- Ага, - с присвистом произнес за их спинами Средний. Тим с Боней обернулись на его голос - пальцы, боязливо высунув капюшоны из-за дверного косяка, с мрачным удивлением смотрели на них.
- Он из клетки вылез, - сообщил Указательный напарнику, - прыткий мальчик.
- Книжку открыл, - пояснил Средний, - слышишь, Лурда идет? Сейчас здесь весело будет. Удираем, пока не поздно.
- Счастливо оставаться, - ухмыльнулся Указательный. Пальцы исчезли за стеной, раздались звон разбитого стекла и хлопанье могучих крыльев.
- Боня, держись за моею спиной, - попросил Тимыч, - теперь мое время настало. Буду колдовать!
Мальчик подошел к ведьминому зеркалу, достал из кармана свое зеркальце и приложил его, зеркальной стороной наружу, к защитному голубому сиянию. Блеск колдовской пленки потускнел - тимкино зеркальце вплавилось в колдуньино, словно раскаленная серебряная монета в ледяную плиту; из зеркального отверстия явственно потянуло сквознячком.
Олаф приник ртом к дыре:
- Мальчик! Я не знаю кто ты, но нынче в твоих руках моя судьба и судьба всего Закрытого Королевства. Разбить колдовскую преграду можно только... волшебник отпрянул в глубину зеркала.
- Тимыч! - предостерегающе воскликнул Боня. Тимка успел вовремя обернуться: в зал входила Лурда.
- Защиту мне! - крикнул Тим книге. Через секунду между ним и колдуньей возник едва видный переливчатый занавес, похожий на слабые всполохи северного сияния. Лурда увидела раскрытую Нигу в руках мальчика, живого Хозяйственного с обнаженным мечом, и все поняла. Подняв посох над собой, она замахнулась им, словно собираясь метнуть его в Тима наподобие копья: сине-зеленая молния сорвалась с конца посоха и с высоковольтным шипением ударила в защитное сияние - ведьма впопыхах не заметила его. Отразившись от занавеса, молния вернулась назад, впечатав Лурду в стену зала. Кроваво-красный бархат драпировки вокруг нее затлел, по нему потекли вверх струйки дыма.
Боня пригляделся:
- Обгорела, как ворона в дымоходе! Неужели все?
- Посох, - шелестом донесся голос волшебника, - дайте мне ее посох!
Тим с Нигой в руке пробежал сквозь поставленную им защиту, но Хозяйственного занавес не пропустил.
- Эй! - крикнул Боня, размахивая мечом. - А я?
- Сейчас, - Тимыч подбежал к ведьме. Обугленная, высохшая как мумия, колдунья цепко сжимала в руках рубиновый посох: мальчик попытался выдернуть его из скрюченных пальцев, но безуспешно.
Внезапно Лурда дернулась и открыла глаза. Ледяной вихрь окутал ее, оттолкнув Тима прочь, в сторону соседнего зала. Ведьма медленно встала. Обгорелые лохмотья, остатки волос, черное закопченное лицо - все плыло и искажалось в волшебном смерче.
- Я тебя предупреждала! - низким голосом проревела Лурда, пуская изо рта струю дыма. - Волшебники бессмертны!
С колдуньей творилось что-то жуткое: шея вытянулась, голова неестественно сплющилась, челюсти выдвинулись вперед; из-под губ выползли острые клыки, плечи раздались вширь, а тело удлинилось и покрылось зеленой чешуей. Длинный шипастый хвост подергивался между тумбами ног монстра, волшебный посох выглядел школьной указкой в его когтистой лапе. Огненные глаза с вертикальными зрачками уставились на Тима; чудовище задрало голову и завыло, часто колотя хвостом по полу.
- Пустите меня! - Боня бился в прозрачную преграду, как муха о стекло. - Тим, это моя работа. Дайте в конце концов человеку мечом помахать!
- Драконус магикус, - авторитетно определила Нига вид ящера. - Древнее вымершее существо.
- Не знаю, вымершее оно или нет, но мы от этой твари сейчас точно вымрем! - Тим подпрыгнул и дал стрекача. Сзади забухали удары, словно в пол вколачивали сваи - драконус кинулся в погоню. К счастью, Лурда со злости не рассчитала, что в таком обличии проходы между залами будут ей тесноваты протискиваясь сквозь узкий для нее дверной проем, она застряла. Да так плотно, что потеряла целую минуту, в ярости круша стену и двери в ней.
Тим был уже далеко: страх придал ему такой силы, будто он отвару болотного отшельника лизнул. Тимыч бежал, как заяц - зигзагами, с подскоками, огибая бестолково суетящуюся мебель, путаясь в каком-то разбросанном по полу тряпье, оскальзываясь на мусоре: запущенный, неухоженный дворец в большей своей части походил на свалку ненужных и поломанных вещей. Видимо, Лурда не особо заботилась о чистоте своего дома.
- Хватит бежать! - до Тимки наконец дошло, что Нига давно и безуспешно что-то кричит ему. Тимыч перешел на быстрый шаг, сердце выскакивало из груди, в горло словно иголок натыкали. Давно Тимка так не бегал! Впрочем, за ним давно никто из чудовищ-убийц и не гонялся.
- Дальше замка все равно не убежишь, - втолковывала Нига мальчику, головой думай, что теперь делать. С ведьмой не силой бороться надо, а хитростью!
- Тогда, - задыхаясь, предложил Тим, - я спрячусь на чуть-чуть. Отдышаться надо, подумать. - Мальчик свернул в боковой проход и присел на ступеньку каменной лестницы, одной из многих, что соединяли этажи замка между собой.
Молотобойный топот Лурды-драконуса приближался, сопровождаясь треском и грохотом рушащихся перекрытий; мощное дыхание звероящера паровозными гудками отражалось от стен. Тим невольно поднялся по лестнице выше, подальше от коридора. Змеиная голова на гибкой шее заглянула в проход, мазнула лучами глаз по ступеням ниже Тимыча и пропала. Тяжелые шаги удалились, замерли; разочарованный голодный вой всколыхнул воздух.
- Учуяла, - понял Тим, - по запаху идет. Вот динозавра поганая! - он сорвался с места и побежал вверх по лестнице; шлепки босых ног далеко разносились во внезапно наступившей могильной тишине. Коротко рыкнув, драконус сунулся было к лестнице, но влезть в узкий для него проход у ящера не получилось.
Тимыч мчался, перепрыгивая через ступеньки. Он не видел, как ящер стал изменяться, превращаясь в бронированную ядовитую многоножку с крючьями острейших жал и множеством хватательных клешней по всему телу. Извиваясь, многоножка шуршащей лентой потекла в погоню: за ней по ступенькам тянулся слизистый след - Лурда в буквальном смысле истекала ядом от ненависти.
Тимка бежал и бежал, изредка останавливаясь, чтобы обрушить заклятием на лестницу позади себя потолок или стену. Но ведьму завалы останавливали ненадолго, она или расшвыривала их магией, или проскальзывала в щели между камнями.
