Страница:
Фаррел продолжал пить кофе.
– Катлер определенно не ее тип мужчины, как по-твоему?
– Нет, и именно это меня беспокоит. А эти разговоры о планах нанять Изабел в качестве независимого эксперта-аналитика снов кажутся по меньшей мере странными. Он не выглядит помешанным. Надеюсь, он не всерьез воспринимает подобные вещи? По всему заметно, что он солидный, серьезный мужчина. И слишком далек от подобной чепухи… – Лайла осеклась, пытаясь подобрать слова. – Говоря по правде, у него вид человека опасного. И повторяю, вся ситуация кажется мне очень странной.
Фаррел усмехнулся:
– Ты должна признать, что твоя сестрица всегда была не от мира сего. Может, это тот случай, когда эксцентричность притягивает эксцентричность?
Лайла сама не ожидала, что взорвется с такой силой:
– Изабел совершенно нормальна! Просто она не такая, как все!
– Ладно-ладно, – отступил Фаррел, поднимая руки. – Беру свои слова обратно. Я пошутил. Прошу прощения.
Лайла глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Они с Фаррелом всегда гордились своей способностью общаться как цивилизованные люди. И редко ссорились, если не считать нескольких последних месяцев. Сейчас Лайла вспыхивала по каждому поводу и чуть что набрасывалась на мужа.
– Изабел всегда была другой, – устало добавила Лайла. – У нее едва не с детства был пунктик насчет снов. Но это еще не значит, что она ненормальная.
– Знаю и извиняюсь.
– Я собираюсь попросить менеджера по персоналу проверить прошлое Эллиса Катлера, как мы обычно делаем, нанимая нового сотрудника. Хочу по крайней мере удостовериться в том, что он не связан с криминалом.
Фаррел пожал плечами и сложил бумаги в кейс.
– Как хочешь. Думаю, ты ничего не обнаружишь.
– Почему ты так считаешь?
– Всего лишь интуиция. Если Катлер и прикончил кого-нибудь в процессе своей непонятной деятельности, то наверняка зарыл тела так глубоко, что обычной, стандартной проверкой их не отыщешь.
Ложка дрогнула в руке Лайлы.
– Фаррел, ты действительно думаешь, что он убивал людей? Или просто шутишь?
Фаррел, как ни странно, немного поколебался, слегка склонив голову набок. Очевидно, ответить на вопрос было не так уж легко. Лайлу внезапно затошнило. Независимо от того что творилось в ее личной жизни, она доверяла суждению мужа в подобных вещах. И то, что он не сразу ответил на вопрос, добра не сулило.
– Возможно, – изрек он наконец. – Но на твоем месте я бы не волновался.
– Ради всего святого, почему?
– Потому что, если Катлер действительно избавился от кого-то, на это, несомненно, были очень веские причины, – сухо улыбнулся Фаррел.
– Как ты можешь такое говорить?
– Советую доверять сестре, – бросил Фаррел, вставая. – Несмотря на ее чудачества, Изабел отнюдь не глупа и разбирается в людях. Если она считает Катлера хорошим человеком, вероятно, именно так и есть.
– Мы не можем на это полагаться. Изабел им увлечена, а это означает, что она может не обращать внимания на тревожные знаки. Кроме того, если Катлер так умен, как ты считаешь, он вполне способен ее обманывать.
– Советую тебе не слишком расстраиваться, милая, – покачал головой Фаррел, обходя стол и рассеянно целуя жену в лоб. – Судя по тому, что я видел, Эллиса Катлера и силком не оттащить от Изабел. Пока. Увидимся в офисе. – Он направился к двери.
Лайла смяла лежавшую на коленях салфетку.
– Сегодня ты очень торопишься.
– Должен встретиться с пиар-менеджерами без четверти восемь.
– Понятно.
Фаррел замедлил шаг и нахмурился:
– С тобой все в порядке?
– Да.
Губы мужа раздраженно сжались.
– По-прежнему злишься из-за той беседы на прошлой неделе?
– Прекрати называть это беседой, – сухо отрезала Лайла. – Мы здесь не на одной из твоих мотивационных лекций, Фаррел. И нечего делать вид, что тот спор был примером свободного общения. Это была ссора, черт возьми. Вернее сказать, даже скандал. И да, я все еще злюсь.
Фаррел залился темно-красным румянцем. Рука, державшая кейс, побелела от напряжения.
– Я же сказал, что еще не готов говорить о детях. «Кайлер инк.» находится в весьма рискованной стадии развития. Ты должна понять, Лайла, что мне необходимо сосредоточиться на бизнесе.
– Фаррел, пожалуйста, будь честен со мной. Ты что-то утаиваешь? Я чего-то не знаю?
Он снова покраснел и взглянул на часы:
– Потолкуем как-нибудь в другой раз. Мне нужно работать.
Гнев, досада и страх смешались в дьявольском коктейле эмоций, сжигавшем Лайлу изнутри.
– Ты больше заботишься о будущем бизнеса, чем о нашем собственном. Почему бы тебе так и не сказать?
– Потому что это неправда, черт возьми, – процедил Фаррел. – Послушай, я уже сказал, что сейчас не время для дискуссий. У меня весь день расписан. Миллион встреч. Может, сумеем прерваться на ленч в кафе?
Ленч? Теперь он назначает ей встречу, как одному из клиентов!
– Вряд ли я смогу работать сегодня! – холодно бросила Лайла.
Сбитый с толку Фаррел с тревогой уставился на жену:
– Ты больна?
– Нет. Просто сегодня меня не слишком интересует твой бизнес.
– Это не только мой бизнес. Это наш бизнес.
– Ты правду говоришь?
– Разве ты сама не знаешь?
– Но я больше не уверена, что хочу свою половину бизнеса.
Фаррел не пошевелился. Лайла вдруг потеряла уверенность. Она не понимала, что творится с мужем. Он должен был разозлиться или сделать вид, что не понял. Вместо этого она могла бы поклясться, что увидела в его глазах страх и боль. Но это не имело никакого смысла! Чего он боится? Все его мечты осуществились. Зато осуществление ее заветных желаний откладывалось на неопределенное время.
Фаррел с видимым усилием взял себя в руки.
– Ты действительно расстроена. Мы поговорим об этом позже.
– Зачем трудиться? Ты уже принял решение. Верно?
– Я же сказал, обсудим это позже. – Он развернулся и почти выбежал из комнаты, сжимая ручку кейса.
Лейла продолжала сидеть, запутавшись в паутине раскаяния и гнева. Что с ней творится? Она любит Фаррела, и до последнего времени была уверена, что ее чувство взаимно. Четыре года назад, когда они только поженились, будущее казалось таким безоблачным. Но сейчас все рушится.
