Желязны Роджер. Если с Фаустом вам не повезло

   - Что касается последнего,- ответил Марко,- пусть мудрец говорит!
   Высокий худой старик неспешно поднялся, оправляя широкую мантию, расшитую звездами и малопонятными знаками. Водрузив на крючковатый нос очки в оправе из тонкой проволоки, он долго откашливался, прочищая горло, и наконец произнес скрипучим старческим голосом:
   - Я созвал всех ученых мужей Пекина на совет, и вот что сказали мне люди, сведущие в географии и в истории народов. На земле нет такого места, которое называется Офир. Наши мудрецы утверждают, что если такой город и существовал когда-то, то он погиб много веков назад в результате некой катастрофы наводнения или извержения вулкана. И, конечно, все единодушно заявили, что даже если бы такой город _действительно_ существовал в наше время, то его правители вряд ли назначили бы немца послом своего государства.
   Мак заломил руки в припадке отчаяния. Гнев, обида и возмущение затопили в этот миг его рассудок. Он хрустел пальцами, притопывал от волнения носком туфли по полу, но ни одна спасительная мысль не приходила ему в голову. Он стоял, не зная, что теперь говорить и что делать. Молчание нарушил сам Великий Хан:
   - Нам не хотелось бы делать этого, ибо мы известны как мудрый и милостивый правитель, и двор наш - один из самых передовых в мире, что, конечно, исключает жестокое обращение с чужестранцами. Однако сей человек был обличен пред собранием лиц, равных ему по рождению, в плутовстве и самозванстве, поскольку он назвался послом несуществующей страны, а также в преступном совращении женщины королевской крови. По обычаям, принятым при нашем дворе, он должен быть водворен в тюрьму, где его предадут пыткам, которым подвергают всех самозванцев и обманщиков, а затем его надлежит удавить, вырезать его внутренности, утопить, четвертовать и, наконец, сжечь.
   - Это мудрое решение,- сказал Марко.- Но обычно к такой смерти приговаривают простых людей. Этот же может иметь в своих жилах каплю благородной крови. Я осмелюсь предложить, чтобы его убили здесь, прямо сейчас. Это позабавит двор, а потом мы продолжим наш пир.
   - Хорошая мысль,- согласился Кублай-хан,- нам она нравится.
   Он поднял свой магический скипетр и сделал жест свободной рукой, словно подзывая к себе кого-то. С другого конца зала к возвышению, на котором сидел хан с наиболее почетными гостями, заспешил бородатый толстяк, одетый весьма странно - на нем были только замшевый жилет и короткая замшевая набедренная повязка; руки, плечи и ноги его оставались голыми. Голову его украшал тюрбан, почти такой же огромный, как у самого хана.
   - Королевский палач к услугам Великого Хана,- поклонился толстяк.
   - Удавку с собой взял? - спросил его хан.
   - Она всегда со мною,- ответил палач, отвязывая тетиву от лука, обмотанную вокруг его талии,- на всякий случай. Ведь невозможно предугадать, когда она понадобится вновь.
   - Стража,- позвал Кублай-хан,- взять этого человека! Палач, делай свое дело!
   Мак бросился к выходу. На бегу ему пришла мысль спрятаться в одном из бесчисленных дворцовых коридоров - если стражники не поймают его здесь, в зале, то им нелегко будет найти беглеца в лабиринте проходов, туннелей, мостиков и лесенок. А тем временем он успеет придумать, как выбраться из дворца незамеченным... Но когда он проносился мимо Марко, словно заяц, бегущий от своры собак, коварный венецианец, злобно усмехаясь, поставил ему подножку. Споткнувшись, Мак упал, растянувшись во весь рост, и тут его схватили лучники. Они заломили ему руки за спину и держали крепко - не вырваться. К стражникам не спеша, вразвалку подходил палач, вертя в руках свою удавку и мастеря какую-то хитрую петлю. Этот толстяк хорошо знал свое дело.
   - Ваше величество,- воззвал Мак к Великому Хану, извиваясь в руках стражников,- вы делаете большую ошибку!
   - Пусть даже так,- равнодушно ответил хан.- Когда великие ошибаются, их ошибки в конце концов становятся всеобщим правилом. Такова привилегия власть имущих.
