Иванов Сергей Григорьевич. Ветры империи

   Он вдруг щелкнул пальцами, и один из Псов кинулся к женщине, ухватясь обеими лапами за ее руки. Оскалив белоснежные зубы, Нора въехала коленом ему в пах, и Пес с рычанием отшатнулся.
   – Да уберите же ее! – раздраженно крикнул Лот.
   И тут рыцарь сорвался с места. Спохватившись, Лот выстрелил навскидку, но промахнулся. В следующий миг Горн уже достиг крохотного пульта, включив местную Защиту, и тотчас индикатор на лучемете Лота погас. Повернувшись к противникам, рыцарь торжествующе осклабился.
   – Ну и что? – пожал плечами Лот. – Второй вариант не хуже.
   Он снова щелкнул пальцами, и Псы разом зашевелились, доставая из-за поясов тесаки. Разделившись на тройки, они двинулись к рыцарю, огибая бассейн с обеих сторон.
   – Возьми их, зверь! – азартно выкрикнула Нора. – Куси, ну!..
   Она уже и думать забыла прикрываться – действительно, до таких ли пустяков сейчас?
   – Милая, на что ты надеешься? – усмехнувшись, спросил Лот. – Парни сделают из него фарш, вот увидишь!
   С устрашающим рыком Горн рванул разгоревшийся наконец ковер вверх и в сторону, а вместе с ним в воду обрушились двое зазевавшихся Псов. Громадным прыжком рыцарь подскочил к третьему и, опережая взмах тесака, нанес сокрушающий «удар питона», проломив кулаком грудь. Вырвав окровавленную кисть, отпихнул труп и оглянулся. Вторая тройка со всех ног мчалась к нему вокруг бассейна, четвертый Пес уже лез из воды, стиснув тесак крепкими зубами, пятый – барахтался посредине бассейна, запутавшись в ковре. Жестоким пинком Горн сбросил четвертого Пса обратно и в два прыжка перемахнул бассейн, с такой силой оттолкнувшись от головы пятого, что и его отправил на дно пускать пузыри.
   – Видишь, чем он лучше? – ликуя, воскликнула Нора. – Ты видишь?!
   Лот поспешно отступил к выходу, срывая с пояса короткий парадный меч, однако рыцарь пренебрег Избранным. Оскалясь, он следил за уцелевшей троицей.
   Помедлив, Псы решили не разделяться и двинулись в обход бассейна вместе, уже без спешки. Теперь они откровенно побаивались противника, хотя тот по-прежнему был гол и безоружен.
   – Живее, скоты! – рявкнул от двери Лот. – Ату его, ату!..
   Горн мог бы закружить всех троих вокруг бассейна, но они того не стоили. Вновь издав громовой рев, он бросился Псам навстречу. Сторожевики не дрогнули и сомкнулись, тыча перед собой тесаками. Но где им было выстоять!.. Одного за другим рыцарь выдергивал их на выпаде и встречал оглушающим ударом в лицо. Покончив с последним, он собрал тесаки и бросил в бассейн.
   Затем развернулся и угрожающе двинулся на Избранного. Тот попятился, выставя свой нелепый клинок. Он не был трусом, однако против такого бойца у него не было шансов, и теперь Лот понимал это слишком ясно. Даже бегство его бы не спасло: голыш-зверь настиг бы жертву в несколько прыжков.
   И вдруг бронированную фигуру Избранного заслонила нагим телом Нора. Протянув к рыцарю руки, она пошла ему навстречу, увещевая ласковым, чуть вздрагивающим голосом – видно, страшен он был сейчас. Горн встретился с ней, наготой к наготе, вмял женщину в себя, ощущая, как сладко и покорно обмякает она в его руках и как снова – который уже раз за сегодня! – вздымается в нем волна желания. Не шевелясь, Лот молча глядел на них и бледнел с каждой секундой. Похоже, бедняга все-таки любил Нору – на свой лад.
   – Иди уж, сиятельный, – отпустил его Горн, понимая, что тот никогда не простит ему ни победы, ни жалости. – Или хочешь, чтобы мы занялись этим у тебя на глазах?

