Рассел Шон. Остров битвы

   Элиз жадно слушала, не сводя с Майкла блестящих глаз.
   — Именно Алаан спас этого человека, а потом отпустил его. Однако сам он тяжело ранен, во всяком случае так утверждает воин. У Алаана, возможно, сейчас лихорадка.
   Майкл помолчал.
   — Но Хаффид не будет его пока беспокоить, потому что едет искать какую-то колдунью по имени Шианон. Так он по крайней мере говорит.
   Элиз замерла.
   — Он так сказал? Он сказал — Шианон?..
   — Да, и я не впервые слышу от него это имя. В ночь, когда ты прыгнула в реку, Хаффид стоял под мостом, опустив меч в воду, и вдруг едва не потерял сознание. А затем он в изумлении произнес это имя — Шианон.
   Элиз слегка пошевелила руками в воде, так естественно, будто ощущала себя в реке дома, словно ондатра. Майкл видел, что его слова встревожили девушку. Внезапно он осознал, как отвратительно с его стороны приносить плохие новости той, которая слышала уже немало довольно скверных известий.
   — Мне необходимо разыскать Алаана, — произнесла Элиз.
   Откуда же появилось чувство, что он расстроил ее?..
   — Алаану не удалось спасти тебя на балу, — возразил Майкл. — Зачем ты разыскиваешь его снова?
   — Он не пытался меня спасать, — ответила девушка голосом, похожим на плеск волн о морской берег. — Алаан хотел убить Хаффида. Теперь я понимаю. Это могло решить все проблемы сразу. Если бы Хаффид был мертв, не думаю, что твой отец принял бы решение развязать войну.
   Неподалеку раздался смех, потом чьи-то голоса.
   Элиз умолкла и настороженно прислушалась.
   — Проследи за Хаффидом ради меня, — прошептала она. — Нам еще предстоит подобрать к нему ключ.
   Внезапно девушка встала из воды, обвила руками шею принца и крепко прижалась к юноше. Губы их встретились, и через мгновение Элиз ускользнула обратно под воду.
   Принц опустился на землю, пытаясь перевести дух. Поцелуй не был похож на лобзание молодой неопытной девушки. Он оказался страстным и искусным.
   Пожалуй, даже чересчур искусным.
   Спотыкаясь, принц поднялся на берег и сел на траву. Он долго смотрел на воду, прислушиваясь к голосам проходящих мимо гуляк. Вскоре снова стало тихо.
   — Ты здесь? — шепотом спросил Майкл, однако ответа не последовало.
   Элиз ушла под воду словно речное животное. Словно видение.
   Юноша встал и начал раздеваться, сбрасывая одежду прямо на траву. Спустившись по пологому берегу, вошел в воду, чувствуя вязкий ил под ногами. По сравнению с прохладным вечерним воздухом вода казалась теплой.
   Сделав шаг, принц оказался по грудь в воде.
   Вдруг ему стало трудно дышать. Неужели Элиз все еще рядом и наблюдает за ним?
   У Майкла появилось странное чувство, будто он совершает что-то запретное. Нечто более запретное, нежели просто зайти в женский будуар. Принц закрыл глаза, и теплая вода окутала его. Откинув голову, он услышал собственное громкое и неровное дыхание.
   Юноша открыл глаза и посмотрел на гаснувшие звезды. Откуда-то ниже по течению, казалось, истекал бледный, почти незаметный свет, точно тело, поднявшееся на поверхность.
   Его ждет Хаффид.
 
   Тэм вызвался дежурить, пока другие спят.
   Он оставил костер догорать и устроился возле пня, откуда было видно всех товарищей и тропинку, шедшую от реки. Луна медленно двигалась на запад, ночь казалась ласковой и звездной. Теплый летний воздух наполнился ароматами свежескошенного сена и текущей мимо реки.
   Пвилл беспокоился об Алаане и сообщил, что, возможно, пойдет искать его. Что они будут делать теперь, после исполнения обещания, данного Алаану, — этого Тэм не знал. Безусловно, нужно направляться на север. На север, к спокойствию и безопасности, во всяком случае сейчас.