   Палач захлестнул петлю удавки на шее Мака. Мак попытался закричать, но тщетно - с губ его не сорвалось ни звука. У него оставалось еще несколько кратких мгновений перед тем, как жизнь навсегда покинет его тело, и он на собственном опыте убедился, что в эти мгновения вся жизнь отнюдь не проносится перед умирающим с быстротой молнии, как это утверждают некоторые. В те ужасные секунды, когда удавка все туже впивалась в его горло, Мак вспоминал, как давно, еще в школьные годы, он лежал в траве на берегу реки Визер. Был погожий воскресный денек, и они с приятелем-однокурсником решили пойти на реку. Мак говорил своему товарищу: "Знаешь, человек никогда не может угадать наперед, какой смертью ему придется умереть". Он оказался прав тогда, поскольку даже в самом фантастическом сне ему вряд ли могло привидеться такое что он гибнет от руки палача при дворе Кублай-хана в Пекине, да к тому же еще за несколько сотен лет _до дня своего рождения_! Однако сознание собственной правоты отнюдь не придавало бодрости несчастному молодому человеку.
   Внезапно что-то загремело, и в зале появился Мефистофель, окутанный клубами едкого черного дыма и языками адского пламени.
   У адского духа было скверное настроение, и потому его появление в Главном Банкетном Зале сопровождалось великолепнейшим фейерверком и причудливыми фантомами и миражами, которые внезапно появлялись в воздухе перед испуганной, притихшей толпой придворных и столь же неожиданно исчезали. Очевидно, Мефистофель решил потратить несколько драгоценных мгновений на эти фокусы, чтобы в конечном счете выиграть время, рассчитывая на то, что перепуганные люди в зале и не подумают сопротивляться ему.
   - Отпустите этого человека! - прогремел сатанинский голос под сводами зала.
   Палач повалился на пол, словно пораженный молнией. У двоих стражников, державших Мака, ноги подкосились от страха, и они упали на колени. Кублай-хан откинулся назад, на высокую спинку своего трона. Марко Поло нырнул под стол, надеясь, что там его никто не тронет. Принцесса Ирена упала в обморок. Освобожденный Мак шагнул вперед, к ханскому трону.
   - Вы готовы отбыть? - спросил его Мефистофель.
   - Готов, мой господин! - ответил тот, оправляя одежду.Осталось сделать только одно.
   Мак подошел к трону Кублай-хана. Великий хан оглядывался, ища защиты, но парализованные страхом стражники не спешили прийти к нему на помощь. Мак взял из дрожащих рук хана скипетр и положил его в свой поясной кошель.
   - Теперь посмотришь, долго ли продлится твое царствование! - прокричал он прямо в лицо хану. Мефистофель взмахнул рукой - и тотчас оба они растаяли в воздухе, как будто их здесь и не было.
   В зале еще долго стояла мертвая тишина. Никто не осмеливался пошевелиться. Наконец Кублай-хан проговорил слабым голосом, словно очнувшись от глубокого сна:
   - Марко, как ты думаешь, что это было?
   И Марко ответил:
   - Я полагаю, мы стали свидетелями явления сверхъестественной силы. Мне приходит на ум один случай, приключившийся со мной во время моих странствий - я был в Ташкенте. Ранней весною, когда первые цветы...
   Но тут тяжелые бронзовые двери распахнулись, и в зал вошла улыбающаяся Маргарита. Китайское платье из муарового шелка с высоким воротником подчеркивало ее женственно округлые формы. Ногти ее были тщательно ухожены, косметика умело наложена на лицо, волосы взбиты в высокую прическу и надушены. Она так и сияла свежестью и чистотой. Очевидно, обучением иностранцев монгольскому языку занимались настоящие профессионалы - они знали, как привить любовь к учению молодой девушке.
   - Здравствуйте,- сказала она.- Я только что из школы. Вот, послушайте.
   И выпалила скороговоркой:
   - Сшит колпак не по-колпаковски, его надо переколпаковать, перевыколпаковать. На дворе трава, на траве дрова, не руби дрова посреди двора.
   Она говорила по-монгольски с чуть заметным акцентом, но вполне правильно и бегло.
   Произнеся эти трудные фразы буквально на одном дыхании, Маргарита широко улыбнулась - она ждала, что кто-нибудь похвалит ее.
   - Не казнить ли нам ее на всякий случай? - спросил Марко у Кублай-хана, выбравшись из-под стола и отряхнув с себя пыль.
   - Можно и казнить,- ответил хан, думая, что проявление жестокости поможет ему обрести утраченное достоинство.- Всетаки лучше, чем ничего.
   - Стража! Палач! - крикнул Марко.
