– Подожди! – протестовало кольцо. – Я могу сделать что-нибудь одно, а ты просишь сразу две вещи одновременно!
– Я хочу спать, – сказал Дор.
Наконец он заснул. Ему снилось, что он стоит около огромных, причудливо и ярко украшенных кустов с жевательной резинкой и страшно хочет есть, но какое-то волшебное заклятие не дает ему утолить голод, оно, вероятно, охраняет фрукты. Нет, он просто не знает, как сорвать плод без заклятия. Получалось, что куст находится в ярде от чужого дома, и Дор не был уверен, что вообще имеет право сорвать плод. Куст был высокий, со зрелыми плодами, болтавшимися на обычном расстоянии от земли. Но и Дор стоял на волшебных ходулях, очень высоких и крепких, так что легко мог сорвать любой плод. Если бы только посмел. Если только должен.
В детстве Дор не очень любил эти плоды. Он наблюдал, как другие восхищаются ими, но не понимал, почему. И вот сейчас он просто страстно желал их, и такая перемена в нем была подозрительна.
Дор проснулся от какой-то суматохи. Прыгун висел около него, все его глаза внимательно глядели на Дора.
– Ты в порядке, друг Дор-человек? – защебетал паук.
– Я… мне приснился кошмар, – неопределенно ответил Дор.
– Это болезнь?
– Существуют волшебные кони, полупризраки, которые, пугая, гонят людей в ночь, – объяснил Дор. – Поэтому когда кто-нибудь переживает ночью какую-то борьбу, он называет это ночным кошмаром.
– Ага, фигурально, – согласился Прыгун, поняв, в чем суть. – Ты мечтал о такой лошади. О кобылке – женщине.
– Да. А… лошади другого колера. Я… Я хочу оседлать кобылку, и очень хочу, но не уверен, что смогу остаться на золотой горе – да, нет, я и сам не знаю, что хочу сказать.
Прыгун соображал.
– Пожалуйста, не обижайся, друг. Я еще не достаточно понимаю твой язык и твою породу. Ты, верно, юноша? Молодой субъект?
– Да? – ответил глухо Дор.
Кажется, паук уловил в нем самую главную черту.
– Твой возраст ниже возраста вступления в брак?
– Да.
– И вот эта спящая особь твоего рода, с золотым шелком – она зрелая?
– Я… да.
– Полагаю, твоя проблема естественна. Тебе следует только подождать, пока ты станешь зрелым, потом ты не будешь страдать.
– Но предположим, она – она принадлежит другому?
– Но в таких вещах не может существовать собственника, – заверил его Прыгун. – Она укажет тебе, считает ли тебя подходящим.
– Подходящим для чего?
Прыгун отчаянно защебетал.
– Что станет видимым при подходящих обстоятельствах.
– Ты говоришь, как король Трент! – обвиняюще произнес Дор.
– Кто, как я предполагаю, является зрелым самцом вашей породы – возможно, зрелого возраста.
В яблочко. Несмотря на некоторую растерянность и смущение, Дор даже был рад иметь рядом такое мудрое существо. Внешний вид значения не имел.
Милли зашевелилась, и Дору безумно захотелось еще говорить на эту тему. Вообще-то подошло время встать, поесть и продолжить путь к Замку Ругна.
Дор получил информацию о том, как пройти к Замку, у местных камней и палок, и они отправились в путь. Но тут они столкнулись с большой рекой. Дор что-то не помнил такой реки в своем времени, но, безусловно, за восемьсот лет русло ее могло переместиться, да и шагая заколдованными тропинками, он вообще мог ее не заметить. Вода достаточно подробно ответила на вопрос Дора: Замок лежал на другой стороне, а через реку не было удобной переправы.
– Я хочу найти хороший способ перейти реку, – сказал Дор.
