Минаков Игорь. Десант на Европу, или возвращение Мафусаила

   Вопль камнедробильщика и взрыв спрута «пробудили» всех уцелевших мехов-захватчиков. Внезапность нападения была окончательно утрачена. Орги кинулись на отважных диверсантов со всех сторон. Люди вынуждены были отступить. Сбившись плотной кучкой, они начали отходить к околице. Всешло к скорой развязке, но механорги почему-то не спешили предать смельчаков очищающему огню. Нацелив раструбы поливалок, спруты взяли людей в полукольцо.
 
   У Фо и Джи дела шли не в пример благополучнее. Они успели подобраться к мехам, охранявшим «Птерозавр» еще до того, как среди руин Хутора поднялась суматоха. Не сговариваясь, близнецы бросились на обоих охранников одновременно. Фо пропорол бурдюк, доставшегося ему спрута, с таким расчетом, чтобы горючая жидкость залила самого меха. Фактически оставшись целым, поливальщик должен был поостеречься использовать единственное свое оружие. Джи поступил со «своим» спрутом еще более жестоко, в считанные мгновения превратив того в жалкий обрубок, лишенный возможности двигаться, но не лишенный ощущений.
   Обезвредив врагов, братья кинулись к дельтаракетоплану. Беглый наружный осмотр показал, что со стариком все вроде в порядке. Десантную аппарель близнецы давно наглухо заварили, а замки пассажирского и технологического шлюзов оказались целы. Видимо, мятежные механорги не пытались проникнуть внутрь корабля. Однако охрану поставили! Но Фо и Джи не стали ломать голову над загадкой такой заботы, они просто разблокировали технологический шлюз и проникли в пилотажную рубку.
   – Пока действуем по тихому, – сказал Фо. – Реактор на разогрев, бортовые огни не зажигать!
   – Есть капитан! – совершенно серьезно отозвался Джи.
   Фо спустился в технический отсек. Со времени своего легендарного прыжка с Земли на Фобос дельтаракетоплан «Птерозавр» всерьез омолодился. Близнецы полностью обновили его навигационное оборудование, превратили десантный трюм в полноценный обитаемый отсек, с настоящими амортизационными подвесками для пассажиров, киберкамбузом и удобствами, они даже сменили часть обшивки и укрепили несущие шпангоуты. Фо и Джи отнюдь не были эгоистами, и трудились не ради удовлетворения собственной жажды приключений. В их планы входили постоянные экскурсии в ближний Космос для всех желающих. Кто знал, что первую экскурсию придется устраивать столь поспешно?
   Кстати, ради этих самых экскурсий, братья установили на борт своего кораблика маломощную установку термического лазера, использовавшуюся некогда для прокладки небольших штреков в грунте Фобоса. Ну, тогда, когда воздвигался туристический центр в кратере «Стикни». Джи придумал какие-то особенные термазерные шоу, что-то связанное с испарением части вещества метеоритов, комет и других блуждающих микромиров. Фо особенно в эти затеи не вникал, но считал, что термазер штука полезная, много для чего может пригодиться.
   «Как же, – подумал Фо, возясь с блокировкой термазерной турели, – будем мы фейерверки устраивать… Лучше употребим эту пушечку для более благородных целей…»
   «Фо! – раздался в интеркоме тревожный голос Джи. – Кажется, ребята попали в переделку! На Хуторе опять горит!»
   – Готовность реактора? – быстро спросил Фо.
   «Почти четверть мощности!» – доложил брат.
   – Сгодится! – сказал Фо. – Поднимай старика полегоньку, и на бреющем самым малым ходом… Надо выручать наших!
   «Вас понял! – откликнулся Джи. – Выполняю!»
   – Давай, братишка! – выкрикнул Фо. – Я на пушке!