Глава 2. Новые друзья

1

   Затаившись за камнем, он ждал. Сторожевые Псы подходили все ближе, негромко переговариваясь. Их было двое, и, судя по изготовленным лучеметам, оба были настороже. Видеть беглеца они не могли: укрывавшая его пещерка находилась высоко над тропой, – и он был уверен, что успеет спрятаться, лишь только кто-нибудь из Псов начнет поднимать голову. И все-таки беглеца била дрожь, пальцы судорожно стискивали обломок гранита. С трудом он удерживал себя на месте, страшась ошибиться, упустить момент. Еще секунда, еще шаг…
   Сторожевики прошли под ним, и тогда, скользнув по стене со стремительностью атакующего питона, он прыгнул на них сзади. Камень смял шлем одного из Псов раньше, чем ноги беглеца коснулись тропы. Второй успел обернуться, но тут же его лучемет отлетел в сторону, а лицо исказилось от ужаса и боли. Агония длилась недолго – беглец разжал пальцы, и к его ногам сползло мертвое тело.
   Безотчетно он вытер ладони о голые бедра. Было страшно и противно – до тошноты. Но не было времени расслабляться. По одному беглец затащил трупы в пещерку, затолкал глубже. Тот, кого он убил первым, оказался крупным мужчиной, но, когда беглец натянул на себя его доспехи, едва сумел застегнуть пряжки.
   Полностью экипированный, беглец снова спрыгнул на тропу, огляделся и, закинув лучемет за спину, двинулся по тропе вверх, в спасительные горы. Что бы ни ждало его впереди, рабство пугало больше.

2

   Ближе к окраине Эрик отпустил «двойку», и голыши покатили тележку обратно, бодро топоча пятками по мостовой. Отслеживая покатость городской Крыши, блоки были тут куда ниже, чем в центре, вблизи Дворцовой площади. Хотя теперь это мало что значило. Верные своим привычкам, огры уже вгрызлись в здешнюю землю настолько, что определять этажность блоков снаружи стало затруднительно. Правда, близостью блока ко Дворцу до сих пор характеризовалось влияние рода.
   Не спеша, Эрик прогулялся по радиальному проспекту еще дальше, к самой Срединной Стене, затем повернул и двинулся вдоль нее, украдкой озираясь. В поздний этот час жизнь в городе, если и не затихала вовсе, то с темнеющих улиц почти полностью перемещалась в дома, под прикрытие прочных стен. А из редких прохожих, попавшихся Эрику на глаза, никто не показался ему подозрительным.
   Пленочная Крыша уже потемнела окончательно, когда Эрик вступил в проходную. С подчеркнутой учтивостью он приветствовал постовых – в ответ те ухмыльнулись вполне беззлобно, что насторожило. Конечно, ночные стражники куда пожиже Дворцовых, однако те и другие звались имперцами и одинаково не жаловали Стражей. Но не станут же они пакостить в открытую?
   Озадаченный, Эрик вышел наружу, уже по другую сторону Стены, и невольно поежился – тут оказалось заметно прохладней. Дальше начинался город Низких, а значит, заканчивался порядок. Вместо каменных массивов, разделенных радиальными и кольцевыми проспектами, тут теснились тысячи разнокалиберных строений, образуя вокруг Верхнего Города громадный лабиринт.
   Впрочем, Эрик уже ориентировался в нем свободно. Привычным маршрутом он проследовал вдоль темных домов, ежеминутно поворачивая, проскакивая улочки и дворы, нередко погруженные в абсолютную тьму – и тогда Эрику приходилось пробираться по памяти, если не ощупью.
   Наконец он шагнул в знакомый и тоже черный проход, за которым уже начинались освещенные кварталы, и… накрепко увяз в чьих-то лапах. Тут же напрягся, рванулся изо всех сил и – продрался. Но вся воинская сбруя осталась сзади, вместе с пластиковым нагрудником и мечами. Ловкачи!..
   – Ну-ка, красавец наш, – раздался из темноты насмешливый голос, – покажи, чего ты стоишь сам, без этих своих колдовских прутиков!