   Со стороны реки послышался глухой всплеск, будто на берег вышел какой-то зверь. Тэм схватил оружие и пополз через кусты к берегу.
   Он ожидал обнаружить нэгара и был ошеломлен, увидев Элиз, мокрую, бледную, со спутанными волосами. Юноша стоял в оцепенении, наблюдая, как она поспешно надевает одежду, развешенную на ветках дерева.
   Элиз вздрогнула, увидев его, однако тут же успокоилась.
   — Когда нэгар предложил Бэйори заключить сделку в обмен на жизнь, — произнес Тэм, — то наш здоровяк отказался. А ты, Элиз? Какой выбор сделала ты?
   Элиз перестала застегивать рубашку и внимательно посмотрела на Тэма.
   — Немногим хватило бы смелости поступить так, как Бэйори.
   — Твой маскарадный костюм был настолько тяжел, что даже опытный пловец не справился бы и пошел ко дну.
   Элиз посмотрела на луну.
   — Что тебе нужно от меня, Тэмлин Лоэль?
   — Правда.
   Элиз сглотнула. После долгого молчания она наконец тихо произнесла:
   — Я не могла отказать ей. Когда открываются Врата Смерти, Тэм, тогда только узнаешь, насколько ты на самом деле смел.
   — Но как же Бэйори? — почти шепотом сказал юноша. — Как ему это удалось, Элиз?
   — Бэйори нашел точильный камень на поле битвы у моста Теланон. Его принесли туда Рыцари Обета, хотя раньше он принадлежал колдунье… Шианон. Он вызвал ее, когда вы проплывали через Львиную Пасть. Теперь камень у меня.
   Тэм кивнул, не зная, что ответить. Подозрения оправдались, однако это не принесло удовлетворения.
   — Ты?..
   Внезапно он позабыл, что собирался спросить.
   — Я все еще Элиз, — произнесла она ровным тоном.
   Потом вдруг поникла, покачала головой и отвела взгляд.
   — Впрочем, нет… Я уже не та, что прежде, Тэм. Мне кажется, я жила все эти годы, считая себя Элиз Уиллс, с тем только, чтобы однажды проснуться и ощутить нахлынувшие воспоминания. Воспоминания о другой жизни, когда меня звали Шианон, когда я вела долгую и ужасную войну против собственного брата. Трудно объяснить… Мне доводилось слышать о людях, потерявших память после удара по голове и вспомнивших все годами позже. Так произошло и со мной. Я не отдала жизнь Шианон, но это неожиданное знание встает между мной и той, кем я была.
   На ресницах девушки задрожала слеза и скатилась в воду. Зеркало реки дрогнуло, словно мигнув крошечным глазом.
   — Тэм, у меня голова идет кругом. Я не могу разобраться в мыслях, чувствах, порой непреодолимых. Раньше мне неведомы были такие эмоции. Я должна найти Алаана. Только он поможет разобраться во всем.
   — Алаан не вернулся.
   — Нет, он ранен и прячется где-то в неведомых землях. А Хаффид разыскивает меня. На рассвете колдун начнет поиски. Нужно разбудить всех. Мы в опасности.
   Тэм не шелохнулся.
   — Больше всего меня волнует Бэйори. Даже если мы сейчас отправимся на север, он останется с тобой, не так ли?
   — Выбор за Бэйори.
   — Он пожелает остаться с тобой, верно?
   Подумав, Элиз кивнула.
   При свете луны девушка выглядела очень красивой, но Тэм помнил историю, рассказанную однажды Синддлом: мужчины любили Шианон и исполняли все ее приказы, а она не любила никого.
   Элиз посмотрела на Тэма, и ее взгляд казался тусклым в холодном свете луны.
   — Если вы пойдете на север, — произнесла она почти нежно, — и оставите Пвилла со мной, чтобы найти Алаана, то я отпущу Бэйори — ради тебя, Тэм.
   Девушка на секунду задумалась, потом добавила:
   — Боюсь, это последнее, что я сделаю из сострадания.
   — Значит, будет война?
