Глава вторая.
ВКУС КРОВИ.
Денис, так звали белобрысого парня ,с которым Генка познакомился на ГСП, и вправду оказался провидцем в области специфики их дальнейшей службы. Воинская часть, куда они попали вместе с Генкой ,предназначалась для подготовки и отправки новобранцев в Афганистан. Но прежде новоявленным солдатам предстояло по полной программе пройти семь кругов ада -" Курс Молодого Бойца" и ,только выдержав это незаурядное испытание, они получали право принять присягу и стать полноправным рядовым СА. Первая неделя службы показалась Генке целой вечностью. Азиатское солнце палило немилосердно. Раскаленный и обезвоженный воздух жег кожу ,выдавливая из нее соленый и смрадный пот. Вездесущий песок зловеще похрустывал на зубах и бесцеремонно забивался в малейшие складки одежды и амуниции. В довершении всего этого армейские "боги" сержанты лютовали вовсю, без всякого сожаления "гоняя" вновь прибывших "салаг" 5 с раннего утра до позднего вечера. Генка с большим трудом переносил туманящую сознание жару и изматывающие до предела физические нагрузки от боевых занятий, "спорттренажей" 6 и кроссов по песчаным барханам. Но очень скоро к своему немалому удивлению он начал неожиданно привыкать к специфическим особенностям местного климата, но зато стали всерьез давать о себе знать постоянные недосыпания и ранние подъемы. Последнее больше всего удручало Генку.
Вообще то распорядок жизни в части не был таким уж замысловатым. Однако именно эта его простота и, главное , незыблемость приводили в уныние новобранцев. В 6.30 - подъем. Далее - кросс, километров этак на десять. Легкий завтрак. Немного строевой подготовки и политучебы до полудня. Безвкусный ,вонючий обед из картофельного супа, "бигуса" - тушенной кислой капусты с салом и оранжевым жиром, кружка пресного компота и строго вымеренных кусочков черного и белого хлеба. После обеда - опять "спорттренаж" и зубрежка "Уставов". И так до ужина. Ну а вечером: либо кино в солдатском клубе, либо час-два так называемого "личного времени", которого едва-едва хватало на подшивание свежих подворотничков, застирывание и глаженье х/б, написание писем родным и любимым и непременную уборку казармы или территории части. Затем в обязательном порядке следовал "вдумчивый" просмотр программы "Время", "вечерняя" прогулка строевым шагом и с песнями ,поверка и ,наконец, столь долгожданный отбой .И так изо дня в день . Но самое интересное, что ни один из этих вроде бы простых до безумия составляющих армейской жизни не проходил для новобранцев гладко. "Товарищи" сержанты строго и ретиво следили за исполнением этого непреложного правила ,начиная прямо с подъема и редко когда заканчивая до отбоя. С первых же дней своей службы в учебке Генка никак не мог взять в толк необходимость и целесообразность нестерпимо повторяемых сержантами по утрам традиционных свистоплясок с одеванием и раздеванием новобранцев за положенные 45 секунд. Аналогичная картина нередко повторялась и сразу после отбоя. Но тут уже все было гораздо хуже. Невыносимо хотелось спать, глаза сами собой слипались, а голову как магнитом тянуло к подушке. Ан нет! - "Сорок пять секунд подъем", -вновь и вновь грохотал неподражаемый по тембру рык сержанта и вся "желторотая" братия кубарем сыпалась с коек, приглушенно скандаля друг с другом, суетясь, неуклюже путаясь в портянках ,и ,наконец, дружно и громким шумом выкатывалась на переднюю часть казармы ,где ее уже поджидал сержант. -Ну что, котики, -насмешливо начинал он свою проповедь с излюбленной фразы , лениво поглядывая на часы.- Опять не уложились во время, да? Нет, не уважаете вы старшего сержанта Коротких, не уважаете. Прийдется повторить...Сорок пять секунд о-о-о-отбой! - Ну сколько ж можно, - обязательно срывалась с языка у кого -нибудь из новобранцев роковая фраза. - Это еще что такое?!