Страница:
[423]. Показательным прим?ром может служить и ген. Марков, дневник котораго цитирует Деникин. Первые дни в X арміи на Зап. фронт? — время колебаній и сомн?ній. "Вс? ходят с одной лишь думой — что-то будет? Минувшее вс? порицали, а настоящаго не ожидали. Россія лежит над пропастью, и вопрос еще очень большой — хватит ли сил достигнуть противоположнаго берега" (запись 6 марта). "Все то же. Руки опускаются работать. Исторія идет логически посл?довательно. Многое подлое ушло, но и всплыло много накипи". Прочитав какое то "постановленіе" в "Изв?стіях" за "немедленное окончаніе войны", экспансивный автор дневника запишет: "погубят армію эти депутаты и Сов?ты, а вм?ст? с ней и Россію" (9-го). Проходит н?сколько дней и Марков уходит с головой в ''сов?ты" и "комитеты". 30 марта он вносит в дневник: "Спокойное, плодотворное зас?даніе армейскаго съ?зда до глубокой ночи". И позлее: "Я в?рю, что все будет хорошо, но боюсь — какой ц?ной"... В записях современников из числа военных часто раздаются жалобы па непригодность кадровых офицеров для выпавшей им роли политических воспитателей солдат, что препятствует развитію иниціативы командованія. Но не боги горшки обжигают, и эта "удручающая" политическая "незр?лость" все же, как свид?тельствуют многочисленные прим?ры, очень скоро приспособилась к революціонной обстановк?.
Ген. Деникин, склонный с н?которым излишеством прим?нять статистическій метод, опред?лил, что 65% начальников арміи не оказали достаточно сильнаго протеста против "демократизаціи" (т. е. "разложенія" арміи). Подобное утвержденіе по существу является лучшим отв?том на обвиненіе в "демагогіи". На эти 65% возлагает отв?тственность и Гучков в воспоминаніях, написанных в эмиграціи уже тогда, когда вынужденная обстоятельствами демократическая тога 17-го года, мало соотв?тствовавшая самым основам политическаго міросозерцанія перваго военнаго министра революціоннаго правительства, была сброшена. Вс?х своих ближайших помощников по проведенію реформы он обвинял в демагогіи — они потакали революціи по соображеніям карьеры [424]. Свид?тельство самооправдывающагося мемуариста, вспоминающаго былые дни в ином настроеніи, ч?м они им переживались, не может быть убедительным в силу своей тенденціозности.
IV. В преддверіи кризиса
Ген. Деникин, склонный с н?которым излишеством прим?нять статистическій метод, опред?лил, что 65% начальников арміи не оказали достаточно сильнаго протеста против "демократизаціи" (т. е. "разложенія" арміи). Подобное утвержденіе по существу является лучшим отв?том на обвиненіе в "демагогіи". На эти 65% возлагает отв?тственность и Гучков в воспоминаніях, написанных в эмиграціи уже тогда, когда вынужденная обстоятельствами демократическая тога 17-го года, мало соотв?тствовавшая самым основам политическаго міросозерцанія перваго военнаго министра революціоннаго правительства, была сброшена. Вс?х своих ближайших помощников по проведенію реформы он обвинял в демагогіи — они потакали революціи по соображеніям карьеры [424]. Свид?тельство самооправдывающагося мемуариста, вспоминающаго былые дни в ином настроеніи, ч?м они им переживались, не может быть убедительным в силу своей тенденціозности.
IV. В преддверіи кризиса
Было бы наивно предположить, что военное командованіе при самых благопріятных условіях могло бы своей энергичной иниціативой устранить то основное роковое противор?чіе, которое вытекало из самой дилеммы, вставшей перед обществом и народом: революція и война. Так, может быть, могли думать немногіе энтузіасты, разд?лявшіе почти мистическіе взгляды адм. Колчака на благотворное вліяніе войны на челов?ческій организм и готовые повторять за ним, что революція открывала в этом отношеніи новыя перспективы
[425]. Жизнь была прозаичн?й, и всей совокупностью условій, которыя были очерчены выше, властно нам?чался как будто бы один путь, опред?ленный в дневник? писательницы, не раз цитированной (Гиппіус), словами: "надо д?йствовать об?ими руками (одной — за мир, другой — за утвержденіе защитной силы)".
Еще опред?ленн?е было мн?ніе В. Д. Набокова, принадлежавшаго к числу т?х, которые полагали, что одной из причин революціи было утомленіе от войны и нежеланіе ее продолжать... Но только мн?ніе это сложилось уже в процесс? революціи и сильно отражало в себ? слишком субъективное воспріятіе д?йствительности. В сознаніи Набокова вырисовывался единственно разумный выход — сепаратный мир [426]. "Душа арміи", конечно, улет?ла с фронта, как выразился позже зам?нившій Радко-Дмитріева ген. Парскій. "Вернуть эту душу" не в силах были революціонныя организаціи, ибо он? не могли "имперіалистическую" войну превратить в войну "революціонную" и обречены были на противор?чивое балансированіе в пред?лах формулы "революціоннаго оборончества", сд?лавшейся офиціальным знаменем сов?тской демократіи. Эта формула, стремившаяся сочетать старые взгляды Циммервальда с новыми патріотическими заданіями, которыя ставила революція, не могла устранить причин распада арміи.
Для продолженія войны нужен был пафос, то есть активное д?йствіе, — защитная сила была формулой пассивной, которая могла получить д?йственное значеніе лишь при н?которых опред?ленных вн?шних условіях. Раз их не было, формула теряла свою политическую обостренность. Многіе из находившихся непосредственно на фронт? сознавали рождавшуюся опасность. Так ген. Селивачев, знакомясь с планом проектировавшагося прорыва с участка 6 арм. корпуса, записал 11 марта: "Предстоящая операція, говоря откровенно, крайне пугает меня: подъема в войсках н?т, совершившійся переворот притянул к себ? мысли арміи, которая безусловно ждала, что с новым правительством будет окончена война, и каждый, вернувшись домой, займется своим д?лом. А тут опять бои... Какія бы громкія фразы ни говорили от "Сов?та Р. и С. Д.", уставшій от войны и ея ужасных лишеній солдат не подымется духом больше, нежели он подымался при цар?, а со стороны офицеров едва ли что можно ожидать кр?пкаго: старые — оскорблены, а молодые — неопытны"... В?роятно, внутренне сознавали то же и руководящее круги революціонной демократіи. И не только соображенія отвлеченныя, идеологическія, но и психологическія настроенія — реалистическія, толкали демократію на путь поисков всеобщаго мира через Стокгольмскія сов?щанія и путем пацифистских декларацій.
