Страница:
Этот личный жизненный опыт и множество «маленьких трагедий», разыгрывавшихся у неё на глазах в богемно-элитарной среде Парижа, определили характер произведений, последовавших после нашумевшей повести о Сесиль. Саган всегда пишет только о богатых, о тех, кто «на самом верху», кому не нужно «забивать себе голову» расчётами о доходах и расходах. Герои её новых книг мучаются поражениями в любви, предательством в дружбе, непонятной тоской от быстро уходящей молодости. Один критик написал о Саган, что её книги представляют собой светский коктейль цинизма, эгоизма, лиризма с большой долей «пофигизма». Но писательница по-прежнему остаётся законодательницей мод ладно скроенного чтива, которое не стыдно обсудить в приличном обществе. Её тема — проблемы отношений между людьми — всегда будет интересна и домохозяйке, и бизнесмену, и музыканту.
Сама Саган осознает несоразмерность своей славы и таланта. Она утверждает, что стремление сохранить своё место в истории — признак мужского начала, а её, как женщину, посмертное признание не волнует. И всё же в её высказываниях, в поисках новых форм и литературных жанров едва проступает скрытое желание наконец-то превзойти себя. И окружающим, и критикам кажется — ещё чуть-чуть, ещё рывок — и гениальная книга окажется на столе у читателя.
В 1991 году Франсуаза опубликовала небольшой роман «Давид и Бетштабе» (всего 100 страниц). Он основан на эпизодах легенды о царе Давиде. Библейский сюжет призван был придать новой сагановской истории универсальный характер, застолбить место среди богов человеческой культуры. Роман открывается предисловием известного израильского политического деятеля Шимона Переса и вышла в специальном издании для библиофилов-коллекционеров: роскошные, редкие иллюстрации, пышное художественное оформление, тираж — всего 599 экземпляров и все пронумерованы, а некоторые лично подписаны автором. Каждый том стоил десятки тысяч франков. Книжное шоу Франсуазы Саган было отрежиссировано по всем законам рынка, однако знаменательным событием в литературной жизни роман не стал. Шедевр так и остался в будущем.
«Мой любимый писатель Пруст (кстати, настоящее имя нашей героини Франсуаза Куарез, а псевдоним Саган взят в честь героини её кумира из романа „В поисках утраченного времени“) перестал вести нормальный образ жизни из-за астмы и только писал. У меня нет астмы, это здорово мне мешает…» Ну что ж? Если дело в приоритетах, то литература ещё долго не потеснит у нашей героини страсть к острым ощущениям. Последний скандал, связанный с именем Саган, разразился в 1995 году. Писательницу приговорили к большому штрафу и тюремному заключению за употребление кокаина. Правда, уважая её возраст и заслуги, наказание она отбывала условно, однако возмущению Франсуазы Саган не было предела. «Если в Японии есть клубы… где меня встречают цветами и оркестром, то во Франции ко мне относятся как к маленькой преступнице. Я никогда не отрицала, что принимала наркотики. Но я взрослый человек и хочу иметь право разрушать себя, если мне того хочется».
Впрочем, талант Франсуазы особенный. Он — в её органичном отношении к жизни и к литературе. Она всегда делает то, что хочет, она по-настоящему свободный человек — свободный от надрыва, от непосильного труда, от диктата: будь то диктат общества или диктат любимого дела. «Я пишу инстинктивно, как живу или дышу». Наверное, поэтому её книги многим людям, погрязшим в обязательствах, долгах, суете, нужны как глоток свежего воздуха. Наверное, поэтому у Саган множество друзей.
Юношеский восторг перед Сартром у Франсуазы перерос в тёплые чувства к кумиру её молодости, в глубокое понимание его сложного творческого пути. В 1980 году Саган опубликовала открытое письмо к Сартру, в котором назвала его самым честным и умным писателем своего поколения. Помимо общих литературных интересов этих двух знаменитых французов связывали общие шалости. Однажды Франсуаза со смехом рассказала журналистам, что столкнулась с Жан-Полем нос к носу… в некоем «доме свиданий». Каждый пришёл туда со своим спутником. Они часто вместе обедали в ресторанах. И поскольку к концу жизни писатель почти ослеп, Франсуазе разрешалось резать для него на тарелке мясо.
Многолетняя интимная дружба связывала Саган и с бывшим президентом Франции Франсуа Миттераном. Писательница гордилась, что за годы их общения они никогда не говорили о политике.
Однажды Саган призналась, что её бабушка со стороны отца была русской, а потому свою склонность к игре и авантюрам она объясняет «русскостью». Возможно, и страстная любовь отечественного читателя к Франсуазе объясняется этим почти забытым фактом родства. Во всяком случае, на необъятных российских просторах Саган — имя популярное.
P.S. Франсуаза Саган ушла из жизни 24 сентября 2004 года.
ВАЛЕНТИНА ВЛАДИМИРОВНА ТЕРЕШКОВА
ДЕВА МАРИЯ
Сама Саган осознает несоразмерность своей славы и таланта. Она утверждает, что стремление сохранить своё место в истории — признак мужского начала, а её, как женщину, посмертное признание не волнует. И всё же в её высказываниях, в поисках новых форм и литературных жанров едва проступает скрытое желание наконец-то превзойти себя. И окружающим, и критикам кажется — ещё чуть-чуть, ещё рывок — и гениальная книга окажется на столе у читателя.
В 1991 году Франсуаза опубликовала небольшой роман «Давид и Бетштабе» (всего 100 страниц). Он основан на эпизодах легенды о царе Давиде. Библейский сюжет призван был придать новой сагановской истории универсальный характер, застолбить место среди богов человеческой культуры. Роман открывается предисловием известного израильского политического деятеля Шимона Переса и вышла в специальном издании для библиофилов-коллекционеров: роскошные, редкие иллюстрации, пышное художественное оформление, тираж — всего 599 экземпляров и все пронумерованы, а некоторые лично подписаны автором. Каждый том стоил десятки тысяч франков. Книжное шоу Франсуазы Саган было отрежиссировано по всем законам рынка, однако знаменательным событием в литературной жизни роман не стал. Шедевр так и остался в будущем.