   По сторонам вспыхнули фонари, озарив крохотный двор, отовсюду стиснутый унылыми серыми стенами с редкими дырами окон. Прыгнув к центру, Эрик крутнулся на одной ноге. Все проходы оказались закупорены ухмыляющимися Дворцовыми стражниками – матерыми хищниками, почти сплошь набранными из лишенных рода и люто ненавидевшими имперскую знать. На Эрика они давно зубы точили, да только он неизменно их переигрывал – до нынешнего раза.
   – Чего молчишь? – спросил тот же голос, и теперь Эрик разглядел говорившего. – Язык проглотил? А ведь раньше болтал, точно вестник!
   Судя по готовности, с какой заржали стражники, обращался к нему вожак здешней стаи. Кажется, Эрик даже припомнил этого коренастого здоровяка, одного из многих, кому он прописал легкое кровопускание для успокоения нервов. Не все ли они собрались здесь?
   – Не это ли родник твоего красноречия, парень? – поинтересовался вожак, взвешивая на пальце Эрикову сбрую. – Может, добавить сюда и твой язык?
   Стражники разразились новым взрывом хохота, и Эрик вдруг содрогнулся. Все это уже было, было: багровые блики, скачущие по стенам, гогочущие имперцы, отвратительная беспомощность… И страх!
   – Получи! – рявкнул Эрик, единым движением срывая с себя пояс и разворачивая его в длиннющий кнут.
   Яростная волна прокатилась по сужающемуся ремню и самым его концом коснулась лба насмешника. Из-под лопнувшей кожи брызнула кровь, заливая глаза. И прежде, чем опомнились остальные, Эрик провел по кругу серию хлестких ударов, сшибая с физиономий стражников ухмылки, отбрасывая тех в глубь проходов.
   Но уже через секунды на окровавленные лица имперцев опустились забрала, из ножен с лязгом вылетела дюжина клинков и стальное кольцо стало сжиматься вокруг Эрика. Будто затравленный зверь, он закрутился на месте, без надежды выискивая в ней прореху.
   – Эй-эй, назад! – вдруг заорал вожак. – Слишком просто.
   Растолкав своих, он бесстрашно пробрался вплотную к Тигру, ежесекундно вытирая со лба кровь. Теперь он рисковал глазами: Эрик едва себя сдерживал.
   – Мы отдадим его Мастонду, – объявил вожак, неистребимо усмехаясь и, однако, зорко следя за кнутом Эрика. – Ты ж не захочешь упустить свой шанс, приятель?
   Похоже, им мало было Эрика убить – хотелось унизить. Крепко же он досадил имперцам! Но выдержать простой бой с Мастондом…
   – Ну? – поторопил вожак.
   Презрительно хмыкнув, Эрик отбросил кнут.
   – Вот и ладно, – одобрительно кивнул имперец. – А теперь пропустите овечку к мяснику, и да охранит ее пречистая Ю!..
   В железной стене образовался проход, и Эрик двинулся сквозь него под высокую каменную арку. Кто-то из стражников дернулся было наперерез, но вожак небрежно смазал торопыге по скуле. И тот проглотил оскорбление без слова. О Духи, ну и нравы!..
   Лишь только Эрик вступил в коридор, как его перекрыли с одного конца стражники, притихнув в ожидании зрелища. А на другом конце уже поджидала неохватная, чудовищная туша, из которой можно было вылепить троих Эриков. Конечно, это и был Мастонд, почти столь же легендарный, как его вымерший пращур, и неодолимый в простом бою. Имперцы истово оберегали своего редкостного полузверя от сторонних клинков и выпускали только против особенно дорогих врагов. А уж что тот вытворял с ними – и до, и после их смерти, – об этом могли поведать спецы, осматривавшие растерзанные трупы. Ибо Мастонд был уродлив насквозь, от кожи до психики.
   Эрик остановился неподалеку от человека-скалы, так и не сделавшего навстречу ни шага. Впрочем, Мастонд и без того надежно перекрывал коридор – стоило лишь развести руки, оснащенные таким великолепным набором когтей, что исполин без усилий раздирал самую жесткую плоть. Зато его шкуру можно было пробить лишь хорошим клинком.