- наиграно удивляясь и багровея от ярости, произносил сержант и лицо его быстро приобретало садистское выражение: -Отставить "Отбой"! Вот из-за этого котика! Взвод , упор лежа принять! Ра-а-аз, два-а-а, ра-а-аз, два-а... Сержант не спеша начинал прохаживаться по центру казармы, а две добрых дюжины взмокших от пота парней обреченно падали на грязный, замызганный мастикой пол и до умопомрачения отжимались, лишь изредка приподнимая вверх голову, чтобы наградить сержанта ненавистным взглядом. Минут через десять гнев сержанта медленно утихал, сердце его смягчалось и он, самодовольно поглаживая подбородок, останавливался напротив главного виновника экзекуции и отдавал новую команду: - Взвод ,отбой! А рядовому Левицкому продолжать отжиматься! Ра-а-аз, два-а-а! Ра-а-аз, два-а-а! Взвод со всех ног бросался к своим койкам, а бедолага Левицкий судорожно продолжал отжиматься. Сержант бережно поднимал с пола массивную табуретку, присаживался на корточки рядом со своей жертвой, изображая на своем лице боль и сострадание ,и великодушно опускал табуретку на спину Левицкому. При этом он не переставал глубоко вздыхать и приговаривать: -Ах, бедняжка, совсем умаялся... После этой сакраментальной фразы Левицкий делал последнее судорожное движение и обессилено падал на пол . Коротких удовлетворенно расплывался в улыбке и поворачивался к нему спиной. Подобное представление случалось довольно часто. Коротких вообще был "неравнодушен "к Денису Левицкому и не скрывал этого. Денису приходилось туго, причем не только во время подобных "предотбойных" тренировок, но также еще и на нескончаемых "спорттренажах". Там уже особой страстью старшего сержанта пользовались не отжимания ,а пресловутое упражнение -"солнечный зайчик" -прыжки из упора сидя в полный рост и особая процедура подтягивания, растянутая на несколько этапов и в высшей степени изматывающей новобранцев.
* * * Наконец, к небывалой радости новобранцев, злополучный первый месяц службы подошел к концу и "Курс Молодого Бойца" был уже позади. Оставались считанные дни до долгожданного торжества по случаю принятия новобранцами воинской присяги и вручения им именного оружия. Это должен был быть самый необычный и запоминающийся день в их жизни. К нему готовились долго и основательно. Генка уже в сотый раз по требованию старшины заново переглаживал свою "парадку" 7 ,поминутно бросая недовольные взгляды в адрес надзиравшим над ним Коротких. - Что, складки пальчиков не режут? -вдруг услышал он над своим ухом насмешливый и до боли знакомый голос. Генка вздрогнул от неожиданности и поспешно обернулся в сторону говорившего своему немалому удивлению он натолкнулся на сверлящий взгляд маленьких прищуренных глазок. Где-то он уже видел раньше эти ехидные глазки. Генка на минуту задумался, разглядывая скудный "ежик" на голове незнакомца и тут только вспомнил ,где он уже видел это лицо и слышал этот голос. Перед ним был тот самый лощенный "пижон" ,с которым он имел несчастье познакомиться на ГСП во время формирования их команды. - Леха, -поспешил представиться "пижон", протягивая Генке руку. -А ты Генка. Я знаю. Я слышал твое имя и фамилию ,когда их зачитывал тот самый майор ,ну еще на ГСП. Вот не ожидал, что мы опять свидимся. А что, этот белобрысый слюнтяй ,он тоже здесь? - Ты о Денисе? -быстро догадался Генка ,и лицо его тут же приобрело холодное выражение. -Он мой друг. Так что, ты смотри, попридержи язык и не смей его так называть. Если ,конечно, не хочешь иметь дело со мной. -Ладно, ладно , извиняйте, -поспешил ретироваться и сменить тему разговора Леха. - Ну-у, и как вы тут живете, а? - А тебе то, что? Ты то откуда взялся? -вопросом на вопрос ответил Генка. - Что-то я раньше тебя здесь не видел? - Точно, -с готовностью подтвердил Леха. -Меня здесь не было. Я был в другой учебке. Знаешь, я же "водила"8...Ну, вот, меня туда вначале и послали. Ну чтобы "права" сделать и так далее. А теперь вот здесь. Кстати, Герман тоже со мной приехал. -Герман? -недоуменно переспросил Генка, морща лоб и тщетно копаясь в закоулках своей памяти. -Ну, тот самый борец! Он тоже был с нами на ГСП, - пояснил Леха. -Ты должен его помнить! - А-а, -наконец догадался Генка о ком идет речь. -Мальцев, твою...,-грубо перебил его Коротких. -Ты еще долго собираешься болтать, а? Мне утюг нужен! - Я уже закончил, товарищ старший сержант, -виновато откликнулся Генка и поспешил протянуть утюг Коротких. -А можно мне... - Можно в сапог п...,-взревел от ярости Коротких. -Катись давай отсюда! - Что, сильно гоняет он вас ,-ехидно поинтересовался Леха, когда они с Генкой уже вышли из "бытовки"9 . - Да нет, не очень, -нехотя ответил Генка, аккуратно складывая на ходу брюки и направляясь в сторону "спального" сектора своего взвода. - Ладно, встретимся на плацу, перед обедом, -бросил ему в след Леха и легкой походкой направился тумбочке "дневального" и выходу из казармы.
* * * - Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных сил СССР, принимаю присягу и торжественно клянусь, - четко, в полный голос продекламировал Генка и неуверенно поднес к глазам бархатную папку с текстом присяги, собираясь читать текст дальше. Легкая дрожь колотила все его тело, ладони покрылись густой испариной и слегка подрагивали. Глаза Генки, слегка влажные от переполнявших его чувств ,были устремлены вперед ,на стройную и неподвижно застывшую шеренгу его товарищей. - Все ,хватит ,Мальцев,- требовательно зашептал ему на ухо командир роты капитан Сидоренко, протягивая лист для подписи. -Вот, распишись здесь, только аккуратно. Генка неуклюже чиркнул ручкой по листу и без особого энтузиазма вернулся в строй, прижимая к груди автомат. -Ну-у, -взволнованно приветствовал его Денис. -Ты классно держался, Генок. Я так не смогу. -Сможешь, -успокоил его Генка и не без гордости и трепета провел ладонью по прикладу только что врученного ему "Калашникова". -Ну, вот это ве-е-ещь! -как бы прочитал его мысли Герман, стоявший в первом ряду справа от Генки. -Знаешь, Генок, мне все не терпится пострелять из этой штуки. Теперь, я думаю, это уже скоро! Я вот слышал, как замполит говорил о стрельбах с нашим "ротным". Так что ,ждать осталось недолго. - Хотелось бы верить, -нетерпеливо произнес Леха и ,услышав свою фамилию, резко выпрямился и вышел из строя.
* * * Время летело стремительно и неудержимо. Уже был на исходе последний месяц пребывания Генки в учебке. Он сильно изменился за это время, даже как-то немножко вырос и раздался в плечах. Из робкого, порой нерешительного и скромного юноши он незаметно превратился в настоящего воина - уверенного в себе, физически крепкого и выносливого ,дисциплинированного и познавшего все тонкости и нюансы армейской науки. Кроме того, за долгие месяцы армейской службы Генка успешно освоил специальность гранатометчика и на контрольных стрельбах показал отличные результаты. Не менее удачно ему удалось сдать и сезонную армейскую проверку, совпавшую с его выпуском из учебки, за что ему даже было присвоено воинское звание "ефрейтор" и звание "Специалист 3 класса", с вручением соответствующего свидетельства и большого нагрудного значка.
Одним пасмурным утром, когда Генкин взвод в очередной раз сдавал кросс, Денис, который тоже немало изменился в лучшую сторону, неожиданно нагнал его и сбивчиво зашептал на ухо: -Генок, новость знаешь? Все! Завтра отправляемся в Афган! Это уже точно! Мне сам замполит сказал, по большому секрету. -В Афган?! -недоверчиво переспросил Генка и лицо его слегка побледнело. - Ну, -кивнул Денис. -Ты же писал рапорт с просьбой отправить тебя исполнять твой интернациональный долг?! - Точно, было такое, - согласился Генка. - Ну вот ,дождались! Теперь нас ждет чужая земля и "зеленый дембель" 10 ,-бесцеремонно вмешался в разговор Герман. -Классно, да? - Наконец то, дождались, -подтвердил его мысль Леха. -Все, прощай треклятая учебка! Говорят ,в действующих частях все попроще: ни тебе постоянных кроссов, ни муштры, ни строевой. Да и кормят получше...