Другая точка зр?нія совпадала с офиціальной позиціей правительств зап.-европейской демократіи и гласила, что "мир может быть достигнут только путем поб?ды". Через 25 л?т, когда мір переживает вновь катастрофу, кто скажет опред?ленно, на чьей сторон? было больше утопіи, и какой путь тогда для культуры и челов?чества был бол?е ц?лесообразен? [427].
Масс?, естественно, чужда была отвлеченная постановка вопроса. Отсюда возникала та драма в душ? "простого челов?ка", о которой говорил в августовском московском сов?щаніи с. р. Вржосек, выступавшій от имени петроградскаго Сов?та офицерских депутатов: "с одной стороны, мы говорим: боритесь до полнаго конца, вы должны поб?дить во имя свободной родины, а с другой стороны, мы нашему пролетаріату, нашей арміи, стран?, наибол?е б?дной духовными и матеріальными силами, задаем такую колоссальную задачу, которую не может взять на себя ни один пролетаріат міра. И если вы, с одной стороны, говорите: "боритесь", с другой стороны, указываете на Стокгольм и говорите: "ждите оттуда мира", разв? вы не понимаете, какую драму создаете вы в душ? челов?ка, как вы разрываете ее на дв? части. Мы — теоретики, мы — люди народной мысли, конечно, сум?ем примирить противор?чія и в этих изгибах не потеряться. Но неужели вы думаете, что широкія народный массы не ждут д?тски просто в?стей мира, как совершенно опред?леннаго указанія оттуда. И разв? вы думаете, что так легко стоять перед смертью?... Нечелов?ческим ужасом наполняется душа — так разв? можно в то же самое время его смущать мыслью о мир? и говорить: ты должен думать одновременно и о борьб?, и о мир?" [428].
Вот почва, на которой развивалась в арміи бацилла, порожденная эксхатологіей фанатичнаго вождя большевиков. В силу своего собственнаго внутренняго противор?чія революціонная демократія не сум?ла, как не сум?ло этого по другим причинам и Временное Правительство, оказать должное противод?йствіе разлагающей, упрощенной по своей прямолинейности, пропаганд? последователей ленинской политики [429].
Вовсе не надо принадлежать по своим политическим взглядам к числу "реакціонеров", как полагает в своих воспоминаніях Керенскій, для того, чтобы признать полную правоту Алекс?ева, писавшаго 16 апр?ля Гучкову: "положеніе в арміи с каждым днем ухудшается... армія идет к постепенному разложенію". Верховный главнокомандующій лишь удивлялся безотв?тственности людей, писавших и говоривших о "прекрасном" настроеніи арміи. Количество мрачных сужденій о состояніи арміи возрастает. Изв?стный нам прапорщик-интеллигент из Особой арміи, бывшій скор?е в первый нед?ли посл? революціи оптимистом, употребляет уже слова: "армія погибает" (5 мая). И все же положеніе было вовсе не так безнадежно, как оно казалось пессимистам. Спасал, в?роятно, тот "здравый смысл русскаго народа'', о котором в первые дни революціи кн. Львов говорил Алекс?еву. Надо было не над?яться на "чудо" (так Набоков опред?ляет апр?льскія настроенія военнаго министра), а только ближе присмотр?ться к жизни.
Большевицкіе историки впосл?дствіи должны были признать, что процесс разложенія арміи "шел гораздо медленн?е, ч?м можно было ожидать", и что этому замедленно сод?йствовали органы армейскаго самоуправленія. Трудно во многом не согласиться с т?м, что говорил на московском сов?щаніи "представитель армейских и фронтовых комитетов" Кучин, хотя отд?льныя м?ста его р?чи, не без основанія, вызывали довольно шумные протесты части собранія. Вот что он говорил о роли, которую сыграло в арміи новое "самоуправленіе". "Что сд?лали комитеты? — спрашивают зд?сь. Зд?сь указывают на ц?лый ряд явленій разложенія. Указывают, что моральнаго подъема н?т, что дисциплина пала и т. д. и т. д., и что в этом виноваты комитеты. Н?т, мы утверждаем, что если бы в первые дни революціи в арміи не были созданы эти организаціи солдатской массы [430], эти организаціи, объединившія солдат и офицеров, то мы не знаем, что было бы в арміи, которая в страшно трудной обстановки освободилась под выстр?лами врагов от рокового гнета... Что сд?лали комитеты с перваго дня революціи? Они произвели огромную работу организаціи массы... (я дальше м?стами д?лаю н?которую перестановку в посл?довательности н?сколько необработанной и разбросанной р?чи). Мы знаем, если вы вид?ли солдата в первые дни революціи, ...с какой стихійной потребностью он шел и чувствовал, что ему нужно говорить, нужно организовываться. У него ничего не было. Ему нужно было давать то, чего он не знал. Это давали комитеты... Кто же первый... стал на защиту необходимости нормальных отношеній солдат с офицерами? Комитеты. Я утверждаю это про XII армію, представителем которой я являюсь... Революція... не игрушка. Если она была мучительной в арміи, если ц?лый ряд конфликтов был в арміи, то это потому, что это — революція... огромная масса освободилась от рокового гнета... Она со многих случаях проявила незаконно, может быть, позорно свой гн?в... Но что, если бы не было комитетов?... Если сейчас в отд?льных арміях мы переживаем період отсутствія антагонизма между солдатами и офицерами... в этом по существу законом?рном и стихійном процесс? главное м?сто занимает работа армейских комитетов... Зат?м возникал ц?лый ряд чрезвычайно важных вопросов... Мы знаем, что не было ни одного комитета из ответственных представителей солдатских и офицерских масс, который... не принял бы участія в борьб? с разлагающим братаніем. Если сейчас н?т братанія в арміи, то эту роль, несомн?нно, сыграли армейскіе комитеты"...
