Реймерс Георгий. Северная корона

   — Чем же?
   — Вот это и нужно узнать. Теперь, когда с информатором установлена связь, мы имеем возможность вступить в контакт с представителями ближайшей к нам цивилизации. Очень радостно, что младшие братья по разуму физически сходны с нами. Это сблизит нас и облегчит общение.
   — Что же ты думаешь делать, Никрим? — спросила Аола.
   — Центром разработана программа контактов с цивилизациями. Нужно разъяснить обитателям планеты, кто мы. Показать достижения, обычаи, историю нашего развития. Если удастся завоевать их доверие, то и мы узнаем о них многое.
   Никрим поднял руку. Видение исчезло. Голубой туман под куполом рассеялся. Эрей встал.
   — Аппаратура и энергетические узлы подготовлены, — доложил он. — Кто будет выполнять программу?
   Сойдя с возвышения, Никрим подошел к пульту. С надеждой глядя на него, Эрей незаметно для себя подался вперед, его тонкие пальцы чуть вздрагивали от скрытого волнения. Никрим понял и сделал отрицательный жест.
   — Выполнение программы поручено тебе, Аола. Ты довольна?
   На выразительном лице Аолы отразились обуревавшие ее чувства: сперва изумление, радость, потом — спокойная уверенность.
   — Я выполню поручение Центра, — ответила она.
   Склонясь над пультом, Никрим и Эрей внимательно следили за сигналами энергетических узлов.
   Вспыхнуло первое табло, второе, третье…
   — Пора! — Никрим положил руки на кнопки управления. Под сводами зала прокатился гул. Вибрация аппаратуры мгновенной связи усилилась. Никрим почувствовал, как дрожит под его руками панель пульта. Быстро нарастая, гул перешел в тяжелый грохот. Все громадное здание тряслось вместе с массивной циклопической аппаратурой.
   Никрим отчетливо представлял себе, как невообразимо огромное количество энергии яростно бьется, стремясь вырваться из тисков главного излучателя, и им невольно овладела тревога. Что если детали не выдержат колоссального напряжения? Последствия катастрофы трудно себе представить! Он беспокойно оглядел многочисленные приборы, сигнализацию. Нет, все идет, как и должно.
   Нажатием кнопки Никрим подключил последний энергетический узел. Эрей рванул рычаг пуска.
   С оглушительным ударом вихрь концентрированной энергии пробил атмосферу и вырвался в глубины космоса. Мгновенно все стихло. Над отверстием в куполе переливался слабым сиянием уходящий ввысь фиолетовый столб. Убедившись в нормальной работе излучателя, Никрим с облегчением снял руки с пульта.

Глава 14. Прощай, Земля!

   Алексей вздрогнул и открыл глаза. Что такое? Он прислушался. Тихо, только Прохор рядом сопит. Кто же кричал? Алексей был уверен, что слышал крик. Наверно, верблюд… Нет, не должно быть. Солнце уже вон куда поднялось. Монголы давно уехали. Алексей сладко зевнул и повернулся на бок. Уж очень не хотелось вставать. После вчерашнего утомительного перехода побаливали мускулы. «Состояние такое, словно тебя всю ночь корова жевала, — подумал он. Вздремнуть еще с полчасика, что ли?» Алексей закрыл глаза, но ощущение тревоги не проходило. «А может быть, кто из наших?» Он приподнялся и взглянул в угол палатки, где поодаль от парней устроилась Тата.
   Она спокойно спала, свернувшись «клубочком», с поджатыми по привычке ногами. Из-под свесившейся на лицо огненно-рыжей пряди выглядывал кончик облупленного загорелого носа.
   Алексей улыбнулся. Лохматая, обожженная солнцем… А до чего хорошая! Теперь уж она не спасует перед лишениями, не захнычет! Именно такая подруга и нужна бродяге-археологу.