   Взгляд девушки был прикован к нему. Дамам не подобает так смотреть на мужчин.
   — Да, если я не найду иного способа остановить Хаффида.
   — Как же его можно остановить?
   — Существует лишь один путь — послать его во Врата Смерти, что следовало сделать много лет назад, вместе со всеми детьми Уирра… Но я не настолько сильна. И не знаю, буду ли когда-либо.
   Тэм посмотрел на реку, осознав, что давно забыл про дозор.
   Над водой все еще поднималась и кружилась тонкая дымка.
   — Алаан говорил, что Хаффид опасен везде, если он побеждает на поле битвы. — Юноша взглянул на Элиз. — Возможно, эти слова относятся и к тебе.
   — Не нужно бояться меня, Тэм. Ты, Финнол, Бэйори и Синддл — все вы в ту ночь на реке спасли меня от воинов Хаффида. Я не забыла этого. Однако обещать, что вам не навредит Хаффид, я не могу. Если у него получится, война достигнет и Страны-меж-Гор. И это будет война, по сравнению с которой вражда моей семьи и клана Ренне станет похожа на детскую ссору.
   Девушка поднялась, не сводя глаз с Тэма.
   — Ты сказал, тебе нужна правда, так вот она: грядет война. И теперь, когда вернулась Шианон, война будет затяжной и беспощадной.
   Тэм глубоко вздохнул и посмотрел на лунное небо.
   — Я не смогу уйти на север. Теперь не смогу. Мне известно слишком многое. Возможно, это судьба. Я хороший лучник, пусть и не такой, как Пвилл, могу метать копье, езжу верхом и при необходимости бьюсь на мечах.
   Элиз повернулась к нему.
   — У меня настолько маленькое войско, что я не могу позволить себе отказаться от искусного бойца, — сказала она. — Но я должна как можно скорее найти Алаана. В любом случае я бы предпочла, чтобы ты направился на север.
   — Сейчас везде опасно. Алаан говорил правду, когда предостерегал нас. Лучше сражаться с Хаффидом здесь, чем ждать, когда он нашлет войско своих мародеров на Долину Озер.
   Элиз ласково улыбнулась и подошла ближе.
   Она взяла Тэма за руку, но он поднес ее кисть к губам и поцеловал. Взгляд Элиз изменился, она наклонила голову — возможно, от смущения.
   — Осторожно, Тэм, одна моя половина веками не знала мужской любви, а другая — не знала ее никогда…
   Девушка мягко высвободила руку. Проходя мимо, она оставила ласковый поцелуй на его щеке.
   Тэм долго стоял, наблюдая за медленным танцем дымки в лунном свете. В месте поцелуя щека похолодела.
   Осторожнее, — подумал он, — среди нас нэгар.
 
   Когда Тэм вернулся в лагерь, Элиз уже будила его товарищей.
   — Хаффид идет, — говорила она каждому. — Хаффид идет!..
   Все дружно стащили лодку в Вестбрук и начали загружать вещи. Когда лодка отчалила, в ней совсем не оказалось свободного места.
   Бэйори взял шест и направил челн вниз по течению.
   — И куда мы плывем? — поинтересовался Синддл.
   Он смотрел на быстро светлевшее небо. Горизонт костром вспыхнул над цепью низких облаков на востоке.
   — Необходимо найти Алаана, — заговорила Элиз. — Он ранен и прячется в неведомых землях, куда мне не найти дороги.
   Пвилл сидел, положив меч на колени.
   — Откуда тебе известно, что он ранен?
   Элиз внимательно посмотрела на воина.
   — Сегодня ночью я разговаривала с принцем Майклом Иннесским, который узнал эту новость от самого Хаффида. Один из воинов Хаффида вернулся и сообщил, что Алаан серьезно ранен.
   Пвилл ударил кулаком по борту лодки.
   — Как ты думаешь, Пвилл, куда бы он мог отправиться? — спросила Элиз.
   Рыцарь запустил руку в волосы, словно собирался вырвать порядочный клок.
   — Я знаю, куда Алаан собирался пойти, но он непредсказуем Он направился в большое болото, надеясь затащить туда Хаффида.
