Страница:
Правительственный вестник.
Не знаю, можно ли эти издания найти в библиотеке Конгресса в Вашингтоне или в какой-нибудь другой библиотеке, например, в библиотеке и архиве Восточной Европы Колумбийского университета (где, между прочим, работает наш соотечественник, очень обязательный Лев Флорнанович Маге-ровский); но в Париже и в Лондоне (в библиотеке Британского музея) они, насколько я помню, имеются. Относительно французских библиотек можно было бы консультировать книгу -- "Catalogue des periodiques slaves dans les bibliotheques de Paris", составленную нашим соотечественником, Борисом Ген-риховичем Унбегауном, ныне профессором Оксфордского университета, -- он очень любезный и обязательный человек или, во всяком случае, был таковым.
И, наконец, последнее соображение.
Нужно выяснить, написан ли сталинский "документ" на печатном бланке (т. е. изготовленном типографским способом) или его заголовок (название учреждения: МВД и т. д. ) оттиснут каучуковым штемпелем (из фотокопии в газете это не видно). Министерские бланки всегда печатались. Каучуковые штемпели для заголовков стали у нас употребляться только с начала первой мировой войны (1914--1918) и то только на фронте и прифронтовой области. Если на документе заголовок оттиснут каучуковым штемпелем, то на все
100 процентов можно сказать, что документ "состряпан" "друзьями" Сталина.
Все вышесказанное, конечно, только мои соображения, и всегда возможно то, чем Вы, Марк Ефимович, закончили свою статью в номере НРС от 21 апреля (друг Горацио).
Прошу покорнейше извинить меня за чересчур длинное письмо и принять уверение в моем совершенном к Вам почтении.
Буэнос Айрес, Аргентина
Л. О. Дан ИЗ ПИСЕМ Н. В. ВАЛЕНТИНОВУ-ВОЛЬСКОМУ1
1 Нью-Йорк, 19 апреля 1956 г.
Дорогой Николай Владиславович, получила сегодня Ваше письмо от 16 апреля, но, наверное, и не получив его, писала бы Вам сегодня -- хочу скорее послать Вам сегодняшнюю сенсацию -- у нас ведь каждый день новости! Еще вчера было возвещено, что сегодня в "Лайф" появится статья Орлова о Сталине, об его "службе в Охранке" -- с 1906 по 1913 год. Вероятно, Вы знаете, что слухи об этом шли давно, их отчасти распространяли грузины, отчасти были и другие, строго засекреченные источники -- люди "знали" чуть ли не 20 лет и все боялись... А теперь, когда его развенчивают в России -- перестают боятся. Посылаю Вам и вырезку из НРС -- кажется, эту статью "делал" Николаевский (она вся по "Лайф" -- по Орлову) и статьи из "Лайф" Орлова и И. Д. Левина -- им обоим я не верю. У Орлова в статье масса неточностей. Какую-то внешнюю доказательную силу имеет документ, но мне он кажется фальшивкой: есть разные мелкие соображения, не имеющие абсолютной силы -- и язык не тот канцелярский, на каком писались такие "отношения", и подпись, мне кажется, ставилась иначе -- не просто фамилия, а указание чина или звания, и не говорили охранники -- "оппозиция к правительству", и называли они своих людей "сотрудники", а не "агент" и т. д. Но самое главное -- я почти уверена, что в Енисейске -- ведь это был уездный город -- губернским был Красноярск -- никакого Охранного отделения и не было, не было и в Красноярске -- и тут, и там были жандармские
1 Архив Гуверовского института, фонд Б. И. Николаевского. -Примеч.. Ю. Ф.
отделения. Охранка была, мне помнится, только в некоторых крупных городах -- вроде Москвы, С. Петербурга, Киева, может, Харькова; мне даже кажется, что Охранка -- только принадлежность столиц... Если это так, то фальшивка -- налицо... Да и вообще возникает много вопросов. Согласитесь, что эта сенсация отодвигает на далекий план сенсацию о сумасшествии. В свое время -- и мне показалась она неубедительной -- каюсь! -- но самое серьезное для меня было Ваше неудачное заглавие -- "Теперь все ясно"! Вовсе не ясно, простой здравый смысл говорил -- ну, хорошо, сумасшедший, а кругом все тоже сумасшедшие? Неясно было, как же это случилось, что 20 [лет] люди знали и терпели. Страх ничего не объясняет. Ну, ладно. Я знаю, что Вы не большой мастак в английском, но все же посылаю Вам и "Лайф", так как думаю, что Вы разберетесь. Я вовсе не уверена, что большая пресса подхватит это. Здесь в "Форвертсе", например, было напечатано сообщение (с ссылкой на контрразведку -- вещь здесь неслыханная!) и его не перепечатала ни одна американская газета -- не знаю, как в Европе, -- о том, как и где был отравлен Вышинский. Согласитесь, сообщение стоило 20--30 строк. Сегодня в "Таймс" всего несколько прохладных строк -- пишут, нет уверенности в "аутентичности" документа.
Если все это окажется верным -- есть от чего прийти в отчаяние. Не только экс-охранник, но и вдобавок сумасшедший в течение 30 лет возглавлял русскую революцию... Ужасно... [... ]
2 Нью-Йорк, 3 мая 1956 г.
[... ] Для меня -- яснее ясного, что это фальшивка и, я надеюсь, это будет доказано, но это не так просто. Вы ошибаетесь (в письме к Екат. Дм. [Кусковой], она мне писала), что Енисейского Охранного отделения не существовало. Я тоже так думала, но это не верно, но все же именно на этой косточке фальшивомонетчики и поскользнулись! Оно существовало, но было упразднено до той даты, которая фигурирует на фальшивке. Как видите, кое-что эти плуты знали, но не все. Верно и то, что начальником этого Охр[анного] отд[еления] был Железняков, он же после стал и начальником Жандармс[кого] управления. Но каша теперь заварилась отчаянная. Далин дал статейку в "Лайф", в которой доказывается, что "документ" фальшивка. Из "Лайф" ему позвонили, что они должны сократить (он, конечно, спорил, дрался), потому что у них уже есть длинное письмо в редакцию Бертрама Вольфа, тоже утверждающего, что это фальшивка, и, наконец,
коротенький ответ [И. ] Д. Левина (слушайте, слушайте!), в котором он приводит уж не знаю какие доводы и в котором он объявляет, что пишет книгу о работе Сталина в Охранке! Могу себе представить, в какую ярость придет [Д. ] Шуб, который уже давно носился с идеей, что Сталин -- просто охранник. У всех сторонников этой идейки, кроме утверждений разных грузин (вернее, не утверждений, а предположений, допущений и т. п. ), большую роль играет то обстоятельство, что будто бы Сталин скрывал (а вместе с ним и все его биографы), что он был арестован в 1906 г. в Баку, именно тогда он начал выдавать, поэтому был немедленно освобожден (будучи взятым в типографии!), а на самом деле по официальным данным типография в Баку была арестована 15 апреля, а в это время Сталин был на Стокгольмском съезде! И так далее, и так далее. Ну, подождем "книги" Д. Левина... [... ]
Дж. Кеннан ПИСЬМО И. ДОН ЛЕВИНУ1
Институт перспективных исследований
Принстон, штат Нью-Джерси Школа исторических исследований
22 мая 1956 г.
