Страница:
– И все же ты помог им.
– Плевать мне на них, если бы не Нора, – огрызнулся Горн. – Старый пень, припомню ему это!
– Не понимаю тебя, старина, – пожал плечами Тигр. – Разве Тор не вправе распоряжаться своим потомством?
– Дурак ты, Эрик, – устало сказал гигант. – Мусор у тебя в голове, и никаким ветром его не вымести.
– Хватит, Горн!.. Не можешь объяснить – лучше молчи.
– Как это объяснишь, Эрик, дружище? Нет хуже рабства добровольного, потому что тогда это зовется верностью… традициям, роду, императору, государству… И легче умереть, чем освободиться.
– Так ты что, отрицаешь верность вообще?
– Есть лишь долг, малыш, – перед собой и перед людьми. Перед всеми разумными, а не отдельной стаей. По-моему, этого довольно.
Горн отвернулся и посмотрел вниз, на перестраивающихся в колонну Львов. Скорым шагом колонна втягивалась в Гору. В самом деле, делать здесь больше нечего.
– Пойдем и мы, – сказал гигант. – Надо перехватить их на перекрестке.
В то же время он до судорог желал Нору, будто не был с нею год. Подружку он угадал сразу, еще не разглядев толком, – Горна словно разрядом тряхнуло, когда в Львиных шеренгах он увидел несколько ладных женских фигур. И среди них без колебаний выделил одну. Когда строй огров сцепился с болотниками, гигант с трудом удержал себя, чтобы не порубить в кашу всех, кто смеет угрожать его Норе!.. и заодно не надавать оплеух старому идиоту Тору. А теперь девочка бежала в колонне Львов, всего несколькими локтями ниже Горна, и он даже не смел ее окликнуть.
Эти два зверя, голод и вожделение, были слишком сильны для него, и в любой миг Горн мог сорваться снова – как тогда, возле ложного ВÊ. Кровавым туманом затянет все вокруг, и смертельная ярость захлестнет мозг, сметая мысли, подавляя прочие чувства…
На очередном перекрестке Тор наконец придержал шаг, бросив через плечо пару распоряжений, и колонна разделилась: половину воинов увела за собой Нора, остальные вновь погнались за неутомимым старцем. Не колеблясь, Горн выбрал Главу. От девушки сейчас лучше держаться дальше, иначе он не ручается за себя. Пусть уж за Норой проследит Эрик. Встречаемся здесь же, через час. Не заблудишься?..
Горн побежал за отрядом Тора, гадая, сказал ли он это Тигру или только собирался. Оглянувшись, напарника не увидел, – значит, тот все понял верно? Духи, как же трудно стало соображать!..
Повернув за угол, Горн круто затормозил. Локтях в двадцати перед ним стоял человек и смотрел вниз, на мерно топающих Львов. Незнакомец был громаден, чудовищные мускулы распирали латы, к предплечьям крепились массивные клинки. Странные доспехи – ничего похожего Горн прежде не видел.
Чужак вдруг вскинул голову – быстро, слишком быстро! – и уставился на Горна. Лицо казалось высеченным из камня – бестрепетное, неумолимое, с угрюмо полыхающими глазами. Кого-то он напоминал Горну… Но вот кого?
Незнакомец двинулся на Горна, и тот завороженно смотрел, с какой уверенностью ступают по прутьям его огромные ноги. Мечей великан не обнажил, но сомневаться в его намерениях не приходилось: железные перчатки чужака оканчивались внушительными когтями и уже нацеливались на жертву. За кого бы он ни принимал Горна, тот мешал ему – стало быть, подлежал уничтожению.
– Провалился б ты, – с тоской сказал Горн. – Я же тебя съем!
Однако чужак, похоже, и сам был не прочь подзакусить Горном. Что, в самом деле? Всемогущие Духи, да кто же это!..
Горн попятился, не желая узнавать в этом законченном убийце… себя? Таким и он станет в скором будущем, да? На время Горн забыл о голоде, об Эрике с Ю, даже о Норе, – обо всем. Первобытный, животный ужас почти парализовал его, стиснул так, что сделалось трудно дышать.
Чужак бросил напряженные пальцы ему в глаза – небрежное движение, уложившее бы на месте любого. И даже Горн едва успел отклониться, перехватив запястье врага. Ударил сам, но и его рука завязла, будто в тисках. Секунду оба стояли неподвижно, однако пересилить противника не смог ни один. Одновременно они вырвали руки из захватов, отскочили, разом опустив на лица щитки, и провели серию убийственных ударов, с каждым мигом взвинчивая темп, пока не достигли предельного – для обоих. И снова разорвали дистанцию, глядя в глаза друг другу, как зачарованные.
Теперь и Горн понял, что смерть одного из них неизбежна. Впервые он применил против человека свою полную силу и всю быстроту, но тот выстоял. Кто бы ни был это, такая тайна не для посторонних. И чужак тоже, кажется, не хотел рассекречиваться. Оба даже не стали вынимать мечей: слишком велика оказалась ненависть. Голыми руками – только так!..
Они опять сошлись, и воздух загудел от ударов, каждый из которых мог проломить броню. С облегчением Горн чувствовал, как уходит из мышц вялость, как его захватывают восторг и ярость схватки. Внутри не исчезли ни боль, ни пустота, зато вновь отворились где-то неведомые шлюзы, а из бездонных резервуаров в него устремился поток энергии. Однако хватит ли ее теперь?
Узкий коридор почти не оставлял простора для маневров, и все же оба непрерывно перемещались, нанося удары, блокируя их, наскакивая и отпрыгивая. Но шума создавали предельно мало – скрытные, точно призраки. Чужак дрался упорно, бесстрашно, нацеленный как луч, не способный ни на жалость, ни на бегство. Самое нелепое, что и в себе Горн не находил готовности отступить. Ярость вскипала в нем все выше, нежданное препятствие приводило в бешенство. Он наносил удары с предельной силой, но отвечали ему с равной свирепостью – Горн будто в самом деле схватился с собой. До сих пор никто из них не сделал неверного движения, ни разу даже не поскользнулся на тонких прутьях. По-прежнему оба бились на кулаках, и вряд ли мечи были б опасней, потому что при каждом попадании от доспехов летели ошметки – без преувеличения. А ненависть все нарастала.
И когда она достигла пика, заполнив обоих без остатка, бойцы сомкнулись вплотную, грудью к груди, и сдавили друг друга в чудовищных объятиях. У обоих затрещали ребра, но ни один не ослабил удушающей хватки, в каждом бурлила неукротимая, не знавшая поражений сила. Минута проходила за минутой, а они все наращивали усилия, застыв в каменной неподвижности. Поток втекавшей в Горна энергии словно бы столкнулся с другим, таким же мощным, и вокруг образовался ужасающий смерч, от которого трескался и крошился камень, плющились и расползались латы, вскипал разрядами воздух. И не из одного ль источника враги черпали силы?
