Абвалов Василий. Акцент судьбы

   Малыш встал на его пути, робот замер на некоторое время, но ребенок не отходил, а введенное задание выполнять надо, и робот двинулся в сторону, пытаясь обогнуть препятствие. Но малыш, не думал уступать и снова перекрыл ему путь. Робот тут же попробовал объехать его с другой стороны, однако малыш снова встал на пути. Тогда робот остановился и, выждав с десяток секунд, стал издавать звуковой сигнал, чем-то напоминающий скуление нетерпеливой собачонки. Малыш, довольный одержанной победой, двинулся дальше. Встречные прохожие оглядывались на него, а потом крутили головами и искали кого-нибудь из родителей; заметив других людей, также наблюдавших за ребенком, думали, что он все-таки под присмотром, и успокаивались.
   Внимание малыша привлекло большое голографическое панно, на котором непрерывно крутились рекламные ролики. Нельзя сказать, что он не был знаком с таким устройством, но он впервые смог к нему близко подойти. Действительность его разочаровала: когда он оказался в непосредственной близости от панно, объемный эффект пропал и часть изображения рядом с ним превратилась в перемежающееся световое пятно. Стоило малышу немного отойти от панно, как на нем сразу появилась реклама для детей: это встроенная система управления панно определила пристрастия ребенка и запустила соответствующий материал. Чего здесь только не предлагалось! И всевозможные роботы-животные, и виртуальные друзья, с которыми ребенок мог вполне осмысленно общаться, и игровые системы, в которые можно было полностью погрузиться с помощью специального костюма, и тэ дэ и тэ пэ. Но стоило мимо панно пройти кому-нибудь из взрослых, как реклама мгновенно менялась, оставляя для ребенка лишь маленькое окошко, причем система очень точно ориентировалась в интересах проходящих людей, подбирая рекламу не только в соответствии с полом и возрастом человека, но и по каким-то неведомым алгоритмам определяя его наклонности.
   Мир был велик и завлекателен, везде находилось достаточно того, что требовало немедленного и пристального внимания. Наконец ребенок устал от огромного многообразия информации и, повернувшись, двинулся обратно.
   Обратный путь был не менее интересен, и теперь уже то, что поначалу было отложено на потом, осматривалось с пристальным вниманием. Вот мимо катится небольшая роботизированная тележка, на которой установлен торговый автомат, а прямо на ее передней панели прокручивается реклама предлагаемых товаров. Малыш заинтересованно посмотрел в ее сторону, тележка сразу изменила курс и подъехала к нему, на панели появилось меню с предлагаемыми прохладительными напитками и различными сортами мороженого. Малыш приложил большой палец к идентификатору, а потом ткнул по изображению напитка, однако автомат тренькнул, и появилось изображение знака запрета – идентификатор не принял папиллярного узора, и теперь программа просила ввести добавочный код. Это конечно же было глупостью: ни один ребенок в его возрасте не смог бы ввести нужный код, но, видимо, те, кто настраивал автомат, решили, что если код будет все-таки введен, то вопрос самостоятельности ребенка решится сам собой. Малыш не моргнув глазом набрал на мониторе длинный набор значков и получил в итоге свой напиток.
   – Олег, я нигде не могу найти Кима, он просто пропал.
   – Опять, наверное, залез в подвал. А что, он без следящего браслета?
   – Дома браслет не нужен, он ему только мешает. А в подвале я уже смотрела. Оля сказала, что видела его минут двадцать назад во дворе. Он крутился у калитки, может, сумел ее открыть?
   – Ерунда. Ее без брелка можно открыть только кодовым набором. Ты думаешь, он мог набрать код? Да я сам его не помню.
   – Ну тогда бросай пялиться в головизор и помоги мне его найти.
   Через десять минут стало ясно, что дома Кима нет.
   – Дьявол! Как он смог открыть калитку? Куда он мог пойти? Позвони в пункт наблюдения, пусть выяснят, где он.
   – Уже позвонила, он идет сюда.
   – То есть как – идет? Откуда?
   – С шестого квартала.
   – Ого, путешественник! Ладно, подождем. Интересно, как он выбрался?