   Полюбовавшись на Тату, Алексей осмотрелся. Вот лежит на спине Прохор. Он раскинул руки и, кажется, один занял половину палатки. Лева у него под боком выглядит, как котенок. А где же Игорь? Вот непоседа! Опять куда-нибудь ушел. Алексей сел, начал обуваться… и замер. Кто-то бежит.
   Откинулся входной клапан. В палатку буквально влетел Игорь.
   Все вскочили.
   — Что стряслось? — крикнул встревоженный Алексей, глядя на бледного запыхавшегося товарища.
   — Там… Он там… — Игорь вытянул руку. — За башней…
   — Да успокойся же! Кто за башней?
   — Круглоголовый.
   — Ты что бредишь или десятый сон досматриваешь? — протирая глаза, недовольно загудел Прохор.
   Лева зевнул и опустился на кошму.
   — Розыгрыш неплохой, под стать твоему больному воображению. А за то, что разбудил, — следует наставить «банок».
   — Да нет же, нет, ребята, правда!
   Тата с испугом схватила брата за руку.
   — Ты нездоров?!
   — Честное слово, он там! Не верите — посмотрите, — выпалил Игорь. — Я его видел рядом, вот как вас.
   Лева с интересом посмотрел на товарища.
   — А ты не видел там еще и кувшин?
   — Какой кувшин?
   — Из которого вылезло твое космическое издание Ибн Хаттаба.
   — Хватит зубоскалить! — оборвал Алексей и обернулся к Игорю: — Говори толком, что случилось.
   — Мне захотелось… Захотелось посмотреть глобус. Он раскрылся. Потом я потерял сознание. Когда очнулся — увидел, как из-за башни выполз какой-то механизм, а из него вышел круглоголовый.
   Алексей изменился в лице, глаза засверкали.
   — Ты взял «талисман»?! Да я тебе!..
   Вне себя он бросился к Игорю. Прохор встал между ними.
   — Полегче! Однако разберемся без эмоций.
   Алексей чертыхнулся и выскочил из палатки.
   — Наделал ты делов! — укорил Игоря сибиряк. — А ну, пошли!
   Все выбежали наружу.
   Увидев на одеяле раскрытый глобус, Алексей побежал туда. Игорь бросился за ним, догнал и, схватив за руку, остановил:
   — Не подходи!
   — Пусти! — рванулся Алексей.
   Но Игорь вцепился точно клещ.
   — Не подходи! — повторил он. — От шара бьет, как током.
   — Смотрите! Смотрите! — раздался крик Таты.
   Все обернулись к башне, куда она указывала. Там, около стены, стоял человек в серебристом скафандре и блестящем круглом шлеме. Стройный, невысокий, он напоминал фигуру, изображенную на браслете, найденном в подземелье башни. Сквозь полупрозрачный шлем его лицо не просматривалось. Смутно виднелось только очертание головы. Невдалеке темнело что-то приземистое, похожее на громадную черепаху.
   Изумленные эфовцы подбежали к загадочному пришельцу и остановились, рассматривая его.
   — Он, наверно, с очередного космического корабля, — вполголоса сказал Лева.
   Тата с сомнением покачала головой. Не похоже. Уж очень необычный на нем шлем и скафандр. Да и сам он щуплый, низкорослый. Разве наши космонавты такие! На чем же он спустился? Ни парашюта, ни другого приспособления не видно. Может быть, на той «черепахе», что стоит у башни?
   — Кто вы? Откуда? Как попали сюда? — посыпались вопросы, когда первый порыв изумления прошел.
   Космонавт не ответил.
   — Что же мы стоим? — воскликнула Тата. — Может быть, ему нужно помочь?
   Все наперебой стали предлагать космонавту помощь, но тот молчал.
   Алексей пристально смотрел на незнакомца. Потом, стараясь припомнить все детали увиденного в обсерватории, зажмурился. Ну, конечно, этот точно такой, как и те, которых он видел на экране, только шлем у него непрозрачный. Алексея даже в жар бросило. Неужели перед ними посланец иного мира?
   — Он нас не понимает, — предположил Лева.
