Страница:
Сейчас, вот в этот момент, она была бы рада, если бы бюрократическая машина не сработала. Мадлен боялась, по-настоящему боялась погибнуть — впервые за свою краткую жизнь.
Время потеряло свое значение. Она была готова, и теперь оставалось только ждать. Гардианы мчались прямо на истребители. Мадлен выругалась: они по-прежнему тормозили. «Вомбаты» двигались со скоростью менее пяти километров в секунду относительно гардианов, и на такой скорости им предстояло разминуться.
Для Мадлен бой начался внезапно. Первая мишень оказалась в пределах досягаемости. Выпустив две торпеды, она стала ждать ответного удара. Вот он, его зафиксировали одновременно радар и оптические приборы. Торпеда неслась прямо на нее. Два орудия выплюнули стальные цилиндры весом в две унции каждая широким веером. Выпустив пять тысяч зарядов, можно надеяться, что один достигнет цели. Так и есть — яркая вспышка, и радар показал, что торпеда теряет ускорение.
Но тут инфракрасная камера сообщила, что она вновь находится под прицелом. Пора было изменить положение. Мадлен запустила главные двигатели, набрав шесть «g» за десять секунд, развернулась на девяносто градусов и задействовала вспомогательные двигатели, чтобы еще больше запутать след. О Господи, с такого расстояния ее могут достать даже лазером. Проведя пятнадцать секунд при перегрузке, она выключила двигатели и дала противнику добрую дозу лекарства доктора Гэтлинга.
Но противник выиграл время, и она оказалась под прицелом с нескольких сторон. Не задумываясь о курсе и мишенях, она вновь запустила главные двигатели на полную мощность, набрала шесть «g» за три секунды, круто развернулась и затормозила. Этот маневр поможет ей ненадолго исчезнуть с экранов противника.
Пришло время осмотреться. Ей повезло! Мишень неподалеку тормозила, направляясь прямо к ней, а пламя из ее дюз было видно невооруженным глазом.
У Мадлен было две торпеды в защитных кожухах, которые могли некоторое время уцелеть в реактивной вспышке. Пора проверить, подействуют ли они. Она выпустила одну торпеду в хвост противнику, а затем сманеврировала, обходя его и готовясь к очередному залпу обычной торпедой…
Нет, ей следовало уйти вверх! Мадлен не знала наверняка, хватило ли ее торпеде времени нанести удар. Но Боже милостивый, корабль приближался! До него оставалось самое большее сто километров…
Оглушительный треск. Красный сигнал на пульте! Второй топливный резервуар пробит — проклятие, у нее вытечет водород, она истечет им, как заколотая свинья — кровью. Сработали автоматические аварийные системы, перекачивая водород в другие резервуары. Нет, это еще не конец.
Мадлен ни на секунду не забывала о том, как близко оказался противник. Надо было удирать. Насколько она понимала, ее истребитель либо только что получил полную порцию картечи, либо был поврежден обломком взорвавшегося корабля, но Мадлен предположила, что противник уже взял ее на прицел и приготовился сбить.
Вновь набрав десять «g», она круто сошла с прежнего курса за двадцать секунд, одновременно испытывая желание продолжать бой, а затем удрать.
Еще одна мишень… нет, радар определил, что это шлюпка с одного из фрегатов. Убрав руки с пульта управления орудиями, она пропустила шлюпку мимо. В таком бою невозможно радионаведение, — впрочем, в таком бою ей прежде не приходилось бывать. Корабли находятся слишком далеко друг от друга, а осложнения боев один на один не оставляют времени вызывать товарищей и предупреждать, даже если противник совсем рядом.
Мадлен на краткий миг задумалась о том, что за чертовщина происходит и куда она направляется. Дьявол, она чуть не врезалась в самую гущу гардианов. Нет, удирать — и немедленно! Еще два противника, две торпеды, разнесенные в пыль, залп картечью. Ей понадобилось десять секунд, чтобы запустить двигатели и выйти на прежний курс, прибегнув к сложному, запутанному маневру.
Вот еще один на радаре, прямо впереди. Корабль гардианов отстал от строя, завис в пустоте. Удобная мишень. Может, он уже выведен из строя, а весь экипаж погиб? Хотят ли гардианы сдаваться, становиться пленниками? Или же сейчас лихорадочно устраняют повреждения? Может, именно с этого корабля был нанесен удар по «Бесу»? Нет времени выяснять, некогда задумываться. Надо лишь принять решение.
В течение тридцати секунд Мадлен рвала лазерными лучами обшивку корабля — с носа до кормы.
Оглянувшись, она обнаружила, что космос вокруг пуст. Бой закончился. Она и не предполагала, что это будет так легко. Внезапно она вновь начала думать, превратилась в человеческое существо, перестав быть тренированным пилотом-убийцей. Мадлен взглянула на радар, который еще показывал обломки кораблей далеко позади. Ей удалось наверняка сбить только один корабль. Выживет ли его экипаж? Что поделаешь, бой! Мадлен не предполагала, что он окажется столь трудным.
Джордж хмуро разглядывал экраны. Потери были ощутимыми: два фрегата, три шлюпки из фрегатов, шесть истребителей. Зато взорвано двенадцать кораблей гардианов.
Значит, на пути «Бес» поджидают тринадцать кораблей противников, предназначенных специально для боя с крупными судами. В сражении с истребителями гардианам пришлось нелегко, но над «Бесом» они наверняка одержат верх.
Остается захват в клещи. Если истребители выдержат.
— Радист, мы можем связаться с командиром Ларсоном?
— Попробую, сэр. Корабли гардианов находятся прямо между «Бесом» и «Альберт-лидером». Они могут перехватить сообщение.
— Для этого и существуют скрытые каналы, лейтенант.
— Да, сэр.
— Попробуйте что-нибудь сделать. Да, еще одно: мы еще можем связаться с «Маунтбаттеном»?
— Да, сэр.
— Переключите меня на наушники, будьте добры… Капитан Томас вызывает командира лейтенанта Пемброка. Жду ответа. — Лазерному лучу предстоит пронести это сообщение через миллионы километров космоса, и еще минута понадобится, чтобы вызвать Пемброка. Очередное ожидание, от которого нечем отвлечься.
Внезапно Джордж почувствовал себя совсем дряхлым и измученным. Он не спал со вчерашней ночи — ночи перед приемом гостей, значит, уже тридцать шесть часов. Казалось, прошел целый век. Эта игра для молодых мужчин — так и было бы, задержись гардианы еще на день. Юный капитан Торп-Перон принял бы командование, ринулся в битву при поддержке целого флота и десятка опытных капитанов — вместо единственного престарелого кандидата в отставники.
