Александр Майборода. Гостомысл

   – Ополченцам их не взять, – сказал князь Буревой и от досады даже сплюнул.
   – Надо всей дружиной ударить, – сказал Храбр.
   – Ну, раз так они умелы, то и мы не лыком шитым – сейчас зададим им, – зло проговорил Храбр.
   Князь вынул из ножен меч.
   – Теперь пора и нам идти в бой, – сказал он.
   Ближние бояре встали рядом с князем с копьями наперевес.
   – За мной, мои други! – крикнул князь и ринулся на данов.
   Вслед за ним побежали и дружинники. Однако вскоре дружинники обогнали князя и первыми врезались в стену данов.
   Этим стальным ударом словенская дружина сломала стену данов: она рассыпалась и завязалась рукопашная схватка.
   Правда, небольшой отряд все продолжал стоять стеной вокруг своего вождя, но по всему видно было, что больше минуты он продержаться не мог.
   Видя эту картину, Гостомысл выхватил свой меч и метнулся, было, к толпе сражающихся людей, но Ратиша ухватил его за полу плаща.
   – Ты с ума сошел!? – зло спросил Гостомысл.
   – Княжич, не спеши; дело князя – вести за собой своих воинов, но прежде чем вступать в схватку надо и головой думать, – попытался остудить княжича Ратиша.
   – Не учи меня. Сейчас как тресну по голове мечом! – сердито сказал Гостомысл.
   – Княжич, я не смею учить тебя, – смело проговорил Ратиша.
   – Тогда отстань! – нетерпеливо дернул полу плаща Гостомысл.
   – Я обещался тебя хранить, – сказал, оправдываясь, Ратиша.
   – Ну и храни. Или ты испугался схватки? – сказал Гостомысл.
   – Не испугался. Но тут что-то нечисто, – сказал Ратиша.
   – Некогда мне с тобой препираться! Там уже бой заканчивается, – сказал, горячась, Гостомысл.
   – Княжич, данов слишком мало. На нашу ладью напало два десятка стругов, а тут людей и на десяток не наберется.
   – Ну и что? – сказал Гостомысл, продолжая попытки вырвать из рук слуги полу плаща.
   – Как бы не попасть в засаду, – сказал Ратиша, еще крепче цепляясь за плащ.
   Гостомысл с сожалением посмотрел на блестящий клинок в своей руке. Клинок был сделан искусными словенскими мастерами. Такой клинок рубил сталь, и стоил он стада коров. Но он не был испробован в сражениях.
   Пока они спорили, битва почти закончилась: даны были либо убиты, либо убежали, на поле боя оставался только небольшой отряд датского князя. Но словене окружили его и уже слышались радостные крики словенских воинов, предвкушавших победу.
   – Ратиша, отпусти, дурак, опоздаем! – отчаянно крикнул Гостомысл.
   – Не отпущу! – уперся Ратиша.
   Гостомысл поднял меч и пригрозил:
   – Сейчас тресну.
   Ратиша повис на его руке.
   – Стой, княжич! Все равно не пущу!
   – Подлый раб, – крикнул разозленный Гостомысл и ударил Ратишу по голове плоской частью клинка.
   Ударом он сбил с Ратиши шлем. Шлем упал на землю, и Гостомысл ударил Ратишу по голове кулаком.
   От удара у Ратиши потемнело в глазах, и он пополз на землю, но руку княжича все-таки не отпускал.
   – Смерд проклятый, я же убью тебя! – со слезами в голосе крикнул Гостомысл и начал отдирать руки Ратиши от себя.
   – Княжич, гляди на лес! – из последних сил крикнул Ратиша.
   Гостомысл невольно бросил взгляд на лес и увидел, как среди деревьев замаячили фигуры неизвестных воинов.
   Еще через секунду на поляну выскочила большая толпа разъяренных воинов. Размахивая топорами, мечами и копьями, они с яростными криками устремились на увлеченных боем словен.