   Мрачная сцена повторилась. Стражники схватили девушку; палач уже подходил к ней, несмотря на то, что его руки и ноги мелко дрожали от страха. Тогда опять появился Мефистофель.
   - Извините, я и забыл про вас,- сказал он.
   Щелкнув пальцами, он исчез вместе с Маргаритой. Хан и придворные опять надолго погрузились в молчание. Никто не смел шевельнуться, и со стороны могло показаться, что в зале сидят деревянные куклы, облаченные в праздничные яркие одежды. А потом вошли слуги с подносами, уставленными напитками и яствами.
   * ЧАСТЬ IV. ФЛОРЕНЦИЯ *
   1
   - Что ж, Фауст, вас ждет новое задание. На этот раз вам придется отправиться во Флоренцию, год 1497. Как я завидую вам, друг мой! Вы своими глазами увидите прекрасный город, который по справедливости можно назвать отцом искусств. Многие ученые убеждены, что Ренессанс начался с расцвета Флоренции. Как вам это понравится?
   Мак и Мефистофель были в уютном маленьком кабинете - одна из резиденций Мефистофеля располагалась возле самой границы Лимба, в той его части, которая представляла собой безлюдную равнину; здание, в котором находился кабинет, одиноко стояло посреди огромного пустого пространства. В этом кабинете Мефистофель часто работал по ночам, когда ему приходилось срочно разбирать кучу важных бумаг. Обстановка здесь была самой простой - комнатка в деревянном доме, не больше десяти шагов в ширину и приблизительно столько же в длину (в Лимбе можно построить гораздо более просторное жилище, поскольку дополнительная арендная плата за использование земли здесь не взимается; однако Мефистофель предпочел пышным апартаментам скромный маленький кабинет - в нем он чувствовал себя как дома). На стенах висели писанные маслом пейзажи. У стены стоял мягкий диван, обитый зеленым атласом - на нем расположился Мефистофель. Напротив Мефистофеля в старинном кресле с прямой высокой спинкой сидел Мак, держа в руке бокал крепкого вина демон предложил ему выпить, чтобы он пришел в себя после недавнего приключения в Пекине, чуть не стоившего жизни незадачливому участнику Спора меж Светом и Тьмой.
   - Ну, хорошо,- сказал наконец Мефистофель.- Итак...
   Еще не окончательно опомнившийся после пережитых волнений Мак понял, что ему сейчас придется покинуть эту уютную комнату и снова отправиться в какой-то далекий город со странным, непривычным для уха названием.
   - Что такое Ренессанс? - спросил он.
   - Ах, я и забыл, что этот термин появился на несколько веков позже,- рассмеялся Мефистофель.- Ренессансом называют особый период в истории, мой дорогой Фауст.
   - И что вы мне предлагаете делать с этим Ренессансом? снова спросил Мак.
   - Ничего. Ренессанс - это такое явление, с которым вы ничего не сможете _сделать_. Заговорив с вами о нем, я просто хотел подчеркнуть, насколько важным является этот период для мировой истории и как важно на этот раз не ошибиться в своем выборе - ведь от него может зависеть очень многое.
   - Что же конкретно мне нужно будет делать? Вы снова предлагаете мне несколько вариантов, из которых я должен выбрать один?
   - Не совсем так. Конечно, вам придется делать выбор, и случай для этого вам представится,- ответил Мефистофель.- Мы собираемся отправить вас во Флоренцию в то время, когда горели костры соблазнов.
   - Что это такое?
   - В те времена устраивались публичные сожжения тех предметов, которые считались сопричастными человеческому греху и легкомыслию и потому навлекли на себя гнев церковников. В костры бросали дорогие зеркала, картины, увлекательные легкие романы, старинные рукописи, даже сласти - леденцы и засахаренные фрукты. Среди этих вещей попадались великолепные произведения искусства, настоящие шедевры. Один из самых больших костров горел перед дворцом на пьяцца делла Синьориа в нем погибло множество уникальных картин и книг, которые сейчас составляли бы гордость любой коллекции.
   - Лично мне кажется, что в этом они немного переусердствовали,- сказал Мак.- Итак, вы хотите, чтобы я воспрепятствовал этому публичному сожжению?
   - Отнюдь нет,- покачал головой Мефистофель.
   - В таком случае, что же мне надлежит сделать?
   - Что-нибудь великое... Возможно, придется даже совершить подвиг. Мы выбрали Фауста в качестве исполнителя главной роли в нашей исторической драме, ибо Фауст способен совершить выдающийся поступок, который сможет быть истолкован в пользу Добра или Зла единственным судьею этого великого спора Ананке.
