном Зале царила суматоха: здесь готовились к торжественному событию - пиру в честь Великого Хана. Слуги, словно мыши, бегали взад и вперед по залу и ближайшим коридорам; несколько человек, взобравшись на высокие лестницы, развешивали на стенах пестрые флажки, вымпелы, длинные шуршащие бумажные ленты и разноцветную мишуру. Мак огляделся кругом - Главный Банкетный Зал был достаточно просторным, чтобы вместить несколько сотен человек. Высокий потолок поддерживали восемь массивных колонн; основанием каждой из этих колонн служили кубические каменные глыбы, на которых размещались украшения, сразу привлекавшие к себе внимание - отрубленные человеческие головы. Вокруг каждой колонны возвышалась пирамида из отрубленных голов - некоторые еще кровоточили, другие были покрыты пятнами засохшей крови; иные, со сморщенной кожей, свисавшей с дряблых щек, были чуть тронуты трупной зеленью, а несколько голов казались выкопанными из старых могил - носы их провалились, а кожа почти совсем сошла со лбов и щек, обнажив гниющую плоть и желтые кости черепа. В центре зала стоял огромный чан, наполненный кровью; две фигуры в плащах с низко надвинутыми на глаза капюшонами наклонились над чаном, перемешивая кровь, чтобы она не свернулась. Марко Поло стоял неподалеку от них, подбоченясь и задрав подбородок. Он глядел на пирамиды отрубленных голов, словно художник, созерцающий написанную им картину.
   Несколько минут Мак стоял неподвижно, потрясенный этим мрачным зрелищем, затем решительно направился к Марко.
   - Какая великолепная декорация из отрубленных голов,произнес он, растягивая губы в улыбке,- ряды так ровны, словно их высоту и ширину отмеряли по линейке.
   Знаменитый путешественник, поглощенный своим занятием, едва удостоил его взглядом и кратким ответом:
   - Благодарю вас. Однако кое-что нужно подправить.
   И он закричал слугам, хлопочущим возле восьми зловещих пирамид:
   - Ровнее, ровнее кладите головы вон в той пирамиде! Поправьте пятую слева в верхнем ряду! Я не хочу, чтобы они рассыпались! Мне нужно добиться впечатления монолитности. Этот эффект достигается за счет максимального уплотнения. Кладите выше, еще выше - вот так! Возле каждой колонны должна возвышаться двухметровая пирамида голов. Я знаю, что они не могут держаться сами собой. Однако вам нужно сделать так, чтобы со стороны казалось, будто они держатся. Скрепите их чем-нибудь - проволокой или тонкой веревкой, - только чтобы не было заметно снаружи. И вытащите из общей кучи вон то старье! Долой все подпорченные, почерневшие головы! У них такой вид, словно они пролежали в земле несколько десятков лет! На этом пиру нет места прошлому. Мы устраиваем праздник в ознаменование настоящих и будущих побед Великого Хана, а значит, зал должен быть украшен только что отрубленными головами; желательно, чтобы кровь текла из ран. Если крови будет мало, добавьте несколько ковшей из чана.
   Несколько минут Мак и Марко молча наблюдали за тем, как слуги суетятся вокруг каменных оснований колонн, исполняя распоряжения Марко. Мак сказал с видом знатока:
   - Теперь, конечно, стало еще лучше.
   - Правда?
   - О, да. У вас, венецианцев, острый глаз и отменный вкус к подобным вещам.
   - Благодарю вас. Если я не ошибаюсь, вы прибыли из Офира?
   - Да,- кивнул головою Мак.- Но не будем говорить обо мне, тем более что я новичок при дворе, и моя скромная персона вряд ли представляет интерес для прославленного путешественника. Я хочу сказать вам, что я рад нашей встрече и возможности побеседовать с таким выдающимся человеком, как вы. Я восхищаюсь вами, Марко. Я и мечтать не смел о том, чтобы встретиться с величайшим повествователем