- Тьфу ты! Нажелал-таки. - Хозяйственный завертел головой. - Прятаться надо. В лес, что ли, вернуться? Пока не поздно.
- Боня, возле леса какие-то люди, - Тим ткнул пальцем назад, в сторону деревьев, - в доспехах. Охотники, да?
Хозяйственный пристально вгляделся в далекие муравьиные фигурки, выходившие из леса и растягивавшиеся цепочкой вдоль деревьев.
- Охотники, - Боня повернулся лицом к молниям. - За нашими головами. Это, Тим, отборная королевская пехота. Не думал я, что они сюда сунутся... Все, Тим, возврата нет. Идем на грозу.
Тимыч схватил Хозяйственного за пояс:
- Дай Нигу! Надо с ней посоветоваться.
Боня расстегнул сумку, протянул Тимке волшебную книгу. Тим пощекотал обложку ногтем:
- Нига, проснись. Да проснись же скорей!
Внутри книги зашуршало.
- Никогда... - зевнув, пролепетала Нига, - ...я так часто... а-ах... не отключалась. В вашем мешке я как попугай под одеялом - все сплю и сплю. Разве так можно? Всю... а-ах... дорогу проспала.
- Нига! - Тимыч слегка потряс книгу. - Дело плохо. Сзади королевские стражники, впереди жуткая гроза. Нужна помощь.
- Ну-ка, подними меня повыше, - деловито приказала Нига, - надо оглядеться.
Тим вытянул руку с книгой вверх.
- И впрямь солдаты, - удивилась Нига. - Они за нами по пятам шли? Делать им нечего. Так-с, а что с этой стороны? - книжка замолчала. Видно, пыталась разобраться в чем-то, для нее непонятном.
- Чего? Чего там? Не тяни, - изнывая от нетерпения, Тим топтался на месте, переминаясь с ноги на ногу. - Рука устала!
- Опускай, - разрешила Нига. - Значит, так. Никакая это не гроза. То есть не настоящая гроза, не природное явление, а обычная нормальная колдовская буря. Приграничная ловушка. Чтобы не шастал кто попало мимо лурдиного замка. Если мы вернемся в лес, туча уползет обратно. Если нет, то сейчас такое будет! Ого какое будет! Мало не покажется.
- Ты меньше пугай, - остановил Боня книгу, - лучше посоветуй, как от бури уберечься. В лес мы вернуться не можем, сама понимаешь - загребут нас солдаты и повезут к Торсуну на свидание. Он нас ждет не дождется. Особенно тебя.
- Надеваем плащи, раскрываем зонтики и идем вперед, - сказала Нига.
- Вот так совет! - возмутился Хозяйственный. - Очень дельный, умный совет. Спасительный. Эхма! - он снял с головы полотенце, обмотал им Люпе морду: пока они совещались, туча затянула все небо. Толстенные молнии били в землю настолько близко, что волосы на голове вставали дыбом; воздух был пропитан электричеством. Грохочущая стена дождя и града надвигалась медленно, но неотвратимо - земля дрожала от ударов.
- Приплыли, - кисло произнес Боня, - размажет нас сейчас, как тараканов. Даже усов от меня не останется.
- Нига, - Тим быстро зашептал в обложку, - родненькая, спасай! Ты можешь, я знаю.
- Не могу, - отказалась Нига, - нельзя мне.
- Брось, - уговаривал ее Тимыч, - давай так. Я ничего у тебя не прошу, а ты для собственного удовольствия чуть-чуть попой. Как в доме у отшельника.
- Попеть? - Нига откашлялась. - Понимаешь, там случай был особенный. А сейчас... Подумаешь, дождик. Помочит и пройдет.
- Нигонька! - Тим сжал книжку так, что она ойкнула, - именно сейчас случай суперособенный! Мы вот-вот погибнуть можем. Никто тогда Олафа из плена не выручит, понимаешь, никто!
Нига без всяких предисловий пронзительно запела, перекрывая шум небесного водопада.
- Нашла время, - Боня покрутил пальцем у виска.
Тимыч, не обращая внимания на гром, внимательно вслушивался в песенку: короткая труднопроизносимая фраза все время повторялась в ней немузыкальным припевом. Зажмурив глаза от напряжения, Тим сосредоточился на словах. И пока они держались в памяти, громко их крикнул. Горячий ветер ударил его со всех сторон разом, яркий дневной свет мазнул по закрытым глазам.
- Мамочки, - донесся изумленный голос Бони, - Тимыч, ты только глянь, что делается! Ничего не понимаю.
Тим открыл глаза. Сверху, сквозь идеально круглую дыру в туче, светило солнце: друзья оказались в столбе солнечного света. Гроза яростно бушевала вокруг отряда, ветвистые молнии скользили по невидимым стенкам, сваркой высвечиваясь сквозь серое месиво дождя. И, что самое поразительное, было тихо. Ненормально тихо. Словно сверху опустился колпак из толстенного стекла - Тим слышал, как под Люпиными копытами похрустывает сухая трава.
- Твоя работа? - с подозрением спросил Боня, торопливо снимая с лошадиной морды полотенце.
- Наша, - ответил Тим. - Совместное производство, Нига энд компани. Пошли быстрей! Я не знаю, как долго будет держаться защита.
- Верно, - согласился Боня, - не загорать же собрались.
Они осторожно, то и дело поглядывая над собой, двинулись в ливень. Дыра в туче перемещалась вместе с ними, надежно ограждая людей солнечными стенами от убийственной стихии. Шли неторопливо, чтобы не потерять направление - в этом сумасшедшем дожде, если сбиться с курса, можно было блуждать всю жизнь: в отличие от обычной грозы колдовская могла продолжаться бесконечно.
Колеса липко чмокали раскисшей землей. То и дело под ноги попадались вывороченные с корнями кусты и крупные, с орех, градины. Ледышки сразу таяли, едва на них падал солнечный свет.
- Не хотел бы я такой градинкой по макушке получить, - Боня с подскока зафутболил в дождевую темень ледяной кусок размером с теннисный мячик. - У меня бы тогда точно зубы в пупке оказались.
Тим не ответил на шутку. Он держал Нигу плотно прижатой к уху и внимательно слушал ее. Что-то с ней было не так - сквозь лихорадочный шелест страниц изнутри доносились глухие мучительные постанывания.
- Нига, что с тобой? - с тревогой уже который раз спрашивал Тимыч у книги. Но ответа не было.
- Боня, - Тим протянул Нигу рыцарю, - ей плохо. Она умирает!
Хозяйственный приложил ухо к обложке. Усы у него встали торчком.
- Вздор! Книжки не могут умирать. Тебе показалось. Люпа! - впервые за все путешествие он заорал на лошадь. - Бегом! Надо немедленно выбраться из дождя! - Боня вскочил в повозку, втянул за собой мальчика и Люпа помчалась сквозь бурю, не разбирая дороги.
- Скорей! - надрывался Хозяйственный, - можем не успеть!
Лошадь старалась изо всех сил. Хлопья пены летели с ее крупа, грива заплеталась в мокрые косички. Солнце прыгало над головами в такт бешеной скачке, ледяные булыжники с треском рассыпались под колесами.