   Малыш кое-как доплелся до калитки, привстав на цыпочки, дотянулся до кодовой клавиатуры и стал набирать код. Набирать было очень неудобно, приходилось тянуться слишком высоко, а снизу цифры были плохо видны, но малыш старался. Наградой ему послужили мелодичный звук и открытая калитка.
   – Олег, это на самом деле или кто-то над нами подшутил?
   – Похоже, он все-таки сам. Откуда только узнал код?
   – А может быть… Помнишь, в прошлом месяце я забыла брелок и набирала код. Наверное, он тогда и запомнил.
   – Правильно говорят, что детская память как чистый лист бумаги – на нем можно разглядеть любые каракули.
   Ким никак не мог понять, за что его ругают. Ну почему ему нельзя выходить на улицу? Ведь ничего страшного там нет. Что? Он может потеряться? Как это? Заблудиться? Не понимаю, как это возможно, я же, когда шел, все видел. Забыл бы? А это как – что-то забыть?
   – Олег, хватит мучить ребенка. Он действительно не понимает, как можно что-то забыть. У него в самом деле отличная память.
   – Хорошо, Ким. Но не выходи на улицу без нас просто потому, что этого делать нельзя.
   Уже значительно позже, когда Олег просматривал отчет банка, у него отвалилась челюсть: у первой строки красовалась картинка Кима с бутылочкой напитка в руках и подтверждение продажи по тридцатизначному коду. Из банка специально прислали столь подробный отчет, потому что на их памяти еще никто не покупал товары по коду идентификации.
 
   «Внимание! Экстренное правительственное сообщение!
   Первые успехи объединенного флота Содружества миров.
   По поступившим сведениям из Объединенного штаба флота Содружества миров, сегодня закончилось двухдневное сражение в районе необитаемой двойной системы мира Илия. Второй объединенный флот Содружества одержал полную победу, разгромив один из флотов корвиан. Остатки флота противника были вынуждены бежать из системы, понеся огромные потери. В настоящее время Объединенным штабом рассматривается возможность проведения наступательных операций».
   Адмирал Тец еще раз просмотрел сообщение. Он тоже был не против победных сообщений, тем более что за прошедшие три года флоту Содружества похвастать было нечем. Однако в данном случае ни о каком проведении наступательных операций не могло быть и речи. Противник действительно понес огромный урон, но и потери Второго флота были тоже весьма значительны: более половины кораблей нуждались в капитальном ремонте, и, если бы не преимущество в современных видах вооружений, еще неизвестно, каков был бы исход сражения. Корвиане, как всегда, продемонстрировали свое мастерство и упорство, но они не умели отступать, и адмирал построил свою тактику исходя из этого, что и привело к впечатляющему успеху. Но корвианским флотом командовали тоже не новички, так что хотя победа и радовала, но не была столь легка, как это представляли в средствах массовой информации. Однако в их предположениях все-таки была доля здравого смысла: нападая на миры Содружества, корвиане владели инициативой, прикрыть все направления их предполагаемых атак было невозможно, поэтому крайне необходимо было предпринять ответное наступление на корвианские миры.
   В настоящее время активных действий в секторе Второго флота не велось, поэтому Тец, передав управление флотом в руки своих заместителей, отбыл в Объединенный штаб для выработки дальнейшей стратегии.
   Содружество находилось в стации формирования, политики до сих пор не смогли в полной мере согласовать все организационные вопросы, это же относилось и к Объединенному штабу. Структура его была еще не отработана и обязанности не распределены полностью, именно по этой причине основная нагрузка легла на командующих флотами. Тец это, конечно, прекрасно осознавал, но в будущем структура должна была заработать в полную силу, и тогда польза от нее будет несомненной, полагал он.
   Совещание проходило в представительном составе, на нем присутствовал весь штабной цвет, а председательствовал министр обороны Содружества:
   – Господин адмирал, правильно ли мы вас поняли? Вы предлагаете в срочном порядке подготовить мощную ударную группу из современных кораблей и послать их в направлении корвианских миров для нанесения так называемого удара возмездия.
   – Да. Вы совершенно правильно меня поняли, – ответил адмирал. – В этом случае у нас появляется надежда, что корвианский флот будет вынужден отвлечь огромные силы для защиты своих миров, а это даст нам время для организации обороны и строительства нового флота.