Р?чь фронтового представителя соціалистической демократіи была произнесена в момент, отдаленный от мартовских переживаній уже ц?лой полосой революціи, которую в отношеній арміи он сам охарактеризовал "періодом разложенія и дезорганизаціи". Этот "второй період" жизни арміи оратор пытался односторонне представить неизб?жным "стихійным процессом революціи" — "это вина всего, что произошло, это вина не людей и организаціи, это б?да россійской революціи, которая произошла в момент міровой войны и задыхалась в этой ужасной войн?". Первый період революціи — говорил Кучин — прошел, как сознательная д?ятельность н?которых элементов солдатской массы, за которыми сл?по и радостно шла солдатская масса, выходившая на сцену сознательной жизни. Во второй період... прошел мучительный процесс в глубинах народной жизни". "Солдатская масса обрадовалась революціи, как скорому приходу мира". "Стихійную потребность мира" армейскіе комитеты пытались влить в "русло международной борьбы за мир" и "энергичной обороны страны". "Не всегда удавались эту идею воплотить в сознаніи широких масс", которыя разочаровались в революціи, не давшей "всего, что он? хот?ли" и которыя начали "самостоятельно переваривать всю ту огромную массу вопросов, которые в их мозг, в их жизнь выкинула революція". Естественно, он? не могли справиться с такой задачей — на этой почв? рождались дезорганизаторскія настроенія, которыя, как в опред?ленном кристалл?, собирались вокруг "большевизма". "Не большевизм самостоятельно родил то ужасное, что было в арміи, не большевизм безотв?тственный, но большевизм жандармскій, потому что жандармы и городовые вступали в армію под лозунгом большевизма и были т?м ферментом, который разлагал т? настроенія, которыя создались в арміи".
В данном случа? Кучин сл?довал роковому usu'у, установившемуся в значительном большинств? революціонной демократіи под вліяніем роста, как казалось, реставраціонных настроеній посл? польских дней, реабилитировать идейный большевизм и дезорганизаторскую работу объяснить происками "контр-революціонеров", которые д?йствуют "под флагом большевизма" (см. "Золотой ключ"). Это было тактически ошибочно и неправильно по существу. Объективное установленіе факта о зловредной роли, которую сыграли отправляемые на фронт жандармы, несомн?нно правильно [431].
Н?сколько отвлеченное построеніе, представителя фронтовой демократіи, соціологически, в?роятно, правильное (поправка должна быть сд?лана, может быть, в сторону примата пропаганды "безотв?тственных" элементов) противопоставлялось той систем? оздоровленія арміи, которая, по его выраженію, сводилась к репрессивным "м?рам жел?за и крови" и которой аплодировало на Гос. Сов?щаніи так называемое "правое" крыло. Кучин, бол?я "ужасами в арміи", указывая, что "эту тоскующую, ищущую безплодно пути к своему возрожденію массу темных людей, нельзя представлять себ? взбунтовавшимися рабами, которых "покорностью можно заставить жить так, как надо" [432]. Спор этот вводит нас непосредственно во "второй період" жизни арміи, лишь началом своим захватывающій эпоху перваго Временнаго Правительства. В сущности основное положеніе фронтового делегата, говорившаго от имени революціонной демократіи, косвенно подтвердил в своей р?чи и первый верховный главнокомандующій революціоннаго времени. В своем слов?, полном заостренной горечи за пережитое и страданіем за судьбы арміи, Алекс?ев объективно не мог оц?нить того недавняго прошлаго, которое тогда было еще жгучим настоящим и, не добром помянув выборные коллективы, все же подлинный вождь арміи признал, что в н?драх своего здороваго организма армія могла переварить "ядовитую пилюлю" в вид? "приказа № 1", но ее разрушала не встр?чавшая должнаго противод?йствія пораженческая (употребим для простоты и отчетливости термин из языка дореволюціоннаго — его употребили Каледин и Маклаков в своих р?чах на Гос. Сов.) агитація — "с этим трудн?е было бороться".
В апр?л?, повторяем, еще рано было говорить о "чуд?", которое одно только могло спасти армію. Вслушаемся в отчеты уполномоченных Врем. Комитета, пос?тивших фронт в апр?л?. Мы не мм?ем офиціальнаго отчета депутатов Мансырева и Филоненко, командированных 5 апр?ля на Юго-Западный фронт и вернувшихся 21-го. Но Мансыров в воспоминаніях разсказал о своих впечатл?ніях. Воспоминанія Мансырева, правда, очень далеки о воспроизведенія былой д?йствительности с точностью, доступной мемуаристу, но едва ли он сильно погр?шил против общаго впечатл?нія вынесеннаго из по?здки: "Юго-Западный фронт производил впечатл?ніе хорошее". Такое же заключеніе, по его словам, вынесли и два других думца — Шаховской и Кузьмин, которые одновременно были на фронт?. "Мы пос?тили — вспоминает Мапсырев — свыше 25 полков, не считая отд?льных небольших отрядов, а также разных митингов, составлявшихся по пути из солдат и м?стных жителей... Настроеніе патріотическое, полное готовности к наступленію, недурная дисциплина и даже отсутствіе р?зкаго антагонизма между солдатами и офицерами; бывали кое какія недоразум?нія, но мы их сравнительно легко ликвидировали" — депутат ?здил с сов?тскими делегатами ("н?сколько хуже" было настроеніе в VIII Калединской арміи).
Об апр?льских настроеніях в Особой арміи мы им?ем опубликованныя выдержки из офиціальнаго отчета членов Думы Масленникова и Шмакова о по?здк? на фронт в середин? м?сяца. Резюме их доклада довольно пессимистично: "сравнивая дух арміи в настоящее время и в первые дни революціи при пос?щеніи С?вернаго фронта, к сожал?нію, приходится констатировать, что та пропаганда, которую вела Германія у нас в тылу через своих вольных и невольных провокаторов и шпіонов, а также пропаганда на фронт? под видом перемирія и братанія сд?лали свое губительное д?ло... Усп?х нежелательной пропаганды в н?которых частях лежит в том, что он бьет по самому больному м?сту. Вс? устали воевать — большевицкая пропаганда пропов?дует скор?йшее прекращеніе активных военных д?йствій (оборонительная война и мирный конгресс)... Вот почему так кр?пко. укоренилось неправильное пониманіе мира без анексій, как отказ от всякой наступательной войны... Огромная масса солдат рада в?рить в то, что н?мцы пойдут на вс? требованія, выставленныя русской демократіей. Н?мцы, отлично учтя это настроеніе, всячески стараются его поддержать и развивать, прекратив обстр?л наших позицій и пропов?дуя свое миролюбіе организованным и планом?рно проводимым братаніем. Зараза, идущая из тыла, одинаковая с пропагандой н?мцев, уб?ждает мен?е сознательную часть солдат в возможности их мыслей и чаяній".