Путь Тимычу перегородила крепкая дверь, заложенная крест-накрест стальными рельсинами. Двумя короткими словами, словно двумя пушечными выстрелами, Тим разнес ее в стружки и железные опилки. Миновав пролом, Тим понял, что оказался на покатой крыше замка, на самом ее верху. Грозовые облака висели почти над головой, внутри них полыхали извилистые молнии; гром рычал непрерывно, сотрясая железо крыши воздушными ударами. Мелкий дождик холодным туманом оседал на нее: было очень скользко. Тимыч сделал шаг и вдруг поехал по мокрому железу... Балансируя Нигой, он скатился на пятках к самому краю крыши.
Тимка зацепился свободной рукой за рогатую голову какого-то каменного чудища, одного из тех, что украшали крышу замка: от самолетной высоты захватывало дух и кружилась голова. Тим посмотрел перед собой. И в ярком дневном свете, обтекающем надзамковый грозовой зонт, увидел такое, что заставило его хорошенько протереть глаза. Но видение не пропало: к замку, на малой скорости, летел пестро одетый бескрылый дракон Каник. Он сидел на деревянной раме вроде велосипедной и старательно крутил педали: впереди рамы расплылось пятно пропеллера. Вся эта конструкция была прицеплена к громадной сетке, внутри которой необъятным воздушным шаром раздулся Шут. Из пасти дракона ко рту резинового человечка тянулся длинный шланг - Каник все время подкачивал Шута своим горячим дыханием.
Тим замахал над головой Нигой, волшебная книжка засверкала короткими вспышками, привлекая к себе внимание дракона. Каник заметил мальчика и сильнее нажал на педали - воздушный велосипед повернулся пропеллером к моргающему на крыше маячку.
Из дверного пролома вынырнула многоножка. Держа в жвалах волшебный посох и стуча твердыми ножками по железу крыши, она осторожно стала спускаться к Тиму.
- Тим, опасность! - Нига в волнении полыхнула всеми цветами радуги. Придумай, что мне делать! Какое тебе нужно заклинание?
- Самое морозильное! - вскинулся Тим. - Лурда стала многоножкой. Насекомым. А насекомые от холода мигом замерзают. Хочу лютую зиму на крыше!
- Готово, - Нига высветила заклятие, Тим торопливо прокричал его в сторону ощетинившейся жалами многоножки.
Над крышей прокатился немыслимой силы гром, водяная пыль замерзла прямо в воздухе, заискрилась по-зимнему; Лурда-насекомое застыла в стремительном атакующем броске, превратилась в собственное ледяное изваяние. Из туч пошел крупный снег, завыл ветер. Началась метель.
- Ура! - крикнул Тим и отпустил рогатую голову. - Мы победили! Уходим с крыши, а то я замерз, - он осторожно пошел вверх, но на полпути в лицо ему ударил порыв колючего ветра, босые ноги предательски скользнули по сплошной ледяной корке. Потеряв равновесие, Тим словно на санках покатился вниз. Набрав скорость, он пулей домчался до изогнутого края крыши и, как лыжник с трамплина, вылетел с нее высоко в небо.
Глава 8
Никогда не говори "никогда"
Тим по пологой дуге камнем падал вниз, земля вращалась и летела ему навстречу - ветер забивал рот, слепил глаза. Тимыч судорожно прижал Нигу к груди; волшебная книга что-то тонко верещала, но слова уносились вместе с ветром. Внезапно мальчик упал на мягкое: две лапы ловко поймали Типа в полете - он лежал в каниных мохнатых ладонях, как младенец в колыбели.
- Кажется, я вовремя, - добродушно прогудел дракон. - Ты чего разлетался, понимаешь? Я, конечно, рад с тобой встретиться, но зачем сигать с крыши навстречу? Так и об землю можно ненароком больно стукнуться.
- Ка-аник! - радостно взвизгнул Тим и зарылся лицом в его густой фиолетовой шерсти на груди.
- Что там у вас происходит? - Каник задрал тяжелую голову, глядя на далекую крышу замка. Над крышей полыхали зарницы, еле видные сквозь густой снег.
- Неужто случился переворот в природе? Зима среди лета, понимаешь.
- Вовсе нет, - Тим тоже посмотрел вверх, - это я Лурду заморозил.
- Молодец, - одобрил дракон. - Хорошая ведьма - свежемороженая ведьма! Она тогда не кусается.
- Каник, надо подняться на крышу, - заволновался Тимыч, - забрать у Лурды посох. Красный такой и очень волшебный.
- Вон тот, что ли? - дракон ткнул когтем в тучи, - который орел понес?
Вынырнув из снежной круговерти и сильно работая крыльями, в сторону от замка мчалась большая черная птица, в лапах которой весело посверкивал лурдин посох.
- Совершенно верно, тот самый, - убитым голосом подтвердил Тим. Проклятые пальцы! Украли ведьминскую палку...
- Подумаешь, палка, - фыркнул дракон, - обойдемся и без палки. У тебя вон книжка Олафа есть!
- Ты не понимаешь, - возразил Тим, - без нее...
- Эй, наверху! - прервав мальчика, зычно протрубил дракон, - сдувайся понемногу. Двигаем к Олафу. - Каник повернул морду к Тиму, - объяснения после. Где окно в комнату волшебника?
- По-моему, там, - мальчик ткнул пальцем в сторону замка, - рядом с тем, разбитым. Из него пальцы удирали.
- Угу, - Каник закрутил педали, стена замка постепенно приблизилась. Наконец нужное окно оказалось прямо перед ними.
- Не пролезем, - вздохнул дракон, - маленькое оно, понимаешь.
Тим раскрыл Нигу, прошептал заклинание: кусок стены вместе с окном подернулся дымкой и растаял. Сквозь квадратную дыру дракон вместе с воздушным шаром вплыл в зал и спрыгнул с деревянной рамы на пол; под потолком засвистел ветер - Шут поспешно сдувался.
Тим подбежал к защитному пологу и первым делом убрал его. Бонифаций, скрестив руки на груди и задрав подбородок, наблюдал за мальчиком: весь его вид выражал глубокую обиду.
- Не злись, - Тимка развел руками, - не мог я тебя выпустить, не успел.
- В кои-то веки, - горестно молвил Хозяйственный, - мне предоставилась настоящая рыцарская возможность сразиться с достойным противником! И вот, не дали. - Боня сердито засопел.
- Если тебе станет легче, то можешь дать мне по шее, - примирительно предложил Тим. Хозяйственный махнул рукой, повернулся к зеркалу; Каник, Тим и Шут стали рядом.
Олаф нагнулся к отверстию в магической пленке.
- Что с Лурдой? Где ее посох? Как ты ее победил?
Тим вкратце рассказал, что с ним случилось - волшебник внимательно слушал, изредка кивая. Узнав, что посох украли лурдины слуги, пальцы, Олаф застонал и нервно заметался по зеркальной тюрьме. Но, вдруг успокоясь, вернулся к магической границе. Он поманил Каника рукой:
- Дракоша, а где твой молоточек? Тот, драконий, которым ты всегда орехи колешь?
- На месте, - Каник сунул лапу себе в пасть и вынул из-за щеки прозрачный молоток, - вот, прошу.