   - Кем?
   - Ананке. Этим именем древние греки называли одну из первобытных сил, принимающих участие в творении мира, неизбежный, неумолимый Рок. Никто не может избегнуть своей судьбы, и потому все вещи в этом мире судит она, Ананке.
   - Где же обитает эта Ананке?
   - Она везде и нигде,- ответил Мефистофель.- Не имея формы, но незримо присутствуя в каждой вещи, она овеществляет бытие. Она неуничтожима и вечна, как Пространство и Время. Благодаря ей мельчайшие частицы, из которых состоит материя, не разлетаются прочь, а собираются вместе, и предметы обретают форму. Благодаря ей атомы взаимодействуют друг с другом. Но хотя эта древняя сила и являет нам себя в каждой вещи, сама она неуловима и бесплотна. Однако настанет срок - Ананке обретет телесную оболочку и объявит нам свое решение.
   Философские рассуждения Мефистофеля показались Маку слишком сложными, и он сказал:
   - Ну, хорошо, давайте вернемся к началу разговора. Что мне делать и как нужно действовать на этот раз?
   - Этого я вам сказать не могу. Дело в том, что флорентийский этюд мы спланировали несколько иначе, чем все остальные. Вы будете работать совершенно самостоятельно. Вам даже придется самому найти для себя подходящий род занятий.
   - Но как мне узнать, что мне следует делать? И как судить о том, хорошо или плохо я поступаю?
   Мефистофель пожал плечами:
   - При полной свободе вы можете выбрать любой путь. Например, вы встречаете человека, которому грозит опасность, и спасаете ему жизнь. В этом случае достоинство вашего поступка будет определяться тем, на что спасенный вами человек потратит оставшиеся годы своей жизни.
   - Но я же не могу заранее знать, на что он их потратит!
   - _Знать_ заранее ничего нельзя. Но вы можете попытаться предугадать его действия - ведь фаустовская проницательность вошла в пословицу среди ваших современников. К слову сказать, Николо Макиавелли сейчас во Флоренции. Вы могли бы отговорить мастера создавать свой последний шедевр, "Князь", ((35))- это произведение вызвало большой переполох в Небесных Сферах...Мефистофель помолчал, видимо, размышляя о чем-то.- Или, если уж вам так и не придет в голову, к чему бы приложить руки, вы можете поискать для меня картину Боттичелли.
   - Это будет хорошим поступком?
   Мефистофель задумался. Конечно, у него могут быть крупнейшие неприятности, если кто-нибудь узнает об этом. Однако искушение было слишком велико - он знал одно подходящее местечко на западном конце обширной галереи своего дворца в Преисподней, как будто специально созданное для этой картины... Все остальные архидемоны лопнут от зависти, когда ее увидят...
   - О, да,- наконец ответил он Маку.- Нет ничего плохого в том, чтобы спасти один из шедевров Боттичелли от огня.
   - Проблема в том,- сказал Мак,- что я не знаток живописи и вряд ли сумею отличить Боттичелли от Дюрера. Мои познания в этой области в основном ограничиваются рисунками древних греков... и надо сказать, что греческую живопись я знаю гораздо хуже, чем греческий язык.
   - Это досадное препятствие,- сказал Мефистофель.- Но я думаю, никто не будет возражать, если я расширю ваш кругозор в области искусства. Вам это может пригодиться для выполнения задания.
   И демон сделал какой-то замысловатый жест руками. В ту же секунду колени Мака подогнулись - ему казалось, что груз приобретенных во мгновение ока знаний давит на него физически. Теперь он мог оценить любую картину, начиная эллинским периодом и кончая экспрессионизмом, с точностью до нескольких десятков франков.
   - Доставить вам картину Боттичелли? - еле слышно пробормотал Мак.- Это все, что вы хотите, чтобы я сделал?
   - Не мне вам указывать,- ответил ему Мефистофель.- Я лишь дал вам кое-какие сведения - это поможет вам разобраться в происходящем.
   После минутного молчания он прибавил:
   - Конечно, если во время вашего пребывания во Флоренции вам _случайно_ попадется картина Боттичелли, я куплю ее у вас по самой дорогой цене.
   - Ну, а если картина мне не попадется,- настаивал Мак,что мне делать тогда?