   К басовитому гудению разогревающегося реактора добавилось тонкое заунывое пение двигателей вертикального взлета. «Птерозавр» тряхнуло так, что Фо еле удержался на ногах. Он вцепился в турель термазера подумав мельком:
   «Эх, надо было приспособить какое-нибудь седалище… Да кто ж знал, что придется… вот так, в пределах планетарного гравиполя…»
   Старика-дельтаящера плавно повело в бок. Он слегка покачивался вдоль горизонтальной оси, но двигался вполне уверенно.
   – Молодец, братишка! – выкрикнул Фо, впиваясь глазами в дисплей наведения. – Жми дальше!
   Чрез минуту «Птерозавр» был уже над полем неравной схватки, освещенным догорающими механоргами. Фо отчетливо видел товарищей, окруженных сворой сбрендивших биомашин. Он также прекрасно видел, что ребята не сдаются. Многие мехи имели потрепанный вид, у кого был пробит стрелами бурдюк, кто лишился внешних эффекторов или ослеп на один-другой фотофор.
   «Странно, – подумал Фо. – Почему мехи медлят…»
   Спруты-поливальщики грозно поводили инжекторами, раки-дробильщики размахивали клешнями, но людей не трогали.
   «Фо, – раздалось в интеркоме, – я тут включил внешние микрофоны… Вот, послушай!…»
   И тот час же загремел другой голос, механически-бездушный, раздающийся из почти не приспособленного к человеческой речи голосового контура:
   «Люди, повторяю! Выбраковка в пределах ареала завершена! Вы можете вернуться к прежней жизнедеятельности! Дальнейшие инструкции получите…»
   – Вот, что, Джи, – сказал Фо. – Постарайся заслонить наших корпусом, но аккуратно! А я пока займусь мехами… Что-то не нравится мне их болтовня…
   «Вас понял, – сказал Джи. – Даю предупредительную сирену!»
   – Нет, Джи. Лучше включи внешнее голосовое оповещение.
   «Включаю!»
   – Хог! Ребята! – сказал Фо и услышал собственный голос, эхом повторившийся в интеркоме. – Говорит Фо. Сейчас я применю термический лазер! Джи прикроет вас корпусом, но вам лучше лечь лицом вниз. Используйте любые кочки!
   Он увидел, как фигурки людей внизу приникли к земле, вжимаясь, вдавливаясь в нее, что есть мочи.
   – Ага, – проговорил Фо, калибруя прицельную рамку так, чтобы охватить всех мехов и не затронуть смертоносным контуром втиснувшихся в грунт людей. – Огонь! – сам себе шепотом скомандовал Фо и надавил вспотевшими ладонями на ребристые пластины гашетки.
 
   Когда все кончилось, Джи и Стэн отправились к телепорту. Ярко-желтый павильон приветливо светился на фоне темной глыбы базальта, рядом с которой был воздвигнут. Ни одного механорга, кроме хлопотливого червя-садовника, взрыхляющего почву под новую клумбу в «привокзальном» скверике, разведчикам обнаружить не удалось. Даже если они здесь и побывали, то никаких следов не оставили.
   – Не нравится мне это, – сказал Джи, вполголоса. – Ведь если мехи вздумали истребить нас, то всяко должны были перекрыть сюда доступ!
   – Что верно, то верно, – согласился Стэн. – Может, кто прорвался?…
   – Загляну-ка я внутрь, – решил Джи. – Регистратор отмечает последние перемещения…
   – Может не стоит? – усомнился лучник. – Мало ли кто там засел?
   – Рискну!… А ты останься здесь, да гляди в оба! Чуть что, стреляй без предупреждения.
   Стэн кивнул, дескать, за мною не заржавеет и вынул из колчана стрелу. Джи пошел к гостеприимно распахнувшимся перед ним дверям павильона. Внутри тоже все было чисто: не то что засады, но и малейшей пылинки не наблюдалась в небольшом зальчике ожидания. Тихо пощелкивал намеренно громоздкий «Исчислитель Абсолютного Времени» – выдумка давно покойного старикана Кью, позволяющая в любой момент узнать: «который теперь час?» на любой из планет Системы. Радостно светились детские рисунки на стенах.