Молчание царило в большом доме, казавшемся сейчас невыносимо пустым. Она вспомнила, сколько раз отец звонил домой из какого-нибудь чужого города, чтобы передать маленькой дочери, что не успевает на очередной школьный спектакль.
«Все в порядке, папочка, – лгала она. – Я понимаю».
Но с Фаррелом все должно было стать иным.
Она давно уже могла стать матерью. Но дети существовали только в ее снах. Она видела эти сны почти каждую ночь.
Глаза Лайлы наполнились слезами. Отбросив ложку, она схватила бумажные салфетки.
Глава 23
Глава 24
– Катлер определенно не ее тип мужчины, как по-твоему?
– Нет, и именно это меня беспокоит. А эти разговоры о планах нанять Изабел в качестве независимого эксперта-аналитика снов кажутся по меньшей мере странными. Он не выглядит помешанным. Надеюсь, он не всерьез воспринимает подобные вещи? По всему заметно, что он солидный, серьезный мужчина. И слишком далек от подобной чепухи… – Лайла осеклась, пытаясь подобрать слова. – Говоря по правде, у него вид человека опасного. И повторяю, вся ситуация кажется мне очень странной.
Фаррел усмехнулся:
– Ты должна признать, что твоя сестрица всегда была не от мира сего. Может, это тот случай, когда эксцентричность притягивает эксцентричность?
Лайла сама не ожидала, что взорвется с такой силой:
– Изабел совершенно нормальна! Просто она не такая, как все!
– Ладно-ладно, – отступил Фаррел, поднимая руки. – Беру свои слова обратно. Я пошутил. Прошу прощения.
Лайла глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Они с Фаррелом всегда гордились своей способностью общаться как цивилизованные люди. И редко ссорились, если не считать нескольких последних месяцев. Сейчас Лайла вспыхивала по каждому поводу и чуть что набрасывалась на мужа.
– Изабел всегда была другой, – устало добавила Лайла. – У нее едва не с детства был пунктик насчет снов. Но это еще не значит, что она ненормальная.
– Знаю и извиняюсь.
– Я собираюсь попросить менеджера по персоналу проверить прошлое Эллиса Катлера, как мы обычно делаем, нанимая нового сотрудника. Хочу по крайней мере удостовериться в том, что он не связан с криминалом.
Фаррел пожал плечами и сложил бумаги в кейс.
– Как хочешь. Думаю, ты ничего не обнаружишь.
– Почему ты так считаешь?
– Всего лишь интуиция. Если Катлер и прикончил кого-нибудь в процессе своей непонятной деятельности, то наверняка зарыл тела так глубоко, что обычной, стандартной проверкой их не отыщешь.
Ложка дрогнула в руке Лайлы.
– Фаррел, ты действительно думаешь, что он убивал людей? Или просто шутишь?
Фаррел, как ни странно, немного поколебался, слегка склонив голову набок. Очевидно, ответить на вопрос было не так уж легко. Лайлу внезапно затошнило. Независимо от того что творилось в ее личной жизни, она доверяла суждению мужа в подобных вещах. И то, что он не сразу ответил на вопрос, добра не сулило.
– Возможно, – изрек он наконец. – Но на твоем месте я бы не волновался.
– Ради всего святого, почему?
– Потому что, если Катлер действительно избавился от кого-то, на это, несомненно, были очень веские причины, – сухо улыбнулся Фаррел.
– Как ты можешь такое говорить?
– Советую доверять сестре, – бросил Фаррел, вставая. – Несмотря на ее чудачества, Изабел отнюдь не глупа и разбирается в людях. Если она считает Катлера хорошим человеком, вероятно, именно так и есть.
– Мы не можем на это полагаться. Изабел им увлечена, а это означает, что она может не обращать внимания на тревожные знаки. Кроме того, если Катлер так умен, как ты считаешь, он вполне способен ее обманывать.
– Советую тебе не слишком расстраиваться, милая, – покачал головой Фаррел, обходя стол и рассеянно целуя жену в лоб. – Судя по тому, что я видел, Эллиса Катлера и силком не оттащить от Изабел. Пока. Увидимся в офисе. – Он направился к двери.
Лайла смяла лежавшую на коленях салфетку.
– Сегодня ты очень торопишься.
– Должен встретиться с пиар-менеджерами без четверти восемь.
– Понятно.
Фаррел замедлил шаг и нахмурился:
– С тобой все в порядке?
– Да.
Губы мужа раздраженно сжались.
– По-прежнему злишься из-за той беседы на прошлой неделе?
– Прекрати называть это беседой, – сухо отрезала Лайла. – Мы здесь не на одной из твоих мотивационных лекций, Фаррел. И нечего делать вид, что тот спор был примером свободного общения. Это была ссора, черт возьми. Вернее сказать, даже скандал. И да, я все еще злюсь.
Фаррел залился темно-красным румянцем. Рука, державшая кейс, побелела от напряжения.
– Я же сказал, что еще не готов говорить о детях. «Кайлер инк.» находится в весьма рискованной стадии развития. Ты должна понять, Лайла, что мне необходимо сосредоточиться на бизнесе.
– Фаррел, пожалуйста, будь честен со мной. Ты что-то утаиваешь? Я чего-то не знаю?
Он снова покраснел и взглянул на часы:
– Потолкуем как-нибудь в другой раз. Мне нужно работать.
Гнев, досада и страх смешались в дьявольском коктейле эмоций, сжигавшем Лайлу изнутри.
– Ты больше заботишься о будущем бизнеса, чем о нашем собственном. Почему бы тебе так и не сказать?
– Потому что это неправда, черт возьми, – процедил Фаррел. – Послушай, я уже сказал, что сейчас не время для дискуссий. У меня весь день расписан. Миллион встреч. Может, сумеем прерваться на ленч в кафе?
Ленч? Теперь он назначает ей встречу, как одному из клиентов!
– Вряд ли я смогу работать сегодня! – холодно бросила Лайла.
Сбитый с толку Фаррел с тревогой уставился на жену:
– Ты больна?
– Нет. Просто сегодня меня не слишком интересует твой бизнес.
– Это не только мой бизнес. Это наш бизнес.
– Ты правду говоришь?
– Разве ты сама не знаешь?
– Но я больше не уверена, что хочу свою половину бизнеса.
Фаррел не пошевелился. Лайла вдруг потеряла уверенность. Она не понимала, что творится с мужем. Он должен был разозлиться или сделать вид, что не понял. Вместо этого она могла бы поклясться, что увидела в его глазах страх и боль. Но это не имело никакого смысла! Чего он боится? Все его мечты осуществились. Зато осуществление ее заветных желаний откладывалось на неопределенное время.
Фаррел с видимым усилием взял себя в руки.