– Сейчас подумаю, – ответило с пальца его кольцо. – Только дай мне немного времени. Я помогло тебе заснуть прошлой ночью, разве нет? Ты проявил тогда терпение, знаешь, да?
– Знаю, – слегка улыбнувшись, произнес Дор.
– В конце концов…
– Я мог бы перенести нас с помощью воздушного шара, – предложил Прыгун.
– Последний раз, когда мы переправлялись на воздушном шаре, нас сцапал Хурах, – ответил Дор. – А если бы он не схватил, то, вероятно, отнесло бы далеко от Замка, неизвестно куда. Не хочу снова рисковать.
– Да, путешествие на воздушном шаре зависит от силы и направления ветра, – согласился паук. – Я собирался закрепить якорь на земле так, чтобы нас не отнесло слишком далеко. Мы бы всегда могли вернуться к месту старта в случае необходимости, но признаю, я не рассчитывал на появление огромной птицы. Я почему-то подумал, что на пути нам не встретятся большие животные – вспоминаю и чувствую себя полнейшим дураком. Я согласен: путешествие на воздушном шаре лучший выход из критического состояния.
– У нас принято использовать лодки для того, чтобы переплыть реку, – вставила Милли. – С применением чар для отпугивания водяных чудовищ.
– А ты знаешь, как сделать лодку? – прощебетал Прыгун.
Вопрос был адресован Милли, но паутина на плече у Дора перевела, как обращение ко всем. Неодушевленные предметы стремились стать более любезными, когда сотрудничали с ним продолжительное время.
– Нет, – ответила девушка. – Я ведь девушка.
А разве девушки не делают ничего полезного? Может быть, она просто имела в виду, что не занимается физическим трудом.
– Ты знаешь чары против водяных чудовищ? – спросил ее Дор.
– Нет, их знает наш местный чародей, он их и применяет. Таков его талант.
Дор обменялся взглядом сразу с несколькими глазами Прыгуна. Девушка действительно была прехорошенькой, но помощи от нее вряд ли дождешься.
– Я думаю, твой меч малость приведет в чувство водяных хищников, – защебетал Прыгун. – Я могу поймать их за конечности шелковой петлей и для удобства подтащить к твоему острому мечу.
Дору совсем не улыбалась перспектива сражения с водяными чудовищами, но он признавал, что план паука вполне осуществим.
– Все есть, кроме лодки. Нам нужна лодка, – сказал он с видимым облегчением.
– Думаю, я сумею сделать из шелка судно, – защебетал Прыгун. – Собственно, иногда я могу гулять по воде, если поверхность совсем спокойная. Я мог бы отбуксировать лодку через реку.
– Почему бы нам просто не перейти, держась за твою веревку? – спросила Милли. – Тогда ты мог бы просто тянуть нас через реку, как ты втягивал нас на дерево прошлой ночью.
– Великолепное намерение, – согласился паук. – Если бы я смог перейти через реку, не привлекая внимания…
– Может быть, мы смогли бы отвлечь внимание, – предположил Дор, – так, что нас не заметили бы.
Они обсудили детали и продолжили путь. Потом собрали множество палок и камней, которые, как говорил Дор, помогут отвлечь внимание, и нашли нескольких жуков-вонючек, которые, как они надеялись, послужили бы им другим средством отвлечения. Зловонные жуки, если их брать нежно, пахли значительно слабее, но если их обидеть – тогда держись, воняли они невообразимо. Прыгун изготовил несколько толстых шелковых веревок, привязав одну к свесившемуся над водой дереву и оставив другие людям для использования в качестве…
Когда все было готово, Прыгун пошел через реку. Его восемь лап оставляли в воде лунки, но все-таки он не проваливался полностью; он вообще оказался вполне быстроходным, даже передвигаясь по воде.
Но скоро вода позади него зарябила. На поверхность вылезла огромная страшная морда: змеевидное речное чудовище. Они могли видеть только часть головы, но эта часть была огромной. Не могли бы уцелеть ни лодка, ни Прыгун. Монстр был из тех чудовищ, которых обычно использовали для охраны замковых рвов.
