Кук Глен Чарльз. Жар сумрачной стали (Приключения Гаррета)

   В порыве отчаяния, что ли?
   - Любовь слепа, глупенький.
   - О нет!
   - О да. Увы. Твои безумные домыслы оказались не такими уж безумными.
   Снаружи донеслись вопли. Кентавры сцепились с кем-то еще, причем битва, судя по лязгу и крикам, разгорелась не на шутку. Я ухмыльнулся. Некоторые из гостей, видимо, позаботились привести с собой маленькие армии.
   В каком печальном мире мы живем! Люди не доверяют друг другу, не то что раньше...
   Глава 105
   Хаос закончился. Кентавры ретировались. Попытка выручить оборотней провалилась, причем некоторые из гостей даже не поняли, что это, собственно, было. Капитан Блок и потрясенный до глубины души всем случившимся Маренго Норт-Энглиш сумели достичь шаткого согласия. Они договорились вместе ловить Таму Монтецуму. Скорее всего, первый из них, кто увидит Таму, мгновенно забудет обо всяких договоренностях. У обоих на нее свои виды.
   И оба рассчитывают на меня. Если я не уговорю Пулар Синдж выследить Таму, погоню можно выбросить из головы. Уже может быть поздно. Тама из тех, кто выживает в любой катастрофе. У нее было в избытке времени приготовиться к неизбежному. Думаю, мы ее не отыщем.
   - Все пошло не так, как я хотел, - сообщил я Максу.
   - А что, бывает иначе?
   - Иногда. Зато мы наконец хоть что-то выяснили. - И кое-чего добились. К примеру, "Клич" не скоро отмажется от обвинений в пособничестве оборотням. Многие поверят, что все затеял Маренго, а любовницей пожертвовал, прикрывая свою задницу. Я и сам распущу такой слух и буду поддерживать его, пока Тама не признается публично. Нужно слегка демонизировать Норт-Энглиша, изобразить его хитрее и изворотливее, чем он есть на деле.
   Перилос Спайт удалился, унося с собой свое чародейство. С ним ушли уцелевшие Драконы - и Волки. Робкие протесты человеколюбцев не возымели действия. Смею ожидать, что пленникам чародея придутся не по нраву хваленые методы правосудия. Гаррет, ты старый циник. Зато ручной оборотень - отличное подручное средство для того, кто практикует колдовство и прочие темные делишки. Впрочем, ребята вроде Спай-та правосудием не интересуются. Большинство из них понятия не имеет, что это такое.
   - Чего отлынивал? - спросил я Попку-Дурака.
   - У меня не было ни малейшего желания оказаться добычей чародея, Гаррет.
   Понимаю, как не понять. Но мог бы помочь хоть чем-нибудь.
   - Я помогал, Гаррет, и до сих пор помогаю. Занимаюсь куда более серьезными вещами, чем ты можешь вообразить. От тех, кого Спайт забрал с собой, он ничего не добьется. Зря он работал на публику.
   Очередное туманное утверждение. Неужто мне, как обычно, придется оправдываться и говорить, что я не понял, когда все покатится коту под хвост? И чего я дергался насчет этого самодовольного типа?
   Мои друзья не расходились, видимо, все еще надеясь, что я подскажу им способ найти Таму. А мисс Трим и старики из "Райских врат" уйти были просто не в состоянии. Как ни странно, бочонок они выхлебали не до дна.
   - Тарп, - окликнул я, - бери Торнаду с Плейметом и отведи старичков домой. Перед тем как выйти отсюда, проверь карманы Торнады, - чтоб пустые были. Как отведешь, возвращайся. Когда будем выкидывать бочку, понадобится твоя сила.
   - Гаррет!
   - Хорошо, не выкидывать, а выносить.
   - Спасибо. Продолжай в том же духе. Кстати, я ожидаю гостя, и чем меньше народу здесь останется к тому времени, когда он прибудет, тем лучше.
   Я воздел руки к потолку в немом восклицании. Я-то думал, что он - козырная карта в моем рукаве, а выясняется, что он ведет свою собственную игру!
   - Мне с тобой? - справился Морли.
   - Я никуда не иду.