   Дело оборачивалось худо, занятые боем с остатками данов, словене не замечали новую угрозу.
   – Кто это!? – воскликнул остолбеневший на мгновение Гостомысл.
   – Это даны! – крикнул пришедший в себя Ратиша.
   – Откуда?!
   – Они прятались в лесу, – сказал Ратиша.
   – Надо предупредить отца! – крикнул Гостомысл.
   – Поздно, – сказал Ратиша.
   – Отец! Отец! – закричал изо всех сил Гостомысл.
   В шуме боя, разумеется, никто его не слышал. Поэтому, когда словене заметили нападавших, оказалось поздно что-либо предпринимать: новый отряд данов врезался им в спины.
   Таким образом, словене оказались между двумя стенами данов.
   Первыми дрогнули ополченцы. В ужасе они прыснули в лес.
   Ратиша потянул Гостомысл в сторону кораблей.
   – Идем, княжич, скорее к стругам! – кричал он. – Или ты погибнешь!
   Гостомысл же, поняв, что отцу ничем помочь не сможет, в расстройстве чувств упал на землю и заплакал навзрыд.
   Между тем несколько данов заметили юношу в дорогой одежде и, догадавшись, что это необычный воин, устремились к нему, желая захватить его в плен.
   – Даны идут к нам! Надо скорее бежать! – кричал Ратиша в ухо Гостомысла и пытался поднять его с земли.
   К его облегчению, Гостомысл пришел в себя и поднялся.
   – Куда бежать? – спросил Гостомысл.
   – Тебя хотят захватить в плен, – показал рукой Ратиша на приближающихся данов и потянул Гостомысла в лес. Однако, заметив отряд данов, намеревающийся взять его в плен, Гостомысл сам со всех ног бросился в лес.

Глава 13

   Князя Буревого спасло то, что в азарте даны погнались за ополченцами. Пока они гонялись за ополченцами, опытные дружинники, построившись плотным строем вокруг князя и стали отступать к ладьям.
   Учитывая, что Гостомысл и Ратиша в сражении участия не принимали, они прибежали к кораблям раньше всех.
   Ерш, увидев бегущих Гостомысла и Ратишу, сразу догадался, что битва не удалась, и приказал гребцам оттолкнуть ладью от берега.
   Правда, когда ладья отчалила от берега и закачалась на глубокой воде, Ерш приказал остановиться и ждать в готовности, – князя он не мог оставить.
   А на случай нападения данов на корабль он велел нескольким гребцам взять луки и приготовиться к стрельбе.
   Следуя его примеру, и остальные кормчие отвели корабли от берега.
   В результате убегавшим от данов остаткам разбитого словенского войска пришлось добираться до спасительных кораблей по горло в воде.
   При этом те из дружинников, которые были в тяжелой броне, завязнув в донном иле, стали тонуть, но на их спасение не было ни сил, ни времени.
   Но именно это и спасло князя Буревого и его бояр.
   Даны гнались за ними, наступая на пятки, и если бы корабли оставались на месте, то они ворвались бы на плечах словен на корабли и захватили их.
   А так, благодаря лучникам удалось, хотя и с трудом, отсечь данов от спасающихся словен.
   Забравшись на борт ладьи, дружинники падали на палубу и тяжело дышали, широко раскрыв рты, точно рыба, вытащенная на берег.
   Отдышавшись, князь, огляделся: его ладья была уже далеко от берега, за ней следовало всего два струга. А совсем далеко виднелись корабли с датскими знаменами: даны, побив словен на суше, решили добить их на воде.
   Увидев эту картину, князь помрачнел.
   – Стругов и ладей осталось слишком мало, чтобы всерьез драться с данами, – сказал он вслух.
   Ерш сказал:
   – Я приказал быстрее уходить в море.
   – Они идут быстрее нас, – сказал кто-то.
   – Вячко задержит их, – сказал другой.
   – Боя не избежать, и мы опять потерпим поражение.
   – Мы будем сражаться.