Г-ну Исааку Дон Левину
Ковард Маккеин, Инк., 210 Медисон-авеню Нью-Йорк 16, штат Нью-Йорк.
Глубокоуважаемый г-н Левин!
Только что по возвращении в Принстон после нескольких недель отсутствия я получил экземпляр вашей книги "Величайший секрет Сталина", о которой Вы сообщили в своей записке от 15 мая.
Что касается упоминания моего имени в ней, могу сказать следующее. Этот документ был действительно показан мне несколько лет назад, когда я входил в правительство. Я изучил его настолько внимательно, насколько мог в связи с занятостью другими делами -- ни от одного из высоких должностных лиц в Госдепартаменте нельзя было ожидать, что он потратит дни и недели на скрупулезное изучение исторического документа. Моя реакция на этот документ состояла в том, что я не обнаружил абсолютно ничего, что бросало бы сомнение на его подлинность, и я признал его заслуживающим самого тщательного изучения. Я не считал, что правительству Соединен
1 Архив Гуверовского института, фонд Е. Смита. -- Примеч. Ю. Ф.
ных Штатов следовало публиковать его при жизни Сталина (будучи уверенным, что это повредит его достоверности), и предложил, что если его и публиковать, то это должно быть сделано частным образом, на достаточно высоком научном уровне, в сопровождении критического анализа компетентного историка.
Я знаю о некоторых критических выступлениях, отрицавших подлинность этого документа после его публикации в "Лайфе", но они меня не убедили. Утверждают, что аббревиатура "МВД" не была известной в то время и что она, должно быть, была заимствована из советского лексикона. На это я возражаю, что, согласно технической экспертизе, возраст документа равняется как минимум двадцати пяти годам; я полагаю, что аббревиатуры "МВД" на документе не было и что она появилась там в какой-то момент в конце второй мировой войны. Один из аргументов говорит о том, что бумага должна была бы содержать указание на место его происхождения, в данном случае на Петербург. Но в Публичной библиотеке Нью-Йорка имеется папка с циркулярами старого царского министерства внутренних дел, и, насколько я помню (прошло уже несколько лет с тех пор, как я просматривал ее), ни одна из бумаг не содержала указания на место ее происхождения. Наконец, говорят, что документ не мог достичь Енисейска за одиннадцать дней. На это я отвечаю, что при всех беспорядочных условиях 1918 года поездка из Петрограда в Красноярск совершалась за восемь или Девять дней.
Еще пара моментов, на которые Вы могли бы обратить внимание:
1. Довольно любопытно сообщение, отправленное Орд
жоникидзе Ленину после того, как он известил Сталина о
его кооптации в Центральный комитет. Текст документа не
говорит о том, что до этого статус Сталина был статусом
обыкновенного члена партии, находившегося на хорошем
счету.
2. Любопытен эпизод, кажется, из работы Берии "Бакин
ские дни", в котором Сталин восхваляется за ловкость, про
явленную при изъятии у полиции списка членов бакинской
партийной группы, попавшего ей в руки.
В целом я полагаю, что стою на вашей стороне, и если я не выразил своего мнения, когда этот документ был показан мне впервые, то просто потому, что у меня не было возможности изучить его с тщательностью, которую он заслуживает.
Искренне Ваш Джордж Ф. Кеннан
И. Дон Левин
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ1
Многоуважаемый Господин Редактор!
В Вашей уважаемой газете от субботы 19 мая Ваш нью-йоркский корреспондент А. Жерби заканчивает свое письмо по поводу документа о службе Сталина в царской Охранке словами: "почитаем и напишем".
Было бы очень желательно, чтобы Ваш корреспондент, ради фактического репортажа, установил бы элементарные обстоятельства путем прямого интервью с Александрой Львовной Толстой, Вадимом Макаровым и Борисом Сергиевским, не говоря уже о нижеподписавшемся.
Ваш корреспондент пишет, что на многолюдной конференции печати, созванной гр. Толстой, "И. Дон Левин торжественно вручил на хранение драгоценный документ, находившийся в его руках в течение более трех лет".
Это Ваш корреспондент повторяет на страницах Вашей газеты не впервые. В ней нет доли правды. Привожу факты, всем известные:
Документ никогда мне не принадлежал и является соб
ственностью Толстовского фонда, которому был подарен гг.
Макаровым и Сергиевским, которые его приобрели от профес
сора Головачева.
В 1947--48 годах оригинал документа был предоставлен
мне гг. Сергиевским и Макаровым на несколько недель для
экспертизы. С тех пор он хранится в сейфе банка, имени
которого я даже и теперь не знаю, и где его "Лайф" снимал
в руках гр. Толстой, в присутствии гг. Макарова и Сергиев
ского.
Я никогда "торжественно" или обыкновенным способом
документа не передавал гр. Толстой, именно на многолюдной
пресс- конференции, но одолжил ей фотостат во время ее кон
ференции печати, так как она оригинала не имела при себе.
Толстовский фонд, как владелец оригинала, получил от
"Лайфа" половину гонорара за мою статью и за право восп
роизведения документа (50%).
Все вышеизложенное Ваш корреспондент мог бы установить одним телефонным звонком. Но ввиду того, что он полностью передает Вашим читателям длинное и критическое письмо Д. Далина ("без пропусков") насчет моей статьи и не считает нужным передать "небольшое письмо" Дон Левина, его поведение меня не поражает.
Но я здесь не буду касаться достоверности самого документа. Это -вопрос для особой статьи, после появления моей
1 Русская мысль. 1956. 31 мая. С. 3. -- Примеч Ю. Ф.
книги, ибо тогда серьезные критики будут иметь возможность заняться разбором дела, которое я более тщательно изучил, чем многие из племени так называемых "русских экспертов". Разрешите добавить, что я буду рад дать Вашему корреспонденту любые данные и ответить на любые вопросы, имеющие отношение к моей статье и книге.
ХРОНИКА ФАЛЬШИВОК1
В номере от 1 мая мы смогли лишь в нескольких строках предостеречь наших читателей относительно фальшивки, опубликованной в журнале "Лайф" от 23 апреля. Можно было задаться вопросом, проникнет ли эта фальшивка, опровергаемая всеми специалистами, на страницы "Лайфа", распространяемого в Европе. Тем не менее номер от 14 мая содержит фальшивку в сопровождении комментариев Дона Левина и статью Александра Орлова, который задним числом разоблачает "заговор" Тухачевского против Сталина по причине "великой тайны" -- сотрудничества Сталина с Охранкой (тайной полицией) царского режима.