   - Да брось, Гаррет! Я тебя знаю. Хочешь улизнуть со своей мохнатой подружкой и первым Монтецуму зацапать. И не потому, что до бабок жаден, а потому, что привык дамочек из беды выручать.
   Я вовсе не такой мягкосердечный, как думает Морли. Я много размышлял о той ночи в поместье Маренго, о незваном госте и ноже в его руке. Хотелось думать, что это был оборотень, прикинувшийся Монтецумой. Но не будем обольщаться: моя безвременная кончина избавила бы Таму сразу от нескольких проблем. Особенно если она знала, что должно случиться с ее дядюшкой Маренго на окраине эльфийского квартала. А знала она наверняка.
   - Почти наверняка. Сколько можно нюни распускать? Займись делом.
   - Что значит "почти наверняка"? Ты что, до сих пор не удосужился ей в мысли забраться?
   - Легче сказать, чем сделать, Гаррет. Ее мысли какие-то.., гм.., путаные. Вероятно, защита.
   - Кто бы мог подумать! - Врет или правду говорит? Поди разберись. А ну его куда подальше!
   - Ты меня раскусил, - сказал я, поворачиваясь к Дотсу. Пусть думает, что у Гаррета и вправду одни бабы на уме. - В проповедники, что ли, податься? - Он озадаченно уставился на меня, а я продолжал:
   - Честно говоря, я думал, что ты после всей этой кутерьмы рванешь домой и приготовишь себе любимую фруктовую кашу. Или ты в последнее время на яичницу перешел?
   Торнада с Плоскомордым двинулись к выходу, подгоняя старичье во главе с Квипо. Физиономия у Торнады была кислая, и шагала она медленно. Обрычала Блока, имевшего неосторожность попасться ей на пути. Маренго наблюдал с балкона, лелея, подобно Блоку, тщетную надежду, что я поспешу к нему. Надо слить обоих, не в лоб, конечно, как-нибудь повежливее, но слить.
   Мы с Морли вели беседу шепотом, поэтому Синдж тоже прошептала - вернее, прошипела:
   - Что нужно от меня?
   Морли оскалил зубы в ухмылке. Я сказал:
   - Решай сама. Ты же хотела независимости, так? Значит, учись принимать решения. - А это ой как тяжело. Крысючки привыкли подчиняться, не то что наши женщины. Им и в голову не приходит, что есть такая штука, как самоопределение.
   Продолжая ухмыляться, Морли Дотс направился к своим дружкам - сообщить, что можно расходиться.
   - Ты хочешь, чтобы я это сделала? - спросила Синдж.
   - Разумеется, хочу. Потому я тебя и попросил. Но я не хочу, чтобы ты соглашалась только из-за меня. Прими решение, Синдж, прикинь, что лучше для тебя. - Ба! Какая логика! Жаль, что Тинни не слышит.
   Нет, куда проще быть парнем, который просто использует других.
   Появление незваного гостя избавило меня от дальнейших терзаний. Старик лет семидесяти остановился, оглядел залу и сделал шаг вперед. Стражник, которому полагалось останавливать всех, его как будто не заметил. Призрак, что ли? Прямой, словно палку проглотил, опирается на клюку с ручкой в виде готовой броситься кобры. Кожа темная, но не такая смуглая, как у Плеймета или у Тамы. Глаза серые. Шел он, казалось, вслепую: осторожно спустился по ступенькам, дергаясь, как кукла на ниточках, постукивая клюкой по камням. Я представлял его себе совершенно иначе. И этот человек устроил такую бучу в Кантарде? Да из него песок сыплется!
   Манвил Гилби, под началом которого слуги прибирались в зале, спросил:
   - Твой друг?
   - Не совсем. Приятель приятеля. По идее, он не опасен и надолго не задержится. - Я повернул голову так, чтобы Попка-Дурак слышал каждое мое слово. - Обходите его, ладно? И не трогайте, пока он буянить не начнет. - Что вряд ли возможно. Не припомню случая, чтоб он не нашел кого-нибудь, кто бы выполнил за него грязную работенку.
   Слави Дуралейник, шаркая ногами, добрел до бочонка. Дрожащими руками налил себе пива в кружку, из которой пил то ли Трейл, то ли Стори. В его глазах притаился страх.