– Эй, носатый мордоворот! – закричал Дор.
Он видел, как оттопыренное ухо на голове монстра дернулось, но остекленелый глаз не отрывался от паука. Отвлекать требовалось быстро и активно.
Дор выбрал деревянную палку нужного размера, подходящую для того, чтобы, по его мнению, пролететь нужное расстояние.
– Палка, держу пари, ты не сможешь так оскорбить чудовище, чтобы оно погналось за тобой.
Вероятно, оскорбления считались первейшим инструментом, способным вывести из равновесия любое чудовище.
– Ну, да! – переспросила палка. – Только попробуй забрось меня, грязномордый!
Дор взглянул на свое отражение в реке. Действительно, по всему лицу у него была размазана грязь. Но это не главное, может и обождать.
– Лети к чудовищу! – закричал Дор и изо всей силы кинул палку в чудовище.
Палка упала позади головы монстра, раздался всплеск – отличное попадание. Дор не ожидал от себя подобной прыти. Чудовище завертелось, подумав, что на него напали сзади.
– Только посмотрите на эту сопливую нахальную морду! – заорала палка.
Водяные чудовища, как уже отмечалось, ужасно кичились своими свирепыми мордами.
– Имей я такую харю, как эта, я от стыда спрятала бы ее в зеленой жиже!
Тут монстр высоко поднял голову.
– Эй, ты! – злобно воскликнул он.
Он не мог говорить на человеческом языке, но достаточно хорошо понимал его. Большая часть чудовищ, которые надеялись служить охранниками рвов, старались обучиться основным выражениям для общения с нанимателями.
– Лучше уж задуй трубу, что позади тебя, пока ты не задохнулся, – орала палка, прилежно выполняя поставленную задачу. – Я не слышала шума, подобного этому, с тех пор, как вопил бык, который со всей силы врезался в дерево, на котором я росла, и размозжил свою безмозглую башку.
Чудовище ударило по палке. Диверсия сработала! Но тут Дор увидел новую морду, направленную на Прыгуна. Паук двигался быстро, но явно недостаточно, чтобы убежать от чудовища. Пришло время для следующего отвлекающего маневра.
Дор вцепился в веревку, привязанную к дереву, обвязался ею и поплыл.
– Ху-рах! – закричал он.
Несколько голов вытянулись из воды, теперь уже ориентируясь на него. Зубастые, со сверкающими глазами на извивающихся шеях.
– Ты не сможешь поймать меня, мертворожий! – орал Дор.
Мертворожие – существа, которые обычно прятались неподалеку от костров, на которых готовили пищу, обычно они ассоциировались с щитомордниками и обладали самыми страшными мордами, какие вообще встречались в природе.
Несколько чудовищ нацелились догнать Дора. К нему протянулось несколько булькающих дорожек.
Дор быстро поплыл назад и выпрыгнул на берег.
– Сколько же здесь обитает чудовищ, – подумал он, с ужасом созерцая всплывшие мерзкие головы.
– Гораздо больше, чем ты можешь справиться, – ответила вода. – Это же стандартная рабочая ситуация.
Это подействовало панически. Как плохо, что он не удосужился узнать о них до того, как Прыгун отправился в воду. Но как защититься?
Он должен попробовать что-нибудь сделать, иначе Прыгуна поймают. Он ведь не какой-нибудь путешественник, осматривающий прекрасные сады. Ведь он был волшебником!
Дор схватил жука-вонючку, всунул его в шар и бросил со всей силы, на какую был способен. Прыгун уже миновал середину реки и располагал некоторым запасом времени. Жук, рассерженный подобным обращением, приводнился позади паука и со страшной силой выпустил заряд вони. На таком расстоянии Дор ее не почувствовал, но слышал, как чудовища, находившиеся поблизости, задохнулись и ретировались. Дор для полной уверенности бросил еще тройку жучков. Прыгун очутился вне зоны досягаемости чудовищ.