С другой стороны, если европейское общество отнеслось к этим "разоблачениям" с полным равнодушием (что показывает, каким скептическим стало общественное мнение из-за великого множества разоблачений, столь же сенсационных, сколь и фальшивых), то в среде русской эмиграции они вызвали горячую дискуссию. И рискуют ввести в заблуждение историков, движимых самыми лучшими намерениями, не говоря уже о Э. X. Карре и И. Дейтчере, которые еще не отказались публично от своих легковерных отзывов на фальшивки Г. Бе-седовского.
История этого "документа" состоит в следующем, пишет нам господин Ришар Врага, чьи выдающиеся статьи по поводу других фальшивок мы уже упоминали либо цитировали:
"Впервые он появился на информационном рынке в 1936-- 37 гг. Находился он тогда в руках целого ряда русских эмигрантов, связанных с двумя организациями -- "Братство русской правды" (в государствах Прибалтики) и "Союз русских фашистов" (на Дальнем Востоке). Были основания полагать, что этот "документ" -- вариант тех фальшивок о большевиках (в том числе о Сталине), которые стали появляться начиная с 1917--18 годов и фабриковались бывшими агентами Охранки. Одни утверждали, что этот "документ" был сфабрикован в Риге бывшим агентом Охранки Д., а другие -- в Харбине людьми, связанными с разведывательными службами атамана Семенова.
1 Опубл, в журнале "Est & Quest", 1 --15 июня 1956. No 153, с. 21--24. Пер. с фр. -- Примеч. Ю. Ф
Как бы то ни было, в 1937-м году была сделана попытка одновременной продажи этой фальшивки -- на Дальнем Востоке японцам, а в Болгарии -немцам, через бюро Розенберга при посредничестве лиц, связанных с "Внутренней линией", тайной контрреволюционной организацией, ставшей наследницей "Треста", другой русской организации того же толка. Японцы потребовали экспертизы разведывательных служб Японии, которые без труда установили фальшивку и даже ее источник. Немцы же обратились за консультацией к секретарю НТС (Национального трудового союза) г-ну М. А. Георгиевскому, который также установил источник фальшивки и поставил об этом в известность поляков.
В 1938 году попытка продать этот "документ" была сделана в Вене одним международным агентом, косвенно связанным с советскими разведывательными службами. Одновременно "документ" появился в Париже, откуда он был предложен румынской разведке через второстепенного русского политика. Тогда же впервые возникло подозрение, что в продаже и публикации этого документа заинтересовано советское "агентство", желавшее, по-видимому, таким образом дискредитировать информацию западных стран (в частности Германии). Предполагали даже, что "документ" был специально сфабрикован с явными ошибками и нелепостями, чтобы легче обнаруживалась подделка.
В 1949--50 гг. этот "документ" вновь выплыл в Париже, где были сделаны попытки опубликовать его во французской печати. Когда заинтересованные лица обратились за экспертизой к господину Суварину и ко мне, мы объявили его грубой фальшивкой и по содержанию и по форме.
Из вышесказанного ясно, что фальшивый документ побывал на протяжении двух десятилетий во многих учреждениях прежде, чем попасть в "Лайф". Один из руководителей НТС, которого трудно заподозрить в симпатиях к Сталину, даже убедил "нацистов", что не имеет смысла им пользоваться. Согласно хорошо осведомленному источнику, эту фальшивку привез в Берлин друг генерала Скоблина некий капитан Фосс, у которого были налажены отношения с группой "русских фашистов" во главе с Вонтсятским в Харбине -- с одной стороны, а с другой -- с "Внутренней линией".
После этого краткого обзора путей, пройденных этим "документом", перейдем к рассмотрению его самого.
Почему Б. Суварин при первом же чтении объявил его фальшивкой и даже не ощутил необходимости детально оспорить его? Потому что, говорит он, достаточно бегло пробежать его глазами, чтобы убедиться в его абсурдности. Это бессмысленное и бессвязное письмо означает лишь одно: желание задним числом доказать, что Сталин был агентом Охранки. Со
вершенно невозможно объяснить себе, что побудило отправителя послать его адресату. Кроме того, фальшивка обнаруживает себя в каждой фразе и каждой детали. К сожалению, полностью проиллюстрировать это можно только по русскому тексту1. Тягостно, говорит г-н Суварин, опровергать в деталях столь нелепый документ. Во-первых, Охранка не имела отделения в Енисейске. Там находилось лишь жандармское управление этой провинции. Железняков был капитаном жандармерии (ротмистром), и его петербургский шеф не стал бы обращаться к нему "Милостивый Государь" и не завершил бы письма столь вежливой формулой. Однако этот аргумент понятен лишь по русскому тексту -- так же как и некоторые стилистические обороты. В любом случае -отделения Охранки в Енисейске не было. Автор фальшивки упустил это обстоятельство из виду.
Далее: фамилия Сталин упоминается в письме шесть раз, а в седьмой сопровождается Джугашвили. Это второе доказательство тому, что письмо -фальшивка. Подлинный полицейский документ назвал бы его просто Джугашвили. В крайнем -- поистине крайнем случае -- псевдоним "Сталин" мог быть упомянут, но лишь при условии, что он был уже широко известен -- до такой степени, что может заменить настоящую фамилию. Между тем в 1913 году ситуация со Сталиным была совершенно иной. Никто за пределами весьма узкого круга не знал, кто такой Сталин. И совершенно исключено, чтобы в 1913 году полицейский документ шесть раз упоминал псевдоним "Сталин".
В самом деле с 1909 по 1912 год Джугашвили подписывает свои статьи К. Стефин, потом К. С, потом К. См., потом С, потом К. С-н, потом К. Салин, потом К. Солин, потом К. Ст. и только в январе 1913 года впервые появляется подпись К. Сталин. Во второй раз она появится в тройном номере "Просвещения", датированном мартом-маем 1913 года. Следовательно, это всего лишь литературный псевдоним среди сотни других в прессе того времени, лишенный какой-либо известности.
В письме Ленина к Орджоникидзе, датированном 28 марта 1912 года, речь идет об Ивановиче (это Сталин). 6 декабря того же года Ленин обращается к некоему Васильеву (это тоже Сталин). Когда в марте 1913 г. Сталин был арестован, Ленин пишет, что взят "Коба". Свердлов, сосланный в район Туру-ханска, пишет 9 февраля 1914 года, что "Иосифа Джугашвили и меня" переводят на сто верст севернее, в 80 верстах от Полярного круга. Спандарян, сосланный в те же места, пишет
Опущен текст письма Еремина, опубликованный в предисловии к настоящему изданию. -- Примеч. Ю. Ф.