   Неплохо владевший языками, Игорь обратился к космонавту по-английски, потом по-немецки. Ответа не последовало. Тогда Тата затараторила на всех известных ей восточных языках.
   Космонавт не реагировал.
   — Однако не слышит. Давайте поможем ему снять шлем.
   — Стой! — крикнул Алексей, видя, что сибиряк протянул руку к голове космонавта. — Не трогай его! Он с другой планеты.
   — И ты-ы туда же! — с усмешкой протянул Лева. — Ох, уж мне эти фантазеры!
   Не решаясь на какие-либо действия, эфовцы ожидали, что будет дальше. Космонавт шевельнулся, поднял руку и приложил ладонь к плечу.
   — Наверно, он нас приветствует, — сказал Игорь и повторил жест незнакомца.
   Космонавт повернулся и пошел к черепахе. Он переставлял ноги медленно, словно нес тяжелый груз. Эфовцы последовали за ним.
   Подойдя, они увидели странную полусферическую машину. Космонавт прикоснулся к ее корпусу. Верхняя часть откинулась, внутри оказались удобные мягкие сиденья. Недвусмысленным жестом он дал понять эфовцам, чтобы те садились в машину.
   Лева опасливо отошел подальше.
   — Что делать? — взволнованно спросила Тата.
   — Конечно, садиться! — воскликнул Игорь.
   — Будет тебе! — оборвал его Прохор. — Вечно лезешь куда не следует!
   — Эх вы! Чего испугались? — обозлился Игорь.
   — Как чего? А может, это диверсант.
   — Еще что выдумали! Нечего трусить, садитесь!
   Игорь шагнул к вездеходу, но Прохор схватил его за ворот:
   — Не спеши!
   Тата тронула Алексея:
   — Ну что же, Леша?
   Не зная, на что решиться, Алексей молчал. В душе он был на стороне Игоря. Упустить такой случай было бы непростительно. Но риск велик. Кто знает, чем все кончится?
   — Вот что, — сказал он. — Я с Игорем сажусь в машину, а вы оставайтесь. Пока не вернемся — старшим будет Прохор.
   — Нет уж! Я с вами! — вышла вперед Тата.
   Прохор встал между друзьями и космонавтом.
   — Сам не полезу в эту коляску и вас не пущу, — рявкнул он.
   Алексей заколебался.
   Космонавт поднял руку и вновь указал на машину.
   Неожиданно опасения рассеялись. Алексей, как-то помимо своей воли, вместе со всеми подошел к вездеходу и с удивлением увидел, как Прохор с Левой первыми сели в кресла.
   Петляя между барханами, порой переваливая через них, вездеход быстро двигался по пустыне. Он не катился, не полз, не летел, а именно двигался. Как? Никто из эфовцев не мог определить. Плавно огибая рельеф, машина неслась без толчков, без тряски. Сидеть в ней было не утомительно, только дух захватывало, когда она взлетала на верхушки бугров, а затем быстро ныряла в ложбины. Позади оставались клубы песка и пыли.
   «Вероятно, что-то вроде судна на воздушной подушке, — подумал Алексей. Куда же нас теперь занесет?» На душе снова стало тревожно. «А как же талисман? — спохватился он. — Какая непростительная оплошность! Нужно сейчас же вернуться и забрать шар». Алексей потянулся к сидящему впереди космонавту, но рука наткнулась на твердуюпрозрачную перегородку. «Вот это номер! Теперь он может завести нас куда заблагорассудится, и ничего не сделаешь». Чтобы товарищи не заметили его беспокойства, Алексей нарочито лениво откинулся на спинку кресла и стал наблюдать сквозь прикрывающую их прозрачную полусферу, как мимо проносятся песчаные бугры. Но ничто не укрылось от наблюдательного Прохора. Он приподнялся и тщательно ощупал перегородку, отделяющую космонавта от общей кабины. Потом надавил. Сильнее. Еще сильнее… Перегородка даже не прогнулась. Тогда сибиряк уперся плечом в верхнюю часть кабины и нажал. Но все было напрасно. Прохор опустился в кресло и в упор взглянул на Алексея.