Подводя итоги, депутаты проявили склонность обобщить наблюденія, ими сд?ланныя в отд?льных случаях. Это опред?ленно вытекает из отчета, представленнаго в вид? поденных записей от 11 до 19 апр?ля. Просл?дим их вкратц?. 11-го депутаты в Луцк?, гд? пребывал штаб Особой арміи. Ген. Балуев с "большой похвалой" отозвался о д?ятельности комитета арміи, предс?дателем котораго по избранію состоял иниціатор и организатор съ?зда арміи полк. Малыхин. При нем продуктивно работает "согласительная комиссія", в?дающая разбором конфликтов, которые возникают на почв? отношеній между солдатами и офицерами. (Депутаты приводят прим?р, как солдатами был см?щен командир полна и выбран другой — комиссія "быстро" добилась подчиненія новому командиру, назначенному Валуевым). Описывают депутаты пос?щеніе Полоцкаго полка. Кричат "ура", качают и несут до экипажей... В р?чах "в?рное пониманіе смысла девиза "без анексій и контрибуцій", отсутствуют р?чи большевицкаго направленія". То же в Тобольском полку, который в образцовом порядк? в церемоніальном марш? под звуки марсельезы проходит перед депутатами. По заявленію командира, девиз полка: "война до поб?днаго конца без анексій и контрибуцій"... 13-го заканчивается объ?зд 5-го корпуса — впечатл?ніе "благопріятное". "Всюду налажена д?ятельность комитетов, не вызывающая столкновеній с начальством... В смысл? боеспособности солдат... несомн?нно в наступленіе пойдут. Объясняется это интенсивной борьбой комитетов с пропагандой большевиков. Отношеніе к Дум? и Временному Правительству (подчеркивается иногда необходимость единенія посл?дняго с Сов?том С. и Р. Д.) крайне благожелательное. Отношеніе к депутатам восторженное... Зам?чаніе депутата (Масленникова), что Сов?т не должен стремиться к законодательной власти и т?м бол?е управленію страной, в виду опасности двоевластія. — не вызывает протеста, наоборот одобряется. Солдаты всюду выставляют своим девизом демократическую республику". 15-го депутаты пос?щают Временец — штаб XI арміи ген. Гутора. Зд?сь на армейском съ?зд? депутаты впервые услышали р?чь большевицкую — предс?датель съ?зда прап. 11 финл. полка, бывшій секретарь "л?вых фракцій Гос. Думы" заявил, что армія будет "драться до конца" ("мы будем голы, босы, но будем драться за свободу пролетаріата") только в случа? выясненія истинных нам?реній наших союзников, дабы Россіи была дана гарантія, что борьба идет не за капиталистическія ц?ли союзников". Отв?т Масленникова "все же удовлетворил" съ?зд, на зас?даніях котораго чувствовалась "д?ятельная пропаганда большевиков". Под крики "ура" депутатов "выносят на руках". 16-го пос?щеніе штаба 2 гвард. корпуса — депутатам устраивается "восторженный пріем в Волынском, Кегсгольмском и Петроградском полках"... 17-го солдаты гвардіи 1 и 4 стр?лковых полков требовали удаленія "вс?х баронов, фонов и прочих шпіонов", а также офицеров, которым было выражено недов?ріе запасным батальоном в Царском Сел? [433]. В зас?даніи корпусного комитета поднимался вопрос о созыв? Учр. Собранія. Рабочій солдат (большевицкаго направленія) настаивал на скор?йшем его созыв?; большинство же (крестьяне) просили ходатайствовать об отложеніи созыва "до окончанія войны" в виду невозможности провести посредством "правильной агитаціи" "элементы, которые представляли бы д?йствительный голос крестьянства. Депутаты отм?чали "крайне благожелательное настроеніе всего собранія". 19-го пос?щеніе Гренадерскаго полка — того самаго, в котором д?йствовал прославившійся потом поручик большевик Дзевалтовскій. Вновь крики "ура", "оваціи". Но среди р?чей солдат отм?чают фразы: "штык против н?мцев, приклад против внутренняго врага". Были произнесены дв? "крайнія р?чи" — угроза удалить "вон" правительство, если оно не пойдет об руку с Сов?том, и требованіе заключенія бывш. императора и Петропавловскую кр?пость.. Однако, возраженіе Масленникова встр?чает "полное сочувствіе" собранія. Вновь "оваціи и ура". При пос?щеніи гвардейских сапер в Несв?ж? впервые за всю по?здку был очень остро затронут вопрос о мир?" одним из членов президіума комитета, утвержденным штабом "редактором латышской газеты", который указывал на "мирную конференцію, как на скор?йшій способ ликвидировать войну". В р?чах не было "ни одного слова, враждебнаго к Германіи", т?м не мен?е в конц? собранія крики "ура" и т. д. В связи с обнаружившимся "крайним направленіем" солдат в штаб? I корпуса, депутаты отм?чают разсказы "очевидцев", как п?хота препятствовала артиллеріи прекращать "братанія", возникавшія по иниціатив? "германцев" и принимавшія в н?которых частях корпуса "прямо уродливыя формы" на Пасху [434].
Вот главн?йшее, как думается, что можно извлечь из записей, сд?ланных уполномоченными Врем. Комитета (отчет напечатан, к сожал?нію, с купюрами). Какое можно сд?лать заключеніе о настроеніях на других фронтах? Показательным явленіем был многолюдный армейскій съ?зд, собравшійся в Минск? и зас?давшій с 7 по 17 апр?ля. Это был съ?зд "военных и рабочих депутатов арміи и тыла Западнаго фронта" (присутствовало около 1200 делегатов). Первый армейскій съ?зд, прив?тствовали думскіе депутаты Родзянко и Родичев. От Исп. Ком. прибыла делегація, в состав которой входили Чхеидзе и Церетелли. Суханов в воспоминаніях бьет в литавры по поводу усп?ха сов?тской делегаціи — съ?зд им?л "огромное значеніе для завоеванія арміи Сов?том": съ?здом всец?ло овлад?ли сов?тскіе люди, сов?тскія настроенія и лозунги, вся вообще сов?тская атмосфера. Резолюціи съ?зда повторяли без всяких поправок и дополненій резолюціи всероссійскаго сов?тскаго "Сов?щанія". "Минскій фронтовый съ?зд знаменовал собой радикальный перелом всей революціонной конъюнктуры и завершеніе сов?тской поб?ды над арміей". Мемуарист post factum придал минскому съ?зду совершенно не то значеніе, которое он им?л.