Милли делала то, что ей полагалось. Она прыгала рядом, размахивала руками и звала чудовище. Ее плоть представляла для чудовища лакомый кусочек. Даже Дор не отказался бы от маленького кусочка. Или чего-нибудь подобного. Трудность заключалась в том, что чудовища реагировали слишком быстро.
– Возвращайся скорее, Милли, – закричал Дор. – У них слишком длинные шеи.
И в самом деле, они вытягивали шеи в ее сторону. Одно из них направилось к берегу, лязгая зубами. Из открытой пасти, сквозь двойной ряд зубов текла слюна. Глаза дико блестели.
Милли, внезапно осознав, какой опасности подвергалась, словно застыла. Ну что, никаких вскриков и ляганий? – спрашивал себя Дор. Да, раньше она кричала и лягалась, а вот теперь, здесь, не с кем было сравниться.
Рука Дора сама потянулась за плечо, за мечом, чтобы успеть перехватить чудовище. Он резко вцепился в рукоятку – и меч, за что-то зацепившись, вырвался из руки. Острие воткнулось в землю.
– О, нет! – застонал меч.
Дор принял воинствующую позу перед чудовищем, рука, державшая меч поднята, но пуста.
Чудовище сделало двойной разворот, потом захихикало. Дор как-то застенчиво согнулся, пытаясь поднять оружие, и, конечно же, зубастая голова пригнулась и лязгнула зубами.
Дор подпрыгнул, расставив ноги, чтобы перепрыгнуть голову чудовища, и ударил его левым кулаком в глаз. Потом он приземлился, закружился и схватил меч. Он не боролся, просто нацелил блестящий острый клинок в глаза чудовища. Внезапный отблеск клинка ослепил чудовище, правда, совершенно безобидно.
– Сейчас я пощажу тебя, хотя ты и не щадил, – сказал он. – Не расценивай мой поступок как проявление слабости.
Глаза внимательно следили за движениями меча. Чудовище покачало головой, выражая несогласие с происходящим, и плавно погрузилось под воду. Дор шагнул вперед, направляя острие в глаз чудовищу. Но голова уже исчезла с поверхности реки.
Другие чудовища, наблюдая за случившимся, прекратили наступление. Они решили, что Дор обладает каким-то сверхъестественным волшебством. Он понял истину, которую тело уже прекрасно знало: расправься с вожаком, потом без труда расправишься с остальными.
– А ты – бравый парень! – воскликнула Милли, захлопав в ладоши.
Она делала это так радостно, что тело ее как-то очень завлекательно заколыхалось – в той его жизни она почему-то не проделывала таких телодвижений. Что изменилось?
Восемь столетий жизни в шкуре привидения, вот что ее изменило. Вся девичья резвость была уничтожена этой трагедией.
Но ближе к делу: что изменилось в нем? У него никогда не хватило бы выдержки противостоять зрелому речному чудовищу, одному заставить монстра отступить. Он совершал эти подвиги, совершенно не думая, что Милли грозила ужасная опасность. Возможно, так действовало его тело, принимая все на себя. Реакция сработала соответствующим образом: столкнувшись лицом к лицу с ужасным чудовищем, он избавился от целой флотилии.
Интересно, какому же мужчине принадлежало это сильное, мускулистое тело до того, как сюда попал Дор? И где он теперь? Вернется ли он, когда Дор снова попадет в свой мир? Он недооценивал тело глупого варвара и теперь понял, что глубоко заблуждался – он получил щедрый подарок. Возможно, тело никогда не тревожили грозящие ему опасности, так как оно не теряло веры в то, что справится с любой. Это тело, если бы Дор не попал в него, вероятно, не побоялось бы сразиться в одиночку и с бандой гоблинов.