   Мгновение Пвилл смотрел на небо.
   — Я знаю, как туда добраться, хотя сам ни разу там не бывал. — Он поймал взгляд Элиз. — Я пойду разыскивать его, хотя Алаан просил не делать этого без крайней необходимости.
   — Моя необходимость куда как крайняя, — сказала Элиз. — Говорю вам всем: Хаффид ищет именно меня. Если вы отправитесь дальше самостоятельно, сомневаюсь, что он будет вас преследовать.
   — Возможно, и будет, — отвечал Тэм, — в надежде выведать что-то о тебе.
   Светлело, и вместо растаявшей дымки взору явились берега реки. Друзья проплывали мимо людей, разбивших палатки на берегу. Многие спали, хотя некоторые бодрствовали и уже занимались своими делами.
   — Но откуда Хаффиду известно, что ты жива? — спросил Финнол.
   Элиз пожала плечами.
   — Алаан говорил, что Хаффид — колдун. У него, должно быть, свои способы.
   — Я пойду с вами, леди Элиз, — проговорил Бэйори, шестом подталкивая лодку вперед.
   — И я, — подал голос Тэм, раздумывая, не попал ли он под влияние чар Шианон. — Невозможно забыть, как Алаан, рискуя жизнью, спас всех нас. Я не смогу бросить вас, леди Элиз — сейчас, когда Хаффид охотится за вами. Кажется, борьба с Хаффидом и его слугами — моя судьба.
   — Я тоже пойду с вами, — присоединился фаэль. — Думаю, мы не завершили дело, начатое на реке.
   Финнол всплеснул руками.
   — Что ж, не оставаться же мне без друзей только из-за того, что у меня одного есть голова на плечах. В любом случае идти в сторону неведомых земель так же безопасно, как и в любую другую — или так же опасно.
   Житель Долины попытался улыбнуться, но улыбка получилась горькой.
   — Не думаю, что сейчас вообще существует безопасный путь, — произнесла Элиз. — Даже если так, не уверена, что этот путь подошел бы нам.
   Она посмотрела на Пвилла.
   — Так где твоя тропинка в неведомые земли?
   Пвилл слегка улыбнулся.
   — Это не совсем тропинка, леди Элиз. Вы увидите.
   Он повернулся к Бэйори.
   — Итак, на север, к реке Уиннд.

Глава 6

   Алаан проснулся, когда уже было светло, и обнаружил, что рядом никого нет и руки у него свободны.
   Пошатываясь, он сел, едва удержав равновесие. Мгновение Алаан пытался сидеть, с закрытыми глазами, и сглатывал горечь, скопившуюся во рту. Когда же он открыл глаза, оказалось, что веревка, связывавшая руки, перерезана ножом.
   Алаан с трудом поднялся. На раненую ногу совсем нельзя было опираться. Он на одной ноге доскакал до посоха, резко выпрямился — и боль буквально пронзила ногу, а в глазах помутнело.
   Когда боль немного утихла, Алаан нагнулся, чтобы рассмотреть землю. Кое-где виднелись капли крови и следы: будто что-то — или кого-то! — тащили волоком.
   — Если это дикий зверь, то, признаться, у него очень острый клинок…
   Превозмогая боль, он направился по следам, ведущим к кромке воды, однако тел нигде не увидел. Алаан оперся о посох и огляделся: лучи солнца освещали легкий туман, плывущий над болотом.
   Остров представлял собой небольшой каменистый холмик, кое-где покрытый буроватой травой, обрамленный зелеными растениями и увенчанный несколькими низкорослыми деревцами. Алаан похромал вниз по берегу до плакучей ивы, склонившейся над водой. Нож исчез, но ему удалось руками оторвать несколько полосок коры.
   Алаан вынужден был остановиться и отдохнуть по дороге к своему лагерю на вершине маленького холма. В темноте его похитители не смогли найти мешок, повешенный Алааном на одном из деревьев. Теперь он наклонил ветку и, развязав мешок, достал оттуда котелок, небольшой запас продовольствия и две фляги родниковой воды, принесенной сюда ценой неимоверных усилий.