Внезапно дождь исчез, впереди расстилалась сухая степь. Пробежав еще немного по инерции, Люпа перешла на тихий шаг, часто раздувая бока и мотая опущенной головой. Боня озабоченно слушал Нигу, сильно вдавив ухо в обложку.
- Потерпи, милая. Выбрались мы из поганого дождя! Сейчас тебе станет лучше, - он оторвался от книги и стал баюкать ее на руках. Ухо у Хозяйственного оттопырилось и пламенело, как стоп-сигнал на машине. В эту секунду исчезли защитные чары - неожиданный рык грома, шипение и треск далеких молний испугали Тима после неправдоподобной тишины. Он оглянулся. Дождь висел позади серой непроницаемой завесой и вовсе не собирался исчезать.
- Наверное, солдаты за ними погнались, - догадался Тимыч, - то-то душ не выключается. Нет, не хотел бы я сейчас оказаться рядом с ними. Эх, служба! - мальчик слез с повозки, снял с головы ненужный тюрбан и аккуратно вытер им мокрые бока измученной лошади. Потом он несколько раз трусцой бегал к дождю, полоскал в воде полотенце и, слегка отжав его, старательно мыл лошадь. Люпа наконец отдышалась, благодарно закивала.
- Как здоровье Ниги? - Тимыч, перекинув мокрое полотенце через плечо, подошел к Боне.
- Нормально, - Хозяйственный приложил к Ниге другое ухо, не фонарное. Уже не стонет. И страницами не трещит. Спит она.
- Вдруг умерла? - всполошился Тим. - Мертвые тоже не стонут.
- Не думаю, - Хозяйственный завернул Нигу в сухую тряпку и бережно уложил в сумку, - не верю! - Неловко спрыгнув на землю, Боня подошел к Люпе.
- Ты извини меня, - виновато сказал Боня лошади, - грубо я с тобой обошелся, не по-товарищески. Не хорошо. Так получилось, - он погладил ее морду. Люпа лизнула протянутую руку, фыркнула.
- Простила! - обрадовался Хозяйственный. - Ах, какая ты у меня лапушка! Ладно, - строго добавил он, - нечего стоять. Пошли, спасительница, - и Боня, как ни в чем не бывало, зашагал в сторону высоких близких гор. Люпа покосилась на Тима и мальчику на миг показалось, что лошадь улыбается.
Глава 4
Шут - победитель чудовищ
Гроза осталась далеко позади, почти невидимая и неслышимая: перед отрядом высилась могучая гора, близкая, мрачная.
Огибая валуны, треща щебенкой, Люпа по запаху воды вышла к ручейку, бойко текущему из густых кустов - лучшее место для отдыха нельзя было и пожелать! Боня немедленно объявил привал, взял топорик и полез в заросли за сушняком для костра. Тимыч, не теряя времени, разделся и с удовольствием немного поплескался в ручье, пока не замерз. Он выскочил на бережок, лязгая зубами. Почему-то ему вспомнилась парилка у отшельника и сейчас она вовсе не показалась Тиму страшной, а даже наоборот, уютной и привлекательной - горный ручей был очень холодный. Почти ледяной.
Хозяйственный разжег костер и затеял варить походную похлебку. Он накидал в котелок с водой чего попало съедобного, приперчил смесь и повесил котелок над огнем; Тимыч в это время достал из сумки сверток с волшебной книгой и пристроился на большом плоском камне. Едва он развернул материю, как звонкий голосок Ниги весело поприветствовал мальчика:
- Привет, Тим! Я так рада, что мы все целы и невредимы. Все ли прошло хорошо? Я, по правде говоря, почти ничего и не помню.
- Сильно ты нас напугала, - ласково выговаривал Тим лежавшей рядом с ним на валуне Ниге, - ну зачем ты так?
Боня, не вмешиваясь в разговор, сосредоточенно помешивал ложкой в котелке, иногда поглядывая на мальчика.
- Тебе стало плохо... Мы решили, что ты умираешь. - Тимыч наклонился и сдул соринки с обложки. - Поэтому ка-ак наддали ходу! Мчались сквозь молнии и град. - Тим вскочил, замахал руками. - Беспощадные солдаты преследовали нашу тачанку по пятам, арбалетные стрелы свистели над нашими головами. Но тут я сел за пулемет и дал по врагам длинную очередь: тра-та-та-та! - он осекся, посмотрел на хохочущего Боню. - Да, чего-то я увлекся, - Тимыч засмущался и сел на место.
Боня отошел от костра, сел на корточки возле Тима.
- Нига, объясни мне и нашему юному герою, что с тобой стряслось? Что за хворь на тебя напала, порча какая или ведьмино проклятие?
- Нет, не то и не другое. - Нига слегка вздрогнула, словно ей стало больно. - Я нарушила запрет. Суровый запрет: мне никак, ни под каким видом нельзя колдовать! Такое вот запретительное заклинание наложил на меня Олаф... И если я иду против его заклятия, то последствия для меня ужасны! Чем сильнее использованная мной волшба, тем суровее наказание.
- Зачем он так жестоко? - возмутился Тимыч. - Тебе ведь было очень больно!
- Нет-нет, все правильно, - успокоила его Нига, - это нормальная предохранительная мера, так все волшебники поступают. Чтобы магические книги самоуправством не занимались, не колдовали сами по себе. Опять же если такая книга в плохие руки попадет, то многое рассказать не сможет. Как правило, на третьем раскрытом без разрешения заклинании волшебная книга умирает превращается в обычную, бумажную, без голоса и жизни. А все заклинания из нее навсегда исчезают. Вот такие дела.
- Значит, ты знала, что рискуешь своей жизнью, когда спасала Боню от морозильного заклятия, укрывала нас от бури? - медленно произнес Тим. - И теперь, если ты еще хоть один только раз поможешь нам, тебя не станет?
- Да, - неохотно призналась Нига.
- Эх-хе, - кряхтя поднялся на ноги Хозяйственный, - вывод простой немедленно прекращай колдовать! Чтобы я с этой минуты от тебя больше никаких заклинательных песенок не слышал. Сами выкрутимся! Больно надо, чтобы ты в макулатуру превратилась. Смотри у меня! - Боня показал Ниге кулак. Потом подумал и сунул его под нос Тиму: - И ты отстань от Ниги. Нечего ее на волшебство подбивать. Справлялись мы раньше без ее помощи, справимся и дальше.
- Будет сделано! - вскакивая с камня, четко отрапортовал Тим, выкатив от усердия глаза. - Так точно! Есть! Рад стараться.
- Вольно, - в тон ему скомандовал Бонифаций. - Обедать. После в путь, и снял котелок с огня.
Гора тянулась невозможно долго. Ни пещер, ни щелей, ни разломов за долгие часы пути так и не обнаружилось на отвесной, словно стесанной, поверхности горы. Лишь вездесущие метелки чахлых кустиков, там и сям разбросанные по неприступной стене, темнели на ней грязно-зелеными пятнами. Мелкий гравий взвизгивал под ногами, колеса повозки то и дело тонули в нем; Боня и Тим, серые от пыли, скоро замучались вытаскивать повозку из каменных россыпей.
- Боня, что мы теперь ищем? Тайный вход? - когда повозка в очередной раз застряла, Тимыч сел на камни отдышаться. Боня пристроился на колесе, распахнул жаркую кожаную куртку и стал обмахиваться ее полами.