   Джи подошел к пульту регистратора. Набрал запрос. Искин тут же выдал небольшую колонку данных. Джи пробежал по цифрам глазами и ощутил как встают дыбом коротко остриженные волосы на голове. Регистратор бесстрастно извещал, что ни один органический объект за последние двое суток не воспользовался телепортом. Во всяком случае, на отправку. Что же касается, приема… Телепорт принял около десяти объектов в час ночи по синхронизированному времени. Характеристика объектов – биомеханические системы. Класс объектов – боевые механорги клана «эриний»! По окончании процедуры приема, телепорт был заблокирован.
 
   Тем временем, Фо активировал бортовой биорадар и начал облетать руины Хутора и все прилегающие территории. Монитор «искателя жизни» охотно фиксировал биоактивность, но увы, это были лишь мимикродоны, песчанки да мелкие механорги, бессмысленно ползающие по развалинам. Людей не было. Живых, по крайней мере. Посадив «Птерозавр» на бывшей поселковой площади, Фо и Джи принялись помогать остальным «диверсантам» собирать трупы. У самых крепких мужчин при виде обезображенных останков друзей и знакомых начинали трястись руки, а слезы текли самопроизвольно. А уж если находили родных…
   Здоровяка Каспара пришлось приводить в сознание, когда он наткнулся на обгорелый труп супруги. Ив, обнаруживший то, что осталось от деда, в котором он души не чаял, впал в ярость и начал преследовать ни в чем не повинных бытовых механоргов. Лишь вмешательство старейшины прекратило это бессмысленное истребление. Фо крепился до последнего, но обнаружив тела родителей, прикипевших друг к другу в последнем объятии, он упал на обугленную землю ивпервые за этот страшный день разрыдался как мальчишка.
   Холм, венчающий огромную братскую могилу, получился не очень ровным, ведь его насыпали чуть ли не голыми руками. В вершину воткнули двуручный меч с простой крестобразной рукоятью. Этот меч не был боевым оружием, его использовали в ритуальных целях. Как старейшина, Хог сказал несколько слов. Ив, срывающимся голосом пропел «Прощание с Боромиром». Этим погребальная тризна и закончилась. Пора было возвращаться к Пещере Троллей, а там решать, что делать дальше.
 
   Фо развернул гипсометрическую карту Марса. Призрачные полушария ареоида мягко светились в полумраке рубки. Голографическая картинка была настолько мирной, что не верилось, что где-то в этом желто-зеленом мире горят фаланстеры, а свихнувшиеся механорги, словно какие-то древние фашисты, методично истребляют людей.
   – Многих мы взять не сможем, – сказал Фо. – Но человек десять – вполне.
   «Птерозавр» шел малым ходом через Тирренскую землю, используя «складки местности» для маскировки. Его экипаж опасался не столько нападения патрульных эриний, сколько преждевременного обнаружения ими. Особенного после того, как биорадар зафиксировал звено «страж-птиц», пролетевшее всего в десяти километрах. На совещании, организованном уцелевшими хуторянами по возвращении дельтаящера с пепелища, было принято решение превратить тролличью обитель в подземный фаланстер, куда собрать всех, кто выжил после глобальной бойни, хотя бы в районах, прилегающих к Сырту.