   Эрик потряс головой, отгоняя наваждение. Кого-то напомнило ему это страшило – такого же громадного, неодолимого, жуткого… Или же почудившегося таким. Ведь тогда я, кажется, был малышом? Беспомощным и беззащитным, игрушкой в чужих руках… Ну и хватит, больше вам меня не напугать!
   Он шагнул вперед, и гиганта словно включили. Чуть раздвинулись тяжелые веки, будто створки бойниц, из недр донеслось голодное ворчание. Ах, урод!.. С разворота Эрик впечатал «удар питона» в широкую переносицу, но Мастонд даже не покачнулся, словно впрямь сделан из камня. В следующий миг страшная лапа косо ударила снизу, метя распороть юноше живот, и он едва увернулся – на волоске от смертоносных когтей. Великие Духи, и это они называют «простым боем»? Да чудище оснащено получше иного мечника!..
   Человекоподобная махина грузно качнулась следом за Эриком, угрожающе воздело массивные руки. По всему его телу задвигались роговые наросты, лишь на сгибах переходившие в толстую складчатую кожу. Этот выверт природы вряд ли выжил бы вне Столицы, но здесь стал любимой игрушкой Дворцовых стражников.
   Мастонд снова шагнул на Эрика, и тому пришлось отступить еще. Вожак лгал Эрику: против такой глыбы не было шансов ни у кого – за малым, очень малым исключением. Что ж, это упрощает дело. Для особых случаев и у нищего Стража кое-что припасено.
   Эрик не стал дожидаться, пока его прижмут к железной стене зрителей и уже там изорвут в клочья. Повернувшись спиной к Мастонду, он решительно направился к стражникам, словно предпочел броситься на их клинки. На последнем шаге вдруг развернулся и стремглав кинулся обратно. Обрадованно заворчав, Мастонд выставил ему навстречу растопыренные пальцы, но тут Эрик с силой оттолкнулся и взлетел под потолок, переворачиваясь через голову. Уже в воздухе он коснулся щиколоток, и тотчас из каблуков выщелкнулись тонкие лезвия. Опережая взмах чудовищных рук, Эрик резко распрямился и на всю глубину погрузил клинки в шею гиганта. Мягко упал на руки, успев еще до падения втянуть лезвия в пазы, сразу вскочил.
   Из ран Мастонда толчками хлестала кровь, однако он продолжал тянуться к Эрику, безразличный к остальному. А сзади уже топотали сапоги набегающих имперцев.
   С яростным рыком Тигр вновь атаковал чудище, внезапно упал ему под ноги, крутнулся, избежав клацнувших рядом когтей, и снизу снова ударил пятками, приподняв на клинках склонившуюся к нему тушу. Отвалил ее в сторону, рывком вскочил и метнулся в освободившийся проход. Впереди открылся похожий дворик, и оба выхода из него перекрывало по несколько стражников – подстраховались, сволочи. Стоило тогда стараться?.. Стоило!
   Набирая скорость, Эрик устремился на врагов. Но когда те уже изготовились к встрече, круто поменял направление и головой вперед влетел в окно, сокрушив тонкий пластик. Распугивая жильцов и снося хлипкие двери, он пронизал дом насквозь, выпрыгнул на темную пустынную улицу и со всех ног бросился прочь. Никто его не преследовал, да и вряд ли в этом был смысл. Хотя Эрик и числился Тигром, однако бегал не хуже Гепардов.
   Впереди проступили из мрака две фигуры, и юноша резко затормозил, вновь болезненно ощутив свою незащищенность, хуже наготы. Да провалиться бы всем в Подземелье, сколько ж их здесь?..
   – Ха, так это дружище Эрик! – произнесла одна из фигур знакомым голосом. – Что, мой Тигр, снова маленькие шалости?
   – Всемогущие Духи! – воскликнула вторая, на голову короче. – Дорогой мой, где вас так изорвали?
   Эрик с облегчением рассмеялся и приблизился к парочке вплотную.
   – Все подробности потом, – откликнулся он. – Любезный Биер, не одолжите ли один из ваших мечей?