- Мальчик, будь добр, стукни им по зеркалу, - попросил волшебник и отступил подальше от Тимки.
- Прошу, - повторил дракон, обтер инструмент полой жилетки и торжественно вручил его мальчику. Тим отдал рыцарю Нигу, взял молоток и, не раздумывая, сходу треснул им по зеркалу.
Стекло слабо зазвенело, словно кто-то взял аккорд на арфе; в месте удара молотком колдовская пленка лопнула, по ней расползлись трещины. Через миг зеркало блестело обычным стеклянным светом. Олаф нерешительно шагнул вперед и... прошел сквозь стекло. Он недоверчиво ощупал себя, повернулся и потрогал зеркало.
- Я свободен! - закричал волшебник, потрясая кулаками, - свободен!!!
- Вот видишь, я же говорил - без палки обойдемся, - Каник заулыбался во всю пасть, показав острые зубы. Нига зашмыгала, на обложке у нее выступила роса.
- Пятьсот лет, - ни к кому особо не обращаясь, сказала она, - целых пять веков... - и тихо зарыдала.
- Не сметь! - приказал Олаф и, взяв Нигу из бониных рук, ласково обтер ее своей бородой, Нига всхлипнула и замолкла.
Волшебник открыл чародейную книгу:
- А дай-ка мне, дорогуша, заклинание чистоты и одежды. Вот так!
Олаф преобразился. Высокий, гладко выбритый и коротко остриженный, в белоснежном элегантном костюме и белых же туфлях, в накрахмаленной сорочке и при алом галстуке, он скорее походил на положительного киногероя, борца с преступностью, чем на мага-волшебника. Шут с обожанием глядел на Олафа.
- Узнаю! - заорал резиновый человечек, возбужденно прыгая на месте, вот теперь узнаю великого волшебника Олафа! А то я поначалу думал, что вместо него в зеркало трухлявого болотного деда посадили, - простодушно объяснил он.
Олаф раскатисто захохотал:
- О! Ты каким балаболом был, таким и остался. Так что я тебя тоже узнаю, - волшебник стал серьезным. - А теперь нам надо кое-что сделать. Вы должны мне рассказать все-все, ведь с некоторыми из вас я даже не знаком! Но сначала... Сначала обед! Я зверски хочу есть, - Олаф похлопал себя по животу, - пятьсот лет питаться одним солнечным светом, это я вам скажу, испытание еще то! Бегом к столу!
- А как же Лурда? - деловито спросил Тим. - Надо с ведьмой сначала дела закончить.
- Что с ней станется, - отмахнулся волшебник, - постоит, померзнет. Главное, никуда не денется. Без посоха она не опасна.
...Отвалившись от стола, Олаф промокнул губы салфеткой и грустно оглядел выставленные на нем блюда.
- Как мне не хватало всего этого в зазеркалье! Волшебство там почти не действует, вода безвкусная, еда несъедобная; бритвы не бреют, мыло не пенится. Но самое угнетающее - скука! Вечная скука, тоска и бессмысленность существования. - Олаф поежился. - Для волшебника страшнее наказания нет, он помолчал, после повернулся к дракону.
- Дорогой Каник! Никак не привыкну к твоему новому имени, все хочется обратиться к тебе по-прежнему, по драконьи. Ты, видимо, и понятия не имел, какую древнюю и ценную вещицу носишь за щекой! Помимо своего основного назначения, молоточек имеет великую силу - разрушать любые волшебные преграды. Любые! Даже наведенные Лурдой.
- Ишь ты, - пробормотал дракон, разглядывая на свет прозрачный молоток, - а я им, понимаешь, орехи колол, в зубах ковырялся...
- А какое его основное назначение? - встрял в разговор Тим. - Что он еще может?
Олаф наклонил голову, лукаво прищурился.
- Не спеши, дружок, всему свое время. Скажу одно: если бы не ты, сидеть бы мне в зеркале вечно! Я перед тобой в неоплатном долгу... Можешь требовать от меня чего хочешь, хотя и так знаю, что тебе надобно. Домой! Можешь не сомневаться, я помогу тебе. Ну а теперь, - Олаф хлопнул в ладоши.
Стол, опасливо обойдя Тимку стороной, шмыгнул к стене, освободив пентаграмму, на которой стоял.
Все расселись вокруг звезды. Туго надутый Шут - Олаф вернул ему украденную Лурдой волшебную таблетку - на всякий случай с трудом заполз под стол и оттуда внимательно следил за действиями волшебника. Олаф, с Нигой в руках, встал возле золотого круга. Он произнес длинное замысловатое заклинание, плавно повел Нигой над пентаграммой - поверх магической звезды раскинулся купол из мелких сияющих точек. Внутри купола, приобретя свой нормальный вид, возникла Лурда.
Ведьма выглядела очень жалко - в мокром рваном платье, растрепанная, с синяками и ссадинами на лице, она больше походила на бродяжку, чем на могущественную колдунью. Обхватив плечи руками, Лурда тряслась от холода и стучала зубами. Она с лютой ненавистью посмотрела на Тима, сплюнула и отвернулась.
- Ну, здравствуй, - с непонятной интонацией в голосе поприветствовал волшебник Лурду, - давно мы с тобой не виделись в нормальной обстановке... Что ты предложишь с ней сделать? - Олаф поглядел на мальчика. Тим смутился.
- Даже не представляю... наверное, то же самое, что и она с вами сотворила. Надо засадить ее куда-нибудь. В картину, например, - Тимыч показал на стену. Там в тонкой золотой раме висело искусно выполненное полотно: просторный бильярдный зал с игровым столом, обставленный вычурной, по королевски богатой мебелью.
- Подарок от короля Бегия, - пояснил волшебник и грустно поглядел на Лурду. - Мальчик прав. Оно хоть и жестоко, но справедливо.
Олаф взмахнул рукой - ведьма исчезла из-под купола и оказалась в картине. Судя по ее прыжкам и жестам, колдунья была очень недовольна.
- Мне кажется, ей нужен напарник. - Бонифаций стукнул себя по колену кулаком. - Знаю я одного завзятого бильярдиста, который тоже хорошо смотрелся бы в нарисованном зале.
- Торсун? - понятливо улыбнулся Олаф. - Неплохая мысль. Он заслужил того. Да и Лурде будет веселей.
Волшебник опять взмахнул рукой - рядом с ведьмой возник перепуганный Торсун, в халате и ночном колпаке на лысой голове. Видимо, он собирался ложиться спать.
- Вот не знаю, - покачал головой Тимка. - наказание ли это для Торсуна? Вечный бильярд, и никаких государственных хлопот!
- Посмотрим, - Олаф повернулся к Боне. - Твое желание исполнено. Но королевство осталось без короля и, сам понимаешь, теперь нужен новый... Хочешь стать королем? Король Бонифаций Первый! Звучит?
- Королем? - Боня растерялся, рассеянно вытер нос кулаком. - А что? Могу и королем. Запросто! Давай колдуй, я готов. Подать мне корону и мантию!
- Погоди, - успокоил его Олаф, - сначала решим, как помочь Тиму. А после и тебя на трон определим.