   То, что бойня была глобальной, сомневаться не приходилось. В первые же сутки после возвращения с Хутора, Фо и Джи обследовали Сабейскую землю. Фаланстеры Шрётер, Жансен, Скиапарелли оказались сожжеными дотла. В пустыне удалось подобрать человек тридцать беженцев-погорельцев, совершенно деморализованных, голодных, замерзших, покрытых ожогами и ранами. В землях лежащих к северу, положение было не лучше. Список разрушенных поселков пополнялся с ужасающей быстротой: Араго, Тихонравов, Антониади, Бальде, Фламмарион… За трое суток полетов, близнецы и их добровольные помощники сумели эвакуировать около двухсот человек, а также массу самых разнообразных вещей и предметов, уцелевших от пожаров. На исходе четвертых суток стало ясно, что масштабы катастрофы превышают всяческое воображение и помочь всем уцелевшим невозможно. Поэтому на очередном совещании самопровозглашенного Совета фаланстера Троллей, было решено сделать последний рейс в сторону моря Эллады, чтобы в Геллеспонтских горах отыскать руины колонии стоунистов «Вспомнить все».
   – Я не согласен, – сказал Джи. – Взять на борт мы можем гораздо больше, другое дело что разместить с комфортом получится не всех… Но раз уж это наш последний спасательный рейд…
   – Итак, – подытожил Хог, тыча костлявым пальцем в едва мерцающую линию на карте, – проходим вдоль побережья, подбираем всех кого обнаружим, и возвращаемся.
   Биорадар деловито отсеивал неразумную фауну. Фо настроил его таким образом, чтобы в случае обнаружении фауны разумной тот врубал сирену. Минуты текли тонкой, неиссякаемой струйкой, но сирена молчала. Побережье, почти идеальной дугой забирающее к юго-востоку, похоже, вымерло. В предельном и бесчеловечном смысле этого слова. «Птерозавр» уже достиг самой южной оконечности моря, когда сирена неуверенно вякнула, потом опять.
   Экипаж и пассажиры приникли к блистеру и эхоскринам, стараясь разглядеть на узкой полосе берега товарищей по несчастью. Джи сбросил скорость до минимально возможного и снизился почти до верхушек волн, но берег оставался пустынным. Фо посмотрел на дисплей биорадара и тихо выругался:
   – Что за черт?
   Хог тревожно покосился на него:
   – Что-нибудь не так?
   – Да радар показывает какую-то чушь!
   – То есть?
   – Он показывает строго на восток!
   – В море?
   – Ну да… Они что, вплавь спасаются, что ли?
   – Не вплавь, а морем! – воскликнул Ив. – Я слышал, что стоунисты построили прогулочную яхту. «Великолепную Шэрон», кажется…
   – Я болван, – пробормотал Фо и приказал брату: – Смена курса! Держи на восток!
   Едва дельтаракетоплан повернул в окрытое море, сирена взвыла так, что пришлось ее отключить. На дисплее было теперь уже не только направление, но и количество объектов. А также – размеры. Фо взглянул на данные и обомлел. Судя по данным, на перегруженной яхте было человек сорок беженцев, а вот в воде… За «Великолепной Шэрон» шла погоня. Целая стая водоплавающих механоргов типа «косатка» мчалась суденышку наперерез. Каждая тварь весила до полутора тонн, поэтому, чтобы затопить яхту достаточно было таранить ее на полной скорости.
   – Надо не дать им приблизится! – выкрикнул Фо, ныряя в технический лючок и кидаясь к турели термазера.
   Джи заложил вираж с таким расчетом, чтобы «Птерик» оказался между яхтой и охотниками.
   – Не пойму я что-то, – сказал старейшина, тоже спускаясь к термазеру. – Откуда в Элладе косатки? Здесь же не водится ничего крупнее скатов-пастухов…
   – Теперь водятся, – пробормотал Фо. – Или, по крайней мере, водились…
   Столб раскаленного пара вырвался в том месте, где термазер соприкоснулся с морской гладью. Фо чуть поводил дымным лучом из стороны в сторону, рисуя на воде бурливые зигзаги. Косатки то ли не понимали, что их ждет, то ли просто во чтобы то ни стало стремились утопить яхту, но в любом случае поворачивать они не собирались. Когда взорвалась первая, раскидав окрест омерзительные ошметки, другие механорги перестроились, не снижая, впрочем, скорости. Часть из них попыталась перепрыгнуть через полосу кипящей воды, но Фо срезал их в полете. Остальные ушли на глубину. Фо пришлось увеличить мощь установки почти до предела. Биорадар бесстрастно показал, что и в толще вод противнику прорваться не удалось.