   – Нас мало, и мы все погибнем, – сказал первый.
   – Значит, так угодно богам, – сказал князь.
   – Князь, не догонят нас даны, – сказал Ерш.
   Князь Буревой взглянул на кормчего и в мрачном настроении прошел под мачту, где стояло кресло, и сел, опустив голову.
   К нему подошли дружинники, их было совсем мало.
   Князь оглядел собравшихся: из бояр увидел он только Стоума и Всеслава.
   Гостомысла среди них не было, и лицо князя Буревоя исказил ужас.
   – Где Гостомысл? – осевшим голосом спросил он.
   – Где княжич? – пронеслось по кораблю.
   – Я здесь, – крикнул Гостомысл и поторопился подойти к отцу.
   – Слава богам! – воскликнул князь и обнял сына.
   От Гостомысла пахло молоком и тиной.
   – Ты цел? – спросил князь, отпустив сына, и оглядывая его.
   – Цел, – сказал Гостомысл.
   – В бою был? – спросил князь.
   Гостомысл, краснея, сказал:
   – Я рвался в бой, но меня Ратиша не пустил.
   Стоявший за спиной Гостомысла Ратиша вышел вперед и поклонился:
   – Прости князь, но я боялся за его жизнь.
   – Молодец, Ратиша. Ты хороший слуга, – сказал князь.
   – Я обещал беречь своего хозяина пуще своей жизни, – сказал Ратиша.
   Гостомысл встал за спину отца, и за его спиной встал Ратиша. Теперь князю можно было заняться и другими делами.
   – Где Храбр? – коротко спросил князь.
   Стоум развел руками и сказал:
   – Он остался, чтобы задержать данов.
   – Он убит, – сказал кто-то из дружинников.
   – Убит? – спросил князь.
   Другой дружинник добавил:
   – Я видел, как он сражался с данами, преграждая им путь к ладьям.
   – Жаль… А другие? – спросил князь.
   – Тоже убиты.
   Князь обхватил голову и в расстройстве застонал:
   – Полное поражение! О боги, за что дали мне такое наказание?!
   Слуги поднесли кубок с вином и подали его князю, но тот не обращал внимания на вино.
   Он стонал с минуту, затем решительно вскинул голову, взял кубок и залпом осушил его.
   По усам и бороде князя потекли ручьи красного вина, и Гостомыслу показалось, что это кровь.
   – Так угодно богам, – сказал боярин Всеслав.
   – Боги правят людьми, словно пастух овцами, люди не могут повлиять на их волю. Но в воле людей вести себя достойно и мужественно, так, чтобы боги устыдились своей несправедливости к людям, – сказал Стоум.
   Слуга добавил в кубок вина.
   – Дайте всем вина, – приказал князь.
   Слуги разнесли дружинникам кубки, стаканы и чаши с вином.
   Князь поднял кубок и сказал:
   – Поднимем чаши за наших друзей, сражавшихся мужественно и храбро. Они пали в битве. Теперь они с небес глядят на нас. Но они навсегда останутся в наших сердцах.
   Князь приложился губами к кубку и стал молча пить вино. Дружинники также молча пили вино.
   Когда кубки опустошили, князь отдал кубок слуге и обвел собравшихся тяжелым свинцовым взглядом. Казалось, он кого-то искал.
   Корабль охватила зловещая тишина.
   – Мне обещали победу, – проговорил князь ужасным голосом.
   – Кто обещал победу? – пошел шепот среди дружинников.
   – Это волхвы нам предсказали победу, – крикнул кто-то тонким голосом.
   – И где эти волхвы? – спросил князь, и взгляд его стал недобрым.
   Молчание в ответ.
   – Я же велел их взять в поход! – налился злой кровью князь.
   – Они прячутся в трюме! – крикнул кто-то.
   – Сюда их! – приказал князь.
   Среди дружинников возникло движение, и через минуту волхвов с заломанными за спинами руками вывели и поставили перед князем на колени.