- Чем мы можем ему помочь? - Каник задумчиво почесал затылок хрустальным молотком. - На воздушном шаре домой его не отправишь. А насчет колдовства... Вон Лурда двадцать лет к ним в мир прорывалась! Что же ему, теперь двадцать лет в нашем королевстве сидеть? Да его папа с мамой не узнают, когда он вернется. Сам уже папой будет.
Тим закручинился. Ждать двадцать лет! Нет, такое было немыслимо.
Боня лихо подкрутил усы:
- Пусть остается! Такое мое королевское мнение. Усыновлю, воспитаю, в принцы назначу. Чем не жизнь?
- Да ну тебя, - возмутился Тим, - домой хочу-у! - он заплакал, размазывая слезы по щекам.
- Фу, - скривился Бонифаций, - нехорошо. Победитель скакула, охотник на призраков, борец с колдуньей, освободитель Олафа! И рыдает, как маленький.
- Бедняжка, - надрывно завздыхала Нига, - сиротка. Один, совсем один, и тихо заплакала, роняя слезинки на пентаграмму и брюки Олафа. Каник тоже всплакнул, гулко уронил одинокую литровую слезу на голову Хозяйственному; Шутик за компанию тоскливо запищал под столом.
- Прекратите сырость разводить! - Олаф нетерпеливо провел рукой по брючине, и мокрые пятна на ней исчезли, как от утюга. - Каник, немедленно перестань рыдать на Бонифация! Он уже насквозь мокрый.
Тим хотел взглянуть на рыцаря, но ненароком посмотрел на зачарованную картину с бильярдным залом и не смог удержаться от улыбки: позабыв о неприятностях, ведьма и низложенный король азартно гоняли шары по зеленому сукну. Лурда, похоже, выиграла - Торсун беззвучно затопал ногами, швырнул в ведьму ночным колпаком. Тимыч вовсю заулыбался, слезы высохли сами собой.
- Вот так лучше, - одобрил волшебник. - Нечего по пустому убиваться! Есть у меня один вариант. Гарантированный, беспроигрышный. Стопроцентный вариант. Для себя берег, на всякий случай. Поехали!
Волшебник обвел вокруг себя Нигой, воздух в кабинете уплотнился и загудел. У Тима потемнело в глазах, почудилось, что он опять падает с крыши замка в пропасть.
- У-ух! - испуганно взревел Каник и смолк. Тимыч запаниковал, но почувствовав под ногами землю, успокоился. Мгла вокруг него постепенно рассеялась, и Тим понял, что стоит в пещере Каника.
- Глянь-ка, - удивился Бонифаций, - откуда начали, туда и вернулись. А зачем? Чай, что ли, прилетели сюда пить?
- Это я мигом, - обрадовался дракон и направился к буфету.
- Перестаньте суетиться, - Олаф с досадой прикусил губу, - неужели у нас сейчас кроме чая других дел нету?!
- Если не чай, тогда не знаю, - недоуменно ответил Каник, - кофе у меня кончился. Нету кофе.
- Идите лучше сюда, - волшебник двинулся в глубину пещеры, освещая дорогу Нигой, Тимка поспешил за ним. Олаф остановился возле золотой двери, повернулся к спутникам:
- Вы знаете, что это такое?
- Дверь охранная, - рявкнул дракон.
- Кладовка там, - по-хозяйски решил Бонифаций.
- Золото! - прошептал Шут и потер ладони.
- Неужели... - Тимыч с надеждой уставился на волшебника, тот кивнул ему в ответ.
- Что за золотыми створками, никто не знает. Даже я. Потому как, открыв дверь и пройдя сквозь нее, можно оказаться в любом месте - в каком пожелаешь. Где угодно! Потому что эта дверь - единственная свободная Дверь Путешествий. Конечно, есть и другие двери, но они крепко-накрепко привязаны древними чарами к своим тайным мирам. Да и ключи от таких дверей давно утеряны. Вот эти ключи, - Олаф приподнялся на цыпочки и легонько похлопал Каника по вздутой щеке. Тот понял намек, вытащил из пасти молоточек, вытер его об свой мохнатый живот и подал волшебнику.
- Прямо какой-то молоточный день сегодня, - пробормотал Боня и закусил ус.
- Загадывай, куда ты хочешь попасть, - Олаф протянул прозрачный молоточек Тимке, - не волнуйся, не торопись. Продумай все до мелочей. Волшебство, увы, одноразовое - молоточек рассчитан только на одно открывание Двери.
- Я уже все придумал, - Тимка храбро подошел к золотым створкам и уже собрался было стукнуть по ним молотком, когда волшебник остановил мальчика.
- Погоди минутку, - Олаф повернул Тимку к себе лицом, придирчиво осмотрел его сверху донизу. - Мне кажется, у вас должны одеваться немного иначе. Да и обувка на ноги тоже не помешает.
- Ах да! - спохватился Тимыч, похлопал себя по кожаной куртке, рваным штанам, - вы правы. Хорошо бы вернуть мою прежнюю одежду. И ключи от квартиры! Я их где-то посеял.
- Момент, - Олаф улыбнулся, заглянул в книгу и прошептал заклинание. Тимка вздрогнул - новая одежда слегка холодила тело.
- Кр-расавец, - сказала Нига, - просто прелесть. Только штаны сваливаются и рукава короткие. А так ничего.
- Вырос я тут у вас. И похудел. - Тимка подошел к Боне, крепко обнял его.
- Может, останешься? - тихо попросил Хозяйственный. - Принцем тебя сделаю... Привык я к тебе.
Тимыч мотнул головой, отгоняя слезы, и подошел к Канику: дракон поцеловал его в макушку, разметав волосы жарким дыханием. Шут отбарабанил на своем животе прощальный марш; Нига ничего не сказала, только завздыхала. Олаф на прощание сильно, по-мужски, пожал мальчику руку.
- Неужели я вас больше никогда не увижу? - Тим прижал к груди молоточек, шмыгнул носом.
- Никогда не говори "никогда", - тихо сказал Олаф, и Тимыч наконец понял, на кого похож добрый волшебник. На Джеймса Бонда!
- Ну, я пошел, - Тим, не оглядываясь на опечаленных друзей, подошел к золотой двери и легонько стукнул молотком по тонкой щели стыка. Молоточек хрустнул и рассыпался в пыль; Каник с сожалением крякнул, нервно облизав острые зубы. По золотой поверхности Двери лишь прошла мелкая дрожь - и все! Створки как стояли на месте, так и остались стоять. Дверь не открылась.
- Это... это почему? - Тим растерянно повернулся к Олафу. - Они что, заржавели?
- Боюсь, дело в другом, - волшебник с виноватым видом отвел взгляд в сторону. - Боюсь, что все молоточное волшебство ушло на взламывание лурдиного колдовства. Когда вы меня из зеркала вызволяли.
- А что же теперь делать? - Тимка с тоской оглядел друзей. - Как я домой вернусь, а?
- Спокойствие, - Боня ободряюще похлопал мальчика по плечу, - ты, главное, не переживай. Олаф что-нибудь да придумает! Ведь верно? Хозяйственный строго поглядел на волшебника.
