Рассел Шон. Остров битвы

   Кто возьмет Клинок Смерти и защитит наших жен и детей от врагов за стенами крепости? — вопросил он.
   Все его рыцари лишь молча опустили головы.
   Лорд печально посмотрел на меч.
   В таком случае это мой долг, — сказал он, протягивая дрожащие старческие руки к оружию.
   Не твой, отец, — возразила его старшая дочь Лента. — Дни, когда ты воевал, давно прошли. Клинок Смерти требует более сильных рук.
   Не успел лорд ответить, как Лекта шагнула вперед и схватила меч.
   Кто осмелится забрать его у меня? — бросила она в лицо рыцарям. Но все они отступили назад, отводя глаза от блистающего яростью клинка.
   Лента повела за собой воинов крепости Аборель башни и сняла осаду, уничтожив вражеских предводителей. Она вернулась с армией в крепость, однако ее встретили не радостные возгласы, не звуки труб, не барабанная дробь, а только лишь слезы и сдавленные рыдания
   Отец девушки вынес ей ларец, и дочь положила Клинок Смерти на место. Отец отнес оружие в свои покои. В присутствии одного лишь старого конюшего лорд предложил клинку забрать его жизнь вместо жизни дочери и до восхода солнца бросился грудью на его острие.
   Лорда крепости Аборель оплакивала вся рать, и особенно его дочь. Не прошло и месяца, как ее охватила неизвестная лихорадка сбить которую не мог ни один лекарь. Во время очередного приступа бреда девушка вдруг стала спокойной и сказала сестре: Это часть сделки: моя смерть за все прерванные мною нити жизни. За все спасенные мною жизни . И она умерла. Клинок Смерти заперли в одной из комнат оружейного склада, где он ждет своего времени, словно спящая чума.
   С шумом ветра сливались отдаленные крики лягушек и стрекот насекомых.
   — Ты хочешь сказать, что Элиз умрет в результате заключенной ею сделки? — нарушил тишину Бэйори.
   Собиратель легенд покачал головой.
   — Не обязательно. Я рассказал эту историю лишь потому, что она напомнила мне нашу ситуацию: Элиз придется заплатить за свой поступок. — Синддл, обернувшись, посмотрел на Бэйори. — И никто больше не заплатит такую цену, Бэйори. Никто, кроме нее самой.

Глава 21

   Когда путешественники столкнули лодку в темные воды, все они промокли до нитки и покрылись синяками и ушибами. Дорога вниз по склону оказалась скользкой и ненадежной. Несколько раз они падали и чуть было не выпускали из рук лодку. Этот путь был бы труден даже днем, ночью же он стал просто опасен.
   Среди облаков едва показался рассвет. Впереди под огромным одеялом тумана простиралось болото. Виднелись разрастающиеся островки осоки и болотных трав. Деревьев не было, открытые участки воды окружали камыш и туман. Дымка застилала небо, и казалось невозможным определить, где встает солнце.
   — Да чтоб она провалилась, эта лодка!.. — воскликнул Финнол и рухнул на мокрую траву.
   Почти все последовали его примеру.
   — Алаан предупреждал, что болото кишит змеями, — произнес Пвилл, внимательно осматриваясь.
   Синддл медленно поднялся.
   — Если Алаан говорит, что это так, — откликнулся собиратель легенд, — то мы должны быть осмотрительны. Таких бывалых путешественников, как он, мало.
   Румяный Финнол сладко потягивался, валяясь на траве.
   — Пусть меня покусают змеи, — томно произнес он. — Если я не отдохну, то все равно умру.
   Бэйори оглядел кузена, затем наклонился, чтобы напиться воды, однако Элиз остановила его, положив руку на плечо.
   — Не надо, лучше наполним фляги из ручья. Эта вода вредна для здоровья.
   Девушка взяла у Тэма меч.
   — Нет времени на отдых. Чем раньше выберемся из болота, тем скорее окажемся в безопасности.
   Бэйори кивнул и встал.