   Без лишних слов верзила Волк снял с бедра увесистый клинок, протянул Эрику. И снова тот залюбовался приятелем. Биер был отменным образчиком своей породы и даже при дворе затмевал многих великолепием пропорций и могучей грацией. Лицом он обладал жестким и насмешливым, ногами – длинными, мощными, а мускулистые руки, как и у Эрика, были выставлены напоказ. Вдобавок Биер недурно управлялся с двумя мечами, хотя Волки обычно обходились одним. А не прибиться ли к Волчьей стае? – который раз подумалось юноше. И разве мы не похожи с ними? Эх, одна стая, другая – да не все ли равно!..
   – А вы-то что потеряли здесь? – спросил Эрик, закрепляя на себе одолженный меч. – Тоже на приключения потянуло?
   Вот теперь я не разочарую никого, добавил он мысленно. Пусть только сунутся!
   – Это все Эст, – посмеиваясь, ответил Биер. – Возжаждал свежатинки… Дружище, вы не ранены?
   – Да, правда! – забеспокоился и маленький Вепрь. – Клянусь Горой, Эрик, уж не с Невидимкой ли вы сцепились?
   – Увы, мой друг, – возразил Эрик, возбужденно смеясь. – Это были всего лишь Дворцовые стражники, хотя и редкостные мерзавцы. То ли я чем-то не глянулся им, то ли они вообще не любят Стражей.
   – И здесь склоки, – вздохнул Эст. – Как же мне это надоело!..
   Коротышка Эст, по прозвищу Везунчик, первый и к тому же единственный сын Главы Вепрей, совершенно не походил на грозных секачей ни видом своим, ни свирепостью и не претендовал абсолютно ни на что, кроме разнообразных плотских удовольствий. Однако он с охотой коллекционировал столичные сплетни и слухи, а особо ценил истории загадочные, жуткие, благо таких последнее время расплодилось множество.
   – Эти безродные все больше напоминают повадками Псов, – проворчал Волк. – Эрик, я вас предупреждал!.. Разве можно разгуливать тут одному, да еще так поздно?
   – А знаете, друзья, – оживляясь, заговорил Эст, – Низкие убеждены, будто ночами по их улицам бродят монстры. Вы-то, конечно, вольны не верить, но я сам видел растерзанные тела!
   – Кажется, я знаю, чья это работа, – усмехнулся Эрик. – Надеюсь, он уже отшалился и…
   Ночную тишину разорвал истошный вопль. И так же внезапно оборвался – на самом пике. Кричали совсем рядом, может, на соседней улице.
   – Тогда это еще один, – хладнокровно заметил Биер. – Что-то неспокойно стало в Столице, не находите? Как будто ее прокляли Духи.
   – Скорее, скорее! – заторопился Эст. – Мы опять опоздаем!
   Сорвавшись с места, коротышка бросился на крик, и Эрику с Биером поневоле пришлось за ним последовать. Они завернули за угол и едва не влетели в темную жидкость, щедро разбрызганную по бетону.
   – Это кровь, – обрадовался Эст. – Я говорил!..
   – Разорви меня Ветер, – пробормотал Эрик, озираясь. – Не многовато ль ее на сегодня?
   – Сюда! – позвал Биер, указывая клинком себе под ноги. – Смотрите.
   Возле самой стены лежал человек, вернее, малая его часть: голова, рука и кусок торса. Остальное было отсечено одним могучим ударом – а ведь беднягу покрывали латы! – и унесено куда-то.
   – Это же Пес! – воскликнул Эст. – Похоже на патруль, да?.. Но куда подевались остальные?
   – В любом случае я им не завидую, – заявил Биер. – Да и нам тут лучше не задерживаться. Ибо лично мне на такой удар возразить нечем.
   – Да, разбегаемся! – поддержал его Эрик. – Спасибо за меч, дружище, верну завтра.
   Попрощавшись с приятелями взмахом руки, он направился в сторону, брезгливо огибая лужи. То-то здесь будет шума утром!..