Но Джордж знал, что в его планах вряд ли можно найти огрехи. Гардианы намеревались выиграть битву за Британнику в первые тридцать секунд. По-видимому, у него есть все шансы превратить бедствие в победу. Сейчас в рядах гардианов царило смятение.
— Пемброк слушает. Жду ответа. Судя по сведениям, полученным по лазерной связи, вас можно поздравить, капитан.
— Говорит Томас. Спасибо за поздравление, но теперь пришло время вам внести свой вклад в общее дело. Нам удалось разделить их флот. Двадцать шесть кораблей направляются в вашу сторону при одном «g». Им понадобится некоторое время, но мы хотим заставить их двигаться быстрее — прямо к вам в руки, если, конечно, сумеем. Двадцать шестой корабль — танкер, обратный билет гардианов. Мы считаем, что он не в состоянии вынести перегрузку более одного «g». Стоит уничтожить этот корабль — и наши гости не вернутся домой. Топлива им хватит ненадолго, и мы сможем догнать их.
А теперь позвольте откровенно сказать о том, о чем вы уже догадались. Одна из причин, по которой я отстранил от боя флот, — гибель всех старших офицеров. Они погибли в первые минуты атаки. Младшие офицеры, помощники командиров — вот все, что у нас осталось. При столкновении с неизвестным врагом, появившимся с неожиданной стороны и обладающим неизвестной силой, я не мог рисковать кораблями его величества, вверенными неопытным рукам.
Но теперь положение значительно улучшилось. Мы увидели корабли гардианов, узнали, на что они способны, и я думаю, если мы правильно воспользуемся мощью нашего флота, мы превратим гардианов в пыль. Позвольте напомнить цитату: «Мы только вырвали у змеи жало, но не убили ее».
Я должен задать вам серьезный вопрос. От вашего ответа зависит жизнь вашего экипажа, судьба флота Британники — и безопасность самой Британники. Сможете ли вы, молодежь, управлять кораблями во время боя, полагаясь только на себя? Я не смогу помочь вам. «Беспощадному» хватает своих забот. Стоит вам дать отрицательный ответ, не важно, правильный он или нет, — и флот Британники выживет, а корабли гардианов избегнут гибели, возможно, даже уничтожат пару наших кораблей. Это слишком невысокая цена за спасение всего флота. Но если вы скажете «да» и ошибетесь — нам грозит беда. Приказываю вам, прежде чем ответить, посоветоваться с другими командирами и подумать еще раз. В своем ответе советую вам руководствоваться честью, а не гордостью. Это все. — Томас прервал связь. — И этого вполне достаточно, — добавил он, обращаясь отчасти к радисту, а отчасти к самому себе. — Иногда приходится доверять суждениям неопытной молодежи, иначе остается лишь подать в отставку. Надо хоть немного верить людям.
— Да, сэр.
«И ты уже доказал это, — мысленно добавил офицер-радист. — Будь у меня выбор, я ни за что не стал бы рисковать своей шкурой, доверяя тебе. Но старый пропойца кэп Джордж уже спас нас».
На пульте связи вспыхнул индикатор.
— Сэр, мы связались по скрытому каналу с «Альберт-лидером».
— Переключите меня на наушники, пожалуйста. Благодарю. Командир Ларсон, нам необходимо обсудить несколько тактических моментов…
Десять минут спустя с «Маунтбаттена» поступило сообщение:
— Даже если этим решением мы подпишем себе приговор, мы не изменим его.
Услышав это, Джордж хмыкнул и минуту сидел молча. Неужели Пемброк знал своих товарищей по службе так же хорошо, как свой «Маунтбаттен»? Ну что же, ощущение значимости событий еще никому не причиняло вреда, хотя в целом Джордж предпочел бы простое «да».
Он передал распоряжения Пемброку и решил перейти с чая на кофе — крепкий и черный. Конечно, хотелось бы чем-нибудь сдобрить неудобоваримый напиток, но бренди сейчас ему был противопоказан.
Двигатели «Беспощадного» пробудились к жизни, бросив огромный корабль в погоню за тринадцатью кораблями гардианов. «Вомбаты» и фрегаты развернулись вслед гардианам, когда «Бес» направил на противника все орудия. «Маунтбаттен» повел остальной флот Британники в атаку на двадцать шесть возвращающихся кораблей гардианов, намереваясь уничтожить танкер любой ценой.
Джордж, по-прежнему одетый в скафандр поверх измятого многострадального парадного мундира, сидел в кресле первого помощника на аварийном мостике, окруженный зелеными концами, лезущими из кожи вон, чтобы оправдать оказанное доверие.
И они старались не зря. Гардианы оказались зажатыми в клещи, но победа еще была возможна для любой из сторон. Надежда была на то, что лазеры «Беса» окажутся достаточно мощными, чтобы сократить ряды противника прежде, чем «Бес» окажется в пределах их досягаемости…
Так и вышло. Лазеры сбили три корабля гардианов.
Согласно плану, истребители гнали корабли гардианов практически к торпедным пусковым шахтам «Беса», увеличивая потери противника.
Если «Бес» продержится, переживет неожиданные боевые повреждения…
Он вполне мог уцелеть. Командир Хиггинс доложил всего о нескольких незначительных повреждениях — от довольно мелких и медлительных бронебойных ракет неизвестного типа.
Странно, но ракетные боеголовки не взрывались. Эти штуковины просто ударялись об обшивку корабля, оставляя вмятины, и отлетали в сторону или же пробивали люки и застревали в них. За ними следила саперная команда.
И еще одно «если»: если «Маунтбаттеном» и другими кораблями управляют вундеркинды, а не самонадеянные олухи…
Слава Богу, большинство из них оказалось действительно вундеркиндами.
Пемброк повел флот в классическую атаку, мастерски пользуясь в качестве прикрытия Британникой, направляясь прямиком к танкеру и игнорируя другие мишени, пока не была уничтожена главная из них, а затем преследуя раздробленный флот противника. Атака стоила гибели двух больших кораблей Британники и еще двух фрегатов.
Несколько кораблей меньшего размера доложили о повреждениях такими же небольшими медлительными снарядами, но этому сообщению никто не уделил особого внимания. Возможно, гардианы испытывали новый, неудачный вид ракет.