   Адмирал прекрасно отдавал себе отчет, о чем говорил, и знал, какие вопросы будут заданы ему вслед за этим предложением.
   – А что произойдет потом с кораблями этой ударной группы? У вас есть идеи, каким образом они смогут вернуться из столь далекого и крайне опасного путешествия?
   Ну вот, вопрос, который он ожидал, был задан, и на него необходимо было отвечать прямо.
   – У нас достаточное количество наработок по возвращению ударной группы, но все это мало осуществимо. Скорее всего, все корабли ударной группы будут утеряны для флота Содружества. При самом удачном раскладе они смогут атаковать не более семи систем корвиан, и то только те, о которых мы знаем, для возвращения у кораблей ударной группы не будет ни времени, ни ресурсов.
   В зале возникла неловкая тишина. Одно дело – неизбежные потери в ходе сражений, и совсем другое – посылать на верную смерть большое количество современных кораблей. Тец чувствовал, что штаб не готов принять такое решение, но это было необходимо, иначе невозможно организовать действенную оборону миров Содружества. Какие еще доводы он мог привести в обоснование своего плана? Он чувствовал, что недостаточно убедителен. Но с другой стороны, за месяц до этих событий он также не мог обосновать необходимость передислокации больших сил флота Содружества в район двойной системы, и только его настойчивость позволила осуществить задуманное, что и привело к первой значимой победе. Скажи кому сейчас, что все, что он предлагает, не более чем зыбкие предположения, – и его сочтут в лучшем случае не в своем уме. Конечно, аналитические группы штабов хорошо поработали, вычисляя обжитые миры корвиан, и без результатов их труда он никогда бы не взялся за разработку столь дерзкого плана, но всего этого было явно недостаточно. Как и прежде, Тец почти полностью опирался на свою интуицию, потому что ничего другого сейчас у него не было, и все-таки он решил сделать еще одну попытку убеждения:
   – Я понимаю, что вам тяжело поддержать такое решение, но, если мы этого не сделаем, наши потери будут значительно больше. – Тец подошел к карте-схеме. – Сейчас корвианский флот все еще находится в относительно разреженной области пространства. В этой области системы имеют в основном по два и очень редко по три направления перехода. Прорвавшись в глубь Содружества, они смогут выйти на оперативный простор, где количество направлений в несколько раз больше, в этом случае мы уже не сможем каким-либо образом предугадывать направление их атаки и, следовательно, нормально организовать оборону.
   Система моделирования ситуаций стала показывать на карте дальнейшее развитие событий, и она не предвещала ничего хорошего для обороняющейся стороны.
   – Именно по этой причине, – продолжал Тец, – у нас просто нет другого выхода, кроме как организовать дальний рейд большой ударной группой по тылам противника. К тому же есть еще один момент, подтверждающий необходимость такого решения: мы многого не знаем о своем противнике, хотя он знает о нас практически все. Этот рейд следует рассматривать как глубокую разведку боем. Если мы сейчас же не начнем подготовку такого рейда, последствия могут оказаться для Содружества ужасными.
   На этом Тец закончил, он привел достаточно аргументов для обоснования своего предложения, и если положительное решение не будет принято… что ж, он сделал все что мог.
 
   Секретарь детской распределительной комиссии была сегодня в плохом настроении. Еще вчера она поругалась со своим другом, а сегодня с утра он даже не соизволил связаться с ней и извиниться.
   «Ну и пусть, – думала она. – Видимо, придется с ним расстаться, раз он не ценит мое отношение к нему. Если он сейчас позволяет такие выходки в отношении меня, то что же будет дальше? Не свяжется со мной до вечера, пошлю его ко всем чертям».
   Она взяла планшет и стала просматривать списки выпускников детских подготовительных учреждений. Все было как всегда: средние показатели коэффициента умственного развития и лишь небольшие отклонения в ту или другую сторону. Но тут ее взгляд уперся в совершенно невероятную цифру.
   «Чем они там все занимаются? Опять провели лишний тест и просуммировали результаты».