25 июля 1914 г.: "Coco здесь, в 175 верстах от меня". (Для кавказцев Coco -- это Иосиф Джугашвили. ) Псевдоним Сталин никто тогда не использовал, ибо им к тому времени были подписаны всего лишь три статьи. Следовательно, в 1913 году не было оснований обозначать ссыльного Джугашвили его литературным псевдонимом Сталин, который три раза промелькнул в первые три месяца года и ничем не мог привлечь особого внимания полиции.
Еще во время войны, каждый раз, когда речь заходит о Джугашвили, псевдоним Сталин в полицейских ли донесениях, или в переписке большевиков никогда не фигурирует. 12 мая 1915 г. шеф местной жандармерии пишет в Петербург и упоминает Джугашвили. Тот в феврале 1916 г. отправляет письмо, которое было перехвачено полицией: оно подписано Иосиф. Проведенное в связи с этим письмом расследование закончилось рапортом, в котором вероятным автором назван Иосиф Виссарионович Джугашвили. 12 марта 1915 г. Спандарян намекает на Кобу. 14 декабря 1916 г. губернатор провинции получает уведомление относительно Иосифа Виссарионовича Джугашвили. 17 февраля 1917 г., за неделю до революции, шеф Красноярской полиции узнает о том, что Джугашвили, освобожденному от воинской службы, разрешено закончить срок ссылки в Ачинске. Таким образом Сталин будет отождествляться с этой фамилией лишь начиная с 1917 года.
Вторая глава книги [ M. ] Москалева "Пражская конференция и создание Бюро Центрального Комитета" заранее опровергает фальшивый документ журнала "Лайф", причем Москалев цитирует множество архивных материалов, которые доказывают, что ссыльный Джугашвили находился под особым и весьма пристальным наблюдением из-за своих предшествующих побегов, а также в связи с тем, что полиция была осведомлена о новых планах побега. Документированность этой главы выше всяких сомнений.
В рассматриваемом нами письме сказано: "После избрания Сталина в Центральный Комитет партии в г. Праге Сталин, по возвращении в Петербург... ", из чего следует, что Сталин участвовал в Пражской конференции. В действительности же Сталина в Праге не было, и во время Пражской конференции он не был избран членом ЦК: его кооптировали в Центральный Комитет позже.
Вот что можно прочесть в "Истории партии" А. Бубнова, изданной сначала как статья "ВКП{6)" в "Большой Советской энциклопедии": "В заключение работ конференции был избран ЦК партии в следующем составе: Ленин, Зиновьев, Орджоникидзе, Спандарян, Малиновский, Голощекин, Давид Шварцман. Кандидаты к ним: Бубнов, Стасова, М. Калинин, Смирнов. Позднее в члены ЦК были кооптированы Сталин и
Белостоцкий, а также Я. М. Свердлов" (издание 1930-го года)1. "Очерк истории коммунистической партии" Н. Попова, специально изданный партией (а не Госиздатом) в 1932 году, называет среди делегатов в Праге двух "провокаторов" -- Малиновского и Романова. Состав ЦК в "Очерке" несколько отличается от того, какой указан у Бубнова, но повторяет вслед за ним, что после конференции в Центральный Комитет был кооптирован Сталин. Подтверждение этому мы находим и в "Полном собрании сочинений" Ленина (3-е издание), где говорится, что в Праге Сталин избран в ЦК не был.
По поводу "провокаторов" -- другими словами, агентов Охранки из числа большевиков -- никто их не искал и не разоблачал с той страстью, какую проявил Владимир Бурцев, крупный специалист в данном вопросе. В 46-м томе "Былого" помещена статья Бурцева "Провокаторы в среде большевиков", где автор изобличает четырех человек, присутствовавших в Праге: Малиновского, Романова, Брендинского и депутата Третьей Думы Щурканова, а затем пятого, Лобова, посещавшего Ленина в Кракове. Во время своего пребывания под арестом в Петропавловской крепости при большевистском режиме Бурцев вел долгие беседы с другим заключенным, который оказался не кем иным, как Белецким, бывшим директором департамента полиции. В ту пору скрывать что-либо уже было ни к чему, и Белецкий перечислил всех агентов и "провокаторов" Охранки, однако Сталин упомянут не был.
Сам Бурцев во время войны 1914 года был сослан в район Туруханска, в село Монастырское, у Полярного круга, и встретил там Свердлова, Каменева и Сталина. Он имел много оснований заинтересоваться этим последним. Что касается идеи, будто ссыльный Джугашвили мог быть чем-то полезен тайной полиции в Заполярье, в медвежьих углах вроде Костино, Ку-рейки, Монастырское, то она совершенно абсурдна. В 1917-м году полицейские архивы попали в руки социалистов, которые их должным образом разобрали, рассортировали и проанализировали. Сталин среди агентов Охранки не фигурировал. Материалы, касающиеся большевиков, были опубликованы в сборнике "Большевики. Документы по истории большевизма с 1903 по 1915 год из бывшего Департамента московской полиции. Подготовка к печати и предисловие М. А. Цявловского" (Москва, 1918). Эти материалы способствовали появлению труда генерала А. И. Спиридовича "История большевизма в России" (Париж, 1922 г. ). Одно из полицейских досье на Сталина появилось в No 22 журнала "Каторга и ссылка" (Москва, 1926). Кроме того, мы располагаем книгой С. Членова "Мос
1 Большая советская энциклопедия, т. 11. М., 1930, с. 390. -- Примеч. Ю. Ф.
ковская Охранка и ее тайные сотрудники" (Москва, 1919), а также книгой генерала Заварзина "Воспоминания одного из шефов Охранки" (Париж, 1930). Мы назвали тут лишь главные источники. Кто поверит, что Сталин с 1906-го до 1913-го прослужил в полиции, не оставив никаких иных следов этого сотрудничества, кроме письма, воспроизведенного журналом "Лайф". Большевики только в ноябре 1917 г. завладели архивами, уже изученными социалистами.
Сталин, заключает Суварин, был несомненно способен на величайшие подлости. Он, безусловно, шпионил за Шаумяном, как я уже указывал в своей книге, цитируя журнал грузинских социалистов "Брдзолис Кхма". Эсер Верещак сообщает, что в молодости Джугашвили донес ректору семинарии на нескольких своих соучеников, чтобы те были исключены. А в Бакинской тюрьме будущий Сталин совершил несколько провокаций, имевших кровавые последствия. Ной Жордания написал когда-то интересную статью о гнусных действиях Сталина. Однако тайная слежка, коварные провокации не являются монополией Охранки. И гнусные действия Сталина не могут служить доказательством подлинности опубликованного в "Лайфе" письма.