Затем равновесие нарушилось. Сквозь подвывание ветра и треск разрядов Горн услышал шелестящий хруст, будто рвались волокна. Медленно, очень медленно страшная хватка чужака стала отставать в этой смертельной гонке. Его громадные, каменнотвердые бугры постепенно отступали вглубь, сминая костяк. Утробное рычание убийцы переходило в хрип. Горн продолжал напирать, хотя чувствовал близкий предел уже и для своих сил. Наконец торс чужака разом подался внутрь, будто у него смялась грудная клетка, и сразу обмякли мышцы. Горн разжал руки, и враг опрокинулся спиной на прутья. Он еще дышал, хотя каждый хрип казался последним. Может, он даже смог бы выжить – если бы противник дал ему шанс.
Внезапно силы оставили и Горна – он уцепился руками за стены, почти теряя сознание. Снова все подавил голод, став еще беспощадней, еще злее. И возражать ему было нечем – все тормоза летели к черту!..
С неостывшей злобой Горн взглянул на чужака, угрюмо спросил:
– Кто тебя послал? Ну, говори!
Конечно, тот не ответил. Тогда Горн надвинулся на него, наступил на грудь. Под сапогом мерзко захрустели сломанные ребра – невольно Горн отдернул ногу. И снова разозлился, теперь на себя. Хлюпик, слизняк! Где уж тебе жрать человечину? Ну-ка, вперед!..
Он снова занес ногу, но тут чужак вдруг ощерился, с огромным усилием складываясь пополам, и ссыпался между прутьев на каменный пол тоннеля. А в следующую секунду из-за поворота вынырнули дозорные.
Пригнувшись, Горн свирепо наблюдал за Львами, утаскивающими еще теплую добычу прямо из-под его носа, и боролся с искушением прыгнуть на них сверху, чтобы отбить вожделенный кусок кровавого, дымящегося мяса. С глухим ворчанием исполин шагнул было следом, остановился. «Нора! – вдруг вспыхнуло в мозгу. – Где же Нора, я не могу больше!..»
Развернувшись, Горн понесся по тайным ходам, едва различая что-то за кровавым туманом, но полагаясь на свое безошибочное чутье. Мелькали прутья, стены, повороты, иногда он замечал внизу деловитых или раздражающе беспечных Львов. Однако гнал все дальше, дальше, не позволяя себе задержаться и на миг, чтобы ненароком не сопоставить уязвимость огров с раздирающим его нутро голодом.
Впереди вдруг образовалась треугольная спина в гибких доспехах. С налету Горн врезался в нее, вдавил в стену и растопырил пальцы, уже нацеливаясь рвать… «Нельзя! – как обожгло. – Нет, нельзя – это Эрик!.. Нет!!»
Шарахнувшись прочь, гигант вновь ринулся следом за спасительным ароматом. Уже немного, она совсем рядом!.. Где?
След оборвался в небольшом тупичке, перед узкой, словно бойница, дверью. По тупичку курсировали вперед-назад двое крепышей-Львов – препятствие, устранить!.. На последних крохах сознания Горн еще смог проскользнуть за спинами постовых к двери, коротким напором вдавил ее, сминая замок, и захлопнул за собой прежде, чем они успели обернуться на звук.
Привалясь спиною к двери, Горн пытался побороть дрожь, грозящую обернуться судорогами, и смотрел на обернувшуюся к нему Нору – уже полураздетую, невыносимо желанную, ужасающе хрупкую. И какая бездна блаженства сокрыта под этой кожей!
– Сумасшедший, ты откуда свалился? – воскликнула девушка, неосторожно делая к нему шаг. – А если узнает Тор?
Гиганта трясло все сильней, на лицо наползал животный оскал.
– Еды! – выдавил он, пугаясь подступавшего изнутри мрака. – Живо!
– Что? – удивилась Нора.
– Еды, жратвы – чего-нибудь! – рявкнул Горн, сдерживаясь из последних сил. – Да скорей же!..
Испуганно девушка метнулась к полкам, схватила подвернувшееся и бросила исполину, будто собаке кость. Он поймал жалкий этот шматок и впихнул в рот, проглотив в два приема. Вскинул свирепые глаза на Нору. Немедленно девушка швырнула еще. Горн поглощал кусок за куском, пока Нора не закричала с отчаянием:
– Да всё уже, всё!.. Родной мой, любимый, что с тобой?
Он закрыл глаза, слушая, как отступает обратно мрак, как уходит из тела дрожь и пропадает убийственная, высасывающая пустота, приведшая его на грань безумия.
– Ладно, – пробормотал Горн, – проехали.
Шагнув мимо готовой разрыдаться Норы, он без надежды пошуровал на полках и все же разыскал с пяток засохших корок. Подмел и это, запил водой из крана, с облегчением вздохнул. Сытым себя не чувствовал, но опасность отодвинул. Надолго ли?
Отряхнув руки, Горн повернулся к девушке.
– Перетрусила? – насмешливо спросил он. – Не ожидал от тебя.
– Дурак, – ответила Нора сердито. – Я испугалась за тебя!.. Что стряслось с тобой?
– Малость проголодался – только и всего. – Горн протянул к ней руки. – Ну, иди ко мне.
– Ты что, разыграл меня? – Девушка покачала головой. – Нет, ты обманываешь сейчас.
– Тебе видней… Ну иди же!
Шагнув к нему, Нора прижалась. Как же Горн хотел ее сейчас!.. Словно еще не выбрался из безумия.
– Это ведь ты бросил бомбу? – спросила девушка, помогая ему снять скафандр.
– А ты предпочла бы, чтоб это сделали пластуны?
– Снова меня спас – не надоело?
– Я спасал себя, – сказал Горн серьезно. – Похоже, без тебя и мне не жить.
Нора недоверчиво засмеялась. И вдруг оборвала смех, увидев его торс – один сплошной кровоподтек. Кулаки чужака оказались пострашнее любых мечей. Все же их запустили в серию, со вздохом подумал Горн. Мое счастье, что я принял старт чуть раньше.
– А я-то гадала, что с твоими латами, – сдавленно вымолвила Нора. – Ужас!.. Даже после спрута на тебе не появилось ни царапины.
– Куда там спруту! – проворчал гигант. – Человек опасней.
Бережно он отстранил девушку, шагнул к зеркалу. Н-да, красиво… А интересно, что стало с тем?
– Связь тут налажена?
Нора кивнула.
– Тогда вызови Тора и спроси… не обнаружился ли вблизи его сектора чужак с раздавленной грудью. Предупреди, чтобы обращались с ним аккуратней. Пусть распросят как следует – конечно, если он захочет говорить.
– А кто это? – Девушка показала на его синяки. – Тот самый?
– Ты не поверишь, – ответил Горн. – Это Невидимка.
Растерянно моргнув, Нора прошла к пульту. Сейчас же гигант встал сбоку от экрана, знаком велев не болтать лишнего.
Тор откликнулся немедленно и охотно подтвердил находку. Но сразу поинтересовался: откуда сие ведомо внучке? Не слишком удачно девушка сослалась на тревожные предчувствия.