– Ты действительно расстроена. Мы поговорим об этом позже.
– Зачем трудиться? Ты уже принял решение. Верно?
– Я же сказал, обсудим это позже. – Он развернулся и почти выбежал из комнаты, сжимая ручку кейса.
Лейла продолжала сидеть, запутавшись в паутине раскаяния и гнева. Что с ней творится? Она любит Фаррела, и до последнего времени была уверена, что ее чувство взаимно. Четыре года назад, когда они только поженились, будущее казалось таким безоблачным. Но сейчас все рушится.
Молчание царило в большом доме, казавшемся сейчас невыносимо пустым. Она вспомнила, сколько раз отец звонил домой из какого-нибудь чужого города, чтобы передать маленькой дочери, что не успевает на очередной школьный спектакль.
«Все в порядке, папочка, – лгала она. – Я понимаю».
Но с Фаррелом все должно было стать иным.
Она давно уже могла стать матерью. Но дети существовали только в ее снах. Она видела эти сны почти каждую ночь.
Глаза Лайлы наполнились слезами. Отбросив ложку, она схватила бумажные салфетки.
Глава 23
Эллис с чашкой чаю в руке слегка повернулся на вертящемся стуле и посмотрел вслед бегущей к двери Изабел.
Она ужасно спешила, потому что проспала. Едва хватило времени принять душ и одеться. Беда в том, что она не успевала приготовить задуманный роскошный завтрак для Эллиса. Зато и разговор, которого она так боялась, тоже откладывался.
Изабел уже открыла дверь, когда вопрос Эллиса заставил ее остановиться.
– Когда хочешь потолковать о прошлой ночи? – спокойно спросил он.
Все ее сны, сны Тангольеры, прошли перед глазами. Плечи клонила к полу огромная тяжесть. Изабел медленно повернулась, забыв о зажатых в руке ключах. Сейчас Эллис скажет, что считает ее хорошим другом и потрясающим аналитиком снов, но что, возможно, не стоит смешивать бизнес и удовольствие.
– У меня все утро лекции, – объявила Изабел, внутренне сжавшись, когда расслышала собственный ломкий, чересчур жизнерадостный голос. – Но ведь и ты будешь занят – сам же говорил, что займешься изучением бумаг Белведера.
Он поставил чашку на стойку, поднялся и шагнул к ней.
– Я думал, все женщины любят выяснять отношения.
Какой смысл оттягивать неизбежное? Это все равно ничего не изменит. У нее была одна ночь с мужчиной из снов. Многие женщины и этого не имеют.
Изабел сжалась, ожидая удара.
– Ладно, давай покончим с этим. Сейчас ты скажешь, что хочешь остаться моим другом?
– Я собирался поговорить не о дружбе, а о прошлой ночи.
– Считаешь меня своим парнем? Хорошим приятелем?
– Я не сплю с парнями. Тем более с приятелями.
– Тогда, наверное, я напоминаю тебе добрую тетушку.
– У меня нет тетушек. Ни добрых, ни злых. Изабел, я хотел поговорить о прошлой ночи!
– Да-да, я поняла. Сейчас ты скажешь, что нам лучше остаться деловыми знакомыми. Скажем, иногда встречаться в баре, выпивать по рюмочке виски, а в это время ты бы мог делиться со мной своими снами?
– Ничего не понимаю. О чем ты?
Изабел повелительно подняла руку, не давая Эллису договорить.
– Хорошо, я задам один вопрос. Последний. Ты и правда не считаешь, что в моем лице получил персональную советчицу или предсказательницу?
Эллис не ответил. Он просто подошел к Изабел, обнял ее и крепко поцеловал. Поцелуй был таким исступленным, что Изабел едва не задохнулась. И едва не упала в обморок… Но она Тангольера. Тангольеры не падают в обморок. Они танцуют. Соблазняют.
Изабел обхватила шею Эллиса рукой и с таким же пылом ответила на поцелуй.
Когда через минуту он отпустил ее, она снова смогла дышать, только часто. Очень часто.
– Запомни, – тихо сказал Эллис, – я не вижу в тебе ни приятеля, ни добрую тетушку, ни советницу, ни гадалку. Ты моя возлюбленная. Тебе все ясно?
– Ясно, – выдавила Изабел и поспешно поправила съехавшие набок очки.
– В таком случае мы можем поговорить о прошлой ночи. Если ты, конечно, действительно этого хочешь.
Эллис широко улыбнулся.
– По зрелом размышлении это может подождать. Ты только что ответила на большинство вопросов. Иди на лекции. Увидимся потом.
– Ладно.
Изабел схватила сумочку, повернулась и побежала к машине.
Не только один Эллис получил нужные ответы. Что бы ни происходило между ними дальше, Эллис определенно видел ее не такой, какой считали остальные мужчины.
В начале одиннадцатого телефон Эллиса залился трелью. Эллис взглянул на номер, поморщился и спросил без особого энтузиазма:
– Что вам нужно, Лоусон?
– Хотелось бы знать, какого дьявола ты затеваешь? – проворчал Лоусон. – Давненько от тебя ничего не слышно.
– Приятно знать, что по мне скучают.
Он отложил неопубликованную статью Белведера и опустился в кресло.
– Сам знаешь, как я нервничаю, когда ты вдруг пропадаешь, а особенно на задании. Люблю быть в курсе дел.
– Я не звонил, потому что не о чем было докладывать, – терпеливо пояснил Эллис. – А у вас что новенького?
Сфинкс, до этого спавший, потянулся, зевнул и уставился на Эллиса немигающим взглядом.
– Я посадил эльфов Бет прочесывать все интернет-сайты по исследованию снов. Дал им задание отыскать скрытые связи с другим таким же агентством, которое могло бы использовать для прикрытия легальную фирму. Но пока они ничего не обнаружили.
Эллис слышал на другом конце линии раздражающий звонок мобильного телефона Лоусона.
– Кстати, о Бет, – заметил он. – Она ничего не накопала по делу Харди?
– Разговаривал с ней несколько минут назад. Бет говорит, что местные копы даже не удосужились найти проклятую машину, не говоря уже о водителе. Такие случаи трудно расследовать, если нет улик. Ты сам это знаешь.
– Как насчет третьего таинственного клиента Белведера?
– Тоже ничего, – яростно прошипел Лоусон.
– Кем бы ни был этот парень, он законспирирован не хуже меня. Поэтому я так уверен, что он федерал, как и я. А может, и цэрэушник. В прошлом они достаточно часто валяли дурака с чертовой экстрасенсорикой. Наверняка тоже занимались исследованием экстремальных снов.
Эллис снял ноги с журнального столика.
– Интересно.
– Что тут интересного? Что он, возможно, из ЦРУ?
– Нет, что он умеет скрывать следы так же хорошо, как и я.