   – Э нет, мой дорогой, так не годится, – внезапно сказал Биер и, крепко взяв напарника под руку, увлек следом за Эриком. – Куда б вы не шли, мы вас проводим. Верно, Эст?
   – Ну разумеется! – с энтузиазмом подхватил коротышка. – Наш красавец слишком беспечен – при том, что уже угодил в переплет. – Засмеявшись, он похлопал себя по мечу. – Клянусь Горой, мы вас в обиду не дадим!
   Впрочем, малыш вправду был отважен и оружием владел мастерски.
   – Но вам будет скучно со мной! – запротестовал Эрик. – Я только и собираюсь, что заглянуть в одно старое, заброшенное здание, – ничего больше. И оно совсем рядом, в нескольких минутах ходьбы.
   – Кажется, я догадываюсь, – вдруг сообщил Эст. – Это бывший молельный дом, верно?
   – Понятия не имею.
   – А больше вроде и нечему… Поздравляю, Эрик, я тоже про него слыхал кое-что. И давно хотел наведаться.
   – Что ж, пойдем. – со вздохом уступил Эрик, и они зашагали по улочке в ряд, перегородив ее от дома до дома. – Кстати, Эст, а про Хранителей вы не слышали странного?
   – Фу, Эрик, как не стыдно!.. Уж кому про них знать, как ни вам, доблестному Стражу?
   – А все-таки? Ну ходят же про них сплетни!..
   – Ну, я не знаю… Говорят, будто глаза у них в темноте светятся.
   – Так, – загнул Эрик палец.
   – Что они раны заживляют простым касанием.
   – Точно, могу подтвердить.
   – Что они могут возникать ниоткуда и так же непонятно исчезать… Да на что вам, дружище, вы ж никогда этим не интересовались?
   Нехотя Эрик признался:
   – Понимаете, я был уверен, что вытравил из себя страх. Но вчера меня тут напугали – невероятным… И теперь мне стало любопытно: в своем ли я был уме?
   – Вам всегда везло, – со вздохом позавидовал Эст. – Почему со мной ничего не происходит?
   Сейчас произойдет, подумал Эрик, останавливаясь перед входом в злополучный дом. Может быть.
   Он толкнул дверь, и та распахнулась – неожиданно легко, зияя устрашающим провалом. Нервно ухмыльнувшись, Эрик ступил внутрь, прощупывая тьму клинком. Нашарил на стене светильник, включил.
   Ничего здесь не изменилось, даже его трос так же свисал с чердачной балки. Ну, и где настигла заговорщиков божья кара?
   – Кто-то порезвился тут с лучеметом, – прозвучал из-за спины голос Биера. – Весь пол в подпалинах… – Бесшумным скользящим шагом Волк выдвинулся вперед. – Погодите, а это что?
   Он надавил сапогом, и одна из половых плит послушно повернулась, обнаружив под собой пустоту. Так вот куда провалились панцирники!
   – Уходили в спешке, – заметил Биер. – Даже не успели затворить за собой дверь… Ну что, прогуляемся?
   – Бессмысленно, – с сожалением возразил Эст. – Без планировки мы можем там месяц проплутать. Это же катакомбы, вы не слышали про них?
   – А мы-то решили, будто это вход в Подземелье, – проворчал Волк. – Эрик, вы удовлетворены осмотром?
   – По крайней мере убедился, что мне это не приснилось, – отозвался тот хмуро. – Но разорви меня Ветер, если я поверю в эти чудеса, пока не испытаю их на своей шкуре!.. Больше им меня не испугать.

3

   – Ты уж прости его безобразную выходку, – громыхающим басом, более похожим на львиный рык, говорил Глава Тор, громадный величественный старик с белоснежной, но еще пышной гривой, поверх нательных доспехов облаченный в косматую шубу. – Мне б не хотелось, чтобы по Лоту ты судил о всем нашем прайде.
   Глава сам налил гостю вина, и тот кивнул, оценив жест. Они сидели друг против друга в небольшой округлой комнате, искусно стилизованной под пещеру. Ее высокие своды исчезали во тьме; от примитивного очага, сложенного посреди каменного пола, исходил живой свет, скачущий багряными бликами по стенам и скудной мебели, веяло расслабляющим теплом. В костре потрескивали ароматные дрова, завезенные из самой Огранды, дым поднимался строго вверх, повинуясь могучей тяге.