Съ?зд проходил в конечных чертах в атмосфер? взаимнаго дов?рія. "Демосфены от плутократіи", как выражается мемуарист, появились в Минск? вовсе не для того, чтобы противопоставить какую то особую политику "думско-правительственных сфер" политик? революціонной демократіи посл? правительственной деклараціи по вн?шней политик?. Формально позиціи обоих политических центров не расходились. "Именитые столичные делегаты от Сов?та держали себя также с тактом. Чхеидзе говорил о необходимости единенія фронта и тыла для того, чтобы свобода стала, д?йствительно, "величайшим праздником". Защит? свободы посвятил свою р?чь Церетелли, указывавшій, что сепаратный мир был бы гибелью для Россіи. Скобелев высказывал ув?ренность, что армія не допустит удушливых газов с распада и установит единеніе солдат и офицеров и т. д. Их выступленія были "сплошным тріумфом", но также "восторженно рукоплескала" аудиторія и "революціонно-патріотическим" фразам думских делегатов. При открытіи съ?зда выступили представители французской и англійской военных миссій. С энтузіазмом воспринята была и р?чь новаго главнокомандующаго ген. Гурко, этого подлинного военнаго вождя и хорошаго оратора, по характеристик? иностраннаго наблюдателя проф. Легра [435]. Такое одинаковое отношеніе ко вс?м ораторам возбуждает даже возмущеніе со стороны Легра: «c'est ?ecoeurant» записывает он в дневник. В д?йствительности это свид?тельствует лишь о настроеніи аудиторіи [436]. Никаких общих политических резолюцій, кром? резолюціи всероссійскаго Сов?щанія Сов?тов, ник?м не было предложено — естественно, что он? и были приняты без поправок и дополненій.
Еще опред?ленн?е было мн?ніе В. Д. Набокова, принадлежавшаго к числу т?х, которые полагали, что одной из причин революціи было утомленіе от войны и нежеланіе ее продолжать... Но только мн?ніе это сложилось уже в процесс? революціи и сильно отражало в себ? слишком субъективное воспріятіе д?йствительности. В сознаніи Набокова вырисовывался единственно разумный выход — сепаратный мир [426]. "Душа арміи", конечно, улет?ла с фронта, как выразился позже зам?нившій Радко-Дмитріева ген. Парскій. "Вернуть эту душу" не в силах были революціонныя организаціи, ибо он? не могли "имперіалистическую" войну превратить в войну "революціонную" и обречены были на противор?чивое балансированіе в пред?лах формулы "революціоннаго оборончества", сд?лавшейся офиціальным знаменем сов?тской демократіи. Эта формула, стремившаяся сочетать старые взгляды Циммервальда с новыми патріотическими заданіями, которыя ставила революція, не могла устранить причин распада арміи.
Для продолженія войны нужен был пафос, то есть активное д?йствіе, — защитная сила была формулой пассивной, которая могла получить д?йственное значеніе лишь при н?которых опред?ленных вн?шних условіях. Раз их не было, формула теряла свою политическую обостренность. Многіе из находившихся непосредственно на фронт? сознавали рождавшуюся опасность. Так ген. Селивачев, знакомясь с планом проектировавшагося прорыва с участка 6 арм. корпуса, записал 11 марта: "Предстоящая операція, говоря откровенно, крайне пугает меня: подъема в войсках н?т, совершившійся переворот притянул к себ? мысли арміи, которая безусловно ждала, что с новым правительством будет окончена война, и каждый, вернувшись домой, займется своим д?лом. А тут опять бои... Какія бы громкія фразы ни говорили от "Сов?та Р. и С. Д.", уставшій от войны и ея ужасных лишеній солдат не подымется духом больше, нежели он подымался при цар?, а со стороны офицеров едва ли что можно ожидать кр?пкаго: старые — оскорблены, а молодые — неопытны"... В?роятно, внутренне сознавали то же и руководящее круги революціонной демократіи. И не только соображенія отвлеченныя, идеологическія, но и психологическія настроенія — реалистическія, толкали демократію на путь поисков всеобщаго мира через Стокгольмскія сов?щанія и путем пацифистских декларацій.
Другая точка зр?нія совпадала с офиціальной позиціей правительств зап.-европейской демократіи и гласила, что "мир может быть достигнут только путем поб?ды". Через 25 л?т, когда мір переживает вновь катастрофу, кто скажет опред?ленно, на чьей сторон? было больше утопіи, и какой путь тогда для культуры и челов?чества был бол?е ц?лесообразен? [427].
Масс?, естественно, чужда была отвлеченная постановка вопроса. Отсюда возникала та драма в душ? "простого челов?ка", о которой говорил в августовском московском сов?щаніи с. р. Вржосек, выступавшій от имени петроградскаго Сов?та офицерских депутатов: "с одной стороны, мы говорим: боритесь до полнаго конца, вы должны поб?дить во имя свободной родины, а с другой стороны, мы нашему пролетаріату, нашей арміи, стран?, наибол?е б?дной духовными и матеріальными силами, задаем такую колоссальную задачу, которую не может взять на себя ни один пролетаріат міра. И если вы, с одной стороны, говорите: "боритесь", с другой стороны, указываете на Стокгольм и говорите: "ждите оттуда мира", разв? вы не понимаете, какую драму создаете вы в душ? челов?ка, как вы разрываете ее на дв? части. Мы — теоретики, мы — люди народной мысли, конечно, сум?ем примирить противор?чія и в этих изгибах не потеряться. Но неужели вы думаете, что широкія народный массы не ждут д?тски просто в?стей мира, как совершенно опред?леннаго указанія оттуда. И разв? вы думаете, что так легко стоять перед смертью?... Нечелов?ческим ужасом наполняется душа — так разв? можно в то же самое время его смущать мыслью о мир? и говорить: ты должен думать одновременно и о борьб?, и о мир?" [428].