Блоха укусила в правое ухо. Дор чуть не снес себе полголовы, пытаясь раздавить ее мечом. Он поборол кучу чудовищ, но не мог справиться с одной паршивой блохой! Все-таки ему обязательно надо найти растение-существо от насекомых.
– Взгляни, паук перебежал реку! – закричала Милли.
Точно. Теперь дело было за главным: переправиться самим. В реке обитало много чудовищ, которых Дору просто не осилить, но он переживал не за себя.
Тяжело вздохнув, Дор отправился к дереву, к которому паук привязал канат для переправы. Он был туго натянут, так как Прыгун уже трудился на другой стороне реки. Паук, вероятно, приложил немало сил, используя все восемь ног в качестве рычага. Вскоре канат оказался протянут от дерева к дереву, слегка прогибаясь лишь на середине реки. Это была необычайно крепкая веревка, сравнимая с обычной, произведенной Прыгуном, но на расстоянии она практически исчезала из виду.
– Теперь, держась за нее, мы можем перейти реку, – сказал Дор, а про себя подумал: сможем ли?
– Может, ты и сможешь, – ответила Милли. – Ты ведь такой большой, сильный, смелый мужчина. Но я всего лишь маленькая, слабая, беззащитная девушка. Я никогда не смогу…
Если бы она только видела, какой статью обладал Дор на самом деле!
– Хорошо. Я понесу тебя.
Дор подхватил ее на руки, усадил на дерево, к которому был привязан конец веревки, затем напряг мускулы и взобрался сам. Он встал ногами на веревку-канат, нашел точку равновесия и взял на руки Милли.
– Что ты делаешь? – в испуге закричала она. И забрыкалась.
Дор снова обратил внимание на то, как изящны ее ножки и как резво они пинают. Так пинаться целое искусство, и Милли овладела им вполне. Ноги нужно было согнуть в коленях, а ступни раскачивать, но не слишком сильно, чтобы ноги высоко оголились.
– Ты просто не сможешь удержать равновесие.
– Ты просто с ума сошел, да? – в ужасе спросила она.
И он тоже спросил себя: не рехнулся ли я?
Он знал, что подобный переход по канату без вмешательства волшебства был бы просто невозможен – во всяком случае для его настоящего тела.
Но варварское тело держало равновесие просто великолепно. Ничего удивительного в том, что Волны Мандении снова и снова завоевывали Ксант, несмотря на все магические силы, брошенные против них.
Милли прекратила лягаться, наконец испугавшись помешать Дору удерживать равновесие. Дор сам изумлялся, как он идет. Если бы он раньше осознал возможности своего тела, то гораздо меньше боялся бы высоты. Сейчас он понял, что его мнение о некоторых вещах, таких, как падение с высоты, не было врожденным, но являлось больше продуктом тщетности физики. Когда он верил в свои возможности, страх угасал. То есть до известной степени тело мужчины вселяло в него мужской дух.
Тут появились неприятности похлеще. Огромные, страшные создания вылетели из леса и начали парить над рекой. Для птиц они казались слишком массивными; их головы имели размер человеческого тела.
Уродливая стая с минуту покружила над рекой, потом заметила фигурки на канате.
– Хе-е-е! – заорала одна из них, и все они ринулись на Дора.
– Гарпии! – закричала Милли. – Ой, мы пропали!
Дор хотел достать меч, но не мог, потому что держал на руках девушку. Речные чудовища притаились на приличном расстоянии; они остерегались грозного человека, пока он стоял на ногах, но по зрелом размышлении могли передумать, если он будет барахтаться в воде; к тому же весьма вероятно, что если он схватит меч и бросит Милли, то потеряет равновесие. Он оказался совершенно беспомощным.