   Я ничуть не сомневался, что его появлению предшествовали утомительные расчеты и хитроумные комбинации. Образно выражаясь, все эти дни я тешил публику игрой на скрипке, а мой напарник тем временем подбивал клинья предмету своей страсти. И бессовестно игнорировал все те неприятности, в которые я ухитрился влипнуть.
   Покойник у нас такой. Целеустремленный. Или я на него наговариваю, потому как самого завидки берут?
   Не мне судить.
   - Это тот, о ком мы говорили? - прошептал Морли.
   - Надеюсь. Никто и никогда его не видел. Что скажешь, пташка? Это он Тамой Монтецумой прикрывался?
   - Умничка, - снисходительно откликнулся попугай.
   - Все, пойдешь на суп. Синдж, надумала?
   - Я помогу вам. Не потому, что ты этого хочешь, а потому, что сама себе помогаю.
   - Отлично. Уверяю тебя, все остальные думают точно так же. Морли! - Этот хмырь успел уже подкатиться к Алике. Или к Нике. Или к обеим сразу. Он не замечал, что отец и сын Вейдеры глядят на него, как человеколюбец - на какого-нибудь не-люди. - Морли, уймись.
   Он оглянулся и мгновенно сообразил, в чем дело.
   - Извини. Глупо с моей стороны. Но как было удержаться?
   - А как я удерживаюсь, хотя вижу их чуть не каждый день?
   Я махнул Блоку, и мы с ним поднялись на балкон, где топтался Норт-Энглиш, упорно не желавший спускаться.
   - Синдж обещает помочь выследить Таму. Обещала мне - вам обоим она помогать отказывается. - Навряд ли она знала кто из них кто, но ни Блока, ни, тем более, Маренго крысюки на дух не переносили, потому мои слова обоих ничуть не удивили.
   - Кто этот старик? - брюзгливо справился Маренго. Я приметил, что он держится к Дуралейнику спиной. Неужто знакомы? Или просто боится, что его узнают?
   Старик тем временем взял кружку и опустился на стул возле большой бочки. Рука с кружкой заметно дрожала. Мне в сердце закралось подозрение, что Слави Дуралейник не скоро сумеет вернуться в карентийскую политику. После допроса с пристрастием, который его ожидает, ему понадобится целый век, чтоб прийти в себя и подыскать себе новую берлогу, известную только ближайшим друзьям. После этого допроса у него не останется секретов. И слишком он стар, чтобы начинать все сначала.
   Надеюсь, мешок с костями внутри той бочки выполнил мою просьбу и, да снизойдут ко мне все окрестные боги, покопался в мозгах Маренго Норт-Энглиша, Бондуранта Алтуны и прочей шатии-братии. Вызнав их секреты, мы тем самым их обезоружим. Не будь Покойник записным лентяем, он мог бы заодно прочесть мыслишки Блока, Релвея и даже того расфуфыренного шута с Холма, Перилоса Спайта. Впрочем, на последнее он едва бы отважился - слишком велика опасность быть разоблаченным.
   - Никто. Так, знакомый. - Я спустился с балкона. - Ну что, Синдж, след есть?
   - Есть.
   Ну разве она не чудо - отыскать один-единственный след в скопище всевозможных запахов!
   Меня ожидал сюрприз. Оказывается, Тама направилась на кухню, мимо донельзя раздраженной Нейрсы Бинтор, оттуда в кладовую, а из кладовой спустилась в подвал. Как не замедлило выясниться, из подвала под домом не составляло труда попасть в подвал под пивоварней, что, в общем, само собой разумелось.
   - Эта дамочка все заранее продумала, - пробурчал Морли.
   Да уж. Лично я о выходе через кухню не подозревал. А ведь его и как вход можно использовать, если иметь знакомцев среди прислуги. Неужели Тама частенько бывала в доме Вейдеров? Скажем, навещала Дженорда? Тогда становится понятным его упорное молчание. Кто-кто, а Тама знает, как зацепить мужчину.
   Интересно, как бы она себя повела, появись кентавры вовремя? Прикинулась бы невинной овечкой, вцепилась бы в Маренго?