   Первая в истории Марса морская битва окончилась. Ветер отнес клубы пара к берегу. «Птерозавр» завис над яхтой, откуда смотрели на него с надеждой. Ив и Каспар по команде Джи приготовились спускать на палубу «Великолепной Шэрон» спасательную подвеску.
   – И все-таки странно, – сказал Хог, поглядывая на всплывающие кверху брюхом останки водоплавающих механоргов. – Программа освоения планеты не предусматривала участия в ней аквамеханоргов боевых кланов. Выходит, их либо сюда тайно завезли…
   – Либо? – спросил Фо, устало опуская слегка подрагивающие от недавнего напряжения руки
   – Либо, – задумчиво продолжил старейшина, – мы имеем дело со взрывной мутацией. Пастухи в считанные дни превратились в волков.
   – Ни хрена себе, – покачал головой Фо. – Если я правильно тебя понял, Хог, нам пришлось столкнутьсяне просто с неожиданным прекращением разумной деятельности Ирмы, а с настоящим, полным и окончательным её умопомешательством?
   – Хорошо излагаешь, – вымученно улыбнулся старейшина. – И боюсь, что в этом безумии она перестала рассматривать человека как хозяина. Ну, или почти перестала…
   – Тогда долго мы в Пещере не продержимся, – сделал свой вывод Фо. – Надо лететь в Космос за помощью!
   – И куда именно?
   – Есть только одно место в Солнечной системе, – Фо потеребил кончик носа, – которое никогда не было связано с Ирмой. Я имею в виду Европу, спутник Сатурна.
   – Как же ты туда собираешься попасть? – спросил старейшина. – Там, вроде, нет телепортов. Да и тут теперь считай, что нет.
   – На «Птерозавре»… Топлива, конечно, не хватит, но это при постоянном ускорении… Главное, попасть в поле притяжения Юпитера, а там сэр Исаак Ньютон доставит нас, как миленьких!
   – И топлива – не хватит, – сказал Хог, – и биоресурса тоже.
   – На двоих хватит! – горячо возразил Фо. – Мы с брательником все давно рассчитали. Загрузимся по самое некуда…
   – А об остальных ты подумал? – нахмурился старейшина. – Кто будет защищать Пещеру, когда мехи разнюхают наше укрывище?
   – Думаешь, мы собираемся бежать?… Да в полете с нами может случится все, что угодно. Например, перехватят Стражи Системы. Им наш термазер – тьфу! Плюнуть и растереть… Кстати, вот термазер и оставим, будет надёжной обороной Пещеры. А если сумеем добраться до Европы, тогда есть шанс вернуться за остальными.
   – На «Птерике»? – угрюмо усмехнулся Хог. – И будете по три месяца возить по одному пассажиру на Европу…
   – Нет, не на «Птерике», – ответил Фо. – У европеанцев целый флот болтается на орбите. Модульники. Каботажные челноки. Если это грамотно собрать в одну связку, можно эвакуировать не только пещеру, но и всех уцелевших марсиан вообще. – Он помолчал и добавил язвительно: – Разумеется, в образовательных сегментах Виртуала об этом не сказано.
   – Что ж, – не обращая внимания на колкость, проговорил старейшина. – Видимо, таков путь марсиан…

Глава девятая.
Лето на Икаре

   – Чего это с ним? – спросил метатель молота, провожая взглядом понурившегося парня.
   – Расстроился, – хмыкнула его собеседница. – Похоже, он в меня… ха-ха-ха… по самые оттопыренные уши…
   – Тогда понятно… Я бы на его месте тоже расстроился. – Молотометатель коротко хохотнул. – Как ты меня схватила, а!