   — Вот, брат!
   — Да-а, брат, — позевывая, отозвался тот.
   Но его наигранное спокойствие никого не обмануло.
   У сидящей рядом Таты глаза тревожно заблестели. Лева побледнел и прикусил губу. Один Игорь, как ни в чем не бывало, с интересом следил за действиями космонавта.
   При очередном взлете машины на особенно высокий бугор друзья заметили знакомое им плоскогорье. Оно синело впереди, на горизонте. Увидев, как далеко заехали, Лева постучал по перегородке:
   — Алло, как вас там! Мы не хотим ехать дальше.
   Космонавт не шевельнулся.
   Лева постучал сильнее. Опять никакого результата. Тогда он не выдержал и забарабанил по перегородке кулаками.
   — Эй, вы! Возвращайтесь сейчас же, по-хорошему, а не то…
   — Ну что ты бесишься? — одернул его Игорь. — Все равно ничего ему не сделаешь. Сиди спокойно.
   — Спокойно! Когда увозят черт знает куда! — закипятился Лева. — Эх ты, любитель приключений! Герой с… — и он сгоряча добавил отнюдь не литературный эпитет.
   Тата вспыхнула:
   — Не забывайся! Хамством делу не поможешь!
   — Извини, — смутился Лева. — А вы что сидите, как кролики? — набросился он на Прохора и Алексея.
   — Цыц, Аника-воин! — рассердился сибиряк. — Кролики! Ишь какой лев нашелся! Попробуй, повоюй, если силен.
   После неудачных попыток добраться до космонавта Прохор рассудил, что им остается терпеливо ждать окончания невольного путешествия. А шуметь и горланить бесполезно, да и не к лицу. Ведь гремит-то больше пустая бочка.
   Алексей, желая разрядить обстановку, похлопал Леву по, плечу.
   — Садись, вот кончит он нас возить, откроет, тогда и будет видно, что делать.
   Недовольно ворча, Лева опустился в кресло. Алексей незаметно пожал Тате руку:
   — Крепись, все будет в порядке!
   Между тем вездеход быстро приближался к плоскогорью. Вырастая на глазах, оно виднелось над самыми большими буграми. Подойдя к нему вплотную, вездеход сбавил скорость и, задрав нос, с ревом полез по почти отвесной скальной стене.
   У друзей захватило дух. Преодолев кручу, вездеход выскочил на плато. И тут открылась фантастическая картина.
   Впереди высилась громадная ракета. Ее конический корпус оканчивался большим серебристым шаром, переходящим наверху в заостренную вонзившуюся в небо иглу. Массивным раструбом она опиралась на циклопические каменные плиты. Игорь вскрикнул от восторга и захлопал в ладоши.
   У Алексея пересохло во рту. Ведь это звездолет, подобный тому, какой, он видел на экране в обсерватории.
   Около ракеты вездеход остановился. Откинулась прозрачная крышка, эфовцы выскочили из машины. Пока они рассматривали космический корабль, в его корпусе беззвучно открылся люк. Выдвинутая оттуда площадка опустилась к подножию ракеты.
   — Ой, он уходит! — спохватилась Тата.
   Все обернулись и увидели, как управляемый космонавтом вездеход перебрался на площадку. Алексей похолодел. Что же это такое? Сейчас космический корабль улетит, а они останутся в пустыне без пищи, без воды, без самого необходимого…
   — Держи его! Держи! — взвизгнул Лева, бросаясь к вышедшему из вездехода космонавту.
   Но тот и не собирался скрываться. Он спокойно стоял, по-видимому, ожидая, когда эфовцы к нему подойдут. Подбежав к площадке, друзья остановились. Алексей вышел вперед.
   — Мы просим отвезти нас обратно, — протянул он руку в сторону Лу-Хото.
   Космонавт, как и в первый раз, притронулся к своему плечу, а потом указал на открытый люк космического корабля.