- В точку попал. По карте где-то в этих местах есть единственный проход сквозь горы в небольшую долину, где и стоит та самая Сторожевая гора. Она рядом, я печенкой чувствую, - Хозяйственный снял с пояса флягу, смочил водой ладонь и обтер лицо, полосами размазав грязь.
- Ну, раз печенкой... - Тим встал и навалился плечом на повозку. Пошли проход искать!
Они прошагали не так много, когда долгожданный проход сам дал о себе знать. И весьма ощутимо: Люпа остановилась, почувствовав холодный ветер, дувший из густых подгорных кустов - это было очень даже приятно по такой несносной жаре.
- Боник, давай здесь передохнем, - предложил Тим, - здорово как! Дует, точно из кондиционера.
- Насчет передыха не знаю, - Хозяйственный, доставая меч из ножен, двинулся к кустам, - а дальше и впрямь не поедем. Проход здесь, неужели еще не сообразил? - Боня, натужно хекая при каждом взмахе, принялся вырубать кусты; Тим тут же вытащил из повозки рабочий топорик и помчался помогать Хозяйственному. И чуть не лишился головы, не вовремя нырнув под рубящий меч. Боня с испугу обругал его на чем свет стоит и отправил сторожить обоз, то есть сидеть в тележке и не соваться куда не велено. Прохлаждаться.
Тим сидел на колесе, упершись щекой о длинную ручку топорика, отчего вся физиономия у него перекосилась и приобрела обиженный вид: Тимычу очень хотелось помахать топором для пользы дела.
- Еще успеешь! - крикнул из зарослей Хозяйственный, заметив минорное настроение мальчика. - Здесь все так заросло, что и на твою долю останется, - и с остервенением продолжал рубить гибкий кустарник. Конец тупого меча то и дело с треском зарывался в камни, кусты гнулись и не желали рубиться. Над Бонифацием повисло густое облако из пыли, сухих листьев и мошкары; сквозняк относил пыль к повозке. Вскоре чихали все: и Боня-рубака, и Тим с Люпой за компанию.
- Все! - грязный до невозможности Хозяйственный выбрался из кустов, основное я сделал. Там такой провал! Две Люпы пройдет. Давай иди, подчищай. А я здесь постою, проветрюсь, - и немедля стал чесаться и трубно чихать. Тимыч бодро влез в заросли и через минуту ничем внешне уже не отличался от рыцаря. Так, попеременно сменяя друг друга, они за пару часов прорубили неплохую просеку, достаточно широкую, чтобы по ней прошла повозка. Вход в пещеру Тим с Бонифацием расчищали вдвоем - очень уж там много камней насыпалось за долгие годы, целая куча. Боня разгребал завал, а Тим откатывал булыжники в сторону, равномерно заваливая ими ближайшие кусты.
- Откуда их столько? - возмущался Тимыч, катя очередной камень. - Гора, как стенка многоэтажки, ровная, ни трещинки, а вон сколько булыганов нападало! И все как на подбор, в один размер. Точно их в мастерской делали, для дорожных целей. Скажем, дорогу к Лурде замостить. Чтобы в гости легче ездить было. - Тим со злостью отпихнул булыжник подальше с просеки.
- Еще немного... - деловито приговаривал Бонифаций, разбирая кучу, еще двести двадцать три камушка... и полчаса работы, и... - здесь Хозяйственный осекся и с опаской прислушался: внутри пещеры послышались странные звуки. Далекие, невнятные, они быстро приближались. Казалось, из темноты мчится с топотом стадо бешеных зверей - гул разделился на голоса: мычащие, визжащие, орущие... Страшные.
- Отступаем! - Боня на бегу подхватил Тимку, взял его под мышку как бревно, и побежал прочь от входа. - Люпа, удираем! - Хозяйственный промчался мимо повозки; лошадь пустилась за ним вскачь.
Тим висел в руке рыцаря головой в сторону входа. Когда мальчик увидел, что за существа высыпали из пещеры, он вырвался из бониной железной хватки и чесанул так, что обогнал даже лошадь. Потому что страшнее чудовищ он не видел даже в компьютерных играх. Боня оглянулся и тут же наддал ходу, догнав Тима.
Возле пещеры, толкая и подминая друг дружку, суетились невиданные существа. И не люди, и не животные. Там были полосатые черви с громадными жвалами и длинными сухими руками; зеленые обезьяны о шести лапах и со скорпионьими хвостами на головах; вздыбленные рыжие ящеры с пастями по всему телу; какие-то мягкие серые шары с торчащими из них гибкими крючьями. И еще было множество другой нежити, какой - ни Тим, ни Боня не успели разглядеть. Да и не очень-то хотелось!.. Визг и клекот многих десятков глоток создавал жуткую какофонию.
Боня еще раз оглянулся и вдруг резко остановился, проехав на крошеве несколько шагов по инерции.
- Тимыч, сбавь ход! - крикнул Хозяйственный, сложив ладони рупором. Они за нами не гонятся. Это же пугалки охранные! Лурдина ловушка вроде летающего меча.
Тим нехотя остановился, ему хотелось бежать и бежать. Куда угодно, хоть к Торсуну в темницу, лишь бы подальше от такой пакости. Люпа тоже перешла на тихий шаг, на ходу развернулась и потрусила к Боне: она ничуть не боялась страшилищ - раз хозяин сказал, что они не опасны, значит, так оно и есть. А вот Тим сомневался в безопасности разномастных уродов и возвращался назад заячьими зигзагами, каждую секунду готовый снова дать стрекача.
- Да иди ты сюда, - Боня призывно помахал рукой, - не бойся. Чего тут бояться? Они за нами не гонятся.
- Чего бояться, чего бояться... - пробурчал Тим, подходя к Хозяйственному. - Сам минуту назад летел как на крыльях. Неужто из-за храбрости?
- Отстань, - нетерпеливо перебил Боня мальчика, - посмотри, они все толкутся у входа. Ни один за кусты не вышел. А это значит, что бег с препятствиями отменяется.
- Угу, - согласился с ним Тимыч, - поход к Сторожевой горе тоже отменяется. Насовсем и навсегда. Теперь только через горы. На крыльях храбрости, так сказать. Слушай, а может, у Ниги совета спросить?
- Не вздумай! - ужаснулся Хозяйственный. - Только не это! Она-то совет даст, я уверен, но что от нее после останется? Кипа бумаги? Не-ет, об этом и не заикайся. Сами справимся. - Боня облокотился на повозку и крепко задумался, рассеянно накручивая ус на палец.
Твари возле пещеры вдруг засуетились и споро принялись швыряться камнями: черви метали их руками и хвостами, шестилапые обезьяны трудились, словно катапульты.
- Недолет. Опять недолет. Снова недолет, - Тим следил за булыжниками они падали далеко от повозки и пока не были опасны.
- Молодцы, - похвалил Тимыч нежитей, - расчищайте нам дорогу! Когда уберете все булыжники, тогда мы вас одолевать начнем... Уж Боня придумает, как. Он у нас башковитый. - Тим посмотрел на рыцаря. Тот не услышал ехидной реплики: развернувшись, Бонифаций смотрел назад, в небо. И на глазах бледнел.