   – Понравилось?
   – Еще бы! Сразу захотелось опробовать ту кроватку в каюте… Как ты?
   – Успеется… Давай-ка сначала поедим. И выпивку закажи какую-нибудь…
   Пока они придирчиво разглядывали виртуальное меню, блюда в котором выглядели как настоящие, только что не пахли, зал ресторана стал наполняться туристами. Было видно, что после лунных приключений, многие пришли в себя. Громче заиграла музыка. Живее забегали стюарды. Зазвенели столовые приборы, затенькали бокалы. Кто-то возжелал полюбоваться открытым космосом – и был немедленно активирован большой обзорный экран. Понятно, что демонстрировал он не подлиную панораму космического пространства, совершенно невыразительную для непосвященного, а специальный видовой фильм. Правда, звезды в нем не набегали стремительно, как в древних телепостановках, зато одновременно можно было видеть удаляющуюся Землю с пинг-понговым шариком Луны на гравитационном хвосте и приближающуюся Венеру.
   – Неужели мы так быстро летим? – подивился Мартелл, тыча вилкой в жемчужный серп, медленно, но верно набухающий оранжевым свечением.
   – Брось, – усмехнулась его подруга. – Если бы наш кораблик двигался с такой скоростью, нас уже через полчаса вогнало бы в Солнце!.
   – И откуда ты только все это знаешь, Энн?
   – Не только знаю, но и умею! – Девушка со значением облизала губы. – Давай выпьем!
   Она потянулась своим бокалом к бокалу великана.
   – За что?
   – За наше случайное знакомство, – нараспев протянула Энн, явно кого-то копируя. – Черт!
   Внезапно отяжелевший бокал, вырвался у нее из пальцев и вдребезги разлетелся, ударившись о столешницу. С соседних столиков послышался такой же звон, изрядно сдобренный проклятиями и визгом. Посуда словно взбесилась. Шампанское полилось рекою. Бифштексы запрыгали по коленям. Вскакивая, люди тут же теряли равновесие, и падали на пол, благо покрытый мягким ковром. Подняться удалось немногим, да и то лишь для того, чтобы со стоном опуститься на колени или четвереньки.
   Мартелл остался стоять, правда, для этого ему пришлось наклониться вперед, словно под напором ветра. Энн, без всякого сопротивления растянувшаяся рядом, потянула молотометателя за штанину.
   – Ложись, придурок! – проговорила она, цепляясь за ножку надежно привинченного столика. – Если они еще надбавят, окажешься под стойкой, как эти…
   Она имела в виду других «членов команды пассажиров», что беспомощно сползали по накренившемуся полу к барной стойке.
   Великан нехотя послушался разумного совета.
   – Они там свихнулись? – сказал он, хватаясь за другую ножку и протянув свободную руку к подруге.
   – Убери лапу, – прошипела та. – Два «g», не меньше… Ты меня раздавишь…
   – Прости…
   – И поменьше болтай…
   Они умолкли. Ускорение нарастало. Визги и крики стихли, лишь редкие стоны оглашали зал. Крен вскоре выправился, но тяжесть продолжала нарастать. Люди, посуда, куски пищи сбились в общую неопрятную кучу малу. Только Анна Рыжова и Дитер Мартелл сумели удержаться у своего столика. Автономные манипуляторы Единого Церебрума прямохождения не утратили, но ровным счетом ничего не предпринимали, застыв истуканами в самых нелепых позах.
   – Боже, – всхлипнул молотометатель. – Мы падаем!…
   Энн с трудом повернула втиснутую в ковровое покрытие голову к экрану. Венера быстро приближалась, превращаясь в тошнотворное месиво оранжево-белых полос на расплывчатом диске.