   Такие случаи уже бывали в ее практике, когда в списках появлялись показатели вдвое и втрое выше обычных, но после анализа оказывалось, что горе-воспитатели просто проводили дополнительные тесты, не обнуляя прежний счетчик, и дополнительные результаты суммировались с уже существующими. Теперь надо было проанализировать тесты и выявить ошибку. Но голова ее была занята совершенно другим.
   «Почему он не звонит? Может, мне самой позвонить? Нет, надо ждать».
   Она нашла программу проведения тестов и погрузилась в ее изучение.
   «Так, где этот Ким Томов? Вот здесь его тесты. Ага, понятно. Чего это они тестировали его три раза? Тогда, возможно, они действительно один раз не обнулили счетчик».
   Поступил вызов на коммуникатор, звонил Андрей.
   «Ну наконец-то! Все. Надо срочно успокоиться. Голос сделать безразличным. Ему вовсе не надо знать, что я переживала».
   Андрей извинялся за вчерашнее, просил прощения, а в качестве компенсации предлагал прямо сейчас поехать на звездное шоу.
   – Даже не знаю, как у меня сейчас получится, – задумалась она. – Мне надо срочно подготовить списки для дальнейшего рассмотрения.
   Однако Андрей тоже был не промах:
   – Тогда я сейчас наши места снова выставлю на продажу, а вечером поищем что-нибудь еще, попроще.
   «Вот такой он и есть, – мелькнула у нее горестная мысль. – Никогда своей выгоды не упустит, даже в этом случае сумеет подработать. Нет уж. Пусть раскошеливается. Когда еще посчастливится попасть на это шоу?»
   Времени у нее было немного, и внимательно проанализировать тесты она не успевала.
   «А, все равно здесь явная ошибка, – думала она, исправляя результаты теста. – Все, заверяем списки и отправляем дальше. Время не ждет!»
 
   Тец принимал поздравления, его затея с дальним рейдом по тылам корвиан оказалась действительно продуктивной. Все сложилось очень удачно, корвиане никак не могли предположить, что такая мощная группа боевых кораблей совершит столь глубокий обходный маневр, пройдя через необитаемые системы, и, с ходу смяв все дежурные силы корвианского флота, ворвется в их тылы. Шок был настолько велик, что они даже не смогли своевременно среагировать на эту угрозу, а потом просто началась паника. Корвианские командиры оставили в захваченных системах небольшие дежурные силы и ринулись спасать свои миры, несогласованность их действий привела к тому, что огромная армада неслась вслед за ударной группой Содружества, создавая хаос в транзитных системах. Пройдя по непредсказуемой траектории через ближайший мир корвиан, ударная группа чудом сумела проскочить мимо основных сил возвращающегося корвианского флота и с боями прорваться в сектор Содружества.
   Используя благоприятный момент, Третий и Четвертый флоты объединенных миров тоже сумели провести небольшие рейды, в результате которых разгромили восемь базовых станций флота корвиан, это была уже серьезная заявка на стабилизацию положения на фронте. С потерей своих баз в непосредственной близости от границ Содружества корвианский флот уже не мог вести активных действий, а у обороняющейся стороны появилась возможность дополнительно укрепить важные в стратегическом плане системы и получить столь желанную передышку.
 
   – Ким, ты почему не делаешь уроки?
   – Мам, я уже все выучил.
   – Когда успел? Ты же получил программу минут десять назад.
   – Ну, мам, ты же знаешь, мне достаточно только просмотреть.
   – Так когда ты смотрел-то?
   – А я на прокрутке.
   – Ким, ты совсем бросил учебу, я уже давно не вижу, чтобы ты занимался уроками.
   – Мам, скоро контрольная неделя, и ты увидишь, что я все сдам.
   – Хорошо. Но смотри, Ким, будет хоть на один балл ниже высшего, я запрещу тебе на неделю эти игры с приятелями.
   – Я с ними уже давно не играю, слабаки они, я в клуб виртуальных боевых игр вступил, там интересней.
   – И прекрати бегать на работу к отцу. Ты постоянно отвлекаешь его.
   – А там тоже интересно.
   – Запишись лучше в спортивный клуб.
   – Мам, ну ты даешь. Я же уже два месяца как на болдиринг хожу.
   – А это что за спорт такой?