- Вот такой у нас компот, - тускло проговорил Хозяйственный, - можешь тоже полюбоваться. Только не упади.
Тимыч прищурился: по белому знойному небу к ним летел до боли знакомый безголовый великан. Несся, подхваченный множеством лап злющих громадных ос. Насекомых было так много, что вся поверхность Чоса стала желто-полосатой; басовитый гул заглушил скрипучие вопли чудищ и грохот падающих камней. Тим лихорадочно принялся рыться в своей сумке, отыскивая драконий стаканчик. Как назло, под руку попадалась всякая ненужная сейчас дребедень: рогатка, консервы, опять рогатка, опять консервы.
- Не мельтеши, - остановил его голос Хозяйственного, - все равно не успеть. Что же, сейчас у нас будет хорошая драка. - Боня вынул меч из ножен, устало положил его на плечо. - Бери, Тим, секиру. Повоюем напоследок.
Тим достал из повозки секиру, оглянулся на Боню и тоже пристроил оружие на плече. Неожиданно секира показалась ему очень тяжелой, руки обмякли.
- Ты думаешь... все? - прерывистым голосом спросил мальчик. Хозяйственный не ответил, глядя в небо. Тим задрал голову.
Почему-то Чос пролетел над ними и, снижаясь, поплыл дальше, к пещере. Камни гулко застучали по его пустому телу, сбивая с него ос: разъяренные насекомые заметались вокруг картонного великана. И было их много, очень много! Разных, больших и маленьких, но одинаково неистово злых. Чос медленно поднял руки в сторону кустов, словно дал команду. В тот же миг жужжащее смертельное облако шрапнелью брызнуло в сторону просеки.
Облепленные осами существа отбивались жестоко, не щадя ни себя, ни соседей. Обезьяны рвали ос на куски мощными лапами, лупили воздух схваченными вместо дубинок червяками. То тут, то там возникала свалка. Осы погибали, но гибли и нежити. Гибли по колдовски - с треском лопались, разбрасывая желто-полосатых убийц воздушными взрывами.
Бонифаций и Тим переглянулись: творилось что-то непонятное. Неправильное. Одни верные слуги Лурды убивали других не менее верных слуг. Впрочем, Тимыч вовсе не возражал против такого поворота событий. Он с облегчением положил секиру в повозку и теперь возбужденно наблюдал за побоищем.
- Так их, так! - Тим мячиком подпрыгивал на месте. - Бей их, полосатые! Вот, молодцы! - Сразу шесть здоровенных ос попытались впиться жалами в могучую скорпионью обезьяну. Четырех из них обезьяна поймала верхними лапами и переломила, а потом буквально растерла в порошок. Пятую в полете пробила хвостом-колючкой. Но шестая оса воткнула-таки свое жало-пику в грудь зеленой нежити и тут же сама погибла от взрыва исчезнувшей обезьяны. Мягкие шары неожиданно шустро катались под ногами дерущихся, полосуя своими крюками всех подряд: и ос, и остальных нежитей, и самих себя: видимо, шары сошли с ума от страха. Если, конечно, у них был ум.
Боня тронул мальчика за плечо, прижал палец к губам и кивнул на Чоса. Картонный великан неподвижно стоял к ним спиной, все так же держа поднятые руки, словно благословляя свое крылатое войско на смертельный бой.
- Это здорово, что он нам помогает, - прошептал Боня на ухо Тиму, - но боюсь, когда осы разделаются с лурдиными болванчиками, жала могут воткнуться и в нас.
- Запросто, - согласился Тим и опять достал секиру. - Сейчас я его в спину! Будет знать, как на нас нападать.
- Стой! - приказал Боня. - Во-первых, нельзя бить в спину. Это не по-рыцарски. Во-вторых, он как раз на нас и не нападал. Осы нападали, верно, но не Чос. Лучше позови Каника, пусть он на всякий случай приготовится. Чаю напьется, или там кофе. Мы их паром шуганем, если к нам полезут. Как тогда, в пещере.
- Как скажешь. - Тим нырнул рукой в сумку, сразу нашел стаканчик, приложил его ко рту и принялся вызывать дракона. Тем временем странный бой закончился: осы уничтожили всех тварей; твари уничтожили всех ос. Две последних, полудохлых от усталости осы вяло подлетели к Чосу и повисли перед ним, словно ожидая команды.
- Готовсь! - прошипел Боня, Тим немедля нацелился завернутым в полотенце стаканчиком в Чоса, но тут случилось странное...
Картонный великан неожиданно вскинул руки, поймал ос и, зажав в кулачищах, раздавил их. После небрежно отбросил останки насекомых в сторону и повернулся к друзьям; Тим в растерянности опустил стаканчик. Чос, медленно переваливаясь, принялся отплясывать какой-то странный танец, неуклюже топоча и плавно помахивая руками.
- Что-то мне эта пляска напоминает, - нахмурился Боня. - Где-то я такое видел раньше. Тим, тебе не кажется, что это...
- Шу-у-ут! - завопил Тимыч, приплясывая на месте, как и Чос. Картонная оболочка кусками обваливалась с прыгающего гиганта, открывая под собой глянцевую резиновую кожу.
- Ба! Не верю своим глазам, - Боня потянулся к заветному мешку, - такой сюрприз Нига должна увидеть обязательно. - Ну надо же! Снаружи грозный Чос, а внутри наш Шут. Дела... - он вынул Нигу, постучал по обложке пальцем.
- Кто там? - сердито спросила Нига. - Я занята, себя читаю. Зайдите после, - и затрещала страницами.
- Нига, Шут нашелся! - визгливо пропищал Тим. - Такой нам здесь цирк устроил! Что там тигры в клетке или клоуны на батуте, - мальчик подбежал к Шуту, который, как птенец из скорлупы, вылезал из останков Чоса. Тим поднялся на цыпочки и звонко хлопнул резинового человечка ладонью по надутому пузу, аккурат по выжженному пупку.
- Руками не трогать! - важно прогудел Шут, одновременно сдуваясь, - я главный повелитель ос, уничтожитель чудовищ, умница-разумница и просто чудесный обаяшка. Вот! - с последним словом он принял нормальный, привычный размер - чуть повыше Тима, чуть пониже Бони.
- Как это ты, братец, ухитрился? - Бонифаций переводил взгляд с Шута на обрывки картона и назад. - Очень ты вовремя оказался. Нету слов, как вовремя! Расскажи, будь любезен, кто тебя в Чоса упаковал?
- Сынуля! - всхлипнула Нига, ходуном ходя в бониных руках. - Жив, негодник! Ах, как я рада! Я знала, я была уверена, что увижу тебя рано или поздно. Ну иди, иди, обними мамочку. - Шут нежно взял Нигу и ласково прижал к щеке.
Бонифацию стало неловко. Он отвернулся, достал из повозки тряпку и стал чиститься, ожидая, когда закончится трогательная сцена.
- Тоже мне, блудный сын, - пробормотал он, но так, чтобы Шут не услышал его слов. И стал драить тряпкой сапоги. Тим, наоборот, пялился вовсю, довольно улыбаясь и изредка показывая Шуту язык, чем явно портил торжественность момента. Наконец Шутик отнял Нигу от себя и поглядел на Тима.