   – Скажите, волхвы, – где обещанная победа? – потребовал ответа князь, протыкая пристальным, словно кинжал, взглядом волхвов.
   Волхвы почувствовали недоброе, и у них затряслись руки, а у волхва в белой одежде дернулась щека.
   – Или вы волю богов неправильно передали? – холодно спросил князь.
   Волхвы молчали.
   – Или вы ее не знали?
   Волхвы молчали.
   Кто-то из дружинников крикнул:
   – Чего их слушать, и так все ясно – утопить их!
   – Повесить! – послышались еще одно предложение.
   Князь задумался.
   Лица волхвов стали бледно-серыми, как новое небеленое полотно.
   Но белый волхв все же сохранил самообладание.
   – Князь, – заговорил он осипшим голосом, – мы ничего тебе не обещали, мы только передали волю богов. Ты сам видел, что дощечки падали белой и черной стороной. Боги сказали, что за победу придется заплатить жизнью самого храброго воина. Так все и сбылось.
   – Но мы не победили, – сказал князь.
   – Ты победишь в войне с разбойниками, но до победы тебе придется претерпеть и поражения, – сказал волхв.
   – Я потерял всю дружину. Мне теперь не с кем воевать, – сказал князь.
   – В этой войне победит тот, кто не падет духом, если ты сейчас падешь духом, то не видать тебе и победы. Ты проиграл сражение, но вся война еще впереди. А новую дружину ты наберешь, – сказал волхв.
   – Князь, нас догоняют датские корабли, – сказал Ерш.
   – Готовьтесь к бою! – сказал князь.
   – Мы ушли бы от них, если бы у меня были гребцы. Но многие из них погибли, – сказал Ерш.
   – Гребцы есть. Пусть все садятся на весла. Немедленно, – сказал князь, встал с кресла и прошел на помост рулевого.
   Дружинники спустились вниз и села за весла.
   Князь с тревогой смотрел назад. Там виднелось несколько кораблей. Длинные красные вымпелы на верхушках мачт свидетельствовали о том, что это были словенские корабли.
   Князь пересчитал их: кораблей было около десятка, это была половина от того флота, что был у него утром.
   Князь болезненно поморщился.
   – Ерш, где даны? – спросил князь.
   Ерш показал рукой вдаль: там, на мутном горизонте виднелись еще корабли.
   – Вон они.
   – Ты думаешь, что это не наши корабли? – спросил князь.
   – Да, – коротко ответил Ерш.
   – Но почему? Нам же не видно их флагов, – сказал князь.
   – Я видел, как они напали на струги Вячко, а потом пошли за нами. Все это время я не упускаю их из вида, – сказал Ерш.
   – Мы сражаться не можем, наших кораблей осталась половина, – сказал Всеслав.
   – Но сколько на них воинов? Половина или меньше? – спросил Стоум.
   – На стругах оставалась только охрана и кормчие. Они могли увести струги пустыми, – сказал Ерш.
   – Ерш, так мы можем уйти от датских кораблей? – раздраженно спросил князь Ерша.
   – Ветер задул с юга. В город нам идти против ветра. На веслах против ветра мы не уйдем от датских стругов. У нас мало гребцов… – начал рассуждать Ерш.
   Князь бросил взгляд на догоняющие корабли.
   – Если даны нас не догонят на море и если мы пойдем в город, то они придут за нами и осадят город. А город не готов к обороне. Нельзя их вести за собой в город, – перебил Ерша князь.
   – Такими силами в море нам не справиться с данами, – сказал Стоум.
   – И без тебя вижу! Лучше скажи, что нам делать, – зло сказал князь.
   – Если бы поставить паруса… – сказал Ерш.
   – И что тогда? – спросил князь.
   – Наши корабли без людей стали легче стругов данов, и мы пошли бы быстрее, – сказал Ерш.
   – Так нам в город не попасть, потому что, если мы пойдем по ветру, то нам придется плыть на север, – сказал князь.
   – Там на острове у нас городок Корела, – напомнил Всеслав.