   Мы бродили по подвалу в поисках фонаря, и вдруг Попка-Дурак что-то выкрикнул и исчез во мраке.
   - Гаррет, не забудь, что за тобой, возможно, увяжется толпа соглядатаев.
   - Забудешь тут, как же, - проворчал я. Спутники вопросительно уставились на меня, но я не собирался посвящать их в наши с Покойником перебранки.
   Глава 106
   Морли вполголоса выбранился. Каким-то образом к его кружевам пристала паутина, хотя он всячески старался не запачкаться.
   - Гаррет, раньше веселее было.
   - Неужели? Скажи на милость, что ты вообще тут веселого нашел? Мы последний оплот порядка на пути хаоса.
   Пулар Синдж хихикнула.
   Морли снова выругался.
   - Интересные нам дамочки попадаются, - заметил он.
   - Не спорю, - Одна страннее другой, прошу заметить. - Что такое? - Синдж остановилась и принюхалась. Лично я не видел ни шиша: фонаря, который мы в конце концов отыскали, хватило едва ли на полдороги.
   Мы вышли с пивоварни через склад и сейчас находились на тележном дворе. К сожалению, не было времени пропустить кружечку с мистером Беркелом. Он сильно расстроился, однако сообщил, что Тама опередила нас буквально на несколько минут. Похоже, она изрядно поплутала по подвалу; естественно, с ней же не было Синдж и Морли Дотса.
   - Она села в фургон, - сказала Синдж. Во дворе, в ожидании рассвета, стояло по меньшей мере двадцать фургонов. Морли высказался в том духе, что лично он не желает шарить в темноте под мешковиной.
   - Нет, тот фургон уехал, - объяснила Синдж. Я оглянулся. У ворот склада мирно посапывали носами в неверном свете единственного фонаря двое рабочих. Ночью грузились только мелкие торговцы; крупные предпочитали дождаться утра.
   Придется разбудить. Сонные работяги заявили, что не так давно загрузили один фургончик.
   - Гном правил, точно. У них там праздник сегодня.
   - Она в фургоне из форта гномов, - известил я Дотса.
   - Тогда нам лучше поспешить. - До форта было сравнительно близко.
   - Навряд ли. Она знает про Синдж, знает, что мы попытаемся ее выследить, вот и сбивает нас с толку. Зуб даю, в форт она не поедет, соскочит по пути.
   Синдж смущенно покачала головой:
   - Если она едет верхом, я могу упустить ее.
   - Вынюхивай фургон. Или лошадей, если выдержишь их вонь. Мы знаем, что фургон укатил совсем недавно, так что след наверняка не успел выветриться.
   Синдж обрадованно закивала. Эта мысль ей в голову не приходила. Она снова принюхалась - и повела нас дальше.
   - Умная, талантливая, симпатичная, да еще шустрая, - прошептал Морли. Это судьба, Гаррет. Не упусти свой шанс.
   - Что, наобщался с Норт-Энглишем и Алтуной? - Я разозлился всерьез.
   - Эге! - Он примирительно улыбнулся. - Ладно, будем упражняться в остроумии на попугае, которого, по счастью, поблизости не было. - Мистер Большая Шишка, по всей видимости, решил остаться в тылу. Мог хотя бы предупредить, подлюга этакая. Поднабрался замашек у своего.., как бы его обозвать-то?., в общем, у того, кто им управлял. Нет, Покойник легко не отделается; закончу расследование - и выскажу ему все, что накипело.
   - Поздно упражняться. Ты бы год назад сунул его в ведро с водой, проверить, сколько он может не дышать, вот была бы славная шутка. - Синдж дернулась. Она до сих пор не привыкла к нашей манере разговора. Ей по-прежнему требовалось время, чтобы сообразить, что мы вовсе не собираемся резать друг другу глотки. - Кстати, надо будет подмешать тебе в гуляш кошачьей мяты. Проснешься мужем Торнады.
   - Не выйдет. У нее муж уже есть. А я помолвлен.
   - Да ну? И давно?
   - Еще до рождения. Просто не треплюсь на каждом углу. Бабка с дедом подсуропили. Как заведено, говорят. Старики, что с них взять.