- Боня, возле леса какие-то люди, - Тим ткнул пальцем назад, в сторону деревьев, - в доспехах. Охотники, да?
Хозяйственный пристально вгляделся в далекие муравьиные фигурки, выходившие из леса и растягивавшиеся цепочкой вдоль деревьев.
- Охотники, - Боня повернулся лицом к молниям. - За нашими головами. Это, Тим, отборная королевская пехота. Не думал я, что они сюда сунутся... Все, Тим, возврата нет. Идем на грозу.
Тимыч схватил Хозяйственного за пояс:
- Дай Нигу! Надо с ней посоветоваться.
Боня расстегнул сумку, протянул Тимке волшебную книгу. Тим пощекотал обложку ногтем:
- Нига, проснись. Да проснись же скорей!
Внутри книги зашуршало.
- Никогда... - зевнув, пролепетала Нига, - ...я так часто... а-ах... не отключалась. В вашем мешке я как попугай под одеялом - все сплю и сплю. Разве так можно? Всю... а-ах... дорогу проспала.
- Нига! - Тимыч слегка потряс книгу. - Дело плохо. Сзади королевские стражники, впереди жуткая гроза. Нужна помощь.
- Ну-ка, подними меня повыше, - деловито приказала Нига, - надо оглядеться.
Тим вытянул руку с книгой вверх.
- И впрямь солдаты, - удивилась Нига. - Они за нами по пятам шли? Делать им нечего. Так-с, а что с этой стороны? - книжка замолчала. Видно, пыталась разобраться в чем-то, для нее непонятном.
- Чего? Чего там? Не тяни, - изнывая от нетерпения, Тим топтался на месте, переминаясь с ноги на ногу. - Рука устала!
- Опускай, - разрешила Нига. - Значит, так. Никакая это не гроза. То есть не настоящая гроза, не природное явление, а обычная нормальная колдовская буря. Приграничная ловушка. Чтобы не шастал кто попало мимо лурдиного замка. Если мы вернемся в лес, туча уползет обратно. Если нет, то сейчас такое будет! Ого какое будет! Мало не покажется.
- Ты меньше пугай, - остановил Боня книгу, - лучше посоветуй, как от бури уберечься. В лес мы вернуться не можем, сама понимаешь - загребут нас солдаты и повезут к Торсуну на свидание. Он нас ждет не дождется. Особенно тебя.
- Надеваем плащи, раскрываем зонтики и идем вперед, - сказала Нига.
- Вот так совет! - возмутился Хозяйственный. - Очень дельный, умный совет. Спасительный. Эхма! - он снял с головы полотенце, обмотал им Люпе морду: пока они совещались, туча затянула все небо. Толстенные молнии били в землю настолько близко, что волосы на голове вставали дыбом; воздух был пропитан электричеством. Грохочущая стена дождя и града надвигалась медленно, но неотвратимо - земля дрожала от ударов.
- Приплыли, - кисло произнес Боня, - размажет нас сейчас, как тараканов. Даже усов от меня не останется.
- Нига, - Тим быстро зашептал в обложку, - родненькая, спасай! Ты можешь, я знаю.
- Не могу, - отказалась Нига, - нельзя мне.
- Брось, - уговаривал ее Тимыч, - давай так. Я ничего у тебя не прошу, а ты для собственного удовольствия чуть-чуть попой. Как в доме у отшельника.
- Попеть? - Нига откашлялась. - Понимаешь, там случай был особенный. А сейчас... Подумаешь, дождик. Помочит и пройдет.
- Нигонька! - Тим сжал книжку так, что она ойкнула, - именно сейчас случай суперособенный! Мы вот-вот погибнуть можем. Никто тогда Олафа из плена не выручит, понимаешь, никто!
Нига без всяких предисловий пронзительно запела, перекрывая шум небесного водопада.
- Нашла время, - Боня покрутил пальцем у виска.
Тимыч, не обращая внимания на гром, внимательно вслушивался в песенку: короткая труднопроизносимая фраза все время повторялась в ней немузыкальным припевом. Зажмурив глаза от напряжения, Тим сосредоточился на словах. И пока они держались в памяти, громко их крикнул. Горячий ветер ударил его со всех сторон разом, яркий дневной свет мазнул по закрытым глазам.
- Мамочки, - донесся изумленный голос Бони, - Тимыч, ты только глянь, что делается! Ничего не понимаю.
Тим открыл глаза. Сверху, сквозь идеально круглую дыру в туче, светило солнце: друзья оказались в столбе солнечного света. Гроза яростно бушевала вокруг отряда, ветвистые молнии скользили по невидимым стенкам, сваркой высвечиваясь сквозь серое месиво дождя. И, что самое поразительное, было тихо. Ненормально тихо. Словно сверху опустился колпак из толстенного стекла - Тим слышал, как под Люпиными копытами похрустывает сухая трава.
- Твоя работа? - с подозрением спросил Боня, торопливо снимая с лошадиной морды полотенце.
- Наша, - ответил Тим. - Совместное производство, Нига энд компани. Пошли быстрей! Я не знаю, как долго будет держаться защита.
- Верно, - согласился Боня, - не загорать же собрались.
Они осторожно, то и дело поглядывая над собой, двинулись в ливень. Дыра в туче перемещалась вместе с ними, надежно ограждая людей солнечными стенами от убийственной стихии. Шли неторопливо, чтобы не потерять направление - в этом сумасшедшем дожде, если сбиться с курса, можно было блуждать всю жизнь: в отличие от обычной грозы колдовская могла продолжаться бесконечно.
Колеса липко чмокали раскисшей землей. То и дело под ноги попадались вывороченные с корнями кусты и крупные, с орех, градины. Ледышки сразу таяли, едва на них падал солнечный свет.
- Не хотел бы я такой градинкой по макушке получить, - Боня с подскока зафутболил в дождевую темень ледяной кусок размером с теннисный мячик. - У меня бы тогда точно зубы в пупке оказались.
Тим не ответил на шутку. Он держал Нигу плотно прижатой к уху и внимательно слушал ее. Что-то с ней было не так - сквозь лихорадочный шелест страниц изнутри доносились глухие мучительные постанывания.
- Нига, что с тобой? - с тревогой уже который раз спрашивал Тимыч у книги. Но ответа не было.
- Боня, - Тим протянул Нигу рыцарю, - ей плохо. Она умирает!
Хозяйственный приложил ухо к обложке. Усы у него встали торчком.
- Вздор! Книжки не могут умирать. Тебе показалось. Люпа! - впервые за все путешествие он заорал на лошадь. - Бегом! Надо немедленно выбраться из дождя! - Боня вскочил в повозку, втянул за собой мальчика и Люпа помчалась сквозь бурю, не разбирая дороги.
- Скорей! - надрывался Хозяйственный, - можем не успеть!
Лошадь старалась изо всех сил. Хлопья пены летели с ее крупа, грива заплеталась в мокрые косички. Солнце прыгало над головами в такт бешеной скачке, ледяные булыжники с треском рассыпались под колесами.