Не знаю, можно ли эти издания найти в библиотеке Конгресса в Вашингтоне или в какой-нибудь другой библиотеке, например, в библиотеке и архиве Восточной Европы Колумбийского университета (где, между прочим, работает наш соотечественник, очень обязательный Лев Флорнанович Маге-ровский); но в Париже и в Лондоне (в библиотеке Британского музея) они, насколько я помню, имеются. Относительно французских библиотек можно было бы консультировать книгу -- "Catalogue des periodiques slaves dans les bibliotheques de Paris", составленную нашим соотечественником, Борисом Ген-риховичем Унбегауном, ныне профессором Оксфордского университета, -- он очень любезный и обязательный человек или, во всяком случае, был таковым.
И, наконец, последнее соображение.
Нужно выяснить, написан ли сталинский "документ" на печатном бланке (т. е. изготовленном типографским способом) или его заголовок (название учреждения: МВД и т. д. ) оттиснут каучуковым штемпелем (из фотокопии в газете это не видно). Министерские бланки всегда печатались. Каучуковые штемпели для заголовков стали у нас употребляться только с начала первой мировой войны (1914--1918) и то только на фронте и прифронтовой области. Если на документе заголовок оттиснут каучуковым штемпелем, то на все
100 процентов можно сказать, что документ "состряпан" "друзьями" Сталина.
Все вышесказанное, конечно, только мои соображения, и всегда возможно то, чем Вы, Марк Ефимович, закончили свою статью в номере НРС от 21 апреля (друг Горацио).
Прошу покорнейше извинить меня за чересчур длинное письмо и принять уверение в моем совершенном к Вам почтении.
Буэнос Айрес, Аргентина
Л. О. Дан ИЗ ПИСЕМ Н. В. ВАЛЕНТИНОВУ-ВОЛЬСКОМУ1
1 Нью-Йорк, 19 апреля 1956 г.
Дорогой Николай Владиславович, получила сегодня Ваше письмо от 16 апреля, но, наверное, и не получив его, писала бы Вам сегодня -- хочу скорее послать Вам сегодняшнюю сенсацию -- у нас ведь каждый день новости! Еще вчера было возвещено, что сегодня в "Лайф" появится статья Орлова о Сталине, об его "службе в Охранке" -- с 1906 по 1913 год. Вероятно, Вы знаете, что слухи об этом шли давно, их отчасти распространяли грузины, отчасти были и другие, строго засекреченные источники -- люди "знали" чуть ли не 20 лет и все боялись... А теперь, когда его развенчивают в России -- перестают боятся. Посылаю Вам и вырезку из НРС -- кажется, эту статью "делал" Николаевский (она вся по "Лайф" -- по Орлову) и статьи из "Лайф" Орлова и И. Д. Левина -- им обоим я не верю. У Орлова в статье масса неточностей. Какую-то внешнюю доказательную силу имеет документ, но мне он кажется фальшивкой: есть разные мелкие соображения, не имеющие абсолютной силы -- и язык не тот канцелярский, на каком писались такие "отношения", и подпись, мне кажется, ставилась иначе -- не просто фамилия, а указание чина или звания, и не говорили охранники -- "оппозиция к правительству", и называли они своих людей "сотрудники", а не "агент" и т. д. Но самое главное -- я почти уверена, что в Енисейске -- ведь это был уездный город -- губернским был Красноярск -- никакого Охранного отделения и не было, не было и в Красноярске -- и тут, и там были жандармские
1 Архив Гуверовского института, фонд Б. И. Николаевского. -Примеч.. Ю. Ф.
отделения. Охранка была, мне помнится, только в некоторых крупных городах -- вроде Москвы, С. Петербурга, Киева, может, Харькова; мне даже кажется, что Охранка -- только принадлежность столиц... Если это так, то фальшивка -- налицо... Да и вообще возникает много вопросов. Согласитесь, что эта сенсация отодвигает на далекий план сенсацию о сумасшествии. В свое время -- и мне показалась она неубедительной -- каюсь! -- но самое серьезное для меня было Ваше неудачное заглавие -- "Теперь все ясно"! Вовсе не ясно, простой здравый смысл говорил -- ну, хорошо, сумасшедший, а кругом все тоже сумасшедшие? Неясно было, как же это случилось, что 20 [лет] люди знали и терпели. Страх ничего не объясняет. Ну, ладно. Я знаю, что Вы не большой мастак в английском, но все же посылаю Вам и "Лайф", так как думаю, что Вы разберетесь. Я вовсе не уверена, что большая пресса подхватит это. Здесь в "Форвертсе", например, было напечатано сообщение (с ссылкой на контрразведку -- вещь здесь неслыханная!) и его не перепечатала ни одна американская газета -- не знаю, как в Европе, -- о том, как и где был отравлен Вышинский. Согласитесь, сообщение стоило 20--30 строк. Сегодня в "Таймс" всего несколько прохладных строк -- пишут, нет уверенности в "аутентичности" документа.
Если все это окажется верным -- есть от чего прийти в отчаяние. Не только экс-охранник, но и вдобавок сумасшедший в течение 30 лет возглавлял русскую революцию... Ужасно... [... ]
2 Нью-Йорк, 3 мая 1956 г.
[... ] Для меня -- яснее ясного, что это фальшивка и, я надеюсь, это будет доказано, но это не так просто. Вы ошибаетесь (в письме к Екат. Дм. [Кусковой], она мне писала), что Енисейского Охранного отделения не существовало. Я тоже так думала, но это не верно, но все же именно на этой косточке фальшивомонетчики и поскользнулись! Оно существовало, но было упразднено до той даты, которая фигурирует на фальшивке. Как видите, кое-что эти плуты знали, но не все. Верно и то, что начальником этого Охр[анного] отд[еления] был Железняков, он же после стал и начальником Жандармс[кого] управления. Но каша теперь заварилась отчаянная. Далин дал статейку в "Лайф", в которой доказывается, что "документ" фальшивка. Из "Лайф" ему позвонили, что они должны сократить (он, конечно, спорил, дрался), потому что у них уже есть длинное письмо в редакцию Бертрама Вольфа, тоже утверждающего, что это фальшивка, и, наконец,
коротенький ответ [И. ] Д. Левина (слушайте, слушайте!), в котором он приводит уж не знаю какие доводы и в котором он объявляет, что пишет книгу о работе Сталина в Охранке! Могу себе представить, в какую ярость придет [Д. ] Шуб, который уже давно носился с идеей, что Сталин -- просто охранник. У всех сторонников этой идейки, кроме утверждений разных грузин (вернее, не утверждений, а предположений, допущений и т. п. ), большую роль играет то обстоятельство, что будто бы Сталин скрывал (а вместе с ним и все его биографы), что он был арестован в 1906 г. в Баку, именно тогда он начал выдавать, поэтому был немедленно освобожден (будучи взятым в типографии!), а на самом деле по официальным данным типография в Баку была арестована 15 апреля, а в это время Сталин был на Стокгольмском съезде! И так далее, и так далее. Ну, подождем "книги" Д. Левина... [... ]
Дж. Кеннан ПИСЬМО И. ДОН ЛЕВИНУ1
Институт перспективных исследований
Принстон, штат Нью-Джерси Школа исторических исследований
22 мая 1956 г.