   Поняв его жест, друзья остолбенели.
   — Что ж, я готов, — решительно сказал опомнившийся первым Игорь.
   — Это насилие! — заорал Лева. — Я никуда не полечу!
   — Леша! — испуганно вскрикнула Тата. — Что с нами будет?
   — Нет! — твердо сказал Алексей, обращаясь к космонавту. — Мы не можем лететь неизвестно куда. — Мы требуем отвезти нас обратно. — И он вновь резко выбросил руку в сторону Лу-Хото.
   Космонавт отвернулся. Площадка вместе с ним и вездеходом дрогнула и медленно пошла вверх.
   — Стой! — зарычал Прохор.
   Движение площадки приостановилось. Она замерла на высоте около метра от опорной плиты. В голове Алексея вихрем пронеслись мысли: отказаться следовать за космонавтом — гибель. При такой жаре без воды и пищи они до Лу-Хото не дойдут. Неужели безропотно подчиниться?
   — Давай схватим его и заставим отвезти нас обратно, а потом пусть убирается куда хочет, — прошептал сибиряк.
   — Ты с ума сошел! Кто знает, какие у него средства защиты?
   Прохор махнул рукой и, запрыгнув на площадку, бросился к космонавту. Алексей поспешил на помощь.
   Трах!
   Сильнейший удар потряс тело. Отброшенные каким-то разрядом, оба растянулись у ног перепуганных друзей.
   — Вот это дало! — поднимаясь, едва выговорил сибиряк.
   — И поделом. Я же тебе говорил! — укоризненно сказал Алексей.
   — Все, — опустил голову Игорь. — Теперь он, конечно, улетит.
   — А мы подохнем здесь от жажды, — мрачно подытожил Лева.
   Но космонавт не уходил. Он прислонился к вездеходу и ждал.
   — Ну что? Пойдем в ракету или будем писать завещания? — спросил Алексей.
   — Чего тут раздумывать! — вышел из себя Игорь. — Наше счастье, что космонавт терпеливый. — И к Тате: — Бери своего возлюбленного да веди в ракету, а то он один никак не осмелится.
   Алексей обернулся к друзьям.
   — Делать нечего. Пошли!
   Входной люк захлопнулся с легким щелчком. Этот звук болью отозвался в сердце Алексея. Все пути обратно, в привычный родной мир, были отрезаны. Они оказались внутри ракеты в кромешной тьме. Вот чем обернулась допущенная им в Лу-Хото оплошность. Как старший, Алексей винил во всем только себя. Нельзя, ни в коем случае нельзя было подчиняться неизвестному космонавту! Ну ладно, Игорь. Даже ради пустяшного открытия он готов идти на риск, не задумываясь о последствиях. Но как он, «тертый калач», имеющий немалый жизненный опыт, поддался на эту авантюру? Вот так, в чем были после сна, бросив на произвол судьбы «талисман», вещи, сели в инопланетный вездеход. Как можно, находясь вздравом уме, пойти на такой шаг?..
   И тут Алексей заметил, что тьма рассеивается. Невозможно было определить, где источник света. Зеленоватое сияние, казалось, исходило со всех сторон и становилось все ярче, ярче…
   Алексей огляделся. Они были в маленькой пустой камере. Космонавт стоял у дверцы входного люка, положив руку на панель с кнопками и рукоятками. Свет достиг предела яркости. Странно выглядели взволнованные лица товарищей.
   Космонавт двинул какую-то рукоятку. Запахло свежестью и чем-то смолистым. Дышать стало легче. Почувствовалось легкое возбуждение. Заметив, что закладывает уши, Алексей сделал глотательное движение и ощутил во рту кислый привкус. «Пониженное давление. Компенсируется избытком кислорода», — подумал он.
   Внутри помещения заметались голубые вспышки. Тело начало покалывать, словно иголками. Тата покачнулась.
   — Ой, голова кружится!
   Алексей подхватил ее.