Внезапно дождь исчез, впереди расстилалась сухая степь. Пробежав еще немного по инерции, Люпа перешла на тихий шаг, часто раздувая бока и мотая опущенной головой. Боня озабоченно слушал Нигу, сильно вдавив ухо в обложку.
- Потерпи, милая. Выбрались мы из поганого дождя! Сейчас тебе станет лучше, - он оторвался от книги и стал баюкать ее на руках. Ухо у Хозяйственного оттопырилось и пламенело, как стоп-сигнал на машине. В эту секунду исчезли защитные чары - неожиданный рык грома, шипение и треск далеких молний испугали Тима после неправдоподобной тишины. Он оглянулся. Дождь висел позади серой непроницаемой завесой и вовсе не собирался исчезать.
- Наверное, солдаты за ними погнались, - догадался Тимыч, - то-то душ не выключается. Нет, не хотел бы я сейчас оказаться рядом с ними. Эх, служба! - мальчик слез с повозки, снял с головы ненужный тюрбан и аккуратно вытер им мокрые бока измученной лошади. Потом он несколько раз трусцой бегал к дождю, полоскал в воде полотенце и, слегка отжав его, старательно мыл лошадь. Люпа наконец отдышалась, благодарно закивала.
- Как здоровье Ниги? - Тимыч, перекинув мокрое полотенце через плечо, подошел к Боне.
- Нормально, - Хозяйственный приложил к Ниге другое ухо, не фонарное. Уже не стонет. И страницами не трещит. Спит она.
- Вдруг умерла? - всполошился Тим. - Мертвые тоже не стонут.
- Не думаю, - Хозяйственный завернул Нигу в сухую тряпку и бережно уложил в сумку, - не верю! - Неловко спрыгнув на землю, Боня подошел к Люпе.
- Ты извини меня, - виновато сказал Боня лошади, - грубо я с тобой обошелся, не по-товарищески. Не хорошо. Так получилось, - он погладил ее морду. Люпа лизнула протянутую руку, фыркнула.
- Простила! - обрадовался Хозяйственный. - Ах, какая ты у меня лапушка! Ладно, - строго добавил он, - нечего стоять. Пошли, спасительница, - и Боня, как ни в чем не бывало, зашагал в сторону высоких близких гор. Люпа покосилась на Тима и мальчику на миг показалось, что лошадь улыбается.
Глава 4
Шут - победитель чудовищ
Гроза осталась далеко позади, почти невидимая и неслышимая: перед отрядом высилась могучая гора, близкая, мрачная.
Огибая валуны, треща щебенкой, Люпа по запаху воды вышла к ручейку, бойко текущему из густых кустов - лучшее место для отдыха нельзя было и пожелать! Боня немедленно объявил привал, взял топорик и полез в заросли за сушняком для костра. Тимыч, не теряя времени, разделся и с удовольствием немного поплескался в ручье, пока не замерз. Он выскочил на бережок, лязгая зубами. Почему-то ему вспомнилась парилка у отшельника и сейчас она вовсе не показалась Тиму страшной, а даже наоборот, уютной и привлекательной - горный ручей был очень холодный. Почти ледяной.
Хозяйственный разжег костер и затеял варить походную похлебку. Он накидал в котелок с водой чего попало съедобного, приперчил смесь и повесил котелок над огнем; Тимыч в это время достал из сумки сверток с волшебной книгой и пристроился на большом плоском камне. Едва он развернул материю, как звонкий голосок Ниги весело поприветствовал мальчика:
- Привет, Тим! Я так рада, что мы все целы и невредимы. Все ли прошло хорошо? Я, по правде говоря, почти ничего и не помню.
- Сильно ты нас напугала, - ласково выговаривал Тим лежавшей рядом с ним на валуне Ниге, - ну зачем ты так?
Боня, не вмешиваясь в разговор, сосредоточенно помешивал ложкой в котелке, иногда поглядывая на мальчика.
- Тебе стало плохо... Мы решили, что ты умираешь. - Тимыч наклонился и сдул соринки с обложки. - Поэтому ка-ак наддали ходу! Мчались сквозь молнии и град. - Тим вскочил, замахал руками. - Беспощадные солдаты преследовали нашу тачанку по пятам, арбалетные стрелы свистели над нашими головами. Но тут я сел за пулемет и дал по врагам длинную очередь: тра-та-та-та! - он осекся, посмотрел на хохочущего Боню. - Да, чего-то я увлекся, - Тимыч засмущался и сел на место.
Боня отошел от костра, сел на корточки возле Тима.
- Нига, объясни мне и нашему юному герою, что с тобой стряслось? Что за хворь на тебя напала, порча какая или ведьмино проклятие?
- Нет, не то и не другое. - Нига слегка вздрогнула, словно ей стало больно. - Я нарушила запрет. Суровый запрет: мне никак, ни под каким видом нельзя колдовать! Такое вот запретительное заклинание наложил на меня Олаф... И если я иду против его заклятия, то последствия для меня ужасны! Чем сильнее использованная мной волшба, тем суровее наказание.
- Зачем он так жестоко? - возмутился Тимыч. - Тебе ведь было очень больно!
- Нет-нет, все правильно, - успокоила его Нига, - это нормальная предохранительная мера, так все волшебники поступают. Чтобы магические книги самоуправством не занимались, не колдовали сами по себе. Опять же если такая книга в плохие руки попадет, то многое рассказать не сможет. Как правило, на третьем раскрытом без разрешения заклинании волшебная книга умирает превращается в обычную, бумажную, без голоса и жизни. А все заклинания из нее навсегда исчезают. Вот такие дела.
- Значит, ты знала, что рискуешь своей жизнью, когда спасала Боню от морозильного заклятия, укрывала нас от бури? - медленно произнес Тим. - И теперь, если ты еще хоть один только раз поможешь нам, тебя не станет?
- Да, - неохотно призналась Нига.
- Эх-хе, - кряхтя поднялся на ноги Хозяйственный, - вывод простой немедленно прекращай колдовать! Чтобы я с этой минуты от тебя больше никаких заклинательных песенок не слышал. Сами выкрутимся! Больно надо, чтобы ты в макулатуру превратилась. Смотри у меня! - Боня показал Ниге кулак. Потом подумал и сунул его под нос Тиму: - И ты отстань от Ниги. Нечего ее на волшебство подбивать. Справлялись мы раньше без ее помощи, справимся и дальше.
- Будет сделано! - вскакивая с камня, четко отрапортовал Тим, выкатив от усердия глаза. - Так точно! Есть! Рад стараться.
- Вольно, - в тон ему скомандовал Бонифаций. - Обедать. После в путь, и снял котелок с огня.
Гора тянулась невозможно долго. Ни пещер, ни щелей, ни разломов за долгие часы пути так и не обнаружилось на отвесной, словно стесанной, поверхности горы. Лишь вездесущие метелки чахлых кустиков, там и сям разбросанные по неприступной стене, темнели на ней грязно-зелеными пятнами. Мелкий гравий взвизгивал под ногами, колеса повозки то и дело тонули в нем; Боня и Тим, серые от пыли, скоро замучались вытаскивать повозку из каменных россыпей.
- Боня, что мы теперь ищем? Тайный вход? - когда повозка в очередной раз застряла, Тимыч сел на камни отдышаться. Боня пристроился на колесе, распахнул жаркую кожаную куртку и стал обмахиваться ее полами.
