Войскунский Евгений. Ур, сын Шама

   - Я выполнял ее как умел. Мне было трудно здесь, и на моей информации невольно отражались смятение, растерянность... Но она всегда была правдивой. Я еще раз, последний раз говорю тебе: планета Земля не опасна для Эира...
   Нонна стояла чуть позади Ура. Она не видела никого в темном помещении. Впереди светились окошки каких-то приборов - большие и маленькие окошки чужого мира. Где-то вверху была словно прорублена дыра, в которой виднелось звездное небо. Иногда по нему пробегали цветные волны.
   Нонне казалось, что в глубине помещения есть кто-то живой, даже несколько живых существ. Ей было жутко, но она усиленно всматривалась, пытаясь различить очертания фигур. Раз ей почудилось, что пробежавшая световая полоска на миг выхватила из тьмы зеркальную чешую...
   - ЧТО ЗНАЧИТ - ПРАВДИВАЯ ИНФОРМАЦИЯ? НЕПОНЯТНО.
   - Правдивая информация отражает действительность без искажений. Без лжи сознательной или бессознательной.
   - ИНФОРМАЦИЯ МОЖЕТ БЫТЬ ИНФОРМАЦИЕЙ И БОЛЬШЕ НИЧЕМ. ВСЯ ТВОЯ ИНФОРМАЦИЯ БУДЕТ ОБРАБОТАНА. В ПУТИ МЫ БУДЕМ ВЫЗЫВАТЬ ТЕБЯ, ЕСЛИ ВОЗНИКНУТ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ.
   - Учитель, я не возвращусь на Эир! Мое место здесь, на Земле, я хочу жить среди подобных себе...
   - ЭТО НЕВОЗМОЖНО.
   Нонна взглянула на Ура. Его лицо в слабом свете звездного неба хранило уже знакомое ей суровое выражение. Но было что-то еще, что-то новое, непривычное, щемящее... может быть, вот эти мучительные морщины на лбу... беспомощное выражение поднятых бровей...
   - ЭТИ ДВОЕ МОГУТ ВЕРНУТЬСЯ НА СВОЮ ПЛАНЕТУ. ТЫ ВОЗВРАТИШЬСЯ НА СВОЮ. ТЫ ПРИОБЩЕН К ОБЩЕМУ РАЗУМУ И НЕ МОЖЕШЬ СПУСТИТЬСЯ К ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ.
   - Могу! Могу и хочу... Отпустите меня, отпустите...
   Нонне сделалось тоскливо, жалость и страх переполняли ее. Она не знала, о чем идет безмолвный разговор и как он поворачивается, но чувствовала, видела, что Ур побежден.
   И вдруг из неведомых глубин сознания явилось иное чувство, мгновенно оттеснившее страх и жалость. И, безотчетно повинуясь ему, Нонна рванулась вперед...
   Она ринулась в глубину помещения, туда, где притаились живые существа: она с ходу налетела на кого-то или что-то и заколотила кулаками по жесткому, жутко холодному, и она кричала надсадно, не своим голосом:
   - Не отдам вам его! Он мой, а не ваш!.. Мой, мой!..
   Что-то похожее на кривую палку подвернулось ей под руку, и она кинулась дальше, к смутным фигурам, и била палкой куда ни попадя.
   - Умру, а не отдам его! Не отпущу ни на какие планеты, никуда, ни-ку-да!.. Убирайтесь отсюда!
   Кто-то сзади схватил ее за плечи железными руками, она услышала над ухом голос Ура:
   - С ума ты сошла!
   Нонна вырывалась и царапалась, и кричала, ни до чего ей не было дела, только прогнать этих, не отдать им Ура...
   Опомнившись, она увидела все в том же звездном голубоватом свете, что сидит на полу, а над ней, склонившись, стоит Ур, и лицо Валерия, небывало серьезное, увидела она. Ее волосы растрепались, распустились по плечам, и она машинально провела ладонью по полу в поисках выпавших заколок. Лицо было мокрое от слез, в горле першило, хотелось кашлять.
   - Дай руку, - сказал Ур. - И вторую. Смотри, что ты наделала.
   Руки у нее были в крови, на ребрах ладоней, на костяшках пальцев содрана кожа. Ей было все равно, она даже боли не чувствовала, только внутри, в груди, нестерпимо болело. Тупо смотрела она, как Ур перевязывает ей руки своим и Валеркиным носовыми платками. Потом она подняла на него глаза, и Ур подумал мимолетно, что только глаза и остались у нее на лице, одни огромные глаза.
   - Ты не оставишь меня? - спросила Нонна почти беззвучно.