- Обязательно, - согласно кивнул Олаф, - всенепременно! Только надо будет хорошенько в волшебных книжках покопаться.
- Он из клетки вылез, - сообщил Указательный напарнику, - прыткий мальчик.
- Книжку открыл, - пояснил Средний, - слышишь, Лурда идет? Сейчас здесь весело будет. Удираем, пока не поздно.
- Счастливо оставаться, - ухмыльнулся Указательный. Пальцы исчезли за стеной, раздались звон разбитого стекла и хлопанье могучих крыльев.
- Боня, держись за моею спиной, - попросил Тимыч, - теперь мое время настало. Буду колдовать!
Мальчик подошел к ведьминому зеркалу, достал из кармана свое зеркальце и приложил его, зеркальной стороной наружу, к защитному голубому сиянию. Блеск колдовской пленки потускнел - тимкино зеркальце вплавилось в колдуньино, словно раскаленная серебряная монета в ледяную плиту; из зеркального отверстия явственно потянуло сквознячком.
Олаф приник ртом к дыре:
- Мальчик! Я не знаю кто ты, но нынче в твоих руках моя судьба и судьба всего Закрытого Королевства. Разбить колдовскую преграду можно только... волшебник отпрянул в глубину зеркала.
- Тимыч! - предостерегающе воскликнул Боня. Тимка успел вовремя обернуться: в зал входила Лурда.
- Защиту мне! - крикнул Тим книге. Через секунду между ним и колдуньей возник едва видный переливчатый занавес, похожий на слабые всполохи северного сияния. Лурда увидела раскрытую Нигу в руках мальчика, живого Хозяйственного с обнаженным мечом, и все поняла. Подняв посох над собой, она замахнулась им, словно собираясь метнуть его в Тима наподобие копья: сине-зеленая молния сорвалась с конца посоха и с высоковольтным шипением ударила в защитное сияние - ведьма впопыхах не заметила его. Отразившись от занавеса, молния вернулась назад, впечатав Лурду в стену зала. Кроваво-красный бархат драпировки вокруг нее затлел, по нему потекли вверх струйки дыма.
Боня пригляделся:
- Обгорела, как ворона в дымоходе! Неужели все?
- Посох, - шелестом донесся голос волшебника, - дайте мне ее посох!
Тим с Нигой в руке пробежал сквозь поставленную им защиту, но Хозяйственного занавес не пропустил.
- Эй! - крикнул Боня, размахивая мечом. - А я?
- Сейчас, - Тимыч подбежал к ведьме. Обугленная, высохшая как мумия, колдунья цепко сжимала в руках рубиновый посох: мальчик попытался выдернуть его из скрюченных пальцев, но безуспешно.
Внезапно Лурда дернулась и открыла глаза. Ледяной вихрь окутал ее, оттолкнув Тима прочь, в сторону соседнего зала. Ведьма медленно встала. Обгорелые лохмотья, остатки волос, черное закопченное лицо - все плыло и искажалось в волшебном смерче.
- Я тебя предупреждала! - низким голосом проревела Лурда, пуская изо рта струю дыма. - Волшебники бессмертны!
С колдуньей творилось что-то жуткое: шея вытянулась, голова неестественно сплющилась, челюсти выдвинулись вперед; из-под губ выползли острые клыки, плечи раздались вширь, а тело удлинилось и покрылось зеленой чешуей. Длинный шипастый хвост подергивался между тумбами ног монстра, волшебный посох выглядел школьной указкой в его когтистой лапе. Огненные глаза с вертикальными зрачками уставились на Тима; чудовище задрало голову и завыло, часто колотя хвостом по полу.
- Пустите меня! - Боня бился в прозрачную преграду, как муха о стекло. - Тим, это моя работа. Дайте в конце концов человеку мечом помахать!
- Драконус магикус, - авторитетно определила Нига вид ящера. - Древнее вымершее существо.
- Не знаю, вымершее оно или нет, но мы от этой твари сейчас точно вымрем! - Тим подпрыгнул и дал стрекача. Сзади забухали удары, словно в пол вколачивали сваи - драконус кинулся в погоню. К счастью, Лурда со злости не рассчитала, что в таком обличии проходы между залами будут ей тесноваты протискиваясь сквозь узкий для нее дверной проем, она застряла. Да так плотно, что потеряла целую минуту, в ярости круша стену и двери в ней.
Тим был уже далеко: страх придал ему такой силы, будто он отвару болотного отшельника лизнул. Тимыч бежал, как заяц - зигзагами, с подскоками, огибая бестолково суетящуюся мебель, путаясь в каком-то разбросанном по полу тряпье, оскальзываясь на мусоре: запущенный, неухоженный дворец в большей своей части походил на свалку ненужных и поломанных вещей. Видимо, Лурда не особо заботилась о чистоте своего дома.
- Хватит бежать! - до Тимки наконец дошло, что Нига давно и безуспешно что-то кричит ему. Тимыч перешел на быстрый шаг, сердце выскакивало из груди, в горло словно иголок натыкали. Давно Тимка так не бегал! Впрочем, за ним давно никто из чудовищ-убийц и не гонялся.
- Дальше замка все равно не убежишь, - втолковывала Нига мальчику, головой думай, что теперь делать. С ведьмой не силой бороться надо, а хитростью!
- Тогда, - задыхаясь, предложил Тим, - я спрячусь на чуть-чуть. Отдышаться надо, подумать. - Мальчик свернул в боковой проход и присел на ступеньку каменной лестницы, одной из многих, что соединяли этажи замка между собой.
Молотобойный топот Лурды-драконуса приближался, сопровождаясь треском и грохотом рушащихся перекрытий; мощное дыхание звероящера паровозными гудками отражалось от стен. Тим невольно поднялся по лестнице выше, подальше от коридора. Змеиная голова на гибкой шее заглянула в проход, мазнула лучами глаз по ступеням ниже Тимыча и пропала. Тяжелые шаги удалились, замерли; разочарованный голодный вой всколыхнул воздух.
- Учуяла, - понял Тим, - по запаху идет. Вот динозавра поганая! - он сорвался с места и побежал вверх по лестнице; шлепки босых ног далеко разносились во внезапно наступившей могильной тишине. Коротко рыкнув, драконус сунулся было к лестнице, но влезть в узкий для него проход у ящера не получилось.
Тимыч мчался, перепрыгивая через ступеньки. Он не видел, как ящер стал изменяться, превращаясь в бронированную ядовитую многоножку с крючьями острейших жал и множеством хватательных клешней по всему телу. Извиваясь, многоножка шуршащей лентой потекла в погоню: за ней по ступенькам тянулся слизистый след - Лурда в буквальном смысле истекала ядом от ненависти.
Тимка бежал и бежал, изредка останавливаясь, чтобы обрушить заклятием на лестницу позади себя потолок или стену. Но ведьму завалы останавливали ненадолго, она или расшвыривала их магией, или проскальзывала в щели между камнями.