* * * ВЕТЕР ДУЛ С ВОСТОКА. Пышущий жаром ,глухой и безучастный ко всему живому ,он с легкой небрежностью и презрением ворошил барханы , стелился по земле песчаной поземкой и с диким необузданным воем носился по мрачным острогам скалистых хребтов и ущелий. Афганистан - этот застывший мир понурых гор, пустынь и солнечного зноя за всю свою многовековую историю никогда не был гостеприимным к пришельцам. И особенно это касалось завоевателей! Генка понял это сразу, как только оказался на этой многострадальной земле. Армейский "уазик", в кузове которого он ехал в часть, постоянно трясло и швыряло из стороны в сторону на нескончаемых ухабах афганской "бетонки". По этой причине Генка был вынужден все время ерзать на дубовой скамейке в тщетной надежде найти себе наиболее удобное место и ,наконец, обрести долгожданный покой. Однако, не эта банальная проблема больше всего волновала сознание Генки. Все его внимание было приковано к окружавшей дорогу "зеленке" 11 и мрачным руинам глинобитных дуканов12 , время от времени попадавшихся ему на глаза. Эти жалкие развалины и пепелища выглядели безжизненно и сиро. Безмолвие и смерть незримо витали над их обожженными стенами ,вызывая в душе Генки горечь и смятение. -Ну-у, чего пригорюнились ,хлопцы, - неожиданно прервал молчание и сдержанно произнес смуглолицый капитан ,сидевший на полу кузова напротив Генки. -Выше нос, соколики. Осталось совсем чуть-чуть. К обеду будем уже в части. Генка мрачно усмехнулся и медленно перевел взгляд с "зеленки" на капитана. - А вы здесь давно служите, товарищ капитан? -небрежно и как бы между прочим спросил он и ,слегка прикусив губу, дерзко заглянул в глаза офицера. -Да уж порядочно, -нехотя откликнулся тот ,не удостоив Генку даже случайным взглядом. -Служим -не тужим !И вам того желаем... - А как же война?! -сам удивляясь своей настырности ,продолжал "допрос" Генка. - А что война?! -безучастно усмехнулся капитан. -Война - она и есть война! А мы на то и солдаты ,чтобы воевать. Жарковато конечно здесь бывает ,но ничего. Привыкнуть можно. А ты чего такой любопытный, а, москвич? У вас все в столице такие ,да? -Так точно ,товарищ капитан, -виновато улыбаясь ,подтвердил Генка .-А что, это плохо, да? - Да нет вообще то, -неуверенно пожимая плечами, ответил капитан. -Да вот только ,вы иногда очень странными бываете. Отчаянными ,что ли ?!Лезете всюду...Да и дури у вас в голове поболе чем у других. Все вас на "подвиги" тянет! Ты вот, ведь небось тоже в герои метишь? А? - Да нет, не так чтоб очень, -замялся Генка. -Ну-у-у, хочется , конечно, себя маленько испытать в серьезном деле .Ну так чтож в этом такого... -Ну ,Мальцев, это ты врешь! - раззадоренно перебил Генку капитан.- Вон в учебке как отличился - одни награды и поощрения. Одно слово -ефрейтор! Чтож ты, пока учился - "рвал", "рвал" 13 , а теперь хочешь прикинуться сирой овечкой? Ну, это ты брось! Я же вижу ,как у тебя глазки то вспыхивают , когда ты на свой "Калашников "смотришь... Так что , брось прикидываться! А то... Капитан не успел закончить свою мысль и запнулся на полуслове. "Уазик" неожиданно сильно тряхнуло и ,прикорнув к обочине, он резко затормозил и неподвижно замер в густом облаке пыли и песка. Все ,кто находились в кузове, в жутком беспорядке попадали на пол со своих мест и ,отчаянно матерясь и потирая новоиспеченные ссадины и ушибы, встревоженно переглянулись друг с другом. Первым пришел в себя капитан. Крепко зажав в руке автомат и витиевато ругаясь, он бесцеремонно протиснулся к заднему борту и ловко спрыгнул на землю. -Ну и в чем дело? -раздраженно и грубо поинтересовался он у "водилы", вскочив на подножку кабины "уазика". -Товарищ капитан, - растерянно заговорил ему в ответ слегка напуганный прапорщик, сидевший в кабине рядом с "водилой". -Там ,в "зеленке" ,что-то горит .Здорово горит. Похоже, "духи" опять взялись за старое. Дальше ехать опасно. Надо бы разобраться, что к чему... -...твою мать, -приглушенно выругался капитан и ,доставая из кобуры свой табельный "ПМ", громко скомандовал новобранцам: -Всем из машины .Оружие за спину! Всем укрыться в придорожной канаве. И чтоб мне без фокусов! Капитан резко и бесцеремонно распахнул дверь кабины и небрежно добавил уже в адрес "водилы": -Сержант Аненков, остаетесь за старшего! Головой за "молодых " мне отвечаешь! Сержант поспешно выскочил из кабины и ,прихватив свой автомат, без лишних возражений направился в сторону канавы вслед за вверенными уму новобранцами. Генка был последним, кто покинул кузов машины. Оказавшись на земле, он торопливо оправился ,забросил за спину автомат и собрался было присоединиться к своим товарищам, залегшим у обочины. Но капитан неожиданно схватил его за плечо и ,притянув к себе ,холодно произнес: -А ты, Мальцев, постой, не спеши. Говорят, ты отменный стрелок? Не так ли ?Пойдешь со мной. Можешь пригодиться. Только гляди у меня ,чтоб без приказа ни шагу! И никакой там самодеятельности... Капитан недовольно хмыкнул и в следующее мгновение лицо его приобрело суровое и безжалостное выражение. -Есть, товарищ капитан ,-в легком замешательстве выпалил Генка и с опаской огляделся по сторонам.