Вот почва, на которой развивалась в арміи бацилла, порожденная эксхатологіей фанатичнаго вождя большевиков. В силу своего собственнаго внутренняго противор?чія революціонная демократія не сум?ла, как не сум?ло этого по другим причинам и Временное Правительство, оказать должное противод?йствіе разлагающей, упрощенной по своей прямолинейности, пропаганд? последователей ленинской политики [429].
Вовсе не надо принадлежать по своим политическим взглядам к числу "реакціонеров", как полагает в своих воспоминаніях Керенскій, для того, чтобы признать полную правоту Алекс?ева, писавшаго 16 апр?ля Гучкову: "положеніе в арміи с каждым днем ухудшается... армія идет к постепенному разложенію". Верховный главнокомандующій лишь удивлялся безотв?тственности людей, писавших и говоривших о "прекрасном" настроеніи арміи. Количество мрачных сужденій о состояніи арміи возрастает. Изв?стный нам прапорщик-интеллигент из Особой арміи, бывшій скор?е в первый нед?ли посл? революціи оптимистом, употребляет уже слова: "армія погибает" (5 мая). И все же положеніе было вовсе не так безнадежно, как оно казалось пессимистам. Спасал, в?роятно, тот "здравый смысл русскаго народа'', о котором в первые дни революціи кн. Львов говорил Алекс?еву. Надо было не над?яться на "чудо" (так Набоков опред?ляет апр?льскія настроенія военнаго министра), а только ближе присмотр?ться к жизни.
Большевицкіе историки впосл?дствіи должны были признать, что процесс разложенія арміи "шел гораздо медленн?е, ч?м можно было ожидать", и что этому замедленно сод?йствовали органы армейскаго самоуправленія. Трудно во многом не согласиться с т?м, что говорил на московском сов?щаніи "представитель армейских и фронтовых комитетов" Кучин, хотя отд?льныя м?ста его р?чи, не без основанія, вызывали довольно шумные протесты части собранія. Вот что он говорил о роли, которую сыграло в арміи новое "самоуправленіе". "Что сд?лали комитеты? — спрашивают зд?сь. Зд?сь указывают на ц?лый ряд явленій разложенія. Указывают, что моральнаго подъема н?т, что дисциплина пала и т. д. и т. д., и что в этом виноваты комитеты. Н?т, мы утверждаем, что если бы в первые дни революціи в арміи не были созданы эти организаціи солдатской массы [430], эти организаціи, объединившія солдат и офицеров, то мы не знаем, что было бы в арміи, которая в страшно трудной обстановки освободилась под выстр?лами врагов от рокового гнета... Что сд?лали комитеты с перваго дня революціи? Они произвели огромную работу организаціи массы... (я дальше м?стами д?лаю н?которую перестановку в посл?довательности н?сколько необработанной и разбросанной р?чи). Мы знаем, если вы вид?ли солдата в первые дни революціи, ...с какой стихійной потребностью он шел и чувствовал, что ему нужно говорить, нужно организовываться. У него ничего не было. Ему нужно было давать то, чего он не знал. Это давали комитеты... Кто же первый... стал на защиту необходимости нормальных отношеній солдат с офицерами? Комитеты. Я утверждаю это про XII армію, представителем которой я являюсь... Революція... не игрушка. Если она была мучительной в арміи, если ц?лый ряд конфликтов был в арміи, то это потому, что это — революція... огромная масса освободилась от рокового гнета... Она со многих случаях проявила незаконно, может быть, позорно свой гн?в... Но что, если бы не было комитетов?... Если сейчас в отд?льных арміях мы переживаем період отсутствія антагонизма между солдатами и офицерами... в этом по существу законом?рном и стихійном процесс? главное м?сто занимает работа армейских комитетов... Зат?м возникал ц?лый ряд чрезвычайно важных вопросов... Мы знаем, что не было ни одного комитета из ответственных представителей солдатских и офицерских масс, который... не принял бы участія в борьб? с разлагающим братаніем. Если сейчас н?т братанія в арміи, то эту роль, несомн?нно, сыграли армейскіе комитеты"...
Р?чь фронтового представителя соціалистической демократіи была произнесена в момент, отдаленный от мартовских переживаній уже ц?лой полосой революціи, которую в отношеній арміи он сам охарактеризовал "періодом разложенія и дезорганизаціи". Этот "второй період" жизни арміи оратор пытался односторонне представить неизб?жным "стихійным процессом революціи" — "это вина всего, что произошло, это вина не людей и организаціи, это б?да россійской революціи, которая произошла в момент міровой войны и задыхалась в этой ужасной войн?". Первый період революціи — говорил Кучин — прошел, как сознательная д?ятельность н?которых элементов солдатской массы, за которыми сл?по и радостно шла солдатская масса, выходившая на сцену сознательной жизни. Во второй період... прошел мучительный процесс в глубинах народной жизни". "Солдатская масса обрадовалась революціи, как скорому приходу мира". "Стихійную потребность мира" армейскіе комитеты пытались влить в "русло международной борьбы за мир" и "энергичной обороны страны". "Не всегда удавались эту идею воплотить в сознаніи широких масс", которыя разочаровались в революціи, не давшей "всего, что он? хот?ли" и которыя начали "самостоятельно переваривать всю ту огромную массу вопросов, которые в их мозг, в их жизнь выкинула революція". Естественно, он? не могли справиться с такой задачей — на этой почв? рождались дезорганизаторскія настроенія, которыя, как в опред?ленном кристалл?, собирались вокруг "большевизма". "Не большевизм самостоятельно родил то ужасное, что было в арміи, не большевизм безотв?тственный, но большевизм жандармскій, потому что жандармы и городовые вступали в армію под лозунгом большевизма и были т?м ферментом, который разлагал т? настроенія, которыя создались в арміи".
В данном случа? Кучин сл?довал роковому usu'у, установившемуся в значительном большинств? революціонной демократіи под вліяніем роста, как казалось, реставраціонных настроеній посл? польских дней, реабилитировать идейный большевизм и дезорганизаторскую работу объяснить происками "контр-революціонеров", которые д?йствуют "под флагом большевизма" (см. "Золотой ключ"). Это было тактически ошибочно и неправильно по существу. Объективное установленіе факта о зловредной роли, которую сыграли отправляемые на фронт жандармы, несомн?нно правильно [431].