   - Думаю, ты изрядно их разочаровал.
   - О, на каждом семейном сборище они вот такенные слезы льют.
   - И когда ты начнешь отравлять жизнь своей бедной суженой?
   - Полагалось начать давным-давно. Но она не явилась на обряд, - Весьма разумно с ее стороны.
   - Мы с ней до того не встречались. Если бы... Не знаю, как бы я с этим справился. Старики упрямы, сам знаешь. Мои до сих пор меня во всем винят. Хотя, если вдуматься, не Идалир же. В ней королевская кровь течет. Между нами, каждый эльф - потомок какого-нибудь короля или принца, на худой конец.
   - Рад за тебя. И за твое происхождение, и за помолвку твою. Выходит, ты у нас почти женатый?
   - Ну, уж в этом ты меня упрекнуть не можешь.
   Пулар Синдж остановилась. Медленно повернулась. Морли мгновенно подобрался и тоже стал вглядываться во мрак. Потом поднял трость.
   - Надеюсь, они потеряли нас в подвале.
   - Дело не в "хвосте", - сказала Синдж. - Те двое, которые бежали. Здесь они встретили фургон. - Она встала на четвереньки и принялась принюхиваться.
   - Совпадение? - пробормотал я. - Или уговор?
   - Как они могли договориться? - задал резонный вопрос Морли. - Она ведь убегала, Гаррет. Нет, о сговоре можно забыть.
   - Если она догадывалась, что сегодня вечером ее карьера может оборваться, то наверняка оставила кого-нибудь дожидаться ее. Кто обратит внимание на гнома, приехавшего за пивом?
   - Запах страха, - проговорила Синдж. - И от возницы, сильный запах, и от женщины. Она испугалась этих двоих.
   - Видишь? - Морли усмехнулся. - Я был прав. У них с ней свои счеты.
   - Если они забрались так далеко, это значит, что им позволили забраться, рассудил я. - По следу идем не мы одни. Мне почему-то вспоминается некий человечек, не желающий, чтоб его узнавали...
   Морли взвесил трость в руке.
   - Ты вооружен?
   - Кое-что имеется. - Эх, где ты, моя дубинка? Надо будет заказать еще пару-тройку, про запас.
   - Улицы пустые.
   - Здесь никогда людно не бывает. К тому же по округе кентавры шастают. Впрочем, тишина и вправду была неестественной.
   - Кровь! - пискнула Синдж. - След повернул! Вон туда!
   - Я ни хрена не вижу, - вежливо напомнил я. - У меня зрение человеческое.
   - Сюда, на мой голос, - позвала Синдж. Морли, шагавший за мной, пробормотал:
   - У нее глаз острее моего, Гаррет. Мы уткнулись в искалеченного гнома. Он был жив только потому, что Садлер с Краском, очевидно, не имели причины его убивать. Они хотели заполучить фургон. Мы оставили гнома попечению Релвея (надеюсь, он не замедлит появиться). Синдж снова взяла след и устремилась вперед.
   Назовите меня циником - лучше человеком практичным, - но я полагал, что должен подружиться с ней сейчас; потом, когда ее дар раскроется полностью, к ней будет не достучаться. А пока ей всего и требовалось, что чуть больше уверенности, чуть больше опыта и чуть больше внутренней силы.
   Я честно старался не отставать от Синдж, но вскоре выдохся.
   - Ф-фу! - выдохнул я. - Ну и времена настали, а, Морли? Все мои знакомые наперебой во что-нибудь да влезают, друг другу дорожку перебегают, подсиживают один другого...
   - Так иногда случается, Гаррет, - отозвался Дотс. - Когда все идут в разные стороны, никто никуда не дойдет.
   Кто бы сомневался? Но меня это не устраивает. Все прыгают в лужу, извозюкиваются по самые уши, но продолжают вещать о высоких материях...
   Я хмыкнул. Морли со смешком заметил:
   - И тут он впал в отчаяние, ибо вдруг осознал, что люди ведут себя по-людски.
   Я и сам знаю, что человечество - орда психопатов и маньяков, не надо мне об этом напоминать. Как приятно верить, что хотя бы некоторые из нас способны добиваться цели, не ступая по трупам.