   — Нам еще тащить вниз всю поклажу. Лучше поторопиться.
   Все остальные начали с неохотой подниматься. И только Финнол медлил.
   — Погодите немного, — сказал он, пытаясь улыбнуться. — Даже змея заслуживает отдыха…
   Друзья снова стали взбираться на холм. Утро выдалось сырое, и Тэм вытирал мокрым рукавом пот со лба. Ему страшно хотелось искупаться в ручье, но предстояло еще много работы, а они уже и без того потеряли много времени. Наверняка Хаффид и его войско продолжают путь даже сейчас. Единственной надеждой двигаться быстрее оставалась лодка.
   Друзья поднялись на вершину, и Бэйори с Пвиллом сразу перекинули через плечо мешки и взяли по веслу. Синддл устало посмотрел на Тэма и вздохнул, неохотно поднимая свой мешок.
   Элиз стала собирать разбросанные вещи, Тэм помогал ей. И вдруг заметил, что девушка сидит на траве, скорчившись, словно от боли.
   — Элиз! Что с тобой? Ты ушиблась?..
   Элиз покачала головой, не открывая глаз и не поворачиваясь к юноше.
   — Ушиблась? Нет, хуже. Я стала убежищем для монстра, Тэм. Меня переполняют ее мысли… Они ужасны.
   Девушка снова покачала головой, и по ее щеке скатилась слеза.
   — Она жила ради войны, Тэм. И я чувствую, я ощущаю ее восторг и упоение от предстоящих битв. Все остальное время она словно наполовину мертва. Живет только во время сражений, и тогда Шианон бессердечна и беспощадна.
   Лицо Элиз исказила гримаса боли.
   — У Шианон были дети, до воспитания которых ей не было никакого дела. Некоторые из них, чтобы заслужить расположение матери, становились воинами. Она посылала их в бой, как и всех остальных, и не скорбела об утрате, когда они погибали. Мне кажется, будто это я… Я сейчас как протрезвевший пьяница, который видит содеянное им зло, но все равно тянется к бутылке. Такова и я — женщина, пьяневшая от войны, как от вина, но излечившаяся, насколько это возможно для пьяницы. Я вижу впереди войну, Тэм, и я в отчаянии. И в то же время жду битвы, как возлюбленного. Пусть она начнется сегодня, говорит внутренний голос, война, которой нельзя избежать. Справедливая война! Дайте мне в подчинение армию, и я стану похожа на исправившегося пьяницу, запертого в винном погребе без капли воды, чтобы утолить жажду.
   В слезах девушка повернулась к Тэму.
   — Дайте мне управлять войсками, и я стану посылать людей в сражения с таким безразличием, словно кидаю хворост в пламя. Этот огонь согреет меня, мое холодное сердце. О, Тэм, как же я была глупа, согласившись на сделку!..
   Юноша опустился рядом на колени, и Элиз горько разрыдалась в его объятиях.
   Неожиданно послышалось пение Финнола. Девушка вырвалась, вскочила и побежала вниз к ручью, не сказав ни слова и не обернувшись.
   Тэм стоял и смотрел ей вслед. Она скрылась за деревьями, и юноша почувствовал, что его сердце стремится к Элиз.
   Она была достойна жалости.
   — Ну что, отстаем, да? — сказал Финнол. — Давай, кузен, догоняй. Ты вечно плетешься в хвосте. Не могу же я всегда делать за тебя работу.
   Через полчаса они оказались внизу у болота. Бэйори и Пвилл осторожно загружали лодку. Элиз в беспокойстве следила за берегом.
   Финнол, стоявший неподалеку, тихо позвал друзей. Он пристально смотрел в камыши, росшие у кромки воды.
   Все быстро подошли поглядеть, что же он нашел.
   На краю болота в мелководье лицом вниз лежал мужчина в грязной изорванной одежде.
   Элиз нагнулась и перевернула его.
   — Ему перерезали горло, — сказала она и перешагнула через тело. — Но мне пригодится вот это.