«Мой любимый писатель Пруст (кстати, настоящее имя нашей героини Франсуаза Куарез, а псевдоним Саган взят в честь героини её кумира из романа „В поисках утраченного времени“) перестал вести нормальный образ жизни из-за астмы и только писал. У меня нет астмы, это здорово мне мешает…» Ну что ж? Если дело в приоритетах, то литература ещё долго не потеснит у нашей героини страсть к острым ощущениям. Последний скандал, связанный с именем Саган, разразился в 1995 году. Писательницу приговорили к большому штрафу и тюремному заключению за употребление кокаина. Правда, уважая её возраст и заслуги, наказание она отбывала условно, однако возмущению Франсуазы Саган не было предела. «Если в Японии есть клубы… где меня встречают цветами и оркестром, то во Франции ко мне относятся как к маленькой преступнице. Я никогда не отрицала, что принимала наркотики. Но я взрослый человек и хочу иметь право разрушать себя, если мне того хочется».
Впрочем, талант Франсуазы особенный. Он — в её органичном отношении к жизни и к литературе. Она всегда делает то, что хочет, она по-настоящему свободный человек — свободный от надрыва, от непосильного труда, от диктата: будь то диктат общества или диктат любимого дела. «Я пишу инстинктивно, как живу или дышу». Наверное, поэтому её книги многим людям, погрязшим в обязательствах, долгах, суете, нужны как глоток свежего воздуха. Наверное, поэтому у Саган множество друзей.
Юношеский восторг перед Сартром у Франсуазы перерос в тёплые чувства к кумиру её молодости, в глубокое понимание его сложного творческого пути. В 1980 году Саган опубликовала открытое письмо к Сартру, в котором назвала его самым честным и умным писателем своего поколения. Помимо общих литературных интересов этих двух знаменитых французов связывали общие шалости. Однажды Франсуаза со смехом рассказала журналистам, что столкнулась с Жан-Полем нос к носу… в некоем «доме свиданий». Каждый пришёл туда со своим спутником. Они часто вместе обедали в ресторанах. И поскольку к концу жизни писатель почти ослеп, Франсуазе разрешалось резать для него на тарелке мясо.
Многолетняя интимная дружба связывала Саган и с бывшим президентом Франции Франсуа Миттераном. Писательница гордилась, что за годы их общения они никогда не говорили о политике.
Однажды Саган призналась, что её бабушка со стороны отца была русской, а потому свою склонность к игре и авантюрам она объясняет «русскостью». Возможно, и страстная любовь отечественного читателя к Франсуазе объясняется этим почти забытым фактом родства. Во всяком случае, на необъятных российских просторах Саган — имя популярное.
P.S. Франсуаза Саган ушла из жизни 24 сентября 2004 года.
ВАЛЕНТИНА ВЛАДИМИРОВНА ТЕРЕШКОВА
(1937)
Первая в мире женщина-космонавт (1963), кандидат технических наук, герой Советского Союза, председатель комитета советских женщин (1968—1987). В 1987—1992 годах председатель Союза обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. С 1994 года руководитель Российского центра международного научного и культурного сотрудничества.
О ней ещё, наверное, многое будут писать и рассказывать, хотя Валентина Владимировна делает всё, чтобы осложнить жизнь своим будущим биографам — она старательно скрывает свою личную жизнь, отказывается от встреч с журналистами, не пишет мемуаров, не выступает со скандальными разоблачениями. Она стоит в стороне от «тусовки». Возможно, в её стыдливости сказалось то самое «народное» воспитание, которое пуще всяких пороков осуждает нескромность, неумеренное стремление быть в центре внимания. Оценивать тебя должны по делам твоим, а не по умению создавать себе рекламу — этот мудрый завет давно вызывает насмешки в мире, где правят бал деньги. Но Валентина Владимировна пока не сдаётся. Вероятно, характер у неё крепкий. Да и в отличие от многих звёзд-однодневок о поддержании славы ей беспокоиться нечего. Актрис, писательниц, художниц, даже политических деятелей — женщин — несчётное количество, а первая леди-космонавт всегда будет одна.
Трудно сказать, что было в её успехе от везения, а что входит в актив её личных достижений. Мы предпочтём диалектический вывод — есть и то, и другое. Например, трудно назвать везением рождение в охваченной сталинским террором стране, да ещё и в разоряемой коллективизацией глухой деревне Масленниково Ярославской области. Ещё сложнее назвать её голодное детство без отца счастливым. Лишить Валю кормильца тоже постаралось родное отечество — Владимир Терешков пал смертью храбрых в малоизвестную сегодня «финскую» кампанию. Зато это незатейливое происхождение без подмоченной, с точки зрения советских служб, репутации сыграло важнейшую роль при выборе кандидатки-первооткрывательницы. Так что, поди разберись в нашем абсурдном мире, «что такое хорошо, а что такое плохо».
Подросшая Валя покинула родную деревню, как делали многие, убегающие из разорённого гнезда, и отправилась в город. И снова простое, но не самое лёгкое решение — Терешкова стала ткачихой. Возможно, лишь маленький зигзаг в прямой, изъезженной дороге определил её судьбу: Валентина увлекалась парашютным спортом и весь досуг проводила в аэроклубе. Отсюда её и зачислили в отряд космонавтов.
Соперниц по фортуне у Терешковой оказалось четверо — Валентина Пономарёва, Ирина Соловьёва, Татьяна Кузнецова и Жанна Еркина. Все красивые, молодые, здоровые. Как они мечтали о полёте — душа, переполненная энтузиазмом эпохи оттепели, рвалась к подвигам. После курса общекосмической подготовки осталось три кандидатки — Терешкова, Соловьёва, Пономарёва. Вот когда судьба должна была сказать своё веское слово. Окончательный выбор счастливицы сделал сам глава правительства Никита Сергеевич Хрущёв. Говорят, стрелка весов склонилась в пользу Терешковой благодаря её безупречному пролетарскому происхождению, но, возможно, были какие-то и другие аргументы, пока неизвестные, в одночасье превратившие девушку Валю в первую женщину-космонавта.
К слову сказать, дублёрши Терешковой тоже добились жизненного успеха. Валентина Пономарёва дослужилась до полковника авиации, защитила диссертацию и работает в Институте истории естествознания и техники. Ирина Соловьёва тоже кандидат наук. Она старший научный сотрудник испытательного центра подготовки космонавтов. В составе знаменитой женской команды «Метелица» Соловьёва участвовала во многих антарктических и арктических экспедициях.
И всё же единственной избранной оказалась она — «Чайка». По этим позывным мир 16 июня 1963 года услышал Валентину Терешкову из космического «далека». До «Чайки» лишь девять человек совершили путешествие вокруг земного шара на околоземной орбите. Женщина-космонавт пробыла в космосе почти трое суток, и все три дня газеты, радио, телевидение всего мира сообщали об этом событии. «Мисс Вселенная» — такой заголовок предпослала английская газета «Дейли экспресс» сообщению своего московского корреспондента. По-видимому, в именовании Терешковой таким званием гораздо больше смысла, чем назвать «мисс Вселенной» какую-нибудь несмышлёную длинноногую красавицу.
Триумф Валентины организовали по всем правилам. Торжественная встреча в аэропорту, шествие по красной ковровой дорожке, награды (Терешкова единственная в России женщина-генерал), официальные приёмы, разрешённые интервью и, конечно, бытовые удобства. Но за внешним фасадом благополучного баловня судьбы скрывались жизненные проблемы. Власть с самодовольной улыбочкой стремилась поддержать миф, что советские люди летают в космос, как на прогулку, возвращаются из заоблачных высей окрепшими и весёлыми.
Но первые корабли серии «Восток» напоминали их пилотам консервные банки. Гагарин, Титов, Попович не то чтобы встать в полёте, но даже шевельнуть рукой не могли. Представьте себе трехдневное пребывание женщины на борту в таких условиях. Говорят, вернувшись на землю, Гагарин не смог вспомнить месяц, число, забыл имя конструктора Королева; всегда жизнерадостный и весёлый, он в течение недели адаптации пребывал в жесточайшей меланхолии.
По мнению доктора медицинских наук, специалиста по послеполётной адаптации космонавтов Виталия Воловича, женский организм оказался абсолютно неприспособленным к условиям полёта в безвоздушном пространстве. Эксперимент оказался явно преждевременным. Желание обогнать само время — этим пороком всегда страдали большевистские эмиссары — дорого обходилось человеку в советской стране. Если у мужчин-космонавтов кальций в организме восстанавливался за 10—12 дней, то Терешкова не могла встать на ноги около месяца. Всепроникающие космические лучи действовали на женщину иначе. Кости стали хрупкими, ломались от мало-мальской нагрузки, нередко возникали кровотечения. Тот же Волович утверждает, что «мисс Вселенная» всю жизнь живёт под угрозой на ровном месте сломать ногу или истечь кровью от крохотной ранки.
Впрочем, тревога о собственном здоровье обычно не может испортить счастья, когда тебе немногим за двадцать. Настоящие муки Валентины Владимировны начались в связи с рождением ребёнка. Терешкова и Андриян Николаев (космонавт-3) познакомились ещё до полётов в Звёздном городке Но шоу из их романа государство решило организовать уже после того, как Терешкова стала народной героиней «Космической свадьбой» руководил сам Хозяин — Никита Сергеевич Хрущёв. Дом приёмов на Ленинских горах был полон высокопоставленных личностей, тосты, подарки и поздравления должны были вызвать ликование молодых и восхищение всего мира, но мало кто знал, что настоятельный «совет» партии завести космической паре ребёнка вызывал у молодых супругов панический ужас. Они знали, что эксперимент с собаками-космонавтами закончился плачевно. Щенки рождались слепыми, один даже — трехногим, все очень скоро погибли. Можно себе представить ту перспективу, которую воображала будущая мать, побывавшая в космосе.
По словам все того же Воловича, беременность Терешковой протекала очень тяжело. Практически весь период Валентина пролежала в госпитале. И всё же она снова снискала милость судьбы — девочка Алёнка родилась хотя и слабенькой, но нормальной. Надо сказать и добрые слова о советском государстве — хотя бы ради собственного престижа, но оно не оставляло ребёнка «космических» родителей без медицинской опеки. Девочка постоянно находилась под наблюдением врачей. А когда в 1970 году Андриян Николаев во второй раз полетел в космос, шестилетняя Алёнка во время сеанса радиосвязи с укором говорила: «Папа, что же ты меня не взял с собой? У тебя такой большой корабль…» Сегодня дочь Терешковой имеет собственную семью, а Валентина Владимировна стала бабушкой. Это ли не женское счастье?
Правда, космическая семья оказалась не столь прочной, как сталь, из которой делаются космические корабли. Развод был неизбежен, но союз Николаева и Терешковой рассматривался как политический вопрос, и когда о разрыве узнал Брежнев, то страшно разволновался. Бывшим супругам, заложникам советского приличия, ещё долгое время пришлось поддерживать своим плечом развалившийся дом. И всё же в этом ханжестве государственного масштаба было нечто рациональное — когда наша «затюканная баба» видела подтянутую, всегда ровную в общении, спокойную Валентину Терешкову — председателя Комитета советских женщин, — то ей казалось, что собственные её беды всего лишь досадные ошибки, собственные промахи, которые запросто можно поправить.
Для целого поколения шестидесятников Терешкова стала любимым символом «правильной» жизни, в которой равномерно расставлены акценты в карьере и семье. Не зря ещё Юрий Гагарин писал о ней: «Когда Валя пришла к нам в отряд космонавтов, мы все её очень полюбили: не только лётчики, инструкторы, но и наши жены. Она вошла в нашу жизнь, как входят в родную семью, — просто, без рисовки, с твёрдым желанием усвоить уже сложившиеся традиции. И, если удастся, внести нечто новое, своё…»
Наверное, в этом достойном приятии окружающего, его плюсов и минусов, и заключается основная формула успеха Валентины Владимировны, и судьба поэтому благосклонно отводит от неё несчастья. Как в тот достопамятный день, когда киллер вместо машины Брежнева расстрелял колонну космонавтов. Пули прошли под сиденьем Валентины Терешковой, но саму её не задели. По-видимому, это и есть везение.
В 1987 году Валентина Владимировна возглавила Союз советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. Сейчас это Российский Центр международного и культурного сотрудничества при правительстве России. Иными словами, это уже не общественная организация, а государственная структура, а наша героиня в ней — вроде министра.
Её вторая семья — можно сказать, «вполне генеральская». Муж тоже генерал, только медицинской службы. Юрий Шапошников — директор Центрального научно-исследовательского института травматологии и ортопедии, в прошлом — заместитель главного хирурга вооружённых сил страны. Живут они в Звёздном городке, в четырехкомнатной квартире на седьмом этаже дома космонавтов. Рано утром каждый день уезжают на работу в Москву. И поныне жители Звёздного обращают внимание на ухоженную, подтянутую, красивую женщину, ни минуты не позволяющую себе расслабиться, спокойную и уверенную в себе. Её «звезда» расположилась так высоко, что не нуждается в подсвечивании.
Первая в мире женщина-космонавт (1963), кандидат технических наук, герой Советского Союза, председатель комитета советских женщин (1968—1987). В 1987—1992 годах председатель Союза обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. С 1994 года руководитель Российского центра международного научного и культурного сотрудничества.
О ней ещё, наверное, многое будут писать и рассказывать, хотя Валентина Владимировна делает всё, чтобы осложнить жизнь своим будущим биографам — она старательно скрывает свою личную жизнь, отказывается от встреч с журналистами, не пишет мемуаров, не выступает со скандальными разоблачениями. Она стоит в стороне от «тусовки». Возможно, в её стыдливости сказалось то самое «народное» воспитание, которое пуще всяких пороков осуждает нескромность, неумеренное стремление быть в центре внимания. Оценивать тебя должны по делам твоим, а не по умению создавать себе рекламу — этот мудрый завет давно вызывает насмешки в мире, где правят бал деньги. Но Валентина Владимировна пока не сдаётся. Вероятно, характер у неё крепкий. Да и в отличие от многих звёзд-однодневок о поддержании славы ей беспокоиться нечего. Актрис, писательниц, художниц, даже политических деятелей — женщин — несчётное количество, а первая леди-космонавт всегда будет одна.
Трудно сказать, что было в её успехе от везения, а что входит в актив её личных достижений. Мы предпочтём диалектический вывод — есть и то, и другое. Например, трудно назвать везением рождение в охваченной сталинским террором стране, да ещё и в разоряемой коллективизацией глухой деревне Масленниково Ярославской области. Ещё сложнее назвать её голодное детство без отца счастливым. Лишить Валю кормильца тоже постаралось родное отечество — Владимир Терешков пал смертью храбрых в малоизвестную сегодня «финскую» кампанию. Зато это незатейливое происхождение без подмоченной, с точки зрения советских служб, репутации сыграло важнейшую роль при выборе кандидатки-первооткрывательницы. Так что, поди разберись в нашем абсурдном мире, «что такое хорошо, а что такое плохо».
Подросшая Валя покинула родную деревню, как делали многие, убегающие из разорённого гнезда, и отправилась в город. И снова простое, но не самое лёгкое решение — Терешкова стала ткачихой. Возможно, лишь маленький зигзаг в прямой, изъезженной дороге определил её судьбу: Валентина увлекалась парашютным спортом и весь досуг проводила в аэроклубе. Отсюда её и зачислили в отряд космонавтов.
Соперниц по фортуне у Терешковой оказалось четверо — Валентина Пономарёва, Ирина Соловьёва, Татьяна Кузнецова и Жанна Еркина. Все красивые, молодые, здоровые. Как они мечтали о полёте — душа, переполненная энтузиазмом эпохи оттепели, рвалась к подвигам. После курса общекосмической подготовки осталось три кандидатки — Терешкова, Соловьёва, Пономарёва. Вот когда судьба должна была сказать своё веское слово. Окончательный выбор счастливицы сделал сам глава правительства Никита Сергеевич Хрущёв. Говорят, стрелка весов склонилась в пользу Терешковой благодаря её безупречному пролетарскому происхождению, но, возможно, были какие-то и другие аргументы, пока неизвестные, в одночасье превратившие девушку Валю в первую женщину-космонавта.
К слову сказать, дублёрши Терешковой тоже добились жизненного успеха. Валентина Пономарёва дослужилась до полковника авиации, защитила диссертацию и работает в Институте истории естествознания и техники. Ирина Соловьёва тоже кандидат наук. Она старший научный сотрудник испытательного центра подготовки космонавтов. В составе знаменитой женской команды «Метелица» Соловьёва участвовала во многих антарктических и арктических экспедициях.
И всё же единственной избранной оказалась она — «Чайка». По этим позывным мир 16 июня 1963 года услышал Валентину Терешкову из космического «далека». До «Чайки» лишь девять человек совершили путешествие вокруг земного шара на околоземной орбите. Женщина-космонавт пробыла в космосе почти трое суток, и все три дня газеты, радио, телевидение всего мира сообщали об этом событии. «Мисс Вселенная» — такой заголовок предпослала английская газета «Дейли экспресс» сообщению своего московского корреспондента. По-видимому, в именовании Терешковой таким званием гораздо больше смысла, чем назвать «мисс Вселенной» какую-нибудь несмышлёную длинноногую красавицу.
Триумф Валентины организовали по всем правилам. Торжественная встреча в аэропорту, шествие по красной ковровой дорожке, награды (Терешкова единственная в России женщина-генерал), официальные приёмы, разрешённые интервью и, конечно, бытовые удобства. Но за внешним фасадом благополучного баловня судьбы скрывались жизненные проблемы. Власть с самодовольной улыбочкой стремилась поддержать миф, что советские люди летают в космос, как на прогулку, возвращаются из заоблачных высей окрепшими и весёлыми.
Но первые корабли серии «Восток» напоминали их пилотам консервные банки. Гагарин, Титов, Попович не то чтобы встать в полёте, но даже шевельнуть рукой не могли. Представьте себе трехдневное пребывание женщины на борту в таких условиях. Говорят, вернувшись на землю, Гагарин не смог вспомнить месяц, число, забыл имя конструктора Королева; всегда жизнерадостный и весёлый, он в течение недели адаптации пребывал в жесточайшей меланхолии.
По мнению доктора медицинских наук, специалиста по послеполётной адаптации космонавтов Виталия Воловича, женский организм оказался абсолютно неприспособленным к условиям полёта в безвоздушном пространстве. Эксперимент оказался явно преждевременным. Желание обогнать само время — этим пороком всегда страдали большевистские эмиссары — дорого обходилось человеку в советской стране. Если у мужчин-космонавтов кальций в организме восстанавливался за 10—12 дней, то Терешкова не могла встать на ноги около месяца. Всепроникающие космические лучи действовали на женщину иначе. Кости стали хрупкими, ломались от мало-мальской нагрузки, нередко возникали кровотечения. Тот же Волович утверждает, что «мисс Вселенная» всю жизнь живёт под угрозой на ровном месте сломать ногу или истечь кровью от крохотной ранки.
Впрочем, тревога о собственном здоровье обычно не может испортить счастья, когда тебе немногим за двадцать. Настоящие муки Валентины Владимировны начались в связи с рождением ребёнка. Терешкова и Андриян Николаев (космонавт-3) познакомились ещё до полётов в Звёздном городке Но шоу из их романа государство решило организовать уже после того, как Терешкова стала народной героиней «Космической свадьбой» руководил сам Хозяин — Никита Сергеевич Хрущёв. Дом приёмов на Ленинских горах был полон высокопоставленных личностей, тосты, подарки и поздравления должны были вызвать ликование молодых и восхищение всего мира, но мало кто знал, что настоятельный «совет» партии завести космической паре ребёнка вызывал у молодых супругов панический ужас. Они знали, что эксперимент с собаками-космонавтами закончился плачевно. Щенки рождались слепыми, один даже — трехногим, все очень скоро погибли. Можно себе представить ту перспективу, которую воображала будущая мать, побывавшая в космосе.
По словам все того же Воловича, беременность Терешковой протекала очень тяжело. Практически весь период Валентина пролежала в госпитале. И всё же она снова снискала милость судьбы — девочка Алёнка родилась хотя и слабенькой, но нормальной. Надо сказать и добрые слова о советском государстве — хотя бы ради собственного престижа, но оно не оставляло ребёнка «космических» родителей без медицинской опеки. Девочка постоянно находилась под наблюдением врачей. А когда в 1970 году Андриян Николаев во второй раз полетел в космос, шестилетняя Алёнка во время сеанса радиосвязи с укором говорила: «Папа, что же ты меня не взял с собой? У тебя такой большой корабль…» Сегодня дочь Терешковой имеет собственную семью, а Валентина Владимировна стала бабушкой. Это ли не женское счастье?
Правда, космическая семья оказалась не столь прочной, как сталь, из которой делаются космические корабли. Развод был неизбежен, но союз Николаева и Терешковой рассматривался как политический вопрос, и когда о разрыве узнал Брежнев, то страшно разволновался. Бывшим супругам, заложникам советского приличия, ещё долгое время пришлось поддерживать своим плечом развалившийся дом. И всё же в этом ханжестве государственного масштаба было нечто рациональное — когда наша «затюканная баба» видела подтянутую, всегда ровную в общении, спокойную Валентину Терешкову — председателя Комитета советских женщин, — то ей казалось, что собственные её беды всего лишь досадные ошибки, собственные промахи, которые запросто можно поправить.
Для целого поколения шестидесятников Терешкова стала любимым символом «правильной» жизни, в которой равномерно расставлены акценты в карьере и семье. Не зря ещё Юрий Гагарин писал о ней: «Когда Валя пришла к нам в отряд космонавтов, мы все её очень полюбили: не только лётчики, инструкторы, но и наши жены. Она вошла в нашу жизнь, как входят в родную семью, — просто, без рисовки, с твёрдым желанием усвоить уже сложившиеся традиции. И, если удастся, внести нечто новое, своё…»
Наверное, в этом достойном приятии окружающего, его плюсов и минусов, и заключается основная формула успеха Валентины Владимировны, и судьба поэтому благосклонно отводит от неё несчастья. Как в тот достопамятный день, когда киллер вместо машины Брежнева расстрелял колонну космонавтов. Пули прошли под сиденьем Валентины Терешковой, но саму её не задели. По-видимому, это и есть везение.
В 1987 году Валентина Владимировна возглавила Союз советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. Сейчас это Российский Центр международного и культурного сотрудничества при правительстве России. Иными словами, это уже не общественная организация, а государственная структура, а наша героиня в ней — вроде министра.
Её вторая семья — можно сказать, «вполне генеральская». Муж тоже генерал, только медицинской службы. Юрий Шапошников — директор Центрального научно-исследовательского института травматологии и ортопедии, в прошлом — заместитель главного хирурга вооружённых сил страны. Живут они в Звёздном городке, в четырехкомнатной квартире на седьмом этаже дома космонавтов. Рано утром каждый день уезжают на работу в Москву. И поныне жители Звёздного обращают внимание на ухоженную, подтянутую, красивую женщину, ни минуты не позволяющую себе расслабиться, спокойную и уверенную в себе. Её «звезда» расположилась так высоко, что не нуждается в подсвечивании.
ДЕВА МАРИЯ
Потребность в женском божестве, в поклонении матери, защитнице и помощнице сильна была в любых культурах и религиях. В Древней Греции почитали Деметру, в Малой Азии — Кибелу, в Древнем Египте — Исиду. Но в христианской Деве Марии впервые воплотилось реальное человеческое начало — женское и материнское, понимаемое, как божественное. Предназначение женщины впервые было осознано обществом как служение высшим целям, как соединение её с Абсолютом. Приход нового человека в мир признавался таинством, у истоков которого стояла Мать. Непорочное зачатие было исполнено глубокого смысла — материнская миссия женщины осуществляется при непосредственном участии Всевышнего, без вмешательства грубых материальных сил.
Господь, как известно, разыскивал Мать Иисуса, словно обычный земной мужчина выбирал Мать, которая продолжит его род. В канонических евангелиях образ Девы не слишком занимает воображение авторов, но в апокрифе «История Иакова о рождении Марии» главная героиня с самого начала выступает избранницей Божией. Для Отца оказались важными не только святость самой Марии, но и достоинства её семейного клана и даже её национальное происхождение. Поначалу Господь отметил своей печатью «израилев народ», потом в нём выделил ветвь Давида и долго ждал, пока это дерево не принесёт райский плод — достойную женщину для Его божественного Сына.
Евангелие от Иакова начинается с описания того, как будущие родители Марии, престарелые Иоаким и Анна, скорбят о своей бездетности. Иоаким удаляется в пустыню пасти стада, а жена его молит Бога послать ей ребёнка. Наконец появляется ангел, возвещающий, что у Анны родится дочь. Родители дают обет посвятить её Богу. Когда Марии минуло три года, Иоаким во исполнение обета отвёл дочь в Иерусалимский храм. В храме Мария оставалась до двенадцати лет. Как и положено святой Деве, она питалась не обычной пищей, а небесной, которую приносили ей ангелы — словом, принимала «витамины», положенные женщине, чтобы родить божественного младенца. Когда Мария вступила в пору отрочества, жрецы храма по велению все того же гонца Всевышнего — ангела — созвали вдовцов, чтобы выбрать среди них хранителя и защитника Девы. На этом необычном собрании из посоха плотника Иосифа вылетела голубка и села ему на голову, что сочли небесным знаком, и препоручили Марию этому почтенному старцу.
Дальнейшая судьба святой Девы известна по Новому Завету. Вездесущий ангел Гавриил, посланный в город Назарет, возвестил Марии, что она обрела благодать у Бога и вскоре родит Ему сына, и наречёт его Иисусом. Мария поинтересовалась, каким же образом это случится, если она девственница. И ангел ответил, что Дух Святой снизойдёт на неё и сила Всевышнего её осенит. Кротость и покорность, с какими Мария приняла свою судьбу, стали основным лейтмотивом иконных образов Богородицы, а женственность и материнство в западной культуре ассоциируются с терпеливостью и смирением святой Девы. Апофеозом её жизни стало Рождество Христово. В Вифлееме, куда Мария направилась вместе с Иосифом, чтобы принять участие в переписи, появился на свет божественный Сын. Собственно, вся последующая жизнь святой Девы — лишь служение Иисусу, причём на этом крёстном пути Мария соединила в себе все непорочные женские ипостаси — матери, сестры, спутницы. Недаром в апокрифическом Евангелии от Филиппа подчёркивается, что мать Иисуса, его сестра и Мария Магдалина носили одно и то же имя.
Однако святую Деву нельзя воспринимать как нечто похожее на сосуд, в котором перенесли на землю богочеловека. С появлением ребёнка для Марии началось осознание окружающего мира. Если её сын не нуждался в духовной эволюции — он пришёл к людям уже гармоничным и самодостаточным, — то для матери этот подъем к вершинам божественного бытия стал подвигом обретения личности. Чего стоят только эти бесчисленные пророчества о будущем Иисуса? Что должна была понимать мать, глядя на беспомощного младенца, когда благочестивый старец Симеон, взяв из её рук ребёнка, провозгласил, обращаясь к Марии: «Вот Он лежит на падение и на восстание многих во Израиле и в знамение пререкаемое, Тебе же самой душу пройдёт меч»? Какие чувства испытала бедная женщина, увидев волхвов в собственном доме, которые пали ниц перед её крохотным дитятей?
Конечно, Мария являлась существом богоизбранным, но избранность её вовсе не подразумевала лёгкости земного пути или дара от Всевышнего в виде абсолютной мудрости. Чтобы многое понять, Мария принуждена была страдать, а особая божественная печать означала лишь особую остроту этих страданий. Вот, Иосиф и его жена обнаружили на обратном пути из Иерусалима, что Иисус потерялся в большом городе. Они бросились его разыскивать и нашли на одной из галерей, окружавших храм, где обычно проводили время в богословских беседах и толкованиях Закона раввины и книжники. Иисус сидел с мудрецами, слушал их и задавал вопросы.
«Дитя Моё, — воскликнула Мария, — почему Ты с нами так поступил? Вот отец Твой и Я с болью Тебя ищем».
«Что же вы искали Меня? — ответил Иисус. — Не знали вы, что Мне надлежит быть во владениях Отца Моего?»
Ребёнок становился загадочным, его великая миссия все настойчивее проявлялась во внешнем мире, а вместе с взрослением росла и трагическая напряжённость вокруг Иисуса, приближался день Голгофы. Марии было открыто, что её сын — Помазанник Господень. Но невозможно себе представить, сколько духовных сил необходимо матери, чтобы сохранить веру в высокое предназначение рождённого тобой ребёнка. Будничная назаретская жизнь мало давала поводов для ожидания чуда. Франсуа Мориак, тонкий знаток человеческой души, писал: «Ребёнок становился юношей, взрослым человеком. Он не был велик, Его не называли Сыном Всевышнего; у Него не было престола, но лишь табуретка у огня в бедной хижине. Мать могла бы усомниться, но вот свидетельство Луки: „Мария сохраняла все в сердце Своём“… Она хранила пророчества в сердце и не говорила о них никому, быть может, даже Своему Сыну».
Евангелист Лука говорит, что односельчане любили Иисуса, но для них Он был всего лишь сельским юношей, одним из многих, может быть, только чуть-чуть странным, погруженным в свои, никому не ведомые думы. Когда же он начал проповедовать, это вызвало искреннее удивление у земляков. Многочисленная родня Марии и её Сына, мирок которых ограничивался улицей, работой, домом, тоже не восприняла Иисуса посланцем Божиим. Узнав о проповеди в Капернауме, Его братья сочли Сына Марии безумным.
Душевное одиночество Иисуса отражают и не записанные в Евангелии Его слова: «Те, кто рядом со Мной, Меня не поняли». Единственным близким существом оставалась Мать.
Обожествление Марии далеко не сразу было принято христианской церковью. В трех Евангелиях мать Иисуса даже не названа среди присутствовавших при распятии. Только в Евангелии от Иоанна Мария оказывается у креста и Сын поручает её своему любимому ученику. В Деяниях апостолов святая Дева упомянута пребывающей в молитве после казни Христа вместе с учениками и братьями его. Ещё в IV веке между отдельными группами верующих шла борьба по вопросу о том, как относиться к культу Марии. Епископ кипрский Епифаний, живший в середине IV века, осуждал тех почитателей Девы, которые «стараются ставить её вместо Бога и говорят о ней, увлечённые каким-то безумием и умоповреждением». В доказательство того, что Мария не является основным лицом в христианском культе, Епифаний ссылался на отсутствие каких-либо сведений в священном писании.
Только в конце IV века появилось сочинение анонимного автора «Об успении Марии». В нём рассказывается о последних годах жизни Матери Иисуса, её смерти и вознесении на небо. Согласно этим данным, Мария после казни Сына некоторое время жила в Иерусалиме вместе с Иоанном. Затем она переселилась в малоазийский город Эфес, где активно проповедовала идеи Сына. Перед смертью она вернулась в Иерусалим. Кончина её сопровождалась различными чудесами: сам Иисус в окружении множества ангелов спустился на сверкающем облаке и принял её душу. К моменту успения Марии в Иерусалим прибыли все апостолы, кроме Фомы. Они и похоронили её. На третий день после смерти святой Девы пришёл Фома и захотел посмотреть тело умершей. Апостолы по его просьбе открыли гроб, но он оказался пустым. Вечером, когда ученики Иисуса, собравшись вместе, обсуждали это событие, «отверзлись небеса» и показалась Мария. Как и её Сын, она воскресла в своём человеческом облике.
В IV—V веках установился культ Марии. Её начали называть «Богородицей» и «Богоматерю», в честь неё учреждаются праздники, её образ становится для страждущих единственной отрадой среди непонимания и жестокости этого мира.
Господь, как известно, разыскивал Мать Иисуса, словно обычный земной мужчина выбирал Мать, которая продолжит его род. В канонических евангелиях образ Девы не слишком занимает воображение авторов, но в апокрифе «История Иакова о рождении Марии» главная героиня с самого начала выступает избранницей Божией. Для Отца оказались важными не только святость самой Марии, но и достоинства её семейного клана и даже её национальное происхождение. Поначалу Господь отметил своей печатью «израилев народ», потом в нём выделил ветвь Давида и долго ждал, пока это дерево не принесёт райский плод — достойную женщину для Его божественного Сына.
Евангелие от Иакова начинается с описания того, как будущие родители Марии, престарелые Иоаким и Анна, скорбят о своей бездетности. Иоаким удаляется в пустыню пасти стада, а жена его молит Бога послать ей ребёнка. Наконец появляется ангел, возвещающий, что у Анны родится дочь. Родители дают обет посвятить её Богу. Когда Марии минуло три года, Иоаким во исполнение обета отвёл дочь в Иерусалимский храм. В храме Мария оставалась до двенадцати лет. Как и положено святой Деве, она питалась не обычной пищей, а небесной, которую приносили ей ангелы — словом, принимала «витамины», положенные женщине, чтобы родить божественного младенца. Когда Мария вступила в пору отрочества, жрецы храма по велению все того же гонца Всевышнего — ангела — созвали вдовцов, чтобы выбрать среди них хранителя и защитника Девы. На этом необычном собрании из посоха плотника Иосифа вылетела голубка и села ему на голову, что сочли небесным знаком, и препоручили Марию этому почтенному старцу.
Дальнейшая судьба святой Девы известна по Новому Завету. Вездесущий ангел Гавриил, посланный в город Назарет, возвестил Марии, что она обрела благодать у Бога и вскоре родит Ему сына, и наречёт его Иисусом. Мария поинтересовалась, каким же образом это случится, если она девственница. И ангел ответил, что Дух Святой снизойдёт на неё и сила Всевышнего её осенит. Кротость и покорность, с какими Мария приняла свою судьбу, стали основным лейтмотивом иконных образов Богородицы, а женственность и материнство в западной культуре ассоциируются с терпеливостью и смирением святой Девы. Апофеозом её жизни стало Рождество Христово. В Вифлееме, куда Мария направилась вместе с Иосифом, чтобы принять участие в переписи, появился на свет божественный Сын. Собственно, вся последующая жизнь святой Девы — лишь служение Иисусу, причём на этом крёстном пути Мария соединила в себе все непорочные женские ипостаси — матери, сестры, спутницы. Недаром в апокрифическом Евангелии от Филиппа подчёркивается, что мать Иисуса, его сестра и Мария Магдалина носили одно и то же имя.
Однако святую Деву нельзя воспринимать как нечто похожее на сосуд, в котором перенесли на землю богочеловека. С появлением ребёнка для Марии началось осознание окружающего мира. Если её сын не нуждался в духовной эволюции — он пришёл к людям уже гармоничным и самодостаточным, — то для матери этот подъем к вершинам божественного бытия стал подвигом обретения личности. Чего стоят только эти бесчисленные пророчества о будущем Иисуса? Что должна была понимать мать, глядя на беспомощного младенца, когда благочестивый старец Симеон, взяв из её рук ребёнка, провозгласил, обращаясь к Марии: «Вот Он лежит на падение и на восстание многих во Израиле и в знамение пререкаемое, Тебе же самой душу пройдёт меч»? Какие чувства испытала бедная женщина, увидев волхвов в собственном доме, которые пали ниц перед её крохотным дитятей?
Конечно, Мария являлась существом богоизбранным, но избранность её вовсе не подразумевала лёгкости земного пути или дара от Всевышнего в виде абсолютной мудрости. Чтобы многое понять, Мария принуждена была страдать, а особая божественная печать означала лишь особую остроту этих страданий. Вот, Иосиф и его жена обнаружили на обратном пути из Иерусалима, что Иисус потерялся в большом городе. Они бросились его разыскивать и нашли на одной из галерей, окружавших храм, где обычно проводили время в богословских беседах и толкованиях Закона раввины и книжники. Иисус сидел с мудрецами, слушал их и задавал вопросы.
«Дитя Моё, — воскликнула Мария, — почему Ты с нами так поступил? Вот отец Твой и Я с болью Тебя ищем».
«Что же вы искали Меня? — ответил Иисус. — Не знали вы, что Мне надлежит быть во владениях Отца Моего?»
Ребёнок становился загадочным, его великая миссия все настойчивее проявлялась во внешнем мире, а вместе с взрослением росла и трагическая напряжённость вокруг Иисуса, приближался день Голгофы. Марии было открыто, что её сын — Помазанник Господень. Но невозможно себе представить, сколько духовных сил необходимо матери, чтобы сохранить веру в высокое предназначение рождённого тобой ребёнка. Будничная назаретская жизнь мало давала поводов для ожидания чуда. Франсуа Мориак, тонкий знаток человеческой души, писал: «Ребёнок становился юношей, взрослым человеком. Он не был велик, Его не называли Сыном Всевышнего; у Него не было престола, но лишь табуретка у огня в бедной хижине. Мать могла бы усомниться, но вот свидетельство Луки: „Мария сохраняла все в сердце Своём“… Она хранила пророчества в сердце и не говорила о них никому, быть может, даже Своему Сыну».
Евангелист Лука говорит, что односельчане любили Иисуса, но для них Он был всего лишь сельским юношей, одним из многих, может быть, только чуть-чуть странным, погруженным в свои, никому не ведомые думы. Когда же он начал проповедовать, это вызвало искреннее удивление у земляков. Многочисленная родня Марии и её Сына, мирок которых ограничивался улицей, работой, домом, тоже не восприняла Иисуса посланцем Божиим. Узнав о проповеди в Капернауме, Его братья сочли Сына Марии безумным.
Душевное одиночество Иисуса отражают и не записанные в Евангелии Его слова: «Те, кто рядом со Мной, Меня не поняли». Единственным близким существом оставалась Мать.
Обожествление Марии далеко не сразу было принято христианской церковью. В трех Евангелиях мать Иисуса даже не названа среди присутствовавших при распятии. Только в Евангелии от Иоанна Мария оказывается у креста и Сын поручает её своему любимому ученику. В Деяниях апостолов святая Дева упомянута пребывающей в молитве после казни Христа вместе с учениками и братьями его. Ещё в IV веке между отдельными группами верующих шла борьба по вопросу о том, как относиться к культу Марии. Епископ кипрский Епифаний, живший в середине IV века, осуждал тех почитателей Девы, которые «стараются ставить её вместо Бога и говорят о ней, увлечённые каким-то безумием и умоповреждением». В доказательство того, что Мария не является основным лицом в христианском культе, Епифаний ссылался на отсутствие каких-либо сведений в священном писании.
Только в конце IV века появилось сочинение анонимного автора «Об успении Марии». В нём рассказывается о последних годах жизни Матери Иисуса, её смерти и вознесении на небо. Согласно этим данным, Мария после казни Сына некоторое время жила в Иерусалиме вместе с Иоанном. Затем она переселилась в малоазийский город Эфес, где активно проповедовала идеи Сына. Перед смертью она вернулась в Иерусалим. Кончина её сопровождалась различными чудесами: сам Иисус в окружении множества ангелов спустился на сверкающем облаке и принял её душу. К моменту успения Марии в Иерусалим прибыли все апостолы, кроме Фомы. Они и похоронили её. На третий день после смерти святой Девы пришёл Фома и захотел посмотреть тело умершей. Апостолы по его просьбе открыли гроб, но он оказался пустым. Вечером, когда ученики Иисуса, собравшись вместе, обсуждали это событие, «отверзлись небеса» и показалась Мария. Как и её Сын, она воскресла в своём человеческом облике.
В IV—V веках установился культ Марии. Её начали называть «Богородицей» и «Богоматерю», в честь неё учреждаются праздники, её образ становится для страждущих единственной отрадой среди непонимания и жестокости этого мира.