– Тогда при чем здесь раздавленная грудь? – резонно осведомился Глава. – Девочка, ты становишься скрытной – это беспокоит меня.
Нора бросила испуганный взгляд на гостя, тот нехотя кивнул.
– Мне рассказал Горн, – призналась она. – Простите, Великий.
– Он был у тебя? – громыхнул удивленный старик. – Так это его работа? Черт побери, ну и костолом!
Львица смятенно молчала. Ну-ка, что трудней: солгать своему Главе или выдать любимого? Как ни любопытен был эксперимент, Горн не стал долго мучить подружку и по своей воле возник перед экраном.
– Привет, старина! – весело рявкнул он. – Не ждали?
– Наглец! – ответно рявкнул Тор. – И ты посмел явиться сюда?
– Почему нет? Здесь моя жена.
– Что?! – еще пуще взревел Лев. – Да ты в своем уме?
– То-то, что не в вашем, – подтвердил Горн. – И мне не нравится, как обращаются с моей собственностью. Уже дважды мне приходилось вытаскивать Нору из переделок, а подставляете ее вы, Тор!..
– Господин мой, Горн выручил нас сегодня, – поспешно встряла девушка. – Ведь это он отогнал пластунов.
– Если б не я, – с ухмылкой сказал Горн, – этот роскошный огненный цветок расцвел бы у самого входа… Вы представляете последствия?
– Чем докажешь?
– А пусть ваши люди прочешут склон справа от дороги – я положил там нескольких кожедеров.
– Допустим, я поверю, – нехотя предположил Тор. – Ты обещал мне Ю – где же она?
– Недалеко. И в безопасности.
– Дальше!
– Я готов был привести ее прямо сюда, но… возникли сомнения.
– Кажется, ты ставишь условия? – холодно спросил Лев. – Что еще за сомнения?
– Вы ведь собираетесь впустить в Крепость Лота? Это мой враг.
– Это наш родич! – снова загремел Тор. – И не тебе, чужаку, указывать, кого нам пускать в дом!
– Так, – хладнокровно произнес Горн, – с этим ясно.
– Еще что?
– Тот человек, которого я помял… Он жив?
– Жив, да!.. Это и странно.
– Молчит?
– Еще бы – едва дышит.
– Его охраняют?
– Зачем?.. Впрочем, да, охраняют.
– Проверьте.
– Ты рехнулся? Что с ними может стать?
– Тор, не будьте идиотом, – свирепея, заговорил Горн. – Вам не голову свалился неизвестный, а вы даже не задаетесь вопросом, откуда он взялся. Вы понимаете, что за спиной у вас творится странное? Где сейчас Хранители, куда подевались Псы, почему по тайным ходам шляются эти громилы, кому они служат?.. Вы знаете все это? Если да, то поделитесь, успокойте меня.
Пока Горн говорил, Львиный Глава на глазах наливался яростью и уже совершенно созрел для взрыва, когда его отвлекли срочным вызовом. Экран потух, но не успела Нора отчитать гиганта, как Тор возник снова и заорал:
– Разорви тебя Ветер, шатун!.. Откуда ты знал?
– Все же что-то стряслось, – ухмыльнулся Горн. – Ну, что?
– Охрана порублена, раненый исчез. Он не мог уйти сам!
– А я о чем толкую? – с готовностью подхватил Горн, хотя в последнем тезисе Главы сильно сомневался. – В вашем «доме» мало порядка, Тор, а с приходом Лота его не станет вовсе. Пока вы разыгрываете из себя героев, кто-то устраивает свои дела за вашей спиной.
– Умолкни, негодяй! – привычно загрохотал Тор. – Ты или лжешь, или безумен…
– Если из нас двоих кто-то без ума, то уж не я, – огрызнулся Страж. – Нет, Тор, я не приведу сюда Ю, пока не уверюсь, что вы не служите чьей-то ширмой. Разберитесь с этим, и тогда я всецело ваш – вместе с Божественной.
– А тебе и так не выйти от Норы, – злорадно сообщил старик. – Я уже послал людей.
– Как это неблагородно, Великий, – насмешливо ответил богатырь. – Приманить меня женщиной и схватить в постели – безоружного, изнуренного любовью… Как это низко!
– Да кто приманивал тебя, наглец? – возмутился Тор. – И разве ты сейчас в постели?
– Ну, за этим дело не станет, – заверил Горн, улыбаясь, и привлек женщину к себе. – Без этого я не уйду.
– Да провались ты!.. – Тор отключился.
Хмыкнув, гигант повернулся к Норе и бережно ее обнял, окунувшись лицом в пышную гриву.
– Горн, Горн, что ты делаешь со мной? – прошептала она, дрожа всем телом. – Ты же порушил все окончательно, теперь от гнева Тора тебя может спасти лишь бегство…
– Бежать? – удивился Горн. – От этого выжившего из ума старика?
– Горн, – с отчаянием выкрикнула женщина, – не смей так говорить о моем господине!
– Я – твой господин, – возразил гигант. – Раз уж ты без него не можешь.
Нора вдруг разрыдалась – горько и безутешно, точно ребенок. Смеясь, Горн подхватил ее на руки, притиснул к груди. А затем словно бы окружил горячим ласковым вихрем: осыпал быстрыми поцелуями мокрые глаза, вздрагивающие губы, озябшие соски, гладил и щекотал, шептал нежные глупости и веселые дерзости, – пока Нора не начала улыбаться сквозь затихающие всхлипы. Еще некоторое время ее плач удивительным образом перемежался выплесками смеха, потом прекратился вовсе.
– Всё, – тотчас объявил Горн, – не могу больше!.. Где у тебя спальня?
– Нет, милый, – замотала Нора головой. – Во-первых, меня надо мыть… Да-да, зверюга, не спорь! А кроме того…
– Ну, что?
Опустив глаза, девушка смешно оттопырила губы и стала водить пальцем по его груди, будто рисуя.
– Здесь есть бассейн с горячим источником, – сообщила она смущенно. – Там так уютно и… я столько раз вспоминала там о тебе… В общем, ты понимаешь?
– Девочка моя! – рассмеялся Горн. – Ну, показывай…
Да чтоб он сгорел, этот сумасшедший!.. Когда что-то налетело на Эрика сзади, расплющив о стену, он даже не испугался, настолько все показалось бесполезным и безнадежным, такую необоримую мощь ощутил он в этом напоре. Страх возник позже – когда плечи так же внезапно отпустило, и крутнувшись, Тигр не обнаружил за собой никого. Только в конце коридора будто мелькнула чья-то тень. Кинувшись следом, он успел ухватить промельк Горна, слетевшего в тупичок и словно бы просочившегося сквозь дверь – наверняка к своей ненаглядной Норе. Конечно, девушка замечательная, но чтобы лететь к ней сломя голову, снося на пути всех… Натуральный псих!