   Девушка вытащила из воды меч. Неожиданно Элиз отпрянула, словно от удара, и уронила оружие. Минуту она глядела на клинок, затем нагнулась и подняла его снова, опустив лезвие в воду.
   — Хаффид здесь, — произнесла девушка, указывая на берег. — Недалеко. Надо уходить.
   Все побежали к лодке и через мгновение плыли по болоту.
   — Куда теперь? — недоумевал Финнол. — Как мы найдем Алаана на в этом огромном покрытом туманом болоте?
   Элиз села на носу лодки, опустив лезвие меча в воду.
   — Плывем туда, — сказала она, указывая направление. — Как можно быстрее и как можно тише. Хаффид практически дышит нам в затылок.
 
   Лодка быстро скользила по воде, несмотря на тяжелый груз, и вскоре выплыла из тумана. Странный потускневший меч Элиз все еще держала в воде. Спустя некоторое время она немного расслабилась.
   — Он уже не так близко, — сказала девушка уже не шепотом, как раньше, хотя до этого они почти не говорили.
   Тэм заметил, что Синддл скорчился, и его лицо исказила боль.
   — Что случилось? — спросил юноша.
   Собиратель легенд с трудом выпрямился.
   — Случилось?.. Болото, Тэм. Оно изобилует историями, словно жизнеописания всех людей мира стеклись сюда и лежат здесь слоями, как ил, глубоко под нами. На самом дне лежит великая история. Это легенда о волшебнике, я думаю, но мне слышно только эхо. Однако великая легенда ускользает от меня.
   — Легенда об Эйлине, Синддл, — объяснила Элиз, не сводя глаз с воды. — Это брат Уирра, в честь которого раньше называлась река Уиннд. Отцом Эйлина Уирра был Тузиваль, а матерью — лебедь. Тузиваль заколдовал ее так, что при свете луны она становилась девушкой: ее звали «вечерний лебедь». Она снесла три яйца. Если бы они вылупились ночью, они стали бы вечерними лебедями, как их мать; но при свете дня они превращались в человеческих детенышей. Двое вылупились до захода солнца, но одно яйцо припозднилось — девочка. Сыновьями оказались Эйлин и Уирр, дочерью — Шианон, которая не прожила и трех лет. Уирр назвал в ее честь свою собственную дочь: Шианон — вечерний лебедь.
   Элиз откашлялась и продолжала:
   — Задолго до того, как дети Уирра появились на свет, братская любовь иссякла. Разум Эйлина помутился. Хотя раньше он обладал волевым и властным характером, теперь стал труслив и подозрителен. Часто говорили, что в королевстве Эйлина дышать может только король. Даже его единственный сын покончил жизнь самоубийством, не в силах терпеть отца-тирана.
   Элиз на секунду смолкла.
   — Эйлин являлся большим колдуном и обладал такими знаниями, которые были недоступны его более мудрому брату. И Эйлин использовал свои страшные чары. Земли между королевствами разделили так, чтобы никто не смог проехать между владениями братьев. Но в колдовстве оказался изъян, и границы королевств иногда открывались, в чем вы смогли убедиться, спускаясь вниз по реке. А теперь Эйлин лежит здесь и спит долгим сном, полным мрачных грез. Истории всех людей собраны в водах болота, поскольку Эйлин всегда контролировал даже это. И вот мы здесь: ищем сына Уирра, причем другой его сын гонится за нами, желая убить.

Глава 22

   Хаффид всматривался в небо над утонувшим в тумане болотом.
   — Не это ли место описывал воин моего отца? — тихо спросил принц.
   Хаффид сначала не ответил, потом неохотно кивнул.
   — Разве ты не говорил, что Алаан пытался заманить тебя сюда, чтобы ты не узнал о возвращении Шианон? Однако мы все-таки здесь.
   Слуги Хаффида начали потихоньку отходить от хозяина. Даже Сэмюль Ренне почувствовал гнев, исходящий от колдуна. Майкл понимал, что лучше остановиться. Дразнить Хаффида было и страшно, и опасно.