Между тем , из задней двери БМП уже поспешно , но слаженно и дружно один за другим выпрыгивали на дорогу разгоряченный десантники в бронежилетах и защитных "шлемах". Один из них - широкоплечий верзила с сержантскими "лычками" на погонах заспешил в направлении Генки и капитана, встревоженно вглядываясь в оцепеневшую "зеленку" и старательно пригибаясь к земле. Оказавшись прямо перед капитаном, он начал о чем-то быстро и взволнованно ему докладывать, время от времени отчаянно жестикулируя и недвусмысленно указывая рукой в сторону клубившегося над одним из придорожных холмов густого черного дыма. Капитан слушал его молча, не перебивая. Лишь изредка он начинал недовольно морщиться и покусывать побелевшие от нервного напряжения губы. Все его внимание было сосредоточено на грязно-коричневых острогах скал, из которых поднимался дым и тянуло гарью. С каждой секундой его лицо приобретало все более мрачное и беспокойное выражение. Тем временем, ввереные ему десантники , в считанные минуты покинув БМП, уже успели организованно рассыпаться в боевую цепочку и занять оборону у самой кромки притихшей "зеленки". Они лежали в ожидании приказа своего командира, жадно прильнув всем телом к земле и выставив в сторону скал вороненые стволы своих автоматов. -Первое отделение, к бою! -наконец громко и уверенно скомандовал им капитан и нетерпеливо подтолкнул в плечо сержанта в направлении его солдат. Десантники поспешно повскакивали со своих мест и , не дожидаясь сержанта, дружно двинулись короткими перебежками в глубь затаившейся "зеленки". Капитан проводил их удовлетворенным взглядом и , резко обернувшись в сторону высунувшего голову из люка БМП наводчика-оператора, приглушенно скомандовал в его адрес: - Ходжаев, мать твою...,быстро свяжись с "Десяткой"! Пусть остаются на месте и прикрывают нас с тыла! В случае чего - пусть действуют по обстоятельствам! Мансуров остается за старшего! Приказ понял? -Так точно, товарищ капитан, -на одном дыхании выпалил Ходжаев и не медля ни секунды скрылся в чреве БМП. -Все-о-о, по-ошли! -не оборачиваясь, распорядился капитан уже в адрес Генки и прапорщика. -От меня ни на шаг. При первом же выстреле падать на землю и дергаться без особого на то приказа! Капитан вскинул вверх правую руку с зажатым в ней "Макаровым" , резко перехватил ее запястье левой ладонью и , не обращая внимания на пыхтевших ему в затылок Генку и прапорщика , быстрыми перебежками бросился вслед за успевшими продвинуться далеко вперед по "зеленке" десантниками.
Чем ближе десантники подбирались к источнику дыма , тем осторожнее и взвешеннее становилось каждое их движение и более внимательны взгляды в сторону скал и хрустящего под ногами песка. Каждый из них ,за исключением , разве что, Генки прекрасно знал и осознавал, чем был чреват один неосторожный безрассудный шаг по этой проклятой богом и людьми восточной земле. Смерть могла караулить их повсюду, как в виде затаившегося среди мрачных скал "душманского" снайпера с американской винтовкой, так и в виде нашпигованной взрывчаткой и смертоносным свинцом мины - ловушки, заботливо присыпанной песочком и в нетерпении ждавшей своего часа. Генка строго следовал за своим командиром след в след, отчаянно кусая губы в кровь от напряжения и до хруста в суставах сжимая в ладонях свой липкий от пота "Калашников". Раскаленный воздух сильно затруднял дыхание. Обильный соленый пот жадно струился по его лицу и едкой туманной пеленой застилал глаза. Но Генка, кажется, этого не замечал. Все его мысли были сосредоточены совсем на другом. Ему было невыносимо стыдно и горько признаться прежде всего самому себе в том ,что он беззастенчиво трусит. Страх вперемешку с диким животным ужасом дамокловым мечом довлели над всеми его мыслями и чувствами .Эти банальные , но между тем безграничные чувства ,заложенные в него Его высочеством Природой, грубо и бесцеремонно выворачивали наизнанку его душу и кровожадно теребили самые сокровенные уголки его сознания. Внешне он, конечно, не показывал виду ,отчаянно хорохорился и даже пытался чудовищным напряжением воли сохранить на своих губах циничную и равнодушную улыбку. Но все это было только лишь внешне. Всемогущий и непокорный инстинкт самосохранения с каждым мгновением набирал в душе Генки свою сил и мощь. И от этого было никуда не уйти и не спрятаться.