   Видимо, заметив состояние людей, космонавт что-то быстро переключил на пульте. Вспышки исчезли. Неприятные ощущения прекратились.
   — Хвала Аллаху! Дебют в роли подопытных кроликов окончился благополучно, иронически заметил Лева.
   — Это не опыт, а скорее — обработка, чтобы уничтожить вредных бактерий, предположил Игорь.
   — Ладно бактерий, а то и нас вместе с ними, — проворчал Прохор, потирая грудь.
   На панели вспыхнула розовая лампочка. Космонавт стал снимать шлем. Друзья настороженно следили за его движениями.
   Они испытывали разные чувства. Эмоциональный Игорь ждал этого момента с душевным трепетом. Кто предстанет перед ними? Человек или подобие одного из кошмарных образов, созданных воображением некоторых фантастов?
   Алексей с Татой испытывали нечто похожее. Лева смотрел на космонавта с опаской и недоверием. Прохор спокойно ждал, что же будет дальше.
   Отсоединив крепление, космонавт осторожно поднял шлем и тряхнул головой. По плечам скафандра рассыпались волнистые стеклянно-дымчатые кудри.
   Женщина иного мира отбросила волосы назад, и друзья увидели ее лицо. Кипенно-белое, удлиненное, с голубоватым оттенком на щеках, оно было прекрасно: небольшой прямой нос, мягкие линии подбородка, красиво очерченные голубые губы с чуть вздернутыми уголками, смелый разлет тонких бровей, почти сросшихся к переносице… Но изумительнее всего были глаза. Сильно раскошенные, оттененные длинными стрелами ресниц, они, как два огромных сапфира, излучали чистый синий свет.
   — Афродита! — воскликнул Игорь.
   Восхищенные, замерли друзья.
   Космонавтка улыбнулась. Ее выразительное лицо осветилось такой доброжелательностью, что ни у кого не осталось и капли сомнения в ее хороших намерениях. Даже недоверчивый Лева и тот невольно расплылся в ответной улыбке.
   Разошлись дверцы вделанного в стену шкафа. Космонавтка сняла один из висевших там небольших скафандров и подала Прохору. Сибиряк взял его и недоуменно оглядел.
   — Однако мала «кольчужка», — с комическим сожалением сказал он.
   Смешливая Тата прыснула.
   Все выглядело так, словно великовозрастный верзила примерял на себя костюмчик подростка.
   — Возьми, может быть, подойдет, — предложил ей Прохор.
   Тата не заставила себя просить. Какая девушка откажется примерить новую одежду? Натянув скафандр, она повернулась перед товарищами.
   — Ну как?
   Легкая серебристая материя плотно облегала девушку, подчеркивая совершенство ее спортивной фигуры.
   — Отлично! В самый раз, — любуясь Татой, сказал Алексей.
   Космонавтка сняла второй такой же скафандр и снова подала Прохору.
   Сибиряк покраснел. Что она смеется над ним?
   — Не годится он мне, не налезет. Ну как бы тебе показать?..
   Прохор сунул руку в рукав. К удивлению, это удалось совершенно свободно. Тогда он попробовал надеть скафандр. Эластичная ткань легко растянулась, и сибиряк без труда облачился в необычный костюм.
   Высокий, атлетически сложенный, он теперь выглядел как заправский космонавт.
   — Здорово! — восхитился Игорь.
   — Нечто подобное нашим безразмерным чулкам, — уточнил Лева. — Оказывается, мода заразительна. Для нее и космические расстояния не преграда.
   Едва эфовцы успели надеть скафандры, три стены камеры дрогнули и беззвучно поползли вниз.
   Друзья оказались в полусферическом помещении, залитом тем же зеленоватым светом. В центре находился сложный агрегат. Сквозь прозрачную перегородку виднелась основная спиральная часть, оснащенная множеством деталей. Вокруг нее размещались какие-то механизмы необычной формы, тоже закрытые прозрачными колпаками.