– Черт, все, что я знаю, усвоил от Бет, – пожаловался Лоусон.
– И научили этому меня.
– И что?
– Я не единственный ваш ученик, Лоусон.
– Ты опять о Скаргилле? – застонал Джек.
– Он был очень способным. Вы сами так утверждали. Кроме того, он прекрасно разбирался в компьютерах. Помните компьютерные игры, в которые он вечно играл? Он знал об Интернете больше вас и меня, вместе взятых. Возможно, даже больше, чем Бет. Чем моложе человек, тем легче усваивает новейшие технологии. Так всегда бывает. Как у родителей с детьми.
– Знаю, – устало вздохнул Лоусон.
Эллис снова услышал надоедливый звон и подавил искреннее желание заскрипеть зубами.
– Как насчет тебя? – спросил наконец Лоусон. – Что именно ты делаешь в Калифорнии?
Эллис обозрел горы старых документов, записок и отчетов, которые разложил и рассортировал по датам. Он решил, что, пожалуй, лучше не упоминать о шести коробках с работами Белведера. Как только Лоусон узнает о них, он не успокоится, пока не заграбастает все себе, до последнего листочка.
– Занимаюсь кое-какой бумажной работой, – пробормотал Эллис.
– Бумажной? Вот как? – с облегчением переспросил Лоусон. – Позвони, если набредешь на что-то полезное.
– Обязательно.
Попрощавшись, Эллис положил телефон в карман и посмотрел на Сфинкса.
– Я на «американских горках», – сообщил он, – и слезать уже слишком поздно.
И дело вовсе не в потрясающем сексе, хотя он давно не испытывал ничего подобного. Тем не менее он был достаточно стар, чтобы понимать: классный секс – это всего лишь классный секс, не больше и не меньше. Он начинается и заканчивается в спальне или другом подходящем для этого месте. Но прошлая ночь была чем-то большим. Прошлой ночью он был в постели с женщиной, которая населяла его сны.
Она ужасно спешила, потому что проспала. Едва хватило времени принять душ и одеться. Беда в том, что она не успевала приготовить задуманный роскошный завтрак для Эллиса. Зато и разговор, которого она так боялась, тоже откладывался.
Изабел уже открыла дверь, когда вопрос Эллиса заставил ее остановиться.
– Когда хочешь потолковать о прошлой ночи? – спокойно спросил он.
Все ее сны, сны Тангольеры, прошли перед глазами. Плечи клонила к полу огромная тяжесть. Изабел медленно повернулась, забыв о зажатых в руке ключах. Сейчас Эллис скажет, что считает ее хорошим другом и потрясающим аналитиком снов, но что, возможно, не стоит смешивать бизнес и удовольствие.
– У меня все утро лекции, – объявила Изабел, внутренне сжавшись, когда расслышала собственный ломкий, чересчур жизнерадостный голос. – Но ведь и ты будешь занят – сам же говорил, что займешься изучением бумаг Белведера.
Он поставил чашку на стойку, поднялся и шагнул к ней.
– Я думал, все женщины любят выяснять отношения.
Какой смысл оттягивать неизбежное? Это все равно ничего не изменит. У нее была одна ночь с мужчиной из снов. Многие женщины и этого не имеют.
Изабел сжалась, ожидая удара.
– Ладно, давай покончим с этим. Сейчас ты скажешь, что хочешь остаться моим другом?
– Я собирался поговорить не о дружбе, а о прошлой ночи.
– Считаешь меня своим парнем? Хорошим приятелем?
– Я не сплю с парнями. Тем более с приятелями.
– Тогда, наверное, я напоминаю тебе добрую тетушку.
– У меня нет тетушек. Ни добрых, ни злых. Изабел, я хотел поговорить о прошлой ночи!
– Да-да, я поняла. Сейчас ты скажешь, что нам лучше остаться деловыми знакомыми. Скажем, иногда встречаться в баре, выпивать по рюмочке виски, а в это время ты бы мог делиться со мной своими снами?
– Ничего не понимаю. О чем ты?
Изабел повелительно подняла руку, не давая Эллису договорить.
– Хорошо, я задам один вопрос. Последний. Ты и правда не считаешь, что в моем лице получил персональную советчицу или предсказательницу?
Эллис не ответил. Он просто подошел к Изабел, обнял ее и крепко поцеловал. Поцелуй был таким исступленным, что Изабел едва не задохнулась. И едва не упала в обморок… Но она Тангольера. Тангольеры не падают в обморок. Они танцуют. Соблазняют.
Изабел обхватила шею Эллиса рукой и с таким же пылом ответила на поцелуй.
Когда через минуту он отпустил ее, она снова смогла дышать, только часто. Очень часто.
– Запомни, – тихо сказал Эллис, – я не вижу в тебе ни приятеля, ни добрую тетушку, ни советницу, ни гадалку. Ты моя возлюбленная. Тебе все ясно?
– Ясно, – выдавила Изабел и поспешно поправила съехавшие набок очки.
– В таком случае мы можем поговорить о прошлой ночи. Если ты, конечно, действительно этого хочешь.
Эллис широко улыбнулся.
– По зрелом размышлении это может подождать. Ты только что ответила на большинство вопросов. Иди на лекции. Увидимся потом.
– Ладно.
Изабел схватила сумочку, повернулась и побежала к машине.
Не только один Эллис получил нужные ответы. Что бы ни происходило между ними дальше, Эллис определенно видел ее не такой, какой считали остальные мужчины.
В начале одиннадцатого телефон Эллиса залился трелью. Эллис взглянул на номер, поморщился и спросил без особого энтузиазма:
– Что вам нужно, Лоусон?
– Хотелось бы знать, какого дьявола ты затеваешь? – проворчал Лоусон. – Давненько от тебя ничего не слышно.
– Приятно знать, что по мне скучают.
Он отложил неопубликованную статью Белведера и опустился в кресло.
– Сам знаешь, как я нервничаю, когда ты вдруг пропадаешь, а особенно на задании. Люблю быть в курсе дел.
– Я не звонил, потому что не о чем было докладывать, – терпеливо пояснил Эллис. – А у вас что новенького?
Сфинкс, до этого спавший, потянулся, зевнул и уставился на Эллиса немигающим взглядом.
– Я посадил эльфов Бет прочесывать все интернет-сайты по исследованию снов. Дал им задание отыскать скрытые связи с другим таким же агентством, которое могло бы использовать для прикрытия легальную фирму. Но пока они ничего не обнаружили.
Эллис слышал на другом конце линии раздражающий звонок мобильного телефона Лоусона.
– Кстати, о Бет, – заметил он. – Она ничего не накопала по делу Харди?