   – Не ду-ри, – выдавила из себя Энн. – Э-то… за-пись…
 
   Так вышло, что неожиданное изменение режима полета застало почти весь экипаж в рубке. Серебров и Харрисон несли вахту. Капитан зашел их проведать. Недоставало только Тэнгра. Однако все знали, что у старпома хлопот предостаточно, и никто не сетовал на его отсутствие. Чтобы не мешать пилотам, Климов тихо сидел в уголке и потягивал через трубочку сок манго. У него было неспокойно на душе. Слишком уж все шло гладко.
   Рубка, как и все обитаемые отсеки космолайнера, умела «подстраиваться» под изменения вектора тяги, но не сразу. Ведь полетная инструкция не предусматривала скачкообразного ускорения. Поэтому, когда сок вдруг выплеснулся на капитанские белоснежные брюки, Климов не успел даже толком выругаться.
   – Что там у вас? – буркнул он, отряхивая брючины.
   – Не пойму, капитан, – проговорил Харрисон. – Увеличение ускорения сразу на сто… нет, уже на сто четыре четыре процента… Пять, шесть…
   – Запроси Церебрум! – рявкнул Климов. – Он что, свихнулся? Пассажиров же передавит!
   – Церебрум не отвечает, капитан!
   – Точно свихнулся, – покачал отяжелевшей головой Климов. – Переходи на резервное управление.
   – На электро-механику?!
   – Да! И отключай двигатель…
   Харрисон с огромным трудом вытянул из-под пульта массивную консоль электронно-механического управления, отчего рубка сразу стала похожа на центральный пост управления какого-нибудь научно-фантастического корабля, а не на коктейль-холл, как раньше.
   – Штурман, что у нас с курсом? – спросил капитан.
   – Отклонение на полградуса, – откликнулся Серебров.
   – Твою мать! – в сердцах процедил Климов. – Спинтронный придурок выбросит нас из эклиптики… Давай, Серебров, считай новый курс. И посмотри последний прогноз, что там с Мусором?
   – Капитан!
   – Что у тебя, Харви?
   – Церебрум пытается перехватить управление!
   – Тупая железяка! Отключи его от всех ЖВС. Пусть занимается обслугой… Если сможет…
   – Есть!
   – По прогнозу, капитан, – доложил Серебров, – в основном микрометериты. Опушка Драконид. Прорвемся…
   – А – не в основном?
   – Икар… – штурман помешкал, уточняя данные. – Траектории почти совпадают.
   – И сколько в этом почти?
   – Пока он нас обгоняет на шестьсот мегаметров, но идём по нагоняющей.
   – Ага, – пробормотал Климов. – Значит, догоним и перегоним…
   Серебров не ответил, потому что это не было вопросом, и тут же приподнялся, не меняя позы, над креслом – наступила невесомость. Стакан, который капитан поставил в специальное углубление в подлокотнике, от случайного тычка капитанского локтя подскочил в воздух и поплыл через рубку, отмечая свою траекторию мутными шариками мангового сока. Климов растер онемевшее от перегрузки лицо и попытался вызвать Тэнгра. Старпом не отвечал.
   – Куда запропастился этот чингизид? – пробормотал капитан. – Ладно, ребятки, работайте… А я пойду погляжу, много ли дров успел наломать кретинский Цербер.
   Чавкая цепкими подошвами мокасин и стараясь не терять равновесия, Климов покинул рубку и сразу же наткнулся на старшего помощника. Тэнгр висел горизонтально, лицом утопая в губчатой дорожке коридора, в неестественно вывернутой руке его блестел обрывок платиновой цепочки. Климов узнал ее. Старпом носил универсальную «отмычку» на шее, а не в кармане, как остальные. Наверное, боялся ее потерять? И, похоже, не зря…
   Опустившись на колени, Климов осторожно приподнял Тэнгра, благо в невесомости это не составляло труда, перевернул и заглянул в лицо. Оно было совершенно белым, а губы, казалось, прямо на глазах наливались синевой. Капитан пощупал пульс. Слабое биение, скорее тень пульса, все же прощупывалась.