   – В Кореле мы спрячемся, но как же с Городом? Он же останется без защиты, – сказал князь.
   – Даны идут за нами. Таким образом, мы их уведем за собой на север, – сказал Всеслав.
   – Как бы не прогадать, – заметил Стоум.
   – Если не пойдем на север, то даны разобьют нас совсем. Поэтому главное сейчас уйти от данов. Потеряв нас, даны вернутся в свой лагерь. Ну а не отстанут, то будем обороняться в Кореле. Этим мы отвлечем данов от города. А там мы соберем силы и вернемся, – сказал князь.
   – Как бы не прогадать, – упрямо вздохнул Стоум.
   – У тебя есть еще предложения? – спросил князь.
   – Нет, – сказал Стоум.
   – Тогда не каркай, – сказал князь.
   – Идем на север? – спросил Ерш.
   – Ставь парус, – сказал князь.
   По команде Ерша гребцы поставили парус, ладья ускорила ход, и вскоре стало заметно, что датские струги отстают.
   Князь вернулся к мачте. Волхвы все стояли на коленях. Рядом с ними пара дружинников.
   Князь остановился рядом с волхвами и сверкнул недобрым взглядом из-под висящих седых бровей.
   Молчание затянулось.
   – Утопим их или повесим? – наконец спросил Всеслав.
   – Мы смерти не боимся, – сказал волхв в белой одежде.
   – Ладно, волхвы, живите пока. Но впредь слушайте волю богов, как следует… и не попадайтесь мне в недобрый час на глаза, – сказал князь.
   – Так что с ними делать? – спросил один из охранявших волхвов дружинников.
   – Отпустите их. Пока… – сказал князь.
   Князь пошел на нос ладьи. А волхвам развязали руки, и они, пятясь задом, словно раки, исчезли в темных трюмах ладьи.
   – Тому, кто берется говорить от имени богов, следует хорошо помнить, что ему придется отвечать и за их грехи, – сказал боярин Стоум Гостомыслу.
   – Однако опасная это работа – передавать волю богов, – сказал стоявший рядом Ратиша.

Глава 14

   Городок Корела стоял на острове при впадении реки Вуокслы в Нево-озеро.
   Городок ограждал высокий земляной вал, а поверх вала шла стена из толстых заостренных бревен, обмазанных, чтобы его нельзя было поджечь, толстым слоем закаменевшей на солнце рыжей глины.
   Вообще-то остров, как и земли севернее Нево-озера, принадлежал карелам.
   В бескрайних лесах они били зверя, бортничали; в реках ловили рыбу. Поэтому сам по себе остров им был неинтересен.
   А вот словене облюбовали остров: из-за впадающих здесь в Нево-озеро многочисленных рек уж очень он оказался удобным для ведения торговли с северными народами.
   Постепенно здесь вырос городок.
   Словенские купцы торговали оружием, украшениями, гончарными изделиями, тканями, обувью. Доходили до карел и товары из далекой Греции. Но это уже так – баловство.
   Бойкая торговля привлекла в городок карелов, да и другие северные народы.
   Закономерно, что в городке появилось свое производство: чтобы не везти издалека, словенские ремесленники организовали изготовление превосходного оружия да и других полезных в хозяйстве вещей.
   Карельский князь быстро понял выгоду от словенского городка на его земле и не только не стал изгонять словен с острова, но и даже завел в городке свой двор.
   Правда, бывал здесь редко, обычно зимой, когда привозил северные товары на обмен.
   В конце концов на необычный городок словен на чужой земле обратили внимание и сильные словенские князья.
   Городок оказался удобным для контроля северных народов, признававших верховенство словенский князей, и сбора дани.
   Таким образом, в городке появился дворец словенского князя.
   А так как между словенским и карельским племенами была давняя дружба и словенский князь брал не тяжкую дань, а так – ради приличия, то карельский князь не стал обижаться на это.
   Двор словенского князя в Кореле почти ничем не отличался от княжеских дворов в других городах.