– Разговаривал с ней несколько минут назад. Бет говорит, что местные копы даже не удосужились найти проклятую машину, не говоря уже о водителе. Такие случаи трудно расследовать, если нет улик. Ты сам это знаешь.
– Как насчет третьего таинственного клиента Белведера?
– Тоже ничего, – яростно прошипел Лоусон.
– Кем бы ни был этот парень, он законспирирован не хуже меня. Поэтому я так уверен, что он федерал, как и я. А может, и цэрэушник. В прошлом они достаточно часто валяли дурака с чертовой экстрасенсорикой. Наверняка тоже занимались исследованием экстремальных снов.
Эллис снял ноги с журнального столика.
– Интересно.
– Что тут интересного? Что он, возможно, из ЦРУ?
– Нет, что он умеет скрывать следы так же хорошо, как и я.
– Черт, все, что я знаю, усвоил от Бет, – пожаловался Лоусон.
– И научили этому меня.
– И что?
– Я не единственный ваш ученик, Лоусон.
– Ты опять о Скаргилле? – застонал Джек.
– Он был очень способным. Вы сами так утверждали. Кроме того, он прекрасно разбирался в компьютерах. Помните компьютерные игры, в которые он вечно играл? Он знал об Интернете больше вас и меня, вместе взятых. Возможно, даже больше, чем Бет. Чем моложе человек, тем легче усваивает новейшие технологии. Так всегда бывает. Как у родителей с детьми.
– Знаю, – устало вздохнул Лоусон.
Эллис снова услышал надоедливый звон и подавил искреннее желание заскрипеть зубами.
– Как насчет тебя? – спросил наконец Лоусон. – Что именно ты делаешь в Калифорнии?
Эллис обозрел горы старых документов, записок и отчетов, которые разложил и рассортировал по датам. Он решил, что, пожалуй, лучше не упоминать о шести коробках с работами Белведера. Как только Лоусон узнает о них, он не успокоится, пока не заграбастает все себе, до последнего листочка.
– Занимаюсь кое-какой бумажной работой, – пробормотал Эллис.
– Бумажной? Вот как? – с облегчением переспросил Лоусон. – Позвони, если набредешь на что-то полезное.
– Обязательно.
Попрощавшись, Эллис положил телефон в карман и посмотрел на Сфинкса.
– Я на «американских горках», – сообщил он, – и слезать уже слишком поздно.
И дело вовсе не в потрясающем сексе, хотя он давно не испытывал ничего подобного. Тем не менее он был достаточно стар, чтобы понимать: классный секс – это всего лишь классный секс, не больше и не меньше. Он начинается и заканчивается в спальне или другом подходящем для этого месте. Но прошлая ночь была чем-то большим. Прошлой ночью он был в постели с женщиной, которая населяла его сны.
Глава 24
Йен Джарроу оглядел кафе на террасе, лениво скользя глазами по группам инструкторов в форменных блейзерах и студенческим компаниям.
– Поверить не могу, что ты собираешься работать в подобном месте, – бросил он, не скрывая презрения.
Изабел, в свою очередь, наскоро осмотрелась и с радостью отметила, что все сидят достаточно далеко и, следовательно, не могут подслушать их разговор. Впрочем, ее раздражения это не умаляло. Фаррел много работал, чтобы создать свою фирму. Это была его мечта, и он ее осуществил. Никто не имел права издеваться над чужими мечтами.
– Метод Кайлера крайне эффективен, и многие люди с его помощью сумели изменить свою жизнь, – резко ответила она. – И если ты не признаешь мотивационной теории, это еще не значит, что она ничего не стоит.
– Послушай, сегодня у меня имеется вполне определенный мотив для нашей встречи, – пошел на попятную Йен. – Иначе зачем, черт возьми, я сегодня утром сел в машину и отправился в Роксана-Бич.
– Странно слышать от тебя подобные речи. – Изабел откусила сандвич. – Я и сама удивилась, когда увидела тебя здесь.
– Насколько я понял, вчера вечером ты говорила с Рэндолфом Белведером, – начал Йен. – Он предлагал тебе вернуться на старую работу?
– Очень любезно с его стороны, – коротко ответила Изабел.
– Любезно? Черт, да он просто в отчаянии. Не знает, как тебя вернуть. Позвонил мне сразу после разговора с тобой, дал адрес новой работы и почти приказал приехать сегодня сюда и убедить вернуться в центр.
– Мне очень жаль, Йен, – вздохнула Изабел, пытаясь смягчить удар. – По-моему, я вполне ясно дала понять Рэндолфу, что ни при каких обстоятельствах не вернусь. И с чего он вдруг решил, что ты способен на меня повлиять?
Йен пренебрежительно усмехнулся:
– Ты прекрасно знаешь, почему он послал меня за тобой. Очевидно, кто-то сказал ему, что мы некоторое время встречались, а после разрыва остались хорошими друзьями. Вот он и надеется, что ты меня послушаешь.
– По-моему, он слишком много себе напридумывал! – хмыкнула Изабел и снова принялась за сандвич. Он оказался восхитительным.
Йен нахмурился, игнорируя свой сандвич.
– Мы ведь друзья, Иззи.
– О, разумеется, – поспешно кивнула Изабел. – Определенно друзья. Кстати, ты слышал о Гэвине Харди?
– Тот компьютерный тип? Да. – Йен поморщился. – В центре говорили, что его где-то в этих местах сбила машина.
– Верно.
– Что он делал в Роксана-Бич?
– Приехал повидаться со мной. И пытался раздобыть денег на игру в Beгace.
– Слышал, что он был игроком. Все говорят, у него с этим были проблемы.
– Да… – Изабел снова откусила сандвич.
– Итак…
Йен опять огляделся.
– Чем тебя так привлекает Роксана-Бич?
– Новая работа. Новые карьерные планы.
– Ты действительно намерена работать на своего зятя?
– Только до тех пор, пока не открою свой консалтинговый бизнес.
– Что еще за бизнес?
– Буду делать то же самое, что делала в центре. С тем лишь отличием, что буду работать на себя.
– Почему ты не хочешь вернуться в центр?
– На это есть много причин. – Изабел покраснела и положила сандвич на тарелку. – Кроме того, тебе нужно знать, у меня теперь… э… новые отношения.
До чего же приятно сказать это вслух! В лицо бывшему бойфренду.
Йен недоуменно вскинул брови:
– О каких новых отношениях идет речь? Ты пробыла в Роксана-Бич всего несколько дней. У тебя просто не было времени кого-то встретить.
Изабел внимательно осмотрела маринованный огурчик, прежде чем с наслаждением откусить.
– Он мой клиент.
– Иззи, это безумие.
– Моя жизнь сильно изменилась с тех пор, как я покинула центр.
– Ты и вправду стала другой. Нет, я тебя не узнаю! – мрачно признался Йен.