   - Никогда, - ответил он.
   И, кончив перевязывать, выпрямился.
   Разговор его с Учителем по каналу вневременной связи оборвался в ту самую минуту, когда Нонна пошла в атаку. Корабельный связист, вероятно, выключил связь. Ур не знал, что происходило. Но что-то происходило - он видел это по одному ему заметным признакам. Наверняка корабельная машина анализировала поступок и слова Нонны, наверняка уже оповещен об этом Эир. Что ж, оставалось только ждать...
   Но вот он ощутил сигнал вызова. Разговор возобновился.
   - КТО ЭТО БЫЛ?
   - Я уже сообщил: женщина, которую я люблю.
   - ОНА ХОТЕЛА ПРИЧИНИТЬ ВРЕД ЭКИПАЖУ?
   - Нет. Она никому не причинит вреда. Она добрая.
   - ОНА СКАЗАЛА, ЧТО УМРЕТ, НО НЕ ОТДАСТ ТЕБЯ. ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?
   - Это значит, что она не захочет жить, если меня увезут на Эир. Она меня любит.
   - А ТЫ?
   - Что я? Лучше и мне умереть, чем расстаться с ней. Мы с ней не можем расстаться. Мы не можем жить порознь.
   Связь опять прервалась. Но Ур продолжал стоять, не шевелясь, не оборачиваясь к Нонне. Он чувствовал на себе ее тревожный взгляд.
   Текли минуты, а может, часы.
   Вызов!
   - В-КОРАБЛЕ-РОЖДЕННЫЙ. СООБЩАЮ ТЕБЕ РЕШЕНИЕ ОБЩЕГО МНЕНИЯ. МЫ НЕ ХОТИМ ВАШЕЙ СМЕРТИ. И, ХОТЯ ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ ОСТАТЬСЯ НА МАЛОРАЗВИТОЙ ПЛАНЕТЕ НАМ НЕ ВПОЛНЕ ПОНЯТНО, ТЕБЕ РАЗРЕШЕНО НЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ НА ЭИР.
   - Спасибо, Учитель! Спасибо всем, всем...
   - ТЫ БУДЕШЬ ВЫКЛЮЧЕН ИЗ ОБЩЕГО РАЗУМА. БУДЬ ОСТОРОЖЕН. СКАЖИ ЖИТЕЛЯМ ЭТОЙ ПЛАНЕТЫ, ЧТО КРУПНЫЕ ВЫБРОСЫ ЭНЕРГИИ В КОРОТКОЕ ВРЕМЯ НЕ БЫВАЮТ ПОЛЕЗНЫМИ. ОНИ МОГУТ ВЫЗВАТЬ ТРЕВОГУ В ЦИВИЛИЗОВАННЫХ МИРАХ. ПУСТЬ ЖИТЕЛИ ЭТОЙ ПЛАНЕТЫ БУДУТ ОСТОРОЖНЫ С ЭНЕРГИЕЙ.
   Связь выключилась. На этот раз, как видно, навсегда...
   Ур вдруг почувствовал, что ноги перестали его держать. Он сел и несколько секунд дышал, широко разевая рот.
   - Ну что? - услышал он шепот Нонны. - Они не отпускают?..
   Он повернул к ней голову и медленно, трудно улыбнулся.
   - Отпустили?! - Ее глаза просияли.
   Ур кивнул.
   Потом он ушел во тьму кабины, его силуэт трижды пересек светлое пятно звездного неба. Слабо гудели странные голоса. Ур прощался с экипажем звездолета.
   Потом они втроем вернулись по кольцевому коридору, через шлюз, в свою лодку. Он усадил Нонну и Валерия в кресла в соседнем отсеке - тут только Валерий вспомнил, что это были кресла Шама и его жены, Каа. Сам Ур уселся в пилотское кресло перед пультом. Снаружи зашипело, донесся короткий стук: звездолет разверз свое чрево, чтобы выпустить лодку.
   Перегрузка нарастала, но теперь было легче ее переносить.
   - Блокнотик-то у Ура отобрали, - сказал Валерий. Он испытывал неудержимую потребность говорить. - И лодочку после посадки заберут обратно. И будет наш Ур как все люди...
   Нонна молчала. Она лежала в кресле, закрыв глаза. Но Валерию почудилась слабая улыбка на ее измученном лице.
   - Ты как теперь будешь прозываться? - не мог он остановить себя. Селезнева или Шумерская?.. Впрочем, какая разница, - добавил он, вдруг погрустнев. - Да, все хорошо, что хорошо кончается, как говорили в Древнем Шумере.
   1971 - 1972 гг.