   Терем из толстых бревен в два этажа, увенчанный золотистым шпилем. Широкое крыльцо, ведущее прямо на второй этаж, где располагалась большая горница. Горница отделана золотистой сосновой дощечкой. Полы дубовые, пропитанные воском и отполированы до блеска. От дерева воздух в горнице был чист и приятно пахнет.
   По стенам горницы развешено парадное оружие и знамена.
   В горнице князь имел возможность собрать до сотни людей. Но обычно больше полусотни и не требовалось: на думу собирались в горнице только старшая часть дружины и городская старшина.
   Остальные ждали решения во дворе, замощенном деревянными досками. Решение объявлялось с высокого крыльца.
   У входа на крыльцо стояла охрана из мечников – никому не разрешалось входить на крыльцо без разрешения самого князя.
   На первом этаже терема находились служебные помещения: здесь воевода распределял задания младшей дружине; ключники вели записи и выдавали дружинникам необходимое для жизни.
   На дворе словенского князя скапливалась собираемая с северных племен дань, в связи с чем на складах были большие запасы продовольствия и оружия.
   Глядя на князей, завели дворы в Кореле и словенские купцы, и богатые карелы.
   Завели дворы и ремесленники: кузнецы, и кожевники, и другие. В каждом дворе в хлевах стоял многочисленный скот и птица.
   Это оказалось выгодно для всех.
   Только жито приходилось привозить со стороны, на острове земли под поля не хватало, с трудом находили место, где пасти скот. Но зерна на несколько лет осады хватило бы.
   Таким образом, благодаря расположению и высоким стенам врагу взять Корелу одним налетом было сложно.
   А чтобы взять осадой город, требовалось несколько лет. При этом словене находились бы на твердой суше, а осаждающие на воде.
   К тому же контролировать связь городка, находящегося среди множества заросших камышом островов, с большой землей было вряд ли кому под силу.
   Против врага выступала и сама природа – первый же шторм, частый гость в этих местах, разнес бы флот осаждающих и потопил.
   Однако, несмотря на долгое время существования города, еще ни разу не удавалось проверить его неприступность.

Глава 15

   Князь Буревой с тревогой всматривался в море. Ладья резала воду мутным пенным следом.
   Уцелевшие словенские корабли давно отстали, и теперь сзади были едва видны походившие на сидящих на воде чаек паруса.
   Над горизонтом нависло темно-кровавое солнце, наводившее на сердце смутную тоску и страх.
   Стоявший рядом с князем Стоум, догадавшись, куда направлен взор князя, проговорил:
   – Корабли далеко отстали от нас.
   – Но отстали ли датские корабли? – задумчиво проговорил князь.
   – Князь, что тебя так тревожит? – спросил Стоум.
   – Меня тревожит все. Я потерял дружину. За нами идут военные корабли и неизвестно чьи они, наши или вражеские, – сказал князь.
   – Это наши струги. Я видел, что они все время шли за нами, – сказал Стоум.
   Он тоже был неуверен, что идущие следом корабли принадлежат словенам, а не данам, но ему хотелось приободрить князя.
   – Наверно, – сказал князь. – Но если за ними идут даны? Успеем ли мы приготовить город к обороне? Нас ведь там не ждут. И они ничего не знают о нашем походе на разбойников.
   – Город должен быть готов к обороне всегда. Медвежья лапа проверял и остался доволен. И люди там есть. Там все время находится часть нашей дружины. Они первый удар отразят. А за это время мы на стены выведем горожан, – сказал Стоум.
   – Хорошо было бы, если бы в городе оказался князь Вяйнемяйнен с дружиной, – сказал князь Буревой.
   – Вряд ли он будет в городе. Князь Вяйне приходит в Корелу только перед зимой, – сказал Стоум.
   – С князем Вяйне было бы надежнее держать оборону, – сказал князь Буревой.
   – Его воины очень бы пригодились нам, с ними мы покончили бы с разбойниками-данами, – сказал Стоум.