Путь Тимычу перегородила крепкая дверь, заложенная крест-накрест стальными рельсинами. Двумя короткими словами, словно двумя пушечными выстрелами, Тим разнес ее в стружки и железные опилки. Миновав пролом, Тим понял, что оказался на покатой крыше замка, на самом ее верху. Грозовые облака висели почти над головой, внутри них полыхали извилистые молнии; гром рычал непрерывно, сотрясая железо крыши воздушными ударами. Мелкий дождик холодным туманом оседал на нее: было очень скользко. Тимыч сделал шаг и вдруг поехал по мокрому железу... Балансируя Нигой, он скатился на пятках к самому краю крыши.
Тимка зацепился свободной рукой за рогатую голову какого-то каменного чудища, одного из тех, что украшали крышу замка: от самолетной высоты захватывало дух и кружилась голова. Тим посмотрел перед собой. И в ярком дневном свете, обтекающем надзамковый грозовой зонт, увидел такое, что заставило его хорошенько протереть глаза. Но видение не пропало: к замку, на малой скорости, летел пестро одетый бескрылый дракон Каник. Он сидел на деревянной раме вроде велосипедной и старательно крутил педали: впереди рамы расплылось пятно пропеллера. Вся эта конструкция была прицеплена к громадной сетке, внутри которой необъятным воздушным шаром раздулся Шут. Из пасти дракона ко рту резинового человечка тянулся длинный шланг - Каник все время подкачивал Шута своим горячим дыханием.
Тим замахал над головой Нигой, волшебная книжка засверкала короткими вспышками, привлекая к себе внимание дракона. Каник заметил мальчика и сильнее нажал на педали - воздушный велосипед повернулся пропеллером к моргающему на крыше маячку.
Из дверного пролома вынырнула многоножка. Держа в жвалах волшебный посох и стуча твердыми ножками по железу крыши, она осторожно стала спускаться к Тиму.
- Тим, опасность! - Нига в волнении полыхнула всеми цветами радуги. Придумай, что мне делать! Какое тебе нужно заклинание?
- Самое морозильное! - вскинулся Тим. - Лурда стала многоножкой. Насекомым. А насекомые от холода мигом замерзают. Хочу лютую зиму на крыше!
- Готово, - Нига высветила заклятие, Тим торопливо прокричал его в сторону ощетинившейся жалами многоножки.
Над крышей прокатился немыслимой силы гром, водяная пыль замерзла прямо в воздухе, заискрилась по-зимнему; Лурда-насекомое застыла в стремительном атакующем броске, превратилась в собственное ледяное изваяние. Из туч пошел крупный снег, завыл ветер. Началась метель.
- Ура! - крикнул Тим и отпустил рогатую голову. - Мы победили! Уходим с крыши, а то я замерз, - он осторожно пошел вверх, но на полпути в лицо ему ударил порыв колючего ветра, босые ноги предательски скользнули по сплошной ледяной корке. Потеряв равновесие, Тим словно на санках покатился вниз. Набрав скорость, он пулей домчался до изогнутого края крыши и, как лыжник с трамплина, вылетел с нее высоко в небо.
Глава 8
Никогда не говори "никогда"
Тим по пологой дуге камнем падал вниз, земля вращалась и летела ему навстречу - ветер забивал рот, слепил глаза. Тимыч судорожно прижал Нигу к груди; волшебная книга что-то тонко верещала, но слова уносились вместе с ветром. Внезапно мальчик упал на мягкое: две лапы ловко поймали Типа в полете - он лежал в каниных мохнатых ладонях, как младенец в колыбели.
- Кажется, я вовремя, - добродушно прогудел дракон. - Ты чего разлетался, понимаешь? Я, конечно, рад с тобой встретиться, но зачем сигать с крыши навстречу? Так и об землю можно ненароком больно стукнуться.
- Ка-аник! - радостно взвизгнул Тим и зарылся лицом в его густой фиолетовой шерсти на груди.
- Что там у вас происходит? - Каник задрал тяжелую голову, глядя на далекую крышу замка. Над крышей полыхали зарницы, еле видные сквозь густой снег.
- Неужто случился переворот в природе? Зима среди лета, понимаешь.
- Вовсе нет, - Тим тоже посмотрел вверх, - это я Лурду заморозил.
- Молодец, - одобрил дракон. - Хорошая ведьма - свежемороженая ведьма! Она тогда не кусается.
- Каник, надо подняться на крышу, - заволновался Тимыч, - забрать у Лурды посох. Красный такой и очень волшебный.
- Вон тот, что ли? - дракон ткнул когтем в тучи, - который орел понес?
Вынырнув из снежной круговерти и сильно работая крыльями, в сторону от замка мчалась большая черная птица, в лапах которой весело посверкивал лурдин посох.
- Совершенно верно, тот самый, - убитым голосом подтвердил Тим. Проклятые пальцы! Украли ведьминскую палку...
- Подумаешь, палка, - фыркнул дракон, - обойдемся и без палки. У тебя вон книжка Олафа есть!
- Ты не понимаешь, - возразил Тим, - без нее...
- Эй, наверху! - прервав мальчика, зычно протрубил дракон, - сдувайся понемногу. Двигаем к Олафу. - Каник повернул морду к Тиму, - объяснения после. Где окно в комнату волшебника?
- По-моему, там, - мальчик ткнул пальцем в сторону замка, - рядом с тем, разбитым. Из него пальцы удирали.
- Угу, - Каник закрутил педали, стена замка постепенно приблизилась. Наконец нужное окно оказалось прямо перед ними.
- Не пролезем, - вздохнул дракон, - маленькое оно, понимаешь.
Тим раскрыл Нигу, прошептал заклинание: кусок стены вместе с окном подернулся дымкой и растаял. Сквозь квадратную дыру дракон вместе с воздушным шаром вплыл в зал и спрыгнул с деревянной рамы на пол; под потолком засвистел ветер - Шут поспешно сдувался.
Тим подбежал к защитному пологу и первым делом убрал его. Бонифаций, скрестив руки на груди и задрав подбородок, наблюдал за мальчиком: весь его вид выражал глубокую обиду.
- Не злись, - Тимка развел руками, - не мог я тебя выпустить, не успел.
- В кои-то веки, - горестно молвил Хозяйственный, - мне предоставилась настоящая рыцарская возможность сразиться с достойным противником! И вот, не дали. - Боня сердито засопел.
- Если тебе станет легче, то можешь дать мне по шее, - примирительно предложил Тим. Хозяйственный махнул рукой, повернулся к зеркалу; Каник, Тим и Шут стали рядом.
Олаф нагнулся к отверстию в магической пленке.
- Что с Лурдой? Где ее посох? Как ты ее победил?
Тим вкратце рассказал, что с ним случилось - волшебник внимательно слушал, изредка кивая. Узнав, что посох украли лурдины слуги, пальцы, Олаф застонал и нервно заметался по зеркальной тюрьме. Но, вдруг успокоясь, вернулся к магической границе. Он поманил Каника рукой:
- Дракоша, а где твой молоточек? Тот, драконий, которым ты всегда орехи колешь?
- На месте, - Каник сунул лапу себе в пасть и вынул из-за щеки прозрачный молоток, - вот, прошу.
- Мальчик, будь добр, стукни им по зеркалу, - попросил волшебник и отступил подальше от Тимки.