Г-ну Исааку Дон Левину
Ковард Маккеин, Инк., 210 Медисон-авеню Нью-Йорк 16, штат Нью-Йорк.
Глубокоуважаемый г-н Левин!
Только что по возвращении в Принстон после нескольких недель отсутствия я получил экземпляр вашей книги "Величайший секрет Сталина", о которой Вы сообщили в своей записке от 15 мая.
Что касается упоминания моего имени в ней, могу сказать следующее. Этот документ был действительно показан мне несколько лет назад, когда я входил в правительство. Я изучил его настолько внимательно, насколько мог в связи с занятостью другими делами -- ни от одного из высоких должностных лиц в Госдепартаменте нельзя было ожидать, что он потратит дни и недели на скрупулезное изучение исторического документа. Моя реакция на этот документ состояла в том, что я не обнаружил абсолютно ничего, что бросало бы сомнение на его подлинность, и я признал его заслуживающим самого тщательного изучения. Я не считал, что правительству Соединен
1 Архив Гуверовского института, фонд Е. Смита. -- Примеч. Ю. Ф.
ных Штатов следовало публиковать его при жизни Сталина (будучи уверенным, что это повредит его достоверности), и предложил, что если его и публиковать, то это должно быть сделано частным образом, на достаточно высоком научном уровне, в сопровождении критического анализа компетентного историка.
Я знаю о некоторых критических выступлениях, отрицавших подлинность этого документа после его публикации в "Лайфе", но они меня не убедили. Утверждают, что аббревиатура "МВД" не была известной в то время и что она, должно быть, была заимствована из советского лексикона. На это я возражаю, что, согласно технической экспертизе, возраст документа равняется как минимум двадцати пяти годам; я полагаю, что аббревиатуры "МВД" на документе не было и что она появилась там в какой-то момент в конце второй мировой войны. Один из аргументов говорит о том, что бумага должна была бы содержать указание на место его происхождения, в данном случае на Петербург. Но в Публичной библиотеке Нью-Йорка имеется папка с циркулярами старого царского министерства внутренних дел, и, насколько я помню (прошло уже несколько лет с тех пор, как я просматривал ее), ни одна из бумаг не содержала указания на место ее происхождения. Наконец, говорят, что документ не мог достичь Енисейска за одиннадцать дней. На это я отвечаю, что при всех беспорядочных условиях 1918 года поездка из Петрограда в Красноярск совершалась за восемь или Девять дней.
Еще пара моментов, на которые Вы могли бы обратить внимание:
1. Довольно любопытно сообщение, отправленное Орд
жоникидзе Ленину после того, как он известил Сталина о
его кооптации в Центральный комитет. Текст документа не
говорит о том, что до этого статус Сталина был статусом
обыкновенного члена партии, находившегося на хорошем
счету.
2. Любопытен эпизод, кажется, из работы Берии "Бакин
ские дни", в котором Сталин восхваляется за ловкость, про
явленную при изъятии у полиции списка членов бакинской
партийной группы, попавшего ей в руки.
В целом я полагаю, что стою на вашей стороне, и если я не выразил своего мнения, когда этот документ был показан мне впервые, то просто потому, что у меня не было возможности изучить его с тщательностью, которую он заслуживает.
Искренне Ваш Джордж Ф. Кеннан
И. Дон Левин
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ1
Многоуважаемый Господин Редактор!
В Вашей уважаемой газете от субботы 19 мая Ваш нью-йоркский корреспондент А. Жерби заканчивает свое письмо по поводу документа о службе Сталина в царской Охранке словами: "почитаем и напишем".
Было бы очень желательно, чтобы Ваш корреспондент, ради фактического репортажа, установил бы элементарные обстоятельства путем прямого интервью с Александрой Львовной Толстой, Вадимом Макаровым и Борисом Сергиевским, не говоря уже о нижеподписавшемся.
Ваш корреспондент пишет, что на многолюдной конференции печати, созванной гр. Толстой, "И. Дон Левин торжественно вручил на хранение драгоценный документ, находившийся в его руках в течение более трех лет".
Это Ваш корреспондент повторяет на страницах Вашей газеты не впервые. В ней нет доли правды. Привожу факты, всем известные:
Документ никогда мне не принадлежал и является соб
ственностью Толстовского фонда, которому был подарен гг.
Макаровым и Сергиевским, которые его приобрели от профес
сора Головачева.
В 1947--48 годах оригинал документа был предоставлен
мне гг. Сергиевским и Макаровым на несколько недель для
экспертизы. С тех пор он хранится в сейфе банка, имени
которого я даже и теперь не знаю, и где его "Лайф" снимал
в руках гр. Толстой, в присутствии гг. Макарова и Сергиев
ского.
Я никогда "торжественно" или обыкновенным способом
документа не передавал гр. Толстой, именно на многолюдной
пресс- конференции, но одолжил ей фотостат во время ее кон
ференции печати, так как она оригинала не имела при себе.
Толстовский фонд, как владелец оригинала, получил от
"Лайфа" половину гонорара за мою статью и за право восп
роизведения документа (50%).
Все вышеизложенное Ваш корреспондент мог бы установить одним телефонным звонком. Но ввиду того, что он полностью передает Вашим читателям длинное и критическое письмо Д. Далина ("без пропусков") насчет моей статьи и не считает нужным передать "небольшое письмо" Дон Левина, его поведение меня не поражает.
Но я здесь не буду касаться достоверности самого документа. Это -вопрос для особой статьи, после появления моей
1 Русская мысль. 1956. 31 мая. С. 3. -- Примеч Ю. Ф.
книги, ибо тогда серьезные критики будут иметь возможность заняться разбором дела, которое я более тщательно изучил, чем многие из племени так называемых "русских экспертов". Разрешите добавить, что я буду рад дать Вашему корреспонденту любые данные и ответить на любые вопросы, имеющие отношение к моей статье и книге.
ХРОНИКА ФАЛЬШИВОК1
В номере от 1 мая мы смогли лишь в нескольких строках предостеречь наших читателей относительно фальшивки, опубликованной в журнале "Лайф" от 23 апреля. Можно было задаться вопросом, проникнет ли эта фальшивка, опровергаемая всеми специалистами, на страницы "Лайфа", распространяемого в Европе. Тем не менее номер от 14 мая содержит фальшивку в сопровождении комментариев Дона Левина и статью Александра Орлова, который задним числом разоблачает "заговор" Тухачевского против Сталина по причине "великой тайны" -- сотрудничества Сталина с Охранкой (тайной полицией) царского режима.