   - Этого я вам сказать никак не могу. Видите ли, дорогой мой Фауст, в нынешнем раунде правила игры усложнились, и совершить свой выбор будет не так-то легко. Вам уже не придется взвешивать свои поступки на весах совести и разума и не придется предугадывать их последствия, руководствуясь заранее предопределенными критериями. Данная ситуация не имеет ничего общего с моральными дилеммами. Это своего рода интеллектуальная игра, состязание умов. Вам представится уникальный случай - сделать то, что обычно по силам только бессмертным, и таким образом как бы приблизить себя к могучим духам. Мы же, со своей стороны, хотим посмотреть, как смертный справится с этой задачей.
   - Ну, хорошо,- неуверенно произнес Мак.- Но знаете, я не уверен, что вполне правильно вас понял.
   - Мой друг, внешне это будет напоминать телевикторину.
   - Прошу прощения?
   - Ах, я опять забыл, что в ваше время этот термин еще не придумали... Представьте себе: некто стоит перед большой аудиторией и отвечает на вопросы - за деньги, разумеется. Каждый раз, когда он дает правильный ответ, он получает определенную сумму... Ну, а теперь представьте себя на его месте. Ставка десять тысяч луидоров. Вы во Флоренции, в 1492 году, когда горел самый большой костер соблазнов. Перед вами огромная куча книг и великолепных произведений искусства. Среди них бесценная картина Боттичелли. В ваших силах спасти ее от огня. Что вы сделаете?
   - Я понял! - воскликнул Мак.- Значит, если вам понравится мой ответ, я получу деньги?
   - В принципе, да. Такова основная идея,- ответил Мефистофель.- Продолжим. Следующий эпизод. Предположим, вы оказались во дворце Лоренцо Медичи. Это жестокий и властный правитель, но в то же время покровитель и тонкий ценитель изящных искусств. Он умирает. Ну, а теперь протяните руку. Возьмите. Держите это. Вот так,- он протянул Маку склянку с зеленой жидкостью.- Это чудодейственный эликсир, исцеляющий человека от всех болезней. Если умирающий выпьет его, он проживет еще десять лет. Дадите вы этот эликсир Медичи или нет?
   - Ох,- вздохнул Мак,- мне надо подумать. У меня так мало сведений... Не можете ли вы рассказать мне что-нибудь еще?
   - К сожалению, нет,- покачал головой Мефистофель.- Я не могу выходить за определенные границы. Все, что я могу для вас сделать, - это намекнуть кое о чем, дать ключи к разгадке, а уж разгадывать загадку придется вам самому. Мы тщательнейшим образом проверяем быстроту и остроту вашего мышления, заглядывая в такие глубины вашей души, в которые даже вы сами никогда не заглядывали. Итак, вперед, доктор Фауст! Сослужите службу человечеству! Вы готовы?
   - Я полагаю, что готов,- ответил Мак.- Ах, да, чуть не забыл... Где Маргарита?
   - Вы найдете ее на рынке, где продают шелка. Она сказала, что сделает кое-какие покупки, пока мы с вами будем беседовать.
   2
   А в это время на другом конце света, в центре Преисподней, был тоскливый, пасмурный вечер. Моросил мелкий дождь. Огромные черные птицы пролетали низко над землей, пронзительно крича. На улицах было грязно. Пахло гниющими отбросами: переполненные мусорные баки стояли в каждом дворе, и возле них растекались зловонные лужи. Из заколоченных досками окон многоэтажных домов доносились громкие вопли, стоны и проклятья - там обитали души усопших грешников, освобожденные из мрачной бездны и находящиеся в вечном рабстве у духов Зла. В одном из таких грязных, запущенных кварталов находился Ихор-Клуб для Неуклюжих. ((36))Этот клуб пользовался большой популярностью, поскольку его атмосфера располагала к непринужденному, легкомысленному веселью - Ихор-Клуб представлял собой классический образец адских увеселительных заведений, так сказать, лицевую сторону жизни Преисподней.
   В ресторане этого клуба в одной из маленьких уютных кабинок сидел уже знакомый нам рыжий демон, Аззи Элбаб. У него было назначено свидание с Эттой Глбер, юной особой, объявленной победительницей конкурса "Мисс Подлипала - 1122" на ежегодном шабаше ведьм. Главным призом этого конкурса как раз и было свидание с молодым демоном привлекательной наружности, без особо вредных привычек, принадлежащим к высшему обществу и подающим большие надежды. Юная ведьма была несколько удивлена, когда перед нею появился рыжий, полноватый демон с лисьей физиономией - этот тип никак не походил на сказочного принца или, на худой конец, героя сентиментального романа. Однако способность легко приспосабливаться к обстановке, благодаря которой она стала победительницей конкурса подлипал, помогла ей быстро пережить свое разочарование. Что касается Аззи, то он сам выдумал этот конкурс несколько лет тому назад, чтобы иметь возможность время от времени встречаться с земными девушками.