Гарпии приближались, грязные крылья принесли страшную вонь. Поистине вонючие твари! Это были грязные сальные птицеподобные существа с головами и грудью женщины. Но, конечно же, не с такими лицами и грудью, как у Милли. Самые настоящие ведьмы с птичьими лапами, на которых виднелись огромные страшные когти.
– Какая находка, сестрицы! – заорала главная гарпия. – Хватайте их, хватайте!
Стая нырнула вниз, весело галдя. Не менее шести бросились на Милли, которая отбивалась, кричала, кусалась, трясла волосами, но тщетно; птицы выхватили ее из рук Дора и подняли в небо. Потом с десяток гарпий бросились на Дора. Их когти вцепились в предплечье, мускулистые руки, икры, волосы, перевязь для меча. Когти оказались довольно округлыми, без острых кончиков, поэтому не сильно царапали, просто зажимали конечности подобно наручникам. Грязные крылья мощно захлопали, и Дор оказался в воздухе, окруженный вонючими телами.
Его несли через реку в лес, на уровне макушек деревьев, так что провисшим задом он почти касался самых верхних листьев. Они летели над лесом до тех пор, пока не достигли огромной расщелины в земле, куда и спланировали. Это был не Провал, расщелина была значительно меньше, вроде той, куда он летал на волшебном ковре. Может, это и была та самая расщелина? Нет, и местоположение другое, и очертания тоже. На утесоподобных сторонах размещались норы, прорытые гарпиями. В таких гнездах чудовища жили. Они залетели в самую большую пещеру и без всяких церемоний швырнули Дора на пол.
Дор поднялся, отряхнул грязь с тела. Милли там не оказалось, ее, вероятно, поместили в другую пещеру. Если здесь не существовало связующих переходов – а их, по-видимому, не было, так как эти создания летали гораздо лучше, чем передвигались по суше – он вряд ли найдет ее, передвигаясь пешком. Он сохранил меч, но шансов перебить всех гарпий, населяющих вырождающийся гарпиний город, было мало, местные жительницы быстро расправятся с ним. Либо они знали об этом и потому презирали за клинок, либо просто не узнали меч, вложенный в обычные ножны, пристроенные за спиной. Последнее казалось наиболее вероятным. Наконец он оценил такое размещение оружия. Поэтому было бы глупо менять положение ножен и пугать гарпий неосторожными движениями. Надо выждать, посмотреть, чего они хотят от него, и драться только в крайнем случае.
Что сопутствует герою: угроз гораздо больше, чем жизненных радостей, и полное мрачное уныние. В той, прошлой жизни он никогда не попал бы в подобную ситуацию.
Гарпии примчались снова. Отделившись от, стаи к нему приблизилась одна противная старуха.
– Мой дорогой, да какой же ты рослый! – прокаркала она.
Ее жирные волосы буйно колыхались, когда она как-то по-цыплячьи трясла головой вперед, словно на башке у нее росли перья. Тяжело разговаривать с подобной мерзостью.
– Отличные зубы, мускулы, красавчик – да, ты достаточно хорош!
– Достаточно хорош для чего? – спросил он с большей воинственностью, чем испытывал на самом деле. Он испугался.
– Достаточно хорош для моего цыпленочка, – прокаркала старуха. – Для Божественной Хелен, королевы Гарпий. Нам требуется мужчина для запасного потомства, стервятник в остальное время.
– Что вы сделали с девушкой?
Дор решил не называть ее по имени, иначе скверные чудовища решат, что он находится с ней в близких отношениях или она с ним, чего не было на самом деле, и попытаются заставить его, пытая девушку. Он знал, чудовища применяют на практике подобные приемчики. Да и вообще, такова природа чудовищ.
Он оказался прав.
– Ее поджарят к ужину на костре из навоза, – зловеще прокричала мерзкая старая птица. – Она такой лакомый кусочек! Если ты не сделаешь то, что мы требуем от тебя.
– Но ты так и не сказала мне, что вам от меня надо.