   – Найти его надо будет, когда мы прибудем в Корелу, – сказал князь.
   – Знать бы, где его искать. Да и найдем, так раньше осени он не придет, – сказал Стоум.
   – Все равно – надо послать гонцов, – сказал князь.
   – Вижу город! – крикнул дозорный с мачты, прервав разговор князя и боярина.
   – Вот сейчас все разрешится. Удержим Корелу – спасемся. Ну а нет… – сказал Стоум и замолчал.
   – Мы удержим Корелу. Скоро стемнеет. В ночь даны не будут штурмовать город. А к утру мы соберем людей, – сказал князь.

Глава 16

   У княжеского посадника в Кореле Возгаря болела спина, и он разговаривал с ключником Сбыней о прошедшей проверке, лежа на кровати.
   – … А боярина я обвел вокруг пальца, – купил у Казимира десять возов сена, а потом написал, что сено съели кони, и это же сено снова отдал Казимиру и снова купил, – хвалился Сбыня.
   – Ох, и жук ты, Сбыня, зря тебе отец не дал имя – хомяк, – сказал Возгарь.
   – Так я все в дом тащу, а не наоборот, – сказал, улыбаясь, Сбыня.
   – А не боишься что попадёшься? – спросил Возгарь. – Ведь узнает князь о твоих проделках, голову снимет, и все добро отберет.
   Сбыня открыл кошель, и положил на стол несколько золотых монет.
   – Это твоя доля, Возгарь. А насчет того, что попадусь? Не боюсь. Князь далеко, а мы здесь. Князь присылает для проверки бояр. Бояре хорошие воины, но ничего не смыслят в записях. Так что им в жизни не докопаться до правды.
   – Ну, ну, – сказал Возгарь, и, кряхтя, рукой дотянулся до монет и стряхнул их в ладонь.
   – Спина болит? – сочувственно спросил Сбыня.
   – Ох, болит, проклятая! – сказал Возгарь, пряча монеты под подушку.
   – А ты скажи пасечнику, чтобы он тебе пчел поставил на спину, – посоветовал Сбыня.
   – Сказал. Сейчас должен прийти. Только кусаются эти черти больно.
   В дверь стукнули.
   – Ну, вот и пасечник пришел, – сказал Возгарь и крикнул: – Заходи, Душан.
   Дверь открылась. Но в комнату вошел не пасечник Душан, а начальник стражи.
   – Чего тебе? – с удивлением спросил Возгарь.
   – Я пришел с башни, – сказал начальник стражи.
   – И что тебе надо? – спросил Возгарь.
   – Дозорные сказали, что ладья к городу подходит, – сказал начальник стражи.
   – Купец, наверно, – сказал Сбыня.
   – Следом за ладьей видны струги. Пять или шесть: не видно, – далеко они, – сказал начальник стражи.
   – Разбойники? – испуганно спросил Возгарь.
   – Не знаю, – сказал начальник стражи.
   – Надо сказать страже, чтобы были готовы закрыть ворота, если это окажутся разбойники, – сказал Возгарь.
   – Скажу, – проговорил начальник стражи.
   – Смотри, головой отвечаешь за это, – пригрозил Возгарь.
   – Ладно, все сделаю, – сказал начальник стражи.
   – Ну, иди, – сказал Возгарь.
   Но начальник стражи не спешил уходить.
   – Ты чего? Тебе чего-то еще надо? – спросил Возгарь.
   – Флага на ладье еще не видно, но кажется мне, что это княжеская ладья, – сказал начальник стражи.
   – Глупости! Зачем князю приходить в город, – похолодел Возгарь и попытался приподняться, чтобы выглянуть в окно.
   – Помогите мне, – приказал он Сбыне и мечнику.
   Сбыня и мечник под руки подняли посадника. Встав, Возгарь шагнул к открытому окну. Из окна было видно море и подходящий корабль. Теперь хорошо был виден княжеский флаг.