   Алаан боялся, что тщательно продуманный план рухнет. Ведь Хаффид не преследует его, а сам Алаан ранен и тяжело страдает. Если нога не пойдет на поправку, ему придется как-нибудь добираться до реки Уиннд.
   Ну чтож, — сказал себе Алаан. — Похоже, на сей раз у тебя неприятности.
   Он разжег костер, поставил котелок на огонь и заварил чай из ивовой коры. Отвар должен сбить лихорадку, которую Алаан ясно чувствовал: его бросало то в жар, то в холод, и тупая головная боль отзывалась в такт пульсирующей боли в ноге.
   Алаан взглянул на небо. Сказать, который час, было невозможно. Проспал он час или половину дня, оставалось тайной.
   Но кто же оказал ему услугу, уничтожив воинов Хаффида? Алаан не мог даже предположить. Впрочем, кто бы это ни был, он желал Алаану добра или по меньшей мере не желал зла. Данное обстоятельство в лучшую сторону меняло мрачное до сих пор положение вещей.
   Алаан попивал из котелка немного остывший чай.
   — Ну что же, Пвилл, — пробормотал он. — Интересно, придешь ты меня искать или подумаешь, что я, как и прежде, снова отправился по делам.
   Алаан немного поел и опять улегся, закутавшись в одеяла, которые извлек из мешка. Некоторое время прислушивался к звукам болота, в которых ему почудился отдаленный лай собак, но вскоре провалился в темноту.
   Спустя некоторое время он проснулся. Тусклое солнце садилось в облака, надвигалась глухая ночь. Костер догорел, и Алаан собрал угля, чтобы разжечь пламя. Он слегка перекусил тем, что осталось от его запасов, и заварил немного чаю из ивовой коры. Напиток был горький и напоминал тину.
   Алаан соорудил около костра подобие постели из мха и снова лег. Его путаные мысли были где-то далеко отсюда. Заморосил дождик, и, хотя Алаан натянул повыше одеяло, юношу бил озноб. Если воины Хаффида застанут его в таком состоянии, едва ли остается шанс убежать и уж точно никакого — победить в сражении. Впрочем, преследователи скорее всего погибли или так заблудились, что никогда не найдут его.
   Песни обитателей болота стали громче. Алаан натянул одеяло на голову и забылся беспокойным сном.
   Проснулся он от шепота и сразу увидел старика, сидевшего напротив у костра.
   — Вот ты и проснулся, сын Уирра, — произнес старик спокойным голосом, казавшимся нереальным, будто доносился откуда-то издалека.
   Старик был в кольчуге, но без шлема. В тусклом свете он казался серым с головы до пят. Волосы и борода густые и светлые. Такие бороды носили в старину. Кожа на лице была загорелой и обветренной, словно старик все время жил на улице.
   Алаану он показался таким же ветхим и древним, как сами горы.
   — Кто вы, сэр? — вежливо спросил юноша.
   — Я Глашатай Эйлина, хотя немногие теперь узнают мой титул.
   — Это вы убили людей, державших меня здесь?
   — Нет, не я. — В сумерках было видно, как старик покачал головой. — Но, по-моему, именно ты давным-давно бросил вызов моему хозяину, когда выкрали его подданных и увели в другие земли.
   — Давно? Всего-то век. Ваш хозяин начал войну против своего народа, или вы не видели? Я спас лишь немногих, меньше, чем хотел бы. Если ты, старик, называешь подобное вызовом твоему хозяину, то я горд. Что тебе нужно от меня?
   Алаану показалось, будто старик устремил на него пристальный взгляд, хотя в темноте трудно было что-либо разглядеть.
   — Мой хозяин нуждается в помощи, лорд Сайнт.
   — Меня зовут Алаан. Сайнт — всего лишь одно из моих воспоминаний.
   Старик покачал головой, и его длинная борода затряслась.
   — Я знаю о твоей сделке, сын Уирра. Зачем ты пришел в Тихую Заводь?
   Алаан скорчился от боли.
   — Я ждал брата, однако он, похоже, решил не приходить.