   – А это по стенкам лазить.
   – Тоже мне занятие нашел.
   – Мам, не придирайся. Лучше вон Сашку с Ольгой воспитывай. Им твоего внимания точно не хватает.
   – Им сегодня тоже достанется, а ты не прячься за Александра. Может, потом в Горджимский университет поступишь.
   – Не, мам, я туда не пойду. Чистой математикой пусть придурки занимаются.
   – Но у тебя же есть все данные для этого, вот и в колледже рекомендуют больше математикой заниматься.
   – Они много чего рекомендуют, а в итоге – куда комиссия направит, туда и придется идти учиться. Не, я потом постараюсь к отцу попасть, там интересней.
   – Чтобы потом всю жизнь пропадать на этой фирме?
   – А что в этом плохого? И вообще, мам, после контрольной недели нам обещают экскурсию на строительные верфи сделать.
   – Это еще что за новость? А нас предупредить забыли?
   – Так предупредят еще, наверное.
 
   Ким раскрыв рот смотрел на происходящие в пространстве перемещения гигантских конструкций будущей станции. Конечно, он уже видел по головидению подобные операции, но почему-то дома это не впечатляло, здесь была совершенно другая обстановка, масштабность производимых манипуляций в космосе поражала и завораживала. Впрочем, все это впечатляло не только Кима – его сверстники, находящиеся рядом, тоже не могли прийти в себя от вида происходящих в космосе процессов, вокруг все время раздавались восхищенные возгласы. Похоже, гид был готов к такой реакции своих подопечных и продолжал подробно и с пафосом описывать то, что происходило в пространстве:
   – Сейчас вы видите перемещение центральной секции оборонной станции первого класса. Кажущаяся медлительность движения конструкции обманчива, скорость ее левой части сейчас не меньше сорока метров в секунду. Если тормозные устройства не смогут вовремя погасить скорость до момента касания с другой секцией, то при такой их массе неизбежны критические деформации, а следовательно, придется все изготавливать заново.
   Вокруг циклопических сооружений суетились маленькие кораблики, которых здесь называли «толкачами», гид уже успел рассказать ребятам, что «толкачи» – дистанционно управляемые роботизированные малые суда, которые как раз и занимались всеми стадиями перемещений конструкций. Однако истинный масштаб производимых работ все смогли оценить уже после того, как их привели в ангар, где эти «толкачи» проходили профилактическое обслуживание. Вблизи «кораблики» оказались огромными, по крайней мере, внутри каждого мог поместиться не один жилой дом, такой, как тот, в котором жила семья Кима.
   Что еще сильно поразило Кима, так это то, что людей вокруг было мало, почти все работы выполнялись дистанционно и с помощью различных механизмов.
   – А что здесь может сделать человек? – удивленно вскинул брови гид. – Тут нет ни одной детали весом менее ста тонн. К тому же мы сейчас находимся в модуле управления, где есть гравитация, а вокруг космос и невесомость, делать там людям абсолютно нечего. Вот когда все эти конструкции будут перемещены по месту назначения и когда начнется внутреннее обустройство станции, вот тогда работы там будут контролировать операторы, но и в этом случае весь процесс будет сведен только к контролю за роботизированными системами.
   Вслед за этим их на специальном экскурсионном модуле доставили в производственный блок, где они наблюдали все стадии изготовления корпусных деталей будущей станции, и, так же как и в предыдущем случае, все процессы контролировались людьми дистанционно. Когда экскурсионная группа подростков возвращалась на планету, Ким окончательно принял решение относительно своего будущего.
 
   – Пятый! Держи строй. Противник на пять часов.
   – На меня двое. Подстрахуйте.
   – Уходи на восемь.
   – Может, ножницами?
   – Не надо, это «Жнецы», не позволят.
   – Второго сбили. Перестраиваемся.
   – Я одного жмурика подцепил. К вам идет, добивайте.