- В точку попал. По карте где-то в этих местах есть единственный проход сквозь горы в небольшую долину, где и стоит та самая Сторожевая гора. Она рядом, я печенкой чувствую, - Хозяйственный снял с пояса флягу, смочил водой ладонь и обтер лицо, полосами размазав грязь.
- Ну, раз печенкой... - Тим встал и навалился плечом на повозку. Пошли проход искать!
Они прошагали не так много, когда долгожданный проход сам дал о себе знать. И весьма ощутимо: Люпа остановилась, почувствовав холодный ветер, дувший из густых подгорных кустов - это было очень даже приятно по такой несносной жаре.
- Боник, давай здесь передохнем, - предложил Тим, - здорово как! Дует, точно из кондиционера.
- Насчет передыха не знаю, - Хозяйственный, доставая меч из ножен, двинулся к кустам, - а дальше и впрямь не поедем. Проход здесь, неужели еще не сообразил? - Боня, натужно хекая при каждом взмахе, принялся вырубать кусты; Тим тут же вытащил из повозки рабочий топорик и помчался помогать Хозяйственному. И чуть не лишился головы, не вовремя нырнув под рубящий меч. Боня с испугу обругал его на чем свет стоит и отправил сторожить обоз, то есть сидеть в тележке и не соваться куда не велено. Прохлаждаться.
Тим сидел на колесе, упершись щекой о длинную ручку топорика, отчего вся физиономия у него перекосилась и приобрела обиженный вид: Тимычу очень хотелось помахать топором для пользы дела.
- Еще успеешь! - крикнул из зарослей Хозяйственный, заметив минорное настроение мальчика. - Здесь все так заросло, что и на твою долю останется, - и с остервенением продолжал рубить гибкий кустарник. Конец тупого меча то и дело с треском зарывался в камни, кусты гнулись и не желали рубиться. Над Бонифацием повисло густое облако из пыли, сухих листьев и мошкары; сквозняк относил пыль к повозке. Вскоре чихали все: и Боня-рубака, и Тим с Люпой за компанию.
- Все! - грязный до невозможности Хозяйственный выбрался из кустов, основное я сделал. Там такой провал! Две Люпы пройдет. Давай иди, подчищай. А я здесь постою, проветрюсь, - и немедля стал чесаться и трубно чихать. Тимыч бодро влез в заросли и через минуту ничем внешне уже не отличался от рыцаря. Так, попеременно сменяя друг друга, они за пару часов прорубили неплохую просеку, достаточно широкую, чтобы по ней прошла повозка. Вход в пещеру Тим с Бонифацием расчищали вдвоем - очень уж там много камней насыпалось за долгие годы, целая куча. Боня разгребал завал, а Тим откатывал булыжники в сторону, равномерно заваливая ими ближайшие кусты.
- Откуда их столько? - возмущался Тимыч, катя очередной камень. - Гора, как стенка многоэтажки, ровная, ни трещинки, а вон сколько булыганов нападало! И все как на подбор, в один размер. Точно их в мастерской делали, для дорожных целей. Скажем, дорогу к Лурде замостить. Чтобы в гости легче ездить было. - Тим со злостью отпихнул булыжник подальше с просеки.
- Еще немного... - деловито приговаривал Бонифаций, разбирая кучу, еще двести двадцать три камушка... и полчаса работы, и... - здесь Хозяйственный осекся и с опаской прислушался: внутри пещеры послышались странные звуки. Далекие, невнятные, они быстро приближались. Казалось, из темноты мчится с топотом стадо бешеных зверей - гул разделился на голоса: мычащие, визжащие, орущие... Страшные.
- Отступаем! - Боня на бегу подхватил Тимку, взял его под мышку как бревно, и побежал прочь от входа. - Люпа, удираем! - Хозяйственный промчался мимо повозки; лошадь пустилась за ним вскачь.
Тим висел в руке рыцаря головой в сторону входа. Когда мальчик увидел, что за существа высыпали из пещеры, он вырвался из бониной железной хватки и чесанул так, что обогнал даже лошадь. Потому что страшнее чудовищ он не видел даже в компьютерных играх. Боня оглянулся и тут же наддал ходу, догнав Тима.
Возле пещеры, толкая и подминая друг дружку, суетились невиданные существа. И не люди, и не животные. Там были полосатые черви с громадными жвалами и длинными сухими руками; зеленые обезьяны о шести лапах и со скорпионьими хвостами на головах; вздыбленные рыжие ящеры с пастями по всему телу; какие-то мягкие серые шары с торчащими из них гибкими крючьями. И еще было множество другой нежити, какой - ни Тим, ни Боня не успели разглядеть. Да и не очень-то хотелось!.. Визг и клекот многих десятков глоток создавал жуткую какофонию.
Боня еще раз оглянулся и вдруг резко остановился, проехав на крошеве несколько шагов по инерции.
- Тимыч, сбавь ход! - крикнул Хозяйственный, сложив ладони рупором. Они за нами не гонятся. Это же пугалки охранные! Лурдина ловушка вроде летающего меча.
Тим нехотя остановился, ему хотелось бежать и бежать. Куда угодно, хоть к Торсуну в темницу, лишь бы подальше от такой пакости. Люпа тоже перешла на тихий шаг, на ходу развернулась и потрусила к Боне: она ничуть не боялась страшилищ - раз хозяин сказал, что они не опасны, значит, так оно и есть. А вот Тим сомневался в безопасности разномастных уродов и возвращался назад заячьими зигзагами, каждую секунду готовый снова дать стрекача.
- Да иди ты сюда, - Боня призывно помахал рукой, - не бойся. Чего тут бояться? Они за нами не гонятся.
- Чего бояться, чего бояться... - пробурчал Тим, подходя к Хозяйственному. - Сам минуту назад летел как на крыльях. Неужто из-за храбрости?
- Отстань, - нетерпеливо перебил Боня мальчика, - посмотри, они все толкутся у входа. Ни один за кусты не вышел. А это значит, что бег с препятствиями отменяется.
- Угу, - согласился с ним Тимыч, - поход к Сторожевой горе тоже отменяется. Насовсем и навсегда. Теперь только через горы. На крыльях храбрости, так сказать. Слушай, а может, у Ниги совета спросить?
- Не вздумай! - ужаснулся Хозяйственный. - Только не это! Она-то совет даст, я уверен, но что от нее после останется? Кипа бумаги? Не-ет, об этом и не заикайся. Сами справимся. - Боня облокотился на повозку и крепко задумался, рассеянно накручивая ус на палец.
Твари возле пещеры вдруг засуетились и споро принялись швыряться камнями: черви метали их руками и хвостами, шестилапые обезьяны трудились, словно катапульты.
- Недолет. Опять недолет. Снова недолет, - Тим следил за булыжниками они падали далеко от повозки и пока не были опасны.
- Молодцы, - похвалил Тимыч нежитей, - расчищайте нам дорогу! Когда уберете все булыжники, тогда мы вас одолевать начнем... Уж Боня придумает, как. Он у нас башковитый. - Тим посмотрел на рыцаря. Тот не услышал ехидной реплики: развернувшись, Бонифаций смотрел назад, в небо. И на глазах бледнел.