Стремительный прорыв Горна не обеспокоил постовых, и на какое-то время в тупичке наступило затишье. Эрик даже ухитрился вздремнуть на своей пыточной лежанке, убаюкиваемый сладостными воспоминаниями и грезами – конечно, о Ю.
Затем к паре верзил перед дверью Норы прибавились еще двое, и сон сразу пропал. Здесь явно затевалась пакость. Неизвестно как, но Львы проведали о Горне. Скорее всего, его выдала подружка – это вполне в традициях прайда.
Один из крепышей осторожно потрогал дверь, но без успеха. Тогда вся четверка замерла по сторонам проема – в полной уверенности, что птичка не упорхнет. Минута уходила за минутой, но засадники не торопили события, полагая, видимо, что время работает на них. То есть чем больше сил оставит шатун за этой дверью, тем проще будет его брать.
Потом кто-то вспомнил, что пленника нечем вязать, и вожак отрядил одного за веревками. Это понравилось Эрику еще меньше. Если в арсенале Львов обнаружатся тросометы, даже Горну может не поздоровиться. Во всяком случае, они рискуют его раздразнить, а к чему Горну лишние смерти? Да и парней жаль.
Наскоро Эрик размял затекшие мышцы и, проскользнув между прутьев, мягко спрыгнул на пол. Львы разом повернулись к нему – три молодых великана, каждый ростом с Эрика, но куда массивнее в бедрах и талии. Вместо современных пластиковых лат их покрывали доспехи из стали и кожи крогов, отороченные мехом горного льва, – в лучших традициях.
– Ах, какая встреча! – воскликнул Тигр, лучезарно улыбаясь. – Господа, вы не меня ждете?
Если и нет, то подмена огорчила Львов не слишком. Возможно, они слышали про Эрика или даже видели его в деле и теперь не прочь были испытать силы. Закинул обе руки за голову, вожак с лязгом выволок из ножен громадный меч и решительно двинулся на Эрика.
– Ну-ну, милый, не так резво, – предостерег Тигр, с интересом разглядывая оружие. – Боже, какая старина!.. Вы полагаете, об это можно пораниться?
Похоже, Лев полагал именно так, потому что уже приблизился к Эрику на дистанцию удара и теперь ждал, пока тот соизволит обнажить мечи.
– Ну, давайте же! – поощрил Эрик, складывая руки на груди. – Покажите класс.
Вожак помедлил еще чуть, но видя, что Тигр не принимает его всерьез, побагровел и мощно размахнулся. Сталь со свистом рассекла воздух… и поразила пол, где только что ухмылялся насмешник.
– Все-таки он устарел, – сочувственно заметил Эрик. – Вот, рекомендую!.. – Он выхватил свои мечи. – Ну нападайте, что же вы?
Следующий взмах двуручника Тигр отвел в сторону изящным вывертом клинка.
– Можно так, – сказал он. – А можно и этак.
Эрик поймал шелестящее широкое лезвие в ловушку между мечами и крутанул руками в сторону. На сей раз прием удался безупречно: двуручник вырвался из ладоней молодого Льва и полетел Эрику за спину.
– Нет, так неинтересно, – заявил Тигр, с усмешкой разглядывая обескураженного великана. – Эй, парни, а вы что скучаете? Ну-ка присоединяйтесь!
Но крепыши не сразу приняли приглашение. Чувствовался в них дух благородного рыцарства, уже выходящий из моды. Только убедившись, что их товарищ не имеет никаких шансов (с позволения Тигра, тот вооружился снова), они по одному присоединились к схватке.
А Эрик был сегодня в ударе – мечи слушались его, как заговоренные. Они вращались в его руках, почти не касаясь ладоней, но в нужный момент оказывались намертво зажатыми в кулаке и с уверенностью парировали таран тяжелого клинка. Парни показали себя силачами и били в полную мощь, однако безупречная их техника безнадежно устарела, и Эрик легко ускользал от сокрушительных Львиных взмахов. Один против трех, он расходовал сил куда меньше любого из них, и оставалось лишь дождаться, когда Львы выдохнутся. А судя по их упорству, они не успокоятся, пока сами же не попадают с ног.
– Нет, друзья, – вслух рассуждал Тигр, – с этими вашими кувалдами Великий Тор перемудрил. Каждому времени – свои песни.
И тут в дверях возник Горн. Окинув быстрым взглядом странную эту схватку, буркнул: «Развлекаешься?» – и двинулся по коридору, без спешки вынимая мечи. Один из Львов шагнул было наперерез, обрадовавшись появлению менее подвижной цели, но Горн вдруг развернулся и встретил удар с такой чудовищной силой, что беднягу швырнуло о стену вместе с его допотопным двуручником. Так же обошелся богатырь и со вторым, и с третьим Львом. В три удара все было кончено: не человек – стихия!
– Опять все испортил, громила, – с сожалением произнес Эрик, озирая оглушенных, упрямо шевелящихся Львов. – Мы так мило забавлялись.
– Некогда, малыш, некогда, – ответил Горн, пряча мечи. – И без того задержались тут.
Как будто в этом повинен Эрик!.. Вздохнув, он салютовал поверженным противникам и тоже сунул клинки в ножны.
– Слишком ты с ними круто, – укорил Тигр гиганта. – Все же они дрались честно.
– Твое счастье, что их натаскивал Тор.
– Видишь? А ты его ругал!
– Тор привык блюсти кодекс скорее от избытка силы, чем благородства, – проворчал Горн. – Но, судя по этой засаде, Великий Тор уже не тот – и его согнула жизнь… Всё, отдышался? Двинулись!
Исполин подбросил Эрика к самой решетке, невероятным прыжком достал ее сам, и они побежали по прутьям, ступая через один. Горн следовал за юношей вплотную, с идеальной синхронностью, и все подгонял его нетерпеливым шепотом. Чертыхаясь про себя, Эрик разогнался уже до нормальной походной скорости, точно под ногами была не решетка, а ровная поверхность, и теперь мог оступиться в любой миг. Но когда это случилось, его поддержали с таким запасом прочности, что юноша даже не сбился с шага. И дальше он заботился лишь о том, чтоб выдержать предложенный Горном темп, – хотя и это оказалось не под силу. Впрочем, замедлиться Тигру не позволили. В его спину уперлась рука, больше похожая на выступ скалы, а Эрику осталось только переставлять ноги. Но скорость тут же возросла, и юноша снова достиг своего предела. Еще несколько раз он оступался, однако его неизменно подхватывали. И будь у Тигра меньше гордости, он просто поджал бы ноги – и пусть Горн транспортирует его, куда хочет!.. Тут Эрику вспомнился Олт, и впервые он от души посочувствовал старику.
– Плевать мне на них, если бы не Нора, – огрызнулся Горн. – Старый пень, припомню ему это!
– Не понимаю тебя, старина, – пожал плечами Тигр. – Разве Тор не вправе распоряжаться своим потомством?
– Дурак ты, Эрик, – устало сказал гигант. – Мусор у тебя в голове, и никаким ветром его не вымести.