– Разве? – птица внимательно взглянула на него. – Ты что, пытаешься притвориться невинным? Это ты получишь в гнезде, мой прекрасный самец! В гнезде! – Она приоткрыла мерзкие грязные крылья и приподнялась, волна смрада ударила в нос. Дор отступил – и попал в ответвление пещеры.
Итак, там был переход. Он оказался узким, и Дор не мог выпрямиться во весь рост. Переход, вероятно, подошел бы для бегства. Поэтому Дор согнулся в три погибели и полез. В конце тоннеля находилась изрядная комната, размеры которой позволили Дору встать в полный рост.
Он поднялся и увидел другую гарпию – но какую! Перед ним стояла молоденькая птичка, перья ее отливали металлическим блеском, когти горели, лицо и грудь не уступали по красоте лицу и груди молодой девушки – и самое главное, она была чистой! Волосы, расчесанные совсем недавно уложенные в локоны, каждый локон переливался. Если у нее на голове и росли перья, то они также были шелковыми. Красивее гарпии Дор не встречал, да и не мог представить.
– Итак, ты тот мужчина, которого мамуся нашла для меня, – страстно прошептала гарпия Хелен, без всякой скрипучести.
Дор огляделся. Комната выглядела совсем пустой, если не считать огромного гнезда в центре, изготовленного из пушистых перьев, так что она появилась словно волшебная пузырящаяся ванна. Комната выходила в пропасть – там находилась отвесная скала глубиной футов двести. Даже если бы Дору на самом деле пришлось бы пролететь подобный спуск, то как он спасет Милли? Со всякими там криками и ляганьями подъем не преодолеть.
– Думаю, мне понравится, – прошептала Хелен. – Я сомневалась, когда мамуся сказала, что нашла мне мужчину, но я же не знала, какого красивого мужчину она имела в виду. Я ужасно рада, что не стала размножаться со стервятником, как мамуся.
– Стервятник? – спросил Дор, соображая, как бы удрать. Если он не сможет проползти через тоннель, найти Милли.
– Мы ведь полулюди, полустервятники, – объяснила она. – С тех пор, как нет мужских особей нашей породы, мы пользуемся заменой.
Дор не обратил внимания на то, что самцов-гарпий не было. Он предполагал, что они куда-то пропали в тот день. Но он не вникал в суть вопроса. Все гарпии, которых он видел вокруг себя, были женского рода. Во всяком случае, в настоящее время это его не сильно интересовало.
У него появилась блестящая идея.
– Гнездо, какой лучший способ сбежать отсюда?
– Оказать услугу гарпии, – ответило гнездо, его опущенные перышки слегка поднимались, когда оно говорило. Они имели пастельные окраски и казались очень красивыми и нежными. – Они редко убивают своих наложников, только когда сильно голодны.
– Я так и не понял, чего хочет гарпия! – протестовал Дор.
– Иди сюда, – прошептала красивая гарпия. – Я покажу тебе, чего я хочу, ты, восхитительный сочный мужчинка.
– Хочу, чтобы меня здесь не было, – пробормотал он.
– Я еще занято переходом через реку, – ответило кольцо на его пальце.
– Что такое? – спросила Хелен, слегка раскрыв красивые крылья.
Перья на крыльях были такими же белоснежными, как и грудь, и наверное, столь же мягкими.
– Это волшебное кольцо. Оно выполняет все желания, – сказал Дор, надеясь, что это не будет большим преувеличением.
В действительности он пока не мог оценить силу кольца и установить зависимость этой силы от собственного волшебства.
– Да? Я всегда хотела иметь такое.
Дор снял кольцо с пальца.
– Если хочешь, можешь получить его. Я же должен спасти Милли.
О, он назвал девушку по имени.
Хелен схватила протянутое кольцо. Гарпии выхватывали предметы очень ловко.
– А ты не гоблиний шпион? Мы находимся в состоянии войны с гоблинами.