Н?сколько отвлеченное построеніе, представителя фронтовой демократіи, соціологически, в?роятно, правильное (поправка должна быть сд?лана, может быть, в сторону примата пропаганды "безотв?тственных" элементов) противопоставлялось той систем? оздоровленія арміи, которая, по его выраженію, сводилась к репрессивным "м?рам жел?за и крови" и которой аплодировало на Гос. Сов?щаніи так называемое "правое" крыло. Кучин, бол?я "ужасами в арміи", указывая, что "эту тоскующую, ищущую безплодно пути к своему возрожденію массу темных людей, нельзя представлять себ? взбунтовавшимися рабами, которых "покорностью можно заставить жить так, как надо" [432]. Спор этот вводит нас непосредственно во "второй період" жизни арміи, лишь началом своим захватывающій эпоху перваго Временнаго Правительства. В сущности основное положеніе фронтового делегата, говорившаго от имени революціонной демократіи, косвенно подтвердил в своей р?чи и первый верховный главнокомандующій революціоннаго времени. В своем слов?, полном заостренной горечи за пережитое и страданіем за судьбы арміи, Алекс?ев объективно не мог оц?нить того недавняго прошлаго, которое тогда было еще жгучим настоящим и, не добром помянув выборные коллективы, все же подлинный вождь арміи признал, что в н?драх своего здороваго организма армія могла переварить "ядовитую пилюлю" в вид? "приказа № 1", но ее разрушала не встр?чавшая должнаго противод?йствія пораженческая (употребим для простоты и отчетливости термин из языка дореволюціоннаго — его употребили Каледин и Маклаков в своих р?чах на Гос. Сов.) агитація — "с этим трудн?е было бороться".
В апр?л?, повторяем, еще рано было говорить о "чуд?", которое одно только могло спасти армію. Вслушаемся в отчеты уполномоченных Врем. Комитета, пос?тивших фронт в апр?л?. Мы не мм?ем офиціальнаго отчета депутатов Мансырева и Филоненко, командированных 5 апр?ля на Юго-Западный фронт и вернувшихся 21-го. Но Мансыров в воспоминаніях разсказал о своих впечатл?ніях. Воспоминанія Мансырева, правда, очень далеки о воспроизведенія былой д?йствительности с точностью, доступной мемуаристу, но едва ли он сильно погр?шил против общаго впечатл?нія вынесеннаго из по?здки: "Юго-Западный фронт производил впечатл?ніе хорошее". Такое же заключеніе, по его словам, вынесли и два других думца — Шаховской и Кузьмин, которые одновременно были на фронт?. "Мы пос?тили — вспоминает Мапсырев — свыше 25 полков, не считая отд?льных небольших отрядов, а также разных митингов, составлявшихся по пути из солдат и м?стных жителей... Настроеніе патріотическое, полное готовности к наступленію, недурная дисциплина и даже отсутствіе р?зкаго антагонизма между солдатами и офицерами; бывали кое какія недоразум?нія, но мы их сравнительно легко ликвидировали" — депутат ?здил с сов?тскими делегатами ("н?сколько хуже" было настроеніе в VIII Калединской арміи).
Об апр?льских настроеніях в Особой арміи мы им?ем опубликованныя выдержки из офиціальнаго отчета членов Думы Масленникова и Шмакова о по?здк? на фронт в середин? м?сяца. Резюме их доклада довольно пессимистично: "сравнивая дух арміи в настоящее время и в первые дни революціи при пос?щеніи С?вернаго фронта, к сожал?нію, приходится констатировать, что та пропаганда, которую вела Германія у нас в тылу через своих вольных и невольных провокаторов и шпіонов, а также пропаганда на фронт? под видом перемирія и братанія сд?лали свое губительное д?ло... Усп?х нежелательной пропаганды в н?которых частях лежит в том, что он бьет по самому больному м?сту. Вс? устали воевать — большевицкая пропаганда пропов?дует скор?йшее прекращеніе активных военных д?йствій (оборонительная война и мирный конгресс)... Вот почему так кр?пко. укоренилось неправильное пониманіе мира без анексій, как отказ от всякой наступательной войны... Огромная масса солдат рада в?рить в то, что н?мцы пойдут на вс? требованія, выставленныя русской демократіей. Н?мцы, отлично учтя это настроеніе, всячески стараются его поддержать и развивать, прекратив обстр?л наших позицій и пропов?дуя свое миролюбіе организованным и планом?рно проводимым братаніем. Зараза, идущая из тыла, одинаковая с пропагандой н?мцев, уб?ждает мен?е сознательную часть солдат в возможности их мыслей и чаяній".