   — Вероятно, это слишком рискованно, — произнес юноша, и во рту у него пересохло. — Как-никак, два колдуна…
   Хаффид развернулся и пристально смотрел на принца до тех пор, пока тот не отвел взгляд.
   Когда Майкл поднял голову, Хаффид уже отвернулся.
   — Мы направляемся к болоту, — приказал он рыцарям. Принц с облегчением вздохнул. Хаффид не ударил его, как опасался юноша.
   — Ты блефуешь без козырей, — негромко сказал Сэмюль Ренне.
   Он стоял рядом с Майклом, стараясь не смотреть на него, словно не хотел, чтобы их видели вместе.
   Принц пожал плечами.
   — Ничего не могу поделать, — искренне ответил оп. — Все так его боятся. Кто-то должен постоять за себя.
   — Это глупый риск.
   Слова Сэмюля Ренне не удивили Майкла. Сэмюль был самым незаметным человеком из всех, кого Майклу довелось встречать: почти тенью. И все же у принца было ощущение, что Сэмюль совсем не дурак.
   Наверное, один я дурак, — подумал Майкл. Он поднял мешок и перекинул его через плечо.
   Принц Майкл Иннесский с трудом выдрал ногу из засасывающего ила, потерял равновесие, споткнулся и с чавканьем упал в липкую жижу.
   Один из рыцарей Хаффида, идущий рядом, сердито глянул на принца. Дно болота было податливым все утро, но оно не пыталось утащить сапоги при каждом шаге. Сейчас ил, напротив, стремился затянуть в свои глубины или по крайней мере замедлить шаг до черепашьего.
   Принц оглянулся на изогнутую вереницу воинов, уходящую в туман. Они брели вперед, словно во сне, пытаясь сохранять равновесие, иногда падая.
   Войско старалось придерживаться открытой воды. Не прошло и часа с момента их появления на болоте, как одного из воинов укусила змея. Хаффид отправил его назад вместе с товарищем. А через два часа они снова встретили этих же солдат, заблудившихся в непроглядном тумане. Спустя некоторое время укушенный умер, и все продолжили путь, притихшие и настороженные.
   Хаффид время от времени погружал меч в болото: опускал лезвие в воду и стоял неподвижно, закрыв глаза. Затем рыцарь указывал направление и его люди начинали двигаться вперед. Их преследовали тучи насекомых, остервенело кусая и жаля куда попало. Красно-коричневый слепень бил так, что мог бы посрамить стервятника.
   Войско брело вперед; его предводитель шел посредине, окруженный со всех сторон охраной. Затем шли лорды Ренне, за которыми тянулись остальные подданные Хаффида. Шествие замыкал принц Майкл и арьергард из четырех черных рыцарей. Стены густого тумана смыкались вокруг. Остановившись на минуту, можно было легко потерять попутчиков из виду. Принц знал, что в этом случае человеку суждено бродить по болоту кругами, пока не появится солнце или не наступит смерть от истощения. Где отдохнешь в таком месте? Майкл содрогнулся, представив, каково сидеть в мрачном болоте, пытаясь заснуть так, чтобы не упасть и не захлебнуться во сне. Какая ужасная и позорная смерть… Могла, правда, укусить змея. В этом случае смерть была бы быстрой, но мучительной.
   У принца появилось желание бросить кольчугу в болото и довериться судьбе, однако, подумав, он решил, что Хаффиду известно побольше об этом гиблом месте, а черный рыцарь оставался кольчуге. И Ренне не снимали броню, хотя, вероятно, тоже следовали примеру Хаффида, поскольку в военном деле были искушены не больше, чем принц Майкл, несмотря на всю доблесть, демонстрируемую на рыцарских турнирах.
   Майклу приходилось прилагать большие усилия, чтобы передвигать ноги. Неожиданно он услышал, как Хаффид громко выругался. И еще раз — погромче и более внятно. Черный рыцарь замер, держа в руках меч, погруженный в темную воду. Внезапно глаза его широко раскрылись, он затряс головой и снова разразился ругательствами.