   На возвышении стоял пульт. Его панели с множеством цветных сигнальных огней, кнопок, рычагов и приборов окружали с трех сторон глубокое мягкое кресло. Несколько таких же кресел располагались по обе стороны от пульта. Рядом с каждым из них были закреплены похожие на тумбы круглые столы. Бросалось в глаза, что у оборудования отсутствуют острые углы и грани.
   Космонавтка указала на кресла.
   Алексей сел в ближнее кресло и усадил Тату рядом с собой. Остальные разместились по другую сторону.
   Космонавтка заняла место за пультом управления. На табло вспыхнул синий огонек. Из-за спинок кресел выдвинулись эластичные рычаги и сомкнулись, закрепляя каждого на своем месте.
   Вынув из ящичка пульта розовую таблетку, космонавтка подняла ее так, чтобы видели все, а затем положила в рот.
   Прохор заметил, что один из ящичков столика, возле его кресла, выдвинулся и там тоже лежат таблетки. Он осторожно взял одну, подозрительно осмотрел, понюхал…
   — Глотай, не бойся, — подбодрил его Игорь. — Я уже съел.
   Прохор положил таблетку на язык. Она быстро растаяла, распространяя во рту свежесть и тонкий незнакомый аромат.
   — Это и все? — разочаровался сибиряк. Он протянул было руку за второй таблеткой, но ящичек уже задвинулся.
   — Чего же тебе еще? Отбивных или пельменей по-сибирски здесь не подают, съехидничал Лева.
   Игорь, не сводивший глаз с прекрасной космонавтки, увидел, как она надела на лицо что-то вроде маски. Спинки кресел стали медленно откидываться. Во рту пересохло, голова закружилась, потянуло в сон… Откуда-то донесся приглушенный грохот.
   «Какие тяжелые стали руки и ноги, невозможно ими пошевелить», — вяло подумал Игорь и забылся.

Глава 15. Планета двух звезд

   Раскосые глаза доцента Айтбаева сощурились.
   — Ну-с, Тарасова, отвечайте, — раздался знакомый гортанный голос.
   Тата ерзает на стуле и никак не вспомнит, о чем говорить. Она краснеет и молчит. Ей кажется, что преподаватель несправедлив. Ему же известно, что она все лето пробыла в походе и опоздала к началу занятий не по своей вине. Так сложились обстоятельства. Когда было готовиться?
   Айтбаев постукивает по столу кончиками пальцев. Тата чувствует на себе его взгляд. Глаз-то не видно, одни щелочки, а колются, как иголки. Тата поежилась. Что же все-таки говорить?
   — Тарасова, вы всегда хорошо знали материал, что с вами стало? Уж не влюбились ли? — в последних словах слышатся насмешливые нотки.
   Тата вспыхивает. Да, влюбилась! Ну и что из этого? Разве нельзя? Леша настоящий парень, и она пойдет с ним куда угодно, хоть на край света, хоть еще дальше… Дальше? Ну, конечно! Пошла ведь она за ним в вездеход, потом в космический корабль… А что было после? Тата мучительно припоминает и вдруг все окружающее затянулось туманом. Уже нет кабинета, нет стола, за которым сидит Айтбаев… Тата подняла веки и встретилась взглядом с удивительным сиянием синих глаз.
   Космонавтка!
   Пробудившееся сознание вернуло все на свои места.
   — Леша! — Тата потянулась к соседнему креслу.
   — Я здесь, Татуся! — Алексей взял ее за руку. — Как себя чувствуешь?
   — Н-ничего, как будто, — Тата тряхнула головой. — Ой, куда я падаю!
   — Никуда. Это от невесомости. Я уже немного привык.
   Тата обвела взглядом кабину.
   — Очнулась? — спросил Игорь.
   — Да. А как Лева, Прохор?
   — Просыпаются.
   В тишине раздался шумный вздох. Сибиряк протер глаза и недоуменно огляделся. Потом озабоченно нахмурился.
   — Что, летим?
   — Неплохо бы знать, куда, — сквозь зевок отозвался Лева.