Как только основные силы гардианов были разбиты и ряды обеих групп сломаны, битва превратилась в множество перестрелок один на один, корабли Британники преследовали удирающего противника. По-видимому, никто из гардианов и не стремился продолжать движение к планете — как только они нанесли по кораблям Британники пару ударов странными неэффективными снарядами, корабли гардианов просто бежали врассыпную.
За восемь часов гардианы потеряли еще двадцать один корабль, в том числе и последний танкер. Десять кораблей гардианов исчезли в неизвестном направлении. Вероятно, все или некоторые из них сумели ускользнуть среди обломков с поля боя и отойти достаточно далеко, чтобы воспользоваться режимом С2. Оставшиеся корабли гардианов преследовали до тех пор, пока у них не кончалось топливо, после чего их окружали и уничтожали. Нескольким кораблям было предложено сдаться. Все они отказались. В битве британцам не удалось взять ни одного пленника.
В развязке битвы было нечто неестественное. Гардианы смирились с поражением слишком быстро, слишком покорно. Почему-то это тревожило Джорджа.
Но кто он был такой, чтобы заглядывать в зубы дареному коню? Он только что добился великой победы, он сумел спасти флот. Потери были совсем невелики: один крейсер, четыре корвета, пять фрегатов и восемь истребителей «Вомбат».
Несомненно, историкам предстояло присудить победу британцам, но обе стороны истекали кровью, у британцев было достаточно погибших, чтобы скорбеть о них, а командный состав понес невосполнимую утрату. Отбиваясь от налетчиков, трудно добиться триумфа.
Пришло время отдохнуть, зализать раны, отоспаться и собрать уцелевшие корабли. Выжившим хватало даже такой победы. По крайней мере, война кончилась.
Если, разумеется, не считать, что она еще и не начиналась.
На борту «Беспощадного», «Уорспайта» и «Маунтбаттена» саперы возились со странными ракетами и были изумлены, обнаружив в них отсутствие боеголовок. Внутри были только непонятные грязно-белые комочки разного размера, упакованные в нечто вроде опилок, которые высыпались и разлетелись вокруг в невесомости. Некоторые из комочков были настолько малы, что тут же улетели в вентиляционные люки, другие задержались в решетках, попали в трещины и щели.
К тому времени, как кто-то додумался просветить комочки рентгеновскими лучами и обнаружил, что это яйца, первые из них уже лопнули глубоко внутри воздушной системы «Беспощадного». Скорлупа треснула, и в темноте бледное, скользкое червеобразное существо завозилось, стараясь выбраться наружу. Оно высвободилось из обломков скорлупы яйца и поползло по стенке вентиляционной трубы, цепляясь за нее многочисленными ногами-ресничками. Вскоре существо нашло пластиковый кожух воздушного насоса и принялось пожирать его.
Два часа спустя существо сделало первую кладку яиц, не переставая жевать.
Оно погибло, выведя из строя насос.
15
Время потеряло свое значение. Она была готова, и теперь оставалось только ждать. Гардианы мчались прямо на истребители. Мадлен выругалась: они по-прежнему тормозили. «Вомбаты» двигались со скоростью менее пяти километров в секунду относительно гардианов, и на такой скорости им предстояло разминуться.
Для Мадлен бой начался внезапно. Первая мишень оказалась в пределах досягаемости. Выпустив две торпеды, она стала ждать ответного удара. Вот он, его зафиксировали одновременно радар и оптические приборы. Торпеда неслась прямо на нее. Два орудия выплюнули стальные цилиндры весом в две унции каждая широким веером. Выпустив пять тысяч зарядов, можно надеяться, что один достигнет цели. Так и есть — яркая вспышка, и радар показал, что торпеда теряет ускорение.
Но тут инфракрасная камера сообщила, что она вновь находится под прицелом. Пора было изменить положение. Мадлен запустила главные двигатели, набрав шесть «g» за десять секунд, развернулась на девяносто градусов и задействовала вспомогательные двигатели, чтобы еще больше запутать след. О Господи, с такого расстояния ее могут достать даже лазером. Проведя пятнадцать секунд при перегрузке, она выключила двигатели и дала противнику добрую дозу лекарства доктора Гэтлинга.
Но противник выиграл время, и она оказалась под прицелом с нескольких сторон. Не задумываясь о курсе и мишенях, она вновь запустила главные двигатели на полную мощность, набрала шесть «g» за три секунды, круто развернулась и затормозила. Этот маневр поможет ей ненадолго исчезнуть с экранов противника.
Пришло время осмотреться. Ей повезло! Мишень неподалеку тормозила, направляясь прямо к ней, а пламя из ее дюз было видно невооруженным глазом.
У Мадлен было две торпеды в защитных кожухах, которые могли некоторое время уцелеть в реактивной вспышке. Пора проверить, подействуют ли они. Она выпустила одну торпеду в хвост противнику, а затем сманеврировала, обходя его и готовясь к очередному залпу обычной торпедой…
Нет, ей следовало уйти вверх! Мадлен не знала наверняка, хватило ли ее торпеде времени нанести удар. Но Боже милостивый, корабль приближался! До него оставалось самое большее сто километров…
Оглушительный треск. Красный сигнал на пульте! Второй топливный резервуар пробит — проклятие, у нее вытечет водород, она истечет им, как заколотая свинья — кровью. Сработали автоматические аварийные системы, перекачивая водород в другие резервуары. Нет, это еще не конец.
Мадлен ни на секунду не забывала о том, как близко оказался противник. Надо было удирать. Насколько она понимала, ее истребитель либо только что получил полную порцию картечи, либо был поврежден обломком взорвавшегося корабля, но Мадлен предположила, что противник уже взял ее на прицел и приготовился сбить.
Вновь набрав десять «g», она круто сошла с прежнего курса за двадцать секунд, одновременно испытывая желание продолжать бой, а затем удрать.
Еще одна мишень… нет, радар определил, что это шлюпка с одного из фрегатов. Убрав руки с пульта управления орудиями, она пропустила шлюпку мимо. В таком бою невозможно радионаведение, — впрочем, в таком бою ей прежде не приходилось бывать. Корабли находятся слишком далеко друг от друга, а осложнения боев один на один не оставляют времени вызывать товарищей и предупреждать, даже если противник совсем рядом.
Мадлен на краткий миг задумалась о том, что за чертовщина происходит и куда она направляется. Дьявол, она чуть не врезалась в самую гущу гардианов. Нет, удирать — и немедленно! Еще два противника, две торпеды, разнесенные в пыль, залп картечью. Ей понадобилось десять секунд, чтобы запустить двигатели и выйти на прежний курс, прибегнув к сложному, запутанному маневру.