Подводя итоги, депутаты проявили склонность обобщить наблюденія, ими сд?ланныя в отд?льных случаях. Это опред?ленно вытекает из отчета, представленнаго в вид? поденных записей от 11 до 19 апр?ля. Просл?дим их вкратц?. 11-го депутаты в Луцк?, гд? пребывал штаб Особой арміи. Ген. Балуев с "большой похвалой" отозвался о д?ятельности комитета арміи, предс?дателем котораго по избранію состоял иниціатор и организатор съ?зда арміи полк. Малыхин. При нем продуктивно работает "согласительная комиссія", в?дающая разбором конфликтов, которые возникают на почв? отношеній между солдатами и офицерами. (Депутаты приводят прим?р, как солдатами был см?щен командир полна и выбран другой — комиссія "быстро" добилась подчиненія новому командиру, назначенному Валуевым). Описывают депутаты пос?щеніе Полоцкаго полка. Кричат "ура", качают и несут до экипажей... В р?чах "в?рное пониманіе смысла девиза "без анексій и контрибуцій", отсутствуют р?чи большевицкаго направленія". То же в Тобольском полку, который в образцовом порядк? в церемоніальном марш? под звуки марсельезы проходит перед депутатами. По заявленію командира, девиз полка: "война до поб?днаго конца без анексій и контрибуцій"... 13-го заканчивается объ?зд 5-го корпуса — впечатл?ніе "благопріятное". "Всюду налажена д?ятельность комитетов, не вызывающая столкновеній с начальством... В смысл? боеспособности солдат... несомн?нно в наступленіе пойдут. Объясняется это интенсивной борьбой комитетов с пропагандой большевиков. Отношеніе к Дум? и Временному Правительству (подчеркивается иногда необходимость единенія посл?дняго с Сов?том С. и Р. Д.) крайне благожелательное. Отношеніе к депутатам восторженное... Зам?чаніе депутата (Масленникова), что Сов?т не должен стремиться к законодательной власти и т?м бол?е управленію страной, в виду опасности двоевластія. — не вызывает протеста, наоборот одобряется. Солдаты всюду выставляют своим девизом демократическую республику". 15-го депутаты пос?щают Временец — штаб XI арміи ген. Гутора. Зд?сь на армейском съ?зд? депутаты впервые услышали р?чь большевицкую — предс?датель съ?зда прап. 11 финл. полка, бывшій секретарь "л?вых фракцій Гос. Думы" заявил, что армія будет "драться до конца" ("мы будем голы, босы, но будем драться за свободу пролетаріата") только в случа? выясненія истинных нам?реній наших союзников, дабы Россіи была дана гарантія, что борьба идет не за капиталистическія ц?ли союзников". Отв?т Масленникова "все же удовлетворил" съ?зд, на зас?даніях котораго чувствовалась "д?ятельная пропаганда большевиков". Под крики "ура" депутатов "выносят на руках". 16-го пос?щеніе штаба 2 гвард. корпуса — депутатам устраивается "восторженный пріем в Волынском, Кегсгольмском и Петроградском полках"... 17-го солдаты гвардіи 1 и 4 стр?лковых полков требовали удаленія "вс?х баронов, фонов и прочих шпіонов", а также офицеров, которым было выражено недов?ріе запасным батальоном в Царском Сел? [433]. В зас?даніи корпусного комитета поднимался вопрос о созыв? Учр. Собранія. Рабочій солдат (большевицкаго направленія) настаивал на скор?йшем его созыв?; большинство же (крестьяне) просили ходатайствовать об отложеніи созыва "до окончанія войны" в виду невозможности провести посредством "правильной агитаціи" "элементы, которые представляли бы д?йствительный голос крестьянства. Депутаты отм?чали "крайне благожелательное настроеніе всего собранія". 19-го пос?щеніе Гренадерскаго полка — того самаго, в котором д?йствовал прославившійся потом поручик большевик Дзевалтовскій. Вновь крики "ура", "оваціи". Но среди р?чей солдат отм?чают фразы: "штык против н?мцев, приклад против внутренняго врага". Были произнесены дв? "крайнія р?чи" — угроза удалить "вон" правительство, если оно не пойдет об руку с Сов?том, и требованіе заключенія бывш. императора и Петропавловскую кр?пость.. Однако, возраженіе Масленникова встр?чает "полное сочувствіе" собранія. Вновь "оваціи и ура". При пос?щеніи гвардейских сапер в Несв?ж? впервые за всю по?здку был очень остро затронут вопрос о мир?" одним из членов президіума комитета, утвержденным штабом "редактором латышской газеты", который указывал на "мирную конференцію, как на скор?йшій способ ликвидировать войну". В р?чах не было "ни одного слова, враждебнаго к Германіи", т?м не мен?е в конц? собранія крики "ура" и т. д. В связи с обнаружившимся "крайним направленіем" солдат в штаб? I корпуса, депутаты отм?чают разсказы "очевидцев", как п?хота препятствовала артиллеріи прекращать "братанія", возникавшія по иниціатив? "германцев" и принимавшія в н?которых частях корпуса "прямо уродливыя формы" на Пасху [434].
Вот главн?йшее, как думается, что можно извлечь из записей, сд?ланных уполномоченными Врем. Комитета (отчет напечатан, к сожал?нію, с купюрами). Какое можно сд?лать заключеніе о настроеніях на других фронтах? Показательным явленіем был многолюдный армейскій съ?зд, собравшійся в Минск? и зас?давшій с 7 по 17 апр?ля. Это был съ?зд "военных и рабочих депутатов арміи и тыла Западнаго фронта" (присутствовало около 1200 делегатов). Первый армейскій съ?зд, прив?тствовали думскіе депутаты Родзянко и Родичев. От Исп. Ком. прибыла делегація, в состав которой входили Чхеидзе и Церетелли. Суханов в воспоминаніях бьет в литавры по поводу усп?ха сов?тской делегаціи — съ?зд им?л "огромное значеніе для завоеванія арміи Сов?том": съ?здом всец?ло овлад?ли сов?тскіе люди, сов?тскія настроенія и лозунги, вся вообще сов?тская атмосфера. Резолюціи съ?зда повторяли без всяких поправок и дополненій резолюціи всероссійскаго сов?тскаго "Сов?щанія". "Минскій фронтовый съ?зд знаменовал собой радикальный перелом всей революціонной конъюнктуры и завершеніе сов?тской поб?ды над арміей". Мемуарист post factum придал минскому съ?зду совершенно не то значеніе, которое он им?л.
Съ?зд проходил в конечных чертах в атмосфер? взаимнаго дов?рія. "Демосфены от плутократіи", как выражается мемуарист, появились в Минск? вовсе не для того, чтобы противопоставить какую то особую политику "думско-правительственных сфер" политик? революціонной демократіи посл? правительственной деклараціи по вн?шней политик?. Формально позиціи обоих политических центров не расходились. "Именитые столичные делегаты от Сов?та держали себя также с тактом. Чхеидзе говорил о необходимости единенія фронта и тыла для того, чтобы свобода стала, д?йствительно, "величайшим праздником". Защит? свободы посвятил свою р?чь Церетелли, указывавшій, что сепаратный мир был бы гибелью для Россіи. Скобелев высказывал ув?ренность, что армія не допустит удушливых газов с распада и установит единеніе солдат и офицеров и т. д. Их выступленія были "сплошным тріумфом", но также "восторженно рукоплескала" аудиторія и "революціонно-патріотическим" фразам думских делегатов. При открытіи съ?зда выступили представители французской и англійской военных миссій. С энтузіазмом воспринята была и р?чь новаго главнокомандующаго ген. Гурко, этого подлинного военнаго вождя и хорошаго оратора, по характеристик? иностраннаго наблюдателя проф. Легра [435]. Такое одинаковое отношеніе ко вс?м ораторам возбуждает даже возмущеніе со стороны Легра: «c'est ?ecoeurant» записывает он в дневник. В д?йствительности это свид?тельствует лишь о настроеніи аудиторіи [436]. Никаких общих политических резолюцій, кром? резолюціи всероссійскаго Сов?щанія Сов?тов, ник?м не было предложено — естественно, что он? и были приняты без поправок и дополненій.