   Синдж замедлила шаг. Я воспользовался возможностью перевести дух.
   - Фургон впереди, - прошептала она. Угу. В ночной тишине отчетливо слышалось звяканье железных ободьев о камни мостовой. - Два пони. Естественно; гномы предпочитают маленькие фургоны и маленьких лошадей. Пахнет свежей кровью.
   Меня обдало холодом, как бывало всякий раз, когда предстояла встреча с Садлером и Краском. И было в этом холоде что-то даже от потустороннего. Не то чтобы я их боялся, но сама встреча пугала, как если бы мы собирались выяснять отношения с силами природы.
   - Они вряд ли в форме, - сказал Морли. - В тюрьме здоровье особо не поправишь. - Судя по тону, он старался убедить себя в собственной правоте. И неустрашимый Дотс туда же!
   Фургон катил на север. Скоро он въедет в квартал, где ночная жизнь бьет ключом. А кому нравится работать, когда тебе заглядывают через плечо? Надо что-то предпринимать.
   - Заходи справа, - сказал Морли. - Возница твой. А я возьму левого.
   - Я?
   - Ты выше и тяжелее. Мне его не стянуть. Спорить бессмысленно.
   - Пошли?
   - Отдышись сперва. Тебя за милю слышно. И не топочи.
   Не топочи? Я шагаю беззвучно! Кто-нибудь слышит мои шаги? Нет, только цокот коготков Пулар Синдж.
   На улице было достаточно светло, чтобы я различал очертания домов и не свалился в желоб для нечистот. А вон и фургон.
   - Вижу, - прошептал я. Морли, следовавший за мной по пятам, прошептал в ответ:
   - Давай!
   Сердце бешено застучало. Эта схватка долгие годы рисовалась мне в снах.
   Откуда-то донесся вопль: "Аргх'" В нем было нечто знакомое. Звучал он не как предупреждение, а как напоминание о том, что за мной наблюдают. Не скажу, чтобы я особенно обрадовался, поскольку, если что, подкрепления нам все равно не дождаться.
   Перепуганная до полусмерти Синдж отстала.
   Можно было и не таиться: возница бранился так, что не услышал бы и раската грома. Пони не желали слушаться, шли, как привыкли. У гномьих пони скорость одна - очень медленно. Они либо идут, как идут, либо вообще останавливаются, а потому с ними только и удирать от , погони.
   Забавно. Гномьи пони очень похожи на самих гномов.
   Я схватил возницу за правую руку и резко дернул, навалившись всей тяжестью. Понятия не имею, кто из двоих это был, да и какая разница - Садлер с Краском все равно что близнецы. Второго, кстати, не видно; должно быть, в фургоне сидит. Или лежит.
   Поперхнувшись бранью, возница рухнул на мостовую. Приложился он ощутимо застонал, шевельнулся было, а потом замер. Я осторожно приблизился.
   Зря опасался. Садлер - это был он - ударился затылком о камни. На всякий случай я его связал - чтоб никуда не делся до прибытия ребят Релвея.
   - Мой готов! - Руки у меня дрожали. Сверху донесся одобрительный возглас на по-пугайском наречии. Фургон остановился.
   - Краск внутри, - сообщил Морли. - Без сознания.
   - Облом.
   - Ты о чем?
   - Я ждал этого несколько лет. Эпическая схватка, тела летают в разные стороны, ударяются о стены домов, выбивают камни из мостовой. Час, другой, третий... Зрители проголодались, покупают пирожки, кричат, хлопают в ладоши... А вместо того мы за последние дни сталкиваемся с ними трижды, и никто из нас даже царапины не получил.
   - Мы взяли их тепленькими, Гаррет. Полудохлыми. Самый надежный способ. Не ной. Ба, у моего кровь идет! И нож в груди торчит. Пожалуй, я больше не хочу встречаться с Тамой Монтецумой.
   Оторвав кусок от тюремной куртки Садлера, я связал ему руки. Он снова застонал.
   - Где она? Внутри?