С другой стороны, если европейское общество отнеслось к этим "разоблачениям" с полным равнодушием (что показывает, каким скептическим стало общественное мнение из-за великого множества разоблачений, столь же сенсационных, сколь и фальшивых), то в среде русской эмиграции они вызвали горячую дискуссию. И рискуют ввести в заблуждение историков, движимых самыми лучшими намерениями, не говоря уже о Э. X. Карре и И. Дейтчере, которые еще не отказались публично от своих легковерных отзывов на фальшивки Г. Бе-седовского.
История этого "документа" состоит в следующем, пишет нам господин Ришар Врага, чьи выдающиеся статьи по поводу других фальшивок мы уже упоминали либо цитировали:
"Впервые он появился на информационном рынке в 1936-- 37 гг. Находился он тогда в руках целого ряда русских эмигрантов, связанных с двумя организациями -- "Братство русской правды" (в государствах Прибалтики) и "Союз русских фашистов" (на Дальнем Востоке). Были основания полагать, что этот "документ" -- вариант тех фальшивок о большевиках (в том числе о Сталине), которые стали появляться начиная с 1917--18 годов и фабриковались бывшими агентами Охранки. Одни утверждали, что этот "документ" был сфабрикован в Риге бывшим агентом Охранки Д., а другие -- в Харбине людьми, связанными с разведывательными службами атамана Семенова.
1 Опубл, в журнале "Est & Quest", 1 --15 июня 1956. No 153, с. 21--24. Пер. с фр. -- Примеч. Ю. Ф
Как бы то ни было, в 1937-м году была сделана попытка одновременной продажи этой фальшивки -- на Дальнем Востоке японцам, а в Болгарии -немцам, через бюро Розенберга при посредничестве лиц, связанных с "Внутренней линией", тайной контрреволюционной организацией, ставшей наследницей "Треста", другой русской организации того же толка. Японцы потребовали экспертизы разведывательных служб Японии, которые без труда установили фальшивку и даже ее источник. Немцы же обратились за консультацией к секретарю НТС (Национального трудового союза) г-ну М. А. Георгиевскому, который также установил источник фальшивки и поставил об этом в известность поляков.
В 1938 году попытка продать этот "документ" была сделана в Вене одним международным агентом, косвенно связанным с советскими разведывательными службами. Одновременно "документ" появился в Париже, откуда он был предложен румынской разведке через второстепенного русского политика. Тогда же впервые возникло подозрение, что в продаже и публикации этого документа заинтересовано советское "агентство", желавшее, по-видимому, таким образом дискредитировать информацию западных стран (в частности Германии). Предполагали даже, что "документ" был специально сфабрикован с явными ошибками и нелепостями, чтобы легче обнаруживалась подделка.
В 1949--50 гг. этот "документ" вновь выплыл в Париже, где были сделаны попытки опубликовать его во французской печати. Когда заинтересованные лица обратились за экспертизой к господину Суварину и ко мне, мы объявили его грубой фальшивкой и по содержанию и по форме.
Из вышесказанного ясно, что фальшивый документ побывал на протяжении двух десятилетий во многих учреждениях прежде, чем попасть в "Лайф". Один из руководителей НТС, которого трудно заподозрить в симпатиях к Сталину, даже убедил "нацистов", что не имеет смысла им пользоваться. Согласно хорошо осведомленному источнику, эту фальшивку привез в Берлин друг генерала Скоблина некий капитан Фосс, у которого были налажены отношения с группой "русских фашистов" во главе с Вонтсятским в Харбине -- с одной стороны, а с другой -- с "Внутренней линией".
После этого краткого обзора путей, пройденных этим "документом", перейдем к рассмотрению его самого.
Почему Б. Суварин при первом же чтении объявил его фальшивкой и даже не ощутил необходимости детально оспорить его? Потому что, говорит он, достаточно бегло пробежать его глазами, чтобы убедиться в его абсурдности. Это бессмысленное и бессвязное письмо означает лишь одно: желание задним числом доказать, что Сталин был агентом Охранки. Со
вершенно невозможно объяснить себе, что побудило отправителя послать его адресату. Кроме того, фальшивка обнаруживает себя в каждой фразе и каждой детали. К сожалению, полностью проиллюстрировать это можно только по русскому тексту1. Тягостно, говорит г-н Суварин, опровергать в деталях столь нелепый документ. Во-первых, Охранка не имела отделения в Енисейске. Там находилось лишь жандармское управление этой провинции. Железняков был капитаном жандармерии (ротмистром), и его петербургский шеф не стал бы обращаться к нему "Милостивый Государь" и не завершил бы письма столь вежливой формулой. Однако этот аргумент понятен лишь по русскому тексту -- так же как и некоторые стилистические обороты. В любом случае -отделения Охранки в Енисейске не было. Автор фальшивки упустил это обстоятельство из виду.
Далее: фамилия Сталин упоминается в письме шесть раз, а в седьмой сопровождается Джугашвили. Это второе доказательство тому, что письмо -фальшивка. Подлинный полицейский документ назвал бы его просто Джугашвили. В крайнем -- поистине крайнем случае -- псевдоним "Сталин" мог быть упомянут, но лишь при условии, что он был уже широко известен -- до такой степени, что может заменить настоящую фамилию. Между тем в 1913 году ситуация со Сталиным была совершенно иной. Никто за пределами весьма узкого круга не знал, кто такой Сталин. И совершенно исключено, чтобы в 1913 году полицейский документ шесть раз упоминал псевдоним "Сталин".
В самом деле с 1909 по 1912 год Джугашвили подписывает свои статьи К. Стефин, потом К. С, потом К. См., потом С, потом К. С-н, потом К. Салин, потом К. Солин, потом К. Ст. и только в январе 1913 года впервые появляется подпись К. Сталин. Во второй раз она появится в тройном номере "Просвещения", датированном мартом-маем 1913 года. Следовательно, это всего лишь литературный псевдоним среди сотни других в прессе того времени, лишенный какой-либо известности.
В письме Ленина к Орджоникидзе, датированном 28 марта 1912 года, речь идет об Ивановиче (это Сталин). 6 декабря того же года Ленин обращается к некоему Васильеву (это тоже Сталин). Когда в марте 1913 г. Сталин был арестован, Ленин пишет, что взят "Коба". Свердлов, сосланный в район Туру-ханска, пишет 9 февраля 1914 года, что "Иосифа Джугашвили и меня" переводят на сто верст севернее, в 80 верстах от Полярного круга. Спандарян, сосланный в те же места, пишет
Опущен текст письма Еремина, опубликованный в предисловии к настоящему изданию. -- Примеч. Ю. Ф.