   В клубе шел очередной бой, «Костыли» против «Жнецов», напряжение среди играющих очень велико, выигравшая команда выходила в финал, ошибка была равносильна поражению. «Жнецы» были элитной командой, не дворовой, их постоянно тренировали опытные тренеры, в активе этого клуба было много славных побед, и кого попало туда не брали. Игроку нужно было долго демонстрировать высокий уровень своего мастерства, прежде чем он получал право выступить за команду. В нынешнем сезоне им сопутствовала удача, с самого начала все складывалось как нельзя лучше, сначала удалось с ходу выбить очень сильную конкурирующую команду, а потом выбыли и другие основные противники. Теперь на пути к победе у них стояли только дворовые команды, которые не имели соответствующего уровня мастерства и не могли составить серьезной конкуренции.
   Сегодня проводился первый бой с «Костылями», эта команда была сформирована совсем недавно из игроков неэлитного клуба. Они даже не имели постоянного названия, и каждый сезон назывались по-новому, что было характерно для подобных клубов, так же как и сами названия – «Костыли», «Огарки», «Скунсы»… Начало боя для «Жнецов» складывалось удачно, им удалось на первой минуте подловить на ошибке одного из пилотов «Костылей», смешать строй противника и овладеть инициативой. Судья начислил бонусы за правильно проведенную атаку, победа должна была достаться относительно легко, но потом началось что-то непонятное. «Костыли» произвели нестандартное перестроение и на немыслимых виражах ринулись на противника, выпустив на острие атаки одного из своих пилотов. «Жнецы» мгновенно сомкнули ряды, разобрали цели и пошли на сближение, не обращая внимания на одинокую цель. Однако, как потом они поняли, именно это и было их роковой ошибкой, пилот противника, проделав серию боковых маневров высокой амплитуды, уйдя от выпущенных навстречу ракет, буквально вломился в их ряды, и теперь плотное построение сыграло с ними плохую шутку. Встречные скорости были очень высоки, поэтому системы ракет, отвечающие за автоматическое наведение по принципу «свой – чужой», не успевали захватить цель, в то же время у пилота противника таких проблем не было, и он выпустил весь свой боезапас четырьмя залпами с минимально возможным интервалом. Результаты оказались для команды «Жнецов» катастрофическими, четыре их игрока сразу выпали из боя, а остальные четверо уже не смогли оказать сколь-нибудь значительного сопротивления надвигающейся атакующей группе, бой был проигран в рекордно короткое время.
   Такого потрясения клуб «Жнецов» еще не знал, все игроки были в шоке. Потерпеть сокрушительное поражение в короткий срок, и не от элитного клуба, а от какой-то дворовой команды, – это больше чем позор. Игроки уходили на перерыв понурив головы, боясь встретиться взглядом со своими наставниками, на стороне же игроков команды «Костылей», наоборот, царило веселье, и если бы не правила, запрещающие проявлять свои эмоции в игровом зале, то наверняка бы сейчас раздались вопли радости. Но зато, нырнув в выделенную им для отдыха комнату, они уже не стали себя сдерживать и принялись кричать от восторга. Героем прошедшего боя был единогласно признан Ким Томов, он и принимал от всех поздравления за очень своевременный и удачный маневр, спасший команду от неминуемого поражения.
   В комнату зашел тренер:
   – Тихо. Успокойтесь. – И, подождав, когда страсти улягутся, продолжил: – Сейчас вам несказанно повезло, команда соперников стала жертвой своей сверхорганизованности, но они учтут эти ошибки и не допустят подобного впредь. Поэтому прошу умерить свои восторги и готовиться к тяжелому бою.
   Однако первый успех буквально окрылил игроков, и они никак не могли воспринять голос разума. Стоило больших усилий и терпения, чтобы наконец перевести обсуждение в нормальное конструктивное русло.
   Ким слушал наставления тренера. Да, действительно, он все говорил правильно, но противник уже показал, что был подготовлен лучше и выиграть у него следующий бой, не используя преимущества нестандартных ситуаций, было весьма проблематично. Конечно, следование разработанному плану в бою необходимо, но только до определенной степени, строжайшая дисциплина сдерживает инициативу, не дает свободы творчеству, именно поэтому многие перспективные игроки не желают переходить в элитные команды, даже когда их персонально приглашают. В дворовых командах больше привлекает возможность показать свою индивидуальность, блеснуть мастерством, и пусть они при этом проигрывают, но победа – далеко неглавное, все прекрасно понимали это и были с этим согласны.