   Старый человек кивнул, словно ответ не был для него неожиданностью.
   — Мой хозяин… ему трудно, ведь он пленник ночного кошмара и не в силах проснуться.
   — Такова цена, которую некоторые платят за прожитые жизни.
   Старик обхватил рукой эфес меча.
   — Я видел, как ты вывел из Тихой Заводи воина, несмотря на то, что он твой враг. Как такой милосердный человек, как ты, может отказать в помощи брату по крови?
   — Не настолько я и милосерден. Я мог бы предложить помощь врагу, но не чудовищу.
   — Эйлин не тот, кого следует сердить, сын Уирра, — серьезно сказал старик.
   Алаан рассмеялся, несмотря на боль.
   — Эйлин?.. Он уже столетия как умер.
   — Ты тоже.
   Костер затрещал, и вверх поднялись искры, тут же рассеянные порывом ветра. Вокруг огня закружил дым, разъедая глаза. Когда Алаан протер их рукой, старика уже не было. В небе сверкнула молния, и на землю упали первые капли дождя, крупные, как галька.
   Сидел ли он на земле? Неужели не поднялся, когда пришел старик?..
   Алаан сел и пошатнулся, едва не упав в потухший костер. Раздул пламя и добавил туда дров из своих истощающихся запасов. Мокрые от дождя камни вокруг костра зашипели, когда пламя коснулось их. Юноша натянул одеяло на голову, но ему стало жарко, и он снова скинул его, подставляя лицо дождю и наслаждаясь прохладой. Однако вскоре Алаан задрожал, съежившись у шипящего костра, укрываясь от хлестких порывов ветра.
   Должно быть, он все-таки уснул, поскольку, открыв глаза, увидел луну, просвечивающую сквозь проплывающую по небу тучу. С губ сорвался непрошеный стон. Боль распространялась по колену и выше на бедро.
   Алаан поднял голову и заметил какое-то движение.
   Он нащупал меч, который положил рядом, но не слишком близко, чтобы во сне не наткнуться на клинок. Он лежал, дрожал и думал, что же такое бродит в темноте, а затем погрузился в ночной кошмар, который на сей раз оказался страшнее реальности.

Глава 7

   Звон в ушах, вызванный приступом мигрени, заглушал все. От него невозможно было избавиться, ни тряся головой, ни затыкая уши. Мысли Диза блуждали точно дитя, заблудившееся во мгле. Образы всплывали из темных глубин сознания и неслись по его просторам, вскоре исчезая или превращаясь в новые видения. Все попытки сосредоточиться на чем-либо оказывались тщетны.
   Наблюдая, как конюх седлает для него коня, Диз осознал, что не имеет ни малейшего представления о том, как это делается — хотя сам седлал коня тысячу раз. Юноша оглянулся и увидел Торена, оценивающе смотревшего на него.
   — Ты точно справишься, кузен?
   — Если не я, то кто же?
   — Есть и другие люди.
   Диз покачал раскалывающейся от боли головой.
   — Нет. Это наше дело, и его нужно закончить.
   О чем они?.. Взгляд привлек свет в углу; первый свет дня, пробравшийся внутрь через щель между досками.
   — Диз?..
   — В чем дело? — Диз заметил беспокойство на лице кузена. — Я опять задумался? Что ж, через пару дней я стану самим собой. Ты ведь так сказал, правда?
   Торен кивнул.
   — Но что, если мы найдем Бэлда и Сэмюля раньше?
   — Вряд ли… не думаю. Они движутся быстрее и опережают нас на полдня.
   — Это мы так предполагаем. Устроители ярмарки отправили всадников за вестями о Сэмюле и Бэлдоре, и те вернулись, сообщив, что двое рыцарей, подходящих под описание, направлялись на север по дороге Озер.
   — Поехали. Мы еще успеем догнать их.
   Торен кивнул, подал конюхам знак вывести коней, и кузены последовали за ним.