25 июля 1914 г.: "Coco здесь, в 175 верстах от меня". (Для кавказцев Coco -- это Иосиф Джугашвили. ) Псевдоним Сталин никто тогда не использовал, ибо им к тому времени были подписаны всего лишь три статьи. Следовательно, в 1913 году не было оснований обозначать ссыльного Джугашвили его литературным псевдонимом Сталин, который три раза промелькнул в первые три месяца года и ничем не мог привлечь особого внимания полиции.
Еще во время войны, каждый раз, когда речь заходит о Джугашвили, псевдоним Сталин в полицейских ли донесениях, или в переписке большевиков никогда не фигурирует. 12 мая 1915 г. шеф местной жандармерии пишет в Петербург и упоминает Джугашвили. Тот в феврале 1916 г. отправляет письмо, которое было перехвачено полицией: оно подписано Иосиф. Проведенное в связи с этим письмом расследование закончилось рапортом, в котором вероятным автором назван Иосиф Виссарионович Джугашвили. 12 марта 1915 г. Спандарян намекает на Кобу. 14 декабря 1916 г. губернатор провинции получает уведомление относительно Иосифа Виссарионовича Джугашвили. 17 февраля 1917 г., за неделю до революции, шеф Красноярской полиции узнает о том, что Джугашвили, освобожденному от воинской службы, разрешено закончить срок ссылки в Ачинске. Таким образом Сталин будет отождествляться с этой фамилией лишь начиная с 1917 года.
Вторая глава книги [ M. ] Москалева "Пражская конференция и создание Бюро Центрального Комитета" заранее опровергает фальшивый документ журнала "Лайф", причем Москалев цитирует множество архивных материалов, которые доказывают, что ссыльный Джугашвили находился под особым и весьма пристальным наблюдением из-за своих предшествующих побегов, а также в связи с тем, что полиция была осведомлена о новых планах побега. Документированность этой главы выше всяких сомнений.
В рассматриваемом нами письме сказано: "После избрания Сталина в Центральный Комитет партии в г. Праге Сталин, по возвращении в Петербург... ", из чего следует, что Сталин участвовал в Пражской конференции. В действительности же Сталина в Праге не было, и во время Пражской конференции он не был избран членом ЦК: его кооптировали в Центральный Комитет позже.
Вот что можно прочесть в "Истории партии" А. Бубнова, изданной сначала как статья "ВКП{6)" в "Большой Советской энциклопедии": "В заключение работ конференции был избран ЦК партии в следующем составе: Ленин, Зиновьев, Орджоникидзе, Спандарян, Малиновский, Голощекин, Давид Шварцман. Кандидаты к ним: Бубнов, Стасова, М. Калинин, Смирнов. Позднее в члены ЦК были кооптированы Сталин и
Белостоцкий, а также Я. М. Свердлов" (издание 1930-го года)1. "Очерк истории коммунистической партии" Н. Попова, специально изданный партией (а не Госиздатом) в 1932 году, называет среди делегатов в Праге двух "провокаторов" -- Малиновского и Романова. Состав ЦК в "Очерке" несколько отличается от того, какой указан у Бубнова, но повторяет вслед за ним, что после конференции в Центральный Комитет был кооптирован Сталин. Подтверждение этому мы находим и в "Полном собрании сочинений" Ленина (3-е издание), где говорится, что в Праге Сталин избран в ЦК не был.
По поводу "провокаторов" -- другими словами, агентов Охранки из числа большевиков -- никто их не искал и не разоблачал с той страстью, какую проявил Владимир Бурцев, крупный специалист в данном вопросе. В 46-м томе "Былого" помещена статья Бурцева "Провокаторы в среде большевиков", где автор изобличает четырех человек, присутствовавших в Праге: Малиновского, Романова, Брендинского и депутата Третьей Думы Щурканова, а затем пятого, Лобова, посещавшего Ленина в Кракове. Во время своего пребывания под арестом в Петропавловской крепости при большевистском режиме Бурцев вел долгие беседы с другим заключенным, который оказался не кем иным, как Белецким, бывшим директором департамента полиции. В ту пору скрывать что-либо уже было ни к чему, и Белецкий перечислил всех агентов и "провокаторов" Охранки, однако Сталин упомянут не был.
Сам Бурцев во время войны 1914 года был сослан в район Туруханска, в село Монастырское, у Полярного круга, и встретил там Свердлова, Каменева и Сталина. Он имел много оснований заинтересоваться этим последним. Что касается идеи, будто ссыльный Джугашвили мог быть чем-то полезен тайной полиции в Заполярье, в медвежьих углах вроде Костино, Ку-рейки, Монастырское, то она совершенно абсурдна. В 1917-м году полицейские архивы попали в руки социалистов, которые их должным образом разобрали, рассортировали и проанализировали. Сталин среди агентов Охранки не фигурировал. Материалы, касающиеся большевиков, были опубликованы в сборнике "Большевики. Документы по истории большевизма с 1903 по 1915 год из бывшего Департамента московской полиции. Подготовка к печати и предисловие М. А. Цявловского" (Москва, 1918). Эти материалы способствовали появлению труда генерала А. И. Спиридовича "История большевизма в России" (Париж, 1922 г. ). Одно из полицейских досье на Сталина появилось в No 22 журнала "Каторга и ссылка" (Москва, 1926). Кроме того, мы располагаем книгой С. Членова "Мос
1 Большая советская энциклопедия, т. 11. М., 1930, с. 390. -- Примеч. Ю. Ф.
ковская Охранка и ее тайные сотрудники" (Москва, 1919), а также книгой генерала Заварзина "Воспоминания одного из шефов Охранки" (Париж, 1930). Мы назвали тут лишь главные источники. Кто поверит, что Сталин с 1906-го до 1913-го прослужил в полиции, не оставив никаких иных следов этого сотрудничества, кроме письма, воспроизведенного журналом "Лайф". Большевики только в ноябре 1917 г. завладели архивами, уже изученными социалистами.
Сталин, заключает Суварин, был несомненно способен на величайшие подлости. Он, безусловно, шпионил за Шаумяном, как я уже указывал в своей книге, цитируя журнал грузинских социалистов "Брдзолис Кхма". Эсер Верещак сообщает, что в молодости Джугашвили донес ректору семинарии на нескольких своих соучеников, чтобы те были исключены. А в Бакинской тюрьме будущий Сталин совершил несколько провокаций, имевших кровавые последствия. Ной Жордания написал когда-то интересную статью о гнусных действиях Сталина. Однако тайная слежка, коварные провокации не являются монополией Охранки. И гнусные действия Сталина не могут служить доказательством подлинности опубликованного в "Лайфе" письма.