Вот еще один на радаре, прямо впереди. Корабль гардианов отстал от строя, завис в пустоте. Удобная мишень. Может, он уже выведен из строя, а весь экипаж погиб? Хотят ли гардианы сдаваться, становиться пленниками? Или же сейчас лихорадочно устраняют повреждения? Может, именно с этого корабля был нанесен удар по «Бесу»? Нет времени выяснять, некогда задумываться. Надо лишь принять решение.
В течение тридцати секунд Мадлен рвала лазерными лучами обшивку корабля — с носа до кормы.
Оглянувшись, она обнаружила, что космос вокруг пуст. Бой закончился. Она и не предполагала, что это будет так легко. Внезапно она вновь начала думать, превратилась в человеческое существо, перестав быть тренированным пилотом-убийцей. Мадлен взглянула на радар, который еще показывал обломки кораблей далеко позади. Ей удалось наверняка сбить только один корабль. Выживет ли его экипаж? Что поделаешь, бой! Мадлен не предполагала, что он окажется столь трудным.
Джордж хмуро разглядывал экраны. Потери были ощутимыми: два фрегата, три шлюпки из фрегатов, шесть истребителей. Зато взорвано двенадцать кораблей гардианов.
Значит, на пути «Бес» поджидают тринадцать кораблей противников, предназначенных специально для боя с крупными судами. В сражении с истребителями гардианам пришлось нелегко, но над «Бесом» они наверняка одержат верх.
Остается захват в клещи. Если истребители выдержат.
— Радист, мы можем связаться с командиром Ларсоном?
— Попробую, сэр. Корабли гардианов находятся прямо между «Бесом» и «Альберт-лидером». Они могут перехватить сообщение.
— Для этого и существуют скрытые каналы, лейтенант.
— Да, сэр.
— Попробуйте что-нибудь сделать. Да, еще одно: мы еще можем связаться с «Маунтбаттеном»?
— Да, сэр.
— Переключите меня на наушники, будьте добры… Капитан Томас вызывает командира лейтенанта Пемброка. Жду ответа. — Лазерному лучу предстоит пронести это сообщение через миллионы километров космоса, и еще минута понадобится, чтобы вызвать Пемброка. Очередное ожидание, от которого нечем отвлечься.
Внезапно Джордж почувствовал себя совсем дряхлым и измученным. Он не спал со вчерашней ночи — ночи перед приемом гостей, значит, уже тридцать шесть часов. Казалось, прошел целый век. Эта игра для молодых мужчин — так и было бы, задержись гардианы еще на день. Юный капитан Торп-Перон принял бы командование, ринулся в битву при поддержке целого флота и десятка опытных капитанов — вместо единственного престарелого кандидата в отставники.
Но Джордж знал, что в его планах вряд ли можно найти огрехи. Гардианы намеревались выиграть битву за Британнику в первые тридцать секунд. По-видимому, у него есть все шансы превратить бедствие в победу. Сейчас в рядах гардианов царило смятение.
— Пемброк слушает. Жду ответа. Судя по сведениям, полученным по лазерной связи, вас можно поздравить, капитан.
— Говорит Томас. Спасибо за поздравление, но теперь пришло время вам внести свой вклад в общее дело. Нам удалось разделить их флот. Двадцать шесть кораблей направляются в вашу сторону при одном «g». Им понадобится некоторое время, но мы хотим заставить их двигаться быстрее — прямо к вам в руки, если, конечно, сумеем. Двадцать шестой корабль — танкер, обратный билет гардианов. Мы считаем, что он не в состоянии вынести перегрузку более одного «g». Стоит уничтожить этот корабль — и наши гости не вернутся домой. Топлива им хватит ненадолго, и мы сможем догнать их.
А теперь позвольте откровенно сказать о том, о чем вы уже догадались. Одна из причин, по которой я отстранил от боя флот, — гибель всех старших офицеров. Они погибли в первые минуты атаки. Младшие офицеры, помощники командиров — вот все, что у нас осталось. При столкновении с неизвестным врагом, появившимся с неожиданной стороны и обладающим неизвестной силой, я не мог рисковать кораблями его величества, вверенными неопытным рукам.
Но теперь положение значительно улучшилось. Мы увидели корабли гардианов, узнали, на что они способны, и я думаю, если мы правильно воспользуемся мощью нашего флота, мы превратим гардианов в пыль. Позвольте напомнить цитату: «Мы только вырвали у змеи жало, но не убили ее».
Я должен задать вам серьезный вопрос. От вашего ответа зависит жизнь вашего экипажа, судьба флота Британники — и безопасность самой Британники. Сможете ли вы, молодежь, управлять кораблями во время боя, полагаясь только на себя? Я не смогу помочь вам. «Беспощадному» хватает своих забот. Стоит вам дать отрицательный ответ, не важно, правильный он или нет, — и флот Британники выживет, а корабли гардианов избегнут гибели, возможно, даже уничтожат пару наших кораблей. Это слишком невысокая цена за спасение всего флота. Но если вы скажете «да» и ошибетесь — нам грозит беда. Приказываю вам, прежде чем ответить, посоветоваться с другими командирами и подумать еще раз. В своем ответе советую вам руководствоваться честью, а не гордостью. Это все. — Томас прервал связь. — И этого вполне достаточно, — добавил он, обращаясь отчасти к радисту, а отчасти к самому себе. — Иногда приходится доверять суждениям неопытной молодежи, иначе остается лишь подать в отставку. Надо хоть немного верить людям.
— Да, сэр.
«И ты уже доказал это, — мысленно добавил офицер-радист. — Будь у меня выбор, я ни за что не стал бы рисковать своей шкурой, доверяя тебе. Но старый пропойца кэп Джордж уже спас нас».
На пульте связи вспыхнул индикатор.
— Сэр, мы связались по скрытому каналу с «Альберт-лидером».
— Переключите меня на наушники, пожалуйста. Благодарю. Командир Ларсон, нам необходимо обсудить несколько тактических моментов…
Десять минут спустя с «Маунтбаттена» поступило сообщение:
— Даже если этим решением мы подпишем себе приговор, мы не изменим его.
Услышав это, Джордж хмыкнул и минуту сидел молча. Неужели Пемброк знал своих товарищей по службе так же хорошо, как свой «Маунтбаттен»? Ну что же, ощущение значимости событий еще никому не причиняло вреда, хотя в целом Джордж предпочел бы простое «да».