   Диз помнил, как садиться в седло — по крайней мере тело помнило. Их сопровождал небольшой эскорт рыцарей, выбранных Тореном. Юноша был не настолько глуп, чтобы ехать в одиночку, не зная точно, как много сторонников у Сэмюля, — а Диз не мог сказать ему этого. Слуги и сквайры будут по возможности ехать следом за ними. Торен был уверен, что скоро отряд нагонит предателей.
   Вышли на рассвете, тихо, без звуков труб и кимвального звона. Те немногие, кто провожал, не кричали и не махали им вслед. Всем было понятно, что это погоня не принесет славы, независимо от исхода событий.
   Диз наклонился в седле и закрыл глаза от боли, недоумевая, зачем он здесь и что будет делать, если удастся поймать кузенов.
   Пусть они убегут, — думал он. — Пусть уйдут далеко и умрут в забвении. Пусть мы больше о них не услышим.
   — Диз?..
   Диз открыл глаза и увидел, что кузен снова пристально смотрит на него.
   — Ты можешь нас задержать, — упрекнул Торен.
   Было бы хорошо.
   — Ничего, я справлюсь. Не волнуйся. Просто немного болит. Я потерплю. Что сказала леди Беатрис? — поинтересовался Диз, вспомнив, что Торена вызывала к себе мать.
   — Я тебе уже говорил. Неужели не помнишь?
   Диз покачал головой.
   Торен глубоко вздохнул.
   — Леди Беатрис желает, чтобы я признал лорда Каррала Уиллса полноправным главой семьи Уиллсов. Тогда он отречется от всех действий и союзников своего брата, лорда Менвина.
   Позабыв про дорогу, Торен устремил взгляд на кузена.
   — А ты как думаешь?
   — В данный момент никак, и ты это прекрасно знаешь.
   — По крайней мере рассуждаешь ты вполне трезво. Я согласился признать лорда Каррала. Мы вернем ему Остров Битвы, а он подпишет документы, гарантирующие мир между нашими семьями.
   Диз сквозь боль услышал, как сам презрительно фыркает в ответ.
   — Лорд Каррал не просто один из Уиллсов. Я ему доверяю.
   — Конечно, — снова фыркнул Диз. — Вечно ты веришь, что все люди такие же благородные, как ты.
   На этот раз Торен не взглянул на него.
   — Ты намекаешь на то, что не следует доверять собственным кузенам? Или хочешь сказать, что последние события должны были меня кое-чему научить, но этого, по-видимому, не произошло?
   Диз был не в силах следить за ходом беседы, его мысли путались.
   — Я просто говорю: ты ждешь, что у каждого человека такое же чувство чести, как у тебя, — и всегда будешь разочарован.
   — Да ладно, не всегда, — отвечал Торен.
   — Весьма часто, — заметил Диз.
   — Возьмем, к примеру, тебя, кузен, — продолжал Торен. — Ты рисковал жизнью ради меня. Моя вера в качества твоей души не была напрасной.
   Диз от боли закрыл глаза и тут же почувствовал прикосновение руки.
   — Мне было бы спокойнее, если бы ты лежал сейчас в постели под присмотром лекаря.
   — Нет. Они ведь и мои кузены тоже. Никто другой не должен заниматься ими.
   — Вот видишь. Это твое чувство чести и долга. Мы совершаем ужасный поступок — охотимся за кровными родичами, — все-таки не можем поступить иначе. Доверить подобное посторонним недопустимо. Нет, Ренне обязаны сами разбираться с Ренне. Таков наш путь.
   — Я часто думаю, не из-за того ли это, что мы считаем себя справедливее других?
   Торен недовольно скривил рот.
   — Боюсь, даже в теперешнем состоянии, кузен Диз, ты рассуждаешь очень разумно. Возможно, потому к тебе так благоволит леди Ллин.
 
   Сэмюль осторожно размотал повязку и обнаружил, что рана все еще красная и отекшая, хотя и без признаков нагноения.
   Бэлдор взглянул на кузена.
   — Я знал, что он предаст нас, — прорычал он.
   — Это мы предатели. Ты забыл?
   — Всю кашу заварил Торен, — огрызнулся Бэлд, но внезапно его гнев рассеялся. Он встал и подошел к ручью.