   – По-настоящему я пока знаком лишь с Норой, – усмехаясь, ответил Горн. – Впечатления ошеломляющие!
   – У девочки неплохие задатки, – охотно подтвердил Тор. – Высоко поднимется, если найдет подходящую пару.
   – А разве Лот…
   Хозяин покачал гривастой головой.
   – Уже нет, – сказал он. – Пусть подберет себе такую, которую сумеет укротить. – Угрюмо помолчав, он добавил: – Это Дворец его испортил. Нахватались манер у побежденных – теперь расплачиваемся!.. А Нору я туда не пускал.
   Девушка расположилась здесь же, в глубоком кожистом шезлонге. Она будто дремала, по горло укутавшись в меха и протянув к огню породистые узкие ступни. По странному контрасту с безмятежным лицом ее ноги пребывали в непрестанном и вкрадчивом движении: томно терлись друг о друга, сладко потягивались, поджимали длинные пальцы. Искоса рыцарь наблюдал за беспокойным этим шевелением, словно бы приглашавшим оголить Нору полностью и вклиниться между соблазняющими ногами. Гм, чертовка!.. Любопытно, дедушку Тора она тоже пропустила через себя? А почему нет? Старикан не лишен обояния, к тому же Глава прайда. И своего отпрыска он, похоже, ценит невысоко, раз не пожалел для меня его подружки. А хороша приманка – знал, чем купить! И сейчас продолжает водить ею перед моим носом, чтобы не сорвался с крючка. Соглашайся, парень, и тогда можешь приступать прямо тут, на шезлонге, – лишь разбросай меха, а уж там, наверняка, все готово к приему…
   Не открывая глаз, Нора промурлыкала:
   – Не отвлекайся, милый, – сперва дело!
   Тор добродушно рассмеялся и, наклонившись, подбросил в очаг дров. Горн уже обратил внимание, что в этом блоке предпочитают обходиться без слуг и даже бессловесных рабов допускают не всюду. Добрые старые традиции… или обычная конспирация?
   – Так чего же тянуть? – спросил рыцарь, демонстрируя понятное нетерпение. – Вперед, светлейший!
   – Что ж, – согласился Тор. – Как ни бесчестна была выходка Лота, она показала нам, чего ты стоишь.
   – Будто специально, верно? – невинно вставил Горн. – Ну-ну, продолжайте…
   – Днем раньше, позже, но естество проявится, сколько ни скрывай.
   Тор вдруг поднялся, и только сейчас рыцарь в полной мере оценил, какая это громадина. И двигался старик на удивление легко. Пожалуй, в тех легендах, что про него сложены, немало правды. Даже и теперь немногие из молодых посмели бы с ним поспорить.
   Рыцарь тоже встал, и Тор оглядел его с одобрением.
   – Прайду не помешает приток свежей крови, – произнес он и вздохнул. – Мельчает порода. А ведь когда-то наши женщины рождали героев!..
   – Говорят, вы были последним? – с интересом спросил Горн.
   – Как-то за один вечер я победил дюжину лучших бойцов Империи, – ответил Тор, глядя мимо гостя в такую даль, куда теперь за ним могли последовать немногие. – И мог бы стать Верховным Правителем, если б захотел. Но тогда меня влекло другое.
   – Надеетесь возродить древнюю традицию? – усмехнулся рыцарь. – А честь прайда на сей раз буду отстаивать я?
   Тор уперся в него пронзительным взглядом. Глаза у старика были ясные и твердые, словно у юноши.
   – Это хорошо, парень, что ты умеешь не только драться, – произнес он. – Ты ведь из провинции, так?
   – Я – лишенный рода, – уточнил Горн. – Почти что шатун. Разве я могу биться за вас?
   – Конечно – если мы тебя примем. Это еще одна древняя традиция, о которой забыли нынешние блюстители пород.
   – Ну ладно, – сказал рыцарь. – Допустим, я одолею всех. Что дальше?