Он передал распоряжения Пемброку и решил перейти с чая на кофе — крепкий и черный. Конечно, хотелось бы чем-нибудь сдобрить неудобоваримый напиток, но бренди сейчас ему был противопоказан.
Двигатели «Беспощадного» пробудились к жизни, бросив огромный корабль в погоню за тринадцатью кораблями гардианов. «Вомбаты» и фрегаты развернулись вслед гардианам, когда «Бес» направил на противника все орудия. «Маунтбаттен» повел остальной флот Британники в атаку на двадцать шесть возвращающихся кораблей гардианов, намереваясь уничтожить танкер любой ценой.
Джордж, по-прежнему одетый в скафандр поверх измятого многострадального парадного мундира, сидел в кресле первого помощника на аварийном мостике, окруженный зелеными концами, лезущими из кожи вон, чтобы оправдать оказанное доверие.
И они старались не зря. Гардианы оказались зажатыми в клещи, но победа еще была возможна для любой из сторон. Надежда была на то, что лазеры «Беса» окажутся достаточно мощными, чтобы сократить ряды противника прежде, чем «Бес» окажется в пределах их досягаемости…
Так и вышло. Лазеры сбили три корабля гардианов.
Согласно плану, истребители гнали корабли гардианов практически к торпедным пусковым шахтам «Беса», увеличивая потери противника.
Если «Бес» продержится, переживет неожиданные боевые повреждения…
Он вполне мог уцелеть. Командир Хиггинс доложил всего о нескольких незначительных повреждениях — от довольно мелких и медлительных бронебойных ракет неизвестного типа.
Странно, но ракетные боеголовки не взрывались. Эти штуковины просто ударялись об обшивку корабля, оставляя вмятины, и отлетали в сторону или же пробивали люки и застревали в них. За ними следила саперная команда.
И еще одно «если»: если «Маунтбаттеном» и другими кораблями управляют вундеркинды, а не самонадеянные олухи…
Слава Богу, большинство из них оказалось действительно вундеркиндами.
Пемброк повел флот в классическую атаку, мастерски пользуясь в качестве прикрытия Британникой, направляясь прямиком к танкеру и игнорируя другие мишени, пока не была уничтожена главная из них, а затем преследуя раздробленный флот противника. Атака стоила гибели двух больших кораблей Британники и еще двух фрегатов.
Несколько кораблей меньшего размера доложили о повреждениях такими же небольшими медлительными снарядами, но этому сообщению никто не уделил особого внимания. Возможно, гардианы испытывали новый, неудачный вид ракет.
Как только основные силы гардианов были разбиты и ряды обеих групп сломаны, битва превратилась в множество перестрелок один на один, корабли Британники преследовали удирающего противника. По-видимому, никто из гардианов и не стремился продолжать движение к планете — как только они нанесли по кораблям Британники пару ударов странными неэффективными снарядами, корабли гардианов просто бежали врассыпную.
За восемь часов гардианы потеряли еще двадцать один корабль, в том числе и последний танкер. Десять кораблей гардианов исчезли в неизвестном направлении. Вероятно, все или некоторые из них сумели ускользнуть среди обломков с поля боя и отойти достаточно далеко, чтобы воспользоваться режимом С2. Оставшиеся корабли гардианов преследовали до тех пор, пока у них не кончалось топливо, после чего их окружали и уничтожали. Нескольким кораблям было предложено сдаться. Все они отказались. В битве британцам не удалось взять ни одного пленника.
В развязке битвы было нечто неестественное. Гардианы смирились с поражением слишком быстро, слишком покорно. Почему-то это тревожило Джорджа.
Но кто он был такой, чтобы заглядывать в зубы дареному коню? Он только что добился великой победы, он сумел спасти флот. Потери были совсем невелики: один крейсер, четыре корвета, пять фрегатов и восемь истребителей «Вомбат».
Несомненно, историкам предстояло присудить победу британцам, но обе стороны истекали кровью, у британцев было достаточно погибших, чтобы скорбеть о них, а командный состав понес невосполнимую утрату. Отбиваясь от налетчиков, трудно добиться триумфа.
Пришло время отдохнуть, зализать раны, отоспаться и собрать уцелевшие корабли. Выжившим хватало даже такой победы. По крайней мере, война кончилась.
Если, разумеется, не считать, что она еще и не начиналась.
На борту «Беспощадного», «Уорспайта» и «Маунтбаттена» саперы возились со странными ракетами и были изумлены, обнаружив в них отсутствие боеголовок. Внутри были только непонятные грязно-белые комочки разного размера, упакованные в нечто вроде опилок, которые высыпались и разлетелись вокруг в невесомости. Некоторые из комочков были настолько малы, что тут же улетели в вентиляционные люки, другие задержались в решетках, попали в трещины и щели.
К тому времени, как кто-то додумался просветить комочки рентгеновскими лучами и обнаружил, что это яйца, первые из них уже лопнули глубоко внутри воздушной системы «Беспощадного». Скорлупа треснула, и в темноте бледное, скользкое червеобразное существо завозилось, стараясь выбраться наружу. Оно высвободилось из обломков скорлупы яйца и поползло по стенке вентиляционной трубы, цепляясь за нее многочисленными ногами-ресничками. Вскоре существо нашло пластиковый кожух воздушного насоса и принялось пожирать его.
Два часа спустя существо сделало первую кладку яиц, не переставая жевать.
Оно погибло, выведя из строя насос.
15
Штаб-квартира разведывательной службы Лиги. Колумбия, естественный спутник планеты Кеннеди
Пит Гессети без стука распахнул дверь в каюту Мака, включил свет, огляделся и, заметив Мака на койке, бросил ему огромный ярко-красный конверт с броской надписью «Секретно», прежде чем тот успел проснуться.
Стремительная реакция помогла Маку подхватить конверт на лету, пока он садился на постели.
— Пит, какого черта…
— Здесь два доклада, которые меняют все, — произнес Пит. — У тебя неизбежно возникнут вопросы, и я отвечу на них, не дожидаясь, пока ты их задашь. Да, насколько мне известно, с Джослин ничего не случилось и ты не подал этим мерзавцам гардианам никакой идеи. Они запланировали налет задолго до того, как ты впервые высказался против авианосцев.
Ощутив внезапную тяжесть в желудке, Мак вскрыл конверт. Там оказались две папки.