   Принц готов был поспорить, что рыцарь учуял и Алаана, и Шианон.
   Через час войско остановилось на короткий привал, и Хаффид послал за ним.
   Принц Майкл побрел туда, где стояли Хаффид с охраной.
   — Тот воин, которого мы допрашивали в палатке твоего отца… ты знал его?
   Майкл удивился, насколько мягким и даже заботливым казался голос Хаффида. Словно он уже забыл об утреннем происшествии, и язвительные насмешки теперь не имели никакого значения.
   — Я не могу утверждать, что знаю его хорошо. Он много лет служил моему отцу, как и его отец.
   — Ты доверял ему?
   — Конечно, да. Я доверяю всем воинам отца.
   На мгновение серьезное лицо Хаффида озарило некое подобие улыбки.
   — И, как мне кажется, напрасно. Но сейчас мы говорим о конкретном человеке. Ты не припоминаешь ничего, что заставило бы сомневаться в нем? Ни малейшего эпизода?
   Принц Майкл задумался, недоумевая, почему это так интересует Хаффида.
   — Ничего. В конце концов я близко с ним знаком не был.
   Некоторое время Хаффид обдумывал услышанное. Казалось, его седая борода, волосы и бледная кожа сливаются с туманом пасмурного дня.
   Черный рыцарь взглянул на лордов Ренне.
   — Осторожнее с ними, — тихо произнес он. — Если это ловушка, то мои рыцари отправят их на тот свет, не разбираясь, на чьей стороне эти кузены на самом деле…
   Принц Майкл кивнул, и Хаффид вернулся к охране.
   Принц недоумевал, мог ли тот воин, что умер в палатке отца, быть союзником Алаана. Хотя — почему бы и нет? Алаан сам вербовал сторонников.
   Уровень воды опустился почти до середины икр, ила больше не было. Войско маршировало по редкой жесткой траве. Пару раз отряд останавливался из-за того, что Сэмюль и один из рыцарей Хаффида слышали крик, но он не повторялся, и армия шла дальше.
   Майкл догадывался, что день близится к вечеру, хотя точно определить было невозможно, поскольку солнце где-то пряталось. Его лучи едва освещали топь — как и в начале похода по болоту. Тени ни росли, ни уменьшались. Принцу казалось, что время решило отдохнуть, а они остались бродить во мраке, в котором негде присесть — или даже прилечь — после долгого пути.
   Внезапно Майкл ткнулся в спину идущего впереди рыцаря.
   В дымке, на поросшем мхом длинном мертвом дереве, стоял старик в доспехах, держа в руках древний палаш. Длинным клинком он указал на Хаффида.
   — Ты вышел за пределы земель своего отца, сын Уирра. Что тебе надо во владениях моего хозяина?
   Голос старика напоминал отдаленные раскаты грома.
   — Это мое дело, — гордо отвечал Хаффид, и голос его внушал страх.
   — Здесь не Единое Королевство, — продолжал старый рыцарь, по-видимому, нисколько не испугавшись человека, которого боялись все. — У тебя нет разрешения путешествовать здесь, и ты не найдешь выхода без моей помощи. Что тебе надо?
   Принц Майкл посмотрел на Хаффида, пытаясь разгадать, что кроется под невозмутимой маской.
   Рыцарь молчал минуту, а когда начал говорить, его голос звучал мягко и ровно.
   — Я здесь, чтобы примирить брата и сестру, которые давно враждуют и не могут побороть свою ненависть. Я не желаю зла ни тебе, ни кому бы то ни было.
   Старик умудрялся касаться острием клинка груди Хаффида, хотя сам стоял на расстоянии дюжины шагов.
   — Поворачивай назад, и ты найдешь выход. Если пойдешь вперед, закончишь так же, как остальные. Поворачивай. Ты первый, кто удостоился предупреждения.
   — Я не могу уйти и позволить брату и сестре убить друг друга. Не позволишь ли нам пройти? Мы покинем эти земли через день или два.