– У меня хорошая новость, Йен. Я – это я.
– Но ты любила прежнюю работу. Была счастлива в центре. Это вполне подходящая для тебя среда. Кстати, я говорил, что Белведер пообещал не только повысить тебе жалованье, но и дать в помощь ассистента, если немедленно вернешься.
– Очень мило, – проговорила Изабел с полным ртом. – Но я решила отныне быть себе хозяйкой.
Йен с подозрением прищурился:
– Это из-за парня, с которым ты встречаешься? Вот в чем проблема. Что это за человек?
Изабел улыбнулась и поднесла ко рту огурец.
– Все твердят, что это не мой тип мужчины.
– Неплохая причина для того, чтобы временно прервать отношения и оценить их беспристрастно, – серьезно посоветовал Йен.
– Я уже сделала это и пришла к некоторым выводам. Решила, что никто, кроме меня, не может понять, какого типа мужчина мне нужен. Понимаешь, я так долго встречалась с мужчинами не своего типа, что все, естественно, предположили, что именно такие мне и подходят. Понял, о чем я?
– Нет.
– Та проблема, которая в прошлом возникала у меня, заключается в том, что мужчины, подобные тебе, считают, что со мной легко говорить о самых важных в жизни вещах. И поскольку они с такой готовностью выкладывали все подробности и делились своими глубочайшими чувствами, я твердила себе, что и отношения будут безоблачными. И все только потому, что мы так непринужденно общались! Сам знаешь, как много значения придают в наши дни способности общаться.
– Черт возьми, я не об этом собирался поговорить!
– Жаль, потому что я хочу говорить именно об этом.
Йен не сводил глаз с маринованного огурца, который Изабел так эротично облизывала.
– Что это с тобой, Иззи? Или тебя наконец трахнули? В этом все дело? Твой новый клиент затащил тебя в постель? Поздравляю его. Но я на твоем месте не строил бы долгосрочных планов, основанных на паре оргазмов.
Изабел вскинулась как от удара. Ее задела не столько намеренная грубость, сколько чисто мужская ревность, обвинение в измене, звучавшее в каждом слове.
– По-моему, ты вряд ли имеешь право осуждать меня, – парировала она. – Не ты ли как-то пригласил меня к ужину и сказал, что вряд ли нас ждет совместное будущее и для нас обоих было бы лучше не встречаться вне центра. Помнишь?
– А ты помнишь, что вовсе не жаждала лечь со мной в постель? Черт, каждый раз, когда я приглашал тебя куда-нибудь или предлагал провести ночь у меня дома, ты отделывалась малоубедительными предлогами вроде того, что у тебя полно работы.
– Так ты меня винишь за наш разрыв?!
– Почему бы нет? Именно ты воздвигла между нами не только физический, но и эмоциональный барьер. Именно ты превратила то, что у нас могло быть вместе, в славную, безопасную платоническую дружбу, потому что так хотела.
Взмахни он в эту минуту волшебной палочкой, чтобы в стол ударила молния, Изабел и то была бы не так потрясена. Мало того, внезапное озарение так поразило Изабел, что она едва не уронила недоеденный огурец.
– Ха, – пробормотала она, тщетно пытаясь сказать что-то умное. – Ха…
Йен капризно передернул плечами.
– Что с тобой? Ты как-то странно выглядишь. С тобой все в порядке?
– Да! – воскликнула Изабел с ослепительной улыбкой. – Да, и исключительно благодаря тебе!
– Что?!
Она вскочила, обошла стол и крепко обняла Йена. Бедняга оцепенел. Но Изабел тут же отпустила его, вернулась к своему месту и села, буквально бурля энтузиазмом.
– Какого дьявола? – пробормотал Йен.
– Трудно высказать, как много значит для меня наша беседа. Ты, можно сказать, просветил меня!
– О чем ты?!
– Вот оно! – объявила Изабел, помахивая наколотым на вилку огурцом. – Именно этого мне и не хватало в самоанализе.
– Э… Иззи…
– Я думала, что все про себя понимаю, но оказалось, что важнейший кусочек головоломки отсутствовал. Ты только сейчас его нашел. Теперь все стало очевидным.
– Неужели?
– Ты абсолютно прав. Мне самой следовало бы увидеть модель своего поведения. Полагаю, это один из тех случаев, когда легко ставишь диагноз всем, кроме себя самой.
– Модель? – настороженно повторил Йен.
– Ты прав, прав, во всем виновата я. И каждый раз повторялось одно и то же! – Она ткнула огурцом в Йена. – Благодаря твоей наблюдательности стало понятно, что все мои предыдущие попытки завязать роман были обречены с самого начала, потому что я бессознательно душила все зародыши страсти и взаимного влечения, не говоря уже о любви и преданности.
Йен громко откашлялся и метнул взгляд за спину Изабел:
– Ну… наверное…
– Теперь я вижу, что намеренно побуждала мужчин беседовать со мной о своих проблемах. – Она откусила огурец. Сок потек по подбородку. – И это заставляло их инстинктивно переключать скорости.
– Угу…
Йен перевел взгляд с огурца на точку за ее плечом, но снова как зачарованный уставился на огурец.
– Видишь ли, я полагала, что как только мужчины начинали делиться со мной проблемами, они переставали видеть во мне потенциальную любовницу и начинали считать кем-то вроде приятеля или психоаналитика. Но это происходило, потому что я бессознательно моделировала подобный исход в самом начале отношений, задолго до того, как могла сформироваться связь совершенно иного рода.
Вид у Йена был абсолютно обескураженный. Оторвав взгляд от огурца, он промямлил:
– Может, нам обсудить все это в другое время?
– Прости, но мне нужно поговорить прямо сейчас.
Йен попытался встать:
– Нет, мне, пожалуй, пора…
Но Изабел резко взмахнула вилкой:
– Это важно, Йен! Сядь! Сделай для меня хотя бы это.
Йен послушно опустился на стул.
– Богу известно, я достаточно наслушалась о твоих проблемах, когда мы встречались, – напомнила Изабел. – Теперь самое меньшее, что ты можешь сделать для меня, – это выслушать. Сам знаешь, что это такое! Когда тебя осеняет прозрение, обязательно нужно с кем-то поделиться.
– Я пришел не для того, чтобы говорить о нас! – вспылил Йен. – Предполагалось, что мы обсудим твое возвращение в центр.
– Позже. – Изабел схватила салфетку и промокнула уголки губ. – Кстати, заметь, я не обсуждаю наши отношения. Между нами все кончено, верно? Я говорю только о себе. Теперь стало понятно: я намеренно выстраивала отношениями с мужчинами таким образом, что не было никакой надежды на их успешное продолжение.