   Был как раз один из тех вечеров, которые склонные к сентиментальности духи запоминают надолго. Мягкий рассеянный свет помогал представительницам прекрасного пола скрывать мелкие дефекты своей далеко не безупречной кожи. Глубокое декольте Мисс Подлипалы открывало взорам Аззи прелести, способные соблазнить демона, чей возраст еще не перевалил за несколько сотен эпох. Музыкальный автомат наигрывал мелодию "Земного Ангела" (в Аду собраны записи песен всех веков; многие из них рано или поздно становятся популярны, однако никто еще не помнит случая, чтобы моды в подлунном мире и в Преисподней совпадали во времени). Все было просто замечательно, однако Аззи никак не мог прийти в веселое расположение духа - мысли его постоянно возвращались к делам и хлопотам прошедшего дня.
   Веселье в Аду - своего рода религия. Однако сейчас Аззи менее всего был склонен подчиняться общим правилам. Ему пришлось изрядно потрудиться сегодня, а впереди его ждали еще большие хлопоты. Ему нужно было продумать свои действия на много ходов вперед, чтобы занять наиболее выгодную позицию в новой Тысячелетней Войне меж силами Света и Тьмы, а также решить наконец, что делать с настоящим Фаустом.
   Доктор Фауст оказался крепким орешком. Соблазнить его было непросто - обычные уловки, к которым прибегали духи Преисподней для того, чтобы заполучить в свои лапы человеческую душу, здесь не годились. Все попытки искушения, предпринятые Аззи, пока не увенчались успехом, и теперь удрученный демон раздумывал над причиной фаустовского упорства. Он предлагал ученому доктору все, что составляло бы счастье любого смертного - власть, славу, богатство и прекрасную Елену; однако Фауста, похоже, не слишком интересовали подобные вещи. Припоминая свой недавний разговор с Фаустом на высочайшей вершине Кавказа, Аззи пытался найти ключ к разгадке характера такого непростого человека, каким, безусловно, являлся доктор Фауст.
   Да, этот Фауст - большой упрямец. К тому же он совершенно непредсказуем в своих поступках. Никогда нельзя заранее угадать, что ему придет в голову в следующий момент. Это может оказаться серьезным препятствием для сложных интриг, разработанных ведущими специалистами Ада, поэтому Силам Тьмы было бы очень выгодно заменить Фауста другим лицом - не столь знаменитым, конечно, но зато гораздо более уравновешенным и покладистым. Фауст отнюдь не святой - недостатков у него, пожалуй, даже побольше, чем у любого смертного; однако до настоящего злодея ему очень далеко. А вот Мак Трефа - вполне подходящая фигура для замены доктора Фауста: он простой парень, а следовательно, он будет поступать так, как поступил бы на его месте любой другой смертный. Это значительно упрощает работу аналитиков и дает Силам Зла крупный шанс на победу.
   Аззи обдумывал ситуацию еще приблизительно четверть часа. Чем больше он думал, тем сложнее и противоречивее представлялся ему доктор Фауст. Наконец он устал ломать голову над сложным фаустовским характером и решил действовать.
   - Ну, душенька,- обратился Аззи к своей даме,- было очень приятно провести с вами вечер, но, к сожалению, у меня слишком мало времени, и я должен вас покинуть. Не беспокойтесь, счет уже оплачен.
   И он с быстротой кролика нырнул в укромную кабинку, специально предназначенную для сотворения заклинаний некоторые посетители клуба, подражая аристократическим привычкам демонов высшего круга, не желали колдовать у всех на виду. Аззи нужно было отправиться в прошлое - собираясь на свидание с молодой ведьмой, он перенес себя в не слишком отдаленное будущее. Заклинание сработало, и годы побежали вспять. Двигаясь со скоростью, превышающей скорость мысли, Аззи наблюдал, как время сворачивается в кольцо, подобно змее, пожирающей собственный хвост. На его глазах дряхлые, сгорбленные старики и старухи превращались в стройных юношей и цветущих девушек, действующие вулканы утихали и покрывались шапками льда, давно растаявшие айсберги возникали словно бы из пустоты, а население Земли быстро сокращалось.