- Вот такой у нас компот, - тускло проговорил Хозяйственный, - можешь тоже полюбоваться. Только не упади.
Тимыч прищурился: по белому знойному небу к ним летел до боли знакомый безголовый великан. Несся, подхваченный множеством лап злющих громадных ос. Насекомых было так много, что вся поверхность Чоса стала желто-полосатой; басовитый гул заглушил скрипучие вопли чудищ и грохот падающих камней. Тим лихорадочно принялся рыться в своей сумке, отыскивая драконий стаканчик. Как назло, под руку попадалась всякая ненужная сейчас дребедень: рогатка, консервы, опять рогатка, опять консервы.
- Не мельтеши, - остановил его голос Хозяйственного, - все равно не успеть. Что же, сейчас у нас будет хорошая драка. - Боня вынул меч из ножен, устало положил его на плечо. - Бери, Тим, секиру. Повоюем напоследок.
Тим достал из повозки секиру, оглянулся на Боню и тоже пристроил оружие на плече. Неожиданно секира показалась ему очень тяжелой, руки обмякли.
- Ты думаешь... все? - прерывистым голосом спросил мальчик. Хозяйственный не ответил, глядя в небо. Тим задрал голову.
Почему-то Чос пролетел над ними и, снижаясь, поплыл дальше, к пещере. Камни гулко застучали по его пустому телу, сбивая с него ос: разъяренные насекомые заметались вокруг картонного великана. И было их много, очень много! Разных, больших и маленьких, но одинаково неистово злых. Чос медленно поднял руки в сторону кустов, словно дал команду. В тот же миг жужжащее смертельное облако шрапнелью брызнуло в сторону просеки.
Облепленные осами существа отбивались жестоко, не щадя ни себя, ни соседей. Обезьяны рвали ос на куски мощными лапами, лупили воздух схваченными вместо дубинок червяками. То тут, то там возникала свалка. Осы погибали, но гибли и нежити. Гибли по колдовски - с треском лопались, разбрасывая желто-полосатых убийц воздушными взрывами.
Бонифаций и Тим переглянулись: творилось что-то непонятное. Неправильное. Одни верные слуги Лурды убивали других не менее верных слуг. Впрочем, Тимыч вовсе не возражал против такого поворота событий. Он с облегчением положил секиру в повозку и теперь возбужденно наблюдал за побоищем.
- Так их, так! - Тим мячиком подпрыгивал на месте. - Бей их, полосатые! Вот, молодцы! - Сразу шесть здоровенных ос попытались впиться жалами в могучую скорпионью обезьяну. Четырех из них обезьяна поймала верхними лапами и переломила, а потом буквально растерла в порошок. Пятую в полете пробила хвостом-колючкой. Но шестая оса воткнула-таки свое жало-пику в грудь зеленой нежити и тут же сама погибла от взрыва исчезнувшей обезьяны. Мягкие шары неожиданно шустро катались под ногами дерущихся, полосуя своими крюками всех подряд: и ос, и остальных нежитей, и самих себя: видимо, шары сошли с ума от страха. Если, конечно, у них был ум.
Боня тронул мальчика за плечо, прижал палец к губам и кивнул на Чоса. Картонный великан неподвижно стоял к ним спиной, все так же держа поднятые руки, словно благословляя свое крылатое войско на смертельный бой.
- Это здорово, что он нам помогает, - прошептал Боня на ухо Тиму, - но боюсь, когда осы разделаются с лурдиными болванчиками, жала могут воткнуться и в нас.
- Запросто, - согласился Тим и опять достал секиру. - Сейчас я его в спину! Будет знать, как на нас нападать.
- Стой! - приказал Боня. - Во-первых, нельзя бить в спину. Это не по-рыцарски. Во-вторых, он как раз на нас и не нападал. Осы нападали, верно, но не Чос. Лучше позови Каника, пусть он на всякий случай приготовится. Чаю напьется, или там кофе. Мы их паром шуганем, если к нам полезут. Как тогда, в пещере.
- Как скажешь. - Тим нырнул рукой в сумку, сразу нашел стаканчик, приложил его ко рту и принялся вызывать дракона. Тем временем странный бой закончился: осы уничтожили всех тварей; твари уничтожили всех ос. Две последних, полудохлых от усталости осы вяло подлетели к Чосу и повисли перед ним, словно ожидая команды.
- Готовсь! - прошипел Боня, Тим немедля нацелился завернутым в полотенце стаканчиком в Чоса, но тут случилось странное...
Картонный великан неожиданно вскинул руки, поймал ос и, зажав в кулачищах, раздавил их. После небрежно отбросил останки насекомых в сторону и повернулся к друзьям; Тим в растерянности опустил стаканчик. Чос, медленно переваливаясь, принялся отплясывать какой-то странный танец, неуклюже топоча и плавно помахивая руками.
- Что-то мне эта пляска напоминает, - нахмурился Боня. - Где-то я такое видел раньше. Тим, тебе не кажется, что это...
- Шу-у-ут! - завопил Тимыч, приплясывая на месте, как и Чос. Картонная оболочка кусками обваливалась с прыгающего гиганта, открывая под собой глянцевую резиновую кожу.
- Ба! Не верю своим глазам, - Боня потянулся к заветному мешку, - такой сюрприз Нига должна увидеть обязательно. - Ну надо же! Снаружи грозный Чос, а внутри наш Шут. Дела... - он вынул Нигу, постучал по обложке пальцем.
- Кто там? - сердито спросила Нига. - Я занята, себя читаю. Зайдите после, - и затрещала страницами.
- Нига, Шут нашелся! - визгливо пропищал Тим. - Такой нам здесь цирк устроил! Что там тигры в клетке или клоуны на батуте, - мальчик подбежал к Шуту, который, как птенец из скорлупы, вылезал из останков Чоса. Тим поднялся на цыпочки и звонко хлопнул резинового человечка ладонью по надутому пузу, аккурат по выжженному пупку.
- Руками не трогать! - важно прогудел Шут, одновременно сдуваясь, - я главный повелитель ос, уничтожитель чудовищ, умница-разумница и просто чудесный обаяшка. Вот! - с последним словом он принял нормальный, привычный размер - чуть повыше Тима, чуть пониже Бони.
- Как это ты, братец, ухитрился? - Бонифаций переводил взгляд с Шута на обрывки картона и назад. - Очень ты вовремя оказался. Нету слов, как вовремя! Расскажи, будь любезен, кто тебя в Чоса упаковал?
- Сынуля! - всхлипнула Нига, ходуном ходя в бониных руках. - Жив, негодник! Ах, как я рада! Я знала, я была уверена, что увижу тебя рано или поздно. Ну иди, иди, обними мамочку. - Шут нежно взял Нигу и ласково прижал к щеке.
Бонифацию стало неловко. Он отвернулся, достал из повозки тряпку и стал чиститься, ожидая, когда закончится трогательная сцена.
- Тоже мне, блудный сын, - пробормотал он, но так, чтобы Шут не услышал его слов. И стал драить тряпкой сапоги. Тим, наоборот, пялился вовсю, довольно улыбаясь и изредка показывая Шуту язык, чем явно портил торжественность момента. Наконец Шутик отнял Нигу от себя и поглядел на Тима.