   Принц видел, как старик, окруженный клубами тумана, задумался.
   — Молись, сын Уирра, что брат выведет тебя отсюда.
   Мутная волна накрыла старого рыцаря, а когда дымка рассеялась, его уже не было.
   — Кто это такой? — спросил Сэмюль Ренне.
   — Это? Это «Долг», облеченный в форму человека. Тысячу лет он сторожит эти границы.
   — Охраняя их от кого?
   Черный рыцарь покачал головой, уставившись в туман, словно снова увидел там старого воина.
   — Охраняя — что? Вот в чем вопрос. Зачем его хозяину понадобилось ставить кого-то на страже? Что он здесь прячет и что Алаану известно об этом?
   Хаффид снова покачал головой, будто очнувшись от сна, окунул меч в воду, затем указал влево.
   — Сюда. Скорее.
 

* * *

 
   От долгой ходьбы по болоту у принца Майкла заболели ноги. Он едва успевал за Хаффидом и его неутомимыми рыцарями. Видя, как черные плащи исчезают в непроглядной мгле, Майкл чувствовал себя узником, которого ведут на казнь молчаливые слуги Смерти.
   Рыцарь, возглавлявший шествие, внезапно с громким чавкающим звуком ушел под воду. Остальные бросились вытаскивать его, и тут же еще один исчез в мутной жиже. Воин не просто упал, а ушел вертикально вниз.
   — Трясина!.. — закричал Хаффид, протягивая руки, чтобы удержать рыцарей.
   Хаффид и один из его воинов осторожно прощупали ногами край ямы. Затем, поддерживаемые сзади, стали шарить под водой руками. Вдруг Хаффид приказал слугам тянуть, и вместе они вытащили задыхающегося воина. Через мгновение нашелся второй рыцарь, но его вытащили слишком поздно.
   Первый воин долго кашлял и хватал ртом воздух, пока наконец не смог стоять на ногах.
   — Кто из вас умеет плавать? — спросил Хаффид. Несколько человек выступили вперед, среди них и принц Майкл. Хаффид ткнул пальцем в него.
   — Так. Ты пойдешь первым. Сбрось кольчугу.
   Затем он обратился к Сэмюлю Ренне:
   — А ты будешь его сопровождать.
   Обернувшись, Хаффид приказал:
   — Всем идти строго за ними. Не отклоняться! Эти гнусные ямы роет какая-то рыба и мечет в них икру. Таких ловушек полно в здешних местах. У меня нет времени спасать каждого дурака, который не смотрит под ноги.
   Принц расстался с прекрасными доспехами, сбрасывая их, как змея кожу, и наблюдая, как они тонут в мутной воде. Набивной камзол он оставил, но даже в нем сразу почувствовал прохладу. Принц заметил, что ни Хаффид, ни кто-либо еще не последовал его примеру.
   — Что ж, похоже, мы пойдем в расход скорее, чем его рыцари, — шепнул Сэмюль.
   Принц Майкл пожал плечами.
   Они пошли впереди, чувствуя за спиной присутствие Хаффида, направляющего их, словно невидимое течение. Хотя воины прощупывали дно остриями мечей, дважды они все-таки провалились в топкие ямы, плюхаясь в воду с головой.
   Вскоре принц почувствовал себя совершенно измученным. Перед глазами Майкла стояли два воина, поглощенные темной водой. Казалось, что-то большее, чем собственный вес, тянуло их вниз.
   Пару часов спустя отряд перестал натыкаться на топкие ямы, и принц Майкл вздохнул свободнее.
   Туман все еще клубился вокруг, и войско продвигалось в мрачном молчании, которое иногда прерывал Хаффид, негромким голосом указывая дорогу. Принц Майкл умудрился перекусить на ходу и сейчас то и дело прикладывался к фляге с водой. Впрочем, несмотря на это, он был страшно голоден и буквально умирал от жажды.