- Прошу, - повторил дракон, обтер инструмент полой жилетки и торжественно вручил его мальчику. Тим отдал рыцарю Нигу, взял молоток и, не раздумывая, сходу треснул им по зеркалу.
Стекло слабо зазвенело, словно кто-то взял аккорд на арфе; в месте удара молотком колдовская пленка лопнула, по ней расползлись трещины. Через миг зеркало блестело обычным стеклянным светом. Олаф нерешительно шагнул вперед и... прошел сквозь стекло. Он недоверчиво ощупал себя, повернулся и потрогал зеркало.
- Я свободен! - закричал волшебник, потрясая кулаками, - свободен!!!
- Вот видишь, я же говорил - без палки обойдемся, - Каник заулыбался во всю пасть, показав острые зубы. Нига зашмыгала, на обложке у нее выступила роса.
- Пятьсот лет, - ни к кому особо не обращаясь, сказала она, - целых пять веков... - и тихо зарыдала.
- Не сметь! - приказал Олаф и, взяв Нигу из бониных рук, ласково обтер ее своей бородой, Нига всхлипнула и замолкла.
Волшебник открыл чародейную книгу:
- А дай-ка мне, дорогуша, заклинание чистоты и одежды. Вот так!
Олаф преобразился. Высокий, гладко выбритый и коротко остриженный, в белоснежном элегантном костюме и белых же туфлях, в накрахмаленной сорочке и при алом галстуке, он скорее походил на положительного киногероя, борца с преступностью, чем на мага-волшебника. Шут с обожанием глядел на Олафа.
- Узнаю! - заорал резиновый человечек, возбужденно прыгая на месте, вот теперь узнаю великого волшебника Олафа! А то я поначалу думал, что вместо него в зеркало трухлявого болотного деда посадили, - простодушно объяснил он.
Олаф раскатисто захохотал:
- О! Ты каким балаболом был, таким и остался. Так что я тебя тоже узнаю, - волшебник стал серьезным. - А теперь нам надо кое-что сделать. Вы должны мне рассказать все-все, ведь с некоторыми из вас я даже не знаком! Но сначала... Сначала обед! Я зверски хочу есть, - Олаф похлопал себя по животу, - пятьсот лет питаться одним солнечным светом, это я вам скажу, испытание еще то! Бегом к столу!
- А как же Лурда? - деловито спросил Тим. - Надо с ведьмой сначала дела закончить.
- Что с ней станется, - отмахнулся волшебник, - постоит, померзнет. Главное, никуда не денется. Без посоха она не опасна.
...Отвалившись от стола, Олаф промокнул губы салфеткой и грустно оглядел выставленные на нем блюда.
- Как мне не хватало всего этого в зазеркалье! Волшебство там почти не действует, вода безвкусная, еда несъедобная; бритвы не бреют, мыло не пенится. Но самое угнетающее - скука! Вечная скука, тоска и бессмысленность существования. - Олаф поежился. - Для волшебника страшнее наказания нет, он помолчал, после повернулся к дракону.
- Дорогой Каник! Никак не привыкну к твоему новому имени, все хочется обратиться к тебе по-прежнему, по драконьи. Ты, видимо, и понятия не имел, какую древнюю и ценную вещицу носишь за щекой! Помимо своего основного назначения, молоточек имеет великую силу - разрушать любые волшебные преграды. Любые! Даже наведенные Лурдой.
- Ишь ты, - пробормотал дракон, разглядывая на свет прозрачный молоток, - а я им, понимаешь, орехи колол, в зубах ковырялся...
- А какое его основное назначение? - встрял в разговор Тим. - Что он еще может?
Олаф наклонил голову, лукаво прищурился.
- Не спеши, дружок, всему свое время. Скажу одно: если бы не ты, сидеть бы мне в зеркале вечно! Я перед тобой в неоплатном долгу... Можешь требовать от меня чего хочешь, хотя и так знаю, что тебе надобно. Домой! Можешь не сомневаться, я помогу тебе. Ну а теперь, - Олаф хлопнул в ладоши.
Стол, опасливо обойдя Тимку стороной, шмыгнул к стене, освободив пентаграмму, на которой стоял.
Все расселись вокруг звезды. Туго надутый Шут - Олаф вернул ему украденную Лурдой волшебную таблетку - на всякий случай с трудом заполз под стол и оттуда внимательно следил за действиями волшебника. Олаф, с Нигой в руках, встал возле золотого круга. Он произнес длинное замысловатое заклинание, плавно повел Нигой над пентаграммой - поверх магической звезды раскинулся купол из мелких сияющих точек. Внутри купола, приобретя свой нормальный вид, возникла Лурда.
Ведьма выглядела очень жалко - в мокром рваном платье, растрепанная, с синяками и ссадинами на лице, она больше походила на бродяжку, чем на могущественную колдунью. Обхватив плечи руками, Лурда тряслась от холода и стучала зубами. Она с лютой ненавистью посмотрела на Тима, сплюнула и отвернулась.
- Ну, здравствуй, - с непонятной интонацией в голосе поприветствовал волшебник Лурду, - давно мы с тобой не виделись в нормальной обстановке... Что ты предложишь с ней сделать? - Олаф поглядел на мальчика. Тим смутился.
- Даже не представляю... наверное, то же самое, что и она с вами сотворила. Надо засадить ее куда-нибудь. В картину, например, - Тимыч показал на стену. Там в тонкой золотой раме висело искусно выполненное полотно: просторный бильярдный зал с игровым столом, обставленный вычурной, по королевски богатой мебелью.
- Подарок от короля Бегия, - пояснил волшебник и грустно поглядел на Лурду. - Мальчик прав. Оно хоть и жестоко, но справедливо.
Олаф взмахнул рукой - ведьма исчезла из-под купола и оказалась в картине. Судя по ее прыжкам и жестам, колдунья была очень недовольна.
- Мне кажется, ей нужен напарник. - Бонифаций стукнул себя по колену кулаком. - Знаю я одного завзятого бильярдиста, который тоже хорошо смотрелся бы в нарисованном зале.
- Торсун? - понятливо улыбнулся Олаф. - Неплохая мысль. Он заслужил того. Да и Лурде будет веселей.
Волшебник опять взмахнул рукой - рядом с ведьмой возник перепуганный Торсун, в халате и ночном колпаке на лысой голове. Видимо, он собирался ложиться спать.
- Вот не знаю, - покачал головой Тимка. - наказание ли это для Торсуна? Вечный бильярд, и никаких государственных хлопот!
- Посмотрим, - Олаф повернулся к Боне. - Твое желание исполнено. Но королевство осталось без короля и, сам понимаешь, теперь нужен новый... Хочешь стать королем? Король Бонифаций Первый! Звучит?
- Королем? - Боня растерялся, рассеянно вытер нос кулаком. - А что? Могу и королем. Запросто! Давай колдуй, я готов. Подать мне корону и мантию!
- Погоди, - успокоил его Олаф, - сначала решим, как помочь Тиму. А после и тебя на трон определим.