   - Плохие новости, Гаррет, - отозвался Морли. - Опять плохие. Внутри только мы с Красном и десять бочонков дешевого пива. За которыми, между прочим, скоро явятся гномы.
   - Аргх! - Восемь фунтов ярости в трехфунтовой упаковке плюхнулись мне на плечо. Я метнулся к фургону.
   Морли не врал: в фургоне не было ни единой красивой женщины, не говоря уж о роскошной Таме Монтецуме.
   - Куда она подевалась? Как мы могли ее потерять? Синдж! Синдж, ты где?
   Тишина. Я обежал вокруг фургона, окликая ее по имени. Морли расхохотался.
   - Нас надули, Гаррет! - выдавил он в перерыве между приступами хохота. Представляешь? Нас с тобой на фуфу взяли. И кто? Крысючиха!
   - Заткнись, травожор гребаный!
   Он не унимался.
   - А без нее мы как без рук, верно? Без нее нам ни Релвея не опередить, ни Норт-Энглиша с Белиндой. Вопрос в том, сама она все подстроила или это Релианс ее подучил?
   - Хватит ржать, Морли! Что тут смешного?
   - Ничего. Я тоже терпеть не могу, когда меня в дураках оставляют. Вот когда я сам оставляю - это дело другое. С другой стороны... Нам ведь с тобой деньги не нужны, верно? Мы собирались помешать Норт-Энглишу получить их обратно. А ты еще хотел с Монтецумой поквитаться за то, что она с Вейдерами учинила...
   - Пойду-ка я домой да спать лягу, - проворчал я.
   - Чего так?
   - Мог бы сообразить. В этом деле все наперекосяк, никакой логики, сплошные закидоны. Хрен с ней - я про Синдж, пускай уматывает. С меня хватит, кому нужно, тот пусть концы с концами и сводит.
   - Гаррет, там уйма деньжищ.
   - Ты же только что сказал, что деньги тебе не нужны.
   - Но не говорил, что готов от них отказаться.
   - Тинни еще у Вейдеров. - И мой напарник тоже там. Но его я вытаскивать не намерен. Сам выберется.
   - И ты допустишь, чтоб эти бабки Торнада заграбастала?
   - Она стариков провожать пошла.
   - Думаю, где-нибудь по дороге Плоскомордого посетила некая мысль, он ее высказал вслух, ответа не получил - м выяснил, что Торнада благополучно смылась.
   - Плеймет...
   - Он весь из себя честный, так что его облапошить проще, чем Тарпа. Небось, сказала ему, что ей нужно по-маленькому, он уши и развесил. Плоскомордый, тот насторожился бы. Он не гений, но кое в чем разбирается, да и с Торнадой не первый день знаком.
   Из темноты возникли парни Релвея. Их появление вынудило нас закончить разговор.
   Зато Попка-Дурак разразился трехэтажными матюгами. Похоже, мой партнер воспринял выходку Синдж как личную обиду, хотя к нему эта выходка почти не имела отношения.
   Глава 107
   Пожалуй, на этом можно было бы и закончить. Виновные найдены, их злодейства заодно с объяснением причин явлены потрясенной публике. Мой напарник всласть покопался у них в мозгах, извлекая правду и преследуя у меня за спиной собственные цели; его усилиями повторение ночи длинных ножей было отложено на неопределенный срок. Еще он обезоружил Слави Дуралейника, открыв тому, что восстание в Танфере ныне невозможно. Кроме того, мой напарник ухитрился распустить мерзкие слухи, привлекшие внимание королевской инквизиции, которая обратила своя взор на чародея Перилоса Спайта - не сама, естественно, а по указке боссов с Холма, решивших удостовериться, а не замышлял ли Спайт использовать пленных оборотней в неких своих гнусных целях.
   В доме Вейдера Покойник не осмелился заглянуть в мозг чародея, однако четыре столетия наблюдений за поведением людей позволили ему состряпать слушок, от которого Холм перевозбудился, точно потревоженный муравейник. Политические противники Спайта быстренько припомнили старые дрязги: дескать, пусть расскажет, как руководил разведкой и контрразведкой в годы войны. Друзья чародея - и те стали задумываться над некоторыми его повадками и искать тайный смысл в каждом сказанном им слове.