«Отчет о действиях флота: атака гардианов на флот Британники, кодовое название операции „Битва Британники“. Первая, новость была достаточно плоха, но вторая — еще хуже.
«Отчет о потере кораблей его величества „Беспощадного“, „Маунтбаттена“ и „Уорспайта“ при атаке гардианов».
— Господи… — пробормотал Мак и потер подбородок, пытаясь прогнать остатки сна. Выпростав ноги из-под одеяла, он сел на край койки. — Господи, неужели они захватили «Беса»?
— Эти два отчета поступили в государственный департамент и адмиралтейство пятнадцать часов назад, — объяснил Пит, — а на Колумбию они попали бы только в следующем году, если бы это сочли нужным. Но как только эти новости дошли до самых верхов, поднялась такая суматоха, что большие шишки решили воспользоваться этой базой. Босс предоставил мне свой корабль, чтобы я как можно скорее доставил эту информацию капитану Дрисколл и она узнала, что происходит. Я предпочел получить две копии вместо одной, потому что знал — тебе эти материалы тоже пригодятся. Спрячь все это под матрас, почитаешь позднее. Одевайся. По пути я завернул к капитану Дрисколл, и она пожелала видеть нас с тобой вместе.
Как только в государственном департаменте увидели все это, мы немедленно связались с министерством юстиции. В общем, ты оправдан, приговор отменен, а тебя повысили до капитана через тридцать восемь секунд после того, как мы узнали, что стряслось с «Бесом». Похоже, дела плохи, и твои предостережения тут ни при чем. В правительстве опасаются, что вскоре пойдут слухи.
Это было уже слишком. Еще полусонный, Мак решил, что Пит Гессети всегда приносит чересчур серьезные новости. Потрясенный его словами, заспанный и небритый, но радующийся тому, что с его женой все в порядке, Мак переоделся в рабочий комбинезон, натянул носки и туфли и вышел вслед за Питом в коридор.
— Вечно я теряюсь в этом вашем подземном лабиринте, — пожаловался Пит. — Показывай дорогу.
Мак кивнул и свернул за угол. В его голове теснилась сотня вопросов, но Пит заговорил прежде, чем Мак успел произнести хотя бы слово.
— Командование флота сходит со своих крохотных, неискушенных умишек. Если это случилось с британцами, дальше очередь за нами, — заметил он, шагая за Маком по коридорам учебной базы. — «Беспощадный» и два других крупных боевых корабля были съедены червями. Нет, стальная обшивка уцелела, но исчез весь пластик, материал скафандров, графитовые поддерживающие узлы, изоляция и все в этом роде. Вместе с ними были съедены все запасы провизии — и трупы. — Пит поморщился.
— Значит, съедена вся внутренность корабля? Но как такое возможно?
— Понятия не имею, — пожал плечами Пит. — Все, что мне известно, — черви едят что попало и откладывают яйца, из яиц вылупляются новые черви, что-нибудь едят и откладывают яйца… Сначала одна система выходит из строя, затем две, затем двадцать, а потом — все сто. Но хуже того, эти маленькие прожорливые твари выделяют слизь, которая реагирует с водородом и пенится. Она в буквальном смысле сжирает воздух на корабле, да так быстро, что вскоре на корабле становится нечем дышать, скопления пены блокируют вентиляционные трубы. Кроме того, одновременно с червями появляется некий ядовитый газ, но пока никто не уверен, производят ли его черви или это побочный продукт реакции, которая превращает кислород в пену. Люди гибнут, потому что черви вгрызаются в плотную ткань их скафандров, уничтожая ее без остатка. Орудия выходят из строя, потому что эти проклятые черви жрут предохранители в пусковых устройствах. Шлюзы разваливаются на глазах, герметизация нарушается, во внутренних помещениях корабля образуется вакуум. Топливные резервуары дают трещины. А черви размножаются с непостижимой быстротой. Им потребовалось всего тридцать шесть часов, чтобы превратить «Беса» в развалину.
В следующий вторник капитан Томас станет адмиралом. Он не просто герой, он — почти единственный старший офицер, уцелевший от флота Британники. Погибло сто пятьдесят старших офицеров-британцев, как и гости с других планет. Когда Томас понял, что борьба бесполезна, он дал приказ покинуть корабль. Начали вывозить экипаж, и черви проникли на борт спасательных судов прежде, чем кто-нибудь понял, что происходит.
Мак постепенно замедлял шаг, вслушиваясь в торопливый говор Пита. Но с последними словами он застыл на месте и повернулся к собеседнику. Погибли люди… Вдруг его осенило.
— Пит, подожди минутку. Я только сейчас понял: ты не сказал, что с Джоз все в порядке. Ты заметил только, что, насколько тебе известно, с ней ничего не случилось.
Пит попытался взглянуть Маку в глаза, но не смог.
— Да, ты прав. Я только думаю, что с ней все в порядке.
— Пит, что, черт возьми, все это значит?
— Видишь ли… — Пит пожал плечами, — потери были действительно огромными, уцелевшие оказались рассеянными там и сям, у большинства из них не было опознавательных знаков, они находились в тяжелом состоянии, без сознания. Выяснить, что стало с каждым из членов экипажа, пока невозможно. Но Джослин не было в списке пострадавших, а там особо упоминались три погибших пилота «Вомбатов». Джослин нет ни в одном списке. Больше мне ничего не известно, Мак. Возможно, это и к лучшему. Поверь мне, Мак, я пытался найти ее, пытался всеми силами. Но ее нет в списке погибших, и это все, что мне удалось узнать.
Мак подавил желание схватить Пита за ворот, встряхнуть его, словно так можно было выжать из него информацию. Мак ощутил, как внутри него возникла ужасающая пустота. Он был уверен, что Джослин в безопасности, дома, среди остальных кораблей флота, на территории дружественного государства. А теперь она, возможно, уже мертва — и он даже не знает точно, как это произошло. Он был бы готов к этой новости лучше, если бы знал об опасности. Маку представились дни, недели и месяцы без Джослин, долгое время, в которое она будет считаться без вести пропавшей, но этому не окажется никаких подтверждений. Он словно заглянул вперед, в мучительное время, когда он не осмелится даже надеяться, потому что он военный и астронавт, он знает, какой многоликой бывает опасность, но тем не менее будет надеяться — потому что любит ее и ни в чем не уверен, пока не получит известие о том, что обнаружен и опознан ее труп…
— Мак, Мак, прекрати! Не время думать об этом! Надо немедленно явиться к капитану Дрисколл.