– Хватит, Горн!.. Не можешь объяснить – лучше молчи.
– Как это объяснишь, Эрик, дружище? Нет хуже рабства добровольного, потому что тогда это зовется верностью… традициям, роду, императору, государству… И легче умереть, чем освободиться.
– Так ты что, отрицаешь верность вообще?
– Есть лишь долг, малыш, – перед собой и перед людьми. Перед всеми разумными, а не отдельной стаей. По-моему, этого довольно.
Горн отвернулся и посмотрел вниз, на перестраивающихся в колонну Львов. Скорым шагом колонна втягивалась в Гору. В самом деле, делать здесь больше нечего.
– Пойдем и мы, – сказал гигант. – Надо перехватить их на перекрестке.
2
Едва сдерживая нетерпение, Горн следовал поверху за отрядом Тора, ходкой рысцой углубляющимся в Крепость, и старался не думать о еде. Однако есть хотелось невыносимо – до пронзительной, вгрызающейся в нутро боли и кружения в голове. С ужасом Горн сознавал, что даже человечина больше не вызывает в нем гадливости, а трупы пластунов вспоминались сейчас с сожалением, точно брошенная добыча. Проклятие, что же происходит со мной! В кого я превращаюсь?..В то же время он до судорог желал Нору, будто не был с нею год. Подружку он угадал сразу, еще не разглядев толком, – Горна словно разрядом тряхнуло, когда в Львиных шеренгах он увидел несколько ладных женских фигур. И среди них без колебаний выделил одну. Когда строй огров сцепился с болотниками, гигант с трудом удержал себя, чтобы не порубить в кашу всех, кто смеет угрожать его Норе!.. и заодно не надавать оплеух старому идиоту Тору. А теперь девочка бежала в колонне Львов, всего несколькими локтями ниже Горна, и он даже не смел ее окликнуть.
Эти два зверя, голод и вожделение, были слишком сильны для него, и в любой миг Горн мог сорваться снова – как тогда, возле ложного ВÊ. Кровавым туманом затянет все вокруг, и смертельная ярость захлестнет мозг, сметая мысли, подавляя прочие чувства…
На очередном перекрестке Тор наконец придержал шаг, бросив через плечо пару распоряжений, и колонна разделилась: половину воинов увела за собой Нора, остальные вновь погнались за неутомимым старцем. Не колеблясь, Горн выбрал Главу. От девушки сейчас лучше держаться дальше, иначе он не ручается за себя. Пусть уж за Норой проследит Эрик. Встречаемся здесь же, через час. Не заблудишься?..
Горн побежал за отрядом Тора, гадая, сказал ли он это Тигру или только собирался. Оглянувшись, напарника не увидел, – значит, тот все понял верно? Духи, как же трудно стало соображать!..
Повернув за угол, Горн круто затормозил. Локтях в двадцати перед ним стоял человек и смотрел вниз, на мерно топающих Львов. Незнакомец был громаден, чудовищные мускулы распирали латы, к предплечьям крепились массивные клинки. Странные доспехи – ничего похожего Горн прежде не видел.
Чужак вдруг вскинул голову – быстро, слишком быстро! – и уставился на Горна. Лицо казалось высеченным из камня – бестрепетное, неумолимое, с угрюмо полыхающими глазами. Кого-то он напоминал Горну… Но вот кого?
Незнакомец двинулся на Горна, и тот завороженно смотрел, с какой уверенностью ступают по прутьям его огромные ноги. Мечей великан не обнажил, но сомневаться в его намерениях не приходилось: железные перчатки чужака оканчивались внушительными когтями и уже нацеливались на жертву. За кого бы он ни принимал Горна, тот мешал ему – стало быть, подлежал уничтожению.
– Провалился б ты, – с тоской сказал Горн. – Я же тебя съем!
Однако чужак, похоже, и сам был не прочь подзакусить Горном. Что, в самом деле? Всемогущие Духи, да кто же это!..
Горн попятился, не желая узнавать в этом законченном убийце… себя? Таким и он станет в скором будущем, да? На время Горн забыл о голоде, об Эрике с Ю, даже о Норе, – обо всем. Первобытный, животный ужас почти парализовал его, стиснул так, что сделалось трудно дышать.
Чужак бросил напряженные пальцы ему в глаза – небрежное движение, уложившее бы на месте любого. И даже Горн едва успел отклониться, перехватив запястье врага. Ударил сам, но и его рука завязла, будто в тисках. Секунду оба стояли неподвижно, однако пересилить противника не смог ни один. Одновременно они вырвали руки из захватов, отскочили, разом опустив на лица щитки, и провели серию убийственных ударов, с каждым мигом взвинчивая темп, пока не достигли предельного – для обоих. И снова разорвали дистанцию, глядя в глаза друг другу, как зачарованные.
Теперь и Горн понял, что смерть одного из них неизбежна. Впервые он применил против человека свою полную силу и всю быстроту, но тот выстоял. Кто бы ни был это, такая тайна не для посторонних. И чужак тоже, кажется, не хотел рассекречиваться. Оба даже не стали вынимать мечей: слишком велика оказалась ненависть. Голыми руками – только так!..
Они опять сошлись, и воздух загудел от ударов, каждый из которых мог проломить броню. С облегчением Горн чувствовал, как уходит из мышц вялость, как его захватывают восторг и ярость схватки. Внутри не исчезли ни боль, ни пустота, зато вновь отворились где-то неведомые шлюзы, а из бездонных резервуаров в него устремился поток энергии. Однако хватит ли ее теперь?
Узкий коридор почти не оставлял простора для маневров, и все же оба непрерывно перемещались, нанося удары, блокируя их, наскакивая и отпрыгивая. Но шума создавали предельно мало – скрытные, точно призраки. Чужак дрался упорно, бесстрашно, нацеленный как луч, не способный ни на жалость, ни на бегство. Самое нелепое, что и в себе Горн не находил готовности отступить. Ярость вскипала в нем все выше, нежданное препятствие приводило в бешенство. Он наносил удары с предельной силой, но отвечали ему с равной свирепостью – Горн будто в самом деле схватился с собой. До сих пор никто из них не сделал неверного движения, ни разу даже не поскользнулся на тонких прутьях. По-прежнему оба бились на кулаках, и вряд ли мечи были б опасней, потому что при каждом попадании от доспехов летели ошметки – без преувеличения. А ненависть все нарастала.
И когда она достигла пика, заполнив обоих без остатка, бойцы сомкнулись вплотную, грудью к груди, и сдавили друг друга в чудовищных объятиях. У обоих затрещали ребра, но ни один не ослабил удушающей хватки, в каждом бурлила неукротимая, не знавшая поражений сила. Минута проходила за минутой, а они все наращивали усилия, застыв в каменной неподвижности. Поток втекавшей в Горна энергии словно бы столкнулся с другим, таким же мощным, и вокруг образовался ужасающий смерч, от которого трескался и крошился камень, плющились и расползались латы, вскипал разрядами воздух. И не из одного ль источника враги черпали силы?