- Чем мы можем ему помочь? - Каник задумчиво почесал затылок хрустальным молотком. - На воздушном шаре домой его не отправишь. А насчет колдовства... Вон Лурда двадцать лет к ним в мир прорывалась! Что же ему, теперь двадцать лет в нашем королевстве сидеть? Да его папа с мамой не узнают, когда он вернется. Сам уже папой будет.
Тим закручинился. Ждать двадцать лет! Нет, такое было немыслимо.
Боня лихо подкрутил усы:
- Пусть остается! Такое мое королевское мнение. Усыновлю, воспитаю, в принцы назначу. Чем не жизнь?
- Да ну тебя, - возмутился Тим, - домой хочу-у! - он заплакал, размазывая слезы по щекам.
- Фу, - скривился Бонифаций, - нехорошо. Победитель скакула, охотник на призраков, борец с колдуньей, освободитель Олафа! И рыдает, как маленький.
- Бедняжка, - надрывно завздыхала Нига, - сиротка. Один, совсем один, и тихо заплакала, роняя слезинки на пентаграмму и брюки Олафа. Каник тоже всплакнул, гулко уронил одинокую литровую слезу на голову Хозяйственному; Шутик за компанию тоскливо запищал под столом.
- Прекратите сырость разводить! - Олаф нетерпеливо провел рукой по брючине, и мокрые пятна на ней исчезли, как от утюга. - Каник, немедленно перестань рыдать на Бонифация! Он уже насквозь мокрый.
Тим хотел взглянуть на рыцаря, но ненароком посмотрел на зачарованную картину с бильярдным залом и не смог удержаться от улыбки: позабыв о неприятностях, ведьма и низложенный король азартно гоняли шары по зеленому сукну. Лурда, похоже, выиграла - Торсун беззвучно затопал ногами, швырнул в ведьму ночным колпаком. Тимыч вовсю заулыбался, слезы высохли сами собой.
- Вот так лучше, - одобрил волшебник. - Нечего по пустому убиваться! Есть у меня один вариант. Гарантированный, беспроигрышный. Стопроцентный вариант. Для себя берег, на всякий случай. Поехали!
Волшебник обвел вокруг себя Нигой, воздух в кабинете уплотнился и загудел. У Тима потемнело в глазах, почудилось, что он опять падает с крыши замка в пропасть.
- У-ух! - испуганно взревел Каник и смолк. Тимыч запаниковал, но почувствовав под ногами землю, успокоился. Мгла вокруг него постепенно рассеялась, и Тим понял, что стоит в пещере Каника.
- Глянь-ка, - удивился Бонифаций, - откуда начали, туда и вернулись. А зачем? Чай, что ли, прилетели сюда пить?
- Это я мигом, - обрадовался дракон и направился к буфету.
- Перестаньте суетиться, - Олаф с досадой прикусил губу, - неужели у нас сейчас кроме чая других дел нету?!
- Если не чай, тогда не знаю, - недоуменно ответил Каник, - кофе у меня кончился. Нету кофе.
- Идите лучше сюда, - волшебник двинулся в глубину пещеры, освещая дорогу Нигой, Тимка поспешил за ним. Олаф остановился возле золотой двери, повернулся к спутникам:
- Вы знаете, что это такое?
- Дверь охранная, - рявкнул дракон.
- Кладовка там, - по-хозяйски решил Бонифаций.
- Золото! - прошептал Шут и потер ладони.
- Неужели... - Тимыч с надеждой уставился на волшебника, тот кивнул ему в ответ.
- Что за золотыми створками, никто не знает. Даже я. Потому как, открыв дверь и пройдя сквозь нее, можно оказаться в любом месте - в каком пожелаешь. Где угодно! Потому что эта дверь - единственная свободная Дверь Путешествий. Конечно, есть и другие двери, но они крепко-накрепко привязаны древними чарами к своим тайным мирам. Да и ключи от таких дверей давно утеряны. Вот эти ключи, - Олаф приподнялся на цыпочки и легонько похлопал Каника по вздутой щеке. Тот понял намек, вытащил из пасти молоточек, вытер его об свой мохнатый живот и подал волшебнику.
- Прямо какой-то молоточный день сегодня, - пробормотал Боня и закусил ус.
- Загадывай, куда ты хочешь попасть, - Олаф протянул прозрачный молоточек Тимке, - не волнуйся, не торопись. Продумай все до мелочей. Волшебство, увы, одноразовое - молоточек рассчитан только на одно открывание Двери.
- Я уже все придумал, - Тимка храбро подошел к золотым створкам и уже собрался было стукнуть по ним молотком, когда волшебник остановил мальчика.
- Погоди минутку, - Олаф повернул Тимку к себе лицом, придирчиво осмотрел его сверху донизу. - Мне кажется, у вас должны одеваться немного иначе. Да и обувка на ноги тоже не помешает.
- Ах да! - спохватился Тимыч, похлопал себя по кожаной куртке, рваным штанам, - вы правы. Хорошо бы вернуть мою прежнюю одежду. И ключи от квартиры! Я их где-то посеял.
- Момент, - Олаф улыбнулся, заглянул в книгу и прошептал заклинание. Тимка вздрогнул - новая одежда слегка холодила тело.
- Кр-расавец, - сказала Нига, - просто прелесть. Только штаны сваливаются и рукава короткие. А так ничего.
- Вырос я тут у вас. И похудел. - Тимка подошел к Боне, крепко обнял его.
- Может, останешься? - тихо попросил Хозяйственный. - Принцем тебя сделаю... Привык я к тебе.
Тимыч мотнул головой, отгоняя слезы, и подошел к Канику: дракон поцеловал его в макушку, разметав волосы жарким дыханием. Шут отбарабанил на своем животе прощальный марш; Нига ничего не сказала, только завздыхала. Олаф на прощание сильно, по-мужски, пожал мальчику руку.
- Неужели я вас больше никогда не увижу? - Тим прижал к груди молоточек, шмыгнул носом.
- Никогда не говори "никогда", - тихо сказал Олаф, и Тимыч наконец понял, на кого похож добрый волшебник. На Джеймса Бонда!
- Ну, я пошел, - Тим, не оглядываясь на опечаленных друзей, подошел к золотой двери и легонько стукнул молотком по тонкой щели стыка. Молоточек хрустнул и рассыпался в пыль; Каник с сожалением крякнул, нервно облизав острые зубы. По золотой поверхности Двери лишь прошла мелкая дрожь - и все! Створки как стояли на месте, так и остались стоять. Дверь не открылась.
- Это... это почему? - Тим растерянно повернулся к Олафу. - Они что, заржавели?
- Боюсь, дело в другом, - волшебник с виноватым видом отвел взгляд в сторону. - Боюсь, что все молоточное волшебство ушло на взламывание лурдиного колдовства. Когда вы меня из зеркала вызволяли.
- А что же теперь делать? - Тимка с тоской оглядел друзей. - Как я домой вернусь, а?
- Спокойствие, - Боня ободряюще похлопал мальчика по плечу, - ты, главное, не переживай. Олаф что-нибудь да придумает! Ведь верно? Хозяйственный строго поглядел на волшебника.
- Обязательно, - согласно кивнул Олаф, - всенепременно! Только надо будет хорошенько в волшебных книжках покопаться.