Мак очнулся и вдруг понял, что вцепился в Пита, стиснул руками его плечи так, что тот скривился от боли. Отпустив дипломата, Мак глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
— Ладно, идем. Но ради Бога, расскажи мне все, что тебе известно.
Пит испустил глубокий вздох и зашагал рядом с Маком.
— С Томасом все в порядке, но погибли сотни человек. На борту «Беса» и других кораблей не осталось ничего живого, кроме червей. Предлагалось вывести «Беса» с орбиты, прежде чем черви испортили двигатели, и, возможно, разбить его о планету, но никто не решился приблизиться к кораблю — люди опасались, что черви способны выжить в вакууме, что какое-нибудь яйцо попадет в воздушный шлюз. А потом возник слух, что яйца выживут даже при перегрузке и входе в атмосферу. Это еще не доказано, но жители планеты уже в панике от страха, что черви доберутся до планеты.
И теперь верхушка флота Республики Кеннеди вынуждена признать, что ты был прав, требуя прекратить волокиту и приложить все усилия к поискам врага. Кроме того, именно ты предупреждал, что большой корабль может погибнуть из-за какого-нибудь пустяка — замени слово «пустяк» словом «червяк», и ты попадешь в точку. Если бы червями были заражены несколько небольших фрегатов, мы потеряли бы девять человек вместе с каждым кораблем и сам небольшой корабль. Возместить такие потери довольно легко. Но мы потеряли «Беса», а это значительная часть флота Лиги, если учесть и подготовленный экипаж. Теперь флоту придется перейти на корабли меньшего размера. Но времени строить их уже нет.
Мак усмехнулся:
— Все это время я надеялся, что ошибаюсь.
— Не ты один надеялся на это, дружище. Вот мы и пришли. — Они подошли к каюте капитана и были остановлены часовым-десантником:
— Прошу прощения, сэр, но капитан…
— Можете не объяснять, что капитан занята, — перебил Гессети спокойно, но поспешно, — потому что тогда я буду вынужден помахать перед вами моими верительными грамотами и этим милым пакетом с меткой «Секретно», показать вам запечатанное письмо от военного министра Республики Кеннеди, и вам придется впустить меня, верно? Нет, неверно. Чтобы не тратить пять минут на эту сцену, вы впустите нас немедленно.
— Да, сэр, но капитана нет в каюте.
— Сейчас три часа утра по местному времени. Куда, черт возьми, она могла деваться?
— Она в своем кабинете вместе с двумя джентльменами.
— С кем это она встречается в такой час? — поинтересовался Мак.
— Не знаю, сэр.
— Это легко выяснить, — прервал Пит. — Веди меня, Мак.
Десантник замялся, не зная, как поступить, а потом шагнул к Маку, словно желая остановить его:
— Подождите секунду, сэр, она не может…
Пит злорадно ухмыльнулся, глядя на часового.
Пит Гессети без стука распахнул дверь в каюту Мака, включил свет, огляделся и, заметив Мака на койке, бросил ему огромный ярко-красный конверт с броской надписью «Секретно», прежде чем тот успел проснуться.
Стремительная реакция помогла Маку подхватить конверт на лету, пока он садился на постели.
— Пит, какого черта…
— Здесь два доклада, которые меняют все, — произнес Пит. — У тебя неизбежно возникнут вопросы, и я отвечу на них, не дожидаясь, пока ты их задашь. Да, насколько мне известно, с Джослин ничего не случилось и ты не подал этим мерзавцам гардианам никакой идеи. Они запланировали налет задолго до того, как ты впервые высказался против авианосцев.
Ощутив внезапную тяжесть в желудке, Мак вскрыл конверт. Там оказались две папки.
«Отчет о действиях флота: атака гардианов на флот Британники, кодовое название операции „Битва Британники“. Первая, новость была достаточно плоха, но вторая — еще хуже.
«Отчет о потере кораблей его величества „Беспощадного“, „Маунтбаттена“ и „Уорспайта“ при атаке гардианов».
— Господи… — пробормотал Мак и потер подбородок, пытаясь прогнать остатки сна. Выпростав ноги из-под одеяла, он сел на край койки. — Господи, неужели они захватили «Беса»?
— Эти два отчета поступили в государственный департамент и адмиралтейство пятнадцать часов назад, — объяснил Пит, — а на Колумбию они попали бы только в следующем году, если бы это сочли нужным. Но как только эти новости дошли до самых верхов, поднялась такая суматоха, что большие шишки решили воспользоваться этой базой. Босс предоставил мне свой корабль, чтобы я как можно скорее доставил эту информацию капитану Дрисколл и она узнала, что происходит. Я предпочел получить две копии вместо одной, потому что знал — тебе эти материалы тоже пригодятся. Спрячь все это под матрас, почитаешь позднее. Одевайся. По пути я завернул к капитану Дрисколл, и она пожелала видеть нас с тобой вместе.
Как только в государственном департаменте увидели все это, мы немедленно связались с министерством юстиции. В общем, ты оправдан, приговор отменен, а тебя повысили до капитана через тридцать восемь секунд после того, как мы узнали, что стряслось с «Бесом». Похоже, дела плохи, и твои предостережения тут ни при чем. В правительстве опасаются, что вскоре пойдут слухи.
Это было уже слишком. Еще полусонный, Мак решил, что Пит Гессети всегда приносит чересчур серьезные новости. Потрясенный его словами, заспанный и небритый, но радующийся тому, что с его женой все в порядке, Мак переоделся в рабочий комбинезон, натянул носки и туфли и вышел вслед за Питом в коридор.
— Вечно я теряюсь в этом вашем подземном лабиринте, — пожаловался Пит. — Показывай дорогу.
Мак кивнул и свернул за угол. В его голове теснилась сотня вопросов, но Пит заговорил прежде, чем Мак успел произнести хотя бы слово.
— Командование флота сходит со своих крохотных, неискушенных умишек. Если это случилось с британцами, дальше очередь за нами, — заметил он, шагая за Маком по коридорам учебной базы. — «Беспощадный» и два других крупных боевых корабля были съедены червями. Нет, стальная обшивка уцелела, но исчез весь пластик, материал скафандров, графитовые поддерживающие узлы, изоляция и все в этом роде. Вместе с ними были съедены все запасы провизии — и трупы. — Пит поморщился.
— Значит, съедена вся внутренность корабля? Но как такое возможно?