Затем равновесие нарушилось. Сквозь подвывание ветра и треск разрядов Горн услышал шелестящий хруст, будто рвались волокна. Медленно, очень медленно страшная хватка чужака стала отставать в этой смертельной гонке. Его громадные, каменнотвердые бугры постепенно отступали вглубь, сминая костяк. Утробное рычание убийцы переходило в хрип. Горн продолжал напирать, хотя чувствовал близкий предел уже и для своих сил. Наконец торс чужака разом подался внутрь, будто у него смялась грудная клетка, и сразу обмякли мышцы. Горн разжал руки, и враг опрокинулся спиной на прутья. Он еще дышал, хотя каждый хрип казался последним. Может, он даже смог бы выжить – если бы противник дал ему шанс.
Внезапно силы оставили и Горна – он уцепился руками за стены, почти теряя сознание. Снова все подавил голод, став еще беспощадней, еще злее. И возражать ему было нечем – все тормоза летели к черту!..
С неостывшей злобой Горн взглянул на чужака, угрюмо спросил:
– Кто тебя послал? Ну, говори!
Конечно, тот не ответил. Тогда Горн надвинулся на него, наступил на грудь. Под сапогом мерзко захрустели сломанные ребра – невольно Горн отдернул ногу. И снова разозлился, теперь на себя. Хлюпик, слизняк! Где уж тебе жрать человечину? Ну-ка, вперед!..
Он снова занес ногу, но тут чужак вдруг ощерился, с огромным усилием складываясь пополам, и ссыпался между прутьев на каменный пол тоннеля. А в следующую секунду из-за поворота вынырнули дозорные.
Пригнувшись, Горн свирепо наблюдал за Львами, утаскивающими еще теплую добычу прямо из-под его носа, и боролся с искушением прыгнуть на них сверху, чтобы отбить вожделенный кусок кровавого, дымящегося мяса. С глухим ворчанием исполин шагнул было следом, остановился. «Нора! – вдруг вспыхнуло в мозгу. – Где же Нора, я не могу больше!..»
Развернувшись, Горн понесся по тайным ходам, едва различая что-то за кровавым туманом, но полагаясь на свое безошибочное чутье. Мелькали прутья, стены, повороты, иногда он замечал внизу деловитых или раздражающе беспечных Львов. Однако гнал все дальше, дальше, не позволяя себе задержаться и на миг, чтобы ненароком не сопоставить уязвимость огров с раздирающим его нутро голодом.
Впереди вдруг образовалась треугольная спина в гибких доспехах. С налету Горн врезался в нее, вдавил в стену и растопырил пальцы, уже нацеливаясь рвать… «Нельзя! – как обожгло. – Нет, нельзя – это Эрик!.. Нет!!»
Шарахнувшись прочь, гигант вновь ринулся следом за спасительным ароматом. Уже немного, она совсем рядом!.. Где?
След оборвался в небольшом тупичке, перед узкой, словно бойница, дверью. По тупичку курсировали вперед-назад двое крепышей-Львов – препятствие, устранить!.. На последних крохах сознания Горн еще смог проскользнуть за спинами постовых к двери, коротким напором вдавил ее, сминая замок, и захлопнул за собой прежде, чем они успели обернуться на звук.
Привалясь спиною к двери, Горн пытался побороть дрожь, грозящую обернуться судорогами, и смотрел на обернувшуюся к нему Нору – уже полураздетую, невыносимо желанную, ужасающе хрупкую. И какая бездна блаженства сокрыта под этой кожей!
– Сумасшедший, ты откуда свалился? – воскликнула девушка, неосторожно делая к нему шаг. – А если узнает Тор?
Гиганта трясло все сильней, на лицо наползал животный оскал.
– Еды! – выдавил он, пугаясь подступавшего изнутри мрака. – Живо!
– Что? – удивилась Нора.
– Еды, жратвы – чего-нибудь! – рявкнул Горн, сдерживаясь из последних сил. – Да скорей же!..
Испуганно девушка метнулась к полкам, схватила подвернувшееся и бросила исполину, будто собаке кость. Он поймал жалкий этот шматок и впихнул в рот, проглотив в два приема. Вскинул свирепые глаза на Нору. Немедленно девушка швырнула еще. Горн поглощал кусок за куском, пока Нора не закричала с отчаянием:
– Да всё уже, всё!.. Родной мой, любимый, что с тобой?
Он закрыл глаза, слушая, как отступает обратно мрак, как уходит из тела дрожь и пропадает убийственная, высасывающая пустота, приведшая его на грань безумия.
– Ладно, – пробормотал Горн, – проехали.
Шагнув мимо готовой разрыдаться Норы, он без надежды пошуровал на полках и все же разыскал с пяток засохших корок. Подмел и это, запил водой из крана, с облегчением вздохнул. Сытым себя не чувствовал, но опасность отодвинул. Надолго ли?
Отряхнув руки, Горн повернулся к девушке.
– Перетрусила? – насмешливо спросил он. – Не ожидал от тебя.
– Дурак, – ответила Нора сердито. – Я испугалась за тебя!.. Что стряслось с тобой?
– Малость проголодался – только и всего. – Горн протянул к ней руки. – Ну, иди ко мне.
– Ты что, разыграл меня? – Девушка покачала головой. – Нет, ты обманываешь сейчас.
– Тебе видней… Ну иди же!
Шагнув к нему, Нора прижалась. Как же Горн хотел ее сейчас!.. Словно еще не выбрался из безумия.
– Это ведь ты бросил бомбу? – спросила девушка, помогая ему снять скафандр.
– А ты предпочла бы, чтоб это сделали пластуны?
– Снова меня спас – не надоело?
– Я спасал себя, – сказал Горн серьезно. – Похоже, без тебя и мне не жить.
Нора недоверчиво засмеялась. И вдруг оборвала смех, увидев его торс – один сплошной кровоподтек. Кулаки чужака оказались пострашнее любых мечей. Все же их запустили в серию, со вздохом подумал Горн. Мое счастье, что я принял старт чуть раньше.
– А я-то гадала, что с твоими латами, – сдавленно вымолвила Нора. – Ужас!.. Даже после спрута на тебе не появилось ни царапины.
– Куда там спруту! – проворчал гигант. – Человек опасней.
Бережно он отстранил девушку, шагнул к зеркалу. Н-да, красиво… А интересно, что стало с тем?
– Связь тут налажена?
Нора кивнула.
– Тогда вызови Тора и спроси… не обнаружился ли вблизи его сектора чужак с раздавленной грудью. Предупреди, чтобы обращались с ним аккуратней. Пусть распросят как следует – конечно, если он захочет говорить.
– А кто это? – Девушка показала на его синяки. – Тот самый?
– Ты не поверишь, – ответил Горн. – Это Невидимка.
Растерянно моргнув, Нора прошла к пульту. Сейчас же гигант встал сбоку от экрана, знаком велев не болтать лишнего.