Взгляд Йена дико метался между недоеденным огурцом и все той же точкой за плечом Изабел.
– Я не вижу смысла… – начал было он.
– Смысл в том, что именно я делала все, чтобы отношения оставались платоническими. Мне никогда не грозила опасность влюбиться. В глубине души я хотела, чтобы так оставалось всегда.
– Все это очень интересно, – пролепетал Йен. – Но…
– Я знаю, что ты хочешь сказать, – перебила Изабел, угрожающе поднимая вилку. – Собираешься спросить, почему я проделывала все это? Что заставляло меня лезть из кожи вон и делать все, чтобы порвать с мужчиной, прежде чем между нами могло возникнуть что-то серьезное?
– Э…
– И теперь благодаря тебе ответ очевиден.
– Вот и хорошо! – Йен снова вскочил. – Рад, что смог помочь. Но я приехал не для того, чтобы толковать о твоих проблемах в отношениях с мужчинами.
– Неужели не хочешь услышать, почему у меня появились эти проблемы?
– Не слишком, – признался Йен, не зная, куда девать глаза. – И вообще мне пора. До центра довольно далеко.
– Надеюсь, не я причина вашей спешки, – спросил Эллис, неожиданно появившийся у их столика.
– Эллис! – воскликнула Изабел, улыбаясь. – Не знала, что ты уже здесь. Познакомься, это Йен Джарроу. Мы вместе работали в центре. Йен, это Эллис Катлер, мой новый клиент.
– Поверить не могу, что ты собираешься работать в подобном месте, – бросил он, не скрывая презрения.
Изабел, в свою очередь, наскоро осмотрелась и с радостью отметила, что все сидят достаточно далеко и, следовательно, не могут подслушать их разговор. Впрочем, ее раздражения это не умаляло. Фаррел много работал, чтобы создать свою фирму. Это была его мечта, и он ее осуществил. Никто не имел права издеваться над чужими мечтами.
– Метод Кайлера крайне эффективен, и многие люди с его помощью сумели изменить свою жизнь, – резко ответила она. – И если ты не признаешь мотивационной теории, это еще не значит, что она ничего не стоит.
– Послушай, сегодня у меня имеется вполне определенный мотив для нашей встречи, – пошел на попятную Йен. – Иначе зачем, черт возьми, я сегодня утром сел в машину и отправился в Роксана-Бич.
– Странно слышать от тебя подобные речи. – Изабел откусила сандвич. – Я и сама удивилась, когда увидела тебя здесь.
– Насколько я понял, вчера вечером ты говорила с Рэндолфом Белведером, – начал Йен. – Он предлагал тебе вернуться на старую работу?
– Очень любезно с его стороны, – коротко ответила Изабел.
– Любезно? Черт, да он просто в отчаянии. Не знает, как тебя вернуть. Позвонил мне сразу после разговора с тобой, дал адрес новой работы и почти приказал приехать сегодня сюда и убедить вернуться в центр.
– Мне очень жаль, Йен, – вздохнула Изабел, пытаясь смягчить удар. – По-моему, я вполне ясно дала понять Рэндолфу, что ни при каких обстоятельствах не вернусь. И с чего он вдруг решил, что ты способен на меня повлиять?
Йен пренебрежительно усмехнулся:
– Ты прекрасно знаешь, почему он послал меня за тобой. Очевидно, кто-то сказал ему, что мы некоторое время встречались, а после разрыва остались хорошими друзьями. Вот он и надеется, что ты меня послушаешь.
– По-моему, он слишком много себе напридумывал! – хмыкнула Изабел и снова принялась за сандвич. Он оказался восхитительным.
Йен нахмурился, игнорируя свой сандвич.
– Мы ведь друзья, Иззи.
– О, разумеется, – поспешно кивнула Изабел. – Определенно друзья. Кстати, ты слышал о Гэвине Харди?
– Тот компьютерный тип? Да. – Йен поморщился. – В центре говорили, что его где-то в этих местах сбила машина.
– Верно.
– Что он делал в Роксана-Бич?
– Приехал повидаться со мной. И пытался раздобыть денег на игру в Beгace.
– Слышал, что он был игроком. Все говорят, у него с этим были проблемы.
– Да… – Изабел снова откусила сандвич.
– Итак…
Йен опять огляделся.
– Чем тебя так привлекает Роксана-Бич?
– Новая работа. Новые карьерные планы.
– Ты действительно намерена работать на своего зятя?
– Только до тех пор, пока не открою свой консалтинговый бизнес.
– Что еще за бизнес?
– Буду делать то же самое, что делала в центре. С тем лишь отличием, что буду работать на себя.
– Почему ты не хочешь вернуться в центр?
– На это есть много причин. – Изабел покраснела и положила сандвич на тарелку. – Кроме того, тебе нужно знать, у меня теперь… э… новые отношения.
До чего же приятно сказать это вслух! В лицо бывшему бойфренду.
Йен недоуменно вскинул брови:
– О каких новых отношениях идет речь? Ты пробыла в Роксана-Бич всего несколько дней. У тебя просто не было времени кого-то встретить.
Изабел внимательно осмотрела маринованный огурчик, прежде чем с наслаждением откусить.
– Он мой клиент.
– Иззи, это безумие.
– Моя жизнь сильно изменилась с тех пор, как я покинула центр.
– Ты и вправду стала другой. Нет, я тебя не узнаю! – мрачно признался Йен.
– У меня хорошая новость, Йен. Я – это я.
– Но ты любила прежнюю работу. Была счастлива в центре. Это вполне подходящая для тебя среда. Кстати, я говорил, что Белведер пообещал не только повысить тебе жалованье, но и дать в помощь ассистента, если немедленно вернешься.
– Очень мило, – проговорила Изабел с полным ртом. – Но я решила отныне быть себе хозяйкой.
Йен с подозрением прищурился:
– Это из-за парня, с которым ты встречаешься? Вот в чем проблема. Что это за человек?
Изабел улыбнулась и поднесла ко рту огурец.
– Все твердят, что это не мой тип мужчины.
– Неплохая причина для того, чтобы временно прервать отношения и оценить их беспристрастно, – серьезно посоветовал Йен.
– Я уже сделала это и пришла к некоторым выводам. Решила, что никто, кроме меня, не может понять, какого типа мужчина мне нужен. Понимаешь, я так долго встречалась с мужчинами не своего типа, что все, естественно, предположили, что именно такие мне и подходят. Понял, о чем я?
– Нет.
– Та проблема, которая в прошлом возникала у меня, заключается в том, что мужчины, подобные тебе, считают, что со мной легко говорить о самых важных в жизни вещах. И поскольку они с такой готовностью выкладывали все подробности и делились своими глубочайшими чувствами, я твердила себе, что и отношения будут безоблачными. И все только потому, что мы так непринужденно общались! Сам знаешь, как много значения придают в наши дни способности общаться.