— Понятия не имею, — пожал плечами Пит. — Все, что мне известно, — черви едят что попало и откладывают яйца, из яиц вылупляются новые черви, что-нибудь едят и откладывают яйца… Сначала одна система выходит из строя, затем две, затем двадцать, а потом — все сто. Но хуже того, эти маленькие прожорливые твари выделяют слизь, которая реагирует с водородом и пенится. Она в буквальном смысле сжирает воздух на корабле, да так быстро, что вскоре на корабле становится нечем дышать, скопления пены блокируют вентиляционные трубы. Кроме того, одновременно с червями появляется некий ядовитый газ, но пока никто не уверен, производят ли его черви или это побочный продукт реакции, которая превращает кислород в пену. Люди гибнут, потому что черви вгрызаются в плотную ткань их скафандров, уничтожая ее без остатка. Орудия выходят из строя, потому что эти проклятые черви жрут предохранители в пусковых устройствах. Шлюзы разваливаются на глазах, герметизация нарушается, во внутренних помещениях корабля образуется вакуум. Топливные резервуары дают трещины. А черви размножаются с непостижимой быстротой. Им потребовалось всего тридцать шесть часов, чтобы превратить «Беса» в развалину.
В следующий вторник капитан Томас станет адмиралом. Он не просто герой, он — почти единственный старший офицер, уцелевший от флота Британники. Погибло сто пятьдесят старших офицеров-британцев, как и гости с других планет. Когда Томас понял, что борьба бесполезна, он дал приказ покинуть корабль. Начали вывозить экипаж, и черви проникли на борт спасательных судов прежде, чем кто-нибудь понял, что происходит.
Мак постепенно замедлял шаг, вслушиваясь в торопливый говор Пита. Но с последними словами он застыл на месте и повернулся к собеседнику. Погибли люди… Вдруг его осенило.
— Пит, подожди минутку. Я только сейчас понял: ты не сказал, что с Джоз все в порядке. Ты заметил только, что, насколько тебе известно, с ней ничего не случилось.
Пит попытался взглянуть Маку в глаза, но не смог.
— Да, ты прав. Я только думаю, что с ней все в порядке.
— Пит, что, черт возьми, все это значит?
— Видишь ли… — Пит пожал плечами, — потери были действительно огромными, уцелевшие оказались рассеянными там и сям, у большинства из них не было опознавательных знаков, они находились в тяжелом состоянии, без сознания. Выяснить, что стало с каждым из членов экипажа, пока невозможно. Но Джослин не было в списке пострадавших, а там особо упоминались три погибших пилота «Вомбатов». Джослин нет ни в одном списке. Больше мне ничего не известно, Мак. Возможно, это и к лучшему. Поверь мне, Мак, я пытался найти ее, пытался всеми силами. Но ее нет в списке погибших, и это все, что мне удалось узнать.
Мак подавил желание схватить Пита за ворот, встряхнуть его, словно так можно было выжать из него информацию. Мак ощутил, как внутри него возникла ужасающая пустота. Он был уверен, что Джослин в безопасности, дома, среди остальных кораблей флота, на территории дружественного государства. А теперь она, возможно, уже мертва — и он даже не знает точно, как это произошло. Он был бы готов к этой новости лучше, если бы знал об опасности. Маку представились дни, недели и месяцы без Джослин, долгое время, в которое она будет считаться без вести пропавшей, но этому не окажется никаких подтверждений. Он словно заглянул вперед, в мучительное время, когда он не осмелится даже надеяться, потому что он военный и астронавт, он знает, какой многоликой бывает опасность, но тем не менее будет надеяться — потому что любит ее и ни в чем не уверен, пока не получит известие о том, что обнаружен и опознан ее труп…
— Мак, Мак, прекрати! Не время думать об этом! Надо немедленно явиться к капитану Дрисколл.
Мак очнулся и вдруг понял, что вцепился в Пита, стиснул руками его плечи так, что тот скривился от боли. Отпустив дипломата, Мак глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
— Ладно, идем. Но ради Бога, расскажи мне все, что тебе известно.
Пит испустил глубокий вздох и зашагал рядом с Маком.
— С Томасом все в порядке, но погибли сотни человек. На борту «Беса» и других кораблей не осталось ничего живого, кроме червей. Предлагалось вывести «Беса» с орбиты, прежде чем черви испортили двигатели, и, возможно, разбить его о планету, но никто не решился приблизиться к кораблю — люди опасались, что черви способны выжить в вакууме, что какое-нибудь яйцо попадет в воздушный шлюз. А потом возник слух, что яйца выживут даже при перегрузке и входе в атмосферу. Это еще не доказано, но жители планеты уже в панике от страха, что черви доберутся до планеты.
И теперь верхушка флота Республики Кеннеди вынуждена признать, что ты был прав, требуя прекратить волокиту и приложить все усилия к поискам врага. Кроме того, именно ты предупреждал, что большой корабль может погибнуть из-за какого-нибудь пустяка — замени слово «пустяк» словом «червяк», и ты попадешь в точку. Если бы червями были заражены несколько небольших фрегатов, мы потеряли бы девять человек вместе с каждым кораблем и сам небольшой корабль. Возместить такие потери довольно легко. Но мы потеряли «Беса», а это значительная часть флота Лиги, если учесть и подготовленный экипаж. Теперь флоту придется перейти на корабли меньшего размера. Но времени строить их уже нет.
Мак усмехнулся:
— Все это время я надеялся, что ошибаюсь.
— Не ты один надеялся на это, дружище. Вот мы и пришли. — Они подошли к каюте капитана и были остановлены часовым-десантником:
— Прошу прощения, сэр, но капитан…
— Можете не объяснять, что капитан занята, — перебил Гессети спокойно, но поспешно, — потому что тогда я буду вынужден помахать перед вами моими верительными грамотами и этим милым пакетом с меткой «Секретно», показать вам запечатанное письмо от военного министра Республики Кеннеди, и вам придется впустить меня, верно? Нет, неверно. Чтобы не тратить пять минут на эту сцену, вы впустите нас немедленно.
— Да, сэр, но капитана нет в каюте.
— Сейчас три часа утра по местному времени. Куда, черт возьми, она могла деваться?
— Она в своем кабинете вместе с двумя джентльменами.
— С кем это она встречается в такой час? — поинтересовался Мак.
— Не знаю, сэр.
— Это легко выяснить, — прервал Пит. — Веди меня, Мак.
Десантник замялся, не зная, как поступить, а потом шагнул к Маку, словно желая остановить его:
— Подождите секунду, сэр, она не может…
Пит злорадно ухмыльнулся, глядя на часового.