Тор откликнулся немедленно и охотно подтвердил находку. Но сразу поинтересовался: откуда сие ведомо внучке? Не слишком удачно девушка сослалась на тревожные предчувствия.
– Тогда при чем здесь раздавленная грудь? – резонно осведомился Глава. – Девочка, ты становишься скрытной – это беспокоит меня.
Нора бросила испуганный взгляд на гостя, тот нехотя кивнул.
– Мне рассказал Горн, – призналась она. – Простите, Великий.
– Он был у тебя? – громыхнул удивленный старик. – Так это его работа? Черт побери, ну и костолом!
Львица смятенно молчала. Ну-ка, что трудней: солгать своему Главе или выдать любимого? Как ни любопытен был эксперимент, Горн не стал долго мучить подружку и по своей воле возник перед экраном.
– Привет, старина! – весело рявкнул он. – Не ждали?
– Наглец! – ответно рявкнул Тор. – И ты посмел явиться сюда?
– Почему нет? Здесь моя жена.
– Что?! – еще пуще взревел Лев. – Да ты в своем уме?
– То-то, что не в вашем, – подтвердил Горн. – И мне не нравится, как обращаются с моей собственностью. Уже дважды мне приходилось вытаскивать Нору из переделок, а подставляете ее вы, Тор!..
– Господин мой, Горн выручил нас сегодня, – поспешно встряла девушка. – Ведь это он отогнал пластунов.
– Если б не я, – с ухмылкой сказал Горн, – этот роскошный огненный цветок расцвел бы у самого входа… Вы представляете последствия?
– Чем докажешь?
– А пусть ваши люди прочешут склон справа от дороги – я положил там нескольких кожедеров.
– Допустим, я поверю, – нехотя предположил Тор. – Ты обещал мне Ю – где же она?
– Недалеко. И в безопасности.
– Дальше!
– Я готов был привести ее прямо сюда, но… возникли сомнения.
– Кажется, ты ставишь условия? – холодно спросил Лев. – Что еще за сомнения?
– Вы ведь собираетесь впустить в Крепость Лота? Это мой враг.
– Это наш родич! – снова загремел Тор. – И не тебе, чужаку, указывать, кого нам пускать в дом!
– Так, – хладнокровно произнес Горн, – с этим ясно.
– Еще что?
– Тот человек, которого я помял… Он жив?
– Жив, да!.. Это и странно.
– Молчит?
– Еще бы – едва дышит.
– Его охраняют?
– Зачем?.. Впрочем, да, охраняют.
– Проверьте.
– Ты рехнулся? Что с ними может стать?
– Тор, не будьте идиотом, – свирепея, заговорил Горн. – Вам не голову свалился неизвестный, а вы даже не задаетесь вопросом, откуда он взялся. Вы понимаете, что за спиной у вас творится странное? Где сейчас Хранители, куда подевались Псы, почему по тайным ходам шляются эти громилы, кому они служат?.. Вы знаете все это? Если да, то поделитесь, успокойте меня.
Пока Горн говорил, Львиный Глава на глазах наливался яростью и уже совершенно созрел для взрыва, когда его отвлекли срочным вызовом. Экран потух, но не успела Нора отчитать гиганта, как Тор возник снова и заорал:
– Разорви тебя Ветер, шатун!.. Откуда ты знал?
– Все же что-то стряслось, – ухмыльнулся Горн. – Ну, что?
– Охрана порублена, раненый исчез. Он не мог уйти сам!
– А я о чем толкую? – с готовностью подхватил Горн, хотя в последнем тезисе Главы сильно сомневался. – В вашем «доме» мало порядка, Тор, а с приходом Лота его не станет вовсе. Пока вы разыгрываете из себя героев, кто-то устраивает свои дела за вашей спиной.
– Умолкни, негодяй! – привычно загрохотал Тор. – Ты или лжешь, или безумен…
– Если из нас двоих кто-то без ума, то уж не я, – огрызнулся Страж. – Нет, Тор, я не приведу сюда Ю, пока не уверюсь, что вы не служите чьей-то ширмой. Разберитесь с этим, и тогда я всецело ваш – вместе с Божественной.
– А тебе и так не выйти от Норы, – злорадно сообщил старик. – Я уже послал людей.
– Как это неблагородно, Великий, – насмешливо ответил богатырь. – Приманить меня женщиной и схватить в постели – безоружного, изнуренного любовью… Как это низко!
– Да кто приманивал тебя, наглец? – возмутился Тор. – И разве ты сейчас в постели?
– Ну, за этим дело не станет, – заверил Горн, улыбаясь, и привлек женщину к себе. – Без этого я не уйду.
– Да провались ты!.. – Тор отключился.
Хмыкнув, гигант повернулся к Норе и бережно ее обнял, окунувшись лицом в пышную гриву.
– Горн, Горн, что ты делаешь со мной? – прошептала она, дрожа всем телом. – Ты же порушил все окончательно, теперь от гнева Тора тебя может спасти лишь бегство…
– Бежать? – удивился Горн. – От этого выжившего из ума старика?
– Горн, – с отчаянием выкрикнула женщина, – не смей так говорить о моем господине!
– Я – твой господин, – возразил гигант. – Раз уж ты без него не можешь.
Нора вдруг разрыдалась – горько и безутешно, точно ребенок. Смеясь, Горн подхватил ее на руки, притиснул к груди. А затем словно бы окружил горячим ласковым вихрем: осыпал быстрыми поцелуями мокрые глаза, вздрагивающие губы, озябшие соски, гладил и щекотал, шептал нежные глупости и веселые дерзости, – пока Нора не начала улыбаться сквозь затихающие всхлипы. Еще некоторое время ее плач удивительным образом перемежался выплесками смеха, потом прекратился вовсе.
– Всё, – тотчас объявил Горн, – не могу больше!.. Где у тебя спальня?
– Нет, милый, – замотала Нора головой. – Во-первых, меня надо мыть… Да-да, зверюга, не спорь! А кроме того…
– Ну, что?
Опустив глаза, девушка смешно оттопырила губы и стала водить пальцем по его груди, будто рисуя.
– Здесь есть бассейн с горячим источником, – сообщила она смущенно. – Там так уютно и… я столько раз вспоминала там о тебе… В общем, ты понимаешь?
– Девочка моя! – рассмеялся Горн. – Ну, показывай…
3
Эрик лежал на прутьях уже довольно долго. Измученному телу требовался отдых, но ложе ему подвернулось не из лучших. Хотя над этим тупичком решетка оказалась погуще, чем в тоннелях. Время от времени юноше приходилось менять позу, и тогда он морщился от боли в спине.Да чтоб он сгорел, этот сумасшедший!.. Когда что-то налетело на Эрика сзади, расплющив о стену, он даже не испугался, настолько все показалось бесполезным и безнадежным, такую необоримую мощь ощутил он в этом напоре. Страх возник позже – когда плечи так же внезапно отпустило, и крутнувшись, Тигр не обнаружил за собой никого. Только в конце коридора будто мелькнула чья-то тень. Кинувшись следом, он успел ухватить промельк Горна, слетевшего в тупичок и словно бы просочившегося сквозь дверь – наверняка к своей ненаглядной Норе. Конечно, девушка замечательная, но чтобы лететь к ней сломя голову, снося на пути всех… Натуральный псих!
Стремительный прорыв Горна не обеспокоил постовых, и на какое-то время в тупичке наступило затишье. Эрик даже ухитрился вздремнуть на своей пыточной лежанке, убаюкиваемый сладостными воспоминаниями и грезами – конечно, о Ю.
Затем к паре верзил перед дверью Норы прибавились еще двое, и сон сразу пропал. Здесь явно затевалась пакость. Неизвестно как, но Львы проведали о Горне. Скорее всего, его выдала подружка – это вполне в традициях прайда.
Один из крепышей осторожно потрогал дверь, но без успеха. Тогда вся четверка замерла по сторонам проема – в полной уверенности, что птичка не упорхнет. Минута уходила за минутой, но засадники не торопили события, полагая, видимо, что время работает на них. То есть чем больше сил оставит шатун за этой дверью, тем проще будет его брать.
Потом кто-то вспомнил, что пленника нечем вязать, и вожак отрядил одного за веревками. Это понравилось Эрику еще меньше. Если в арсенале Львов обнаружатся тросометы, даже Горну может не поздоровиться. Во всяком случае, они рискуют его раздразнить, а к чему Горну лишние смерти? Да и парней жаль.
Наскоро Эрик размял затекшие мышцы и, проскользнув между прутьев, мягко спрыгнул на пол. Львы разом повернулись к нему – три молодых великана, каждый ростом с Эрика, но куда массивнее в бедрах и талии. Вместо современных пластиковых лат их покрывали доспехи из стали и кожи крогов, отороченные мехом горного льва, – в лучших традициях.
– Ах, какая встреча! – воскликнул Тигр, лучезарно улыбаясь. – Господа, вы не меня ждете?
Если и нет, то подмена огорчила Львов не слишком. Возможно, они слышали про Эрика или даже видели его в деле и теперь не прочь были испытать силы. Закинул обе руки за голову, вожак с лязгом выволок из ножен громадный меч и решительно двинулся на Эрика.
– Ну-ну, милый, не так резво, – предостерег Тигр, с интересом разглядывая оружие. – Боже, какая старина!.. Вы полагаете, об это можно пораниться?
Похоже, Лев полагал именно так, потому что уже приблизился к Эрику на дистанцию удара и теперь ждал, пока тот соизволит обнажить мечи.
– Ну, давайте же! – поощрил Эрик, складывая руки на груди. – Покажите класс.
Вожак помедлил еще чуть, но видя, что Тигр не принимает его всерьез, побагровел и мощно размахнулся. Сталь со свистом рассекла воздух… и поразила пол, где только что ухмылялся насмешник.
– Все-таки он устарел, – сочувственно заметил Эрик. – Вот, рекомендую!.. – Он выхватил свои мечи. – Ну нападайте, что же вы?
Следующий взмах двуручника Тигр отвел в сторону изящным вывертом клинка.
– Можно так, – сказал он. – А можно и этак.
Эрик поймал шелестящее широкое лезвие в ловушку между мечами и крутанул руками в сторону. На сей раз прием удался безупречно: двуручник вырвался из ладоней молодого Льва и полетел Эрику за спину.
– Нет, так неинтересно, – заявил Тигр, с усмешкой разглядывая обескураженного великана. – Эй, парни, а вы что скучаете? Ну-ка присоединяйтесь!
Но крепыши не сразу приняли приглашение. Чувствовался в них дух благородного рыцарства, уже выходящий из моды. Только убедившись, что их товарищ не имеет никаких шансов (с позволения Тигра, тот вооружился снова), они по одному присоединились к схватке.
А Эрик был сегодня в ударе – мечи слушались его, как заговоренные. Они вращались в его руках, почти не касаясь ладоней, но в нужный момент оказывались намертво зажатыми в кулаке и с уверенностью парировали таран тяжелого клинка. Парни показали себя силачами и били в полную мощь, однако безупречная их техника безнадежно устарела, и Эрик легко ускользал от сокрушительных Львиных взмахов. Один против трех, он расходовал сил куда меньше любого из них, и оставалось лишь дождаться, когда Львы выдохнутся. А судя по их упорству, они не успокоятся, пока сами же не попадают с ног.
– Нет, друзья, – вслух рассуждал Тигр, – с этими вашими кувалдами Великий Тор перемудрил. Каждому времени – свои песни.
И тут в дверях возник Горн. Окинув быстрым взглядом странную эту схватку, буркнул: «Развлекаешься?» – и двинулся по коридору, без спешки вынимая мечи. Один из Львов шагнул было наперерез, обрадовавшись появлению менее подвижной цели, но Горн вдруг развернулся и встретил удар с такой чудовищной силой, что беднягу швырнуло о стену вместе с его допотопным двуручником. Так же обошелся богатырь и со вторым, и с третьим Львом. В три удара все было кончено: не человек – стихия!
– Опять все испортил, громила, – с сожалением произнес Эрик, озирая оглушенных, упрямо шевелящихся Львов. – Мы так мило забавлялись.
– Некогда, малыш, некогда, – ответил Горн, пряча мечи. – И без того задержались тут.
Как будто в этом повинен Эрик!.. Вздохнув, он салютовал поверженным противникам и тоже сунул клинки в ножны.
– Слишком ты с ними круто, – укорил Тигр гиганта. – Все же они дрались честно.
– Твое счастье, что их натаскивал Тор.
– Видишь? А ты его ругал!
– Тор привык блюсти кодекс скорее от избытка силы, чем благородства, – проворчал Горн. – Но, судя по этой засаде, Великий Тор уже не тот – и его согнула жизнь… Всё, отдышался? Двинулись!
Исполин подбросил Эрика к самой решетке, невероятным прыжком достал ее сам, и они побежали по прутьям, ступая через один. Горн следовал за юношей вплотную, с идеальной синхронностью, и все подгонял его нетерпеливым шепотом. Чертыхаясь про себя, Эрик разогнался уже до нормальной походной скорости, точно под ногами была не решетка, а ровная поверхность, и теперь мог оступиться в любой миг. Но когда это случилось, его поддержали с таким запасом прочности, что юноша даже не сбился с шага. И дальше он заботился лишь о том, чтоб выдержать предложенный Горном темп, – хотя и это оказалось не под силу. Впрочем, замедлиться Тигру не позволили. В его спину уперлась рука, больше похожая на выступ скалы, а Эрику осталось только переставлять ноги. Но скорость тут же возросла, и юноша снова достиг своего предела. Еще несколько раз он оступался, однако его неизменно подхватывали. И будь у Тигра меньше гордости, он просто поджал бы ноги – и пусть Горн транспортирует его, куда хочет!.. Тут Эрику вспомнился Олт, и впервые он от души посочувствовал старику.