– Черт возьми, я не об этом собирался поговорить!
– Жаль, потому что я хочу говорить именно об этом.
Йен не сводил глаз с маринованного огурца, который Изабел так эротично облизывала.
– Что это с тобой, Иззи? Или тебя наконец трахнули? В этом все дело? Твой новый клиент затащил тебя в постель? Поздравляю его. Но я на твоем месте не строил бы долгосрочных планов, основанных на паре оргазмов.
Изабел вскинулась как от удара. Ее задела не столько намеренная грубость, сколько чисто мужская ревность, обвинение в измене, звучавшее в каждом слове.
– По-моему, ты вряд ли имеешь право осуждать меня, – парировала она. – Не ты ли как-то пригласил меня к ужину и сказал, что вряд ли нас ждет совместное будущее и для нас обоих было бы лучше не встречаться вне центра. Помнишь?
– А ты помнишь, что вовсе не жаждала лечь со мной в постель? Черт, каждый раз, когда я приглашал тебя куда-нибудь или предлагал провести ночь у меня дома, ты отделывалась малоубедительными предлогами вроде того, что у тебя полно работы.
– Так ты меня винишь за наш разрыв?!
– Почему бы нет? Именно ты воздвигла между нами не только физический, но и эмоциональный барьер. Именно ты превратила то, что у нас могло быть вместе, в славную, безопасную платоническую дружбу, потому что так хотела.
Взмахни он в эту минуту волшебной палочкой, чтобы в стол ударила молния, Изабел и то была бы не так потрясена. Мало того, внезапное озарение так поразило Изабел, что она едва не уронила недоеденный огурец.
– Ха, – пробормотала она, тщетно пытаясь сказать что-то умное. – Ха…
Йен капризно передернул плечами.
– Что с тобой? Ты как-то странно выглядишь. С тобой все в порядке?
– Да! – воскликнула Изабел с ослепительной улыбкой. – Да, и исключительно благодаря тебе!
– Что?!
Она вскочила, обошла стол и крепко обняла Йена. Бедняга оцепенел. Но Изабел тут же отпустила его, вернулась к своему месту и села, буквально бурля энтузиазмом.
– Какого дьявола? – пробормотал Йен.
– Трудно высказать, как много значит для меня наша беседа. Ты, можно сказать, просветил меня!
– О чем ты?!
– Вот оно! – объявила Изабел, помахивая наколотым на вилку огурцом. – Именно этого мне и не хватало в самоанализе.
– Э… Иззи…
– Я думала, что все про себя понимаю, но оказалось, что важнейший кусочек головоломки отсутствовал. Ты только сейчас его нашел. Теперь все стало очевидным.
– Неужели?
– Ты абсолютно прав. Мне самой следовало бы увидеть модель своего поведения. Полагаю, это один из тех случаев, когда легко ставишь диагноз всем, кроме себя самой.
– Модель? – настороженно повторил Йен.
– Ты прав, прав, во всем виновата я. И каждый раз повторялось одно и то же! – Она ткнула огурцом в Йена. – Благодаря твоей наблюдательности стало понятно, что все мои предыдущие попытки завязать роман были обречены с самого начала, потому что я бессознательно душила все зародыши страсти и взаимного влечения, не говоря уже о любви и преданности.
Йен громко откашлялся и метнул взгляд за спину Изабел:
– Ну… наверное…
– Теперь я вижу, что намеренно побуждала мужчин беседовать со мной о своих проблемах. – Она откусила огурец. Сок потек по подбородку. – И это заставляло их инстинктивно переключать скорости.
– Угу…
Йен перевел взгляд с огурца на точку за ее плечом, но снова как зачарованный уставился на огурец.
– Видишь ли, я полагала, что как только мужчины начинали делиться со мной проблемами, они переставали видеть во мне потенциальную любовницу и начинали считать кем-то вроде приятеля или психоаналитика. Но это происходило, потому что я бессознательно моделировала подобный исход в самом начале отношений, задолго до того, как могла сформироваться связь совершенно иного рода.
Вид у Йена был абсолютно обескураженный. Оторвав взгляд от огурца, он промямлил:
– Может, нам обсудить все это в другое время?
– Прости, но мне нужно поговорить прямо сейчас.
Йен попытался встать:
– Нет, мне, пожалуй, пора…
Но Изабел резко взмахнула вилкой:
– Это важно, Йен! Сядь! Сделай для меня хотя бы это.
Йен послушно опустился на стул.
– Богу известно, я достаточно наслушалась о твоих проблемах, когда мы встречались, – напомнила Изабел. – Теперь самое меньшее, что ты можешь сделать для меня, – это выслушать. Сам знаешь, что это такое! Когда тебя осеняет прозрение, обязательно нужно с кем-то поделиться.
– Я пришел не для того, чтобы говорить о нас! – вспылил Йен. – Предполагалось, что мы обсудим твое возвращение в центр.
– Позже. – Изабел схватила салфетку и промокнула уголки губ. – Кстати, заметь, я не обсуждаю наши отношения. Между нами все кончено, верно? Я говорю только о себе. Теперь стало понятно: я намеренно выстраивала отношениями с мужчинами таким образом, что не было никакой надежды на их успешное продолжение.
Взгляд Йена дико метался между недоеденным огурцом и все той же точкой за плечом Изабел.
– Я не вижу смысла… – начал было он.
– Смысл в том, что именно я делала все, чтобы отношения оставались платоническими. Мне никогда не грозила опасность влюбиться. В глубине души я хотела, чтобы так оставалось всегда.
– Все это очень интересно, – пролепетал Йен. – Но…
– Я знаю, что ты хочешь сказать, – перебила Изабел, угрожающе поднимая вилку. – Собираешься спросить, почему я проделывала все это? Что заставляло меня лезть из кожи вон и делать все, чтобы порвать с мужчиной, прежде чем между нами могло возникнуть что-то серьезное?
– Э…
– И теперь благодаря тебе ответ очевиден.
– Вот и хорошо! – Йен снова вскочил. – Рад, что смог помочь. Но я приехал не для того, чтобы толковать о твоих проблемах в отношениях с мужчинами.
– Неужели не хочешь услышать, почему у меня появились эти проблемы?
– Не слишком, – признался Йен, не зная, куда девать глаза. – И вообще мне пора. До центра довольно далеко.
– Надеюсь, не я причина вашей спешки, – спросил Эллис, неожиданно появившийся у их столика.
– Эллис! – воскликнула Изабел, улыбаясь. – Не знала, что ты уже здесь. Познакомься, это Йен Джарроу. Мы вместе работали в центре. Йен, это Эллис Катлер, мой новый клиент.