   Болото казалось неестественно тихим, словно незваные пришельцы встревожили его жителей. Принц понимал, что так влиять на окружающее мог только Хаффид. В конце концов старый рыцарь из всех выделил одного Хаффида, и никого больше.
   Интересно, что означали его слова «…закончишь так же, как остальные»? Принцу крайне не понравилась эта фраза, как не нравилось и это место вообще. Он уже жалел, что пошел с Хаффидом, и недоумевал, что же заставило его добровольно отправиться сюда. Он обещал Элиз, что будет следить за Хаффидом, но все же…
   Элиз.
   Хаффид называл ее Шианон. Майкл вспомнил Элиз, плывущую в Вестбруке — это была не она, совершенно точно.
   Его мысли прервали отдаленные крики. Майкл почти остановился, стараясь двигаться как можно тише.
   — Ты слышал? — шепотом спросил Сэмюль.
   — Что это?..
   Сэмюль покачал головой.
   Тогда принц улыбнулся.
   — Вороны! — сказал он и засмеялся впервые за это день.
   Однако по мере приближения звука улыбка исчезла с его губ. Казалось, их было около тысячи — будто черные вороны-падальщики опускались на поле битвы.
   Стая черной тучей появилась из тумана, набрасываясь на людей, метя кровожадными клювами в глаза и горло. Принц Майкл что было силы молотил руками и мечом вокруг себя, и все равно вороны клевали его, тянули за волосы и уши, разбивали в кровь шею и руки. Он слышал, как люди выли от боли и падали в воду, а птицы все прибывали, словно с неба лился черный ливень. Вороны злобно рвали солдат, подобно неистовому ветру.
   Меч вылетел из рук принца. Майкл, обезумев, пытался отогнать ворон от лица. Он чувствовал, как их когти вонзаются в тело; когда ему удавалось согнать одну ворону, на ее место садились три.
   Майкл поскользнулся и опустился на колено, но птицы продолжали нападать. Кто-то поднял его, и принц побежал, спотыкаясь, падая в воду и вставая снова, чтобы через несколько шагов опять очутиться в воде, потому что вороны застилали глаза.
   Внезапно по болоту эхом разнесся звон, заглушивший вороний крик. Принцу Майклу был знаком этот низкий звук — меч Хаффида.
   Отчаянно махая крыльями, вороны улетели, и лишь одна птица осталась сидеть на лице принца Майкла, уцепившись когтями. Он схватил ее и бросил в воду, втоптав ногой в ил. Птица недолго трепыхалась под его сапогом и вскоре замерла.
   — Майкл?..
   — Лорд Сэмюль? Я здесь.
   Принц вытер кровь с глаз, ощупал разбитую бровь.
   Лорд Ренне появился из тумана, и Майкл ужаснулся от его вида, — словно с Сэмюля сняли кожу. Он был в крови с головы до пят. Даже веки кровоточили!
   — Глаза еще на месте? — спросил Сэмюль.
   — Да, что удивительно.
   Звон меча Хаффида постепенно утих, и повсюду стали раздаваться исполненные страха голоса людей, зовущих друг друга.
   Сэмюль Ренне опустился на землю, готовый разрыдаться.
   — В какое жуткое место завел нас этот человек! Может, стоит вернуться, принц Майкл? Если мы отправимся сейчас, нас не найдут…
   — Отправимся — куда? В какую сторону? Боюсь, нас ожидает не лучшая участь, чем того человека, которого укусила змея. Нет, это место — лабиринт, где нет даже солнца, указывающего путь. Думаю, только Хаффид способен вывести нас отсюда, хотя, как ты говоришь, случись что, мы первыми пойдем в расход.
   — Он служит у твоего отца — и даже не пытается обезопасить тебя.
   Принц пожал плечами.
   — Я противоречил ему и настраивал против него отца. Не думаю, что он стал бы убивать меня, но если мне суждено погибнуть в этом путешествии, он горевать не будет.
   Сэмюль заставил себя подняться.
   Посмотрев на принца внимательно, он воскликнул: