Страница:
– Я думаю, это "Морской окунь".
Внутри трактир выглядел вполне прилично: за чистыми дубовыми столами чинно сидели бородатые моряки, к которым то и дело подходили люди в одежде купцов. Пили мало, не шумели, вокруг то и дело раздавался шелест бумаги: капитаны заключали контракты. Жестом подозвав улыбчивого опрятного парня, который подносил к столам кувшины с пивом, Макс спросил у него, где найти Савку Безголового.
– Так его здесь нет, - поморщился тот, - Я его вчера за драку выкинул, и сказал, чтобы он больше не появлялся.
– А может, попробуем договориться с кем-нибудь из них? - предложила Виктория, кивнув на степенных капитанов.
Но попытки нанять кого-нибудь для путешествия в Сассию с треском провалились. Все моряки, как один, твердили:
– Нет, сейчас это очень опасно. Морские разбойники шалят, а еще корабли у берегов Сассии перестают слушаться штурвала. Сколько уже их о рифы побилось - не сосчитать.
Они не соглашались подрядиться ни за какие деньги, наконец, Макс, отчаявшись, сказал друзьям:
– Идемте искать эту, как ее, "Треску".
Пройдясь по темным вонючим переулкам, то и дело наступая на кучи рыбных отбросов, троица остановилась у двери заведения, из которой доносились пьяные голоса и клубами валил дым. Над входом висела обшарпанная вывеска, с которой подмигивало тощее коричневое существо, чем-то напоминавшее рыбу.
– Я думаю, это здесь, - произнесла Виктория, отшвыривая в сторону еле стоящего на ногах парня, вывалившегося из дверей и угодившего прямо ее объятия.
Девушка решительно перешагнула порог, Макс и Эдик последовали за ней. Трактир был полон пьяными оборванными людьми, которые сидели за покрытыми пивными лужами столами, на длинных обшарпанных лавках вдоль стен. Некоторые, видимо, перебрав, расположились на отдых прямо на заплеванном полу. Толстые служанки в грязных фартуках разносили пиво, громко взвизгивая, когда кто-нибудь из посетителей отвешивал им игривые шлепки ниже спины.
– Гляньте-ка, девка! - завопил маленький оборванец с красными глазками, пытаясь облапить Викторию.
– Пошел вон, недоносок! - девушка с силой отшвырнула его от себя.
Оборванец отлетел к стене, пару секунд постоял около нее, ошарашенно выпучив глаза, затем вытащил из лохмотьев нож и медленно пошел на Викторию. Та стояла спокойно, положив руку на рукоять меча. Макс и Эдик тоже взялись за оружие. Роки, прижавшись к ногам Макса, истерически зарычал и оскалил зубы. В трактире сразу воцарилась угрожающая тишина, служанки куда-то попрятались. Моряки, внезапно протрезвев, осторожно приближались со всех сторон, стараясь взять чужаков в кольцо. Макс приготовился к жестокой драке, надежды уладить дело мирным путем, казалось, не было. Вдруг дверь трактира с грохотом распахнулась, впуская в душное, провонявшее пивом и табаком, помещение струю свежего холодного воздуха, и голос, показавшийся Максу знакомым, спокойно произнес:
– Отойдите от них! Назад!
На лицах пьяных моряков отразилось недоумение, тут же сменившееся страхом. Недовольно ворча себе под нос угрозы и проклятия, они, тем не менее, начали отступать. Макс обернулся и увидел у дверей группу молодых мужчин, одетых в дорожные костюмы. Трое из них держали в руках арбалеты, взяв на прицел самых ярых нападавших, остальные были вооружены мечами и саблями. Впереди отряда стоял высокий худощавый человек с черными волосами. Он смотрел на Викторию и улыбался.
– Гарт? - растерянно проговорила девушка охрипшим от волнения голосом, - Откуда ты?
– Я искал вас, - ответил Гарт.
Он жестом приказал своим воинам опустить оружие и произнес, обращаясь к посетителям трактира:
– Мы не ищем драки, нам нужна ваша помощь.
– Ага, - раздался чей-то обиженный голос, - А чего женщина дерется?
– Это моя женщина, и я за нее отвечаю, - твердо ответил Гарт, - Если недоволен ею, драться будешь со мной. Но прошу иметь в виду: на улице меня дожидается сотня воинов.
Макс покосился на Викторию, ожидая, что она выразит протест по поводу последнего высказывания, но девушка смотрела на Гарта сияющими от счастья глазами и ничуть, казалось, не возражала против того, чтобы быть его женщиной. Роки, оторвавшись от ног Макса, подскочил к Гарту и изо всех сил завилял куцым хвостиком, стараясь выразить таким образом свою радость от встречи.
– Ты не забыл меня, друг? - улыбнулся тот, наклоняясь к псу.
– Ты же меня от смерти спас! - восторженно пролаял Роки.
– Так чего надо-то? - напомнили о себе моряки.
– Кто из вас Савка Безголовый? - спросил Макс.
Из толпы вышел молодой чернявый парень в красной рубахе и, нагло подбоченившись, сказал:
– Ну, я Савка. Зачем искали?
– Хотим нанять твой корабль с командой, хорошо заплатим.
– А куда идти собираетесь?
– В Сассию.
– В Сассию? - расхохотался Савка, - А денег-то у вас хватит?
– Сто золотых, - невозмутимо произнес Эдик.
– Сто?!! За свои сто монет вплавь добирайся!
– Двести, - добавил Макс, мысленно прикинув, сколько у него в кошельке.
– Пятьсот, и ни монетой меньше!
– А может, по пивку? - вкрадчиво спросила Виктория.
Усевшись рядом с Савкой за грязный стол, заказали пива и копченой рыбы. Гарт отправил свой отряд на постоялый двор, а сам вернулся к столу в сопровождении троих крепких юношей. Савка опустошал кружку за кружкой, не забывая подливать и остальным. Гарт и его спутники пить наотрез отказались, Виктория сделала несколько глотков и отодвинула свою посудину. Макс и Эдик, боясь обидеть Савку, отдувались за всех. После десятой кружки Макс заплетающимся языком спросил:
– Ну, так скока?
– Пятьсот монет, - Савка остался непоколебим.
Ни уговоры, ни просьбы, ни новые и новые порции пива не сдвинули дело с мертвой точки. Савка и во хмелю повторял одно и то же:
– Пятьсот. Ты слушай, ты, Макс, хороший парень, и я тебя уважаю. Но! Ты меня пойми! У меня люди. Им заплатить надо? Надо! Провизию, воду закупить надо? Надо! А вдруг с кораблем что случится? Это ж, Макс, не просто так тебе, это ж не кот начхал! Это Северное море! А потом Зеленое! А там ты знаешь, как щас неспокойно? О-о-о, это, братец ты мой, сурьезно! Там у нас кто? Там у нас морские разбойники - раз, - Савка для наглядности поднес к глазам Макса растопыренную грязную пятерню и принялся поочередно загибать пальцы, - Мертвые корабли - два, огни святого Эльма - три, и всякие морские чудища! Во как!
Загнув на морских чудовищах сразу два пальца, видимо, чтобы показать, как их много в море, Савка покрутил кулаком перед лицом Макса и перевел мутные глаза на Викторию.
– А женщина на корабле - к беде!
– У нас их тр-р-р-и, - икнул Эдик.
– Три-и-и? Ну, тада на сто монет больше!
– Нет! - Макс с силой шарахнул ладонью по столу, - Догоариались на пятьсот, поал? И ссе!
– А, лана, я седня добрый! - Савка махнул рукой, - Затра выходим!
– А ты успешь? - усомнился Макс.
– Утром приходите к пирсу. Моя посудина назыаесся "Пьяная Маруся". Поал? А щас давай задаток - сто монет!
Эдик отцепил от пояса тугой кошель и положил его на стол. Савка сгреб его за пазуху, уронил лохматую голову в лужу пролитого пива и захрапел.
– Пшшли, - пробормотал Макс, тяжело поднимаясь из-за стола, - Спать хощу.
На свежем воздухе ему немного полегчало, но ноги все равно не слушались, и Виктория с Гартом подхватили его с двух сторон. Впереди трусил недовольный Роки, который, как и все собаки, терпеть не мог запаха спиртного. Рядом воины Гарта вели осоловевшего Эдика.
Макс не помнил, как его довели до постоялого двора, он очнулся лишь на миг, почувствовав, что его голова лежит на подушке. Кровать под ним почему-то мерно раскачивалась. "Наверное, мы уже в море", - подумал он, проваливаясь в тяжелый, без сновидений, сон.
Глава 77.
Глава 78.
Внутри трактир выглядел вполне прилично: за чистыми дубовыми столами чинно сидели бородатые моряки, к которым то и дело подходили люди в одежде купцов. Пили мало, не шумели, вокруг то и дело раздавался шелест бумаги: капитаны заключали контракты. Жестом подозвав улыбчивого опрятного парня, который подносил к столам кувшины с пивом, Макс спросил у него, где найти Савку Безголового.
– Так его здесь нет, - поморщился тот, - Я его вчера за драку выкинул, и сказал, чтобы он больше не появлялся.
– А может, попробуем договориться с кем-нибудь из них? - предложила Виктория, кивнув на степенных капитанов.
Но попытки нанять кого-нибудь для путешествия в Сассию с треском провалились. Все моряки, как один, твердили:
– Нет, сейчас это очень опасно. Морские разбойники шалят, а еще корабли у берегов Сассии перестают слушаться штурвала. Сколько уже их о рифы побилось - не сосчитать.
Они не соглашались подрядиться ни за какие деньги, наконец, Макс, отчаявшись, сказал друзьям:
– Идемте искать эту, как ее, "Треску".
Пройдясь по темным вонючим переулкам, то и дело наступая на кучи рыбных отбросов, троица остановилась у двери заведения, из которой доносились пьяные голоса и клубами валил дым. Над входом висела обшарпанная вывеска, с которой подмигивало тощее коричневое существо, чем-то напоминавшее рыбу.
– Я думаю, это здесь, - произнесла Виктория, отшвыривая в сторону еле стоящего на ногах парня, вывалившегося из дверей и угодившего прямо ее объятия.
Девушка решительно перешагнула порог, Макс и Эдик последовали за ней. Трактир был полон пьяными оборванными людьми, которые сидели за покрытыми пивными лужами столами, на длинных обшарпанных лавках вдоль стен. Некоторые, видимо, перебрав, расположились на отдых прямо на заплеванном полу. Толстые служанки в грязных фартуках разносили пиво, громко взвизгивая, когда кто-нибудь из посетителей отвешивал им игривые шлепки ниже спины.
– Гляньте-ка, девка! - завопил маленький оборванец с красными глазками, пытаясь облапить Викторию.
– Пошел вон, недоносок! - девушка с силой отшвырнула его от себя.
Оборванец отлетел к стене, пару секунд постоял около нее, ошарашенно выпучив глаза, затем вытащил из лохмотьев нож и медленно пошел на Викторию. Та стояла спокойно, положив руку на рукоять меча. Макс и Эдик тоже взялись за оружие. Роки, прижавшись к ногам Макса, истерически зарычал и оскалил зубы. В трактире сразу воцарилась угрожающая тишина, служанки куда-то попрятались. Моряки, внезапно протрезвев, осторожно приближались со всех сторон, стараясь взять чужаков в кольцо. Макс приготовился к жестокой драке, надежды уладить дело мирным путем, казалось, не было. Вдруг дверь трактира с грохотом распахнулась, впуская в душное, провонявшее пивом и табаком, помещение струю свежего холодного воздуха, и голос, показавшийся Максу знакомым, спокойно произнес:
– Отойдите от них! Назад!
На лицах пьяных моряков отразилось недоумение, тут же сменившееся страхом. Недовольно ворча себе под нос угрозы и проклятия, они, тем не менее, начали отступать. Макс обернулся и увидел у дверей группу молодых мужчин, одетых в дорожные костюмы. Трое из них держали в руках арбалеты, взяв на прицел самых ярых нападавших, остальные были вооружены мечами и саблями. Впереди отряда стоял высокий худощавый человек с черными волосами. Он смотрел на Викторию и улыбался.
– Гарт? - растерянно проговорила девушка охрипшим от волнения голосом, - Откуда ты?
– Я искал вас, - ответил Гарт.
Он жестом приказал своим воинам опустить оружие и произнес, обращаясь к посетителям трактира:
– Мы не ищем драки, нам нужна ваша помощь.
– Ага, - раздался чей-то обиженный голос, - А чего женщина дерется?
– Это моя женщина, и я за нее отвечаю, - твердо ответил Гарт, - Если недоволен ею, драться будешь со мной. Но прошу иметь в виду: на улице меня дожидается сотня воинов.
Макс покосился на Викторию, ожидая, что она выразит протест по поводу последнего высказывания, но девушка смотрела на Гарта сияющими от счастья глазами и ничуть, казалось, не возражала против того, чтобы быть его женщиной. Роки, оторвавшись от ног Макса, подскочил к Гарту и изо всех сил завилял куцым хвостиком, стараясь выразить таким образом свою радость от встречи.
– Ты не забыл меня, друг? - улыбнулся тот, наклоняясь к псу.
– Ты же меня от смерти спас! - восторженно пролаял Роки.
– Так чего надо-то? - напомнили о себе моряки.
– Кто из вас Савка Безголовый? - спросил Макс.
Из толпы вышел молодой чернявый парень в красной рубахе и, нагло подбоченившись, сказал:
– Ну, я Савка. Зачем искали?
– Хотим нанять твой корабль с командой, хорошо заплатим.
– А куда идти собираетесь?
– В Сассию.
– В Сассию? - расхохотался Савка, - А денег-то у вас хватит?
– Сто золотых, - невозмутимо произнес Эдик.
– Сто?!! За свои сто монет вплавь добирайся!
– Двести, - добавил Макс, мысленно прикинув, сколько у него в кошельке.
– Пятьсот, и ни монетой меньше!
– А может, по пивку? - вкрадчиво спросила Виктория.
Усевшись рядом с Савкой за грязный стол, заказали пива и копченой рыбы. Гарт отправил свой отряд на постоялый двор, а сам вернулся к столу в сопровождении троих крепких юношей. Савка опустошал кружку за кружкой, не забывая подливать и остальным. Гарт и его спутники пить наотрез отказались, Виктория сделала несколько глотков и отодвинула свою посудину. Макс и Эдик, боясь обидеть Савку, отдувались за всех. После десятой кружки Макс заплетающимся языком спросил:
– Ну, так скока?
– Пятьсот монет, - Савка остался непоколебим.
Ни уговоры, ни просьбы, ни новые и новые порции пива не сдвинули дело с мертвой точки. Савка и во хмелю повторял одно и то же:
– Пятьсот. Ты слушай, ты, Макс, хороший парень, и я тебя уважаю. Но! Ты меня пойми! У меня люди. Им заплатить надо? Надо! Провизию, воду закупить надо? Надо! А вдруг с кораблем что случится? Это ж, Макс, не просто так тебе, это ж не кот начхал! Это Северное море! А потом Зеленое! А там ты знаешь, как щас неспокойно? О-о-о, это, братец ты мой, сурьезно! Там у нас кто? Там у нас морские разбойники - раз, - Савка для наглядности поднес к глазам Макса растопыренную грязную пятерню и принялся поочередно загибать пальцы, - Мертвые корабли - два, огни святого Эльма - три, и всякие морские чудища! Во как!
Загнув на морских чудовищах сразу два пальца, видимо, чтобы показать, как их много в море, Савка покрутил кулаком перед лицом Макса и перевел мутные глаза на Викторию.
– А женщина на корабле - к беде!
– У нас их тр-р-р-и, - икнул Эдик.
– Три-и-и? Ну, тада на сто монет больше!
– Нет! - Макс с силой шарахнул ладонью по столу, - Догоариались на пятьсот, поал? И ссе!
– А, лана, я седня добрый! - Савка махнул рукой, - Затра выходим!
– А ты успешь? - усомнился Макс.
– Утром приходите к пирсу. Моя посудина назыаесся "Пьяная Маруся". Поал? А щас давай задаток - сто монет!
Эдик отцепил от пояса тугой кошель и положил его на стол. Савка сгреб его за пазуху, уронил лохматую голову в лужу пролитого пива и захрапел.
– Пшшли, - пробормотал Макс, тяжело поднимаясь из-за стола, - Спать хощу.
На свежем воздухе ему немного полегчало, но ноги все равно не слушались, и Виктория с Гартом подхватили его с двух сторон. Впереди трусил недовольный Роки, который, как и все собаки, терпеть не мог запаха спиртного. Рядом воины Гарта вели осоловевшего Эдика.
Макс не помнил, как его довели до постоялого двора, он очнулся лишь на миг, почувствовав, что его голова лежит на подушке. Кровать под ним почему-то мерно раскачивалась. "Наверное, мы уже в море", - подумал он, проваливаясь в тяжелый, без сновидений, сон.
Глава 77.
Пробуждение было безрадостным. Утро встретило Макса тяжелым похмельем, первым в его жизни. Голова болела и кружилась, в глазах плясали какие-то черные точки, похожие на мошек, в горле пересохло, ноги подкашивались, и вдобавок сильно тошнило. Макс сделал попытку присесть на кровати, но со стоном откинулся назад, на подушку. Роки, спавший в ногах, поднял голову, посмотрел с укоризной и отвернулся. Макс поворочал глазами, пытаясь определить, где находится, и справа увидел Эдика, спящего на соседней кровати, а слева - храпящего Гольдштейна. В дверь постучали, и вошел Гарт с большой глиняной кружкой в руках. Над кружкой поднимался ароматный пар.
– Выпей, - сказал Гарт, присаживаясь на край кровати и протягивая Максу кружку.
Макс взял неизвестный напиток и сделал большой глоток. Терпкая жидкость потекла в горло, освежая и принося облегчение. Он медленно, с наслаждением, допил до конца. В голове прояснилось, зловредные мошки перед глазами исчезли, а руки и ноги обрели крепость и силу.
– Что это? - спросил Макс, указывая на кружку.
– Чай с листьями помогай-травы. Пойду еще сделаю, а то скоро твой друг проснется, - засмеялся Гарт.
Он вышел, а в комнату вошла Виктория.
– Ну, вы вчера и дали! - воскликнула она, - Давай, собирайся, Савка уже прислал за нами матроса.
– А у нас денег хватит?
– Мы собрали все, что у нас было, получилось триста монет. Уж извини, но пока ты спал, я взяла и твой кошелек. Еще на сто монет тянут драгоценности Миланы, те, что ей шейх подарил. Ну, и придется продать коней.
– Что? - Макс подскочил на кровати, - Как это?
Он попытался представить себе, как продает Малыша, и не смог. Малыш друг, друзей продавать нельзя! Может, она потребует еще, чтобы и Роки тоже?…
– Послушай, успокойся. Мне самой этого не хочется. Но ведь мы не сможем взять их с собой на корабль, пойми! - Виктория, похоже, сама чуть не плакала, - Я нашла хорошего покупателя. Это богатый человек, он очень любит лошадей. Им там не будет плохо.
Макс не нашелся, что возразить. Действительно, семь лошадей корабль не выдержит. А чем их кормить в пути? И если судно разобьется о рифы, то погибнут и кони. Он вздохнул.
– Хорошо, я понял. Пойдем тогда с ними попрощаемся.
Они вышли из комнаты и спустились в конюшни. Там уже стояли три конюха, присланные покупателем. Один из них протянул Виктории тяжелый мешочек. Макс подошел к Малышу, обнял изящно изогнутую шею, прислонился щекой к шелковистой гриве.
– Прости меня!
Малыш ласково заржал, Макс заглянул в карие лошадиные глаза и увидел стоящие в них слезы.
– Не надо! Я не могу взять тебя с собой! Но я никогда тебя не забуду!
– Я тебя тоже, - ответил Малыш и дружески поддел носом Роки, который крутился между его копытами, изо всех сил пытаясь привлечь к себе внимание.
Макс вышел из конюшни прежде, чем присланные конюхи принялись выводить лошадей. Он не хотел видеть, как уводят Малыша. Просто не мог. Роки плелся следом и тихо ворчал:
– Надеюсь, ты меня-то не продашь?
– Ни за какие деньги, - твердо ответил Макс, - Тебя просто ни один дурак не купит.
Около конюшни он встретил плачущих Милану с Аней. Гольдштейн стоял рядом и, хмурясь, похлопывал девушек по плечам, не зная, как их утешить. Макс подошел и молча обнял Аню.
– Как же так? Они нас столько раз спасали, а мы… - всхлипывала она.
Макс ничего не сказал, только подумал, что там, куда они отправляются, всех, возможно, ждет смерть, и порадовался, что хотя бы Малыш избежит этой участи. К ним подошел горестно вздыхающий Сергей Иванович.
– Аспид мой, Аспид! Он у меня был три года! Если вернусь, выкуплю назад.
Бритый налысо пожилой матрос, давно уже переминавшийся с ноги на ногу, подал голос:
– Ну что, пошли уже! А то Савка разозлится!
Макс быстро забежал в комнату, схватил мешок с вещами и вернулся на улицу, где уже стоял Гарт со своим отрядом.
– А вы куда? - спросил Макс.
– С вами.
Подошла Виктория и, сияя счастливой улыбкой, сказала:
– Они с нами! Гарт собрал всех своих учеников, и догнал нас.
– Так это и было той задачей, о которой ты говорил тогда? - догадался Макс.
– Да, я решил, что должен поступить именно так. Для этой войны нужны силы.
– Прости меня, учитель, за то, что я усомнилась в тебе, - опустив глаза, произнесла Виктория.
Гарт мягко улыбнулся и взглянул на девушку с такой любовью, что Макс отвел глаза, смутившись своим присутствием. Подошли девушки, за ними Гольдштейн и Эдик. У всех на плечах были мешки. Последним прибежал запыхавшийся Сергей Иванович, который объяснял местным знахарям, как пользоваться противочумной вакциной. Вскоре все бодро зашагали за бритым матросом по кривым мощеным улочкам.
Судя по внешности капитана Савки, Макс опасался, что его судно окажется дряхлой посудиной, которая развалится прежде, чем выйдет из порта. Каково же было его удивление, когда матрос, приведя их на пирс, указал рукой на великолепную трехмачтовую шхуну и с гордостью произнес:
– Вот она, "Пьяная Маруся"!
На борту корабля, готовясь к отходу, суетилась команда. Макс различил колоритную фигуру Савки, который зычным голосом отдавал приказы.
– Спустить трап! - завопил он, увидев своих пассажиров.
Макс отошел от своих друзей и медленно двинулся к кораблю, зачарованный его гордой красотой. Он подумал, что название шхуны никак не вяжется с ее внешним видом, и хотел обернуться, чтобы поделиться этой мыслью с остальными, но в этот момент что-то сильно толкнуло его в грудь слева, и по всему телу разлилась резкая боль. Он постоял немного, не понимая, что происходит, и с удивлением наблюдая, как тонкий слой снега под его ногами почему-то становится красным. Все звуки, казалось, исчезли, и бежавшие к нему друзья открывали рты в немом крике. Последнее, что ворвалось в его сознание, когда слух неожиданно вернулся, был отчаянный, полный боли и ужаса, вой Роки.
– Выпей, - сказал Гарт, присаживаясь на край кровати и протягивая Максу кружку.
Макс взял неизвестный напиток и сделал большой глоток. Терпкая жидкость потекла в горло, освежая и принося облегчение. Он медленно, с наслаждением, допил до конца. В голове прояснилось, зловредные мошки перед глазами исчезли, а руки и ноги обрели крепость и силу.
– Что это? - спросил Макс, указывая на кружку.
– Чай с листьями помогай-травы. Пойду еще сделаю, а то скоро твой друг проснется, - засмеялся Гарт.
Он вышел, а в комнату вошла Виктория.
– Ну, вы вчера и дали! - воскликнула она, - Давай, собирайся, Савка уже прислал за нами матроса.
– А у нас денег хватит?
– Мы собрали все, что у нас было, получилось триста монет. Уж извини, но пока ты спал, я взяла и твой кошелек. Еще на сто монет тянут драгоценности Миланы, те, что ей шейх подарил. Ну, и придется продать коней.
– Что? - Макс подскочил на кровати, - Как это?
Он попытался представить себе, как продает Малыша, и не смог. Малыш друг, друзей продавать нельзя! Может, она потребует еще, чтобы и Роки тоже?…
– Послушай, успокойся. Мне самой этого не хочется. Но ведь мы не сможем взять их с собой на корабль, пойми! - Виктория, похоже, сама чуть не плакала, - Я нашла хорошего покупателя. Это богатый человек, он очень любит лошадей. Им там не будет плохо.
Макс не нашелся, что возразить. Действительно, семь лошадей корабль не выдержит. А чем их кормить в пути? И если судно разобьется о рифы, то погибнут и кони. Он вздохнул.
– Хорошо, я понял. Пойдем тогда с ними попрощаемся.
Они вышли из комнаты и спустились в конюшни. Там уже стояли три конюха, присланные покупателем. Один из них протянул Виктории тяжелый мешочек. Макс подошел к Малышу, обнял изящно изогнутую шею, прислонился щекой к шелковистой гриве.
– Прости меня!
Малыш ласково заржал, Макс заглянул в карие лошадиные глаза и увидел стоящие в них слезы.
– Не надо! Я не могу взять тебя с собой! Но я никогда тебя не забуду!
– Я тебя тоже, - ответил Малыш и дружески поддел носом Роки, который крутился между его копытами, изо всех сил пытаясь привлечь к себе внимание.
Макс вышел из конюшни прежде, чем присланные конюхи принялись выводить лошадей. Он не хотел видеть, как уводят Малыша. Просто не мог. Роки плелся следом и тихо ворчал:
– Надеюсь, ты меня-то не продашь?
– Ни за какие деньги, - твердо ответил Макс, - Тебя просто ни один дурак не купит.
Около конюшни он встретил плачущих Милану с Аней. Гольдштейн стоял рядом и, хмурясь, похлопывал девушек по плечам, не зная, как их утешить. Макс подошел и молча обнял Аню.
– Как же так? Они нас столько раз спасали, а мы… - всхлипывала она.
Макс ничего не сказал, только подумал, что там, куда они отправляются, всех, возможно, ждет смерть, и порадовался, что хотя бы Малыш избежит этой участи. К ним подошел горестно вздыхающий Сергей Иванович.
– Аспид мой, Аспид! Он у меня был три года! Если вернусь, выкуплю назад.
Бритый налысо пожилой матрос, давно уже переминавшийся с ноги на ногу, подал голос:
– Ну что, пошли уже! А то Савка разозлится!
Макс быстро забежал в комнату, схватил мешок с вещами и вернулся на улицу, где уже стоял Гарт со своим отрядом.
– А вы куда? - спросил Макс.
– С вами.
Подошла Виктория и, сияя счастливой улыбкой, сказала:
– Они с нами! Гарт собрал всех своих учеников, и догнал нас.
– Так это и было той задачей, о которой ты говорил тогда? - догадался Макс.
– Да, я решил, что должен поступить именно так. Для этой войны нужны силы.
– Прости меня, учитель, за то, что я усомнилась в тебе, - опустив глаза, произнесла Виктория.
Гарт мягко улыбнулся и взглянул на девушку с такой любовью, что Макс отвел глаза, смутившись своим присутствием. Подошли девушки, за ними Гольдштейн и Эдик. У всех на плечах были мешки. Последним прибежал запыхавшийся Сергей Иванович, который объяснял местным знахарям, как пользоваться противочумной вакциной. Вскоре все бодро зашагали за бритым матросом по кривым мощеным улочкам.
Судя по внешности капитана Савки, Макс опасался, что его судно окажется дряхлой посудиной, которая развалится прежде, чем выйдет из порта. Каково же было его удивление, когда матрос, приведя их на пирс, указал рукой на великолепную трехмачтовую шхуну и с гордостью произнес:
– Вот она, "Пьяная Маруся"!
На борту корабля, готовясь к отходу, суетилась команда. Макс различил колоритную фигуру Савки, который зычным голосом отдавал приказы.
– Спустить трап! - завопил он, увидев своих пассажиров.
Макс отошел от своих друзей и медленно двинулся к кораблю, зачарованный его гордой красотой. Он подумал, что название шхуны никак не вяжется с ее внешним видом, и хотел обернуться, чтобы поделиться этой мыслью с остальными, но в этот момент что-то сильно толкнуло его в грудь слева, и по всему телу разлилась резкая боль. Он постоял немного, не понимая, что происходит, и с удивлением наблюдая, как тонкий слой снега под его ногами почему-то становится красным. Все звуки, казалось, исчезли, и бежавшие к нему друзья открывали рты в немом крике. Последнее, что ворвалось в его сознание, когда слух неожиданно вернулся, был отчаянный, полный боли и ужаса, вой Роки.
Глава 78.
– Посмотри на меня!
Макс шел по светлому бесконечному тоннелю, который тянулся и тянулся куда-то вдаль. Так он брел уже очень долго, и шаги его делались все легче и быстрее. Белый свет изливался на него ниоткуда, он был ровным и каким-то безликим.
– Посмотри на меня! - снова раздался низкий гулкий голос.
Взглянув исподлобья, Макс увидел маячившую вдалеке темную фигуру. Он снова опустил глаза, зная, что нельзя смотреть на нее, нельзя ни за что, иначе - конец. Не понимая, что делать дальше, Макс остановился. Силуэт начал медленно приближаться к нему, заслоняя собой то, что ждало Макса в конце тоннеля.
– Отдай мне свою силу! - снова прозвучал тяжелый бас.
Растерянный и недоумевающий, Макс в панике поднял глаза и увидел огромное существо, похожее и на зверя, и на человека, которое, поймав его взгляд, полетело к нему с невероятной скоростью, как будто притягиваясь к магниту. Макс отчетливо видел свирепый оскал, раздувающиеся ноздри и черные глаза, не желавшие отпускать его. Вдруг от сияющей стены тоннеля отделилась легкая девичья фигурка в белом одеянии, и встала на пути чудовища, загородив собой Макса.
– Убирайся! - звонко сказала она.
Существо громко зарычало, и в этом звуке слились всепоглощающая ярость и странная беспомощность. Его огромное тело остановило свое движение, будто испугавшись хрупкой беззащитной девушки, и растаяло в белом свете.
– Я еще вернусь за тобой! - затихая, прозвучал тяжелый голос.
Девушка обернулась, и Макс узнал Айрис. Она взяла его руку и повела обратно, туда, откуда он так долго шел. Обратный путь был тяжелей, к ногам как будто был привязан груз, так трудно было их передвигать. Но рядом была Айрис, и Макс, преодолевая сопротивление, медленно двигался за ней.
– Я выведу тебя, - сказала Лесная дева, - А ты смотри.
Взглянув туда, куда указывала тонкая девичья рука, Макс увидел…
Рамир отдавал последние приказания Зверю:
– Меня не интересует судьба Лесного народа. Пленных не брать. Лучше всего будет, если ты уничтожишь всех. Доставишь мне только принцессу Айрис.
Зверь молча кивнул. Колдун настойчиво повторил:
– Айрис доставишь живой, ты понял? Живой. Ты должен принести ее ко мне любой ценой. Понятно?
– Я понял, господин. Любой ценой, - прорычал демон.
– Иди.
Зверь развернулся, пряча торжествующую ухмылку. Наконец-то он нащупал слабое место своего повелителя, и месть будет сладкой.
Войско мортусов двинулось к лесу. Рамир долго смотрел им вслед, стараясь унять нетерпеливое сердцебиение. Ждать оставалось совсем недолго, скоро Айрис будет принадлежать ему. Как долго он шел к этому! Не в силах сдержать себя, он заметался по деревенской избе, измеряя шагами небольшую комнату из угла в угол. Эту деревню они взяли прошлой ночью, перебили всех жителей, из которых Рамир тут же сделал новых мертвых воинов. А сегодня его войско отправилось в обиталище Лесного народа, на самую важную, самую главную битву в этой войне. Сам колдун решил остаться в деревне, он выбрал самый большой и чистый дом и остановился в нем. Ему не хотелось появляться перед Айрис сразу после боя, когда она будет горевать над телами своих сородичей. Нет, пусть лучше ее оторвут от родного Леса и доставят сюда, а уж Рамир найдет способ заставить ее забыть о том, что произошло.
Время как будто сгустилось и застыло на месте, медленными тягучими каплями отсчитывая минуты и часы. Рамир, не отрываясь, смотрел в окно, но видел лишь темноту. Близилось утро, но ни один звук не нарушал тишину, которая давила на колдуна и заставляла его нервно кусать тонкие губы. Когда же это закончится? Где же его Айрис?
Наконец, со стороны леса раздался тяжелый топот, возвестивший о приближении мортусов. Дверь распахнулась, и на пороге возник Зверь, державший в лапах какой-то сверток из легкой серебристой ткани, сотканной лесными мастерицами. Демон бережно положил свою ношу на пол и отступил на пару шагов.
– Лесной народ уничтожен, повелитель. Я выполнил твой приказ.
Не сводя остановившегося взгляда со свертка, Рамир склонился, откинул тонкое покрывало и увидел рассыпавшиеся белые волосы, окружающие бледное лицо.
– Айрис! - воскликнул он, протягивая руку к девушке, чтобы помочь ей встать, но замер, словно уколовшись о презрительный взгляд синих глаз.
Из нежных губ вырывалось тяжелое прерывистое дыхание. Рамир медленно, как в страшном сне, отвернул покрывало, закрывавшее тело девушки и увидел красное пятно, расплывающееся по белому шелку платья. На груди, прямо напротив сердца…
– Айрис, нет! - закричал он, словно этот крик мог что-то изменить.
Губы Лесной девы приоткрылись, выталкивая последние слова:
– Именем Лесного народа я проклинаю тебя, убийца…
Синие глаза остановились, устремив мертвый взгляд на колдуна. Рамир упал на четвереньки над телом Айрис и по-звериному завыл. Он выл, оплакивая ее и себя, свою злую, разрушительную любовь, свою пустую жизнь и свое бессмысленное теперь бессмертие. Он знал, что не сможет умереть, у него не хватит смелости прервать свое существование, и теперь он будет обречен страдать вечно, и вечно помнить последние слова той, которую любил. Он будет жить, проклятый и одинокий, ненавидимый всеми, он, завоевавший полмира, обретший величие, но в душе оставшийся все тем же маленьким уродцем. Рамир поднял голову и встретил горящий жадным любопытством и торжеством взгляд Зверя, который держал в лапе окровавленный меч.
– Как… ты… смел… - медленно, задыхаясь, проговорил колдун.
– Я выполнил твой приказ, господин, - лицо демона исказила злорадная улыбка, - Ты приказал доставить Лесную принцессу любой ценой, и я доставил ее.
– Я приказал доставить ее живой! - в бессильной ярости выкрикнул Рамир.
– Но ведь она была жива, когда я принес ее, мой господин. А о том, сколько времени она должна оставаться в живых, ты не говорил. Я выполнил приказ.
Рамир смотрел в непроницаемые черные глаза, и его охватывало холодное бешенство. Демон переиграл его, лишил единственного смысла жизни. Но не лишил власти. Колдун медленно поднял руку, указывая на меч в лапе демона, и произнес:
– Этой экскипулой знающий твое имя убивает твое тело и забирает твою душу навеки, Карр'ахх.
Зверь издал ужасный вопль, от которого содрогнулся бы любой, даже самый смелый, человек. Но у Рамира этот звук вызвал лишь бледное подобие улыбки. Он хладнокровно наблюдал за тем, как корчащееся в предсмертной муке тело демона охватывает и пожирает черное пламя, как оно исчезает в смрадном дыму, а меч выпадает из его лапы и со звоном ударяется об пол.
Рамир подошел к телу Айрис, благоговейно закрыл ее синие глаза, накрыл хрупкое тело покрывалом, поднял на руки и вышел из дома. Он нес Лесную деву назад, в Лес, который был ее домом, и который она так любила. Колдун шел долго, очень долго, пока не пришел к дворцу Айдина. Пуст был великолепный дворец, все его обитатели лежали сейчас на обагренной кровью траве, раскинув сильные руки, устремив в небо глаза, прекрасные даже в смерти. И только волки выли над ними, оплакивая гибель древнего и гордого народа. Рамир не боялся волков, он прошел мимо них и остановился прямо перед воротами дворца. Здесь, среди цветов, он положил тело Айрис, а сам подошел к высокому дереву, под которым так любила сидеть Лесная дева. Он опустился на колени, вытащил из-за пояса кинжал и принялся копать твердую землю. Колдун копал долго, целый день, и только к вечеру могила была готова. Рамир опустил в нее легкое тело Айрис, прикрытое серебристой паутинкой покрывала, и осыпал его лесными цветами. Он сидел на краю разверстой ямы и смотрел, смотрел вниз, пытаясь угадать под тонкой тканью черты любимого лица. Наконец, когда совсем стемнело, Рамир засыпал могилу землей и медленно побрел в сторону деревни. Впервые за много лет он не знал, куда и зачем идет…
Согбенная спина колдуна растворялась в свете тоннеля. Макс отвел глаза и изумленно взглянул на Айрис.
– Ты… умерла?
– Я мертва уже тысячу лет, - грустно ответила Лесная дева.
– Но как же… Я же видел тебя… Ты была живая…
– Ты видел призрак. Призраки детей Лесного народа могут на время обретать плоть.
– Почему твоя душа осталась на земле?
– Я наложила на Рамира древнее проклятие Лесного народа, и теперь, пока оно не исполнится, мой призрак останется там, во дворце, рядом с могилой.
– Но Рамир умер!
– Смотри, - кротко произнесла Айрис, протягивая руку вперед.
…Великолепная люстра, в которой горело сто свечей, освещала большую комнату, посреди которой стоял тяжелый дубовый стол, накрытый вышитой скатертью. Вокруг стола сидели четверо седовласых мужчин, и тихо беседовали.
– Они заставляют себя ждать, - сказал один, бородатый старик, облаченный в халат из золотой парчи.
– Терпение, уважаемый Ильяс, - ответил второй, худощавый и гладко выбритый, одетый в шелковый кафтан.
– Скажите, граф, как вы сумели их найти? - спросил третий, маленький смуглокожий человечек, голову которого украшал белый тюрбан.
– Вы ведь знаете, дорогой свами Джамал, что все маги из рода Добружинских - смотрители Черной горы. Каждый год, в день летнего солнцестояния, там проходит шабаш ордена черных магов. Там я их и нашел. Правда, теперь шабаши проходят тайно, все боятся быть замеченными в использовании магических сил. Тем не менее, у меня получилось. Я побеседовал с Верховным Магистром ордена, и он обещал прибыть на встречу в сопровождении двоих самых сильных магов.
– Да, настали страшные времена! - нервно воскликнул Ильяс, - Хорошо еще, что Абастан не захвачен проклятым Рамиром, и мы можем собраться здесь!
Четвертый человек не принимал участия в беседе. Он сидел молча, низко склонив лицо, закрытое капюшоном серого шелкового плаща. При упоминании имени Рамира он едва заметно вздрогнул.
Вдруг дверь распахнулась, и по комнате прошла волна холодного воздуха, от которой заплясали язычки пламени на свечах, заставляя тени на стенах причудливо изменяться. На пороге возникли три высокие фигуры, закутанные в черные плащи. Один из пришедших сделал шаг вперед, откинул капюшон, открыв красивое мрачное лицо, и произнес:
– Верховный Магистр Черного ордена, маркиз де Мини. Со мной магистры ордена князь Гагарин и шейх Рашид Мохаммед ибн Саади.
– Добро пожаловать, уважаемые магистры! - торжественно произнес свами Джамал, - В эти тяжелые времена не будем вспоминать давние разногласия между Черным и Белым орденами. Мы должны объединить свои усилия, лишь тогда сумеем справиться с общей бедой.
– Вы правы, - ответил Верховный Магистр, присаживаясь к столу, - Власть проклятого выродка повредила всем.
– Я уже сообщил вам, в общих чертах, разработанный нами план. Но для его осуществления нужны семеро сильнейших магов, поэтому нам необходима ваша помощь, - сказал граф Добружинский.
– Неужели среди адептов Белого ордена не нашлось достаточного количества хороших магов? - ехидно усмехнулся князь Гагарин, белокурый юноша, лицо которого имело обманчиво невинное выражение.
Маркиз де Мини наградил его тяжелым недовольным взглядом, а Ильяс Фарух ибн Мильям укоризненно произнес:
– Вам должно быть известно, любезный князь, что лучшие маги Белого ордена, посвятившие свою жизнь служению людям, были убиты слугами Рамира во время захвата Сассии, Лонии и Славии. Нам четверым просто повезло, что в те годы мы находились в странах, до которых не докатилась война.
Макс шел по светлому бесконечному тоннелю, который тянулся и тянулся куда-то вдаль. Так он брел уже очень долго, и шаги его делались все легче и быстрее. Белый свет изливался на него ниоткуда, он был ровным и каким-то безликим.
– Посмотри на меня! - снова раздался низкий гулкий голос.
Взглянув исподлобья, Макс увидел маячившую вдалеке темную фигуру. Он снова опустил глаза, зная, что нельзя смотреть на нее, нельзя ни за что, иначе - конец. Не понимая, что делать дальше, Макс остановился. Силуэт начал медленно приближаться к нему, заслоняя собой то, что ждало Макса в конце тоннеля.
– Отдай мне свою силу! - снова прозвучал тяжелый бас.
Растерянный и недоумевающий, Макс в панике поднял глаза и увидел огромное существо, похожее и на зверя, и на человека, которое, поймав его взгляд, полетело к нему с невероятной скоростью, как будто притягиваясь к магниту. Макс отчетливо видел свирепый оскал, раздувающиеся ноздри и черные глаза, не желавшие отпускать его. Вдруг от сияющей стены тоннеля отделилась легкая девичья фигурка в белом одеянии, и встала на пути чудовища, загородив собой Макса.
– Убирайся! - звонко сказала она.
Существо громко зарычало, и в этом звуке слились всепоглощающая ярость и странная беспомощность. Его огромное тело остановило свое движение, будто испугавшись хрупкой беззащитной девушки, и растаяло в белом свете.
– Я еще вернусь за тобой! - затихая, прозвучал тяжелый голос.
Девушка обернулась, и Макс узнал Айрис. Она взяла его руку и повела обратно, туда, откуда он так долго шел. Обратный путь был тяжелей, к ногам как будто был привязан груз, так трудно было их передвигать. Но рядом была Айрис, и Макс, преодолевая сопротивление, медленно двигался за ней.
– Я выведу тебя, - сказала Лесная дева, - А ты смотри.
Взглянув туда, куда указывала тонкая девичья рука, Макс увидел…
Рамир отдавал последние приказания Зверю:
– Меня не интересует судьба Лесного народа. Пленных не брать. Лучше всего будет, если ты уничтожишь всех. Доставишь мне только принцессу Айрис.
Зверь молча кивнул. Колдун настойчиво повторил:
– Айрис доставишь живой, ты понял? Живой. Ты должен принести ее ко мне любой ценой. Понятно?
– Я понял, господин. Любой ценой, - прорычал демон.
– Иди.
Зверь развернулся, пряча торжествующую ухмылку. Наконец-то он нащупал слабое место своего повелителя, и месть будет сладкой.
Войско мортусов двинулось к лесу. Рамир долго смотрел им вслед, стараясь унять нетерпеливое сердцебиение. Ждать оставалось совсем недолго, скоро Айрис будет принадлежать ему. Как долго он шел к этому! Не в силах сдержать себя, он заметался по деревенской избе, измеряя шагами небольшую комнату из угла в угол. Эту деревню они взяли прошлой ночью, перебили всех жителей, из которых Рамир тут же сделал новых мертвых воинов. А сегодня его войско отправилось в обиталище Лесного народа, на самую важную, самую главную битву в этой войне. Сам колдун решил остаться в деревне, он выбрал самый большой и чистый дом и остановился в нем. Ему не хотелось появляться перед Айрис сразу после боя, когда она будет горевать над телами своих сородичей. Нет, пусть лучше ее оторвут от родного Леса и доставят сюда, а уж Рамир найдет способ заставить ее забыть о том, что произошло.
Время как будто сгустилось и застыло на месте, медленными тягучими каплями отсчитывая минуты и часы. Рамир, не отрываясь, смотрел в окно, но видел лишь темноту. Близилось утро, но ни один звук не нарушал тишину, которая давила на колдуна и заставляла его нервно кусать тонкие губы. Когда же это закончится? Где же его Айрис?
Наконец, со стороны леса раздался тяжелый топот, возвестивший о приближении мортусов. Дверь распахнулась, и на пороге возник Зверь, державший в лапах какой-то сверток из легкой серебристой ткани, сотканной лесными мастерицами. Демон бережно положил свою ношу на пол и отступил на пару шагов.
– Лесной народ уничтожен, повелитель. Я выполнил твой приказ.
Не сводя остановившегося взгляда со свертка, Рамир склонился, откинул тонкое покрывало и увидел рассыпавшиеся белые волосы, окружающие бледное лицо.
– Айрис! - воскликнул он, протягивая руку к девушке, чтобы помочь ей встать, но замер, словно уколовшись о презрительный взгляд синих глаз.
Из нежных губ вырывалось тяжелое прерывистое дыхание. Рамир медленно, как в страшном сне, отвернул покрывало, закрывавшее тело девушки и увидел красное пятно, расплывающееся по белому шелку платья. На груди, прямо напротив сердца…
– Айрис, нет! - закричал он, словно этот крик мог что-то изменить.
Губы Лесной девы приоткрылись, выталкивая последние слова:
– Именем Лесного народа я проклинаю тебя, убийца…
Синие глаза остановились, устремив мертвый взгляд на колдуна. Рамир упал на четвереньки над телом Айрис и по-звериному завыл. Он выл, оплакивая ее и себя, свою злую, разрушительную любовь, свою пустую жизнь и свое бессмысленное теперь бессмертие. Он знал, что не сможет умереть, у него не хватит смелости прервать свое существование, и теперь он будет обречен страдать вечно, и вечно помнить последние слова той, которую любил. Он будет жить, проклятый и одинокий, ненавидимый всеми, он, завоевавший полмира, обретший величие, но в душе оставшийся все тем же маленьким уродцем. Рамир поднял голову и встретил горящий жадным любопытством и торжеством взгляд Зверя, который держал в лапе окровавленный меч.
– Как… ты… смел… - медленно, задыхаясь, проговорил колдун.
– Я выполнил твой приказ, господин, - лицо демона исказила злорадная улыбка, - Ты приказал доставить Лесную принцессу любой ценой, и я доставил ее.
– Я приказал доставить ее живой! - в бессильной ярости выкрикнул Рамир.
– Но ведь она была жива, когда я принес ее, мой господин. А о том, сколько времени она должна оставаться в живых, ты не говорил. Я выполнил приказ.
Рамир смотрел в непроницаемые черные глаза, и его охватывало холодное бешенство. Демон переиграл его, лишил единственного смысла жизни. Но не лишил власти. Колдун медленно поднял руку, указывая на меч в лапе демона, и произнес:
– Этой экскипулой знающий твое имя убивает твое тело и забирает твою душу навеки, Карр'ахх.
Зверь издал ужасный вопль, от которого содрогнулся бы любой, даже самый смелый, человек. Но у Рамира этот звук вызвал лишь бледное подобие улыбки. Он хладнокровно наблюдал за тем, как корчащееся в предсмертной муке тело демона охватывает и пожирает черное пламя, как оно исчезает в смрадном дыму, а меч выпадает из его лапы и со звоном ударяется об пол.
Рамир подошел к телу Айрис, благоговейно закрыл ее синие глаза, накрыл хрупкое тело покрывалом, поднял на руки и вышел из дома. Он нес Лесную деву назад, в Лес, который был ее домом, и который она так любила. Колдун шел долго, очень долго, пока не пришел к дворцу Айдина. Пуст был великолепный дворец, все его обитатели лежали сейчас на обагренной кровью траве, раскинув сильные руки, устремив в небо глаза, прекрасные даже в смерти. И только волки выли над ними, оплакивая гибель древнего и гордого народа. Рамир не боялся волков, он прошел мимо них и остановился прямо перед воротами дворца. Здесь, среди цветов, он положил тело Айрис, а сам подошел к высокому дереву, под которым так любила сидеть Лесная дева. Он опустился на колени, вытащил из-за пояса кинжал и принялся копать твердую землю. Колдун копал долго, целый день, и только к вечеру могила была готова. Рамир опустил в нее легкое тело Айрис, прикрытое серебристой паутинкой покрывала, и осыпал его лесными цветами. Он сидел на краю разверстой ямы и смотрел, смотрел вниз, пытаясь угадать под тонкой тканью черты любимого лица. Наконец, когда совсем стемнело, Рамир засыпал могилу землей и медленно побрел в сторону деревни. Впервые за много лет он не знал, куда и зачем идет…
Согбенная спина колдуна растворялась в свете тоннеля. Макс отвел глаза и изумленно взглянул на Айрис.
– Ты… умерла?
– Я мертва уже тысячу лет, - грустно ответила Лесная дева.
– Но как же… Я же видел тебя… Ты была живая…
– Ты видел призрак. Призраки детей Лесного народа могут на время обретать плоть.
– Почему твоя душа осталась на земле?
– Я наложила на Рамира древнее проклятие Лесного народа, и теперь, пока оно не исполнится, мой призрак останется там, во дворце, рядом с могилой.
– Но Рамир умер!
– Смотри, - кротко произнесла Айрис, протягивая руку вперед.
…Великолепная люстра, в которой горело сто свечей, освещала большую комнату, посреди которой стоял тяжелый дубовый стол, накрытый вышитой скатертью. Вокруг стола сидели четверо седовласых мужчин, и тихо беседовали.
– Они заставляют себя ждать, - сказал один, бородатый старик, облаченный в халат из золотой парчи.
– Терпение, уважаемый Ильяс, - ответил второй, худощавый и гладко выбритый, одетый в шелковый кафтан.
– Скажите, граф, как вы сумели их найти? - спросил третий, маленький смуглокожий человечек, голову которого украшал белый тюрбан.
– Вы ведь знаете, дорогой свами Джамал, что все маги из рода Добружинских - смотрители Черной горы. Каждый год, в день летнего солнцестояния, там проходит шабаш ордена черных магов. Там я их и нашел. Правда, теперь шабаши проходят тайно, все боятся быть замеченными в использовании магических сил. Тем не менее, у меня получилось. Я побеседовал с Верховным Магистром ордена, и он обещал прибыть на встречу в сопровождении двоих самых сильных магов.
– Да, настали страшные времена! - нервно воскликнул Ильяс, - Хорошо еще, что Абастан не захвачен проклятым Рамиром, и мы можем собраться здесь!
Четвертый человек не принимал участия в беседе. Он сидел молча, низко склонив лицо, закрытое капюшоном серого шелкового плаща. При упоминании имени Рамира он едва заметно вздрогнул.
Вдруг дверь распахнулась, и по комнате прошла волна холодного воздуха, от которой заплясали язычки пламени на свечах, заставляя тени на стенах причудливо изменяться. На пороге возникли три высокие фигуры, закутанные в черные плащи. Один из пришедших сделал шаг вперед, откинул капюшон, открыв красивое мрачное лицо, и произнес:
– Верховный Магистр Черного ордена, маркиз де Мини. Со мной магистры ордена князь Гагарин и шейх Рашид Мохаммед ибн Саади.
– Добро пожаловать, уважаемые магистры! - торжественно произнес свами Джамал, - В эти тяжелые времена не будем вспоминать давние разногласия между Черным и Белым орденами. Мы должны объединить свои усилия, лишь тогда сумеем справиться с общей бедой.
– Вы правы, - ответил Верховный Магистр, присаживаясь к столу, - Власть проклятого выродка повредила всем.
– Я уже сообщил вам, в общих чертах, разработанный нами план. Но для его осуществления нужны семеро сильнейших магов, поэтому нам необходима ваша помощь, - сказал граф Добружинский.
– Неужели среди адептов Белого ордена не нашлось достаточного количества хороших магов? - ехидно усмехнулся князь Гагарин, белокурый юноша, лицо которого имело обманчиво невинное выражение.
Маркиз де Мини наградил его тяжелым недовольным взглядом, а Ильяс Фарух ибн Мильям укоризненно произнес:
– Вам должно быть известно, любезный князь, что лучшие маги Белого ордена, посвятившие свою жизнь служению людям, были убиты слугами Рамира во время захвата Сассии, Лонии и Славии. Нам четверым просто повезло, что в те годы мы находились в странах, до которых не докатилась война.